| Название | Фрина на празднике Посейдона в Элевзине |
| Страна, художник | Россия – Польша, Генрих Семирадский |
| Год | 1889 |
| Жанр | мифологическая живопись |
| Где хранится | Государственный Русский музей, Санкт-Петербург |
| Материалы | холст, масло |
Поверив в свою особенность и красоту, греческая гетера Фрина бросила вызов Афродите. Она прилюдно разделась и на глазах у всего народа проследовала обнаженная к морю. Сюжет картины является по сути иллюстрацией к книге греческого автора «Пир мудрецов».
Фрина в переводе в древнегреческого – бледная, белокожая. Нескольким художникам служившая натурщицей, получавшая в свой адрес похвалы, Фрина, уверовала в свою божественность и неземную красоту.
Центральной фигурой картины конечно же является обнаженная, в окружении своих служанок, прекрасная Фрина. Одна из служанок держит в руках хитон прекрасной госпожи, а вторая расшнуровывает ее сандалии, оставляя ее нагой и босой перед толпой людей идущих из храма в праздник Посейдона в городе Элевзине. Еще соскальзывает с ее тела легкое светлое платье. Еще секунда и она будет совсем обнаженной.
Люди из храма процессией идут к морю, она проходят мимо красивой нагой гетеры. Люди останавливаются посмотреть на красавицу. Реакция у них самая разнообразная, от укора и осуждения, до удивления и искреннего восхищения. Люди окружили Фрину с двух сторон. В ноги Фрине раскладывают ковры, чтобы мягче ступать было ей по пути к морю. Над головой ее служанка раскрыла большой зонт, чтобы палящее солнце не обожгло нежное тело девушки. Люди со всех сторон протягивают девушке букетики цветов, признавая ее красоту и смелость.
Застыли музыканты, опустив сои струны, застыли мужчины и женщины, любуясь красотой гетеры.
На заднем плане картины изображен античный храм с зажженным огнем перед статуями богов, большие статуи богов на белый каменных тумбах с фресками. Большое дерево, похоже на смаковницу, раскинулось за спиной у Фрины.
Яркое солнце освещает процессию, слева ступеньки ведущие к самому морю. Море с легкой рябью, виднеется скалистый крутой берег напротив ступенек. Внизу композиции, около женщины с кувшином на голове, застывшей, полюбоваться зрелищем, стоит ребенок с ларцом в руках. В ларце только сто снятые Фриной драгоценности.
Картина удивляет своей необычностью, смелостью решения, и в то же время целомудрием и непошлостью. Нарядные люди, множество цветов и нарядов, красивая нагая девушка, колонны храма и прекрасное синее море.
Содержание статьи
Немой восторг греков
В декабре 1886 года Генрих Семирадский писал конференц-секретарю Академии художеств Петру Федоровичу Исееву: «…Не знаю до сих пор, примет ли Россия официальное участие в парижской Всемирной выставке? На всякий случай готовлю большую картину, крупнее Нероновых светочей. Сюжет ее — Фрина, являющаяся в роли Афродиты во время празднеств Посейдона в Элевзине. Давно я мечтал о сюжете из жизни греков, дающем возможность вложить как можно больше классической красоты в его представление. В этом сюжете я нашел громадный материал! Солнце, море, архитектура, женская красота и немой восторг греков при виде красивейшей женщины своего времени, восторг народа-художника, ни в чем не похожий на современный цинизм обожателей кокоток».1
___________________________________
1ОР РГБ. Ф. 498, ед. хр. 17, л. 17.
Жан-Леон Жером. Фрина перед судьями. Холст, масло. 1861.
Гамбургский кунстхалле, Гамбург
Последние слова, видимо, намекали на работу Жан-Леона Жерома «Фрина перед судьями» (1861), которую критика обвинила именно в смаковании наготы, трактованной слишком современно. Семирадский хотел дистанцироваться от салонной слащавой продукции, заполонившей жанр ню в европейском искусстве второй половины ХIХ столетия.
Генрих Семирадский. Фрина на празднике Посейдона в Элевзине. 1889. Холст, масло. Государственный Русский музей. Вид экспозиции выставки «Генрих Семирадский. По примеру богов» в Государственной Третьяковской галерее, 2022
Государственная Третьяковская галерея. Фото: Юлия Захарова.
Сюжет картины Семирадского «Фрина на празднике Посейдона в Элевзине» весьма показателен для атмосферы 1880-х годов. Выбран сюжет, исключающий морализирование, что встречается в ранних произведениях художника. Античная гетера Фрина (в переводе с греческого «белокожая»), с которой по преданию Пракситель изваял статую Афродиты Книдской, а живописец Апеллес изобразил Афродиту Андиомену, жила в IV веке до н. э. в городе Мегары. Во время одной из элевсинских мистерий, посвященных богу моря Посейдону, Фрина сняла с себя одежды и вошла в море, изображая богиню любви Афродиту. Тем самым она хотела совершить акт благочестия, но красавицу-гетеру обвинили в кощунстве, в «оскорблении богов». На суде Фрина была оправдана. Судебное разбирательство только способствовало прославлению красоты Фрины. Сюжет «Фрины» был взят Семирадским из «Пира софистов» древнегреческого автора Афинея Навкратийского. Фрина Семирадского этически не нагружена, горда совершенной красотой своего тела, спокойно позволяет восхищаться и любоваться собой толпе.
