Национальные праздники юкагиров

Шадрин В.И.
ИГИиПМНС СО РАН

Культура юкагиров является сложной для изучения специалистов. Причинами этого являются ассимляционные процессы, в результате которых сейчас сложно выделить типично юкагирские элементы, практическое исчезновение традиционного в современной жизни, малочисленность носителей этой богатой в прошлом культуры. Тем не менее мы остановимся на наиболее характерных чертах традиционной культуры юкагиров.

Юкагиры являются одним из немногих народов, до недавних пор сохранявших пережитки матриархата. Более того, следы этих традиций встречаются и в наши дни: многие семьи больше сохраняют тесные родственные связи с родственниками по линии матери, чем по отцовской; до сих пор некоторые женщины не изменяют своих девичьих фамилий после замужества; издавна существует либеральное отношение к добрачной свободе девушек и не встречает осуждения появление внебрачных детей; люди, тесно общающиеся с юкагирами отмечают ведущую роль женщин в решении большинства вопросов в своих семьях. Более того в прежние времена именно девушка выбирала себе мужа и в любое время могла дать ему развод. Исторические данные говорят о том, что без согласия Совета матерей не принимались важнейшие решения в жизни народа.

В семейной обрядности интерес представляет обычай стеснения – «ньихайруол/ньэхийини» (неговорения), широко распространенный в старые времена. Согласно нему определенным группам родственников запрещалось прямое общение – разговор, касание друг друга, даже прямой взгляд. При необходимости все контакты осуществлялись с помощью других родственников, в случаях отсутствия посредников – обращение шло в третьем лице через предметы. Запреты были столь строги, что известны случаи, когда при случайном контакте люди умирали от испуга.

Своеобразным являются представления о реинкарнации (переселении) души человека. Юкагиры верили в триединость души (“айбии”). Одна из них после смерти отправлялась в мир мертвых. Другая имеет вид двойника, которого могут видеть только шаманы, и которая после смерти переселяется в новорожденного ребенка. Третья душа-тень, которая свойственна также неодушевленным предметам. По Иохельсону “головная душа представляет интеллект, душа-сердце руководит движением, то есть, способностью живого существа перемещать себя в пространстве, а третья душа осуществляет контроль над физиологическими функциями”.

ИЗ ПРАКТИКИ: Вера в «айбии» до сих пор достаточно широко распространено среди людей старшего возраста. Они часто, по различным признакам, определяют, чья душа возродилась в ребенке. Так, одна женщина 70 лет уверена, что в одном из школьников живет душа ее покойного мужа, доказывая это следующими примерами: при рождении этого ребенка ей во сне явился муж, который стоял раздетый около печки и пытался отогреться – в этот же момент, роженицу с ребенком повезли в районный центр на вертолете и ребенок посинел от холода; при встрече в детсаде (она работала нянечкой) мальчик неоднократно называл ее “своей старухой” подобно ее мужу и проявлял странную тягу к ней; однажды летом, на рыбацком участке, вдруг спросил ее о сапогах, подаренные ей мужем незадолго до своей смерти и которые она впервые одела именно на этом участке; до сих пор этот мальчик, приходя с охоты, часть добычи обязательно приносит ей при этом не может объяснить причину этого.

Возможно именно представления о реинкарнации души явились основой своеобразной системы воспитания юкагиров, основанной на уважении личности ребенка и равноправии вне зависимости от возраста. У юкагиров практически отсутствует принуждение, главный инструмент воспитания – пример и убеждение. А как может быть иначе, когда в ребенке видят возвратившегося предка? К сожалению, сейчас подобное воспитание дети могут получить только в тундре и тайге. Только этим можно объяснить, что носителями традиционного мировоззрения являются, в основном, оленеводы и охотники.

Именно традиционное мировоззрение юкагиров явилось почвой для возникновения стойкого мнения о «лености» и «легкомысленности» представителей юкагирского народа. Юкагиры считают, несмотря на все удары судьбы, что у природы нельзя брать сверх того, что нужно в этот момент. Если же удача улыбнулась и появился излишек, то его нельзя присваивать, нужно делиться с остальными. Это наглядно проявляется в обычае «хартат, хартак», аналог эвенского «нимат» – обязательной раздаче мяса и рыбы родственникам и знакомым. Следствием этих же представлений является неумение юкагиров делать запасы на будущее. До недавних пор считалось, что этим наносится оскорбление духам тайги, которые могут отвернуться от охотника.

Специалистов удивляет рационализм юкагирского счета, в котором просматриваются архаичные черты, очередной раз подтверждающие древность народа.

ЮКАГИРСКИЙ СЧЕТ (по В.И.Иохельсону): юкагирская система счета базируется на двух принципах – пятеричной и третичной. С одной стороны, за основу берется число три. Четыре (йэ’локун и йа’лохлои) означает три и один; шесть (малги’йалои) – это дважды три; семь (пурки’ои) – на один больше, чем шесть; восемь (малги’йэлоклои) означает дважды четыре; но пять (ньаханбой) имеет отношение к слову ханбо (ладонь, запястье, кисть руки, т.е. пять пальцев). Рассмотрим числа иркин (один), атахун (два), йэлокун (четыре) и кунэл (десять). Во все эти числа входит слог “кин”, “кун”, “хун”, который обозначает “палец”. Кунэл (десять) означает “пальцы все вместе”, т.е. десять. Ньаханибои (пять) – предположительно запястье, кисть руки.

• 1 – иркиэй,
• 2 – атахлой,
• 3 – йалой,
• 4 – илыклой,
• 5 – ньаханбой,
• 6 – малгийалой,
• 7 – пуркийэй,
• 8 – малгийилыклой,
• 9 – кунаиркильдьой,
• 10 – кунальой (совр. фонетика)

Одной из самых ярких черт юкагирской культуры является пиктографическое письмо – «шангар шорилэ», сопоставимое с письменностью индейцев Северной Америки. Оно писалось на бересте и подразделялось на бытовые и промысловое.

ИЗ ПРАКТИКИ: Бытовые письма – это любовные послания, которые писали только девушки. Люди схематично изображались в виде дерева, девушки – с косами, дом-ураса – своеобразным трапецивидным шатром над символами людей, чувства – мысли, любовь, симпатия – в виде неровной линии, идущей от головы человека к другому и переплетающейся в клубок над ним. Чем сильнее чувства, тем больше этот клубок. Могут встречаться различные препятствия, главное из которых – отсутствие взаимности. Рисунки-пиктограммы несли различную информацию о возрасте, материальном и семейном положении, занятиях и даже намерениях. Другой формой писем были промысловые послания, представляющие из себя своеобразные карты-схемы. В них также с помощью пиктограмм сообщалось о результатах охоты и рыбалки, местах стоянок и кочевок, важнейших событиях в жизни рода. При этом адресат, получив такое сообщение даже через несколько месяцев, легко ориентировался о времени сообщаемых событий. Т.е. письмо несло и календарную информацию.

Изображение людей в виде дерева является отражением своеобразных представлений об их тесной взаимосвязи. Так некоторые юкагиры имели свои деревья, породнение с которым происходило по обычаю орполубэ. По традиционному мнению все изменения с деревом отражали состояние здоровья породненного человека. Считалось также, что после смерти человек превращался в хвоинку.

ЮКАГИРСКИЙ КАЛЕНДАРЬ (по В.И.Иохельсону): год у юкагиров называется ньэмалгил, что дословно означает “все суставы”. Это указывает на своеобразную календарную систему, сходную с календарями других народов Сибири. Суть его заключается в следующем: пальцы сгибаются и соединяются третьими суставами, место соединения является первым месяцем – началом отсчета года. Т.к. система счета у юкагиров основана на лунном календаре (месяц по-юкагирски звучит так же, как луна – киндьэ), то её перенос на действующий календарь дает большие отклонения. Фактически начало юкагирского года приходится на дни летнего солнцестояния (22-23 июня), но мы будем считать первым месяцем июль. Итак, линия соединения – это июль. Следующий месяц – это суставы второго ряда фаланг правой руки. После идут соединения фаланг с пястью, потом суставы запястья, локтевой и плечевой суставы. Вот и подошли к макушке года – январю, соответствующее шее – сочленению между головой и позвоночником, далее по нисходящей суставы левой стороны – плечевой, локтевой, пясти и фаланги пальцев.Традиционный календарь юкагиров тесно связан с хозяйственным циклом и испытал сильное влияние других культур. Известно несколько локальных вариантов, серьезно отличающихся друг от друга.

Названия юкагирских месяцев ясно указывают на её тесную связь с хозяйственным циклом:

1. июль – пугудордьэ киндьэ ( дословно: месяц середины лета);
2. август – йукукучийэ киндьэ (месяц мошки);
3. сентябрь – анин киндьэ (месяц рыбы);
4. октябрь – ончиэн киндьэ (месяц самцов диких оленей);
5. ноябрь – чаха киндьэ (месяц мерзлой рыбы), по другому – ньадэ киндьэ (осенний месяц);
6. декабрь – йотнэйэдатлэ киндьэ (дословно: перед месяцем макушки);
7. январь – йотнэйэ киндьэ (месяц макушки – см. счет по суставам ), по другому – чомохартлидьэ (месяц большой бабочки);
8. февраль – йукухартлидьэ (месяц маленькой бабочки – столь странные наименования легко объясняются тем, что личинки слепней, откладываемые в шкуре и ноздрях оленей, похожи на личинки бабочек);
9. март – шибучиэн киндьэ (перевод неясен);
10. апрель – чуолэдомни киндьэ (месяц древних людей – предков), по другому – шильлэ киндьэ (месяц наста);
11. май – полдичэ киндьэ (месяц листвы);
12. июнь – кучиэн киндьэ (месяц комаров).

По сохранившимся данным у юкагиров было 13 месяцев, что доказывает наличие лунного цикла. По всей вероятности, утерянный месяц приходился на конец апреля – середину мая, что позволит согласовать противоречия с трактовкой названий месяцев с реальной жизнью.

Нельзя обойти вниманием и сезоны. Их по юкагирскому календарю 6: пугэ – лето, ньаадэ – осень, чиэдьэ – зима (ноябрь – январь), поорэ – I весна (февраль – сер. апреля), шильлэ – II весна (сер. апреля – нач. мая), шондьилэ – III весна (нач. мая – сер. июня).

Таким образом началом года являлся июнь, когда отмечался праздник Шахадьибэ. Раньше сразу после ледохода юкагиры спускались по реке со всех притоков Колымы и собирались в местечке Прорва, где веселились и гуляли в течение 2-3 недель. В конце июня они разъезжались по своим местам на летний лов рыбы. Этот праздник был реконструирован учеными к I съезду юкагиров в 1992 г. как праздник встречи Солнца и с тех пор стал традиционным.

Явлением уже современной культуры стала литература. Основоположником юкагирской литературы является Тэки Одулок, трагически погибший в 1938 г. Уникальным явлением в современной литературе стало творчество братьев Куриловых – Семена, Гаврила и Николая. Роман С.Н. Курилова «Ханидо и Халерха» получил всесоюзную известность, неоднократно издавался на многих языках мира и СССР. Г.Н. Курилов – Улуро Адо известен как поэт, ученый, общественный деятель. Литературным новатором стал младший брат Николай. Свои фантастические произведения он подписывает псевдонимом Окат Бей. Другим направлением его творчества являются стихи и рассказы для детей. Но и этим не ограничиваются его таланты – картины Николая Курилова стали неотъемлемой частью современных вернисажей якутских художников, его голос можно всегда услышать в радиопередачах студии «Геван», а этнографические исследования по различным аспектам юкагирской культуры привлекают внимание специалистов. Первым юкагирским драматургом стал Геннадий Дьячков, чьи пьесы «Розовая чайка» («Ярхадана») и «Увезу тебя я в тундру» ставились на сцене столичных театров в 80-е годы. В 80-е годы получили популярность песни самобытного поэта-песенника Ильи Курилова. В 90-е годы заявили о себе Николай Неустроев, Любовь Демина, Алексей Дьячков. И сегодня юкагирская литература пополняется новыми именами, продолжая традиции великого юкагира.

