Пасха откуда произошло название праздника

Пасха в 2023 году — 16 апреля!

Воскресение Христово (Пасха) — это самый главный христианский праздник, установленный в воспоминание Воскресения Исуса Христа из мертвых. От даты Пасхи зависит и Устав церковной службы (с этого дня начинается отсчет «столпов» осмогласия), и окончание самого длинного и строгого Великого поста (разговенье) и многие другие православные праздники. Даже для людей, далеких от религии, святая Пасха ассоциируется с ночной торжественной службой, крестным ходом и куличами, крашеными яйцами и колокольным звоном. А в чем же духовный смысл праздника Пасхи и каковы его традиции? — Об этом в статье ниже.
 

Содержание

• Пасха Христова. Сколько дней празднуется?
• Событие праздника Пасхи: отрывок из Евангелия
• Празднование Пасхи в истории. Почему воскресенье называется воскресеньем?
• Какого числа Пасха у православных?
• Как рассчитать дату Пасхи?
• Православная пасхальная служба
• Традиции празднования Пасхи у старообрядцев
• Воскресение Христово. Иконы
• Храмы Воскресения Христова
• Старообрядческие храмы Воскресения Христова
• Христианская Пасха и Песах у иудеев (Еврейская Пасха) в 2021 году
• Новопасхалисты и их учение

Пасха Христова. Сколько дней празднуется?

Пасха — самый главный и торжественный христианский праздник. Он совершается каждый год в разное время и относится к подвижным праздникам. От дня Пасхи зависят и прочие подвижные праздники, такие как: Вербное воскресенье, Вознесение Господне, Праздник святой Троицы (Пятидесятница) и другие. Празднование Пасхи — самое продолжительное: 40 дней верующие приветствуют друг друга словами «Христос воскресе!» — «Воистину воскресе!». День Светлого Христова Воскресения для христиан — это время особого торжества и духовной радости, когда верующие собираются на службы славословить воскресшего Христа, а вся Пасхальная седмица празднуется «как един день». Церковная служба всю неделю почти полностью повторяет ночное пасхальное богослужение.

Событие праздника Пасхи: отрывок из Евангелия

Христианский праздник Пасхи — это торжественное воспоминание Воскресения Господа на третий день после Его страданий и смерти. Сам момент Воскресения не описан в Евангелии, ведь никто не видел, как это произошло. Снятие со Креста и погребение Господа было совершено вечером в пятницу. Поскольку суббота была у иудеев днем покоя, женщины, сопровождавшие Господа и учеников из Галилеи, бывшие свидетелями Его страданий и смерти, пришли ко Гробу Господню только через день, на рассвете того дня, который мы теперь называем воскресным. Они несли благовония, которые по обычаю того времени возливали на тело умершего человека.

По прошествии же субботы, на рассвете первого дня недели, пришла Мария Магдалина и другая Мария посмотреть гроб. И вот, сделалось великое землетрясение, ибо Ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил камень от двери гроба и сидел на нем; вид его был, как молния, и одежда его бела, как снег; устрашившись его, стерегущие пришли в трепет и стали, как мертвые; Ангел же, обратив речь к женщинам, сказал: не бойтесь, ибо знаю, что вы ищете Исуса распятого; Его нет здесь — Он воскрес, как сказал. Подойдите, посмотрите место, где лежал Господь, и пойдите скорее, скажите ученикам Его, что Он воскрес из мертвых и предваряет вас в Галилее; там Его увидите. Вот, я сказал вам.

И, выйдя поспешно из гроба, они со страхом и радостью великою побежали возвестить ученикам Его. Когда же шли они возвестить ученикам Его, и се Исус встретил их и сказал: радуйтесь! И они, приступив, ухватились за ноги Его и поклонились Ему. Тогда говорит им Исус: не бойтесь; пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в Галилею, и там они увидят Меня» (Мф. 28, 1–10).

---

Библиотека Русской веры
Описание Исуса Христа историком I века Иосифом Флавием. Лицевой летописный свод (Всемирная история, книга 5) →

Читать онлайн

---

Празднование Пасхи в истории. Почему воскресенье называется воскресеньем?

От христианского праздника Пасхи происходит и современное название дня недели — воскресенье. Каждое воскресенье недели на протяжении всего года христиане особенно отмечают молитвой и торжественной службой в храме. Воскресенье еще называют «малой Пасхой». Воскресенье называется воскресеньем в честь воскресшего в третий день после распятия Исуса Христа. И хотя Воскресение Господне христиане вспоминают еженедельно, но особенно торжественно отмечается это событие один раз в году — на праздник Пасхи.

В первые века христианства существовало разделение на Пасху крестную и Пасху воскресную. Упоминания об этом содержатся в творениях ранних отцов Церкви: послании святителя Иринея Лионского (ок. 130–202) к римскому епископу Виктору, «Слове о Пасхе» святителя Мелитона Сардийского (нач. II в. — ок. 190), творениях святителя Климента Александрийского (ок. 150 — ок. 215) и Ипполита Папы Римского (ок. 170 — ок. 235). Пасха крестная — воспоминания страданий и смерти Спасителя отмечалась особым постом и совпадала с иудейской Пасхой в память о том, что Господь был распят во время этого ветхозаветного праздника. Первые христиане молились и строго постились до самой Пасхи воскресной — радостного воспоминания Воскресения Христова.

В настоящее время нет деления на Пасху крестную и воскресную, хотя содержание сохранилось в богослужебном Уставе: строгие и скорбные службы Великих Четвертка, Пятка и Субботы завершаются радостным и ликующим Пасхальным богослужением. Собственно и сама Пасхальная ночная служба начинается скорбной полунощницей, на которой читается канон Великой Субботы. В это время посреди храма еще стоит аналой с Плащаницей — шитой или писанной иконой, изображающей положение Господа во гроб.

Какого числа Пасха у православных?

Общины первых христиан праздновали Пасху в разное время. Одни вместе с иудеями, как пишет блаженный Иероним, другие — в первое воскресенье после иудеев, поскольку Христос был распят в день Песаха и воскрес наутро после субботы. Постепенно различие пасхальных традиций поместных Церквей становилось все более заметным, возник так называемый «пасхальный спор» между восточными и западными христианскими общинами, возникла угроза единству Церкви. На Первом Вселенском Соборе, созванном императором Константином в 325 году в Никее, рассматривался вопрос о едином для всех праздновании Пасхи. По словам церковного историка Евсевия Кесарийского, все епископы не только приняли Символ Веры, но и условились праздновать Пасху всем в один день:

Для согласного исповедания Веры спасительное празднование Пасхи надлежало совершать всем в одно и то же время. Поэтому сделано было общее постановление и утверждено подписью каждого из присутствовавших. Окончив эти дела, василевс (Константин Великий) сказал, что он одержал теперь вторую победу над врагом Церкви, и потому совершил победное посвященное празднество Богу.

С того времени все поместные Церкви стали праздновать Пасху в первое воскресенье после первого полнолуния, наступившего после весеннего равноденствия. Если же в это воскресенье выпадает Пасха иудейская, то христиане переносят празднование на следующее воскресенье, поскольку еще в правилах святых Апостолов, согласно 7-му правилу, запрещено христианам праздновать Пасху вместе с иудеями.

Как рассчитать дату Пасхи?

Для расчета Пасхи нужно знать не только солнечный (равноденствие), но и лунный календарь (полнолуние). Поскольку лучшие знатоки лунного и солнечного календаря жили в то время в Египте, честь вычисления православной пасхалии была предоставлена Александрийскому епископу. Он должен был ежегодно извещать все поместные Церкви о дне Пасхи. Со временем была создана Пасхалия на 532 года. Она основана на периодичности юлианского календаря, в котором календарные показатели расчета Пасхи — круг Солнца (28 лет) и круг Луны (19 лет) — повторяются через 532 года. Этот период называется «великим индиктионом». Начало первого «великого индиктиона» совпадает с началом эры «от сотворения мира». Текущий, 15 великий индиктион, начался в 1941 году. На Руси пасхальные таблицы включали в состав богослужебных книг, например, Следованную Псалтырь. Известно также несколько рукописей XVII–XVII вв. под названием «Великий миротворный круг». В них содержатся не только Пасхалия на 532 года, но и таблицы для расчета даты Пасхи по руке, так называемая Пятиперстная Пасхалия или «рука Дамаскина».

Стоит отметить, что в старообрядчестве до настоящего времени сохранились знания, как рассчитать по руке дату Пасхи, любого подвижного праздника, умение определить, в какой день недели приходится тот или иной праздник, продолжительности Петрова поста и другие важные сведения, необходимые для совершения богослужения.

Православная пасхальная служба

Всю Страстную седмицу, предшествующую Пасхе, каждый из дней которой называется Великим, православные христиане совершают службы и вспоминают Страсти Христовы, последние дни земной жизни Спасителя, Его страдания, распятие, смерть на Кресте, погребение, схождение во ад и Воскресение. Для христиан это особо почитаемая неделя, время особо строгого поста, подготовки к встрече главного христианского праздника.

Перед началом праздничной службы в храме читаются Деяния апостолов. Пасхальная служба, как и в древности, совершается ночью. Богослужение начинается за два часа до полуночи Воскресной полунощницей, во время которой читают канон Великой субботы «Волною морскою». На 9-й песни канона, когда поется ирмос «Не рыдай Мене, Мати», после каждения, Плащаница уносится в алтарь. У старообрядцев-безпоповцев после третьей песни канона и седальна читается слово Епифания Кипрского «Что се безмолвие». 

После полунощницы начинается подготовка к Крестному ходу. Священнослужители в блестящих ризах, с крестом, Евангелием и иконами выходят из храма, за ними следуют молящиеся с горящими свечами; трижды обходят храм посолонь (по солнцу, по часовой стрелке) с пением стихеры: «Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангели поют на небеси, и нас на земли сподоби чистыми сердцы Тебе славити». Этот крестный ход напоминает шествие мироносиц глубоким утром ко гробу, чтобы помазать Тело Исуса Христа. Крестный ход останавливается у западных дверей, которые бывают затворены: это напоминает снова мироносиц, получивших первую весть о воскресении Господа у дверей гроба. «Кто отвалит нам камень от гроба?» — недоумевают они.

Священник, покадив иконы и присутствующих, начинает светлую утреню возгласом: «Слава Святей, и Единосущней, и Животворящей, и Неразделимей Троице». Храм освещается множеством светильников. Священно- и церковнослужители поют трижды тропарь празднику:

Хrт0съ воскрeсе и3зъ мeртвыхъ смeртію на смeрть наступи2 и3 грHбнымъ жив0тъ даровA.

После этого тропарь многократно повторяют певчие при возглашении священником стихов: «Да воскреснет Бог» и прочих. Затем священнослужитель с крестом в руках, изображая Ангела, отвалившего камень от дверей гроба, открывает затворенные двери храма и все верующие входят в храм. Далее, после великой ектении, поется торжественным и ликующим напевом пасхальный канон: «Воскресения день», составленный св. Иоанном Дамаскиным. Тропари пасхального канона не читаются, а поются с припевом: «Христос воскресе из мертвых». Во время пения канона священник, держа в руках крест, на каждой песни кадит святые иконы и народ, приветствуя его радостным восклицанием: «Христос воскресе». Народ отвечает: «Воистину воскресе». Многократный выход священника с каждением и приветствием «Христос воскресе» изображает многократные явления Господа своим ученикам и радость их при виде Его. После каждой песни канона произносится малая ектения. По окончании канона поется следующий утренний светилен:

Пл0тію ўснyвъ ћкw мeртвъ, цRь и3 гDь, триднeвенъ воскRсе, и3 ґдaма воздви1гъ и3з8 тли2, и3 ўпраздни1въ смeрть. пaсха нетлёніz, ми1ру спасeніе.

(Перевод: Царь и Господь! Уснув плотью, как мертвец, Ты воскрес тридневный, воздвигнув от погибели Адама и уничтожив смерть; Ты — пасха безсмертия, спасение мира).

Затем читаются хвалитные псалмы и поются стихеры на хвалитех. К ним присоединяются стихеры Пасхи с припевом: «Да воскреснет Бог и разыдутся врази Его». После этого, при пении тропаря «Христос воскресе», верующие дают друг другу братское лобзание, т.е. «христосуются», с радостным приветствием: «Христос воскресе» — «Воистину воскресе». После пения пасхальных стихер бывает чтение слова св. Иоанна Златоустого: «Аще кто благочестив и боголюбив». Затем произносятся ектении и следует отпуст утрени, который священник совершает с крестом в руке, возглашая: «Христос воскресе». Далее поются пасхальные часы, которые состоят из пасхальных песнопений. По окончании пасхальных часов совершается пасхальная литургия. Вместо Трисвятого на пасхальной литургии поется «Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся. Аллилуиа». Апостол читается из Деяний св. апостолов (Деян. 1, 1-8), Евангелие читается от Иоанна (1, 1-17), в котором говорится о воплощении Сына Божия Исуса Христа, называемого в Евангелии «Словом». В некоторых приходах староверов-поповцев есть интересный обычай — на пасхальной Литургии читать Евангелие одновременно несколькими священнослужителями и даже на нескольких языках (повторяя каждый стих Евангелия несколько раз). Так, в некоторых липованских приходах читают на церковно-славянском и румынском, в России — на церковно-славянском и греческом. Некоторые прихожане Покровского собора на Рогожском вспоминают, что владыка Геронтий (Лакомкин) на Пасху читал Евангелие по-гречески.

Отличительная особенность пасхальной службы: она вся поется. Храмы в это время ярко освещены свечами, которые молящиеся держат в руках и ставят перед иконами. Благословением после литургии «брашен», т.е. сыра, мяса и яиц, дается верующим разрешение от поста.

Вечером совершается пасхальная вечерня. Особенность ее следующая. Настоятель облачается во все священные одежды и после вечернего входа с Евангелием читает на престоле Евангелие, повествующее о явлении Господа Исуса Христа Апостолам вечером в день Своего воскресения из мертвых (Ин. XX, 19-23). Богослужение первого дня св. Пасхи повторяется в течение всей пасхальной недели, за исключением чтения Евангелия на вечерни. В течение 40 дней, до праздника Вознесения Господня, поются за богослужением пасхальные тропари, стихеры и каноны. Молитва Св. Духу: «Царю Небесный» не читается и не поется до праздника Св. Троицы.

Кондак празднику:

Ѓще и3 в0 гроб сни1де без8смeртне, но ѓдову разруши1въ си1лу, и3 воскрeсе ћкw побэди1тель хrтE б9е. женaмъ мmрwн0сицамъ рaдость провэщaвъ, и3 свои1мъ ґпcлwмъ ми1ръ даровA, и4же пaдшимъ подаS воскrніе.

(Перевод: Хотя Ты, Бессмертный, и во гроб сошел, но уничтожил могущество ада и, как Победитель, воскрес, Христе Боже, женам-мироносицам сказав: «Радуйтесь». апостолам своим преподал мир, падшим подаешь воскресение).

В приходных и исходных поклонах вместо «Досто́йно есть» (вплоть до отдания Пасхи) читается ирмос девятой песни пасхального канона:

Свэти1сz свэти1сz н0выи їєrли1ме, слaва бо гDнz на тебЁ восіS. ликyй нн7э и3 весели1сz сіHне, тh же чcтаz красyйсz бцdе, њ востaніи ржcтвA твоегw2 (поклон земной).

(Перевод: Осветись, осветись (paдостью) новый Иерусалим; ибо слава Господня возсияла над тобою; торжествуй ныне и веселись Сион: и Ты, Богородица, радуйся о воскресении Рожденного Тобою).

К сожалению, сегодня не всякий человек может попасть в старообрядческий храм на Пасхальную службу. Во многих регионах нет старообрядческих храмов, в других они настолько удалены, что добраться до них чрезвычайно сложно. Поэтому в разделе Библиотека размещено последование Пасхального Богослужения по двум Уставам. Пасхальное Богослужение по сокращенному Уставу включает в себя последовательно Светлую Утреню, Канон Пасхи, Пасхальные часы, Обедницу (гражданским шрифтом). Также предлагаем подробное последование службы на Святую Пасху мирским чином (на церковнославянском языке в формате pdf), которое широко используется в безпоповских общинах за отсутствием священства.

---

Библиотека Русской веры
Богослужение на святую Пасху →

Читать онлайн

---

Традиции празднования Пасхи у старообрядцев

У старообрядцев всех согласий — и поповцев, и безпоповцев традиции празднования Светлого Христова Воскресения во многом общие. Разговение на Святую Пасху староверы начинают за трапезой в кругу семьи после храмового богослужения. Во многих общинах есть и общая церковная трапеза, за которой собирается много верующих. В день Воскресения Христова на стол ставят особые блюда, которые готовят только раз в году: пасхальный кулич, творожную пасху, крашеные яйца. Кроме особенных пасхальных блюд готовят множество традиционных лакомств русской кухни. В начале Пасхальной трапезы принято вкушать освященную в храме пищу, затем уже все остальные блюда.

На Пасху принято христосоваться — поздравлять друг друга с великим праздником и обмениваться крашеными яйцами, как символом жизни, трижды целуя друг друга. Подробнее о пасхальном целовании можно прочитать в комментарии о. Ивана Курбацкого «Как правильно христосоваться: целовать нужно друг друга один раз или трижды?» 

Окрашенное в красный цвет луковой шелухой яйцо раньше называли крашенка, расписное — писанка, а деревянные пасхальные яйца — яйчата. Яйцо красного цвета знаменует для людей возрождение кровью Христовой.

Другие цвета и узоры, которыми расписывают яйца, — это нововведение, которое во многих безпоповских общинах не приветствуется, как и термонаклейки с изображением лика Христа, Богородицы, изображениями храмов и надписями. Вся эта «полиграфия» обычно широко представлена на прилавках магазинов в предпасхальные недели, однако мало кто задумывается о дальнейшей судьбе такой термонаклейки — после того, как ее счистят с пасхального яйца, она вместе с изображением Исуса Христа или Богородицы отправляется прямиком в мусорное ведро.

Внутри безпоповских согласий существует ряд отличий празднования Пасхи. Так, в некоторых безпоповских общинах Сибири куличи вообще не пекут и, соответственно, не освящают, считая это еврейским обычаем. В других общинах нет переодевания, смены темных одежд и платков на светлые, прихожане остаются в той же христианской одежде, что и пришли на богослужение. Общим в пасхальных традициях староверов всех согласий является, безусловно, отношение к работе во время Светлой седмицы. В канун праздника или воскресения христиане работают только до половины дня, предшествующего празднику, а во всю Пасхальную седмицу работать для староверов большой грех. Это время духовной радости, время торжественной молитвы и прославления воскресшего Христа. В отличие от старообрядцев-поповцев, в некоторых безпоповских согласиях нет обычая обхода наставником домов прихожан с Христославлением, однако каждый прихожанин, по желанию, безусловно, может пригласить наставника для пения пасхальных стихер и праздничной трапезы.

Праздник Светлой Пасхи — самый любимый Праздник еще с детства, он всегда радостный, особенно теплый и торжественный! Особенно много радости он приносит детям, а каждый верующий старается подать пасхальное яйцо, кулич или сладости, в первую очередь именно ребенку.

На Светлой неделе в некоторых безпоповских общинах до сих пор сохранилась древняя забава для малышей, к которой с нескрываемой радостью присоединяются и взрослые — катание крашеных (неосвященных) яиц. Суть игры такова: каждый игрок катит своё яйцо по специальной деревянной дорожке — желобу, и если укатившееся яйцо попадет в чье-то другое яйцо, то игрок забирает его себе как приз. Недалеко от желоба обычно раскладывают еще и подарки-сувениры. В старину такие соревнования могли длиться по несколько часов! А «счастливчики» возвращались домой с богатым «урожаем» яиц.
 

Для всех староверов, независимо от согласия, Пасха — это Праздник праздников и Торжество торжеств, это победа добра над злом, света над тьмой, это великое торжество, ангелов и архангелов вечный праздник, жизнь безсмертная для всего мира, нетленное небесное блаженство для людей. Искупительная жертва Господа Бога и Спаса нашего Исуса Христа, пролитая Им на Честном Кресте кровь избавила человека от страшной власти греха и смерти. Да будет «Пасха нова святая, Пасха таинственная», прославляемая в праздничных песнопениях, продолжаться в наших сердцах во все дни нашей жизни!

---

Библиотека Русской веры
Поучение св. Иоанна Златоустаго на святую Пасху →

Читать онлайн

---

Воскресение Христово. Иконы

В старообрядческой иконографии нет отдельной иконы Воскресения Христова, потому что момент воскресения Исуса не видели не только люди, но даже ангелы. Этим подчёркивается непостижимость тайны Христа. Знакомое нам изображение Христа, в белоснежных ризах исходящего из гроба со знаменем в руке, — это позднейшая католическая версия, лишь в послепетровское время появившаяся в храмах РПЦ.

В православной иконографии на иконе Воскресения Христова, как правило, изображается момент схождения Спасителя в ад и изведения из ада душ ветхозаветных праведников. Также иногда изображается воскресший Христос в сиянии, ангел, благовествующий Женам-мироносицам, и другие сюжеты, связанные с Воскресением. Сюжет «Воскресение Христово — Сошествие во ад» является одним из наиболее распространенных иконографических сюжетов.

Общая идея пасхального изображения Христа в аду созвучна теме Исхода народа Израильского из Египта. Как некогда Моисей освободил евреев от рабства, так и Христос исходит в преисподнюю и освобождает томящиеся там души. И не просто освобождает, а переводит их в царство Правды и Света.

Храмы Воскресения Христова

Самым известным храмом Воскресения Христова является Храм Гроба Господня (Иерусалимский храм Воскресения Христова).

Храмы Воскресения Христова на Руси строились во имя Воскресения Словущего, или Обновления, то есть освящения после восстановления Храма Гроба Господня, совершенного в 355 году при святом равноапостольном Константине Великом.  

В Москве сохранились несколько храмов в честь этого праздника, один из них — храм Воскресения Словущего на Успенском Вражке. Первое упоминание о храме датируется 1548 годом. Это была деревянная церковь, которая сгорела в большой московский пожар 10 апреля 1629 года. На её месте к 1634 году был построен существующий каменный храм. Почти два века храм простоял без изменений, в 1816—1820 годах были перестроены трапезная и колокольня.

Один из древнейших храмов в г. Коломне освящен в честь Воскресения Словущего. 18 января 1366 года в этом храме венчались святой благоверный князь Дмитрий Донской и святая княгиня Евдокия (в иночестве Евфросиния) Московская. Храм неоднократно перестраивался. В 1990-х гг. он возвращен приходу Успенского собора РПЦ.

Во времена Золотой Орды в Коломенском посаде был воздвигнут храм во имя Николы «Мокрого», упомянутый в писцовых книгах 1577—1578 годах. В начале ХVIII века на его месте построен храм с главным престолом в честь Воскресения Словущего и придельным храмом во имя святителя Николы. В начале 1990-х годов этот один из старейших и красивейших храмов города Коломны администрация передала общине Русской Православной старообрядческой Церкви. Главный храмовой праздник теперь отмечается 19 декабря, в честь св. Николы «зимнего», а в народе этот храм до сих пор многие знают как храм Воскресения Христова.

Старообрядческие храмы Воскресения Христова

Знаменитая рогожская колокольня была освящена 18 августа 1913 года во имя Воскресения Христова, после того как на средства благотворителей этот храм был возведен в честь дарования старообрядцам свободы вероисповедания. После того, как во время гонений безбожников храм был осквернен, его нужно было переосвятить. В 1949 году он был освящен во имя Успения Пресвятой Богородицы, поскольку старый антимис во имя Воскресения Христова исчез, однако на Рогожском хранился антимис, освященный во имя Успения Божией Матери. В таком положении храм пребывал до 31 января 2014 года. В конце 1990-х годов стали изучать предложения вернуть храму его историческое имя. После реконструкции и капитального ремонта храма в 2012 году его необходимо было переосвятить. Инициатива переосвятить храм с его историческим наименованием была поддержана предстоятелем Русской Православной старообрядческой Церкви митрополитом Корнилием (Титовым) на Освященном соборе 2014 года. 1 февраля 2015 года в Рогожской слободе состоялось освящение храма-колокольни Рогожского кладбища во имя Воскресения Христова. Таким образом ему было возвращено историческое имя. 

Древлеправославной Поморской Церкви принадлежит действующий храм Воскресения Христова и Покрова Богородицы в Токмаковом переулке (г. Москва). Это первая старообрядческая церковь поморской общины (2-й Московской общины поморского брачного согласия), возведённая после манифеста о веротерпимости 1905 года в Москве. История у этого храма очень многострадальная. Сейчас продолжается реставрация храма на средства членов общины, при этом проходят службы.

Также в Литве в г. Висагинасе действует храм Воскресения Христова Древлеправославной Поморской Церкви. 

Христианская Пасха и Песах у иудеев (Еврейская Пасха)

В 2021 году православные празднуют Пасху 2 мая, а иудейский праздник Песах (Еврейская Пасха) в этом году прилучается на 27 марта–4 апреля. Таким образом, многие внимательные христиане задаются вопросом: «Почему в 2017 году православные празднут Пасху вместе с иудеями?». Такой вопрос исходит из 7-го правила святых апостол, которое дословно звучит так:

Если кто, епископ, или пресвитер, или диакон святой день Пасхи прежде весеннего равноденствия с иудеями праздновать будет: да будет извержен от священного чина.

Получается, что якобы в этом году все православные будут нарушать 7-е апостольское правило? В сознании некоторых христиан получается целый «экуменический клубок», когда в 2017 году православные, католики и иудеи празднуют Пасху в один день. Как же быть?

Для разрешения этого вопроса следует знать, что споры о вычислении дня Пасхи в Православной церкви, по сути, закончились с утверждением православной Пасхалии на Первом Вселенском соборе. Таблицы Пасхалии позволяют вычислять день Пасхи календарно, то есть не глядя на небо, а с помощью календарных таблиц, циклически повторяющихся каждые 532 года. Эти таблицы были составлены так, чтобы Пасха удовлетворяла двум апостольским правилам о Пасхе:

• Праздновать Пасху после первого весеннего полнолуния (то есть после первого полнолуния, наступившего после дня весеннего равноденствия);
• не сопраздновать Пасху с иудеями.

Поскольку эти два правила не определяют день Пасхи однозначно, к ним были добавлены еще два вспомогательных правила, которые совместно с апостольскими (главными) правилами позволили определить Пасху однозначно и составить календарные таблицы православной Пасхалии. Вспомогательные правила не так важны, как апостольские, и к тому же одно из них со временем начало нарушаться, поскольку календарный способ вычисления первого весеннего полнолуния, заложенный в Пасхалию, давал небольшую ошибку — 1 сутки за 300 лет. Это было замечено и подробно обсуждалось, например, в Собрании святоотеческих правил Матфея Властаря. Однако поскольку данная ошибка не затрагивала соблюдения апостольских правил, а лишь усиливала их, сдвигая день празднования Пасхи немного вперед по датам календаря, в Православной церкви было принято решение не менять Пасхалию, утвержденную отцами Вселенского собора. В Католической же церкви Пасхалия была изменена в 1582 году таким образом, что потерявшее силу вспомогательное правило стало вновь выполняться, зато апостольское правило о несопраздновании с иудеями начало нарушаться. В итоге Православная и Католическая Пасхи разошлись во времени, хотя иногда они могут совпадать.

Если посмотреть на два апостольских правила, приведенных выше, бросается в глаза, что одно из них — о несопраздновании с иудеями — изложено не совсем строго и требует толкования. Дело в том, что празднование иудейской Пасхи продолжается 7 дней. Православная Пасха, по сути, тоже празднуется 7 дней, в течение всей Светлой седмицы. Возникает вопрос: что значит «не сопраздновать с иудеями»? Не допускать совпадения Светлого воскресения с первым днем иудейской Пасхи? Или же подойти более строго и не допускать наложения Светлого воскресения ни на один из 7 дней иудейского праздника? 

На самом деле, внимательно изучая Пасхалию, можно заподозрить, что ранее Первого Вселенского собора христиане пользовались как первым (слабым), так и вторым (сильным) толкованием апостольского правила. Однако отцы Первого Вселенского собора при составлении Пасхалии совершенно определенно остановились именно на первом толковании: Светлое воскресение не должно совпадать лишь с первым, основным днем иудейской Пасхи, а с последующими 6-ю днями иудейского праздника оно совпадать может. Таково было ясно выраженное в Пасхалии мнение Первого Вселенского собора, которому до сих пор следует Православная Церковь. Таким образом, в 2017 году православные не нарушают 7-е правило святых апостол о праздновании Пасхи с иудеями, потому как христианская Пасха не совпадает с первым днем еврейской Пасхи, а в остальные дни такие «наложения» не возбраняются, тем более, что подобные случаи были и ранее.

Новопасхалисты и их учение

В наше время, в 2010 году, несколько членов Русской Православной старообрядческой Церкви усомнились в святоотеческом толковании апостольского правила о Пасхе и решили пересмотреть этот вопрос. Собственно, пересмотром занимался один только А. Ю. Рябцев, а остальные ему просто поверили на слово. А.Ю. Рябцев, в частности, писал (мы цитируем его слова частично, опуская явные домыслы):

… Нередко наша Пасха совпадает с последними днями еврейской пасхи, которая празднуется семь дней, и первое главное правило вычисления Пасхи нарушается… В современной практике мы иногда попадаем на последние дни еврейской пасхи.

А. Ю. Рябцев предложил запретить совпадение Светлого воскресения со всеми 7-ю днями иудейского праздника Пасхи и праздновать Православную Пасху по новым, им самим предложенным правилам. Сторонников этого учения стали называть «новопасхалисты» или «новопасхальники». 1 мая 2011 года они впервые отметили Пасху по новым правилам в древнем пещерном храме на горе Тепе-Кермен в Крыму. После собора РПсЦ 2011 года, осудившего празднование Пасхи по новым вычислениям, новопасхалисты выделились в отдельную религиозную группу, существующую и поныне. В нее входит всего несколько человек. По-видимому, существует некая связь между этой группой и Г. Стерлиговым, также высказывавшим мысль об изменении дня празднования Православной Пасхи.

Passover
A table set up for a Passover Seder
Official name	Pesach – פסח (in Hebrew).
Observed by	Jews
Type	Jewish (religious and cultural)
Significance	Celebrates The Exodus, the freedom from slavery of the Israelites’ from Ancient Egypt that followed the Ten Plagues Beginning of the 49 days of Counting of the Omer Connected to barley harvest in spring
Celebrations	Passover Seder
Begins	15 Nisan
Ends	21 Nisan (22 Nisan in traditional Diaspora communities)
Date	15 Nisan, 16 Nisan, 17 Nisan, 18 Nisan, 19 Nisan, 20 Nisan, 21 Nisan, 22 Nisan
2022 date	Sunset, 15 April – nightfall, 23 April[1] (8 days)
2023 date	Sunset, 5 April – nightfall, 13 April[1] (8 days)
2024 date	Sunset, 22 April – nightfall, 30 April[1] (8 days)
2025 date	Sunset, 12 April – nightfall, 20 April[1] (8 days)
Related to	Shavuot («Festival of Weeks») which follows 49 days from the second night of Passover.

Passover, also called Pesach (;^[2] Biblical Hebrew: חַג הַפֶּסַח, romanized: Ḥag hapPesaḥ), is a major Jewish holiday that celebrates the Biblical story of the Israelites escape from slavery in Egypt,^[3] which occurs on the 15th day of the Hebrew month of Nisan, the first month of Aviv, or spring. The word Pesach or Passover can also refer to the Korban Pesach, the paschal lamb that was offered when the Temple in Jerusalem stood; to the Passover Seder, the ritual meal on Passover night; or to the Feast of Unleavened Bread. One of the biblically ordained Three Pilgrimage Festivals, Passover is traditionally celebrated in the Land of Israel for seven days and for eight days among many Jews in the Diaspora, based on the concept of yom tov sheni shel galuyot. In the Bible, the seven-day holiday is known as Chag HaMatzot, the feast of unleavened bread (matzo).^[4]

According to the Book of Exodus, God commanded Moses to tell the Israelites to mark a lamb’s blood above their doors in order that the Angel of Death would pass over them (i.e., that they would not be touched by the tenth plague, death of the firstborn). After the death of the firstborn, Pharaoh ordered the Israelites to leave, taking whatever they want, and asked Moses to bless him in the name of the Lord. The passage goes on to state that the Passover sacrifice recalls the time when God «passed over the houses of the Israelites in Egypt».^[5] This story is recounted at the Passover meal in the form of the Haggadah, in fulfillment of the command «And thou shalt tell (Higgadata) thy son in that day, saying: It is because of that which the LORD did for me when I came forth out of Egypt.»^[6]

The wave offering of barley was offered at Jerusalem on the second day of the festival. The counting of the sheaves is still practiced, for seven weeks until the Feast of Weeks on the 50th day, the holiday of Shavuot.

Nowadays, in addition to the biblical prohibition of owning leavened foods for the duration of the holiday, the Passover Seder, at which the Haggadah is read aloud, is one of the most widely observed rituals in Judaism.

Etymology

The Hebrew פֶּסַח is rendered as Tiberian [pɛsaħ] (listen), and Modern Hebrew: [ˈpesaχ] Pesah, Pesakh. The verb pasàch (פָּסַח) is first mentioned in the Torah’s account of the Exodus from Egypt,^[7] and there is some debate about its exact meaning. The commonly held assumption that it means «He passed over» (פסח), in reference to God «passing over» (or «skipping») the houses of the Hebrews during the final of the Ten Plagues of Egypt, stems from the translation provided in the Septuagint (Ancient Greek: παρελευσεται, romanized: pareleusetai in Exodus 12:23,^[7] and εσκεπασεν, eskepasen in Exodus 12:27.)^[5] Targum Onkelos translates pesach as ve-yeiḥos (Hebrew: וְיֵחוֹס, romanized: we-yēḥôs) «he had pity» coming from the Hebrew root חסה meaning «to have pity».^[8] Cognate languages yield similar terms with distinct meanings, such as «make soft, soothe, placate» (Akkadian passahu), «harvest, commemoration, blow» (Egyptian), or «separate» (Arabic fsh).^[9]

The term Pesach (Hebrew: פֶּסַח, Pesaḥ) may also refer to the lamb or goat which was designated as the Passover sacrifice (called the Korban Pesach in Hebrew). Four days before the Exodus, the Hebrews were commanded to set aside a lamb,^[10] and inspect it daily for blemishes. During the day on the 14th of Nisan, they were to slaughter the animal and use its blood to mark their lintels and door posts. Before midnight on the 15th of Nisan they were to consume the lamb.

The English term «Passover» is first known to be recorded in the English language in William Tyndale’s translation of the Bible,^[11] later appearing in the King James Version as well. It is a literal translation of the Hebrew term.^[12] In the King James Version, Exodus 12:23 reads:

For the LORD will pass through to smite the Egyptians; and when he seeth the blood upon the lintel, and on the two side posts, the LORD will pass over the door, and will not suffer the destroyer to come in unto your houses to smite you.^[13]

Origins

The Passover ritual is «a mitzvah commanded by Torah (rather than of rabbinic origin).»^[14]

Biblical narrative

In the Book of Exodus

In the Book of Exodus, the Israelites are enslaved in ancient Egypt. Yahweh, the god of the Israelites, appears to Moses in a burning bush and commands Moses to confront Pharaoh. To show his power, Yahweh inflicts a series of 10 plagues on the Egyptians, culminating in the 10th plague, the death of the first-born.

This is what the LORD says: «About midnight I will go throughout Egypt. Every firstborn son in Egypt will die, from the firstborn son of Pharaoh, who sits on the throne, to the firstborn of the slave girl, who is at her hand mill, and all the firstborn of the cattle as well. There will be loud wailing throughout Egypt – worse than there has ever been or ever will be again.»

— Exodus 11:4–6

Before this final plague Yahweh commands Moses to tell the Israelites to mark a lamb’s blood above their doors in order that Yahweh will pass over them (i.e., that they will not be touched by the death of the firstborn).

The biblical regulations for the observance of the festival require that all leavening be disposed of before the beginning of the 15th of Nisan.^[15] An unblemished lamb or goat, known as the Korban Pesach or «Paschal Lamb», is to be set apart on 10th Nisan,^[10] and slaughtered at dusk as 14th Nisan ends in preparation for the 15th of Nisan when it will be eaten after being roasted.^[16] The literal meaning of the Hebrew is «between the two evenings».^[17] It is then to be eaten «that night», 15th Nisan,^[18] roasted, without the removal of its internal organs^[19] with unleavened bread, known as matzo, and bitter herbs known as maror.^[18] Nothing of the sacrifice on which the sun rises by the morning of the 15th of Nisan may be eaten, but must be burned.^[20]

The biblical regulations pertaining to the original Passover, at the time of the Exodus only, also include how the meal was to be eaten: «with your loins girded, your shoes on your feet, and your staff in your hand; and ye shall eat it in haste: it is the LORD‘s passover».^[21]

The biblical requirements of slaying the Paschal lamb in the individual homes of the Hebrews and smearing the blood of the lamb on their doorways were celebrated in Egypt. However, once Israel was in the wilderness and the tabernacle was in operation, a change was made in those two original requirements.^[22] Passover lambs were to be sacrificed at the door of the tabernacle and no longer in the homes of the Jews. No longer, therefore, could blood be smeared on doorways.

The passover in other biblical passages

Called the «festival [of] the matzot» (Hebrew: חג המצות ḥag ha-matzôth) in the Hebrew Bible, the commandment to keep Passover is recorded in the Book of Leviticus:

In the first month, on the fourteenth day of the month at dusk is the LORD‘s Passover. And on the fifteenth day of the same month is the feast of unleavened bread unto the LORD; seven days ye shall eat unleavened bread. In the first day ye shall have a holy convocation; ye shall do no manner of servile work. And ye shall bring an offering made by fire unto the LORD seven days; in the seventh day is a holy convocation; ye shall do no manner of servile work.

The sacrifices may be performed only in a specific place prescribed by God. For Judaism, this is Jerusalem.^[23]

The biblical commandments concerning the Passover (and the Feast of Unleavened Bread) stress the importance of remembering:

• Exodus 12:14 commands, in reference to God’s sparing of the firstborn from the Tenth Plague: «And this day shall be unto you for a memorial, and ye shall keep it a feast to the LORD; throughout your generations ye shall keep it a feast by an ordinance for ever.»^[24]
• Exodus 13:3 repeats the command to remember: «Remember this day, in which you came out of Egypt, out of the house of bondage, for by strength the hand of the LORD brought you out from this place.»^[25]
• Deuteronomy 16:12: «And thou shalt remember that thou wast a bondman in Egypt; and thou shalt observe and do these statutes».^[26]

In 2 Kings 23:21–23 and 2 Chronicles 35:1–19, King Josiah of Judah restores the celebration of the Passover,^[27] to a standard not seen since the days of the judges or the days of the prophet Samuel.^[28]

Ezra 6:19–21 records the celebration of the passover by the Jews who had returned from exile in Babylon, after the temple had been rebuilt.^[29]

Some of these details can be corroborated, and to some extent amplified, in extrabiblical sources. The removal (or «sealing up») of the leaven is referred to in the Elephantine papyri, an Aramaic papyrus from 5th century BCE Elephantine in Egypt.^[30] The slaughter of the lambs on the 14th is mentioned in The Book of Jubilees, a Jewish work of the Ptolemaic period, and by the Herodian-era writers Josephus and Philo. These sources also indicate that «between the two evenings» was taken to mean the afternoon.^[31] Jubilees states the sacrifice was eaten that night,^[32] and together with Josephus states that nothing of the sacrifice was allowed to remain until morning.^[33] Philo states that the banquet included hymns and prayers.^[34]

Date and duration

The Passover begins on the 15th day of the month of Nisan, which typically falls in March or April of the Gregorian calendar. The 15th day begins in the evening, after the 14th day, and the seder meal is eaten that evening. Passover is a spring festival, so the 15th day of Nisan typically begins on the night of a full moon after the northern vernal equinox.^[35] However, due to leap months falling after the vernal equinox, Passover sometimes starts on the second full moon after vernal equinox, as in 2016.

To ensure that Passover did not start before spring, the tradition in ancient Israel held that the lunar new year, the first day of Nisan, would not start until the barley was ripe, being the test for the onset of spring.^[36] If the barley was not ripe, or various other phenomena^[37] indicated that spring was not yet imminent, an intercalary month (Adar II) would be added. However, since at least the 4th century, the intercalation has been fixed mathematically according to the Metonic cycle.^[38]

In Israel, Passover is the seven-day holiday of the Feast of Unleavened Bread, with the first and last days celebrated as legal holidays and as holy days involving holiday meals, special prayer services, and abstention from work; the intervening days are known as Chol HaMoed («Weekdays [of] the Festival»). Jews outside the Land of Israel celebrate the festival for eight days. Reform and Reconstructionist Jews usually celebrate the holiday over seven days.^[39][40][41] Karaites use a different version of the Jewish calendar, differing from that used with modern Jewish calendar by one or two days.^[42] The Samaritans use a calendrical system that uses a different method from that current in Jewish practice, in order to determine their timing of feastdays.^[43] In 2009, for example, Nisan 15 on the Jewish calendar used by Rabbinic Judaism corresponds to April 9. On the calendars used by Karaites and Samaritans, Abib or Aviv 15 (as opposed to ‘Nisan’) corresponds to April 11 in 2009. The Karaite and Samaritan Passovers are each one day long, followed by the six-day Festival of Unleavened Bread – for a total of seven days.^[44]

Passover sacrifice

The main entity in Passover according to Judaism is the sacrificial lamb.^[45] During the existence of the Tabernacle and later the Temple in Jerusalem, the focus of the Passover festival was the Passover sacrifice (Hebrew: korban Pesach), also known as the Paschal lamb, eaten during the Passover Seder on the 15th of Nisan. Every family large enough to completely consume a young lamb or wild goat was required to offer one for sacrifice at the Jewish Temple on the afternoon of the 14th day of Nisan,^[46] and eat it that night, which was the 15th of Nisan.^[47] If the family was too small to finish eating the entire offering in one sitting, an offering was made for a group of families. The sacrifice could not be offered with anything leavened,^[48] and had to be roasted, without its head, feet, or inner organs being removed^[49] and eaten together with unleavened bread (matzo) and bitter herbs (maror). One had to be careful not to break any bones from the offering,^[50] and none of the meat could be left over by morning.^[51]

Because of the Passover sacrifice’s status as a sacred offering, the only people allowed to eat it were those who had the obligation to bring the offering. Among those who could not offer or eat the Passover lamb were an apostate,^[52] a servant,^[53] an uncircumcised man^[54] a person in a state of ritual impurity, except when a majority of Jews are in such a state,^[55] and a non-Jew. The offering had to be made before a quorum of 30.^[56] In the Temple, the Levites sang Hallel while the priests performed the sacrificial service. Men and women were equally obligated regarding the offering (Pesahim 91b).

Today, in the absence of the Temple, when no sacrifices are offered or eaten, the mitzvah of the Korban Pesach is memorialized in the Seder Korban Pesach, a set of scriptural and Rabbinic passages dealing with the Passover sacrifice, customarily recited after the Mincha (afternoon prayer) service on the 14th of Nisan,^[57] and in the form of the zeroa, a symbolic food placed on the Passover Seder Plate (but not eaten), which is usually a roasted shankbone (or a chicken wing or neck). The eating of the afikoman substitutes for the eating of the Korban Pesach at the end of the Seder meal (Mishnah Pesachim 119a). Many Sephardi Jews have the custom of eating lamb or goat meat during the Seder in memory of the Korban Pesach.

Removing all leaven (chametz)

Leaven, in Hebrew chametz (Hebrew: חמץ ḥamets, «leavening») is made from one of five types of grains^[58] combined with water and left to stand for more than eighteen minutes. The consumption, keeping, and owning of chametz is forbidden during Passover. Yeast and fermentation are not themselves forbidden as seen for example by wine, which is required, rather than merely permitted. According to Halakha, the ownership of such chametz is also proscribed.^[59]

Chametz does not include baking soda, baking powder or like products. Although these are defined in English as leavening agents, they leaven by chemical reaction, not by biological fermentation. Thus, bagels, waffles and pancakes made with baking soda and matzo meal are considered permissible, while bagels made with sourdough and pancakes and waffles made with yeast are prohibited.^[60]

The Torah commandments regarding chametz are:

• To remove all chametz from one’s home, including things made with chametz, before the first day of Passover^[61] It may be simply used up, thrown out (historically, destroyed by burning), or given or sold to non-Jews.
• To refrain from eating chametz or mixtures containing chametz during Passover.^[62]
• Not to possess chametz in one’s domain (i.e. home, office, car, etc.) during Passover.^[63]

Observant Jews spend the weeks before Passover in a flurry of thorough housecleaning, to remove every morsel of chametz from every part of the home. Jewish law requires the elimination of olive-sized or larger quantities of leavening from one’s possession, but most housekeeping goes beyond this. Even the seams of kitchen counters are thoroughly cleaned to remove traces of flour and yeast, however small. Any containers or implements that have touched chametz are stored and not used during Passover.^[64]

Some hotels, resorts, and even cruise ships across America, Europe, and Israel also undergo a thorough housecleaning to make their premises «kosher for Pesach» to cater to observant Jews.^[65]

Interpretations for abstinence from leaven or yeast

Some scholars suggest that the command to abstain from leavened food or yeast suggests that sacrifices offered to God involve the offering of objects in «their least altered state», that would be nearest to the way in which they were initially made by God.^[45][66] According to other scholars the absence of leaven or yeast means that leaven or yeast symbolizes corruption and spoiling.^[45][67]

There are also variations with restrictions on eating matzah before Passover so that there will be an increased appetite for it during Passover itself. Primarily among Chabad Chassidim, there is a custom of not eating matzoh (flat unleavened bread) in the 30 days before Passover begins.^[68] Others have a custom to refrain from eating matzah from Rosh Chodesh Nissan, while the halacha merely restricts one from eating matzah on the day before Passover.^[69]

Sale of leaven

Leaven or chametz may be sold rather than discarded, especially in the case of relatively valuable forms such as liquor distilled from wheat, with the products being repurchased afterward. In some cases, they may never leave the house, instead being formally sold while remaining in the original owner’s possession in a locked cabinet until they can be repurchased after the holiday. Modern observance may also include sealing cabinets and drawers which contain «Chametz» shut by using adhesive tape, which serves a similar purpose to a lock but also shows evidence of tampering. Although the practice of selling «Chametz» dates back many years, some Reform rabbinical authorities have come to regard it with disdain – since the supposed «new owner» never takes actual possession of the goods.^[70]

The sale of chametz may also be conducted communally via a rabbi, who becomes the «agent» for all the community’s Jews through a halakhic procedure called a kinyan (acquisition). Each householder must put aside all the chametz he is selling into a box or cupboard, and the rabbi enters into a contract to sell all the chametz to a non-Jew (who is not obligated to celebrate the commandments) in exchange for a small down payment (e.g. $1.00), with the remainder due after Passover. This sale is considered completely binding according to Halakha, and at any time during the holiday, the buyer may come to take or partake of his property. The rabbi then re-purchases the goods for less than they were sold at the end of the holiday.^[71]

Search for leaven

On the night of the fourteenth of Nisan, the night before the Passover Seder (after nightfall on the evening before Passover eve), Jews do a formal search in their homes known as bedikat chametz for any possible remaining leaven (chametz). The Talmudic sages instructed that a search for chametz be made in every home, place of work, or any place where chametz may have been brought during the year.^[72] When the first Seder is on a Saturday night, the search is conducted on the preceding Thursday night (thirteenth of Nisan) as chametz cannot be burned during Shabbat.

The Talmud in Pesahim (p. 2a) derives from the Torah that the search for chametz be conducted by the light of a candle and therefore is done at night, and although the final destruction of the chametz (usually by burning it in a small bonfire) is done on the next morning, the blessing is made at night because the search is both in preparation for and part of the commandments to remove and destroy all chametz from one’s possession.^[72]

Blessing for search of chametz and nullification of chametz

Before the search is begun there is a special blessing. If several people or family members assist in the search then only one person, usually the head of that family recites the blessing having in mind to include everyone present:^[72]

Blessed are You, Hashem our God, King of the universe, Who has sanctified us with his commandments and has commanded us concerning the removal of chametz.

In Hebrew:

ברוך אתה י-הוה א-להינו מלך העולם אשר קדשנו במצותיו וצונו על בעור חמץ

(berūkh otah, Adoynoy E-lohaynū, melekh ha-‘ôlam, eser qedesh-nū be-mitsūtayu we-tsewinū ‘al be-ôr ḥamets)

The search is then usually conducted by the head of the household joined by his family including children under the supervision of their parents.

It is customary to turn off the lights and conduct the search by candlelight, using a feather and a wooden spoon: candlelight effectively illuminates corners without casting shadows; the feather can dust crumbs out of their hiding places; and the wooden spoon which collects the crumbs can be burned the next day with the chametz. However, most contemporary Jewish-Orthodox authorities permit using a flashlight, while some strongly encourage it due to the danger coupled with using a candle.

Because the house is assumed to have been thoroughly cleaned by the night before Passover, there is some concern that making a blessing over the search for chametz will be in vain (bracha l’vatala) if nothing is found. Thus, 10 morsels of bread or cereal smaller than the size of an olive are traditionally hidden throughout the house in order to ensure that some chametz will be found.

Upon conclusion of the search, with all the small pieces safely wrapped up and put in one bag or place, to be burned the next morning, the following is said:

Any chametz or leaven that is in my possession which I have not seen and have not removed and do not know about should be annulled and become ownerless like the dust of the earth.

Original declaration as recited in Aramaic:^[72]

כל חמירא וחמיעא דאכא ברשותי דלא חמתה ודלא בערתה ודלא ידענא לה לבטל ולהוי הפקר כעפרא דארעא

Morning of 14th of Nisan

Note that if the 14th of Nisan is Shabbat, many of the below will be celebrated on the 13th instead due to restrictions in place during Shabbat.

Fast of the Firstborn

On the day preceding the first Passover seder (or on Thursday morning preceding the seder, when the first seder falls on Motza’ei Shabbat), firstborn sons are commanded to celebrate the Fast of the Firstborn which commemorates the salvation of the Hebrew firstborns. According to Exodus 12:29, God struck down all Egyptian firstborns while the Israelites were not affected.^[73] However, it is customary for synagogues to conduct a siyum (ceremony marking the completion of a section of Torah learning) right after morning prayers, and the celebratory meal that follows cancels the firstborn’s obligation to fast.

Burning and nullification of leaven

On the morning of the 14th of Nisan, any leavened products that remain in the householder’s possession, along with the 10 morsels of bread from the previous night’s search, are burned (s’rayfat chametz). The head of the household repeats the declaration of biyur chametz, declaring any chametz that may not have been found to be null and void «as the dust of the earth»:

Any chametz or leaven that is in my possession which I have not seen and have not removed and do not know about should be annulled and become ownerless like the dust of the earth.

Original declaration as recited in Aramaic:^[72]

כל חמירא וחמיעא דאכא ברשותי דלא חמתה ודלא בערתה ודלא ידענא לה לבטל ולהוי הפקר כעפרא דארעא

Should more chametz actually be found in the house during the Passover holiday, it must be burnt as soon as possible.

Unlike chametz, which can be eaten any day of the year except during Passover, kosher for Passover foods can be eaten year-round. They need not be burnt or otherwise discarded after the holiday ends.

The historic «Paschal lamb» Passover sacrifice (Korban Pesach) has not been brought following the Romans’ destruction of the Second Jewish temple approximately two thousand years ago, and it is therefore still not part of the modern Jewish holiday.

In the times when the Jewish Temples stood, the lamb was slaughtered and cooked on the evening of Passover and was completely consumed before the morning as described in Exodus 12:3–11.^[74]

Not eating Matzah from sunrise thru sunset (day before Passover)

Even Kosher for Passover matzah cannot be eaten all day Erev Pesach.^[75] Some even practice this up to 30 days before.^[76] In some way this restriction is analogous^{[citation needed]} to how the blowing of the Shofar, done by Ashkenazic Jews the month preceding Rosh Hashana, is not done on the day before that Holiday.

Separate kosher for Passover utensils and dishes

Due to the Torah injunction not to eat chametz (leaven) during Passover,^[61] observant families typically own complete sets of serving dishes, glassware and silverware (and in some cases, even separate dishwashers and sinks) which have never come into contact with chametz, for use only during Passover. Under certain circumstances, some chametz utensils can be immersed in boiling water (hagalat keilim) to purge them of any traces of chametz that may have accumulated during the year. Many Sephardic families thoroughly wash their year-round glassware and then use it for Passover, as the Sephardic position is that glass does not absorb enough traces of food to present a problem. Similarly, ovens may be used for Passover either by setting the self-cleaning function to the highest degree for a certain period of time, or by applying a blow torch to the interior until the oven glows red hot (a process called libun gamur).^[77]

Matzah

A symbol of the Passover holiday is matzo, an unleavened flatbread made solely from flour and water which is continually worked from mixing through baking, so that it is not allowed to rise. Matzo may be made by machine or by hand. The Torah contains an instruction to eat matzo, specifically, on the first night of Passover and to eat only unleavened bread (in practice, matzo) during the entire week of Passover.^[78] Consequently, the eating of matzo figures prominently in the Passover Seder. There are several explanations for this.

The Torah says that it is because the Hebrews left Egypt with such haste that there was no time to allow baked bread to rise; thus flat, unleavened bread, matzo, is a reminder of the rapid departure of the Exodus.^[79] Other scholars teach that in the time of the Exodus, matzo was commonly baked for the purpose of traveling because it preserved well and was light to carry (making it similar to hardtack), suggesting that matzo was baked intentionally for the long journey ahead.

Matzo has also been called Lechem Oni (Hebrew: «bread of poverty»). There is an attendant explanation that matzo serves as a symbol to remind Jews what it is like to be a poor slave and to promote humility, appreciate freedom, and avoid the inflated ego symbolized by more luxurious leavened bread.^[80]

Shmura matzo («watched» or «guarded» matzo), is the bread of preference for the Passover Seder in Orthodox Jewish communities. Shmura matzo is made from wheat that is guarded from contamination by leaven (chametz) from the time of summer harvest^[58] to its baking into matzos five to ten months later.

In the weeks before Passover, matzos are prepared for holiday consumption. In many Orthodox Jewish communities, men traditionally gather in groups («chaburas«) to bake handmade matzo for use at the Seder, the dough being rolled by hand, resulting in a large and round matzo. Chaburas also work together in machine-made matzo factories, which produce the typically square-shaped matzo sold in stores.

