Хэйро праздник какого народа

День оленевода появился в 1950–1960-е годы вместе со множеством других профессиональных праздников. Он проводится весной — в марте или в апреле. Отмечается в Мурманской области, в Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком автономных округах, на Таймыре, на Камчатке и в других регионах страны. О том, как в разных уголках русского Севера встречают солнце, — в материале портала «Город Онлайн».

Государственный масштаб

 
В СССР День оленевода проводило государство, для которого этот праздник был частью национальной политики.

На заре советской власти и в последующие десятилетия День оленевода использовался для борьбы с «религиозными пережитками». Государство пыталось заменить традиционный культ оленя культом труда, тем более на Севере кочевников объединили в колхозы и совхозы. При этом до конца XX века сохранялись крайние проявления языческих традиций аборигенов, и организаторы закрывали глаза на ритуальные жертвоприношения.

С 1990-х годов к организации праздника оленеводов на Севере подключились недропользователи — компании по добыче нефти и газа. Добыча углеводородов в Сибири, как правило, проводилась на землях аборигенов, которые в 90-е пришли к переосмыслению своего статуса в современном обществе. Коренные народы Севера начали отстаивать свои права на традиционный уклад жизни и возможность распоряжаться местами своего обитания. Иными словами, праздник стал своего рода инструментом урегулирования отношений между коренными народами, государством и коммерческими компаниями.

На Таймыре в 1992 году было проведено ритуальное разделывание туши оленя.

Деловой подход

 
Схема проведения Дня оленевода в СССР всегда была стандартной. Проводились совещания с награждением передовиков, выставки прикладного искусства, концерты, традиционные спортивные состязания — гонки на оленьих упряжках, стрельба, бросание аркана. За победу в каждой категории присуждались призы, где главным, самым дорогим и желанным был снегоход за победу в гонках на оленьих упряжках.

Современный сценарий изменился ненамного. К конкурсам добавились прыжки через нарты, перетягивание палки, национальная борьба, дефиле в праздничной национальной одежде среди мужчин, женщин и детей. Сам праздник коренные жители всё чаще стали называть праздником Хэйро, что означает почти на всех языках таймырских этносов «Солнце».

Признаком современности Дня оленевода теперь бесспорно является участие в соревнованиях женщин, особенно в гонках на оленьих упряжках. В борьбе за главный приз женщины использовали демократичность советской власти в этом отношении как возможность уравнять себя в правах с мужчинами.

На Таймыре День оленевода проводится в географических районных центрах оленеводства на полуострове. Это ненецкий посёлок Носок в низовьях Енисея, посёлок газовиков Тухард, относящийся к Дудинскому району, и посёлки Сындасско и Попигай в Хатангском районе, где проживают долганы.

Сегодня День оленевода — это, кроме праздника, ещё и своего рода поход в многофункциональный центр, банк, бухгалтерию, территориальные органы власти.

В этот период тундровики стараются сделать всё, что им недоступно в период кочевья. Они съезжаются в посёлок за несколько дней до назначенной даты, чтобы пройти плановый медосмотр: для этого сюда специально приезжает медицинской отряд из райцентра. В это время поселковая больница или фельдшерско-акушерский пункт (ФАП) просто ломится от посетителей. Тундровики проходят флюорографию, осмотр у стоматолога, терапевта, эндокринолога и ещё у целого ряда узких специалистов. Отдельно работают врачи-педиатры.

Очередь встраивается и в местную администрацию. Здесь аборигены получают выплаты, компенсации и субсидии, которые в последнее время выплачиваются государством по целому списку льгот для коренных малочисленных народов. Это, например, выплата за поголовье домашнего северного оленя или компенсация на приобретение ГСМ, средств промысла и многое другое.

В это время тундровики закупаются продуктами в поселковом магазине, запасаются топливом, медикаментами, необходимыми предметами быта. Только после этого кочевой народ отправляется отмечать День оленевода.

Традиции сохраняются

 
В этом году праздник как таковой на Таймыре решили не отмечать. Однако это не отменило традиционных спортивных соревнований в оленеводческих центрах.

