Загадочная история бенджамина баттона сценарий

В нашей коллекционной серии «Сеанс. Лица» обновление — сборник, посвященный Дэвиду Финчеру (купить его можно здесь). Публикуем одну из вошедших в книгу статей: Максим Семеляк рассуждает о «Загадочной истории Бенджамина Баттона» в контексте финчеровской фильмографии.

«Загадочная история Бенджамина Баттона» с отчаянным всхлипом разрушает одну из хрустальных фантазий человечества — о прелестях обратной перспективы и течения времени вспять. Безумный часовщик, потерявший на Первой мировой сына, с горя конструирует брегет‑оксюморон, где стрелки идут справа налево. В день окончания войны в Новом Орлеане на свет появляется ребенок‑старец с артритом и катарактой. Отец сдает его в дом престарелых, где новорожденный начинает жить задом‑наперед, как пела остроумная французская рок‑группа Stinky Toys — getting younger every day, — с тем, чтобы спустя 85 лет умереть младенцем с деменцией.

Сеанс. Лица. Дэвид Финчер

купить

«Загадочная история Бенджамина Баттона» — это, возможно, самый неумолимый фильм Дэвида Финчера. Библейская фатальность «Семи», террористический дуализм «Бойцовского клуба» или зловещая неопределенность «Зодиака» — все меркнет по сравнению с наглядной демонстрацией того, как на самом деле работает стрела времени: в каком бы направлении ни летела, по Финчеру, это всегда билет в один конец. Сам режиссер говорил в одном интервью, что смерть в некотором смысле важнее рождения — по крайней мере для окружающих это событие людей, так как человек обретает настоящую силу, когда держит умирающего за руку. Или — как в случае с Баттоном — баюкает его на собственных руках.

Фильм формально снят по рассказу Фрэнсиса Скотта Фицджеральда, но сценаристы Эрик Рот и Робин Сквайрод сделали все, для того чтобы перевести стрелки с достаточного язвительного первоисточника на куда более трепетные и мучительные переживания (в конце концов, не зря же у Рота за спиной была экранизация «Форреста Гампа»).

Осмеянное же Фицджеральдом «влечение» обернулось одной из самых пронзительных любовных историй, когда‑либо показанных на экране

Оригинальный текст по настроению больше напоминает историю про Вечного Жида из «Золотого теленка», а если говорить о невольной метафорической (и при этом весьма точной) экранизации, то таковой может послужить знаменитая сцена, где Гарольд Ллойд висит на стрелке часов (из фильма «Безопасность прениже всего!», он был снят в 1923‑м, рассказ Фицджеральда опубликован за год до). Фицджеральд написал обычный ехидный рассказ о нравах своей (да и всякой другой) эпохи. Вот характерная цитата:

Одно лишь тревожило Бенджамина Баттона: он больше уже не испытывал влечения к своей жене. К этому времени Хильдегарде исполнилось 35 и у нее был 14‑летний сын Роско. […] «Подумать только! — говорили вокруг. — Какая жалость! Такой молодой человек, а женат на 45‑летней старухе! Да ведь он лет на двадцать ее моложе».

Сеанс. Лица. Брэд Питт

купить

Рот и Финчер перенесли действие из сталелитейного Балтимора в чувствительный Новый Орлеан. Возлюбленная Баттона из Хильдегард превратилась в Дэйзи (тоже в общем фицджеральдовское имя, но из куда более душещипательного текста). Осмеянное же Фицджеральдом «влечение» обернулось одной из самых пронзительных любовных историй, когда‑либо показанных на экране: «Я была так молода, а ты был так стар».

Финчер, впрочем, раскрылся еще в 1990‑х, но многие отмечали, что ранние его фильмы как раз опережали свое время, ненамного, лет на десять

«Загадочную историю Бенджамина Баттона» можно включить в своеобразную идеологическую трилогию, затрагивающую различные аспекты хронореальности. В нее также войдут «Необратимость» (2002) Гаспара Ноэ с его приведенным в исполнение приговором «время разрушает все» и «Довод» Кристофера Нолана (2020) с его идеей инвертированного времени. Эти три режиссера — ключевые поп‑культурные герои 2000‑х (Финчер, впрочем, раскрылся еще в 1990‑х, но многие отмечали, что ранние его фильмы как раз опережали свое время, ненамного, лет на десять).

