Что такое успение пресвятой богородицы праздник

Приблизительное время чтения: 5 мин.

В нашей рубрике «Коротко о празднике» мы рассказываем о двунадесятых и великих праздниках Православной Церкви.

Дата праздника: 28 августа

Слово «успение», однокоренное со словом «усопший», означает «сон». Так в Церкви называют день кончины Пресвятой Богородицы.

Событие праздника Успение Богородицы:

Священное Писание ничего не говорит нам о жизни Пресвятой Богородицы после Воскресения Христова. Поэтому об Успении Богородицы мы знаем из двух латинских трактатов V века и из послания псевдо-Дионисия Ареопагита. Церковь верует, что эти источники сохраняют основу того Предания, которое жило в ранней Церкви.

Все годы после Распятия, Воскресения и Вознесения Иисуса Христа Пресвятая Дева провела большей частью в Иерусалиме, проповедуя Господа наравне с апостолами. Но вот настало время Ее земной кончины.

Однажды во время молитвы Дева Мария увидела Архангела Гавриила, некогда возвестившего Ей великую радость — что Ей суждено стать Матерью Спасителя мира. На сей раз известие было другое: через три дня душа Ее оставит тело. Но Богородица очень обрадовалась. Ведь Ее ожидала встреча с Тем, Кого Она любила гораздо больше, чем жизнь.

Три дня спустя в доме апостола Иоанна, где жила Мария, собрались и другие апостолы: Господь чудесным образом устроил так, что все они вернулись к этому дню из дальних странствий, где проповедовали Христа. Не было только Фомы.

Апостолы стали свидетелями блаженной кончины Святой Девы. Сам Христос, окруженный множеством ангелов, явился, чтобы принять душу Своей Пречистой Матери и возвести Ее в рай.

Тело же Ее апостолы решили похоронить в Гефсимании, где находился Гроб Господень и где погребены были родители Девы Марии и Ее нареченный супруг, праведный Иосиф. Сопровождая гроб, апостолы и другие жители Иерусалима несли светильники и пели псалмы. Иудейский священник Афоний, которого раздражало почитание Иисусовой Матери, толкнул гроб, желая перевернуть его, — и тут же лишился кистей обеих рук: их отсек ангел, невидимо стоявший рядом. «Теперь ты видишь, что Христос истинный Бог», — сказал Афонию апостол Петр. Тот сразу покаялся — и руки срослись.

На третий день к гробнице Божией Матери прибыл апостол Фома. Вход в пещеру открыли, но тела Богоматери там не было! В тот же день, собравшись на общую трапезу, апостолы увидели Пресвятую Деву, шедшую по воздуху со множеством ангелов. Она обратилась к ним со словами: «Радуйтесь! Теперь Я всегда с вами».

Суть праздника Успение Богородицы:

Название праздника — Успение — отражает христианское отношение к смерти. Смерть — не конец нашего существования, а сон: усопший на время оставляет мир, чтобы после всеобщего воскресения снова вернуться к жизни. В Евангелии повествуется о нескольких случаях, когда Христос воскресил умерших, и смерть Он называл при этом именно успением. Не умерла, но спит, — сказал Спаситель об умершей дочери начальника синагоги Иаира (Мф 9:24). И о Лазаре, который заболел и умер: Лазарь, друг наш уснул; но Я иду разбудить его (Ин 11:11). В дни Пасхи в храме звучит песнопение: «Плотию уснув, яко мертв…» — и здесь сну уподоблена смерть Самого Христа.

Вот и праздник Успения Богородицы в народе называют «малой Пасхой». Как Христос в третий день пробудился от смертного сна и воскрес телесно, так и Успение Богородицы оказалось всего лишь кратковременным сном. Христос воззвал Ее от смерти к вечной жизни, и в третий день апостолы убедились, что Она не просто жива: теперь она пребывает с нами всегда и везде, утешая и поддерживая нас на пути ко Христу.

На примере Богородицы мы убеждаемся: Воскресение Христово действительно стало победой над смертью для всех, кто пребывает в общении с Ним и старается следовать Его заповедям.

Фильм «Успение Пресвятой Богородицы»

Почему в христианском мире Успение Пресвятой Богородицы, то есть день Ее смерти, принято отмечать, как великий церковный праздник? Понять духовный смысл одного из важнейших событий церковного года поможет митрополит Иларион (Алфеев). В своем авторском фильме владыка расскажет о том, как принято праздновать Успение в Иерусалиме, на греческом острове Тинос и в испанском городе Эльче. Чем отличается православное Успение от католического праздника Взятия Девы Марии на небо? И почему испанцы считают этот день едва ли не самым важным в году? Фильм митрополита Илариона (Алфеева), студия «НЕОФИТ».

Тропарь Успению Пресвятой Богородицы:

Тро­парь, глас 1:

В рож­де­стве дев­ство со­хра­ни­ла eси, во успе­нии ми­ра не оста­ви­ла eси, Бо­го­ро­ди­це, пре­ста­ви­ла­ся eси к жи­во­ту,  Ма­ти су­щи Жи­во­та,
и мо­лит­ва­ми Тво­и­ми из­бав­ля­е­ши от смер­ти ду­ши на­ша.

Пе­ре­вод Оль­ги Се­да­ко­вой:

Рож­дая, со­хра­ни­ла Ты дев­ствен­ность.
По­чив, не оста­ви­ла Ты ми­ра, Бо­го­ро­ди­ца:
Ибо пе­ре­шла к жиз­ни
Ты, ис­тин­ная Ма­терь Жиз­ни,
И тво­им хо­да­тай­ством из­бав­ля­ешь
От смер­ти ду­ши на­ши.

Икона праздника Успение Богородицы:

Богородица на престоле славы возносится в горний Иерусалим.

Овальный нимб и чины ангелов вокруг Христа — символы славы Божией.

Святители Дионисий Ареопагит, Косма Маиумский и Иоанн Дамаскин — творцы посвященных празднику Успения богослужебных текстов.

Младенец на руках у Христа — душа Богородицы

Люди вокруг одра Богородицы — апостолы и плачущие иерусалимские женщины.

Богородица лежит на одре, покрытом тканью багряного цвета. Багрянец — традиционный атрибут власти, в данном случае указывает на царское достоинство Пресвятой Девы.

Иудейский священник Афония, попытавшийся опрокинуть гроб Пресвятой Богородицы во время шествия в Гефсиманию и наказанный ангелом.

3 факта о празднике:

-1-

Успение Пресвятой Богородицы — последний двунадесятый праздник церковного года. Церковное новолетие празднуется 14 сентября (по старому стилю — 1 сентября), так что первым праздником года оказывается Рождество Богородицы, а последним — Ее Успение. Получается, весь год выстраивается в соответствии с событиями жизни Божией Матери.

-2-

Празднику Успения предшествует Успенский пост — самый короткий (всего две недели), но по строгости сопоставимый с Великим постом. Установился он около X века и изначально был частью «компенсаторного» летнего поста для тех, кто по каким-то уважительным причинам не смог выдержать Великий пост (например, находился в длительном плавании).

-3-

В связи с особым почитанием Богородицы бóльшая часть храмов в России начиная с XII–XIII веков освящалась в честь праздника Успения. Первый Успенский собор был построен во Владимире в 1158–1160 годах: князь Андрей Боголюбский возвел его как главный кафедральный собор Руси. В 1326 году был заложен Успенский собор Московского Кремля, ставший усыпальницей Московских Патриархов; как раз в это время из Владимира в Москву переместился митрополит. До XX века московский Успенский собор (перестроенный в 1470-х гг. Аристотелем Фиораванти) оставался главным кафедральным храмом России. В других городах Успенские церкви и соборы возводились в основном по подобию московского.

Читайте также:

Почему Богородица почитается Церковью выше, чем все святые?

Пресвятая Матерь Божия после вознесения Иисуса осталась на попечение апостола Иоанна Богослова. Когда царь Ирод подверг гонению христиан, Богородица удалилась вместе с Иоанном в Эфес и жила там в доме его родителей.

Здесь Она постоянно молилась о том, чтобы Господь поскорее взял Ее к Себе. Во время одной из таких молитв, которую Богородица совершала на месте вознесения Христа, Ей явился архангел Гавриил и возвестил, что через три дня окончится Ее земная жизнь и Господь возьмет Ее к Себе.

Перед кончиной Пресвятая Дева Мария хотела увидеть всех апостолов, которые к тому времени разошлись по разным местам проповедовать христианскую веру. Несмотря на это, желание Богородицы исполнилось: Святой Дух чудесным образом собрал апостолов у ложа Пресвятой Богородицы, на котором Она молилась и ожидала Своей кончины. Сам Спаситель в окружении ангелов сошел к Ней, чтобы забрать Ее душу с Собой.

Пресвятая Богородица обратилась ко Господу с благодарственной молитвой и просила благословить всех почитающих Ее память. Она также проявила огромное смирение: достигнув святости, с которой не сравнится ни один человек, будучи Честнейшей Херувим и Славнейшей без сравнения Серафим, Она молила Сына Своего защитить Ее от темной сатанинской силы и от мытарств, которые проходит после смерти каждая душа. Увидевшись с апостолами, Богоматерь радостно предала Свою душу в руки Господа, и тотчас раздалось ангельское пение.

После кончины гроб с телом Пречистой Девы был отнесен апостолами в Гефсиманию и там захоронен в пещере, вход которой завалили камнем. После похорон апостолы еще три дня оставались у пещеры и молились. Опоздавший к погребению апостол Фома был так опечален тем, что не успел поклониться праху Богородицы, что апостолы позволили открыть вход в пещеру и могилу, чтобы он мог поклониться святым останкам. Открыв гроб, они обнаружили, что там нет тела Богородицы, и таким образом убедились в Ее чудесном телесном вознесении на Небо. Вечером того же дня собравшимся на ужин апостолам явилась Сама Матерь Божия и сказала: «Радуйтесь! Я с вами – во все дни».

Кончину Богородицы Церковь называет успением, а не смертью, потому что обычная человеческая смерть, когда тело возвращается в землю, а дух – Богу, не коснулась Благодатной. «Побеждены законы природы в Тебе, Дева Чистая, – воспевает Святая Церковь в тропаре праздника, – в рождении сохраняется девство, и со смертию сочетается жизнь: пребывая по рождении Девою и по смерти Живою, Ты спасаешь всегда, Богородица, наследие Твое».

Она лишь уснула, чтобы в то же мгновение пробудиться для жизни вечноблаженной и после трех дней с нетленным телом вселиться в небесное нетленное жилище. Она опочила сладким сном после тяжкого бодрствования Ее многоскорбной жизни и «преставилась к Животу», то есть Источнику Жизни, как Матерь Жизни, избавляя молитвами Своими от смерти души земнородных, вселяя в них Успением Своим предощущение жизни вечной. Поистине, «в молитвах неусыпающую Богородицу и в предстательствах непреложное упование, гроб и умерщвление не удержаста».

История праздника Успения Пресвятой Богородицы

Успение Пресвятой Богородицы является одним из главных богородичных праздников Церкви.

Некоторые данные указывают на связь этого праздника с древнейшим Богородичным празднованием – «Собором Пресвятой Богородицы», который доныне совершается на следующий день после Рождества Христова. Так, в коптском календаре VII в. 16 января, т. е. вскоре после отдания Богоявления, празднуется «рождение Госпожи Марии», а в календаре IX в. в то же число – «смерть и воскресение Богородицы» (в памятниках коптской и абиссинской Церквей XIV–XV вв., сохранявших вследствие своей изолированности древнюю литургическую практику, 16 января положено воспоминание Успения, а 16 августа – Вознесения Богоматери на небо).

В греческих Церквах достоверные свидетельства об этом празднике известны с VI в., когда, по свидетельству поздневизантийского историка Никифора Каллиста (XIV в.), император Маврикий (592–602 гг.) повелел праздновать Успение 15 августа (для западной Церкви мы имеем свидетельство не VI, а V в. – сакраментарий папы Геласия I). Тем не менее можно говорить и о более раннем существовании праздника Успения, например, в Константинополе, где уже в IV в. существовало множество храмов, посвященных Богородице.

Один из них – Влахернский, построенный императрицей Пульхерией. Здесь ею были положены погребальные пелены (риза) Богоматери. Архиеп. Сергий (Спасский) в своем «Полном месяцеслове Востока» указывает на то, что согласно свидетельству Стишного пролога (древнего месяцеслова в стихах) Успение праздновалось во Влахернах 15 августа и что свидетельство Никифора следует понимать в особом ключе: Маврикий сделал праздник только более торжественным. Начиная с VIII в. мы имеем многочисленные свидетельства о празднике, которые позволяют проследить его историю вплоть до настоящего времени.

Читайте также – Иконография Успения Богородицы: что в ней есть и чего в ней нет

Успение Богородицы — иконы

Молитвы на праздник Успения Богородицы

Тропарь, глас 1

В рождестве девство сохранила еси,/ во успении мира не оставила еси, Богородице,/ преставилася еси к животу,/ Мати сущи Живота,// и молитвами Твоими избавляеши от смерти души наша.

Кондак, глас 2

В молитвах Неусыпающую Богородицу/ и в предстательствах непреложное упование/ гроб и умерщвление не удержаста:/ якоже бо Живота Матерь/ к животу престави// во утробу Вселивыйся приснодевственную.

Величание

Величаем Тя, /Пренепорочная Мати Христа Бога нашего, /и всеславное славим /Успение Твое.

Избранные песнопения службы Успения в исполнении хора Киево-Печерской лавры и хора Свято-Троицкой Сергиевой лавры и Московских духовных академии и семинарии под управлением архим. Матфея.

Тропарь

В рождестве девство сохранила eси, во успении мира не оставила eси, Богородице, преставилася eси к Животу, Мати сущи Живота: и молитвами Твоими избавляеши от смерти души наша.

Кондак

(Хор Киево-Печерской лавры)

(Хор Киево-Печерской лавры)

В молитвах неусыпающую Богородицу, и в предстательствах непреложное упование, гроб и умерщвление не удержаста: якоже бо Живота Матерь, к животу престави, во утробу Вселивыйся приснодевственную.

Читайте также — Успение в Первом уделе Божией Матери (+ ФОТО + АУДИО)

Величание

(Хор Киево-Печерской лавры)

Величаем Тя, Пренепорочная Мати Христа Бога нашего, и всеславное славим Успение Твое.

Стихира на Успение

Скачать (Объединенный хор Свято-Троицкой Сергиевой лавры и Московских духовных академии и семинарии под управлением архим. Матфея)

О дивное чудо! Источник Жизни во гробе полагается, и лествица к небеси гроб бывает: веселися Гефсимание, Богородичен святый доме. Возопием вернии, Гавриила имуще чиноначальника: Благодатная радуйся, с Тобою Господь, подаяй мирови Тобою велию милость.

Стихира по пятидесятом псалме

Егда преставление пречистаго Твоего тела готовляшеся, тогда апостоли обстояще одр, с трепетом зряху Тя. И ови убо взирающе на тело, ужасом одержими бяху, Петр же со слезами вопияше Ти: о Дево, вижду Тя ясно простерту просту, Живота всех, и удивляюся: в Нейже вселися будущия жизни наслаждение! Но о Пречистая, молися прилежно Сыну и Богу Твоему, спастися стаду Твоему невредиму.

Светилен

(Хор Киево-Печерской лавры)

Апостоли от конец совокупльшеся зде, в Гефсиманийстей веси погребите тело Мое: и Ты, Сыне и Боже Мой, приими дух Мой.

Стихиры на хвалитех

(Хор Киево-Печерской лавры)

На безсмертное Твое успение, Богородице Мати Живота, облацы апостолы по воздуху восхищаху, и по миру разсеянныя во едином лице предсташа пресвятому Твоему телу, еже и погребше честно, глас Тебе Гавриилов поюще, вопияху: радуйся, Благодатная Дево, Мати Безневестная, Господь с Тобою. С нимиже, яко Сына Твоего и Бога нашего, моли спастися душам нашим.