The baking of matzo is labor-intensive,^[58] as less than 18 minutes is permitted between the mixing of flour and water to the conclusion of baking and removal from the oven. Consequently, only a small number of matzos can be baked at one time, and the chabura members are enjoined to work the dough constantly so that it is not allowed to ferment and rise. A special cutting tool is run over the dough just before baking to prick any bubbles which might make the matza puff up;^[81] this creates the familiar dotted holes in the matzo.

After the matzos come out of the oven, the entire work area is scrubbed down and swept to make sure that no pieces of old, potentially leavened dough remain, as any stray pieces are now chametz, and can contaminate the next batch of matzo.

Some machine-made matzos are completed within 5 minutes of being kneaded.^[58]

Passover seder

It is traditional for Jewish families to gather on the first night of Passover (first two nights in Orthodox and Conservative communities outside Israel) for a special dinner called a seder (Hebrew: סדר seder – derived from the Hebrew word for «order» or «arrangement», referring to the very specific order of the ritual). The table is set with the finest china and silverware to reflect the importance of the meal. During this meal, the story of the Exodus from Egypt is retold using a special text called the Haggadah. A total of four cups of wine are consumed during the recitation of the Haggadah. The seder is divided by the haggadah into the following 15 parts:

1. Kadeish/ Qadēsh קדש – recital of Kiddush blessing and drinking of the first cup of wine
2. Urchatz/ Ūr·ḥats/ Ūr·ḥaṣ ורחץ – the washing of the hands – without blessing
3. Karpas כרפס – dipping of the karpas in salt water
4. Yachatz/ Yaḥats/ Yaḥaṣ יחץ – breaking the middle matzo; the larger piece becomes the afikoman which is eaten later during the ritual of Tzafun
5. Maggid/ Maggiyd מגיד – retelling the Passover story, including the recital of «the four questions» and drinking of the second cup of wine
6. Rachtzah/ Raḥ·tsah/ Raḥ·ṣah רחצה – second washing of the hands – with blessing
7. Motzi/ Môtsiy’/ Môṣiy’ מוציא – traditional blessing before eating bread products
8. Matzo/ Maṣo מצה – blessing before eating matzo
9. Maror מרור – eating of the maror
10. Koreich/ Korēkh כורך – eating of a sandwich made of matzo and maror
11. Shulchan oreich/ Shūl·ḥan ‘ôrēkh שולחן עורך – lit. «set table» – the serving of the holiday meal
12. Tzafun/ Tsafūn/ Ṣafūn צפון – eating of the afikoman
13. Bareich/ Barēkh ברך – blessing after the meal and drinking of the third cup of wine
14. Hallel הלל – recital of the Hallel, traditionally recited on festivals; drinking of the fourth cup of wine
15. Nirtzah/ Niyr·tsah/ Niyr·ṣah נירצה – conclusion

These 15 parts parallel the 15 steps in the Temple in Jerusalem on which the Levites stood during Temple services, and which were memorialized in the 15 Psalms (#120–134) known as Shir HaMa’a lot (Hebrew: שיר המעלות shiyr ha-ma‘alôth, «Songs of Ascent»).^[82]

The seder is replete with questions, answers, and unusual practices (e.g. the recital of Kiddush which is not immediately followed by the blessing over bread, which is the traditional procedure for all other holiday meals) to arouse the interest and curiosity of the children at the table. The children are also rewarded with nuts and candies when they ask questions and participate in the discussion of the Exodus and its aftermath. Likewise, they are encouraged to search for the afikoman, the piece of matzo which is the last thing eaten at the seder. Audience participation and interaction is the rule, and many families’ seders last long into the night with animated discussions and singing. The seder concludes with additional songs of praise and faith printed in the Haggadah, including Chad Gadya («One Little Kid» or «One Little Goat»).

Maror

Maror (bitter herbs) symbolizes the bitterness of slavery in Egypt. The following verse from the Torah underscores that symbolism: «And they embittered (Hebrew: וימררו ve-yimareru) their lives with hard labor, with mortar and with bricks and with all manner of labor in the field; any labor that they made them do was with hard labor» (Exodus 1:14).

Four cups of wine

There is a Rabbinic requirement that four cups of wine are to be drunk during the seder meal. This applies to both men and women. The Mishnah says (Pes. 10:1) that even the poorest man in Israel has an obligation to drink. Each cup is connected to a different part of the seder: the first cup is for Kiddush, the second cup is connected with the recounting of the Exodus, the drinking of the third cup concludes Birkat Hamazon and the fourth cup is associated with Hallel. A fifth cup of wine is poured near the end of the seder for Eliyahu HaNavi, a symbol of the future redemption, which is left un-touched.^[83]

The four questions and participation of children

Children have a very important role in the Passover seder. Traditionally the youngest child is prompted to ask questions about the Passover seder, beginning with the words, Mah Nishtana HaLeila HaZeh (Why is this night different from all other nights?). The questions encourage the gathering to discuss the significance of the symbols in the meal. The questions asked by the child are:

Why is this night different from all other nights?

On all other nights, we eat either unleavened or leavened bread, but tonight we eat only unleavened bread?

On all other nights, we eat all kinds of vegetables, but tonight, we eat only bitter herbs?

On all other nights, we do not dip [our food] even once, but tonight we dip twice?

On all other nights, we eat either sitting or reclining, but tonight we only recline?

Often the leader of the seder and the other adults at the meal will use prompted responses from the Haggadah, which states, «The more one talks about the Exodus from Egypt, the more praiseworthy he is.» Many readings, prayers, and stories are used to recount the story of the Exodus. Many households add their own commentary and interpretation and often the story of the Jews is related to the theme of liberation and its implications worldwide.

Afikoman

The afikoman – an integral part of the Seder itself – is used to engage the interest and excitement of the children at the table. During the fourth part of the Seder, called Yachatz, the leader breaks the middle piece of matzo into two. He sets aside the larger portion as the afikoman. Many families use the afikoman as a device for keeping the children awake and alert throughout the Seder proceedings by hiding the afikoman and offering a prize for its return.^[58] Alternatively, the children are allowed to «steal» the afikoman and demand a reward for its return. In either case, the afikoman must be consumed during the twelfth part of the Seder, Tzafun.

Concluding songs

After the Hallel, the fourth glass of wine is drunk, and participants recite a prayer that ends in «Next year in Jerusalem!». This is followed by several lyric prayers that expound upon God’s mercy and kindness, and give thanks for the survival of the Jewish people through a history of exile and hardship. «Echad Mi Yodea» («Who Knows One?») is a playful song, testing the general knowledge of the children (and the adults). Some of these songs, such as «Chad Gadya» are allegorical.

Hallel

Hallel is also part of the daily prayer service during Passover. The first day(s) it is said in its entirety (as is the case on Shavuot and all of Succot. For the remainder of the Holiday, only half Hallel is recited.^[84]

Counting of the Omer

Beginning on the second night of Passover, the 16th day of Nisan,^[85] Jews begin the practice of the Counting of the Omer, a nightly reminder of the approach of the holiday of Shavuot 50 days hence. Each night after the evening prayer service, men and women recite a special blessing and then enumerate the day of the Omer. On the first night, for example, they say, «Today is the first day in (or, to) the Omer»; on the second night, «Today is the second day in the Omer.» The counting also involves weeks; thus, the seventh day is commemorated, «Today is the seventh day, which is one week in the Omer.» The eighth day is marked, «Today is the eighth day, which is one week and one day in the Omer,» etc.^[86]

When the Temple stood in Jerusalem, a sheaf of new-cut barley was presented before the altar on the second day of Unleavened Bread. Josephus writes:

On the second day of unleavened bread, that is to say the sixteenth, our people partake of the crops which they have reaped and which have not been touched till then, and esteeming it right first to do homage to God, to whom they owe the abundance of these gifts, they offer to him the first-fruits of the barley in the following way. After parching and crushing the little sheaf of ears and purifying the barley for grinding, they bring to the altar an assaron for God, and, having flung a handful thereof on the altar, they leave the rest for the use of the priests. Thereafter all are permitted, publicly or individually, to begin harvest.^[87]

Since the destruction of the Temple, this offering is brought in word rather than deed.

One explanation for the Counting of the Omer is that it shows the connection between Passover and Shavuot. The physical freedom that the Hebrews achieved at the Exodus from Egypt was only the beginning of a process that climaxed with the spiritual freedom they gained at the giving of the Torah at Mount Sinai. Another explanation is that the newborn nation which emerged after the Exodus needed time to learn their new responsibilities vis-a-vis Torah and mitzvot before accepting God’s law. The distinction between the Omer offering – a measure of barley, typically animal fodder – and the Shavuot offering – two loaves of wheat bread, human food – symbolizes the transition process.^[88]

Chol HaMoed: The intermediate days of Passover

In Israel, Passover lasts for seven days with the first and last days being major Jewish holidays. In Orthodox and Conservative communities, no work is performed on those days, with most of the rules relating to the observances of Shabbat being applied.^[89]

Outside Israel, in Orthodox and Conservative communities, the holiday lasts for eight days with the first two days and last two days being major holidays. In the intermediate days necessary work can be performed. Reform Judaism observes Passover over seven days, with the first and last days being major holidays.

Like the holiday of Sukkot, the intermediary days of Passover are known as Chol HaMoed (festival weekdays) and are imbued with a semi-festive status. It is a time for family outings and picnic lunches of matzo, hardboiled eggs, fruits and vegetables, and Passover treats such as macaroons and homemade candies.^[89]

Passover cake recipes call for potato starch or Passover cake flour made from finely granulated matzo instead of regular flour, and a large amount of eggs to achieve fluffiness. Cookie recipes use matzo farfel (broken bits of matzo) or ground nuts as the base. For families with Eastern European backgrounds, borsht, a soup made with beets, is a Passover tradition.^[90]

While kosher for Passover packaged goods are available in stores, some families opt to cook everything from scratch during Passover week. In Israel, families that do not kasher their ovens can bake cakes, casseroles, and even meat^[91] on the stovetop in a Wonder Pot, an Israeli invention consisting of three parts: an aluminium pot shaped like a Bundt pan, a hooded cover perforated with venting holes, and a thick, round, metal disc with a center hole which is placed between the Wonder Pot and the flame to disperse heat.^[92]

Seventh day of Passover

Shvi’i shel Pesach (שביעי של פסח) («seventh [day] of Passover») is another full Jewish holiday, with special prayer services and festive meals. Outside the Land of Israel, in the Jewish diaspora, Shvi’i shel Pesach is celebrated on both the seventh and eighth days of Passover.^[93] This holiday commemorates the day the Children of Israel reached the Red Sea and witnessed both the miraculous «Splitting of the Sea» (Passage of the Red Sea), the drowning of all the Egyptian chariots, horses and soldiers that pursued them. According to the Midrash, only the Pharaoh was spared to give testimony to the miracle that occurred.

Hasidic Rebbes traditionally hold a tish on the night of Shvi’i shel Pesach and place a cup or bowl of water on the table before them. They use this opportunity to speak about the Splitting of the Sea to their disciples, and sing songs of praise to God.^[94]

Second Passover

The «Second Passover» (Pesach Sheni) on the 14th of Iyar in the Hebrew calendar is mentioned in the Hebrew Bible’s Book of Numbers^[95] as a make-up day for people who were unable to offer the pesach sacrifice at the appropriate time due to ritual impurity or distance from Jerusalem. Just as on the first Pesach night, breaking bones from the second Paschal offering or leaving meat over until morning is prohibited.^[96][97]

Today, Pesach Sheni on the 14th of Iyar has the status of a very minor holiday (so much so that many of the Jewish people have never even heard of it, and it essentially does not exist outside of Orthodox and traditional Conservative Judaism). There are not really any special prayers or observances that are considered Jewish law. The only change in the liturgy is that in some communities Tachanun, a penitential prayer omitted on holidays, is not said. There is a custom, though not Jewish law, to eat just one piece of matzo on that night.^[98]

Traditional foods

Because the house is free of leaven (chametz) for eight days, the Jewish household typically eats different foods during the week of Passover. Some include:

Ashkenazi foods

• Matzah brei – Matzo softened in milk or water and fried with egg and fat; served either savory or sweet
• Matzo kugel – A kugel made with matzo instead of noodles
• Charoset – A sweet mixture of fruit, fresh, dried or both; nuts; spices; honey; and sometimes wine. The charoset is a symbol of the mortar the Israelites used for building while enslaved in Egypt (See Passover seder)
• Chrain – Horseradish and beet relish
• Gefilte fish – Poached fish patties or fish balls made from a mixture of ground, de-boned fish, mostly carp or pike
• Chicken soup with matzah balls (kneydlach) – Chicken soup served with matzo-meal dumplings
• Passover noodles – Noodles prepared from potato flour and eggs, served in soup. Batter is fried like thin crepes, which are stacked, rolled up and sliced into ribbons.^[99]

Sephardi foods

• Kafteikas di prasa – Fried balls made of leeks, meat, and matzo meal
• Lamb or chicken leg – A symbol of God’s strong hand, and korban pesach
• Mina (pastel di pesach) – a meat pie made with matzos
• Spring green vegetables – artichoke, fava beans, peas

Related celebrations, sermons, liturgy, and song in other religions

• That slaves can go free, and that the future can be better than the present, has inspired a number of religious sermons, prayers, and songs – including spirituals (what used to be called «Negro Spirituals»), within the African-American community. Philip R. Alstat, known for his fiery rhetoric and powerful oratory skills, wrote and spoke in 1939 about the power of the Passover story during the rise of Nazi persecution and terror:^[100]

• Saint Thomas Syrian Christians observe Maundy Thursday as Pesaha, a Malayalam word derived from the Aramaic or Hebrew word for Passover (Pasha, Pesach or Pesah) The tradition of consuming Pesaha Appam after the church service is observed by the entire community under the leadership of the head of the family. ref>«NSC Network – Passover». Nasrani.net. March 25, 2007. Archived from the original on June 8, 2012. Retrieved June 16, 2012.</ref>^[101]
• The Samaritan religion celebrates its own, similar Passover holiday, based on the Samaritan Pentateuch.^[102] Passover is also celebrated in Karaite Judaism,^[103] which rejects the Oral Torah that characterizes mainstream Rabbinic Judaism, as well as other groups claiming affiliation with Israelites.^[104]
• Christianity celebrates Easter (not to be confused with the pre-Christian Saxon festival from which it derives its English name) and its date in the calendar.^{[105][106][107]} The coincidence of Jesus’ crucifixion with the Jewish Passover led some early Christians to make a false etymological association between Hebrew Pesach and Greek pascho («suffer»).^{[108][109][110]}
• The 2014-published The Legislative Themes of Centralization: From Mandate to Demise ties Passover to apotropaic rite, unrelated to the Exodus.^{[111][112][113]}

See also

• The Exodus Decoded
• Gebrochts
• Jewish greetings
• Kitniyot

References

External links

• Passover Resources – ReformJudaism.org
• Guide to Passover – chabad.org
• ‘Peninei Halakha’ Jewish Law – Yhb.org.il
• Aish.com Passover Primer
• Jewish Encyclopedia: Passover
• Akhlah: The Jewish Children’s Learning Network
• All about Pesach
• Secular dates for passover
• Passover collected news and commentary at The New York Times

Passover
A table set up for a Passover Seder
Official name	Pesach – פסח (in Hebrew).
Observed by	Jews
Type	Jewish (religious and cultural)
Significance	Celebrates The Exodus, the freedom from slavery of the Israelites’ from Ancient Egypt that followed the Ten Plagues Beginning of the 49 days of Counting of the Omer Connected to barley harvest in spring
Celebrations	Passover Seder
Begins	15 Nisan
Ends	21 Nisan (22 Nisan in traditional Diaspora communities)
Date	15 Nisan, 16 Nisan, 17 Nisan, 18 Nisan, 19 Nisan, 20 Nisan, 21 Nisan, 22 Nisan
2022 date	Sunset, 15 April – nightfall, 23 April[1] (8 days)
2023 date	Sunset, 5 April – nightfall, 13 April[1] (8 days)
2024 date	Sunset, 22 April – nightfall, 30 April[1] (8 days)
2025 date	Sunset, 12 April – nightfall, 20 April[1] (8 days)
Related to	Shavuot («Festival of Weeks») which follows 49 days from the second night of Passover.

Passover, also called Pesach (;^[2] Biblical Hebrew: חַג הַפֶּסַח, romanized: Ḥag hapPesaḥ), is a major Jewish holiday that celebrates the Biblical story of the Israelites escape from slavery in Egypt,^[3] which occurs on the 15th day of the Hebrew month of Nisan, the first month of Aviv, or spring. The word Pesach or Passover can also refer to the Korban Pesach, the paschal lamb that was offered when the Temple in Jerusalem stood; to the Passover Seder, the ritual meal on Passover night; or to the Feast of Unleavened Bread. One of the biblically ordained Three Pilgrimage Festivals, Passover is traditionally celebrated in the Land of Israel for seven days and for eight days among many Jews in the Diaspora, based on the concept of yom tov sheni shel galuyot. In the Bible, the seven-day holiday is known as Chag HaMatzot, the feast of unleavened bread (matzo).^[4]

According to the Book of Exodus, God commanded Moses to tell the Israelites to mark a lamb’s blood above their doors in order that the Angel of Death would pass over them (i.e., that they would not be touched by the tenth plague, death of the firstborn). After the death of the firstborn, Pharaoh ordered the Israelites to leave, taking whatever they want, and asked Moses to bless him in the name of the Lord. The passage goes on to state that the Passover sacrifice recalls the time when God «passed over the houses of the Israelites in Egypt».^[5] This story is recounted at the Passover meal in the form of the Haggadah, in fulfillment of the command «And thou shalt tell (Higgadata) thy son in that day, saying: It is because of that which the LORD did for me when I came forth out of Egypt.»^[6]

The wave offering of barley was offered at Jerusalem on the second day of the festival. The counting of the sheaves is still practiced, for seven weeks until the Feast of Weeks on the 50th day, the holiday of Shavuot.

Nowadays, in addition to the biblical prohibition of owning leavened foods for the duration of the holiday, the Passover Seder, at which the Haggadah is read aloud, is one of the most widely observed rituals in Judaism.

Etymology

The Hebrew פֶּסַח is rendered as Tiberian [pɛsaħ] (listen), and Modern Hebrew: [ˈpesaχ] Pesah, Pesakh. The verb pasàch (פָּסַח) is first mentioned in the Torah’s account of the Exodus from Egypt,^[7] and there is some debate about its exact meaning. The commonly held assumption that it means «He passed over» (פסח), in reference to God «passing over» (or «skipping») the houses of the Hebrews during the final of the Ten Plagues of Egypt, stems from the translation provided in the Septuagint (Ancient Greek: παρελευσεται, romanized: pareleusetai in Exodus 12:23,^[7] and εσκεπασεν, eskepasen in Exodus 12:27.)^[5] Targum Onkelos translates pesach as ve-yeiḥos (Hebrew: וְיֵחוֹס, romanized: we-yēḥôs) «he had pity» coming from the Hebrew root חסה meaning «to have pity».^[8] Cognate languages yield similar terms with distinct meanings, such as «make soft, soothe, placate» (Akkadian passahu), «harvest, commemoration, blow» (Egyptian), or «separate» (Arabic fsh).^[9]

The term Pesach (Hebrew: פֶּסַח, Pesaḥ) may also refer to the lamb or goat which was designated as the Passover sacrifice (called the Korban Pesach in Hebrew). Four days before the Exodus, the Hebrews were commanded to set aside a lamb,^[10] and inspect it daily for blemishes. During the day on the 14th of Nisan, they were to slaughter the animal and use its blood to mark their lintels and door posts. Before midnight on the 15th of Nisan they were to consume the lamb.

The English term «Passover» is first known to be recorded in the English language in William Tyndale’s translation of the Bible,^[11] later appearing in the King James Version as well. It is a literal translation of the Hebrew term.^[12] In the King James Version, Exodus 12:23 reads:

For the LORD will pass through to smite the Egyptians; and when he seeth the blood upon the lintel, and on the two side posts, the LORD will pass over the door, and will not suffer the destroyer to come in unto your houses to smite you.^[13]

Origins

The Passover ritual is «a mitzvah commanded by Torah (rather than of rabbinic origin).»^[14]

Biblical narrative

In the Book of Exodus

In the Book of Exodus, the Israelites are enslaved in ancient Egypt. Yahweh, the god of the Israelites, appears to Moses in a burning bush and commands Moses to confront Pharaoh. To show his power, Yahweh inflicts a series of 10 plagues on the Egyptians, culminating in the 10th plague, the death of the first-born.

This is what the LORD says: «About midnight I will go throughout Egypt. Every firstborn son in Egypt will die, from the firstborn son of Pharaoh, who sits on the throne, to the firstborn of the slave girl, who is at her hand mill, and all the firstborn of the cattle as well. There will be loud wailing throughout Egypt – worse than there has ever been or ever will be again.»

— Exodus 11:4–6

Before this final plague Yahweh commands Moses to tell the Israelites to mark a lamb’s blood above their doors in order that Yahweh will pass over them (i.e., that they will not be touched by the death of the firstborn).

The biblical regulations for the observance of the festival require that all leavening be disposed of before the beginning of the 15th of Nisan.^[15] An unblemished lamb or goat, known as the Korban Pesach or «Paschal Lamb», is to be set apart on 10th Nisan,^[10] and slaughtered at dusk as 14th Nisan ends in preparation for the 15th of Nisan when it will be eaten after being roasted.^[16] The literal meaning of the Hebrew is «between the two evenings».^[17] It is then to be eaten «that night», 15th Nisan,^[18] roasted, without the removal of its internal organs^[19] with unleavened bread, known as matzo, and bitter herbs known as maror.^[18] Nothing of the sacrifice on which the sun rises by the morning of the 15th of Nisan may be eaten, but must be burned.^[20]

The biblical regulations pertaining to the original Passover, at the time of the Exodus only, also include how the meal was to be eaten: «with your loins girded, your shoes on your feet, and your staff in your hand; and ye shall eat it in haste: it is the LORD‘s passover».^[21]

The biblical requirements of slaying the Paschal lamb in the individual homes of the Hebrews and smearing the blood of the lamb on their doorways were celebrated in Egypt. However, once Israel was in the wilderness and the tabernacle was in operation, a change was made in those two original requirements.^[22] Passover lambs were to be sacrificed at the door of the tabernacle and no longer in the homes of the Jews. No longer, therefore, could blood be smeared on doorways.

The passover in other biblical passages

Called the «festival [of] the matzot» (Hebrew: חג המצות ḥag ha-matzôth) in the Hebrew Bible, the commandment to keep Passover is recorded in the Book of Leviticus:

In the first month, on the fourteenth day of the month at dusk is the LORD‘s Passover. And on the fifteenth day of the same month is the feast of unleavened bread unto the LORD; seven days ye shall eat unleavened bread. In the first day ye shall have a holy convocation; ye shall do no manner of servile work. And ye shall bring an offering made by fire unto the LORD seven days; in the seventh day is a holy convocation; ye shall do no manner of servile work.

The sacrifices may be performed only in a specific place prescribed by God. For Judaism, this is Jerusalem.^[23]

The biblical commandments concerning the Passover (and the Feast of Unleavened Bread) stress the importance of remembering:

• Exodus 12:14 commands, in reference to God’s sparing of the firstborn from the Tenth Plague: «And this day shall be unto you for a memorial, and ye shall keep it a feast to the LORD; throughout your generations ye shall keep it a feast by an ordinance for ever.»^[24]
• Exodus 13:3 repeats the command to remember: «Remember this day, in which you came out of Egypt, out of the house of bondage, for by strength the hand of the LORD brought you out from this place.»^[25]
• Deuteronomy 16:12: «And thou shalt remember that thou wast a bondman in Egypt; and thou shalt observe and do these statutes».^[26]

In 2 Kings 23:21–23 and 2 Chronicles 35:1–19, King Josiah of Judah restores the celebration of the Passover,^[27] to a standard not seen since the days of the judges or the days of the prophet Samuel.^[28]

Ezra 6:19–21 records the celebration of the passover by the Jews who had returned from exile in Babylon, after the temple had been rebuilt.^[29]

Some of these details can be corroborated, and to some extent amplified, in extrabiblical sources. The removal (or «sealing up») of the leaven is referred to in the Elephantine papyri, an Aramaic papyrus from 5th century BCE Elephantine in Egypt.^[30] The slaughter of the lambs on the 14th is mentioned in The Book of Jubilees, a Jewish work of the Ptolemaic period, and by the Herodian-era writers Josephus and Philo. These sources also indicate that «between the two evenings» was taken to mean the afternoon.^[31] Jubilees states the sacrifice was eaten that night,^[32] and together with Josephus states that nothing of the sacrifice was allowed to remain until morning.^[33] Philo states that the banquet included hymns and prayers.^[34]

Date and duration

The Passover begins on the 15th day of the month of Nisan, which typically falls in March or April of the Gregorian calendar. The 15th day begins in the evening, after the 14th day, and the seder meal is eaten that evening. Passover is a spring festival, so the 15th day of Nisan typically begins on the night of a full moon after the northern vernal equinox.^[35] However, due to leap months falling after the vernal equinox, Passover sometimes starts on the second full moon after vernal equinox, as in 2016.

To ensure that Passover did not start before spring, the tradition in ancient Israel held that the lunar new year, the first day of Nisan, would not start until the barley was ripe, being the test for the onset of spring.^[36] If the barley was not ripe, or various other phenomena^[37] indicated that spring was not yet imminent, an intercalary month (Adar II) would be added. However, since at least the 4th century, the intercalation has been fixed mathematically according to the Metonic cycle.^[38]

In Israel, Passover is the seven-day holiday of the Feast of Unleavened Bread, with the first and last days celebrated as legal holidays and as holy days involving holiday meals, special prayer services, and abstention from work; the intervening days are known as Chol HaMoed («Weekdays [of] the Festival»). Jews outside the Land of Israel celebrate the festival for eight days. Reform and Reconstructionist Jews usually celebrate the holiday over seven days.^[39][40][41] Karaites use a different version of the Jewish calendar, differing from that used with modern Jewish calendar by one or two days.^[42] The Samaritans use a calendrical system that uses a different method from that current in Jewish practice, in order to determine their timing of feastdays.^[43] In 2009, for example, Nisan 15 on the Jewish calendar used by Rabbinic Judaism corresponds to April 9. On the calendars used by Karaites and Samaritans, Abib or Aviv 15 (as opposed to ‘Nisan’) corresponds to April 11 in 2009. The Karaite and Samaritan Passovers are each one day long, followed by the six-day Festival of Unleavened Bread – for a total of seven days.^[44]

Passover sacrifice

The main entity in Passover according to Judaism is the sacrificial lamb.^[45] During the existence of the Tabernacle and later the Temple in Jerusalem, the focus of the Passover festival was the Passover sacrifice (Hebrew: korban Pesach), also known as the Paschal lamb, eaten during the Passover Seder on the 15th of Nisan. Every family large enough to completely consume a young lamb or wild goat was required to offer one for sacrifice at the Jewish Temple on the afternoon of the 14th day of Nisan,^[46] and eat it that night, which was the 15th of Nisan.^[47] If the family was too small to finish eating the entire offering in one sitting, an offering was made for a group of families. The sacrifice could not be offered with anything leavened,^[48] and had to be roasted, without its head, feet, or inner organs being removed^[49] and eaten together with unleavened bread (matzo) and bitter herbs (maror). One had to be careful not to break any bones from the offering,^[50] and none of the meat could be left over by morning.^[51]

Because of the Passover sacrifice’s status as a sacred offering, the only people allowed to eat it were those who had the obligation to bring the offering. Among those who could not offer or eat the Passover lamb were an apostate,^[52] a servant,^[53] an uncircumcised man^[54] a person in a state of ritual impurity, except when a majority of Jews are in such a state,^[55] and a non-Jew. The offering had to be made before a quorum of 30.^[56] In the Temple, the Levites sang Hallel while the priests performed the sacrificial service. Men and women were equally obligated regarding the offering (Pesahim 91b).

Today, in the absence of the Temple, when no sacrifices are offered or eaten, the mitzvah of the Korban Pesach is memorialized in the Seder Korban Pesach, a set of scriptural and Rabbinic passages dealing with the Passover sacrifice, customarily recited after the Mincha (afternoon prayer) service on the 14th of Nisan,^[57] and in the form of the zeroa, a symbolic food placed on the Passover Seder Plate (but not eaten), which is usually a roasted shankbone (or a chicken wing or neck). The eating of the afikoman substitutes for the eating of the Korban Pesach at the end of the Seder meal (Mishnah Pesachim 119a). Many Sephardi Jews have the custom of eating lamb or goat meat during the Seder in memory of the Korban Pesach.

Removing all leaven (chametz)

Leaven, in Hebrew chametz (Hebrew: חמץ ḥamets, «leavening») is made from one of five types of grains^[58] combined with water and left to stand for more than eighteen minutes. The consumption, keeping, and owning of chametz is forbidden during Passover. Yeast and fermentation are not themselves forbidden as seen for example by wine, which is required, rather than merely permitted. According to Halakha, the ownership of such chametz is also proscribed.^[59]

Chametz does not include baking soda, baking powder or like products. Although these are defined in English as leavening agents, they leaven by chemical reaction, not by biological fermentation. Thus, bagels, waffles and pancakes made with baking soda and matzo meal are considered permissible, while bagels made with sourdough and pancakes and waffles made with yeast are prohibited.^[60]

The Torah commandments regarding chametz are:

• To remove all chametz from one’s home, including things made with chametz, before the first day of Passover^[61] It may be simply used up, thrown out (historically, destroyed by burning), or given or sold to non-Jews.
• To refrain from eating chametz or mixtures containing chametz during Passover.^[62]
• Not to possess chametz in one’s domain (i.e. home, office, car, etc.) during Passover.^[63]

Observant Jews spend the weeks before Passover in a flurry of thorough housecleaning, to remove every morsel of chametz from every part of the home. Jewish law requires the elimination of olive-sized or larger quantities of leavening from one’s possession, but most housekeeping goes beyond this. Even the seams of kitchen counters are thoroughly cleaned to remove traces of flour and yeast, however small. Any containers or implements that have touched chametz are stored and not used during Passover.^[64]

Some hotels, resorts, and even cruise ships across America, Europe, and Israel also undergo a thorough housecleaning to make their premises «kosher for Pesach» to cater to observant Jews.^[65]

Interpretations for abstinence from leaven or yeast

Some scholars suggest that the command to abstain from leavened food or yeast suggests that sacrifices offered to God involve the offering of objects in «their least altered state», that would be nearest to the way in which they were initially made by God.^[45][66] According to other scholars the absence of leaven or yeast means that leaven or yeast symbolizes corruption and spoiling.^[45][67]

There are also variations with restrictions on eating matzah before Passover so that there will be an increased appetite for it during Passover itself. Primarily among Chabad Chassidim, there is a custom of not eating matzoh (flat unleavened bread) in the 30 days before Passover begins.^[68] Others have a custom to refrain from eating matzah from Rosh Chodesh Nissan, while the halacha merely restricts one from eating matzah on the day before Passover.^[69]

Sale of leaven

Leaven or chametz may be sold rather than discarded, especially in the case of relatively valuable forms such as liquor distilled from wheat, with the products being repurchased afterward. In some cases, they may never leave the house, instead being formally sold while remaining in the original owner’s possession in a locked cabinet until they can be repurchased after the holiday. Modern observance may also include sealing cabinets and drawers which contain «Chametz» shut by using adhesive tape, which serves a similar purpose to a lock but also shows evidence of tampering. Although the practice of selling «Chametz» dates back many years, some Reform rabbinical authorities have come to regard it with disdain – since the supposed «new owner» never takes actual possession of the goods.^[70]

The sale of chametz may also be conducted communally via a rabbi, who becomes the «agent» for all the community’s Jews through a halakhic procedure called a kinyan (acquisition). Each householder must put aside all the chametz he is selling into a box or cupboard, and the rabbi enters into a contract to sell all the chametz to a non-Jew (who is not obligated to celebrate the commandments) in exchange for a small down payment (e.g. $1.00), with the remainder due after Passover. This sale is considered completely binding according to Halakha, and at any time during the holiday, the buyer may come to take or partake of his property. The rabbi then re-purchases the goods for less than they were sold at the end of the holiday.^[71]

Search for leaven

On the night of the fourteenth of Nisan, the night before the Passover Seder (after nightfall on the evening before Passover eve), Jews do a formal search in their homes known as bedikat chametz for any possible remaining leaven (chametz). The Talmudic sages instructed that a search for chametz be made in every home, place of work, or any place where chametz may have been brought during the year.^[72] When the first Seder is on a Saturday night, the search is conducted on the preceding Thursday night (thirteenth of Nisan) as chametz cannot be burned during Shabbat.

The Talmud in Pesahim (p. 2a) derives from the Torah that the search for chametz be conducted by the light of a candle and therefore is done at night, and although the final destruction of the chametz (usually by burning it in a small bonfire) is done on the next morning, the blessing is made at night because the search is both in preparation for and part of the commandments to remove and destroy all chametz from one’s possession.^[72]

Blessing for search of chametz and nullification of chametz

Before the search is begun there is a special blessing. If several people or family members assist in the search then only one person, usually the head of that family recites the blessing having in mind to include everyone present:^[72]

Blessed are You, Hashem our God, King of the universe, Who has sanctified us with his commandments and has commanded us concerning the removal of chametz.

In Hebrew:

ברוך אתה י-הוה א-להינו מלך העולם אשר קדשנו במצותיו וצונו על בעור חמץ

(berūkh otah, Adoynoy E-lohaynū, melekh ha-‘ôlam, eser qedesh-nū be-mitsūtayu we-tsewinū ‘al be-ôr ḥamets)

The search is then usually conducted by the head of the household joined by his family including children under the supervision of their parents.

It is customary to turn off the lights and conduct the search by candlelight, using a feather and a wooden spoon: candlelight effectively illuminates corners without casting shadows; the feather can dust crumbs out of their hiding places; and the wooden spoon which collects the crumbs can be burned the next day with the chametz. However, most contemporary Jewish-Orthodox authorities permit using a flashlight, while some strongly encourage it due to the danger coupled with using a candle.

Because the house is assumed to have been thoroughly cleaned by the night before Passover, there is some concern that making a blessing over the search for chametz will be in vain (bracha l’vatala) if nothing is found. Thus, 10 morsels of bread or cereal smaller than the size of an olive are traditionally hidden throughout the house in order to ensure that some chametz will be found.

Upon conclusion of the search, with all the small pieces safely wrapped up and put in one bag or place, to be burned the next morning, the following is said:

Any chametz or leaven that is in my possession which I have not seen and have not removed and do not know about should be annulled and become ownerless like the dust of the earth.

Original declaration as recited in Aramaic:^[72]

כל חמירא וחמיעא דאכא ברשותי דלא חמתה ודלא בערתה ודלא ידענא לה לבטל ולהוי הפקר כעפרא דארעא

Morning of 14th of Nisan

Note that if the 14th of Nisan is Shabbat, many of the below will be celebrated on the 13th instead due to restrictions in place during Shabbat.

Fast of the Firstborn

On the day preceding the first Passover seder (or on Thursday morning preceding the seder, when the first seder falls on Motza’ei Shabbat), firstborn sons are commanded to celebrate the Fast of the Firstborn which commemorates the salvation of the Hebrew firstborns. According to Exodus 12:29, God struck down all Egyptian firstborns while the Israelites were not affected.^[73] However, it is customary for synagogues to conduct a siyum (ceremony marking the completion of a section of Torah learning) right after morning prayers, and the celebratory meal that follows cancels the firstborn’s obligation to fast.

Burning and nullification of leaven

On the morning of the 14th of Nisan, any leavened products that remain in the householder’s possession, along with the 10 morsels of bread from the previous night’s search, are burned (s’rayfat chametz). The head of the household repeats the declaration of biyur chametz, declaring any chametz that may not have been found to be null and void «as the dust of the earth»:

Any chametz or leaven that is in my possession which I have not seen and have not removed and do not know about should be annulled and become ownerless like the dust of the earth.

Original declaration as recited in Aramaic:^[72]

כל חמירא וחמיעא דאכא ברשותי דלא חמתה ודלא בערתה ודלא ידענא לה לבטל ולהוי הפקר כעפרא דארעא

Should more chametz actually be found in the house during the Passover holiday, it must be burnt as soon as possible.

Unlike chametz, which can be eaten any day of the year except during Passover, kosher for Passover foods can be eaten year-round. They need not be burnt or otherwise discarded after the holiday ends.

The historic «Paschal lamb» Passover sacrifice (Korban Pesach) has not been brought following the Romans’ destruction of the Second Jewish temple approximately two thousand years ago, and it is therefore still not part of the modern Jewish holiday.

In the times when the Jewish Temples stood, the lamb was slaughtered and cooked on the evening of Passover and was completely consumed before the morning as described in Exodus 12:3–11.^[74]

Not eating Matzah from sunrise thru sunset (day before Passover)

Even Kosher for Passover matzah cannot be eaten all day Erev Pesach.^[75] Some even practice this up to 30 days before.^[76] In some way this restriction is analogous^{[citation needed]} to how the blowing of the Shofar, done by Ashkenazic Jews the month preceding Rosh Hashana, is not done on the day before that Holiday.

Separate kosher for Passover utensils and dishes

Due to the Torah injunction not to eat chametz (leaven) during Passover,^[61] observant families typically own complete sets of serving dishes, glassware and silverware (and in some cases, even separate dishwashers and sinks) which have never come into contact with chametz, for use only during Passover. Under certain circumstances, some chametz utensils can be immersed in boiling water (hagalat keilim) to purge them of any traces of chametz that may have accumulated during the year. Many Sephardic families thoroughly wash their year-round glassware and then use it for Passover, as the Sephardic position is that glass does not absorb enough traces of food to present a problem. Similarly, ovens may be used for Passover either by setting the self-cleaning function to the highest degree for a certain period of time, or by applying a blow torch to the interior until the oven glows red hot (a process called libun gamur).^[77]

Matzah

A symbol of the Passover holiday is matzo, an unleavened flatbread made solely from flour and water which is continually worked from mixing through baking, so that it is not allowed to rise. Matzo may be made by machine or by hand. The Torah contains an instruction to eat matzo, specifically, on the first night of Passover and to eat only unleavened bread (in practice, matzo) during the entire week of Passover.^[78] Consequently, the eating of matzo figures prominently in the Passover Seder. There are several explanations for this.

The Torah says that it is because the Hebrews left Egypt with such haste that there was no time to allow baked bread to rise; thus flat, unleavened bread, matzo, is a reminder of the rapid departure of the Exodus.^[79] Other scholars teach that in the time of the Exodus, matzo was commonly baked for the purpose of traveling because it preserved well and was light to carry (making it similar to hardtack), suggesting that matzo was baked intentionally for the long journey ahead.

Matzo has also been called Lechem Oni (Hebrew: «bread of poverty»). There is an attendant explanation that matzo serves as a symbol to remind Jews what it is like to be a poor slave and to promote humility, appreciate freedom, and avoid the inflated ego symbolized by more luxurious leavened bread.^[80]

Shmura matzo («watched» or «guarded» matzo), is the bread of preference for the Passover Seder in Orthodox Jewish communities. Shmura matzo is made from wheat that is guarded from contamination by leaven (chametz) from the time of summer harvest^[58] to its baking into matzos five to ten months later.

In the weeks before Passover, matzos are prepared for holiday consumption. In many Orthodox Jewish communities, men traditionally gather in groups («chaburas«) to bake handmade matzo for use at the Seder, the dough being rolled by hand, resulting in a large and round matzo. Chaburas also work together in machine-made matzo factories, which produce the typically square-shaped matzo sold in stores.

The baking of matzo is labor-intensive,^[58] as less than 18 minutes is permitted between the mixing of flour and water to the conclusion of baking and removal from the oven. Consequently, only a small number of matzos can be baked at one time, and the chabura members are enjoined to work the dough constantly so that it is not allowed to ferment and rise. A special cutting tool is run over the dough just before baking to prick any bubbles which might make the matza puff up;^[81] this creates the familiar dotted holes in the matzo.

After the matzos come out of the oven, the entire work area is scrubbed down and swept to make sure that no pieces of old, potentially leavened dough remain, as any stray pieces are now chametz, and can contaminate the next batch of matzo.

Some machine-made matzos are completed within 5 minutes of being kneaded.^[58]

Passover seder

It is traditional for Jewish families to gather on the first night of Passover (first two nights in Orthodox and Conservative communities outside Israel) for a special dinner called a seder (Hebrew: סדר seder – derived from the Hebrew word for «order» or «arrangement», referring to the very specific order of the ritual). The table is set with the finest china and silverware to reflect the importance of the meal. During this meal, the story of the Exodus from Egypt is retold using a special text called the Haggadah. A total of four cups of wine are consumed during the recitation of the Haggadah. The seder is divided by the haggadah into the following 15 parts:

1. Kadeish/ Qadēsh קדש – recital of Kiddush blessing and drinking of the first cup of wine
2. Urchatz/ Ūr·ḥats/ Ūr·ḥaṣ ורחץ – the washing of the hands – without blessing
3. Karpas כרפס – dipping of the karpas in salt water
4. Yachatz/ Yaḥats/ Yaḥaṣ יחץ – breaking the middle matzo; the larger piece becomes the afikoman which is eaten later during the ritual of Tzafun
5. Maggid/ Maggiyd מגיד – retelling the Passover story, including the recital of «the four questions» and drinking of the second cup of wine
6. Rachtzah/ Raḥ·tsah/ Raḥ·ṣah רחצה – second washing of the hands – with blessing
7. Motzi/ Môtsiy’/ Môṣiy’ מוציא – traditional blessing before eating bread products
8. Matzo/ Maṣo מצה – blessing before eating matzo
9. Maror מרור – eating of the maror
10. Koreich/ Korēkh כורך – eating of a sandwich made of matzo and maror
11. Shulchan oreich/ Shūl·ḥan ‘ôrēkh שולחן עורך – lit. «set table» – the serving of the holiday meal
12. Tzafun/ Tsafūn/ Ṣafūn צפון – eating of the afikoman
13. Bareich/ Barēkh ברך – blessing after the meal and drinking of the third cup of wine
14. Hallel הלל – recital of the Hallel, traditionally recited on festivals; drinking of the fourth cup of wine
15. Nirtzah/ Niyr·tsah/ Niyr·ṣah נירצה – conclusion

These 15 parts parallel the 15 steps in the Temple in Jerusalem on which the Levites stood during Temple services, and which were memorialized in the 15 Psalms (#120–134) known as Shir HaMa’a lot (Hebrew: שיר המעלות shiyr ha-ma‘alôth, «Songs of Ascent»).^[82]

The seder is replete with questions, answers, and unusual practices (e.g. the recital of Kiddush which is not immediately followed by the blessing over bread, which is the traditional procedure for all other holiday meals) to arouse the interest and curiosity of the children at the table. The children are also rewarded with nuts and candies when they ask questions and participate in the discussion of the Exodus and its aftermath. Likewise, they are encouraged to search for the afikoman, the piece of matzo which is the last thing eaten at the seder. Audience participation and interaction is the rule, and many families’ seders last long into the night with animated discussions and singing. The seder concludes with additional songs of praise and faith printed in the Haggadah, including Chad Gadya («One Little Kid» or «One Little Goat»).

Maror

Maror (bitter herbs) symbolizes the bitterness of slavery in Egypt. The following verse from the Torah underscores that symbolism: «And they embittered (Hebrew: וימררו ve-yimareru) their lives with hard labor, with mortar and with bricks and with all manner of labor in the field; any labor that they made them do was with hard labor» (Exodus 1:14).

Four cups of wine

There is a Rabbinic requirement that four cups of wine are to be drunk during the seder meal. This applies to both men and women. The Mishnah says (Pes. 10:1) that even the poorest man in Israel has an obligation to drink. Each cup is connected to a different part of the seder: the first cup is for Kiddush, the second cup is connected with the recounting of the Exodus, the drinking of the third cup concludes Birkat Hamazon and the fourth cup is associated with Hallel. A fifth cup of wine is poured near the end of the seder for Eliyahu HaNavi, a symbol of the future redemption, which is left un-touched.^[83]

The four questions and participation of children

Children have a very important role in the Passover seder. Traditionally the youngest child is prompted to ask questions about the Passover seder, beginning with the words, Mah Nishtana HaLeila HaZeh (Why is this night different from all other nights?). The questions encourage the gathering to discuss the significance of the symbols in the meal. The questions asked by the child are:

Why is this night different from all other nights?

On all other nights, we eat either unleavened or leavened bread, but tonight we eat only unleavened bread?

On all other nights, we eat all kinds of vegetables, but tonight, we eat only bitter herbs?

On all other nights, we do not dip [our food] even once, but tonight we dip twice?

On all other nights, we eat either sitting or reclining, but tonight we only recline?

Often the leader of the seder and the other adults at the meal will use prompted responses from the Haggadah, which states, «The more one talks about the Exodus from Egypt, the more praiseworthy he is.» Many readings, prayers, and stories are used to recount the story of the Exodus. Many households add their own commentary and interpretation and often the story of the Jews is related to the theme of liberation and its implications worldwide.

Afikoman

The afikoman – an integral part of the Seder itself – is used to engage the interest and excitement of the children at the table. During the fourth part of the Seder, called Yachatz, the leader breaks the middle piece of matzo into two. He sets aside the larger portion as the afikoman. Many families use the afikoman as a device for keeping the children awake and alert throughout the Seder proceedings by hiding the afikoman and offering a prize for its return.^[58] Alternatively, the children are allowed to «steal» the afikoman and demand a reward for its return. In either case, the afikoman must be consumed during the twelfth part of the Seder, Tzafun.

Concluding songs

After the Hallel, the fourth glass of wine is drunk, and participants recite a prayer that ends in «Next year in Jerusalem!». This is followed by several lyric prayers that expound upon God’s mercy and kindness, and give thanks for the survival of the Jewish people through a history of exile and hardship. «Echad Mi Yodea» («Who Knows One?») is a playful song, testing the general knowledge of the children (and the adults). Some of these songs, such as «Chad Gadya» are allegorical.

Hallel

Hallel is also part of the daily prayer service during Passover. The first day(s) it is said in its entirety (as is the case on Shavuot and all of Succot. For the remainder of the Holiday, only half Hallel is recited.^[84]

Counting of the Omer

Beginning on the second night of Passover, the 16th day of Nisan,^[85] Jews begin the practice of the Counting of the Omer, a nightly reminder of the approach of the holiday of Shavuot 50 days hence. Each night after the evening prayer service, men and women recite a special blessing and then enumerate the day of the Omer. On the first night, for example, they say, «Today is the first day in (or, to) the Omer»; on the second night, «Today is the second day in the Omer.» The counting also involves weeks; thus, the seventh day is commemorated, «Today is the seventh day, which is one week in the Omer.» The eighth day is marked, «Today is the eighth day, which is one week and one day in the Omer,» etc.^[86]

When the Temple stood in Jerusalem, a sheaf of new-cut barley was presented before the altar on the second day of Unleavened Bread. Josephus writes:

On the second day of unleavened bread, that is to say the sixteenth, our people partake of the crops which they have reaped and which have not been touched till then, and esteeming it right first to do homage to God, to whom they owe the abundance of these gifts, they offer to him the first-fruits of the barley in the following way. After parching and crushing the little sheaf of ears and purifying the barley for grinding, they bring to the altar an assaron for God, and, having flung a handful thereof on the altar, they leave the rest for the use of the priests. Thereafter all are permitted, publicly or individually, to begin harvest.^[87]

Since the destruction of the Temple, this offering is brought in word rather than deed.

One explanation for the Counting of the Omer is that it shows the connection between Passover and Shavuot. The physical freedom that the Hebrews achieved at the Exodus from Egypt was only the beginning of a process that climaxed with the spiritual freedom they gained at the giving of the Torah at Mount Sinai. Another explanation is that the newborn nation which emerged after the Exodus needed time to learn their new responsibilities vis-a-vis Torah and mitzvot before accepting God’s law. The distinction between the Omer offering – a measure of barley, typically animal fodder – and the Shavuot offering – two loaves of wheat bread, human food – symbolizes the transition process.^[88]

Chol HaMoed: The intermediate days of Passover

In Israel, Passover lasts for seven days with the first and last days being major Jewish holidays. In Orthodox and Conservative communities, no work is performed on those days, with most of the rules relating to the observances of Shabbat being applied.^[89]

Outside Israel, in Orthodox and Conservative communities, the holiday lasts for eight days with the first two days and last two days being major holidays. In the intermediate days necessary work can be performed. Reform Judaism observes Passover over seven days, with the first and last days being major holidays.

Like the holiday of Sukkot, the intermediary days of Passover are known as Chol HaMoed (festival weekdays) and are imbued with a semi-festive status. It is a time for family outings and picnic lunches of matzo, hardboiled eggs, fruits and vegetables, and Passover treats such as macaroons and homemade candies.^[89]

Passover cake recipes call for potato starch or Passover cake flour made from finely granulated matzo instead of regular flour, and a large amount of eggs to achieve fluffiness. Cookie recipes use matzo farfel (broken bits of matzo) or ground nuts as the base. For families with Eastern European backgrounds, borsht, a soup made with beets, is a Passover tradition.^[90]

While kosher for Passover packaged goods are available in stores, some families opt to cook everything from scratch during Passover week. In Israel, families that do not kasher their ovens can bake cakes, casseroles, and even meat^[91] on the stovetop in a Wonder Pot, an Israeli invention consisting of three parts: an aluminium pot shaped like a Bundt pan, a hooded cover perforated with venting holes, and a thick, round, metal disc with a center hole which is placed between the Wonder Pot and the flame to disperse heat.^[92]

Seventh day of Passover

Shvi’i shel Pesach (שביעי של פסח) («seventh [day] of Passover») is another full Jewish holiday, with special prayer services and festive meals. Outside the Land of Israel, in the Jewish diaspora, Shvi’i shel Pesach is celebrated on both the seventh and eighth days of Passover.^[93] This holiday commemorates the day the Children of Israel reached the Red Sea and witnessed both the miraculous «Splitting of the Sea» (Passage of the Red Sea), the drowning of all the Egyptian chariots, horses and soldiers that pursued them. According to the Midrash, only the Pharaoh was spared to give testimony to the miracle that occurred.

Hasidic Rebbes traditionally hold a tish on the night of Shvi’i shel Pesach and place a cup or bowl of water on the table before them. They use this opportunity to speak about the Splitting of the Sea to their disciples, and sing songs of praise to God.^[94]

Second Passover

The «Second Passover» (Pesach Sheni) on the 14th of Iyar in the Hebrew calendar is mentioned in the Hebrew Bible’s Book of Numbers^[95] as a make-up day for people who were unable to offer the pesach sacrifice at the appropriate time due to ritual impurity or distance from Jerusalem. Just as on the first Pesach night, breaking bones from the second Paschal offering or leaving meat over until morning is prohibited.^[96][97]

Today, Pesach Sheni on the 14th of Iyar has the status of a very minor holiday (so much so that many of the Jewish people have never even heard of it, and it essentially does not exist outside of Orthodox and traditional Conservative Judaism). There are not really any special prayers or observances that are considered Jewish law. The only change in the liturgy is that in some communities Tachanun, a penitential prayer omitted on holidays, is not said. There is a custom, though not Jewish law, to eat just one piece of matzo on that night.^[98]

Traditional foods

Because the house is free of leaven (chametz) for eight days, the Jewish household typically eats different foods during the week of Passover. Some include:

Ashkenazi foods

• Matzah brei – Matzo softened in milk or water and fried with egg and fat; served either savory or sweet
• Matzo kugel – A kugel made with matzo instead of noodles
• Charoset – A sweet mixture of fruit, fresh, dried or both; nuts; spices; honey; and sometimes wine. The charoset is a symbol of the mortar the Israelites used for building while enslaved in Egypt (See Passover seder)
• Chrain – Horseradish and beet relish
• Gefilte fish – Poached fish patties or fish balls made from a mixture of ground, de-boned fish, mostly carp or pike
• Chicken soup with matzah balls (kneydlach) – Chicken soup served with matzo-meal dumplings
• Passover noodles – Noodles prepared from potato flour and eggs, served in soup. Batter is fried like thin crepes, which are stacked, rolled up and sliced into ribbons.^[99]

Sephardi foods

• Kafteikas di prasa – Fried balls made of leeks, meat, and matzo meal
• Lamb or chicken leg – A symbol of God’s strong hand, and korban pesach
• Mina (pastel di pesach) – a meat pie made with matzos
• Spring green vegetables – artichoke, fava beans, peas

Related celebrations, sermons, liturgy, and song in other religions

• That slaves can go free, and that the future can be better than the present, has inspired a number of religious sermons, prayers, and songs – including spirituals (what used to be called «Negro Spirituals»), within the African-American community. Philip R. Alstat, known for his fiery rhetoric and powerful oratory skills, wrote and spoke in 1939 about the power of the Passover story during the rise of Nazi persecution and terror:^[100]

• Saint Thomas Syrian Christians observe Maundy Thursday as Pesaha, a Malayalam word derived from the Aramaic or Hebrew word for Passover (Pasha, Pesach or Pesah) The tradition of consuming Pesaha Appam after the church service is observed by the entire community under the leadership of the head of the family. ref>«NSC Network – Passover». Nasrani.net. March 25, 2007. Archived from the original on June 8, 2012. Retrieved June 16, 2012.</ref>^[101]
• The Samaritan religion celebrates its own, similar Passover holiday, based on the Samaritan Pentateuch.^[102] Passover is also celebrated in Karaite Judaism,^[103] which rejects the Oral Torah that characterizes mainstream Rabbinic Judaism, as well as other groups claiming affiliation with Israelites.^[104]
• Christianity celebrates Easter (not to be confused with the pre-Christian Saxon festival from which it derives its English name) and its date in the calendar.^{[105][106][107]} The coincidence of Jesus’ crucifixion with the Jewish Passover led some early Christians to make a false etymological association between Hebrew Pesach and Greek pascho («suffer»).^{[108][109][110]}
• The 2014-published The Legislative Themes of Centralization: From Mandate to Demise ties Passover to apotropaic rite, unrelated to the Exodus.^{[111][112][113]}

See also

• The Exodus Decoded
• Gebrochts
• Jewish greetings
• Kitniyot

References

External links

• Passover Resources – ReformJudaism.org
• Guide to Passover – chabad.org
• ‘Peninei Halakha’ Jewish Law – Yhb.org.il
• Aish.com Passover Primer
• Jewish Encyclopedia: Passover
• Akhlah: The Jewish Children’s Learning Network
• All about Pesach
• Secular dates for passover
• Passover collected news and commentary at The New York Times

См. также раздел «ПАСХА».