Юкагирская культура еще мало изучена, в ней встречаются следы древнейших культур, поэтому закономерен огромный интерес многочисленных ученых к ней. Среди них известны и представители юкагирского народа. Тэки Одулок стал первым ученым не только юкагирского народа, но и из числа народов Севера. Ныне не только в Якутии и России, но и в мире знают имена известного ученого-филолога, доктора филологических наук, главного научного сотрудника Института проблем малочисленных народов Севера СО РАН Курилова Гаврила Николаевича, являющегося также и членом Академии Духовности РС (Я), и кандидата исторических наук, профессора кафедры археологии и истории Якутии исторического факультета ЯГУ Горохова Семена Николаевича.

Шадрин В.И.

по материалам Энциклопедии «Арктика – мой дом: народы Севера», М. 2001

Понятие «племя» обозначали словом омон, род — мийбэ, группу кровных родственников — кудэйэ. Уже в XVII в. у юкагиров были известны «лучшие люди», «улусные мужики», «тоёны», «холопы» — домашние рабы из военно- пленных. В конце XIX в. счет родства вели по материнской и отцовской линиям. Брак матрилокальный, но имущество — олени, лодки, нарты, сети — наследовалось по отцовской линии. Во главе рода стоял старейшина (лигэе шоромбох — «старый человек»), часто выполнявший функции шамана. Возглавлять род мог и шаман (алма), а также главный воин (тэнбэе шоромох — «сильный человек») или лучший охотник (хангича). Жена главы рода заведовала распределением добытого в общей охоте или рыбной ловле. В этот период преобладала территориально-соседская община. Семья большая, сохранялись обычаи левирата, избегания. Споры, вопросы, связанные с военными столкновениями, обменом, распределением промысловых угодий, устройством праздников и пр., решали на весенних собраниях (шахадьиибэ).

Религиозные представления включали культ природы, промысловые культы, шаманство. Считали, что Вселенная делится на Верхний небесный мир, Средний земной и Нижний подземный мир. Верхний мир населяют божества. Они помогают людям в промысле, оберегают их от болезней и бед, наказывают за дурные поступки. Средний мир — земля принадлежит духам-хозяевам. Главные духи — хозяин земли, хозяин пресной воды и хозяин моря. Им подчиняются хозяева гор, леса, тундры, заливов, рек, озер и животных. Особое место занимает хозяин огня — хранитель семейного очага, покровитель семьи.

Нижний мир представляют многослойным: каждый слой населяют различные духи и божества. Например, верхний его слой — это мир мертвых, предков, нижний — мир сказочных стариков и старух-людоедок, а также злых духов, чертей и их главы — Острой головы. Шаманы (алма) были покровителями рода. Проникая в Верхний и Нижний миры, они общались с миром предков, тенями умерших, врачевали заболевших, приносили жертвы духам охоты. Специальная одежда и атрибуты шамана состояли из кафтана, нагрудника, шапки, обуви, ремешков.

Мужское распашное пальто шили из ровдуги, позднее из тканей. Полы стягивали двумя-тремя парами бубна (йалгил), колотушки (пэйдубэ) и изображений духов-помощников. Самыми сильными духами-помощниками считали мамонта и медведя, а также души предков. На шаманский кафтан красной краской (охрой или соком ольхи) наносили рисунок, деливший его на две половины: правую — светлую, с семью крестообразными фигурами птиц и левую — темную, с семью человекоподобными фигурами предков. Ровдужная полоса в центре, расшитая подшейным волосом оленя, изображала мировое дерево.

Юкагиры верили в силу заговоров и гаданий (на оленьей лопатке, на челюсти зайца), колдунов (антадьайе), носили обереги-амулеты. Охотничьими амулетами считали шкурку белки (талан), нос и когти медведя, охранителя-ми дома — шкурки гагары, утки: их вешали над входом в жилище. Вплоть до недавнего времени у верхнеколымских юкагиров сохранялось пиктографическое, т.е. «рисуночное», письмо — изображение условными знаками на бересте схемы местности и охотничьих маршрутов.Головной убор — круглая шапочка из камуса, справа светлого, слева темного цвета с двумя цилиндрическими столбиками на макушке. Существовал культ умерших шаманов: их тела расчленяли, части высушивали и хранили как родовые святыни. Кровью шамана смачивали части его одежды, которые также считали амулетами. Череп умершего шамана помещали на деревянную куклу в рост человека (шан шоромо — «деревянный человек»), одетую в шаманский кафтан. Называли ее богом Хойл, ставили на почетное место в жилище, «кормили», обращались с просьбами, перевозили с собой при перекочевках.

В старину в начале лета все юкагирские роды из разных притоков Колымы съезжались на общее собрание. Местность, где устраивалось собрание, называлась Шахадьибэ, что в переводе с юкагирского означает «место для сборов». В последние годы в городе Якутске юкагиры собираются на традиционное «собрание» в августе. Это обусловлено тем, что именно в это время в столицу съезжаются больше всего юкагиров из районов республики, кто в отпуск, кто поступать на учебу, а кто и на лечение. Вот и в это минувшее воскресенье, 18 августа, в местности Ус Хатын состоялся праздник «Шахадьибэ».

Издревле на Шахадьибэ юкагиры встречались с сородичами, обменивались новостями, уточняли планы на следующие сезоны, места кочевий оленей, охотничьих и рыболовных промыслов, и конечно же веселились, проводили время в пении, плясках, играх и состязаниях. Все это происходит и сейчас, все традиции соблюдаются.

Обряд благословения и кормления огня провел старейшина из села Андрюшкино Николай Афанасьевич Атласов. На языке тундренных юкагиров он сказал: «Дедушка Огонь! Всем духам наше угощение поровну распредели. Пусть все плохое от нас прочь гони. Пусть наша земля будет полной песнями, смехом счастливых людей. Пусть наш дом наше дыхание удлинит. Дедушка Огонь, ты тоже помоги нам в этом! Моллие, пусть все будет хорошо!»

С азартом прошел конкурс «Уха 2019», где было выставлено пять команд. Критерием оценки было: разведение костра, разделка рыбы, скорость приготовления , презентация рецепта, сервировка, и конечно же вкус ухи. По мнению взыскательного жюри у каждой команды была своя изюминка и ни одна уха не была одинаковой на вкус, хотя рыба была всем предоставлена одного сорта и веса. Все участники получили призы по номинациям: «Секрет бабушкиной ухи» — команда общины «Чубукулах», Среднеколымский район, «Дизайн и традиция» — команда ансамбля «Колымчанки», Вехнеколымский район, «Самая вкусная уха» — команда с. Андрюшкино, Нижнеколымский район, «Аутентичность» — команда с. Колымское, Нижнеколымский район, «Самая динамичная команда» — с. Андрюшкино, Нижнеколымский район.

Гости праздника оценили приготовленную по разным рецептам уху на совместном обеде.

Очень интересно участники фестиваля «Юкола 2019» рассказали о традиционных и современных способах приготовления этого национального продукта из рыбы. Оказалось, сегодня, если очень сильно захочется, даже зимой можно приготовить юколу, подержав ее в холодильнике или с помощью обыкновенного вентилятора. Вот так и происходит адаптация традиционного в современных реалиях жизни.

В этом году наш юкагирский художник, писатель, журналист и общественный деятель Николай Николаевич Курилов отметил свое 70-летие. На празднике была организована выставка его литературных произведений, а гости участвовали в викторине за знание творчества выдающегося представителя юкагирского народа.

Николай Курилов напомнил собравшимся, что они находятся на земле наших древних предков. Слово долины Туймада, где проходит праздник, происходит от юкагирского «туйумаа», что в переводе означает «земля окруженная сопками». Он пожелал не забывать свой родной язык, приучать детей говорить на юкагирском языке, помнить о своих великих предках, которые осваивали и жили на этой земле.

Всегда с успехом проходит концерт с участием творческих ансамблей и самодеятельных артистов разного возраста.

Необыкновенная дружеская атмосфера, эмоциональный подъем, интересная программа, показали значимость и актуальность мероприятия, о чем свидетельствовали положительные отзывы юкагиров Колымы, Аллаихи, Усть-Янья и представителей других народов, которые были гостями традиционного «собрания». Праздник «Шахадьибэ», без сомнения, является символом единения народа, дружбы и благоденствия.

Ирина Курилова, Илкэн

© Ассоциация КМНС Республики Саха (Якутия)

Ссылки по теме:

Шахадьибэ – 2018

В п.Черский отметили юкагирский праздник “Шахадьибэ”

Магаданские юкагиры отметили праздник «Шахадьибэ»

Юкагиры отметили праздник Шахадьибэ

Юкагиры встретились на Шахадьибэ

Обряды

«При возвращении с кочевки на последней стоянке старухи проделывали очистительный, или благодарственный обряд. Между двумя деревьями натягивали веревку (дальбэрэ), в которую вплетали лоскуты цветной материи, бисерные нитки и под которой проходили все члены семьи». Сроки кочевки зависели от охотничьей удачи, обычно она завершалась до таяния снега и начала подготовки к сплаву к месту проведения коллективного летнего празднества.»

Общенациональный праздник юкагиров проводился в июне, когда сезон охоты прошел, а время заготовки рыбы на зиму еще не наступило. Место таких сборов, куда съезжались роды с разных притоков Колымы, называлось шахадьибэ. Праздник состоял из общеплеменного собрания, пиршеств, игр, плясок, различных состязаний. Он демонстрировал главному божеству юкагиров — Солнцу — мир, любовь и согласие, к которому должны были стремиться все обитатели земли. Одно из обращений к Солнцу, записанное В.И. Иохельсоном, гласит: «Пугуд-эмэй, тэт пугодьэлэ митул пугулбик, эндъэбон тэт пугодъэлэ митин кэйк! Шайҕар-ландэт киэчэ эрчэбон йэдугудэ йотник. — Солнце-мать, твоим теплом нас согрей, питание твоим теплом нам дай! Откуда бы ни было приходящее зло, в сторону направь».

П.Е. Прокопъева, Л.H. Жукова

Традиционные воззрения юкагиров на природу

Информацию о традиционных религиозных представлениях (верхнеколымских) и тундренных (нижнеколымских) юкагиров В.И. Иохельсон собирал в конце XIX и начале XX в., поэтому он застал и описал многие элементы древней культуры юкагиров. Вместе с тем уже тогда В.И. Иохельсон признавался в том, что эти воззрения представляли собой «лишь смутную тень или блеклый отпечаток их древней религии». Это он объяснял сильным воздействием культур пришлых народов на древнюю культуру вымирающего племени. В.И. Иохельсон, в частности, писал: «Под влиянием русских так сильно изменилась жизнь юкагиров, что их древняя культура оказалась невозместимо утерянной для нас. Кроме того, на их религиозные представления в определенной степени оказали воздействие якуты и тунгусы* [1, с. 53].

Первые отрывочные сведения о традиционных мировоззренческих представлениях юкагиров В.И. Иохельсон дал в примечаниях к фольклорным текстам в работе «Материалы по изучению юкагирского языка и фольклора, собранные в Колымском округе». Он писал: «По верованиям юкагиров, каждая река, озеро, ручей, как все предметы в природе, имеют своего «хозяина», так называемого Погиль» [1, с. 53]. И далее В.И. Иохельсон сообщает следующее: «Пон — понятие абстрактное, им обозначают природу вообще, силы природы и все неизвестное. Очевидно, в старицу пои считался божеством, управляющим видимыми явлениями. Пон йуолэч, пон эмидэч, пон тибой. пон омоч, пон подэрхуоди, пон йуудэч значит: пон потемнел, пон почернел, пон дождит, пон хорош, пон светает, пон дымит, т.е. вечер настал, ночь наступила, дождь идет, погода хороша, светает, задымило» [1, с. 87].

