Обрезание господне это двунадесятый праздник или нет

Комментарии для сайта Cackle

Ежегодно в один и тот же день — 14 января нового стиля — православные христиане отмечают праздник Обрезания Господня, а также чтят память святителя Василия Великого, епископа Кесарии Каппадокийской, отца и учителя Церкви.

Праздник Обрезания Господня — двунадесятый? Почему о нем редко помнят даже сами православные?

Нет, день Обрезания Господня — праздник великий, но не входящий в двенадцать главнейших торжеств богослужебного года (это по месяцам: Крещение и Сретение Господне; Благовещение Пресвятой Богородицы; Вход Господень в Иерусалим; Вознесение Господне; Троица с Духовым Днем; Преображение Господне; Успение, а вскоре и Рождество Божией Матери; Воздвижение Креста; Введение во храм Пречистой Девы и Рождество Христово).

Как писал митрополит Вениамин (Федченков), «при великом свете праздника Рождества Господня и при грядущем Крещении, Богоявлении Троицы, — этот праздник Обрезания, утесненный между ними, теряется как звезда при двух солнцах. Ему даже времени нет: 31 декабря отдается Рождество (здесь и далее — по юлианскому календарю); 2 января начинается уже предпразднство Крещения. А на Обрезание остается всего-навсего лишь один день: ни предпразднства, ни попразднства нет, только один день праздника. А к этому добавьте еще память такого великого светильника Церкви как Василий Великий — торжество ему тоже ослабляет Обрезание».

С какого времени эти праздники отмечаются одновременно?

Память святителя Василия Великого, почившего 1 января (а по новому стилю 14 января) 379 года в Кесарии Каппадокийской, довольно рано стала праздноваться в один день с Обрезанием Господнем, что зафиксировано уже в Иерусалимском Лекционарии шестого века. В этом документе после указания богослужебных чтений на праздник Обрезания Господня написано: «Прочее все Василию».

В современном Типиконе Русской православной церкви под 1 января (старого стиля) стоит знак креста в полном круге как обозначение службы на великие праздники (в том числе двунадесятые). В этот день полагается всенощное бдение с малой вечерней и литией.

Отметим, что служба Василию Великому формально главнее для этого дня, чем служба на праздник Обрезания Господня — святителю отдано бо́льшее количество песнопений, величание после полиелея, Евангелие на утрене.

Вообще богослужение в этот день особое, редкое — Литургия Василия Великого, составленная святым и совершаемая в православных храмах только десять раз в году.
Сейчас в день Обрезания Господня нередко отмечают и «Старый Новый год», поскольку это 1 января по старому стилю.

Чем прославился святитель Василий Великий?

Прежде всего, святостью, верностью Христу до конца. Святителя повсюду преследовали обличаемые им еретики. Они угрожали святому разорением его и без того скудного имущества, изгнанием из родных земель, пытками и мучительной смертью. Однако врагам не удалось запугать епископа Церкви Божией, он сказал: «Смерть для меня благодеяние. Она скорее приведет меня к Богу, для Которого живу и тружусь».

Также святитель прославился глубоким знанием Священного Писания и вообще редкой ученостью, говорили, что «он так изучил все, как другой не изучает одного предмета, каждую науку он изучил до такого совершенства, как будто не учился ничему другому. Философ, филолог, оратор, юрист, естествовед, имевший глубокие познания в медицине, — это был как корабль, столь нагруженный ученостью, сколь сие вместительно для человеческой природы». Святитель составил чин Литургии, названный его именем.

Славен св. Василий и своими трудами на благо церковного мира и единства, он с пастырской заботой неизменно поддерживал христиан, утверждая их веру, призывая к мужеству и терпению в борьбе со сторонниками лжеучения Ария.

Известны нестяжательность святого и его подвиги воздержания, он щедро жертвовал бедным, строил богадельни, странноприимные дома, лечебницы, основал несколько монастырей в Понтийской области и продумал для них устав.

Уже в возрасте сорока лет св. Василий называл себя в письмах стариком, его не крепкое с юности здоровье был подорвано аскетическими трудами.

Один из самых известных святых отцов, входящий в число Великих Каппадокийцев, богослов и проповедник Василий Великий отошел ко Господу на пятидесятом году жизни, но успел оставить богатейший вклад в святоотеческую литературу, его сочинения (девять бесед на шестоднев; шестнадцать бесед на разные псалмы; пять книг в защиту православного учения о Св. Троице против Евномия; двадцать четыре беседы о разных предметах; семь аскетических трактатов; нравственные правила, в двух редакциях (пространной и краткой); устав подвижнический; две книги о крещении; книга о Духе Св.; ряд проповедей и несколько сотен писем к разным лицам) по сей день печатаются во всех христианских странах.

«Всех Господь обрезание терпит, и человеческая прегрешения яко благ обрезует», – вот смысл нынешнего церковного праздника. Обрезание было установлено Богом и заповедано чрез Авраама всему избранному народу еврейскому. Оно было знаком вступления в Завет с Богом, печатью обещания быть в неизменном послушании Ему с дней детства, быть Ему верным до пролития крови; оно совершалось во образ отсечения страстей плотских, обрезания жестокосердия самого сердца, которое так гибельно было для Израиля и так часто заставляло его отступать от Бога своего.

И вот Господь наш, будучи безгрешным, Сам терпит обрезание, чтобы научить покоряться воле Божией требующих обрезания сердец, очищения от множества грехов, «закона Творец законная исполняет», чтобы Своим примером показать, как никто не может прийти к Богу помимо закона Господня.

Неужели Христовы мученики должны были запечатлевать кровию завет верности своей Христу, а мы имеем право торжествовать победу их лишь на пиру житейских наслаждений, мы, ради которых проливается кровь Христа и Его святых мучеников?

Не должны ли мы быть мучениками, если не кровью, то «произволением», как святитель Василий, который в ничто вменял изгнание, темницы, лишение имущества (если его у него можно вообразить), пытки, самую смерть?

Верность совести должны мы, братие, также проявлять до готовности пострадать «даже до крови», чтобы, подобно Василию, «неработен душевный соблюсти сан», то есть звание христианина соблюсти непорабощенным страстям мира до мученичества, а не так, чтобы отпадать от Христа при всяком натиске вражеских страстей на душу, как на войне презренные изменники сдаются врагу при малейшей опасности для их жизни.

Священномученик Фаддей (Успенский)

Что такое обрезание?

Ветхозаветное установление обрезания заключается в обрядовом отторжении крайней плоти детородного органа у всех младенцев мужского пола. В тот же день — восьмой по рождении — нарекается имя.

Иисус Христос — потомок Авраама по плоти — был в надлежащее время обрезан и назван именем, предвозвещенным Архангелом Гавриилом, когда он благовестил Пресвятой Деве Марии тайну воплощения и рождения от Нее Сына Божия (Лк. 1:31; 2:21).

Известно также выражение «обрезание сердца» (например, Фил.3:3; Кол.2:11), означающее отсечение страстей, глубокое покаяние и обращение к Богу.

Мы можем назвать день Обрезания днем Молитвы Иисусовой, и это будет истинный Новый год, если с призыванием имени Христа будет умирать в нас ветхое, будет усиливаться в нас новое.

Протоиерей Андрей Ткачев

Упомянуто ли в Священном Писании Обрезание Господне?

Да, нам об этом известно из Евангелия от Луки: «По прошествии восьми дней, когда надлежало обрезать Младенца, дали Ему имя Иисус, нареченное Ангелом прежде зачатия Его во чреве» (Лк. 2: 21).

Понятно, что обрезание было ветхозаветным знаком Завета Бога с праведным Авраамом и его потомками, а какой в нем смысл для христиан?

Многие предписания Ветхого завета имели прообразовательный характер. Прообразом христианского Таинства Крещения было обрезание. Святитель Феофилакт Болгарский писал: «Дивное благодеяние, что вы во Христе получили обрезание. Ибо не человеческая рука совершила это обрезание плоти, но Дух Святой: обрезывается не часть, но весь человек. Там чрез обрезание, чрез снятие покрова плоти, обнажалась часть тела; здесь же тело наше избавляется от греха, который мы совершаем плотью. И таковое обрезание совершает не закон, а Христос в крещении, совлекая с нас ветхую жизнь, — жизнь греховную и вообще плотскую».

Празднование «еже по плоти обрезания Господа нашего Иисуса Христа» (так это торжество называется в богослужебных книгах) сыграло немаловажную роль в истории христианской церкви конца первого века нашей эры. Тогда среди верующих появилась одна из ранних ересей — докетизм (от греческого «докео» что значит «казаться»). Последователи докетизма утверждали призрачность воплощения и вочеловечения Сына Божия, ставшего Сыном человеческим. По их мнению, Спаситель только казался реальным человеком, будучи духом. В полемике с еретиками св. Епифаний Кипрский († 403) отмечал, что «Христос Бог, сошедший с неба и пребывавший в утробе Девы Марии обычное для чревоносимых младенцев время, был обрезан в восьмой день действительно, а не в призраке (плоти)».

Свидетельства о широком распространении чествования Обрезания Господня в Восточной Церкви восходят к четвертому веку, а дошедший до наших дней праздничный канон был написан в восьмом веке преподобным Стефаном Савваитом.

День Обрезания всегда приходится на Святки — период от Рождества до Крещения Господня — время радости, которую не смеет омрачать ни единый грех. «Всех Господь обрезание терпит, и человеческая прегрешения, яко благ, обрезует, дает спасение днесь миру», — поется в праздничном кондаке. Обрезание — не просто воспоминание некогда произошедшего с Богомладенцем события, это из века в век не ослабевающая память о том, какими путями совершается наше спасение.

Каждый церковный праздник (а тем более столь значимый, как Обрезание Господне) — это еще один повод помолиться о своих живых и усопших родных, подать записки для поминовения за Божественной литургией, прийти в храм.

С древности обрезание непременно совершается в кругу близких людей, собравшихся, чтобы разделить с родителями радость о новорожденном. А для христианин, получивших духовное обрезание в Крещении, церковь служит местом встречи с духовными родственниками и друзьями, прославляющими Иисуса Христа.

Приблизительное время чтения: 30 мин.

Святитель Лука (Войно-Ясенецкий). Слово в день Обрезания Господня

Я уже не раз проповедовал вам в этот великий праздник о значении обрезания Господня, не раз проповедовал и о величайшем святителе Василии Великом, память которого Церковь празднует с этим великим Господским праздником. Обратили ли вы внимание на то, что это единственный случай соединения прославления Христа с прославлением святого человека? Больше ни в одном случае этого нет, и этим Церковью отмечается и подчеркивается величие этого святого.

Сегодня буду говорить вам о том, что слышали вы из уст Христовых вчера на всенощной и что услышите сейчас на молебне: я разъясню вам 10-ю главу Евангелия от Иоанна: «Аминь, аминь глаголю вам: не входяй дверьми во двор овчий, но прелазя инуде, той тать есть и разбойник, а входяй дверьми пастырь есть овцам. Сему дверник отверзает, и овцы глас его слышат, и своя овцы глашает по имени и изгонит их. И егда своя овцы ижденет, пред ними ходит, и овцы по нем идут, яко ведят глас его. По чуждем же не идут, но бежат от него, яко не знают чуждого гласа» (Ин. 10:1-5).