Говоря о симптоматичности появления такого программного холста, как «Фрина» Семирадского, именно в 1880-е годы, имеет смысл вспомнить и о тяготении к «языческим» ценностям образованного общества этого времени. «Язычником, не чуждым добродетели» стал называть себя в эти годы Репин.2 Причем репинское «язычество» в его размышлениях всегда выступает как антитеза аскетизма, самоотречения, добровольного смирения, насилия над природой человека. В письмах к Т.Л. Толстой, В.Г. Черткову, В.В. Стасову Репин постоянно возвращается к теме своего «язычества»: «В природе все индивидуально, эгоистично, альтруизм она допускает только в отживших формах… Жизнь так прекрасна, широка, разнообразна, меня так восхищает природа и дела человеческие, и искусство, и наука…»3; «Я, как язычник, как обожатель природы и жизни в ней, глубоко возмущаюсь всякими добровольными аскетическими мудрствованиями… Из-за чего же человек ломает себя?! Сама природа не прощает ему уклонений и грозно карает его за аскетизм, как и за излишество… Я обожаю природу всю, как она есть. Радуюсь ее культуре во всем. Все должно улучшаться? облагораживаться, но ничего не должно атрофироваться».4
_______________________
2 Этой теме посвящена статья Г.Ю. Стернина: Христианское и «языческое» в творчестве Репина // Вопросы искусствознания. 1-2/95. М., 1995. С. 353–367.2
3 Репин И. Избранные письма. 1867–1930. В 2-х т. М.; Л., 1969. Т. 1. С. 385.
4 Там же. С. 362.
Выпрямила
Венера Милосская. Около 130-100 гг. до н.э. Мрамор.
В 1885 году был написан очерк Глеба Успенского «Выпрямила», в котором луврская статуя Венеры Милосской оказывает целительное, «выпрямляющее» воздействие на душу сельского учителя Тяпушкина «…До сих пор я был похож… вот на эту скомканную в руке перчатку… Что-то, чего я понять не мог, дунуло в глубину моего скомканного существа и выпрямило меня… наполнило… весь… организм свежестью и светом». Жгучая потребность припасть к античному памятнику как к источнику спасения своей души возникает после удручающих картин как российской, так и западной действительности с их социальными язвами, пороками, нищетой, казнями, проституцией, грубостью: «…я ощущал, что в результате всей виденной мною “правды” получилось ощущение какой-то холодной… промозглой дряни. Что-то горькое, что-то страшное и в то же время, несомненно, подлое угнетало мою душу». Статуя Венеры Милосской подарила «радость сознания себя человеком».
Создателю Венеры Милосской «нужно было… вековечно и нерушимо запечатлеть в сердцах и умах огромную красоту человеческого существа, ознакомить человека… с ощущением счастья быть человеком, показать всем нам и обрадовать нас видимой для всех нас возможностью быть прекрасными — вот какая огромная цель владела его душой и руководила рукой». Статуя дарила надежду на светлое будущее: «И желание выпрямить теперешнего человека для этого светлого будущего, даже и очертаний уже определенных не имеющего, радостно возникает в душе».5
___________________
5 Успенский Г.И. «Выпрямила» (Отрывок из записок Тяпушкина) // Нравы Растеряевой улицы. Рассказы. М., 1984.
Валентин Серов. Девочка с персиками. 1887. Холст, масло.
Государственная Третьяковская галерея
Чувственность, солнечность, красочность «Фрины» — долгожданный ответ на ожидания появления органичного искусства, откликающегося на естественные потребности человека в свете, добре, красоте. Знаменательно, что в годы, когда Семирадский работал над «Фриной», Валентин Серов, написавший в 1887 году свою знаменитую «Девочку с персиками», в письме из Венеции тогда же сформулировал свое кредо, ставшее знаковым для искусства 1880–1890-х годов: «Я хочу таким быть — беззаботным; в нынешнем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного. Я хочу, хочу отрадного и буду писать только отрадное».6
_____________________
6 Валентин Серов в переписке, документах и интервью. В 2-х т. М., 1982. Т. 1. С. 90.
История Фрины была достаточно популярна в искусстве второй половины ХIХ века, и Семирадский не был первооткрывателем этого сюжета. Как правило, он брал сюжеты, уже интерпретировавшиеся ранее другими художниками, и часто делал это более удачно. Как уже было сказано, задолго до «Фрины» Семирадского в 1861 году была написана «Фрина перед судьями» Ж.-Л. Жерома. Но «Фрина» Жерома не производит того эффекта победной женской красоты, в ней нет блеска «Фрины» Семирадского, который вывел действие на солнце, окружил нарядной толпой, прекрасной природой.
Дыхание морского бриза
Генрих Семирадский. Фрина на празднике Посейдона в Элевзине. Фрагмент (пейзаж). 1889. Холст, масло.