В День оленевода тундровики явились в расшитых праздничных одеждах, что, кроме красоты и оригинальности исполнения, свидетельствует ещё и о благополучии семьи. В костюмах преобладали светлые тона, яркий орнамент, оригинальные украшения и новые материалы. Если, к примеру, предки ненцев и долган когда-то использовали пуговицы от солдатского кителя в праздничной одежде, то сегодня для этих целей приобретается специальная бижутерия, бисер и тесьма. Для нарядности используются новые материалы для верхней одежды, которые в повседневной жизни аборигенов считаются не просто неуместными, но и непрактичными.

Некоторые элементы мужской, женской и детской одежды, несмотря на современные веяния, хранят десятилетиями.

На открытой площадке посёлка, чаще всего на льду ближайшего водоёма, устанавливается сцена, с которой выступают творческие коллективы из Дудинки, Хатанги, окрестных посёлков, иногда — из соседних северных регионов. Здесь же проводятся спортивные соревнования, которые в последние годы приобрели большую популярность среди местного населения. Это возможность продемонстрировать не только свою физическую форму, но и состоятельность и даже статус. Если, например, в прыжках через нарты и в перетягивании палки состязания чаще всего проходят под смех и шутки, то в национальной борьбе оленевод имеет все шансы продемонстрировать себя как достойный противник. Гонки на оленьих упряжках являются верхом профессионального мастерства любого оленевода.

Ставки сделаны

 
В некоторых местах гонки на оленьих упряжках стали семейным бизнесом. Оленей в течение года готовят для участия в заездах: их берегут, стараются не использовать на дальние расстояния и не перегружать. Во время гонок олени выкладываются на семи–десятикилометровой дистанции на всю катушку.

Если в советское время наградой за первое место был неизменно отечественный «Буран», то с приходом в тундру новых недропользователей, спонсоров и кураторов модельный ряд серьёзно расширился. В разное время победителям вручались как отечественные снегоходы — «Тайга» или «Рысь» до последних моделей американского или японского производителя.

Если посчитать, что в гонках на упряжках от одной семьи в разных категориях могут участвовать муж и жена, а в недавно принятой категории «Молодой оленевод» — ещё, к примеру, и сын, то выгода очевидна. Немудрено, что вокруг заездов на оленьих упряжках всегда масса горячих споров. Кто всё-таки стал первым, кто боролся честно или нарушил правила, в таких случаях решается коллегиально несколькими судьями и независимыми наблюдателями. Поэтому в последнее время заезды на оленях сопровождаются ещё и целой колонной «сочувствующих» на снегоходах. Кстати, снегоходчики в этом виде национального спорта выполняют ещё и роль направляющих для оленьих упряжек.

Северный олень может запросто свернуть с дистанции куда-нибудь в сторону. Шум мотора снегохода заставляет его идти вперёд.

Наградами за второе, третье и поощрительные места являются лодочные моторы, дизельные генераторы, лодки. Призы сугубо практического назначения — радиостанции, снасти, фонари, наборы инструментов вручаются за лучшие результаты в других конкурсах: в национальной борьбе, в перетягивании палки, на лучший костюм.

День оленевода на Таймыре является ко всему прочему рубежным событием. После него, изрядно запасшись всем необходимым, оленеводы вступают в следующий важный этап своей кочевой жизни — в аргиш (дорога, перемещение) на новые пастбища и подготовку к весеннему отёлу оленей. Это очень ответственный период, поскольку благополучие оленеводов напрямую зависит от поголовья домашнего северного оленя.

Этнографы не без удовольствия отмечают, что изобретённый советской властью праздник День оленевода не только прижился, но и продолжает развиваться.

Начиная с 1994 года в разных странах 3 мая отмечается День Солнца (Sun Day), иногда называемый Всемирным днем Солнца или Международным днем Солнца.

Солнце – ближайшая к Земле звезда, все другие находятся от нас неизмеримо дальше. Например, другая ближайшая к нам звезда — Проксима из системы aльфа Центавра находится на расстоянии 4,22 световых лет от Солнца.

Для Земли Солнце – мощный источник космической энергии. Оно дает свет и тепло, необходимые для растительного и животного мира, и формирует важнейшие свойства атмосферы нашей планеты.