Какой это двор овчий, о котором говорит Спаситель? Это Церковь, Новозаветная Церковь, ибо овцами Христовыми называются только христиане, о них, следовательно, речь.

Господь Иисус Христос говорит, что кто не входит во двор овчий дверью, тот вор и разбойник.
Овец в древнее время загоняли на ночь в ненастье в особые дворы огороженные, или пещеры в горах; при входе ставили младших из пастырей, чтобы сторожили.

Кто же это те, о которых говорит Христос, что они не дверью входят во двор овчий, а «прелазят инуде» — где-нибудь в другом месте перелазят как воры и разбойники?

Надо вам заметить, что эта притча Христова была сказана непосредственно после того, как Он исцелил слепорожденного, и когда обличал фарисеев и книжников в их слепоте. Они возмутились: Как! Мы слепы?! — Да, да, вы слепы. Слепы, хоть считаете себя зрячими, а на самом деле слепы.

К ним в первую очередь была обращена та речь Христова, которую начал я читать Вам, которую Вы только что слышали.

Их Господь назвал ворами и разбойниками. Кого их? Прежде всего, тех учителей иудейских, которые мнили себя вождями религиозными народа израильского. Они считались вождями, на них смотрели, как на вождей, а Господь Иисус Христос назвал их ворами и разбойниками.

Что же это, почему это так? Потому что во двор овчий входили они не дверью, овец не называли по имени, как делают это истинные добрые пастыри, дающие имя каждой овце своей. И овцы не слушали их гласа, потому что не слушают чуждого гласа: они знают глас своего пастыря, а за чужим не идут.

«Сию притчу рече им, они же не разумеша что бяше, яже глаголаше им. Рече же паки им Иисус: Аминь, аминь глаголю вам, яко Аз есмь дверь овцам. Вси, елико их прииде прежде мене, татие и разбойницы, но не послушаша их овцы».

Он, Он, Господь наш Иисус Христос, есть дверь для овец, и все добрые пастыри, все те, кто входит во двор овчий не самовольно, не по своему желанию, а кто поставлен на это дело Господом Иисусом Христом, — только те суть добрые пастыри, а все остальные, а все «прелазящае инуде», а не входящие дверью, все приходившие до Него — это воры и разбойники.

Кто эти приходившие до Него? Конечно же, не святые пророки, которые пролагали пути для пришествия Христова, для Царства Божия.

Речь не о них, а о лжепророках, речь о книжниках и фарисеях, которые не признали Господа Иисуса Христа за Сына Божия, даже за пророка не считали, поносили Его, злыми словами хулили Его, не веровали в Него.

Эти заслужили название воров и разбойников, ибо только дверью, которая есть Христос, можно входить во двор овчий: «Аз есмь дверь: Мною аще кто внидет, спасется; и внидет и изыдет, и пажить обрящет».

Только Он, Иисус Христос — Единый Пастырь, только Он есть дверь овцам.

Только входящие этой дверью с глубокой верой в Господа Иисуса Христа, с горячей любовью к Нему, с решимостью идти по пути, на который зовет Он, только те пажить обрящут, только те найду все то, что необходимо им, как овцам необходима пажить. Только те найдут пажить в Царстве Божием — только они одни войдут во двор овчий.

Запомните, что вам, овцам Христовым, один путь, одна дверь в Царство Божие.

Эта дверь — Сам Господь наш Иисус Христос. Ни в какую больше дверь не входите, всегда чуждайтесь ограды чуждой, живите в ограде Христовой, в ограде Его любви, Его попечения.

На Него все надейтесь — и войдете, и выйдете, и пажить обрящете.

«Тать не приходит, разве украдет и убиет и погубит. Аз приидох, да живот имут и лишше имут. Аз есмь пастырь добрый: пастырь добрый душу свою полагает за овцы».

Разве не знаете, разве не веруете всей душой, что Он, Господь наш Иисус Христос пострадал за нас всех, окаянных грешников, что Он Своею Кровью, Своей крестной смертью спас нас? Ведь это основа веры нашей, ведь это все то, что должны мы помнить и вспоминать каждый день. Мы должны помнить, что Он совершил спасение рода нашего, тягчайшей ценой совершил, ценой ужаснейших страданий крестных, ценой Крови Своей Богочеловеческой.

И после Него много, чрезвычайно много было добрых пастырей, которые за овец положили душу свою.
Разве мало было священномучеников — епископов и пресвитеров, претерпевших жесточайшие мучения и мученическую смерть за имя Христово.

Как было много, как много этих истинных, добрых пастырей, Самим Христом призванных пасти стадо Его.
О, как много было и мучеников из не имевших священного сана, но жизнь свою отдавших за веру во Христа, за проповедь о Нем.

Он, Он есть дверь овцам, Он есть Пастырь Добрый, положивший душу свою за овцы Своя.

«А наемник, иже несть пастырь, емуже не суть овцы своя. Видит волка грядуща и оставляет овцы и бегает, и волк расхитит их и распудит овцы. А наемник бежит, яко наемник есть и нерадит о овцах».

Знаете, знаете вы все окаянных наемников, знаете лжепастырей, которые пасут себя, злых пастырей, нерадящих об овцах, оставляющих их при первой опасности, оставляющих на растерзание волкам.

О таких лжепастырях говорит Христос: «Аз есмь Пастырь Добрый и знаю Моя, и знают Мя Моя. Якоже знает Мя Отец, и Аз знаю Отца, и душу Свою полагаю за овцы. И ины овцы имам, яже не суть от двора сего, и тыя Ми подобает привести: и глас Мой услышат, и будет едино стадо и един Пастырь».

Есть, есть у Господа Иисуса Христа, была и в древние времена задача не только тех, кто был в Церкви Ветхозаветной, а потом стал членом Церкви Новозаветной, не только их надо было привести к жизни вечной, — есть много, много овец не от двора Его, есть множество язычников, не ведавших об Истинном Пастыре — и их надо было привести.

И привел Господь, привел чрез апостолов Своих, все народы тогдашнего мира привел к вере в Него, Спасителя нашего.

И нам надо приводить все народы, надо новых звать отовсюду: приидите, приидите во двор овчий!

И заметьте, что находятся такие, на которых сильное воздействие оказывает этот призыв, знаю, что прежде не веровавшие становятся на путь Христов, и пополняется малое стадо Христово.

Вот то, что слышали вы, эта притча Христова читается в дни памяти всех великих святителей, Божиих архиереев. Читалась она и на вчерашней всенощной в память Василия Великого, ибо не было, или мало было подобных ему. Был он величайшим пастырем христианским, пастырем всей Церкви, не только одной Кесарии Каппадокийской. Это был один из самых пламенных и горячо любивших Христа пастырей стада Христова. О нем говорится все, что слышали о добром пастыре. А о наемниках, о лжепророках сказал чрезвычайно сильное слово св. пророк Иезекииль.

Послушайте это слово и увидите точный портрет некоторых недостойных пастырей, которые, к сожалению, всегда были и всегда есть.

«Вы ели тук и волною одевались, откормленных овец закалали, а стада не пасли».

По милости Божией, в епархии Крымской я не знаю ни одного пастыря, к которому были бы приложимы эти страшные слова пророка Иезекииля. Пороки есть у многих, вероятно, у всех; недостатков много, как у всех людей. Но неверных пастырей, пастырей, которые пасут сами себя, а об овцах нерадят, как наемники — таких я не знаю.

Но всем нам, несовершенным пастырям, далеким от полноты достоинства, да будет великим примером величайший праведный Василий, епископ Кесарии Каппадокийской, ему же вознесем сейчас молебное пение и прославим его.

Митрополит Вениамин (Федченков). День Обрезания Господня — это день Закона Божия

Двунадесятый ли это праздник?

Праздник Обрезания обычно проходит незаметно. И не знаешь, «двунадесятый» ли то праздник или нет.

Пасха стоит выше и вне «двунадесятых» (тринадцатый праздник). Следовательно, остаются (по месяцам): Крещение, Сретение, Благовещение, Вход в Иерусалим, Вознесение, Троица с Духовым Днем, Преображение, Успение, Рождество Божией Матери, Воздвижение Креста, Введение во храм и Рождество Христово… Итак, двенадцать. Ясно, что Обрезание не есть двунадесятый праздник; но он чтится.

Незаметный

Но почему же он проходит так незаметно? И вообще в этот день как-то не испытываешь ничего яркого и ясного. Причин этому несколько.

При великом свете праздника Рождества Господня и при грядущем Крещении, Богоявлении Троицы, — этот праздник Обрезания, утесненный между ними, теряется как звезда при двух солнцах.

Ему даже времени нет: 31 декабря (по старому стилю — прим. ред.) отдается Рождество; 2 января начинается уже предпразднство Крещения. А на Обрезание остается всего-навсего лишь один день: ни предпразднства, ни попразднства нет, только один день праздника.

А к этому добавьте еще память такого великого светильника Церкви как Василий Великий, почивший 1 января; торжество ему тоже ослабляет Обрезание.

А с Петра Великого, перенесшего Новый год с церковного празднования (1 сентября) на западное 1 января, люди знают этот день именно как Новый год, а не как Обрезание.

Может быть, даже многие и не знают этого праздника. Во всяком случае, в сознании верующих этот праздник — один из самых затененных. Точно и не праздник он для богомольцев.

Но нет ли причины и в самом существе праздника? Может быть, в нем мало праздничных элементов? Например, праздник Преполовения тоже проходит малозаметно… Ясно, что Обрезание как-то мало захватывает нашу душу по самому существу своему.

В чем же дело? Не пропускаем ли мы его?

Мало задумывались

Я раньше и не задумывался над смыслом Обрезания. Знал, конечно, что в этот восьмой день по рождении принесли Господа в храм Иерусалимский для совершения над ним ветхозаветного чина или таинства обрезания «крайней плоти». Помнил, что в Ветхом Завете это служило знамением заключения завета человека с Богом. Видел и на иконах, как священник стоит пред обнаженным тельцем Младенца Господа с ножом, готовый произвести операцию обрезания плоти. После припоминал, что Господь очень строго требовал исполнения этого закона от иудеев, так что «обрезанный» считался Божиим, а «необрезанный» — язычником, как и у нас делили людей на крещеных и «нехристей», некрещеных… Сербы даже думают, что у некрещеных умерших младенцев и души нет; это я сам слышал от одной несчастной матери.

Но все это мне казалось лишь простым исполнением ветхозаветного обряда, не имеющим никакого отношения к нам, христианам. А быстрое мелькание праздника между двумя великими «богоявлениями», да еще «заваленное» «Новым годом» (не церковным празднованием) не давало времени вдуматься в смысл этого праздника. Но уже одно то, что Господь благоволил принять обрезание (а обрезание в Ветхом Завете имело величайшее значение — как крещение у христиан) и, наконец, то, что Церковь установила этот праздник, заставляет задуматься. Может быть, что-либо да откроется нам? И уж во всяком случае узнаем, что мыслит Церковь в своих богослужениях.