Государственный Русский музей
Пейзаж, для написания которого Семирадский хотел специально поехать в Грецию, в Элефсис, где некогда устраивались знаменитые мистерии, — одно из несомненных достоинств картины. Семирадскому удалось передать ощущение самого воздуха Греции, дыхание морского бриза, развевающего волосы юношей и девушек, наполняющего складки хитонов, сражающегося с пламенем жертвенника. Семирадский оживляет античную историю, а через нее и античный миф. Тем не менее статичность поз, выделение отдельных замкнутых групп фигур возвращает к общим местам академической рецептуры.
Искусство античной Греции и ее природа — не единственные источники вдохновения для Семирадского. Сама фигура Фрины с каскадом распущенных золотых волос кажется живым воспоминанием о женщинах Тициана, Рубенса, Тьеполо. В искусстве салонного академизма страны, не имевшие предыстории классического европейского искусства, проживают отсутствующие этапы мировой истории и культуры.
Реванш
Генрих Семирадский. По примеру богов. 1888.
Национальная галерея Армении, Ереван
«Фрина» стала главным событием персональной выставки Семирадского 1889 года в залах Санкт-Петербургской академии художеств, где также экспонировались четыре другие работы художника: «Перед купаньем», «У фонтана», «По примеру богов» и «Искушение святого Иеронима». Выставка Семирадского в академии пользовалась большим успехом, ее посетило более 30 000 человек. Для эффектной подачи произведений и привлечения публики Семирадский прибег к ряду экспозиционных ухищрений: «Все окна рафаэлевской залы наглухо задрапированы плотной черной материей… Перед картиной… на верху установлены Яблочковым четыре электрические лампы, также прикрытые. В обширном зале полумрак, а сама “Фрина”, расположенная в глубине его, эффектно освещается электричеством».7
Методы организации экспозиционного пространства призваны были, во-первых, усиливать эффект иллюзии реальности изображенного на холсте, во-вторых, добиться максимально психологического включения зрителя в происходящее. В данном случае направленный электрический свет усиливал иллюзию солнечного света в картине.8
___________________
7 Художественные новости // День. 1889. 28 января. № 242.
8 Об экспозиционных «протодизайне» второй половины ХIХ века см.: Карпова Т. У истоков выставочного и музейного дизайна. Передвижники и П.М. Третьяков в роли экспозиционеров // Русская галерея. 2001. № 2. С. 4–10.
История продажи «Фрины» сложилась намного более благополучно, чем «Светочей христианства», которые так и не были приобретены в России и затем демонстративно подарены Семирадским Кракову в основание будущего художественного музея. Семирадский наконец-то получил возможность реванша. «Фрина» была приобретена с персональной выставки художника Александром III. При покупке этого полотна император впервые публично высказал желание создать в Петербурге музей русского искусства. Заявление Александра III вновь всколыхнуло старую ревность к Семирадскому в стане передвижников. Но оказать какое-либо влияние на решение императора эти мнения уже не могли. Император выступал за объединение лучших художественных сил в стенах Академии художеств, куда пригласил преподавать крупнейших передвижников, и на стенах будущего Русского музея, в основу которого была положена личная коллекция императора. «Борьба воззрений, самолюбий, кошельков — все отступало перед главной идеей алексадровского царствования — идеей единства России, где русское, польское и какое угодно другое должно было сложиться в “общий” букет. В этом смысле “русское” не являлось для императора определением национальным, а скорее обозначением государственной принадлежности. Именно поэтому справедливо предположить, что Александр III, покупая “Фрину” и делая заявление о необходимости создании музея, тем самым ненавязчиво декларировал приоритет государственного над национальным».9
_____________________
9 Климов П. Г.И. Семирадский и Александр III // Творча постать Г. Семирадського у контекстi вiтчизняноi та свiтовоi культури. Збiрник наукових праць Мiжнародноi науково-практичноi конференцii. Вiсник Харкiвськоi Державноi Академii дизайну i мистецтв. Харкiв. 2002. № 9. С. 73.
Покупая «Фрину» у художника польского происхождения, Александр III тем самым подчеркивал, что Семирадский — гражданин многонациональной империи, что он, Александр III, император не только русских, но глава империи, где люди разных национальностей имеют равные права. Это было не только проявление эстетических предпочтений государя, но и шаг, имеющий политический подтекст.
Классицизм
Илья Репин. Прием волостных старшин императором Александром III во дворе Петровского дворца в Москве. 1885-1886. Холст, масло.
Государственная Третьяковская галерея
Покупку Александром III «Фрины» Семирадского можно также рассмотреть в контексте пропаганды классического образования в России, которое имело идеологическую подоплеку. «“Восстановление русского духа”, характерное для всей эпохи царствования Александра III, ни в коей мере не затронуло гимназического “классицизма” — наоборот, именно в эту эпоху преподавание древних языков пользовалось наиболее активной поддержкой со стороны правительства. “Классицизм” стал своего рода идейной программой консервативно-охранительного лагеря российской общественности… восстановление “классицизма” в системе среднего образования отстаивалось столь страстно не в последнюю очередь потому, что воспринималось в среде “истинных патриотов” как символ имперской государственности».10
___________________
10 Носов А.А. К истории классического образования в России (1860-е — начало 1900-х годов) // Сб. Античное наследие в культуре России. Под ред Г.С. Кнабе. М., 1995. С. 217–218.
