Эстонский праздник ивана купала

В Эстонии второй по значению народный праздник после Рождества – Яанов (Иванов) день – день середины лета.

Девушки плели в этот день венки из девяти различных видов цветов, по девять цветков каждого вида. Когда венок одевался на голову, нельзя было говорить ни слова. С ним же девушка ложилась спать. По поверью, во сне к ней должен был прийти будущий супруг и снять венок.

Это традиционный важный летний праздник в дни летнего солнцестояния. В канун Иванова дня жгут костры, потом всю ночь танцуют, поют, пьют пиво, прыгают через огонь и ищут в лесу цветок папоротника, который по преданию, цветет только в Иванову ночь. Нашедшего цветок ждет большое богатство и счастье. Костер разводили на горе или у моря. Купание в реках и озерах, как у русских в старину на день Ивана Купалы, у эстонцев не распространено. Но зато в этот день очень любят ходить в сауну. Принято, что банные веники надо заготавливать только до 24 июня. Поскольку считается, что после Иванова дня веник не носит целебной силы.

К этому таинству приурочен главный праздник, дошедший до нас из далеких языческих времен, который до сих пор празднуют народы Европы. В разных странах он называется по-разному. Считалось, что в Иванову ночь нельзя спать до самого рассвета – не только потому, что можно услышать пение эльфов, но прежде всего с целью оберега на весь грядущий год. Торжества в честь праздника начинались вечером и продолжались всю ночь, завершаясь встречей рассвета – восходящего солнца.

До 1770 года Иванов день был официальным праздником. Его упразднение, однако, не стало поводом для того, чтобы народ охладел к нему, – напротив, Иванова ночь осталась любимым народным праздником. По сравнению с Рождеством и Пасхой этот праздник имеет гораздо меньше отношения к церковным торжествам. Больше всего древних языческих обычаев связано именно с Ивановой ночью.

Пожалуй, главная традиция, приуроченная к Ивановой ночи, – разжигание костров. С давних времен люди верили в то, что огонь способен защитить от злых сил. Огонь – самая сильная и действенная очистительная стихия: в нем может сгореть все грязное и отжившее, но сам огонь всегда остается чистым. Костры в Иванову ночь разжигали несколькими способами.

Сам по себе костер призван был «помочь» солнцу одолеть верхушку неба, он символизировал победу света над тьмой. Разжигая костер и поддерживая его до утра, люди словно приветствовали новое солнце. Крестьяне старались сделать костер как можно больше – это считалось делом чести. По этому поводу часто устраивались состязания – у кого выше и ярче пламя. Как правило, несколько дворов или хуторов собирались на общем кострище, где стар и млад принимали участие в подготовке большого костра.

Сейчас организации праздника стараются способствовать местные власти.

В каждом районе города делается свой самый большой костер, организовываются песни и пляски. Место проведения торжества обычно выбирают близ водоемов (море или озеро). В местных газетах публикуют сводку проводимых событий – как до проведения празднеств, так и после, тем самым сравнивая размеры костра, количество народа, посетившего торжества, а также количества выпитого пива в эти дни. Поскольку именно пиво считается главным напитком этого праздника. Пивные производители задолго до Иванова дня начинают свои рекламные кампании, приуроченные к празднику. Розыгрыши ценных призов проводят днем с 22 по 24 июня.

Разумеется, в наши дни многие из обычаев либо забываются, либо совершаются сугубо формально. Однако праздник жив, и до сих пор он воплощает собой торжество лета, плодородия, расцвет жизненных сил.

Ночь на Ивана Купала, или Яанипяэв – один из самых важных и любимых эстонских праздников. Он проходит в конце июня, когда дни перетекают в ночи почти без наступления темноты. Лучшее время для культурного отдыха на природе. 

Летнее солнцестояние 

Эстония находится на севере, поэтому здесь случаются белые ночи, когда солнце садится очень поздно, а ночь скорее напоминает сумерки. Яанипяэв справляется в самый длинный день года в северном полушарии — он же день летнего солнцестояния. В этом году празднования начнутся вечером 21 июня и продолжатся в следующие дни. Эстонцы в это время практически не спят, а проводят всю ночь у костра.