Праздник закона Божия

Вот только в 1927 году, под 1 января, я почувствовал одну сторону этого праздника. Это было в связи с решением вопроса об отношении моем к разделению митрополита Антония и митрополита Евлогия. Долго я мучился. Но, наконец, пришел к выводу: закон нужно исполнить. И это было как раз накануне праздника Обрезания. И тогда у меня и промелькнула мысль о связи этого вопроса с кануном праздника «закона», когда и Господь, подчиняясь закону, исполнил чин обрезания. Это меня укрепило еще более. Сочетание же памяти святителя Василия Великого, этого законодавца церковного, управителя Церкви, еще лишний раз поддержало в принятом решении о законности. И с Афона пришло письмо с решением подчиниться законному главе Церкви, митрополиту Сергию — и в тот же самый день. А ведь ничто у Бога не случайно.

И тогда я подумал следующее. Тот, кто намерен жить по новым законам, тот сначала должен исполнить старые. Это покажет, что он действительно «законопослушный» человек, а не своеволец. Тот лишь имеет право устанавливать новое, кто исполнил старое.

Господь пришел установить Новый Закон, и Он необходимо должен был исполнить Ветхий. И вот Он с самого Своего рождения (обрезание — первое священнодействие после рождения) сразу же начинает исполнять закон. Законодавец первый подчиняется закону.

И после в службе я действительно усмотрел эту мысль и встретил постоянное употребление слова «закон». Но я не задумался тогда над тем, какое же это отношение имеет ко мне, к христианам вообще. Теперь продолжу это размышление. Если наш Господь исполнял закон, то и мы по примеру Его обязаны делать то же самое. То есть прежде, чем достигать высоких духовных созерцаний, мы обязаны сначала исполнять заповеди о делах; прежде чем молиться своими молитвами, нужно исполнять церковный чин; прежде чем дойти до свободы духа, нужно научиться дисциплине повиновения; прежде чем вступить в область благодати, нужно пройти еще закон; прежде чем достигнуть бесстрастия, нужно вести борьбу со страстьми и особенно с «собственной волею»; прежде чем дойти до совершенства любви, нужно научиться исполнять хоть повеления власти, Церкви (например, о постах); прежде чем войти в дух, во внутреннее, нужно сделать по букве, внешнее. Одним словом, прежде чем сделаться новозаветным человеком, нужно еще побороть в себе ветхого, то есть исполнить ветхозаветные требования.

Но далее: это лишь начало. Это лишь путь, который нужно перейти. Ведь остановиться на этом (законе, борьбе, букве) невозможно. И по очень простой причине. Ни закон, ни буква не спасают душу. Борьба в Ветхом Завете была бесплодна (Рим. 7:14-25). Человек, застывший на этом, духовно омертвевает, как, например, иудеи, как наши староверы. Нужно достигнуть новозаветного состояния как совершенного, спасаюшего, свободного, подлинно духовного, а не мертвенно-обрядового. Действительно, нужно войти в завет с Богом, а не формально внешне остановиться на букве, на обряде.

Однако прежде нужно пройти «школу» законничества, чтобы, во-первых, почувствовать, как она тяжела (операция «обрезания» своей воли), во-вторых, — понять, что мы своими грехами заслужили ее, эту рабскую школу, в-третьих, (и это, может быть, самое главное) — опытно познать, что сама по себе школа закона (буквы, обрядов даже и в христианстве) не достигает цели, не спасает, не утешает, не насыщает, не избавляет от зла. И что, следовательно, нужно искать какого-то иного пути спасения. А это и есть благодать. Там лишь оживает духовно человек, получая «Духа Животворящего».

Вот и Господь, прежде чем получить в таинстве Крещения благодать Святого Духа, нисшедшего в виде голубя, сначала исполняет закон. Так и нам, чтобы действительно сделаться благодатными, уже окончательно возродиться, нужно еще исполнять разные законы, каноны, «правила», «послушания», чины и так далее. Закон, следовательно, нужно исполнять сначала.

«Народа ради»

Но особенно это было важно для Христа Спасителя, воплотившегося от иудеев и начавшего Свое служение спасения с них именно.

Иудеи были чрезвычайные «законники». Ведь они и распяли-то Господа в конце концов потому, что Он представлялся им «противником» закона. «Разрушает закон, — кричали они против Него. — А сверх сего еще и Богом Себя делает». Это уж казалось им верхом беззакония. Да и действительно, если бы Спаситель не был Истинным Богом на самом деле, то это было бы ужасным беззаконием! Апостол Павел даже самое неверие их во Христа приписывает их обрядовой ревности к букве закона; а цель закона — Христа — просмотрели (Рим. 10:3-4).

И потому всякому, кто (как Господь) хотел что-либо делать среди этого законнического народа, безусловно, необходимо было быть самому на высоте закона. Иначе они и слушать бы не стали. И Господь исполнил все предписания. И после Он вызывал иудеев на открытый вопрос: «Кто из вас обличит Меня в неправде?» (Ин. 8:46). Поэтому и обвинители Его не могли привести свидетельств нарушения Им закона. Тогда осталась уж одна вина:

— Ты ли Сын Божий?

— Да!

— Повинен смерти!

Так после и апостолы должны были считаться с этой законнической психологией евреев; и апостол Петр в Антиохии (Гал. 2), и апостол Павел делали это неоднократно. Последний обрезал ученика своего Тимофея, сына еврейки и грека, ради иудеев (Деян. 16:3), апостол Петр «лицемерил», будто бы в Антиохии (Гал. 2:11-20), хотя оба были против обрезания, даже евреев.

Обычаи — великая сила, особенно когда они основаны на религиозной почве.

И сами «родители» Господа — Иосиф и Пречистая Дева Мария — не могли иначе поступать, как только «по закону», будучи праведными евреями.

Так, следовательно, закон, данный Богом, нужно было исполнять уже и потому, что он сделался привычкою и у людей, у народа.

Завет

Вот я написал выше о том, что действительно нужно войти в завет с Богом, — и вдруг осенила меня новая мысль. А что это такое — «завет»? Если мы поймем это, нам тогда яснее будет смысл и ветхозаветного обрезания; и откроется смысл его и для христиан.

«Завет» означает связь, союз, уговор; но слова эти сухие, деловые, формальные. А слово «завет» означает внутреннюю, интимную, духовную, живую связь с Богом. «Завет» — это жизнь в Боге, жизнь для Бога, жизнь с Богом. Завет с Богом — это значит общение Бога с человеками, любовь Его к ним, жизнь в них.
Вот что такое «завет».

А теперь ясны дальнейшие выводы. Еврей давал обет жить в Боге, а Бог — в нем. Да ведь это же главнейшая цель существования человеческого! Да ведь это же цель создания мира! Это задача избранного еврейского народа — сохранить связь с Богом! От этого отпал весь мир (фактически — и иудеи, и язычники: все согрешили и лишены славы Божией (Рим. 3:23 — ср. гл. 2). Потеряли дивную связь с Богом. Восстановить ее, вступить в «Новый Завет» и пришел Господь Спаситель.

Люди исполняли символ (обрезание), а духа уже не имели: «Не то истинное обрезание, — говорит апостол Павел, — которое по телу, а которое в сердце духом» (Рим. 2:28, 29). О язычниках же и говорить нечего было!

И вот Господь несется «родителями» в храм и обрезанием Своим показывает, что нужно действительно восстановить завет, связь, жизнь с Богом. Это — первая задача; ее первую Он и исполняет. Вся остальная жизнь Его и служение являются осуществлением сей задачи. Смерть была лишь завершением дела Его. Поэтому Он пред смертью и говорит: «В том заключается живот вечный, чтобы познали Тебя, Отца, и Меня, Которого Ты послал… Я явил им имя Твое (Ин. 17:3, 6) … Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне и Я в Тебе, так и они да будут в нас едино (Ин. 17:21). Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил мне исполнить (Ин. 17:4). И Я открыл им имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них» (Ин. 17:26).

Это исполнение — духовное обрезание. Завет с Богом восстановлен: единение, любовь, жизнь с Богом.

А как это совершено? Двумя путями. Учением и делами, с одной стороны, Господь привел Своих учеников (как и нас теперь через Свое Евангелие приводит всегда) к Отцу и «показал им» Его, или «открыл… имя Его». А кроме сего — «посвящением Себя за них», как Он Сам говорит. А посвятить себя за кого-либо — это значит отдать себя вместо них, то есть принести в жертву, искупить на Кресте (Ин. 17:19). Но это уже пути к завету. А задание, цель были приняты Господом в самом начале Его появления на свет — в чине обрезания… И всякий христианин имеет ту же цель — единение с Богом.

Ему имя — Иисус

При обрезании давалось у евреев имя. Теперь открылось и это. Необычайно важно.

Как мы знаем из Евангелия (Лк. 2:21), при обрезании в восьмой день по рождении нарекали имя. Это делал обычно отец новорожденного (в храме), а раньше чаще всего называла мать. Так, Ева дала сама имя Каину, Лия — своим сыновьям, Иаков и Рахиль — Вениамину, Анна — Самуилу, мать и отец — Иоанну Предтече, и тому подобное. И если вы по Библии просмотрите хотя бы эти случаи, то легко увидите, что имена давались не случайно, а со значением. Обычно означалось осуществление чего-либо ожидаемого, или предназначение рожденного и тому подобное.

Господь, как мы видели и знаем, пришел для того, чтобы восстановить порванный завет людей с Богом, живой завет — оживить людей или, как мы обычно говорим, спасти людей. Поэтому как же Его было иначе назвать, как не Спаситель?

Очевидно? Несомненно. А по-еврейски Спаситель (Иисус — греческое слово от еврейского) — Иехошуа (или сокращенно Иешуа, Иешу), что значит «Бог спасение его», или еще короче — «Бог Спаситель».

К обычному человеку это прилагалось в том смысле, что носящий это имя находится под особым покровом Божиим.

По отношению к Иисусу Христу также сие применимо. При крещении Отец возглашает: «Ты Сын Мой возлюбленный; в Тебе Мое благоволение» (Лк. 3:22), то есть Иисус Христос есть Бог.

Но через эту любовь к Сыну восстанавливается любовь Отца и к людям; и таким образом, Он Сам, то есть Сын, сделается Искупителем, «Спасителем». Это имя дано было еще раньше рождения, при Благовещении, Архангелом Гавриилом, то есть по повелению Пресвятой Троицы (Мф. 1:21) с объяснением, что Он, Иисус избавит (по-славянски «спасет») люди Своя от грех их (Мф. 121). Он спасет; не «сами» они спасутся… Следовательно, уже в этом имени указано все Его будущее: искупительное служение миру.

Или иначе сказать: в имени Его сокращенно, словом, наименовано то, что совершалось делом, чином, обрядом — обрезанием, как знамением установления связи Бога с людьми. Дело Господа Иисуса Христа — в одном имени: Спаситель. Иисус — имя Ему. Как это и отрадно, и важно, и понятно!

День именин

Отсюда теперь понятно, что день обрезания Господня есть и день Его имени, или «именины». А назван Он «Богом» — по Отцу Своему. И вообще у евреев было желание называть сыновей по имени отца; так и родственники советовали Елисавете называть Иоанна Крестителя (Лк. 1:59) в честь отца.

В имени уже указано все последующее дело Господа: в начале указано все остальное… Как в семени — будущее: и зелень, и колос, и зерна, и хлеб, и питание, и жизнь.