Юрий Ру­бан

В кни­ге да­ёт­ся крат­кое из­ло­же­ние ис­то­рии хри­сти­ан­ской Пас­хи, рас­кры­ва­ет­ся её внут­рен­ний смысл и ре­тро­спек­тив­ная связь с од­но­имен­ным ев­рей­ским празд­ни­ком. Опи­са­ние пра­во­слав­ной пас­халь­ной служ­бы со­про­вож­да­ет­ся пе­ре­во­дом наи­бо­лее зна­чи­мых бо­го­слу­жеб­ных тек­стов на рус­ский язык и их ком­мен­та­ри­я­ми, про­дол­же­ни­ем ко­то­рых яв­ля­ет­ся крат­кий сло­варь цер­ков­но-бо­го­слу­жеб­ной тер­ми­но­ло­гии. Изъ­яс­ня­ет­ся со­дер­жа­ние важ­ней­ших пас­халь­ных об­ря­дов и обы­ча­ев. По­ме­щён­ные в При­ло­же­нии ма­те­ри­а­лы спо­соб­ству­ют бо­лее осмыс­лен­но­му вос­при­я­тию не толь­ко Пас­халь­но­го бо­го­слу­же­ния. Из­да­ние адре­со­ва­но всем же­ла­ю­щим уяс­нить под­лин­ный смысл празд­ни­ка Пас­хи в бо­го­слов­ском и куль­ту­ро­ло­ги­че­ском ас­пек­тах.

Оглав­ле­ние

• Пре­ди­сло­вие. Пас­ха или Хри­сто­во Вос­кре­се­ние?
• От Пас­хи зем­ной к Па­схе небес­ной
• Про­об­ра­зы: «Пас­ха зем­ная»
• Ис­пол­не­ние: «Пас­ха небес­ная»
• Как мы бы­ли спа­се­ны?
• От смер­ти к Вос­кре­се­нию
• Бо­го­слу­же­ния Страст­ной сед­ми­цы
• Бла­жен­ны не ви­дев­шие и уве­ро­вав­шие
• «По про­ше­ствии суб­бо­ты…»
• «Спа­си­тель­ная ночь»: По­след­ние ве­ли­ко­пост­ные ак­кор­ды. Крест­ный ход
• Пас­халь­ная За­ут­ре­ня
• Огла­си­тель­ное Сло­во на Пас­ху свя­ти­те­ля Иоан­на Зла­то­уста
• Ча­сы Свя­той Пас­хи
• Бо­же­ствен­ная Ли­тур­гия
• Апо­столь­ское чте­ние
• Еван­гель­ское чте­ние
• Пас­халь­ная Ве­чер­ня
• Еван­гель­ское чте­ние
• Свет­лая сед­ми­ца. Пас­халь­ные об­ря­ды и обы­чаи
• За­клю­че­ние. Пас­ха – празд­ник со­ро­ка­днев­ный
• При­ло­же­ния
• Ка­нон на Пас­ху свя­то­го Иоан­на Да­мас­ки­на
• Про­по­ведь ар­хи­манд­ри­та Иан­ну­а­рия (Ив­ли­е­ва) на Пас­халь­ное апо­столь­ское чте­ние
• Пра­во­слав­ный Пас­халь­ный цикл 2017 го­да
• О тер­мине за­вет в рус­ской бо­го­слов­ской тра­ди­ции: смысл и ор­фо­гра­фия
• По­э­ти­че­ская стра­нич­ка
• Сло­варь-глос­са­рий
• При­ме­ча­ния
• Ис­точ­ни­ки и ли­те­ра­ту­ра
• Со­кра­ще­ния на­зва­ний Биб­лей­ских книг

Пре­ди­сло­вие. Пас­ха или Хри­сто­во Вос­кре­се­ние?

Ка­за­лось бы, смысл Пас­хи – как мы обыч­но на­зы­ва­ем наш глав­ный празд­ник – до­ста­точ­но про­зра­чен. Увы! Опыт го­во­рит о дру­гом. При­ве­ду лишь два наи­бо­лее ха­рак­тер­ных при­ме­ра.

Урок в од­ной «Пра­во­слав­ной гим­на­зии». Же­лая вы­явить уро­вень зна­ний де­тей, спра­ши­ваю: «Как празд­но­ва­ли Пас­ху Хри­стос и апо­сто­лы?» – От­лич­ник вски­ды­ва­ет ру­ку: «Они ели ку­ли­чи и кра­ше­ные яй­ца»! Ре­зон­но! Воз­ра­зить на это нече­го! А как взрос­лые?

Пас­халь­ное ноч­ное розго­ве­нье в од­ном хра­ме. Дей­стви­тель­но, едим яй­ца и ку­ли­чи (и не толь­ко). «Вдруг» од­но­му уже немо­ло­до­му пев­че­му при­хо­дит в го­ло­ву важ­ная мысль, и он рас­те­рян­но об­ра­ща­ет­ся к свя­щен­ни­ку (с бо­го­слов­ским об­ра­зо­ва­ни­ем). «Ба­тюш­ка! Вот мы всё по­ём и по­ём «Хри­стос вос­кре­се!», а празд­ник на­зы­ва­ем «Пас­хой»! Так ведь и евреи Пас­ху празд­ну­ют, а во Хри­ста во­все не ве­ру­ют! По­че­му так?!» – Свя­щен­ник за­ду­мал­ся, стал пе­ре­би­рать в го­ло­ве об­рыв­ки се­ми­нар­ских зна­ний, да так и не смог ска­зать ни­че­го вра­зу­ми­тель­но­го!

Это не ис­клю­че­ние: то, что мы с дет­ства вос­при­ни­ма­ем на бы­то­вом уровне, как некий кра­си­вый об­ряд, ка­жет­ся нам са­мо со­бой ра­зу­ме­ю­щим­ся и не тре­бу­ю­щим изу­че­ния.

Да­вай­те же устро­им се­бе «пас­халь­ный урок» и спро­сим: ка­кие ас­со­ци­а­ции рож­да­ет в на­шем со­зна­нии дол­го­ждан­ное пас­халь­ное при­вет­ствие Хри­стос вос­кре­се! – Во­ис­ти­ну вос­кре­се!

Крест­ный ход со све­ча­ми под огром­ным ку­по­лом ноч­но­го неба, – не за­ду­мы­ва­ясь, от­ве­тит каж­дый, – крас­ные ри­зы свя­щен­но- и цер­ков­но­слу­жи­те­лей, ра­дост­ное пе­ние, вза­им­ные при­вет­ствия и ло­бы­за­ния, да­ру­ю­щие счаст­ли­вую воз­мож­ность по­це­ло­вать по­нра­вив­шу­ю­ся те­бе де­вуш­ку. На до­маш­нем сто­ле по­яв­ля­ют­ся зна­ко­мые с дет­ства ку­ша­нья – крас­ные и за­тей­ли­во рас­пи­сан­ные яй­ца, ру­мя­ные ку­ли­чи с кра­пин­ка­ми изю­ма, пах­ну­щие ва­ни­лью тво­рож­ные пас­хи, освя­щён­ные на­ка­нуне за­бот­ли­вой ба­буш­кой.

Да, но ведь это – лишь внеш­няя ат­ри­бу­ти­ка празд­ни­ка, – воз­ра­зит вдум­чи­вый чи­та­тель. – Мне же хо­чет­ся знать, по­че­му ве­ли­чай­шее хри­сти­ан­ское тор­же­ство Свет­ло­го Хри­сто­ва Вос­кре­се­ния име­ну­ет­ся обыч­но ев­рей­ским сло­вом Пас­ха? Ведь так на­зы­ва­ет­ся вет­хо­за­вет­ный празд­ник, уста­нов­лен­ный ещё за три­на­дцать ве­ков до Рож­де­ства Хри­сто­ва, и смысл его со­всем иной. Для пра­во­вер­ных иуде­ев Мес­сия (Хри­стос) ещё не при­шел! Ка­ко­ва же в та­ком слу­чае связь меж­ду ев­рей­ской и хри­сти­ан­ской Пас­хой?

По­че­му Спа­си­тель ми­ра, от дня Рож­де­ния Ко­то­ро­го че­ло­ве­че­ство от­счи­ты­ва­ет Но­вую эру, дол­жен был непре­мен­но уме­реть и вос­крес­нуть, при­том уме­реть по­зор­ной – «раб­ской смер­тью», как рим­ляне на­зы­ва­ли рас­пя­тие? По­че­му Бог пре­дал Сво­е­го Сы­на на опле­ва­ние, за­у­ше­ние и по­ру­га­ние небла­го­дар­ной чер­ни и гру­бых сол­дат? Раз­ве нель­зя бы­ло уста­но­вить Но­вый Со­юз (За­вет) с людь­ми по-ино­му? Как со­от­но­сят­ся с этим од­новре­мен­но страш­ным и ра­дост­ным со­бы­ти­ем ми­лые пас­халь­ные тра­ди­ции: кра­ше­ные яй­ца и ку­ли­чи, став­шие для мно­гих ед­ва ли не глав­ным со­дер­жа­ни­ем празд­ни­ка Пас­хи? Ка­ко­ва сим­во­ли­ка на­ше­го пас­халь­но­го бо­го­слу­же­ния и празд­нич­ных об­ря­дов? Что озна­ча­ет ноч­ной Крест­ный ход? По­че­му Пас­халь­ная служ­ба на­чи­на­ет­ся на ули­це? Как пе­ли пас­халь­ный тро­парь в Древ­ней Ру­си? По­че­му во всю Свет­лую сед­ми­цу не чи­та­ет­ся Псал­тирь? Ка­кое от­но­ше­ние к Вос­кре­се­нию Хри­сто­ву име­ют крас­ные яй­ца и ку­ли­чи? По­че­му нет зем­ных по­кло­нов? Как дол­го мож­но при­вет­ство­вать друг дру­га воз­гла­сом Хри­стос вос­кре­се! На­ко­нец, что та­кое «Пас­халь­ный цикл»: ко­гда он на­чи­на­ет­ся и ко­гда за­вер­ша­ет­ся?

По­пы­та­ем­ся крат­ко и до­ступ­но от­ве­тить на эти обя­за­тель­ные для каж­до­го об­ра­зо­ван­но­го че­ло­ве­ка во­про­сы, со­хра­ня­ю­щие, несмот­ря на на­ли­чие бес­чис­лен­ных книг и бро­шюр, свою ак­ту­аль­ность.. Ав­тор ста­рал­ся со­блю­сти по­силь­ное рав­но­ве­сие меж­ду ис­то­ри­ко-бо­го­слов­ской точ­но­стью и по­пуляр­но­стью из­ло­же­ния весь­ма непро­стых тем.

Для об­лег­че­ния вос­при­я­тия ос­нов­но­го тек­ста (до­ступ­но­го, как по­ка­зы­ва­ет опыт преды­ду­щих из­да­ний, ши­ро­ко­му кру­гу чи­та­те­лей) ком­мен­та­рии вы­не­се­ны за ос­нов­ной текст и в раз­дел При­ло­же­ние. Важ­ней­шие тер­ми­ны и по­ня­тия до­ста­точ­но по­дроб­но изъ­яс­ня­ют­ся в осо­бом сло­ва­ре-глос­са­рии. Этот ма­те­ри­ал пред­на­зна­чен в первую оче­редь пре­по­да­ва­те­лям и сту­ден­там, но так­же и всем лю­бо­зна­тель­ным чи­та­те­лям, стре­мя­щим­ся рас­ши­рить свои зна­ния о зна­ко­мых, ка­за­лось бы, с дет­ства пред­ме­тах.

Большая часть биб­лио­гра­фи­че­ских ссы­лок да­ёт­ся в ос­нов­ном тек­сте в пря­мо­уголь­ных скоб­ках в со­от­вет­ствии с ну­ме­ра­ци­ей ис­поль­зо­ван­ных ис­точ­ни­ков и ли­те­ра­ту­ры.

Ав­тор вы­ра­жа­ет ис­крен­нюю бла­го­дар­ность сво­е­му на­уч­но­му ре­дак­то­ру и ста­ро­му дру­гу про­фес­со­ру ар­хи­манд­ри­ту Иан­ну­а­рию (Ив­ли­е­ву), об­ще­ние с ко­то­рым рас­ши­ри­ло для него го­ри­зон­ты не толь­ко биб­лей­ско­го бо­го­сло­вия. Осо­бая бла­го­дар­ность ли­те­ра­тур­но­му ре­дак­то­ру Ан­то­ну Вик­то­ро­ви­чу Воз­не­сен­ско­му, по­том­ку на­ших слав­ных ака­де­ми­че­ских про­фес­со­ров XIX сто­ле­тия. Су­гу­бая бла­го­дар­ность мо­ей быв­шей сту­дент­ке Ма­рии Бо­ри­совне На­ни­е­вой (ныне со­труд­ни­це биб­лио­те­ки СПбПДАиС), чьи скру­пу­лёз­ные биб­лио­гра­фи­че­ские разыс­ка­ния по­мог­ли со­здать кор­рект­ную ба­зу для вы­во­дов и обоб­ще­ний.

Last but not least, как го­во­рят ан­гли­чане: столь же ис­крен­нюю при­зна­тель­ность хо­чу вы­ра­зить на­сто­я­те­лю на­ше­го Скор­бя­щен­ско­го хра­ма про­то­и­е­рею Вя­че­сла­ву Ха­ри­но­ву, без за­ин­те­ре­со­ван­ной под­держ­ки ко­то­ро­го ра­бо­та не бы­ла бы до­ве­де­на до за­вер­ше­ния.

Не на­зы­вая боль­ше имён – от­нюдь не из недо­стат­ка ува­же­ния! – хо­чу по­бла­го­да­рить всех «доб­ро­хо­тов» (тер­мин Ал. Сол­же­ни­цы­на), при­ло­жив­шим ру­ку (или хо­тя бы перст) к рож­де­нию мо­ей скром­ной кни­ги в ти­по­гра­фии, и с удо­воль­стви­ем вос­при­му кон­струк­тив­ные пред­ло­же­ния для её пе­ре­из­да­ния в обо­зри­мом ис­то­ри­че­ском бу­ду­щем.

Чи­та­те­ли мо­гут на­прав­лять ав­то­ру свои за­ме­ча­ния и по­же­ла­ния по элек­трон­ной по­чте mm@bcex.ru или по адре­су:

Цер­ковь ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри «Всех скор­бя­щих Ра­дость». 191123. Санкт-Пе­тер­бург, Шпа­лер­ная ул., д. 35а.

Ю. Ру­бан

Санкт-Пе­тер­бург, март 2014 г.

* * *

По­ме­ща­е­мый ныне на сай­те «Аз­бу­ка ве­ры» текст элек­трон­но­го ва­ри­ан­та кни­ги за­но­во пе­ре­смот­рен и в ря­де слу­ча­ев до­пол­нен. По­это­му услов­но мож­но го­во­рить о её чет­вёр­том из­да­нии.

Ипо­ди­а­кон Ге­ор­гий Нов­го­род­ский

Во Гра­де Свя­то­го Пет­ра,

16 ἀπριλίου 7524 ἀπὸ τοῦ κόσμου, ἀπὸ τοῦ Άδάμ, 9-й год ин­дик­та,

29.IV.2016 ab Incarnatione Domini nostri Jesu Christi

Страст­ная Пят­ни­ца

От Пас­хи зем­ной к Па­схе Небес­ной

Про­об­ра­зы: «Пас­ха зем­ная»^[1]

«На­блю­дай ме­сяц авив (ни­сан),

и со­вер­шай Пас­ху Гос­по­ду, Бо­гу тво­е­му,

по­то­му что в ме­ся­це ави­ве вы­вел те­бя Гос­подь,

Бог твой, из Егип­та но­чью» (Втор.16:1)

По­ста­рай­тесь хо­тя бы пе­ре­ли­стать пер­вые гла­вы биб­лей­ской кни­ги Ис­ход, и вас на­вер­ня­ка по­ра­зят ис­пол­нен­ные эпи­че­ско­го ве­ли­чия со­бы­тия, в па­мять ко­то­рых и был уста­нов­лен этот глав­ный празд­ник ев­рей­ско­го ка­лен­да­ря. Она рас­ска­зы­ва­ет о че­ты­рёх­ве­ко­вом пе­ри­о­де еги­пет­ско­го раб­ства, в ко­то­ром пре­бы­вал угне­та­е­мый фа­ра­о­на­ми ев­рей­ский на­род, и чу­дес­ной дра­ме его осво­бож­де­ния. Де­вять на­ка­за­ний («каз­ней еги­пет­ских») об­ру­шил на стра­ну про­рок Мо­и­сей, на­де­лён­ный от Бо­га осо­бы­ми пол­но­мо­чи­я­ми, но же­сто­кое серд­це фа­ра­о­на, не же­лав­ше­го ли­шать­ся ра­бов, воз­во­див­ших ему но­вые го­ро­да, за­ста­ви­ла смяг­чить­ся лишь де­ся­тая. Ей ста­ло по­ра­же­ние еги­пет­ских пер­вен­цев, вслед за ко­то­рым и по­сле­до­ва­ло за­ра­нее ор­га­ни­зо­ван­ное бег­ство – ис­ход из До­ма раб­ства. Но­чью, в ожи­да­нии на­ча­ла ис­хо­да, из­ра­иль­тяне со­вер­ша­ют первую пас­халь­ную тра­пе­зу. Гла­ва каж­дой се­мьи, за­клав од­но­лет­не­го агн­ца (яг­нён­ка или коз­лен­ка), по­ма­зы­ва­ет его кро­вью двер­ные ко­ся­ки (Исх.12:7), а са­мо за­пе­чён­ное на огне жи­вот­ное съе­да­ет­ся, но так, чтобы не бы­ли сло­ма­ны его ко­сти.

«Ешь­те же его так: пусть бу­дут чрес­ла ва­ши пре­по­я­са­ны, обувь ва­ша на но­гах ва­ших и по­со­хи ва­ши в ру­ках ва­ших, и ешь­те его с по­спеш­но­стью: это – Пас­ха Гос­под­ня. А Я в эту са­мую ночь прой­ду по зем­ле Еги­пет­ской и по­ра­жу вся­ко­го пер­вен­ца в зем­ле Еги­пет­ской, от че­ло­ве­ка до ско­та, и над все­ми бо­га­ми еги­пет­ски­ми про­из­ве­ду суд. Я – Гос­подь. И бу­дет у вас кровь зна­ме­ни­ем на до­мах, где вы на­хо­ди­тесь; и уви­жу кровь и прой­ду ми­мо вас, и не бу­дет меж­ду ва­ми яз­вы гу­би­тель­ной, ко­гда бу­ду по­ра­жать зем­лю Еги­пет­скую» (Исх.12:11-13).

Так в пер­вое ве­сен­нее пол­но­лу­ние (в ночь с 14/15 ме­ся­ца ави­ва, или ни­са­на) во вто­рой по­ло­вине XIII ве­ка до Рож­де­ства Хри­сто­ва со­вер­шил­ся ис­ход из Егип­та, став­ший важ­ней­шим со­бы­ти­ем вет­хо­за­вет­ной ис­то­рии. А Пас­ха, сов­пав­шая с из­бав­ле­ни­ем, ста­ла еже­год­ным празд­ни­ком – вос­по­ми­на­ни­ем об ис­хо­де. Са­мо же на­зва­ние «Пас­ха» (евр. песах – «про­хож­де­ние», «из­бав­ле­ние») ука­зы­ва­ет на тот дра­ма­ти­че­ский мо­мент но­чи («10-ю казнь»), ко­гда по­ра­жав­ший Еги­пет Гос­подь (Его Ан­гел), ви­дя кровь пас­халь­но­го агн­ца на двер­ных ко­ся­ках ев­рей­ских до­мов, про­хо­дил ми­мо и ща­дил пер­вен­цев из­ра­иль­ских (Исх.12:13). Как го­во­рит свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст, «на­име­но­ва­ние празд­ни­ка, изъ­яс­нён­ное пра­виль­но, – «пас­ха» – в пе­ре­во­де «про­хож­де­ние» – обо­зна­ча­ет имен­но то, что гу­би­тель, умерщ­вляя пер­вен­цев еги­пет­ских, ми­но­вал до­ма ев­ре­ев» [22. С. 69].

Ис­то­ри­че­ский ха­рак­тер ев­рей­ской Пас­хи под­чер­ки­ва­ет­ся осо­бы­ми мо­лит­ва­ми и рас­ска­зом о её со­бы­ти­ях, а так­же ри­ту­аль­ной тра­пе­зой, со­сто­я­щей из мя­са агн­ца, горь­ких трав и слад­ко­го са­ла­та, что сим­во­ли­зи­ру­ет го­речь еги­пет­ско­го раб­ства и сла­дость об­ре­тен­ной сво­бо­ды, а прес­ный хлеб на­по­ми­на­ет о спеш­ных сбо­рах (те­сто не успе­ло за­кис­нуть). Со­про­вож­да­ют пас­халь­ную до­маш­нюю тра­пе­зу че­ты­ре ча­ши ви­на.

Все со­вер­ша­ю­щие Пас­ху долж­ны чув­ство­вать се­бя, как и их пра­от­цы, всё ещё ра­ба­ми, лишь со­брав­ши­ми­ся в путь стран­ни­ка­ми, на что ука­зы­ва­ло вку­ше­ние ри­ту­аль­ных блюд стоя (Исх.12:11). Но, по­се­лив­шись в Зем­ле обе­то­ван­ной, евреи на­ру­ши­ли это древ­нее пред­пи­са­ние – за тра­пе­зой ста­ли воз­ле­жать и «есть пас­ху» под­чёрк­ну­то неспеш­но в озна­ме­но­ва­ние при­об­ре­тён­ной сво­бо­ды.

Итак, в биб­лей­ские вре­ме­на сло­во «пас­ха» упо­треб­ля­лось в сле­ду­ю­щих ос­нов­ных зна­че­ни­ях: 1) сам празд­ник, а ино­гда и при­мы­ка­ю­щая к нему неде­ля опрес­но­ков, 2) пас­халь­ный аг­нец, 3) все жерт­вы, за­ка­ла­е­мые 14 ни­са­на. (См.: [49]).

Ночь ис­хо­да ста­ла вто­рым рож­де­ни­ем на­ро­да, на­ча­лом его са­мо­сто­я­тель­ной ис­то­рии. Окон­ча­тель­ное же спа­се­ние ми­ра и по­бе­ду над ду­хов­ным раб­ством со­вер­шит в бу­ду­щем Бо­жий По­ма­зан­ник^[2] из ро­да ца­ря Да­ви­да – Мес­сия, или, по-гре­че­ски, – Хри­стос. Так сна­ча­ла име­но­ва­лись все биб­лей­ские «по­ма­зан­ни­ки-ца­ри», а во­прос о том, кто в их ря­ду станет По­след­ним и Един­ствен­ным, оста­вал­ся от­кры­тым. По­это­му каж­дую пас­халь­ную ночь из­ра­иль­тяне жда­ли яв­ле­ния Мес­сии.

Ис­пол­не­ние: «Пас­ха небес­ная

«Всем серд­цем же­лал Я вку­шать эту пас­ху вме­сте с ва­ми

преж­де Мо­их стра­да­ний! Го­во­рю ведь вам, боль­ше не вку­шать Мне её,

по­ка не свер­шит­ся она в Цар­стве Бо­жи­ем» (Лк.22:15-16)

Дей­стви­тель­но, Мес­сия-Хри­стос, при­шед­ший ра­ди из­бав­ле­ния всех лю­дей от ду­хов­но­го «раб­ства еги­пет­ско­го», при­ни­ма­ет уча­стие в иудей­ской «Па­схе ожи­да­ния». Он за­вер­ша­ет её ис­пол­не­ни­ем за­ло­жен­но­го в ней Бо­же­ствен­но­го за­мыс­ла, – и тем са­мым её упразд­ня­ет.

«Со­вер­шив­ше­е­ся и вре­мен­ное, как про­об­раз и по­до­бие веч­но­го, – го­во­рит свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст, – бы­ло за­ра­нее уста­нов­ле­но с це­лью за­пе­чат­леть ис­ти­ну, ко­то­рая вос­си­я­ла се­го­дня. А ко­гда ис­ти­на яви­лась, то об­раз стал не ну­жен, по­доб­но то­му, как, с по­яв­ле­ни­ем ца­ря сре­ди сво­е­го на­ро­да, ни­кто не по­же­ла­ет, оста­вив са­мо­го жи­во­го ца­ря, кла­нять­ся его изо­бра­же­нию. От­сю­да оче­вид­но, на­сколь­ко про­об­раз меркнет пред ис­ти­ной» [22. С. 68].

Од­новре­мен­но кар­ди­наль­но ме­ня­ет­ся ха­рак­тер вза­и­мо­от­но­ше­ний Бо­га и че­ло­ве­ка: вы­пол­нив­ший своё пред­на­зна­че­ние вре­мен­ный Со­юз Бо­га с од­ним на­ро­дом ста­но­вит­ся «вет­хим» («уста­рев­шим»), и Хри­стос за­ме­ня­ет его Но­вым – и веч­ным! – Со­ю­зом-За­ве­том со всем че­ло­ве­че­ством. Во вре­мя Сво­ей по­след­ней Пас­хи на Тай­ной ве­че­ре Иисус Хри­стос про­из­но­сит сло­ва и со­вер­ша­ет дей­ствия, ме­ня­ю­щие смысл празд­ни­ка. Он Сам за­ни­ма­ет ме­сто пас­халь­ной жерт­вы, и вет­хая Пас­ха ста­но­вит­ся Пас­хой но­во­го Агн­ца, за­клан­но­го ра­ди очи­ще­ния лю­дей еди­но­жды и на­все­гда. Хри­стос учре­жда­ет но­вую пас­халь­ную тра­пе­зу – та­ин­ство Ев­ха­ри­стии (Бла­го­да­ре­ния) – и го­во­рит уче­ни­кам о Сво­ей близ­кой смер­ти как о пас­халь­ном жерт­во­при­но­ше­нии, в ко­то­ром Он – Но­вый Аг­нец, за­клан­ный «от со­зда­ния ми­ра». Вско­ре Хри­стос спу­стит­ся в мрач­ный Шеол (Аид) и вме­сте со все­ми ожи­дав­ши­ми Его там людь­ми со­вер­шит ве­ли­кий Ис­ход из цар­ства смер­ти в си­я­ю­щее Цар­ство Сво­е­го От­ца. (Вспом­ним сю­жет ико­ны Вос­кре­се­ния.) Неуди­ви­тель­но, что в ри­туа­ле вет­хо­за­вет­ной Пас­хи об­на­ру­жи­ва­ют­ся ос­нов­ные про­об­ра­зы Гол­гоф­ской жерт­вы.

Пас­халь­ный аг­нец (яг­не­нок) ев­ре­ев был «без по­ро­ка, му­же­ско­го по­ла» (Исх.12:5) и при­но­сил­ся в жерт­ву во вто­рой по­ло­вине дня 14-го ни­са­на. Имен­но в это вре­мя по­сле­до­ва­ла крест­ная смерть Спа­си­те­ля. Каз­нён­ных сле­до­ва­ло по­хо­ро­нить непре­мен­но до на­ступ­ле­ния празд­нич­ной пас­халь­ной но­чи, – от­ме­ча­ет еван­ге­лист Иоанн, – по­это­му рим­ские во­и­ны, чтобы уско­рить их смерть, пе­ре­би­ли но­ги двум раз­бой­ни­кам, рас­пя­тым вме­сте с Гос­по­дом (Ин.19:31-32). «Но, по­дой­дя к Иису­су, – пи­шет он да­лее, – они уви­де­ли, что Он уже умер, и не пе­ре­би­ли Ему го­ле­ней, но один из во­и­нов ко­пьём прон­зил Ему бок, и вы­шла тот­час кровь и во­да. Ведь это слу­чи­лось во ис­пол­не­ние (слов) Пи­са­ния: «Кость Его да не со­кру­шит­ся» (Исх.12:46). И ещё в дру­гом ме­сте Пи­са­ния ска­за­но: «Бу­дут смот­реть на то­го, Ко­го они прон­зи­ли» (Зах.12:10)» (Ин.19:33-34, 36-37). При этом и са­мо при­го­тов­ле­ние пас­халь­но­го агн­ца бы­ло про­об­ра­зом крест­ной смер­ти Спа­си­те­ля: жи­вот­ное «рас­пи­на­ли» на двух кре­сто­об­раз­но со­еди­нен­ных ко­льях, один из ко­то­рых про­хо­дил вдоль хреб­та, а к дру­го­му при­вя­зы­ва­лись пе­ред­ние но­ги.

Эта глу­бо­чай­шая вза­и­мо­связь вет­хой и но­вой Пас­хи (по­дроб­нее см.: [14]), их со­сре­до­то­чен­ность (упразд­не­ние од­ной и на­ча­ло дру­гой) в ли­це Иису­са Хри­ста объ­яс­ня­ют, по­че­му празд­ник Его Вос­кре­се­ния со­хра­ня­ет и вет­хо­за­вет­ное на­зва­ние Пас­ха. «Пас­ха на­ша – при­не­сён­ный в жерт­ву Хри­стос», – го­во­рит апо­стол Па­вел (1Кор.5:7). Так в но­вой Па­схе про­изо­шло окон­ча­тель­ное за­вер­ше­ние Бо­же­ствен­но­го за­мыс­ла о вос­ста­нов­ле­нии пад­ше­го («вет­хо­го») че­ло­ве­ка в его пер­во­на­чаль­ном, «рай­ском», до­сто­ин­стве – его спа­се­ние. «Вет­хая Пас­ха празд­ну­ет­ся из-за спа­се­ния крат­ковре­мен­ной жиз­ни иудей­ских пер­вен­цев, а но­вая Пас­ха – из-за да­ро­ва­ния веч­ной жиз­ни всем лю­дям», – с бле­стя­щим ри­то­ри­че­ским ла­ко­низ­мом опре­де­ля­ет со­от­но­ше­ние этих двух тор­жеств Вет­хо­го и Но­во­го За­ве­та свя­той Иоанн Зла­то­уст [22. С. 68].

В дру­гом Сло­ве ве­ли­кий про­по­вед­ник объ­яс­ня­ет пе­ре­ход от времен­но­го к веч­но­му спа­се­нию: «Смерть пер­вен­цев про­хо­ди­ла ми­мо тех, кто при­но­сил в жерт­ву про­об­ра­зо­ва­тель­но­го агн­ца и по­ма­зы­вал его кро­вью при­то­ло­ки две­рей. А нас со­вер­шен­но не ка­са­ет­ся смерть, про­ник­шая в мир с пер­во­здан­ным че­ло­ве­ком, ибо она бес­силь­на дер­жать в сво­ей вла­сти то­го, кто при­нял жерт­вен­ную кровь Агн­ца Бо­же­ствен­но­го, твёр­до ве­руя в её спа­си­тель­ную си­лу» [24. C. 83–84]. То­гда смерть про­хо­ди­ла ми­мо от­ме­чен­ных кро­вью агн­ца ев­рей­ских до­мов, да­руя их оби­та­те­лям вре­мен­ную жизнь, те­перь же, ви­дя сим­вол кро­ви Спа­си­те­ля в хри­сти­ан­ских хра­мах и до­мах, она в ужа­се бе­жит прочь, не в си­лах удер­жать по­лу­чив­ших за­лог Веч­но­сти!

Как мы бы­ли спа­се­ны?

«По­ис­ти­не свя­щен­на и до­стой­на вся­че­ско­го тор­же­ства

эта спа­си­тель­ная и све­то­зар­ная ночь,

пред­воз­вест­ни­ца све­то­нос­но­го Дня Вос­кре­се­ния…»

(из Пас­халь­но­го бо­го­слу­же­ния)

Мы на­зы­ва­ем пас­халь­ную ночь спа­си­тель­ной, а на­ше­го Гос­по­да – Спа­си­те­лем. Что же та­кое «спа­се­ние» на язы­ке хри­сти­ан­ско­го бо­го­сло­вия? (Под­глав­ка ос­но­ва­на на ста­тье: [62. C. 339–340]).

Спа­се­ние (греч. со­териа, со­тириа^[3], лат. salus) – это иде­аль­ное со­сто­я­ние ве­ру­ю­ще­го, ха­рак­те­ри­зу­ю­ще­е­ся из­бав­ле­ни­ем от зла – как зла мо­раль­но­го («по­ра­бо­щен­но­сти гре­ху», – Рим.7:14), так и зла физи­че­ско­го (стра­да­ния и са­мой смер­ти). Спа­се­ние яв­ля­ет­ся ко­неч­ной це­лью ре­ли­ги­оз­ных уси­лий че­ло­ве­ка и выс­шим да­ром со сто­ро­ны Бо­га.

Идея спа­се­ния в вет­хо­за­вет­ные вре­ме­на сна­ча­ла вполне ве­ще­ствен­на: это преж­де все­го осво­бож­де­ние от еги­пет­ско­го раб­ства, о чём каж­дый год на­по­ми­на­ет празд­ник Пас­хи, воз­вра­ще­ние из Ва­ви­лон­ско­го пле­на (538 г. до н. э.) и вос­ста­нов­ле­ние Иеру­са­лим­ско­го хра­ма; а в част­ной жиз­ни – дол­го­ле­тие, мно­го­дет­ность и уда­ча. Од­новре­мен­но на­рас­та­ют нрав­ствен­ные усло­вия спа­се­ния: это «мир» и «спра­вед­ли­вость» (Ис.2:9 и сл.). По­сколь­ку спа­се­ние це­лост­но и об­ни­ма­ет всё бы­тие че­ло­ве­ка, оно не мо­жет огра­ни­чить­ся лишь сфе­рой зем­ной жиз­ни, но тре­бу­ет для се­бя ве­ры в за­гроб­ную жизнь и вос­кре­се­ние, ве­ры в «бу­ду­щий мир», где оно за­вер­шит­ся. Эту ве­ру вы­ра­зи­ли биб­лей­ские ав­то­ры вре­ме­ни Мак­ка­вей­ско­го вос­ста­ния (се­ре­ди­на II в. до н. э.). Они впер­вые со всей опре­де­лён­но­стью воз­ве­сти­ли ве­ру в вос­кре­се­ние мёрт­вых и нрав­ствен­ное воз­да­я­ние за со­вер­шён­ные на зем­ле по­ступ­ки (Дан.12:2-3; 2Макк.7:9 сл.; 14:16). Та­кое це­лост­ное спа­се­ние – сво­бод­ный дар Бо­га, Ко­то­рый, в Сво­ей един­ствен­но­сти, уже не про­сто Бог, мо­гу­щий ино­гда, по Сво­е­му про­из­во­ле­нию, со­об­щить ко­му-ли­бо спа­се­ние, но Он Сам по Сво­ей сущ­но­сти – Спа­си­тель для всех ве­ру­ю­щих в Него (Пс.26:1-2, 50:16, 78:9; Сир.51:1).

Все­объ­ем­лю­щее спа­се­ние не мог­ло быть до­стиг­ну­то в ис­то­рии древ­не­го («вет­хо­го») Со­ю­за-За­ве­та, за­клю­чен­но­го Бо­гом с од­ним на­ро­дом и имев­ше­го ха­рак­тер вре­мен­ный и под­го­то­ви­тель­ный. Мы пом­ним, что смысл при­зва­ния Ав­ра­ама, «от­ца ве­ру­ю­щих», опре­де­ля­ет­ся тем, что неко­гда в нём «бла­го­сло­вят­ся все пле­ме­на зем­ные» (Быт.12:3). Он и его бу­ду­щий на­род из­би­ра­ют­ся как пред­ста­ви­те­ли все­го че­ло­ве­че­ства, еди­но­го по кро­ви и от­но­ше­нию к нему Бо­га, из­би­ра­ют­ся на слу­же­ние все­му че­ло­ве­че­ству. К несча­стью, боль­шин­ство по­том­ков Ав­ра­ама пе­ре­осмыс­ли­ли это вре­мен­ное из­бран­ни­че­ство в плане неко­ей «веч­ной» на­цио­наль­ной ис­клю­чи­тель­но­сти, и это опре­де­ли­ло ка­та­стро­фу Древ­не­го Из­ра­и­ля (см.: Мф.3:7-10, 8:10-12; Лк.19:41-44 и др.).

При на­ступ­ле­нии «пол­но­ты вре­мен» (Гал.4:4) он сме­ня­ет­ся Но­вым Со­ю­зом со всем че­ло­ве­че­ством и на все вре­ме­на. Ра­нее Бог под­го­тав­ли­вал и через про­ро­ков воз­ве­щал, те­перь же со­вер­шил спа­си­тель­ное для всех во­пло­ще­ние Сво­е­го Сы­на. «Сы­на ро­дит Она, – го­во­рит ан­гел Иоси­фу, – и ты на­ре­чёшь Ему имя – Иисус, по­то­му что Он спа­сёт на­род Свой от гре­хов их» (Мф.1:21). Неуди­ви­тель­но, что си­но­ни­мом Его лич­но­го име­ни Иисус (гре­че­ская пе­ре­да­ча евр. Йе­шуа – «Бог спа­са­ет») и как бы вто­рым име­нем ста­но­вит­ся сло­во Спа­си­тель (греч. Сот­эр, Со­тир, слав. Спа­съ). Учи­ты­вая ос­нов­ное зна­че­ние гре­че­ско­го сло­ва со­те­риа, тер­мин Спа­си­тель сле­ду­ет пе­ре­ве­сти как Це­ли­тель или Врач! От­сю­да – и «ме­ди­цин­ские тер­ми­ны», упо­треб­ля­ю­щи­е­ся для обо­зна­че­ния со­вер­шён­но­го Гос­по­дом спа­се­ния лю­дей («увра­че­вать», «ис­це­лить»). Это не слу­чай­но и глу­бо­ко зна­ме­на­тель­но.

Пра­во­слав­ное бо­го­сло­вие рас­смат­ри­ва­ет при­ход Бо­га в мир лю­дей как ис­ку­пи­тель­ное сред­ство вра­че­ва­ния от па­губ­ных по­след­ствий гре­хо­па­де­ния. «Ес­ли кто-ли­бо из невер­ных во­про­сит те­бя: «Для че­го был рас­пят Хри­стос?», – то от­веть ему: «Дабы рас­пять диа­во­ла». А ес­ли ска­жет те­бе: «За­чем Гос­подь был по­ве­шен на дре­ве?», – то ска­жи: «Дабы из­гнать грех, про­ник­ший в рай через дре­во». Че­ло­ве­ко­лю­бец Иисус вос­хо­тел увра­че­вать Своё со­зда­ние и для нас пре­тер­петь всё, дабы из­ба­вить нас от осуж­де­ния», об­раз­но по­яс­ня­ет св. Иоанн Зла­то­уст [23. C. 61].

Сво­и­ми соб­ствен­ны­ми си­ла­ми че­ло­век не мог пре­одо­леть глу­бо­чай­шее от­чуж­де­ние от Бо­га, по­то­му что страш­ный удар (гре­хо­па­де­ние) рас­ко­лол его есте­ство свер­ху до­ни­зу – от выс­ше­го со­зна­ния до те­лес­ной при­ро­ды. Со­хра­нив в се­бе, как ос­но­ву сво­е­го су­ще­ства, об­раз Бо­жий, че­ло­век утра­тил спо­соб­ность осу­ще­ствить в се­бе по­до­бие Бо­жие. По­ра­зив­шая че­ло­ве­че­ство бо­лезнь ока­за­лась смер­тель­ной: на­кап­ли­ва­ю­ще­е­ся в ми­ре зло ве­ло его к окон­ча­тель­ной де­гра­да­ции и ги­бе­ли. Те­перь ис­це­ле­ние и спа­се­ние за­ра­жён­ных гре­хом по­том­ков Ада­ма озна­ча­ло по су­ще­ству но­вое тво­ре­ние че­ло­ве­ка.

«Спа­се­ни­ем оди­на­ко­во не мог­ло по­чи­тать­ся ни пол­ное уни­что­же­ние вет­хо­го Ада­ма (на­при­мер, во вре­мя все­мир­но­го по­то­па), ни со­зда­ние но­во­го че­ло­ве­че­ства, ни­ка­кой свя­зи с этим ста­рым не име­ю­ще­го, – пи­шет из­вест­ный пра­во­слав­ный мыс­ли­тель прот. Сер­гий Бул­га­ков. – Долж­но быть спа­се­но имен­но это че­ло­ве­че­ство, вет­хий Адам, при­том са­мо, ибо толь­ко это сов­ме­сти­мо с его сво­бо­дой, но и не са­мо, ибо са­мо­спа­се­ние пре­вы­ша­ет его си­лы. По­это­му спа­си­те­лем че­ло­ве­че­ства мог явить­ся толь­ко че­ло­век, и при­том в он­то­ло­ги­че­ском сво­ём есте­стве ре­зю­ми­ру­ю­щий в се­бе всю при­ро­ду че­ло­ве­ка, ина­че го­во­ря, Пер­во-Адам, са­мый ко­рень че­ло­ве­че­ско­го дре­ва» [8. С. 342].

Это но­вое тво­ре­ние че­ло­ве­ка со­вер­ши­лось через крест­ный по­двиг Сы­на Бо­жия, вос­при­яв­ше­го в Се­бя всю пол­но­ту пси­хо­фи­зи­че­ской при­ро­ды че­ло­ве­ка и став­ше­го Вто­рым Ада­мом. Толь­ко Он имел си­лы вос­ста­но­вить в пер­во­на­чаль­ном до­сто­ин­стве при­ро­ду Пер­во­го Ада­ма (т. е. все­го че­ло­ве­че­ства). Уме­рев пло­тью, Он умерт­вил с Со­бой и всю вет­хо­за­вет­ную (смер­тель­но боль­ную) че­ло­ве­че­скую при­ро­ду. Глав­ное же – бы­ло умерщ­вле­но и са­мо «жа­ло смер­ти», то есть грех (1Кор.15:56), «ибо умер­ший осво­бо­дил­ся от гре­ха» (Рим.6:7).

Вос­крес­нув за­тем в той же ре­аль­ной пло­ти (Лк.24:39), Он со­вос­кре­сил с Со­бой к но­вой жиз­ни и всю че­ло­ве­че­скую при­ро­ду, непод­власт­ную бо­лее тле­нию смер­ти, по­то­му что сам ис­точ­ник смер­тель­ной «ин­фек­ции» – Ада­мов грех – ис­тлел в мо­ги­ле. Не от­дель­ным из­бран­ни­кам, не ка­сте пре­зрев­ших мир ас­ке­тов, но са­мо­му че­ло­ве­че­ско­му есте­ству бы­ла да­ро­ва­на по­тен­ци­аль­ная спо­соб­ность к про­свет­ле­нию и бес­ко­неч­но­му бо­го­упо­доб­ле­нию, что име­ну­ет­ся гре­че­ским сло­вом тэосис – «обоже­ние». Имен­но это име­ет в ви­ду пер­вый хри­сти­ан­ский уче­ный бо­го­слов, апо­стол Па­вел, го­во­ря о так на­зы­ва­е­мом пред­опре­де­ле­нии. Апо­стол «име­ет в ви­ду толь­ко спа­са­е­мых (Рим.8:29-30; Еф.1:5, 11), но от­нюдь не по­ги­ба­ю­щих. Ни­ко­гда и ни­где он не го­во­рит о пред­опре­де­ле­нии к по­ги­бе­ли. Бог «хо­чет, чтобы все лю­ди спас­лись и до­стиг­ли по­зна­ния ис­ти­ны» (1Тим.2:4), и пред­опре­де­ле­ние ко спа­се­нию сле­ду­ет по­ни­мать как вы­ра­же­ние непре­клон­ной во­ли Бо­жи­ей сде­лать всё необ­хо­ди­мое для спа­се­ния тех, кто хо­ро­шо поль­зу­ет­ся сво­ей сво­бод­ной во­лей» [11. C. 46].

По­сле воз­не­се­ния Иису­са Хри­ста но­вая че­ло­ве­че­ская при­ро­да (через нерас­тор­жи­мую связь со Вто­рым Ли­цом Свя­той Тро­и­цы) ока­зы­ва­ет­ся вос­при­ня­той в глу­би­ны вну­т­ри­бо­же­ствен­ной жиз­ни. «Че­ло­ве­ка, сто­яв­ше­го так низ­ко, по­сле то­го, как он пе­ре­ско­чил все эти [сту­пе­ни], Иисус Хри­стос по­са­дил на небе­сах, на троне. То­го, ко­то­рый был ни­же кам­ней, по­ста­вил вы­ше ан­ге­лов, ар­хан­ге­лов, пре­сто­лов, гос­подств», – так го­во­рит о со­сто­я­нии на­шей но­вой при­ро­ды свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст [25. C. 79]. Пер­спек­ти­ва че­ло­ве­че­ской уча­сти ухо­дит вверх и в бес­ко­неч­ность, ко­то­рая скры­ва­ет­ся и рас­кры­ва­ет­ся в Бо­ге: «Воз­люб­лен­ные! Мы те­перь де­ти Бо­жьи; но ещё не от­кры­лось, что бу­дем!» – в вос­тор­ге вос­кли­ца­ет апо­стол Иоанн Бо­го­слов (1 Ин.3:2). (К этим сло­вам «до­ста­точ­но из­вест­ных» хри­сти­ан­ских бо­го­сло­вов сле­до­ва­ло бы при­слу­шать­ся скеп­ти­кам, с ма­зо­хист­ским уны­ни­ем твер­дя­щим о на­шей пер­спек­ти­ве, ухо­дя­щей вниз – к ско­ро­му «кон­цу све­та». Оче­вид­но, Хри­стос, у Ко­то­ро­го так и «не хва­ти­ло» сил со­вер­шить ис­це­ле­ние че­ло­ве­ка и все­го кос­мо­са, «на­прас­но умер»? (Гал.2:21)).

Этот по­ло­жи­тель­ный ас­пект идеи спа­се­ния ле­жит в ос­но­ве ди­на­мич­ной хри­сти­ан­ской ци­ви­ли­за­ции, стре­мя­щей­ся со­здать пре­дель­но воз­мож­ные усло­вия для сво­бод­но­го раз­ви­тия по­сто­ян­но со­вер­шен­ству­ю­щих­ся со­ци­аль­ных ин­сти­ту­тов и кон­крет­ной лич­но­сти. В ко­неч­ном ито­ге, этим опре­де­ля­ет­ся по­ня­тие ре­ли­ги­оз­но­го и куль­тур­но­го «про­грес­са» (то есть «дви­же­ния впе­рёд»), по­ни­ма­е­мо­го как непре­кра­ща­ю­щий­ся диа­лог меж­ду Бо­гом и спа­сён­ным Им че­ло­ве­че­ством, как стрем­ле­ние Церк­ви и каж­до­го хри­сти­а­ни­на, жи­ву­ще­го не «по за­ко­ну», а «по бла­го­да­ти», по­нять своё на­зна­че­ние в этом мно­го­по­ляр­ном ми­ре на каж­дом но­вом ис­то­ри­че­ском эта­пе.

От смер­ти к Вос­кре­се­нию

Бо­го­слу­же­ния Страст­ной сед­ми­цы

«О, нера­зум­ные и мед­ли­тель­ные серд­цем,

чтобы по­ве­рить все­му, что воз­ве­ща­ли про­ро­ки!

Раз­ве не так над­ле­жа­ло Хри­сту пре­тер­петь стра­да­ния,

а за­тем вой­ти в сла­ву Свою?»

(Лк.24:25-26)

Ран­няя вес­на 30 го­да от Рож­де­ства Хри­сто­ва (ра­зу­ме­ет­ся, лю­ди не по­до­зре­ва­ют, что уже жи­вут в Но­вой эре!). Каж­дый год с до­пол­ни­тель­ным от­ря­дом ле­ги­о­не­ров в Иеру­са­лим в это вре­мя при­бы­ва­ет пре­фект Иудеи Пон­тий Пи­лат, чтобы на­блю­дать за мя­теж­ны­ми под­дан­ны­ми. От сво­их со­вет­ни­ков он зна­ет, что имен­но к Па­схе евреи ждут «при­ше­ствия» сво­е­го Мес­сии-Осво­бо­ди­те­ля, и небез­осно­ва­тель­но опа­са­ет­ся на­цио­на­ли­сти­че­ских вол­не­ний^[4].

Дей­стви­тель­но, ско­ро ев­рей­ская Пас­ха, и за шесть дней до неё Хри­стос на­прав­ля­ет­ся к го­род­ским во­ро­там, слов­но бы же­лая вос­сесть на при­над­ле­жа­щий Ему цар­ский пре­стол. При этом Он впер­вые поз­во­ля­ет на­зы­вать Се­бя Ца­рём. Это – по­след­няя по­пыт­ка об­ра­тить лю­дей от по­ли­ти­че­ских за­блуж­де­ний, ука­зав ис­тин­ный ха­рак­тер сво­е­го Цар­ства «не от ми­ра се­го». По­это­му под Иису­сом не бо­е­вой конь, но крот­кий осел, сим­во­ли­зи­ру­ю­щий мир^[5]. А лю­ди раз­ма­хи­ва­ют паль­мо­вы­ми вет­вя­ми и кри­чат осан­на! («спа­сай нас!»). Они ждут, что Он явит бо­же­ствен­ную си­лу, нена­вист­ные рим­ские ок­ку­пан­ты бу­дут уни­что­же­ны – и при­дёт веч­ное Мес­си­ан­ское Цар­ство. Но Хри­стос не бу­дет ис­треб­лять рим­ские ле­ги­о­ны или да­же «мир­ным пу­тём» из­ме­нять по­ли­ти­че­ское устрой­ство ми­ра. Это бес­смыс­лен­но, ес­ли нет об­нов­ле­ния нрав­ствен­но­го. По­доб­ные по­пыт­ки обо­ра­чи­ва­ют­ся ещё бо́льшей бе­дой. Прой­дет че­ты­ре дня, и невер­ные уче­ни­ки в стра­хе раз­бе­гут­ся из ноч­но­го Геф­си­ман­ско­го са­да, оста­вив свя­зан­но­го Учи­те­ля в ру­ках стра­жи; а тол­па, ныне при­вет­ству­ю­щая Мес­сию вос­тор­жен­ны­ми кри­ка­ми, бу­дет в озлоб­ле­нии во­пить: «Рас­пни, рас­пни Его!» Он об­манет её на­деж­ды…

С по­не­дель­ни­ка по­сле празд­ни­ка Вхо­да Гос­под­ня в Иеру­са­лим цер­ков­ный ка­лен­дарь от­кры­ва­ет че­ре­ду пе­чаль­ных и тор­же­ствен­ных дней, име­ну­е­мых по-сла­вян­ски «Страст­но́й сед­ми́цей», то есть «Неде­лей стра­да­ний» Иису­са Хри­ста. За каж­дым из дней за­креп­ле­но вос­по­ми­на­ние и бо­го­слу­жеб­ное вос­про­из­ве­де­ние опре­де­лён­ных со­бы­тий еван­гель­ской ис­то­рии. Чте­ния и пес­но­пе­ния ве­дут хри­сти­ан по сле­дам Гос­по­да, гря­ду­ще­го на воль­ную смерть.

Страст­ной По­не­дель­ник. Близ­кие стра­да­ния и смерть Спа­си­те­ля сим­во­ли­зи­ру­ют­ся по­вест­во­ва­ни­ем о жиз­ни вет­хо­за­вет­но­го пра­вед­ни­ка Иоси­фа Пре­крас­но­го, про­дан­но­го сво­и­ми за­вист­ли­вы­ми бра­тья­ми в Еги­пет за два­дцать среб­ре­ни­ков (Быт.37 гл.). В еван­гель­ской прит­че о бес­плод­ной смо­ков­ни­це, не при­нес­шей пло­да, а по­то­му про́кля­той, изо­бра­жа­ет­ся ги­бель­ность пу­ти ду­хов­ной ле­но­сти. Те­му про­дол­жа­ет прит­ча о злых ви­но­гра­да­рях, ко­то­рые долж­ны по­не­сти за­слу­жен­ное на­ка­за­ние (Мф.21:18-46). Об этой страш­ной ка­ре, ко­то­рая по­ло­жит ко­нец биб­лей­ско­му Из­ра­и­лю, так и не по­няв­ше­му смысл сво­е­го пу­ти в да­ро­ван­ной ему Бо­гом Свя­щен­ной ис­то­рии, го­во­рит скорб­ное про­ро­че­ство Гос­по­да о близ­ком раз­ру­ше­нии Иеру­са­ли­ма (Мф.23:37-24:35).

В Страст­ной Втор­ник Гос­подь при­зы­ва­ет нас к по­сто­ян­но­му бодр­ство­ва­нию и при­умно­же­нию сво­их да­ро­ва­ний, по­яс­няя это прит­ча­ми о де­ся­ти де­вах (муд­рых и нера­зум­ных) и о та­лан­тах (в пря­мом и пе­ре­нос­ном смыс­ле), ко­то­рые да­ны нам во­все не для то­го, чтобы за­ры­вать их в зем­лю. Ина­че нет оправ­да­ния на Страш­ном су­де (Мф.24:36-26:2).

Меж­ду тем, «оста­ва­лось два дня до Пас­хи и празд­ни­ка Опрес­но­ков. И ста­ли пер­во­свя­щен­ни­ки и книж­ни­ки ис­кать, ка­кой бы хит­ро­стью схва­тить Его и убить. «Но толь­ко не в празд­ник! – го­во­ри­ли они, – пусть не бу­дет сму­ты в на­ро­де». То­гда Иуда Ис­ка­ри­от, один из Две­на­дца­ти, по­шел к пер­во­свя­щен­ни­кам, чтобы пре­дать им Иису­са. А они, вы­слу­шав его, об­ра­до­ва­лись и обе­ща­ли дать ему де­нег. И он стал ис­кать удоб­но­го слу­чая вы­дать Его» (Мк.14:1-2, 10-11).

При­бли­жа­ет­ся тра­ги­че­ская раз­вяз­ка, и смыс­ло­вым цен­тром Страст­ной Сре­ды ста­но­вят­ся два вза­им­но про­ти­во­по­лож­ных по смыс­лу со­бы­тия: по­ка­я­ние греш­ной жен­щи­ны, бла­го­дар­но воз­лив­шей дра­го­цен­ное ми­ро на но­ги Иису­со­вы, и тра­ги­че­ский за­мы­сел Иуды, пред­ло­жив­ше­го вла­стям по­мочь тай­но аре­сто­вать сво­е­го Учи­те­ля за трид­цать среб­ре­ни­ков (Мф.26:6-16).