Задостойник

(Хор Киево-Печерской лавры)

Ангели успение Пречистыя видевше удивишася, како Дева восходит от земли на небо. Побеждаются естества уставы в Тебе, Дево Чистая: девствует бо рождество, и живот предобручает смерть. По рождестве Дева, и по смерти жива, спасаеши присно, Богородице, наследие Твое.

Проповеди на праздник Успения Богородицы

Слово на Успение Пресвятой Богородицы владыки Василия (Родзянко)

Проповедь архимандрита Иоанна Крестьянкина в праздник Успения Пресвятой Богородицы

Проповедь Святейшего Патриарха Кирилла в праздник Успения Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии после Божественной литургии в Патриаршем Успенском соборе Московского Кремля 28 августа 2012 года.

---

Вы прочитали статью Успение Богородицы: иконы, история, молитвы. На эту тему Вы можете прочитать также и другие материалы:

• О, дивное чудо! Песнопения на Успение Пресвятой Богородицы
• Гробница Божией Матери: «Во Успении мира не оставила еси…»
• Успение в Тбилиси (ФОТО)

«Assunta» redirects here. For the hospital in Malaysia, see Assunta Hospital.

Assumption of the Blessed Virgin Mary
A famous treatment in Western art, Titian’s Assumption, 1516–1518
Also called	The Assumption Falling Asleep of the Blessed Virgin Mary
Observed by	Roman Catholic Church (see calendar) Eastern Orthodox Church (see calendar) Oriental Orthodox Churches Lutheranism (see calendar) Anglican Communion (see calendars) Church of the East
Type	Christian
Significance	the bodily taking up of Mary, the mother of Jesus into Heaven
Observances	Attending Mass or service
Date	15 August Sunday nearest to 15 August (Armenian Apostolic Church)[1]
Frequency	Annual

The Assumption of Mary is one of the four Marian dogmas of the Catholic Church. Pope Pius XII defined it in 1950 in his apostolic constitution Munificentissimus Deus as follows:

We proclaim and define it to be a dogma revealed by God that the immaculate Mother of God, Mary ever virgin, when the course of her earthly life was finished, was taken up body and soul into the glory of heaven.^[2]

The declaration was built upon the 1854 dogma of the Immaculate Conception of Mary, which declared that Mary was conceived free from original sin, and both have their foundation in the concept of Mary as the Mother of God.^[3] It leaves open the question of whether Mary died or whether she was raised to eternal life without bodily death.^[2]

The equivalent belief (but not held as dogma) in the Eastern Orthodox Church is the Dormition of the Mother of God or the «Falling Asleep of the Mother of God».

The word ‘assumption’ derives from the Latin word assūmptiō meaning «taking up».

Traditions relating to the Assumption[edit]

In some versions of the assumption narrative, the assumption is said to have taken place in Ephesus, in the House of the Virgin Mary. This is a much more recent and localized tradition. The earliest traditions say that Mary’s life ended in Jerusalem (see Tomb of the Virgin Mary). By the 7th century, a variation emerged, according to which one of the apostles, often identified as Thomas the Apostle, was not present at the death of Mary but his late arrival precipitates a reopening of Mary’s tomb, which is found to be empty except for her grave clothes. In a later tradition, Mary drops her girdle down to the apostle from heaven as testament to the event.^[4] This incident is depicted in many later paintings of the Assumption.

Teaching of the Assumption of Mary became widespread across the Christian world, having been celebrated as early as the 5th century and having been established in the East by Emperor Maurice around AD 600.^[5] John Damascene records the following:

St. Juvenal, Bishop of Jerusalem, at the Council of Chalcedon (451), made known to the Emperor Marcian and Pulcheria, who wished to possess the body of the Mother of God, that Mary died in the presence of all the Apostles, but that her tomb, when opened upon the request of St. Thomas, was found empty; wherefrom the Apostles concluded that the body was taken up to heaven.^[6]

History[edit]

Some scholars argue that the Dormition and Assumption traditions can be traced early in church history in apocryphal books, with Shoemaker stating,

Other scholars have similarly identified these two apocrypha as particularly early. For instance, Baldi, Masconi, and Cothenet analyzed the corpus of Dormition narratives using a rather different approach, governed primarily by language tradition rather than literary relations, and yet all agree that the Obsequies (i.e., the Liber Requiei) and the Six Books apocryphon reflect the earliest traditions, locating their origins in the second or third century.^[7]

Scholars of the Studium Biblicum Franciscanum «argued that during or shortly after the apostolic age a group of Jewish Christians in Jerusalem preserved an oral tradition about the end of the Virgin’s life». Thus, by pointing to oral tradition, they argued for the historicity of the assumption and Dormition narratives. However, Shoemaker notes they fail to take into account the various «strikingly diverse traditions» that the Assumption seems to come from, mainly, «a great variety of original types», rather than «a single unified tradition». Regardless, Shoemaker states even those scholars note «belief in the Virgin’s Assumption is the final dogmatic development, rather than the point of origin, of these traditions». ^[8]

According to Stephen J. Shoemaker, the first known narrative to address the end of Mary’s life and her assumption is the apocryphal third- and possibly second-century, Liber Requiei Mariae («Book of Mary’s Repose»).^[9] Shoemaker asserts that «this earliest evidence for the veneration of Mary appears to come from a markedly heterodox theological milieu».^[10]

Other early sources, less suspect in their content, also contain the assumption. «The Dormition/Assumption of Mary» (attributed to John the Theologian or «Pseudo-John»), another anonymous narrative, is possibly dated to the fourth century, but is dated by Shoemaker as later.^[11] The «Six Books Dormition Apocryphon», dated to the early fourth century,^[10] likewise speaks of the Assumption. «Six Books Dormition Apocryphon» was perhaps associated with the Collyridians who were condemned by Epiphanius of Salamis «for their excessive devotion to the Virgin Mary».^[10]

Shoemaker mentions that «the ancient narratives are neither clear nor unanimous in either supporting or contradicting the dogma» of the assumption.^[12]

In accordance with Stephen J. Shoemaker «there is no evidence of any tradition concerning Mary’s Dormition and Assumption from before the fifth century. The only exception to this is Epiphanius’ unsuccessful attempt to uncover a tradition of the end of Mary’s life towards the end of the fourth century.»^[13] The New Testament is silent regarding the end of her life, the early Christians produced no accounts of her death, and in the late 4th century Epiphanius of Salamis wrote he could find no authorized tradition about how her life ended.^[14] Nevertheless, although Epiphanius could not decide on the basis of biblical or church tradition whether Mary had died or remained immortal, his indecisive reflections suggest that some difference of opinion on the matter had already arisen in his time,^[15] and he identified three beliefs concerning her end: that she died a normal and peaceful death; that she died a martyr; and that she did not die.^[15] Even more, in another text Epiphanius stated that Mary was like Elijah because she never died but was assumed like him.^[16]

Notable later apocrypha that mention the Assumption include De Obitu S. Dominae and De Transitu Virginis, both probably from the 5th century, with further versions by Dionysius the Areopagite, and Gregory of Tours, among others.^[17] The Transitus Mariae was considered as apocrypha in a 6th-century work called Decretum Gelasianum,^[18] but by the early 8th century the belief was so well established that John of Damascus could set out what had become the standard Eastern tradition, that «Mary died in the presence of the Apostles, but that her tomb, when opened, upon the request of St Thomas, was found empty; wherefrom the Apostles concluded that the body was taken up to heaven.»^[19]

Euthymiac History, from sixth century, contains one of the earliest reference to the doctrine of the Assumption of Mary.^[20]

The Feast of the Dormition, imported from the East, arrived in the West in the early 7th century, its name changing to Assumption in some 9th century liturgical calendars.^[21] In the same century Pope Leo IV (reigned 847–855) gave the feast a vigil and an octave to solemnise it above all others, and Pope Nicholas I (858–867) placed it on a par with Christmas and Easter, tantamount to declaring Mary’s translation to Heaven as important as the Incarnation and Resurrection of Christ.^[21] In the 10th century the German nun Elisabeth of Schönau was reportedly granted visions of Mary and her son which had a profound influence on the Western Church’s tradition that Mary was assumed in body and soul into Heaven,^[21] and Pope Benedict XIV (1740–1758) declared it «a probable opinion, which to deny were impious and blasphemous».^[22]

Scriptural basis[edit]

Pope Pius, in promulgating Munificentissimus Deus, stated that «All these proofs and considerations of the holy Fathers and the theologians are based upon the Sacred Writings as their ultimate foundation.» The pope did not advance any specific text as proof of the doctrine, but one senior advisor, Father Jugie, expressed the view that Revelation 12:1–2 was the chief scriptural witness to the assumption:^[23]

And a great sign appeared in heaven: a woman clothed with the sun, and the moon under her feet, and on her head a crown of twelve stars; and she was with child …

The symbolism of this verse is based on the Old Testament, where the sun, moon, and eleven stars represent the patriarch Jacob, his wife, and eleven of the twelve tribes of Israel, who bow down before the twelfth star and tribe, Joseph, and verses 2–6 reveal that the woman is an image of the faithful community.^[24] The possibility that it might be a reference to Mary’s immortality was tentatively proposed by Epiphanius in the 4th century, but while Epiphanius made clear his uncertainty and did not advocate the view, many later scholars did not share his caution and its reading as a representation of Mary became popular with certain Roman Catholic theologians.^[25]

Many of the bishops cited Genesis 3:15, in which God is addressing the serpent in the Garden of Eden, as the primary confirmation of Mary’s assumption:^[26]

Enmity will I set between you and the woman, between your seed and hers; he will strike your head, and you will strike his heel.

The Catechism of the Catholic Church affirms that the account of the fall in Genesis 3 uses figurative language, and that the fall of mankind, by the seductive voice of the snake in the bible, represents the fallen angel, Satan.^[27] Similarly, the great dragon in Revelation is a representation of Satan, identified with the serpent from the garden who has enmity with the woman. Though the woman in revelation represents the people of God, faithful Israel and the Church, Mary is considered the Mother of the Church.^[28] Therefore, in Catholic thought there is an association between this heavenly woman and Mary’s Assumption.

Some scholars conclude that no messianic prophecy was originally intended,^[29] that in the Hebrew Bible the serpent is not satanic, and the verse is simply a record of the enmity between humans and snakes (although a memory of the ancient Canaanite myth of a primordial sea-serpent may stand behind them, albeit at a distance).^[30] But although the verse speaks literally about mankind’s relationship with snakes, there is also a metaphorical overtone: a door has been opened to a dark power and there is no promise of victory, but rather a warning of ongoing conflict.^[31]

Among the many other passages noted by the pope^[which?] were the following:^[26]

• Psalm 132:8, greeting the return of the Ark of the Covenant to Jerusalem («Arise, O Lord, into your resting place, you and the ark which you have sanctified!»), where the ark is taken as the prophetic «type» of Mary;^[32]
• Revelation 11:19, in which John sees the ark of the covenant in heaven (this verse immediately precedes the vision of the woman clothed with the sun);
• Luke 1:28, in which the Archangel Gabriel greets Mary with the words, «Hail Mary, full of grace», since Mary’s bodily assumption is a natural consequence of being full of grace;
• 1 Corinthians 15:23 and Matthew 27:52–53, concerning the certainty of bodily resurrection for all who have faith in Christ.

Assumption versus Dormition[edit]

Some Catholics believe that Mary died before being assumed, but they believe that she was miraculously resurrected before being assumed. Others believe she was assumed bodily into Heaven without first dying.^[33][34] Either understanding may be legitimately held by Catholics, with Eastern Catholics observing the Feast as the Dormition.

Many theologians note by way of comparison that in the Catholic Church the Assumption is dogmatically defined, whilst in the Eastern Orthodox tradition the Dormition is less dogmatically than liturgically and mystically defined. Such differences spring from a larger pattern in the two traditions, wherein Catholic teachings are often dogmatically and authoritatively defined – in part because of the more centralized structure of the Catholic Church – whilst in Eastern Orthodoxy many doctrines are less authoritative.^[35]

The Latin Catholic Feast of the Assumption is celebrated on 15 August and the Eastern Orthodox and Eastern Catholics celebrate the Dormition of the Mother of God (or Dormition of the Theotokos, the falling asleep of the Mother of God) on the same date, preceded by a 14-day fast period. Eastern Christians believe that Mary died a natural death, that her soul was received by Christ upon death, that her body was resurrected after her death and that she was taken up into heaven bodily in anticipation of the general resurrection.

Orthodox tradition is clear and unwavering in regard to the central point [of the Dormition]: the Holy Virgin underwent, as did her Son, a physical death, but her body – like His – was afterwards raised from the dead and she was taken up into heaven, in her body as well as in her soul. She has passed beyond death and judgement and lives wholly in the Age to Come. The Resurrection of the Body … has in her case been anticipated and is already an accomplished fact. That does not mean, however, that she is dissociated from the rest of humanity and placed in a wholly different category: for we all hope to share one day in that same glory of the Resurrection of the Body that she enjoys even now.^[36]

Protestant views[edit]

Views differ within Protestantism, with those with a theology closer to Catholicism sometimes believing in a bodily assumption whilst most Protestants do not.

Lutheran views[edit]

The Feast of the Assumption of Mary was retained by the Lutheran Church after the Reformation.^[37] Evangelical Lutheran Worship designates August 15 as a lesser festival named «Mary, Mother of Our Lord» while the current Lutheran Service Book formally calls it «St. Mary, Mother of our Lord».^[37]

Anglican views[edit]

Within Anglican doctrine the Assumption of Mary is either rejected or regarded as adiaphora («a thing indifferent»);^[38] it therefore disappeared from Anglican worship in 1549, partially returning in some branches of Anglicanism during the 20th century under different names. A Marian feast on 15 August is celebrated by the Church of England as a non-specific feast of the Blessed Virgin Mary, a feast called by the Scottish Episcopal Church simply «Mary the Virgin»,^[39][40][41] and in the US-based Episcopal Church it is observed as the feast of «Saint Mary the Virgin: Mother of Our Lord Jesus Christ»,^[42]
while other Anglican provinces have a feast of the Dormition^[39] – the Anglican Church of Canada for instance marks the day as the «Falling Asleep of the Blessed Virgin Mary».^[43]

The Anglican-Roman Catholic International Commission, which seeks to identify common ground between the two communions, released in 2004 a non-authoritative declaration meant for study and evaluation, the «Seattle Statement»; this «agreed statement» concludes that «the teaching about Mary in the two definitions of the Assumption and the Immaculate Conception, understood within the biblical pattern of the economy of hope and grace, can be said to be consonant with the teaching of the Scriptures and the ancient common traditions».^[44]

Other Protestant views[edit]

The Protestant reformer Heinrich Bullinger believed in the assumption of Mary. His 1539 polemical treatise against idolatry^[45] expressed his belief that Mary’s sacrosanctum corpus («sacrosanct body») had been assumed into heaven by angels:

Hac causa credimus ut Deiparae virginis Mariae purissimum thalamum et spiritus sancti templum, hoc est, sacrosanctum corpus ejus deportatum esse ab angelis in coelum.[46]

For this reason we believe that the Virgin Mary, Begetter of God, the most pure bed and temple of the Holy Spirit, that is, her most holy body, was carried to heaven by angels.[47]

Feasts and related fasting period[edit]

Orthodox Christians fast fifteen days prior to the Feast of the Assumption of Mary, including abstinence from sexual relations.^[48] Fasting in the Orthodox tradition refers to not consuming a meal until evening.^[49]

The Assumption is important to many Christians, especially Catholics and Orthodox, as well as many Lutherans and Anglicans, as the Virgin Mary’s heavenly birthday (the day that Mary was received into Heaven). Belief about her acceptance into the glory of Heaven is seen by some Christians as the symbol of the promise made by Jesus to all enduring Christians that they too will be received into paradise. The Assumption of Mary is symbolised in the Fleur-de-lys Madonna.

