Что такое геополитические сценарии

Ядерный конфликт или процветание? 16 сентября Центр стратегических и международных исследований США выпустил доклад «Four Scenarios for Geopolitical Order in 2025-2030». В документе были проанализированы возможные стратегии развития мировой политической системы, на основе которых были выделены четыре наиболее вероятных сценария будущего миропорядка.

В статье вы узнаете

Кто будет определять мировую политику в ближайшие 5-10 лет;
Какие сценарии будущего мироуcтройства существуют на данный момент;
Какую роль будет играть Россия в формировании будущего миропорядка.

В условиях быстро меняющегося мира оценка будущего развития международных политических процессов представляет собой трудную задачу. Проанализировав геополитические, военные и технологические тенденции глобальной безопасности, ученые Центра стратегических и международных исследований США (CSIS) разработали четыре сценария миропорядка 2025-2030 годов. Прогнозы получились разными – от ядерного противостояния между глобальными игроками до установления прочного и стабильного мира.

Ключевая роль при создании сценариев отведена США и Китаю, уровень влияния и кооперации которых определяет будущее мировой системы. При этом отправной точкой развития событий является степень успеха стран в преодолении негативных эффектов коронавируса. Преимущество в создании вакцины обеспечивает странам мировое лидерство и определяет контуры дальнейших политических процессов. Влияние других акторов (Россия, ЕС, Япония, Иран, Индия) расценивается в качестве важного, но недостаточного для системной трансформации международного порядка фактора.

Так что же готовит нам будущее?

Краткий обзор сценариев

Сценарий №1. Череп и кости (слабые США и слабый Китай)

Пожалуй, наиболее мрачная картина будущего. В результате неспособности международного сообщества разработать вакцину против Covid19 мировая экономика погружается в кризис, приводя к краху как развитых, так и развивающихся рынков. Мировое влияние США и Китая стремительно падает, а сами страны утопают во внутренних проблемах. Главным союзником Китая выступает Россия, тогда как США полагаются на партнеров по НАТО. В политике преобладает тенденция национализма, а уровень международной кооперации и доверия стремится к нулю. Мир охватывают локальные конфликты, один из которых приводит к ядерной войне между Индией и Пакистаном. Нарушение ядерного табу ознаменует начало ядерной гонки между региональными игроками. В результате, к 2030 году геополитическая ситуация характеризуется высоким уровнем нестабильности и конфликтностью, сравнимой с периодом Второй мировой войны.

Сценарий №2. Звезды и полосы (сильные США и слабый Китай)

Уже к началу 2021 года США разрабатывают вакцину против коронавируса, распространяя ее в остальные страны мира. Мировая экономика восстанавливается, а США становятся лидерами в экономической, технологической и военной сферах. В то же время вакцина Китая оказывается опасной для здоровья, что подрывает авторитет страны. Экономический рост Китая замедляется до 3% в год, а в обществе преобладают протестные настроения. Тем временем США усиливают позиции в Азиатско-Тихоокеанском регионе,подтверждая статус мирового лидера. Роль НАТО растет, а ослабленная пандемией Россия заключает с США новое соглашение по стабилизации ситуации на Ближнем Востоке. США также возглавляют борьбу с международным терроризмом, выступая гарантом стабильности мировой системы.

Сценарий №3. Инь и Ян (сильные США и сильный Китай)

США и Китай разрабатывают вакцины против коронавируса, обеспечивая восстановление мировой экономики. Между странами сохраняется конкуренция в экономической, технологической и военной областях. Не желая оставаться в стороне, Россия наращивает военное присутствие в космосе, вступая в гонку вооружений. В конечном счете страны заключают трехсторонние соглашения по контролю над вооружениями и обеспечению глобальной безопасности. США усиливают сотрудничество с Индией и Израилем, в то время как Китай поддерживает Пакистан и Иран. В середине 20-х мир поражает волна засухи, вызывая глобальный продовольственный и миграционный кризисы. В ответ США и Китай инициирует глобальное соглашение по сокращению выбросов CO2 и переходу к низкоуглеродному будущему. Климатическая повестка становится точкой соприкосновения стран, чье глобальное доминирование обеспечивает стабильность и безопасность в мире.

Сценарий №4. Серп и молот (слабые США и сильный Китай)

К началу 2021 года Китай первым изготавливает вакцину против коронавируса и делится ей с другими странами в обмен на право строительства китайских 5G сетей. В течение пары лет Китай становится мировым технологическим лидером, развивая робототехнику, искусственный интеллект и квантовое кодирование. В 2022 году США разрабатывают собственную вакцину, однако дезинформационная кампания Китая, России и Иранаподрывает доверие американских граждан к ее безопасности. Вследствие массового отказа от вакцинации эпидемиологическая ситуация в стране остается сложной, что подрывает экономическое развитие и усиливает недоверие правительству. К 2030 году Китай располагает военным превосходством и усиливает присутствие в Азии, заключая договор с Японией, переставшей видеть в США надежного союзника. В то же время Япония и Южная Корея заявляют о разработке ядерного оружия. Тем временем уровень глобальной вовлеченности США снижается, а внутри НАТО растет недоверие из-за опасений Америки по поводу использования союзниками китайских 5g сетей. Опасаясь роста Китая, Россия пытается усилить влияние в Центральной Азии, Африке и на Ближнем Востоке. Главным союзником Китая в регионе становится Иран, тогда как Россия заключает соглашения с Турцией и Саудовской Аравией. В то же время исламские террористические группировки предпринимают серию атак на американские базы в регионе. К 2030 году Китай формирует глобальный порядок в собственных интересах, тогда как ослабленные США уходят в изоляцию.

Ключевые элементы сценариев

Что это значит?

Сценарный анализ показал, что:

Успехи стран в преодолении коронакризиса, а также уровень экономического и технологического развития станут определяющими факторами расклада сил на международной арене;
Несмотря на ключевое влияние США и Китая, международная система будет оставаться многополярной. Относительная сила сторон будет уравновешиваться влиянием политикой Индии, Японии, России, Ирана и других глобальных игроков;
Наибольшая стабильность международной системы будет достигнута при условии экономического и военного паритета между США и Китаем. В то же время в отсутствие хотя бы одного глобального лидера геополитическая ситуация будет характеризоваться нестабильностью и конфликтностью;
Американо-китайские отношения будут отличаться конкуренцией. Избирательное сотрудничество будет возможно в условиях силового паритета между странами.

Какую роль будет играть Россия?

Несмотря на прогнозируемый экономический упадок, действия России будут направлены на расширение сфер влияния в мире. Для США страна будет оставаться «проблемным» игроком, ограниченное сотрудничество с которым будет возможно лишь по вопросам стратегической стабильности. Российско-китайские отношениябудут отличаться переменчивостью и развиваться в рамках обеспечения национальных интересов России. В целом, внешняя политика России будет определяться степенью ее влияния, для повышения которого страна будет стремится изменить баланс сил в пользу собственных интересов.

Таким образом, согласно прогнозам CSIS, дальнейшее развитие мировой системы будет следовать логике одного из четырех сценариев будущего. Ключевая роль в формировании будущего миропорядка отводится США и Китаю, уровень глобального влияния которых будет зависеть от степени успеха борьбы с коронавирусом. Россия же будет стремиться к расширению собственных сфер влияния, руководствуясь исключительно национальными интересами.

Источник

Экспертные дискуссии о трансформации международной системы и ключевых макротенденциях не прекращались ни в разгар пандемии коронавируса, ни во время временного затишья, сопряженного с нападками Запада на Россию, после президентских выборов в США.

Поскольку становление нового мирового порядка (НМП) — крупномасштабный и долгосрочный процесс, многополярная система находится в фазе переходного периода. Ее основные характеристики (несбалансированность, децентрализация, многовариативность) обозначились, но в концептуальном плане сложно спрогнозировать, каким будет миропорядок при разноплановых тенденциях.

В рамках разных теоретических парадигм наблюдается плюрализм мнений: многоуровневый мир, бесполюсный мир, полицентричный мир, гиперсвязанный мир, «новая биполярность», гибридные системы («плюралистическая однополярность», «асимметричная многополярность», смешение многополярности, биполярности и однополярности), горизонтальная глобализация.

На фоне перераспределения влияния в пользу Незапада эксперты часто говорят о многомерном кризисе либерального миропорядка, вызванном неэффективностью международных институтов, распадом механизмов контроля над вооружениями, эрозией международного права, социально-экономическими и межэтническими противоречиями.

В сущности, комплексных зарубежных и отечественных работ на высоком теоретическом уровне не так много. Многие модели построения миропорядка не выдержали проверку временем. Как правило, прогнозы носят краткосрочный характер и рассчитаны не более чем на год. Этот идейный вакуум объясняется глобальной нестабильностью, неясными перспективами мирового развития. Между тем в теории международных отношений (ТМО) остаются пробелы относительно проблематики макрорегионализации, полицентризма, кросс- и трансрегиональных связей, незападных моделей, цифровой трансформации, сетевых киберпространств, урбанизации.

Американские эксперты из Центра стратегических и международных исследований (CSIS) не остались в стороне от обсуждений НМП. Группа по рискам и прогнозированию под руководством Сэмюэля Брэннена, директора Программы по международной безопасности, представила свое видение в докладе «Четыре сценария геополитического миропорядка в 2025–2030 гг.: какой будет конкуренция великих держав?» (Four Scenarios for Geopolitical Order in 2025-2030: What Will Great Power Competition Look Like?).

В докладе CSIS отражен американский взгляд на будущее мироустройство. Наиболее желательный вариант — это американское лидерство в многополярном мире (сценарий №4). Отрицательным развитием событий также называется китайское лидерство (сценарий №1) и уменьшение влияние США и Китая (сценарий №3).

Хотя США не воспринимают Китай как равноправную державу и стремятся не допустить этого, эксперты считают, что американо-китайское лидерство (сценарий №2) будет способствовать стабильности международной системы.

Представляется, что эксперты CSIS не в полной мере учли международный контекст, роль международных организаций, потенциальные возможности России, а также роль незападных стран помимо Китая.

Ввиду разной национальной, политической, культурно-цивилизационной идентичности американо-китайский глобальный кондоминиум все же вряд ли возможен. На сегодняшний момент, скорее всего, наблюдается полицентричная система во главе с западными лидерами (США, ЕС) и незападными лидерами (Россия, Китай).

Полагаем, что широкие дискуссии с участием всех стран по поводу перспектив нового миропорядка могли бы стать примером конструктивного взаимодействия в крайне нестабильное время. Перед лицом глобальных вызовов требуется коллективное управление на справедливых и равных началах, вовлеченность широкого круга стран в мировые политические процессы.

России следует вовлекать новых игроков (Китай, Индия, Иран, Турция) в глобальное управление, создавать новые партнерства в области мирового развития, разработать кодекс поведения, некий механизм реагирования на риск случайной эскалации и сформировать коллективный интерес за счет «свежих» инициатив общемирового уровня.

Для российских исследователей рекомендуется чаще использовать долгосрочное сценарное прогнозирование для изучения проблем нового миропорядка, потенциала стран, неправительственных акторов, крупных макрорегионов и мировых цивилизаций.