Про­шло уже че­ты­ре дня по­сле Вхо­да Гос­под­ня в Иеру­са­лим. «Днём Иисус учил в Хра­ме, а с на­ступ­ле­ни­ем ве­че­ра ухо­дил и про­во­дил ночь на го­ре, что зо­вет­ся Ма́слич­ной (Еле­он­ской). А весь на­род с ран­не­го утра при­хо­дил в Храм, чтобы по­слу­шать Его», – пи­шет еван­ге­лист Лу­ка (Лк.21:37-38).

Мы зна­ем, что лю­ди жда­ли от Иису­са чу­да, – ка­ко­го-то яв­но­го сиг­на­ла к на­ча­лу ан­ти­рим­ско­го вос­ста­ния, и имен­но это­го боль­ше все­го бо­я­лись во­жди на­ро­да. Все они бы­ли утвер­жде­ны в сво­их долж­но­стях рим­ски­ми ок­ку­па­ци­он­ны­ми вла­стя­ми и от­ве­ча­ли за по­ли­ти­че­ское спо­кой­ствие в Иудее. Те­перь они уве­ре­ны, что им удаст­ся без шу­ма аре­сто­вать опас­но­го для них га­ли­лей­ско­го Учи­те­ля, объ­явив­ше­го се­бя Мес­си­ей. Он бу­дет вку­шать пас­ху на день рань­ше^[6], и за­вер­шит празд­ник ноч­ной мо­лит­вой в без­люд­ном Геф­си­ман­ском са­ду. Та­кой слу­чай по­кон­чить со «сму­тья­ном» боль­ше не пред­ста­вит­ся. Мед­лить нель­зя.

Всё это иудей­ская адми­ни­стра­ция узна­ла от од­но­го из бли­жай­ших к Иису­су лю­дей, быть мо­жет, луч­ше дру­гих по­ни­мав­ше­го Сво­е­го Учи­те­ля. Ко­гда он уви­дит, что со­бы­тия раз­ви­ва­ют­ся не по его сце­на­рию, то в от­ча­я­нии по­кон­чит с со­бой, не до­жи­да­ясь да­же вы­не­се­ния Ему смерт­но­го при­го­во­ра. На­де­лён­ный рав­ным с дру­ги­ми уче­ни­ка­ми да­ром апо­столь­ства, Иуда не был ту­по­ва­тым скря­гой, как его изо­бра­жа­ют на­ив­ные жи­во­пис­цы (си­дя­щим у вы­хо­да с де­неж­ным меш­ком, ко­то­рый он сей­час по­та­щит в банк), и не день­ги по­двиг­ли его на пре­да­тель­ство (но это – осо­бая те­ма).

На­сту­па­ет Страст­ной (или Ве­ли­кий) Чет­верг.

Ве­че­ром Хри­стос со­вер­ша­ет зна­ме­на­тель­ную пас­халь­ную тра­пе­зу, из­вест­ную нам как Тай­ная Ве­че­ря^[7]. Умыв но­ги уче­ни­кам и тем пре­по­дав им урок сми­ре­ния, Гос­подь вку­ша­ет с Две­на­дца­тью Свою по­след­нюю в зем­ной жиз­ни пас­халь­ную тра­пе­зу и уста­нав­ли­ва­ет та­ин­ство Ев­ха­ри́стии (бук­валь­но «Бла­го­да­ре­ния») – та­ин­ство Сво­е­го веч­но­го еди­не­ния и об­ще­ния со все­ми на­ми. «Взяв хлеб и про­из­не­ся над ним бла­го­да­ре­ние, Он раз­ло­мил его и раз­дал им со сло­ва­ми: «Это – Моё Те­ло, за вас пре­да­ва­е­мое. Де­лай­те так в па­мять обо Мне». И так же сде­лал с ча­шей по­сле тра­пезы, го­во­ря: «Эта ча­ша – Но­вый За­вет (Со­юз), скреп­лён­ный Мо­ей кро­вью, за вас про­ли­ва­е­мой»» (Лк.22:19-20). С тех пор все лю­ди, по­том­ки Ада­ма, вку­ша­ю­щие вме­сте со Хри­стом от од­но­го хле­ба и ис­пи­ва­ю­щие от од­ной ча­ши, ста­но­вят­ся Его кров­ны­ми род­ствен­ни­ка­ми («со­те­лес­ни­ка­ми»), и через это – еди­но­кров­ны­ми бра­тья­ми.

В этом Та­ин­стве про­дол­жа­ет­ся чу­до Виф­ле­е­ма, чу­до во­пло­ще­ния и во­че­ло­ве­че­ния Бо­га, бла­го­да­ря ко­то­ро­му про­изо­шло ре­аль­ное со­еди­не­ние двух ми­ров – Бо­же­ствен­но­го и че­ло­ве­че­ско­го. Об­ра­ща­ясь к От­цу, Хри­стос мо­лит­ся за нас: «Да бу­дут все они еди­но (од­но); как Ты, Отец, – во Мне, и Я – в Те­бе, так и они да бу­дут в Нас еди­но» (Ин.17:21). «За­по­ведь но­вую даю вам: да лю́би­те друг дру­га; как Я воз­лю­бил вас, так и вы лю­би́те друг дру­га» (Ин.13:34), – вновь об­ра­ща­ет­ся Он не толь­ко к Сво­им уче­ни­кам, но и ко всем нам.

Из­ме­ня­ет­ся и ха­рак­тер бо­го­слу­же­ний. Не слыш­но бо­лее ноч­но­го пре­ду­пре­жде­ния «Се же­них гря­дет…», ибо Он уже при­шёл и в празд­нич­но убран­ной гор­ни­це со­вер­ша­ет ве­ли­кую Ве­че­рю Люб­ви. Двой­ным чув­ством – ра­до­сти и пе­ча­ли – про­ник­ну­то бо­го­слу­же­ние Ве­ли­ко­го Чет­вер­га: пе­ча­ли о на­чав­шем­ся крест­ном вос­хож­де­нии Гос­по­да на Гол­го­фу и ра­до­сти о той ве­ли­кой Ра­до­сти, ко­то­рую Гос­подь уго­то­вал всем лю­бя­щим Его. Эта «крест­ная ра­дость» и есть та под­лин­ная ду­хов­ная ра­дость, ко­то­рая нам ныне да­ёт­ся. В знак её свя­щен­но­слу­жи­те­ли на Ли­тур­гии пе­ре­об­ла­ча­ют­ся в свет­лые одеж­ды. Чем же за­кан­чи­ва­ет­ся эта ночь чет­вер­га? Что ожи­да­ет Гос­по­да и всех нас, Его ду­хов­ных со­при­част­ни­ков на Тай­ной ве­че­ре, в пят­ни­цу?

Тай­ная Ве­че­ря ещё про­дол­жа­ет­ся. До­го­ра­ют све­тиль­ни­ки. В пе­чаль­ном мол­ча­нии воз­ле­жат Две­на­дцать. «Один из вас пре­даст Ме­ня», – зву­чат под­твер­жде­ни­ем на­дви­га­ю­щей­ся тра­ге­дии сло­ва Гос­по­да. Шё­пот, ис­пу­ган­ные воз­гла­сы: «Не я ли?» Вста­ет Иуда и усколь­за­ет в ноч­ную тьму. Гос­подь го­во­рит о стра­да­ни­ях, ко­то­рые Его ждут. Апо­стол Пётр с го­ряч­но­стью обе­ща­ет ид­ти с Ним на смерть. Он и не по­до­зре­ва­ет, как она близ­ка. Не спят и чле­ны Си­нед­ри­о­на. Ар­хи­ереи от­да­ют тай­ный при­каз во­и­нам…

Пас­халь­ная тра­пе­за за­вер­ше­на. Ти­хо на­пе­вая пас­халь­ный пса­лом, один за дру­гим по­ки­да­ют апо­сто­лы со сво­им Учи­те­лем дом. При мерт­вен­ном све­те огром­ной пол­ной лу­ны вы­хо­дят они за во­ро­та и, сле­дуя по из­ви­ли­стой ка­ме­ни­стой тро­пе, углуб­ля­ют­ся в Геф­си­ма­нию, – олив­ко­вый сад у под­но­жия Еле­он­ской го­ры, за по­то­ком Кед­рон. Сей­час там со­всем без­люд­но и ца­рит мрак. По­дав­лен­ные про­ис­хо­дя­щим, апо­сто­лы не в си­лах бодр­ство­вать: они па­да­ют на тра­ву и за­сы­па­ют. Лишь тро­их, са­мых близ­ких уче­ни­ков, Хри­стос про­сит раз­де­лить с Ним мо­лит­ву – под­дер­жать Его в эти страш­ные ми­ну­ты ожи­да­ния. Но и у них сли­па­ют­ся гла­за. Сквозь за­бы­тье они слы­шат Его го­лос: «От­че! Ес­ли Ты хо­чешь, про­не­си эту ча­шу ми­мо Ме­ня! Впро­чем, не Моя, но Твоя во­ля да ис­пол­нит­ся» (Лк.22:42).

Тра­ги­че­ский финал бли­зок. Стра­жа уже пе­ре­се­ка­ет по тро­пин­ке овраг, от­де­ля­ю­щий сад от го­ро­да. Впе­ре­ди – Иуда. Пре­да­тель за­ра­нее усло­вил­ся с ни­ми о зна­ке, ска­зав: «Ко­го я по­це­лую, тот и есть Иисус. Бе­ри­те Его»^[8]. Фо­на­ри и фа­ке­лы мель­ка­ют сре­ди ство­лов са­да. Апо­стол Петр бро­са­ет­ся впе­ред с ме­чом. Но Учи­тель не хо­чет кро­во­про­ли­тия. «Те­перь ва­ше вре­мя и власть тьмы!», – го­во­рит Он стра­же. Рас­те­рян­ные уче­ни­ки в ужа­се раз­бе­га­ют­ся.

Сле­ду­ет за­вер­ше­ние страш­ной но­чи: до­прос у ар­хи­ерея на спеш­но со­зван­ном Си­нед­ри­оне, лож­ные и неубе­ди­тель­ные по­ка­за­ния, из­де­ва­тель­ства че­ля­ди и, на­ко­нец, по­след­ний страш­ный во­прос Кай­а­фы, в ко­то­ром во­пло­тил­ся ко­неч­ный смысл тра­ги­че­ской ис­то­рии Из­ра­и­ля: «Бо­гом Жи­вым за­кли­наю Те­бя, ска­жи нам: «Ты ли Мес­сия (Хри­стос), Сын Бо­жий?» Го­во­рит ему Иисус: «Ты [сам это] ска­зал. Бо­лее то­го, го­во­рю вам: от­ныне у́зри­те Сы­на Че­ло­ве­че­ско­го, вос­сев­ше­го по пра­вую ру­ку Си­лы^[9] и ше­ству­ю­ще­го по об­ла­кам небес­ным». То­гда пер­во­свя­щен­ник разо­драл на се­бе одеж­ды и ска­зал: «Он из­рёк бо­го­хуль­ство! Для че­го нам ещё сви­де­те­ли? Вот, те­перь вы [са­ми] слы­ша­ли бо­го­хуль­ство. Что вы ре­ши­те?» Они же ска­за­ли ему в от­вет: «Он дол­жен уме­реть!»» (Мф.26:63-66).

В па­мять всех этих со­бы­тий, увен­чан­ных Крест­ной смер­тью, в на­ших хра­мах со­вер­ша­ет­ся Утре­ня с чте­ни­ем две­на­дца­ти Еван­ге­лий Свя­тых Стра­стей (Стра­да­ний) Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста. «Страст­ны́е Еван­ге­лия», как их обыч­но на­зы­ва­ют, – это от­рыв­ки из всех че­ты­рех Еван­ге­лий, рас­пре­де­лен­ные по хро­но­ло­ги­че­ско­го прин­ци­пу и охва­ты­ва­ю­щие со­бы­тия от Тай­ной Ве­че­ри до по­гре­бе­ния Спа­си­те­ля. Чис­ло две­на­дцать сим­во­ли­зи­ру­ет пол­но­ту биб­лей­ской но­чи, со­сто­я­щую из две­на­дца­ти ча­сов. Чис­лом уда­ров ко­ло­ко­ла воз­ве­ща­ет­ся по­ряд­ко­вый но­мер про­чи­ты­ва­е­мо­го Еван­ге­лия. Мо­ля­щи­е­ся сто­ят в тём­ном хра­ме с за­жжён­ны­ми све­ча­ми; зву­чат ти­хие и про­тяж­ные при­пе­вы: «Сла­ва Стра­стям Тво­им Го-о-оспо­ди», «Сла­ва дол­го­тер­пе­нию Тво­е­му Го-о-оспо­ди». Со­глас­но при­ход­ской тра­ди­ции, эта служ­ба со­вер­ша­ет­ся на­ка­нуне Страст­ной Пят­ни­цы, то есть ве­че­ром Страст­но­го Чет­вер­га.

На­сту­па­ет Страст­ная пят­ни­ца – центр ве­ли­ко­пост­ной скор­би, день Крест­ной смер­ти и по­гре­бе­ния на­ше­го Гос­по­да.

Пред­ста­вим се­бе ран­нее утро дня на­ка­нуне ев­рей­ской Пас­хи. Иисус Хри­стос при­ве­дён в пре­то­рию, и от пре­фек­та Иудеи Пон­тия Пи­ла­та тре­бу­ют утвер­жде­ния смерт­но­го при­го­во­ра, вы­не­сен­но­го Си­нед­ри­о­ном (юри­ди­че­ской си­лы он не имел). Пи­лат не вы­спал­ся, а по­то­му брезг­лив и недо­во­лен. Ка­кое де­ло рим­ско­му гу­бер­на­то­ру до иудей­ских ре­ли­ги­оз­ных спо­ров о Мес­си­ан­ском цар­стве, тем бо­лее – о цар­стве «не от ми­ра се­го»?! Он ис­кренне со­чув­ству­ет му­же­ствен­но­му Че­ло­ве­ку, яв­но окле­ве­тан­но­му вра­га­ми (Мк.15:10; Ин.19:5), и хо­чет от­пу­стить Уз­ни­ка. Хри­стос для Пи­ла­та – без­обид­ный учё­ный меч­та­тель, по­хо­жий на стран­ству­ю­щих ан­тич­ных фило­со­фов, к ко­то­рым «здра­во­мыс­ля­щие» рим­ляне от­но­си­лись скеп­ти­че­ски-на­смеш­ли­во, как к веч­ным де­тям.

«За­чем Ты при­шёл сю­да», – спра­ши­ва­ет он у Хри­ста. – «Я для то­го ро­дил­ся и при­шёл в мир, чтобы быть сви­де­те­лем ис­ти­ны», – слы­шит пре­фект в от­вет и сар­ка­сти­че­ски усме­ха­ет­ся: «Что есть ис­ти­на?» Гру­бый сол­дат, он не ве­рит в неё. Он ве­рит в си­лу зо­ло­та и рим­ских ле­ги­о­нов. Со­хра­нить бла­го­во­ле­ние мрач­но­го им­пе­ра­то­ра Ти­бе­рия, дав­ше­го ему власть над этой бес­по­кой­ной про­вин­ци­ей, для него важ­нее все­го. И Пи­лат, несмот­ря на пре­ду­пре­жде­ния же­ны (Мф.27:19), ма­ло­душ­но умы­ва­ет ру­ки.

Око­ло по­лу­дня из­му­чен­но­го и окро­вав­лен­но­го Хри­ста при­во­дят на ме­сто каз­ни и рас­пи­на­ют меж­ду двух раз­бой­ни­ков. Мир со­дро­га­ет­ся. Солн­це скры­ло свой лик и непо­нят­ная тьма на­дви­га­ет­ся на Гол­го­фу. В оди­но­че­стве, с вы­со­ты Кре­ста над ожив­лён­ной пыль­ной до­ро­гой^[10], встре­ча­ет Он мрак. А вни­зу – лю­ди, глу­мя­щи­е­ся и встре­во­жен­ные, рав­но­душ­ные и пла­чу­щие. Он уми­ра­ет, раз­де­лив со все­ми, пе­ре­жив­ши­ми му­ки и смерть, ужас по­след­них ми­нут… Иисус гром­ко вос­клик­нул: «»Отец! В ру­ки Твои пре­даю дух Мой!» И с эти­ми сло­ва­ми ис­пу­стил по­след­ний вздох» (Лк.23:46).

Утром в на­ших хра­мах чи­та­ют­ся про­дол­жи­тель­ные Цар­ские Ча­сы^[11], по­свя­щен­ные вос­по­ми­на­нию ми­нув­шей но­чи и на­сту­пив­ше­го дня смер­ти Спа­си­те­ля. Бо­же­ствен­ная Ли­тур­гия, на ко­то­рой со­вер­ша­ет­ся бес­кров­ная Ев­ха­ри­сти­че­ская жерт­ва, в Страст­ную Пят­ни­цу не слу­жит­ся, ибо «жерт­ва в этот день при­не­се­на на Гол­го­фе» [43. С. 612]^[12].

Око­ло двух ча­сов дня свя­щен­но­слу­жи­те­ли вы­но­сят из ал­та­ря пла­ща­ни­цу – боль­шую пря­мо­уголь­ную ико­ну, с изо­бра­же­ни­ем во весь рост умер­ше­го и опла­ки­ва­е­мо­го Иису­са Хри­ста. Она по­ла­га­ет­ся по­сре­ди хра­ма на осо­бом про­дол­го­ва­том воз­вы­ше­нии, и при­не­сён­ные ве­ру­ю­щи­ми цве­ты окру­жа­ют её с трёх сто­рон. Оста­ет­ся лишь ме­сто для при­хо­дя­щих по­кло­нить­ся Спа­си­те­лю ми­ра и об­ло­бы­зать Его пре­чи­стые но­ги.

На­сту­па­ет ве­чер, а с ним – осо­бое бо­го­слу­же­ние, «Чин по­гре­бе­ния». Ве­ру­ю­щие ста­но­вят­ся участ­ни­ка­ми по­гре­баль­ной про­цес­сии и, со све­ча­ми в ру­ках, со­про­вож­да­ют об­но­си­мую во­круг хра­ма пла­ща­ни­цу с пе­ни­ем «Свя­ты́й Бо­же». Зву­чит скорб­но-за­та­ен­ный пе­ре­звон ко­ло­ко­лов и умол­ка­ет, ко­гда Пла­ща­ни­ца вновь за­ни­ма­ет свое ме­сто в хра­ме, сре­ди бе­лых цве­тов.

Бла­жен­ны не ви­дев­шие и уве­ро­вав­шие

Страст­ная суб­бо­та. По­след­нее ис­пы­та­ние, быть мо­жет, са­мое страш­ное, имен­но по­то­му, что от те­бя уже ни­че­го не за­ви­сит. Ко­леб­лет­ся ве­ра и лишь лю­бовь не да­ёт по­гру­зить­ся в без­дну от­ча­я­ния. Суб­бо­та – день по­коя, страш­но­го по­коя, по­коя от­ча­я­ния. Хри­стос во гро­бе. Вме­сте с Ним уче­ни­ки по­хо­ро­ни­ли свои че­сто­лю­би­вые на­деж­ды. Сын Че­ло­ве­че­ский не сверг иго языч­ни­ков и не со­здал веч­ное Мес­си­ан­ское цар­ство, в чём и за­клю­чал­ся, по мне­нию ев­ре­ев, смысл при­ше­ствия Мес­сии (Дан.7:9, 13-14). Пусть бы ещё Он по­гиб, как храб­рый во­ин, на по­ле бит­вы, с ме­чом в ру­ках, как неко­гда гиб­ли из­ра­иль­ские ца­ри и ге­рои! Но нет – Он умер по­зор­ной смер­тью, ко­то­рой «удо­ста­и­ва­лись» лишь ра­бы и уго­лов­ные пре­ступ­ни­ки. Ес­ли же Он ока­зал­ся бес­си­лен, зна­чит – прав­ды в ми­ре нет, и все они же­сто­ко оши­ба­лись…

Нам ка­жет­ся неве­ро­ят­ным, что апо­сто­лы мог­ли про­явить та­кое упор­ное неве­рие в Сво­е­го Учи­те­ля: ведь Он не толь­ко опре­де­лён­но го­во­рил им (и не раз!) о том, что долж­но про­изой­ти, но да­же при­звал к Се­бе в «сви­де­те­ли» двух са­мых ав­то­ри­тет­ных пра­вед­ни­ков – Мо­и­сея и Илию – во вре­мя зна­ме­на­тель­но­го пре­об­ра­же­ния на го­ре Фа­вор^[13]. Но это так. Со­чтя де­ло сво­е­го Учи­те­ля «про­иг­ран­ным», они в стра­хе раз­бе­жа­лись из ноч­но­го Геф­си­ман­ско­го са­да и да­же не по­чти­ли (кро­ме Иоан­на) по­след­них ми­нут Его зем­ной жиз­ни у Гол­го­фы.

Во вре­мя зем­но­го слу­же­ния Хри­стос неод­но­крат­но упре­кал их в «от­сут­ствии ве­ры» и «раз­вра­щён­но­сти» (Мф.17:17 и др.) (по­след­нее опре­де­ле­ние от­но­сит­ся, ра­зу­ме­ет­ся, к ум­ствен­но-воле­вой сфе­ре лич­но­сти). И это не ги­пер­бо­ла раз­гне­ван­но­го Учи­те­ля, не же­ла­ю­ще­го бо­лее «тер­петь» ря­дом с Со­бой «без­на­дёж­ных» уче­ни­ков. Всё го­раз­до слож­нее и од­новре­мен­но про­ще! Биб­лей­ско­му по­ня­тию «ве­ра» со­от­вет­ству­ют в первую оче­редь на­ши по­ня­тия «твер­дость», «до­ве­рие», «вер­ность». Это не «фило­соф­ская» ве­ра в Бо­га (от­вле­чён­ное при­зна­ние Его су­ще­ство­ва­ния), а вер­ность Бо­гу, до­ве­рие сло­вам Жи­во­го и Лич­но­го Бо­га. По­это­му со­всем неубе­ди­тель­но зву­чат стан­дарт­ные оправ­да­ния: «Я хо­чу, но не мо­гу до кон­ца по­ве­рить. Вот, ес­ли бы я был оче­вид­цем еван­гель­ских со­бы­тий!..» Нет! Не по­ве­ри­ли сна­ча­ла да­же бли­жай­шие уче­ни­ки; не по­ве­ри­ли Хри­сту учё­ные книж­ни­ки, ду­хо­вен­ство, кня­зья на­ро­да. Лю­бое чу­до мож­но объ­яс­нить или счесть гал­лю­ци­на­ци­ей. Но да­же не это глав­ное. Хри­стос не хо­чет при­пи­рать нас к стен­ке ви­дом кро­во­то­ча­щих за­пя­стий и прон­зён­но­го бо­ка, как неко­гда апо­сто­ла Фо­му. Та­кая вы­нуж­ден­ная ве­ра недо­стой­на сво­бод­но­го че­ло­ве­ка. И не толь­ко Фо­ме, но и всем нам «адре­со­ва­но един­ствен­ное в Еван­ге­лии от Иоан­на бла­жен­ство: «бла­жен­ны не ви­дев­шие и уве­ро­вав­шие». В этом обе­то­ва­нии бла­жен­ства зву­чит и на­зи­да­ние, и ука­за­ние на то, что су­ще­ству­ет некий выс­ший путь ве­ры, ко­то­рая ос­но­вы­ва­ет­ся не на чув­ствен­ном опы­те, а на чём-то дру­гом» [19].

«Еван­ге­ли­сты мол­чат о том, что пе­ре­жи­ли и пе­ре­ду­ма­ли уче­ни­ки в ту пас­халь­ную суб­бо­ту. Но са­мо их мол­ча­ние крас­но­ре­чи­вей вся­ких слов. Апо­сто­лы пре­бы­ва­ли в по­кое. Страш­ный по­кой, по­кой от­ча­я­ния. А жен­щи­ны? Они жда­ли, ко­гда кон­чит­ся суб­бо­та и мож­но бу­дет от­дать по­след­ний долг люб­ви: воз­лить аро­ма­ты на те­ло усоп­ше­го…» [39. C. 128].

Мы в этот день неска­зан­но счаст­ли­вее апо­сто­лов, ибо зна­ем, что про­изой­дёт но­чью, но ча­сто оста­ём­ся мед­ли­тель­ны­ми и несмыс­лен­ны­ми серд­цем! По­след­ний день. Как дол­го он тя­нет­ся… Ско­рее бы на­сту­пил ве­чер.

Да, мы уже зна­ем, что Крест­ное дре­во ста­ло Дре­вом жиз­ни – но­вым рай­ским дре­вом, вы­рос­шим на Гол­го­фе, а Гроб Хри­стов стал чер­то­гом бес­смер­тия. К это­му по­сте­пен­но под­во­дят, а за­тем тор­же­ствен­но воз­ве­ща­ют бо­го­слу­жеб­ные пес­но­пе­ния Ве­ли­кой суб­бо­ты. При­от­кры­ва­ет­ся за­ве­са тай­ны над вре­ме­нем, от­де­ля­ю­щая смерть Спа­си­те­ля от Его вос­кре­се­ния: это – вре­мя со­ше­ствия в мрач­ный шеол (ад).

Ли­тур­гия Ве­ли­кой суб­бо­ты со­вер­ша­лась рань­ше на за­ка­те дня, по­это­му и ныне она слу­жит­ся в со­еди­не­нии в Ве­чер­ней (но не ве­че­ром). А так как ве­чер, по биб­лей­ско­му ка­лен­да­рю, – на­ча­ло но­во­го дня, то и свя­зан­ное с ним по смыс­лу бо­го­слу­же­ние но­сит двой­ной ха­рак­тер – и за­та­ён­ный «ве­ли­ко­суб­бот­ний», и тор­же­ствен­ный «вос­крес­ный».

Ещё про­дол­жа­ет­ся скорб­ное вре­мя, во­пло­ща­е­мое в на­сто­ро­жен­ной ти­шине и чёр­ных ри­зах свя­щен­но­слу­жи­те­лей. По­сле вхо­да с Еван­ге­ли­ем и пе­ния «Свете ти­хий» зву­чит воз­глас «Пре­муд­рость!», и пе­ред пла­ща­ни­цей на­чи­на­ет­ся чте­ние пят­на­дца­ти па­римий – от­рыв­ков из вет­хо­за­вет­ных книг, со­дер­жа­щих про­ро­че­ства и ис­то­ри­че­ские про­об­ра­зо­ва­ния о спа­се­нии лю­дей бу­ду­щим вос­кре­се­ни­ем Бо­жия По­ма­зан­ни­ка – Мес­сии. Это те про­ро­че­ства о Хри­сте, на ко­то­рые Он Сам ука­зы­вал «несмыс­лен­ным до вре­ме­ни уче­ни­кам (Деян.24:27). Мы слу­ша­ем их, пре­бы­вая в «пре­муд­ро­сти».

Мно­гие чте­ния нам уже зна­ко­мы, и шаг за ша­гом сле­ду­ем мы за древни­ми про­об­ра­за­ми вос­кре­се­ния Хри­сто­ва. Ино­гда они яс­ны и оче­вид­ны: про­рок Илия вос­кре­ша­ет сы­на вдо­вы фини­ки­ян­ки из Са­реп­ты Си­дон­ской (3Цар.17:8-24), а про­рок Ели­сей – сы­на жен­щи­ны из Со­на­ма (4Цар.4:18-37). Дру­гие же – та­ин­ствен­ны и сим­во­лич­ны: Ав­ра­ам го­тов при­не­сти в жерт­ву соб­ствен­но­го сы­на (Быт.22 гл.)Это – про­об­раз жерт­вы Бо­га-От­ца и по­слу­ша­ния Его Сы­на. Зна­ме­ние про­ро­ка Ио­ны ис­тол­ко­ва­но Са­мим Гос­по­дом: «Как Иона про­был во чре­ве ки­та три дня и три но­чи, так и Сын Че­ло­ве­че­ский про­бу­дет в серд­це зем­ли три дня и три но­чи» (Мф.12:40). Чу­до неис­ся­ка­ю­щей в кад­ке гор­сти му­ки и мас­ла в кув­шине, со­тво­рён­ное про­ро­ком Или­ёй для вдо­ви­цы (3Цар.17:8-16), про­об­ра­зу­ет веч­ное та­ин­ство Ев­ха­ри­стии – Хле­ба Жиз­ни, вку­ше­ние ко­то­ро­го да­ру­ет бес­смер­тие.

В по­след­ней па­ри­мии по­вест­ву­ет­ся о трёх «бла­го­че­сти­вых от­ро­ках», не по­же­лав­ших по­кло­нить­ся огром­но­му зо­ло­то­му ис­ту­ка­ну воз­двиг­ну­то­му ца­рём На­ву­хо­до­но­со­ром, и за это ввер­жен­ных им в «пещь ог­нен­ную» (Дан.3 гл.). Стоя сре­ди пла­ме­ни ог­ня невре­ди­мы­ми, они вос­пе­ли бла­годар­ствен­ную песнь из­ба­вив­ше­му их от смер­ти Бо­гу. Гро­мо­глас­ное, пре­воз­мо­га­ю­щее немощь на­шей ве­ры пе­ние хо­ра про­дол­жа­ет это сла­во­сло­вие: «Гос­по­да пой­те и пре­воз­но­си­те во вся ве­ки!». Од­новре­мен­но от­вер­за­ют­ся в ал­та­ре цар­ские вра­та, и из вет­хо­за­вет­ной се­ни ожи­да­ния мы вплот­ную под­хо­дим к но­во­за­вет­но­му Цар­ству ра­дост­но­го свер­ше­ния.

На­чи­на­ет­ся Ли­тур­гия св. Ва­си­лия Ве­ли­ко­го, и, пред­ше­ству­ю­щий апо­столь­ско­му чте­нию, стих на­по­ми­на­ет нам о древ­не­хри­сти­ан­ском обы­чае со­вер­шать в этот день мас­со­вое кре­ще­ние огла­ша­е­мых («про­све­ща­е­мых»). Это для них в первую оче­редь по­ёт­ся стих «Елицы во Хри­ста крестисте­ся…» и чи­та­ет­ся тот же от­ры­вок из По­сла­ния к Рим­ля­нам, что и каж­дый раз при со­вер­ше­нии та­ин­ства Кре­ще­ния. Но, кро­ме ис­то­ри­че­ско­го, дан­ный апо­столь­ский фраг­мент име­ет и глу­бо­кий ми­сти­че­ский смысл, по­это­му он и чи­та­ет­ся за Ли­тур­ги­ей Ве­ли­кой суб­бо­ты вне за­ви­си­мо­сти от со­вер­ше­ния кре­ще­ния (на неко­то­рых при­хо­дах на­чи­на­ют вос­ста­нав­ли­вать эту древ­нюю тра­ди­цию). В кре­ще­нии че­ло­ве­ка про­ис­хо­дит его ре­аль­ное ду­хов­ное со­уми­ра­ние со Хри­стом и со­вос­кре­се­ние с Ним к но­вой жиз­ни. Кре­ще­ние непо­вто­ри­мо, но пе­ре­жи­вая в этот день тай­ну смер­ти и со­ше­ствия во ад Спа­си­те­ля, мы мыс­лен­но со­еди­ня­ем­ся с Ним «кре­ще­ни­ем в смерть» и ско­ро – уже со­всем ско­ро! – вме­сте вый­дем из ада, – ада на­шей «вет­хой» жиз­ни, ле­но­сти и гре­хов. На­вер­ное, нет че­ло­ве­ка, пе­ре­жив­ше­го в хра­ме неде­лю Стра­стей Хри­сто­вых и не ощу­тив­ше­го се­бя воз­не­сён­ным на но­вый уро­вень бы­тия. По­че­му же мы вско­ре вновь низ­вер­га­ем­ся с него в бо­ло­то уны­лой обы­ден­но­сти?

Так суб­бо­та, сим­во­ли­зи­ро­вав­шая в Вет­хом За­ве­те пол­ное за­вер­ше­ние ми­ро­тво­ре­ния, а по­то­му быв­шая днём по­коя (Быт.2:1-3), в Но­вом За­ве­те лишь от­кры­ва­ет со­бою на­ча­ло но­вой жиз­ни во Хри­сте. А вто­рое и окон­ча­тель­ное тво­ре­ние, вос­ста­нов­ле­ние ми­ра и че­ло­ве­ка в его пер­во­на­чаль­ном до­сто­ин­стве – его спа­се­ние – за­вер­шит­ся в со­бы­ти­ях пас­халь­ной но­чи. Вре­мя близ­ко. И здесь на­сту­па­ет куль­ми­на­ция бо­го­слу­же­ния Ве­ли­кой суб­бо­ты.

Апо­стол про­чи­тан, и, вме­сто при­выч­но­го «Ал­ли­луйя». На­чи­на­ет­ся пе­ние 81-го псал­ма с при­пе­вом его по­след­не­го сти­ха: «Вос­кресни, Бо­же, суди земли, яко Ты наследи­ши во всех языцех (Вос­стань, Бо­же, су­ди зем­лю, ибо ты на­сле­ду­ешь все на­ро­ды)». «Без­молв­ный от­вет на это го­то­вит­ся в ал­та­ре» [71а. С. 404–405], где в это вре­мя свя­щен­ни­ки и при­чет­ни­ки пе­ре­об­ла­ча­ют­ся в бе­лые ри­зы в знак то­го, что уже за­ни­ма­ет­ся за­ря свет­ло­го празд­ни­ка. Бе­лые сти­ха­ри – и на сто­я­щих пе­ред пла­ща­ни­цей пев­цах, сим­во­ли­зи­ру­ю­щих со­бой ан­ге­лов, явив­ших­ся жё­нам ми­ро­но­си­цам у опу­стев­ше­го гро­ба Спа­си­те­ля. Сло­ва­ми еван­гель­ско­го чте­ния об­ра­ща­ют­ся они ко всем мо­ля­щим­ся в хра­ме: «…Вы ище­те Иису­са рас­пя­то­го? Его нет здесь…» (Мф.28.5-6).

Ко вре­ме­ни чте­ния Еван­ге­лия мы уже вы­шли из тьмы пре­ис­под­ней, ибо Гос­подь со­кру­шил её за­тво­ры. И не при­ста­ли нам тём­ные ри­зы тра­у­ра! Огля­ды­ва­ясь во­круг се­бя, ви­дим, что ис­чез­ли и мно­го­чис­лен­ные чёр­ные об­ла­че­ния и по­кры­ва­ла с пре­сто­ла в ал­та­ре, ана­ло­ев и икон… Храм пре­об­ра­зил­ся: вос­хо­дит Солн­це Вос­кре­се­ния.

Но бо­го­слу­же­ния Ве­ли­кой Суб­бо­ты ещё не за­вер­ше­ны, и вы­ра­же­ние бур­ной ра­до­сти сле­ду­ет немно­го от­ло­жить. В эти по­след­ние пе­ред по­лу­но­чью празд­ни­ка Вос­кре­се­ния ча­сы Цер­ковь при­зы­ва­ет нас к осо­бой со­сре­до­то­чен­но­сти.

Про­цес­сия свя­щен­но­слу­жи­те­лей вы­хо­дит из ал­та­ря. Это – Ве­ли­кий вход, во вре­мя ко­то­ро­го со­вер­ша­ет­ся пе­ре­не­се­ние Ев­ха­ри­сти­че­ских Да­ров с жерт­вен­ни­ка на пре­стол. Вслу­ша­ем­ся в сло­ва тор­же­ствен­но­го гим­на, поемо­го в этот день вме­сто при­выч­ной «Хе­ру­вим­ской».

«Да мол­чит вся­кая плоть че­ловеча, и да сто­ит со стра­хом и тре­пе­том, и ни­что­же зем­ное в се­бе да по­мыш­ля­ет: Царь бо цар­ству­ю­щих, и Гос­подь гос­под­ству­ю­щих, при­хо­дит за­клати­ся и дати­ся в снедь вер­ным. Предходят же Се­му лицы Ан­ге­льстии со вся­ким На­ча­лом и Вла­стию, мно­го­очи­тии Хе­ру­ви­ми, и ше­сто­кри­ла­тии Се­ра­фи­ми, ли­ца за­кры­ва­ю­ще, и во­пи­ю­ще песнь: ал­ли­лу­иа, ал­ли­лу­иа, ал­ли­лу­иа.»

«Да мол­чит вся­кая плоть че­ло­ве­че­ская и да сто­ит со стра­хом и тре­пе­том и ни о чём зем­ном в се­бе не по­мыш­ля­ет: ибо Царь цар­ству­ю­щих и Гос­подь гос­под­ству­ю­щих идёт на за­кла­ние от­дать Се­бя в пи­щу вер­ным. Пред­ва­ря­ют Его сон­мы Ан­ге­лов со все­ми На­ча­ла­ми и Вла­стя­ми: мно­го­очи­тые Хе­ру­ви­мы и ше­сти­кры­лые Се­ра­фи­мы, за­кры­вая ли­ца свои и вос­пе­вая песнь: Ал­ли­луйа, ал­ли­луйя, ал­ли­луйя».

Как от­ме­ча­ет пе­ре­вод­чик это­го гим­на с гре­че­ско­го на рус­ский язык фило­лог и по­эт Оль­га Се­да­ко­ва, «сре­ди трёх Пес­ней при­но­ше­ния (или пес­но­пе­ний Вхо­да) – «Иже Хе­ру­ви­мы», «Ныне Си­лы небес­ныя» и «Да мол­чит вся­кая плоть» – это, зву­ча­щее един­ствен­ный раз в го­ду, на ли­тур­гии Ве­ли­кой Суб­бо­ты, са­мое тре­пет­ное и са­мое «небес­ное». Пер­вые же его сло­ва тре­бу­ют от «смерт­ной пло­ти», от все­го «зем­но­го и че­ло­ве­че­ско­го» край­не­го от­ре­ше­ния – в со­зна­нии соб­ствен­ной плот­ско­сти, смерт­но­сти. «Хе­ру­вим­ская» сбли­жа­ет небес­ное и плот­ское: мы, смерт­ные лю­ди, в сво­ем слу­же­нии несём об­ра­зы Хе­ру­ви­мов. В «Ныне Си­лы небес­ные» два эти слу­же­ния – че­ло­ве­че­ское, ви­ди­мое, и ан­гель­ское, неви­ди­мое – сто­ят ря­дом: «С на­ми неви­ди­мо слу­жат». Здесь слу­жат толь­ко Си­лы небес­ные, а смерт­ные мол­ча, «со стра­хом и тре­пе­том» (это биб­лей­ское вы­ра­же­ние обыч­но по­яв­ля­ет­ся в эпи­зо­дах бо­го­яв­ле­ния, бли­зо­сти Бо­га) со­зер­ца­ют про­ис­хо­дя­щее. Речь в Пес­ни ве­дет­ся не в пер­вом мно­же­ствен­ном ли­це (ме­сто­име­ние «мы» из двух дру­гих Пе­сен здесь от­сут­ству­ет), а как бы «свы­ше»» (https://olgasedakova.com/Poetica/1195).

«В этот день Ве­ли­кой Ти­ши­ны ни­что не долж­но на­ру­шать ее тор­же­ствен­но­го мол­ча­ния. Ни­ка­кие лич­ные, че­ло­ве­че­ские по­мыс­лы, ни­ка­кая зем­ная су­е­та не долж­на втор­гать­ся во свя­тое свя­тых, к ко­то­ро­му со стра­хом и тре­пе­том при­ни­ка­ют Ан­гель­ские во­ин­ства. Ду­хов­но­му со­зер­ца­нию ве­ру­ю­щих пред­но­сит­ся див­ное и по­тря­са­ю­щее ви­де­ние Ца­ря ца­рей и Вла­ды­ки вла­дык, иду­ще­го на за­кла­ние и доб­ро­воль­ную смерть. Всё со­дер­жа­ние Страст­ных служб, всё неиз­ме­ри­мое бо­гат­ство вы­зы­ва­е­мых ими пе­ре­жи­ва­ний со­че­та­ет­ся здесь в та­ин­ствен­ном един­стве Пас­хи Крест­ной и Пас­хи Вос­крес­ной» [16. С. 24].

Ло­ги­ка все­го про­ис­хо­дя­ще­го в хра­ме в Ве­ли­кую суб­бо­ту бы­ла бы бо­лее яс­ной, ес­ли бы вре­мя со­вер­ше­ния Ли­тур­гии Ва­си­лия Ве­ли­ко­го со­от­вет­ство­ва­ло уставному. В древ­но­сти Ли­тур­гия за­кан­чи­ва­лась не ра­нее се­ми или вось­ми ча­сов ве­че­ра, и ве­ру­ю­щие под­креп­ля­ли се­бя хле­бом и ви­ном [43. С. 624]; за­тем на­чи­на­лось чте­ние Де­я­ний Апо­столь­ских, а да­лее – Пас­халь­ная По­лу­нощ­ни­ца и Крест­ный ход. Од­но пе­ре­те­ка­ло в дру­гое, и вос­хож­де­ние к тор­же­ству Вос­кре­се­ния со­вер­ша­лось без на­ру­ше­ния ли­тур­ги­че­ско­го вре­ме­ни, ко­то­ро­му со­от­вет­ству­ют на­зва­ния (и со­дер­жа­ние!) бо­го­слу­же­ний. По­сколь­ку же на­ша немощь не поз­во­ля­ет нам про­ве­сти в хра­ме день (учи­ты­вая, что «Чин По­гре­бе­ния», со­глас­но уста­ву, со­вер­ша­ет­ся в суб­бо­ту ра­но утром), ве­чер и ночь, то Ве­чер­ня и Ли­тур­гия Ве­ли­кой суб­бо­ты пе­ре­но­сит­ся на утро. Она за­кан­чи­ва­ет­ся око­ло по­лу­дня, а день и ве­чер предо­став­ля­ют­ся пред­празд­нич­ным хло­по­там.

«По про­ше­ствии суб­бо­ты…»

Вновь воз­вра­ща­ем­ся к те­ме ве­ры-до­ве­рия и неве­рия-недо­ве­рия. Ра­но утром по про­ше­ствии суб­бо­ты жё­ны ми­ро­но­си­цы шли ко гро­бу, пре­крас­но со­зна­вая тщет­ность по­пы­ток от­ва­лить от пе­ще­ры огром­ный ка­мень, а тем па­че как-то до­го­во­рить­ся с су­ро­вы­ми рим­ски­ми ка­ра­уль­ны­ми, на­ро­чи­то остав­лен­ны­ми у гроб­ни­цы во из­бе­жа­ние «про­во­ка­ций» со сто­ро­ны по­сле­до­ва­те­лей рас­пя­то­го «ца­ря», над Ко­то­рым они вдо­воль по­из­де­ва­лись в пре­то­рии. «Хо­дят слу­хи, – ска­зал им офи­цер, – что Этот «бла­жен­ный» обе­щал вос­крес­нуть! Ес­ли Его те­ло ис­чезнет, и в на­ро­де нач­нут­ся вол­не­ния, не сно­сить вам го­ло­вы»! Он не шу­тил: дис­ци­пли­на в ар­мии бы­ла же­лез­ной, и все это зна­ли. Тем не ме­нее, жен­щи­ны шли во­пре­ки «здра­во­му смыс­лу»…

А в тот же день, го­раз­до позд­нее, двое «здра­во­мыс­ля­щих» разо­ча­ро­ван­ных уче­ни­ков, по­ки­нув Иеру­са­лим, где им боль­ше нече­го бы­ло де­лать, шли в Эм­маус и с непе­ре­да­ва­е­мым про­сто­ду­ши­ем се­то­ва­ли «слу­чай­но­му» По­пут­чи­ку: «А мы уж на­де­я­лись, что Он и есть Тот, Кто при­не­сёт Из­ра­и­лю из­бав­ле­ние» (Лк.24:21). Меж­ду тем, они уже слы­ша­ли (!) от оче­вид­цев об опу­стев­шей пе­ще­ре и сло­вах ан­ге­лов, в чём са­ми же со­зна­ва­лись. «А неко­то­рые жен­щи­ны из на­ших нас уди­ви­ли: при­дя ра­но по­ут­ру к гроб­ни­це и не най­дя те­ла Его, они вер­ну­лись, го­во­ря, буд­то им бы­ло ви­де­ние ан­ге­лов, ска­зав­ших, что Он жив. И неко­то­рые из на­ших хо­ди­ли к гроб­ни­це и на­шли всё так, как го­во­ри­ли жен­щи­ны; но Его не ви­де­ли» (Лк.24:22-24). По­че­му же в та­ком слу­чае не по­бе­жа­ли ко гро­бу, чтобы са­мим убе­дить­ся в право­те слы­шан­ных ра­нее слов? Во­прос ри­то­ри­че­ский. Как и дру­гие уче­ни­ки, они бы­ли обык­но­вен­ны­ми людь­ми, счи­тав­ши­ми Мес­сию преж­де все­го зем­ным ца­рём-во­и­те­лем, и под­лин­ный смысл Его при­ше­ствия дал­ся им не сра­зу.

Дей­стви­тель­но, в этот пер­вый день неде­ли, став­ший для хри­сти­ан Днём Гос­под­ним, или Днём Вос­крес­ным, уже про­зву­ча­ли сло­ва ан­ге­лов, об­ра­щен­ные к ми­ро­но­си­цам. Ра­зу­ме­ет­ся, эти про­стые жен­щи­ны ещё мень­ше апо­сто­лов по­ни­ма­ли смысл спа­си­тель­ных де­я­ний Мес­сии-Хри­ста: для них Он был, в первую оче­редь, сы­ном их ра­но ов­до­вев­шей по­дру­ги Ма­рии. Но они пре­вос­хо­ди­ли бу­ду­щих «стол­пов Церк­ви» сво­ей лю­бо­вью и вер­но­стью. Стоя у Лоб­но­го ме­ста и гля­дя на страш­ные му­че­ния Рас­пя­то­го, же­ны-ми­ро­но­си­цы уте­ша­ли несчаст­ную Мать, пре­бы­вав­шую в по­лу­об­мо­роч­ном со­сто­я­нии, а за­тем про­во­ди­ли скром­ную по­гре­баль­ную про­цес­сию до пе­ще­ры (Мф.27:61). Пре­бы­вая в «празд­нич­ном» суб­бот­нем по­кое, они не мог­ли до­ждать­ся, ко­гда же мож­но бу­дет воз­дать сы­ну их уби­той го­рем по­дру­ги по­след­ний долг люб­ви – по­ма­зать Его ис­тер­зан­ное те­ло бла­го­вон­ны­ми ве­ще­ства­ми (ми­ром) и тем до­вер­шить спеш­ное по­гре­бе­ние на­ка­нуне ев­рей­ской Пас­хи. С эти­ми бла­го­во­ни­я­ми они и от­пра­ви­лись в предут­рен­ней мгле ко Гро­бу, ещё не зная, что их ожи­да­ет там ве­ли­кая на­гра­да – пер­вы­ми услы­шать о Вос­кре­се­нии Спа­си­те­ля и воз­ве­стить эту неимо­вер­ную ра­дость апо­сто­лам.

«Кто же от­ва­лит нам ка­мень от вхо­да в гроб­ни­цу?» – недо­уме­ва­ли они по пу­ти. И вдруг ви­дят, «что ка­мень от­ва­лен; а был он очень ве­лик» (Мк.16:3-4). Вой­дя в гроб­ни­цу, они «не на­шли те­ла Гос­по­да Иису­са. И вдруг пред­ста­ли пе­ред ни­ми два му­жа в бли­ста­ю­щих одеж­дах и ска­за­ли: «Что вы ище­те Жи­во­го сре­ди мёрт­вых? Его здесь нет, Он вос­стал. Вспом­ни­те, как Он ска­зал вам, ещё ко­гда был в Га­ли­лее, что Сын Че­ло­ве­че­ский дол­жен быть пре­дан в ру­ки греш­ни­ков, пре­тер­петь рас­пя­тие, и на тре­тий день вос­крес­нуть!»» (Лк.24:2-7).

Об этом со­бы­тии, как о са­мом глав­ном в ми­ро­вой ис­то­рии, мы и на­по­ми­на­ем друг дру­гу в свет­лые пас­халь­ные дни: Хри­стос вос­крес! – Во­ис­ти­ну вос­крес!

«Спа­си­тель­ная ночь»: По­след­ние ве­ли­ко­пост­ные ак­кор­ды. Крест­ный ход

Ча­ру­ю­щее ду­шу пред­вку­ше­ние пас­халь­ной но­чи охва­ты­ва­ет нас уже на бо­го­слу­же­нии Ве­ли­кой Суб­бо­ты. На­ши чув­ства в этот скорб­но-ра­дост­ный день несо­из­ме­ри­мы с чув­ства­ми апо­сто­лов, пре­бы­вав­ших в страш­ном для них суб­бот­нем по­кое от­ча­я­ния и утра­чен­ных на­дежд, а по­то­му не го­то­вив­ших­ся ко встре­че со Сво­им несчаст­ным Учи­те­лем, чьё ис­тер­зан­ное те­ло на­все­гда, как им ка­за­лось, за­му­ро­ва­но во мра­ке ка­мен­ной гроб­ни­цы Иоси­фа Ари­ма­фей­ско­го. Об этой но­чи, из­ме­нив­шей ход ми­ро­вой ис­то­рии, зна­ют все. Мы го­то­вим­ся к ней за­ра­нее, но каж­дый раз пе­ре­жи­ва­ем по­лу­нощ­ное От­кро­ве­ние за­но­во. К это­му невоз­мож­но при­вык­нуть. Как дол­го тя­нет­ся день…

Спус­ка­ют­ся су­мер­ки. Хра­мы и дво­ры церк­вей пол­ны. В эту ночь сю­да тянет да­же тех, кто от­но­сит­ся к ве­ре и цер­ков­ной жиз­ни с рав­но­ду­ши­ем или да­же над­мен­ным вы­со­ко­ме­ри­ем. Лю­ди на­пол­ня­ют­ся ка­ким-то осо­бым тор­же­ствен­ным на­стро­е­ни­ем, ждут для се­бя от­кро­ве­ния, ко­то­рое разъ­яс­ни­ло бы им смысл жиз­ни, ис­пол­нен­ной стра­да­ний и яв­ной неспра­вед­ли­во­сти.

Позд­ним ве­че­ром мы при­хо­дим в изу­кра­шен­ный, но ещё по­лу­тем­ный храм. Со­всем недав­но чёр­ные пе­ле­ны на­по­ми­на­ли о скорб­ных днях Страст­ной неде­ли. Пла­ща­ни­ца по­ка ле­жит на сво­ём ме­сте, и пе­ред ней в озна­ме­но­ва­ние но­вой жиз­ни, куп­лен­ной кро­вью Спа­си­те­ля, чи­та­ет­ся Кни­га Де­я­ний Апо­столь­ских, по­вест­ву­ю­щая о пер­вых ша­гах Церк­ви Хри­сто­вой по стра­нам Рим­ской Ой­ку­ме­ны («Все­лен­ной»).

Око­ло по­ло­ви­ны две­на­дца­то­го но­чи со­вер­ша­ет­ся по­след­нее ве­ли­ко­пост­ное бо­го­слу­же­ние – сво­е­го ро­да пре­лю­дия к тор­же­ству. Куль­ми­на­ция этой до­воль­но крат­кой По­лу­нощ­ни­цы Ве­ли­кой суб­бо­ты – пе­ние ка­но­на «Волною морскою…», на­зван­но­го так по пер­вым сло­вам его пер­во­го ир­мо­са. Зву­чат по­след­ние ве­ли­ко­пост­ные мо­ти­вы, ещё бо­лее от­те­ня­ю­щие гря­ду­щую во­след пас­халь­ную ра­дость. В на­ча­ле пе­ния ир­мо­са по­след­ней (де­вя­той) пес­ни ка­но­на – «Не ры­дай Мене, Мати, зрящи во гро­бе Сы­на… (Не ры­дай о Мне, Мать, ви­дя во гро­бе Сы­на…)» – от­вер­за­ют­ся Цар­ские вра­та, и празд­нич­но об­ла­чён­ные свя­щен­но­слу­жи­те­ли под­хо­дят к Пла­ща­ни­це. Со­вер­шив её каж­де­ние и до­ждав­шись слов «…во­ста́ну бо и про­слав­лю­ся…» из по­след­не­го пес­но­пе­ния (ка­та­ва­сии) по­след­ней пес­ни это­го ка­но­на, они без­молв­но пе­ре­но­сят Пла­ща­ни­цу из хра­ма в ал­тарь. Здесь, на свя­том пре­сто­ле, она бу­дет по­ко­ить­ся до Воз­не­се­ния, – в па­мять со­ро­ка­днев­но­го пре­бы­ва­ния на зем­ле Вос­крес­ше­го Гос­по­да. Цар­ские вра­та вновь нена­дол­го за­тво­ря­ют­ся. Во­ца­ря­ет­ся свя­щен­ная ти­ши­на. Несколь­ко ми­нут от­де­ля­ют нас от бла­го­сло­вен­ной по­лу­но­чи…

Из-за за­кры­тых Цар­ских врат сна­ча­ла ти­хо, по­том всё гром­че и гром­че на­чи­на­ет зву­чать пе­ние сти­хи­ры: «Вос­кре­се­ние Твое, Христе Спасе, ан­ге­ли по­ют на небесех, и нас на земли сподоби чи­стым серд­цем Те­бе слави­ти (Вос­кре­се­ние Твоё, Хри­стос Спа­си­тель, вос­пе­ва­ют ан­ге­лы на небе­сах. Удо­стой и нас на зем­ле чи­стым серд­цем про­слав­лять Те­бя)».

Вра­та мед­лен­но от­вер­за­ют­ся, и вы­хо­дят свя­щен­ни­ки, ко­то­рых уже ждут при­чет­ни­ки в крас­ных сти­ха­рях, сжи­ма­ю­щие в ру­ках древ­ки тя­жё­лых хо­руг­вей. Впе­ре­ди крест­но­го хо­да – фо­нарь (обыч­но его несёт маль­чик), за ним несут боль­шой за­пре­столь­ный крест и за­пре­столь­ную ико­ну Бо­жи­ей Ма­те­ри. Да­лее, так­же по­пар­но, сле­ду­ют хо­ругве­нос­цы, пев­цы, диа­ко­ны со све­ча­ми и ка­диль­ни­ца­ми; за ни­ми идут свя­щен­ни­ки, млад­шие по хи­ро­то­нии – впе­ре­ди. В по­след­ней па­ре свя­щен­ни­ков иду­щий спра­ва несёт Еван­ге­лие, а иду­щий сле­ва – ико­ну Вос­кре­се­ния^[14]. За­вер­ша­ет ше­ствие воз­глав­ля­ю­щий бо­го­слу­же­ние свя­щен­ник (или ар­хи­ерей) с три­свещ­ни­ком и кре­стом.