Творчество Семирадского вводило зрителя в мир античности, знакомило прежде всего с бытовой стороной древней жизни; это была визуализация обычаев, будней и праздников внешнего вида, костюмов, утвари, занятий людей античной эпохи. Семирадский работал в эпоху завоевания бытовым жанром ключевых мест в жанровой иерархии изобразительного искусства. Отказавшись от социальных тем, от отражения «язв» современности, он не избежал интереса своего времени к народному быту, найдя почву для своего интереса в отдаленной эпохе Античности и окрасив быт древних в идиллические тона.
Для Семирадского, прошедшего через гимназическое образование, античная культура была доступна в подлиннике. Его зрители в России — это в том числе и выпускники классических гимназий, которые владели двумя языками — латынью и греческим, ставили в школах на сцене трагедии и комедии древних авторов, сами участвовали в написании декораций, изображающих улицы древних Афин.
«За древними языками стоит целый исторический мир, который лежит в основе цивилизации»,11 — писал последовательный защитник классического образования М.Н. Катков. Классическое образование давало возможность через язык проникнуть в мир античной культуры. Читая классиков, ученики гимназий учились стилю. Неслучайно все поэты, определившие лицо поэзии русского Серебряного века, будут иметь за плечами учебу в классической гимназии.
Творчество Семирадского, столь ценимое и поощряемое Императорской Академией художеств и двором, можно рассматривать и как часть программы «педагогического классицизма», культивируемого в России второй половины ХIХ столетия. Семирадский, как и его «коллеги» — живописцы-историки, работавшие в стиле неогрек (С.В. Бакалович, Ф.А. Бронников, В.С. Смирнов, В.А. Котарбинский, братья А.А. и П.А. Сведомские), иллюстрирует античных авторов, инкрустируя полотна древними памятниками, знакомит публику с реалиями истории и быта времени поздней Античности, популяризирует открытия археологии и исторической науки, сооружает своеобразный мост между современностью и далеким прошлым, развлекая, поучает и просвещает зрителя.
__________________
11 Цит. по: Носов А.А. Указ. соч. С. 203–229.
Античность — традиция и современность
Генрих Семирадский. Канатоходка. 1898. Холст, масло.
Музей Фаберже, Санкт-Петербург
Главной темой творчества Семирадского на протяжении всей жизни оставались история и быт Античности — эпохи с VIII века до н. э. до III–IV веков н. э., сосредоточенной вокруг исторических событий и судеб Древней Греции и Древнего Рима, объединившихся в I–II веках н. э. в составе Римской империи — колоссальном государственном образовании. Античная традиция воспринималась Семирадским, как и многими его современниками, как исток, основание европейской цивилизации («Западную Европу по своему образу и подобию создал Рим» (Ф.И. Тютчев)). Выбор Семирадским античной тематики позволил ему быть наднациональным, ощущать себя не поляком или русским, но европейцем в широком смысле слова, пить из источника всей европейской цивилизации, выращивать свое искусство из «корня западного мира».
Эта тема олицетворяла для него не только понятие красоты, но и понятие свободы. Безусловно, идея античной гражданской общины, чьи члены не подчинялись чьей-либо личной власти, но в сознании которых понятие свободы сочеталось с чувством долга перед полисом, была близка Семирадскому. Люди на его полотнах не только красивы, они ведут себя и чувствуют как свободные люди. В этом смысле красота Фрины — это красота не только ее тела, или лица, или роскошных волос, это красота свободного, естественного и прекрасного прежде всего своей естественностью человека.
Лев Бакст. Саломея. Эскиз костюма к пьесе О.Уайльда «Саломея». 1908. Бумага, графитный карандаш, гуашь, белила.
Государственная Третьяковская галерея
Творчество Семирадского, казавшееся Стасову и передвижникам пыльной академической рутиной, примером скудоумия и равнодушия к реальной боли жизни, воспроизведением штампов академического образования, на рубеже ХIХ и ХХ веков оказывается востребованным молодым поколением живописцев. Так, Врубель к числу художников (из русских) относил только Иванова, Куинджи, Семирадского, с оговорками Репина. На заре организации «Мира искусства» Лев Бакст читал своим друзьям лекции по русской живописи и качестве первых тем выбрал творчество Г.И. Семирадского, Ю.Ю. Клевера и К.Е. Маковского. Этому нетрудно найти объяснение, так как в эпоху противопоставления и конфронтации академизма и передвижнического реализма, красоты внутренней и красоты внешней, этики и эстетики, академизм и его глава в 1870–1890-е годы Генрих Семирадский воплощали программу панэстетизма, побуждали публику к восприятию эстетики формы. Салонно-академическая живопись в искусстве ХIХ века в лице наиболее талантливых своих представителей была хранительницей заветов мастерства, внимания к формальным свойствам искусства.
Любование живописным приемом, эстетизация фактуры живописной поверхности, рано проявившиеся в произведениях мастеров салонно-академического типа, также готовили искусство к трансформациям рубежа веков, когда сюжет, тема, характер отступят на второй план, а цвет, линия, форма станут главными «героями» картины.