Поскольку становление нового мирового порядка (НМП) — крупномасштабный и долгосрочный процесс, многополярная система находится в фазе переходного периода. Ее основные характеристики (несбалансированность, децентрализация, многовариативность), обозначились, но в концептуальном плане сложно спрогнозировать, каким будет миропорядок при разноплановых тенденциях.

Отдельно следует сказать о современных российских исследованиях, которые зачастую грешат недостаточной фундаментальностью и не слишком разнообразной методологией. Мало используются системное моделирование, междисциплинарные методики, информационно-аналитические и информационно-прогнозные технологии, возможности искусственного интеллекта.

Сбор данных до сих пор осуществляется «вручную», без применения специальных программ, которые помогли бы находить информацию в большом массиве разнообразных данных.

Практически в любом исследовании важную роль играют национальные особенности ТМО. В фокусе внимания — вопрос идейного построения будущего страны. Например, в американском экспертном сообществе новых идей объединения мира не выдвигается, кроме американского силового лидерства.

Что представляет из себя доклад CSIS?

Американские эксперты из Центра стратегических и международных исследований (CSIS) не остались в стороне от обсуждений НМП.

Группа по рискам и прогнозированию под руководством Сэмюэля Брэннена, директора Программы по международной безопасности, представила свое видение в докладе «Четыре сценария геополитического миропорядка в 2025–2030 гг.: какой будет конкуренция великих держав?» (Four Scenarios for Geopolitical Order in 2025–2030: What Will Great Power Competition Look Like?), который спонсировался Агентством по уменьшению угрозы обороны при Министерстве обороны. Безусловно, это говорит о заинтересованности военных кругов в подобном научном анализе.

В основе методологии исследования лежат ситуационный анализ, метод дедукции, метод интервью, метод коллективной экспертной оценки, метод построения прогнозных сценариев, компьютерная симуляция.

Полагаем, что методология исследования носит ограниченный характер. К примеру, не проводились изучение официальных документов и сравнительный анализ мнений экспертов из других стран, не применялись междисциплинарные методики, математические средства, синоптический метод и не указаны использованные источники.

На основе комплексного анализа ключевых геополитических, военных, технологических макротрендов, а также интервью с ведущими военными экспертами была построена матрица четырех сценариев, состоящая из двух осей.

Для оценки и сопоставления мощи и влияния США и Китая были отобраны четыре фактора для каждого актора.

Ось X: глобальное лидерство / влияние США

желание руководить на основе общих глобальных интересов, которые отвечают ключевым национальным интересам;
поддержание высококвалифицированных вооруженных сил;
поддержание политической и экономической системы, с которой другие пытаются соревноваться, включая сферу технологий и инноваций;
дальнейшее расширение альянса.

Ось Y: глобальное лидерство / влияние Китая

жесткая военная сила для проецирования в Южно- и Восточно-Китайском морях, а также за их пределами;
продолжающийся экономический рост, превышающий 5% в год, и развитие за счет технологий четвертой промышленной революции;
другие формы принудительного воздействия (долговые рычаги, инициатива «Один пояс, один путь», дезинформация, кибератаки и хищение интеллектуальной собственности, захват режима);
способность влиять на глобальные институты, стандарты и нормы поведения в соответствии со своими предпочтениями.

С целью выдвижения гипотез о дальнейшем развитии событий были определены важные детерминанты, такие как относительное влияние и лидерство США и Китая в военной, технологической и экономической сферах, а также их двусторонние отношения. Согласно основной гипотезе, их взаимодействие после пандемии сыграет решающую роль.

Почему Китай, а не Россия — главный соперник США?

Повышенное внимание американских экспертов к Китаю как первому сопернику США объясняется его внешнеполитическим и экономическим ростом. В условиях уменьшения объема мировой экономики на 3,5% из-за пандемии лишь Китай добился роста в 2,3%. По прогнозам, он обеспечит треть мирового роста в 2021 г.

В ноябре 2020 г. Пекин вошел в крупнейшую зону свободной торговли в АТР (ВРЭП), а в декабре удалось договориться с ЕС об условиях Всеобъемлющего инвестиционного соглашения.

По сути, США давно опасаются укрепления партнерства между ЕС и КНР в рамках философии «ненулевая победа» и интеграции евразийского суперконтинента. Неслучайно во время визита госсекретаря Энтони Блинкена в Европу в марте обсуждались глобальные вызовы со стороны России, Китая, Ирана. За нарушение прав уйгурского меньшинства были введены санкции против Китая, который немедленно ответил репрессалиями.

В целом фокус на бинарное противостояние США и КНР является очевидным. Тем не менее, попытки сплотить союзников по НАТО и QUAD вокруг идей сдерживания Китая и противостояния инициативе «Один пояс, один путь» чреваты экономическим ущербом для США и стран Евросоюза.

В докладе влияние других акторов определялось как недостаточное для оказания влияния на трансформацию миропорядка. Евросоюз не считается самостоятельным военно-политическим актором. Соответственно, администрация Джо Байдена пытается привлечь европейских партнеров к продвижению американских интересов и определить тактику групп по интересам для подготовки к длительной санкционной, информационной и гибридной войне с Россией, Китаем, Ираном. Участие американского президента в онлайн-саммите ЕС 25 марта означает увеличение роли США в процессе принятия решений.

Помимо Китая к числу соперников США эксперты CSIS отнесли Россию, Иран, КНДР, экстремистские организации. Ввиду экономических трудностей Россия не была названа первым соперником, но она названа «самым проблемным глобальным игроком», расширяющим свое влияние. Сотрудничество между США и Россией в сфере стратегической стабильности оценивается как ограниченное.

Иран был представлен как наиболее агрессивный соперник, готовый воспользоваться ослаблением позиций США на Ближнем Востоке, а КНДР —«постоянный вызов» в связи с расширением программ вооружений. Однако признавалось ее готовность участвовать в переговорах. Между тем 21 и 25 марта Пхеньян провел испытания баллистических ракет малой дальности.

В целом эксперты CSIS преднамеренно уменьшили мощь и влияние России и других соперников США, якобы готовых воспользоваться их относительной слабостью, вакуумом силы в регионах и ослаблением сотрудничества с партнерами.

Итак, в докладе предложены четыре сценария развития событий, имеющие яркие лаконичные названия, отражающие соотношение степени влияния и потенциала США и Китая на международную систему.

Объект прогнозирования — фрагментированный трансформирующийся миропорядок, не имеющий четкой структуры. Кроме того, в фокусе внимания находится развитие мировой экономики и глобальной торговли, проблемы международной безопасности, вопросы ядерного распространения, контроль над вооружениями, а также уровень мирового развития (поддержание прав человека, миграции, изменение климата, продовольственный кризис).

Сценарий №1 «Серп и молот» (слабые США, сильный Китай)

Китай движется к статусу глобальной державы и переформатирует многополярный миропорядок, который будет отличаться отступлением демократии, неравномерным развитием и принудительными практиками.

Пекин избирательно делится вакциной в обмен на проведение 5G сетей и становится мировым технологическим и экономическим лидером. Его присутствие усилится в Азии. Тем временем Япония и Южная Корея проведут ядерные испытания.

Влияние США резко уменьшится — они откажутся от мирового лидерства и замкнутся в себе ввиду политической поляризации, снижения военных расходов и общественной поддержки. Трансатлантические отношения будут ослаблены, а разногласия усилятся. Союзником КНР станет Иран, а России — Турция и Саудовская Аравия. В 2023 г. салафистские группировки предпримут биологические атаки на американские базы.

С целью снижения влияния КНР Москва попытается разделить союзников и увеличить свое присутствие в Центральной Азии, Африке, на Балканах, Ближнем Востоке.

Сценарий №2 «Инь и Ян» (сильные США, сильный Китай)

Поддержание многополярного миропорядка осуществляется при американо-китайском лидерстве. Будет заключено трехстороннее соглашение между США, Россией и КНР в области контроля над вооружениями, включая гиперзвуковое оружие. Ожидается восстановление мировой экономики, усиление технологического разрыва между развитыми и развивающимися странами, беспрецедентный продовольственный, климатический и миграционный кризис.

Между США и Китаем будет периодически происходить сотрудничество и соперничество. Обе страны начнут распространять вакцину и заключат соглашение по сокращению выбросов газов. При этом они увеличат оборонные расходы и модернизируют военные силы. Как следствие, это приведет к гонке вооружения.

США усилят военное присутствие в Азии и сотрудничество с Индией, Израилем, Турцией и странами Персидского Залива. Китай укрепит партнерство с Ираном, Пакистаном, КНДР, а Иран — с Россией и Китаем.

США и Европа попытаются сдержать ревизионизм и агрессию Китая, усилить контроль над экспортом, использовать глобальные правила и нормы.

Несмотря на снижение мощи, Россия согласно доктрине стратегической эскалации будет сдерживать США и Китай через развитие дополнительных возможностей в стратегической сфере, усиление военного присутствия в космосе и посредством деятельности в «серой зоне» на Ближнем Востоке (Сирия, Ливии, Афганистан, Ирак), в Африке (Сомали, Мозамбик, Судан), а также по периметру своих границ в Украине, Закавказье и Центральной Азии.

Сценарий №3 «Череп и кости» (слабые США, слабый Китай)

В результате провала международных усилий по разработке вакцины миропорядок разваливается, а мировая экономика испытывает серьезный кризис. Пандемия бесконтрольно распространяется до выработки коллективного иммунитета в 2024 г. Ввиду резкого падения международной торговли многие страны национализируют ключевые отрасли. Международная ситуация будет напоминать период Второй мировой войны, миропорядка в сегодняшнем виде уже не будет.

Военно-политическая обстановка характеризируется нестабильностью, конфликтогенностью, широким распространением ядерных и обычных вооружений. Израиль проводит ядерные испытания, а Иран, Турция и Саудовская Аравия приобретают ядерное оружие. В результате начинается ядерная гонка между региональными игроками. Между Индией и Пакистаном происходит обмен ядерными ударами.

Кроме того, мир охватывают локальные и региональные конфликты. Экстремистские организации расширяют свой ареал действий и вовлекаются в региональные конфликты. Гибридные войны при участии 12 европейских и ближневосточных стран происходят в Северной Африке.

Уровень доверия закономерно снизится к США и Китаю, чье экономическое, технологическое и военное влияние ослабеет. Несмотря на недоверие, союзники США останутся привержены взаимной обороне.

Главным союзником Китая выступит Россия для обеспечения национальной безопасности. Вовлечение Пекина в международные дела уменьшится, и он перейдет от глобального к региональному ревизионизму.

В связи с низкими ценами на энергоносители мировое влияние и военные расходы РФ уменьшатся. Москва будет полагаться на технологическую базу Китая, но продолжит размещать свои военные силы в разных регионах.

Сценарий №4 «Звезды и полосы» (сильные США, слабый Китай)

В многополярным миропорядке США смогут обновить свое лидерство в международной системе и первыми разработают и распространят вакцину. Это позволит быстро вернуть странам экономический рост, восстановить международную торговлю, за исключением Китая, чья вакцина окажется опасной для здоровья. Его рост уменьшится до 3% в год, а объем экономики сократится. В обществе будут преобладать протестные настроения и случатся столкновения военных с гражданским населением. Ожидается смена власти в Пекине, которая приведет к менее конфронтационному курсу и отходу от «ревизионистской» повестки из-за международной изоляции.