В целом, Солнце определяет экологию Земли. Без него не было бы и воздуха, необходимого для жизни, – воздух превратился бы в жидкий азотный океан вокруг замерших вод и обледеневшей суши. Для нас, землян, важнейшая особенность Солнца в том, что около него возникла наша планета, и на ней появилась жизнь

Сегодня мы вам расскажем про два не менее интересных праздника, «Здравствуй, солнце» и Хэйро (с долганского языка, означает «Восходящее солнце, предшествующее скорому наступлению весны и тепла») – праздник народов Севера, связанный с появлением солнца после долгой полярной ночи.

«Праздник Солнца»

Праздник Солнца – праздник встречи вернувшегося после полярной ночи солнца, отмечаемый в крупнейшем в России и мире заполярном городе – Мурманске. Праздник отмечается в январе. Празднование принимает разные формы – так, нередко на площади Пять Углов устанавливаются сцены, выступают театральные коллективы, проходят народные гуляния.

Полярная ночь на широте Мурманска начинается в начале декабря и заканчивается в середине января следующего года. Примерно в это время, когда первый луч солнца становится виден в юго-восточной части небосклона, снежный пейзаж на несколько минут озаряет нежно-розовый свет. Находящиеся в низинах жители Мурманска не видят прямых лучей, только их отражение на окружающих сопках. В день, когда солнце впервые в году поднимается над горизонтом, на Солнечной горке проходит праздник «Первый рассвет». В течение января солнце постепенно «набирает силу», и к концу месяца над горизонтом появляется полный его диск. Тогда же, в последнее воскресенье января, проводятся основной праздник «Здравствуй, солнце!».

Сам праздник обычно отмечают в конце января, в последнее воскресенье месяца. Это обычно 26 или 27 января. Встреча солнца для мурманчан – трогательная и важная традиция, зародившаяся в 2007 году по инициативе горожанина Александр Пютсепа.

«Хэйро»

Солнце показалось из-за горизонта. «Хэйро» – радостный крик над таймырской тундрой. Таким словом северные народы на протяжении веков приветствуют светило. Праздник символизирует начало новой жизни. Народ в этот день собирается возле ритуального костра – здесь начинается магический танец Хэйро. Люди, взявшись за руки, водят хоровод вокруг костра по часовой стрелке. Идут по кругу, мужчины, женщины, притоптывая. И не кричат, а поют – хэйро, хэйро, хэйро охэй! Вот таким образом они отдают дань этому прекрасному явлению – солнцу.

В последнее время Хэйро все чаще празднуют в апреле. На традиционном празднике окончания зимы люди выражают благодарность за прожитую зиму, просят у духов плодородия, благополучия в семье.

Главное событие на празднике – соревнования по национальным видам спорта: перетягивание палки, национальная борьба, тройной национальной прыжок, прыжки в мешках, прыжки через санки (нарты), перетягивание каната, борьба на палках.

Материал подготовлен Романовой Т.С., гл. библиотекарем 

Источники:

1. Всемирный день Солнца

2. Праздник Солнца

3. Жители Мурманска встретили солнце после полярной ночи

4.  Праздник-Хейро

5. Долганский календарный обрядовый праздник «Хэйро»

Кочевые народы Севера всегда жили в тяжелых условиях, им было не до развлечений. Тем не менее и у них были праздники — напрямую связанные с сезонными изменениями и традиционными промыслами. «Лента.ру» рассказывает о некоторых таких праздниках, а также о том, кто и как сохраняет традиции коренного населения Таймыра.

Скромное торжество

У эскимосов — народности, населяющей Чукотский полуостров и северную часть североамериканского материка — три основных праздника: начала весенней охоты (Атыгак), моржей (Наскуныхкылык) и кита (Поля). Их названия говорят сами за себя.

Праздник начала весенней охоты еще называют праздником спуска байдары на воду. Эскимосы торжественно спускают эти легкие быстроходные лодки к морю, а женщины на берегу готовят угощение из мяса и трав, собранных прошлым летом. Все раскрашивают себе лица сажей, совершая магический обряд, который, как считается, дарует удачу на охоте, и приносят жертвоприношение духам, кидая куски еды в воду.