Наиболее полное описание религиозных и иных представлений юкагиров В.И. Иохельсон дал в своей фундаментальной работе «Юкагиры и юкагиризированные тунгусы», которая была издана в 1926 г, на английском языке в Лейдене и Нью-Йорке (на русском в 2005 г. в Новосибирске).

В этой работе [2, 5] в шестой главе В.И. Иохельсон дал перечень сверхъестественных существ, хозяев земли, мест, водоемов, индивидуальных покровителей животных, а также духов, враждебных человеку. Там же помещены сведения о душах (их разновидностях). В седьмой главе содержатся данные о юкагирском шаманизме. В десятой перечислены сверхъестественные силы, встречающиеся в поверьях у народов Северо-Восточной Сибири, среди них мифические существа юкагирской религии представлены следующим образом [2, с. 326]:

Данная таблица, в особенности ее часть, определяющая сверхъестественные силы в представлениях тундренных юкагиров, требует некоторых уточнений, дополнений и даже исправлений. Приведем следующие наблюдения по данному вопросу, при этом сразу же отметим, что сверхъестественные силы в представлениях юкагиров делятся на две группы:

1. благодетельные для человека существа;
2. враждебные человеку существа.

В количественном отношении существа первого типа имеют значительное преимущество, однако при нарушении человеком установленных ими законов и норм поведения они также могут стать враждебными.

Благодетельные сверхъестественные существа Космоса. Термин «космос» мы здесь употребляем как синоним к словам «небо», «вселенная». Иначе говоря, здесь речь пойдет о тех «существах» и «объектах», которые древний юкагир наблюдал над собой на том бездонном и непонятном для него пространстве, начинавшемся от окружавшего его земного горизонта и обрамлявшем его со всех сторон и в том числе сверху. Этот небесный свод предки древних тундренных юкагиров (алайцы) обозначали словом сукун (ср. шу~ куп у В.И. Иохельсона).

В «Юкагирско-русском словаре» о значении слова сукун, выявленного на основе сопоставления десятков фразовых примеров, собранных от истинных, т.е. владеющих только родным языком, пожилых носителей языка тундренных юкагиров, я в свое время писал следующее:

Сукун (сущ.) 1) одежда; 2) вещи, пожитки (одежда, обувь и т.д.); 3) материал; 4) земля; 5) небо; 6) погода: 7) год, возраст; мир, свет, жизнь; 9) факт, событие.

Сукун илийэрэйл ‘непогода, заветрение’; сукун лэйтэйл ‘прийти в себя, в сознание; начать понимать окружающее’; сукун ханьхаал ‘похолодание’ (осенью) [3, с. 446].

Истолкование значений собранных тогда фразовых примеров происходило в 60-х гг. XX в., когда я был еще неопытным, начинающим исследователем. При новом взгляде на те же примеры становится ясным, что главным, определяющим значением слова сукун было ‘все то, что сверху окружает человека’, т.е. по существу, то, что вкладывается в понятие «природа». К мысли о том, что слово сукун употребляется в значении, близком к понятию «природа», приводят и такие сложные слова, как сукунмоль^ал ‘один год’, где сукун ‘нечто окружающее, обрамляющее человека (т.е. природа)’, моль5ал ‘сустав’. Иначе говоря, один год в представлении древних юкагиров являлся «одним суставом обрамляющего человека эфира, имеющего протяженность во времени и пространстве». Или возьмем сложное слово сукундава ‘облако, туча’, где второй компонент дава является деформацией слова сава ‘шкура’. Вследствие чего, данный композит можно перевести как ‘шкура обрамляющего че¬ловека эфира’. Любопытно здесь то, что древний юкагир не назвал тучу «шкурой неба», т.е. не обозначил словом хуруун-дава. Очевид-но, для этого у него были какие-то веские причины.

Слово сукун в позиции определяемого члена словосочетания обычно деформируется и форма рукун обретает значение ‘нечто’ или ‘существо’: хомоньэйрукун ‘нечто голубое, голубое существо’, элэмдэйрукун ‘нечто ничтожное, не стоящее особого внимания, ничтожное существо, ничего не стоящий предмет, вещь’. Эти примеры, очевидно, говорят о том, что в семантике сукун первоначально преобладало значение ‘непонятный, неизвестный’ и слово не имело более или менее конкретного референта. Этим значением понятие сукун у древних юкагиров отличалось от таких, как хойл, йэрпэйэ, киндьэ, хуруул, которые соответственно означают: ‘бог’, ‘солнце’, ‘луна’, ‘небо’. Под первым из приведенных понятий, несмотря на весьма абстрактное значение, подразумевалось некое конкретное сверхъестественное существо, создавшее этот Белый Свет над Землей как обиталище людей. Вот почему, если хойл, йэрпэйэ, киндьэ, хуруул воспринимались древними юкагирами как некие божества, то и сукун могло иметь подобное значение.

Таким образом, мы не склонны считать Пон и Сукун Верховным Божеством юкагиров. Но вместе с тем Сукун (или — Пон у лесных юкагиров) древними юкагирами мог восприниматься как Благодетельное сверхъестественное нечто, регулирующее приход времен года, изменение погоды и т.д. Иначе говоря, в отличие от В.И. Иохельсона мы считаем, что сукун по своему высокопоставленному рангу находится в той нише, что и Йэрпэйэ, Киндьэ, Хуруул. В пользу такого предположения говорит и тот факт, что Сукун иногда может употребляться в форме Сукун-ииваа ‘Сукун-мать’.

Эту форму юкагиры обычно употребляют тогда, когда вслух говорят о своем желании, чтоб улучшилась погода: Сукун-ииваа мэ турмоойтэм-да$и ‘Сукун-мать посдержится-таки все же!’. Эта фраза записана во время сильной пурги в пос. Андрюшкино, когда пропал в пургу один оленевод и говорившие хотели, чтобы пурга вскоре прекратилась.

Однако значит ли все это, что у древних юкагиров не было Верховного Божества, к которому они обращались в самых различных критических ситуациях? Такое Божество было, его роль выполнял Хойл, или Хойлтэгэ. В.И. Иохельсон считал, что термином хойл, «который применяется сегодня по отношению к христианскому Богу, первоначально называли фигуру шамана-предка (череп, надетый на манекен)» [2, с. 212].

По нашим сведениям, тундренные юкагиры христианского Бога воспринимали именно как Киристуос, который, по их представлениям, сделал для людей такое же великое благо, как — Хойл для юкагиров. Один старожил — Иван Егорович Курилов — в 1964 г. мне сообщил, что раньше юкагиры не знали конкретно, что именно для людей сделал Хойл, потому что многое было забыто или утеряно, и только после того, как русские рассказали о благодеяниях Киристуоса, юкагиры начали более конкретно понимать роль Хойла. Это говорит о том, что в мировоззрении юкагиров Хойл как Верховное Божество существовало еще до их христианизации, поэтому ограничивать понятие Хойл лишь фигурой шамана-предка было бы неправильно. Мы полагаем, что у древних юкагиров был Хойл, или Хойлтэгэ, являющийся защитником всех юкагироязычных племен, и был Хойл — фигура шамана-предка, защитника конкретной семьи или конкретного юкагирского рода. И когда представители разных юкагирских родов обращались с мольбой: «О ХоЙтэгэ, мэтинь чам-биинаак!» ‘О Великое Божество, помоги как-нибудь мне!’, то они имели в виду не божка какого-то определенного рода, а именно того, который, по их представлениям, обитает где-то на небе, Кстати говоря, и по этой причине тундренные юкагиры Небо называли не только Хуруул, но и Хойн?уруул «Небо Верховного Божества».

В свою очередь и Хуруул ‘Небо’ для древних юкагиров пред-ставлялся Божеством. Свидетельством этому может служить наличие такого понятия, как Хурууд-ииваа (‘Небо-Мать’) у тундренных юкагиров.
В целом Благодетельные Божества Космоса в представлениях тундренных и лесных юкагиров выглядели следующим образом:

При этом надо сказать, что, согласно В.И. Иохельсону, в число Божеств Космоса лесные юкагиры включали и полярное сияние — Пойиньанулпон ‘Нечто Белое’. По их представлениям, это — свет, испускаемый Отцом-Огнем, когда он открывает Небо. Кроме того, они считали грехом называть полярное сияние непосредственно его именем, на их языке оно обозначалось словом — Ньааваяданню — ‘Тот, что Белый’. Согласно верованиям тундренных юкагиров, сполохи появляются перед сильными холодами или сильной пургой, поэтому называют их так иносказательно. Однако это вовсе не означает, что древними юкагирами полярное сияние воспринималось как Божество, так как иносказательно (Тот, что белый) они называли того, кто (или что) может причинить неприятное человеку, его удаче на охоте, его оленям и т.д. Так, например, тундрснные юкагиры грибы называют самналданнъэ (‘тот, что плоский’), ибо опасались чрезмерного их появления осенью, когда олени в погоне за грибами становились неуправляемыми и отбивались от стада.

Духи-Хозяева Земли и ее важнейших объектов

Согласно традиционным верованиям юкагиров, Земля и ее важнейшие объекты (моря, реки, озера, горы, чем-то примечательные сопки и едомы, а также отдельные места обитания людей) имеют своих Духов-Хозяев — антропоморфных сверхъестественных существ. Считается, что они скрыты от человеческих глаз, но сами видят все, что делает и слышат все, что говорит каждый человек, живуший в тундре.

Духи-Хозяева Земли и ее важнейших объектов не причиняют никакого вреда человеку, более того — они часто даже помогают ему, оберегают от неизвестных напастей. Но все это продолжается до тех пор, пока человек в своих действиях (в широком смысле понимания) не переступит границ дозволенного ему по отношению к Земле и ее важнейшим объектам, а также к другому человеку. Впрочем, Духи-Хозяева бывают терпеливы, не принимают мер наказания сразу же после совершения человеком какого-либо первого ньаяпьэ ‘греха’, ибо молодой человек может совершить что-либо предосудительное по ошибке, по незнанию и т.д.

Иначе говоря, они способны великодушно простить первые грехи молодого человека. Но если они увидят, что грех совершается не по неведению, а злонамеренно и является внешним проявлением внутренней нечистоплотности и испорченности, то Дух-Хозяин является человеку, что считается самым страшным наказанием для прегрешившего. После такой встречи грешник вскоре непременно умирает, но самое страшное в том, что из-за его прегрешения может умереть вся семья и даже весь род. Вот такое суровое наказание ждет того, кто нарушит заповеди родителей и старших, обучающих детей с малого возраста нормам поведения во взаимоотношениях с окружающей природой.

В связи с вышесказанным приведем небольшой отрывок из героического сказания «Эдилвей». Главный герой этого произведения, превратившегося со временем в историческое сказание, безжалостно уничтожат иноземных воинов, делавших набеги на юкагиров племени алайи. Эти враги приезжали с восточной стороны Колымы и вырезати ночью целые семьи юкагиров, увозили девушек, веши и т.д., вот почему алайский богатырь Эдилвей уничтожал их безжаюстно. Однако, согласно верованиям юкагиров, проливать чересчур много человеческой крови на землю грешно и за такое согрешение непременно последует суровая кара.

Об этой каре в конце сказания говорится следующее:

…Однажды бесстрашный и непобедимый Эдилвей, уже на старости лет, опираясь на посох, бродил по тундре. И вдруг на своем пути заметил маленького старичка, маленьким топориком стучавшего по чему-то твердому. Подходя к нему, раздраженный тем, что тот не хочет отойти в сторону, Эдилвей крикнул:

— Посторонись-ка с моей дороги!

Но тот будто не слыша, продолжал стучать топориком. Тогда Эдилвей ударил его по спине посохом. Старичок от неожиданности тут же вскочил проворно и набросился на Эдилвея. И тогда Эдил-вея обуяло неведанное доселе чувство страха! И он побежал прочь. Старичок не дал ему далеко убежать, на бегу отрезал надпяточные сухожилия ног. Эдилвей тут же сел. А старичок спрашивает:

—Почему сел, непобедимый Эдилвей? Беги же дальше!..