В результате ускоренного развития США становятся мировым лидером в экономической, технологической и военной сферах, в том числе в сфере 5G. Появятся автоматизированные транспортные средства, «умные города», новые бизнес-модели на базе искусственного интеллекта.

Новое соглашение между США и РФ в стратегической области будет способствовать стабилизации военно-политической обстановки. Однако Россия испытает на себе последствия пандемии и низких цен на энергоносители и снизит свою активность в «серой зоне».

При сильных союзнических отношениях финансовое бремя будет равномерно распределено в НАТО. США вместе с их союзниками будут осуществлять контртеррористические операции. Как следствие, экстремистские организации понесут поражение.

Прогнозируется установление нового баланса сил в ключевых регионах. США также усилят позиции в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Переговоры в области ядерного разоружения Корейского полуострова приведут к противоречиям между США и Южной Кореей. Приход к власти реформаторов в Иране способствует заключению нового соглашения с Западом в ядерной, военной и экономической сферах.

По сути, пандемия коронавируса изменит миропорядок, в котором США восстановят свое лидерство и выступят гарантом стабильности.

Основные выводы доклада

1. Эксперты CSIS считают, что наиболее вероятным сценарием на предстоящее десятилетие будет не однополярный порядок или биполярное соперничество, а свободная многополярность (a loose multipolarity) при лидерстве США (сценарий «Звезды и полосы»).

При этом допускается, что относительная мощь США и Китая будет уравновешена влиянием Индии, Японии, Германии, Франции, Великобритании и других стран. Лидером в будущем миропорядке будет тот, кто первым разработает вакцину. Не менее важным станет то, как будет развиваться сотрудничество с целью ее распространения.

2. Во всех сценариях отношения между США и Китаем представлены как взаимосвязанные, не имеющие однозначно положительного характера, но отличающиеся высоким уровнем конкурентности. Избирательное сотрудничество возможно при наличии общих глобальных интересов в условиях силового паритета или превосходства США над параметрами Китая.

3. США и их союзники смогут влиять на поведение Китая при условии их ставки на американское лидерство и многосторонность. Наиболее стабильные и предсказуемые союзники обнаруживаются в Европе, а не в Азии или на Ближнем Востоке.

4. В случае уменьшения влияния Китая и США риск обычного или ядерного конфликта особенно высок. Прогнозируется применение технологий в военных целях, неконтролируемая эскалация в стратегической сфере, конкуренция в космосе.

5. Россия представлена соперником, оспаривающим американское лидерство нечестным поведением. Ее внешняя политика формируется на основе оценок мощи КНР и США и изменения баланса с целью получения преимуществ.

6. Отношения между Китаем и Россией будут отличаться неустойчивостью, поскольку они достигли наивысшего уровня развития, которое будет трудно поддерживать. Иными словами, Пекин и Москва будут участвовать в различных форматах сотрудничества, но образовать стратегический альянс так и не смогут.

***

Источник

Геополитические
перспективы России неочевидны. Россия
входит в десятку самых населенных стран
мира. У нее самая большая территория,
практически неистощимые природные,
людские и интеллектуальные ресурсы.
Сейчас страна активно ищет свое новое
место в меняющемся мире. Вопрос о том,
каким оно будет, интересует не только
политическую элиту нашего государства,
но и большинство его граждан.

Пять
возможных для России сценариев:

Первый
— сценарий судьбы униженного, нестабильного
гиганта, способного без особого труда
отказаться от ограничительных пут.
Резкое падение жизненного уровня,
переход общества в принципиально иное
состояние, инфляция и экономические
катастрофы 1992 и 1998 гг. деморализовали
население. Многомиллионная безработица,
потеря бесплатного образования и
медицинского обслуживания стали наиболее
ощутимыми для обычных россиян символами
насилия над ними. На этом фоне поражение
демократии в России возможно. Высшая
бюрократия в таких условиях может пойти
на союз с крайними элементами —
националистическими, фашиствующими и
другими — и попытаться утвердить в
стране диктатуру.

Второй
сценарий
— союз с Западом. Общая христианская
вера, тысячелетний опыт связей, наличие
прозападной интеллигенции, восприятие
Европы как культурного центра мира,
похожая система образования, наука,
тесно связанная с западными достижениями,
образуют единое русло развития.
Информационная революция также сближает
Россию именно с этим регионом. Экономическое
развитие России зависит от западной
технологии. Только западные фирмы
способны массово и с пользой для
национальной промышленности поднять
общероссийский уровень. Эти обстоятельства
могут благоприятствовать тому, что
своей стратегической линией Россия
изберет ориентацию на западный мир. В
данном случае она снизит значимость
военно-стратегического фактора и
передоверит свою безопасность наиболее
мощному мировому региону. Возможно,
некоторым отраслям российской
промышленности позволят занять нишу
на богатом западном рынке. Осуществится
отчаянное желание западников: союз
западного капитала и технологии с
российской рабочей силой и природными
ресурсами. Этот сценарий возобладает
в случае распространения в российском
обществе убеждения, что в политике
всегда полезнее плыть вместе с лидером,
а не против него.

Третий
сценарий — антизападное самоутверждение.
Этот вариант развития российско-западных
отношений приобретет актуальность,
если Европа отгородится от России,
станет игнорировать ее интересы в
международных организациях. В этом
случае соображения безопасности снова
выйдут в России на первый план. Будут
созданы оградительные барьеры на пути
западных товаров с целью спасения
отечественной промышленности и сельского
хозяйства. Прежние военные соглашения
с Западом потеряют силу. Россия быстро
сумеет найти чувствительную для Запада
зону, где она окажется ещё на многое
способной. Это потребует усиления
внутренней дисциплины, плановой (по
крайней мере, в оборонных отраслях)
экономики, целенаправленного распределения
ресурсов. Главное препятствие для
реализации этого сценария — европейская
ориентация в образованных кругах России.
Кроме того, у страны просто нет ресурсов
для такой борьбы с мировым лидером.

Четвертый
сценарий
— союз с Китаем. Именно Россия и Китай
громко высказывают сомнения в
справедливости однополюсного порядка,
который так желателен Соединенным
Штатам как лидеру Запада. Более того,
эти две страны имеют возможности
предотвратить долговременное существование
такого порядка. Однако три обстоятельства
препятствуют преобладанию в России
прокитайской ориентации.

1)
Переориентация на Китай дорого обошлась
бы российской экономике: сейчас торговля
России с Западом более чем в семь раз
превышает российско-китайский торговый
оборот, причем экспорт из западных стран
содержит жизненно необходимые России
технологии.

2)
Владельцы крупнейших российских компаний
создали своего рода прозападное лобби,
преодолеть которое сторонникам
прокитайской ориентации не просто.

3)
Запад старается не допустить перемещения
российских интересов в Азию, замедлить
процесс вооружения Китая Россией. Однако
именно это делает российско-китайское
сотрудничество естественным, ибо Россия
и Китай уже устали от вторжения США в
их сферы влияния.

Пятый
сценарий
ставит во главу угла идеи православной
цивилизации и евразийства. Основную
энергию Москва, возможно, будет расходовать
на объединение в рамках СНГ соседних
государств, в первую очередь православных.
Чтобы увеличить свой геополитический
вес, потенциальный союз трех
восточноевропейских стран — России,
Украины и Белоруссии — обязан сохранять
влияние в Средней Азии. Поэтому признание
элемента евразийства в российской
государственной идеологии и политике
просто неизбежно и остается лишь вопросом
времени. Сейчас Россия, как самостоятельное
государство, существует в период смены
геополитических эпох, в условиях перехода
от биполярности, к полицентризму. Данный
период сопровождается «переделом мира»
между ведущими геополитическими
субъектами и группировками. Сейчас
перекройка геополитического облика
мира проводится, прежде всего,
экономическими средствами, но и военные
факторы, не ослабили своего влияния. У
России имеется возможность воздействовать
на ход мировых событий, руководствуясь
собственной геополитической концепцией.
Недопустимо чрезмерное усиление
отдельных геополитических полюсов.
Можно использовать противоречия между
ведущими державами и их коалициями в
интересах собственной стратегии.
Необходимо проводить политику сохранения
и укрепления всего геополитического
пространства страны. Требуется серьезная
работа по консолидации собственной
«силовой базы» через оздоровление
внутренней социально — экономической
и политической обстановки.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]

Источник

—_9
Рассуждая о будущем, мы зачастую говорим только о распаде глобального мира на панрегионы, полностью игнорируя, как другие сценарии, так и дальнейшее развитие событий. Что будет после формирования панрегионов, когда вчерашние союзники начнут бороться между собой за ресурсы, территории, население и смыслы?

Несмотря на тот факт, что вопрос устройства будущего мира является одним из центральных среди материалов портала, абсолютное большинство статей и высказываний сводится к следующему:

глобальный мир в кризисе;
мир распадется на панрегионы/ валютно-экономические зоны;
кому и чем грозит процесс распада, и что нам делать.

Среди комментариев превалирует обсуждение вышеуказанных тем, как в конструктивном ключе, так и в негативном – «вы все врёте, ничего в мире меняться не будет». При этом среди материалов нет очень важных вещей – комплексного рассмотрения всех возможных сценариев развития мира в среднесрочной перспективе и анализа дальнейшего развития.

Данный пробел необходимо заполнять, иначе картина получается обрывочной и несистемной, создавая иллюзию слабости позиций.

Среднесрочная перспектива

После распада Советского Союза мир вступил в период глобализации на право-либеральных принципах. Была сформулирована концепция безкризисного существования, и многим казалось, что достигнутое преимущество не может быть утеряно. Вот только реальность, как всегда, посмеялась над человеческой глупостью и самомнением – глобальная идея мироустройства стремительно деградирует. Каких-то десять лет назад, США, под контролем Фининтерна, были главными в мире и последовательно перемалывали всех под свои принципы и законы. Сейчас же штаты практически вырвались из-под опеки финансистов и целеустремленно теряют вес, став «всего лишь» «Первым среди равных». При этом процесс деглобализации продолжается.

Дерево мировых сценариев

Сценарии дальнейшего развития мира отражены на картинке. Чем более темный цвет использован для закрашивания – тем, на мой субъективный взгляд, он более вероятен. Стрелками показаны переходы между сценариями, стрелка к правому краю картинки означает, что сценарий устойчив и переходит в будущее. Рассмотрим сценарии ближайших лет подробнее.

Сценарий «Нео-империализм, мультикультурализм» является инерционным и до 2012 года в мире господствовало мнение о его предопределенности и доминантности. Скажу больше, большинство наших либералов до сих пор пребывают в этих фантазиях. Вот только этот сценарий практически закрыт. Сразу после кризиса в 2008 году, на базе G20 и других площадок увлеченно обсуждали, как выйти из кризиса и дальше развивать мир, а после 2012 года как отрезало – нет такой темы в общественном дискурсе. Всё наладилось? Отнюдь. Развитие глобального праволиберального мира постулируется на уровне дежурных, обязательных и безсодержательных лозунгов, и на этом все. Для реализации этого сценария необходимо ломать практически все проявленные тенденции в экономике и политики, а для этого нет ни ресурсов, ни консенсуса элит. Фининтерн пытается вернуть контроль над США и/или запустить новый глобализм в союзе с Китаем и Британией, но ничего у них не получается. Все чего они могут добиться – затянуть процессы, но никак не развернуть их. Интересанты этого сценария понятны – Фининтерн, Китай, Британия, ЕС, Саудовская Аравия, Израиль.