Праздник моржей и праздник кита, как несложно догадаться, тоже посвящены промыслам. Первый отмечается с приходом штормовой погоды, после того, как охотники возвращаются с добычей. Второй начинается, когда особо удачливому эскимосу удается забить кита, надолго обеспечивающего питанием поселок. Оба праздника сопровождаются магическими ритуалами и танцами.

У других коренных народов Севера свои праздники. Ханты и манси отмечают в апреле Вороний день, когда прилетают первые птицы — вороны. Таймырские народы исполняют обряды почитания оленя, оживления бубна, еще у них есть праздник чистого чума. Но в насколько аутентичном виде они дошли до нашего времени?

Обрывки памяти

«Если говорить об исторической достоверности, нам, людям пришлым, судить сложно», — говорит заведующая Талнахским филиалом Музея Норильска Лада Захватихата. По ее словам, хотя этнографы стараются глубоко изучать культуру северных народов, им никогда не удастся проникнуть в нее настолько, чтобы дать ответы на все вопросы. Представители коренных народностей — сами по себе люди скрытные. «Они прикидываются, будто все нам рассказывают, но раскрывают далеко не все обычаи и традиции, так как не считают нас своими», — пояснила Захватихата.

Среди них действительно остались те, кто обладает этим знанием, однако их немного — культура, которую несли в край русские переселенцы, сильно повлияла на представителей коренных народностей.

Молодежь коренных народов тоже хочет жить в квартире, в тепле и уюте, мало кто готов вести кочевой образ жизни, пасти оленей и ловить рыбу. Все стремятся получить образование и работу, или как минимум получать пособие и жить на него. По словам Захватихаты, среди северных народов распространена пагубная тяга к алкоголю.

И даже старики, хранящие традиционные обряды и верования, о многом уже не знают. «Мы задавали вопрос ненцам об интересных орнаментах у них на одежде, и они не могли сказать, что эти фигуры значат», — посетовала заведующая музеем. Хотя есть предположение, что эти геометрические фигуры говорили о социальном статусе человека, половой принадлежности, возрастной категории (старый и уважаемый человек, или еще молодой и не имеющий права на определенный рисунок на одежде).

Талнахский филиал Норильского музея старается сохранять остатки культуры коренных народов. В его фондах — хорошая этнографическая подборка, но хранить и перевозить эти предметы сложно, а выставлять — еще сложнее, ведь для них нужны особые условия хранения, иначе они рассыхаются, приходят в негодность. При этом музей достаточно часто закупает редкие этнографические предметы, пытаясь сохранить их по мере возможности.

Праздник восходящего солнца

В 2015 году на грант «Норникеля» Талнахский филиал Норильского музея устроил большой праздник Хэйро — встречи солнца.

— Этнографическая тема у нас очень широка, — рассказывает Лада Захватихата. — На территории Таймырского полуострова проживает пять коренных народов: долганы, нганасаны, ненцы, энцы и эвенки. Мы хотели подробнее рассказать населению края об их обычаях. Талнах находится в 25 километрах от Норильска, но северные условия не позволяют местным жителям часто ездить туда на этнографическую выставку. У нас такой постоянной экспозиции нет, предметов из фондов всегда выставлялось очень мало.

Под празднование Хэйро представителям Талнахского филиала Норильского музея хотелось и хорошую выставку организовать, и приобрести какой-то интерактивный материал для этнографических занятий в детских садах и школах (например, «Кто в тундре живет», «В гости к северянам», «Звуки тундры», «Сказки тундры», «Игры детей народов Севера»). «Обсудили, подумали и решили подать заявку на грант по этнографической теме, которая не слишком хорошо и полно отражалась у нас в Талнахе», — объяснила Захватихата.

Сотрудники музея и до 2015 года регулярно проводили праздник встречи солнца Хэйро, но он был небольшим и местечковым. На все уходило 45 минут: детям рассказывали о традициях и легендах праздника. «Но нам захотелось привлечь в музей индивидуального посетителя, не только организованные детские группы», — пояснила заведующая филиала.

Грант удалось выиграть, и 30 января 2015 года большой праздник состоялся. «Людей было очень много, буквально приходилось закрывать двери, — вспоминает Захватихата. — И это притом что мороз на улице стоял несусветный — минус 44 градуса».