—Как же буду бежать?! — сказал Эдилвей. — Ты же отрезат сухожилия моих ног.

—А ты знаешь, кто я?

—Откуда буду знать, если в первый раз тебя вижу.

—По чему ты ходишь, знаешь? По мне ты ходишь!.. И мне уже тяжело под тобою, уж слишком много крови людской ты пролил!

Сказав это, он тут же исчез, словно растворился (в воздухе). Этот старичок будто бы был Духом-Хозяином Земли — Лукучбурэ-бэ Киидьэ. А Эдилвей будто бы вскоре умер из-за перегноения обеих ног… [4, с. 191].

Приведенный отрывок интересен тем, что несет в себе две важные информации. Прежде всего, становится ясным, что Духом-Хозяином Земли является Старичок, т.е. особа мужского пола. Но вместе с тем тундренные юкагиры к Земле обращаются со словами: «Mum лукунбурэбэ-абучиэ» ‘Наша Земля-Бабушка’, обратаясь к родному же краю, говорят: «Мит лэвэйнбурэбэ-абучю» ‘Наш Край-Бабушка’. У лесных юкагиров Земля тоже представляется особой женского пола, они говорят: «Лэбид-эмэй» ‘Земля-Мать’. Чем объяснить это явление? Очевидно, тем, что Дух-Хозяин Земли в облике Старичка является вкраплением в древнюю алайскую мифологию элемента новой, скорее всего тунгусской, культуры. Об этом мы говорим вполне определенно потому, что, согласно В.И. Иохельсону, современные тундренные юкагиры представляют собой смешение местного юкагирского племени алайпев с представителями пришлого тунгусского рода Бетилъцев [1].

Приведенный отрывок интересен еще и тем, что свидетельствует о широких, так сказать, «полномочиях» Духа-Хозяина Земли — он наказывает не только за то, что земле причинили боль, по и за то, что кто-то пролил слишком много человеческой крови. В этом, на наш взгляд, проявляется главенствующая роль Духа-Хозяина Земли среди других Духов-Хозяев, которые наказывают людей только за то, что они причинили боль их «подопечным»: реке, озеру, горе, едоме, сопке, местности.

При этом мы вполне солидарны с В.И. Иохельсоном, который говорил, что существует три основных Духа-Хозяина, а именно: Дух-Хозяин Земли, Дух-Хозяин Пресных Вод, Дух-Хозяин Моря. Этим трем главным Духам-Хозяевам подчиняются Дух-Хозяин Горы, Дух-Хозяин Реки, Дух-Хозяин Озера [2, с. 212, 213].

Кроме того, В,И. Иохельсон указывал на то, что во власти Духа-Хозяина Земли находятся души животных и птии, Духа-Хозяина Пресных Вод — души различных рыб, Духа-Хозяина Моря — души морских животных.
Сведениями такого рода мы не располагаем — очевидно, современные тундренные юкагиры о них просто забыли.

Г.Н. Курилов, доктор филологических паук
ИПМНС СО РАН, г. Якутск

Библиографический список

1. Иохельсон В.И, Материалы по изучению юкагирскою языка и фолькло¬ра, собранные в Колымском округе. — СПб., 1900.
2. Иохельсон В.И. Юкагиры и юкагирюированные тунгусы / Пер. с англ. В.Х. Иванова и З.И. Ивановой. — Новосибирск: Наука, 2005.
3. Курилов Т.Н. Юкагирско-русский словарь. — Новосибирск: Наука. 2001.
4. Фольклор юкагиров / Сост. Г.Н. Курилов, — М.; Новосибирск: Наука, 2005.-С. 191.
5. lochelson W.I. The Yukaghir and Yukaghirized Tungus: The Jesup North Pacific Expedition. — Leiden; N.Y., 1926.

Духовная культура. Обряды. Праздники

Иллюстрации к сказкам и легендам одулов.
Худ. Л. Дьячкова — Дускулова (с.Нелемное) (1-5)

Рождение ребенка.При трудных родах у юкагиров, как и у многих других народов, принято развязывать ремешки на одежде и обуви, но не только роженицы, а также у всех присутствующих, и еще завязки мешков и сумок, открывать все ящики и сундуки и обязательно дымоход. У русифицированного населения, если в окрестностях стоит церковь, священника при начале родовых схваток просят открыть парадный вход (Иохельсон, 2005, с.303-304).
У таежных юкагиров В.И. Иохельсоном не был зафиксирован обычай праздновать свадьбу, но рождение первого ребенка отмечалось праздником. В результате этого события родители теряли свои имена и с тех назывались отцом и матерью такого-то (Иохельсон, 1898, с. 259).

Юкагиры твердо верят в круговорот душ. Эта часть их представлений характерна для исконных жителей Северо-Востока Сибири. Поэтому родившемуся ребенку они дают имя лишь после того, как он заговорит, и они смогут выяснить, душа какого их родственника вернулась из Мира Теней и воплотилась в этом ребенке. Если таким образом они ничего не выяснят, то перечисляют перед ребенком имена ушедших предков. Когда тот вдруг улыбнется, значит через него вернулся в мир людей предок с этим именем. Якуты, издавна жившие на Колыме по соседству с юкагирами, переняли это представление, хотя якутские взгляды на мертвых очень отличаются от юкагирских. Так В.И. Иохельсон приводит историю про якутского мальчика, которого крестили Иваном, но все называли Павлом. Выяснилось, что его первыми словами была фраза о том, как он с другими людьми умер от оспы в Дьаргатахе и все они отправились в Мир Теней на одной лошади. Тогда люди вспомнили эту эпидемию в Дьаргатахе, где среди умерших был их родственник Павел, а на их могиле была убита лишь одна жертвенная лошадь (Там же, с.234).

Похоронный обряд.

У юкагиров, крещеных раньше своих соседей, многие традиционные обряды, связанных со смертью человека, ушли из жизни еще до В.И. Иохельсона. Могилы стали рыть в земле. Однако, благодаря прочности лиственницы, основного местного дерева, еще в конце XIX века, сохранились остатки древних воздушных захоронений – с гробами на помостах. Помосты устраивались на двух или четырех столбах. Таким же образом в прошлом хоронили тунгусские народы.

Гроб для мужчины нередко делался из его личного челнока-ветки: лодку распиливали поперек и доски соединяли деревянными гвоздями (Юкагиры, 1975, с.77). Подобный способ встречался и у эвенков Забайкалья, а дальше распространялся на запад к народам Уральской группы. Вероятно, изначально он относился к сибирским и европейским оседлым автохтонам, в чьей жизни рыболовство играло немалую роль. Но сейчас уже сложно доказывать общее происхождение этого обычая, тем более, что здесь в мифологических представлениях должна выделяться река как дорога, соединяющая миры живых и мертвых, а у юкагиров этого нет, в отличие от тех же эвенков, которые считаются пришлым народом, да еще и бродячим по образу жизни. Гроб из распиленной лодки мог иметь еще возможное объяснение – из мифологической прагматики: оставить покойному вещи, необходимые для его посмертного быта (аналогичного быту в его живом существовании), но их испортить, так чтобы они тоже «умерли» и отправились на тот свет вместе с покойным. И юкагиры, и тунгусские народы специально ломают и портят вещи, оставляемые на могиле. В погребальной одежде делают прорези.

Но пока покойный не отправлен в путь на тот свет, он лежит в чуме на своем спальном месте ногами к выходу под пологом. В это время ему могут дошивать необходимые части погребальной одежды, когда же семья садится за свою обычную трапезу, его тоже приглашают к столу и тоже «кормят» кусочками пищи, которые бросают в огонь очага. Наконец, его обряжают, и чтобы вынести из чума, убирают часть жердей со стороны его спального места. После выноса на этом месте снаружи ставят три скрещенных скрещенных столба, чтобы закрыть дорогу домой (Иохельсон, 2005, с.323-324). В гроб кладут предметы, необходимые в пути и дальнейшей жизни – трубку, кисет с табаком, небольшой запас чайной заварки, мужчинам – лук, деревянные модели трех стрел, ножа и топора, женщинам – мешочек со швейными принадлежностями.

Тундровые юкагиры ставили гроб на нарты и запрягали в них оленя, которого на месте захоронения убивали ударом ножа в сердце таким образом, чтобы он долго бился в конвульсиях. В это время провожающие поочередно «погоняют» его хореем. Считалось, что чем дольше он умирает, тем быстрее «везет» покойного. Если олень умирал быстро, это рассматривалось плохим знаком – каким-то препятствием в пути. У жертвенного оленя вырубали лобовую кость с рогами. Ее вешали на имитацию четырех опорных жердей чума, возводящихся над могилой, вместе с крестом и иконой. Мясо жертвенного оленя тут же на месте погребения варили и съедали. Кости, шкуру оленя и одежду покойного сжигали (Юкагиры, 1975, с.77). Таежные юкагиры в качестве надмогильного сооружения ставили двускатный шалаш с крестом.

Верования.

Как многие народы, чья жизнь была тесно связана с охотой, юкагиры считали, что звери понимают человеческую речь. Поэтому у них был разработан иносказательный язык, на котором велись разговоры о промысле (Крейнович, 1972, с.64-65).

В связи с охотничьим промыслом стоит обозначить представление о женщине как о существе, физиологически нечистом, общее для народов Сибири. Так общими считались запреты – перешагивать через кровь добытых зверей, свежие шкуры и орудия промысла, класть на них и одежду мужа свою одежду, наступать на птичьи перья. Среди охотничьих верований, отличающих юкагиров от соседних народов, имелся запрет для женщин смотреть в глаза убитым лосям и оленям. Это было особенно неудобно, когда хозяйке нужно было снять шкуру. Есть мясо с головы лося и мозг женщинам не позволялось. Через след лося юкагиры не перекочевывали, можно было идти лишь вдоль него. Охотники тщательно следили, чтобы ни один кусочек сердца и печени лося не достался собакам.

Череп лося хоронили на помосте. Отношение к крупным промысловым животным выражалось как к почетным гостям. Система запретов была направлена на возобновление добычи и соответственно на «повторные посещения» зверем дома охотника. Добытого медведя вообще не вносили в дом, полагая, что человеческое жилище не может быть настолько чистым для такого гостя. Мясо медведя ели только мужчины. Череп помещали на уровне человеческого роста в развилке трех тальниковых прутьев, также поступали и тунгусские народы. От осквернения оберегали также черепа мелкой дичи – зайцев и уток. Их бросали в огонь или топили в воде.

Благодаря постоянному исполнению «уважительных» охотничьих ритуалов у охотника складывались особые доверительные отношения с промысловыми зверями. Юкагиры считали, что если животное «не любит» охотника, он его не убьет (Иохельсон, 1898, с. 262).

Из общих ритуально оформленных представлений, которые были отмечены В.И. Иохельсоном и сохранились у юкагиров до сих пор, это почитание Хозяйки Огня. Подобное почитание сохраняется по сей день у многих народов Сибири, но у юкагиров оно выглядит более конкретным и ярким. Хозяйка Огня живет в семейном очаге и путешествует вместе с семьей. Без нее невозможно зажечь огонь. Ее юкагиры видят в горящем пламени как маленькую голую девочку. На голове у нее нет волос. Когда огонь затухает, она парит над углями и дует на них, отчего возникает голубое пламя. Ей можно задавать вопросы, и тогда она она отвечает потрескиванием, которое обычно расценивается как негативный ответ (Иохельсон, 2005, с. 220). Ее всегда кормят кусочками добытой еды, и просят о помощи на промысле.

Генетическая жизненность этого существа видна в истории, которая была записана в 1999 г. у лесных юкагиров из Нелемного от Людмилы Егоровны Шадриной, 1957 г/р. «Мою племянницу Олесю первый раз вывезли в лес, когда ей было лет восемь. Тот год на рыбу был не очень богатый. Вечером, когда все уже ложились спать, она выскочила из палатки и подбежала к догоравшему костру, что-то зажав в кулачке. А все сидят у палаток и за ней наблюдают, как она что-то говорит огню, своей маленькой ручкой что-то туда бросает. Все сделала, побежала обратно, а все притворились, что уже спят. Она легла и отцу, моему брату Коле, на ухо шепчет: «Папа, ты завтра нельму поймаешь.»