The present Italian name of the holiday, Ferragosto, may derive from the Latin name, Feriae Augusti («Holidays of the Emperor Augustus»),^[50] since the month of August took its name from the emperor. The feast was introduced by Bishop Cyril of Alexandria in the 5th century. In the course of Christianization, he put it on 15 August. In the middle of August, Augustus celebrated his victories over Marcus Antonius and Cleopatra at Actium and Alexandria with a three-day triumph. The anniversaries and later only 15 August were public holidays from then on throughout the Roman Empire.^[51]

The Solemnity of the Assumption on 15 August was celebrated in the Eastern Church from the 6th century. The Western Church adopted this date as a Holy Day of Obligation to commemorate the Assumption of the Blessed Virgin Mary, a reference to the belief in a real, physical elevation of her sinless soul and incorrupt body into Heaven.

Public holidays[edit]

Assumption Day on 15 August is a nationwide public holiday in Andorra, Austria, Belgium, Burundi, Cameroon, Central African Republic, Chile, Republic of Congo, Côte d’Ivoire, Croatia, Colombia, Costa Rica, Cyprus, East Timor, France, Gabon, Greece, Georgia, Republic of Guinea, Haiti, Italy, Lebanon, Lithuania, Luxembourg, Republic of North Macedonia, Madagascar, Malta, Mauritius, Republic of Moldova, Monaco, Montenegro (Albanian Catholics), Paraguay, Poland (coinciding with Polish Army Day), Portugal, Romania, Rwanda, Senegal, Seychelles, Slovenia, Spain, Syria, Tahiti, Togo, and Vanuatu;^[52] and was also in Hungary until 1948.

It is also a public holiday in parts of Germany (parts of Bavaria and Saarland) and Switzerland (in 14 of the 26 cantons). In Guatemala, it is observed in Guatemala City and in the town of Santa Maria Nebaj, both of which claim her as their patron saint.^[53] Also, this day is combined with Mother’s Day in Costa Rica and parts of Belgium.

Prominent Catholic, Eastern Orthodox, and Oriental Orthodox countries in which Assumption Day is an important festival but is not recognized by the state as a public holiday include the Czech Republic, Ireland, Mexico, the Philippines and Russia. In Bulgaria, the Feast of the Assumption is the biggest Eastern Orthodox Christian celebration of the Holy Virgin. Celebrations include liturgies and votive offerings. In Varna, the day is celebrated with a procession of a holy icon, and with concerts and regattas.^[54]

In many places, religious parades and popular festivals are held to celebrate this day. In Canada, Assumption Day is the Fête Nationale of the Acadians, of whom she is the patron saint. Some businesses close on that day in heavily francophone parts of New Brunswick, Canada. The Virgin Assumed in Heaven is also patroness of the Maltese Islands and her feast, celebrated on 15 August, apart from being a public holiday in Malta is also celebrated with great solemnity in the local churches especially in the seven localities known as the Seba’ Santa Marijiet. The Maltese localities which celebrate the Assumption of Our Lady are: Il-Mosta, Il-Qrendi, Ħal Kirkop, Ħal Għaxaq, Il-Gudja, Ħ’Attard, L-Imqabba and Victoria. The hamlet of Praha, Texas holds a festival during which its population swells from approximately 25 to 5,000 people.

In Anglicanism and Lutheranism, the feast is now often kept, but without official use of the word «Assumption». In Eastern Orthodox churches following the Julian Calendar, the feast day of Assumption of Mary falls on 28 August.

Art[edit]

The earliest known use of the Dormition is found on a sarcophagus in the crypt of a church in Zaragoza in Spain dated c. 330.^[17] The Assumption became a popular subject in Western Christian art, especially from the 12th century, and especially after the Reformation, when it was used to refute the Protestants and their downplaying of Mary’s role in salvation.^[55] Angels commonly carry her heavenward where she is to be crowned by Christ, while the Apostles below surround her empty tomb as they stare up in awe.^[55] Caravaggio, the «father» of the Baroque movement, caused a stir by depicting her as a decaying corpse, quite contrary to the doctrine promoted by the church;^[56] more orthodox examples include works by El Greco, Rubens, Annibale Carracci, and Nicolas Poussin, the last replacing the Apostles with putti throwing flowers into the tomb.^[55]

See also[edit]

• Assumption, a disambiguation page which includes many places named after the Assumption of Mary
• Ascension of Jesus
• Coronation of Mary
• Resurrection of Jesus Christ
• Entering heaven alive

References[edit]

Citations[edit]

Bibliography[edit]

• Alter, Robert (1997). Genesis: Translation and Commentary. W. W. Norton & Company. ISBN 978-0393070262.
• Arnold, Bill T. (2009). Genesis. Cambridge University Press. ISBN 978-0521000673.
• Beale, G. K.; Campbell, David (2015). Revelation: A Shorter Commentary. Eerdmans. ISBN 978-0304707812.
• Boss, Sarah Jane (2000). Empress and Handmaid: On Nature and Gender in the Cult of the Virgin Mary. A&C Black. ISBN 978-0304707812.
• Collinge, William J. (2012). Historical Dictionary of Catholicism. Scarecrow Press. ISBN 978-0810879799.
• Cross, Frank Leslie; Livingstone, Elizabeth A. (2005). «Assumption of the BVM». The Oxford Dictionary of the Christian Church. Oxford University Press. ISBN 978-0192802903.
• Duffy, Eamon (1989). What Catholics Believe About Mary. London: Catholic Truth Society.
• Ford, John T. (2006). Saint Mary’s Press Glossary of Theological Terms. Saint Mary’s Press. ISBN 978-0884899037.
• Goldingay, John (2020). Genesis. Baker Academic. ISBN 978-1493423972.
• Jenkins, Philip (2015). The Many Faces of Christ. Hachette. ISBN 978-0465061617.
• Kerr, W.N. (2001). «Mary, Assumption of». In Elwell, Walter A. (ed.). Evangelical Dictionary of Theology. Baker Academic. ISBN 978-0801020759.
• Miravalle, Mark I. (2006). Introduction to Mary: The Heart of Marian Doctrine and Devotion. Queenship Publishing. ISBN 9781882972067.
• O’Carroll, Michael (2000). Theotokos: A Theological Encyclopedia of the Blessed Virgin Mary. Wipf and Stock. ISBN 978-1579104542.
• Shoemaker, Stephen J. (2016). Mary in Early Christian Faith and Devotion. Yale University Press. ISBN 978-0300217216.
• Shoemaker, Stephen J. (2002). Ancient Traditions of the Virgin Mary’s Dormition and Assumption. Oxford University Press. ISBN 978-0199250752.
• Wagner, David M. (2020). The Church and the Modern Era (1846–2005). Ave Maria Press. ISBN 978-1594717888.
• Warner, Marina (2016). Alone of All Her Sex. Oxford University Press. ISBN 978-0198718789.
• Williams, Paul (2019). «The English Reformers and the Blessed Virgin Mary». In Maunder, Chris (ed.). The Oxford Handbook of Mary. Oxford University Press. ISBN 978-0198792550.
• Zirpolo, Lilian H. (2018). Historical Dictionary of Baroque Art and Architecture. Rowman & Littlefield. ISBN 978-1538111291.

Further reading[edit]

• Duggan, Paul E. (1989). The Assumption Dogma: Some Reactions and Ecumenical Implications in the Thought of English-speaking Theologians. Emerson Press, Cleveland, Ohio.^{[ISBN missing]}
• Hammer, Bonaventure (1909). «Novena 5: for the Feast of the Assumption of the Blessed Virgin Mary» . Mary, help of Christians. Benziger Brothers.
• Mimouni, Simon Claude (1995). Dormition et assomption de Marie: Histoire des traditions anciennes. Beauchesne, Paris.^{[ISBN missing]}
• Salvador-Gonzalez, José-María (2019). «Musical Resonanes in the Assumption of Mary and Their Reflection in the Italian Trecento and Quattrocento Painting». Music in Art: International Journal for Music Iconography. 44 (1–2): 79–96. ISSN 1522-7464.

External links[edit]

• «Munificentissimus Deus – Defining the Dogma of the Assumption» Vatican, 1 November 1950
• Footage of the Assumption proclamation (1950) (British Pathé)
• «De Obitu S. Dominae». Uoregon.edu. Archived from the original on 31 August 2009. Retrieved 3 November 2013.
• «De Transitu Virginis». Uoregon.edu. Archived from the original on 13 April 2009. Retrieved 3 November 2013.

«Assunta» redirects here. For the hospital in Malaysia, see Assunta Hospital.

Assumption of the Blessed Virgin Mary
A famous treatment in Western art, Titian’s Assumption, 1516–1518
Also called	The Assumption Falling Asleep of the Blessed Virgin Mary
Observed by	Roman Catholic Church (see calendar) Eastern Orthodox Church (see calendar) Oriental Orthodox Churches Lutheranism (see calendar) Anglican Communion (see calendars) Church of the East
Type	Christian
Significance	the bodily taking up of Mary, the mother of Jesus into Heaven
Observances	Attending Mass or service
Date	15 August Sunday nearest to 15 August (Armenian Apostolic Church)[1]
Frequency	Annual

The Assumption of Mary is one of the four Marian dogmas of the Catholic Church. Pope Pius XII defined it in 1950 in his apostolic constitution Munificentissimus Deus as follows:

We proclaim and define it to be a dogma revealed by God that the immaculate Mother of God, Mary ever virgin, when the course of her earthly life was finished, was taken up body and soul into the glory of heaven.^[2]

The declaration was built upon the 1854 dogma of the Immaculate Conception of Mary, which declared that Mary was conceived free from original sin, and both have their foundation in the concept of Mary as the Mother of God.^[3] It leaves open the question of whether Mary died or whether she was raised to eternal life without bodily death.^[2]

The equivalent belief (but not held as dogma) in the Eastern Orthodox Church is the Dormition of the Mother of God or the «Falling Asleep of the Mother of God».

The word ‘assumption’ derives from the Latin word assūmptiō meaning «taking up».

Traditions relating to the Assumption[edit]

In some versions of the assumption narrative, the assumption is said to have taken place in Ephesus, in the House of the Virgin Mary. This is a much more recent and localized tradition. The earliest traditions say that Mary’s life ended in Jerusalem (see Tomb of the Virgin Mary). By the 7th century, a variation emerged, according to which one of the apostles, often identified as Thomas the Apostle, was not present at the death of Mary but his late arrival precipitates a reopening of Mary’s tomb, which is found to be empty except for her grave clothes. In a later tradition, Mary drops her girdle down to the apostle from heaven as testament to the event.^[4] This incident is depicted in many later paintings of the Assumption.

Teaching of the Assumption of Mary became widespread across the Christian world, having been celebrated as early as the 5th century and having been established in the East by Emperor Maurice around AD 600.^[5] John Damascene records the following:

St. Juvenal, Bishop of Jerusalem, at the Council of Chalcedon (451), made known to the Emperor Marcian and Pulcheria, who wished to possess the body of the Mother of God, that Mary died in the presence of all the Apostles, but that her tomb, when opened upon the request of St. Thomas, was found empty; wherefrom the Apostles concluded that the body was taken up to heaven.^[6]

History[edit]

Some scholars argue that the Dormition and Assumption traditions can be traced early in church history in apocryphal books, with Shoemaker stating,

Other scholars have similarly identified these two apocrypha as particularly early. For instance, Baldi, Masconi, and Cothenet analyzed the corpus of Dormition narratives using a rather different approach, governed primarily by language tradition rather than literary relations, and yet all agree that the Obsequies (i.e., the Liber Requiei) and the Six Books apocryphon reflect the earliest traditions, locating their origins in the second or third century.^[7]

Scholars of the Studium Biblicum Franciscanum «argued that during or shortly after the apostolic age a group of Jewish Christians in Jerusalem preserved an oral tradition about the end of the Virgin’s life». Thus, by pointing to oral tradition, they argued for the historicity of the assumption and Dormition narratives. However, Shoemaker notes they fail to take into account the various «strikingly diverse traditions» that the Assumption seems to come from, mainly, «a great variety of original types», rather than «a single unified tradition». Regardless, Shoemaker states even those scholars note «belief in the Virgin’s Assumption is the final dogmatic development, rather than the point of origin, of these traditions». ^[8]

According to Stephen J. Shoemaker, the first known narrative to address the end of Mary’s life and her assumption is the apocryphal third- and possibly second-century, Liber Requiei Mariae («Book of Mary’s Repose»).^[9] Shoemaker asserts that «this earliest evidence for the veneration of Mary appears to come from a markedly heterodox theological milieu».^[10]

Other early sources, less suspect in their content, also contain the assumption. «The Dormition/Assumption of Mary» (attributed to John the Theologian or «Pseudo-John»), another anonymous narrative, is possibly dated to the fourth century, but is dated by Shoemaker as later.^[11] The «Six Books Dormition Apocryphon», dated to the early fourth century,^[10] likewise speaks of the Assumption. «Six Books Dormition Apocryphon» was perhaps associated with the Collyridians who were condemned by Epiphanius of Salamis «for their excessive devotion to the Virgin Mary».^[10]

Shoemaker mentions that «the ancient narratives are neither clear nor unanimous in either supporting or contradicting the dogma» of the assumption.^[12]

In accordance with Stephen J. Shoemaker «there is no evidence of any tradition concerning Mary’s Dormition and Assumption from before the fifth century. The only exception to this is Epiphanius’ unsuccessful attempt to uncover a tradition of the end of Mary’s life towards the end of the fourth century.»^[13] The New Testament is silent regarding the end of her life, the early Christians produced no accounts of her death, and in the late 4th century Epiphanius of Salamis wrote he could find no authorized tradition about how her life ended.^[14] Nevertheless, although Epiphanius could not decide on the basis of biblical or church tradition whether Mary had died or remained immortal, his indecisive reflections suggest that some difference of opinion on the matter had already arisen in his time,^[15] and he identified three beliefs concerning her end: that she died a normal and peaceful death; that she died a martyr; and that she did not die.^[15] Even more, in another text Epiphanius stated that Mary was like Elijah because she never died but was assumed like him.^[16]

Notable later apocrypha that mention the Assumption include De Obitu S. Dominae and De Transitu Virginis, both probably from the 5th century, with further versions by Dionysius the Areopagite, and Gregory of Tours, among others.^[17] The Transitus Mariae was considered as apocrypha in a 6th-century work called Decretum Gelasianum,^[18] but by the early 8th century the belief was so well established that John of Damascus could set out what had become the standard Eastern tradition, that «Mary died in the presence of the Apostles, but that her tomb, when opened, upon the request of St Thomas, was found empty; wherefrom the Apostles concluded that the body was taken up to heaven.»^[19]

Euthymiac History, from sixth century, contains one of the earliest reference to the doctrine of the Assumption of Mary.^[20]

The Feast of the Dormition, imported from the East, arrived in the West in the early 7th century, its name changing to Assumption in some 9th century liturgical calendars.^[21] In the same century Pope Leo IV (reigned 847–855) gave the feast a vigil and an octave to solemnise it above all others, and Pope Nicholas I (858–867) placed it on a par with Christmas and Easter, tantamount to declaring Mary’s translation to Heaven as important as the Incarnation and Resurrection of Christ.^[21] In the 10th century the German nun Elisabeth of Schönau was reportedly granted visions of Mary and her son which had a profound influence on the Western Church’s tradition that Mary was assumed in body and soul into Heaven,^[21] and Pope Benedict XIV (1740–1758) declared it «a probable opinion, which to deny were impious and blasphemous».^[22]

Scriptural basis[edit]

Pope Pius, in promulgating Munificentissimus Deus, stated that «All these proofs and considerations of the holy Fathers and the theologians are based upon the Sacred Writings as their ultimate foundation.» The pope did not advance any specific text as proof of the doctrine, but one senior advisor, Father Jugie, expressed the view that Revelation 12:1–2 was the chief scriptural witness to the assumption:^[23]

And a great sign appeared in heaven: a woman clothed with the sun, and the moon under her feet, and on her head a crown of twelve stars; and she was with child …

The symbolism of this verse is based on the Old Testament, where the sun, moon, and eleven stars represent the patriarch Jacob, his wife, and eleven of the twelve tribes of Israel, who bow down before the twelfth star and tribe, Joseph, and verses 2–6 reveal that the woman is an image of the faithful community.^[24] The possibility that it might be a reference to Mary’s immortality was tentatively proposed by Epiphanius in the 4th century, but while Epiphanius made clear his uncertainty and did not advocate the view, many later scholars did not share his caution and its reading as a representation of Mary became popular with certain Roman Catholic theologians.^[25]

Many of the bishops cited Genesis 3:15, in which God is addressing the serpent in the Garden of Eden, as the primary confirmation of Mary’s assumption:^[26]

Enmity will I set between you and the woman, between your seed and hers; he will strike your head, and you will strike his heel.