Под пас­халь­ный пе­ре­звон ко­ло­ко­лов тор­же­ствен­ный крест­ный ход всту­па­ет в ночь, рас­се­кая её, как небо Млеч­ный путь, ми­ри­а­да­ми ко­леб­лю­щих­ся в ру­ках ве­ру­ю­щих огонь­ков. Вновь и вновь по­вто­ря­ет­ся эта сти­хи­ра. «Ан­ге­лы по­ют на небе­сах» о Вос­кре­се­нии Спа­си­те­ля – ведь они пер­вы­ми узна­ли об этом, – а лю­ди ещё ше­ству­ют во тьме. По­это­му пас­халь­ный крест­ный ход сим­во­ли­зи­ру­ет со­бою жён-ми­ро­но­сиц, шед­ших ко Гро­бу Спа­си­те­ля в предут­рен­ней мгле и из­ве­щён­ных о Его Вос­кре­се­нии пе­ред вхо­дом в гро­бо­вую пе­ще­ру. В па­мять это­го и на­ша пас­халь­ная За­ут­ре­ня на­чи­на­ет­ся на ули­це, пред за­тво­рён­ны­ми дверь­ми хра­ма, а воз­глав­ля­ю­щий служ­бу ар­хи­ерей или свя­щен­ник зна­ме­ну­ет со­бой ан­ге­ла, от­ва­лив­ше­го ка­мень от две­рей Гро­ба.

Пас­халь­ная За­ут­ре­ня

Через несколь­ко мгно­ве­ний, обыч­но сов­па­да­ю­щих с по­лу­нощ­ным вхож­де­ни­ем в День Свет­ло­го Вос­кре­се­ния, свя­щен­ник, три­жды на­чер­тав в воз­ду­хе на фоне за­тво­рён­ных во­рот хра­ма знак кре­ста, гром­ким воз­гла­сом на­чи­на­ет За­ут­ре­ню: «Сла­ва Свя­той, и Еди­но­сущ­ной, и Жи­во­тво­ря­щей, и Нераз­дель­ной Тро­и­це все­гда: ныне и во вся­кое вре­мя, и во ве­ки ве­ков!» Хор под­твер­жда­ет это пе­ни­ем «аминь!» и свя­щен­ни­ки пер­вы­ми вос­пе­ва­ют дол­го­ждан­ный пас­халь­ный тро­парь:

Χριστὸς ἀνέστη ἐκ νεκρῶν, θανάτῳ θάνατον πατήσας, καὶ τοῖς ἐν τοῖς μνήμασι ζωὴν χαρισάμενος!

Хри­сто­съ вос­кре­се изъ мерт­вы­хъ, смертiю смерть по­правъ и су­щи­мъ во гробѣхъ жи­вотъ да­ро­вавъ!»

«Хри­стос вос­крес из мёрт­вых, / Смер­тью смерть по­бе­див,

И пре­бы­ва­ю­щим во гро­бах / Жизнь да­ро­вав!»

Его под­хва­ты­ва­ют все, сто­я­щие у хра­ма, и тор­же­ству­ю­щее по­бе­ду над смер­тью сла­во­сло­вие, про­ре­зав тем­но­ту Свя­той Но­чи, устрем­ля­ет­ся вверх, чтобы при­со­еди­нить­ся к сла­во­сло­вию ан­гель­ско­му. Тро­парь по­вто­ря­ет­ся три­жды, по­сле че­го свя­щен­ник на­рас­пев про­из­но­сит пса­лом­ские сти­хи; по­сле каж­до­го из них хор (или все мо­ля­щи­е­ся) по­ёт Хри­стос вос­кре­се…!

«Стих 1: Да вос­креснет (вос­станет) Бог и рас­се­ют­ся вра­ги Его! (Пс.67:2.)

Стих 2: Как ис­че­за­ет дым, так да ис­чез­нут они! (Пс.67:3.)

Стих 3: Так да по­гиб­нут греш­ни­ки от ли­ца Бо­жия, а пра­вед­ные да воз­ве­се­лят­ся! (Пс.67:3-4.)

Стих 4: Вот – День, ко­то­рый со­тво­рил Гос­подь; воз­ра­ду­ем­ся же ныне и воз­ве­се­лим­ся! (Пс.117:24)».

Нам по­нят­но, по­че­му Пас­халь­ная За­ут­ре­ня на­чи­на­ет­ся ещё вне хра­ма: так Цер­ковь зна­ме­нут, что «ми­ро­но­си­цы и апо­сто­лы по­лу­чи­ли первую весть о вос­кре­се­нии Хри­сто­вом пред дверь­ми Его гро­ба» [12. C. 123]. Пе­ние про­дол­жа­ет­ся, и вско­ре свя­щен­ник, сим­во­ли­зи­руя ан­ге­ла, от­ва­лив­ше­го ка­мень от две­рей гро­ба, от­во­ря­ет цер­ков­ные вра­та, и мы всту­па­ем, как в Цар­ствие Небес­ное, в храм, ог­ни ко­то­ро­го неволь­но сле­пят гла­за. Нас окру­жа­ет об­ла­ко бла­го­ухан­но­го фимиа­ма – «в знак оби­лия Бо­же­ствен­ной бла­го­да­ти, пре­по­дан­ной нам через вос­кре­се­ние Спа­си­те­ля» [12. C. 123]. Бли­ста­ют и пе­ре­ли­ва­ют­ся ог­ня­ми на­чи­щен­ные па­ни­ка­ди­ла и лам­па­ды: ещё недав­но тём­ный храм на­пол­нен яр­ким све­том, по­то­му что вос­си­я­ло из гро­ба Солн­це Веч­ной Жиз­ни.

За­ут­ре­ня про­дол­жа­ет­ся, и по­сле Мир­ной ек­те­ньи с кли­ро­са на­чи­на­ют зву­чать ра­дост­ные, слов­но бы спе­ша­щие, об­го­ня­ю­щие друг дру­га сло­ва Пас­халь­но­го ка­но­на, при­над­ле­жа­ще­го пе­ру ве­ли­ко­го бо­го­сло­ва и по­эта свя­то­го Иоан­на Да­мас­ки­на († ок. 754 г.) (его текст смот­ри­те да­лее в При­ло­же­нии). Дей­стви­тель­но, они спе­шат воз­ве­стить нам о на­ступ­ле­нии Но­вой Пас­хи, о Но­вом Ис­хо­де, о «при­ведении» нас Вос­крес­шим Гос­по­дом «от смер­ти – к жиз­ни и от зем­ли – к небу». Каж­дая песнь это­го бле­стя­ще­го по­э­ти­че­ско­го про­из­ве­де­ния на­чи­на­ет­ся свя­щен­ни­ком в ал­та­ре, и каж­дый раз, во вре­мя по­пе­ре­мен­но­го пе­ния её хо­ра­ми, он ка­дит весь храм, дер­жа в ле­вой ру­ке три­свещ­ник и крест. «Хри­стос вос­кре­се!» – вос­кли­ца­ет он, об­ра­ща­ясь к на­ро­ду. «Во­ис­ти­ну вос­кре­се!» – гре­мят ему в от­вет сот­ни го­ло­сов. Крест, мно­го­крат­но пред­носимый во вре­мя каж­де­ния, сим­во­ли­зи­ру­ет яв­ле­ния Иису­са Хри­ста уче­ни­кам, а бла­го­уха­ние фимиа­ма озна­ча­ет ту неизъ­яс­ни­мую ра­дость, ко­то­рой со­про­вож­да­лось каж­дое Его яв­ле­ние.

По окон­ча­нии Ка­но­на зву­чит Ма­лая ек­те­нья и по­ёт­ся очень важ­ный в дог­ма­ти­че­ском ас­пек­те эк­за­по­стиларий. «Пло­тью уснув, как смерт­ный, Ты, Царь и Гос­подь, вос­крес в тре­тий день. [Сво­им вос­кре­се­ни­ем] Ты вы­вел из со­сто­я­ния тле­ния Ада­ма^[16] и упразд­нил смерть. [По­это­му Ты –] Пас­ха нетле­ния (бес­смер­тия) и спа­се­ния ми­ра».

За­тем по­ют­ся сти­хи­ры на хвалитех; на­зван­ные так по­то­му, что они пред­ва­ря­ют­ся пса­лом­ски­ми сти­ха­ми «Хва­ли­те Гос­по­да с небес, хва­ли­те Его в вышних…» и дру­ги­ми (из псал­мов 148 и 150).

Вслед за ни­ми зву­чат тор­же­ствен­ные сти­хи­ры Пас­хи:

«Стих 1: Да вос­креснет Бог и рас­се­ют­ся вра­ги Его!

Се­го­дня нам от­кры­лась Пас­ха Свя­щен­ная, Пас­ха но­во­свя­тая, Пас­ха та­ин­ствен­ная, Пас­ха все­честная, Пас­ха – Хри­стос Из­ба­ви­тель, Пас­ха непо­роч­ная, Пас­ха ве­ли­кая, Пас­ха для ве­ру­ю­щих, Пас­ха, две­ри рай­ские нам от­кры­ва­ю­щая, Пас­ха, освя­ща­ю­щая всех вер­ных (ве­ру­ю­щих).

Стих 2: Как ис­че­за­ет дым, так да ис­чез­нут они!

Жё­ны-бла­го­вест­ни­цы! Иди­те по­сле ви­де­ния и ска­жи­те Си­о­ну: «При­ми от нас ра­дост­ную и бла­гую весть о Вос­кре­се­нии Хри­сто­вом. Ве­се­лись, ли­куй и ра­дуй­ся, Иеру­са­лим, уви­дев Ца­ря-Хри­ста, вы­хо­дя­щим из гро­ба, как Же­ни­ха!»

Стих 3: Так да по­гиб­нут греш­ни­ки от ли­ца Бо­жия, а пра­вед­ни­ки да воз­ве­се­лят­ся!

Жё­ны ми­ро­но­си­цы, ран­ним утром при­бе­жав­шие ко гро­бу По­да­те­ля жиз­ни, на­шли Ан­ге­ла, си­дя­ще­го на камне, и он об­ра­тил­ся к ним с та­ки­ми Сло­ва­ми: «Что вы ище­те Жи­во­го меж­ду мёрт­вы­ми, что вы опла­ки­ва­е­те Нетлен­но­го, как бы пре­дав­ше­го­ся тле­нию. Воз­вра­тив­шись, воз­ве­сти­те уче­ни­кам Его!»

Стих 4: Вот день, ко­то­рый со­тво­рил Гос­подь: воз­ра­ду­ем­ся и воз­ве­се­лим­ся в этот день!

Пас­ха пре­крас­ная (кра­си­вая; слав. крас­ная), Пас­ха – Гос­под­ня Пас­ха, Пас­ха все­честная вос­си­я­ла нам! Пас­ха! Ра­дост­но друг дру­га об­ни­мем. О, Пас­ха! Из­бав­ле­ние от скор­би, ибо се­го­дня Хри­стос си­я­ю­щим вы­шел из гро­ба, как из брач­но­го чер­то­га, и жен [ми­ро­но­сиц] на­пол­нил ра­до­стью сло­ва­ми: «Воз­ве­сти­те апо­сто­лам!»

Сла­ва От­цу и Сы­ну и Свя­то­му Ду­ху, и ныне и присно (все­гда) и во ве­ки ве­ков. Аминь!

Вос­кре­се­ния день! Про­све­тим­ся тор­же­ством и друг дру­га об­ни­мем. Ска­жем и нена­ви­дя­щим нас: «Бра­тья! Про­стим всё ра­ди Вос­кре­се­ния и вос­клик­нем так: Хри­стос вос­кре­се из мерт­вых…»

Во вре­мя пе­ния по­след­ней сти­хи­ры на­чи­на­ет­ся древ­ний об­ряд пас­халь­но­го при­вет­ствия – христóсо­ва­ние, при ко­то­ром да­ю­щий це­ло­ва­ние вос­кли­ца­ет Хри­стос вос­кре­се!, а при­ни­ма­ю­щий от­ве­ча­ет Во­ис­ти­ну вос­кре­се! Сна­ча­ла ло­бы­за­ют­ся меж­ду со­бой свя­щен­но­слу­жи­те­ли, за­тем, вый­дя из ал­та­ря, они хри­сто­су­ют­ся с на­ро­дом; и вот уже все мо­ля­щи­е­ся, мно­гие со сле­за­ми пас­халь­ной ра­до­сти, при­вет­ству­ют друг дру­га этим трое­крат­ным це­ло­ва­ни­ем. Дол­го не смол­ка­ют в хра­ме воз­гла­сы, сли­ва­ю­щи­е­ся с пе­ни­ем хо­ра.

Этот рас­про­стра­нён­ный сре­ди пра­во­слав­ных и дру­гих хри­сти­ан обы­чай при­вет­ство­вать друг дру­га ра­дост­ным воз­гла­сом Хри­стос вос­кре­се! – Во­ис­ти­ну вос­кре­се!, об­ме­ни­ва­ясь при этом трое­крат­ным по­це­лу­ем, пас­халь­ны­ми яй­ца­ми и др. Это про­дол­жа­ет­ся до от­да­ния Пас­хи (см. в Сло­ва­ре). При­вет­ствие вы­ра­жа­ет ту неизъ­яс­ни­мую ра­дость, с ка­кой об­ме­ни­ва­лись вос­кли­ца­ни­я­ми апо­сто­лы, узнав­шие о вос­кре­се­нии Хри­ста (Мф.27:64, 28:6-7, Мк.16:6, Лк.24:6, 24:34). По тра­ди­ции, первую часть при­вет­ствия про­из­но­сит млад­ший (по воз­рас­ту или в цер­ков­ной иерар­хии), а от­ве­ча­ет ему стар­ший. По­це­луй на Во­сто­ке (и не толь­ко) – обыч­ный знак при­вет­ствия. Оче­вид­но, что для хри­сти­ан, жив­ших в ином из­ме­ре­нии, чем окру­жав­шие их языч­ни­ки, при­вет­ствие еди­но­вер­ца не име­ло лишь фор­маль­ный ха­рак­тер, но со­еди­ня­лось с глав­ным со­дер­жа­ни­ем ве­ры. «При­вет­ствуй­те друг дру­га с це­ло­ва­ни­ем свя­тым» (Рим.16:16); «При­вет­ствуй­те друг дру­га лоб­за­ни­ем люб­ви» (1Пет.5:14). Из­вест­но, что пре­по­доб­ный Се­ра­фим Са­ров­ский об­ра­щал­ся ко всем с пас­халь­ным при­вет­стви­ем круг­лый год. В этом нет дог­ма­ти­че­ско­го про­ти­во­ре­чия: «Хри­стос, вос­крес­нув из мёрт­вых, уже не уми­ра­ет: смерть не име­ет над Ним вла­сти», – на­по­ми­на­ет апо­стол Па­вел (Рим.6:9).

По­сле хри­сто­со­ва­ния гром­ко чи­та­ет­ся «Огла­си­тель­ное Сло­во на Свя­тую Пас­ху» свя­то­го Иоан­на Зла­то­уста, по­ра­жа­ю­щее сво­ей бле­стя­ще вы­дер­жан­ной ком­по­зи­ци­он­ной ар­хи­тек­то­ни­кой и тон­кой сим­мет­ри­ей ри­то­ри­че­ских обо­ро­тов. Оно при­гла­ша­ет на ра­дост­ный пир ве­ры всех – «по­стив­ших­ся и не по­стив­ших­ся».

Огла­си­тель­ное Сло­во на Пас­ху свя­ти­те­ля Иоан­на Зла­то­уста

Кто бла­го­че­стив и бо­го­лю­бив – пусть на­сла­дит­ся ныне этим свя­тым и ве­ли­ко­леп­ным тор­же­ством!

Кто слу­га бла­го­ра­зум­ный – вой­ди, ра­ду­ясь, в ра­дость Гос­по­да сво­е­го! Кто по­тру­дил­ся, по­стясь, – при­ми ныне ди­на­рий! Кто ра­бо­тал с пер­во­го ча­са – по­лу­чи ныне за­слу­жен­ную пла­ту! Кто при­шел по­сле тре­тье­го ча­са – пусть бла­го­да­рит и ве­се­лит­ся! Кто по­спе­шил прид­ти толь­ко по­сле ше­сто­го ча­са – пусть не бес­по­ко­ит­ся, он ни­че­го не ли­шит­ся! Кто за­мед­лил и до де­вя­то­го ча­са – пусть и тот при­сту­пит без вся­ко­го опа­се­ния! Кто да­же успел прид­ти лишь к один­на­дца­то­му ча­су – пусть и тот не стра­шит­ся сво­е­го про­мед­ле­ния!

До­мо­вла­ды­ка бла­го­ро­ден и щедр: при­ни­ма­ет и по­след­не­го, как пер­во­го. Он да­ёт от­дых при­шед­ше­му в один­на­дца­тый час так же, как и тру­див­ше­му­ся с пер­во­го ча­са. Он и по­след­не­го ми­лу­ет, и пер­во­му воз­да­ёт долж­ное: и то­му да­ёт, и это­му да­ру­ет. Он дела при­ни­ма­ет, и на­ме­ре­ние при­вет­ству­ет; и труд це­нит, и рас­по­ло­же­ние хва­лит.

Итак, все вой­ди­те в ра­дость Гос­по­да на­ше­го! Пер­вые и по­след­ние – при­ми­те на­гра­ду! Бо­га­тые и бед­ные – ли­куй­те друг с дру­гом! Тру­див­ши­е­ся и бес­печ­ные – рав­но по­чти­те этот день! По­стив­ши­е­ся и не по­стив­ши­е­ся – воз­ве­се­ли­тесь ныне! Тра­пе­за обиль­на – на­сла­ди­тесь все! Те­лец ве­лик и упи­тан – ни­кто не ухо­ди го­лод­ным! Все на­сла­ждай­тесь на пир­ше­стве ве­ры! Все поль­зуй­тесь бо­гат­ством бла­го­сти!

Ни­кто не жа­луй­ся на бед­ность, по­то­му что для всех на­ста­ло Цар­ство! Ни­кто не плачь о сво­их гре­хах, ибо из гро­ба вос­си­я­ло про­ще­ние! Ни­кто не стра­шись смер­ти, ибо осво­бо­ди­ла нас от неё смерть Спа­си­те­ля! Объ­ятый смер­тью, Он ис­тре­бил смерть. Со­шед­ший во ад, Он пле­нил ад и огор­чил то­го, кто кос­нул­ся Его пло­ти.

Пред­ви­дя это, Ис­айя вос­клик­нул: «Ад огор­чил­ся, встре­тив Те­бя в пре­ис­под­них сво­их»!^[17] Он огор­чил­ся, ибо упразд­нён! Он огор­чил­ся, ибо осме­ян! Огор­чил­ся, ибо умерщ­влён! Огор­чил­ся, ибо низ­ло­жен! Огор­чил­ся, ибо свя­зан! Он взял те­ло, а при­нял (в нём) Бо­га; взял зем­лю, а на­шёл в ней небо. Он взял то, что ви­дел, а под­верг­ся то­му, че­го не ожи­дал!

Смерть! Где твоё жа­ло?! Ад! Где твоя по­бе­да?!^[18]

Хри­стос вос­крес – и ты низ­вер­жен! Вос­крес Хри­стос – и па­ли де­мо­ны! Вос­крес Хри­стос – и ра­ду­ют­ся ан­ге­лы! Вос­крес Хри­стос – и тор­же­ству­ет жизнь! Вос­крес Хри­стос – и ни­кто не мёртв во гро­бе: ибо Хри­стос, вос­став из мёрт­вых, стал Пер­вен­цем из умер­ших (1Кор.15:20).

Ему сла­ва и дер­жа­ва во ве­ки ве­ков! Аминь.

По­сле это­го про­слав­ля­ет­ся сам ве­ли­кий про­по­вед­ник, чья Ли­тур­гия нач­нёт­ся через несколь­ко ми­нут: по­ёт­ся тро­парь свя­то­му Иоан­ну Зла­то­усту:

«Бла­го­дать уст тво­их, вос­си­яв, как свет ог­ня, про­све­ти­ла Все­лен­ную. Она не со­кро­ви­ща среб­ро­лю­бия снис­ка­ла ми­ру, а по­ка­за­ла нам вы­со­ту сми­рен­но­муд­рия тво­е­го. Ты же, сво­и­ми сло­ва­ми на­учая нас, от­че Иоанне Зла­то­усте, мо­ли Сло­во – Хри­ста Бо­га – о спа­се­нии душ на­ших».

За­тем сле­ду­ют две ек­те­ньи, гла­во­пре­клон­ная мо­лит­ва, за­клю­чи­тель­ные воз­гла­сы и чи­та­ет­ся пас­халь­ный от­пуст:

«Хри­стос, вос­крес­ший из мёрт­вых, Сво­ею смер­тью по­бе­див­ший смерть и на­хо­дя­щим­ся в гро­бах да­ро­вав­ший жизнь, – ис­тин­ный Бог наш; ра­ди мо­литв Пре­чи­стой Сво­ей Ма­те­ри и всех свя­тых по­ми­лу­ет и спа­сёт нас как Бла­гой и Че­ло­ве­ко­лю­би­вый»!

Ча­сы Свя­той Пас­хи

Ча­сы, от­де­ля­ю­щие пас­халь­ную За­ут­ре­ню от Ли­тур­гии, про­хо­дят для мно­гих неза­ме­чен­ны­ми, по­то­му что не чи­та­ют­ся, как обыч­но^[19], а по­ют­ся, и со­сто­ят не из псал­мов (со­став­ля­ю­щих их ос­но­ву), а из из­бран­ных пас­халь­ных пес­но­пе­ний, лег­ко узна­ва­е­мых на слух. В при­ход­ской прак­ти­ке эти Ча­сы ино­гда опус­ка­ют­ся ра­ди эко­но­мии вре­ме­ни.

Рав­ным об­ра­зом и дру­гие бо­го­слу­же­ния пер­во­го дня Пас­хи и всей Свет­лой сед­ми­цы (т. е. до сле­ду­ю­ще­го вос­кре­се­нья) со­сто­ят по­чти ис­клю­чи­тель­но из пе­ния (за ис­клю­че­ни­ем чте­ния Апо­сто­ла и Еван­ге­лия, иерей­ских воз­гла­сов и дья­кон­ских ек­те­ний). Во­об­ще же чте­ние Псал­ти­ри, сбор­ни­ка вет­хо­за­вет­ных гим­нов и мо­литв, но­ся­щих пре­иму­ще­ствен­но по­ка­ян­ный и ми­нор­ный ха­рак­тер, упразд­ня­ет­ся на всю Свет­лую неде­лю по­то­му, что «сень вет­хо­за­вет­ная не име­ет уже ме­ста при лу­че­зар­ном си­я­нии но­во­за­вет­ной бла­го­да­ти» [12. C. 125].

Бо­же­ствен­ная Ли­тур­гия

Пас­халь­ная Ли­тур­гия со­вер­ша­ет­ся по чи­ну свя­то­го Иоан­на Зла­то­уста и на­чи­на­ет­ся обык­но­вен­но око­ло ча­су по­по­лу­но­чи.

Ли­тур­гий­ное Апо­столь­ское чте­ние – из Кни­ги Де­я­ний Свя­тых Апо­сто­лов (1:1-8) – по­вест­ву­ет о яв­ле­нии Спа­си­те­ля уче­ни­кам по вос­кре­се­нии, о по­ве­ле­нии не от­лу­чать­ся из Иеру­са­ли­ма и ждать обе­щан­но­го Ду­ха Уте­ши­те­ля, со­ше­ствие Ко­то­ро­го по­ло­жит на­ча­ло Цар­ству Небес­но­му на зем­ле – Церк­ви Хри­сто­вой.

Ли­тур­гий­ное Еван­гель­ское чте­ние – Про­лог Еван­ге­лия от Иоан­на (1:1-17) – пе­ре­но­сит нас в веч­ность, но од­новре­мен­но удив­ля­ет сво­им со­дер­жа­ни­ем, по­то­му что ни­че­го не го­во­рит о вос­кре­се­нии Хри­сто­вом^[20]. Од­на­ко это несо­от­вет­ствие толь­ко ка­жу­ще­е­ся. На са­мом де­ле по­вест­во­ва­ние воз­люб­лен­но­го уче­ни­ка Гос­по­да – это выс­шее от­кро­ве­ние об Ис­тине, ле­жа­щей в ос­но­ве всей Свя­щен­ной ис­то­рии. Здесь мы на­хо­дим пер­вые дог­ма­ти­че­ские фор­му­ли­ров­ки позднее раз­ви­то­го Цер­ко­вью уче­ния о Бо­го­че­ло­ве­ке и Бо­го­че­ло­ве­че­стве. Мы слы­шим о во­пло­ще­нии пред­веч­но­го Ло­госа (Сло­ва), Вто­ро­го Ли­ца Свя­той Тро­и­цы, став­ше­го Бо­го­че­ло­ве­ком Иису­сом Хри­стом, о при­ня­тии Им ре­аль­ной че­ло­ве­че­ской при­ро­ды и о пло­дах это­го спа­си­тель­но­го во­че­ло­ве­че­ния. Этот воз­вы­шен­ный гимн в честь Во­пло­щён­но­го Сло­ва Бо­жия, на­пи­сан­ный рит­ми­че­ской про­зой, два­жды (сти­хи 6-8 и 15) пре­ры­ва­ет­ся об­ра­ще­ни­ем к сви­де­тель­ству Иоан­на Кре­сти­те­ля – по­след­не­го про­ро­ка Вет­хо­го и пер­во­го про­ро­ка Но­во­го За­ве­та, вы­со­ко по­чи­тав­ше­го­ся в на­ро­де (мно­гие хо­те­ли ви­деть в нём Мес­сию).

В озна­ме­но­ва­ние все­лен­ско­го (по-гре­че­ски эку­ме­ни­че­ско­го) ха­рак­те­ра Хри­сти­ан­ства при­ня­то чи­тать этот фраг­мент на раз­ных язы­ках, в первую оче­редь на трёх «свя­щен­ных» – ев­рей­ском, гре­че­ском и ла­тин­ском.

Апо­столь­ское чте­ние^[21]

[По­след­ние на­став­ле­ния уче­ни­кам]

₁В пер­вой кни­ге, Феофил, я рас­ска­зал обо всём, что де­лал Иисус и че­му Он учил с са­мо­го на­ча­ла ₂до то­го дня, ко­гда Он был воз­не­сён, дав преж­де по­ве­ле­ния апо­сто­лам, ко­то­рых Он из­брал Ду­хом Свя­тым, ₃ко­то­рым и пред­стал по­сле Сво­их стра­да­ний жи­вым, до­ка­зы­вая это мно­го­крат­но, в те­че­ние со­ро­ка дней яв­ля­ясь им и го­во­ря с ни­ми о Цар­ствии Бо­жи­ем.

₄И, со­брав­шись с ни­ми за тра­пе­зой, Он по­ве­лел им не от­лу­чать­ся из Иеру­са­ли­ма, но ждать то­го, что бы­ло обе­ща­но От­цом: «Об этом вы уже слы­ша­ли от Ме­ня: ₅Иоанн кре­стил во­дой, а вы через несколь­ко дней бу­де­те кре­ще­ны Ду­хом Свя­тым».

₆То­гда со­брав­ши­е­ся ста­ли спра­ши­вать Его, го­во­ря: «Гос­по­ди, неуже­ли при­шло вре­мя, ко­гда Ты вер­нёшь Из­ра­и­лю цар­ство?». ₇Он же ска­зал им: «Не вам знать вре­ме­на или сро­ки, ко­то­рые Отец уста­но­вил Сво­ею вла­стью! ₈Но вы при­ме­те си­лу Свя­то­го Ду­ха, Ко­то­рый сой­дёт на вас, и бу­де­те Мо­и­ми сви­де­те­ля­ми и в Иеру­са­ли­ме, и во всей Иудее, и в Са­ма­рии, и до са­мо­го края зем­ли» (Деян.1:1-8).

Еван­гель­ское чте­ние

[Во­пло­ще­ние Пред­веч­но­го Ло­госа (Сло­ва)]

₁В на­ча­ле бы­ло Сло­во, и Сло­во бы­ло с Бо­гом, и Сло­во бы­ло Бог. ₂Оно бы­ло в на­ча­ле с Бо­гом. ₃Всё чрез Него воз­ник­ло, и без Него ни­что не воз­ник­ло, что воз­ник­ло. ₄В Нём бы­ла жизнь, и жизнь бы­ла свет лю­дям. ₅И свет во тьме све­тит, и тьма его не объ­яла.

₆Явил­ся че­ло­век, по­слан­ный от Бо­га; имя ему Иоанн. ₇Он при­шел для сви­де­тель­ства, чтобы сви­де­тель­ство­вать о Све­те, чтобы все уве­ро­ва­ли чрез него. ₈Он не был Свет, но при­шёл, чтобы сви­де­тель­ство­вать о Све­те.

₉Был Свет ис­тин­ный, Ко­то­рый про­све­ща­ет вся­ко­го че­ло­ве­ка, при­хо­дя­ще­го в мир. ₁₀В ми­ре Он был, и мир через Него воз­ник, и мир Его не по­знал. ₁₁При­шёл к сво­им, и свои Его не при­ня­ли. ₁₂Всем же, кто при­нял Его, ве­ру­ю­щим во имя Его, Он дал власть стать детьми Бо­жьи­ми, ₁₃ко­то­рые не от кро­ви, и не от хо­те­ния пло­ти, и не от хо­те­ния му­жа, но от Бо­га бы­ли рож­де­ны.

₁₄И Сло­во ста­ло пло­тью, и оби­та­ло (по­се­ли­лось) сре­ди нас (в нас), и мы уви­де­ли сла­ву Его, сла­ву как Еди­но­род­но­го от От­ца (един­ствен­но­го у От­ца), пол­но­го бла­го­да­ти и ис­ти­ны. ₁₅Иоанн сви­де­тель­ству­ет о Нём и, вос­кли­цая, го­во­рит: «Это был Тот, о Ко­то­ром я ска­зал: Иду­щий за мною стал впе­ре­ди ме­ня, по­то­му что был преж­де ме­ня!» ₁₆Ибо из пол­но­ты Его мы все по­лу­чи­ли бла­го­дать за бла­го­дать^[22]; ₁₇ибо За­кон был дан через Мо­и­сея; бла­го­дать же и ис­ти­на яви­лись через Иису­са Хри­ста (Ин.1:1-17).

С древ­ней­ших вре­мен су­ще­ству­ет обы­чай освя­щать Пас­халь­ную ночь при­ча­ще­ни­ем Свя­тых Тайн, по­то­му что Пас­халь­ная ра­дость – это преж­де все­го ра­дость Ев­ха­ри­сти­че­ская. Имен­но к это­му «пир­ше­ству ве­ры» (а не к ло­мя­ще­му­ся от дол­го­ждан­ных око­ро­ков и паш­те­тов празд­нич­но­му сто­лу) при­гла­ша­ет нас уже про­чи­тан­ное Огла­си­тель­ное Сло­во свя­то­го Иоан­на Зла­то­уста!

Пас­халь­ная Ли­тур­гия за­кан­чи­ва­ет­ся, как пра­ви­ло, по­сле трех ча­сов по­по­лу­но­чи, и нас уже ждет празд­нич­ное пир­ше­ство, рóзго­ве­нье, – пер­вое вку­ше­ние освя­щён­ной ско­ром­ной пи­щи.

Пас­халь­ная Ве­чер­ня

В этот же день Свет­ло­го Хри­сто­ва Вос­кре­се­ния (пер­вый день Пас­хи), в пять или шесть ча­сов ве­че­ра, со­вер­ша­ет­ся крат­кая, но тор­же­ствен­ная Пас­халь­ная Ве­чер­ня, по­свя­щён­ная вос­по­ми­на­нию чу­дес­но­го яв­ле­ния вос­крес­ше­го Гос­по­да сво­им уче­ни­кам. Со­брав­шись в сво­ём обыч­ном до­ме, плот­но за­тво­рив две­ри стра­ха ра­ди иудей­ска, с на­деж­дой и смя­те­ни­ем об­ме­ни­ва­лись они рас­ска­за­ми о слу­чив­шем­ся в этот день: о пу­стом гро­бе и ле­жа­щих в нём по­гре­баль­ных пе­ле­нах, ви­ден­ных по­дру­га­ми несчаст­ной Ма­рии, о сло­вах ан­ге­ла, о встре­че неко­то­рых из них с вос­став­шим Учи­те­лем.

И вдруг «при­шёл Иисус, стал по­сре­ди, и го­во­рит им: «Мир вам!» (Ин.20:19). Но не бы­ло здесь, по про­мыс­лу Бо­жию, апо­сто­ла Фо­мы, и пред­сто­я­ло ему тер­зать­ся со­мне­ни­я­ми це­лую неде­лю.

Еван­гель­ское чте­ние на Ве­черне

[Яв­ле­ние уче­ни­кам в гор­ни­це]

₁₉В тот же пер­вый день неде­ли, – ве­че­ром, ко­гда две­ри до­ма, где со­бра­лись уче­ни­ки Его, бы­ли за­пер­ты из стра­ха пе­ред иуде­я­ми, – при­шёл Иисус, стал по­сре­ди, и го­во­рит им: «Мир вам!» ₂₀Ска­зав это, Он по­ка­зал им и ру­ки и бок. Уче­ни­ки об­ра­до­ва­лись, уви­дев Гос­по­да.

₂₁Иисус же ска­зал им сно­ва: «Мир вам! как по­слал Ме­ня Отец, так и Я по­сы­лаю вас». ₂₂Ска­зав это, ду­нул, и го­во­рит им: «При­ми­те Ду­ха Свя­то­го. ₂₃Ко­му про­сти­те гре­хи, то­му про­стят­ся; на ком оста­ви­те, на том оста­нут­ся».

₂₄Фо­ма же, один из Две­на­дца­ти, на­зы­ва­е­мый Близ­нец (Дидим), не был с ни­ми, ко­гда при­хо­дил Иисус. ₂₅Дру­гие уче­ни­ки го­во­ри­ли ему: «Мы ви­де­ли Гос­по­да». Но он от­ве­чал: «По­ка не уви­жу на Его ру­ках сле­ды от гвоз­дей и не вло­жу в эти ра­ны па­лец, а в ра­ну на бо­ку – ру­ку, ни­как не по­ве­рю!» (Ин.20:19-25).

«Сла­ва Те­бе, Гос­по­ди, сла­ва Те­бе», – бла­го­да­рим мы вме­сте с хо­ром за слы­ша­ние Свя­то­го Еван­ге­лия.

Ве­чер­ня за­кан­чи­ва­ет­ся диа­кон­ским вос­кли­ца­ни­ем «Пре­муд­рость!» и от­пу­стом со­вер­ша­ю­ще­го бо­го­слу­же­ние свя­щен­ни­ка:

«Хри­стос, вос­крес­ший из мерт­вых, Сво­ею смер­тью по­бе­див­ший смерть и на­хо­дя­щим­ся во гро­бах да­ро­вав­ший жизнь, Ис­тин­ный Бог наш, ра­ди мо­литв Пре­чи­стой Сво­ей Ма­те­ри и всех свя­тых по­ми­лу­ет и спа­сёт нас как Бла­гой и Че­ло­ве­ко­лю­би­вый», – зву­чат об­ра­щен­ные к нам сло­ва.

Но для пас­халь­но­го бо­го­слу­же­ния это­го ма­ло, мы хо­тим ещё и ещё раз по­де­лить­ся друг с дру­гом пе­ре­пол­ня­ю­щей нас ра­до­стью. По­это­му воз­глав­ля­ю­щий бо­го­слу­же­ние пред­сто­я­тель, вы­со­ко под­ни­мая крест, три­жды об­ра­ща­ет­ся к нам со сло­ва­ми пас­халь­но­го при­вет­ствия: Хри­стос вос­кре­се! – Во­ис­ти­ну вос­кре­се! – от­ве­ча­ем мы. Хор три­жды по­ёт пас­халь­ный тро­парь и его свое­об­раз­ное про­дол­же­ние, в ко­то­ром мы вы­ра­жа­ем уве­рен­ность в том, что веч­ная жизнь да­ро­ва­на Хри­стом не толь­ко «пре­бы­ва­ю­щим во гро­бах»:

«И нам Он (Хри­стос) да­ро­вал жизнь веч­ную, по­кло­ня­ем­ся Его три­днев­но­му вос­кре­се­нию»!

Так за­кан­чи­ва­ет­ся этот необык­но­вен­но длин­ный, но лег­кий и ра­дост­ный, един­ствен­ный в го­ду День Свет­ло­го Хри­сто­ва Вос­кре­се­ния.

Свет­лая сед­ми­ца. Пас­халь­ные об­ря­ды и обы­чаи

Чтобы как мож­но на­гляд­ней вы­ра­зить смысл ве­ли­ко­го пас­халь­но­го тор­же­ства, Пра­во­слав­ная Цер­ковь на про­тя­же­нии сто­ле­тий сфор­ми­ро­ва­ла и вве­ла в бо­го­слу­жеб­ный и до­маш­ний оби­ход неко­то­рые древ­ние обы­чаи и об­ря­ды, ко­то­ры­ми мы зри­мо «об­ря­жа­ем» и де­ла­ем до­ступ­ны­ми для всех на­ши мыс­ли и пе­ре­жи­ва­ния.

Вся пас­халь­ная Свет­лая неде­ля (по-цер­ков­но­му седмица) пред­став­ля­ет со­бой слов­но бы за­тя­нув­ше­е­ся празд­но­ва­ние пер­во­го дня Пас­хи. Каж­дый день со­вер­ша­ют­ся те же пас­халь­ные бо­го­слу­же­ния, толь­ко тор­же­ствен­ный крест­ный ход пе­ре­но­сит­ся на ко­нец Ли­тур­гии. Цар­ские и бо­ко­вые вра­та в ал­та­ре не за­кры­ва­ют­ся круг­лые сут­ки, и толь­ко в этот, ни с чем не срав­ни­мый, от­ре­зок вре­ме­ни, ве­ру­ю­щие мо­гут со­зер­цать всё про­ис­хо­дя­щее там во вре­мя служ­бы. Столь кра­си­вым сим­во­ли­че­ским же­стом Цер­ковь зри­мо на­по­ми­на­ет хри­сти­а­нам о Цар­ствии Небес­ном, да­ро­ван­ном всем нам Вос­крес­шим Хри­стом.

Кро­ме то­го, во всю Свет­лую неде­лю ко­ло­ко­ла мо­гут освя­щать воз­дух сво­им ра­дост­ным зво­ном день и ночь (это за­ви­сит от усер­дия и здра­во­го смыс­ла зво­ня­щих). Толь­ко в это вре­мя доз­во­ля­ет­ся зво­нить всем же­ла­ю­щим (ра­зу­ме­ет­ся, не во вре­мя бо­го­слу­же­ния), а не толь­ко про­шед­шим вы­уч­ку зво­на­рям. Этот неудер­жи­мый пас­халь­ный благо­вест, или бла­гая (ра­дост­ная) весть, раз­но­ся­ща­я­ся над зем­лёй и устрем­ля­ю­ща­я­ся к небе­сам, – знак Бо­же­ствен­ной по­бе­ды над древни­ми вра­га­ми че­ло­ве­че­ства – диа­во­лом и да­же самой смер­тью.

Зна­ме­на­тель­но, что Цер­ков­ный устав по­веле­ва­ет нам не толь­ко до от­да­ния Пас­хи, но да­же до Дня Свя­той Тро­и­цы мо­лить­ся стоя, – ведь зем­ные по­кло­ны, ча­сто со­вер­ша­е­мые в иное вре­мя (осо­бен­но в Ве­ли­ком По­сту), сим­во­ли­зи­ру­ют недо­сто­ин­ство пад­ше­го че­ло­ве­ка. Но та­кое уни­жен­ное пе­ре­жи­ва­ние древ­не­го гре­хо­па­де­ния несов­ме­сти­мо с пас­халь­ным тор­же­ством по­бе­ды над его по­след­стви­я­ми, – и по­то­му ко­ле­но­пре­кло­не­ния от­ме­ня­ют­ся.

Во втор­ник Свет­лой сед­ми­цы че­ству­ют­ся Ивер­ская, Мол­чен­ская и Шуй­ская ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри^[23]. В сре­ду – Ца­ре­град­ская и Кас­пе­ров­ская ико­ны. В сре­ду про­слав­ля­ет­ся «Со­бор (т. е. со­бра­ние) пре­по­доб­ных от­цов, под­ви­зав­ших­ся на Бо­гошествен­ной Го­ре Си­най». В пят­ни­цу че­ству­ет­ся ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри «Жи­во­нос­ный Ис­точ­ник», и со­вер­ша­ет­ся ма­лое освя­ще­ние во­ды.

Суб­бот­ней Ли­тур­ги­ей и крест­ным хо­дом Свет­лая сед­ми­ца за­вер­ша­ет­ся. Цар­ские и бо­ко­вые вра­та за­тво­ря­ют­ся до сле­ду­ю­щей Пас­хи, и от это­го все­гда ста­но­вит­ся груст­но.

К чис­лу осо­бых пас­халь­ных об­ря­дов от­но­сит­ся бла­го­сло­ве­ние арто­са^[24] и крас­ных яиц.

Сло­во арт­ос в пе­ре­во­де с гре­че­ско­го язы­ка озна­ча­ет про­сто «хлеб». У нас так на­зы­ва­ет­ся вы­со­кий хлеб ци­лин­дри­че­ской фор­мы, на­по­ми­на­ю­щий боль­шую просфо­ру.

Дей­стви­тель­но, со­глас­но цер­ков­но­му Уста­ву, арт­ос – это «все­це­лая просфо­ра с кре­стом, на ней изо­бра­жен­ным» [74. С. 945]. В ре­аль­ной цер­ков­ной прак­ти­ке в цен­тре арт­оса обыч­но по­ме­ща­ет­ся изо­бра­же­ние сце­ны Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва, а по окруж­но­сти – пол­ный текст пас­халь­но­го тро­па­ря (Хри­стос вос­кре­се…). Арт­ос освя­ща­ет­ся сра­зу по окон­ча­нии пас­халь­ной Ли­тур­гии в ал­та­ре (в совре­мен­ной при­ход­ской прак­ти­ке – на со­лее). При этом чи­та­ет­ся «Мо­лит­ва на бла­го­сло­ве­ние арт­оса во Свя­тую неде­лю Пас­хи», об­ра­щен­ная к Бо­гу От­цу с при­зы­ва­ни­ем «при­з­ре́ть (по­смот­реть, об­ра­тить вни­ма­ние) на хлеб сей и бла­го­сло­вить и освя­тить его». В ней арт­ос по­ни­ма­ет­ся как празд­нич­ное при­но­ше­ние «в честь и сла­ву и в вос­по­ми­на­ние слав­но­го вос­кре­се­ния» Сы­на, а так­же под­чёр­ки­ва­ет­ся его связь с ев­рей­ским жерт­вен­ным пас­халь­ным агн­цем. Мы пом­ним, что важ­ней­шие иудей­ские пас­халь­ные об­ря­ды име­ют для хри­сти­ан про­об­ра­зо­ва­тель­ное зна­че­ние (пред­ва­ри­тель­ное, ука­зы­ва­ю­щее на бу­ду­щие): их смысл до кон­ца рас­кры­ва­ет­ся лишь в со­бы­ти­ях еван­гель­ской ис­то­рии. По­сле освя­ще­ния арт­ос по­ла­га­ет­ся на ана­лое, как пра­ви­ло – у Цар­ских врат, ря­дом с об­ра­зом Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва, где пре­бы­ва­ет в те­че­ние всей Свет­лой сед­ми­цы. Со­глас­но при­ход­ской прак­ти­ке, во вре­мя каж­до­днев­но­го крест­но­го хо­да арт­ос об­но­сит­ся во­круг хра­ма и воз­вра­ща­ет­ся на преж­нее ме­сто.

В мо­на­сты­рях арт­ос по­сле пас­халь­ной Ли­тур­гии тор­же­ствен­но пе­ре­но­сит­ся в тра­пез­ную при пе­нии пас­халь­но­го тро­па­ря. По­сле тра­пезы со­вер­ша­ет­ся «Чин воз­но­ше­ния арт­оса», за­ме­ня­ю­щий со­бой «Чин о па­нагии». При этом келарь и бра­тия об­ме­ни­ва­ют­ся при­вет­ствен­ным воз­гла­сом Хри­стос вос­кре­се! – Во­ис­ти­ну вос­кре­се! За­тем, по­сле це­ло­ва­ния арт­оса, он вновь пе­ре­но­сит­ся в храм при пе­нии 9-й пес­ни пас­халь­но­го ка­но­на. Об­ряд по­вто­ря­ет­ся во все дни Свет­лой сед­ми­цы.

По­сле Ли­тур­гии Свет­лой суб­бо­ты в хра­мах чи­та­ет­ся «мо­лит­ва на раз­дроб­ле­ние арт­оса», в ко­то­рой свя­щен­ник про­сит, «чтобы все, вку­ша­ю­щие арт­ос, те­лес­но­го и ду­шев­но­го бла­го­сло­ве­ния и здра­вия сподоби­лись». За­тем арт­ос «раз­дроб­ля­ет­ся» (ре­жет­ся на мел­кие ча­сти) и раз­да­ет­ся всем мо­ля­щим­ся в хра­ме вме­сто ан­ти­до­ра. Это де­ла­ет­ся в знак на­шей та­ин­ствен­ной тра­пезы с Вос­крес­шим Гос­по­дом и в па­мять о ра­дост­ном об­ще­нии и празд­нич­ных брат­ских тра­пе­зах древ­них хри­сти­ан, серд­ца ко­то­рых не бы­ли та­ки­ми чёрст­вы­ми и эго­и­стич­ны­ми, как на­ши. Арт­ос так­же сим­во­ли­че­ски на­по­ми­на­ет пять хле­бов, ко­то­ры­ми Хри­стос чу­дес­но на­кор­мил мно­же­ство сле­до­вав­ше­го за Ним на­ро­да (Мф.14:15-21). В мо­на­сты­рях арт­ос раз­дроб­ля­ет­ся и съе­да­ет­ся уже в тра­пез­ной, непо­сред­ствен­но пе­ред обе­дом.

Ис­то­ри­че­ское про­ис­хож­де­ние арт­оса свя­зы­ва­ет­ся с обы­ча­ем апо­сто­лов. Они при­вык­ли вку­шать тра­пе­зу вме­сте с Учи­те­лем и от­ла­га­ли для Него часть хле­ба и по Воз­не­се­нии, пе­ре­жи­вая Его неви­ди­мое с ни­ми со­при­сут­ствие и на­де­ясь на вне­зап­ное яв­ле­ние. Та­ким об­ра­зом, арт­ос на­по­ми­на­ет нам о та­ин­ствен­ном пре­бы­ва­нии с на­ми вос­крес­ше­го Сы­на Бо­жия, став­ше­го ис­тин­ным «Хле­бом жиз­ни» (Ин.6:35).

Тот же смысл име­ет и вы­пе­ка­е­мый ве­ру­ю­щи­ми ку­лич («до­маш­ний арт­ос»)^[25], дол­го укра­ша­ю­щий на­ши празд­нич­ные сто­лы. Мы вку­ша­ем его вме­сте со Хри­стом, про­сто, по на­шей немо­щи, не мо­жем Его ви­деть. Впро­чем, это не страш­но: «Бла­жен­ны не ви­дев­шие и по­ве­рив­шие!», – ска­зал Он не толь­ко Сво­е­му уче­ни­ку с че­рес­чур ра­цио­на­ли­сти­че­ским со­зна­ни­ем, но и всем нам (Ин.20:29). Это зна­чит, что мы бо­лее счаст­ли­вы, чем мно­гие Его ви­дев­шие и со­мне­вав­ши­е­ся!

Обы­чай да­рить яй­ца вос­хо­дит ещё к до­хри­сти­ан­ским вре­ме­нам. На­ро­ды Азии пре­под­но­си­ли их друг дру­гу в знак ува­же­ния в день но­во­го го­да, дня рож­де­ния и дру­гих важ­ных слу­ча­ях, же­лая при этом при­бав­ле­ния потом­ства (а яй­цо для это­го – хо­ро­ший знак!), дол­го­ле­тия и умно­же­ния бо­гат­ства. Для нас же пас­халь­ное яй­цо – за­ме­ча­тель­ный сим­вол скры­той жиз­ни, по­бе­до­нос­но со­кру­ша­ю­щей мерт­вен­ную скор­лу­пу гро­ба. «Жизнь че­ло­ве­ка в те­ле, – го­во­рит свя­ти­тель Фила­рет (Дроз­дов), – это на­чи­на­ю­ща­я­ся жизнь птен­ца в яй­це, ко­то­ро­му по со­кру­ше­нию скор­лу­пы от­кры­ва­ет­ся выс­ший и об­шир­ней­ший круг жиз­ни. Нуж­но толь­ко, чтобы за­ро­дыш птен­ца был объ­ят, про­ник­нут и воз­буж­дён теп­ло­той ма­те­рин­ской кро­ви, – то есть нуж­но, чтобы за­ро­дыш небес­ной жиз­ни в че­ло­ве­ке был объ­ят, про­ник­нут и воз­буж­дён Жи­во­тво­ря­щей си­лой Кро­ви Хри­сто­вой!» (цит. по: [64. С. 173]).

Об­ме­ни­ва­ясь яй­ца­ми при пас­халь­ном при­вет­ствии, мы зри­мо на­по­ми­на­ем друг дру­гу о глав­ном дог­ма­те на­шей ве­ры – Вос­кре­се­нии Бо­го­че­ло­ве­ка Иису­са Хри­ста. Крас­ный цвет ука­зы­ва­ет на жи­во­твор­ную кровь Агн­ца Бо­жия, за­ме­нив­ше­го со­бой кровь пер­вых пас­халь­ных агн­цев в ночь ис­хо­да из Егип­та, и во­об­ще все еже­год­ные жерт­вы вет­хо­за­вет­ных агн­цев в дав­но со­жжён­ном Иеру­са­лим­ском хра­ме^[26].

За­клю­че­ние. Пас­ха – празд­ник со­ро­ка­днев­ный

При­вет­ствен­ные и ку­ли­нар­ные пас­халь­ные об­ря­ды за­кан­чи­ва­ют­ся для мно­гих на тре­тий день или с окон­ча­ни­ем Пас­халь­ной неде­ли. При этом лю­ди с удив­ле­ни­ем вос­при­ни­ма­ют пас­халь­ное по­здрав­ле­ние Хри­стос вос­кре­се! и сму­щен­но уточ­ня­ют: «С про­шед­шей Пас­хой?» Это – рас­про­стра­нен­ное в свет­ской сре­де за­блуж­де­ние.

Нет! Свет­лой сед­ми­цей не за­кан­чи­ва­ет­ся празд­но­ва­ние Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва. Че­ство­ва­ние это­го ве­ли­чай­ше­го для нас в ми­ро­вой ис­то­рии со­бы­тия про­дол­жа­ет­ся в те­че­ние со­ро­ка дней – в па­мять со­ро­ка­днев­но­го пре­бы­ва­ния на зем­ле Вос­крес­ше­го Гос­по­да. Здесь – ещё од­но ука­за­ние на пре­вос­ход­ство Пас­хи пе­ред дру­ги­ми хри­сти­ан­ски­ми тор­же­ства­ми, из ко­то­рых ни один не празд­ну­ет­ся Цер­ко­вью бо­лее де­вя­ти дней^[27]

«Пас­ха! Она у нас празд­ни­ков празд­ник и тор­же­ство тор­жеств. [Пас­ха] на­столь­ко пре­вос­хо­дит все тор­же­ства, не толь­ко че­ло­ве­че­ские и зем­ные, но да­же Хри­сто­вы и для Хри­ста со­вер­ша­е­мые, на­сколь­ко Солн­це пре­вос­хо­дит звёз­ды!», – на­по­ми­на­ет нам свя­ти­тель Гри­го­рий Бо­го­слов [14а. С. 153].

Лишь в сре­ду ше­стой неде­ли (сед­ми­цы) по Па­схе, на­ка­нуне празд­ни­ка Воз­не­се­ния, со­вер­ша­ет­ся от­да­ние это­го ве­ли­чай­ше­го хри­сти­ан­ско­го тор­же­ства. Умол­ка­ют и став­шие уже при­выч­ны­ми за со­рок дней при­вет­ствен­ные воз­гла­сы Хри­стос вос­кре­се! – Во­ис­ти­ну вос­кре­се!

Во вре­мя пас­халь­ной Ли­тур­гии, ко­гда в по­след­ний раз зву­чат ра­дост­ные пас­халь­ные пес­но­пе­ния, вы­хо­дит из хра­ма тор­же­ствен­ный (и про­щаль­ный!) крест­ный ход, чтобы сно­ва по­вто­рить­ся лишь по ис­те­че­нии бес­ко­неч­но дол­го­го – и од­новре­мен­но столь крат­ко­го – го­да, жду­ще­го нас впе­ре­ди.

При­ло­же­ния

Ка­нон на Пас­ху свя­то­го Иоан­на Да­мас­ки­на^[28]

Песнь 1

Ир­мос: Вос­кре­се­ния день! Про­све­тим­ся, лю­ди! Пас­ха! Гос­под­ня Пас­ха! Ибо от смер­ти к жиз­ни и c зем­ли на небо Хри­стос Бог при­вёл нас, по­ю­щих по­бед­ную песнь.

Тро­па­ри^[29]

1. Очи­стим чув­ства и узрим Хри­ста, си­я­ю­ще­го непри­ступ­ным све­том Вос­кре­се­ния, и, вос­пе­вая песнь по­бед­ную, яв­ствен­но услы­шим от Него: «Ра­дуй­тесь!» (Мф 28:9).

2. Небе­са до­стой­но да ве­се­лят­ся, зем­ля да ра­ду­ет­ся и да празд­ну­ет весь мир, ви­ди­мый и неви­ди­мый, ибо вос­стал Хри­стос – Ве­се­лие веч­ное (Пс.95:11; 1Кор.15:20).

Песнь 3

Ир­мос: При­ди­те, бу­дем пить пи­тие но­вое, не из кам­ня бес­плод­но­го^[30] чу­дес­но из­во­ди­мое, но ис­точ­ник бес­смер­тия, про­из­ве­дён­ный из гро­ба Хри­стом, на Ко­то­ром мы утвер­жда­ем­ся.

Тро­па­ри

1. Ныне всё на­пол­ни­лось све­том: небо и зем­ля и пре­ис­под­няя^[31]; да празд­ну­ет же всё Бо­жие тво­ре­ние вос­ста­ние Хри­ста, на Ко­то­ром оно утвер­жда­ет­ся (Еф 4:10).