Рано утром Коля поехал проверять сети, и вдруг на всю реку слышится его крик: «Нельма! Поймал!» (ПМА, 1999.) Сохранение культа огня у юкагиров также объясняется тесной связью с культом предков, которым при помощи огня передаются в их мир просьбы и приношения от живых потомков. Это подчеркивает кормление огня на промысле, где огонь не связан с домашним очагом, поскольку одно из объяснений удачной добычи касается благорасположения предков.

Другим ритуалом, сохранившимся у таежных юкагиров, было «кормление» реки после ледохода. К реке обращались с просьбами о сохранении жизни людей и «дарили» ей бисер. С этим обычаем, вероятно, связаны импровизированные песни, адресованные реке, они есть и у тундровых юкагиров. Подобные песни еще в 1980-х годах были записаны у стариков. Их обычно пели при первом выезде после окончания ледохода (ПМА, 1999).

Шаманство.

Сейчас с определенной уверенностью можно утверждать, что последние шаманы у юкагиров жили еще в середине ХХ в. На рубеже XIX-XX вв. В.И. Иохельсону удалось встретить нескольких шаманов, описать их одежду и камлания. Основные представления о юкагирском шаманстве известны через его публикации (Иохельсон, 2005, с.235-302). Кроме того, опубликовано некоторое количество меморатов, записанных сравнительно недавно от юкагирских стариков (Жукова, Прокопьева, 1991). Близость юкагиров к русской среде достаточно давно увела шаманство в подполье и не позволила развиться ему до столь зрелищных форм, какие присутствовали в культуре соседних тунгусских народов и якутов.

В отношении внешнего облика материалы Иохельсона и он сам свидетельствуют, что на рубеже XIX-XX вв. одежда юкагирских шаманов испытала на себе влияние эвенкийско-якутской шаманской культуры. В то же время старики-юкагиры сообщали Иохельсону, что в прошлом ритуальная одежда их шаманов мало отличалась от обычной, разве только была богаче украшена кисточками и вышивкой подобно женской (Иохельсон, 2005, с.244). Это утверждение, с одной стороны, доказывает принадлежность юкагиров к северо-восточному палеоазиатскому культурному комплексу, куда также относятся чукчи, коряки и ительмены.

С другой стороны, народная память показывает сравнительно недавнее появление эвенкийско-якутского шаманского культурного комплекса у юкагиров. К этому комплексу относятся, в первую очередь, железные подвески на ритуальной одежде, бубен с железной крестовиной-рукояткой внутри, а также железные рога на ритуальной шапке. По сравнению с эвенкийскими и якутскими шаманами у их юкагирских коллег железных подвесок было немного. К обязательным относились диски солнца и луны, которые крепились на спину и были необходимы как источники света в путешествиях по потусторонним мирам. Другой обязательной деталью из этого комплекса одежды была обильная бахрома.

Как показывают материалы Иохельсона, у наиболее близких соседей юкагиров – эвенов традиция оформления шаманской одежды была иной – одежда была богата не металлическими подвесками, а заменявшими их фигурными аппликациями. Юкагирская шаманская одежда, купленная Иохельсоном у двух шаманов, этих черт не имеет. Впрочем, искать во времена Иохельсона и позже какие-либо закономерности в этой области с точки зрения этнической традиции – занятие неблагодарное и мало результативное, поскольку уже тогда юкагиры соседствовали как с эвенами, так и с якутами. Один из упоминаемых Иохельсоном шаманов помогал камлать коряку, женившегося на его соплеменнице, и после смерти корякского шамана, этот юкагир женился на его вдове и заодно заполучил корякских духов ее покойного мужа.

При этом главный дух этого юкагира был якутским (поскольку его мать являлась якуткой) и говорил через шамана по-якутски (Там же, с.279-280). Якутское шаманство представляется популярным среди юкагиров, поскольку в молитвенных обращениях у них упоминаются якутские божества (айыы) в юкагирской перегласовке (айи), а также имеют место и целые категории якутских духов (Там же, с.274). В этом же тексте с «айи» упоминаются восемь сторон света (ветров), соотносимые с восемью углами юрты Хозяина Земли, которые характерны для якутских заклинаний. В юкагирской же юрте, в отличие от стационарной рубленой якутской, углов нет (Там же, с.285-287).

Несмотря на то, что виденные Иохельсоном у юкагиров шаманские бубны относятся к тому же якутско-эвенкийскому комплексу, что и ритуальная одежда, или же они эвенского типа, их метафизическая функция совсем иная. Если у соседей, как и у большинства народов Сибири, шаманский бубен осмысливается как транспортное средство, то у юкагиров, он представляется озером, куда ныряет шаман, чтобы достичь подземного мира. Об этом свидетельствует юкагирская терминология: «озеро», «бубен» и «шаманить» – слова одного корня (Там же, с.272). Чтобы использовать бубен таким образом, шаману необходимо концентрировать свой взгляд на его поверхности. В этом положении с бубном сложно плясать, как это делают тунгусские народы и якуты.

В своих замечаниях о манере исполнения Иохельсон пишет, что юкагирская техника очень отличается от тунгусской: первая – плавная и ритмичная, убаюкивающая; вторая – неистовая и беспорядочная (Там же, с.279). К этому можно добавить, что, вероятно, шаманская техника, подобная юкагирской, имелась у лесных ненцев, где шаман стучал в бубен, повернув его мембраной к лицу (ПМА). Тогда мы можем иметь еще одно свидетельство о родственной близости уральских (или, вернее, их субстрата) и юкагирских народов, которую пытается обозначить определенный круг лингвистов и антропологов.

Русские старожилы представляли юкагиров народом колдунов, поскольку в вымерших юкагирских селениях бубен имелся чуть ли не в каждом доме. Из этого Иохельсон делает вывод, что у юкагиров, как у коряков, чукчей и эскимосов, бубен в прошлом был светским музыкальным инструментом (Иохельсон, 2005, с. 272). Однако это представляется спорным, поскольку до сих пор ни у одного народа Сибири, за исключением эскимосов со своей специфической культурой охотников на морского зверя и отличных от других народов происхождением, бубен не используется в этом качестве.

Эскимосский бубен был заимствован коряками и чукчами – тоже морскими зверобоями, но у юкагиров подобных форм не встречалось, и на морского зверя они не охотились. Скорее всего, это были шаманские бубны семейного статуса, предназначенные для решения несложных шаманских задач. Это могло происходить на сезонном промысле, куда юкагиры уходили небольшими группами и определенное время находились в изоляции друг от друга. Для того, чтобы решать такого проблемы (как например гадание по поводу дальнейшего маршрута в поисках зверя) не обязательно быть шаманом. К тому же у палеоазиатских народов понятия шаман и не-шаман не имели четкой границы, – это больше зависело от обстоятельств и настроения.

Шаманская деятельность у юкагиров, какую видел и подробно описал В.И. Иохельсон, касалась обычных для Сибири ритуалов лечения больных. Виновниками болезни и смерти человека считались злые духи, которые нередко вытесняют из тела человека его душу, и тогда она отправляется в Страну Теней. По представлениям юкагиров, человек не мог умереть просто от старости (Там же, с. 304). Задача шамана поэтому состоит не только в извлечении злого духа из тела больного, но и также вернуть душу больного из мира его покойных родственников. Для подобных коллективных ритуалов характерно перед началом поворачивать иконы лицом к стене, шаман на время камлания снимал крест и передавал его помощнику, девушки и женщины, у которых были месячные, на ритуал не допускались. Все это делалось для того, чтобы не отпугнуть шаманских духов-помощников. Шаман не мог лечить болезни «русского происхождения», то есть занесенных в эти края русским населением – грипп, корь, сифилис. Однако оспа, источник чудовищного опустошения среди юкагиров, вошла в их шаманский пантеон как «из Русской страны поселившаяся здесь мать». Шаман в своих молитвословиях обращается к ней как к божеству, которого можно только упрашивать (Там же, с.302).

В отличие от многих народов Сибири, где бытует тунгусская шаманская «школа», у юкагиров помощник шамана и зрители не помогают шаману петь, однако в определенных местах камлания они, согласно устоявшемуся сценарию, имеют свои реплики для шамана и его духов.

Во времена Иохельсона шаманы в начале сезона обеспечивали также охотничью удачу. Для этого шаман «отправлялся» к Хозяину Земли. Не входя в его жилище, он упрашивал его из-за двери подать что-нибудь на пропитание. Хозяин Земли обычно давал ему душу-тень – самки или самца оленя. Душа самца оленя давалась тогда, когда сам шаман или его люди почему-либо оказывались несимпатичны Хозяину Земли. Шаман «возвращался» с невидимым подарком и привязывал его невидимой веревкой к голове охотника. При этом он пел, где охотник должен встретить соответствующего зверя.

Предсказание должно было в точности подтвердиться. Однако убитый самец оленя не предвещал дальнейшей охотничьей удачи, в то время как добыча самки обещала дальнейшую удачу на промысле в этот сезон. Были шаманы, которые воровали души-тени зверей у Хозяина Земли, но это не предвещало ничего хорошего ни для шамана, ни для вверенных ему людей. Аналогичным образом шаман лечил женское бесплодие: ему необходимо было взять из Страны Теней душу кого-либо из родственников пациентки. Но бесплодие и выкидыши объяснялись гневом покойных родственников из Страны Теней за недостаточную память о них и почитание. Шаман должен был их упросить дать ему душу, в противном случае он забирал эту душу насильно. В таком случае ребенок рождался, но долго не жил. Поэтому люди умоляли шамана так не поступать, а договориться с покойными родственниками для того, чтобы они отправили душу-тень с шаманом в мир живых по доброй воле.

Как и у многих других народов Сибири, юкагирские шаманы занимались изготовлением амулетов: они вселяли в миниатюрных деревянных человечков различных духов: одни охраняли от различных бед и предназначались для детей, женщин, путников, а другие приносили удачу на определенном промысле, – на них были нарисованы животные, птицы, рыбы.

Сильные шаманы могли бороться со стихийными бедствиями. Один из стариков-юкагиров из Нелемного, Спиридон Константинович Спиридонов, 1923 г/р, рассказал об этом такую историю. Это случилось в его детстве, то есть в конце 1920-х гг. Загорелась тайга, и ветер гнал огонь в сторону их стойбища, а небо, как назло, чистое, на дождь надежды не было. Тогда с ними жил шаман Семен, дед Н.М. Лихачева. и люди попросили его предотвратить бедствие. «Шаман говорит отцу: «Дай покурить!» У отца был табак американский, у шамана здоровая была трубка, он набил ее, сел курить рядом со своей урасой и все время на север смотрит. Одну затяжку только сделал, трубку изо рта вынул и у правого уха держит, как будто кто-то невидимый курит справа от него. Трубка вся скурилась. Нам, детишкам, говорит: «Идите в урасу.» Тут мы видим, как со стороны севера из-за горизонта маленькое облако появилось и стало быстро расти. Мы в урасу спрятались, а шаман снаружи остался. Тут такой ливень хлынул! Мы в урасе насквозь промокли. 15 минут, и все кончилось. Мы выходим – вокруг все мокро, пожар погашен, а шаман сухой, словно дождя и не было. «Ты чего не намочился?» – спрашиваю. – «А зачем мне это надо?» Потом чай у нас пил, рассказывал, что из шаманских духов у него есть двое парней (они всегда при нем, они-то и курили) и самый сильный – девушка. Ее он послал за водой в Северный Ледовитый океан, она ее принесла во рту и тут выплеснула. В то время в этом районе, до Чукотки, сильнее его не было шамана. Его побаивались, но он не был пакостным, он защищал своих людей. Он умер в 1936 г. от кори – у нас была эпидемия» (ПМА, 1999).