Под этот проект были приглашены гости из Дудинки, которые поставили возле здания филиала музея большой шестиметровый чум. На улице можно было отведать блюда национальной кухни, получить ответы на любые вопросы. Тот, кому удавалось проникнуть в музей, когда гардероб немного разгружался, мог поучаствовать в празднике в помещении, поиграть в национальные игры, побывать в стойбище и покормить его духа, изготовленного из дерева. Была и концертная программа — приезжали гости из поселка Караул, из Дудинки, выступали местные музыканты. Праздник длился почти четыре часа, а если с учетом уличной площадки, то даже пять с лишним — практически целый день.

Теперь это крупное культурное событие проходит в Талнахе ежегодно. «Но конечно, надо понимать, что был грант, денег выделили достаточно много, — пояснила Захватихата. — Мы сделали хорошую выставку, представили интересные экспонаты из фондов филиала музея и смогли пригласить дальние коллективы». Сейчас нет приглашенных гостей, потому что привозить их достаточно накладно, но музей проводит праздник своими силами, привлекая местную молодежь, исполняющую этнические танцы.

Для привлечения местных посетителей и туристов музей старается расширить тематику экспозиции. В 2014-2015 годах в музее организовали новые практические занятия — по играм народов Севера, звукам тундры. Были закуплены музыкальные инструменты коренных народов севера, а также чум и большие настоящие нарты.

Лада Захватихата особенно подчеркнула, что занятия, которые проводит музей, помогают приезжим из Дагестана и Казахстана, желающим обосноваться в регионе, понять эту землю, об истории и обычаях которой они обычно не имеют никакого представления. На этом музейные работники не собираются останавливаться и обещают продолжить совершенствование Талнахского филиала Норильского музея.

Нганасанский круговой танец на сцене городского Дома культуры Дудинки, фото О.Э. Добжанской.

Сейчас на арктических территориях наступил полярный день – время, когда солнце круглые сутки властвует над природой и не прячется за горизонт даже ночью. Значение солнца трудно переоценить, оно – источник света, тепла, источник жизни в полярных тундрах. Поэтому встреча Солнца после длительной полярной ночи была важнейшим событием в обрядовой жизни народов Арктики. Во время праздников встречи Солнца исполнялись особые круговые танцы, совпадающие со специальными обрядами и праздниками. Таковыми на Таймыре являлись долганский праздник «Хэйро», нганасанский праздник «Чистого чума» – Мазуся, энецкий «Чистый чум» – Мэдодэ.

Известно, что в культуре исторически ранних сообществ существуют особые механизмы поддержания общественного равновесия, снятия содержащегося в социуме психологического напряжения. Это напряжение неизбежно накапливается: оно связано с трудными условиями жизни в экстремальных условиях, строгой регламентацией общественного и индивидуального поведения, обособленностью маленьких человеческих коллективов, беспомощностью перед лицом всесильной Природы. Такими общепринятыми механизмами издавна были смехово-карнавальная культура, обряд и танец.

В культуре северных народов, живущих в экстремальных условиях Заполярья, зона физических и психических рисков обладает повышенной опасностью, здесь проявляется даже феномен «полярной истерии» (особого психического заболевания, связанного с природно-климатическими условиями Крайнего севера и наблюдаемого у народов Северо-Восточной Сибири – чукчей, эскимосов, юкагиров, эвенов и др.). С.М. Широкогоров в статье «Опыт исследования основ шаманства у тунгусов» перечисляет некоторые психические проблемы, типичные для народов севера: «сибирские народности, особенно бродячие охотники, весьма склонны к психическим и нервным заболеваниям… Массовые галлюцинации зрения и слуха… Периодические массовые заболевания истерией… Массовое проявление подавленности воли у отдельных индивидуумов, неуверенность в себе и прочие неврастенические явления наблюдаются также у них»[i].

Для сохранения психологического равновесия социума становится особенно актуальной обрядовая культура круговых танцев, играющая в обществе стабилизирующую роль.

Обратимся к танцам народов Таймыра и посмотрим, какова была их роль в жизни таймырских этносов.       