Празднование Яанипяэв начинается в канун 23 июня и заканчивается 24 июня. Родившись из древних народных традиций, рождество Иоанна Крестителя Яанипяэв знаменует начало сенокоса. Этот день отмечался задолго до прихода христианства в Эстонию, и хотя праздник получил христианское имя, языческие традиции еще живы и сегодня, сотни лет спустя. С 1919 года, день летнего солнцестояния празднуется одновременно с Днем победы, когда эстонские войска победили немецкую армию во время войны за независимость. 

Легенды и суеверия

На Яанипяэв переплелись многие народные верования. Если вам повезло увидеть светлячка в канун Яанипяэв, то вы можете разбогатеть. Молодым женщинам, желающим украдкой заглянуть в будущее, рекомендуется собрать восемь различных видов цветов и положить под подушку на ночь, чтобы увидеть во сне суженого. Самые смелые юноши и девушки прыгают через костер или раскачивают до предела деревенские качели. Также в этот день принято петь, танцевать и рассказывать старинные сказки. 

Где отметить?

Канун Ивана Купала — отличная возможность собрать хорошую компанию на природе. Эстонцы обычно проводят этот день с друзьями и близкими, жаря шашлыки в саду или устраивая пикники. При этом традиция шумных деревенских праздников никуда не делась: по всей Эстонии проводятся культурные мероприятия с концертами, танцами и традиционными кострами.

24 июня – Иванов день, государственный праздник в Эстонии. На эстонский манер он называется Яани пяев. Празднику предшествует ещё одна значимая дата – День победы под Вынну, благодаря чему жители республики имеют возможность отдыхать два дня подряд.

Как и что отмечают?

24 июня отмечается день летнего солнцестояния. Дата знаменательна тем, что этот день считается самым длинным в году. Официальные празднования начинаются ещё накануне, то есть — вечером 23 июня, когда во всех деревнях и городах Эстонии зажигают костры Ивановой ночи. Праздник пользуется большой популярностью среди эстоноземельцев, которые по сложившейся традиции проводят его на природе.

Жители сельской местности в день летнего солнцестояния на протяжении многих лет сжигали в гигантских кострах старые вещи. Эта традиция стала потихоньку отмирать, однако всё ещё жива на островах Эстонии, где жизнь течёт по иному ритму. Костры селяне готовят в течение года, в итоге в праздничную ночь пламя взмывает очень высоко. По всей стране 24 июня распространяется приятный запах дыма.

В народе Иванову ночь называют «праздником мяса и пива». Действительно, в Эстонии сложилась традиция жарить в этот день шашлык и запивать пивом. Полках в магазинах накануне праздника стремительно пустеют, да и точки торговли закрываются раньше обычного — отмечать всенародно любимый праздник хотят все и такая возможность людям предоставляется.

Где отмечать Иванов день?

Иванов день в Эстонии принято отмечать на природе. Люди собираются большими компаниями, устраивают пикники в специально отведенных для этого места. Многие уезжают к морю с палатками на несколько дней.

Наиболее популярные места празднования Ивановой ночи – это острова Сааремаа, Хийумаа и Причудье. Для комфортного отдыха стоит заранее подумать о бронировании отелей или аренде дома на этот период. Собираясь на острова, заблаговременно купите билет на паром в оба направления.

Легенда о цветке папоротника

Согласно старинной легенде, в ночь на Ивана Купала (ещё одно название праздника) зацветает цветок папоротника. Того, кто сумеет его отыскать, ожидает исполнение всех желаний. Кроме того, цветок указывает на место, где спрятаны сокровища, а девицам помогает встретить жениха. На поиск растения следует отправляться в самую глухую чащу в полночь.

   Яанов или Иванов день — Jaanipäev — в Эстонии второй по значению праздник после Рождества. Его традиционно отмечают в самую короткую ночь в году с 23 на 24 июня.

   Время Яанова дня — это период самых длинных дней и коротких ночей. Белые ночи в самом разгаре.

   Друг с другом встречаются закат и рассвет — Койт и Хя́марик. Это старинная эстонская легенда о юноше по имени Койт (Восход) и девушке по имени Хя́марик (Закат), двух возлюбленных, которые могут встретиться только в это время белых ночей.

   Основная часть магических действий приходится на Яанов день. В том числе и разведение Яанова костра.

   Костёр на столбе или шесте, отмечающий высшую точку солнцестояния, это результат культурных влияний Запада. В эстонских верованиях и песнях Яанов костёр имеет очищающую функцию, защитную магию. Отблески огня и дым должны были простираться по полям и лугам как можно дальше.