Фото на превью: Генрих Семирадский. Фрина на празднике Посейдона в Элевзине. 1889. Холст, масло. Государственный Русский музей. Вид экспозиции выставки «Генрих Семирадский. По примеру богов» в Государственной Третьяковской галерее, 2022, Фото: Юлия Захарова.
Выразить одобрение автору публикации!
Рассказываем обо всем через призму русского искусства
Семирадский остался в истории русского и европейского искусства как вдохновенный певец античности. Незаурядное живописное мастерство художника, глубокое знание им древней археологии, умение соединить в произведении броскую эффектность исполнения с занимательностью темы неизменно привлекали зрителей к его полотнам. Сюжет картины заимствован художником из древнегреческой истории. Изображенное событие переносит нас в 364 год до нашей эры. Знаменитая своей красотой гетера Фрина, излюбленная модель скульптора Праксителя, изображает на одном из элевзинских празднеств богиню любви и красоты Афродиту. Под восхищенными взглядами собравшихся Фрина сбрасывает с себя одежды, чтобы, спустившись по ступеням, погрузиться в морские волны. Слева – поэты, воспевающие ее красоту, справа – народ, бросающий цветы к ногам девушки. О замысле своей картины Генрих Семирадский писал: «Я хотел запечатлеть восторг народа-художника при виде красивейшей женщины своего времени».
Сцена, построенная наподобие театральной, разворачивается на фоне пышной южной природы, напоенной солнцем. Разноликая яркая толпа, многочисленные предметы „античной роскоши“ сливаются на полотне в огромный натюрморт, где каждый предмет занимает строго определенное ему место. Выстраивая композицию, Семирадский стремился создать видимость реальности происходящего события. Тем не менее картина содержит в себе все типичные черты живописной системы позднего академизма.
Русский музей. От иконы до современности. 2005. С. 184-185.
Примечательно также, что идея создания в Петербурге музея национального искусства впервые стала достоянием общественности после посещения Александром III выставки Генриха Семирадского, с которой император купил «Фрину на празднике Посейдона в Элевзине».
Генрих Семирадский. Фрина на празднике Посейдона. Е.В.Яковлева
#3
Семирадский Г.И.
Фрина на празднике Посейдона в Элевзине. 1889
#5
Я хотел запечатлеть восторг народа-художника при виде красивейшей женщины своего времени.
Генрих Семирадский
#6
Семирадский остался в истории русского и европейского искусства как вдохновенный певец античности. Незаурядное живописное мастерство художника, глубокое знание им древней археологии, умение соединить в произведении броскую эффектность исполнения с занимательностью темы неизменно привлекали зрителей к его полотнам.
Сюжет картины заимствован художником из древнегреческой истории. Изображенное событие переносит нас в 364 год до нашей эры. Знаменитая своей красотой гетера Фрина, излюбленная модель скульптора Праксителя, изображает на одном из элевзинских празднеств богиню любви и красоты Афродиту.
Сцена, построенная наподобие театральной, разворачивается на фоне пышной южной природы, напоенной солнцем. Разноликая яркая толпа, многочисленные предметы «античной роскоши» сливаются на полотне в огромный натюрморт, где каждый предмет занимает строго определенное ему место.
Выстраивая композицию, Семирадский стремился создать видимость реальности происходящего события. Тем не менее картина содержит в себе все типичные черты живописной системы позднего академизма.
#7
Государственный Русский музей
«Фрина на празднике Посейдона», Семирадский — описание картины
Год: 1889
Содержание статьи:
Описание картины:
Фрина со служанками (Фрина на празднике Посейдона в Элевзине) — Генрих Ипполитович Семирадский. Холст, масло. 390 x 763,5 см
Генрих Ипполитович Семирадский в своем творчестве всегда придерживался классического академического стиля живописи. Его любимыми темами были античные, библейские и исторические сюжеты.
Одним из шедевров является полотно «Фрина со служанками («Фрина на празднике Посейдона в Элевзине»), написанное в 1889 году, в самый расцвет творчества Семирадского.
Вдохновением для художника послужило сказание древнегреческого автора о гетере Фрине, которая жила в четвертом веке до нашей эры и славилась своей красотой и белизной кожи.
На картине изображено праздничное шествие в греческом городе Элевзине, в честь морского бога Посейдона. Фрина, уверенная в собственной неотразимости, решает сравниться с самой богиней любви Афродитой, показав свое совершенное, необыкновенной красоты тело.
Для этого, во время шествия, она сбрасывает одежды и спускается к морю. Живописец как бы разделяет полотно на три части. В центре гетера со своими служанками, которые помогают снять одежды и сандалии, защищают зонтиком ее кожу от жгучего солнца. Сама Фрина распускает свои золотистые локоны, которые через секунду упадут каскадом на ее плечи.
Процессия справа, идущая от храма Посейдона, остановилась. И кто с восторгом, а кто и с неодобрением смотрит на обнаженную Фрину. Группа слева, состоящая, возможно, из музыкантов, поэтов и просто праздных молодых людей, пребывает в единодушном восхищении от классически прекрасного тела греческой девушки.