У долган известен и распространен круговой танец «Хэйро», название которого означает «встреча солнца». Исполнение этого танца было приурочено к празднику встречи солнца после полярной ночи.

Знаток и собиратель долганского фольклора Антонина Алексеевна Суздалова рассказывала:

Таким образом, танец хэйро имел ярко выраженный обрядовый характер.

Музыковед Ю.И. Шейкин приводит следующие названия «круговых танцев вокруг шеста күүрэй» : һэйро (мужской танец, который начинается с медленного покачивания и протяжного пения, с постепенным динамическим нарастанием), оһуокай (общеплеменное танцевально-песенное действие с запевом и хоровой второй), үӈкүү (быстрые танцы в кругу, завершающие танцевальную сюиту, а также сольные пляски долган)[iii]. К сожалению, современные данные таймырского региона эти сведения не подтверждают. В современных таймырских поселках известен только танец хэйро.

Хэйро танцуют под открытым небом, в середине круга в снег втыкается хорей (шест для управления оленями). Наличие предмета в центре круга было обязательным. В современной практике бытования танца, когда хэйро всё чаще танцуют на сцене домов культуры во время различного рода фестивалей, центр круга по традиции обозначают каким-либо предметом – рогами оленя, мужским головным убором либо чем-то ещё.

Танцоры движутся по солнцу, посолонь (стоя лицом к центру круга, они передвигаются в левую сторону, делая шаг с левой ноги). По многочисленным описаниям, а также полевым наблюдениям, традиционный танец хэйро знает только такой тип движения. Однако, в современном сценическом танце «Хэйро» (который исполняют одноименный танцевальный ансамбль «Хэйро» из Дудинки и детский ансамбль «Таймыр») движение по кругу исполняется в обе стороны – как влево, так и вправо. Этот приём, введённый хореографами «для разнообразия» сценической картинки, к сожалению, искажает обрядовую суть танца – движение людей «по солнечной дороге».

Вопрос о психоделическом характере круговых танцев требует глубокого изучения специалистами-психологами. Особое «обрядовое» состояние, в которое входят танцоры посредством однообразного, многократно повторяющегося движения и пения, говорит о большой психосоциальной роли танца, не сводимой только к эстетическому уровню.

Танец сопровождается пением участвующих в нём танцоров на единственное слово «хэйро». Пение строится по респонсорному принципу (запевала – хор) на чередовании запева и его хорового повторения. Запевалой обычно бывает мужчина, наиболее уважаемый среди собравшихся. В каждом посёлке были свои признанные певцы-запевалы хэйро. Так, в посёлке Кресты Хатангского района в 1970-80-е годы известным запевалой был Чуприн Иннокентий Акимович, в посёлке Попигай – Симаков Григорий Егорович. В последние годы в Хатангском сельском поселении и Таймырском муниципальном районе большой известностью как запевала хэйро пользовался Константин Николаевич Уксусников.

Запевала поет «хэйро», вслед за ним это слово повторяют все танцующие в круге, и так без конца. Фонетика слова варьируется: чередуется «хэйро» и «хэйра», меняются акценты на первом или на втором слоге[iv]. Мелодия танца подчинена ритму движения, и на один шаг танцоров приходится одно слово «хэйро». Почти всегда в конце танца хэйро темп ускоряется, причём танцоры могут переходить на прыжки. Мелодика танца были изучена в работах музыковеда Г.Г. Алексеевой[v].

Долганское хэйро в настоящее время – устойчиво существующая и развивающаяся танцевальная традиция на Таймыре. Хэйро неизменно исполняют на национальных праздниках (таких, как День оленевода, День рыбака, День коренных народов мира и других), фестивалях, в концертах и других формах социальной жизни. Причём заметна тенденция продвижения этого танца как титульного символа искусства таймырских народов. Мы можем наблюдать, что в посёлках, где долганы составляют этническое меньшинство – например, в посёлках Тухард и Носок с преобладающим ненецким населением (входящих в состав сельского поселения Караул) – танец хэйро становится массовым танцем национальных и общественных праздников.

 Ансамбль «Хэйро» танцует долганский танец. Фото отсюда.

Перейдём к описанию круговых танцев самодийской группы народов, населяющих Таймырский полуостров. Наиболее хорошо известны по этнографической литературе танцы нганасан.