   В словах песни как молодые, так и старые призывались к костру, чтобы поддерживать огонь. На полях у тех, кто не приходил на деревенский костёр, должны были вырасти «ячмень с чертополохами, овёс с полевицей».

   В песнях южной Эстонии Яан является сверхъестественным существом, дающим счастье полю и стаду. Ему нужно было приносить сыр и прочие подношения, тогда впоследствии еды должно было хватить как скотине, так и людям.

   Одним из действий Яанова дня является топка бани и вязание яановых банных веников. В деревнях этот обычай не забыт и по сегодняшний день. В Кольга-Яани говорили, что банный веник, сделанный до Яанового дня, содержит девять лекарств. Во время изготовления веники складывались в кучу, а потом пересчитывались. Если их было па́рное количество, то это означало исполнение желания.

   В Кыпу считалось, что болезни суставов проходят после парения яановым веником. В Вайваре и в Восточной Эстонии после бани было принято закидывать веник на крышу: если останется там, то это значит счастье или свадьбу. В Ныо из веника выдёргивали одну веточку и пересчитывали листья. Парное число означало исполнение заветных желаний.
   В Яанову ночь была последняя до большого лета возможность умыться родниковой водой, надеясь при этом иметь красивое лицо и крепкое здоровье. Вторым благоприятным действием было умывание лица яановой росой, или вообще валяние в мокрой от росы траве — это рекомендовалось делать нагишом, обычай известный и другим народам.

   Девушки плели венки. Венок одевался на голову для того, чтобы увидеть во сне своего суженого — что было возможным лишь в эту ночь. Венок нужно было плести из цветов и трав, собранных самой девушкой. Самое частое требование — в венке должно было быть девять видов растений. Второе важное требование: венок нужно было надевать в полночь на перекрёстке дорог. Третье: после этого нельзя было ни с кем разговаривать и оглядываться назад. Четвёртое: венок нужно было класть на ночь под подушку. Во сне можно было увидеть того, за кого шли замуж в действительности.
   Ну и конечно в эту волшебную ночь искали цветок папоротника, дающий богатство и понимание языка животных и птиц.

Информация и изображения найдены на эстонских сайтах.

Праздники эстонского народного календаря

Рождественские праздники — Jõulud
День Кадри — Kadripäev
Мартов день — Mardipäev
Михайлов день — Mihklipäev
Яанов день — Jaanipäev
Вальпургиева ночь — Volbripäev
Юрьев день — Jüripäev
Пасха — Ülestõusmispüha
Масленица — Vastlapäev
День свечей — Küünlapäev

Иванов день — праздник, в который открываются границы миров

В ночь на 24 июня, в День летнего солнцестояния, Эстония «заполыхает» кострами, празднуя Jaanipäev — Иванов день. Почему лютеране, православные и атеисты весело отмечают этот языческий праздник, пишет автор портала Tribuna.ee Ирина БУТЯЕВА.

В ночь на 24 июня, в День летнего солнцестояния, Эстония «заполыхает» кострами, празднуя Jaanipäev — Иванов день.

Иванов день (Иванову ночь) отмечают на рубеже двух периодов солнечного годового цикла, который лежал в основе древнего земледельческого календаря. По народным поверьям, именно в этот момент солнце поворачивает на зиму, постепенно «угасая»:  день будет становиться короче, а ночь — длиннее.

Удивителен праздник не только солнцестоянием и связанным с ним удивительным сказочным прошлым, но и тем, что с сегодняшнего вечера жители страны, ещё с утра — православные, католики, протестанты, просто неверующие, отправляются все вместе в ночь на природу жечь костры, пить пиво, вкушать шашлыки, качаться на качелях, танцевать, петь, купаться и искать (если вспомнят!), цветок папоротника…

Почему всё действо, начинаясь с вечера, плавно переходит в ночь? Да потому, что наши предки-язычники были уверены: в эту ночь нельзя ни спать, ни дома сидеть — для человека это дурной знак. В этот день, в День летнего Солнцестояния, полагали они, стираются границы между миром людей и миром призраков, потому следует быть настороже. В этот день набирают силу не только растения, но и люди, приобщённые к празднику, что обеспечивает им удачу на целый год.

Почему жгут костры? Потому что огонь, как и вода, обладает очищающей силой. Когда-то прыгание через костёр было одним из главных ритуалов этой ночи, но нам, смею предположить, сегодня вполне достаточно просто рядом постоять. В целях избежания неприятностей медицинского характера.