Попытка Китая возглавить глобализацию не выделяется в отдельный сценарий. В стратегии Китая подробно разбиралось, что это по сути игра Фининтерна с Британией, т.е. все тот же нео-империалистический проект или попытка обустроить свой панрегион, сделав его как можно больше.

«Многополярный мир панрегионов» — этот сценарий уже около 20 лет обосновывается М.Л. Хазиным, и мы не будем останавливаться на этом вопросе детально – желающие могут найти множество материалов на портале. Главное, что в настоящее время этот сценарий является основным и наиболее вероятным, как бы кому не хотелось обратного. Кто заинтересован в этом сценарии? Патриотичные элиты США, континентальная Европа, страны БРИКС (кроме Китая) и другие потенциальные субъекты геополитической игры. У этого сценария больше всего сторонников в мире.

В последние годы было несколько периодов, когда мир вплотную подходил к сценарию «Глобальная катастрофа/ война», столкновению держав по принципу – война ради войны, вплоть до локального применения ядерного оружия и фрагментации мира. В частности, в этом направлении мы могли пойти в случае победы Х.Клинтон на выборах 2016 года, так же к этому толкала логика событий после уничтожения украинцами и их кураторами малазийского боинга. Сейчас вероятность реализации данного сценария стала много меньше, и сохраняется тренд на дальнейшее снижение. Потенциальные акторы данного сценария – Фининтерн, Британия, Исламский мир, для остальных это игра не несет ничего хорошего.

Помимо довольно очевидных, выше указанных сценариев есть еще один «Нашествие нео-варваров», фактически новое большое переселение народов, с последующей деградацией государств, социальных отношений и экономики. Результатом будет отбрасыванием мировой цивилизации далеко назад. Данный сценарий выгоден тем же игрокам, что и вариант глобальной войны, только еще стоит добавить Индию.

Таким образом, наиболее вероятное развитие событий – распад мира на панрегионы. Этот вариант приемлем или благоприятен для всех стран, регионов, народов и элит мира за исключением Фининтерна и Китая. Для России распад глобального мира дает шанс не просто на сохранение, но и возврат роли геополитического игрока. Вероятность остальных сценариев низка и продолжает падать с каждым днем, так инерционный вариант – «Нео-империализм» сейчас практически закрыт.

Собственно, здесь мы исчерпали все темы, затрагиваемые на портале о будущем развитии мира, и переходим в область нового – какие сценарии дальнейшего развития мира есть на долгосрочную перспективу.

Будущее после многополярного мира

Все дерево сценариев разделено на три группы по степени концентрации – мир глобален, мир разбит на регионы и мир фрагментирован до отдельных локальных структур и объединений.

После наиболее вероятного сценария распада мира на панрегионы, тенденция на рост разделения труда и объединение останется, отдельно напомним про влияние роботизации в рамках перехода в шестой технологический уклад и увеличение потенциала для роста системы разделения труда. Можно выделить три сценария дальнейшего развития мира, подробнее остановимся на них.

Многополярный мир является неустойчивой конструкцией, слабые в финансовой, военной или психоисторической части геополитические проекты будут поглощаться более сильными, повторяя историю 20-го века. Есть два устойчивых положения, к которым будет движение – один или три центра.

«Триполярный мир» является одним из аттракторов дальнейшего развития. Доминирование в мире трех геополитических игроков, обладающих различными смыслами, может обеспечить равновесие на долгое время. Важно, чтобы центры были «удалены» друг от друга на поле психоистории, чтобы поглощение или долговременный союз были невозможны. В результате Второй мировой войны остались США, Британия и СССР, которые не создали устойчивой конструкции, смыслы первых двух были очень близки, что привело к закономерному итогу. А далее осталось биполярное противостояние, которое не могло длиться долго. Говорить про «Движение неприсоединения» смысла нет – оно не было субъектом и игроком, являясь, по сути, болотом и игровой доской. Идеально, если три геополитических игрока будут располагаться в разных квадратах на диаграмме смыслов геополитических игроков: «консервативный-либеральный», «левый-правый». Исключение может быть только одно – все три проекта будут право-консервативными, например – христианский, исламский и индийский, конструкция будет устойчивой, но ее формирование в современном мире за гранью реальности.

Идеология геополитических проектов

На рисунке представлена обновленная диаграмма идеологий/ смыслов потенциальных геополитических игроков. Я немного скорректировал положение, по сравнению с предыдущей версией, но в данный момент интересно лишь положение проектов в квадратах. Как видим, у проекта левых глобалистов нет конкуренции, и если Латинская Америка сможет создать свой геополитический проект, а напомню, это один из самых интересных и перспективных проектов, то их будущее очень нетривиально. Аналогична ситуация с Россией, в случае отказа от инерционного сценария «Третий Рим», у нас в конкурентах один Китай, но принимая во внимание его низкую спецификацию – конкурентов в лево-консервативном лагере нет.

Следующие два квадрата высококонкурентны, а принимая во внимание провал глобального проекта правых либералов, в тройку лидеров выйдет кто-то из правых консерваторов.

Таким образом, конфигурация триполярного мира просматривается следующая:

лево-консервативный проект России/ запасной вариант — Китай;
лево-либеральный проект Латинской Америки;
право-консервативный проект США/ любой из проектов в этой четверти, включая продолжающий праветь Китай.

В случае отсутствия одного из сильных левых проектов, на сцену опять выходят правые либералы.

Каков главный вывод? В России должен быть построен лево-консервативный проект, и он должен дожить до момента, когда останется лишь три полюса силы. Второй вывод – для долгосрочной перспективы России в мире нужна сильная Латинская Америка.

Новая попытка глобализации

Если устойчивое состояние и в этот раз будет проскочено — триполярный мир, то нас ждет новая попытка объединения мира. В этом случае есть два сценария глобализации – «Единый мир для всех» и «Единый мир для избранных». «Единый мир для избранных» будет формироваться в случае победы правого проекта в соревновании геополитических проектов. В качестве конкретных вариантов будут тоталитарные сценарии «нового кастового общества», «космического колониализма», «глобального экологизма», «мира трансгуманизма», «мира технологической сингулярности» и другие проекты. В настоящее время все эти сценарии закрыты. Например, «глобальный экологизм» был окончательно пристрелен Д. Трампом, торпедированием Парижского соглашения по климату, а сценарий «технологической сингулярности» так и не набрал критической массы «верующих». Необходимо сказать про «цифровое рабство», это не отдельный сценарий, а неотъемлемая часть практически любого варианта будущего в формате «единый мир для избранных».

Перейдем к сценарию «Единый мир для всех». По аналогии с предыдущим, он начнет реализовываться в случае глобализации на основе левого проекта. Пока видны только два варианта – ноосферный либерализм (в вольтеровском смысле) и ноосферный коммунизм, этого мало и должны быть еще варианты.

Необходимо пояснить, почему вероятность триполярного мира я считаю выше, чем следующей попытки глобализации – предыдущая попытка оказалась неудачной, во вселенной существует закон избыточности, чему противоречит единый глобальный мир, любая глобализация слишком сильно вмешивается в дарованную Господом свободу воли человека.

Может в дальнейшем триполярный мир опять выйти на путь глобализации? Есть такой шанс, но с большей вероятностью, возникновение триполярного мира откроет перед человечеством новые сценарии более сбалансированного развития, по сравнению с глобализацией.

Пост-катастрофические сценарии

Фрагментация мира в результате катастрофичных вариантов развития отбросит человечество далеко назад, но при этом откроет несколько сценариев, пропущенных ранее. Инерционным сценарием после глобальной войны будут «Темные века». Деградация социальной, политической, экономической и этнокультурной структуры мира будет значительной, не до каменного века конечно, но мало не покажется. Очень многое будет потеряно, а принимая во внимание глобальный характер предшествующих процессов, затронет всех. В истории человечества были подобные периоды падения, для сравнения, численность Рима времен Римской республики была достигнута только в начале 20-го века. Понятно, что речь не идет о паре тысячелетий, но нескольких поколений будут вспоминать текущие годы как «золотой век».

Помимо «Темных веков», для которых будет характерна очень глубокая фрагментация и деградация, откроются два пропущенных ранее сценария – «Мир корпораций» и «Мир полисов». В рамках первого сценария власть получают корпоратократы – технократия постиндустриального общества. Мир будет отнюдь не благостен, так как самая лучшая корпорация заботится о населении (людях не работающих в ней) хуже, чем абсолютное большинство государств. В условиях деградации традиционных государственных структур, данный путь может быть достаточно устойчив. В последующем этот сценарий будет развиваться по направлению — глобализация в версии «Единый мир для избранных».

Второй сценарий характеризуется созданием независимых городов/ агломераций по всему миру и утерей понятия «нация». В отличие от «Мира корпораций», дальнейшее развитие этого сценария пойдет по традиционному пути – «Мир нео-империй» — глобализация. Кстати, по пути построения империй (всех видов) мир может пойти и сразу после катастрофы. «Мир нео-империй» по организации и принципам существования будет во многом повторять период 19-начало 20-го века, вот только игроки, страны и народы значительно поменяются. Но все равно, это будет повторение уже один раз пройденного пути.

Таким образом, развитие катастрофических сценариев, может как повторить уже один раз пройденный путь, так и открыть новые тропинки, только сомневаюсь, что в этом будет позитивный смысл для человечества в целом.

Заключение

В настоящий момент мир практически прошел перекресток выбора и определился с наиболее вероятным сценарием дальнейшего развития, им станет «Многополярный мир». Варианты катастроф или сохранения единого глобального мира уже видятся малореальными. Наибольшие потери от деглобализации понесет Фининтерн и Китай, Россия же может оказаться одним из главных бенефициаров.

Поскольку тенденция на увеличение разделения труда остается, то попытка объединения будет повторена еще раз, но уже на отличных от право-либеральных принципах. Вот только у этой петли истории есть интересная альтернатива – триполярный, устойчивый мир. В случаи формирования Россией лево-консервативного независимого геополитического проекта, мы практически гарантируем себе место в тройке гегемонов. В настоящий момент другими «финалистами» видятся США, с право-консервативным проектом, и Латинская Америка — с лево-либеральным.

Если же мы проскочим возможность сформировать триполярный мир, то нас ждет новый виток глобализации и очередное разрушение Вавилонской башни. При этом, если в основу глобализации будут положены идеи правого проекта, то нас ждет совсем не завидное тоталитарное будущее, и не важно будет ли это «новое кастовое общество», «космический колониализм», «глобальный экологизм» или что еще. Вариант левого глобализма – «единого мира для всех» более привлекателен, но пока у человечества нет понимания, как на практике реализовать идеи Вернадского о ноосфере.