Если же говорить о высоком градусе чувства, то ближайший фильм‑побратим «Баттона» — это снятые за десять лет до него «Любовники полярного круга» (1998) Хулио Медема. Как и Финчер, Медем тестирует идею палиндромичности жизни, где даже имена героев читаются в обе стороны: Ана, Отто, наконец, сам Медем. Как и Финчер, он понимает, что любая сконструированная обратимость лишний раз свидетельствует о том, что никто не придет назад.

Финчер здесь как будто вторит Витгенштейну

В «Загадочной истории» за кадром сказано: «Взросление — странная вещь: смотришь на человека, и вдруг кто‑то другой занимает его место». Общее время к нам абсолютно безразлично, оно занимается подменой вплоть до полного уничтожения субъекта. Однако внутри этого линейного исторического времени у нас остается шанс нащупать собственную темпоральность. Финчер здесь как будто вторит Витгенштейну, для которого реальность — понятие более сложное, нежели мир как таковой. Реальность может включать в себя вымысел и различные потенциальные возможности — словом, все то, чего не может быть. Другой его ориентир — теоретик времени Джулиус Фрейзер, как раз писавший о том, что у каждого человека может быть своя темпоральная особенность, и в этом смысле каждый из нас — Баттон, потому что наше личное время не обязано совпадать с временем историческим.

• 

  Дэвид Финчер

Общее время губительно. В «Загадочной истории» есть не только античасы, запущенные вспять и тонущие в финале в реке времен, но и куда более скромный, но не менее фатальный будильник, который забыли поставить вовремя, в результате чего из‑за нашей неизбежной чувствительности к начальным условиям Дэйзи попадает под машину и больше не может танцевать. (Кстати, в финчеровской «Игре» герой Майкла Дугласа делает один из последних шагов к своей подлинной человеческой сути, избавившись наконец в Мексике от золотых часов).

Ничто не длится — и ничто не проходит.

Голос Баттона‑рассказчика здесь странным образом напоминает советский документальный фильм «Стрела времени» (1986): там за кадром Смоктуновский каменным голосом зачитывал из книги Экклезиаста про время обнимать и время избегать объятий. Финчер, по сути, предлагает то же самое утешение — на выбор. Как говорит в «Загадочной истории» капитан судна, на котором служит Баттон: «Когда понимаешь, что конец, надо смириться». Однако смириться можно только после того, как почувствуешь себя кем‑то. Умирает не просто забитый татуировками капитан буксира — в своем автономном времени он был художник. Чтобы обрести этот отрезок автономного времени, нужно воплотить в себе некое свойство или просто создать конфигурацию события. Об этом и говорит в финале Баттон‑Питт: «В некоторых ударяют молнии, у кого‑то есть музыкальный слух, некоторые плавают, некоторые знают толк в пуговицах, некоторые матери, а некоторые танцуют». Смирение, о котором говорил капитан, по всей видимости, и заключается в формировании своей единичности и связанной с этим внутренней длительностью.

Когда непристойно омолодившийся Бенджамин приходит в школу танцев к постаревшей Дэйзи (у Юрия Трифонова в романе «Время и место» есть выражение «нестерпимо старый» — так вот Питт в этой сцене именно что нестерпимо молодой), это своего рода пародия на появление того же Питта в виде Тайлера Дердена в мехах в соответствующем эпизоде «Бойцовского клуба», да и финальная реплика оттуда («Ты встретила меня в очень странное время моей жизни») очень подходит герою «Баттона».

Дэйзи объясняет Баттону: «Вся суть танца в равновесии: рано или поздно ты это равновесие потеряешь и больше никогда его не вернешь». Равновесие — это основа любви, которая в свою очередь есть высшая форма хронологического совпадения. Его в фильме описывают словами: «Мы догнали друг друга». Сломанные часы показывают правильное время дважды, а те, что на ходу, то есть часы биологические, — без разницы, в какую сторону они идут, — только один раз.

Что касается того внутреннего времени, которое не отражается на часах, о нем лучше всего сказано у Филипа Рота в позднем романе «Людское клеймо»: «Ничто не длится — и ничто не проходит. Не проходит именно потому, что не длится».