The Catechism of the Catholic Church affirms that the account of the fall in Genesis 3 uses figurative language, and that the fall of mankind, by the seductive voice of the snake in the bible, represents the fallen angel, Satan.^[27] Similarly, the great dragon in Revelation is a representation of Satan, identified with the serpent from the garden who has enmity with the woman. Though the woman in revelation represents the people of God, faithful Israel and the Church, Mary is considered the Mother of the Church.^[28] Therefore, in Catholic thought there is an association between this heavenly woman and Mary’s Assumption.

Some scholars conclude that no messianic prophecy was originally intended,^[29] that in the Hebrew Bible the serpent is not satanic, and the verse is simply a record of the enmity between humans and snakes (although a memory of the ancient Canaanite myth of a primordial sea-serpent may stand behind them, albeit at a distance).^[30] But although the verse speaks literally about mankind’s relationship with snakes, there is also a metaphorical overtone: a door has been opened to a dark power and there is no promise of victory, but rather a warning of ongoing conflict.^[31]

Among the many other passages noted by the pope^[which?] were the following:^[26]

• Psalm 132:8, greeting the return of the Ark of the Covenant to Jerusalem («Arise, O Lord, into your resting place, you and the ark which you have sanctified!»), where the ark is taken as the prophetic «type» of Mary;^[32]
• Revelation 11:19, in which John sees the ark of the covenant in heaven (this verse immediately precedes the vision of the woman clothed with the sun);
• Luke 1:28, in which the Archangel Gabriel greets Mary with the words, «Hail Mary, full of grace», since Mary’s bodily assumption is a natural consequence of being full of grace;
• 1 Corinthians 15:23 and Matthew 27:52–53, concerning the certainty of bodily resurrection for all who have faith in Christ.

Assumption versus Dormition[edit]

Some Catholics believe that Mary died before being assumed, but they believe that she was miraculously resurrected before being assumed. Others believe she was assumed bodily into Heaven without first dying.^[33][34] Either understanding may be legitimately held by Catholics, with Eastern Catholics observing the Feast as the Dormition.

Many theologians note by way of comparison that in the Catholic Church the Assumption is dogmatically defined, whilst in the Eastern Orthodox tradition the Dormition is less dogmatically than liturgically and mystically defined. Such differences spring from a larger pattern in the two traditions, wherein Catholic teachings are often dogmatically and authoritatively defined – in part because of the more centralized structure of the Catholic Church – whilst in Eastern Orthodoxy many doctrines are less authoritative.^[35]

The Latin Catholic Feast of the Assumption is celebrated on 15 August and the Eastern Orthodox and Eastern Catholics celebrate the Dormition of the Mother of God (or Dormition of the Theotokos, the falling asleep of the Mother of God) on the same date, preceded by a 14-day fast period. Eastern Christians believe that Mary died a natural death, that her soul was received by Christ upon death, that her body was resurrected after her death and that she was taken up into heaven bodily in anticipation of the general resurrection.

Orthodox tradition is clear and unwavering in regard to the central point [of the Dormition]: the Holy Virgin underwent, as did her Son, a physical death, but her body – like His – was afterwards raised from the dead and she was taken up into heaven, in her body as well as in her soul. She has passed beyond death and judgement and lives wholly in the Age to Come. The Resurrection of the Body … has in her case been anticipated and is already an accomplished fact. That does not mean, however, that she is dissociated from the rest of humanity and placed in a wholly different category: for we all hope to share one day in that same glory of the Resurrection of the Body that she enjoys even now.^[36]

Protestant views[edit]

Views differ within Protestantism, with those with a theology closer to Catholicism sometimes believing in a bodily assumption whilst most Protestants do not.

Lutheran views[edit]

The Feast of the Assumption of Mary was retained by the Lutheran Church after the Reformation.^[37] Evangelical Lutheran Worship designates August 15 as a lesser festival named «Mary, Mother of Our Lord» while the current Lutheran Service Book formally calls it «St. Mary, Mother of our Lord».^[37]

Anglican views[edit]

Within Anglican doctrine the Assumption of Mary is either rejected or regarded as adiaphora («a thing indifferent»);^[38] it therefore disappeared from Anglican worship in 1549, partially returning in some branches of Anglicanism during the 20th century under different names. A Marian feast on 15 August is celebrated by the Church of England as a non-specific feast of the Blessed Virgin Mary, a feast called by the Scottish Episcopal Church simply «Mary the Virgin»,^[39][40][41] and in the US-based Episcopal Church it is observed as the feast of «Saint Mary the Virgin: Mother of Our Lord Jesus Christ»,^[42]
while other Anglican provinces have a feast of the Dormition^[39] – the Anglican Church of Canada for instance marks the day as the «Falling Asleep of the Blessed Virgin Mary».^[43]

The Anglican-Roman Catholic International Commission, which seeks to identify common ground between the two communions, released in 2004 a non-authoritative declaration meant for study and evaluation, the «Seattle Statement»; this «agreed statement» concludes that «the teaching about Mary in the two definitions of the Assumption and the Immaculate Conception, understood within the biblical pattern of the economy of hope and grace, can be said to be consonant with the teaching of the Scriptures and the ancient common traditions».^[44]

Other Protestant views[edit]

The Protestant reformer Heinrich Bullinger believed in the assumption of Mary. His 1539 polemical treatise against idolatry^[45] expressed his belief that Mary’s sacrosanctum corpus («sacrosanct body») had been assumed into heaven by angels:

Hac causa credimus ut Deiparae virginis Mariae purissimum thalamum et spiritus sancti templum, hoc est, sacrosanctum corpus ejus deportatum esse ab angelis in coelum.[46]

For this reason we believe that the Virgin Mary, Begetter of God, the most pure bed and temple of the Holy Spirit, that is, her most holy body, was carried to heaven by angels.[47]

Feasts and related fasting period[edit]

Orthodox Christians fast fifteen days prior to the Feast of the Assumption of Mary, including abstinence from sexual relations.^[48] Fasting in the Orthodox tradition refers to not consuming a meal until evening.^[49]

The Assumption is important to many Christians, especially Catholics and Orthodox, as well as many Lutherans and Anglicans, as the Virgin Mary’s heavenly birthday (the day that Mary was received into Heaven). Belief about her acceptance into the glory of Heaven is seen by some Christians as the symbol of the promise made by Jesus to all enduring Christians that they too will be received into paradise. The Assumption of Mary is symbolised in the Fleur-de-lys Madonna.

The present Italian name of the holiday, Ferragosto, may derive from the Latin name, Feriae Augusti («Holidays of the Emperor Augustus»),^[50] since the month of August took its name from the emperor. The feast was introduced by Bishop Cyril of Alexandria in the 5th century. In the course of Christianization, he put it on 15 August. In the middle of August, Augustus celebrated his victories over Marcus Antonius and Cleopatra at Actium and Alexandria with a three-day triumph. The anniversaries and later only 15 August were public holidays from then on throughout the Roman Empire.^[51]

The Solemnity of the Assumption on 15 August was celebrated in the Eastern Church from the 6th century. The Western Church adopted this date as a Holy Day of Obligation to commemorate the Assumption of the Blessed Virgin Mary, a reference to the belief in a real, physical elevation of her sinless soul and incorrupt body into Heaven.

Public holidays[edit]

Assumption Day on 15 August is a nationwide public holiday in Andorra, Austria, Belgium, Burundi, Cameroon, Central African Republic, Chile, Republic of Congo, Côte d’Ivoire, Croatia, Colombia, Costa Rica, Cyprus, East Timor, France, Gabon, Greece, Georgia, Republic of Guinea, Haiti, Italy, Lebanon, Lithuania, Luxembourg, Republic of North Macedonia, Madagascar, Malta, Mauritius, Republic of Moldova, Monaco, Montenegro (Albanian Catholics), Paraguay, Poland (coinciding with Polish Army Day), Portugal, Romania, Rwanda, Senegal, Seychelles, Slovenia, Spain, Syria, Tahiti, Togo, and Vanuatu;^[52] and was also in Hungary until 1948.

It is also a public holiday in parts of Germany (parts of Bavaria and Saarland) and Switzerland (in 14 of the 26 cantons). In Guatemala, it is observed in Guatemala City and in the town of Santa Maria Nebaj, both of which claim her as their patron saint.^[53] Also, this day is combined with Mother’s Day in Costa Rica and parts of Belgium.

Prominent Catholic, Eastern Orthodox, and Oriental Orthodox countries in which Assumption Day is an important festival but is not recognized by the state as a public holiday include the Czech Republic, Ireland, Mexico, the Philippines and Russia. In Bulgaria, the Feast of the Assumption is the biggest Eastern Orthodox Christian celebration of the Holy Virgin. Celebrations include liturgies and votive offerings. In Varna, the day is celebrated with a procession of a holy icon, and with concerts and regattas.^[54]

In many places, religious parades and popular festivals are held to celebrate this day. In Canada, Assumption Day is the Fête Nationale of the Acadians, of whom she is the patron saint. Some businesses close on that day in heavily francophone parts of New Brunswick, Canada. The Virgin Assumed in Heaven is also patroness of the Maltese Islands and her feast, celebrated on 15 August, apart from being a public holiday in Malta is also celebrated with great solemnity in the local churches especially in the seven localities known as the Seba’ Santa Marijiet. The Maltese localities which celebrate the Assumption of Our Lady are: Il-Mosta, Il-Qrendi, Ħal Kirkop, Ħal Għaxaq, Il-Gudja, Ħ’Attard, L-Imqabba and Victoria. The hamlet of Praha, Texas holds a festival during which its population swells from approximately 25 to 5,000 people.

In Anglicanism and Lutheranism, the feast is now often kept, but without official use of the word «Assumption». In Eastern Orthodox churches following the Julian Calendar, the feast day of Assumption of Mary falls on 28 August.

Art[edit]

The earliest known use of the Dormition is found on a sarcophagus in the crypt of a church in Zaragoza in Spain dated c. 330.^[17] The Assumption became a popular subject in Western Christian art, especially from the 12th century, and especially after the Reformation, when it was used to refute the Protestants and their downplaying of Mary’s role in salvation.^[55] Angels commonly carry her heavenward where she is to be crowned by Christ, while the Apostles below surround her empty tomb as they stare up in awe.^[55] Caravaggio, the «father» of the Baroque movement, caused a stir by depicting her as a decaying corpse, quite contrary to the doctrine promoted by the church;^[56] more orthodox examples include works by El Greco, Rubens, Annibale Carracci, and Nicolas Poussin, the last replacing the Apostles with putti throwing flowers into the tomb.^[55]

See also[edit]

• Assumption, a disambiguation page which includes many places named after the Assumption of Mary
• Ascension of Jesus
• Coronation of Mary
• Resurrection of Jesus Christ
• Entering heaven alive

References[edit]

Citations[edit]

Bibliography[edit]

• Alter, Robert (1997). Genesis: Translation and Commentary. W. W. Norton & Company. ISBN 978-0393070262.
• Arnold, Bill T. (2009). Genesis. Cambridge University Press. ISBN 978-0521000673.
• Beale, G. K.; Campbell, David (2015). Revelation: A Shorter Commentary. Eerdmans. ISBN 978-0304707812.
• Boss, Sarah Jane (2000). Empress and Handmaid: On Nature and Gender in the Cult of the Virgin Mary. A&C Black. ISBN 978-0304707812.
• Collinge, William J. (2012). Historical Dictionary of Catholicism. Scarecrow Press. ISBN 978-0810879799.
• Cross, Frank Leslie; Livingstone, Elizabeth A. (2005). «Assumption of the BVM». The Oxford Dictionary of the Christian Church. Oxford University Press. ISBN 978-0192802903.
• Duffy, Eamon (1989). What Catholics Believe About Mary. London: Catholic Truth Society.
• Ford, John T. (2006). Saint Mary’s Press Glossary of Theological Terms. Saint Mary’s Press. ISBN 978-0884899037.
• Goldingay, John (2020). Genesis. Baker Academic. ISBN 978-1493423972.
• Jenkins, Philip (2015). The Many Faces of Christ. Hachette. ISBN 978-0465061617.
• Kerr, W.N. (2001). «Mary, Assumption of». In Elwell, Walter A. (ed.). Evangelical Dictionary of Theology. Baker Academic. ISBN 978-0801020759.
• Miravalle, Mark I. (2006). Introduction to Mary: The Heart of Marian Doctrine and Devotion. Queenship Publishing. ISBN 9781882972067.
• O’Carroll, Michael (2000). Theotokos: A Theological Encyclopedia of the Blessed Virgin Mary. Wipf and Stock. ISBN 978-1579104542.
• Shoemaker, Stephen J. (2016). Mary in Early Christian Faith and Devotion. Yale University Press. ISBN 978-0300217216.
• Shoemaker, Stephen J. (2002). Ancient Traditions of the Virgin Mary’s Dormition and Assumption. Oxford University Press. ISBN 978-0199250752.
• Wagner, David M. (2020). The Church and the Modern Era (1846–2005). Ave Maria Press. ISBN 978-1594717888.
• Warner, Marina (2016). Alone of All Her Sex. Oxford University Press. ISBN 978-0198718789.
• Williams, Paul (2019). «The English Reformers and the Blessed Virgin Mary». In Maunder, Chris (ed.). The Oxford Handbook of Mary. Oxford University Press. ISBN 978-0198792550.
• Zirpolo, Lilian H. (2018). Historical Dictionary of Baroque Art and Architecture. Rowman & Littlefield. ISBN 978-1538111291.

Further reading[edit]

• Duggan, Paul E. (1989). The Assumption Dogma: Some Reactions and Ecumenical Implications in the Thought of English-speaking Theologians. Emerson Press, Cleveland, Ohio.^{[ISBN missing]}
• Hammer, Bonaventure (1909). «Novena 5: for the Feast of the Assumption of the Blessed Virgin Mary» . Mary, help of Christians. Benziger Brothers.
• Mimouni, Simon Claude (1995). Dormition et assomption de Marie: Histoire des traditions anciennes. Beauchesne, Paris.^{[ISBN missing]}
• Salvador-Gonzalez, José-María (2019). «Musical Resonanes in the Assumption of Mary and Their Reflection in the Italian Trecento and Quattrocento Painting». Music in Art: International Journal for Music Iconography. 44 (1–2): 79–96. ISSN 1522-7464.