Программа России понятна – формирование независимого лево-консервативного геополитического проекта, препятствование появлению других лево-консервативных проектов в мире и всемерная поддержка лево-либеральных идей Латинской Америке, для формирования там собственной проектности.

Очерки по геостратегии

Очерк об общемировых сценариях на ближайшие 80 лет
Глобальные, региональные и национальные проекты
Очерк о геополитических игроках
Очерк о геостратегии и панрегионах
Очерк о стратегии лимитрофов и прочих малых и средних стран
Очерк о психоистории, геополитике и России
Очерк о принципах развития и деградации мира
Геостратегический взгляд на национализм
Контроль территорий
Когда размер перестает иметь значение
Очерк о стратегии США
Очерк о стратегии США (продолжение)
Очерк о стратегии правых глобалистов/либералов
Очерк о стратегии Европы
Среднесрочные перспективы Европы
Очерк о стратегии Китая
Очерк о стратегии исламского мира
Очерк о стратегии Латинской Америки
Очерк о стратегии Индии
Очерк о стратегии Британии
Очерк о стратегии Британии (продолжение)
Очерк о стратегии Иудейского проекта
Очерк о стратегии Черной Африки
Ссудный блеск и духовная нищета Протестантского проекта
Очерк о стратегии России: «Третий Рим»
Очерк о стратегии России: «Левый поворот»
Очерк о стратегии России: СССР-2
Очерк о стратегии России: «Новая Орда» или «Царица морей»
Очерк о стратегии России: «Новый ковчег»/«Наследники Авраама»
Очерк о стратегии России: скрытое Основание/Академия
Очерк о стратегии России: планирование надукладной экономики
Очерк об интеграции земель и поисках Мира полдня
Геостратегический взгляд на будущее Казахстана
Геостратегический взгляд на будущее Белоруссии
Геостратегический взгляд на будущее Закавказья
Стратегия Армении: опасные мечты об «Иудейском проекте-2»

Источник

Аналитические центры, экономические и финансовые организации, политические группы, консалтинговые компании, банки и даже коммерческие фирмы регулярно пытаются предсказать будущее. Если во второй половине ХХ века такие работы имели предельно ясные формулировки и выводы (например, доклад Римского клуба о взаимозависимости роста населения и ограниченности природных ресурсов, что легитимизировало теорию «золотого миллиарда»), то последние десять лет налицо уход от конкретных выводов. Авторы различных прогнозов, будь то представители крупных организаций или отдельные лица, предпочитают давать несколько сценариев будущего или выделять альтернативные и параллельные тенденции развития обществ и государств.

В целом, в подобных работах мы видим применение методик, которые можно условно разделить на три заявленных подхода:

— prognosis (прогноз);

— foresight (дальновидность);

— forecasting (предсказания).

А в качестве выводов уже даются варианты тенденций или сценариев. Тем не менее, было замечено, что, как и в случае с однозначными выводами, такие гибкие результаты нередко служат целям программирования будущего. Поскольку в докладах заложен максимально предпочтительный сценарий, то очевидно, что заинтересованные лица будут стараться, чтобы был реализован именно он. А значит такой прогноз предлагает стратегию действий, включая подсчет необходимых средств и ресурсов.

Центр стратегических и бюджетных оценок США в своей работе следует именно такому подходу. Например, в докладе по теме вооружения союзников США на основе исторического опыта, содержатся вполне конкретные рекомендации как реализовывать дальнейшую ядерную стратегию сдерживания с учетом двух предполагаемых противников — Китая и России.

Подобные изыскания относятся к разделу о будущей войне, поэтому носят и футурологический характер, как и многочисленные новаторские концепции, предлагаемые для вооруженных сил США.

Однако исторический опыт показывает, что некоторые прогнозы сбываются, а другие нет. Возьмем пример Алена Минка[1], который в 1978 году предсказал мир глобальной коммуникации с помощью объединенных в сеть компьютеров и являлся автором первой во Франции стратегии, связанной с наступлением цифровой революции.

В 2006 г. он заявил, что в долгосрочной перспективе существует четыре геополитических сценария для Европы. «Первый — это своего рода минимальный атлантизм. Новая администрация вернется к клинтоновской многосторонности, и Европа объединится, создав устойчивый альянс между многосторонними США и сносно объединенной Европой. Я не верю, что такой сценарий возможен. Второй сценарий — это насильственный развод и объединение Европы само по себе, и ясно, что для того, чтобы это произошло, не должно быть никаких мировых угроз, чтобы нас не объединяла общая тревога. Третий сценарий: империалистическое господство. Новые США существуют, но Европе удается объединиться под подавляющим господством США. Четвертый сценарий: сильный атлантизм. Это предполагало бы очень драматический кризис, такой как Китай, желающий использовать все свои стратегические, ядерные, экономические возможности, чтобы завоевать мировое положение, или это может быть ядерный терроризм. Ясно, что этот новый атлантизм возникнет только в результате существования очень сильной угрозы. Мой собственный прогноз — это пятый сценарий: мягкий развод».

Как видим, этот прогноз оказался не верным. Спорные вопросы, например, о защите персональных данных, что вынудило ЕС или трения между странами ЕС и США при администрации Дональда Трампа вряд ли можно назвать «мягким разводом». А ситуация на Украине явно указывает, что страны ЕС следуют логике патрон-клиент, попросту говоря, являются послушными сателлитами США, иначе вряд ли бы Германия проводила самоубийственную санкционную политику, фактически добровольно отказавшись от выгодных условий покупки российского природного газа.

Следующий пример — доклад разведсообщества США по климатическим изменениям до 2040 г.

Там вообще можно обнаружить противоречивые заявления. Говорится о дебатах по поводу выбросов парниковых газов и достижения целей Парижского соглашения. Но большинство стран столкнется с трудным экономическим выбором и, вероятно, будут рассчитывать на технологические прорывы для быстрого сокращения своих выбросов. А если этого не произойдет?

Говорится, что «научные прогнозы указывают на то, что усиливающиеся физические последствия изменения климата до 2040 года и далее будут наиболее остро ощущаться в развивающихся странах, которые, по нашей оценке, также наименее способны адаптироваться к таким изменениям». А что же это за научные прогнозы? Никаких релевантных данных об этом не представлено. С учетом того, что многие ученые считают глобальное потепление не более чем мифом, возникают вопросы

К тому же, где критерии того, что бедные страны наименее способны адаптироваться к таким изменениям? Наоборот, в странах, которые не ощущают необходимости в умных городах, современной инфраструктуре и т. п., где народ ведет такой же образ жизни, как и их предки столетия тому назад,

Показательно, что согласно прогнозам до 2040 г. потребление природного газа только вырастет, а нефти останется примерно на том же уровне. Хотя значительно возрастет использование солнечной и ветровой энергетики, увеличится и доля атомной энергии.

Также заметна явная политическая ангажированность при определении уязвимых от климатических изменений государств. Природные катаклизмы, обычно, не обращают внимания на политические границы, однако в разведсообществе США посчитали, что Южный Судан находится в значительно худших позициях чем Судан (а хотя отделение юга поддерживали именно США). ПРи этом в страны, которые вызывают озабоченность, попали Никарагуа и Колумбия, хотя лежащая между ними Коста-Рика имеет такие же условные показатели по климатической устойчивости как США и Россия (с. 12 доклада). Аналогично и с Азией — Афганистан, Пакистан, Индия и Мьянма выделены особо, тогда как соседние Непал, Иран, Бутан и Таиланд имеют более позитивные характеристики.

Если взять общий доклад разведсообщества США по глобальным тенденциям до 2040 г., мы увидим, что необходимость адаптации государств будет связана с природными катаклизмами, техногенными катастрофами, распространением болезней и финансовыми кризисами.

Будет расти фрагментация и международная система слабо сможет реагировать на новые вызовы. Внутри государств будет увеличиваться разрыв между требованиями людей и возможностями правительств и корпораций. Уличные протесты будет проходить в самых различных местах — от Бейрута до Брюсселя и Боготы. Конкуренция внутри обществ будет усиливаться, что приведет к росту напряженности. Внутри государств политика будет более противоречивой. В мировой политике Китай бросит вызов США и западной международной системе. Адаптация будет являться как императивом, так и ключевым источником преимущества всех действующих сил в мире.

Наиболее вероятными странами, которые смогут извлечь геополитическую и экономическую выгоды названы ЕС, Индия, Япония, Россия и Великобритания.

Здесь нужно учитывать, что новые вызовы и проблемы с реакцией в этом докладе напрямую связаны с потерей могущества США. Вашингтон явно не устраивает многополярная система, поэтому для авторов доклада она видится несбалансированной и разрушительной. Проблема политической ангажированности прослеживается и в прогнозах в отношении России.

Сказано, что «Россия, вероятно, останется разрушительной державой в течение многих или всех следующих двух десятилетий, даже если ее материальные возможности снизятся по сравнению с другими крупными игроками. Преимущества России, в том числе значительные обычные вооруженные силы, оружие массового поражения, энергетические и минеральные ресурсы, обширная география и готовность применять силу за рубежом, позволят ей продолжать играть роль спойлера и силового посредника на постсоветском пространстве, а иногда и за его пределами. Москва, скорее всего, продолжит попытки усилить разногласия на Западе и наладить отношения в Африке, на Ближнем Востоке и в других местах. Россия, вероятно, будет искать экономические возможности и устанавливать доминирующее военное положение в Арктике по мере того, как все больше стран будут наращивать свое присутствие в регионе… Уход президента Владимира Путина из власти, либо в конце его нынешнего срока в 2024 году, либо позже, может еще быстрее подорвать геополитическое положение России, особенно если возникнет внутренняя нестабильность. Аналогично, снижение энергетической зависимости Европы от России, либо за счет возобновляемых источников энергии, либо за счет диверсификации к другим поставщикам газа, подорвет доходы Кремля и общее могущество, особенно если это снижение не может быть компенсировано экспортом потребителям в Азии».

Однако даже при такой категоричности разведсообщество США предлагает пять сценариев. «Три из них изображают будущее, в котором международные вызовы постепенно становятся все более серьезными, а взаимодействие в значительной степени определяется соперничеством США и Китая. В сценарии Возрождения Демократий Соединенные Штаты возглавляют этот процесс. В Дрейфующем Мире Китай является ведущим, но не глобально доминирующим государством, и в Конкурентном Сосуществовании Соединенные Штаты и Китай процветают и конкурируют за лидерство в мире, подвергшимся бифуркации. Два других сценария предполагают более радикальные изменения. Оба они возникают из-за особенно серьезных глобальных разрывов, и оба бросают вызов предположениям о глобальной системе. Соперничество между США и Китаем в этих сценариях занимает менее центральное место, поскольку оба государства вынуждены бороться с более крупными и серьезными глобальными вызовами и обнаруживают, что нынешние структуры не соответствуют этим вызовам. Отдельные Бункеры изображают мир, в котором глобализация потерпела крах, а экономические блоки и альянсы безопасности возникают для защиты государств от растущих угроз. Трагедия и Мобилизация — это история растущих, революционных перемен на фоне разрушительных глобальных экологических кризисов».