Для начала приведём некоторые наиболее яркие описания танцев нганасан, сделанные исследователями прошлого. Пётр Симон Паллас, путешествовавший по Сибири в 1772 году, описывает пляску самоедов: «Пляшут с бабами по кругу, но пляска их состоит, чтоб не сходя много с места делать всякие телом движения и ломки приступая по такте; вместо ж музыки хрипят в нос и некоторый слог выражают, а бабы равным образом под такту отхрапывают»[vi]. Путешественник обращает внимание на необычное звуковое сопровождение танца: хрипение, организованное в особом ритме («под такту»).

А.Ф. Миддендорф, в 1843 году посетивший Таймыр и кочевавший вместе со стойбищем вадеевских нганасан по направлению к озеру Таймыр, также оставляет письменные свидетельства о «чисто самоедской медвежьей пляске»: 

Танец бетырся
танцевали на льду замёрзшего озера во время праздника Чистого чума «Мазуся». В кругу чередовались мужчины и женщины, держась за руки определённым образом (мужчина держит женщину за большой палец руки, накрывая своей рукой её руку сверху). Танцоры могли держаться также за палочки или за курительные трубки баса хуа. Хоровод двигался по солнцу (нганасаны называют это движение дялы дийку – «солнца поворот»). Если танцующих было очень много, образовывалось несколько кругов.

В 1980-е «Медвежий танец» (Нарка бэтэрэски) был описан хореографом М.Я. Жорницкой вместе со следующей легендой: 

Исследовательница подробно описывает движения парного танца и заключает, что в процессе пляски возникает образ медведя: 

Интересно, что этнограф А.А. Попов звуковое сопровождение нганасанского хоровода характеризует как звукоподражание оленям: «участники танцев «хоркали» по-оленьи: мужчины грубым голосом, подражая самцам оленя, женщины – более нежным голосом, подражая важенкам»[x]. Хореограф М.Я. Жорницкая, выполнив анализ пластики танцев, доказала, что во всех трёх случаях речь идёт об одном и том же танце — бетырся, или бетырие.

Так о каком же танце – «пляске медведя» или «пляске оленя» – идёт речь в процитированных выше описаниях этнографов и путешественников?

Для ответа на этот вопрос автор статьи в 1990-е гг. провела исследование национальной терминологии, связанной с названиями горлохрипения на вдох и выдох, которым сопровождается танец. Дочери шамана Демниме Евдокия Порбина (1936 г.р.) и Нина Логвинова (1946-2002) дали детальное объяснение этому слову: термином кунты нганасаны называют особый тип интонирования – горлохрипение на вдох и выдох. Этот «танца голос» (нганасан. «бетыре кунты») иногда синонимично называют «медведя голос» (нгарка кунты), указывая этим на звуковое соответствие горлохрипения рычанию медведя. Действительно, танцоры подражают медведю не только голосом, но и движениями: медленно двигаясь по кругу, они имитируют размеренную раскачивающуюся «походку» этого зверя.

Таким образом, современные нганасаны считают, что нганасанский бетырся – это танец медведя. Медведь для нганасан, как и для многих других народов Северной Азии, – священное животное, тотем.

Сегодня в репертуаре нганасанских фольклорно-этнографических групп из города Дудинка, посёлков Усть-Авам, Волочанка важное место занимает танец медведя, которым фольклорные исполнители очень часто заканчивают свои концертные выступления. В качестве примера, можно привести выступления групп «Нгамтусуо», «Дентэдиэ», «Хендир» на фестивалях «Фольклорная классика Таймыра» в 1990-2010-е гг. И хотя танец медведя в концертной ситуации утрачивает изначальное ритуальное значение, стабильность его исполнения на концертных площадках свидетельствует о том, что нганасаны видят важный культурный смысл в сохранении этого танца, связывая его с определением своей этнокультурной идентичности.

 Ансамбль «Хэйро» танцует нганасанский танец. Фото отсюда.