External links[edit]

• «Munificentissimus Deus – Defining the Dogma of the Assumption» Vatican, 1 November 1950
• Footage of the Assumption proclamation (1950) (British Pathé)
• «De Obitu S. Dominae». Uoregon.edu. Archived from the original on 31 August 2009. Retrieved 3 November 2013.
• «De Transitu Virginis». Uoregon.edu. Archived from the original on 13 April 2009. Retrieved 3 November 2013.

По совершении Господом спасения рода человеческого и вознесении Его на небо, пречистая и преблагословенная Дева Мария, Матерь Божия и Ходатаица нашего спасения, среди первых христиан жила довольно продолжительное время; Она исполнялась великой духовной радости, взирая на расширение по всей вселенной церкви Христовой и на распространение до пределов земли славы Сына и Бога Своего; в эти начальные дни жизни Церкви христианской Пресвятая Богородица воочию увидела исполнение Своих слов, что Ее будут ублажать все роды (Лк.1:18), – христиане, повсюду славившие Христа Бога, ублажали и Его Пречистую Матерь, тогда еще обитавшую на земле.

Пресвятая Богородица приблизилась к пречестному и славному успению Своему уже исполненная дней^[1]; Она Сама желала скорее отойти от тела и войти к Богу. Душа Ее всегда была объята одним непрестанным желанием увидеть сладостное лицо Сына Своего, Сидящего одесную Отца на небесах (Евр.1:3); горя к Нему несравненно большею любовию, нежели Серафимы^[2]. Матерь Божия, изливая из святых своих очей потоки слез, тепло молилась Господу, чтобы Он взял Ее из этой юдоли плача в горние^[3] блаженные обители. Живя в доме святого Иоанна Богослова^[4] на Сионе^[5], Она часто удалялась отсюда на гору Елеонскую^[6], – место вознесения на небо Сына Своего и Господа; здесь в одиночестве Она возносила Ему Свои усердные молитвы. И вот однажды во время такой уединенной молитвы Богоматери на горе Елеонской о том, чтобы Господь скорее послал Ей кончину и взял к Себе на небо, пред Нею предстал архангел Гавриил^[7], служивший Пресвятой Богородице с первых дней Ее детства: он питал Ее во святом святых, принес Ей благую весть о рождении от Нее Сына Божия (Лк.1:27-38), неотступно охранял Ее во всё время жизни Ее на земле. Со светлым лицом передал небесный посланник Пресвятой Богородице радостные для Нее слова Господа, что вскоре, – по прошествии трех дней, – Она отойдет ко Христу Богу. Возвещая Пречистой Деве час смертный, архангел говорил Ей, чтобы Она не смущалась, а с радостью приняла его слова, ибо они призывают Ее в бессмертную жизнь к вечному Царю славы:

– Сын Твой и Бог наш, – говорил архангел, – с архангелами и ангелами, херувимами и серафимами, со всеми небесными духами и душами праведных приимет Тебя, Матерь Свою, в небесное царство, чтобы Ты жила и царствовала с Ним бесконечное время.

В знамение торжества Богородицы над смертью, то есть что над Нею не будет иметь власти смерть телесная, как не обладала Ею смерть душевная, и что Она, точно сном уснувши смертью на малое время, скоро, как пробудившись, восстанет и, отгнав от Себя смерть как от глаз дремоту, узрит при свете лица Господня бессмертную славу и жизнь, куда и отойдет при радостных кликах с веселием духовным, – в знамение всего этого архангел вручил Пресвятой Деве райскую ветвь: это была сияющая светом небесной благодати ветвь финиковой пальмы; ее должны были, как сказал архангел, нести пред одром Богоматери, когда пречестное и пречистое тело Ее будет несено для погребения. Преблагословенная Матерь Божия исполнилась несказанной радости и духовного восторга, ибо что могло быть для Нее радостнее и приятнее жительства на небе с Сыном Своим и Богом и блаженства при созерцании Его сладостного лика? Пав на колена, Она начала усердно благодарить Творца Своего:

– Я не была достойна, – молилась Пресвятая Богородица, – приять Тебя, Владыко, в утробу Мою, если бы Ты Сам не помиловал Меня, рабу Твою; Я соблюла вверенное Мне сокровище и посему имею дерзновение просить Тебя, Царь славы, чтобы Ты охранил Меня от области геенской^[8]: если небо и ангелы трепещут пред Тобою, то тем более созданный из персти человек, не имеющий за собою никаких заслуг кроме дарованных Твоею же благостию; Ты, Господь и Бог, благословенный во веки.

Пречистая Владычица при исходе Своем из этой жизни желала видеть святых Апостолов, уже разошедшихся с евангельскою проповедью по вселенной; Она молила Господа и о том, чтобы в час кончины Своей Ей не видеть князя тьмы и ужасных слуг его, но чтобы Сам Сын Ее и Бог, исполняя Свое обещание, пришел и принял Ее душу в свои святые руки. Когда Владычица наша, преклоняя колена, возносила на горе Елеонской Творцу Своему молитвенные просьбы и благодарения, то молитва Ее сопровождалась таким чудесным явлением: масличные деревья, стоявшие на горе Елеонской, точно одушевленные, кланялись, вместе с Богородицей: когда Матерь Божия преклоняла колена, тогда и деревья пригибались книзу; когда Она восставала, тогда и они снова выпрямлялись; деревья, как рабы, служили Богородице, почитая Богоматерь.

По окончании молитвы Пресвятая Богородица возвратилась домой, и тотчас всё сотряслось от присутствия невидимой силы Божией, окружавшей Богоматерь, и от славы Господней, которою Она была осияваема. Лицо Ее, и всегда сияющее благодатию Божиею более, чем лицо Моисея, говорившего некогда с Богом на Синае (Исх.34:30), просветилось еще более несказанною славою. Преблагословенная Владычица начала готовиться к Своей кончине. Прежде всего Она сообщила о ней усыновленному Ей возлюбленному ученику Христову Иоанну и показала ему светящуюся райскую ветвь, завещая ему именно нести ее пред Своим одром; затем Пресвятая Дева сообщила о том же и прочим служившим Ей домочадцам. Потом Она повелела наполнить Свою горницу благоуханием, приготовить и зажечь в ней возможно более светильников, украсить как самую горницу, так и стоящий в ней одр, – словом, устроить всё нужное для погребения. Святой Иоанн Богослов тотчас послал к святому Иакову, брату Господню и первому епископу иерусалимскому, а также – ко всем родственникам и ближним, сообщая о скором – с точным обозначением дня – отшествии Матери Божией. Святой Иаков не замедлил известить всех христиан, живших не только в Иерусалиме, но и в окрестных городах и селениях, так что с епископом иерусалимским собрались ко Пресвятой Богородице все родственники и великое множество верующих обоего пола. Пречистая Владычица во всеуслышание поведала собравшимся слова, сказанные Ей архангелом о переселении Ее на небо и в подтверждение показала полученную от Своего благовестника райскую ветвь, которая, как солнечный луч, сияла светом небесной славы. Слыша из уст Самой Богородицы весть о скорой Ее кончине, окружавшие Ее верующие не могли удержаться от слез: весь дом наполнился плачем и рыданиями; все умоляли милосердую Владычицу, как общую всех Матерь, не оставлять их сиротами. Но Матерь Божия просила не плакать, а радоваться Ее кончине, так как, ставши ближе к Божию престолу, лицом к лицу взирая на Сына Своего и Бога и беседуя с Ним уста к устам, Она может по смерти с большим дерзновением умолять Его о милосердии и благости; при этом преблагословенная Богородица обещала не оставлять сиротами по Своем отшествии и не только их, но и весь мир: Она весь мир будет посещать, внимая его нуждам и помогая бедствующим. Утешительные слова Богородицы отерли слезы плакавших и утешили их печаль. Пречистая Владычица сделала затем завещание относительно двух Своих одежд, чтобы они отданы были двум бедным вдовицам, которые с усердием, получая от Нее пропитание, служили Ей. О Своем пречистом теле Матерь Божия завещала, чтобы оно было погребено в лежащем при горе Елеонской, недалеко от Иерусалима, Гефсиманском саду^[9], где находилась гробница праведных родителей Ее, Иоакима и Анны, и Обручника Ее святого Иосифа; эти гробницы примыкали к простиравшейся между Иерусалимом и горой Елеонской долине Иосафатовой, бывшей местом общего погребения для бедных жителей Иерусалима.

Во время этих предсмертных распоряжений Пресвятой Богородицы внезапно послышался шум, по силе напоминавший раскаты грома, и облака окружили дом святого Иоанна Богослова – то, по повелению Божию, ангелы восхитили разошедшихся с проповедью Евангелия по концам вселенной Апостолов и на облаках принесли их в Иерусалим, поставив на Сионе пред дверями дома, где обитала Матерь Божия. Святые Апостолы, видя друг друга, радовались и вместе с тем удивлялись, говоря:

– Что за причина, ради которой Господь собрал нас вместе?

К ним вышел святой Иоанн Богослов и с радостными слезами приветствовал их, сообщая при этом о скором преставлении Пресвятой Богородицы. Тогда святые Апостолы поняли, что Господь собрал их с различных концов вселенной для присутствия при блаженной кончине Пречистой Его Матери, чтобы они с честью предали погребению Ее пречистое тело. Весть о скорой кончине Матери Божией переполнила сердца святых Апостолов сильною скорбью. Войдя внутрь дома, они увидели Богородицу с радостным лицом сидящую на одре; святые Апостолы приветствовали Ее словами:

– Благословенна Ты от Господа, сотворившего небо и землю!

– Мир вам, братья, избранные Самим Господом! – отвечала Пречистая Владычица.

И потом спросила:

– Как вы прибыли сюда?

Святые Апостолы открыли Ей, что каждый из них был восхищен силою Духа Божия с места своей проповеди и принесен на Сион на облаке. Матерь Божия прославила Бога, услышавшего Ее молитву и исполнившего Ее сердечное желание – видеть при Своей кончине святых Апостолов.

– Господь, – говорила Она, обращаясь к ним, – привел вас сюда для утешения Моей души, которой предстоит, как требует того смертная природа, скорое разлучение с телом: уже приблизилось предопределенное Мне Моим Создателем время.

Они же в ответ на это с печалью говорили Ей:

– Во время Твоего пребывания на земле мы, Владычица, утешались, взирая на Тебя как на Самого Владыку и Учителя нашего, а теперь, лишаясь Твоего присутствия, как вынесем тяжелую скорбь, объявшую наши души? Но Ты отходишь в премирные обители по изволению рожденного Тобою Христа Бога, и мы не можем не радоваться решению Божию о Тебе, хотя вместе с тем не можем не оплакивать и своего сиротства, ибо более не увидим Тебя, Матерь и Утешительницу нашу.

При этих словах святые Апостолы обливались слезами.

– Не плачьте, – утешала их Пресвятая Богородица, – и Моей радости, друзья и ученики Христовы, не омрачайте своей скорбью, – лучше радуйтесь вместе со Мною, так как я отхожу к Сыну Моему и Богу. Тело Мое, которое Я Сама уготовала для погребения, предайте земле в Гефсимании, а затем опять возвращайтесь к возложенной на вас проповеди Евангелия; Меня же, если изволит Господь, и по Моем отшествии увидите.

Во время этой беседы Богоматери со святыми Апостолами прибыл и избранный Богом сосуд – святой Апостол Павел. Припав к ногам Пресвятой Богородицы, он отверз свои уста, восхваляя и ублажая Ее:

– Радуйся, – говорил святой Апостол, – Матерь Жизни и мое проповедание; если я до вознесения Господа Иисуса Христа не мог насладиться лицезрением Его здесь, на земле, то, взирая теперь на Тебя, думаю, что вижу как бы Его.

С Апостолом Павлом были и близкие его ученики Дионисий Ареопагит^[10], Иерофей^[11] и Тимофей^[12]; присутствовали и остальные, из числа семидесяти, Апостолы, – все были собраны Святым Духом, чтобы сподобиться благословения Пречистой Девы Марии и своим присутствием содействовать большей торжественности Ее погребения. Пречистая Владычица каждого из святых Апостолов призывала к Себе по имени, восхваляя веру и подвиги при благовестии о Христе Иисусе; каждому Она желала вечного блаженства и молилась о мире всего мира.

Настал пятнадцатый день августа месяца, и приблизился ожидаемый всеми благословенный час – это был третий час дня – отшествия Пресвятой Богородицы. В горнице возжено было множество светильников; святые Апостолы возносили славословие Богу; пренепорочная же Дева возлежала на украшенном одре, приготовляясь к блаженной кончине и ожидая пришествия к Себе возлюбленного Сына Своего и Господа. Внезапно в горнице заблистал несказанный свет Божественной славы, помрачивший светильники. Те, которым открыто было это видение, пришли в ужас. Они видели, что кровля горницы открыта и слава Господня нисходит с небес, – Сам Царь славы Христос со тьмами ангелов и архангелов, со всеми небесными силами, со святыми праотцами и пророками, некогда предвозвещавшими о Пресвятой Деве, и со всеми праведными душами приближался к Пречистой Своей Матери. Увидев приближение Сына, Матерь Божия в великой радости воскликнула слова Своей песни:

– «Величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем, что призрел Он на смирение Рабы Своей» (Лк.1:46-47).

И приподнявшись с одра, как бы пытаясь идти в сретение Сыну Своему, Она поклонилась Господу. Он же, приблизившись и с любовию взирая на Нее, говорил:

– Приди, Ближняя Моя, приди, Голубица Моя, приди, драгоценное Мое сокровище, и войди в обители вечной жизни.

Матерь Божия, поклонившись, отвечала:

– Благословенно имя Твое, Господи славы и Боже Мой, благоволивший избрать смиренную рабу Свою для служения таинству Твоему; помяни Меня, Царь славы, в вечном Твоем царствии; Тебе известно, что Я всем сердцем Моим возлюбила Тебя и соблюла вверенное Мне сокровище, и теперь приими в мире дух Мой и защити Меня от всяких козней темной сатанинской силы.

Господь утешил Ее исполненными любви словами, убеждая не бояться сатанинской силы, которая уже побеждена Ею; Он с любовью призывал Ее безбоязненно прейти от земли к небу.

– «Готово сердце мое, Боже, готово сердце мое» (Пс.107:2), – отвечала на это Пресвятая Дева.

И, затем, произнесши сказанные Ею некогда слова, – «да будет Мне по слову твоему» (Лк.1:38), снова возлегла на одре. Чувствуя неизреченную радость при виде пресветлого лица Сына Своего и Господа, Матерь Божия, от любви к Нему преисполненная духовного восторга, предала пречистую душу Свою в руки Господа; при этом Она не ощутила никакой боли, но как бы уснула сладким сном: Тот, Кого Она зачала без нарушения девства и родила без болезни, приял и душу Ее от пречистого тела. И тотчас началось исполненное радости дивное ангельское пение, в котором слышались часто повторяемые ангелами слова приветствия Гавриилова Пресвятой Деве:

– «Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами» (Лк.1:28).

С такими торжественными песнопениями провожали небесные чины пресвятую душу Богоматери, на руках Господа грядущую в горние обители. Святые Апостолы, удостоившиеся видения, умиленными очами провожали Матерь Божию, как некогда Господа, возносившегося с Елеонской горы (Деян.1:9-12); они долго стояли, испытывая ужас и как бы находясь в забытьи. Придя в себя, ученики Христовы поклонились Господу, со славою вознесшему на небо душу Своей Матери, и с плачем окружили одр Богородицы. Лицо преблагословенной Девы Марии сияло как солнце, и от пречистого тела Ее исходило дивное благоухание, подобного которому здесь, на земле, невозможно и найти. Все верующие, благоговейно почитая пречистое тело, лобызали его со страхом; от честных мощей Богородицы исходила освящающая сила, наполнявшая радостью сердца всех прикасавшихся к нему. Болящие же получали исцеления: слепые прозревали, у глухих отверзался слух, хромые выпрямлялись, бесы изгонялись – всякая болезнь совершенно исчезала от одного только прикосновения к одру Божией Матери.