И вся эта картина на фоне великолепно выписанного моря, с его переливами от бирюзового до переходящего в глубокую синеву оттенками. Мощный платан на берегу своей листвой еще больше подчеркивает прозрачность неба.
Все полотно дышит восторгом перед проявлением красоты женской, красоты моря, красоты природы.
Картина была выставлена в Санкт-Петербурге и имела громадный успех у зрителей. И более того, ее сразу же приобрел за 30000 рублей император Александр III.
Другие картины Семирадского
«Фрина на празднике Посейдона в Элевсине» — гигантская по размерам картина польского и русского художника-академиста Генриха Семирадского (1843—1902), завершённая в 1889 году. Картина является частью собрания Государственного Русского музея. Размер картины — 390 × 763,5 см[1].
Элевсин — небольшой древний город, находившийся в 22 км к западу от Афин и связанный с ними священной дорогой. Современный город, расположенный рядом с ним, называется Элефсис. Иногда в названии картины употребляется другая транскрипция названия города — Элевзин[2]. Также встречается более короткий вариант названия — «Фрина на празднике Посейдона»[3].
Сюжет
Девочка с ларцом (деталь картины)
Сюжет картины был взят художником из книги «Пир софистов» (или «Пир мудрецов») древнегреческого автора Афинея Навкратийского[2][4].
Фрина — известная своей красотой афинская гетера, жившая в IV веке до нашей эры. В частности, она служила натурщицей для древнегреческого скульптора Праксителя, создавшего по её образу знаменитую скульптуру «Афродита Книдская». По рассказам, уверовав в свою неземную красоту, Фрина решила бросить вызов Афродите — богине красоты и любви, которая, согласно преданию, родилась в море и вышла на берег из волн. Во время праздника Посейдона, проходившего в Элевсине, перед ритуальной процессией, идущей от храма Посейдона к морю, Фрина сбросила свою одежду и, обнажённая, на глазах у всех спустилась к морю[2].
Когда Семирадский начинал работу над этой картиной в конце 1886 года, он писал конференц-секретарю Академии художеств П.Ф. Исееву[2]:
Описание
Фрина со служанками (деталь картины)
В центре картины, практически разделяя её на две равные части, изображена Фрина со своими прислужницами. Фрина уже сбросила свои одежды — сначала художник изобразил её совершенно обнажённой, но потом решил оставить часть соскальзывающего с неё платья. Одна из прислужниц держит её одежду, другая помогает снять сандалии, а третья держит зонтик, загораживающий её от солнечных лучей[2].
В правой части картины изображена многолюдная процессия, спускающаяся к морю от виднеющегося на заднем плане храма Посейдона. Люди, изображённые на переднем плане, остановились и смотрят на обнажённую Фрину — некоторые с удивлением и восхищением, а другие с неодобрением и даже негодованием[2].
Менее многочисленная группа людей, окружающих скульптурную колонну, изображена на переднем плане в левой части картины. Здесь, судя по всему, царит единодушное одобрение и восхищение. За ними видны морские волны Саронического залива и горы острова Саламин. В нижнем левом углу изображена девочка, рассматривающая приоткрытый ларец с драгоценностями. Её поторапливает служанка, спускающаяся к морю и несущая на голове мису и вазу[2].
Пейзаж, изображённый на картине, считается одним из лучших в творчестве Семирадского. В процессе работы над картиной он специально ездил в Грецию и посещал Элевсин[1].
Художник Илья Репин так отзывался об этой картине[5]:
История
Картина была готова зимой 1889 года и впервые выставлена в рафаэлевском зале Академии художеств в Санкт-Петербурге. Поскольку Семирадский беспокоился о том, что недостаток света может приглушить богатство красок картины, он позаботился о дополнительном искусственном освещении. Вместе с «Фриной на празднике Посейдона» на выставке были показаны другие картины Семирадского — «По примеру богов», «Перед купанием», «Искушение святого Иеронима» и «У фонтана»[2].
Выставка имела большой успех и привлекла тысячи посетителей. Творчеству Семирадского был посвящён специальный выпуск «Правительственного вестника», где, в частности, даже было утверждение о том, что новая картина художника была «новым блестящим доказательством того, что ложно-реальное направление в искусстве, одно время нашедшее себе отклик в нашем обществе, недолго устояло в борьбе с провозвестниками вечных начал изящного и вскоре, вероятно, сделается достоянием истории как одна из особенностей современной культуры»[2][6]. Как известно, это предсказание не оправдалось.
После этой выставки Академия художеств назначила Семирадского внештатным членом совета академии, выразив тем самым своё признание заслуг художника. Его картины «Фрина на празднике Посейдона» и «По примеру богов» были приобретены императором Александром III. По условиям покупки, картины были отправлены в турне по ряду европейских городов[2].
Картина находилась в Русском отделе Эрмитажа, а затем при образовании Русского музея была передана в его коллекцию[3]. В Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона было указано, что картина «Фрина на празднике Посейдона» находится в Музее императора Александра III (так до 1917 года назывался Русский музей), а также что это произведение, «превосходящее своей величиной «Светочи Нерона», еще более распространило известность художника: оно доставило ему звания члена Туринской академии и корреспондента Французского института»[7].
