Написать сценарий фильма об иване грозном

Это только часть главы. Здесь описывается, как Иван кается в соборе после разгрома Новгорода, а Фёдор его очень жалеет)) и случайно слышит как Алексей часть добра из Новгорода наворовал себе. Особенно обидно, что эта сцена была снята, но её уничтожили…

читать дальше

Гневный лик царя небесного
Саваофа
на фреске страшного суда.
Страшный суд вершит небесный царь:
праведников к себе зовёт,
грешников в геенну огненную ввергает.

На клиросе монах читает:
«Помяни, господи, усопших
Раб твоих и рабынь,
Прежде века почивших
От Адама и до сего дни…»
Вокруг царя небесного
огненные круги:
чины ангельские расписаны.
Огненные мечи вниз направили
крылатые опричники небесного царя.
Вниз,
туда, где в вечном пламени
вечным огнём грешники горят.
Слышится голос монаха:
«Помяни, господи,
Раба божия Владимира князя Старицкого…»
Из темноты проступает силуэт монаха:
«Помяни, господи,
Инокиню княгиню Евдокию,
В мире Евфросинью Старицкую,
Еже бысть потоплена в реке Шексне…»
Кончил монах читать один свиток.
Новый синодик имён разматывает:
«Помяни,господи:
Души раб своих
Новугородцев…»
Тянется заунывное перечисление имён.
Бесконечным свитком разматывается синодик.
«Помяни, господи, преосвященного
Пимена, владыку Новугородского,
В мире Прокопия Чёрного.
Казарина и двух сынов его.
Ишука. Богдана. Иоанна. Иоанна.
Игнатия. Григория. Фёдора.
Истому… Князя Василия…»
В темноте под фреской страшного суда
в углу,
где особенно ненасытно
вечный огонь грешников гложет,
распростёрт лежит
царь Иван.

За ним дальше, в глубине стоит
Малюта.
Басмановы:
отец и сын.
В тени: немец-опричник Штаден.

Не все имена убитых известны, и потому
от времени до времени
перечисление прерывается словами:
«Имена же их ты, господи, веси…»
Звучит над Иваном голос монаха:
«…Бахмета. Иоанна. Богдана.
Михаила. Трифона. Артемия.
Ивановых людей двадцати человек.
Имена же их ты, господи, веси…»
Распростёрт во прахе царь Иван.
Высится над ним страшный суд.
Восседает на престоле надзвёздном небесный судия.
Молнии мечут очи саваофовы.
И гневен тёмный лик его…

У ног его вечным огнём грешники горят.

Но страшнее адского огня
мучат, жгут, грызут
угрызения душу царя земного —
Московского.
Страшный ответ пред самим собою держит.
Градом льётся пот со лба.
Градом — слёзы жгучие из закрытых глаз.
Царь исхудал, осунулся.
И кажется постаревшим на десятки лет…

Читает монах:
«Князя Петра.
Никифора с женою и двумя сыны.
Симеона с женою и с тремя дочерьми.
Чижа с женою, и с сыном, и с дочерью.
Суморока. Охлопа. Нечая…»
Сообщает Малюте Басманов — сын:
«Всех казнённых в Новугороде
одна тыща пятьсот пять душ…»

И шепчут губы ивановы
Как бы оправдание делу страшному:
«Не по злобе. Не по гневу. Не по лютости. За крамолу.
За измену делу всенародному..»

Ждёт ответа саваофова.
Но молчит стена.

Чётко имена синодика слышатся:
«Анны. Ирины. Алексия. Агафьи. Ксении.
Два сына её. Исаака. Захария две дочери.
Гликерии. Евдокии. Марии.
В Новгороде побиенных пятнадцати баб .
Имена же их ты, господи, веси…»
Сообщает Малюте Басманов-отец:
«Монастырей обобрано да разрушено сто семьдесят…»

И спешит Иван с изъяснением делу кровавому:
«Не себе. Не корысти ради. Для отчизны. Не по лютости.
А для дела ратного…»

И с мольбой глядит в очи лика чёрного.
Не глядят очи вниз:
вдаль глядят намалёванны…

Чётко в тишине имена синодика слышны:
«Докучая. Никифора. Калинника. Парфения.
Князя Бориса. Князя Владимира.
Андрея. Князя Никиты.
Подьячих три. Да простых пяти человек.
Имена же их ты, господи, веси…»
Говорит в тоске Иван:
«Молчишь?..»
Выждал. Нет ответа.

В гневе, с вызовом, повторил
царь земной царю небесному
угрожающе:
«Молчишь, небесный царь?!»

Молчит.

И бросает дланью мощною
царь земной в царя небесного
деревянным посохом с каменьями.
Разбивается посох о стенную гладь.
Рассыпается осколками.
Разлетается камнями самоцветными.
Как мольбы Ивана, к небу всуе обращённые…
И сникает царь земной,
беспощадностью царя небесного раздавленный.

«Не даёшь ответа царю земному..»-
шепчет обессилев, ударяясь в стену, царь Иван.