Так новозаветное сплелось с ветхозаветным: пришел Спаситель «ветхого» человека, дабы сделать его «новым»; Ветхий Завет переходит в Новый. И теперь понятно, почему обрезание должно было быть первым праздником по Рождестве Христовом: здесь узел Ветхого и Нового Заветов, конец одного и начало другого. Это определение всей последующей задачи: это, следовательно, нужно было обозначить в самом начале. Потому и праздник пришелся между Рождеством и Крещением. Не оттого лишь, что обрезание должно было совершаться в восьмой день, но и по смыслу, взаимоотношению событий: сначала рождение, потом означение Его служения, и уже потом выступление на проповедь — крещение.

Но сие именование, сии «именины» Господа Иисуса были сокровенны. Никто и не подозревал тогда исполнения смысла имени Иисус, кроме Иосифа и Марии. При рождении хоть были пастухи, волхвы; узнал Ирод, книжники и так далее. При Сретении будут праведный Симеон, Анна и другие в храме; равно и всем, ожидавшим избавления в Иерусалиме (Лк. 2:38), — говорила Анна-пророчица. А здесь — только Иосиф и Мария, да священник, совершивший обряд в храме… Именины Господни были тайны, сокровенны. И самый праздник — «спрятанный» между двумя другими великими событиями. Свои лишь… Так нам открывается, что нынешний праздник есть «день Иисусов».

Если Вознесение есть «день Спасов» — день Его как Обожествленного, Прославленного Сына Божия, как Бога, то нынешний день есть день Его по человечеству.

Ныне Господь принял на Себя человеческое имя как «Сын человеческий», ныне Он «вписался» в наше «гражданство» земное, чтобы потом приписать нас, при Вознесении, к гражданству Небесному.

Ныне особенно ясно, что Он — «наш», «нашего смешения», естества человеческого: Он и называется, как и все, Он еще Младенец — беспомощный, как и все, Он — видим пока именно как человек. Славы Божией не зрится еще в Нем. И обрезывается — плотски, человечески…

Мне это обрезание плоти раньше казалось слишком уж человеческим. Да! Но Он был именно совсем, совершенно, как и мы, Человеком.

Невольно приходит сравнение с нашими именинами. В прежнее время имя давалось тоже в восьмой день. И у нас имя дается родителями или крестным отцом. И у нас это «свой» семейный праздник. И у нас иногда давали имена по значению. А особенно — монашеские имена.

А теперь вывод: в день именин Господа нужно просить милостей у «Именуемого», про Которого апостол Павел говорит, что Бог Отец по Вознесении даровал «имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца» (Флп. 2:9-11).

Значит, в сей день наречения имени Его и мы должны поклониться Ему, как Господу, возблагодарить Его, что пришел ради нас, и просить главного, о чем говорит Его Имя, и что делает Он в чине обрезания — спасти нас.
Иисусе Спасителю — спаси нас!

Иисусе Искупителю — к Отцу Твоему приведи нас!

Что такое обрезание?

Теперь мне хочется немного возвратиться к вопросу об установлении самого обряда обрезания в Ветхом Завете, к его истории, смыслу, форме… Все это ведь богоустановленно, следовательно, чрезвычайно важно…
Точно золотые россыпи открываешь. Зерно за зерном…

Вот как впервые говорится об этом в Слове Божием, в Библии (Быт. 17): Господь явился Аврааму и обещает ему, бездетному, произвести от него многие народы. И потому переменяет ему и имя из «Аврама» в «Авраама». И заключает с ним завет; и со всем потомством его, в завет вечен да буду тебе Бог, то есть буду твоим Богом, Близким. Дам тeбе землю и потомкам; и буду им Бог. А ты завет Мой соблюди: благоугождай Мною и будь непорочен.

И вот знамение этого завета: «обрежется от вас всяк мужеск пол, и обрежете плоть крайнюю вашу, и будет в знамение завета между Мною и вами. И младенец осми дний обрежется вам, всяк мужеский пол в родех ваших… И будет завет Мой на плоти вашей в завет вечен. Необрезаный же мужеский пол, иже не обрежет плоти крайния своея в день осмый, погубится душа та от рода своего: яко завет Мой разори (Быт. 17:10-14).

И 99-летний старец Авраам со всею семьею обрезался в тот же день.

И этот завет так строго исполнялся, что из-за нарушения его едва не погиб сам «друг Божий» Моисей.

Когда он после явления ему Бога на Хориве возвращался из Мадиамской земли в Египет для спасения народа, и шел вместе с женою Сепфорою и сыном (а последний был необрезан; видно, мать жалела его и не хотела исполнять этого еврейского обычая, а отец, Моисей, не настоял по снисходительной нежности к жене), тогда Господь, терпевший это в чужой стране, не потерпел, когда Моисей шел к своим и притом с такою высокою Божьею целью. И явился Бог ночью на ночлег и хотел поразить Моисея смертью. В чем это выразилось — в Библии не говорится… Тогда жена взяла острый камень и обрезала сына своего… И Господь пощадил Моисея (Исх. 4:24-26). Так строго исполнялся Божий завет!

Спрашивается: какой смысл именно в этом символе? Обрезание говорит о смерти…

Крайняя плоть — путь жизни человеческой. В то же время — средоточие страстности. Значит, кто хочет иметь завет с Богом, тот должен свергнуть с себя страсти или грехи: жить непорочно. Поэтому у пророка Иеремии сказано: «Обрежитеся Богy вашему и обрежите жестокосердие ваше, мужие иудины, … да не изыдет, яко огнь, ярость Моя, и возгориться, и не будет угашаяй, ради лукавства начинаний ваших (Иер. 4:4). То же святой Моисей говорит (Втор. 10:16).

Кто хочет иметь связь с Богом, должен отказаться от всего, даже от самой жизни своей: любить Бога, быть Ему преданным до смерти, всецело; как бы заранее предать себя на смерть Бога ради или принести себя в жертву. Умереть для себя и жить для Бога.

Таков сильный смысл этого обряда. А это ясно приводит нас к двум выводам: ко Кресту и к крещению.

Обрезание и Искупление

Идея обрезания — идея крестного пути за Богом. Человечество внешне исполняло это, но внутренне евреи отошли от Бога…

А язычники и внешнего не творили. За это грозила гибель человечеству. И тогда Господь Иисус Христос взял крест человеческий на Себя — и предал Себя за людей смерти.

Так, следовательно, обрезание служило прообразом Голгофской Смерти. И, обрезываясь в восьмой день по рождении, Господь этим уже предсказывал Свою Искупительную Жертву. Обрезываясь человеческим обрезанием, Он брал на Себя грехи людей; и в Своей плоти показывал миру, что берется вместо их исполнить Закон, быть непорочным в завете с Богом; а за их грехи умрет смертью. Так открывается связь обрезания с Искуплением.

Другая связь — с нашим крещением. Об этом апостол Павел совершенно ясно говорит в Послании к Колоссянам, где он сравнивает оба эти вида завета: обрезание ветхозаветное и крещение новозаветное. Там — обрезание плоти, здесь — обрезание сердца; там — рукодельное; здесь — нерукотворенное; но и там, и здесь — связь с Богом.

Здесь, в крещении, эта связь выражается только в ином обряде, но значение его то же: смерть ради Бога. Человек, погружаясь в воду, умирает (как бы в гробе опускается) для прежней греховной жизни, чтобы ожить верою и чистотою, жизнью новой, христианской.

Господь и принес этот новый путь: тайну крещения; и Сам крестился. Но сначала Он исполнил прообразовательный ветхозаветный обряд. Как и на Тайной Вечери вкушение ветхозаветного агнца Он перевел в Таинство Тела и Крови.

Кстати, сектанты говорят, что нельзя крестить детей младенцами, потому что они несознательны; но если восьмидневные еврейские младенцы по повелению Божию вступали в завет с Ним, то и крестить можно, ибо крещение заменило обрезание. И сюда же, к крещению, нужно присоединить и мысль о принятии на себя креста и нами. Как Спаситель, обрезываясь, принимал на Себя Крест, так и мы, крестясь, принимаем на себя обязательство нести крест своего искупления всю жизнь: пить Чашу, которую Он пил и креститься крещением, которым Он крестился (Лк. 12:50, Мк. 10:38, 39). Таков глубокий смысл обрезания.

И понятно, почему евреи чрезвычайно держали его; и потому, когда апостолы объявили обрезание ненужным (после Крещения и Искупления), то это страшно восстановило иудеев: им казалось, рушилось все! Это весьма похоже на то, как если бы теперь перестали креститься (что и есть уже во Франции, России и других странах)…

Крест и имя

Если теперь спросить, почему же именно наречение имени новорожденному приурочивалось к этому крестному мучительному обряду, то я выскажу лишь свое мнение.

Пока еще человек не вошел в завет с Богом, он еще — не вполне человек; он еще недостоин именоваться человеком, ибо человек есть образ и подобие Божие; а пока сей образ не сочетался с Первообразом, то есть не определил еще своей цели — отдать себя Богу. И до той поры он больше как бы животное, только высшего качества. А вступивши в связь с Богом, сделавшись — по общению хотя бы — членом Его Царства, он уже — Божий; и потому ему и дается теперь «человеческое» имя, отличающее его от животных. А нередко и в самых именах отмечалась та или иная связь человека с Богом. Особенно это видно у евреев, где Иегова (или иногда сокращенное Иего) весьма часто входит в состав имени: Иоанн — Божий милостивый дар (сербское имя Божидар); Гавриил — сила Божия; Мария (Мариам) — Превозвышенная, Великая (Богом); Иехония, Иоаким, Анна (сокращенное из Иоанны) — Благодатная и Миловидная и так далее.

Но почему завет и имя соединяются с крестом (обрезанием)? Потому что падший человек не иначе может возвратить утерянную связь с Богом, как уже через страдания при исполнении завета. Но поелику он, в конце концов, оказывается бессильным исполнить завет и заповеди, то его крест переходит на Сына Божия. И только после Его страдания люди становятся «чадами Божиими» и получают это славное имя, а Бог становится снова им Отцом.

Так, следовательно, наименование при обрезании указывало на то, что после Искупления Христом мы уже не принадлежим себе, ибо «откуплены» Кровью Его; и Он уже, как Господин, как Владетель наш, волен давать нам имена. Поэтому в христианстве даются имена при крещении или при предварительном моменте крещения — наречении имени — как бы подобном обручению пред свадьбою, или наречению во архиерея раньше хиротонии.

И Спаситель нарекся ранее Своего Крестного служения, уже взяв на Себя обязательство (дав «залог») спасти людей. Замечательно, что у сербов день «славы» так и называется: «крестно имя» (крестное имя). То есть они, как и их предки, получали имя при крещении, но самое слово «крещение» заменилось однозвучным — и внутренне, догматически, сродным — словом «крест». Получилось: «крестное имя».

Праздник имеславия

Осталось мне из «своих» мыслей упомянуть разве о том, что если бы когда-нибудь возник вопрос об установлении особого праздника святому имени Иисус, то несомненно, сим днем подобало бы избрать сей день наречения имени Спасителю.

В связи с этим глубокий богослов в нынешний праздник мог бы углубиться в эту великую тайну имени Божия и имеславия.