2. Хри­сте! Вче­ра я был по­гре­бен с То­бою, а се­го­дня вос­стаю с То­бою Вос­крес­шим. Я рас­пи­нал­ся с То­бою вче­ра, так про­славь же ме­ня (се­го­дня) с Со­бою, Ты Сам, Спа­си­тель, в Цар­ствии Тво­ём (Рим.6:3, 8:17).

Песнь 4

Ир­мос: Про­рок Бо­жий Ав­ва­кум да станет с на­ми на Бо­же­ствен­ной стра­же^[32] и по­ка­жет све­то­нос­но­го Ан­ге­ла, гром­ко вос­кли­ца­ю­ще­го: «Се­го­дня спа­се­ние ми­ру, ибо вос­крес Хри­стос, как Все­мо­гу­щий» (Авв 2:1; Ис.9:6).

Тро­па­ри

1. Как че­ло­век, Хри­стос явил­ся (в мир) муж­чи­ной, пер­вен­цем Сво­ей Ма­те­ри-Де­вы; как ис­тин­ный Бог – Он на­зван со­вер­шен­ным, непри­част­ным нечи­сто­те гре­ха; как непо­роч­ный Аг­нец, пред­ла­га­е­мый в пи­щу, – Он стал на­шей Пас­хой (Исх.12:5-11; Ин.6:54)^[33].

2. Бла­го­слов­ля­е­мый на­ми ве­нец – Хри­стос, как од­но­лет­ний Аг­нец, доб­ро­воль­но под­верг­ся за­кла­нию, за всех очи­сти­тель­ной Пас­хою, и вновь вос­си­ял нам из гро­ба – пре­крас­ное Солн­це Прав­ды (Пс.64:12; 1Кор.5:7).

3. Бо­го­отец Да­вид в вос­тор­ге ска­кал пе­ред про­об­ра­зо­ва­тель­ным ков­че­гом; мы же, свя­той на­род Бо­жий, ви­дя ис­пол­не­ние про­об­ра­зо­ва­ний, да воз­ве­се­лим­ся ду­хов­но, ибо вос­крес Хри­стос, как Все­мо­гу­щий (2Цар.6:13-15, Еф.1:18).

Песнь 5

Ир­мос. Вста­нем ра­но утром (утре­ню­ем утрен­нюю глу­боку) и вме­сто ми­ра при­не­сём песнь Вла­ды­ке, и уви­дим Хри­ста, – Солн­це Прав­ды, – всех жиз­нью про­све­ща­ю­ще­го (Лк.24:1; Мал.4:2).

Тро­па­ри

1. Свя­зан­ные уза­ми ада, ви­дя без­мер­ное ми­ло­сер­дие Твоё, Христе, ра­дост­но устре­ми­лись к све­ту с хва­ла­ми веч­ной Па­схе (Ис.49:9; 1Пет.3:19).

2. Пой­дём со све­тиль­ни­ка­ми в ру­ках на­встре­чу Хри­сту^[34], вы­хо­дя­ще­му из гро­ба, как Же­ни­ху, и ра­дост­но вме­сте с празд­ну­ю­щи­ми чи­на­ми [ан­ге­лов] бу­дем празд­но­вать спа­си­тель­ную Бо­жию Пас­ху (Мф.25:1).

Песнь 6

Ир­мос: Ты со­шёл, Хри­сте, в пре­ис­под­ние ме­ста зем­ли и со­кру­шил за­по­ры веч­ные, со­дер­жав­шие уз­ни­ков, и в тре­тий день Ты, как Иона из ки­та (Ион.2:1, 11), вос­крес из гро­ба.

Тро­па­ри

1. Ты, Христе, не по­вре­див­ший при рож­де­нии Тво­ём пе­чать дев­ства (Ма­те­ри), вос­стал из гро­ба, со­хра­нив це­лы­ми (его) пе­ча­ти, и от­крыл нам рай­ские две­ри (Мф.27:66; Иез. 44:2)^[35].

2. Мой Спа­си­тель, жи­вая и, как Бог, неза­ко­ла­е­мая жерт­ва! Доб­ро­воль­но при­ве­дя Се­бя к От­цу (при­не­ся Се­бя От­цу), Ты, вос­став из гро­ба, вос­кре­сил вме­сте с Со­бой и ро­до­на­чаль­ни­ка Ада­ма (Лк.23:46; Рим.6:4-5).

Кондак, глас 8-й

Хо­тя Ты, Бес­смерт­ный Хри­стос Бог наш, и со­шёл во гроб, но уни­что­жил си­лу ада и вос­крес По­бе­ди­те­лем. Жё­нам-ми­ро­но­си­цам Ты воз­ве­стил «ра­дуй­тесь!» и Сво­им Апо­сто­лам по­да­рил мир; [а всем] пад­шим по­да­ёшь вос­кре­се­ние.

Икос

Неко­гда де­вы-ми­ро­но­си­цы ещё до на­ступ­ле­ния утра ис­ка­ли, как днев­но­го све­та, Солн­це, су­ще­ство­вав­шее преж­де солн­ца и за­шед­шее в мо­ги­лу. Они го­во­ри­ли од­на дру­гой: «По­дру­ги, пой­дём­те! По­ма­жем бла­го­во­ни­я­ми Те­ло, ис­то­ча­ю­щее жизнь и по­гре­бён­ное, – ле­жа­щую во гро­бе плоть То­го, Кто под­ни­ма­ет пав­ше­го Ада­ма. Идём, по­спе­шим, как волх­вы, по­кло­ним­ся и при­не­сём в дар ми­ро Об­ви­то­му не пе­ле­на­ми, а по­гре­баль­ным по­лот­ном, и, пла­ча, вос­клик­нем: «О, Вла­ды­ка, по­да­ю­щий вос­кре­се­ние пад­шим! Вос­стань!»»

Ви­дя вос­кре­се­ние Хри­сто­во, по­кло­ним­ся Свя­то­му Гос­по­ду Иису­су, Од­но­му Без­греш­но­му. По­кло­ня­ем­ся Кре­сту Тво­е­му, Хри­сте, вос­пе­ва­ем и про­слав­ля­ем Твоё Свя­тое вос­кре­се­ние, ибо Ты – Бог наш. Кро­ме Те­бя ино­го не зна­ем и имя Твоё при­зы­ва­ем. При­ди­те, все вер­ные, по­кло­ним­ся Свя­то­му Хри­сто­ву вос­кре­се­нию, ибо через Крест при­шла ра­дость все­му ми­ру. Все­гда вос­хва­ляя Гос­по­да, бу­дем вос­пе­вать вос­кре­се­ние Его, ибо Он, пре­тер­пев рас­пя­тие, Сво­ею смер­тью по­бе­дил смерть. (Три­жды.)

Иисус, вос­крес­нув из гро­ба, как и пред­ска­зал, дал нам жизнь веч­ную и ве­ли­кую ми­лость. (Три­жды.)

Песнь 7

Ир­мос: Из­ба­вив­ший (неко­гда) от­ро­ков из пе­чи (Дан.3 гл.), (а за­тем) став че­ло­ве­ком, Он стра­да­ет, как смерт­ный, и стра­да­ни­ем (Сво­им) об­ле­ка­ет смерт­ное в кра­со­ту бес­смер­тия. Это – Еди­ный Бог от­цов, бла­го­сло­вен­ный и пре­п­ро­слав­лен­ный (Мк.9:12; 1Кор.15:53; 2Кор.4:11, 5:4)^[36].

Тро­па­ри

1. Умуд­рён­ные Бо­гом жен­щи­ны вслед Те­бе спе­ши­ли с бла­го­вон­ным ми­ром. Но Ко­го они ис­ка­ли со сле­за­ми, как мерт­во­го, То­му по­кло­ни­лись с ра­до­стью, как Жи­во­му Бо­гу, и уче­ни­кам Тво­им, Хри­сте, воз­ве­сти­ли та­ин­ствен­ную Пас­ху (Мк.16:1-7).

2. Мы празд­ну­ем умерщ­вле­ние смер­ти, раз­ру­ше­ние ада, на­ча­ло иной, веч­ной, жиз­ни и в вос­тор­ге вос­пе­ва­ем Ви­нов­ни­ка^[37] про­ис­шед­ше­го – Еди­но­го Бо­га от­цов, бла­го­сло­вен­но­го и пре­п­ро­слав­лен­но­го (Ос.13:14; 1Кор.15:54)^[38].

3. По­ис­ти­не свя­щен­на и до­стой­на вся­ко­го тор­же­ства эта спа­си­тель­ная и све­то­зар­ная ночь, про­воз­вест­ни­ца све­то­нос­но­го Дня Вос­кре­се­ния, в ко­то­рую Веч­ный Свет во Пло­ти для всех вос­си­ял из гро­ба (Ин.20:1).

Песнь 8

Ир­мос: Это – зна­ме­ни­тый и свя­той День, един­ствен­ный, Царь и Гос­по­дин всех суб­бот^[39], – празд­ник из празд­ни­ков и тор­же­ство из тор­жеств! В этот День бу­дем бла­го­слов­лять Хри­ста во ве­ки.

Тро­па­ри

1. При­ди­те в слав­ный день Вос­кре­се­ния, при­об­щим­ся но­во­го ви­но­град­но­го пло­да, бо­же­ствен­но­го ве­се­лия, Цар­ства Хри­сто­ва, вос­пе­вая Его, как Бо­га, во ве­ки (Мф.26:29, Пс.103:15).

2. Огля­нись во­круг се­бя, Си­он, и по­смот­ри: вот стек­лись к те­бе – как див­но си­я­ю­щие звёз­ды – от за­па­да, се­ве­ра, юга и во­сто­ка де­ти твои, бла­го­слов­ля­ю­щие в Те­бе Хри­ста во ве­ки (Ис.49:12, 60:4).

3. Отец Все­дер­жи­тель, и Сло­во, и Дух – Су­ще­ство еди­нич­ное в Трёх Ли­цах, Все­выш­нее и Бо­же­ствен­ней­шее! В Те­бя мы кре­сти­лись и Те­бя бу­дем бла­го­слов­лять во все ве­ка (Мф.28:19).

Песнь 9

Диа­кон по­ёт за­пев: Про­слав­ля­ет ду­ша моя вос­крес­ше­го в тре­тий день из гро­ба Хри­ста, По­да­те­ля жиз­ни.

Ир­мос: Све­тись, све­тись, Но­вый Иеру­са­лим, ибо Сла­ва Гос­под­ня вос­си­я­ла над то­бой! Тор­же­ствуй ныне и ве­се­лись, Си­он. И Ты, Чи­стая Бо­го­ро­ди­ца, ра­дуй­ся о вос­ста­нии Рож­дён­но­го То­бою (Ис.60:1-2; Лк.1:47).

За­пев: Хри­стос – Но­вая Пас­ха, жи­вая Жерт­ва, Аг­нец Бо­жий, при­няв­ший гре­хи ми­ра.

Тро­парь: О, как бо­же­ствен­но, лю­без­но и пре­сла­дост­но Твоё сло­во, Христе! Ты нелож­но обе­щал с на­ми быть до кон­чи­ны ве­ка (Мф.28:20). Имея это (обе­ща­ние) как опо­ру на­деж­ды, мы, вер­ные, ра­ду­ем­ся.

За­пев: Ма­рия Маг­да­ли­на при­бе­жа­ла ко гро­бу и, уви­дев Хри­ста, ста­ла рас­спра­ши­вать Его, при­няв за са­дов­ни­ка.

Тро­парь: О, Хри­стос! Ты – на­ша Ве­ли­кая и Свя­щен­ней­шая Пас­ха! О, Пре­муд­рость, Сло­во Бо­жие и Си­ла! Удо­стой нас со­вер­шен­ней­ше­го еди­не­ния с То­бою в веч­но свет­лый день Тво­е­го Цар­ства (1Кор.5:7, 13:12).

За­пев: Ан­гел воз­гла­сил Бла­го­дат­ной: «Чи­стая Де­ва, ра­дуй­ся!» И я по­вто­ряю: «Ра­дуй­ся! Твой Сын вос­крес в тре­тий день из гро­ба, вос­кре­сив всех умер­ших». [По­это­му,] лю­ди, ве­се­ли­тесь!

В ка­че­стве за­клю­чи­тель­но­го пес­но­пе­ния вновь по­вто­ря­ет­ся ир­мос «Све­тись, све­тись, Но­вый Иеру­са­лим…».

* * *

Про­по­ведь на Пас­халь­ное апо­столь­ское чте­ние^[40]

Ар­хи­манд­рит Иан­ну­а­рий (Ив­ли­ев)

В день Свет­ло­го Хри­сто­ва Вос­кре­се­ния в Церк­ви мно­го­крат­но и мно­го­го­лос­но зву­чит ра­дост­ная Бо­же­ствен­ная весть, столь вос­тор­жен­ная, что все про­чие сло­ва и про­по­ве­ди мо­гут по­ка­зать­ся из­лиш­ни­ми. Но, как бы то ни бы­ло, в хра­мах в день Празд­ни­ка празд­ни­ков чи­та­ет­ся на­ча­ло кни­ги Де­я­ний Свя­тых Апо­сто­лов, и уже в си­лу сво­е­го осо­бо­го по­ло­же­ния в ря­ду про­чих апо­столь­ских чте­ний оно до­стой­но вни­ма­тель­но­го про­чте­ния и раз­мыш­ле­ния.

На­чи­ная вто­рую часть сво­е­го тру­да (то есть Кни­гу Де­я­ний), еван­ге­лист Лу­ка в крат­ких сло­вах обоб­ща­ет про­ис­хо­див­шее в те­че­ние со­ро­ка дней по­сле то­го ран­не­го утра, ко­гда при­шед­шие к ме­сту по­гре­бе­ния рас­пя­то­го Иису­са Хри­ста жен­щи­ны уви­де­ли, что гроб, ме­сто смер­ти, – пуст. «Что вы ище­те жи­во­го меж­ду мёрт­вы­ми? Его нет здесь», – услы­ша­ли они (Лк.24:5-6). Непо­сти­жи­мая весть! Но имен­но она в ско­ром вре­ме­ни ля­жет в ос­но­ву хри­сти­ан­ской про­по­ве­ди спа­се­ния. «Ес­ли Хри­стос не вос­крес, то и про­по­ведь на­ша тщет­на, тщет­на и ве­ра ва­ша» (1Кор.15:14). Апо­столь­ская весть по­вернёт ход ми­ро­вой ис­то­рии. Но для то­го, чтобы апо­сто­лы мог­ли стать сви­де­те­ля­ми Вос­кре­се­ния «и в Иеру­са­ли­ме, и во всей Иудее, и в Са­ма­рии, и до са­мо­го края зем­ли», им са­мим на­до бы­ло уве­ро­вать в ре­аль­ность свер­шив­шей­ся по­бе­ды над смер­тью. Есте­ствен­ным об­ра­зом уве­ро­вать в это бы­ло прак­ти­че­ски невоз­мож­но. Тре­бо­ва­лось сверхъ­есте­ствен­ное воз­дей­ствие, убеж­да­ю­щее и неод­но­крат­ное. Од­ной ан­гель­ской ве­сти воз­ле пу­сто­го гро­ба бы­ло недо­ста­точ­но. Необ­хо­ди­ма бы­ла встре­ча с жи­вым Гос­по­дом Иису­сом Хри­стом. И вот Он яв­ля­ет­ся Сво­им уче­ни­кам и го­во­рит с ни­ми о Цар­ствии Бо­жи­ем.

Мы ред­ко за­ду­мы­ва­ем­ся над тем разо­ча­ро­ва­ни­ем, ко­то­рое по­стиг­ло уче­ни­ков Иису­са Хри­ста в день Его крест­ной смер­ти. Крест! Вид кре­ста для нас стал чем-то обыч­ным: крест ле­жит на пре­сто­ле и сто­ит за пре­сто­лом, он увен­чи­ва­ет зда­ния хра­мов, изо­бра­жа­ет­ся на зна­ме­нах, из­го­тав­ли­ва­ет­ся из зо­ло­та, се­реб­ра, укра­ша­ет­ся дра­го­цен­ны­ми кам­ня­ми, но­сит­ся как на­тель­ный кре­стик и как на­перс­ный крест. И мы с тру­дом мо­жем пред­ста­вить се­бе тот ужас, ко­то­рый в древ­но­сти вы­зы­вал вид кре­ста. Да­же слы­шать о кре­сте, – пи­сал Ци­це­рон, – уни­зи­тель­но для рим­ско­го граж­да­ни­на и во­об­ще для сво­бод­но­го че­ло­ве­ка. Толь­ко на этом фоне мы мо­жем по­нять, на­сколь­ко аб­сурд­ным для ан­тич­но­го ми­ра ка­за­лось утвер­жде­ние, буд­то некто рас­пя­тый яв­ля­ет­ся Гос­по­дом и Бо­гом, и что Его смерть воз­ве­ща­ет­ся ми­ру как спа­си­тель­ное со­бы­тие!

Но со­блаз­ном (то есть скан­да­лом) крест­ная смерть Иису­са Хри­ста бы­ла не толь­ко для Ан­тич­но­го язы­че­ско­го ми­ра, ес­ли он во­об­ще о ней ду­мал. Со­блаз­ном она бы­ла и для тех, кто со­про­вож­дал Его до Геф­си­ма­нии, и кто со­всем не был го­тов к та­ко­му кон­цу. В ночь аре­ста все уче­ни­ки раз­бе­жа­лись.

Непо­ни­ма­ние! Оно на­ча­лось уже с пред­ска­за­ний Иису­са Хри­ста о Его стра­стях. На пу­ти в Иеру­са­лим уче­ни­ки ни­как не мо­гут по­нять Его. Три­жды го­во­рит Он уче­ни­кам о том, что Ему пред­сто­ит. Каж­дый раз всё бо­лее от­кры­то. Но слух уче­ни­ков был за­мкнут. Их за­ни­ма­ли со­всем дру­гие про­бле­мы, про­бле­мы зем­ной сла­вы и вла­сти (Мк.9:34, 10:37). То, что про­ис­хо­ди­ло по­том, луч­ше все­го пред­ска­зал Сам Иисус: «Все вы со­блаз­ни­тесь о Мне (букв.: разу­ве­ри­тесь во Мне!) в эту ночь; ибо на­пи­са­но: «Я по­ра­жу пас­ты­ря, и рас­се­ют­ся ов­цы»» (Мк.14:27). – И вот все они в пред­ска­зан­ный час ис­пы­та­ния па­ли, бе­жа­ли. Они бе­жа­ли не толь­ко из охва­тив­ше­го их есте­ствен­но­го стра­ха. Стра­сти и смерть Иису­са Хри­ста бы­ли для них со­блаз­ном, раз­ру­шив­шим их на­деж­ду и ве­ру. «А мы уж на­де­я­лись, что Он и есть Тот, Кто при­не­сёт Из­ра­и­лю из­бав­ле­ние!» (Лк.24:21). Те­перь все их на­деж­ды рух­ну­ли.

И вдруг – по­тря­са­ю­щие до глу­би­ны ду­ши от­кро­ве­ния, вы­хо­дя­щие за пре­де­лы при­выч­но­го зем­но­го опы­та яв­ле­ния Са­мо­го Вос­крес­ше­го, те яв­ле­ния, о ко­то­рых ску­по го­во­рит еван­ге­лист Лу­ка в пер­вых стро­ках Де­я­ний Свя­тых Апо­сто­лов. Сви­де­те­ли яв­ле­ний ощу­ща­ли не то, что до­ступ­но есте­ствен­ным чув­ствам вся­ко­го че­ло­ве­ка в лю­бое вре­мя, не то, что по­сто­ян­но по­вто­ря­ет­ся и мо­жет быть про­ве­ре­но опы­том. Нет, Апо­сто­лы ви­де­ли то, че­го «не ви­дел глаз, не слы­ша­ло ухо, и не при­хо­ди­ло на серд­це че­ло­ве­ку» (1Кор.2:9). То, что ис­пы­та­ли то­гда апо­сто­лы, мы, не раз­де­лив­шие с ни­ми их пе­ре­жи­ва­ния, не мо­жем пол­но­стью и по­стичь. Мно­го поз­же Апо­стол Па­вел опи­сы­ва­ет свою встре­чу с вос­крес­шим Хри­стом и срав­ни­ва­ет свой опыт об­ра­ще­ния с яв­ле­ни­ем све­та в пер­вый день тво­ре­ния: «Бог, по­велев­ший из тьмы вос­си­ять све­ту, оза­рил на­ши серд­ца, дабы про­све­тить нас по­зна­ни­ем сла­вы Бо­жи­ей в ли­це Иису­са Хри­ста» (2Кор.4:6). Сла­ву Бо­жию уви­де­ли все, ко­му яв­лял­ся Вос­крес­ший Хри­стос. По­это­му они не мог­ли оста­вать­ся сто­рон­ни­ми на­блю­да­те­ля­ми. Они долж­ны бы­ли сви­де­тель­ство­вать все­му ми­ру, иуде­ям и языч­ни­кам, что «Бог сде­лал Гос­по­дом и Хри­стом (Мес­си­ей) Это­го Иису­са, Ко­то­ро­го вы рас­пя­ли» (Деян.2:36). Те­перь они бы­ли уве­ре­ны, что от люб­ви Бо­жи­ей, ко­то­рая яви­лась в Иису­се Хри­сте, не мо­жет от­лу­чить «ни смерть, ни жизнь, ни Ан­ге­лы, ни На­ча­ла, ни Си­лы, ни на­сто­я­щее, ни бу­ду­щее, ни вы­со­та, ни глу­би­на, ни дру­гая ка­кая тварь» (Рим.8:38-39).

Од­на­ко спо­соб­ность к сви­де­тель­ству при­шла не сра­зу вме­сте с ра­до­стью встре­чи с жи­вым Вос­крес­шим. И об этом то­же го­во­рит наш от­ры­вок из кни­ги Де­я­ний. Апо­сто­лам до их сви­де­тель­ства ми­ру бы­ло ве­ле­но ждать кре­ще­ния Свя­тым Ду­хом. Ибо да­же те­перь они всё ещё бы­ли по­гру­же­ны в меч­ты о зем­ной сла­ве и вла­сти, прав­да, уже не лич­ной, но о сла­ве и вла­сти цар­ства Из­ра­и­ля.

Они спра­ши­ва­ют, не на­ста­ло ли вре­мя, ко­гда Из­ра­иль­ское цар­ство бу­дет вос­ста­нов­ле­но вот Им, Иису­сом Хри­стом, Ко­то­рый здесь, жи­вой, воз­ле­жит с ни­ми за тра­пе­зой. Дей­стви­тель­но, цен­траль­ное ме­сто в про­по­ве­ди Спа­си­те­ля за­ни­ма­ло Цар­ство Бо­жие. Но Он по­ни­мал его со­всем не так, как Его уче­ни­ки, ко­то­рые жда­ли то­го дня, ко­гда Бог вме­ша­ет­ся в ис­то­рию и обес­пе­чит Из­ра­и­лю неза­ви­си­мость и то вы­со­кое по­ло­же­ние, ка­кое он за­ни­мал в ми­фо­ло­ги­зи­ро­ван­ное вре­мя ве­ли­ких ца­рей древ­но­сти. Цар­ство мыс­ли­лось ими в по­ли­ти­че­ских ка­те­го­ри­ях. Апо­сто­лы спра­ши­ва­ют о том, ко­гда, где и кто вос­ста­но­вит цар­ство. Вос­крес­ший Иисус от­кло­ня­ет их меч­та­тель­ные пред­по­ло­же­ния. Ко­гда? – Он ра­ди­каль­но от­вер­га­ет вся­кое га­да­ние о кон­крет­ных вре­ме­нах и сро­ках. Где? – Цар­ство в Из­ра­и­ле усту­па­ет ме­сто все­му ми­ру, до са­мо­го края зем­ли. Кто? – На во­прос о том, не Иисус ли вос­ста­но­вит цар­ство, вот та­кой, ка­кой Он пред ни­ми, ви­ди­мый и ощу­ти­мый, Гос­подь ука­зы­ва­ет апо­сто­лам на них са­мих. В день Пя­ти­де­сят­ни­цы они при­мут си­лу Свя­то­го Ду­ха и ста­нут Его сви­де­те­ля­ми, про­дол­жа­те­ля­ми Его де­ла, цар­ствен­ным свя­щен­ством, про­вод­ни­ка­ми во­ли Бо­жи­ей на зем­ле, осу­ществ­ля­ю­щей­ся в Церк­ви. Об этом им за­по­ве­да­но мо­лить­ся: «Пусть при­дёт Цар­ство Твоё; пусть осу­ще­ствит­ся во­ля Твоя – как на небе, как и на зем­ле».

По сло­ву Гос­по­да апо­столь­ское сви­де­тель­ство до­стиг­ло пре­де­лов зем­ли. Оно до­стиг­ло и нас. И мы по­ве­ри­ли ему и при­ня­ли си­лу Свя­то­го Ду­ха в на­шем кре­ще­нии. На Пас­халь­ной За­ут­рене мы слы­ша­ли ан­гель­скую весть о пу­стом гро­бе и по­бе­де жиз­ни над смер­тью. Хри­стос Вос­кре­се! Ночь по­за­ди, солн­це взо­шло и при­нес­ло но­вый день, в ко­то­ром смерть и боль раз­лу­ки не яв­ля­ют­ся по­след­ней и окон­ча­тель­ной вла­стью. Это и есть день то­го Цар­ства, о ко­то­ром Вос­крес­ший го­во­рил с апо­сто­ла­ми, яв­ля­ясь им по­сле Сво­е­го вос­кре­се­ния. И это Цар­ство мы бла­го­слов­ля­ем за на­шей Свя­щен­ной Тра­пе­зой (Ев­ха­ри­сти­ей) тор­же­ствен­ным воз­гла­сом: «Бла­го­сло­вен­но Цар­ство От­ца и Сы­на и Свя­то­го Ду­ха…!».

Пас­ха Хри­сто­ва, 27 ап­ре­ля 2008 г.

* * *

Пра­во­слав­ный Пас­халь­ный цикл 2017 го­да^[41]

Пы­та­ясь уяс­нить струк­ту­ру и ло­ги­ку пра­во­слав­но­го ка­лен­да­ря, опре­де­ляв­ше­го ритм жиз­ни на­ших пред­ков на про­тя­же­нии ты­ся­че­ле­тия, мы об­ра­ща­ем вни­ма­ние на то, что по­чти все вос­кре­се­нья его го­до­во­го цик­ла про­ну­ме­ро­ва­ны, а мно­гие име­ют осо­бые за­го­лов­ки, ука­зы­ва­ю­щие свя­щен­но-ис­то­ри­че­ские те­мы их бо­го­слу­жеб­ных вос­по­ми­на­ний. В первую оче­редь это от­но­сит­ся к Пас­халь­но­му цик­лу (или пе­ри­о­ду), для­ще­му­ся большую часть пер­во­го по­лу­го­дия (в сред­нем – с фев­ра­ля по июнь).

Пас­халь­ный цикл – это осо­бый ка­лен­дар­но-ли­тур­ги­че­ский пе­ри­од по­ка­ян­ных и празд­нич­ных дней, смыс­ло­вым и хро­но­ло­ги­че­ским цен­тром ко­то­рых яв­ля­ет­ся День Свет­ло­го Хри­сто­ва Вос­кре­се­ния (Пас­ха). Его про­дол­жи­тель­ность – во­сем­на­дцать недель.

По­ка­ян­ный пе­ри­од, пред­ше­ству­ю­щий Па­схе, со­сто­ит из 1) трех под­го­то­ви­тель­ных недель (сед­миц) к Ве­ли­ко­му по­сту, 2) Свя­той Че­ты­ре­де­ся́тни­цы, то есть Со­ро­ка­днев­но­го по­ста, за­вер­ша­ю­ще­го­ся в пят­ни­цу ше­стой сед­ми­цы, на­ка­нуне Ла­за­ре­вой суб­бо­ты, и 3) Страст­но́й неде­ли (Страст­ной сед­ми­цы). Че­ты­ре­де­сят­ни­ца и Страст­на́я сед­ми­ца и со­став­ля­ют соб­ствен­но Ве­ли­кий пост в тра­ди­ци­он­ном по­ни­ма­нии. Его про­дол­жи­тель­ность – семь недель.

Празд­нич­ный пе­ри­од вклю­ча­ет в се­бя: 1) День Пас­хи и при­мы­ка­ю­щую к нему Свет­лую сед­ми­цу, 2) по­сле­ду­ю­щие шесть недель до Тро­и­цы (Пя­ти­де­сят­ни­цы) и 3) од­ну неде­лю по­сле Тро­и­цы (празд­ник «Всех свя­тых».

Бо­го­слу­жеб­ные тек­сты Пас­халь­но­го пе­ри­о­да со­дер­жат­ся в двух­том­ной кни­ге – «Триоди Пост­ной» и «Триоди Цвет­ной» (у гре­ков это, со­от­вет­ствен­но, «Триоди­он» и «Пен­ти­костари­он»). От­сю­да его дру­гое на­зва­ние – «Триодный цикл».

Празд­нич­ные и по­ка­ян­ные дни Пас­халь­но­го цик­ла от­сто­ят от дня Пас­хи на стро­го опре­де­лён­ное чис­ло дней, по­это­му они фик­си­ро­ва­ны в ка­лен­да­ре лишь по дням неде­ли. (Вход Гос­по­день в Иеру­са­лим – все­гда в вос­кре­се­нье, Воз­не­се­ние – в чет­верг, а Ра­до­ни­ца – во втор­ник.) Да­та са­мо­го празд­ни­ка Пас­хи уста­нав­ли­ва­ет­ся при по­мо­щи «пас­ха́лии» – со­во­куп­но­сти ка­лен­дар­но-аст­ро­но­ми­че­ских пра­вил и по­пра­вок или за­ра­нее при­го­тов­лен­ных, на ос­но­ва­нии рас­че­тов, таб­лиц, ко­то­рые так­же на­зы­ва­ют­ся «пас­ха­ли­ей». При этом да­та Пас­хи пе­ре­ме­ща­ет­ся в пре­де­лах 35 дней, име­ну­е­мых «пас­халь­ны­ми пре­де­ла­ми», от 22 мар­та – по 25 ап­ре­ля по юли­ан­ско­му ка­лен­да­рю (= 4 ап­ре­ля – 8 мая по гри­го­ри­ан­ско­му)^[41]. В пре­де­лах 35 дней пе­ре­ме­ща­ют­ся и все «при­вя­зан­ные» к Па­схе дни. По­это­му празд­ни­ки Пас­халь­но­го цик­ла и на­зы­ва­ют­ся «пе­ре­хо­дя­щи­ми» (или «по­движ­ны­ми») празд­ни­ка­ми.

«Край­ние» Пас­хи слу­ча­ют­ся ред­ко. Са­мая ран­няя пра­во­слав­ная Пас­ха, 22 мар­та (4 ап­ре­ля) бы­ла в 2010 го­ду, та­кая же преды­ду­щая – в 1915 г., до это­го – лишь в 1668 го­ду^[42]; сле­ду­ю­щая бу­дет в 2105 го­ду^[43]. Са­мая позд­няя Пас­ха, 25 ап­ре­ля (8 мая) бы­ла по­след­ний раз в 1983 го­ду, до это­го – в 1736 го­ду^[44]; сле­ду­ю­щая бу­дет в 2078 го­ду.

Пред­ста­вим клю­че­вые точ­ки Пас­халь­но­го пе­ри­о­да в ви­де на­гляд­ной таб­ли­цы. Да­лее все да­ты, во из­бе­жа­ние пу­та­ни­цы, – по гри­го­ри­ан­ско­му ка­лен­да­рю, по ко­то­ро­му мы ре­аль­но жи­вём. Бу­дем пом­нить, что сла­вян­ский тер­мин «неде­ля» (день, ко­гда «не де­ла­ют», не ра­бо­та­ют) озна­ча­ет пре­иму­ще­ствен­но один день – вос­крес­ный. В цер­ков­ном ка­лен­да­ре это пер­вый (а не по­след­ний!) день се­ми­днев­но­го ка­лен­дар­но­го цик­ла («неде­ли» в обыч­ном зна­че­нии). За ним сле­ду­ют буд­ние дни (с по­не­дель­ни­ка по суб­бо­ту), не со­всем точ­но на­зы­ва­е­мые «сед­ми­цей»^[45], и это нуж­но учи­ты­вать.

Под­го­то­ви­тель­ный пе­ри­од к Ве­ли­ко­му по­сту

(с 5 фев­ра­ля; за­вер­ша­ет­ся Про­щё­ным вос­кре­се­ньем, 26 фев­ра­ля)

Неде­ля о мыта­ре^[46] и фа­ри­сее (Лк.18:10-14). – 5 фев­ра­ля. (Здесь и да­лее ука­зы­ва­ют­ся еван­гель­ские чте­ния, лишь непо­сред­ствен­но свя­зан­ные с те­мой празд­нич­но­го или скорб­но­го вос­по­ми­на­ния.)

Сед­ми­ца «сплош­ная» (нет по­ста в сре­ду и пят­ни­цу). – 6–11 фев­ра­ля.

Неде­ля о блуд­ном (то есть о «за­блу­див­шем­ся») сыне (Лк.15:11-32). – 12 фев­ра­ля.

Все­лен­ская ро­ди­тель­ская (мя­со­пуст­ная) суб­бо­та. – 18 фев­ра­ля.

Неде­ля мя­сопустная (по­след­ний день вку­ше­ния мя­са), ина­че – Неде­ля о Страш­ном су­де (Мф.25:31-46). – 19 фев­ра­ля.

Сед­ми­ца сыр­ная, «сплош­ная» (20–25 фев­ра­ля).

Неде­ля сы­ропустная. Вос­по­ми­на­ние Ада­мо­ва из­гна­ния. Про­щё­ное вос­кре­се­нье (Мф.6:14-21). За­го­ве­нье на Ве­ли­кий пост. – 26 фев­ра­ля.

ВЕ­ЛИ­КИЙ ПОСТ

1. Свя­тая Че­ты­ре­десятни­ца (Со­ро­ка­днев­ный пост)

«Чи­стый по­не­дель­ник», на­ча­ло Ве­ли­ко­го по­ста. – 27 фев­ра­ля.

В пер­вые че­ты­ре дня пер­вой сед­ми­цы Ве­ли­ко­го по­ста (27 фев­ра­ля – 2 мар­та) за ве­чер­ним бо­го­слу­же­ни­ем чи­та­ет­ся «Ве­ли­кий (По­ка­ян­ный) ка­нон», про­из­ве­де­ние ви­зан­тий­ско­го гим­но­гра­фа свя­ти­те­ля Ан­дрея Крит­ско­го (VIII в.).

В суб­бо­ту (4 мар­та) – триодная па­мять ве­ли­ко­му­че­ни­ка Феодо­ра Тиро­на.

Неде­ля 1-я Ве­ли­ко­го по­ста. Тор­же­ство Пра­во­сла­вия. – 5 мар­та.

Неде­ля 2-я Ве­ли­ко­го по­ста. Па­мять свя­ти­те­ля Гри­го­рия Па­ламы, ар­хи­епи­ско­па Фес­са­ло­ни­кий­ско­го (Со­лун­ско­го) (†1359 г.). – 12 мар­та.

Неде­ля 3-я Великого по­ста. Кре­сто­по­клон­ная (Мк.8:34-9:1). – 19 мар­та.

Неде­ля 4-я Ве­ли­ко­го по­ста. Па­мять пре­по­доб­но­го Иоан­на Лествич­ни­ка (VI в.). – 26 мар­та.

«Мариино сто­я­ние» (чте­ние Ве­ли­ко­го ка­но­на пре­по­доб­но­го Ан­дрея Крит­ско­го, пол­но­стью, с чте­ни­ем жи­тия пре­по­доб­ной Ма­рии Еги­пет­ской), – 30 мар­та (ре­аль­но со­вер­ша­ет­ся на­ка­нуне – 29 мар­та, в сре­ду ве­че­ром).

«По­хва­ла Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це», или «Суб­бо­та Ака­фи­ста». – 1 ап­ре­ля. Это един­ствен­ный (!) ака­фист («Взбранной Во­еводе по­бедитель­ная…»), из­вест­ный цер­ков­но­му Уста­ву; при­чём, его пе­ние доз­во­ля­ет­ся Уста­вом так­же толь­ко один раз (!) в го­ду – в эту суб­бо­ту пя­той сед­ми­цы Ве­ли­ко­го по­ста (ре­аль­но по­ёт­ся на­ка­нуне, в пят­ни­цу ве­че­ром, в этом го­ду – 31 мар­та).

Неде­ля 5-я Ве­ли­ко­го по­ста. Па­мять пре­по­доб­ной Ма­рии Еги­пет­ской (VI в.). – 2 ап­ре­ля.

Сед­ми­ца 6-я Ве­ли­ко­го по­ста, ина­че – «сед­ми­ца ваий» (в пе­ре­во­де с гре­че­ско­го – «сед­ми­ца паль­мо­вых вет­вей») (3–7 ап­ре­ля).

В пят­ни­цу сед­ми­цы ваий, 7 ап­ре­ля в этом го­ду, – окон­ча­ние Свя­той Че­ты­ре­десятни­цы, то есть Со­ро­ка­днев­но­го по­ста («ду­ше­полезную со­вер­шив Че­ты­ре­десятни­цу…», – по­ёт­ся за ве­чер­ним бо­го­слу­же­ни­ем).

Ла­за­ре­ва суб­бо­та. Вос­по­ми­на­ние вос­кре­ше­ния Иису­сом Хри­стом пра­вед­но­го Ла­за­ря; за­го­вор про­тив Иису­са (Ин.11:1-45). – 8 ап­ре­ля.

Неде­ля 6-я, Неде­ля ваий («паль­мо­вых вет­вей»), ина­че – Неде­ля «цве­то­нос­ная», или, в рус­ской на­род­ной тра­ди­ции, – Верб­ное вос­кре­се­нье. ВХОД ГОСПОДЕНЬ В ИЕРУСАЛИМ (Ин.12:1-18). – 9 ап­ре­ля.

2. Страстная седмица, или Неде­ля Стра­да­ний Гос­по­да

(10–15 ап­ре­ля)

Ве­ли­кий По­не­дель­ник (10 ап­ре­ля). Те­мы бо­го­слу­жеб­ных вос­по­ми­на­ний: Иосиф Пре­крас­ный, про­дан­ный в Еги­пет за два­дцать среб­ре­ни­ков (Быт.37 гл.); про­кля­тие бес­плод­ной смо­ков­ни­цы, прит­ча о злых ви­но­гра­да­рях; про­ро­че­ство о раз­ру­ше­нии Иеру­са­ли­ма (Мф.21:18-43, 24:3-35).

Ве­ли­кий Втор­ник (11 ап­ре­ля). Прит­чи: о де­ся­ти де­вах и та­лан­тах; про­ро­че­ство о Страш­ном су­де (Мф.24:36-26:2).

Ве­ли­кая Сре­да (12 ап­ре­ля). По­ка­я­ние греш­ни­цы, воз­лив­шей ми­ро на но­ги Иису­са, и пре­да­тель­ство Иуды (Мф.26:6-16).

Ве­ли­кий Чет­верг (13 ап­ре­ля). Вос­по­ми­на­ние Тай­ной Ве­че­ри (у всех еван­ге­ли­стов); уста­нов­ле­ние Та­ин­ства Ев­ха­ри­стии («Бла­го­да­ре­ния»).

Ве­ли­кая Пят­ни­ца (14 ап­ре­ля). Арест Гос­по­да, непра­вед­ный суд, Рас­пя­тие, Спа­си­тель­ные Стра­сти, смерть и по­гре­бе­ние в гроб­ни­це Иоси­фа Ари­ма­фей­ско­го (у всех еван­ге­ли­стов). (Ре­аль­но чте­ние Две­на­дца­ти «Страстных Еван­ге­лий» со­вер­ша­ет­ся на­ка­нуне – 13 ап­ре­ля, в ве­чер Страст­но­го Чет­вер­га).

Ве­ли­кая Суб­бо­та (15 ап­ре­ля). Пре­бы­ва­ние Гос­по­да те­лом во гро­бе, со­ше­ствие ду­шою во ад и од­новре­мен­но пре­бы­ва­ние на Пре­сто­ле со От­цом и Свя­тым Ду­хом (со­глас­но Свя­щен­но­му Пи­са­нию и цер­ков­но­му Пре­да­нию).

СВЕТЛОЕ ХРИСТОВО ВОСКРЕСЕНИЕ. ПАСХА (16 ап­ре­ля)

Свет­лая сед­ми­ца, сплош­ная (17–22 ап­ре­ля).

Неде­ли по­сле Пас­хи

Ан­ти­пас­ха (бук­валь­но «Вме­сто Пас­хи»)^[47], ина­че – Неде­ля 2-я по Па­схе^[48], апо­сто­ла Фо­мы (Ин.20:19-31). – 23 ап­ре­ля.

Ра­до­ни­ца (пас­халь­ное по­ми­но­ве­ние усоп­ших). – 25 ап­ре­ля, втор­ник.

Неде­ля 3-я по Па­схе, свя­тых жён-ми­ро­но­сиц (то есть «Неде­ля жен­щин, несу­щих ми­ро»); и па­мять пра­вед­ных Ни­ко­ди­ма и Иоси­фа Ари­ма­фей­ско­го, тай­ных уче­ни­ков Хри­ста (Мк.15:43-16:8). – 30 ап­ре­ля.

Неде­ля 4-я по Па­схе, о рас­слаб­лен­ном (Ин.5:1-15). – 7 мая.

Пре­по­ло­ве­ние Пя­ти­де­сят­ни­цы (Ин.7:14-30). – 10 мая, сре­да.

Неде­ля 5-я по Па­схе, о са­ма­рян­ке (Ин.4:5-42). – 14 мая.

Неде­ля 6-я по Па­схе, о сле­пом (Ин.9:1-38). – 21 мая.

ВОЗНЕСЕНИЕ ГОСПОДНЕ (Деян.1:1-12; Лк.24:36-53). – 25 мая.

Неде­ля 7-я по Па­схе, свя­тых от­цов I Все­лен­ско­го со­бо­ра. – 28 мая.

Тро­иц­кая ро­ди­тель­ская суб­бо­та (по­ми­но­ве­ние усоп­ших). – 3 июня.

Неде­ля 8-я по Па­схе. ДЕНЬ СВЯТОЙ ТРОИЦЫ (ПЯТИДЕСЯТНИЦА) (Деян.2:1-11; Ин.7:37-52, 8:12). – 4 июня.

Сед­ми­ца 1-я по Пя­ти­де­сят­ни­це, сплош­ная (5–10 июня).

День Свя­то­го Ду­ха («Ду­хов День»). – 5 июня, по­не­дель­ник.

Неде­ля 1-я по Пя­ти­де­сят­ни­це, – празд­ник «Всех свя­тых». – 11 июня.

Зна­ме­на­тель­ная ка­лен­дар­но-бо­го­слов­ская ло­ги­ка: пред­ше­ству­ю­щая Неде­ля – День Свя­той Тро­и­цы – это День рож­де­ния Мес­си­ан­ско­го Цар­ства, пре­бы­ва­ю­ще­го в ми­ре в об­ра­зе Церк­ви Хри­сто­вой. А сле­ду­ю­щая за ним Неде­ля по­свя­ще­на па­мя­ти луч­ших «граж­дан» это­го Цар­ства – тех, кто с наи­боль­шей пол­но­той вы­ра­зил ка­че­ства Но­во­го че­ло­ве­ка (но­во­го Ада­ма). Пер­вым из них стал Бо­го­че­ло­век Иисус Хри­стос.

По­ня­тие «свя­тость» – мно­го­знач­но и труд­но­опре­де­ли­мо. Свя­ты­ми в ши­ро­ком смыс­ле мож­но на­звать лю­дей, осу­ще­ствив­ших своё пред­на­зна­че­ние в этом Цар­стве Бо­жи­ем, в ко­то­ром все мы ре­аль­но жи­вём по­сле со­вер­шён­но­го Иису­сом Хри­стом спа­се­ния (букв. ис­це­ле­ния!) – то есть вос­ста­нов­ле­ния Кос­мо­са и Че­ло­ве­че­ства в пер­во­на­чаль­ном («рай­ском») до­сто­ин­стве. (Бе­да в том, что мы в это не слиш­ком-то ве­рим, – боль­ше ве­рим шар­ла­та­нам но­стра­да­му­сам и безум­ной сле­пой ба­бе-яге, – про­дол­жая ма­зо­хист­ские сте­на­ния по по­во­ду «ухуд­ша­ю­ще­го­ся» ми­ра и ско­ро­го «кон­ца све­та». Но та­кое на­стро­е­ние мо­жет быть при­су­ще лишь то­му, кто не ве­рит сло­вам Хри­ста об уже со­вер­шён­ном Им спа­се­нии ми­ра, – см.: Ин.12:31, 19:30.) Сле­ду­ет так­же пом­нить, что «свя­ты­ми» но­во­за­вет­ные тек­сты име­ну­ют всех хри­сти­ан!

Этим празд­ни­ком за­вер­ша­ет­ся соб­ствен­но Пас­халь­ный (Триодный) цикл; его свое­об­раз­ным про­дол­же­ни­ем стал в рус­ской тра­ди­ции празд­ник в честь всех рос­сий­ских свя­тых (уста­нов­лен на По­мест­ном со­бо­ре Рос­сий­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви 1917–18 гг.)

«Пет­ров пост» на­чи­на­ет­ся с по­не­дель­ни­ка, 12 июня.

Неде­ля 2-я по Пя­ти­де­сят­ни­це, – празд­ник «Всех свя­тых, в зем­ле Рос­сий­ской про­си­яв­ших». – 18 июня.

С XVI ве­ка на Ру­си су­ще­ство­вал празд­ник «Всех Свя­тых Но­вых Чу­до­твор­цев Рос­сий­ских» (17 июля по ст. ст., на тре­тий день па­мя­ти св. кня­зя Вла­ди­ми­ра). Тра­ди­ци­он­ным ав­то­ром служ­бы счи­та­ет­ся инок Гри­го­рий из Суз­даль­ско­го Спа­со-Ев­фи­ми­ев­ско­го мо­на­сты­ря (он со­ста­вил её текст, оче­вид­но, в се­ре­дине XVI в.). Из­вест­но два её из­да­ния под на­зва­ни­ем «Служ­ба всем рос­сий­ским чу­до­твор­цам» (Грод­но и Су­п­расль, 1786 г.). Но в цен­траль­ной Рос­сии празд­ник по ка­ким-то при­чи­нам не по­лу­чил рас­про­стра­не­ния, был фак­ти­че­ски за­быт и не во­шел в пе­чат­ные Ме­ся­це­сло­вы, а его текст не был из­дан. Вос­ста­нов­лен 13/26 ав­гу­ста 1918 го­да, в день те­зо­име­нит­ства Свя­тей­ше­го пат­ри­ар­ха Ти­хо­на. Ини­ци­а­то­ром вос­со­зда­ния празд­ни­ка (с бо­лее уни­вер­саль­ным со­дер­жа­ни­ем) был ге­ни­аль­ный во­сто­ко­вед про­фес­сор Пет­ро­град­ско­го уни­вер­си­те­та акад. Б. А. Ту­ра­ев (†1920), со­труд­ник Бо­го­слу­жеб­но­го От­де­ла Свя­щен­но­го По­мест­но­го Со­бо­ра Пра­во­слав­ной Рос­сий­ской Церк­ви 1917–1918 го­дов. Слу­жеб­ные тек­сты на­пи­са­ли сам Бо­рис Ту­ра­ев и иеро­мо­нах Афа­на­сий (Са­ха­ров) (впо­след­ствии епи­скоп Ков­ров­ский, †1962; при­чис­лен к ли­ку свя­тых как ис­по­вед­ник, па­мять 15/28 ок­тяб­ря). См.: [5. С. 91–101; 56].

Неде­ля 3-я по Пя­ти­де­сят­ни­це, – «Со­бо­ры» Во­ло­год­ских, Нов­го­род­ских, Бе­ло­рус­ских, Псков­ских и Санкт-Пе­тер­бург­ских свя­тых. – 25 июня.

В кон­це XX сто­ле­тия ста­ли по­яв­лять­ся празд­ни­ки в честь ре­гио­наль­ных – сна­ча­ла во­ло­год­ских, а за­тем и дру­гих – свя­тых. Бо­го­слу­жеб­ные тек­сты всех этих на­цио­наль­ных тор­жеств в Цвет­ную Три­одь не вхо­дят, но пе­ча­та­ют­ся в при­ло­же­нии к май­ской Ми­нее (часть 3) и в ви­де от­дель­ных из­да­ний.

Ори­ен­ти­ру­ясь на пред­став­лен­ную вы­ше схе­му, чи­та­тель мо­жет лег­ко со­ста­вить Пас­халь­ный цикл и на по­сле­ду­ю­щие го­ды, вплоть до 2021 (из­ме­ня­ют­ся толь­ко да­ты), взяв за ос­но­ву обыч­ный ка­лен­дарь со­от­вет­ству­ю­ще­го го­да и клю­че­вые точ­ки из ни­же­сле­ду­ю­щей таб­ли­цы. Все да­ты – по но­во­му сти­лю.

Для осо­бо лю­бо­зна­тель­ных по­ме­ща­ем так­же ка­лен­дар­ную таб­ли­цу 2, ил­лю­стри­ру­ю­щую со­от­но­ше­ния ев­рей­ской, ка­то­ли­че­ской и пра­во­слав­ной Пас­хи за эти же го­ды. Да­ты, ра­зу­ме­ет­ся, то­же по но­во­му сти­лю.

Таб­ли­ца 1

Год	Неде­ля Мы­та­ря и Фа­ри­сея	Про­щё­ное вос­кре­се­нье	Вход Гос­по­день Иеру­са­лим	Пас­ха	Воз­не­се­ние Гос­подне	Тро­и­ца
2016	21 фев­ра­ля	13 мар­та	24 ап­ре­ля	1 мая	9 июня	19 июня
2017	5 фев­ра­ля	26 фев­ра­ля	9 ап­ре­ля	16 ап­ре­ля	25 мая	4 июня
2018	28 ян­ва­ря	18 фев­ра­ля	1 ап­ре­ля	8 ап­ре­ля	17 мая	27 мая
2019	17 фев­ра­ля	10 мар­та	21 ап­ре­ля	28 ап­ре­ля	6 июня	16 июня
2020	9 фев­ра­ля	1 мар­та	12 ап­ре­ля	19 ап­ре­ля	28 мая	7 июня
2021	21 фев­ра­ля	14 мар­та	25 ап­ре­ля	2 мая	10 июня	20 июня

Таб­ли­ца 2

Год	Ев­рей­ская Пас­ха (15 ни­са­на)	Ка­то­ли­че­ская Пас­ха	Пра­во­слав­ная Пас­ха
2016	23 ап­ре­ля, суб­бо­та	27 мар­та	1 мая
2017	11 ап­ре­ля, втор­ник	16 ап­ре­ля	16 ап­ре­ля
2018	31 мар­та, суб­бо­та	1 ап­ре­ля	8 ап­ре­ля
2019	20 ап­ре­ля, суб­бо­та	21 ап­ре­ля	28 ап­ре­ля
2020	9 ап­ре­ля, чет­верг	12 ап­ре­ля	19 ап­ре­ля
2021	28 мар­та, вос­кре­се­нье	4 ап­ре­ля	2 мая

Стро­го го­во­ря, вы­ра­же­ния «ка­то­ли­че­ская» и «пра­во­слав­ная» Пас­ха непра­во­моч­ны, по­сколь­ку речь идёт об од­ном и том же празд­ни­ке Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва (в от­ли­чие от ев­рей­ской Пас­хи!), хо­тя и ши­ро­ко ис­поль­зу­ют­ся ра­ди на­гляд­но­сти. Мы празд­ну­ем не да­ту (точ­ная да­та нам неиз­вест­на), а про­слав­ля­ем Спа­си­тель­ный День Гос­по­день как ос­но­во­по­ла­га­ю­щий дог­мат хри­сти­ан­ской ве­ры. По­это­му ка­лен­дар­ная да­та не но­сит об­ще­обя­за­тель­но­го дог­ма­ти­че­ско­го ха­рак­те­ра. Ка­лен­дар­ное же рас­хож­де­ние вы­зва­но раз­ли­чи­ем в да­те «цер­ков­ных» пол­но­лу­ний с ре­аль­ны­ми аст­ро­но­ми­че­ски­ми и раз­ни­цей меж­ду сол­неч­ны­ми ка­лен­да­ря­ми (в XX–XXI ве­ках юли­ан­ский ка­лен­дарь от­ста­ёт от гри­го­ри­ан­ско­го, фик­си­ру­ю­ще­го ис­тин­ное вре­мя, на 13 дней).

В об­щем, ка­то­ли­че­ская Пас­ха в 45 % слу­ча­ев на неде­лю рань­ше пра­во­слав­ной, в 30 % слу­ча­ев сов­па­да­ет, 5 % – раз­ни­ца в 4 неде­ли, и 20 % – раз­ни­ца в 5 недель. Раз­ни­цы в 2 и 3 неде­ли не бы­ва­ет. По­дроб­нее о пас­халь­ной ка­лен­дар­но-аст­ро­но­ми­че­ской про­бле­ма­ти­ке смот­ри­те вполне до­ступ­ные об­ра­зо­ван­но­му че­ло­ве­ку ста­тьи, со­дер­жа­щие ос­нов­ную биб­лио­гра­фию во­про­са: [47; 50; 79], а так­же: «Ка­кая Пас­ха «пра­виль­ная», или по­че­му Аст­ро­но­ми­че­ская Пас­ха в этом го­ду — 27 мар­та?».

* * *

О тер­мине за­вет в рус­ской бо­го­слов­ской тра­ди­ции: смысл и ор­фо­гра­фия

В ав­то­ри­тет­ном Словаре старославянского язы­ка древ­ней­ше­го пе­ри­о­да (IX–XII ве­ков) да­ют­ся сле­ду­ю­щие зна­че­ния всем из­вест­но­го сло­ва «за­вет»: 1) дого­вор, уго­вор, 2) обе­ща­ние, за­вет, 3) же­ла­ние, жаж­да, 4) при­каз, за­вет. В из­вест­ном Сло­ва­ре свя­щен­ни­ка Гри­го­рия Дья­чен­ко на­хо­дим та­кие зна­че­ния: 1) пред­смерт­ное за­ве­ща­ние, за­кон­ное за­ве­ща­ние, 2) со­юз, до­го­вор, усло­вие, 3) тор­же­ствен­ное нена­ру­ши­мое обе­то­ва­ние, 4) за­по­ве­ди, по­ве­ле­ния, 10 за­по­ве­дей [69. С. 631–632; 15. С. 190].