Среди этих событий, сопровождавших смерть Божией Матери, началось торжественное шествие с Ее пречестным телом для его погребения. Святой Апостол Петр вместе со святыми Апостолами Павлом и Иаковом, братом Божиим, став во главе, подняли вместе с другими святыми Апостолами из числа двенадцати одр Пресвятой Богоматери; святой же Иоанн Богослов нес впереди райскую ветвь, испускавшую сияние. Остальные же верующие со свечами и кадилами шли вблизи, окружая одр. Все воспевали исходные молитвословия: святой Апостол Петр начинал, а прочие стройно пели за ним псалом Давида: «во исходе Израилеве от Египта» (Пс.113), присоединяя к каждому стиху аллилуиа; по внушению Святого Духа воспевали и другие торжественные и благодарственные молитвы и псалмы. Торжественное шествие с пречистым телом Богоматери направлялось от Сиона чрез Иерусалим в Гефсиманию. Над одром и провожающими появился облачный круг, напоминавший венец и озаренный необыкновенно светлым сиянием. А в облаках, во всеуслышание, наполняя воздух, раздавалось дивное ангельское пение. Этот облачный венец плыл по воздуху над одром Божией Матери до самого места погребения; всё это время не прекращалось и ангельское пение. Но радостное шествие – вполне описать его не может слабый человеческий язык – было неожиданно прервано. Многие из неверовавших во Христа иудеев, услышав необычное пение и увидев торжественное шествие, покинули свои жилища и присоединились к нему: они также пошли за город, удивляясь той славе и чести, какие воздавались пречестному телу Матери Иисуса Христа. Узнав об этом, архиереи и книжники пришли в сильную ярость и послали слуг и воинов, подговорив также многих и из народа, чтобы они догнали шествие и разогнали его участников; вместе с тем они приказывали учеников Христовых убить, а тело Богоматери сжечь. Но когда послушная подстрекателям толпа, вооружившись точно на сражение, в ярости побежала вслед за сопровождавшими тело Пресвятой Богородицы и уже стала настигать их, внезапно облачный круг, плывший по воздуху, спустился на землю и точно стеною окружил как святых Апостолов, так и остальных христиан; преследовавшие слышали лишь пение, никого не видя за облаком. Святые ангелы, невидимо парившие над телом Богоматери и христианами, поразили злобных преследователей слепотою: одни из них разбили головы о городские стены; другие ощупывали их и, не зная, куда идти, искали проводников. В это время одному иудейскому священнику по имени Афоний случилось выйти в путь: видя святых Апостолов – облако по Божию повелению для большей славы Богоматери снова поднялось – и множество христиан со свечами и пением, окружавших тело Приснодевы Марии, Афоний переполнился завистью; в нем вспыхнула прежняя злоба к Господу нашему, и он сказал:

– Смотри, какой почет окружает тело Той, Которая родила льстеца, разорившего закон наших отцов!

Будучи очень силен, он с неистовою яростью подбежал через толпу христиан к одру, чтобы сбросить на землю тело Пречистой Владычицы нашей. Когда дерзкие руки священника коснулись одра, тотчас невидимый ангел рассек их посредине невещественным мечом Божия отмщения, и они повисли, не отрываясь от одра, сам же Афоний упал на землю, восклицая:

– Горе мне!

Уразумев свой грех, он стал каяться и говорить святым Апостолам:

– Помилуйте меня, рабы Христовы!

Святой Апостол Петр приказал остановиться несшим тело Богоматери и сказал Афонию:

– Вот ты получил, чего желал; знай, что Бог – отмщений Господь явил Себя (Пс.93:1), и мы не можем исцелить тебя от твоих ран; это может сделать только Сам Господь наш, на Которого вы неправедно восстали и, схватив, убили; но и Он не захочет даровать тебе исцеления, пока ты не уверуешь в Него всем сердцем и не исповедаешь устами, что Иисус есть истинный Мессия, Сын Божий.

Афоний воскликнул:

– Верую, что Он есть предвозвещенный пророками Спаситель мира – Христос; мы с самого начала увидели, что он есть Сын Божий, но, омраченные злобною завистью, не хотели открыто признать величия Божия и предали Его безвинно смерти; но Он силою Своего Божества в третий день воскрес, посрамив всех нас, его ненавистников: мы пытались путем подкупа стражи утаить Его воскресение, но ничего не могли сделать, так как слава об этом повсюду распространилась.

Когда Афоний говорил это, раскаиваясь в своем грехе, святые Апостолы и все верующие радовались радостью ангелов о кающемся грешнике: святой Апостол Петр повелел Афонию с верою приложить раны усеченных рук к висящим на одре, призывая имя Пресвятой Богородицы. Афоний исполнил это, и тотчас отсеченные руки присоединились к своему месту; они сделались совершенно здоровы, остался только знак отсечения, – точно красная ниточка, окружавший локоть. Афоний пал пред одром ниц, кланяясь рожденному от Пресвятой Богородицы Христу – Богу и ублажая многими похвалами Пречистую Матерь Его: он приводил из святого Писания пророчества, свидетельствующие как о Ней, так и о Христе, и все удивлялись вдвойне, видя чудесное исцеление усеченных рук Афония и слыша от него мудрые слова, которыми он прославлял Господа Иисуса и восхвалял Богородицу. Затем Афоний присоединился к святым Апостолам, следуя с прочими христианами в Гефсиманию за одром. Точно так же получили исцеление и те из пораженных слепотою, которые, сознавая свой грех, с раскаянием подходили с проводниками к честному одру и касались его с верою: они получали прозрение не только телесных, но и душевных очей. Милосердая Матерь всех, Пресвятая Владычица наша, как рождением Своим доставила радость всей вселенной, так и в успении Своем не восхотела никого опечалить: как благая Матерь благого Царя, Она и бывших врагов Своих милостиво утешила благодатными дарами Своими.

Но вот святые Апостолы со всем множеством христиан достигли Гефсиманского сада; когда поставили одр с пречестным телом, то снова поднялся плач среди христиан: все, лишаясь такого сокровища, рыдали о своем сиротстве; отдавая последнее целование, христиане припадали к телу Пресвятой Богородицы и целовали его, обливаясь слезами, так что только к вечеру могли положить пречестное тело во гроб; но даже и тогда, когда ко гробу был уже привален громадный камень, христиане не отходили от него, удерживаемые любовью к Богоматери. Святые Апостолы пробыли при гробе Пресвятой Богородицы, не покидая Гефсиманского сада, трое суток, днем и ночью воспевая псалмы. И во все это время в воздухе слышалось дивное пение небесных воинств, восхваляющих Бога и ублажающих Его пречистую Матерь.

По особенному устроению Божию один из Апостолов, святой Фома^[13], не присутствовал на преславном погребении тела Пречистой Богородицы; он только на третий день явился в Гефсиманию. Святой Апостол Фома сильно скорбел и сокрушался, что не удостоился, как прочие святые Апостолы, последнего приветствия и благословения Пречистой Богородицы; он сильно плакал также и о том, что один только не видел Божественной славы, дивных таин и дел Божиих, явленных во время успения и торжественного погребения Богоматери. Святые Апостолы, сжалившись над ним, решили открыть гроб, чтобы святой Фома мог увидеть хотя бы мертвое тело преблагословенной Богородицы, поклониться ему и облобызать его и чрез это получить некоторую ослабу своей печали и утешение в огорчении. Но когда святые Апостолы, отвалив камень, открыли гроб, то пришли в ужас: во гробе тела Богоматери не было, остались одни только погребальные пелены, распространявшие дивное благоухание; святые Апостолы стояли в изумлении, недоумевая, что это значит! Лобызая со слезами и благоговением оставшуюся во гробе погребальную пелену, они молились Господу, чтобы Он открыл им, куда исчезло тело Пресвятой Богородицы. К вечеру они сели, чтобы немного подкрепиться пищею. У святых Апостолов во время трапезы был такой обычай: они оставляли среди себя незанятым одно место, полагая на нем в честь Христа – как Его часть – кусок хлеба. По окончании трапезы, вознося благодарение, они брали помянутую частицу хлеба, называемую частью Господа, и поднимали вверх, славя великое имя Пресвятой Троицы, затем, после слов «Господи Иисусе Христе, помогай нам!» съедали это кусок, как Божие благословение. Так поступали святые Апостолы не только тогда, когда все были вместе, но и когда каждый находился вдали друг от друга. Теперь же в Гефсимании во время трапезы они ни о чем другом не думали и не говорили, как о том, почему не нашлось во гробе пречистого тела Богоматери. И вот, когда, окончив трапезу, святые Апостолы начали воздвизать отложенную в честь Господа частицу хлеба, славя Пресвятую Троицу, вдруг услышали ангельское пение: поднявши глаза, они увидели на воздухе стоящую Пречистую Матерь Божию, окруженную множеством ангелов. Она была осияваема неизреченным светом и сказала им:

– Радуйтесь! Ибо Я с вами во все дни.

Святые Апостолы, исполнившись радости, вместо обычного «Господи Иисусе Христе, помогай нам», воскликнули:

– Пресвятая Богородица, помогай нам!

С этого времени они как сами уверовали, так и святую Церковь научили верить, что Пречистая Матерь Божия в третий день после погребения была воскрешена Своим Сыном и взята с телом на небо. Снова войдя во гроб, святые Апостолы взяли оставленную плащаницу для утешения скорбящих и как неложное свидетельство восстания Богоматери из гроба. Не подобало скинии жизни быть во власти смерти и Породившей Создателя твари разделить участь тления с земною тварью. Законодатель явился исполнителем данного от Него закона – сыновья да чтут родителей. Он почтил пренепорочную Матерь Свою, как Себя, – как Сам Он со славою воскрес в третий день и потом вознесся с пречистою плотью на небо, так и Матерь Свою воскресил со славою в третий день и взял к Себе в небесные селения. Об этом предсказывал и святой Давид, говоря: «стань, Господи, на место покоя Твоего, — Ты и ковчег могущества Твоего» (Пс.131:8). Его пророческие слова сбылись при воскресении Господа и воскрешении Им Своей Матери. Высеченный в камне пустой гроб Богоматери, как и Сына Ее, доселе сохранился и служит предметом благоговейного почитания верных.

Господь по особому смотрению Своему замедлил прибытие святого Фомы ко дню преставления Пречистой Богородицы, чтобы для него был открыт гроб, и Церковь таким образом уверилась в воскрешении Богоматери, подобно тому как ранее, чрез неверие того же Апостола, уверилась в воскресении Христовом (Ин.20:24-31). Так совершилось успение Пречистой и Преблагословенной нашей Богородицы и погребение Ее непорочного тела, Ее преславное воскрешение и торжественное уверение о взятии Ее на небо с плотью.

По окончании всех этих дивных чудес и таин Божиих, святые Апостолы, снова носимые облаком, возвратились каждый в ту страну, откуда взят был во время своей проповеди Евангелия.

Святой Амвросий, говоря о жизни Владычицы нашей на земле, так описывает дивные душевные качества Пресвятой Богородицы:

– Она Дева не только по плоти, но и по духу: смиренна сердцем и нетороплива в речи; слова Ее полны Божественной мудрости; Она почти постоянно в чтении святого Писания и неутомима в трудах; целомудренна в беседах, говоря с людьми, как пред Богом; никого никогда Она не обидела, желая всем добра; никем, хотя бы и убогим, не гнушаясь, ни над кем не смеясь, но всё, что ни видела, покрывала Своею любовью; из уст Ее никогда не исходило слова, не приносившего благодати; во всех делах Своих Она являла образ высочайшего девства. Внешний вид Ее был отображением внутреннего совершенства – благости и незлобия.

Так говорит святой Амвросий. Описание святости душевной и внешнего вида Богоматери встречаем также у Епифания и Никифора:

– Во всяком случае Она сохраняла досточтимую сановитость и постоянство; говорила очень мало, только о необходимом и добром, слова Ее были сладостны для уха; к каждому Она относилась с должным уважением; с каждым человеком вела соответствующую беседу, не смеясь, не возмущаясь, тем более не гневаясь. Рост Ее был средний; цвет лица, как цвет зерна пшеничного; волосы светло-русые и несколько златовидные; взгляд быстрый, проницательный; глаза, цветом напоминавшие масличный плод; брови немного наклоненные, темные; нос средний; уста, подобные цвету розы и сладкословесные; лицо не совсем круглое; руки и пальцы продолговатые; в Ней не было никакой гордости, во всем простота, без малейшего притворства; Она была чужда всякого потворства, являя, в то же время, пример высочайшего смирения. Одежды Ее были просты, без всяких искусственных украшений, как о том говорит сохранившийся доселе покров Ее главы, словом, во всем у Ней проявлялась проникавшая Ее Божественная благодать.

Так повествуют Никифор и Епифаний о душевном и телесном образе Пресвятой Богородицы во время жизни Ее на земле.

Теперь же о Матери Божией, водворившейся в небесных обителях и стоящей одесную престола Божия, могут поведать только небесные духи да души праведных, предстоящие Богородице и наслаждающиеся лицезрением как Бога, так и Пречистой Девы; они лишь могут сказать нам о Ней, как того требует Ее святость. Мы же, славя Отца, Сына и Святого Духа, Бога единого в Троице, славим по Бозе и Его Пречистую Матерь, и Ей, от всех родов славимой и блажимой во веки, поклоняемся усердно.

Об отдельных событиях из жизни Пресвятой Богородицы со дня Ее рождения писано в нарочитые праздники Ее: на Зачатие, Рождение, Введение во храм, Благовещение, также и на Рождество Христово и Сретение. А здесь, после повествования о Ее бессмертном успении, в пополнение истории Ее жизни, расскажем, где и как жила Владычица наша по Вознесении Христовом.

Святой Евангелист Лука в Деяниях Апостольских пишет, что по отшествии на небо Господа ученики Его возвратились с горы Елеонской в Иерусалим; войдя в горницу (где была тайная вечеря Христа), «все они единодушно пребывали в молитве и молении, с некоторыми женами и Мариею, Материю Иисуса» (Деян.1:13-14). По вознесении Иисуса Христа Богородица была для учеников Его единственным утешением, радостью в печали и твердой учительницей веры. Ибо все слова и чудесные события, которые Матерь Божия слагала в Своем сердце (Лк.2:19), начиная от радостного благовещения Гавриила о бессеменном зачатии и нетленного рождения Христова из девической утробы и кончая годами младенчества Господня и временем жизни до крещения от Иоанна, – всё это Она открыла ученикам Своего Сына; как имевшая обильные откровения от Святого Духа и Сама бывшая свидетельницею всех чудесных действий, совершившихся в жизни Христовой до дня явления Господа миру, Матерь Божия укрепляла веру святых Апостолов подробным повествованием о жизни Спасителя до Его крещения. Все верующие, пребывая в помянутой горнице, неустанно молились, приготовляясь к принятию даров обещанного Господом от Отца Святого Духа. И во время сошествия – в 11-й день по Вознесении Господнем – Святого Духа на Апостолов в виде огненных языков (Деян.2:1-4) ниспосланный от Отца Утешитель (Ин.14:16) прежде почил на Пречистой Деве, и до сего бывшей достойным Его храмом, в котором Он пребывал неотступно. Дары Святого Духа излились на преблагословенную Деву в большем изобилии, нежели на святых Апостолов, подобно тому как больший сосуд может больше вместить в себе воды, и Пречистая Дева — сосуд самый богатый дарами Святого Духа, потому что Она выше Апостолов, пророков и всех святых, как и взывает к Ней Церковь: «Воистину Ты, Дева чистая, выше всех»; поэтому Она и даров Святого Духа вместила в себе более всех.