У многих нганасанских шаманов Нгарка (Медведь) или Нгарка-немы
(Медведица) были сильными духами-помощниками. Особые верования связывались с медведем и в повседневной жизни нганасан: при встрече с медведем в тундре надо было уважительно с ним разговаривать, называть «дедушкой». «Пляска медведя» в культуре нганасан имела важное обрядовое значение, о чём свидетельствует строгая сезонная приуроченность танца: встреча Солнца после долгой полярной ночи.      

У энцев, подобно нганасанам, существовал круговой танец вокруг хорея (он описывается в воспоминаниях энца Силкина «Праздник Мэдодэ»): 

Так же как у нганасан, круговой танец энцев сопровождался горлохрипением – имитацией голоса медведя кукоу. Отметим для себя важнейшее обстоятельство: энецкий круговой танец медведя также танцуют во время праздника Чистого чума «Мэдодэ», куда собирается всё племя для обрядовых действий и игр.

Горлохрипение на вдох и выдох сближает манеру исполнения нганасанского и энецкого танцев с круговым танцем лондол юкагиров-одулов, пичъэйнэн колымских чукчей. Поэтому сравнительное изучение танцев этих народов и горлохрипения на вдох и выдох весьма перспективно для установления этно-генетических и этно-культурных связей народов арктического региона.

Существующая в культуре народов Севера прямая связь между танцами и обрядом удивительна для нашего времени. Ведь в европейской культуре XIX-XX веков танец эмансипировался от ситуации исполнения, стал служить средством выражения чувств индивида, и сейчас каждый свободен танцевать в любое время и под любую музыку, как говорится, было бы желание! Но в архаических обществах, традиции которых долгое время сохранялись в культуре сибирских племён, общественные танцы были не художественной практикой, а регламентированной формой поведения, жёстко связанной с ритуальной ситуацией. Круговой танец, в котором танцоры повторяли движение солнца по небу, имел магическую силу обеспечения круговорота жизни на земле, здоровья, долголетия, плодородия для членов общины. Исполнявшийся один раз в году в строго приуроченное время, этот танец снимал психологические противоречия и стрессы, связанные с переживанием долгой полярной ночи, вселял в членов общины уверенность и радость зарождавшегося нового дня – новой жизни.

    Все танцуют хэйро. Фото отсюда. 

  Автор: Добжанская Оксана Эдуардовна, этномузыковед, доктор искусствоведения, г. Дудинка, Таймыр. 

[i] Широкогоров С.М. Опыт исследования основ шаманства у Тунгусов // Ученые записки историко-филологического факультета в г Владивосток. Т. 1, отдел 1. Владивосток, 1919. С.94.

[ii] Полевые материалы автора статьи (Интервью с А.А. Суздаловой, 2002 г., г. Дудинка).

[iii] Шейкин Ю.И. Музыкальная культура народов Северной Азии. Якутск: Мин-во культ. Респ. Саха (Якутия), 1996. С. 85.

[iv] Добжанская О.Э. Музыка круговых танцев народов Таймыра // Хореографическое образование на стыке веков: Сб. докладов Всероссийской науч.-практ. конф. (Москва, 25-28 апреля 2003 года) / Отв. ред. В.Н. Нилов. М.: МГУКИ, 2003. С.121-122.

[v] Фольклор долган / сост. П.Е. Ефремов, Новосибирск: Изд-во Ин-та археодогии и этнографии СО РАН, 2000. С. 45-46.

[vi] Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российского государства. Ч. 3, половина 1. СПб., 1788. С. 105.

[vii] Миддендорф А.Ф. Путешествие на север и восток Сибири. – Спб.: Имп. акад. наук, 1878. – Ч. 2, отд. 6. – С. 672.

[viii] Жорницкая М.Я. Традиционные танцы нганасан // Полевые исследования Ин-та этнографии в 1982 г. – М., 1986. – С. 153.

[ix] Жорницкая М.Я. Традиционные танцы нганасан… С. 154.

[x] Попов А.А. Тавгийцы. Материалы по этнографии авамских и вадеевских тавгийцев // Тр. Ин-та этнографии. — М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1936. — Т.1, вып. 1. С. 79

[xi] Бытовые рассказы энцев (записи, введение и комментарии Б.О. Долгих) / Труды института этнографии, Новая серия, т. 75. – М.: Изд-во АН СССР, 1962. С. 101.