Кстати, о кострах. На протяжении многих лет жители Эстонии готовят костры заранее. Многие делают их в течение года. И делают это с большим усердием и предвкушением праздника. Возможно, потому костры Ивановой ночи по всей стране так высоко взмывают в небо, а дым от них висит над страной весь последующий день.

Острова тщательнее хранят древние традиции

А вы знали, что, согласно древним традициям, в день летнего солнцестояния наши предки сжигали в кострах старые вещи? Дело в том, что сжигание старого — прощание со всем устаревшим и плохим, что случилось в недавнем прошлом. К сожалению, во многих местах эта прекрасная традиция постепенно уходит в то, далёкое прошлое. Но, говорят, она вполне жива среди островитян. И это не удивительно: ведь на островах жизнь течёт медленнее, чем в городе.

А ещё в преддверии Иванова дня срезают берёзовые ветки для веников. И делают это до 24 июня. Считается, что в противном случае веник не будет иметь целебной силы, а останется обычным веником.

А ещё в этот день умываются родниковой водой. Согласно преданию, вода до Ивановой ночи обладает особыми целебными свойствами — помогает избавиться от болезней и сохраняет красоту.

В какие дни кто празднует Иванов день

Праздник этот отмечают не только в Эстонии. Он популярен у многих народов Европы. Его отмечают его с 20 по 26 июня. Все эти дни — дни Солнцестояния.

Иван Купала (Иванова ночь, Иванов день) — один из главных праздников календаря славян, совпадающий с Рождеством Иоанна Крестителя. После перехода на новый стиль праздник приходится на 7 июля, точнее, в ночь на 7 июля. Потому в России, Украине и Беларуси его отмечают именно по новому стилю, в ночь с 6 на 7 июля. По старому календарю, это была ночь с 23 на 24 июня.

 А теперь немного народных примет Иванова дня:

• Если на праздник дождливая погода, то через неделю наступят жаркие дни. Жара простоит до конца лета;
• Звёздное небо на Иванов день сулит много грибов, а сильная роса — хороший урожай огурцов;
• В этот день нельзя есть ягоды. Наши предки считали, что из-за этого усопшие родственники останутся на том свете голодными;
• Услышать в эту ночь как поёт кукушка — к холодной осени. А вот пение сверчка предвещает радостные события;
• Чтобы защитить себя от нечистой силы и всего дурного, необходимо на закате искупаться в водоёме;
• Если ночь ясная и звездная, то по осени будет много грибов.

Читайте по теме:

Ищешь цветок папоротника в Иванову ночь? Не забудь презервативы

Увидеть хороший фольклорный праздник хотелось давно. Такой праздник, где основа всего — правильная атмосфера, ощущение преемственности традиций и естественность происходящего. Посещая в разные годы подобные действа в России и Беларуси, мы уже устали неизменно разочаровываться увиденным, и очень хотелось сравнить то, как делают это здесь, где праздники назначаются сверху — с тем, как делают это там, где праздники идут от корней, где связь времен умеют сохранять, где многие, если не все, знают смысл ритуалов, где отмечают их весело и душевно.

Праздник Иванова дня / Купальской ночи широко никак (почему-то) не отмечается в России — зато он очень популярен в Прибалтике, имея везде свои названия. Если в Латвии это праздник Лиго, то в Эстонии — Иванов, или Янов день, по-эстонски Jaanipäev, и отмечается он одинаково в самый длинный день / самую короткую ночь года. Планы же наши на июнь складывались так, что мы так или иначе собирались оказаться в Таллинне в конце месяца — и, конечно, не остаться в таком случае на праздник было бы неправильно совсем.

Отзывы о праздновании в Прибалтике Янова дня последних лет неизменно упоминают одно — чаще всего именно в этот день трудно рассчитывать на хорошую погоду. Чуть-чуть не получилось так же и на этот раз: едва пройдя Нарву, мы начали пересекать один за другим узкие дождевые фронты, чередующиеся абсолютно сухими полосами трассы. И было непонятно, какая же погода впереди — хотя прогноз вроде бы обещал в Таллинне тёплый и солнечный вечер.