Другим умением юкагирских шаманов был вызов человека или домашнего оленя. Этим умением владела Ирина Ивановна Курилова, чей прадед шаман алазейских юкагиров Самон Йэгуор (Шаманов Егор) по просьбе главы тундровых юкагиров передал В.И. Иохельсону свои шаманские вещи. Случай с вызовом оленей произошел в 1940-е годы, когда одним летом ездовые олени так исхудали, что люди не могли кочевать. Тогда они попросили тетку Ирину вызвать ездовых оленей из соседнего стада. На другое утро после совершения ритуала олень, кличку которого знали, привел пятерых ездовых оленей. В отношении людей такие ритуалы совершались редко, потому что человек мог погибнуть в пути (Фольклор юкагиров, 2005, с.42-43, 456-459).

Самым впечатляющим и древним комплексом юкагирского шаманизма, не отмеченного у прочих народов Сибири, было расчленение тела умершего родового шамана для изготовления из него фетишей, которые распределялись по родственникам. Для этого одевались специальные перчатки и маски, а инструментом служили железные крючья. От костей отделялась кожа с мясом и внутренние органы, которые высушивались на солнце. Если родственников было много, то таким же фетишем становилась ткань, смоченная кровью расчлененного шамана. Череп считался главной святыней. Для него делали деревянные туловище и маску с прорезями для глаз и рта, которая отражала еще и черты лица. Идолу шили одежду, помещали в передний угол дома, а перед каждой трапезой «кормили», окуривая дымом от брошенных в очаг кусочков пищи.

Ее также кормили перед тем, как спросить совета по тому или иному важному поводу. Вопрос предполагал три варианта ответа: положительный, отрицательный и безразличный. Идола клали на землю, и, задав ему вопрос, поднимали его. Если предок был согласен, то становился легким; если был против, то его невозможно было оторвать от земли, и тогда люди отказывались от задуманного. Если вес идола не менялся, то проблему решали, исходя из собственного разумения. Таким образом, в юкагирском роде должен был всегда существовать один мертвый и один живой шаман. Мертвый шаман обеспечивал связь живых сородичей с их умершими предками, от которых сильно зависело благосостояние живых. Таким образом, по представлениям юкагиров, живой шаман часто работал в паре с мертвым, и это, видимо, было более эффективно, чем в одиночку.

Если юкагирские маски от шаманских черепов не дошли до наших дней, то у Иохельсона еще были живые свидетели хранилищ сушеного шаманского мяса. Эти хранилища представляли собой присыпанные землей и обложенные дерном шалаши. После удачной охоты на оленя или лося сюда приносились рога убитого животного. Мясо шамана доставалось по мере необходимости – его носили на груди в вышитых мешочках как охранителя, если же у юкагира оказывался высушенный орган шамана, тот делал из дерева человеческую фигурку, и с привязанным к ней органом она становилась оберегом. Особенно ценились сердце и печень. Такими шалашами пользовались еще незадолго до Иохельсона Омолойские юкагиры, поменявшие к тому времени два языка и уже говорившие по-якутски.

Маски у народов Сибири имеют очень локальное распространение. Так, среди почитаемых шаманских предметов у нганасан и энцев были обнаружены деревянные маски с прорезями для глаз и рта и конкретным портретным сходством. Их назначение непонятно. Кроме больших масок там же встречались малые, их можно обозначить как уменьшенные копии больших, они крепились к деревянной фигурке, которая имела человеческую одежду. Это существо называлось идолом-шаманом. От прочих идолов он отличался коммуникативными возможностями в мире духов, то есть именно тем, чем шаман отличается от обычного человека. Подобные идолы-шаманы не встречаются в Сибири больше нигде, но их происхождение явно юкагирское ( Грачева, 1980, c. 91-93), тем более что у нганасан есть предания о том, что часть их предков пришла откуда-то с востока, и это были не тунгусы или якуты, известные нганасанам в качестве соседей.

Другие маски, связанные с шаманством, встречаются у южных эвенков. Эти маски – железные и лишены портретных черт. Они называются «шаманом-предком». Такую маску шаман надевает во время камлания, когда через него начинает вещать шаман-предок. Тут тоже можно предположить юкагирское влияние, при том что ареал распространения железных шаманских масок относится к бывшей юкагирской территории, а эвенкийское шаманство предпочитает железо всем прочим материалам. Хотя в эвенкийском шаманстве имелись свои шаманы-предки, помогающие шаману, от которых, собственно, человек и получал шаманский дар. Они жили отдельно от других покойников на специальной «шаманской земле».

В одном из самых ранних собраний сведений о юкагирах, записанном Я.И. Линденау в I-й пол. XVIII в., сообщается, что помимо почитания шаманских костей юкагиры отличались от других народов Сибири также и тем, что бубен у них обтягивался кожей умершего шамана (Линденау, 1983, с.155). Это сообщение не вызывает особого доверия, поскольку человеческая кожа представляется неважным материалом по прочности в качестве мембраны. С другой стороны, фольклорные сведения о бубне, обтянутом человеческой кожей, имеются лишь у нганасан. Но это была кожа не шамана, а девушки-сироты, которую обессилившие от голода соплеменники убили по приказу шамана, чтобы звук бубна, обтянутого ее кожей, был услышан через разлившуюся реку людьми на другом берегу, и те спасли бедствующих. Однако этот случай навлек проклятие на целый род, поскольку у нганасан принесение в жертву людей считается страшным грехом (Jean-Luc Lambert, Paris, 2002-2003, pp. 252-254).

Случаи человеческих жертвоприношений у юкагиров имели место в прошлом, но в исключительных случаях: жертвоприношение как наказание за нарушение запрета, в результате которого вся группа юкагиров оказалась на пороге голодной смерти (Иохельсон, 2005, с.215).

Еще один неожиданный отголосок юкагирской традиции почитания шаманских костей обнаруживается в дневнике художника Александра Борисова, путешествовавшего по острову Вайгач. У художника был проводник-ненец из рода Вылка, который возил с собой череп отца-шамана и, ложась спать, клал его себе под голову для получения советов (Борисов, с.74). У самодийских народов мир мертвых противостоит миру живых, и любой контакт с предметом, относящемся к покойному, не говоря о черепе, грозит смертельной опасностью. Однако у юкагиров как автохтонов северной Сибири подобно корякам, чукчам, нивхам отношение к мертвым прямо противоположное – миры живых и мертвых взаимодополняют друг друга. Проводник Борисова, вероятно, имел среди своих предков местных автохтонов, родственных юкагирам по культуре, чью территорию заняли пришедшие с юга ненцы. Интересно, что у нганасан и энцев, чья территория разделяет ненцев с юкагирами, подобных явлений не обнаружилось.

В Нижнеколымском районе в 1951 г. этнографы встретили лиц, видевших амулеты, изготовленные из фаланг пальцев умерших шаманов (Юкагиры, 1975, с.78). В своем очерке о новых материалах по селькупскому шаманству Г.И. Пелих описывает амулет из большого пальца шамана, завещанный им своим родственникам (Пелих, 1980, с.22). Эти материалы оказались совершенно другого рода, нежели те, которые собрали в 1930-е гг. Г.Н. Прокофьев и Е.Д. Прокофьева. От чтения тех и других возникает впечатление, что они относятся к совершенно разным народам. Но это можно объяснить различными шаманскими «школами» или традициями, и если Прокофьевы описывали «школу» тунгусского типа, то после активной борьбы с шаманизмом 1930-1960-х гг. у селькупов выжили представители шаманской школы палеоазиатского субстрата, существовавшей или вытесненной на периферию традиционной культуры.

Таким образом, шаманские кости у юкагиров и других палеоазиатских народов представляли своеобразный мост, соединяющий воедино миры живых и мертвых, и позволяющим находить необходимое благополучие у предков, если оно покинуло мир живых.

Плужников Н.В.
(из книги Народы Северо-Востока России)

Юкагиры
Быт	Жилище и утварь • Кухня • Охота • Рыболовство • Транспорт • Хозяйство
История и происхождение	Коротко о юкагирах • История • Исследователи о юкагирах
Культура	Искусство • Мифология и фольклор • Обычаи • Семья
Общие сведения	с. Нелемное • Юкагиры • Юкагиры сегодня
Одежда	Юкагирская одежда • Традиционный юкагирский костюм и его сценическое воплощение на примере юкагирского танца «Мастерицы».
Персоналии	Л.Н. Дёмина • А.Н. Дьячков • Г.А. Дьячков • Е.И. Дьячкова • Л.Н. Жукова • В.И. Иохельсон • Г.Н. Курилов • С.Н. Курилов • Н.И. Спиридонов (Тэки Одулок) • Ирина Дускулова • С.В. Горохов • Шадрин Вячеслав Николаевич
Религия	Обряды и верования • Мифология
Фольклор	Фольклор • Декоративно-прикладное и музыкальное искусство • Ньиэдьиипэлэк уөрпэнин • Холҕут ньиэдьиил • Чолҕораадиэпэ • Чомолбэдэк • Шойн паай
Язык	Учебное пособие «Говорящая азбука» • Юкагирский разговорник (язык лесных юкагиров). • Юкагирский разговорник (язык тундренных юкагиров). • Телеуроки. • Электронные_книги • [Образовательный портал.] • Юкагирский язык
Юкагиры – коренной малочисленный народ Северо-Востока Российской Федерации

РИГ SAKHAPRESS.RU Национальные праздники имеют разные значения, но смысл у них один – это единение народов нашей республики.

Совсем недавно мы побывали на эвенкийском «Бакалдыне» и эвенском «Эвинэке». Юкагиры свой «Шахадьибэ» провели в рамках общего праздника северян «Цветение тундры». А в прошлые выходные в местности Yс Хатыҥ чукчи и долганы вместе отметили свои традиционные праздники – Кильвэй и Хэйро.

Хэйро – праздник долган, связанный с появлением солнца после долгой полярной ночи. На традиционном празднике окончания зимы люди выражают благодарность за прожитую зиму, просят у духов плодородия благополучия в семье. Праздник символизирует начало новой жизни. Люди в этот день собираются возле ритуального костра и, взявшись за руки, водят хороводы. Так встречали светило долганы сотни лет назад, так приветствуют его и сейчас.

Кильвэй – праздник молодого оленя. Его устраивали весной, во время отела. Начинался праздник с того, что пастухи пригоняли стадо к ярангам, а женщины раскладывали священный костер. Огонь для такого костра добывали только трением, так, как это делали люди многие сотни лет назад. Оленей встречали громкими криками и выстрелами, чтобы отпугнуть злых духов. Этой цели служили и бубны-ярары, на которых поочередно играли мужчины и женщины.

Праздники Хэйро и Кильвэй знаменуют собой начало долгожданного для арктических народов лета, пробуждения природы, поклонения духам плодородия.

Старейшина долган Елена Поликарповна Тимофеева и представитель чукчей Дина Николаевна Третьякова провели обряд кормления огня, для этого был разведен ритуальный костер, они благодарили за благосклонность духов природы и просили дальнейшего покровительства на предстоящий год.

На празднике были гости из Анабарского и Нижнеколымского районов – это два района, где компактно проживают наши самые арктические народы — долганы и чукчи.

Гаврил Иванович Сыровацкий и Варвара Ильинична Ходьяло, пенсионеры, жители села Колымское рассказали, как раньше чукчи отмечали национальные праздники.

Варвара Ильинична Ходьяло:

— Грудинку оленя собирали, забьют зимой самого жирного оленя и сохраняли до Кильвэя. За ярангой кости грудинки клали на землю и обмазывали оленьим жиром, чтобы упитанное стадо было. Оленьи рога собирали и тоже складывали за ярангой, обмазывали оленьим жиром. Это все делалось, чтоб оленей больше стало.