Примечания
- ↑ 1 2 Генрих Ипполитович Семирадский — Фрина на празднике Посейдона в Элевсине (1889) (HTML). www.rodon.org. Архивировано из первоисточника 31 октября 2012. Проверено 18 сентября 2012.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Д.Н. Лебедева Генрих Семирадский. — Москва: Арт-Родник, 2006. — ISBN 5-9561-0175-Х
- ↑ 1 2 Живопись XVIII века — первой половины XIX века (HTML). Государственный Русский музей — rusmuseum.ru. Архивировано из первоисточника 31 октября 2012. Проверено 21 сентября 2012.
- ↑ Семирадский Генрих Ипполитович (1843—1902) (HTML). sc.tverobr.ru. Архивировано из первоисточника 31 октября 2012. Проверено 18 сентября 2012.
- ↑ Семирадский Генрих Ипполитович (1843—1902). Продолжение (HTML). www.artsait.ru. Архивировано из первоисточника 31 октября 2012. Проверено 1 октября 2012.
- ↑ Генрих Ипполитович Семирадский и его новые картины, «Правительственный вестник», 1889, № 31
- ↑ А.И. Сомов, Семирадский, Генрих Ипполитович, ЭСБЭ в Викитеке
Ссылки
- Интерактивный вид зала Государственного Русского музея, в котором находится картина «Фрина на празднике Посейдона» (надо перейти влево), www.virtualrm.spb.ru
|
Работы Генриха Семирадского |
|---|
|
Светочи христианства (Факелы Нерона) (1876) · Танец среди мечей (1881) · Фрина на празднике Посейдона в Элевсине (1889) · Христианская Дирцея в цирке Нерона (1897) |
Семирадский Генрих Ипполитович (1843-1902). Продолжение
Достоинства и недостатки Семирадского проявились
в «Светочах…» (в силу сложности замысла) особенно наглядно.
Семирадский не был мастером психологической и пластической
характеристики, не был даже оригинальным рассказчиком, но он умел
«поставить» зрелище в целом, создать общее впечатление. Он был как
бы пейзажистом исторического жанра. Картина принесла Семирадскому
академическое звание профессора и Гран-при на Всемирной выставке в
Париже, однако продать он ее не смог и подарил Краковскому музею.
Кульминацией творческой деятельности Семирадского
стала прославленная «Фрина на празднике Посейдона в Эливсине»
(1889). Это не просто огромная (только на переднем плане более 30
фигур в натуральную величину) картина, это программа, своего рода
художественный манифест Семирадского. Представлен реальный
исторический эпизод. В Эливсине на празднике Посейдона греческая
красавица гетера Фрина на мгновение сбросила одежды и предстала
перед народом как земное воплощение богини любви и красоты Афродиты
(позже Фрину привлекли к суду за «оскорбление богов»).
Явление, откровение красоты в мире было
вожделенной целью и задачей всего творчества Семирадского. Наконец
найден сюжет, найден безошибочно. Что же получилось? Вот мнение
И. Е. Репина: «Большая
картина… несмотря на всю академическую риторику, производит
«веселое» впечатление. Море, солнце, горы так влекут глаз и
доставляют наслаждение; а храмы, а платан посредине; право, ни один
пейзажист в мире не написал такого красивого дерева. Лица и фигуры
меня не радуют, но они не портят впечатления». Очень точный и, если
учесть размах замысла, убийственный отзыв. К этому следует добавить,
что позы фигур весьма условны, их живопись, особенно в тенях,
маловыразительна. Что же касается фигуры Фрины (натурщицы
Праксителя), ради которой и создавалась композиция, к которой
направлены все взгляды присутствующих, то она может показаться
деревянной не только в сравнении с пленительной пластикой Афродиты
Книдской, но и рядом с женскими фигурами на картинах другого
знаменитого поклонника классики — Энгра («Источник», «Венера
Анадиомена» и др.).
И все же «Фрина…» почиталась среди
современников бесспорным шедевром. Молодому
К. С. Петрову-Водкину даже
пришлось провести целое исследование, дабы доказать товарищам по
ЦУТР, что эта картина не является одним из величайших созданий в
истории живописи, а ее творец вовсе не гений.
Пользовались успехом и другие работы
художника: монументальные росписи в храме Христа Спасителя в Москве
(1876-79), картины для Исторического музея — «Похороны вождя руссов
в Булгаре» и «Тризна дружинников Святослава после боя под Доростолом
в 971 году» (обе в 1883).
В перерывах между исполнением больших полотен
Семирадский писал многочисленные «античные жанры»: «По примеру
богов» (1879), «Танец среди мечей» (1881), «Песня рабыни» (1884) и
др. На фоне прекрасной природы показана жизнь, какой, вероятно,
никогда не было в действительности. Жизнь-мечта…
До конца своих дней Семирадский продолжал активно
трудиться. Писал монументальные произведения для любимой Польши (для
театров в Кракове, Львове и для Варшавской филармонии). Семирадский
был отзывчив на нужды других. Материально помогал молодым польским
художникам, искал мастерские для пенсионеров АХ в Италии.