Конечно, помимо попыток заглянуть в будущее на основе имеющейся статистики и наблюдений предыдущих десятилетий, представители разведсoобщества США ставили и другие цели — 1) обозначить конкретные угрозы, чтобы американские власти (а также партнеры Вашингтона) смогли сосредоточиться на них и выделить необходимые ресурсы для соответствующих подрядчиков; 2) демонизировать определенные государства, идеологии и политические системы. Поскольку явно замечена озабоченность упадком той международной системы, которая выгодна Западу. И если произойдут серьезные изменения, снижающие роль США и ЕС, то в большинстве стран это будет воспринято позитивно.

Некоторые пытаются намеренно ограничиться минимумом альтернатив будущего. Так, немецкий институт глобальной общественной политики в своем видении развития медиа и технологий до 2035 г. предложил только два сценария. Первый описывает будущее, в котором медиаграмотность и свобода слова будут на высоком уровне, поэтому люди смогут говорить все, что захотят, и их контент будет широко распространяться. Именно пользователи будут определять правила платформ социальных сетей, а не государства или частные компании. Формальных правил, регулирующих потоки данных и вопросы суверенитета данных, не будет, но при этом произойдет экономический и инфраструктурный коллапс, а с ростом авторитаризма свободного обмена данными не будет. Второй имеет такие же перспективы в отношении свободы слова, но в мире победил космополитизм. Множество широко используемых правил и инвестиции в инфраструктуру обеспечивают свободный и беспрепятственный обмен данными в глобальном масштабе.

Здесь явно напрашиваются дополнительные сценарии с промежуточными опциями.

Теперь возьмем краткосрочную перспективу. В начале 2021 г. Совет по международным отношениям представил карту возможных конфликтов на текущий год. Очевидно, что указанные предположения базировались на предвзятом отношении. Так, мы не видим совершенно никаких упоминаний Азиатско-Тихоокеанского региона, а именно стран, где ведутся конфликты и активны повстанческие и террористические организации – это Индонезия, Малайзия и Филиппины. Не упомянута Колумбия, где продолжаются регулярные убийства бывших членов ФАРК. Также не проанализирована возможность нестабильности в других странах Латинской Америки – Чили и Перу, где в 2020 году проходили многочисленные акции протеста.

Также не указаны потенциальные очаги напряженности в Европе, а их хватает. Во многом исследование построено, с одной стороны, на ограниченном восприятии реальности, а с другой, на тех приоритетах, которые были заложены в основы внешней политики США в предыдущие годы и отражались в глобальных СМИ.

В начале 2022 г.x среди наиболее вероятных конфликтов со средней степенью влияния на интересы США были указаны Афганистан, Гаити, Ливан и Венесуэла. Хотя во всех указанных странах были социальные и политические междоусобицы, нельзя сказать, что они оказались такими уж критическими. В Афганистане продолжилась общая стагнация, в Гаити ситуация особо не изменилась, а в Ливане не произошел коллапс государственных институтов, как предполагали в CFR.

Среди средней вероятности были указаны Тайвань и Китай, Израиль и Иран, Мексика, Северная Корея, и лишь в конце списка ухудшение обстановки на востоке Украины и усиление конфронтации с Россией. Но, как показало время, именно Украина вырвалась на первое место в списке конфлитогенных стран, а при помощи политических спекуляций Запада произошел глобальный эффект домино, затронувший отдаленные уголки мира. Не сбылся прогноз и в отношении Ирака, которому предсказывали среднюю вероятность и средний уровень последствий. Хотя эскалация по линии активности курдских групп и турецкого вмешательства продолжилась, к ней добавилась деградация безопасности в провинции Анбар, парламентский кризис и межшиитские разборки, которые привели к заявлению Ас-Садра о уходе из политики.

На самом нижнем уровне вероятности и последствий был указан и армяно-азербайджанский конфликт, хотя очередные столкновения в сентябре 2022 г. явно тянут на более высокий уровень.

Если конфликты — это специфическая тема, где есть свои тонкости и нюансы, то в краткосрочной глобальной перспективе со стороны финансовых институтов были и несбывшиеся оптимистические рассуждения о том, что экономический спад, вызванный пандемией, уступит место восстановлению и историям о возрождении западных держав.

Было заявлено, что приход Джо Байдена в Белый дом вернет Соединенные Штаты к своей традиционной роли оператора глобальных альянсов. А многонациональные институты, такие как НАТО и ООН, могут пересмотреть свои планы на случай непредвиденных обстоятельств для стремительного вывода американских войск. Наконец, Великобритания – и, в меньшей степени, остальная Европа – смогут переориентировать свои усилия на долгосрочные глобальные приоритеты. Но эти прогнозы оказались ошибочными.

Это приводит к тому, что ряд организаций, отслеживающих тенденции, переходит к описательным нарративам, применяют дескриптивную теорию с неким возможным продолжением, избегая футуристических прогнозов, которые делали их предшественники.

А каковы причины всех этих ошибок? Помимо политических и корпоративных интересов, которые влияют на выводы, есть факторы, имеющие онтологический характер.

Стив Фуллер, например, отмечает несколько положений, которые отрицают саму возможность прогнозирования: 1) будущее непознаваемо в принципе, потому что оно ещё не существует, а знать можно только то, что существует; 2) будущее будет во всех отношениях отличаться от прошлого и настоящего, возможно, в силу неопределённости природы, важным вкладом в которую является также свобода человеческой воли; 3) Эффекты взаимовлияния предсказания и его результатов настолько сложны, что каждый прогноз порождает непреднамеренные последствия, которые принесут больше вреда, чем пользы.[2]

Сам Фуллер говорил о необходимости переходить от суперпрогнозирования к форсированному правлению, т. е. брать ответственность за происходящее и предлагать решения.

Кроме того необходимо отметить, что в подобных прогнозах нередко отсутствует опора на статистические данные с одной стороны, а с другой резкие изменения могут поставить крест на тех, казалось бы, точных фактах, которые были положены в основу исследования. Например, Всемирный банк в своих прогнозах всегда использует критерии ВВП, обменного курса, рейтинга государств, и т.п., которые, в свою очередь могут меняться, не отражать действительность или быть следствием спекулятивных манипуляций (что показал финансовый кризис в США в 2008 г., а еще ранее так называемый кризис доткомов). Санкции Запада и контрсанкции России в 2022 г. привели к резкому подорожанию природного газа, что в 2021 г. никто не мог представить. Колебания стоимости нефти, ценных и редкоземельных металлов, минералов, криптовалюты, на которую ориентируются многие инвесторы, и готовой продукции стали представлять слишком трудные для прогнозирования единицы учета.

Наконец, вопросы ценностей как правило исключены из прогнозов по тенденциям будущего, которые предлагают западные организации. Хотя нередко в докладах можно обнаружить такие факторы, как национализм и консерватизм, это, все же, скорее политическая категория и не отражает реальных настроений. Выборка социологических опросов вряд ли справится с этой задачей, так как и само анкетирование представляет собой сомнительный инструмент сбора данных.

А если говорить о религии, которая напрямую связана с ценностными ориентирами, то здесь вообще возникает дилемма рациональности и иррациональности. И даже иррациональные нюансы могут иметь различные интерпретации. Например, если взять авраамические традиции, то все три — иудаизм, христианство и ислам отличаются в трактовках будущего. А внутри каждой традиции есть свои ветви, которые могут иметь противоречия. И это напрямую влияет на политические процессы. Например, в последнее время в Нигерии значительно увеличилась доля населения исповедующего шиизм. Сомнительно, что на Западе учитывают такое изменение баланса и больше озабочены вопросами распространения демократии, усиления своего влияния и доступа к природным ресурсам. А ведь шииты имеют специфическое эсхатологическое видение, где приход Махди будет ознаменовывать последние времена, и его армия вместе с Христом (который почитается как пророк) будут сражаться против войска даджала (антихриста). Очевидно, что в контексте противостояния Ирана и Израиля, а на глобальном уровне клубом стран с опорой на традиционные ценности и неолиберальным западным картелем, рост адептов шиизма будет влиять и на геополитические процессы.

Конечно, прогнозы останутся востребованными, но их точность, скорее всего, будет снижаться. Вероятно, что некоторые аналитические центры пересмотрят свои методики. Будут осуществляться попытки рационализировать абстрактные и трансцендентные категории. Наконец, на арену выйдут методологии, предложенные не-западными странами с другими исходными данными и формулами. Одну из таких мы попробуем теоретически осмыслить в следующей публикации.

Примечания:

1 — Минк был советником различных французских правительств и входил в руководства различных компаний, тактих как консалтинговая фирма AM Conseil, Le Monde, Gucci, Valéo и строительная группа Vinci.

2 — Фуллер С. Постправда. Знание как борьба за власть. М.: ВШЭ, 2021. С. 286.

Публикация: Русстрат

Источник

Геополитические сценарии

О ВОЗМОЖНОСТИ КОЛИЧЕСТВЕННОГО ПРОГНОЗА
ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ СЦЕНАРИЕВ

1. Введение.

Каждое государство в процессе своего функционирования непрерывно обязано решать вопросы, связанные с
коренными основами его существования, как то: экономические, политические, экологические, вопросы международных отношений и т.п. При этом уже давно
невозможно представить себе ситуацию, когда какому-то государству удалось бы решить эти вопросы исключительно изолированно от остальных стран. Для
обеспечения безопасности государства вступают в различные отношения поддержки, союзы и т.п., вплоть до достаточно развитых систем коллективной безопасности
(какими были, например, NАТО и Варшавский договор).

Анализируя процессы создания таких объединений, очевидно, что они возникают отнюдь не спонтанно, а в результате
значительных усилий и, как правило, в ходе длительной эволюции, переговоров, сближений и расхождений позиций, пока не достигали определенного признанного
уровня. Этот процесс обычно обеспечивается усилиями различных служб (дипломатов, разведок, высших эшелонов власти и др.) в области международных
отношений и контактов. При этом каждая из договаривающихся сторон исходит из своих собственных национальных целей, оценки внутренней и внешней ситуации и
прогнозов о последствиях заключаемых союзов. Что касается информации по этим пунктам, то лишь ограниченное число параметров поддается количественной
интерпретации — например, экономические параметры или численность и состав вооруженных сил.

Тем более зыбкими являются прогнозы дальнейшего развития. Такие прогнозы в большинстве своем основываются
на большом историческом опыте, интеллектуальном потенциале экспертов и соответствующих служб и руководителей, представляя собой в значительной мере
сферу искусства и выдающейся интуиции. В то же время в истории есть достаточно много примеров, когда прогнозы не сбывались или не удавалось правильно оценить
последствия объединений, мощь противника и т.п. Ясно, что в связи с несоизмеримо возросшей мощью вооружений, особенно ядерного и иного оружия
массового уничтожения, цена ошибки в оценке и прогнозе неизмеримо возросла как для отдельного государства, так и для всего сообщества.

Острота проблемы связана с двумя временными факторами — глобальным и локальным. Во-первых, очевидно, что в
связи с научно-техническим прогрессом постоянно растет динамизм жизни человечества в целом, так что ситуация в каждый момент времени все более далека
от «застывшей», «квазистационарной», как было в прошлом, когда изменения происходили довольно медленно. Во-вторых, применительно,
например, к Европе, после распада СССР образовалась ситуация переходного периода с быстрыми изменениями. Кроме того, мировое сообщество в силу
интеграционных процессов становится все более сложной системой, а для таких систем лежащие на поверхности решения зачастую оказываются неадекватными
ситуации (так называемое контринтуитивное поведение).