Искупительное послушание

Человек должен был исполнять закон, чтобы спастись. Он этого не смог. Закон же, данный после, оказывался ему непосильным, и только обличал его беспомощность и подвергал клятве за неисполнение, подобно прокурору на суде. Господь вместо человека взял на Себя исполнение закона — и вот с самого рождения начинает исполнять закон. А исполнять закон — значит проявлять смирение, послушание Законодавцу Богу, значит — отречься от своей пагубной воли.

Исполнением закона Господь показал, что и первые люди могли бы исполнить заповедь Божию. А если не исполнили, то виноваты сами перед Богом. А эта вина опять снимается Им же: Сам Господь исполнил закон; Он Крестом заслужил власть ходатайствовать пред Отцем о помиловании неисполнивших его. И еще: так как все Искупление есть смиренное исполнение послушания Отцу («Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, — говорит Господь, — но волю пославшего Меня Отца» (Ин. 6:38)). И Апостол Павел говорит о Христе: «Он был послушлив даже до смерти», — то можно сказать, что нынешнее обрезание уже есть начало Искупления, как начало послушания законам Божиим.

Впрочем, так как это начало было уже в рождении Господа, то обрезание нужно назвать уже продолжением взятого искупительного подвига — более очевидно говорящим именно о смерти, о Кресте, Голгофе, жертве.

За грехи наши

Теперь мне осталось отметить лишь одну сторону смысла обрезания.

Во всяком деянии Господа мы видим проявление Искупительного подвига за нас. «Нашим крещением крестился», «за наши» грехи распят, «с нами вознесся» и так далее.

Обрезание означало еще и казнь, наказание за грехи. И эту казнь ныне приемлет на Себя Безгрешный — не подлежавший, следовательно, наказанию. А в таком случае Он начинает терпеть за других, за нас. А следовательно, можно сказать: «нашим обрезанием обрезуется». Но для этого требуется «обрезывать» (урезать, отсекать) свою волю, как падшую. Правда, болезненность здесь необходима, то есть принуждение, борьба против себя. И конечно, это есть последствие грехопадения; но наказанием, кажется, лучше бы не называть. Впрочем, если это «отсечение» воли, — это скорбное принуждение — является (несомненно!) «последствием» падения, то и тогда можно сказать про Спасителя: Он начинает терпеть это за нас, страдать нашим страданием. В дальнейшем же смысле это страдание можно назвать и «наказанием».

Подзаконная клятва

В связи с этим следует выяснить и вопрос о клятве. В Слове Божием ясно говорится о связи закона с клятвою: «Христос ны искупил есть от клятвы законныя, быв по нас клятва» (Гал. 3:13). «посла Бог Сына Своего Единороднаго, Раждаемаго от жены, бываема под законом, да подзаконныя искупит, да всыновление восприимем» (Гал. 4:4-5).

А ныне Господь начал исполнять закон…

Мы согрешили в прародителях, а потом и сами грешили и грешим. Закона не исполняем. А всякий не исполняющий закона проклят: это и мы ощущаем, когда «совесть мучит». Что же делать? Исправить, особенно прошлого, мы уже не в силах, и потому остаемся под клятвою. Так закон всех подводит под клятву и лишает любви Отеческой, или «всыновления».

Это и есть «подзаконная клятва»…

Далее: как же Христос искупает нас от нее? И именно «исполнением закона»?

Сами мы не могли этого и не можем. А Он начинает исполнять и исполняет. Что же мне из того?

Возьмем пример понятный. Сын, предположим, не хочет поститься, говеть и тому подобное. Тогда мать начинает все это творить за него, а свое особо продолжает. Это она делает по связи с ним, по единению, по любви… И труд ее Господь принимает за сына: на этом ведь основаны молитвы и милостыни за умерших… Этим Он освобождает от наказания…

Подобно сему Господь начинает исполнять, как должно, закон — не внешне лишь, но главным образом внутренне, — за нас. И Господь Отец принимает эту жертву единения и снимает с нас клятву. И возвращает опять Своего Духа, Которым снова усыновляет людей.

О сем и говорит апостол Павел: «Искуплением (уже) чрез Христа это дается: И понеже (так как) есте сынове (уже), посла Бог Духа Сына Своего в сердца ваша, вопиюща: Авва (то есть) Отче» (Гал. 4:6).

Вот небольшой намек на объяснение.

Митрополит Вениамин (Федченков). Письма о двунадесятых праздниках.

Дата праздника

Праздник Обрезания Господня фиксированна, его отмечают на восьмой день после Рождества, то есть 14 января.

История праздника

Сам Господь говорил с праведником Аврамом, когда тому было 99 лет. А супруге его, Саре – 90. Господь предрек Авраму, что у него будет столько потомков, сколько звёзд на небе. Именно роду Аврама Господь возжелал особо покровительствовать. В честь этого Господь меняет имена Аврама и Сары на Авраама и Сарру. Господь повелел Аврааму в знак их договора (завета) учредить обряд обрезания. У всех, кто хочет быть членом общности, которая именуется богоизбранным народом, должна быть обрезана крайняя плоть. Делать это следует на восьмой день после рождения всем детям мужского пола. Авраам принял это условие и установил обязательное обрезание для всех мужчин своего рода. Иисус Христос тоже был потомком Авраама и Сарры. Поэтому, как и все мальчики-израильтяне, Он должен был на восьмой день пройти обряд обрезания.

Смысл праздника

В Новом Завете обрезание плоти замещается обрезанием сердца. То есть, чтобы служить Богу, принадлежать к богоизбранному народу, обряд обрезания совершать не надо. Иисус Христос учреждает вместо Обрезания Крещение водой и Духом.

Почему Господь Иисус Христос принял обрезание

Смиренно пройдя обряд Обрезания наш Спаситель Иисус Христос показал всем своим ученикам, что Новый Завет, который Он нам принёс, не отменяет и не уничтожает Ветхий Завет, но соблюдает его. И, таким образом, доводит его до совершенства, упразднят грубое плотское и утверждая главенство духа. Чтобы проповедовать среди народа израильского Иисус должен был быть полноценным членом общества: ходить в храм, молиться, жить в семье израильтян. Все это было совершенно невозможно для необрезанных.

Восьмой день – день наречения имени

В день Обрезания, по традиции, Господь получил имя, которое было предречено ангелом ещё до Его зачатия. Именно на восьмой день нарекли Ему имя – Иисус. Традиция нарекать имя младенцу на восьмой день после рождения сохранилась и у христиан. Существует обряд наречения имени на восьмой день и специальные молитвы на этот случай.

Обрезание у христиан было официально отменено

В 49 году на Апостольском соборе было официально отменено обрезание для желающих крестится. С этого времени в Церкви остался только обряд «Обрезания Сердца» – Святое Крещение.

Обрезание как завет

У многих древних народов была традиция обрезания младенцев. Например, у египтян. Люди ошибочно полагали, что раз их крайняя плоть обрезана, то они обязательно спасутся и будут всегда угодны Богу, какой бы грех не совершали. Апостол Павел обличает иудеев в том, что они, обрезанные, ведут себя недостойно и грешат. Дело в том, что обрезание это не магический ритуал, делающий человека избранным, это завет, то есть договор, контракт между Богом и человеком, похожий на воинскую присягу. Обрезание было знаком того, что мужчина обязуется исполнять все законы, предписанные ему Богом в Ветхом Завете. Так же и крещение, не делает человека праведником автоматически, но означает его стремление служить Богу.

Популярные вопросы и ответы

По плоти обрезание
Господа Бога и Спасителя нашего
Иисуса Христа

Иисусе Спасителю, спаси нас!
Иисусе Искупителю, к Отцу Твоему
приведи нас!

Митрополит Вениамин (Федченков)

На Престоле огнезрачнем в Вышних седяй со Отцем Безначальным и Божественным Твоим Духом, благоволил еси родитися на земли от Отроковицы Неискусомужныя, Твоея Матере, Иисусе, сего ради и обрезан был еси, яко Человек осмодневный. Слава всеблагому Твоему совету, слава смотрению Твоему, слава снизхождению Твоему, Едине Человеколюбче.

(Тропарь Обрезанию Господню)

Всех Господь обрезание терпит и человеческая прегрешения, яко Благ, обрезует, дает спасение днесь миру./ Радуется же в Вышних и Создателев иерарх, и светоносный, Божественный таинник Христов Василий.

(Кондак Обрезанию Господню)

* * *

Обрезание в качестве обряда посвящения Божеству существовало у многих народов, в том числе и у египтян. В еврейском понимании кровь священна, так как «кровь есть душа», кровь, текущая из органа, дающего жизнь, означает посвящение Богу жизни, принятой как дар. У израильтян этот обряд стал знаменовать вступление в союз-завет Авраама и избранного народа с Богом и должен был напоминать народу о вытекающих из этого обязательствах.

Православная Церковь отмечает 14 января праздник Обрезания Господня. Во всех храмах в этот день пройдут праздничные богослужения.

Евангельское предание гласит, что на восьмой день после Рождения Иисус Христос, по ветхозаветному закону, прошел обряд обрезания. Обряд был установлен для всех младенцев мужского пола в знак завета Бога с праотцом Авраамом и его потомками.

При совершении этого обряда Божественному Младенцу было дано имя Иисус (Спаситель), произнесенное архангелом Гавриилом еще в день Благовещения Деве Марии.

По толкованию отцов Церкви,

Бог-Сын принял обрезание, чтобы показать людям пример неукоснительного исполнения Божественных установлений и чтобы никто впоследствии не мог усомниться в том, что Он был истинным Человеком, а не носителем призрачной плоти, как учили некоторые еретики.

В Новом Завете обряд обрезания уступил место таинству Крещения, прообразом которого он и являлся.

Свидетельства о праздновании Обрезания Господня в Восточной Церкви восходят к IV веку.

Праздник Обрезания Господня продолжается один день и соединяется с празднованием памяти святого Василия Великого, архиепископа Кесарии Каппадокийской, отчего в народе он известен под именем Васильева дня.

* * *

Праздник Обрезания обычно проходит незаметно … И не знаешь: двунадесятый ли это праздник или нет?

Пасха стоит – выше и вне двенадцати (тринадцатый праздник). Следовательно, остаются (по месяцам): Крещение, Сретение, Благовещение, Вход во Иерусалим, Вознесение, Троица с Духовым днем, Преображение, Успение, Рождество Божией Матери, Воздвижение Креста, Введение во храм и Рождество Христово … Итого двенадцать. Ясно, что первый – Обрезание – уже не есть двунадесятый праздник; но он чтится.

Но почему же он проходит так незаметно? И вообще, в этот день – как-то не испытываешь ничего яркого и ясного.

Причин этому несколько.

а) При великом свете Рождества Господня и при грядущем Крещении – Богоявлении Троицы – этот праздник Обрезания, утесненный между ними, теряется, как звезда при двух солнцах.

б) Ему даже и времени нет: 31 декабря отдается Рождество; 2 января начинается уже предпразднство Крещения. А на Обрезание остается всего-навсего лишь одни день: ни предпразднства, ни попразднства нет, только одни день праздника.

в) А к этому добавьте еще память такого великого светильника Церкви, как Василий Великий, почивший 1 января; торжество ему тоже ослабляет Обрезание.