Матерь Божия жила в доме святого Иоанна Богослова, находившемся на самом высоком месте Иерусалима, – на горе Сион с того самого времени, когда Господь сказал со креста Своей Матери, указывая на возлюбленного ученика: «Жено! се, сын твой», и ученику: «се матерь твоя» (Ин.19:26-27), Иоанн взял Пресвятую Деву к себе и действительно служил Ей как своей матери. По сошествии Святого Духа святые Апостолы не тотчас разошлись по вселенной с проповедью Евангелия, но еще долгое время пробыли в Иерусалиме, как это видно из Деяний Апостольских. Здесь повествуется, что по убиении святого первомученика Стефана (Деян.7:59-60) настало «великое гонение на церковь в Иерусалиме; и все, кроме Апостолов, рассеялись по разным местам Иудеи и Самарии» (Деян.8:1); ученики Христовы, защищаемые силою Божиею, пробыли в Иерусалиме около десяти лет, считая со времени вознесения Господня до дня, когда «царь Ирод поднял руки на некоторых из принадлежащих к церкви, чтобы сделать им зло» (Деян.12:1). Правда, за описываемый промежуток времени святые Апостолы уходили на время в другие страны, как Петр и Иоанн вместе в Самарию (Деян.8:14-15), или один Петр – в Лидду, где исцелил страдавшего восемь лет расслабленного Энея (Деян.9:32-34), и Иоппию, где воскресил умершую Тавифу (Деян.9:36-43), Кесарию, где крестил Корнилия сотника (гл. 10), и Антиохию, где основал первый престол своего епископства; или, как Иаков, брат Иоанна, ходил в Испанию, но затем они опять возвращались в Иерусалим. В начале своей проповеди святые Апостолы желали служить, главным образом, спасению израильского народа, утверждая в то же время первую церковь в Иерусалиме, которая всех церквей мать, как воспевает святой Иоанн Дамаскин: «Радуйся, Сионе святый, мати церквей, Божие жилище: ты бо приял еси первый оставление грехов»; вместе с тем они желали как можно чаще видеть Матерь Божию и поучаться у Нее. Почитая Ее, как бы наместницу Христову, святые Апостолы взирали на пречестное и славное лицо Богоматери как лицо Самого Христа, и, слушая исполненные благости слова Приснодевы, они проникались несказанной духовной радостью, за сладостью Ее слов забывая горечь бед и несчастий. Поэтому многие из уверовавших во Христа из далеких стран приходили в Иерусалим, чтобы видеть Матерь Божию и слышать Ее, исполненную святой мудрости, беседу; что слава о Христе и Его Пречистой Матери, распространившись по всем концам вселенной, многих привлекала в Иерусалим к Пресвятой Деве, это ясно видно из послания святого Игнатия Богоносца^[14] святому Иоанну Богослову из Антиохии:

– У нас, – пишет он, – находятся многие жены, желающие видеть Матерь Иисуса; они постоянно стремятся найти возможность прийти к вам и посетить Ее, припасть к груди, питавшей Господа Иисуса, и узнать от Нее некоторые тайны. У нас Она прославляется как Матерь Божия и Дева, исполненная благодати и добродетели; о Ней сообщают, что Она радостна в бедах и гонениях, не скорбит в нищете и недостатках, не только не гневается на причиняющих Ей обиды, но еще и благодетельствует им; при радостных событиях Она кротка, милосердна к бедным, оказывая им помощь, насколько может; враждующим же на нашу веру Она противостоит с твердостью: Она Учительница нашего нового благочестия и всем верным Наставница на всякое доброе дело; особенно любит смиренных, и Сама ко всем смиренна; все видевшие Ее превозносят. И сколь Она смиренна, когда законники иудейские и фарисеи смеются над Ней! Нам говорили люди, достойные полного доверия, что в Марии, Матери Иисусовой, естество человеческое кажется, по причине Ее святости, соединенным с естеством ангельским. Всё это возбуждает в нас, слышащих, безмерное желание видеть небесное, – скажу так, – дивное и пресвятое чудо.

В другом послании тот же святой Игнатий Богоносец пишет снова святому Иоанну Богослову:

– Если откроется возможность, я думаю прийти к тебе, чтобы видеть собранных в Иерусалиме верных, и особенно Матерь Иисуса: о Ней говорят, что Она честна, приветлива и во всех возбуждает удивление, и все желают Ее видеть; да и кто не желает видеть Деву и беседовать с Родившею истинного Бога?

Из этих посланий святого Игнатия к Иоанну Богослову можно легко понять, с каким сильным желанием стремились святые увидеть одушевленную святыню Божию, Марию Пречистую Деву, и сподобившиеся видеть почитали себя счастливейшими. Воистину блаженны очи видевших Ее по Христе Спасителе и блаженны уши сподобившихся услышать из пречестных уст Ее слова, возрождающие к жизни духовной! Какую радость и благодать они получили!

Для того Господь и оставил на земле Свою Пречистую Матерь, чтобы Ее присутствием, руководством, поучениями и теплыми молитвами к Сыну и Богу воюющая Церковь умножалась, и утверждалась, и возрастала до дерзновения полагать жизнь свою за Господа. Матерь Божия всех укрепляла, всех утешала радостью о Святом Духе и за всех молилась. Когда святые Апостолы заключены были в темницу, Матерь Божия с умиленным сердцем молилась за них, и к ним был послан Господом ангел, который ночью отворил двери темницы и вывел их вон (Деян.5:18-19). Когда святой первомученик Стефан был веден на смерть, Матерь Божия издали шла за ним, и, когда святого Стефана стали побивать камнями (Деян.7:57-60) в долине Иосафатовой, при потоке Кедрон, Она вместе с Иоанном Богословом стояла вдали на одном холме, оттуда смотрела на его кончину и усердно молилась Богу, чтобы Господь укрепил страдальца и принял душу в Свои руки. Когда «Савл терзал церковь» (Деян.8:3), гоня верующих, Матерь Божия молилась о нем Господу с такими теплыми слезами, что превратила его из хищного волка в кроткого агнца, из врага в Апостола, из гонителя в ученика и учителя вселенной. И каких благодеяний не получила первенствующая Церковь от Пречистой Богородицы, как грудное дитя от своей матери? Какой благодати не почерпали из этого неоскудеваемого источника? Не без Ее забот и благодатного воздействия Церковь была воспитана и доведена до мужественного возраста, окрепла настолько, что и врата адовы ее не могут одолеть (Мф.16:18); чему и Сама Богоматерь радовалась, по слову Давида, как матерь, веселящаяся о детях (Пс.112:9). Она видела, что церковные чада постоянно умножаются: так, уже в начале через проповедь святого Апостола Петра обратилось 3000 (Деян.2:42), потом 5000 (Деян.4:4), а потом всё более и более. Святые Апостолы, возвращаясь с проповеди Евангелия в Иерусалим, также рассказывали Пресвятой Богородице о распространении Церкви Христовой по всей вселенной. Успех проповеди христианской исполнял Ее духовной радости и побуждал воссылать хвалу Сыну Своему и Богу.

Но вот Церковь постигло гонение Ирода: он убил мечом возвратившегося из Испании Иакова, брата Иоаннова, а затем задержал Петра и посадил его в темницу с намерением предать подобной же смерти (Деян.12:1-4), тогда, по чудесном освобождении святого Петра из уз темницы через ангела, настала нужда и самим Апостолам покинуть Иерусалим, чтобы избежать лютого гонения иудеев; они разошлись по вселенной, бросив жребий, кому и какая из них выпадает для проповеди страна. Но прежде чем разойтись, святые Апостолы составили Символ веры, чтобы повсюду согласно проповедовать и насаждать святую веру во Христа. Каждый удалился в свой жребий; в Иерусалиме остался один только брат Божий, святый Иаков, самим Господом поставленный епископом иерусалимским. Избегая гонения, удалился и святой Иоанн Богослов вместе с Матерью Божиею, Которой он был усыновлен: они покинули Иерусалим, уступая лютому гонению и мучительству, пока не ослабеет гнев иудеев. Чтобы не терять времени напрасно, Матерь Божия и святой Евангелист Иоанн пошли в Ефес, куда Богослову выпал жребий. Это пребывание Пречистой Богоматери со святым Иоанном в Ефесе ясно подтверждается следующим: существует послание к константинопольскому клиру от отцов Третьего Вселенского собора, заседавшего в Ефесе против Нестория; в этом послании находится такое место: «Родоначальник злочестивой ереси Несторий, званый (на суд) святыми отцами и епископами собора в Ефесе, где некогда пребывали святой Иоанн Богослов и святая Дева, Богородица Мария, не дерзнул прийти к ним, будучи обличаем своею злою совестью и сам себя отлучая. Поэтому, после трикратного призыва он осужден праведным судом святого собора и низложен от священного сана». Из этих слов о пребывании Богоматери с Евангелистом Иоанном в Ефесе видно, что Пресвятая Дева вместе с возлюбленным учеником Христовым действительно, покинув Иерусалим, некоторое время провела в Ефесе. И не только Ефес, но и другие города и страны, просвещенные светом Христова учения, посещала Матерь Божия: предание говорит, что Она была в Антиохии у святого Игнатия Богоносца, которому послала перед Своим посещением извещение о Своем путешествии: «Приду с Иоанном, чтобы видеть тебя и твою паству». Говорят также, что Пресвятая Богородица была на острове Кипре^[15] у четверодневного Лазаря, проходившего там епископское служение, и на горе Афонской. Об этом пишет Стефан, инок святогорский.

По вознесении на небо Господа нашего Иисуса Христа, святые Апостолы вместе с Матерью Божиею неразлучно пребывали на Сионе; здесь они ожидали Утешителя, как повелел им Господь, заповедавший не отлучаться от Иерусалима до получения обетованного Святого Духа (Лк.24:49). Ученики Христовы бросили жребий, кому именно из них и какая именно страна дана будет для проповеди Евангелия Божия; Пресвятая Богородица сказала:

– И я хочу принять участие в проповеди евангельской и желаю вместе с вами бросить свой жребий, чтобы получить страну, какую укажет Бог.

По слову Божией Матери святые Апостолы с благоговением и страхом метнули жребий, и Ей выпала жребием Иверская земля^[16]. Пречистая Богородица с радостью приняла Свой жребий и тотчас – по сошествии Святого Духа в виде огненных языков – хотела идти в Иверскую страну, но ангел Божий сказал Ей:

– Теперь не отлучайся от Иерусалима, но до времени пребывай здесь. Страна, выпавшая Тебе, просветится в последние дни, и Твое владычество утвердится там; по прошествии некоторого времени Тебе предстоит труд благовестия в земле, в какую направит Тебя Бог.

И пребывала Пречистая Богородица в Иерусалиме довольно продолжительное время.

Четверодневный Лазарь жил на острове Кипре. Здесь он был рукоположен во епископа святым Апостолом Варнавою. Он сильно желал видеть Пречистую Матерь Господа нашего, Которую давно уже не видел, но не смел прийти в Иерусалим из боязни иудеев. Узнав это, Матерь Божия написала Лазарю послание: здесь Она утешала его и приказывала прислать за Нею корабль, чтобы Ей посетить его в Кипре. Самому же Лазарю Пресвятая Дева не велела ради Нее приходить в Иерусалим. Прочтя послание, Лазарь чрезвычайно обрадовался, удивляясь в то же время смирению Божией Матери; нимало не медля, он отправил за Нею корабль вместе с ответным посланием. Преблагословенная Богородица взошла в корабль вместе с возлюбленным учеником Христовым Иоанном и с прочими, с благоговением сопровождавшими их, и все поплыли к Кипру. Но внезапно поднявшийся противный ветер загнал корабль в гавань, находившуюся близ Афонской горы; это и был тот кратковременный труд благовестия, о котором говорил Матери Божией ангел. Вся Афонская гора^[17] была переполнена идолами: здесь было большое капище и святилище Аполлона, причем на этом месте совершались гадания, волхвования и другие бесовские действа. Все язычники очень почитали это место как избранное богами; сюда стекались на поклонение со всей вселенной и здесь получали ответы от гадалок на свои вопросы. И вот, когда к пристани подошел корабль, на котором находилась Пресвятая Богородица, все идолы тотчас возопили:

– Все, прельщенные Аполлоном, сойдите с горы в Климентовой пристани для встречи Марии, Матери великого Бога Иисуса! Так бесы, находившиеся в идолах, против своей воли понуждаемые силою Божиею, возвестили истину, подобно возопившим некогда ко Господу в стране Гергесинской: «что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? Пришел Ты сюда прежде времени мучить нас» (Мф.8:29).

Слыша всё это, народ удивился и поспешил на морской берег к помянутой пристани; увидев корабль и Матерь Божию, они с честью встретили Ее и спрашивали в своем собрании:

– Какого (Ты) родила Бога? И как Ему имя?

Пресвятая Богородица, открыв Свои божественные уста, возвестила народу всё подробно о Христе Иисусе. Все, павши на землю, поклонились родившемуся от Нее Богу и оказали великое почтение Родившей Его. Уверовав, они крестились, ибо много чудес совершила здесь Матерь Божия. По крещении Она поставила новопросвещенным начальником и учителем одного из сопровождавших Ее на корабле и, возрадовавшись духом, сказала:

– Это место да будет Моим уделом, данным Мне от Сына и Бога Моего.

После этих слов Пресвятая Богородица благословила людей, сказав опять:

– Благодать Божия да пребудет на этом месте и на живущих здесь, с верою и благоговением сохраняющих заповеди Сына и Бога Моего. Всё необходимое для жизни они будут иметь в изобилии без тяжелого труда; им будет дарована жизнь небесная, и до скончания века не отступит от места сего милость Сына Моего; Я буду Заступницей месту сему и теплой Ходатаицей за него пред Богом.

Сказав это, Матерь Божия опять благословила народ и, взойдя вместе с Иоанном и сопровождавшими Ее на корабль, отплыла на Кипр. Она застала Лазаря в сильной скорби, так как путешествие Пресвятой Богородицы было слишком продолжительно, и он боялся, не произошло ли замедление от бури: ему не были известны события, по смотрению Божию совершившиеся на Афонской горе. Своим прибытием Матерь Божия преложила его скорбь в радость; в дар ему Она привезла омофор и поручи, которые Сама сделала для него. Она рассказала ему всё, что произошло в Иерусалиме и на Афонской горе. И воссылали благодарность Богу за всё. Пробыв на Кипре немного времени, утешив тем христиан кипрской церкви и благословив их, Матерь Божия села на корабль и отплыла в Иерусалим. (До зде Стефан, инок святогорский).

Посетив помянутые страны, Пречистая Дева Мария снова поселилась в Иерусалиме в доме святого Евангелиста Иоанна. Всесильная десница Божия сохраняла Ее от завистливых козней богоубийственной синагоги, не перестававшей враждовать против Сына Божия и верующих в Него. Конечно, озлобленные иудеи не оставили бы в живых Матери Иисусовой и каким бы то ни было образом погубили Ее, но особенное смотрение Божие осеняло одушевленный Кивот Божий, чтобы его не коснулась рука неверных. Некогда Сын Ее, Христос Бог наш, после проповеди в Назаретской синагоге, когда исполненные ярости иудеи повели Его на верх горы, чтобы оттуда сбросить вниз, невредимо прошел среди них: иудеи хотя и видели Его, но не могли возложить своих рук и даже коснуться Его, потому что сила Божия отбросила их назад и удерживала в таком положении, так как не пришло еще время страданий Сына Божия (Лк.4:29-30). То же самое явил Господь и над Пречистою Своею Матерью, удерживая замышляемые иудеями козни и разоряя их совет против Нее: очень часто пытались иудеи схватить Божию Матерь и, предав мучениям, убить, но не могли ничего сделать. Среди столь сильной ненависти и вражды Пречистая Дева жила в Иерусалиме как овца среди волков и как крин среди тернов, часто повторяя действительно сбывшиеся над Нею слова праотца Своего Давида: «Господь — свет мой и спасение мое: кого мне бояться? Господь крепость жизни моей: кого мне страшиться? Если будут наступать на меня злодеи, противники и враги мои, чтобы пожрать плоть мою, то они сами преткнутся и падут. Если ополчится против меня полк, не убоится сердце мое; если восстанет на меня война, и тогда буду надеяться» (Пс.26:1-3), ибо Ты, Сыне и Боже Мой, со Мною.