В силу всего сказанного, интуитивные методы прогноза и традиционные методы принятия решения оказываются
недостаточными. В русле современного научного подхода необходимым становится моделирование
таких процессов и, более того, математическое моделирование, если оно возможно. До сих пор задачи моделирования международных геополитических отношений
рассматривались лишь на самом простейшем уровне. Это было связано с тем, что не существовало достаточно разработанных моделей глобальных процессов, связанных
со всем комплексом гуманитарных дисциплин и пригодных для описания общества. В последнее время автором развивались некоторые подходы к построению таких
моделей , позволяющие описывать процессы в обществе в целом, а также отдельные аспекты проблемы.

В настоящей работе рассматриваются принципы построения такого класса моделей применительно к
проблемам геополитических отношений. Модели предложенного типа позволяют также формализовать ранее не определенные строго понятия. В связи с этим данные
модели могут служить как дополнительным материалом для помощи в принятии решений по геостратегическим вопросам, так и инструментом для выработки решений
на различных переговорах, где требуется количественная оценка сравнительных потенциалов сторон.

Следует заметить, что в работе рассмотрены лишь проблемы относительно краткосрочного моделирования (годы,
десятилетия) в случае, когда многие параметры в модели остаются постоянными (или квазистационарными). Для моделирования долгосрочных перспектив требуется
разработка вышеупомянутых моделей общества как целого, что является предметом отдельных исследований.

2. Некоторые концепции обеспечения коллективной безопасности.

Для того, чтобы в дальнейшем перейти к построению и объяснению принципов построения соответствующих моделей,
рассмотрим некоторые понятия из предметной области геополитики. В основном это будет касаться проблем геостратегического разбиения мирового пространства, его
прошлого, настоящего и возможные гипотезы будущего развития. Сразу же следует оговориться, что понятие международной безопасности понимается качественно, а
общего официального определения глобальной безопасности пока не сущестует . Так что даже формализация понятий глобальной безопасности, а также национальной
безопасности, является отдельной и сложной задачей.

Нас особо будет интересовать период истории начинающийся с 50-60-х годов нашего столетия. Общепринятым
является точка зрения, что после второй мировой войны мир в целом раскололся на два глобальных лагеря (что особенно четко проявилось в 50-60-е годы), Западный
и Восточный . При этом доминирующие роли сверхдержав играли США и СССР — каждая в своем блоке, в силу чего их назвали полюсами, а всю конструкцию из двух
глобальных блоков биполярной структурой. При всех своих крупных недостатках биполярная структура обеспечивала коллективную безопасность входящих в нее
стран за счет баланса сил, в том числе и в области ядерных вооружений. Такая структура в значительной мере поддерживалась идеологическими мотивами, которые
формировали четкий образ врага в лице противоположной стороны.

Однако как мы наблюдаем сейчас, эта система геостратегического разбиения претерпевает значительные изменения.
Одна из очевидных причин этого заключается в таком факте как распад СССР, в силу чего одна из сторон претерпела сильные трансформации. Вторая причина
заключается в подвижках в направлении мирных инициатив, снятии напряженности и мер по разоружению, что ослабило конфронтацию и ослабило образ врага, или даже породило
надежды на сотрудничество. Третьей причиной явилось изменение мирового соотношения сил, что выразилось в относительном ослаблении роли США и развитии
других государств, например, Японии, ФРГ, а также появления новых реально действующих агентов в лице развивающихся стран.

Таким образом, актуальной как в теоретическом плане, так и особенно в практическом , становится задача
прогноза,к какому же миропорядку придет мировое сообщество. В настоящее время предложено множество зачастую взаимоисключающих концепций будущего устройства.
Так, описано большое число возможных вариантов (например В.Лукин Центры силы,М.1983) — от гражданского общества без государства (безопасности на уровне
граждан) до устройства типа наднациональных структур. В рамках традиционно понимаемых структур возможны многополюсность , иногда иначе называемая полиполярностью.
При этом допускается, что центры притяжения в таких структурах могут иметь интенсивность и расположение,отличные от традиционных. Так, говорится о
возможности расслоения стран мира по значимости на три слоя: ведущих, развитых и играющих пассивную роль,причем ведущие страны имеют возможность задавать тон
в мировом масштабе, страны второго слоя могут играть роль ведущих в определенном регионе.

Интересными при этом представляются идеи Р.Кляйна о геостратегическом разбиении мирового пространства на отдельные
регионы, которые более или менее независимы в развитии. Он же довольно подробно разрабатывал концепцию многополюсности. В этом случае возникают вопросы о
распределении зон конфликтов. По этому спорному вопросу существует большое число мнений, например, будут ли противоречия локализованы между группировками
Восток-Запад или же основной конфликт будет по линии Север-Юг . По-видимому, могут быть также не биполярные с полюсами, а две крупные силовые зоны . К этим
вопросам примыкает понятие «дуги нестабильности» по бывшим странам Восточной Европы, выдвинутые, по-видимому, З.Бжезинским.

Многополюсные возможности обсуждались также, как и многие другие . Обсуждались возможности трех полюсов
для западного мира: Америка, Западная Европа и Япония, Есть еще различные концепции -global village model, democratic model, collective security model,
pax-american model.

Для подрегионов также рассматривались разные возможности: полюса Россия и Германия , единое ядро
Франция-Германия , сверхдержава Германия . Выдвигались также концепции региональной безопасности в виде Черноморско-Балтийского региона , или НАТО-2 .

Не исключаются в то же время и возможности противоположного плана — создания однополярной структуры, причем
центр мыслится как триединый полюс из особо развитых стран. Возможно такая структура возникнет и из современной конфигурации 7 + 1. Признается также
возможным применительно регионально к Западной Европе создание особого полюса притяжения, сильного центра , роль которого могут играть некоторые европейские
структуры (объединения) .

Дополнительно к этим подходам еще раз подчеркнем и допускаемую возможность более широких интеграционных
структур наднационального уровня, причем широко разветвленных связей, организованных не по вертикальному, а по горизонтальному принципу .

И еще одна возможность, которую обязательно следует учитывать в качестве возможного прогноза будущего
международных отношений — это вообще отсутствие стабильных блоков, союзов. Это может в чем-то напоминать ситуацию в Евпропе после первой мировой войны, и
которая не обеспечила в долгосрочной перспективе безопасность . Заметим также, что неопределенная ситуация, подобная нынешней встретилась и впериод после
второй мировой войны в эпоху деколониализации .

Поэтому в целом, в отличие от биполярной системы, где задавалась линия поведения, мир может стать более
анархичным, неуправляемым, что в дальнейшем может привести к обострению международных отношений. Это означает, что концепция локальных балансов сил или
локальных балансов интересов может не привести к желаемой цели стабильности и безопасности. Уместно привести здесь цитату из К.Гаджиевава: «Можно
ожидать такого положения, при котором взаимоотношения между странами регионами, политико-экономическими или иными блоками стран и т.д. (со знаками плюс или
минус — соответственно противоборства или сотрудничества, конфликта или консенсуса) будут подвержены постоянным изменениям. Результатом этого может
стать перераспределение биполярного сдерживания в неупорядоченное и неподдающееся контролю взаимное сдерживание , где угроза применения силы может
стать хроническим элементом в системе взаимоотношения стран и народов».

Как теоретическую систему обеспечения безопасности, которая не выдержала проверку временем, следует
упомянуть идею пацифизма. Из принципиально новых подходов можно указать подход института Л.Брауна , в котором в частности говорится «В сушности, борьба
за спасение планеты заменит идеологическую борьбу и станет организационным фактором нового мирового порядка». Еще одна концепция предлагает разбиение
мира на несколько параллельных модернизационных пространств с конфликтами преимущественно внутри этих пространств (С.Хантингтон).

В качестве резюме отметим, что в данном пункте проанализированы принятые в настоящее время возможные варианты
будущего геополитического устройства. Вытекающая из анализа потенциальная многовариантность развития делает необходимым моделирование этих проблем
особенно с целью возможного управления ситуацией, конструирования будущего и выбора концепции национальной безопасности. В следующих разделах
рассматриваются возможные принципы построения моделей.

3. Некоторые варианты описания геополитических отношений.

Для изучения проблем моделирования геополитических отношений необходимо внести соответствующую
формализацию рассматриваемых понятий. Дело в том, что для многих из них существуют лишь вербальные определения, либо отражены только частные
характеристики субъектов геополитических отношений. Построение соответствующей модели дает возможность в дальнейшем придать количественный смысл подобным
характеристикам. Настоящий параграф посвящен выделению характерных понятий, существенных для рассматриваемых задач.

Первый круг вопросов касается элементарных объектов и их описания. Естественным было бы за элементарный
субъект отношений выделить отдельное государство. Однако государства также могут быть разными (унитарное, федерация, конфедерация) и, кроме того, могут
стремиться к распаду на отдельные регионы (например, Югославия) с собственными сушественно отличающимися интересами. Поэтому элементарный объект может быть
разным в зависимости от контекста, хотя, как правило, дальше он будет выбираться соответствующим отдельному государству.

После выбора элементарного объекта возникает проблема выделения его характеристик в интересующем нас аспекте,
связанном с коллективной безопасностью и геополитическими вопросами. Одним из основных является понятие мощи государства. В этом направлении проводилось
много исследований. Признано, что составными частями этого понятия являются численность населения, площадь, география, морские ресурсы, политические
факторы, экономика и чисто военные характеристики.

Исследования Р.С.Клайна из Джорджтаунского университета США позволили дать интегральную характеристику
мощи государства, которая выражается удобной формулой (с дополнениями Межамериканского военного колледжа)

P = (C + E + M) x (S + W + P)

где P — совокупность могущества государства, C — критическая масса (сумма коэффициентов численности населения и
площади территории страны), E — экономическая мощь, М — военная мощь, S — стратегические цели государства, W — желание населения следовать существующей в
стране стратегии, P — силу убеждения политического страны, его способность повести за собой не только население своей страны, но и союзников. При этом входящие в
формулу составные части оцениваются обычно с помощью экспертов. Заметим, что как видно из формулы для P , совокупная мощность государства может применяться
при изменении входящих ингредиентов, причем достаточно сложным образом, если они нелинейно зависят друг от друга. Поэтому очень важно было бы уметь
моделировать динамику такой характеристики.

Существование подобной характеристики P позволяет для наших целей на данном этапе исследований ввести
интегральную характеристику отдельного государства (обозначаемую si). Для исследования динамики рассматривается зависимость ее от времени. Чаще всего в
качестве интервалов отсчета фигурирует один год. Заметим попутно, что характеризация отдельного государства допускает дальнейшие обобщения. Так
представляется, что более точным было бы характеризовать мощь государства несколькими параметрами (например, экономика, обычные вооружения, ядерные
вооружения и т.п.). В частности, многие из компонент, входящих в формулу для P могут быть также рассмотрены как характеристики этого вектора.