г) Но со времен Петра Великого, перенесшего Новый год с церковного празднования 1 сентября на западное 1 января, люди знают этот день именно как Новый год, а не как Обрезание … Может быть, даже многие и не знают этого праздника? Во всяком случае в сознании верующих этот праздник один из самых затененных. Точно и не праздник он для богомольцев.

д) Но нет ли причины и в самом существе праздника? Может быть, в нем мало праздничных элементов ?.. Например, Преполовение тоже считается праздником. Но Преполовение проходит тоже малозаметно.

Ясно, что Обрезание, праздник, как-то мало захватывает нашу душу по самому существу своему.

В чем же дело? Не пропускаем ли мы это?

Я раньше и не задумывался над смыслом Обрезания. Знал, конечно, что в этот восьмой день по Рождении принесли Господа в храм Иерусалимский для совершения над Ним ветхозаветного чина, или таинства обрезания «крайней плоти». Помнил, что в Ветхом Завете это служило знамением заключения завета человека с Богом. Видел и на иконах, как священник стоит пред обнаженным тельцем Младенца Господа с ножом, готовый произвести операцию обрезания плоти. После припоминал, что Господь очень строго требовал исполнения этого закона от иудеев; так что «обрезанного» считали Божиим, а «не обрезанного» – язычником, как и у нас делили людей на «крещеных» и «нехристей», или некрещеных … Сербы даже думают, что у некрещеных умерших младенцев и души нет. Это я сам слышал от такой одной несчастной матери, заспавшей и задушившей во время сна своего ребенка и горько о том мучившейся и плакавшей.

Но все это мне казалось лишь простым исполнением ветхозаветного обряда, не имеющим никакого отношения к нам, христианам …

А быстрое мелькание праздника между двумя великими «Богоявлениями», да еще заваленное Новым годом (не церковным празднованием), не давало времени вдуматься в смысл этого праздника.

Но уже одно то, что Господь благоволил принять обрезание; а обрезание в Ветхом Завете имело величайшее значение – как крещение у христиан; и наконец то, что Церковь установила этот праздник; все это заставляет задуматься и над этим праздником. Может быть, что-либо даже откроется нам? И во всяком случае узнаем, что мыслит Церковь в своих богослужениях.

Вот только в 1927 году, под 1 января, я почувствовал одну сторону этого праздника. Это было в связи с решением вопроса об отношении моем к разделению заграничных митрополитов. Долго я мучился … Но наконец пришел к выводу: закон нужно исполнить.

И это было как раз накануне праздника Обрезания. И тогда у меня и промелькнула мысль о связи этого вопроса с кануном праздника «закона», когда и Господь, подчиняясь закону, исполнил чин обрезания. Это меня укрепило еще более.

Сочетание же памяти святителя Василия Великого, этого законодавца церковного, управителя Церкви, – еще лишний раз поддержало в принятом решении о законности.

И с Афона пришло письмо с решением подчиниться законному главе Церкви, митрополиту Сергию, в тот же самый день. А ведь ничто у Бога – не случайно.

И тогда я подумал следующее. Тот, кто намерен жить по новым законам, тот сначала должен исполнить старые. Это покажет, что он действительно «законный» человек, не самоволец. Тот лишь имеет право устанавливать новое, кто исполнил старое.

Господь пришел установить Новый Закон; и Он необходимо должен был исполнить Ветхий. И вот Он с самого Своего Рождения (обрезание – первое священнодействие после рождения) сразу же начинает исполнять закон. Законодавец первый подчиняется закону…

И после, в службе, я действительно усмотрел эту мысль и постоянное употребление слова «закон». Но я не задумался тогда над тем: а какое же это отношение имеет ко мне и христианам вообще.

Теперь продолжу это размышление.

Если наш Господь исполнял закон, то и мы по примеру Его обязаны делать то же самое, то есть, например,

• прежде чем достигать высоких духовных созерцаний, мы обязаны сначала исполнять заповеди о делах;
• прежде чем молиться своими молитвами, нужно исполнять церковный чин;
• прежде чем дойти до свободы духа, нужно научиться дисциплине повиновения;
• прежде чем вступить в область благодати, нужно пройти еще закон;
• прежде чем достигнуть бесстрастия, нужно вести борьбу со страстьми и особенно с «собственной волей»;
• прежде чем дойти до совершенства любви, нужно научиться исполнять хоть повеления власти, Церкви (например, о постах и проч.);
• прежде чем войти в дух, во внутреннее, нужно сделать по букве, внешнее.

Одним словом,

прежде чем сделаться новозаветным человеком, нужно еще побороть в себе ветхого, то есть – исполнить ветхозаветные требования …

Но далее: это лишь – начало … Это лишь путь, который нужно перейти. Ведь остановиться на этом (законе, борьбе, букве) невозможно. И по очень простой причине. Ни закон, ни буква не спасают душу. Борьба в Ветхом Завете была бесплодна (Рим.7:14–25). Человек, застывший на этом, духовно омертвевает, как, например, иудеи или наши староверы. Нужно достигать новозаветного состояния как совершенного, спасающего, свободного, подлинно духовного, а не мертвенно-обрядового.

Действительно, нужно войти в завет с Богом, а не формально внешне остановиться на букве, на обряде.

Однако прежде нужно пройти «школу» законничества, чтобы,

• во-первых, почувствовать, как она тяжела (операция «обрезания» своей воли);
• во-вторых, понять, что мы своими грехами заслужили ее, эту рабскую школу;
• в-третьих, и это может быть самое главное, опытом познать, что сама по себе школа закона (буквы, обрядов, даже – и в христианстве) не достигает цели, не спасает, не утешает, не насыщает, не избавляет от зла …

И что, следовательно,

нужно искать какого-то иного пути спасения. А это и есть благодать … Там лишь оживает духовно человек, получая «Духа Животворящего».

Вот Господь, прежде чем получить в таинстве Крещения благодать Святого Духа, снисшедшего в виде голубя, сначала исполняет закон. Так и нам, чтобы действительно сделаться благодатными, уже окончательно возродиться, нужно еще исполнять разные законы, каноны, «правила», «советы», «послушания», чины и так далее.

Закон, следовательно, нужно исполнять сначала.

Но особенно это было важно для Христа Спасителя, воплотившегося от иудеев и начавшего Свое служение спасения с них именно.

Иудеи были чрезвычайные «законники»… Ведь они и распяли-то Господа в конце концов потому, что Он представлялся им «противником» закона: «разрушает закон», – кричали они против Него. А сверх сего и «Богом Себя делает» [Ин.5:18, 10:33]. Это уж казалось им верхом беззакония. Да и действительно, если бы Спаситель не был истинным Богом на самом деле, то это было бы ужасным беззаконием! Апостол Павел даже самое неверие их во Христа приписывает их обрядоверной ревности к букве закона, а цель закона – Христа – просмотрели (Рим.10:3–4).

И потому всякому, кто, как Господь, хотел что-либо делать среди этого законнического народа, безусловно, необходимо было быть самому на высоте закона. Иначе они и слушать бы не стали. И Господь исполнял все предписания. И после Он вызвал их на открытый вопрос: «Кто может обвинить Меня в неправде?» (Ин.8:46). Поэтому и обвинители Его не могли принести свидетельств нарушения Им закона … Тогда осталась уж одна вина: Ты ли Сын Божий?

– Да!

– Повинен смерти!

Так после и апостолы должны были считаться с этой законнической психологией евреев; и апостол Петр в Антиохии, и апостол Павел делали это неоднократно: последний обрезал ученика своего Тимофея, сына еврейки и грека, – «ради евреев» (Деян.16:3); апостол Петр «лицемерил» (Гал. 2:11–13), хотя оба были против обрезания, даже евреев.

Обычаи – великая сила, особенно когда они обоснованы на религиозной почве.

И сами родители Господа – Иосиф и Пречистая Дева Мария – не могли иначе поступать, как только по закону, будучи праведными евреями.

Так, следовательно, закон, данный Богом, нужно было исполнять уже и потому, что он сделался привычкой и у людей, у «народа».

Вот я написал выше: «Действительно, нужно войти в завет с Богом …» – и вдруг осенила меня новая мысль. А что это такое – «завет»?.. Ведь тогда будет яснее смысл и ветхозаветного обрезания; и откроется смысл его и для христиан.

«Завет» – это слово означает связь, союз, уговор; но эти слова сухие, деловые, формальные. А слово

«завет» означает внутреннюю, интимную, духовную, живую связь с Богом. Завет – это жизнь в Боге, жизнь для Бога, жизнь с Богом. Завет с Богом – это значит обитание Бога с человеками, любовь Его к ним, жизнь в них …

Вот что такое завет.

А теперь ясны дальнейшие выводы? Еврей давал обет жить в Боге, а Бог – в нем.

Да ведь это же главнейшая цель существования человеческого !.. Да ведь это же цель создания мира !.. Это задача избранного еврейского народа – сохранить связь с Богом!

От этого отпал весь мир (фактически – и иудеи и язычники: «все согрешили и потеряли славу Божию» (Рим.3:23; ср. 2 гл.). Потеряли живую связь с Богом. Восстановить ее, вступить в Новый Завет и пришел Господь Спаситель …

Люди исполняли символ (обрезание), а духа уже не имели: «Не то истинное обрезание, – говорит апостол Павел, – которое по телу, а которое в сердце духом» (Рим.2:28–29). О язычниках же и говорить нечего было! И вот Господь несется родителями в храм и обрезыванием Своим показывает, что нужно действительно восстановить завет, связь, жизнь с Богом … Это – первая задача; ее первую Он и исполняет.

Вся остальная жизнь Его и служение – тогда являются осуществлением сей задачи. Смерть была лишь завершением дела Его. Поэтому Он пред смертью и говорит: «В том заключается живот вечный, чтобы познали Тебя Отца и Меня, Которого Ты послал … Я явил им имя Твое … Да будут все едино, – как Ты во Мне, и Я в Тебе; да будут и они в Нас. Я Тебя прославил … Дело совершил. Я явил им имя Твое и еще явлю. Пусть любовь, которою Ты Меня возлюбил, – будет и с ними. И Я – с ними» (Ин.17:3, 6, 21, 4, 26).

Это исполнение – духовное обрезание … Завет восстановлен с Богом – единение, любовь, жизнь с Богом …

А как это совершено?

Двумя путями:

1) учением и делами, – с одной стороны, Господь привел Своих учеников (как и нас теперь – через Свое Евангелие приводит всегда) к Отцу, «показал им» Его, или «явил имя Его»;

2) а кроме сего – «посвящением Себя за них», как Он Сам говорит; а посвятить себя за кого-либо это значит отдать себя вместо них, то есть принести в жертву, искупить на кресте (Ин.17:19).

Но это уже пути к завету. А задание, цель были приняты Господом в самом начале появления на свет – в чине обрезания … –

И всякий христианин (Ин.17:9) имеет ту же цель – единение с Богом.

При обрезании давалось у евреев имя.

Теперь открылось и это … Необычайно важно и отрадно …

Как мы знаем из Евангелия, при обрезании в восьмой день по рождении называли имя (Лк.2:21). Это делал обычно отец новорожденного (в храме); а чаще всего называла мать. Так Ева дала сама имя Каину, Лия – своим сыновьям; Иаков и Рахиль – Вениамину; Анна – Самуилу, мать и отец – Иоанну Предтече и т.п. (Быт.4:1; Быт.25–26 и далее; Быт.35:18; Лк.1:59–63). И если вы по Библии просмотрите хотя бы эти случаи, то легко увидите, что имена давались не случайно, а со – значением. Обычно означалось осуществление чего-либо ожидаемого или назначение рожденного и т.п.