Гаврил Иванович помнит, как проводили праздники по традициям, когда ему было лет восемь. Он рассказывает, что были большие гонки, куда съезжались гости с Чукотки, со Среднеколымского района. Для гонок специально обучали яловых (нерожавших – прим.ред) важенок, считалось, что они более выносливые. Раньше гонки были на большие расстояния до 80-90 км, это сегодня 8-10 км, отмечает Гаврил Иванович. На призы обычно выставлялись важенки, которые очень ценились, потому что от хорошей важенки будет приплод и стадо будет расти.

Более подробно об обряде «Кильвэй» рассказала Дина Николаевна Третьякова:

— Была специальная атрибутика для этого обряда – делались из тальника в форме человечков (рогатины), собирали выпавшие рога оленей, сушились бубны-ярары. Обряд проводился за ярангой и именно вечером. Мужчины брали эти рогатины и под возгласы вели их к собранным рогам. Каждую рогатину обмазывали жиром, кормили огонь. Все это делалось, чтобы стадо росло, а будет стадо расти, значит, благополучие и достаток будет. Потом был большой праздничный ужин, когда вдоволь наедались оленьего мяса.

Нередко вместе с оленеводами в празднике принимали участие жители береговых селений. Их заранее приглашали на Кильвэй, и чем зажиточнее была семья, тем больше гостей съезжалось на праздник. В обмен на свои дары жители прибрежных селений получали оленьи шкуры и оленину, которая считалась у них деликатесом. На празднике молодого оленя не только веселились по случаю рождения оленят, но и выполняли важную работу: отделяли важенок с телятами от основной части стада, чтобы пасти их на самых обильных пастбищах. В ходе праздника часть взрослых оленей забивали. Это делалось для того, чтобы заготовить мясо впрок для женщин, стариков и детей. Дело в том, что после Кильвэя обитатели стойбища делились на две группы. Пожилые люди, женщины, дети оставались на зимних стоянках, где ловили рыбу и собирали летом ягоды. А мужчины отправлялись с оленьими стадами в дальний путь на летние стоянки. Располагались летние пастбища к северу от зимних кочевий, неподалеку от побережий полярных морей. Длительный переход со стадом был трудным, нередко опасным делом. Так что праздник молодого оленя – это еще и прощание перед долгой разлукой.

Варвара Ильинична Ходьяло выразила сожаление, что в последнее годы в родном селе не проводят такой обряд.

— Старики уже в тундре не кочуют, поэтому обряд и не проводится, — пояснила Жанна Дьячкова, председатель Ассоциации чукчей. — И вот мы здесь начинаем. Это только начало. Пусть хоть в общих чертах сегодня мы провели ритуал, но с каждый годом будем входить в суть самого праздника, с приходом опыта будем подробнее проводить обряды.

В местности Ус Хатын есть специально выделенная площадка «Северное сияние», где народы Севера вот уже который год проводят свои национальные праздники. С каждым годом эта местность преображается, построена концертная сцена, стоят несколько сооружений в национальном стиле. Как сообщила Ольга Охлопкова, начальник отдела Севера Дома дружбы народов, в этом году при поддержке мэрии города Якутска началось строительство традиционного жилища долган, в следующем году будут преображены яранга чукчей и дом-нимэ юкагиров. Елена Поликарповна Тимофеева провела обряд кормления местности, где строится дом долган, чтобы жилось здесь народу хорошо, был достаток, была удача, было веселье.

Представители долган тоже рассказали о своих обычаях и традициях. Так, например, глава общины из Анабара Роман Туприн подарил оленя своему сородичу, народному художнику республики Юрию Спиридонову.

— У нас, у долган, есть обычай. Гостя не отпускают с пустыми руками, обязательно дарят оленя. В наше время забыли про это, — рассказал оленевод. — Обычно мы встречаемся раз в год, весной, после длинной зимней кочевки, во время оленьих гонок. Я первый стал так делать, потом это подхватили другие. Сейчас Буранами, нартами уже обмениваемся. Так, человек остается в памяти. Я стал бывать в Красноярском крае, у наших хатангских долган. Однажды спросил у них: «почему вы не дарите оленей гостям?». И сам подарил им оленя. Так мы возродили эту традицию. Сейчас уже когда возвращаешься с таких праздников, уже видно, что в стаде у наших оленеводов новые олени.

Юрий Спиридонов на празднике представил выставку своих картин. Он очень радуется, что его сородичи обретают снова свою культуру:

— И сейчас на каждом празднике я вижу прекрасно одетых красивых девушек в национальных костюмах, это очень радует глаз. Когда-то моя мама сшила такие узоры и мы сохраняли несколько ее вещей. К сожалению, в советское время это не сильно было распространено, но в последние годы стало возрождаться. Наши долганы общаются со своими сородичами, которые живут в Красноярском крае и это общение помогло и тем и другим, наши оленеводы стали помогать другу другу.

У меня есть одна картина, называется «Жизнь продолжается». В этой картине изображены мои отец и мать, за ними, на втором плане молодой человек строит юрту. Это символ того, что есть надежда, что есть будущее у нашего народа. Жизнь продолжается в молодом поколении, которое пришло на землю предков, чтобы продолжить их жизнь. Хочу поблагодарить своих земляков за то, что они не теряют надежду.

Словам долганского художника вторит оленевод Роман Туприн:

— Я помню, раньше наши старики говорили: «После нас оленей не будет». Но ведь сегодня в оленеводстве только молодежь работает. В возрасте больше 50 лет, наверное, 3-4 человека только есть, а в основном молодежь. Единственная причина, по которой могут исчезнут олени, это загрязнение природы, промышленная разработка наших территорий. Приходят промышленные компании, они ведь землю не руками роют, а химикатами. Я помню в детстве, в 80-х годах, были буровые. Сколько лет прошло с тех пор, лет тридцать, там же эта химия так и лежит. Вот это вызывает опасения. Раньше были поселки промышленников, они уже закрыты, но хлам железный от них рассеян по всей тундре. И никто не собирается вывозить его. Когда мы летом гоним стада к морю, наши олени травмируются от этого железа. Это может повлиять на утерю оленеводства. Когда мои дети рождались, я всем обязательно оленя дарил. Так ребенок видит, что с годами стадо его разрастается. Я не думаю, что оленеводство исчезнет. Есть будущее у оленеводства. Сейчас уже идет понимание, что это полезный продукт, главное, природу нашу сохранить.

На празднике проводились различные конкурсы, в том числе конкурс семейных родов. Были представлены долганские семьи Спиридоновых, Андросовых, Уранник, чукотская семья Дьячковых-Ягловских.

О своем роде Уранник рассказали три долганочки, уроженки Таймыра – Ирина Михайлова и Марина Слепцова живут в п. Андрюшкино Нижнеколымского района, а Дарья Кривошапкина живет в Якутске. Все трое в свое время вышли замуж за якутян и уже много лет живут в Якутии, но связи между собой и своим родом не теряют.

— История рода начинается с 19-го века. Род назван по имени прадеда, звали его Уранник. Это был очень знаменитый, богатый род, который имел свой аргиш, он развозил товары по всей территории Таймыра, — рассказывают потомки Уранник. — Они были очень уважаемыми людьми, пользовались авторитетом и у сородичей, и у власти, и у других соседних народов. По легенде, только род Уранник на Таймыре держал белых оленей. После революции, когда происходил процесс раскулачивания, которому подвергся и род Уранник, оленей раздали в совхозы и белые олени стали появляться по всей таймырской тундре. Есть еще одна легенда, которая передается от поколения в поколение. Не все имущество рода было роздано после раскулачивания, говорят, серебряная посуда, какие-то ценные вещи были запакованы в сундук и спрятаны где-то в одном из таймырских озер. И мы говорим: где бы найти это озеро, где бы найти этот клад?- смеются девушки.

Сегодня род Уранник очень большой, родственники живут во многих регионах России, в том числе в Бурятии, Дагестане, Москве, Санкт-Петербурге…

А вот долганские частушки, которые спели на сцене прекрасные представительницы рода Уранник:

Манна кэлэн, кэргэн тахсан

Саха сиригэр дьоллохпут!

Родуой, ародуой! Родуой, ародуой!

Учугэй, учугэй!

Олохпут учугэй!

Мы долганские девчата,

Своей дружбой дорожим!

Наш язык мы прославляем,

Чтобы вечно жив он был!

Родуой, ародуой! Родой, ародуой!

Учугэй, учугэй!

Олохпут учугэй!

Были на празднике и песни, и танцы, и конкурсы национальных блюд и традиционных костюмов, спортивные национальные игры, в которых активно приняли участие члены молодежного совета Ассоциации КМНС Якутии. Были приветственные слова и пожелания от официальных лиц.

Предложение о проведении национальных праздников на республиканском уровне прозвучало на Съезде Ассоциации КМНС Якутии в 2013 году. Эту инициативу поддержала тогда председатель правительства республики Галина Данчикова и по распоряжению главы Егора Борисова все праздники шести народов входят с тех пор в план республиканских мероприятий и имеют грантовую поддержку от Министерства по развитию институтов гражданского общества. Каждый год эвенки встречаются на «Бакалдыне», эвены проводят «Эвинек», юкагиры – «Шахадьибэ», русские старожилы отмечают «Праздник первой путины», долганы — «Хэйро», чукчи -«Кильвэй». А впереди национальный якутский праздник «Ысыах», на котором наши народы тоже представят свою культуру и традиции. На площадке «Северное сияние» в Yc Хатыҥ 24-25 июня пройдет фестиваль «Поют и танцуют дети Севера», а русские старожилы 25 июня отметят «Праздник первой путины».

Ирина КУРИЛОВА,

Илкэн

Юкагиры — древнейшее аборигенное население, заселявшее северные территории Восточной Сибири более 9 000 лет назад. Находясь в репродуктивной и культурной изоляции до XVII столетия, народ сохранил исконные обряды и мифы, создал уникальную пиктографическую письменность и свойственный древним племенам матрилокальный брак.

Название

Юкагирами народ называли соседи: эвенки и якуты. Этноним берет начало от эвенкийских выражений düke-gir и yoke-gir, что значит «люди мерзлоты» или «дальние люди». Название закрепилось в отчетах казаков, направленных для освоения далеких арктических территорий, стало официальным в русских документах.
Самоназвание народа иное: odul (wadul) — одул, что значит «сильный, могучий». Различия в звучании объясняются особенностями диалектов двух обособленных субэтносов юкагиров — таежных (лесных) и тундровых. Они имеют разный язык, различаются способы ведения хозяйственной деятельности.
Народ делился на отдельные племенные группы, подразделявшиеся на более мелкие родовые общины. Самоназвания племенных общин использовались в повседневной жизни юкагиров: алаи, лавренцы, омоки, ходынцы, чуванцы, янга и другие.

Где живут, численность

Сохранившиеся легенды гласят, что в древности юкагиры были самым многочисленным северным народом, могли сравниться с количеством звезд, мерцающих в темноте полярной ночи. У народа было так много очагов, что от их дыма почернел ворон, пролетавшие мимо птицы терялись. Огни стойбищ были настолько яркими, что отражались в небе северным сиянием.

Легенда имеет отражение в лексике соседних якутов: северное сияние они называют «юкагир-уот», то есть, «юкагирский свет». Занимал народ обширные территории: от устья Анадыря до начала реки Лены.

С началом русской колонизации в XVII веке численность юкагиров значительно снизилась. Причина — завезенные иностранцами болезни, которые иммунитет народности, столетия находившейся в изоляции, не принял: губительными оказались эпидемии оспы. В этот же период и до XIX столетия наблюдаются регулярные стычки с коряками, эвенами, чукчами, ассимиляция русскими и соседними народами. К концу семнадцатого столетия насчитывалось 2535 юкагиров, в начале XVIII века — порядка 1500 человек, в 1897 г. — 754 человека. К 1970 г. цифра дошла до критической отметки 600 юкагиров, после численность стала расти. Это привело к сосредоточению сохранившего аутентичность населения в бассейне Колымы, в центре некогда обширного региона проживания.