Умер Семирадский в 1902 г. Был похоронен в
Варшаве, но годом позже останки художника были перевезены в Краков и
перезахоронены в костеле «На Скалке», где покоятся многие знаменитые
поляки.
Сюжет и описание
Сюжет картины был взят художником из книги «Пир софистов» (или «Пир мудрецов») древнегреческого автора Афинея Навкратийского, создававшего свои произведения на рубеже II—III веков нашей эры.
Фрина — известная своей красотой гетера, жившая в IV веке до нашей эры в городе Мегары. В переводе с греческого её имя означает «белокожая». В частности, она служила натурщицей для древнегреческого скульптора Праксителя, создавшего по её образу знаменитую скульптуру «Афродита Книдская», а также позировала художнику Апеллесу, который писал с неё Афродиту Анадиомену. По рассказам, уверовав в свою неземную красоту, Фрина решила бросить вызов Афродите — богине красоты и любви, которая, согласно преданию, родилась в море и вышла на берег из волн. Простому смертному нелегко было увидеть Фрину нагой — она «носила хитон, облегающий всё тело, и не бывала в общественных банях». Во время праздника Посейдона, проходившего в Элевзине, перед ритуальной процессией, идущей от храма Посейдона к морю, Фрина сбросила свою одежду и, обнажённая, на глазах у всех спустилась к морю.
В центре картины, практически разделяя её на две равные части, изображена Фрина со своими прислужницами. Фрина уже сбросила свои одежды — сначала художник изобразил её совершенно обнажённой (и даже сфотографировался на её фоне), но потом решил оставить часть соскальзывающего с неё платья. Одна из прислужниц держит её одежду, другая помогает снять сандалии, а третья держит зонтик, загораживающий её от солнечных лучей.
В правой части картины изображена многолюдная процессия, спускающаяся к морю от виднеющегося на заднем плане храма Посейдона. Люди, изображённые на переднем плане, остановились и смотрят на обнажённую Фрину — некоторые с удивлением и восхищением, а другие с неодобрением и даже негодованием.
Менее многочисленная группа людей, окружающих скульптурную колонну, изображена на переднем плане в левой части картины. Здесь, судя по всему, царит единодушное одобрение и восхищение. За ними видны морские волны Саронического залива и горы острова Саламин. В нижнем левом углу изображён ребёнок, рассматривающий приоткрытый ларец с драгоценностями. Его поторапливает служанка, спускающаяся к морю и несущая на голове миску и вазу.
Пейзаж, изображённый на полотне, считается одним из лучших в творчестве Семирадского и рассматривается как «одно из несомненных достоинств картины».
Фрина на празднике Посейдона в Элевзине. 1889
Семирадский Г.И.Холст, масло390 x 763,5
Русский музей
Аннотация
Семирадский остался в истории русского и европейского искусства как вдохновенный певец античности. Незаурядное живописное мастерство художника, глубокое знание им древней археологии, умение соединить в произведении броскую эффектность исполнения с занимательностью темы неизменно привлекали зрителей к его полотнам. Сюжет картины заимствован художником из древнегреческой истории. Изображенное событие переносит нас в 364 год до нашей эры. Знаменитая своей красотой гетера Фрина, излюбленная модель скульптора Праксителя, изображает на одном из элевзинских празднеств богиню любви и красоты Афродиту. Под восхищенными взглядами собравшихся Фрина сбрасывает с себя одежды, чтобы, спустившись по ступеням, погрузиться в морские волны. Слева – поэты, воспевающие ее красоту, справа – народ, бросающий цветы к ногам девушки. О замысле своей картины Генрих Семирадский писал: «Я хотел запечатлеть восторг народа-художника при виде красивейшей женщины своего времени».
Сцена, построенная наподобие театральной, разворачивается на фоне пышной южной природы, напоенной солнцем. Разноликая яркая толпа, многочисленные предметы „античной роскоши“ сливаются на полотне в огромный натюрморт, где каждый предмет занимает строго определенное ему место. Выстраивая композицию, Семирадский стремился создать видимость реальности происходящего события. Тем не менее картина содержит в себе все типичные черты живописной системы позднего академизма.
Биография автора
Семирадский Г.И.
Семирадский Генрих Ипполитович (1843, село Печенеги Харьковской губ. –1902, Стржалков Новорадомского уезда Петраковской губ., Польша)
Живописец. Академик Императорской Академии художеств (с 1873).
Член Берлинской, Стокгольмской, Римской, Туринской академий художеств и член-корреспондент Парижской Академии изящных искусств. Кавалер ордена Почетного легиона.
Родился в с. Печенеги Харьковской губернии. Первоначальные художественные навыки получил в Харькове. В 1864 окончил Петербургский университет. Учился в Академии художеств у Б.П. Виллевальде и К.Б. Венига (1864-1870). Пенсионер Академии в Италии и Германии (1871-1877). Преподавал в Академии художеств, профессор.
Автор картин на исторические, античные и религиозные сюжеты. Крупнейший представитель поздней академической живописи, идейный противник искусства критического реализма.