Итак, если мы рассматриваем N государств, то их мощь можно характеризовать N параметрами (или N наборами
параметров). Следующим шагом является формализация отношений между ними. Очевидно, что между государствами существуют определенные связи. Для государств
i и j, параметры, введем характеристику Jij — интегральную силу связи i-го государства с j-м. В варианте со скалярными параметрами связи являются
интегральными характеристиками. Они могут включать в себя экономические, идеологические,этнические, военные взаимосвязи. Связи могут иметь как
положительные, так и отрицательные значения (например, в случае биполярной структуры между государствами разных блоков могут быть отрицательные связи
(отталкивание)). Набор связей Jij между государствами рассматриваемого региона можно определить либо с помощью экспертных оценок, либо вычислять по
определенным правилам, конкретизация которых будет следовать независимо из рассматриваемых ниже моделей из специального класса. Вообще говоря, связи
зависят также от времени.

Даже не описав еще динамику системы, а только введя формализацию описанного типа уже можно развивать
некоторые подходы к коллективной безопасности и блоковым структурам. Так для некоторой подсистемы Q государств в числе N1 < N можно ввести различные
определения мощи блока из этих N1 государств. Так, в простейшем случае можно предложить в качестве меры силы блока — взвешенную сумму

SU = Сумма по ij ( Jij x si x sj) (что обобщает формулу Клейна для P).

Формализовав состояния государств и связи между ними, для моделирования необходимо установить законы,
определяющие динамику системы. Ясно, что факторами, влияющими на временные изменения являются сами состояния государств, связи между ними и параметры, от
которых они зависят, причем зависимость может включать и большой отрезок предистории.

В самом общем виде задача моделирования и прогнозирования систем коллективной безопасности включает в
себя задание динамических законов для изменений si и Jij . Однако разделение временных масштабов позволяет во многих
случаях упрощать задачу. В частности, при фиксированных связях можно ставить задачу об эволюции государств в блоковых структурах , задавая динамические
законы лишь для si . Однако в любом случае ключевым шагом для построения модели, пригодной для количественного прогнозирования является как раз задание
динамических законов, приводящих к адекватным выводам. Учет доступных данных, анализ хода исторического развития международных отношений, а также привлечение
принципов системного анализа и синергетики позволяет выдвинуть определенные новые принципы построения моделей, описанию которых посвящен следующий
параграф.

4. Принцип построения модели динамики блоковых структур в геополитике.

При рассмотрении принципов построения моделей геополитических структур будем исходить из класса моделей,
предложенных автором. В основу положим следующие соображения, вытекающие из анализа состояния и истории рассматриваемой области международных отношений.

Первое заключается в том, что эти отношения включают в себя достаточно большое число государств, причем связи
между ними не случайны, а складывались в основном путем эволюции в ходе исторического процесса. Известно также, что в ходе исторического процесса
складывались довольно устойчивые межгосударственные союзы, объединения и т.п., причем число возможных объединений до сих пор было довольно мало по сравнению с
общим числом государств. Устойчивость при этом понимается в том смысле, что несмотря на различные изменения в государствах союзов, за исключением особых
случаев, государства оставались в рамках этих союзов. Участие в союзе зачастую определяется некоторыми внутренними свойствами в государстве (предпочтениями),
так же как, в свою очередь, пребывание в союзе налагает определенный отпечаток на эти внутренние свойства. Так, например, участие России в коалиции Антанта
определялось ее геополитическими примерами (особенно как противовес Германии). В качестве другого примера можно указать на экономические и другие связи,
возникшие между странами ОВД в период существования СССР. Поэтому объединение в будущем даже в новые элементы, составляющие новый мировой порядок будут нести
на себе эти исторические следы.

Второе соображение касается изменений мощи государств. Ясно, что если состояние государства характеризуется
вектором, то его компоненты могут меняться под воздействием двух причин — внутренних и внешних. Так, например, экономика может меняться под действием
внутренних (эндогенных) процессов объективного развития. В то же время могут играть большую роль и внешние факторы — участие в международных финансовых,
технологических союзах, внешние инвестиции. Аналогично могут быть разные факторы по состоянию военных сил, стратегических целей. Пожалуй, только численность
населения не зависит в обычных условиях от внешних факторов. Как уже говорилось, для эндогенной компоненты можно задавать свои отдельные
закономерности. В данной работе мы сознательно ограничимся простейшим случаем, рассматривая характеристики государств меняющиея под действием внешних
факторов. Это можно интерпретировать как рассмотрение проекции могущества государства на «внешние» компоненты. Поэтому обращение, например, в
скалярном случае интегральной характеристики s в нуль не означает нулевого могущества, а означает «нейтральность», т.е. невлияние на какие-то
«внешние» проекции (компоненты) других государств. Так что в данном контексте «могущество государства» означает мощь по отношению к
некоторому союзу, содружеству и т.п.

Третее соображение касается возможных видов законов для изменения характеристик si . Ясно, что
вышеуказанные «внешние» характеристики меняются под воздействием окружения под влиянием состояний других государств и связей с этими
государствами, т.е. под действием большого числа разнонаправленных и разной силы влияний. Можно предположить, что на самом деле существенно какое-то
усредненное по окружающим государствам воздействие, которое характеризуется некоторой интегральной характеристикой. Например, в скалярном случае за такую
величину можно брать взвешенную сумму по Ui — окружению i-го государства

W = Сумма по Ui ( Jij x si)

При рассмотрении задач с приближенно фиксированными связями Jij (или связями, которые задаются внешним
по отношению к модели образом) динамика изменения si будет определена в первом приближении интегральными характеристиками типа W.

Оказывается, что описание системы геополитических отношений в виде наборов si и Jij совместно с учетом
вышеприведенных соображений позволяет среди множества возможных динамических законов выбрать с большей степенью конкретизации модели из достаточно четко
очерченного класса моделей. В этом существенную помощь оказывают некоторые современные исследования по системному анализу, кибернетике, физике и биологии.
А именно, анализ и сравнение большого числа различных моделей организации и самоорганизации позволяет сделать вывод, что предполагаемые свойства нашей
модели совпадают со свойствами моделей в новейшей области науки — теории нейронных сетей.

Напомним вкратце свойства систем с нейронными сетями, ярким представителем которых является например мозг
человека, состоящий из большого числа нейронов. Они состоят из большого числа элементов и предназначены для распознавания небольшого числа образцов по
ассоциации, т.е. посредством эволюции состояний, элементов к запоминаемым «паттернам» (картинкам,или иначе еще к притягивающими множествами).
Запоминание образов обеспечивается посредством модификации связей между элементами в процессе обучения. Простейшей и наиболее употребляемой моделью
такого рода является модель Хопфилда.

Возвращаясь к моделям системы геостратегических отношений в качестве определяющего принципа предлагается
использовать модели типа нейронных сетей. Тогда паттерны в моделях соответствуют глобальным конфигурациям характеристик государств, а конфигурации
с устойчивым разбиением на те или иные блоки, союзы и т.п. — областями притяжения таких моделей. Характеристики государств и связи между ними были
описаны в предыдущем параграфе, а динамические законы изменения характеристик государств предлагается брать из класса законов, соответствующих системам с
нейросетями. Связи между государствами можно вычислять или автоматически по специальным форму лам,или по некоторым признанным экспертами конфигурациям
государств в определенные исторические моменты, или задавать по оценкам экспертов.

5. Пример моделирования эволюции биполярных систем коллективной безопасности.

В предыдущих параграфах описана концепция и принцип моделирования системы геополитических отношений. Построение
таких моделей и их анализ составляют предмет последующих исследований и публикаций.

В данном разделе в качестве иллюстративного материала рассматривается конкретный пример построения подобных
моделей. В качестве примера исследуется распад биполярной структуры в Европе на максимальной упрощенной модели.

Модель 1. Рассматривается задача краткосрочного прогноза. Предполагается, что связи (Jij) фиксированы и
характеристики государств si скалярны. Причем, исходя из существования в недалеком прошлом двух основных структур в Европе — ОВД и NАТО — государства
характеризуются двумя состояниями — если i-е государство из Европейского сообщества принадлежит ОВД, то si = +1, а если NАТОто si = -1. В данной модели
1 нейтральные страны не учитываются и «засчитываются» за NАТО в начальный момент времени. В качестве характерных конфигураций (исторических образов)
рассмотрены для примера две:образ 1 — это ситуация ОВД и NАТО, образ 2 — это Антанта и Германия c Австро-Венгрией перед началом первой мировой войны.

Для реализации модели разработана программа на ЭВМ. На первом этапе компьютерного эксперимента по этим двум
конфигурациям вычисляются связи между государствами , которые используется затем для вычисления эволюции состояний государств. Эксперименты состояли в
задании различных начальных условий состояний государств и наблюдении за эволюцией к конечному устойчивому состоянию. Результаты экспериментов говорят о
том, что данная модель может служить для проверки правильности подхода.

Модель 2. Представляет собой модифицированную модель 1 с тем, чтобы явно учесть возможность существования
нейтральных государств. Состояние i-го государства может тогда быть +1 (если ОВД), -1 (NАТО) и 0-нейтральные страны. В связи с наличием трех состояний
возможны несколько законов динамики. В данном примере используется модификация законов типа Хопфилдовских с порогами для изменением их состояния (что
описывает инерцию государств к изменениям).

Рассмотриваются те же задачи, что и для модели 1, т.е. вычисление связей по тем же историческим образам, но с
учетом возможности задания нейтральных государств и исследование эволюции вектора состояний из разных начальных условий. Результаты эксперимента
показывают, что данная модель существенно богаче первой как по поведению так и по содержанию задач моделирования и правдоподобию результатов. Модель может
иметь состояния равновесия отличные от заданных исторических образов и зависящие от значения порога Q и начального состояния.

По-видимому наибольший интерес может представлять исследование возможных сценариев эволюции геополитических
структур в постсоветской Европе. Для этой цели в качестве начальных условий рассматривались различные по количеству и составу варианты групп стран
оказавшихся нейтральными после распада СССР и ОВД (например страны Восточной Европы, бывшие советские республики и т.п.). Расчеты показали, что NATO
является более притягивающим для ранее нейтральных стан, например Австрии, а область влияния России в некоторых вариантах моделирования — притягивающей
Белоруссию. Для того, чтобы страны заданные нейтральными остались таковыми в результате эволюции необходимо задавать относительно большие значения порога Q
, т.е. близкие к значениям порога, запрещающим всякую эволюцию. Особо интересно, что оказались возможными и варианты, которые можно интерпретировать
как неконфронтационное развитие для Европы.

Необходимо отметить, что компьютерное моделирование геополитических процессов находится в начале своего развития, но даже первые результаты показывают потенциальные возможности рассмотренного
метода. В перспективе, при планируемом усложении модели за счет уточнения описания государств,введении в нее моделей для политических организаций,
руководителей и при наполнении ее большим количеством реальных данных, полученных на основе экспертных оценок, можно ожидать
адекватных ситуации сравнительных оценок возможных вариантов развития геополитеской структуры в Европе, а также в Европейско- Азиатском регионе.

Автор А.С.Макаренко Профессор Национального Технического Университета Украины,Институт прикладного системного анализа

Источник