Вот и отсмотрен главный конкурент «Миллионера из трущоб» на главный «Оскар». По итогам написал большую и обстоятельную статью, благо материал позволял. Очень сильное кино с точки зрения замысла и сценария, но к сожалению, плохо реализованное. Читая статьи наших критиков на этот фильм, наткнулся в одной из них на такой пассаж: «Если человек ориентируется на существенные критерии, слагающие нравственную личность (способность любить, нести ответственность, ценить свою и чужую свободу), то уже не имеет значения, в каком направлении идут стрелки. Финчер создал убедительный кинообразец, провозглашающий толерантность как высшую философию общества. При наличии морального стержня в человеке ты можешь допустить какое угодно своеобразие и кривизну внешних деталей, в том числе, признать возрастные противоречия и попытаться смириться с ними, не позволяя помыкать собой и отравлять жизнь. А не замечать движение времени есть не что иное, как сделать первый шаг к победе над ним.». И грустно и смешно! Вспоминается моя знакомая, которая ходит в кино один раз в году. Лет семь назад, попав со мной на один из фильмов Янчо, где присутствовало много обнаженной натуры, она изрекла: «Неужели им не неловко?». Общий смысл текста приведенной статьи приближается к той фразе зрителя-любителя. Чтобы сделать такие выводы, достаточно быть кем-угодно, совсем не обязательно пишущим рецензии о кино. Налицо отсутствие не просто аналитического подхода, но невозможность понять обильно присутствующий в картине метафорический ряд. Причем та сюжетная линия, которую выдернул из всего действия рецензент, делает большинство эпизодов красивым бессмысленным довеском. Ведь такого типа кино, когда через жизнь героя проходит история времени в котором он находится, отражаясь в его поступках, часто встречается в кинопрактике. И что теперь — «Наудачу, Бальтазар» станет фильмом о жестоком обращении с животным, «Бэтмен» лентой о человеке, вообразившим себя летучей мышью, а «Обитаемый остров» фантастическим экшеном с примесью любви? Мрак.

История Бенджамина Баттона без загадок

Вместо эпиграфа напомню про один спор, произошедший во Франции конца XVII века между сторонниками «древнего» и «нового». Возник он на почве того, что современники стали выяснять что лучше – наследие Античности и Рима или нынешние продолжатели их дел? Одна из сторон, доказывавших что правители, архитекторы, скульпторы, поэты Франции эпохи расцвета классицизма в правление Людовика XIV ничем не уступают и даже превосходят своих древних учителей, в лице ученого-популяризатора Фонтенеля пишет:

«Наше сравнение людей всех веков с отдельным человеком (современником – А. Ю.) можно распространить на занимающий нас вопрос о древних и новых во всем его объеме. Образованный ум, так сказать, состоит из умов всех предшествовавших веков; он то же, что ум, просвещавшийся на протяжении всего этого времени. Представим себе человека, который жил с сотворения мира до наших дней. У него было своё детство, когда его заботили лишь насущные потребности, и своя юность, когда он довольно хорошо преуспевал в искусствах, требующих воображения, таких, как поэзия и красноречие. Теперь он в возрасте возмужалости, а потому рассуждает лучше и обладает большими познаниями, чем когда бы то ни было…»
Б. Фонтенель «Свободное рассуждение о древних и новых»

Данные слова больше даже подошли бы к недавнему фильму Копполы «Молодость без молодости», где герой – альтерэго ученого-антрополога Мирчи Элиаде, автора повести, послужившей основой экранизации. Герой этой картины из-за удара молнии стал молодеть, правда до определенного возраста, и вобрал в себя всю мудрость человечества. Но нас больше интересует в данном моменте сюжетные ходы в кинематографе, связанные с аномалиями в нелинейном процессе старения человека. Здесь наиболее близким примером является фильм Фолькера Шлендорфа «Жестяной барабан». Герой картины, являющейся экранизацией романа Гюнтера Грасса, — мальчик Оскар, который в знак протеста прекращает расти. В сюжете остановка его развития связана с фактом первой публичной речи Гитлера. Под Оскаром, принимая в виду невыясненность фигуры его отца – то ли немец то ли поляк, имелся в виду обычный житель подконтрольных Германии территорий, который внутренне протестовал таким способом против фашизма. Мальчик колесит по Европе, выступая с цирковыми представлениями перед нацистами вместе с карлицей-итальянкой (как метафорой главного союзника Германии). После того, как в 1945-м строй меняется, Оскар вновь продолжает расти.