Перепись 2002 года показала, что в России проживает 1509 юкагиров. Из них:

1. Республика Саха (села Андрюшкино и Нелемное, город Якутск) — 1097 чел.
2. Чукотский АО — 185 чел.
3. Магаданская область — 79 чел.
4. Новосибирская область — 1 чел.

Язык

Изолированный язык юкагиров находит в себе отголоски уральской языковой группы, что свидетельствует об общем происхождении народов Севера и Урала. Относится язык к уральско-юкагирской семье, делится на два обособленных наречия:

1. Южноюкагирский (колымский) язык.
2. Северноюкагирский (тундренный) язык.

Несмотря на общность народа в сознании соседей, языки тундровых и таежных юкагиров настолько непохожи, что при встрече их представители не поймут друг друга.
Особого внимания заслуживает древнейшая юкагирская письменность, основанная на пиктографических обозначениях, схожих с индейскими письменами. Примечательно, что пиктограммы не похожи на людей или животных, строго закреплены не только за явлениями природы и предметами быта, но и за такими сложными понятиями, как любовь, разлука, ревность. Исследователями выделено два типа берестяных письмен:

1. Любовные письма девушек.
2. Охотничьи карты мужчин.

Внешность

Юкагиры относятся к североазиатской расе, байкальскому антропологическому типу. Внешность схожа по отдельным признакам с народами уральской группы — хантами, ненцами, манси, однако более выражены монголоидные черты.

К особенностям внешности юкагиров относят:

• средний рост;
• крепкое сложение;
• стройную фигуру;
• небольшие черные или темные глаза;
• вытянутое лицо;
• темные жесткие волосы;
• большой рот с выступающими губами.

Одежда

Традиционный всесезонный костюм юкагиров — распашной кафтан до колен, зимой шившийся из оленьих шкур, летом из ровдуги. Особенностью кроя выступала сборка талии, отличающая наряд от одежды соседних племен. Мужчины вшивали в заднюю часть кафтана пласт тюленьей шкуры, напоминавший хвост. Женщины два таких «хвоста» вшивали с боков наряда.
Мужчины предпочитали шкуры желто-коричневого цвета, женщины — пестрые шкуры молодых оленей. Кафтаны украшали крашеным в красный цвет мехом тюленя или нерпы, летние наряды — черно-бело-красными полосами подшейного волоса оленя. Мужчины подпоясывали одежду кожаными поясами, на которые после прихода казаков, стали вешать мешочки с табаком, порохом, пулями.

Семейный уклад

В семейной и социальной жизни юкагиров бытовало равноправие. Сохранилась традиция матрилокального брака: жених отрабатывал в доме выбранной девушки «трудовую повинность», после переселялся на постоянное проживание. Наследование происходило по мужской линии, общественные посты доставались представителям сильного пола.
Во главе племенной общины стоял самый старый человек рода — лигэйэ шоромох. Его место мог занимать лучший охотник — хангиче, прославленный воин — тонбайа шоромох, шаман — алма. Женщины играли главные хозяйственные роли, участвовали в общих собраниях, имели право голоса.

Жилище

В древности народ жил в чандалах — полуземлянках, выкапываемых рядом с четырьмя деревьями-основами. Крышу покрывали дерном, полы застилали ветками, шкурами животных. Позже стали строить конические чумы, покрывавшиеся ровдугой или древесной корой. В центре жилища оборудовали очаг, над которым закрепляли шесты для приготовления пищи, сушки одежды, вяления рыбы, мяса.

Жизнь

Традиционные занятия различались в зависимости от региона проживания представителей народности:

• Тундровые юкагиры занимались транспортным оленеводством, кочевали за стадами диких оленей, передвигаясь за ними от побережья до лесотундры, занимались собаководством, охотились на пушного зверя.
• Таежные охотились на горных баранов, оленей, лосей, морских животных, разводили собак, с весны до поздней осени занимались рыболовством с помощью неводов, сетей, ловушек.

Большую роль играло собирательство сараны, кедровых орехов, дикого лука, грибов, трав, ягод. Земледелием и огородничеством не занимались, муку делали из рыбьих костей. Вместо круп использовали толченые корни сараны.

Религия

Традиционная религия юкагиров — шаманизм, основанный на обожествлении сил природы, вере в духов, культе предков. Мир представлялся триединым, связанным рекой:

1. Верхний мир — населяли божества, часто верховный единый бог Хойл.
2. Средний мир — люди и духи, олицетворявшие силы природы (огонь, ветер, воду), духи-хозяева озер, рек, моря, леса, животных, гор, тундры.
3. Нижний мир — разделен на слои, в первом живут мертвые предки, во втором — злые духи, старухи-людоедки и другие мистические персонажи.

Шаманы играли важную роль в общественной и духовной жизни, выступая посредниками между живыми и мертвыми, путешественниками между мирами. Символически отражали эти представления на шаманском костюме: на спине в правой светлой части изображали птиц, на темной левой — фигуры духов предков. В центре вшивали полосу из серой ровдуги, изображавшей мировую реку или мировое дерево.

После смерти тела шаманов мумифицировали, разделяли на части, считая талисманами. Кровью смачивали предметы одежды, становившиеся амулетами. Важную роль играл череп шамана, остававшийся в одном из домов рода, к которому тот принадлежал. Череп закрывали маской, закрепляли на столбе, покрывавшемся одеждами. Куклу устанавливали на самом почетном месте в доме, подкармливали, кидая мясо в огонь.

Традиции

Культ огня был одним из наиболее значимых в верованиях юкагиров. Важную роль играл домашний очаг: из него нельзя было передавать огонь чужакам, проходить между огнем и хозяином дома. Огонь олицетворял солнце, для благодарности его подкармливали мясом, рыбой, позже сладостями.
С культом солнца связан сохранившийся национальный праздник Шахадьибэ, что на юкагирском значит «сбор всех племен», «общее собрание». В древности он играл объединяющую роль, был призван задобрить духов-покровителей, предков.

Праздник начинается до рассвета: мужчины соревнуются в силе и ловкости, устраивают соревнования. С восходом солнца все берут в руки ветви лиственницы и проходят сквозь природные арки деревьев, очищаясь под солнечным светом от воздействия злых сил. Затем разжигают сакральные костры, над которыми шаманы читают молитвы, благодарят богов, просят у духов покровительства. Молитвы сопровождаются обрядом кормления огня.

Еда

Основу повседневного рациона составляли рыба, мясо. Зимой часто ели сырыми в виде строганины, летом варили. В сезон охоты и рыбного промысла занимались копчением, вялением, солением. Из рыбы и костей делали подобие муки, которую смешивали с кровью оленей и варили. Вареную рыбу растирали с жиром и ягодами, из икры рыб выпекали лепешки.

Летом ели ферментированную рыбу, перед употреблением на сутки завернутую в листья. В отличие от живших по соседству эвенов и якутов, собирали съедобные грибы. В качестве одурманивающего средства употребляли мухоморы, курили листья тимьяна. Повседневный напиток — чай из трав, заваривали также березовые наросты.

Видео

Из истории

С юкагирами многие ученые связывают культуру позднего палеолита (38–40 тысяч лет назад). Ко времени прихода русских в XVII в. несколько тысяч юкагиров жили на территориях от Индирки до Анадыря. Со временем эпидемии, ассимиляция и войны с соседями привели к тому, что численность народа сократилась. Сейчас юкагиры живут в Якутии, Магаданской области и на Чукотке в многонациональных поселениях.

Один из интересных памятников юкагирской культуры – пиктографическое письмо. Его разделяли на мужское и женское. Мужчины чертили ножом на бересте нечто вроде карт, а женщины выражали свои чувства. Подробнее о юкагирском языке читайте здесь.

Полезные ссылки

На оленях за едой

Оленей юкагиры разводят в основном для транспорта. Их запрягают в нарты или ездят верхом. Основным занятием юкагиров была кочевая или полукочевая охота на копытных животных: диких оленей, горных баранов, лосей. В удачные годы одна семья могла добыть до 100 оленей и 5–7 лосей. Зимой также добывали пушнину. Охоту дополняли ловлей рыбы.

Юкагиры – отличные лыжники. На лыжах выслеживали и загоняли лосей, передвигались во время кочевок. Для разных целей, погоды и снега – разные виды лыж. Учургэ, подбитые шкурой лося, – для охоты. Простые широкие кокиса (койсар) – для ходьбы по насту и мокрому вязкому снегу. Для снега рыхлого и глубокого – позаимствованные у чукчей лыжи-ракетки.

Дом и все, что в нем

В древности юкагиры жили в полуземлянках – чандалах. Позднее стали строить шалаши из тонких бревен и чумы из жердей, покрывая их корой или ровдугой (замшей из лосиной или оленьей шкуры). Отапливали жилье очагом, с его же помощью сушили одежду, вялили рыбу и мясо. Сейчас большинство юкагиров живет в срубных домах.

Юкагиры – не только ловкие охотники, но и умелые мастера. Всем необходимым в хозяйстве они обеспечивали себя сами, а кузнечным ремеслом владели еще до прихода русских. Из тальника плели корзины, из дерева делали посуду. Большого мастерства достигли в выделке мехов и шкур: ими утепляли жилье, из них делали обувь и одежду.

Национальный костюм

Что едят юкагиры

Основа рациона юкагиров – рыба и мясо. В ход идут все съедобные части, а для приготовления используют самые разные способы, так что блюд – огромное разнообразие. Например, суп из взбитой оленьей крови – это хаша, а если с оленьей кровью сварить рыбную муку, получится блюдо под названием анил кэрилэ. Лакомством считается куильбаха – толченая вареная рыба с голубикой и жиром. Некоторые ингредиенты оставляют без обработки: например, гусиные и лебяжьи желудки, брюшки и печень налима едят сырыми.

Духи-хранители

Песни и колыбельные

Особое место в культуре юкагиров занимает музыка. Существуют песни-предания и песни-восхваления; песни-воспоминания, песни-подражания, колыбельные. Сказки, мифы, легенды тоже включают в себя песни, а шаман во время камлания исполняет обрядовые напевы от имени злых и добрых духов.

Красивая традиция юкагиров – весенние праздники шахадзибэ. Исполнители танцуют в кругу, подражая звукам и движениям животных и вымышленных существ.

Фольклор юкагиров – важный источник сведений об истории народа. Приход русских, войны с соседями, межродовые отношения – все значимые события юкагиры запечатлевали в песнях, сказаниях и легендах.

Полезные ссылки

Долгожданное лето с его теплым ветром и свежим травяным запахом дарит всем северным народам чувство защищенности и покоя. Поэтому, именно в этот благодатный период, многие племена могли позволить себе долгожданные праздники.

У представителей древнего народа –юкагиров– тоже есть праздник расцвета природы, куда съезжаются люди с отдаленных мест. Он так и переводится с юкагирского «Шахадьибэ» — «собрание всех племен».

В старину празднество могло длиться до месяца. И оно имело не только ритуальную сторону, но и социально-коммуникативную: здесь можно было узнать последние новости отдельных родов, принять важные решения по совместным вопросам, присмотреть себе невесту или жениха.

Исследователи – этнографы отмечают, что дни летнего солнцестояния являлись в культовой практике юкагиров своеобразной точкой отсчета нового года. И важную роль здесь играли обряды: задабривания матушки-кормилицы Природы, кормления огня. И, конечно же, обряд встречи солнца, когда юкагиры демонстрируют главному покровителю-Солнцу любовь, согласие и мир.

Для Шахадьибэ все присутствующие надевают лучшие одежды, а по окончании обрядовой части все приглашаются к обильному столу из национальных блюд.

Важную часть праздника носят состязания на ловкость и выносливость, а также танцы. О всеобщем пристрастии юкагиров к танцевальным движениям, музыке писал еще Ф. Врангель в своих воспоминаниях. И если у якутов есть осуохай, то у юкагиров существует хоровод «Лонгдол», в который включаются все желающие.

Этот летний праздник символизирует единение народа, благоденствия и дружбы.