Пресвятую Богородицу посетил, чтобы поклониться Ей, святой Дионисий Ареопагит, обращенный ко Христу святым Апостолом Павлом в Афинах и неотступно сопутствовавший ему в течение трех лет. Он сильно желал видеть Божию Матерь и поэтому, спустя три года после своего обращения, с благословения учителя своего, святого Апостола Павла, пришел в Иерусалим. Увидев Пречистую Богородицу, он исполнился великой духовной радости. В послании своем к святому Апостолу Павлу святой Дионисий Ареопагит так описывает свое посещение Божией Матери.

– Для меня, наш великий руководитель, было несомненно – говорю как пред Богом, что кроме Всевышнего Бога не может существовать ничего столь исполненного божественной силы и дивной благодати, и однако человеческому уму невозможно постичь, что я видел благообразную и превосходящую святостью всех небесных ангелов всесвятейшую Матерь Господа нашего Иисуса Христа. Это даровали мне благодать Божия и почесть лика апостольского, а также неисповедимая благость и милосердие Самой милостивой Девы. Я снова исповедую пред всемогуществом Божиим, пред благодатию Спасителя и пред великою славою Девы, Матери Его, что когда я с Иоанном, первым среди евангелистов и пророков, который, живя по плоти, сияет как солнце на небе, введен был к благообразной и Пречистой Деве, то меня снаружи облистало великое божественное сияние, просветившее мою душу. При этом я ощутил столь дивное благоухание, что дух мой и тело едва были в состоянии вынести это проявление славы и предначатие вечного блаженства; от славы и Ее божественной благодати изнемогли сердце мое и дух мой. Свидетельствую Богом, пожившим в пречестнейшей девической утробе, что я признал бы Ее за истинного Бога и почтил бы Ее поклонением, подобающим только одному Богу, если бы новопросвещенная душа моя не сохраняла в себе твои божественные наставления и законы: никакая честь и слава людей, прославленных Богом, не может сравниться с тем блаженством, какое испытал я, недостойный, в то время удостоившийся. Это время было для меня временем величайшего блаженства. Благодарю превышнего и преблагого Бога моего, божественную Деву, великого среди Апостолов Иоанна, также и тебя, украшение церкви и начальника непобедимого, милостиво явивших мне столь великое благодеяние.

Из этого послания святого Дионисия Ареопагита ясно видим, какой божественной благодатью было осияваемо лицо Пречистой Владычицы нашей во время жизни Ее на земле, и как просвещались души, и какой духовной радости наполнялись сердца видевших Ее во плоти. К ней во множестве и отовсюду стекались новопросвещенные обоего пола. Как истинная Матерь, Она всех принимала одинаково без лицеприятия, всем разливая щедроты Своей благодати: болящим подавая исцеление, слабым — здоровье, печальным — утешение, и всем без исключения — утверждение в вере, непоколебимость в надежде и божественную радость в любви, грешникам же — исправление.

Во время жизни в доме святого Иоанна Пресвятая Дева часто посещала те места, которые возлюбленный Сын Ее и Бог освятил стопами Своих ног и пролитием Своей крови. Так, Она посещала Вифлеем, где несказанно соблюдши Ее девство, от Нее родился Христос Бог, но особенно часто Матерь Божия приходила на места, где пострадал волею наш Господь. Матерняя любовь побуждала Ее проливать здесь обильные слезы, причем Она говорила:

– Здесь возлюбленный Сын Мой был бичуем, здесь увенчан терновым венцом, здесь шел, неся крест, здесь был распят.

При гробе же Богородица исполнялась неизреченного веселия и восклицала с радостными слезами:

– А здесь Он был погребен и в третий день воскрес со славою!

В дополнение к этому сообщают следующее. Некоторые ненавистники из иудеев донесли архиереям и книжникам, что Мария, Матерь Иисуса, каждый день ходит к Голгофе и при гробе, где был положен Сын Ее Иисус, преклоняет колена, плачет и воскуряет фимиам. Тогда они поставили стражу, которая бы не допускала проходить этим местом никому из христиан. Отсюда видим, что уже в то время начался благочестный обычай посещать верными христианами святые места и здесь поклоняться Христу Богу, за нас пострадавшему волею. Первый пример в этом отношении дала Сама Богородительница, Которой последовали и прочие святые жены и мужи. Итак, от архиереев и книжников, исполненных злобы и убийства, была поставлена стража, которой было приказано никого не допускать ко гробу Иисуса, а Матерь Его убить. Но Бог ослепил стражей, так что они не могли видеть пришествия на гроб Христа Иисуса Его Матери. И когда преблагословенная Дева, верная обычаю Своему, приходила ко гробу, стражи не могли увидеть как Ее, так и находившихся с Нею. Спустя долгое время они покинули гроб и с клятвою уверяли архиереев и книжников, что они не видели никого, кто бы приходил ко гробу Иисуса. Пресвятая Богородица часто ходила также на гору Елеонскую, откуда вознесся на небо наш Господь: преклоняя колена, Она лобызала отпечатлевшиеся на камне стопы от ног Христовых. С сильными слезами молилась Матерь Божия при этом, чтобы Господь и Ее взял к Себе: конечно, Она несравненно более, чем святой Апостол Павел, имела «желание разрешиться и быть со Христом» (Флп.1:23), и часто повторяла слова Давида: «когда приду и явлюсь пред лице Божие! Слезы мои были для меня хлебом день и ночь» (Пс.41:3-4), когда увижу возлюбленного Сына Моего? когда приду к Нему сидящему одесную Бога Отца? (Мк.16:19) когда предстану пред престолом Его славы? когда насыщусь Его лицезрения? О, пресладкий Сын и Бог Мой! Время ущедрити Сион (ср. Пс.50:20), время помиловать Меня, Твою Матерь, до сих пор скорбящую, не видя Твоего лица, в печальной юдоли этого мира; изведи из тела, как из темницы, Мою душу; как олень стремится к водному источнику, так душа Моя стремится к Тебе, Боже, чтобы насладиться, когда Мне явится Твоя слава (Пс.41:1). Пречистая Дева иногда оставалась на Елеонской горе довольно долгое время: при подошве горы находился Гефсиманский сад и небольшое владение Зеведея, доставшееся по наследству святому Иоанну Богослову. В Гефсиманском саду Господь наш перед вольною Своею страстью до кровавого пота молился, падая на колена и лицо Свое перед Отцом Небесным (Мф.26:36-44). Здесь, на этом самом месте, возносила Свои теплые молитвы и Его Пречистая Матерь, также падая на колена и лицо и обливая землю слезами; здесь Она и была утешена Господом через Своего ангела, известившего Ее о скором Ее преставлении на небо. По свидетельству Георгия Кедрина, историка греческого, Пресвятой Богородице перед кончиною Ее ангел являлся два раза: первый раз за пятнадцать дней до успения, а второй — за три дня. От ангела Матерь Божия получила райскую финиковую ветвь, которую пред одром Ее нес святой Апостол и Евангелист Иоанн Богослов. Некоторые, как например, епископ Сардийский Мелитон, сообщают, что возлюбленный ученик Христов до успения Богородицы удалился в Ефес и оттуда, подобно прочим Апостолам, но только раньше них, был восхищен облаком и принесен к погребению Божией Матери. Однако другие, например Метафраст и Софроний, без всякого колебания утверждают, что святой Иоанн Богослов никогда не отлучался от богоблагодатной Матери, Которой был усыновлен, но, как истинный сын, служил Ей, давая приют в своем доме до самой Ее кончины. Только изредка, на очень короткое время, он посещал окрестные местности (как видели выше из Деяний Апостольских: так, святой Иоанн Богослов вместе с Апостолом Петром был в Самарии), но он делал это с согласия и по благословению Самой Божией Матери и немедленно снова возвращался к Ней в Иерусалим, а до его возвращения Пречистой Богородице служил святой Иаков, брат Божий, никогда не покидавший свою епископию – Иерусалим. Если же и согласиться с говорящими, что Иоанн Богослов, как и прочие святые Апостолы, был восхищен облаком, то, без сомнения, из ближайшей к Иерусалиму местности.

Торжественное празднование успения Пресвятой Богородицы 15 августа установлено в царствование благочестивого царя греческого Маврикия^[18]. Радостно празднуя всеславное преставление Божией Матери с земли на небо, воздадим славу Родившемуся от Нее и на небеса со славою приемшему Ее Христу Богу нашему, со Отцом и Святым Духом славимому во веки. Аминь.

Битбунов Г.С. Успение Пресвятой Богородицы. Событие праздника и его эортологическая динамика

Примечания

^[1] Апологет II века Мелитон, епископ Сардийский, относит успение Пресвятой Богородицы к 69 году Ее жизни, 55 от Рождества Христова и к 22 от вознесения Господня; Ипполит, епископ Римский (III век), годом успения Божией Матери называет 43 от Рождества Христова и 57 от Ее рождения; «отец церковной истории» Евсевий Памфил, епископ Кесарии Палестинской (ум. 340 г.) пишет, что годом успения Приснодевы был 63 Ее жизни, 48 от Рождества Христова и 15 от вознесения Спасителя, Епифаний, епископ Кипрский (ум. 403 г.), всех лет святого жития Богородицы насчитывает 72, причем, по его мнению, этот год был 57 от Рождества Христова. То же самое говорит и Георгий Кедрин, византийский писатель конца XI или начала XII века. Церковный историк (XIV века) Никифор Каллист приводит слова святого Евода, одного из семидесяти Апостолов, который годом успения Богородицы считает 59 Ее жизни и 44 от Рождества Христова. Св. Андрей Критский (ум. 712 г.) и св. Симеон Метафраст (X век) не определяют точно числа лет жизни Матери Божией и говорят лишь, что Она преставилась «в довольной старости».

^[2] Серафимы – с еврейского пламенные, огненные существа. Св. пророк Исаия описывает их в Ис.6:1-3. Это видение пророка показывает, что серафимы – ближайшие к Богу, высшие духовные существа. В «Небесной Иерархии» св. Дионисия Ареопагита они занимают первое место среди чинов ангельских.

^[3] Горний – вышний, небесный (Иез.41:7; Кол.3:3).

^[4] Матерь Божия поселилась в доме св. Иоанна богослова со дня крестных страданий Господа Иисуса, как передает об этом сам возлюбленный ученик Христа (Ин.19:25-27).

^[5] Сион в переводе с еврейского по одним значит открытое, палимое солнцем место, а по другим: высокое знаменитое место или крепость. Сион – юго-западная гора в Иерусалиме, на которой возвышается иерусалимская крепость.

^[6] Елеонская или масличная гора получила свое название от растущих на ней в большом количестве маслин; она лежит к востоку от Иерусалима и часто упоминается в Священном Писании, особенно Нового Завета.

^[7] Архангел – начальник ангелов (1Фес.4:16; Иуд.1:9).

^[8] Геенна есть воспроизведение еврейского слова, означающего долина Еннома или «сынов Еннома»; под этой долиной разумеется глубокая, узкая горловина, где иудеи некогда, в период царей, приносили своих детей в жертву Молоху (4Цар.23:10; Иер.7:31). В позднейшие времена она служила местом для свалки всякого рода нечистот, причем для уничтожения последних здесь постоянно поддерживался огонь; поэтому долина Еннома сделалась символом места вечных мучений. В этом именно смысле, в смысле ада, и употребляется слово геенна в Новом Завете (Мф.5:29-30, 10:28, 18:9, 23:15; Мк.9:43,45; Лк.12:5; Иак.3:6).

^[9] Гефсимания с еврейского «масличное точило» – место подножия Елеонской горы, знаменитое тем, что тут совершилось искупительное томление Спасителя и была принесена Им Его первосвященническая молитва (Мк.14:26,32; Лк.22:39; Ин.18:1); по преданию, восходящему к 4 веку, Гефсимания лежала в 50-ти саженях к востоку от моста через Кедрон.

^[10] Св. Дионисий Ареопагит, член афинского ареопага, был, по свидетельству Деяний апостольских (Деян.17:34) обращен св. Апостолом Павлом. По словам церковного историка Евсевия он был первым афинским епископом и запечатлел свое служение, как говорит апология Аристида, мученическою смертью при Домициане в 96 г.

^[11] Св. Иерофей тоже был членом афинского ареопага и также обращен в христианство св. Апостолом Павлом; им же он был поставлен во епископа афинского; св. Иерофей скончался в 1 веке.

^[12] Св. Тимофей, уроженец Малой Азии, Дервии или Листры (Деян.16:1, 20:4; 2Тим.3:4); своим обращением ко Христу обязан проповеди св. ап. Павла, который, поэтому называет его своим сыном (1Кор.4:17; 1Тим.1:2); он был постоянным спутником св. Ап. Павла в его путешествиях с проповедью Евангелия (Рим.16:21; 1Кор.16:10; 1Фес.3:2). Рукоположенный впоследствии, по преданию самим Апостолом, во епископа Ефесской церкви, Тимофей свое 15-летнее епископское служение окончил мученическою смертью, по одним данным в царствование Домициана (81-96 гг.), по другим – Нервы (96-98 гг.): св. Тимофея побила камнями в один языческий праздник толпа язычников, раздраженная его обличительной проповедью.

^[13] Св. Ап. Фома был родом галилеянин. По вознесении Господнем проповедовал Евангелие в Палестине, Месопотамии, Парфии и других странах восточных. В Индии проповедь свою запечатлел мученическою смертью в городе Мелипуре или Малипуре.

^[14] Св. Игнатий был ученик Апостолов Петра и Иоанна Богослова; от ношения Христа в своем сердце именуется Богоносцем. После св. Евода он был 40 лет епископом антиохийской церкви (68-107 гг.), видел лики ангелов, попеременно поющих славу Божию и, по указанию сего видения, установил в церкви пение на два лика. В царствование Траяна был в оковах сослан в Рим и повержен на растерзание львам на амфитеатре римском 20 декабря 107 г. Кости его были собраны верующими и, как священное сокровище, принесены в Антиохию. От него осталось 7 посланий, проникнутых духом апостольским. Память его 20 декабря (день преставления) и 29 января (перенесение мощей).

^[15] Остров на северо-восточном конце Средиземного моря.

^[16] Нынешняя Грузия.

^[17] Афонская гора (Афон) – узкий гористый полуостров, вдающийся в Архипелаг (Эгейское море), известен как центр иноческой жизни для греческого Востока. Иноческая жизнь здесь появилась в древнее время, хотя несколько позже, чем в Сирии и Палестине.

^[18] Существует, достойное веры, сказание о том, что Ювеналий патриарх иерусалимский утверждал, на основании предания, пред императором Маркианом (450–457 гг.) достоверность распространившихся в то время сказаний о чудесном восшествии Богоматери с плотию на небо. Он даже прислал в Царьград погребальные пелены Богородицы, которые царица Пульхерия положила в построенном ею храме Богоматери во Влахернах в начале царствования Маркиана. Это предание об Ювеналии записано 2 июля в месяцеслове Василия X века, автор коего, если не сам император, то житель Царьграда, без сомнения знал на основании достоверных источников, о погребальных пеленах во Влахернском храме. Подробно же об этом говорит историк Никифор Каллист (XIV века). Понятно отсюда, что в Царьграде при Маркиане и Пульхерии совершалось празднество Успения Божией Матери, о котором наглядно говорили погребальные пелены ее…