Сценарий «Загадочной истории Бенджамина Баттона» основан на рассказе Скотта Фицджеральда, написанного им в 1922-м году. Сразу же можно отметить, что содержание его было сильно переработано, и в картине подход к теме гораздо глубже и шире. Рассказ же явился в своё время своеобразной насмешкой над военным духом американской нации. Баттон в нем рождался перед Гражданской войной 1861 года, а именно в момент событий, послуживших толчком к их началу. Ребенок родился сразу сознательным, и отказывался играть в солдатиков, предпочитая чтение Британской энциклопедии, видимо как отражающей присутствовавший в нем дух не игрушечного милитаризма. Основным проявлением духа Баттона явилось участие в Испано-Американской войне 1898 года, которую, правда при всем своем масштабе сложно назвать крупной (со стороны американцев погибло 2,5 тыс. человек из которых в бою лишь 385). США вообще долгое время редко вступала в войны, поэтому у Баттона особо не было возможности себя проявить. Но когда началась Первая Мировая, его призвали из резерва с повышением звания, но у него к тому времени было тело подростка. Интересно, что семья Баттонов была в многочисленном родстве с аристократией, поддерживающей конфедератов (сторонники раскола США, — «юг», хотя штат Массачусетс, где происходит действие рассказа, поддерживал Север, но с внутренней борьбой). Жители подозревают в Бенджамине переодетого убийцу Линкольна. Герой рассказа, несмотря на внешний вид за пятьдесят, женится на молодой дочке генерала. Тесть был задобрен изданием за счет Баттона, имевшего бизнес на скобяных изделиях, двенадцатитомного труда «История гражданской войны», который до этого отвергли 9 крупных издательств (что, видимо, указывает несоответствие взглядов книги и официальной позиции на событие). Таким образом, Бенджамин Баттон являлся в рассказе воплощением осуждаемого и высмеиваемого Фицджеральдом излишнего американского милитаризма идущего от южан, — США вступили в Первую Мировую войну ближе к её концу и понесли потери, хотя ни они сами ни их колонии не имели границ в Европе.

Фильм Финчера начинается с истории о слепом часовщике, потерявшем сына в Первой Мировой. Он создает часы, идущие в обратную сторону, объясняя это тем, что возможно сыновья вернутся домой если время пойдет вспять. На пуске часов присутствует даже Рузвельт, в своё время получивший прозвище «мировой полицейский». Стрелки идут в обратную сторону, пока весь механизм не останавливается уже в 2002-м году. Если обратить внимание на эти две даты, то можно заметить, что они являются моментами окончания Первой Мировой и нынешнего апогея (2002 – начало непосредственного присутствия американских солдат Афганистане; в 2001-м они участия в наземных операциях там не принимали) участия США в мировых конфликтах. По сути, фигура Бенджамина Баттона схожа в своей природе с персонажем рассказа Фицджеральда. Герой обоих произведений становится моложе с годами, пока не превращается в ребенка, с соответствующей ему несознательностью. Правда, создатели картины сделали сознательное взросление Баттона последовательным, но наделили его маразмом ближе к концу жизни. Таким образом, фильм в фигуре главного героя, отражает историю участия США в войнах ХХ века. И если Первую Мировую тело Баттона встречает в старческом, присущем мудрости, обличьи, то к 2002-му он становится несознательным от маразма ребенком.

Всё, что происходит с Баттоном в течение его жизни несет на себе отпечаток некоторых важных событий истории США ХХ века. В 1941-м году он вступает во Вторую Мировую войну. Создатели картины решают это в ключе сознательного выбора персонажа, который по умолчанию верный. Буксир, на котором работает Баттон, находится в Мурманске, где водит большие (видимо, советские) корабли. Позже судно вступает в бой со всплывшей немецкой подводной лодкой, которую уничтожает, тараня её в воде. Одновременно Баттон заводит роман с англичанкой, у которой муж является советским разведчиком.