Господь, как мы видели и знаем, пришел для чего? Для того, чтобы восстановить порванный завет людей с Богом, живой завет, оживить людей или, как мы обычно говорим, спасти людей … Поэтому как Его было иначе назвать, как не Спаситель? Очевидно? – Несомненно.

А по-еврейски Спаситель (Иисус – греческое слово от еврейского) – Иехо-шуа (или сокращенно Иешуа, Иешу), что значит «Бог спасение его», или еще короче –

«Бог Спаситель».

К обычному человеку это прилагалось в том смысле, что носящий его находится под особым покровом Божиим. По отношению к Иисусу Христу так же сие применимо. Отец возгласил: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, через Него и в Нем Мое благоволение» (Лк.3:22); то есть Иисус Христос – есть Бог. Но через эту любовь к Сыну восстановится любовь Отца и к людям; и, таким образом,

Он Сам, то есть Сын, соделается Искупителем, «Спасителем».

Это имя дано было еще раньше Рождения, при Благовещении, архангелом Гавриилом, то есть по повелению Пресвятой Троицы (Мф.1:21) с объяснением, что Он – Иисус – избавит (славянское «спасет») люди Своя от грех их (Мф.1:21).

Он спасет; не «сами» они спасутся.

Следовательно, уже в этом имени указано все Его будущее – Искупительное служение миру. Или иначе сказать: в имени Его сокращенно, словом, наименовано то, что совершалось делом, чином, обрядом – обрезанием, как знамением установления связи Бога с людьми. Дело Господа Иисуса Христа – в одном имени – Спаситель – «Иисус – имя Ему!»

Отсюда теперь понятно, что

день обрезания Господня есть и день Его имени, или «именины».

А назван Он «Богом» – по Отцу Своему. И вообще у евреев было желание называть сыновей по имени отца: так родственники советовали Елисавете назвать Иоанна Крестителя в честь отца (Лк.1:59).

В имени уже указано все последующее дело Господа: в начале указано все остальное. Как в семени – будущее: и зелень, и колос, и зерно, и хлеб, и питание, и жизнь. Так и новозаветное сплелось с ветхозаветным: пришел Спаситель «ветхого» человека, дабы сделать его «новым»: Ветхий Завет переходит в Новый.

И теперь понятно, почему Обрезание должно было быть первый праздником по Рождестве Христовом:

это узел Ветхого и Нового Заветов, конец одного – начало другого; это определение всей последующей задачи: это, следовательно, нужно было обозначить в самом начале.

Потому и праздник пришелся между Рождеством и Крещением, не оттого лишь, что обрезание должно было совершаться в восьмой день (с 25 декабря восьмой день – 1 января); но и по смыслу, взаимоотношению событий:

сначала Рождение, потом означение Его служения, и уже потом – выступление на проповедь, Крещение.

Но сие именование, сии «именины» Господа Иисуса Христа, были сокровенны … Никто и не подозревал тогда исполнения смысла имени Иисус, кроме Иосифа и Марии. При Рождении хоть были пастухи, волхвы, – узнал Ирод, книжники и так далее; при Сретении будут праведный Симеон, Анна и другие в храме, – равно и «всем чающим спасения в Иерусалиме» говорила Анна пророчица (Лк.2:38). А здесь – только Иосиф и Мария, да священник, совершивший обряд в храме … Именины Господни сокровенны.

И самый праздник такой «спрятанный» между двумя другими великими событиями … Свои лишь.

Так нам открывается, что

нынешний праздник есть «день Иисусов».

Если Вознесение есть «день Спасов», день Его, как обожествленного, прославленного Сына Божия, как Бога; то нынешний день есть день Его по человечеству: ныне Господь принял на Себя человеческое, или, как «Сын Человеческий», ныне Он «вписался» в наше «гражданство» земное, чтобы потом приписать нас, при Вознесении, к гражданству небесному.

Ныне особенно ясно, что Он – «наш», «нашего смешения», естества человеческого. Он и называется, как и все; Он еще – Младенец, беспомощный, как и все; Он видим пока именно, как Человек. Славы Божией не зрится еще в Нем. И обрезывается – плотски, человечески …

Мне это обрезание плоти раньше казалось слишком уж человеческим. Да! Но Он был именно совсем, совершенно, как и мы, Человеком.

Невольно приходит сравнение с нашими именинами. В прежнее время имя давалось тоже в восьмой день. И у нас имя дается родителями или крестным отцом. И у нас – это свой семейный праздник. И у нас иногда давали по значению … А особенно – монашеские имена …

А теперь – вывод:

в день имени Господа нужно просить милости у «Именуемого», про Которого апостол Павел говорит, что Бог Отец по Вознесении даровал имя выше всякого имени, дабы о имени Иисусове всяко колено поклонилось небесных и земных и преисподних, и всяк язык исповесть, что Иисус Христос есть Господь в славу Бога Отца (Флп.2:9–11).

Значит, в сей день наречения имени Его и мы должны:

• а) поклониться Ему как Господу,
• б) возблагодарить Его, что пришел ради нас, и
• в) просить главного, о чем говорит Его имя и что делает Он в чине обрезания, – спасти нас.

Иисусе Спасителю, спаси нас!

Иисусе Искупителю, к Отцу Твоему приведи нас!

Теперь мне хочется немного возвратиться к установлению самого обряда обрезания в Ветхом Завете, к его истории, смыслу, форме … Все это ведь богоустановлено, следовательно, чрезвычайно важно …

Точно золотые россыпи открываешь … Зерно на зеркале.

Вот как впервые говорится об этом в слове Божием, в Библии (Быт.17).

Господь явился Аврааму и обещает ему, бездетному, произвести от него «многие народы». И потому переменяет ему имя из Аврама в Авра-а-ма. И заключает с ним завет, и со всем потомством его, в завет вечен – да буду тебе Бог, то есть буду твоим Богом, близким. Дам тебе … землю … и потомкам, и буду им Бог. А ты завет Мой соблюдай, «благоугождай предо Мною и буди непорочен».

И вот «завет» или знамение этого завета: обрежется от вас всяк мужеск пол, и обрежете плоть крайнюю вашу, и будет в знамение завета между Мною и вами. И младенец осъми дней обрежется вам … И будет завет Мой на плоти вашей в завет вечен.

Необрезанный же мужеский пол, иже не обрежет плоти крайния своея в день осмый, погубится душа та от рода своего: яко завет Мой разори (Быт.17:10–14).

И 99-летний старец Авраам со всею семьею обрезался в тот же день. И этот закон так строго исполнялся, что из-за нарушения его едва не погиб сам «друг Божий» Моисей.

Когда он после явления ему Бога на Хориве возвращался из Мадиамской земли в Египет для спасения народа и шел вместе с женою Сепфорою и сыном, а последний был не обрезан: видно, мать жалела его и не хотела исполнять этого еврейского обычая, а отец Моисей не настоял по снисходительной нежности к жене, – тогда Господь, терпевший это в чужой стране, не потерпел, когда Моисей шел к своим, и притом с такою высокою Божиею целью. И явился Бог ночью на ночлеге и хотел поразить Моисея смертью.

В чем это выразилось, – в Библии не говорится. Тогда жена взяла острый камень и обрезала сына своего … И Господь пощадил Моисея (Исх.4:24–26). Так строго исполнялся Божий завет!

Спрашивается: какой смысл именно в этом символе?

Обрезание говорит о смерти … Крайняя плоть – путь жизни человеческой. В то же время – средоточие страстности. Значит,

кто хочет иметь завет с Богом, тот должен свергнуть с себя страсти, или грехи: жить непорочно.

Поэтому у пророка Иеремии сказано: обрежитеся Богу вашему и обрежите жестосердие ваше, мужие иудины … да не изыдет яко огнь ярость Моя … и не будет угашаяй, ради лукавства начинаний ваших (Иер.4:4); то же святой Моисей говорил (Втор.10:16).

Кто хочет иметь связь с Богом, должен отказаться от всего, даже от самой жизни своей. Любить Бога, быть Ему преданным до смерти, всецело; как бы заранее предать себя на смерть Бога ради. Или: принести себя в жертву … Умереть для себя и жить для Бога.

Таков сильный смысл этого обряда.

А это ясно приводит нас к двум выводам:

• – к кресту и
• – к крещению.

1. Идея обрезания – идея крестного пути за Богом.

Человечество внешне исполняло это; но внутренно евреи отошли от Бога … А язычники и внешнего не творили. За это грозила гибель человечеству. И тогда Господь Иисус Христос взял крест человеческий на Себя – и предал Себя за людей смерти.

Так, следовательно, обрезание служило прообразом Голгофской смерти. И, обрезуясь в восьмой день по Рождении, Господь этим уже предсказывая Свою искупительную жертву. Обрезуясь – человеческим обрезанием, Он брал на Себя грехи людей; и в Своей плоти показывая миру, что берется вместо них исполнить закон, быть непорочным в завете с Богом, а за их грехи умрет смертью.

Так открывается связь обрезания с искуплением.

2. Другая связь – с нашим крещением.

Об этом апостол Павел совершенно ясно говорит в Послании к колоссянам, где он сравнивает оба эти вида Завета: обрезание Ветхого Завета и крещение Нового Завета [Кол.2:11–13].

Там обрезание плоти – здесь обрезание сердца; там рукодельное – здесь нерукотворенное; но там и здесь – связь с Богом.

Здесь, в крещении, эта связь выражается только в ином обряде; но значение его то же:

смерть ради Бога. Человек, погружаясь в воду, умирает (как бы в гроб опускается) для прежней греховной жизни, чтобы ожить верою и чистотою, жизнью новой, христианской.

Господь и принес этот новый путь: тайну крещения; и Сам крестился. Но сначала Он исполнил прообразовательный ветхозаветный обряд … Как и на Тайной вечере вкушение ветхозаветного агнца Он перевел в таинство Тела и Крови.

3. А сюда же, к крещению, нужно присоединить и мысль о принятии на себя креста и нами. Как Спаситель, обрезуясь, – принимал на Себя крест, так и мы, крестясь, принимаем на себя обязательство нести крест своего искупления всю жизнь: пить чашу, которую Он пил, – и креститься крещением, которым Он крестился (Мк.10:38–39; Лк.12:50).

Таков глубокий смысл обрезания.

И понятно, почему евреи чрезвычайно держались его, так что когда апостолы объявили обрезание ненужным уже (после искупления и крещения), то это страшно восстановило иудеев: им казалось, что рушилось все !.. Это весьма похоже на то, как если бы теперь перестали креститься (что и есть уже во Франции, России и других странах).

Если теперь спросить: почему же именно наречение имени новорожденному приурочивалось к этому крестному, мучительному обряду, то я выскажу лишь свое мнение.