Впрочем, к Ляэне-Вирумаа хорошая погода установилась окончательно. На нашей любимой стоянке на трассе, где традиционно пьем кофе перед Таллинном, обычно горизонта толком не разглядеть. В этот же раз можно было даже увидеть очень вдалеке сушу, вначале ошибочно принятую нами чуть ли не за финские берега. Конечно, их отсюда было бы никак не увидеть — ширина Финского залива в этом месте более 100 км. Лишь дома по карте определил — скорее всего, это российские острова Большой и Малый Тютерс, расположенные посреди залива между эстонским и финским берегами…

На Янову ночь костры жгут по всей Эстонии — этот праздник здесь второй по значимости после Рождества — и симметричен Рождеству (самая короткая — самая длинная ночи). В Таллинне точек праздника должно было быть целых четыре: в русском районе Ласнамяэ, на пляже Штромки, на городском стадионе и в этнографическом музее Рокка аль Маре. Остановились на посещении последнего варианта, несмотря на то, что он был и самым дорогим (вход 14 евро или примерно 1.040 руб по курсу на тот день). Зато так убивали сразу нескольких зайцев: попадали в музей, осмотреть который собирались давно, попадали на сам праздник — с песнями, танцами, кострами (их обещали целых четыре) и разнообразной едой, и ещё попадали на концерт — было обещано и несколько сцен с выступлениями музыкантов. В общем, как раз тот случай, когда знаешь, за что платишь деньги.

Уровень организации видно было сразу, при подъезде к музею: охраны как таковой не было (и полиции тоже, и весь вечер её не было видно, ни одной машины или человека) — но были распорядители. Медленный караван машин распределяют по парковкам — нас тоже вежливо направляют чуть в сторону, там следующий распорядитель показывает заезд, а ещё один — расставляет подъезжающие машины — и все встают правильно, и никто не занимает два места, не перекрывает никому выезд…

А праздник начинается от самой парковки. Покупаем билеты (дочку даже пустили по российскому студенческому билету, продав льготный билет за 7 евро), проходим на территорию. Вовсю уже работают торговые точки, и много людей — но свободного места ещё больше, так что нет и толп.

Что вообще такое музей в Рокка аль Маре, отмеченный скучноватой приставкой «этнографический»?.. Лучше всего его характеризует достаточно современное определение «скансен», пошедшее от первого такого музея в одноименном шведском городе. В общем и целом, это музей под открытым небом, где постепенно собираются исторические постройки, перевозимые сюда из разных уголков страны и бережно сохраняемые в первозданном виде. Постройки эти в подавляющем большинстве случаев крестьянские, реже помещичьи (баронские), но в любом случае — сельские.
Ну а Рокка аль Маре — всего лишь определение места. Переводится как — «скала у моря».

Гуляя по территории, невольно сравниваем таллиннский скансен с рижским. Рижский больше, и намного — там 200 с лишним строений против 70-ти здешних. Таллиннский — камернее и показался чуть более разнообразным. Плюс чувствуется, что хотя и там и здесь Прибалтика, но местности всё-таки разные. Совершенно очевидно, что в Эстонии намного доступнее был — камень (плитняк, доломит, булыжник) — поэтому насколько в Латвии камень в сельских строениях 200-300-летней давности присутствует в количествах незначительных — настолько его много здесь.

И конечно, одно из основных отличий скансена таллиннского — это расположение на берегу моря.
Рижский музей также раскинулся вдоль водоема — там это озеро Юглас — но, конечно, никакое озеро по ощущениям не сравнится с настоящим морем. Очень непривычно и необычно, когда идёшь от одной группы строений к другой по лесной тропинке, совершенно такой же, как в домашних лесах, и вроде вокруг всё такое же — вот только очень непривычно чувствовать постоянно дующий меж сосен ветер, несущий четко ощутимую морскую свежесть.
А как иначе? Море — оно прямо вот здесь. Рядом. В нескольких десятках метров.

А в море у берега даже плавают лебеди. Странно, никогда не видели их раньше — в море, всегда только на прудах и озерах…

И есть параллели с посещенным нами в декабре ещё одним, совсем маленьким скансеном на другой стороне Таллинна — рыбацкой деревней в Виймси. Только там всё выглядит всё же чуть естественнее — там на берегу моря именно музей рыбацкого быта, здесь же — на таком же берегу — собраны именно крестьянские постройки из глубины страны.

Всё время удивляют эти тростниковые (?) крыши — толстенные, очень высокие (дающие внутренний объём? как, интересно, отапливали его в холода?..), очень длинные. Таких совершенно не видел в России, хотя, казалось бы, расстояние здесь небольшое, но строили по-разному.