Отец Бенджамина, в свое время бросивший его на произвол судьбы, решает передать в руки сына своё фамильное производство пуговиц. С его бизнесом конкурирует технология молний, но военные заказы для армейской формы вдыхают в производство новую жизнь. Таким образом подчеркнуто милитаристское начало Баттона, выраженное в семейной наследственности. Только Бенджамин со временем продает дело отца и становится кем-то вроде хиппи, уехав на Восток. Этим показано обратная последовательность эволюции персонажа, приходящего с течением времени вспять ко всё более правильным поступкам. При этом участие в Мировых Войнах, — это выбор человека, умудренного опытом, а в 2002-м он уже ребенок-маразматик.

Но в фильме присутствует другой, не менее значимый персонаж – Дэйзи, любовь Баттона. Её жизнь отражает другую сторону американской истории ХХ века – ту, что противостоит милитаризму. Дэйзи – танцовщица, увлекающаяся декадентством (танец на встрече пары, противопоставленный классической технике, которой она пользуется) и читающая аморальных, с точки зрения общества, писателей. Её поведение и моральные устои являются образчиком проведения в жизнь идей сексуальной революции. Не случайно она представлена как единственная прима Большого Театра (связь с левыми течениями). То, что Дэйзи оказывается в Париже, следствие влияния местной среды и произрастания оттуда духа пацифизма и прочих течений, взаимосвязанных с контркультурной средой внутри США. В связи с этим уместно вспомнить фильм 1964 года с Одри Хепберн, где героиня едет во Францию, будучи увлечена новым философским учением, названием близким к экзистенциализму.

Пара Дэйзи и Бенджамин, — безусловно тонкая находка создателей картины. Композиционно они воплощают собой эрос и танатос. При этом влияние женщины на своего мужа является решающим фактором для изменения им своих жизненных установок. Семья заводит ребенка, а Бенджамин продает наследство отца «вместе с семейной историей». Дэйзи контролирует Баттона вплоть до самой его смерти. При этом, сам Бенджамин считает что его роль мужчины в воспитании его ребенка должна принадлежать другому. Таким образом показывается изживание в развитии будущих поколений роли милитаризма, ради благих помыслов, которые у Баттона возникают благодаря влиянию Дэйзи. Сам же фильм в целом говорит зрителю о неприятии нынешних войн, что вписывается в пацифистический пафос присущий в данное время программе демократов. В картине не случайно приписывается ставшему ребенком Баттону такой оттенок как маразм, — именно старость нынешнего политического режима республиканцев, ввязавшего США в войну на Ближнем Востоке, как правило противопоставляется молодости и пацифизму демократов.

В фильме присутствует очень хорошо прописанная символика воды. Умирающая женщина, — Дэйзи, которой читают про жизнь Баттона, видит в одном из приступов лодку. Лодка на воде – это способ, которым Харон перевозил умерших через Стикс в царство Аида. Но вода в фильме – это метафора не просто смерти, но временного небытия. Отец ставшего нежеланным ребенка пытается выбросить его в канал. Именно на воде, служа матросом, проводит свои годы Баттон. Часы, идущие назад, в финале картины погружаются в воду. Также персонаж англичанки в исполнении Тильды Суинтон пытается переплыть Ла-Манш, что ей удается на склоне лет. (Хотя её стремление, в итоге осуществленное, на мой взгляд, также выражает попытку Англии сблизиться с Европой.) Ещё одним красивым приемом выглядит попадание младенца в дом престарелых. Именно общий фон постоянных смертей его обитателей делает атмосферу картины наполненной ощущением времени. Таким способом, создатели добились того, что на экране сложно постоянно поддерживать – течение времени и приближении конца жизни, причем в «правильном» направлении, что лишний раз подчеркивает контраст моложания Баттона.