Но молчит сурово расписной настенный Саваоф,
восседая на престоле величия надзвёздного.
Вкруг его молчат чины ангельские.

Молчат грешники: в вечном огне извиваются.
«Алексия с женою. Василия с женою.
Андрея с женою. Сына его Лазаря.
Богдана с женою.
Неждана с женою. Балабана с женою…»
С тоской в очах глядит Фёдор.
Жалко Фёдору царя. Шепчет:
«Тяжело дело царское…»

Хрипит на земле Иван.
Извивается.
Огонь душу гложет…
«… Молчана. Всячину. Грязнова.
Ивана. Поливово. Обернибесова.
Псаря приезжего.
Нелюба…»
К Алексею Басманову подручный подошёл —
Демьян, что у Старицких в холопьях служил:
«Золотые оклады с икон церкви Фёдора Стратилата
Новугородского куда везти?
На Чеканный двор или…»

«На Чеканный двор. В казну» — оборвал его Басманов — отец.
Да сам глазом метнул в сторону сына.

Полны слёз глаза Басманова — сына.
Неотрывно глядит на Ивана.
Не слушает…
«… Немчина Ропа. Литвина Максима.
Рыболова Корепана. Повара Моливу.
Рыболова Ежа.
В Иванове Большом семнадцать человек.
В Городище
Трёх человек…
Имена же их ты, господи , веси…»
И сквозь зубы добавляет Демьяну Басманов — отец:
«Треть возов свезёшь в подмосковную Басмановых:
чтоб никто не знал. Как всегда возил…»

Рядом раздался голос весёлый:
«Возы покупаю!»
Немец Штаден подошёл:
«Соболями плачу.
В Новгороде… приобретёнными!»

Оглянулся неожиданно.
На него Фёдор в упор глядит.
Широко раскрытыми глазами
Фёдор на немца уставился:
«Казну обманываешь?
Царя предаёшь?»

«Алексей Данилыч
завсегда так поступает…
Демьян оправдаться старается…

Повернулся Фёдор резко:
«К царю иду!»

В перепуге Демьян к стене прижался.

Алексей Басманов
сына за руку схватил.

Бледный Штаден сквозь зубы прошипел:
«Меня выдашь — отца выдашь!»

Словно звери друг на друга уставились.
Друг другу в лицо дышат.

Демьян в стороне дрожит.

Глухой стук прерывает их.
Глядят:
частые земные бьёт поклоны царь Иван.
Лоб о камни бьёт.
Кровью глаза наливаются.
Разум мутится.
В глазах темнеет…

Спину разогнул, шатаясь.
Руки разводит. Воздух хватает. Опоры ищет.
«Пастыря, пастыря…» — шепчут иссохшие уста.
С колен в рост подымается.

Потупился Фёдор.
Голову отвернул.
За столбом исчез.

Алексей вслед сыну потянулся.
Руками в воздухе повис.
Иронически Штаден улыбается…

Шатаясь по собору Иван движется.
«Как бог свят, царю выдаст!» —
про себя, стуча зубами шепчет Демьян.
И, крестясь, в темноту собора ныряет…

Мимо Штадена с Басмановым,
никого не видя,
Иван проходит…

Каменным лицом
Алексей вслед Фёдору глядит.
В глазу не испуг,
тоска.
Тоска по сыне,
навеки для отца потерянном.

Ободряюще Штаден старика по спине хлопает…

Первая серия начинается с венчания на царство Великого князя всея Руси Ивана Васильевича, который провозглашает себя царём и произносит речь о необходимости защитить Россию от внутренних и внешних врагов, не желающих видеть её великой державой. Сам митрополит Пимен дает молодому Ивану скипетр и державу, но после приходит в удивление от смелой речи царя. Присутствующие при коронации бояре и иностранные послы тревожно перешёптываются.

В следующей сцене показана свадьба Ивана с представительницей боярского рода Захарьиных Анастасией Захарьиной-Юрьевой. В Анастасию влюблён один из приближённых царя, Андрей Курбский, но Анастасия отвергает его домогательства. Одновременно боярин Федор Колычев просит у царя позволения уйти в монастырь. Во время пира в палаты врывается толпа простолюдинов во главе с Малютой Скуратовым и юродивым, возмущённых всевластием знатных боярских родов, причем сам юродивый сообщает царю об пожаре и причастности к нему представителей боярского рода Глинских. Однако царь успокаивает толпу. В этот момент в зал заходит посол Казанского ханства, объявляющий Руси войну и протягивающий царю нож, чтобы тот сам себя зарезал. Оскорблённый Иван объявляет войну Казани, а Малюта угрожает послу.

Идущую на Казань русскую армию формально возглавляет князь Курбский, но он показывает себя неумелым командующим, жестоко мучающим татарских пленных. По предложенному Иваном Васильевичем плану русские под предводительством Малюты делают подкоп под стенами и закладывают туда порох. После того, как внутри крепости раздаются взрывы, туда врываются русские солдаты и Казань оказывается захвачена. Одновременно царь Иван знакомится с Алексеем Басмановым, услышав, как он возмущается боярским правлением.