Внутрь построек можно заходить, оформлены они оригинально — во многих из них сохранен нехитрый интерьер 100-150-летней давности, а где его нет — обошлись остроумно изготовленными макетами:

В одной риге в углу — картинка с котом, за которым спрятан… магнитофон, издающий мяуканье, в другом — оригинально изготовленные вертушки — интерактив на тему «собери народный костюм».

Судя по собранному здесь количеству, непременным атрибутом любого более-менее крупного хутора Эстонии была — мельница. Их много (в разной степени сохранности) сохранилось и просто по стране, их много и здесь, в музее.

Капитальных, голландского типа (с поворотной верхушкой) здесь. кажется, нет совсем (или не заметили) — в основном все самого распространенного в Прибалтике типа — цельно-поворотные, где вся конструкция насажена на основание и с помощью рычага весь корпус можно развернуть по ветру.

Сохранили здесь и сооружение, издали напомнившее нам — то ли деревянную церковь, то ли колокольню, на самом деле оказавшееся пожарным сараем — такие заводили здесь в начале 20-го века. Внутри хранили пожарный инвентарь, а вышка служила вовсе не для обзора, а для развешивания и сушки пожарных шлангов.

А в уединении за деревьями прячется ещё одно строение, внешне совсем не отличающееся от других жилых и хозяйственных помещений. Но отличается внутренне: так сразу и не скажешь, что это — церковь:

Не запомнил, к какой ветви христианства она относится (лютеранская, протестантская…) — но внутри она выглядит — очень уютно и душевно. Где-то читал, что православные и католические сельские церкви так или иначе стремились строить с относительно роскошным внутренним убранством — специально, чтобы крестьянин, вступая внутрь, словно бы попадал в другой мир. А протестантские наоборот убирали все лишнее — чтобы ничего не отвлекало человека от беседы с Богом…

Чем хорошо посещение Рокка аль Маре именно во время праздника — так это тем, что сегодня здесь можно увидеть кусочек сохраненного эстонского прошлого — не в статике, как в обычные дни — а в динамике. На каждом отдельном хуторе, дворе, у отдельных строений — всё время что-то происходит.
Вот мастер-класс по рукоделию от хранительниц секретов ремесла:

На самом деле, народу он собирает больше — просто ждал, когда люди отойдут в сторону, чтобы сделать более-менее свободный кадр. А там — люди интересуются, подходят, пробуют делать самостоятельно…

Хватает простых развлечений и для детей — и они тоже пользуются популярностью:

В лесу между хуторами сделаны длинные шалаши — через них с удовольствием, шумом и смехом лазает и бегает ребятня. Жена замечает — действительно, как здорово было бы увидеть такие постройки — в детстве, и поиграть в них.

Ещё одну из традиций Иванова дня можно увидеть на хуторе Рооста:

Посмотреть, для тех, кто хочет быть просто зрителем, можно со стороны — из прохода соседней постройки. Но даже отсюда всё выглядит как и положено — загадочно, таинственно и атмосферно:

А изнутри можно поймать и такие кадры. И кажется, пожилая женщина на этом фото выглядит как-то спокойнее и умиротвореннее, чем множество её ровесниц — по эту сторону границы.

По всей территории музея, в дополнения к старинным постройкам, у входов в них развешаны короткие, но колоритные описания старого быта — иногда довольно забавные:

И старое здесь органично смыкается с новым — даже и в технике. Как специально, рядом — два экземпляра легких коммерческих фургонов, одного типа, одного назначения, только между ними более полувека как минимум…

В отчетах разных лет о праздновании Янова дня неизменно встречал упоминания множества простых зрителей в национальных костюмах. Странно, но в этом году их как раз очень мало — в народной одежде пришли совсем немногие.

Единственное, где их много, так это на площадках народного танца. И здесь, конечно, выступают организованные коллективы. Смотреть их выступления неожиданно оказалось совсем не скучно. Танцевали под народную музыку пары не слишком стройно, и было видно, что они поддерживают лишь основной рисунок танца, не заботясь о синхронности.

Зато выглядело всё это очень живо и главное — естественно. Чувствовались неподдельные эмоции, чувствовалось, что танец нравится им самим, было видно, что их забавляет эта игра — игра в предков, в их обычаи, в их манеру развлечений, сохранившуюся с давних времен.