В сла­вя­но-рус­ской бо­го­слов­ской лек­си­ке этот тер­мин с опре­де­ле­ни­я­ми «вет­хий» и «но­вый» упо­треб­ля­ет­ся в двух ос­нов­ных зна­че­ни­ях.

Во-пер­вых, как осо­бая ре­ли­ги­оз­ная ре­аль­ность, вос­хо­дя­щая к об­ла­сти со­ци­аль­но-юри­ди­че­ско­го опы­та, как уни­каль­ный спо­соб об­ще­ния меж­ду Бо­гом и че­ло­ве­ком. Бог за­клю­ча­ет берит (бук­валь­но «со­юз», «до­го­вор», «кон­тракт»!) сна­ча­ла с од­ним на­ро­дом, а за­тем, при на­ступ­ле­нии «пол­но­ты вре­ме­ни» (Гал.4:4), – непо­сред­ствен­но со всем че­ло­ве­че­ством. В этом зна­че­нии сла­вян­ский тер­мин «за­вет» не вполне точ­но пе­ре­да­ёт смысл ев­рей­ско­го тер­ми­на бе­рит и мо­жет ве­сти к недо­ра­зу­ме­ни­ям: неко­то­рые по­ни­ма­ют сло­ва Хри­ста о «Но­вом За­ве­те» (Мф.26:28 и др.) как о неко­ем «Но­вом За­ве­ща­нии»! Но «за­ве­ща­ние» в бук­валь­ном смыс­ле бы­ло необ­хо­ди­мо Мо­и­сею (и лю­бо­му дру­го­му ос­но­ва­те­лю ре­ли­гии), зна­ю­ще­му, что он умрёт. И лишь Хри­стос был из­бав­лен от этой пе­чаль­ной необ­хо­ди­мо­сти: вос­крес­нув, Он Сам жи­вёт в Сво­ей Церк­ви, и за­клю­чён­ный Им с людь­ми Со­юз все­гда бу­дет Но­вым (хо­тя уже сей­час ему по­чти две ты­ся­чи лет).

Во-вто­рых, За­вет (с опре­де­ле­ни­ем) – это сбор­ник книг, от­ра­жа­ю­щих ис­то­рию за­клю­че­ния сна­ча­ла Ста­ро­го (Вет­хо­го), а за­тем Но­во­го Со­ю­за-За­ве­та. В этом слу­чае тер­ми­ны яв­ля­ют­ся «книж­ны­ми» за­го­лов­ка­ми и все­гда пи­шут­ся с про­пис­ной бук­вы: Вет­хий За­вет – па­мят­ник древ­не­ев­рей­ской и Но­вый За­вет – па­мят­ник ран­не­хри­сти­ан­ской Свя­щен­ной пись­мен­но­сти, со­став­ля­ю­щие вме­сте два раз­де­ла на­шей Биб­лии.

Про­смат­ри­вая раз­лич­ные из­да­ния Биб­лии в рус­ском пе­ре­во­де, убеж­да­ем­ся, что в пер­вом слу­чае еди­но­об­ра­зия в на­пи­са­нии (про­пис­ная/строч­ная) до сих пор нет. В боль­шин­стве из­да­ний Биб­лии сло­во за­вет в зна­че­нии ре­ли­ги­оз­но-юри­ди­че­ско­го тер­ми­на пи­шет­ся со строч­ной бук­вы не толь­ко в Быт.15:18 («…за­клю­чил Гос­подь за­вет с Ав­ра­амом») и ана­ло­гич­ных по­зи­ци­ях (на­при­мер, Исх.19:5: «…за­вет Мой…»), что вполне оправ­да­но, но так­же и в Иер.31:31 («Вот на­сту­па­ют дни, – го­во­рит Гос­подь, – ко­гда Я за­клю­чу с до­мом Из­ра­и­ля и до­мом Иуды но­вый за­вет…») и да­же в Мф.26:28 и па­рал­лель­ных ме­стах («…это – Кровь Моя но­во­го за­ве­та…»). Так – в Пат­ри­ар­шей Мос­ков­ской Биб­лии 1956 го­да; ав­то­ри­тет­ной «Брюс­сель­ской Биб­лии» (раз­лич­ные из­да­ния); во всех из­вест­ных мне про­те­стант­ских из­да­ни­ях на рус­ском язы­ке; а так­же в от­дель­ных из­да­ни­ях Но­во­го За­ве­та, та­ких как: Но­вый За­вет на че­ты­рех язы­ках. СПб.: Си­нод. ти­погр., 1886; Но­вый За­вет в пе­ре­во­де под ре­дак­ци­ей еп. Кас­си­а­на (Без­об­ра­зо­ва) (раз­лич­ные из­да­ния); раз­ные про­те­стант­ские из­да­ния Но­во­го За­ве­та. Пол­ная ста­ти­сти­ка вряд ли воз­мож­на (и нуж­на), ука­зы­ва­ют­ся наи­бо­лее ав­то­ри­тет­ные (цер­ков­ные) из­да­ния.

Фор­маль­но из­да­те­ли пра­вы: сло­ва «со­юз» или «до­го­вор» обыч­но пи­шут­ся в свет­ской ли­те­ра­ту­ре с ма­лень­кой бук­вы, но в на­шем слу­чае «ру­ка не под­ни­ма­ет­ся» пи­сать это уни­каль­ное сло­во­со­че­та­ние – «но­вый за­вет» – со строч­ной. Неуди­ви­тель­но, что в Биб­ли­ях, из­дан­ных Мос­ков­ской Пат­ри­ар­хи­ей на­чи­ная с 1968 го­да, пред­при­ня­та ча­стич­ная по­пыт­ка «ре­а­би­ли­та­ции»: в еван­гель­ском тек­сте «Но­вый За­вет» – с про­пис­ной («…это Кровь Моя Но­во­го За­ве­та…», – Мф.26:28 и па­рал.), но у Иере­мии (31:31), как и рань­ше, – со строч­ной. Та же двой­ствен­ность – в Биб­ли­ях из­да­тель­ства «Са­тис» (СПб., 2002), РБО (М., 2002), в из­да­нии РПЦ (Рос­сий­ский фонд куль­ту­ры, 1999), и в Биб­лии, на­пе­ча­тан­ной Из­да­тель­ским со­ве­том МП (2011).

Но с та­кой непо­сле­до­ва­тель­ной по­пыт­кой раз­гра­ни­че­ния труд­но со­гла­сить­ся: сло­ва Иере­мии (от Ли­ца Бо­га!) про­ро­че­ски ука­зы­ва­ют не на ещё один (об­нов­лён­ный) этап вза­и­мо­от­но­ше­ний меж­ду Бо­гом и че­ло­ве­ком (с Ав­ра­амом, его по­том­ка­ми и т. д.), но на тот же са­мый – Един­ствен­ный и По­след­ний – Но­вый Со­юз-За­вет Бо­га и че­ло­ве­ка, о за­клю­че­нии ко­то­ро­го и го­во­рит Хри­стос на Тай­ной Ве­че­ре. Тем са­мым сло­во­со­че­та­ние «Но­вый За­вет» ста­но­вит­ся для хри­сти­ан на­зва­ни­ем ре­ли­ги­оз­но-пра­во­во­го «Ин­сти­ту­та», обо­зна­чив­ше­го Эру Но­вых бо­го­че­ло­ве­че­ских от­но­ше­ний, и по­это­му, по на­ше­му мне­нию, его все­гда сле­ду­ет пи­сать с за­глав­ной бук­вы.

(Бла­го­да­рю за кон­суль­та­цию сво­е­го дру­га Алек­сандра Кра­вец­ко­го, стар­ше­го на­уч­но­го со­труд­ни­ка Ин­сти­ту­та рус­ско­го язы­ка РАН им. В. В. Ви­но­гра­до­ва, ко­то­рый так­же счи­та­ет, что бо­го­слов­ский смысл здесь яв­но пре­ва­ли­ру­ет над фор­маль­ной ор­фо­гра­фи­ей. За биб­лио­гра­фи­че­ские ука­за­ния вы­ра­жаю бла­го­дар­ность сво­ей уче­ни­це Ма­рии На­ни­е­вой, со­труд­ни­ку биб­лио­те­ки С.-Пе­тер­бург­ской Пра­во­слав­ной Ду­хов­ной ака­де­мии и се­ми­на­рии.)

* * *

По­э­ти­че­ская стра­нич­ка^[49]

Бо­рис Па­стер­нак

Геф­си­ман­ский сад

Мер­ца­ньем звёзд да­ле­ких без­раз­лич­но

Был по­во­рот до­ро­ги оза­рён.

До­ро­га шла во­круг го­ры Масличной,

Вни­зу под нею про­те­кал Кед­рон.

Лу­жай­ка об­ры­ва­лась с по­ло­ви­ны.

За нею на­чи­нал­ся Млеч­ный путь.

Се­дые се­реб­ри­стые мас­ли­ны

Пы­та­лись вдаль по воз­ду­ху шаг­нуть.

В кон­це был чей-то сад, на­дел зе­мель­ный.

Уче­ни­ков оста­вив за сте­ной,

Он им ска­зал: «Ду­ша скор­бит смер­тель­но,

По­будь­те здесь и бодр­ствуй­те со Мной».

Он от­ка­зал­ся без про­ти­во­бор­ства,

Как от ве­щей, по­лу­чен­ных взай­мы,

От все­мо­гу­ще­ства и чу­до­твор­ства,

И был те­перь как смерт­ные, как мы.

Ноч­ная даль те­перь ка­за­лась кра­ем

Уни­что­же­нья и небы­тия.

Про­стор все­лен­ной был необи­та­ем,

И толь­ко сад был ме­стом для жи­тья.

И, гля­дя в эти чёр­ные про­ва­лы,

Пу­стые, без на­ча­ла и кон­ца,

Чтоб эта ча­ша смер­ти ми­но­ва­ла,

В по­ту кро­ва­вом Он мо­лил От­ца.

Смяг­чив мо­лит­вой смерт­ную ис­то­му,

Он вы­шел за огра­ду. На зем­ле

Уче­ни­ки, оси­лен­ные дрё­мой,

Ва­ля­лись в при­до­рож­ном ко­вы­ле.

Он раз­бу­дил их: «Вас Гос­подь спо­до­бил

Жить в дни Мои, вы ж раз­лег­лись, как пласт.

Час Сы­на Че­ло­ве­че­ско­го про­бил.

Он в ру­ки греш­ни­ков Се­бя пре­даст».

И лишь ска­зал, неве­до­мо от­ку­да

Тол­па ра­бов и ско­пи­ще бро­дяг,

Ог­ни, ме­чи и впе­ре­ди – Иуда

С пре­да­тель­ским лоб­за­ньем на устах.

Пётр дал ме­чом от­пор го­ло­во­ре­зам

И ухо од­но­му из них от­сёк.

Но слы­шит: «Спор нель­зя ре­шать же­ле­зом,

Вло­жи свой меч на ме­сто, че­ло­век.

Неужто тьмы кры­ла­тых ле­ги­о­нов

Отец не сна­ря­дил бы Мне сю­да?

И, во­лос­ка то­гда на Мне не тро­нув,

Вра­ги рас­се­я­лись бы без сле­да.

Но кни­га жиз­ни по­до­шла к стра­ни­це,

Ко­то­рая до­ро­же всех свя­тынь.

Сей­час долж­но на­пи­сан­ное сбыть­ся,

Пус­кай же сбу­дет­ся оно. Аминь.

Ты ви­дишь, ход ве­ков по­до­бен прит­че

И мо­жет за­го­реть­ся на хо­ду.

Во имя страш­но­го её ве­ли­чья

Я в доб­ро­воль­ных му­ках в гроб сой­ду.

Я в гроб сой­ду и в тре­тий день вос­ста­ну,

И, как сплав­ля­ют по ре­ке пло­ты,

Ко Мне на суд, как бар­жи ка­ра­ва­на,

Сто­ле­тья по­плы­вут из тем­но­ты».

А. С. Пуш­кин

(Под­ра­жа­ние ита­льян­ско­му)

Как с дре­ва со­рвал­ся пре­да­тель уче­ник,

Ди­я­вол при­ле­тел, к ли­цу его при­ник,

Дх­нул жизнь в него, взвил­ся с сво­ей до­бы­чей смрад­ной

И бро­сил труп жи­вой в гор­тань ге­ен­ны глад­ной…

Там бе­сы, ра­ду­ясь и пле­ща, на ро­га

При­я­ли с хо­хо­том все­мир­но­го вра­га

И шум­но по­нес­ли к про­кля­то­му вла­ды­ке,

И са­та­на, при­встав, с ве­се­ли­ем на ли­ке

Лоб­за­ни­ем сво­им на­сквозь про­жёг уста,

В пре­да­тель­скую ночь лоб­зав­шие Хри­ста.

1836

Ан­на Ах­ма­то­ва

Рас­пя­тие

Не ры­дай Мене́, Ма́ти, во гро­бе зря́щи

I

Хор ан­ге­лов ве­ли­кий час вос­сла­вил,

И небе­са рас­пла­ви­лись в огне.

От­цу ска­зал: «Поч­то Ме­ня оста­вил!”

А Ма­те­ри: «О, не ры­дай Мене́…”

II

Маг­да­ли­на би­лась и ры­да­ла.

Уче­ник лю­би­мый ка­ме­нел.

А ту­да, где мол­ча Мать сто­я­ла,

Так ни­кто взгля­нуть и не по­смел.

Вла­ди­мир На­бо­ков

Мать^[50]

Смер­ка­ет­ся. Каз­нён. С Гол­го­фы от­ва­лив,

спус­ка­ет­ся тол­па, ви­ясь меж­ду олив,

по­доб­но мед­лен­но­му змию;

и ма­те­ри гля­дят, как под го­ру, в ту­ман

уве­ще­ва­ю­щий уво­дит Иоанн

се­дую, страш­ную Ма­рию.

Уло­жит спать Её, и сам при­ля­жет он,

и бу­дет до утра под­слу­ши­вать сквозь сон

Её ры­да­нья и том­ле­нье.

Что, ес­ли у Неё остал­ся бы Хри­стос

и плот­ни­чал и пел? Что, ес­ли этих слёз

не сто­ит на­ше ис­куп­ле­нье?

Вос­креснет Бо­жий Сын, си­я­ньем окру­жён;

у гро­ба, в тре­тий день, ви­де­нье встре­тит жён,

вот­ще ку­пив­ших аро­ма­ты;

све­тя­щу­ю­ся плоть ощу­па­ет Фо­ма,

от ве­я­нья чу­дес зем­ля сой­дет с ума,

и бу­дут мно­гие рас­пя­ты.

Ма­рия, что те­бе до бре­да ры­ба­рей!

Неося­за­е­мо над го­ре­стью Тво­ей

дни про­плы­ва­ют, и ни в тре­тий,

ни в со­тый, ни­ко­гда не вспрянет Он на зов,

Твой смуг­лый пер­ве­нец, ле­пив­ший во­ро­бьёв

на солн­це­пё­ке, в На­за­ре­те.

1925

Ми­ха­ил Сай­мо­нов (1851-1888)

Вос­крес!

Они же шедше утвердиша гроб,

знаме­нав­ше ка­мень с ку­стодиею

(Мф.27: 66)

…При­шли они, неся с со­бою аро­ма­ты,

В суб­бот­ний день, ед­ва за­брез­жил­ся рас­свет,

И ви­дят, ужа­сом объ­яты: То­го,

Кто рас­пят был, – во гро­бе боль­ше нет.

И Ан­гел им пред­стал в одеж­де бе­ло­снеж­ной,

Что ка­мень от­ва­лил, спу­стив­ши­ся с Небес.

Он им ска­зал: «За­чем с тос­кою без­на­деж­ной

Вы ище­те Его? Вос­крес Хри­стос! Вос­крес!»

Да, Он вос­крес – Стра­да­лец тер­пе­ли­вый,

Он весь – доб­ро и свет, про­ще­нье и лю­бовь.

Хри­стос вос­крес – и мёрт­вые с Ним жи­вы!

Хри­стос вос­крес – и мир с Ним вос­кре­са­ет вновь!

Из цар­ства лжи и нена­ви­сти ди­кой,

Из ому­та стра­стей и из юдо­ли слёз

Он путь нам ука­зал – Учи­тель наш ве­ли­кий,

При­мер стра­да­ния – Стра­да­лец наш Хри­стос.

Кон­стан­тин Слу­чев­ский

Вос­крес!

День на­сту­пал, за­жглась ден­ни­ца,

Лик мерт­вой сте­пи за­алел;

За­снул ша­кал, просну­лась пти­ца…

При­шли взгля­нуть – гроб опу­стел!..

И ми­ро­но­си­цы бе­жа­ли

По­ве­дать чу­до из чу­дес:

Что нет Его, чтобы ис­ка­ли!

Ска­зал: «Вос­крес­ну!» – и вос­крес!

Бе­гут… мол­чат… при­знать не сме­ют,

Что смер­ти нет, что – бу­дет час,

Их гро­бы то­же опу­сте­ют,

По­жа­ром неба осве­тясь!

Яков По­лон­ский

Пас­халь­ные ве­сти

Весть, что лю­ди ста­ли му­чить Бо­га,
К нам на се­вер при­нес­ли гра­чи…
По­тем­не­ли хвой­ные тру­що­бы,
Ти­хие за­пла­ка­ли клю­чи…

На буг­рах ка­ме­нья об­на­жи­ли
Лы­си­ны, по­кры­тые в мо­роз…
И на кам­ни ста­ли па­дать сле­зы
Злой зи­мой очи­щен­ных бе­рез.

И дру­гие ве­сти, гор­ше пер­вой,
При­нес­ли сквор­цы в лес­ную глушь:
На кре­сте рас­пя­тый, всех про­щая,
Умер Бог, Спа­си­тель на­ших душ.

От та­ких ве­стей сгу­сти­лись ту­чи,
Воз­дух бур­ным за­шу­мел до­ждём…
Под­ня­лись – мо­ря­ми ста­ли ре­ки
И в го­рах про­нес­ся пер­вый гром.

Тре­тья весть бы­ла необы­чай­на:
Бог вос­крес, и смерть по­беж­де­на!
Эту весть по­бед­ную при­мча­ла
Бо­гом вос­кре­шён­ная вес­на…

И кру­гом ле­са за­зе­ле­не­ли,
И теп­лом дох­ну­ла грудь зем­ли,
И вни­мая тре­лям со­ло­вьи­ным,
Лан­ды­ши и ро­зы за­цве­ли.

Кон­стан­тин Баль­монт

Бла­го­вест

Я ждал его с по­нят­ным нетер­пе­ньем,
Вос­торг свя­той в ду­ше сво­ей хра­ня,
И сквозь гар­мо­нию мо­лит­вен­но­го пе­нья
Он гро­мом неба вско­лых­нул ме­ня.

Из­древ­ле бла­го­вест над Рус­скою зем­лёю
Про­ро­ка го­ло­сом о небе нам ве­щал;
Так солн­ца луч ве­сен­нею по­рою
К рас­цве­ту путь при­ро­де осве­щал.

К те­бе, о Бо­же, к Тво­е­му пре­сто­лу,
Где прав­да, Ис­ти­на свет­лее на­ших слов,
Я путь дер­жу по Тво­е­му гла­го­лу,
Что слы­шу я сквозь звон ко­ло­ко­лов.

Вя­че­слав Ива­нов

Умер Блок

В глу­хой стене про­ло­ман­ная дверь,
И гру­ды раз­во­ро­чен­ных кам­ней,
И бро­шен­ный на них же­лез­ный лом,
И глу­би­на, разверстая за ней,
И бе­лый прах, раз­ве­ян­ный кругом, –
Всё – го­лос Бо­га: «Вос­кре­се­нью верь».

* * *

Сло­варь-глос­са­рий^[52]

Авив («ме­сяц ко­ло­сьев») – пер­вый ме­сяц го­да древ­не­ев­рей­ско­го ка­лен­да­ря (на­ча­ло па­да­ет меж­ду 11 мар­та – 11 ап­ре­ля). В пе­ри­од Ва­ви­лон­ско­го пле­на (587/6 – 538 г. до н. э.) евреи за­им­ство­ва­ли у ва­ви­ло­нян их лун­но-сол­неч­ный ка­лен­дарь, и ме­сяц стал на­зы­вать­ся нисан (на­зва­ние свя­зы­ва­ют со сло­вом «на­чи­нать», т. е. это «пер­вый» ме­сяц го­да, на него при­хо­ди­лось ве­сен­нее рав­но­ден­ствие). По­сле III ве­ка до н. э. на­ча­ло го­да пе­ре­нес­ли на осен­ний ме­сяц тишри (на­ча­ло меж­ду 5 сен­тяб­ря – 5 ок­тяб­ря). Лит.: [30. С. 117, 169–181].

Ал­лилуйя (евр. hallelu-jah, слав. ал­лилуiа) – «хва­ли­те Ях­ве (Гос­по­да)»; в вет­хо­за­вет­ном бо­го­слу­же­нии – при­пев к псал­мам и гим­нам (воз­мож­но, пер­во­на­чаль­но об­ра­ще­ние чте­ца к на­ро­ду с при­гла­ше­ни­ем вос­хва­лить Гос­по­да). В хри­сти­ан­ском бо­го­слу­же­нии хва­ле­ние от­но­сит­ся к Трём Ли­цам Свя­той Тро­и­цы, а по­то­му по­ёт­ся, или чи­та­ет­ся, три­жды. Со­глас­но Апо­ка­лип­си­су, по окон­ча­нии зем­ной ис­то­рии ал­ли­луйя станет небес­ной пес­нью веч­но­сти (19 гл.). «Кро­ме аминь, это един­ствен­ное ев­рей­ское вы­ра­же­ние, ко­то­ро­го не дерз­ну­ла кос­нуть­ся ру­ка пе­ре­вод­чи­ка, оста­вив его в тех зву­ках, в ко­то­рых оно вдох­нов­ле­но Бо­гом» [67. III. С. 24].

Алтарь (слав. ол­тарь, лат. altaria, altare); эти­мо­ло­гия тер­ми­на неяс­на: воз­мож­но, от adoleo – ‘вос­ку­рять [бла­го­во­ния]’, ‘со­жи­гать’ или alo – ‘кор­мить’, ‘пи­тать’. (Тра­ди­ци­он­ное тол­ко­ва­ние – «воз­вы­шен­ный жерт­вен­ник» – фик­си­ру­ет внеш­нюю ар­хи­тек­тур­ную осо­бен­ность ал­та­ря.) 1. В древ­ней­шем зна­че­нии – жерт­вен­ник (греч. тю­си­астэри­он, лат. ara), на ко­то­ром со­жи­га­лись при­но­си­мые Бо­гу (бо­гам) жерт­вы. 2. У древ­них хри­сти­ан (I–II вв.) – осо­бый стол, за ко­то­рым про­ис­хо­ди­ла вос­крес­ная ноч­ная тра­пе­за, за­вер­шав­ша­я­ся Ев­ха­ри­сти­ей. Позд­нее ал­та­рём ста­ли на­зы­вать пре­стол хра­ма, на ко­то­ром со­вер­ша­ет­ся та­ин­ство Ев­ха­ри­стии (это зна­че­ние со­хра­ня­ет­ся в за­пад­ных язы­ках). 3. Са­краль­ное про­стран­ство во­круг свя­то­го пре­сто­ла в во­сточ­ной ча­сти хра­ма), на­хо­дя­ще­е­ся на вы­со­те со­леи (соб­ствен­но «ал­тарь» пра­во­слав­но­го хра­ма в совре­мен­ном рус­ском сло­во­упо­треб­ле­нии).

Амвон (греч. амбон, амвон – ‘вы­ступ’, ‘воз­вы­ше­ние’; от гл. анабайно – ‘вос­хо­дить’, ‘под­ни­мать­ся’) – воз­вы­шен­ное ме­сто хри­сти­ан­ско­го хра­ма, пред­на­зна­чен­ное для чте­ния Свя­щен­но­го Пи­са­ния, про­по­ве­ди и дру­гих бо­го­слу­жеб­ных действ. Древ­ний ам­вон – мра­мор­ная (де­ре­вян­ная) ба­шен­ка по­се­ре­дине хра­ма, к верх­ней пло­щад­ке ко­то­рой ве­ли две лест­ни­цы. В на­сто­я­щее вре­мя су­ще­ству­ют два ви­да ам­во­нов. 1. «Пре­дал­тар­ный ам­вон» – по­лу­круг­лая пло­щад­ка – про­дол­же­ние цен­траль­ной ча­сти со­леи (про­тив Цар­ских врат), вы­сту­пом сво­им об­ра­щен­ная в сто­ро­ну мо­ля­щих­ся. 2. «Ар­хи­ерей­ский ам­вон» – пе­ре­нос­ное квад­рат­ное воз­вы­ше­ние в сред­ней ча­сти хра­ма, на ко­то­ром ар­хи­ерей об­ла­ча­ет­ся и сто­ит до Ма­ло­го вхо­да при со­вер­ше­нии им Ли­тур­гии.

Аминь (евр. amen, греч. амэн, амин, лат. amen, букв. ‘ис­тин­но’, ‘вер­но’, ‘да бу­дет’) – так на­зы­ва­е­мое «сло­во-скре­па», ко­то­рое вы­ра­жа­ет во­ле­изъ­яв­ле­ние лю­дей и про­из­но­сит­ся в кон­це мо­лит­вы или воз­гла­са.

Аналой, аналогий, русск. про­сто­реч­ное налой (греч. аналогей­он, аналоги­он – ‘под­став­ка для книг’, ‘пю­питр’) – вы­со­кий и уз­кий сто­лик, как пра­ви­ло – пе­ре­нос­ной, с на­клон­ной верх­ней до­с­кой, на ко­то­рый в хра­ме кла­дут ико­ны, бо­го­слу­жеб­ные кни­ги и иные цер­ков­ные при­над­леж­но­сти. Пе­ред ана­ло­ем, сто­я­щим по­сре­ди хра­ма, про­хо­дит зна­чи­тель­ная часть чи­на вен­ча­ния, от­сю­да вы­ра­же­ние «при­ве­сти к ана­лою», т. е. – же­нить­ся, всту­пить в брак.

Артос – см. в гла­ве «Свет­лая сед­ми­ца».

Возгла­сы – гром­кие и на­рас­пев про­из­но­си­мые ар­хи­ере­ем или свя­щен­ни­ком мо­лит­вен­ные про­слав­ле­ния Бо­га (Свя­той Тро­и­цы), текст и ме­сто ко­то­рых внут­ри бо­го­слу­же­ния ре­гла­мен­ти­ро­ва­ны Уста­вом.

Вос­кресенье^[53] – седь­мой день неде­ли рос­сий­ско­го граж­дан­ско­го ка­лен­да­ря, об­щий день от­ды­ха; пер­вый день неде­ли ев­рей­ско­го и хри­сти­ан­ско­го (в т. ч. и пра­во­слав­но­го) бо­го­слу­жеб­но­го ка­лен­да­ря и граж­дан­ских ка­лен­да­рей мно­гих стран.

По сви­де­тель­ству еван­ге­ли­стов, Иисус Хри­стос был рас­пят на­ка­нуне дня суб­бот­не­го (по­след­не­го дня ев­рей­ской неде­ли), а вос­крес «по про­ше­ствии суб­бо­ты в пер­вый день неде­ли» (Мк.16:1-2), освя­тив его, та­ким об­ра­зом, ве­ли­чай­шим со­бы­ти­ем хри­сти­ан­ской ис­то­рии. Тот же день (через семь недель по­сле Вос­кре­се­ния) озна­ме­но­вал­ся со­ше­стви­ем Свя­то­го Ду­ха на апо­сто­лов и рож­де­ни­ем Церк­ви Хри­сто­вой, а по­то­му уже в апо­столь­ское вре­мя стал пре­иму­ще­ствен­ным днём «пре­лом­ле­ния хле­ба», – т. е. со­вер­ше­ния та­ин­ства Ев­ха­ри­стии (Деян.20:6; 1Кор.16:2). Вско­ре «день Солн­ца» (dies Solis се­ми­днев­ной пла­не­тар­ной неде­ли рим­ско­го ка­лен­да­ря) по­лу­ча­ет у хри­сти­ан на­име­но­ва­ние «день Гос­по­день», греч. Кю­ри­акэ хэмэра, Ки­ри­аки имэра (Откр.1:10). Ма­ло­азий­ские хри­сти­ане на­ча­ла II ве­ка в этот «уста­нов­лен­ный день со­би­ра­лись до рас­све­та и вос­пе­ва­ли Хри­ста как Бо­га» (Пись­ма Пли­ния Млад­ше­го, Х, 96, 7). Это зна­чит, что каж­дый вос­крес­ный день по­свя­щал­ся празд­но­ва­нию Хри­сто­ва Вос­кре­се­ния. Так по­ла­га­лось на­ча­ло хри­сти­ан­ско­му празд­нич­но­му ка­лен­да­рю.

Древ­ней­шее по вре­ме­ни сви­де­тель­ство о со­блю­де­нии вос­крес­но­го по­коя при­над­ле­жит Тер­тул­ли­а­ну († по­сле 220 г.): «В день Гос­по­да, в ко­то­рый Он вос­крес, мы долж­ны быть сво­бод­ны от вся­ко­го об­на­ру­же­ния пе­ча­ли и скор­би, от­ла­гая так­же и де­ла, чтобы не дать ме­ста Диа­во­лу» (О мо­лит­ве, гл. 23). Как еже­не­дель­ный го­судар­ствен­ный празд­ник он был впер­вые уза­ко­нен в 321 го­ду им­пе­ра­то­ром Кон­стан­ти­ном Ве­ли­ким, при­ка­зав­шим, чтобы «все судьи , а так­же все ре­мес­лен­ни­ки в по­чи­та­е­мый день Солн­ца от­ды­ха­ли» (Codex Just., III, 12, 2). Та­ков ста­тус вос­кре­се­нья во всех стра­нах хри­сти­ан­ской тра­ди­ции.

В Древ­ней Ру­си до XVII ве­ка ука­зы о празд­но­ва­нии вос­крес­но­го дня ис­хо­ди­ли от ду­хов­ных вла­стей. Со­глас­но сов­мест­но­му по­ста­нов­ле­нию ца­ря Алек­сея Ми­хай­ло­ви­ча и пат­ри­ар­ха Иоси­фа (17 мар­та 1647 г.), «по пра­ви­лам свя­тых апо­сто­лов и свя­тых отцев в вос­крес­ный день от­нюдь ни­ко­му не по­до­ба­ет дела­ти: гос­по­ди­ну и гос­по­же, ни ра­бом, ни сво­бод­ным; но при­хо­дить к церкве Бо­жи­ей на мо­лит­ву». С неко­то­ры­ми до­пол­не­ни­я­ми это по­ста­нов­ле­ние во­шло в со­став «Уло­же­ния 1648 го­да».

Древ­не­хри­сти­ан­ское на­зва­ние вос­крес­но­го дня – «день Гос­по­день» (лат. dies Dominica) – бы­ло усво­е­но ро­ман­ски­ми язы­ка­ми (Dimanche, Domenica, Domenigo); гер­ман­ские, про­игно­ри­ро­вав его, со­хра­ни­ли язы­че­ское «день Солн­ца» (Sonntag, Zondag, Sunday). Сла­вян­ские на­ро­ды на­зы­ва­ют вос­кре­се­нье «неде­лей» (днём, ко­гда ни­че­го не де­ла­ют, от­ды­ха­ют от дел): укр. Недiля, польск. Niedziela, чешск. Nedele, болг. Неде­ля. Этот же тер­мин, пер­во­на­чаль­но упо­треб­ля­е­мый и на Ру­си, со­хра­нил­ся в бо­го­слу­жеб­ном ка­лен­да­ре Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви; в граж­дан­ском оби­хо­де на­зва­ние дня («неде­ля») пе­ре­шло на се­ми­днев­ный пе­ри­од, име­но­вав­ший­ся ра­нее «седмица». Сло­во «вос­кре­се­нье» в совре­мен­ном зна­че­нии ста­ло си­сте­ма­ти­че­ски упо­треб­лять­ся с XVI–XVII вв. Пер­во­на­чаль­но так на­зы­ва­ли толь­ко один день в го­ду – празд­ник Пас­хи (Свет­лое Хри­сто­во Вос­кре­се­ние), хо­тя в смыс­ле пер­во­го дня каж­дой неде­ли оно бы­ло из­вест­но и ра­нее. «То­го же ле­та, ме­ся­ца мая в 15-й день… в день вос­кре­се­нья Гос­под­ня в Сбор свя­ты­хъ оте­ць 7-й неде­ли по Пасце, по Ли­тур­гии, за­гореся град Ро­стов» (Лав­рент. ле­то­пись, 1211).

Та­ким об­ра­зом, «во всем хри­сти­ан­ском ми­ре од­ни мы – рус­ские – на­зы­ва­ем Гос­под­ний день… вос­кре­се­ньем. Как и ко­гда осме­ли­лись мы сде­лать это, стоит ис­сле­до­ва­ния. Прав­да, и дру­гие сла­вяне не от­ста­ли от нас, ха­рак­те­ри­стич­но при­ду­мав для пер­во­го дня сед­ми­цы имя неде­ли, ко­то­рое мы бес­ха­рак­тер­но рас­про­стра­ни­ли на всю сед­ми­цу» [3. C. 10–11]. Это стро­гое суж­де­ние из­вест­но­го ви­зан­ти­ни­ста и цер­ков­но­го де­я­те­ля (на­чаль­ни­ка Рус­ской Ду­хов­ной Мис­сии в Свя­той зем­ле), ве­ро­ят­но, не учи­ты­ва­ет мен­таль­ность рос­си­я­ни­на, по­же­лав­ше­го, чтобы каж­дый пер­вый день се­ми­днев­но­го ка­лен­дар­но­го цик­ла («Ма­лая Пас­ха»!) име­но­вал­ся ра­дост­ным сло­вом «вос­кре­се­нье», а не без­ли­ким тер­ми­ном «неде­ля». Лит.: [33; 70; 52. Кол. 956-979; 40. С. 26–36.].

Ек­те­ния, ек­тенья (греч. экт­энэ, от экт­энэс – ‘при­леж­ный’, ‘усерд­ный’, в зна­че­нии деэсис, ‘прось­ба’ или эвхэ, ‘мо­лит­ва’, – т. е. на­пря­жён­ное, при­леж­ное мо­ле­ние) – осо­бая мо­лит­ва от име­ни всех ве­ру­ю­щих, раз­де­лён­ная на ряд крат­ких от­ры­воч­ных про­ше­ний, со­про­вож­да­ю­щих­ся пе­ни­ем ещё бо­лее крат­ких вос­кли­ца­ний («Гос­по­ди, по­ми­луй!», «По­дай, Гос­по­ди!» и др.), чем до­сти­га­ет­ся по­сто­ян­ное воз­буж­де­ние вни­ма­ния. Про­из­но­сит­ся диа­ко­ном ли­бо свя­щен­ни­ком. В за­ви­си­мо­сти от це­ли и со­дер­жа­ния, су­ще­ству­ет несколь­ко ви­дов ек­те­ньи. Гре­ки «ек­те­ньёй» на­зы­ва­ют лишь на­шу «Су­гу­бую (т. е. уси­лен­ную) ек­те­нью»; ек­те­нья дру­го­го ви­да на­зы­ва­ет­ся у них сю­наптэ (эвхэ), или си­напти (эвхи), т. е. «со­ставная (мо­лит­ва)».

Елей (греч. элай­он) – «олив­ко­вое мас­ло» (от элайа – ‘оли­ва’, ‘маслич­ное де­ре­во’). Упо­треб­ля­ет­ся в ря­де важ­ных бо­го­слу­жеб­ных це­ре­мо­ний (обыч­но в сме­си с раз­лич­ны­ми бла­го­во­ни­я­ми), зри­мо сим­во­ли­зи­руя со­бой бла­го­дат­ные да­ры Свя­то­го Ду­ха.

За­амвонная мо­лит­ва (греч. эвхэ опистамбо­нос – мо­лит­ва за­клю­чи­тель­но­го, ре­зю­ми­ру­ю­ще­го ха­рак­те­ра, ко­то­рую свя­щен­ник чи­та­ет пе­ред ам­во­ном (сой­дя с него, стоя сре­ди на­ро­да) в кон­це Ли­тур­гии, до от­пу­ста. В древ­но­сти каж­дый боль­шой празд­ник имел свою ин­ди­ви­ду­аль­ную за­ам­вон­ную мо­лит­ву, яв­ля­ю­щу­ю­ся свое­об­раз­ным бо­го­слов­ским ре­зю­ме кон­крет­но­го празд­ну­е­мо­го со­бы­тия. Она слу­жи­ла «на­пут­стви­ем» по­ки­да­ю­ще­му храм на­ро­ду, и по­то­му чи­та­лась неда­ле­ко от вы­хо­да из хра­ма – за ам­во­ном, то есть за вы­со­кой круг­лой ба­шен­кой, рас­по­ла­гав­шей­ся по­сре­ди хра­ма.

Заутре­ня (греч. ортрос – ‘рас­свет’, ‘утрен­няя за­ря’) – од­но из бо­го­слу­же­ний су­точ­но­го цик­ла; си­но­ним – Утре­ня. Совре­мен­ный цер­ков­ный Устав име­ну­ет За­ут­ре­ней лишь Утре­ню в ночь Пас­хи. В древ­не­рус­ском бо­го­слу­жеб­ном оби­хо­де За­ут­ре­ней на­зы­ва­лась Утре­ня лю­бо­го ви­да (и вне за­ви­си­мо­сти от дня со­вер­ше­ния).

Икос (греч. ойкос, икос), бук­валь­но – ‘дом’) в цер­ков­ной гим­но­гра­фии – осо­бое пес­но­пе­ние. В ран­не­ви­зан­тий­ских гим­нах (конда­ках) – стро­фа нра­во­учи­тель­но­го ха­рак­те­ра. В на­сто­я­щее вре­мя – пес­но­пе­ние, слу­жа­щее до­пол­не­ни­ем к конда­ку; по­ме­ща­ет­ся вме­сте с ним по­сле 6-й пес­ни ка­но­на.

Ирмос (греч. эйрмос, ирмос – ‘связь’, ‘спле­те­ние’) – по­э­ти­че­ская стро­фа, пер­вая со­став­ная часть каж­дой пес­ни ка­но­на, – смыс­ло­вая связ­ка меж­ду опре­де­лён­ной пес­нью ка­но­на и биб­лей­ской пес­нью (те­му ко­то­рой ир­мос крат­ко пе­ри­фра­зи­ру­ет), а так­же му­зы­каль­ная и мет­ри­че­ская связ­ка и об­ра­зец для всех тро­па­рей ка­но­на дан­ной пес­ни.

Канон (греч. канон – ‘ме­ри­ло’, ‘пра­ви­ло’) – жан­ро­вая фор­ма ви­зан­тий­ской гим­но­гра­фии, сло­жив­ша­я­ся к VIII ве­ку. Осо­бен­но­стью это­го жан­ра яв­ля­ет­ся то, что пес­ни ка­но­на со­став­ле­ны на ос­но­ве «биб­лей­ских пе­сен» (вхо­дя­щих в со­став раз­лич­ных книг Биб­лии), из при­пе­вов к ним. Пол­ный ка­нон со­сто­ит из де­вя­ти пес­ней (в та­ком ви­де по­ёт­ся толь­ко в Ве­ли­ком По­сту), в дру­гое вре­мя го­да – из вось­ми пес­ней (вто­рая, «скорб­ная», песнь опус­ка­ет­ся). Неко­то­рые ка­но­ны со­сто­ят из мень­ше­го ко­ли­че­ства пес­ней. Каж­дая песнь в свою оче­редь де­лит­ся на ир­мос (зачин, букв. «связ­ка»), несколь­ко тро­па­рей и ка­та­ва­сию. Ир­мо­сы «увя­зы­ва­ют» те­му пес­ни (опре­де­ля­е­мую об­щей те­мой ка­но­на как со­став­ным эле­мен­том кон­крет­но­го бо­го­слу­же­ния) с те­ма­ми биб­лей­ских пе­сен (ча­сто эта связь услов­на и труд­но­уло­ви­ма). Пол­ное чи­но­по­сле­до­ва­ние ка­но­на вклю­ча­ет и дру­гие ком­по­нен­ты.

Ка­тавасия (греч. ка­та­басиа, ка­та­васиа – ‘схож­де­ние вниз’, ‘спуск’) – на­зва­ние ир­мо­са, ис­пол­ня­е­мо­го в кон­це каж­дой пес­ни ка­но­на (ли­бо толь­ко по­сле 3-й, 6-й, 8-й и 9-й пес­ни). На­зва­ние пес­но­пе­ния про­ис­хо­дит от пред­пи­са­ния Ти­пи­ко­на (19 гл.): для пе­ния ка­но­на пев­цам двух хо­ров (кли­ро­сов) сле­ду­ет спус­кать­ся со сво­их мест и схо­дить­ся на се­ре­дине хра­ма, что при­во­дит к опре­де­лён­но­му на­ру­ше­нию по­ряд­ка мо­на­стыр­ско­го бо­го­слу­же­ния, где стро­го опре­де­ле­но ме­сто каж­до­го че­ло­ве­ка (в при­ход­ской прак­ти­ке пев­чие обыч­но оста­ют­ся на ме­стах). Ве­ро­ят­но, от­сю­да про­ис­хо­дит бы­то­вое зна­че­ние сло­ва – ‘сум­бур’, ‘бес­по­ря­док’. Лит.: [67. II. С. 273–276].

Кондак (греч. контаки­он) – ве­ду­щая жан­ро­вая фор­ма ран­не­ви­зан­тий­ской гим­но­гра­фии (V–VIII в.), позднее вы­тес­нен­ная ка­но­ном. Клас­си­че­ский пред­ста­ви­тель это­го жан­ра – св. Ро­ман Слад­ко­пе­вец († ок. 560). На­зва­ние про­ис­хо­дит, ве­ро­ят­но, от контос – ‘па­лоч­ка’; пер­во­на­чаль­но оно обо­зна­ча­ло сви­ток ис­пи­сан­но­го пес­но­пе­ни­я­ми пер­га­ме­на, на­кру­чи­ва­е­мо­го на па­лоч­ку. Древ­ний кондак – боль­шое и слож­ное по­э­ти­че­ское про­из­ве­де­ние (20–30 строф), сход­ное по струк­ту­ре с ака­фи­стом. Совре­мен­ный кондак – неболь­шое пес­но­пе­ние (в од­ну-две стро­фы), в па­рал­лель тро­па­рю фор­му­ли­ру­ю­щее сущ­ность празд­ну­е­мо­го со­бы­тия. Он по­ме­ща­ет­ся по­сле ше­стой пес­ни ка­но­на Утре­ни и со­про­вож­да­ет­ся ико­сом. Вклю­ча­ет­ся и в дру­гие бо­го­слу­же­ния.

Цер­ков­но­сла­вян­ский текст пас­халь­но­го конда­ка в рус­ских пер­во­пе­чат­ных кни­гах несколь­ко от­ли­чал­ся от позд­ней­ше­го. Ста­ро­пе­чат­ный: «Аще и во гроб сниде Без­смертне, но адо­ву раз­руши си­лу, и воскресе, яко По­бе­ди­тель, Хри­сте Бо­же; женам ми­ро­но­си­цам ра­дость про­веща и своим апо­сто­лом мир да­рова, Иже пад­шим по­дая вос­кре­се­ние» [75. Л. 209 об.)]. Но­во­пе­чат­ный: «Аще и во гроб снизшел еси, Без­смертне, но адо­ву раз­рушил еси си­лу, и воскресл еси яко По­бе­ди­тель, Хри­сте Бо­же, женам ми­ро­но­си­цам вещавый: ра­дуй­те­ся! и Тво­им апо­сто­лом мир дару­яй, пад­шим по­даяй вос­кре­се­ние».

Крестный ход – один из важ­ней­ших эле­мен­тов хри­сти­ан­ско­го бо­го­слу­же­ния, тор­же­ствен­ное ше­ствие ду­хо­вен­ства и со­про­вож­да­ю­ще­го его на­ро­да с хо­руг­вя­ми, ико­на­ми и боль­шим – «вы­носным» – кре­стом (со­об­щив­шим про­цес­сии свое на­зва­ние).

В ос­но­ве крест­но­го хо­да ле­жит древ­няя «ста­цио­наль­ная ли­тур­гия» (в зна­че­нии «об­ще­ствен­но­го слу­же­ния»; не пу­тать с ев­ха­ри­сти­че­ской Ли­тур­ги­ей!). Это – осо­бый род бо­го­слу­же­ния, при ко­то­ром раз­лич­ные мо­лит­вен­ные по­сле́до­ва­ния бы­ва­ют в опре­де­лён­ных ме­стах го­ро­да (лат. statio – ‘оста­нов­ка’), а пе­ре­ход от од­ной «оста­нов­ки» к дру­гой со­вер­ша­ет­ся в фор­ме цер­ков­ной про­цес­сии. В на­сто­я­щее вре­мя крест­ный ход со­вер­ша­ет­ся в опре­де­лён­ные цер­ков­ным Уста­вом дни – в Страст­ную Пят­ни­цу («скорб­ный и пла­чев­ный»), в ночь Пас­хи и празд­нич­ные дни до Воз­не­се­ния, в день Кре­ще­ния Гос­под­ня для ве­ли­ко­го освя­ще­ния во­ды, в празд­ник Пер­во­го Спа­са (1/14 ав­гу­ста), в дни пре­столь­ных празд­ни­ков, при освя­ще­нии хра­мов, в честь свя­тынь и ве­ли­ких цер­ков­ных и го­судар­ствен­ных со­бы­тий, во вре­мя сти­хий­ных бед­ствий. Пра­во­слав­ный крест­ный ход во­круг хра­ма или мо­на­сты­ря дви­жет­ся на­встре­чу солн­цу, или про­тив ча­со­вой стрел­ки; ста­ро­об­ряд­цы со­вер­ша­ют его в об­рат­ном на­прав­ле­нии – за солн­цем («посо­лонь»), удер­жи­вая до­ми­ни­ру­ю­щую (но не ис­клю­чи­тель­ную) до­ни­ко­нов­скую тра­ди­цию. Лит.: [2; 34; 71; 72].

Кулич – см. вы­ше в гла­ве «Свет­лая сед­ми­ца».

Лю­цифер (лат. lucifer, букв. ‘но­си­тель све­та’, слав. Денница) – 1) сын Ав­ро­ры, бог утрен­ней звез­ды. 2) «Утрен­няя звез­да» – пла­не­та Ве­не­ра во вре­мя её ви­ди­мо­сти пе­ред вос­хо­дом Солн­ца. 3) Пад­ший ан­гел (Дья­вол), – од­но из имен Са­та­ны как гор­де­ли­во­го и бес­силь­но­го под­ра­жа­те­ля то­му све­ту, ко­то­рый со­став­ля­ет «Сла­ву» Гос­под­ню (евр. кавод). Бу­дучи пер­вым (и выс­шим) из со­тво­рен­ных Бо­гом ан­ге­лов, он под­нял мя­теж и был низ­вер­жен «в глу­би­ны пре­ис­под­ней», став веч­ным «про­тив­ни­ком» Бо­га и Его ми­ра. Так ис­тол­ко­вы­ва­ет­ся про­ро­че­ство Ис­айи о па­де­нии над­мен­ной Ва­ви­лон­ской им­пе­рии (Ис.14:12-15). Но обо­зна­че­ние Са­та­ны этим «свет­лым» име­нем про­изо­шло го­раз­до позднее: сло­во «лю­ци­фер» (ли­бо его ме­та­фо­ра «звез­да (за­ря), пред­ве­ща­ю­щая вос­ход Солн­ца») упо­треб­ля­ет­ся в биб­лей­ских и ран­не­хри­сти­ан­ских текстах в ней­траль­ном смыс­ле (Иов.3:9; Откр.22:16). Позд­нее ста­но­вит­ся оди­оз­ным и упо­треб­ля­ет­ся толь­ко в нега­тив­ном смыс­ле.

Ми­роноси­цы, жё­ны ми­ро­но­си­цы («жен­щи­ны, несу­щие ми­ро»), – еван­гель­ские жен­щи­ны, по­мо­гав­шие Хри­сту во вре­мя Его об­ще­ствен­но­го слу­же­ния, сто­яв­шие у Кре­ста и из­да­ли на­блю­дав­шие за по­хо­ро­на­ми (Мф.27:61). По окон­ча­нии суб­бот­не­го по­коя, «в пер­вый день неде­ли» (совре­мен­ное вос­кре­се­нье), они пер­вы­ми при­шли ко гро­бу с баль­за­ми­ру­ю­щи­ми ве­ще­ства­ми (ми­ром), чтобы до­вер­шить об­ряд спеш­но­го по­гре­бе­ния на­ка­нуне ев­рей­ской Пас­хи, и по­то­му пер­вы­ми услы­ша­ли от ан­ге­лов о вос­кре­се­нии Учи­те­ля (Лк.24:22-23). Из­вест­ны име­на се­ме­рых ми­ро­но­сиц: Ма­рия Маг­да­ли­на; Ма­рия Клеопо­ва, мать Иа­ко­ва и Иосии; Са­ло­мия, же­на ры­ба­ка Зе­ведея и мать апо­сто­лов Иа­ко­ва и Иоан­на Бо­го­сло­ва; Иоан­на, же­на Ху­зы, до­мо­пра­ви­те­ля ца­ря Иро­да Ан­ти­пы; Мар­фа и Ма­рия – сёст­ры Ла­за­ря; Су­сан­на. Еван­ге­ли­сты упо­ми­на­ют и о «мно­гих дру­гих» жен­щи­нах из Га­ли­леи, слу­жив­ших Иису­су, не на­зы­вая их имен. Па­мять жён ми­ро­но­сиц (и Иоси­фа Ари­ма­фей­ско­го и Ни­ко­ди­ма) – в тре­тью неде­лю по Па­схе. Ико­но­гра­фия ча­ще все­го изо­бра­жа­ет ми­ро­но­сиц у Гол­го­фы, где они под­дер­жи­ва­ют ры­да­ю­щую Бо­го­ма­терь и по­мо­га­ют за­тем снять с Кре­ста те­ло Её Сы­на, а так­же иду­щи­ми в предут­рен­ней мгле ко гро­бу с со­су­дом ми­ра. Их чис­ло при этом ва­рьи­ру­ет­ся (ча­ще все­го трое или чет­ве­ро). Лит.: [9. С. 654–657; 37].

Неделя^[54] – ка­лен­дар­ная еди­ни­ца из­ме­ре­ния вре­ме­ни про­дол­жи­тель­но­стью в семь су­ток с осо­бым на­зва­ни­ем для каж­до­го дня, ве­ду­щая свое про­ис­хож­де­ние, ве­ро­ят­но, из Древ­не­го Ва­ви­ло­на. В неко­то­рых древ­них ка­лен­да­рях су­ще­ство­ва­ли неде­ли с иным чис­лом дней.

Совре­мен­ная неде­ля вос­хо­дит к пред­пи­са­нию Мо­и­се­е­ва За­ко­на: «Шесть дней ра­бо­тай… а день седь­мой – суб­бо­та Гос­по­ду, Бо­гу тво­е­му: не де­лай в оный ни­ка­ко­го де­ла» (Исх.20:9-10; Иосиф Фла­вий. Про­тив Апи­о­на, II, 39). Вто­рой ис­точ­ник на­шей неде­ли – пла­не­тар­ная, аст­ро­ло­ги­че­ская неде­ля эпо­хи Рим­ской им­пе­рии, в ко­то­рой каж­дый день имел сво­е­го пра­ви­те­ля, т. е. пла­не­ту, пра­вив­шую пер­вым ча­сом каж­до­го дня. Раз­лич­ные ре­ли­ги­оз­ные тра­ди­ции опре­де­ля­ют внут­ри се­ми­днев­но­го цик­ла свой «свя­щен­ный» день от­ды­ха: вос­кре­се­нье – для хри­сти­ан, пят­ни­ца – для му­суль­ман.

Пер­вый день неде­ли (Мф.28:1; Мк.16:2, 9) освя­щён для хри­сти­ан вос­кре­се­ни­ем Гос­по­да (Иису­са Хри­ста), что от­ра­зи­лось в его на­зва­нии (греч. Кю­ри­акэ хэмэра, Ки­ри­а­ки им­э­ра, лат. dies Dominica, франц. Dimanche, «вос­кре­се­нье» в рус­ской граж­дан­ской тра­ди­ции). Дни неде­ли у иуде­ев име­но­ва­лись по­ряд­ко­вы­ми чис­ли­тель­ны­ми, так же как в на­сто­я­щее вре­мя на гре­че­ском Во­сто­ке и в Пра­во­слав­ной Церк­ви. Про­ну­ме­ро­ва­ны дни неде­ли и в сла­вян­ских язы­ках, но здесь ука­зы­ва­ет­ся их ме­сто «по­сле вос­кре­се­нья (неде­ли)»: понедель­ник, по­недiлок, poniedzialek, втор­ник, вiвто­рок, wtorek…, и т. д. В за­пад­но­ев­ро­пей­ских язы­ках со­хра­ня­ет­ся пла­не­тар­ный ха­рак­тер на­зва­ний, по име­нам рим­ских бо­гов (Lundi, Mardi, Mercredi, Jeudi…). В этом ас­пек­те хри­сти­а­ни­за­ция язы­че­ско­го ка­лен­да­ря не бы­ла по­сле­до­ва­тель­ной (как и с на­зва­ни­я­ми ме­ся­цев).

В древ­но­сти сла­вян­ское сло­во «неде­ля» име­ло два зна­че­ния: 1) «вос­кре­се­нье» и 2) «седмица» («неде­ля» в совре­мен­ном зна­че­нии). В совре­мен­ном рус­ском цер­ков­ном оби­хо­де – пре­иму­ще­ствен­ное на­зва­ние од­но­го вос­крес­но­го дня – дня от­ды­ха (неде­ля – от «не дела­ти» – ‘не ра­бо­тать’, ‘от­ды­хать’). На­при­мер: «Неде­ля Тор­же­ства Пра­во­сла­вия» – это 1-е вос­кре­се­нье Ве­ли­ко­го по­ста; «Неде­ля ва­ий (цве­то­нос­ная)» – 6-е вос­кре­се­нье Ве­ли­ко­го по­ста (Верб­ное вос­кре­се­нье); «Фо­ми­на неде­ля» – 2-е вос­кре­се­нье от Пас­хи, «Неде­ля пе­ред Рож­де­ством Хри­сто­вым» – бли­жай­шее к это­му празд­ни­ку вос­кре­се­нье, и т. д. При­ла­га­тель­ное «недель­ный» зна­чит «вос­крес­ный». Вы­ра­же­ние «в недель­ный день» озна­ча­ет «в день вос­крес­ный». Позд­нее в рус­ском язы­ке на­зва­ние глав­но­го дня неде­ли («неде­ля») пе­ре­шло на весь се­ми­днев­ный цикл (сед­ми­цу).