Если же говорить о художественной стороне картины, то здесь не все так хорошо как с её образным рядом. Фильм создавался как крупнобюджетный, и в этом, возможно, его главная проблема. Потому что столь тонкие сюжетные линии труднопереносимы в формат массового кино. Создатели будто разрывались между стилистикой, в итоге не выбрав ни одну преобладающую. И здесь большой бюджет пошел во вред. Та же малобюджетная авторская работа Копполы «Молодость без молодости» оставляет примерно такое же впечатление. Потому что эффект тех денег, пущенных продюсерами «Баттона» на русскую гостиницу и прочий обильный реквизит, были заменен у Копполой не требующим крупного финансирования погружением во внутренний мир героев. Вот этим персонаж Баттона никак похвастать не может. Его реплики большую часть картины по виду призваны лишь веселить зрителя, разбавляя сложную сюжетную канву. Если бы бюджет картины Финчера был не 150, а 50 или 30 миллионов, а Питта с Бланшетт заменили на других, менее высокооплачиваемых актеров, тогда у фильма был бы шанс стать высокохудожественным произведением, — правда, без амбиций на высокие сборы. А так, на гэгах с ударами молнией в человека, постоянно мелькающих в картине, не выедешь. В итоге получился громоздкий фильм, на котором простой зритель будет скучать в паузах между комическими вставками, а глубокого зрителя будут раздражать односложные ответы недотепы-Баттона. Также, но к уже предпологаемым недостаткам картины можно отнести напрашивавшийся по логике прием, по которому Баттон должен был родиться разумным и молодеть сознанием вместе с телом. Так было у Фицджеральда, так подсказывает и здравый смысл, но, увы, не было осуществлено. В этом случае фильм бы вызвал отторжение у массового зрителя по многим причинам. Очень сложно и неинтересно было бы публике наблюдать за умным стариком, имеющим отдаленное сходство с Питтом. Да и в дом престарелых Баттона как бесхозного старика могли не взять, а если бы и взяли, работница не смогла стать ему матерью. В общем, немного другая история получилась бы, без параллельного взросления Дэйзи и Бенджамина. Но зато более верная, хотя и не для крупных сборов.

Если бы фильм избавился от 100 миллионов в своем бюджете, то это явно пошло ему на пользу. Можно было бы уменьшить хронометраж, и выкинуть пару громоздких, дорогостоящих сцен без ущерба для действия. В таком типе картин, описывающих разные периоды времени, важны не интерьеры а детали. Какой-то предмет в виде трубки или графина может придать куда более правдоподобную атмосферу времени чем безжизненные залы пустой гостиницы. Излишни сцены с негритянским составом, вписанные туда ради, видимо, из-за толерантности. (кстати, эпизод когда Баттон ехал с пигмеем в трамвае интерестен тем, что дети таращились на него из-за того, что негры сидели в салоне трамвая отдельно от белых, — сзади). Того и глядишь, через лет 20 в каждый подобный фильм ради того же начнут вставлять индейцев, латинос и т.д. Фильму сильно не хватает специфичности персонажей – они все словно вычищены и выхолощены рукой ретушера. Капитан корабля, угрюмый советский разведчик, команда корабля (и как капитан смог сам себе на лопатке тату сделать?), обитатели дома престарелых – вот часть присутствующих в фильме, кто не вызывает ощущения реальных людей. И это опять-таки следствие крупного бюджета, причесавшего всё внутреннее пространство. А этот излишний сюжетный приём в духе «Амели» и «Магнолии» с вероятностью произошедшего события, как следствие случайностей? К чему он был нужен? «Загадочная история» получилось тяжеловесной, напичканной всем чем можно, без единого строя повествования. Продюсеры видимо надеялись повторить успех «Форреста Гампа», но в итоге после того как в разное время к сценарию приложили руку Спилберг, Хауард и Спайк Джонз, картина стала представлять собой такое наслоение мысли большого числа великих кинодеятелей, что вышло из под всех них словно Баттон из матери.

Загадочная история Бенджамина Баттона
The Curious Case of Benjamin Button
Режиссер: Дэвид Финчер
В ролях: Брэд Питт, Кейт Бланшетт, Тильда Суинтон, Джулия Ормонд
США, 2008

P. S. Расценивая шансы фильма в борьбе за главный «Оскар» прежде всего с «Миллионером из трущоб», можно заметить что они точно такие же, как у Маккейна по сравнению с Обамой на последних выборах. Кто победил, Вы, разумеется, знаете. Кстати, в предыдущий

пост о «Миллионере»

я добавил кое-какую информацию в подтверждение высказанного предположения (кто бы сомневался!:), включая графическую.