А народа всё больше скапливается у берега моря, где уже зажигают первый костёр.

Костры здесь, как и всё остальное, небольшие, по-эстонски уютные, домашние и опять же — камерные. Люди тихо собираются вокруг, смотрят на пламя. Тепло костра разгоняет подступавшую вечернюю прохладу, и атмосфера создается самая правильная и уместная — теплая и душевная.

И практически совсем — ну, почти! — не слышно русской речи. И это очень нехарактерно для Таллинна, города, в котором более трети населения — русские, в котором русскую речь можно услышать везде — но её почти не было сегодня здесь. Это всё время удивляло: разве Янов день — чисто эстонский праздник?..

Обойдя территорию музея, возвращаемся на центральную поляну. Как водится на таких праздниках, развернут ряд палаток с едой-напитками. Цены «праздничные»: выпечка — от 2 евро за шт., шашлык — от 10, стакан пива — 4-5 евро. Ограничиваемся заказом хот-догов в одной из палаток (3,5, 4 и 5 евро — от вида начинки) и удивительно, но продавщицу сразу узнал — та же самая девчонка, что продавала нам шаверму год назад, на фестивале уличной еды…
Пивных точек, кстати, было много по всей территории музея, но при этом не было пьяных. Вот не было совсем!.. Лишь однажды заметили явно перебравшую парочку — да и те боком-боком пробирались к выходу… И не валялся нигде мусор, и не раскидывали пластиковые стаканы и пивные банки…

А на концерт сегодняшних хэдлайнеров — группы ULTIMA THULE — народу собралось прилично.

А концерт начался точно по расписанию. ULTIMA THULE, правда, оказалась не шведская, а местная, эстонская: не эта, а эта, то есть фактически ветераны эстонской сцены, одно время аккомпанировавшие ещё в 80-е годы известным эстонским певцам Яаку Йоале и Тынису Мяги.

Впрочем, вполне возможно, эстонские рокеры оказались на этом празднике даже более уместны, чем шведские викинги, и народ слушал их с удовольствием. Давно отвык от такого рода картин: под рок-группу — не танцуют, не слэмят, не тусуются — нет, её просто — слушают. Слушают с удовольствием, песню за песней — и народ только прибывал…

А музыка группы — что-то совершенно махрово-олдскульное, из 70-х, если не глубже. Но — качественное и благородное, как хорошо выдержанное вино. Классический хард-рок сменялся вязким и тягучим, как патока, ритм-энд-блюзом, ритм-энд-блюз — тяжёлым рок-н-роллом, и всё это напоминало не то Nazareth образца 1991 года (виденный мной в тот год на концерте в Питере), не то лучших времён Uriah Heep. На телефон даже удалось записать порядка шести минут вполне пристойного видео, т.е почти две песни — сколько хватило остатков памяти на карте.

А костры Яновой ночи всё ярче разгорались то там, то здесь, подсвечивая задний план концерта.

Шум сосен, яркое пламя костров, свежий ветер с близкого моря, безмятежно-доброжелательные лица людей вокруг и озвучивающий всё это старый добрый рок-н-ролл — лучшего народного праздника я даже не припомню.

Уже направляясь к выходу, услышали наконец русскую речь: люди обсуждали праздник, и замечали, что — маловато динамики и драйва.
Не знаю. Мне кажется, они были бы здесь — именно здесь, в Рокка аль Маре — даже и лишними. Не та обстановка, не та атмосфера. Мне кажется, устроители как раз почувствовали её и устроили праздник совершенно сообразно месту. И — праздник стоил каждого цента, потраченного на билеты.

Ну а для сравнения — на будущий год, наверно, попробуем этот же праздник, уже под названием Лиго — посмотреть в Риге. Судя по отзывам, там было всё совсем по-другому.

P.S. А по ночной дороге через всю Эстонию, от Таллинна через Тарту и Выру, до самой Лухамаа — вся страна действительно светилась кострами Яновой ночи. Они горели и в два, и в три часа, и это было безумно красиво и волшебно — к сожалению, снимать это не получалось совсем. Оставалось только любоваться совершенно непривычной для нас картиной.
А всем, кто не видел этого, советую: на следующий год, на Jaanipäev — приезжайте в Эстонию! Где бы вы не оказались в этот день и в эту ночь, уверен — вы не пожалеете об этом.