Пока еще человек не вошел в завет с Богом, он еще не вполне человек; он еще не достоин именоваться человеком; ибо человек есть образ и подобие Божие; а пока сей образ не сочетался с Первообразом, то есть не определил еще своей цели:

отдать себя Богу,

– до той поры он больше еще как бы животное, только высшего качества … А вступивший в связь с Богом, сделавшийся – по обещанию хоть бы – членом Его Царства, – он уже Божий; а потому ему и дается теперь «человеческое» имя, отличающее его от животных. А нередко и в самых именах отличалась та или иная связь человека с Богом. Особенно это видно у евреев, – из Иегова (или иногда сокращенное – Ие и др.) весьма часто входит в состав имени: Иоанн – Божий милостивый дар; сербское – Божидар; Гавриил – сила Божия; Мария (Мариам) – превозвышенная, великая (Богом); Иехо-ния; Ио-аким; Анна – сокращенное из Ио-анны благодатная и миловидная и так далее.

Но почему завет и имя – соединяются с крестом (обрезанием)? Потому, что падший человек не иначе может возвратить утерянную связь с Богом, как уже через страдания при исполнении завета. Но поелику он, в конце концов, оказывается бессильным исполнить завет и заповеди, то его крест переходит на Сына Божия. И только после Его страдания люди становятся «чадами Божиими» и получают это славное имя, а Бог становится снова им Отцом.

Так, следовательно,

наименование при обрезании указывало на то, что после искупления Христом мы уже не принадлежим себе,

ибо «откуплены» кровью Его; и Он уже, как Господин, как Владетель наш, волен давать нам имена. Поэтому в христианстве даются имена при крещении или при предварительном моменте крещения – наречении имени, как бы подобном обручению пред свадьбой, или наречению во архиерея раньше хиротонии.

И Спаситель нарекся ранее Своего крестного служения, уже взяв на Себя обязательство (дав «залог») спасти людей.

Замечательно, что у сербов день «славы» так и называется: «крестно имя» – «крестное имя»; то есть они, их предки, получили имя при крещении, но самое слово «крещение» заменилось однозвучным – и внутренно, догматически сродным – «крестово». Получилось: «крестное имя».

Осталось мне из своих мыслей упомянуть разве о том, что если бы когда-нибудь возник вопрос об установлении особого праздника святому имени Иисуса, то несомненно сим днем подобало бы избрать сей день наречения имени Спасителю. В связи с этим глубокий богослов в нынешний праздник мог бы углубиться в эту великую тайну имени Божия и имяславия.

Человек должен был исполнять закон, чтобы спастись.

Он этого не смог. Закон же, данный после, оказался ему непосильным и только обличал его беспомощность и подвергал клятве за неисполнение, подобно прокурору на суде. Господь вместо человека взял на Себя исполнение закона, и вот с самого уже Рождения начинает исполнять закон. А исполнять закон значит – проявить смирение, послушание Законодавцу Богу; значит – отречение от своей пагубной воли.

Исполнением закона Господь показал, что и первые люди могли бы исполнить заповедь Божию. А если не исполнили, то виноваты сами перед Богом … А эта вина опять снимается Им же: Сам Господь исполнил закон. Он крестом заслужил власть ходатайствовать пред Отцом о помиловании не исполнивших его.

И еще – так как все искупление есть смиренное исполнение послушания Отцу: «Я пришел, – говорит Господь, – да творю волю Отца Моего» (Ин.6:38); и апостол Павел говорит о Христе: «Он был послушлив даже до смерти» (Флп.2:8); то можно сказать, что нынешнее обрезание уже есть начало искупления, – как начало послушания законам Божиим.

Впрочем, так как это начало было уже в Рождении Господа, то Обрезание нужно назвать уже продолжением взятого искупительного подвига, но – более очевидно говорящим именно о смерти, о кресте, Голгофе, о жертве.

Теперь мне осталось отметить лишь одну сторону смысла обрезания. Во всяком деянии Господа мы видим проявление искупительного подвига – за нас. «Нашим крещением крестился», «за наши» грехи распят, «с нами вознесся» и так далее.

Обрезание означало еще и казнь, наказание за грехи. И эту казнь ныне приемлет на Себя безгрешный: не подлежавший, следовательно, наказанию. А в таком случае Он начинает терпеть за других, за нас. А следовательно, можно сказать: «нашим обрезанием обрезуется».

Но для этого требуется «обрезывать» (урезать, отсекать) свою волю как падшую. Правда, болезненность здесь необходима, то есть принуждение, борьба против себя. И конечно, это есть последствие грехопадения; но наказанием, кажется, лучше бы не называть. Впрочем, если это «отсечение» воли, это скорбное принуждение является (несомненно!) «последствием» падения, то и тогда можно сказать про Спасителя: Он начинает терпеть это за нас, страдать нашим страданием. В дальнейшем же смысле – это страдание можно назвать «наказанием».

В связи с этим следует выяснить и вопрос о клятве. В слове Божием ясно говорится о связи Закона с клятвою: Христос ны искупил от клятвы законныя, быв по нас клятва (Гал.3:13). Бог послал Сына Своего … раждаемого от жены, бываема под законом, да подзаконныя искупит, да всыновление восприимем (Гал.4:4–5). А ныне Господь начал исполнять закон.

Мы согрешили в прародителях; а потом и сами грешили и грешим. Закона не исполняем … А всякий не исполняющий проклят: это мы ощущаем, когда «совесть мучит»… Что же делать? Исправить, особенно – прошлого, мы уже не в силах; и потому остаемся под клятвою. Так закон всех подводит под клятву, и лишает любви Отеческой, или «всыновления»… Это и есть «подзаконная клятва».

Далее: как же Христос искупает нас от нее? и именно «исполнением закона»? Мы не могли этого и не можем. А Он начинает исполнять и исполняет … Что же мне из того?

Возьмем пример понятный …

Сын, предположим, не хочет поститься, говеть и т.п. Тогда мать начинает все это творить за него; а свое особо продолжает … Это она делает по связи с ним, по единению, по любви … И труд ее Господь принимает за сына, и милует его: на этом ведь основаны молитвы и милостыни за умерших … Этим он освобождается от наказания …

Подобно сему Господь начинает исполнять, как должно, закон – не внешне лишь, но главным образом внутренно, за нас.

И Господь Отец принимает эту жертву единения и снимает с нас клятву … И возвращает опять Своего Духа, Которым снова усыновляет людей.

О сем и говорит апостол Павел. Искупленным (уже) через Христа это дается: и понеже (так как) есте сынове (уже), посла Бог Духа [Сына] Своего в сердца ваша, вопиюща: Авва: (то есть) Отче (Гал.4:6).

Вот небольшой намек на объяснение …

Митрополит Вениамин (Федченков)

* * *

По материалам:

azbyka.ru

21

14 января у православных христиан принято отмечать Обрезание Господне. Хотя оно и не входит в число двунадесятых праздников, ему придается большое значение. В этот день, также связанный с празднование Нового года по старому стилю, в народе имеется ряд запретов.

Из истории Обрезания Господня

Древние иудеи, согласно обычаю, на восьмой день жизни младенца проводили обряд обрезания. Этот ритуал был знаком союза Всевышнего, заключенного с Авраамом и потомками праведника. По сути, обрезание являлось аналогом обряда крещения у нынешних христиан. Пройдя эту процедуру, ребенок уже не был язычником, он становился «Божьим».

Поскольку Христос был сыном еврейки, ему также полагалось обрезание. В процессе проведения обряда он был наречен Иисусом, то есть Спасителем. Вот как об этом сказано в Евангелии от Луки:

-По прошествии восьми дней, когда надлежало обрезать Младенца, дали Ему имя Иисус, нареченное Ангелом прежде зачатия Его во чреве.

Таким образом, Обрезание, по сути, является именинами Спасителя. Сам факт обрезания Иисуса, состоявшийся в I в., рассматривается как свидетельство его реального существования. Он показывал истинность его воплощения, то, что тот состоит из плоти с кровью. Праздник появился в церковный календаре христиан в IV в. Согласно новому стилю, он отмечается 14 января. А это восьмой день от Рождества Христова.

Смысл праздника, связанного с традицией иудаизма для христианских верующих

Обрезание Господне имеет ряд скрытых символов и смысловых нагрузок. Так, у апостола Павла в Послании Колоссянам сказано, что у иудеев обрезание является понятием, относящимся к плоти. Тогда как у христиан оно мыслится как духовный процесс:

Обрезаны обрезанием нерукотворенным, совлечением греховного тела плоти, обрезанием Христовым.

То есть в христианстве обрезание мыслится в качестве символов удаления и ограничения. Спаситель, приняв обрезание, продемонстрировал подчинение действующему закону и тем самым проявил смирение. Он обозначил, что верующие должны следовать церковным установлениям и христианским заповедям. Следующий смысл — в «обрезании» греховных страстей.

Как отмечается этот день

Этот православный праздник в некоторой степени затмевается празднованием Рождества с одной стороны и Крещением Господним с другой, так как не относится к двунадесятым праздникам. В связи с этим столь же пышно, как они, эта дата не отмечается. В храмах вслед за литургией служат молебен о Новолетии.

Согласно старому стилю, Обрезание Господне приходилось на 1 января. Таким образом, после того как царь Петр перенес Новый год на зиму с осени, этот праздник совместился с Новолетием. Накануне этого дня в Малороссии люди «щедровали» — они ходили по деревне и, останавливаясь у окон домов, пели «щедривки»:

Щедрый вечер, добрый вечер добрым людям на здоровье!

За это им полагались подарки в виде различных угощений.

Что нельзя делать

Как и прочие христианские праздники, этот ассоциируется с рядом ограничений. Во многом они пересекаются с запретами старого Нового года, который отмечается 14 января.

В эту дату существует табу на занятия теми делами, которые тем или иным образом связаны с деньгами. И совсем не важно, какой масштаб имеют эти дела — приобретаете вы недвижимость или подсчитываете мелкие монетки из копилки. Согласно народному поверью, любая финансовая операция будет неудачной. Есть опасность лишиться солидной денежной суммы либо какого-то другого вида активов. Запрещено также одалживать деньги — делая это, вы сами можете оказаться в долгах.

Не рекомендуется и работа по дому. Речь идет, например, о мытье полов, вытирании пыли, шитье, вязании, наведении порядка во дворе. Лучше заняться этим после праздника. Суеверные люди предостерегают от того, чтобы выносить из дома мусор, так как есть риск вместе с ним унести и семейное благополучие.

В этот праздник лучше не ставить на стол блюда из птицы и рыбы. Наши предки полагали, что счастье может упорхнуть из дома как птица или уплыть как рыба. Чтобы не искушать судьбу, нужно предпочесть блюда из свинины.

На Обрезание Господне нельзя никому отказывать в помощи — ни тем, кто просит милостыню на улице, ни родным и друзьям, если они нуждаются в чем-то. В противном случае человека может настигнуть беда.

Нужно смягчить свое сердце и обязательно простить того, кто попросит у вас извинения. Следует помнить, что Господь учил всепрощению, а значит, речь идет даже о наших врагах.

Как и в прочие православные праздники, 14 января не нужно ссориться, сквернословить, не только говорить, но и думать плохо о ком-то. Дабы не поддаться соблазну пошуметь на ближнего, рекомендуется в этот день молиться. Хорошо это сделать в храме, где накануне Обрезания Господня проходит Всенощное бдение.

Нашли нарушение? Пожаловаться на содержание