Без­успеш­ные по­пыт­ки уни­что­жить «биб­лей­скую» се­ми­днев­ную неде­лю бы­ли пред­при­ня­ты по идео­ло­ги­че­ским при­чи­нам во Фран­ции («ре­во­лю­ци­он­ный ка­лен­дарь» су­ще­ство­вал с 1793 по 1805 г.) и в Со­вет­ском Со­ю­зе (1929–1940). Ши­ро­кое рас­про­стра­не­ние имен­но се­ми­су­точ­но­го недель­но­го цик­ла (да­же в стра­нах вне­биб­лей­ской тра­ди­ции), ве­ро­ят­но, объ­яс­ня­ет­ся его из­на­чаль­ным пла­не­тар­но-аст­ро­ло­ги­че­ским ха­рак­те­ром, а так­же на­ли­чи­ем опре­де­лен­ных пси­хо­фи­зио­ло­ги­че­ских рит­мов че­ло­ве­че­ско­го ор­га­низ­ма со­от­вет­ству­ю­щей про­дол­жи­тель­но­сти. Лит.: [51; 65; 6; 7. С. 428–451].

Ой­кумена (греч. ой­кумэнэ), в позд­нем про­из­но­ше­нии экумена, икумени – тер­мин ан­тич­ной гео­гра­фи­че­ской мыс­ли, букв. ‘оби­та­е­мая зем­ля’, ‘все­лен­ная’, ‘мир’, – т. е. вся зем­ля, из­вест­ная гре­кам и пре­иму­ще­ствен­но на­се­лен­ная ими. Пер­вое опи­са­ние ой­ку­ме­ны встре­ча­ет­ся у гре­че­ско­го ис­то­ри­ка Ге­ка­тея Ми­лет­ско­го (ок. 546–480 до н. э.). Вско­ре это ан­тич­ное по­ня­тие «все­лен­ной» при­об­ре­та­ет куль­тур­но-по­ли­ти­че­ский, а за­тем и ре­ли­ги­оз­ный ха­рак­тер. Гра­ни­цы ой­ку­ме­ны сов­па­да­ют сна­ча­ла с гра­ни­ца­ми Ма­ке­дон­ской, за­тем Рим­ской им­пе­рии (orbis Romanus). «Слу­чи­лось в те дни: вы­шел от Ке­са­ря Ав­гу­ста указ о пе­ре­пи­си по всей все­лен­ной» (Лк.2:1; см. так­же Деян.17:6 и др.). «Вар­вар­ские» – т. е. не гре­че­ские и не рим­ские – зем­ли ле­жат вне ой­ку­ме­ны. Им­пе­ра­то­ры стре­ми­тель­но со­кра­щав­шей­ся в сво­их раз­ме­рах Во­сточ­ной Рим­ской (на­зван­ной ита­льян­ски­ми гу­ма­ни­ста­ми Ви­зан­тий­ской) им­пе­рии упор­но име­но­ва­ли свою дер­жа­ву «все­лен­ской». Пат­ри­арх Кон­стан­ти­но­поль­ский, ти­ту­ло­вав­ший­ся «эку­ме­ни­че­ским» («все­лен­ским»), удер­жи­ва­ет этот ар­ха­и­че­ский ти­тул и сей­час, бу­дучи ре­аль­но епи­ско­пом Стам­буль­ским и ту­рец­ким под­дан­ным (Кон­стан­ти­но­поль не зна­чит­ся на кар­те ми­ра с 1453 г.). Столь же ар­ха­ич­но, но тра­ди­ци­он­но, име­но­ва­ние пра­во­слав­но­го Алек­сан­дрий­ско­го пат­ри­ар­ха «Су­ди­ёй Все­лен­ной». Лит.: [78. С. 32–50].

Отдание празд­ни­ка (греч. аподо­сэс, аподо­сис – ‘от­да­ча’, ‘воз­вра­ще­ние’) – по­след­ний день празд­нич­но­го пе­ри­о­да, на­зы­ва­е­мо­го «попраздн­ством» («по­сле празд­ни­ка») и про­дол­жа­ю­ще­го со­бой пер­вый день тор­же­ства. Из дву­на­де­ся­тых празд­ни­ков са­мое боль­шое по­праздн­ство (во­семь дней) у Бо­го­яв­ле­ния, Воз­не­се­ния и Успе­ния Бо­го­ма­те­ри; у осталь­ных мень­ше. От­да­ние празд­ни­ка от­ме­ча­ет­ся тор­же­ствен­ным бо­го­слу­же­ни­ем, прак­ти­че­ски иден­тич­ным служ­бе пер­во­го празд­нич­но­го дня. По­сле это­го бо­го­слу­жеб­ное вос­по­ми­на­ние празд­ни­ка до сле­ду­ю­ще­го го­да пре­кра­ща­ет­ся. Пер­вый день празд­ни­ка в этот счёт не вхо­дит, по­это­му пе­ри­од пас­халь­но­го по­праздн­ства на­счи­ты­ва­ет 39 дней.

Отпуст (греч. аполю­сис, лат. finis sacri officii) – крат­кая мо­лит­ва, со­дер­жа­щая вос­по­ми­на­ние и про­слав­ле­ние празд­ну­е­мо­го свя­щен­но­го со­бы­тия или ли­ца с пре­по­да­ни­ем бла­го­сло­ве­ния мо­ля­щим­ся. За­вер­ша­ет со­бой бо­го­слу­же­ние и про­из­но­сит­ся свя­щен­ни­ком (или ар­хи­ере­ем) на со­лее, ли­цом к на­ро­ду. Текст пас­халь­но­го от­пу­ста см. в гла­ве «От Смер­ти к Вос­кре­се­нию».

Па­римия, па­ремия (греч. па­роймиа, па­римиа – по­го­вор­ка, прит­ча) – от­ры­вок из Свя­щен­но­го Пи­са­ния, пре­иму­ще­ствен­но из книг Вет­хо­го За­ве­та, в ко­то­ром про­об­ра­зо­ва­тель­но (про­ро­че­ски) рас­кры­ва­ет­ся те­ма празд­ну­е­мо­го со­бы­тия. Па­ри­мии чи­та­ют­ся на Ве­черне, на ве­ли­ко­пост­ных и Цар­ских Ча­сах, ино­гда на мо­леб­нах. В Уста­ве они обо­зна­ча­ют­ся как «чте­ния» или «чте­ния три», по их нор­ма­тив­но­му ко­ли­че­ству (вне Ве­ли­ко­го по­ста).

Па­нагия (греч. Па­нагиа – ‘Все­свя­тая’) – один из эпи­те­тов Бо­го­ро­ди­цы, ис­поль­зу­е­мый в ос­нов­ном во­сточ­ны­ми хри­сти­а­на­ми. В бо­го­слу­жеб­ной прак­ти­ке так на­зы­ва­ет­ся часть просфо­ры, изъ­ятая на про­ско­ми­дии в честь Бо­жи­ей Ма­те­ри, или же вся Бо­го­ро­дич­ная просфо­ра (од­на из пя­ти, на ко­то­рых со­вер­ша­ет­ся Ли­тур­гия). В пра­во­слав­ных мо­на­сты­рях по­сле Ли­тур­гии со­вер­ша­ет­ся осо­бое бо­го­слу­жеб­ное дей­ство, «чин воз­ношения Па­на­гии», при ко­то­ром она пе­ре­но­сит­ся в тра­пез­ную и де­лит­ся меж­ду её участ­ни­ка­ми. Од­на ча­стич­ка па­на­гии вку­ша­ет­ся пе­ред тра­пе­зой, дру­гая – по её окон­ча­нии. Па­на­ги­ей так­же на­зы­ва­ют неболь­шой об­раз Бо­го­ма­те­ри, но­си­мый ар­хи­ере­я­ми на гру­ди. Су­ще­ству­ют и дру­гие зна­че­ния это­го тер­ми­на.

Пасхальное бо­го­слу­же­ние. В на­сто­я­щее вре­мя ноч­ное Пас­халь­ное бо­го­слу­же­ние со­сто­ит из пя­ти сле­ду­ю­щих друг за дру­гом са­мо­сто­я­тель­ных по ха­рак­те­ру служб. Че­ты­ре при­над­ле­жат к бо­го­слу­же­ни­ям су­точ­но­го цик­ла (см. Ча­сы) – По­лу­нощ­ни­ца, Утре­ня и Ча­сы III-й и VI-й. За­вер­ша­ет празд­но­ва­ние Пас­халь­ной но­чи Бо­же­ствен­ная Ли­тур­гия (в дан­ном слу­чае – Ли­тур­гия св. Иоан­на Зла­то­уста), глав­ное хри­сти­ан­ское бо­го­слу­же­ние. Кро­ме то­го, в этот же день (так на­зы­ва­е­мый пер­вый день Пас­хи), ве­че­ром, слу­жит­ся ещё од­но бо­го­слу­же­ние су­точ­но­го цик­ла – Пас­халь­ная Ве­чер­ня.

Сле­ду­ет учи­ты­вать, что пра­во­слав­ные бо­го­слу­же­ния име­ют два ви­да мо­лит­вен­ных тек­стов. Од­ни из них на­зы­ва­ют­ся неиз­ме­ня­е­мы­ми, по­то­му что ис­пол­ня­ют­ся каж­дый раз, вне за­ви­си­мо­сти от дня или празд­ни­ка, и со­став­ля­ют жёст­кую рам­ку или схе­му, с ука­за­ни­ем мест, в ко­то­рые «встав­ля­ют­ся» из­ме­ня­е­мые мо­лит­во­сло­вия и пес­но­пе­ния. Тек­сты служб с та­ки­ми по­сто­ян­ны­ми эле­мен­та­ми со­дер­жат­ся в Слу­жеб­ни­ке и Ча­со­сло­ве (в дан­ном слу­чае речь идет толь­ко о Ли­тур­гии и служ­бах су­точ­но­го цик­ла). Из­ме­ня­е­мые мо­лит­вен­ные тек­сты ме­ня­ют­ся каж­дый день и каж­дый празд­ник (они на­хо­дят­ся в Ок­то­и­хе, Три­о­ди и Ми­нее). Бо­лее все­го из­ме­ня­е­мых тек­стов име­ют служ­бы Ве­ли­ко­го по­ста, осо­бен­но Страст­ной сед­ми­цы и Пас­хи. Неко­то­рые из них (Пас­халь­ные Ча­сы, Утре­ня), со­вер­ша­е­мые так­же в те­че­ние всей Свет­лой сед­ми­цы, име­ют яр­ко вы­ра­жен­ный ин­ди­ви­ду­аль­ный ха­рак­тер и со­хра­ня­ют, кро­ме на­зва­ний, очень ма­ло при­выч­ных эле­мен­тов (в ос­нов­ном это свя­щен­ни­че­ские воз­гла­сы и ек­те­ньи). Мень­ше все­го из­ме­ня­е­мых мо­лит­во­сло­вий в тек­сте Ли­тур­гии.

Вы­ше (на­чи­ная с под­глав­ки «Пас­халь­ная За­ут­ре­ня» и да­лее) мы рас­смот­ре­ли неко­то­рые важ­ней­шие «из­ме­ня­е­мые», то есть соб­ствен­но пас­халь­ные тек­сты пер­во­го дня празд­ни­ка, вы­ра­жа­ю­щие дог­ма­ти­че­ский (ве­ро­учи­тель­ный) смысл тор­же­ства Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва. Пол­ный на­бор пас­халь­ных бо­го­слу­жеб­ных тек­стов вплоть до от­да­ния Пас­хи (в сре­ду пе­ред празд­ни­ком Воз­не­се­ния) мож­но най­ти в бо­го­слу­жеб­ной кни­ге Триодь Цвет­ная, а так­же в от­дель­ных из­да­ни­ях служб Пас­хи и Свет­лой сед­ми­цы (ча­ще все­го эти тек­сты объ­еди­ня­ют­ся).

Пла­щаница (греч. эпитафиос – ‘над­гро­бие’) – боль­шой пря­мо­уголь­ный плат на твёр­дой ос­но­ве, сим­во­ли­зи­ру­ю­щий по­лот­но, в ко­то­рое был за­вер­нут Иисус Хри­стос по­сле сня­тия с Кре­ста. Со­дер­жит вы­ши­тое или жи­во­пис­ное изо­бра­же­ни­ем ле­жа­ще­го Спа­си­те­ля, опла­ки­ва­е­мо­го пе­ред по­гре­бе­ни­ем Бо­го­ма­те­рью и жё­на­ми ми­ро­но­си­ца­ми. Ря­дом с ни­ми мо­гут быть изо­бра­же­ны Иосиф Ари­ма­фей­ский, Ни­ко­дим, ан­ге­лы. В Страст­ную Пят­ни­цу пла­ща­ни­ца вы­но­сит­ся свя­щен­но­слу­жи­те­ля­ми из ал­та­ря и раз­ме­ща­ет­ся на им­про­ви­зи­ро­ван­ном «гро­бе» в цен­тре хра­ма. Пла­ща­ни­ца (как и про­цес­сия с ней) ве­дёт своё про­ис­хож­де­ние от осо­бо­го по­кро­ва (греч. аэр, слав. воздух), вы­но­си­мо­го на Ве­ли­ком вхо­де. Им по­кры­ва­ют Ев­ха­ри­сти­че­ские Да­ры по­сле их пе­ре­не­се­ния и по­став­ле­ния на пре­стол. (Дру­гой вид пла­ща­ни­цы, с изо­бра­же­ни­ем усоп­шей Бо­го­ро­ди­цы, ис­поль­зу­ет­ся в бо­го­слу­же­нии празд­ни­ка Успе­ния.)

Понтий Пилат (Пи­лат, Пон­тий) (го­ды рож­де­ния и смер­ти неиз­вест­ны), из со­сло­вия всад­ни­ков, – пя­тый по сче­ту рим­ский пре­фект Иудеи (26–36 г.), вы­нуж­ден­но утвер­див­ший смерт­ный при­го­вор Иису­су Хри­сту. За­кре­пив­ший­ся за ним в ис­то­рии ти­тул «про­ку­ра­тор» свя­зан с недо­ра­зу­ме­ни­ем. Так его на­зы­ва­ет толь­ко ис­то­рик Кор­не­лий Та­цит (ум. ок. 117 г.), пи­сав­ший через несколь­ко де­ся­ти­ле­тий по­сле этих со­бы­тий («Хри­стос… был каз­нён при Ти­бе­рии про­ку­ра­то­ром Пон­ти­ем Пи­ла­том», – Ан­на­лы, XV, 44, 2). В Еван­ге­ли­ях Пи­лат име­ну­ет­ся «пра­ви­те­лем» (иге́мо­ном), ана­ло­гич­но и у дру­гих ав­то­ров. Как уста­нов­ле­но, вве­дён­ная им­пе­ра­то­ром Ав­гу­стом долж­ность пре­фек­та про­су­ще­ство­ва­ла до 44 го­да, ко­гда им­пе­ра­тор Клав­дий при­сво­ил пра­ви­те­лям Иудеи ти­тул про­ку­ра­то­ра. В 1961 го­ду во вре­мя рас­ко­пок в Ке­са­рии (Це­за­рее) Па­ле­стин­ской, ре­зи­ден­ции рим­ских пра­ви­те­лей, был най­ден об­ло­мок гра­нит­ной пли­ты с ла­тин­ской над­пи­сью, со­дер­жа­щей име­на Ти­бе­рия и Пи­ла­та. Чи­та­ют­ся его ро­до­вое имя (nomen), про­зви­ще (cognomen) и долж­ность: «[Pon]tius Pilatus / […raef]ectus Iuda[ae]e – Понтий Пилат префект Иудеи». К со­жа­ле­нию, из-за по­вре­жде­ния тек­ста так и оста­лось неиз­вест­ным сто­яв­шее на пер­вом ме­сте его лич­ное имя (praenomen).

В 36 го­ду Пон­тий Пи­лат был снят с долж­но­сти по об­ви­не­нию в пло­хом управ­ле­нии и ото­слан в Рим.Его даль­ней­шая судь­ба неиз­вест­на. Пи­лат ка­но­ни­зи­ро­ван Эфи­оп­ской Цер­ко­вью (па­мять 25 июня), а его же­на, хо­да­тай­ство­вав­шая пе­ред ним за Иису­са Хри­ста (Мф.27:19), – по­чи­та­ет­ся пра­во­слав­ны­ми гре­ка­ми с име­нем Клав­дия Про­ку­ла (па­мять 27 ок­тяб­ря). Лит.: [26. С. 155–160; 35. С. 157–160; 54. С. 350–355].

Попраздн­ство – см. От­да­ние празд­ни­ка.

Предпраздн­ство (то есть «пе­ред празд­ни­ком») – дни (или день) бо­го­слу­жеб­но­го ка­лен­да­ря, пред­ше­ству­ю­щие дву­на­де­ся­тым и неко­то­рым дру­гим празд­ни­кам, служ­бы ко­то­рых со­дер­жат пес­но­пе­ния на те­мы бу­ду­ще­го тор­же­ства.

Прокимен (греч. прокейме­нос, прокиме­нос – букв. ‘ле­жа­щий впе­ре­ди’) – опре­де­лён­ный по смыс­лу и на­зна­че­нию стих (стро­ка) псал­ма, ис­пол­ня­е­мый (с дру­ги­ми сти­ха­ми то­го же псал­ма) пе­ред бо­го­слу­жеб­ным чте­ни­ем Апо­сто­ла, Еван­ге­лия или па­римии (чте­ния из Вет­хо­го За­ве­та) и слу­жа­щий как бы «пре­ди­сло­ви­ем» к нему. Про­ки­мен ука­зы­ва­ет ли­бо на со­дер­жа­ние сле­ду­ю­ще­го за ним чте­ния, ли­бо обо­зна­ча­ет те­му бо­го­слу­же­ния в це­лом.

Псалтирь (Псалтырь) – пра­во­слав­ная бо­го­слу­жеб­ная кни­га, ос­но­ву ко­то­рой со­став­ля­ет биб­лей­ская «Кни­га Хва­ле­ний» (евр. Sefer Tehillim). Сла­вян­ское на­зва­ние кни­ги – из гре­че­ско­го язы­ка: псалтерий (псалтери­он, псалтири­он; от гл. псалло – ‘дёр­гать’, ‘щи­пать’, ‘пе­ре­би­рать паль­ца­ми стру­ны’, ‘иг­рать’) – это му­зы­каль­ный струн­ный ин­стру­мент (по­доб­ный ар­фе или ли­ре). При пе­ре­во­де Биб­лии на гре­че­ский язык (III–II вв. до н. э.) на­зва­ние ин­стру­мен­та, под ак­ком­па­не­мент ко­то­ро­го ис­пол­ня­лись свя­щен­ные ев­рей­ские «хва­ле­ния», пе­ре­шло на их сбор­ник. (Ев­рей­ская и про­те­стант­ская тра­ди­ция на­счи­ты­ва­ет 150 псал­мов, гре­ко-сла­вян­ская – 151.)

Радо­ни­ца – на­ро­чи­тое пас­халь­ное по­ми­но­ве­ние усоп­ших, не преду­смот­рен­ное ни гре­че­ским, ни рус­ским цер­ков­ным Уста­вом (Ти­пи­ко­ном), и со­вер­ша­е­мое у нас «по бла­го­че­сти­во­му обы­чаю» во втор­ник Фо­ми­но́й сед­ми­цы. Его по­яв­ле­ние в рус­ской бо­го­слу­жеб­ной тра­ди­ции свя­за­но, оче­вид­но, с тем, что с по­не­дель­ни­ка по­сле Фо­ми­на вос­кре­се­нья Устав раз­ре­ша­ет со­вер­ше­ние до­ста­точ­но скром­ных за­упо­кой­ных служб – литий. По­это­му в неко­то­рых об­ла­стях Ра­до­ни­цу справ­ля­ли в по­не­дель­ник. Со­от­вет­ствен­но, толь­ко с это­го вре­ме­ни Устав раз­ре­ша­ет ве­ру­ю­щим при­хо­дить на мо­ги­лы сво­их ближ­них. (Рас­про­стра­нён­ный в на­ро­де обы­чай при­хо­дить на мо­ги­лы в день Пас­хи и дру­гих боль­ших празд­ни­ков со сне­дью и спирт­ны­ми на­пит­ка­ми в корне про­ти­во­ре­чит хри­сти­ан­ской дог­ма­ти­ке и вос­хо­дит к язы­че­ским триз­нам на мо­гиль­ных хол­мах.) При­хо­дя, лю­ди гром­ко де­лят­ся с усоп­ши­ми ра­дост­ной ве­стью о вос­кре­се­нии Хри­сто­вом. Ве­ро­ят­но, с этим свя­за­но и са­мо на­зва­ние по­ми­но­ве­ния – «Ра­до­ни­ца». (В неко­то­рых ме­стах день по­ми­но­ве­ния на­зы­ва­ют по-древне­сла­вян­ски Навий день, т. е. «день мёрт­вых». В Ма­ло­рос­сии его на­зы­ва­ют «мо­гил­ка­ми», «гроб­ка­ми», «про­во­да­ми».) «Неофи­ци­аль­ный» ха­рак­тер это­го по­ми­но­ве­ния под­чёр­ки­ва­ет­ся тем, что цер­ков­ный Устав не преду­смат­ри­ва­ет для бо­го­слу­же­ния осо­бых за­упо­кой­ных апо­столь­ских и еван­гель­ских чте­ний.

Са­тана (евр. шатан – ‘про­ти­во­ре­ча­щий’, ‘про­тив­ник’, ‘об­ви­ни­тель’), в иуда­из­ме и хри­сти­ан­стве – глав­ный ан­та­го­нист Бо­га и всех вер­ных Ему сил на небе­сах и на зем­ле, враг че­ло­ве­че­ско­го ро­да, царь ада и по­ве­ли­тель бе­сов. Здесь Са­та­на – лишь мя­теж­ное тво­ре­ние Бо­га и, в от­ли­чие от пер­сид­ско­го ду­а­лиз­ма, про­ти­во­сто­ит Ему не на рав­ных ос­но­ва­ни­ях. По­это­му про­тив­ник Са­та­ны – не Бог, а ар­хан­гел Ми­ха­ил, пред­во­ди­тель доб­рых ан­ге­лов и за­ступ­ник ве­ру­ю­щих в свя­щен­ной войне с Са­та­ной и его кле­вре­та­ми.

Светилен (греч. фо­та­го­гикон) – пес­но­пе­ние, ис­пол­ня­е­мое в кон­це Утре­ни, по­сле 9-й пес­ни ка­но­на. На­зва­ние свя­за­но ли­бо с те­мой ду­хов­но­го Све­та, вос­си­яв­ше­го от Гро­ба и про­све­ща­ю­ще­го на­ши ду­ши, ли­бо со вре­ме­нем пе­ния све­тиль­на – на рас­све­те (со­глас­но цер­ков­но­му Уста­ву, Утре­ня долж­на слу­жить­ся утром). Све­тиль­ны раз­де­ля­ют­ся на вос­крес­ные (эк­за­по­стиларии) и буд­нич­ные (седмичные).

Седмица (бук­валь­но ‘се­мёр­ка’, от слав. седмь; греч. хэб­домас – ‘семь’) – цер­ков­но­сла­вян­ское на­зва­ние неде­ли как се­ми­днев­но­го ка­лен­дар­но­го цик­ла. Пер­вый (а не по­след­ний!) день сед­ми­цы на­зы­ва­ет­ся «неде­лей» (от «не де­ла­ти» – ‘не ра­бо­тать’, ‘от­ды­хать’). На­при­мер: Неде­ля Тор­же­ства Пра­во­сла­вия – это 1-е вос­кре­се­нье Ве­ли­ко­го по­ста; Фо­мина неде­ля – 2-е вос­кре­се­нье от Пас­хи, и т. д. При­ла­га­тель­ное «недель­ный» зна­чит «вос­крес­ный». Вы­ра­же­ние «в недель­ный день» озна­ча­ет «в день вос­крес­ный». В рус­ском язы­ке на­зва­ние это­го од­но­го глав­но­го дня ста­ло на­зва­ни­ем все­го се­ми­днев­но­го пе­ри­о­да («неде­ля» в совре­мен­ном смыс­ле). В то же вре­мя в цер­ков­ном оби­хо­де «сед­ми­цей», во­пре­ки бук­валь­но­му зна­че­нию тер­ми­на, ста­ли на­зы­вать дни с по­не­дель­ни­ка по суб­бо­ту (Страст­ная сед­ми­ца, Свет­лая сед­ми­ца, сед­ми­ца 2-я по Па­схе и др.). (Сле­до­ва­ло бы – «ше­сте­ри­ца»!) Со­от­вет­ствен­но, опре­де­ле­ние «сед­мич­ный» при­ла­га­ет­ся лишь к буд­ним дням неде­ли. На­при­мер, «сед­мич­ный Апо­стол» – это апо­столь­ское чте­ние, пред­на­зна­чен­ное для од­но­го из дней с по­не­дель­ни­ка по суб­бо­ту вклю­чи­тель­но, и т. д. А вос­крес­ное чте­ние (или что-ли­бо иное, от­но­ся­ще­е­ся к вос­кре­се­нью) име­ну­ет­ся «недель­ным». См. Вос­кре­се­нье, Неде­ля.

Сион (евр. ‘сол­неч­ный’, ‘бли­ста­ю­щий’) – го­ра (холм) в юго-за­пад­ной ча­сти Иеру­са­ли­ма. В Биб­лии это сло­во ста­но­вит­ся сим­во­лом все­го Иеру­са­ли­ма, «свя­то­го гра­да Да­ви́до­ва» (до за­во­е­ва­ния го­ро­да этим ца­рём око­ло 1000 г. до н. э. он на­зы­вал­ся Иевус и был кре­по­стью пле­ме­ни Ие­вусеев). У биб­лей­ских про­ро­ков смысл тер­ми­на рас­ши­ря­ет­ся. Си­он – это Цар­ство Бо­жие во всей пол­но­те, на небе и на зем­ле, ме­сто пре­бы­ва­ния Бо­га и от­кро­ве­ния Его Сла­вы (2Цар.5:6-9, 6:10; Пс.132:3; Ис.2:3). В Но­вом За­ве­те – сим­вол Небес­но­го Иеру­са­ли­ма, Неба (Рим.11:26; Евр.12:22; Откр.14:1). То же – в хри­сти­ан­ских бо­го­слу­жеб­ных текстах: «Огля­нись во­круг се­бя, Си­он, и по­смот­ри…» (Ка­нон пас­халь­ной За­ут­ре­ни, 2-й тро­парь 8-й пес­ни; а так­же ир­мос 9-й пес­ни).

Собор (слав. соборъ, греч. сюно­дос, сино­дос) – «со­бра­ние» (Все­лен­ский со­бор, Ар­хи­ерей­ский со­бор и др.). В бо­го­слу­жеб­ном плане смысл это­го тер­ми­на го­раз­до ши­ре обы­ден­но­го по­ня­тия «со­бра­ния» как «про­то­коль­но­го спис­ка» той или иной груп­пы свя­тых (ср.: Со­бор Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы!). Цер­ковь при­зы­ва­ет и нас со­брать­ся в хра­мах для тор­же­ствен­но­го че­ство­ва­ния свя­тых, для еди­не­ния с ни­ми. Де­ле­ние Церк­ви на Небес­ную и зем­ную – услов­ное: как из­вест­но, у Бо­га, по сло­вам Хри­ста, «все жи­вы» (Лк.20:38).

Со­лея (воз­мож­но, от евр. sollia – ‘на­сыпь’, ‘воз­вы­ше­ние’); в на­сто­я­щее вре­мя – воз­вы­шен­ное ме­сто в во­сточ­ной ча­сти хра­ма, про­сти­ра­ю­ще­е­ся во всю его ши­ри­ну пе­ред ико­но­ста­сом, на ко­то­ром со­вер­ша­ют­ся неко­то­рые бо­го­слу­жеб­ные дей­ства. На вы­со­те со­леи так­же на­хо­дит­ся ал­тарь, ниж­няя часть ико­но­ста­са и при­мы­ка­ю­щий к ней пре­дал­тар­ный ам­вон (по­лу­круг­лый вы­ступ в сто­ро­ну сред­ней ча­сти хра­ма). На юж­ной и се­вер­ной сто­роне со­леи раз­ме­ща­ют­ся цер­ков­ные хо­ры (кли­ро­сы). Мо­ля­щи­е­ся на­хо­дят­ся как бы под со­ле­ёй и под­ни­ма­ют­ся на неё по сту­пень­кам толь­ко для при­ча­ще­ния и в слу­чае со­вер­ше­ния неко­то­рых дру­гих та­инств.

Стихира (греч. стих­эра, сти­хира, букв. ‘мно­го­сти­шие’) – пес­но­пе­ние, на­пи­сан­ное сти­хо­твор­ным раз­ме­ром или при­со­еди­ня­е­мое к сти­хам псал­мов (от­ку­да и на­зва­ние). Каж­дая сти­хи­ра ха­рак­те­ри­зу­ет­ся дву­мя при­зна­ка­ми: 1) ме­стом в струк­ту­ре опре­де­лен­но­го бо­го­слу­же­ния су­точ­но­го кру­га и 2) со­дер­жа­ни­ем или ка­ким-ли­бо внеш­ним при­зна­ком (име­нем ав­то­ра, ме­стом про­ис­хож­де­ния).

Триоди (Пост­ная и Цвет­ная) – см. вы­ше в раз­де­ле «Пра­во­слав­ный Пас­халь­ный цикл 2017 го­да».

Тропарь (греч. тропари­он, от тропос – ‘по­во­рот’, ‘обо­рот’, а тж. как му­зы­каль­ный тер­мин: тон, лад, ме­ло­дия) – древ­ней­ший (на­ря­ду со сти­хи­рой) из со­хра­нив­ших­ся до­шед­ших до нас ви­дов цер­ков­ной пес­ни. В ши­ро­ком зна­че­нии – ро­до­вое по­ня­тие гим­но­ло­ги­че­ско­го жан­ра: пес­но­пе­ние, име­ю­щее опре­де­лен­ный ритм и на­пев. В за­ви­си­мо­сти от ме­ста в струк­ту­ре бо­го­слу­же­ния и кон­крет­но­го на­зна­че­ния тер­мин «тро­парь» упо­треб­ля­ет­ся в раз­лич­ных зна­че­ни­ях и с раз­лич­ны­ми опре­де­ле­ни­я­ми. Так, «тро­парь ка­но­на» – пес­но­пе­ние внут­ри од­ной его пе­сен; «тро­парь празд­ни­ка» (у гре­ков он на­зы­ва­ет­ся апо­лютики­он, т. е. от­пу­сти­тель­ный тро­парь) – крат­кое «фор­муль­ное» пес­но­пе­ние, из­ла­га­ю­щее смысл празд­ни­ка, про­слав­ля­ю­щее ико­ну ли­бо свя­то­го. Текст пас­халь­но­го тро­па­ря см. вы­ше (в под­глав­ке Пас­халь­ная За­ут­ре­ня).

В Древ­ней Ру­си текст пас­халь­но­го тро­па­ря зву­чал несколь­ко ина­че: «Хри­стос вос­кре­се из мерт­вых, смер­тию на смерть на­ступи, и гробь­ным жи­вот да­рова» [46. Л. 124]. Или так: «Хри­сто­съ вос­кре­се из мерт­вых, смер­тию на смерть на­ступи, и су­щим во гро­бе жи­вот да­рова» [45. Л. 174 об.] Од­на­ко уже в пер­во­пе­чат­ной мос­ков­ской Три­о­ди 1591 го­да (то есть за­дол­го до «книж­ной спра­вы» пат­ри­ар­ха Ни­ко­на) текст тро­па­ря иден­ти­чен совре­мен­но­му. «Древ­ний пе­ре­вод в двух слу­ча­ях от­сту­па­ет от гре­че­ско­го ори­ги­на­ла (но­вый грам­ма­ти­че­ски пра­виль­нее), од­на­ко древ­ний пе­ре­вод луч­ше пе­ре­да­ет смыс­ло­вую сущ­ность и на­стро­е­ние это­го гим­на» (из неопуб­ли­ко­ван­ной лек­ции о чине Утре­ни проф. Н. А. Ме­щер­ско­го, про­чи­тан­ной в Го­судар­ствен­ной пуб­лич­ной биб­лио­те­ке (ныне РНБ) 11 ап­ре­ля 1977 г.).

Утре­ня – бо­го­слу­же­ние су­точ­но­го цик­ла; см. За­ут­ре­ня, Ча­сы.

Христосо­ва­ние – см. вы­ше в под­глав­ке «Пас­халь­ная За­ут­ре­ня».

Часы (греч. хорай, орэ), в ши­ро­ком смыс­ле – все бо­го­слу­же­ния су­точ­но­го кру­га (ра­зу­ме­ет­ся, кро­ме Ли­тур­гии, та­инств и треб!), по­лу­чив­шие свое ро­до­вое на­зва­ние вслед­ствие стро­гой смыс­ло­вой и хро­но­ло­ги­че­ской со­от­не­сён­но­сти с опре­де­лен­ны­ми древни­ми ча­са­ми («стра­жа­ми») су­ток. Си­ме­он Со­лун­ский на­счи­ты­ва­ет семь ос­нов­ных служб су­точ­но­го цик­ла («по чис­лу да­ров Ду­ха» и в со­от­вет­ствии с Пс.118:164): По­лу­нощ­ни­ца, Утре­ня вме­сте с I-м Ча­сом, Ча­сы III-й, VI-й и IX-й, Ве­чер­ня и По­ве­че­рие. В Ча­со­сло­ве (или Псал­ти­ри Следо­ван­ной) на­хо­дят­ся так­же че­ты­ре ис­клю­чи­тель­но мо­на­ше­ских служ­бы – т. н. Меж­дочасия и чин Изо­бразитель­ных («Обедни­ца»). Ча­сы I-й, III-й, VI-й и IX-й (име­ну­е­мые соб­ствен­но «Ча­са­ми»), мож­но на­звать «Ма­лы­ми Ча­са­ми», осталь­ные служ­бы су­точ­но­го кру­га – «Ве­ли­ки­ми Ча­са­ми». Это мо­на­стыр­ское бо­го­слу­же­ние, со­дер­жа­ще­е­ся в па­ле­стин­ском Ча­со­сло­ве, яв­ля­ет­ся в на­сто­я­щее вре­мя един­ствен­ным на пра­во­слав­ном Во­сто­ке, со­хра­ня­ю­щем Ви­зан­тий­ский об­ряд. На­про­тив, в Ви­зан­тий­ской им­пе­рии су­ще­ство­ва­ли раз­лич­ные уста­вы слу­же­ния Ча­сов, зна­чи­тель­но от­ли­ча­ю­щи­е­ся от совре­мен­но­го Ча­со­сло­ва (устав Акимитов, или «Неусыпающих», устав Два­дца­ти че­ты­рёх ча­сов, со­бор­но-при­ход­ские Ча­сы по уста­ву Святой Софии Кон­стан­ти­но­поль­ской, или Песнен­ное по­сле­до­ва­ние). Лит.: [42. С. 392–405; 4; 57. С. 483–494].

Чин (греч. так­сис, лат. ordo, слав. чинъ – ‘по­ря­док’, ‘строй’), в бо­го­слу­жеб­ном язы­ке – ста­тья, ли­бо 1) со­дер­жа­щая по­дроб­ное ука­за­ние всех мо­литв и уставных руб­рик опре­де­лён­но­го бо­го­слу­же­ния в их вза­им­ной по­сле­до­ва­тель­но­сти, но без пол­но­го тек­ста мо­лит­во­сло­вий и чте­ний (си­но­ни­мич­на по­ня­тию «устав»); ли­бо 2) со­дер­жа­щая пол­ный бо­го­слу­жеб­ный текст (в этом слу­чае си­но­ни­мич­на ста­тье «чи­но­последо­ва­ние», или «последо­ва­ние»).

Эк­за­по­стиларий (ек­са­по­стиларий), греч. эк­са­по­ст­эйлари­он (от гл. эк­са­постелло – ‘вы­сы­лать’, ‘от­прав­лять’), букв. ‘по­сы­ла­е­мый’, – пес­но­пе­ние, ис­пол­ня­е­мой по­сле 9-й пес­ни ка­но­на. В древ­но­сти пел­ся по­сы­ла­е­мым на се­ре­ди­ну хра­ма пев­цом (от­ку­да и на­зва­ние). Ино­гда сме­ши­ва­ют­ся тер­ми­ны эк­за­по­сти­ла­рий и све­ти́лен.

Яй­цо пас­халь­ное – см. вы­ше в гла­ве «Свет­лая сед­ми­ца».

При­ме­ча­ния

^[1] За­го­лов­ки этой и сле­ду­ю­щей под­глав­ки под­ска­за­ны об­ра­за­ми ри­то­ри­че­ско­го про­ти­во­по­став­ле­ния из «Бе­се­ды на Пас­ху» свя­ти­те­ля Иоан­на Зла­то­уста: «Иудеи празд­ну­ют Пас­ху зем­ную, не при­знав небес­ной; а мы тор­же­ству­ем Пас­ху небес­ную, оста­вив зем­ную» [22. С. 68].

^[2] Ти­тул свя­зан с ри­ту­а­лом по­став­ле­ния ца­ря в Древ­нем Из­ра­и­ле. На­при­мер: «И взял Са­му­ил со­суд с еле­ем и вы­лил на го­ло­ву его (Саула. – Ю. Р.) … и ска­зал: «Вот, Гос­подь по­ма­зы­ва­ет те­бя в пра­ви­те­ля на­сле­дия Сво­е­го в Из­ра­и­ле, и ты бу­дешь цар­ство­вать над на­ро­дом Гос­под­ним…»» (1Цар.10:1).

^[3] От­сю­да на­зва­ние бо­го­слов­ской на­у­ки, изу­ча­ю­щей ис­то­рию и кон­крет­ные усло­вия че­ло­ве­че­ско­го спа­се­ния, – «со­те­риология». Бо­го­слов­ская ли­те­ра­ту­ра по со­те­рио­ло­ги­че­ской про­бле­ма­ти­ке огром­на. Смот­ри­те неко­то­рые обоб­ща­ю­щие пуб­ли­ка­ции: 66; 8. С. 334–349, 410–417; 41. С. 231–239; 31; 61. С. 11–21; 68. Кол. 1110-1116; 27. 17–37; 11 (раз­дел «О Бо­же­ствен­ном пред­опре­де­ле­нии ко спа­се­нию»); 77; 1. С. 399–402.

^[4] По­сле кру­ше­ния ди­на­стии Мак­ка­ве­ев (152–37 г. до н. э.) и во­ца­ре­ния став­лен­ни­ка Ри­ма Герода I «Ве­ли­ко­го» (в позд­нем про­из­но­ше­нии Ирод) (37–4 г. до н. э.), мес­си­ан­ские ожи­да­ния ев­ре­ев до­стиг­ли пре­де­ла, чем поль­зо­ва­лись пар­ти­зан­ские во­жди, вы­да­вав­шие се­бя за дол­го­ждан­ных «осво­бо­ди­те­лей» (см.: Деян.5:33-39, 21:38). В ре­зуль­та­те Пер­вой Иудей­ской вой­ны (66–73 г. н. э.) был со­жжён Иеру­са­лим­ский храм (70, ав­густ). По­след­нюю по­пыт­ку из­гнать рим­лян пред­при­нял Си­мон бен-Косеба, ли­дер Вто­рой Иудей­ской вой­ны (132–135). Он за­хва­тил Иеру­са­лим, был при­знан иуде­я­ми «мес­си­ей» и по­лу­чил сим­во­ли­че­ское имя Бар-Кох­ба, то есть «Сын Звез­ды», со­глас­но из­вест­но­му про­ро­че­ству (Числ.24:17). Им­пе­ра­тор Адри­ан с боль­ши­ми по­те­ря­ми для сво­их войск по­да­вил вос­ста­ние, и Бар-Кох­ба по­гиб (135 г.). Бо­лее по­лу­мил­ли­о­на иуде­ев бы­ло каз­не­но, остав­ших­ся на­все­гда из­гна­ли из Па­ле­сти­ны (воз­вра­ще­ние ка­ра­лось смер­тью). На ме­сте раз­ру­шен­но­го Иеру­са­ли­ма воз­ник­ла эл­ли­ни­сти­че­ская ко­ло­ния Элия Ка­пи­то­ли­на, на ме­сте Иеру­са­лим­ско­го хра­ма по­стро­ен храм Юпи­те­ра Ка­пи­то­лий­ско­го. Так за­кон­чи­лась ис­то­рия биб­лей­ско­го Из­ра­и­ля.

^[5] Ра­зу­ме­ет­ся, въезд Хри­ста в Иеру­са­лим но­сил при­ват­ный ха­рак­тер и не мог со­про­вож­дать­ся на­род­ны­ми вол­не­ни­я­ми, как в ги­пер­бо­ли­зи­ро­ван­ном опи­са­нии еван­ге­ли­стов («весь го­род при­шёл в дви­же­ние», – Мф.21:10 и др.). В этом слу­чае Он был бы немед­лен­но аре­сто­ван как оче­ред­ной бун­тов­щик. Еван­гель­ские тек­сты но­сят не хро­ни­каль­ный, но ре­ли­ги­оз­ный (бо­го­слов­ский) ха­рак­тер; ис­то­ри­че­ские ре­а­лии от­сту­па­ют на вто­рой план и на­прав­ле­ны на луч­шее вы­яв­ле­ние бо­го­слов­ско­го смыс­ла про­ис­хо­дя­ще­го. Впро­чем, это осо­бая те­ма.

^[6] Со­глас­но ав­то­рам си­ноп­ти­че­ских Еван­ге­лий, Хри­стос со­вер­ша­ет Пас­ху в уста­нов­лен­ное вре­мя, в ночь с 14/15 ни­са­на (Мф.26:17; Мк.14:12; Лк.22:7-8). В та­ком слу­чае арест, рас­пя­тие и по­гре­бе­ние при­хо­дят­ся на свя­щен­ный день Пас­хи, что аб­со­лют­но невоз­мож­но. Од­на­ко, по еван­ге­ли­сту Иоан­ну, всё это про­ис­хо­дит имен­но на­ка­нуне Пас­хи (Ин.18:28). По­пыт­ки со­гла­со­вать это яв­ное про­ти­во­ре­чие по­ро­ди­ли в на­у­ке це­лый спектр мне­ний (на­ли­чие двух ка­лен­да­рей, воз­мож­ность жи­те­лям не-Иудеи со­вер­шать пас­халь­ные об­ря­ды рань­ше из-за огром­но­го на­плы­ва па­лом­ни­ков и др.). Со­гла­сия меж­ду учё­ны­ми нет до сих пор. Но для нас это прин­ци­пи­аль­но­го зна­че­ния не име­ет.

^[7] «Тай­ной» она на­зва­на не по­то­му, что име­ла стро­го «кон­спи­ра­тив­ный» ха­рак­тер (как ноч­ные сход­ки на­ших ре­во­лю­ци­о­не­ров), но по­то­му, что на ней бы­ло уста­нов­ле­но та­ин­ство Ев­ха­ри­стии.

^[8] По­це­луй слу­жил сре­ди на­ро­дов Во­сто­ка обыч­ным зна­ком при­вет­ствия и вза­и­мо­ува­же­ния (ча­сто фор­маль­ным, как и в на­ше вре­мя). О нём ча­сто упо­ми­на­ет­ся в Свя­щен­ном Пи­са­нии в раз­лич­ных кон­текстах. Но толь­ко это един­ствен­ное в ис­то­рии лжи­вое при­вет­ствие име­ло столь ужас­ный ха­рак­тер, что по­лу­чи­ло сим­во­ли­че­ское (и предо­сте­ре­га­ю­щее!) на­зва­ние «по­це­луй Иуды». Ко­гда ли­дер об­нов­лен­цев А. Вве­ден­ский в со­про­вож­де­нии боль­ше­вист­ских сол­дат по­до­шёл за бла­го­сло­ве­ни­ем к митр. Пет­ро­град­ско­му Ве­ни­а­ми­ну (бу­ду­ще­му свя­щен­но­му­че­ни­ку, †1922), тот ска­зал: «Отец Алек­сандр! Оставь­те. Мы же с Ва­ми не в Геф­си­ман­ском са­ду!» (Ес­ли не оши­ба­юсь, это про­ис­хо­ди­ло в са­ду Алек­сан­дро-Нев­ской Лав­ры.)

^[9] Один из сим­во­ли­че­ских эпи­те­тов Бо­га, лич­ное имя Ко­то­ро­го, Яхве (Йахве), стро­го та­бу­и­ро­ва­лось. Обыч­но его за­ме­нял эпи­тет Адонай (греч. Кюриос, Кириос, лат. Dominus) – Гос­подь. Эта тра­ди­ция со­хра­ня­ет­ся и в хри­сти­ан­стве.

^[10] Рим­ляне при­да­ва­ли каз­ни де­мон­стра­ци­он­но-вос­пи­та­тель­ный ха­рак­тер: как мож­но больше­му чис­лу жи­те­лей нуж­но бы­ло на­пом­нить, что ожи­да­ет их в слу­чае непо­ви­но­ве­ния вла­сти «бо­же­ствен­но­го им­пе­ра­то­ра». Этой же це­ли слу­жи­ла и до­щеч­ка с ука­за­ни­ем глав­ной ви­ны осуж­дён­но­го, ко­то­рую он нёс на шее; за­тем её при­ко­ла­чи­ва­ли ко кре­сту у него над го­ло­вой. Пи­лат, по­бо­яв­ший­ся от­пу­стить Хри­ста, ото­мстил нена­ви­ди­мым им иуде­ям сво­ей на­ро­чи­то из­де­ва­тель­ской над­пи­сью на таб­лич­ке, при­би­той ко кре­сту рас­пя­то­го Хри­ста. Дей­стви­тель­но, ес­ли мы при­мем во вни­ма­ние, кто был ав­то­ром тек­ста, ка­ков его бук­валь­ный смысл и ко­му адре­со­ва­лась над­пись, то пой­мём бо­лез­нен­ную ре­ак­цию иудей­ской вер­хуш­ки (Ин.19:19-22).

^[11] «Ча­сы» – это бо­го­слу­же­ния су­точ­но­го цик­ла (смот­ри­те Сло­варь-глос­са­рий в При­ло­же­нии); «цар­ски­ми» эти осо­бые пят­нич­ные служ­бы на­зы­ва­ют­ся по­то­му, что ко­гда-то в Кон­стан­ти­но­по­ле на них при­сут­ство­ва­ли им­пе­ра­то­ры со всем дво­ром.

^[12] Един­ствен­ное ис­клю­че­ние – в слу­чае сов­па­де­ния Страст­ной Пят­ни­цы с празд­ни­ком Бла­го­ве­ще­ния; то­гда со­вер­ша­ет­ся Ли­тур­гия св. Иоан­на Зла­то­уста.

^[13] Не бу­дем за­бы­вать, что это со­бы­тие, в ко­то­ром Сын Бо­жий явил Се­бя Вла­ды­кой жиз­ни и смер­ти, за­ра­нее уве­ряя апо­сто­лов в том, что близ­кие стра­да­ния – не по­ра­же­ние и по­зор, но по­бе­да и сла­ва, увен­чан­ная Вос­кре­се­ни­ем, – про­изо­шло вес­ной, неза­дол­го до стра­да­ний, а со­всем не в ав­гу­сте, со­глас­но позд­ней­шей да­те празд­ни­ка Пре­об­ра­же­ния Гос­под­ня. (О прин­ци­пах да­ти­ров­ки неко­то­рых празд­нич­ных со­бы­тий в ли­тур­ги­че­ском ка­лен­да­ре см.: «Ка­лен­дар­ные цик­лы», – о непо­движ­ном го­до­вом цик­ле).

^[14] Ес­ли слу­жит один свя­щен­ник, то ико­ны и Еван­ге­лие несут ми­ряне, под­кла­ды­вая под них пе­ле­ны.

^[15] Лишь в этом слу­чае, один раз в го­ду, мы сле­ду­ем тра­ди­ции рим­ско­го ка­лен­да­ря – от­счи­ты­вать на­ча­ло су­ток с по­лу­но­чи; во всё осталь­ное ли­тур­ги­че­ское вре­мя сле­ду­ем ев­рей­ской тра­ди­ции на­чи­нать но­вый день (сут­ки) с ве­че­ра. По­это­му бо­го­слу­же­ние лю­бо­го цер­ков­но­го дня (празд­ни­ка) на­чи­на­ет­ся ве­че­ром пред­ше­ству­ю­ще­го дня (обыч­но в 17–18 ча­сов).

^[16] То есть весь че­ло­ве­че­ский род. Ев­рей­ское сло­во адам пе­ре­во­дит­ся про­сто как «че­ло­век» (лю­бой че­ло­век). В со­би­ра­тель­ном смыс­ле озна­ча­ет всё че­ло­ве­че­ство; в ка­че­стве лич­но­го име­ни от­но­сит­ся к Пер­во­че­ло­ве­ку (Ада­му). Со­сто­я­ние «тле­ния» – это со­сто­я­ние ду­хов­ной и физи­че­ской де­гра­да­ции, невоз­мож­но­сти осу­ще­ствить в се­бе по­до­бие Бо­жие и ре­а­ли­зо­вать своё ис­тин­ное пред­на­зна­че­ние (смот­ри­те вы­ше раз­дел «Как мы бы­ли спа­се­ны?»). Здесь на­ше­му бо­го­слов­ско­му тер­ми­ну «тле­ние» со­от­вет­ству­ют гре­че­ское сло­во фтора (бук­валь­но ‘ги­бель’, ‘уни­что­же­ние’, ‘пор­ча’, ‘раз­вра­ще­ние’) и его ла­тин­ский эк­ви­ва­лент corruptio, вряд ли нуж­да­ю­щий­ся в осо­бых ком­мен­та­ри­ях! Увы! На ин­ди­ви­ду­аль­ном уровне этой бо­лез­нью стра­да­ют очень мно­гие. Хри­стос раз и на­все­гда вы­вел из со­сто­я­ния «кор­руп­ции» че­ло­ве­че­скую при­ро­ду как та­ко­вую, но не осво­бо­дил нас от необ­хо­ди­мо­сти бо­роть­ся с этим ис­ку­си­тель­ным злом на лич­ност­ном уровне. Для по­бе­ды Он да­ро­вал нам неоску­де­ва­е­мую по­мощь – ис­це­ля­ю­щую и спа­са­ю­щую бо­же­ствен­ную бла­го­дать. Всё за­ви­сит толь­ко от на­шей ве­ры (вер­но­сти-до­ве­рия!) и во­ли.

^[17] Ис.14:9. Здесь – воль­ный па­ра­фраз биб­лей­ско­го тек­ста. Бук­валь­ный смысл это­го сти­ха иной (см. рус­ский пе­ре­вод). В це­лом же прит­ча Ис­айи (см. в рас­ши­рен­ном кон­тек­сте в лю­бой Биб­лии: Ис.14:3-21) – са­ти­ра на па­де­ние над­мен­но­го ме­со­по­там­ско­го ца­ря. От­цы Церк­ви ви­де­ли в ней сим­во­ли­че­ское изо­бра­же­ние па­де­ния Ден­ни­цы-Лю­ци­фе­ра.

^[18] Двой­ная ци­та­та: Ос.13:14 = 1Кор.15:55.

^[19] Име­ют­ся в ви­ду бо­го­слу­же­ния су­точ­но­го цик­ла (см. ста­тью «Ча­сы» в Сло­ва­ре), в дан­ном слу­чае Ча­сы III-й и VI-й, ко­то­рые в дру­гое вре­мя чи­та­ют­ся на кли­ро­се пса­лом­щи­ком пе­ред на­ча­лом Ли­тур­гии. Свя­щен­ник в это вре­мя со­вер­ша­ет про­ско­ми­дию (го­то­вит ев­ха­ри­сти­че­ские хлеб и ви­но и по­ми­на­ет за здра­вие и за упо­кой).

^[20] Еван­гель­ское чте­ние о Его вос­кре­се­нии про­зву­ча­ло уже на Ли­тур­гии Ве­ли­кой Суб­бо­ты, ко­то­рая, по Уста­ву, долж­на слу­жить­ся ве­че­ром, то есть пред­ше­ство­вать ноч­ной Пас­халь­ной служ­бе. Яс­но, что в при­ход­ской прак­ти­ке со­блю­сти это пред­пи­са­ние невоз­мож­но. По­сле утрен­ней Ли­тур­гии Ве­ли­кой Суб­бо­ты на­чи­на­ет­ся освя­ще­ние яиц и ку­ли­чей (что то­же про­ти­во­ре­чит Уста­ву), а для хо­зя­ек – окон­ча­тель­ные хло­по­ты на кухне пе­ред дол­го­ждан­ным ноч­ным розго­ве­ньем.

^[21] Пе­ре­вод чте­ния вы­пол­нен ар­хи­манд­ри­том Иан­ну­а­ри­ем (Ив­ли­е­вым) и опуб­ли­ко­ван вме­сте с про­по­ве­дью в жур­на­ле «Во­да жи­вая» [18]. Смот­ри­те эту про­по­ведь да­лее в При­ло­же­ни­ях.

^[22] Греч. харин анти хари­тос, бук­валь­но – «бла­го­дать вме­сто бла­го­да­ти». Име­ет­ся в ви­ду бла­го­дать (ми­лость), да­ро­ван­ная в Вет­хом За­ве­те через при­ня­тие и ис­пол­не­ние Мо­и­се­е­ва За­ко­на. Этот За­кон (То­ра) не был окон­ча­тель­ным и спа­си­тель­ным (Гал.3:11), но лишь вре­мен­ным и под­го­то­ви­тель­ным, и был упразд­нен по­сле да­ро­ва­ния нам Хри­стом неоску­де­ва­ю­щей спа­си­тель­ной бла­го­да­ти.

^[23] Ука­зы­ва­ют­ся лишь так на­зы­ва­е­мые «пе­ре­хо­дя­щие празд­но­ва­ния», свя­зан­ные толь­ко с кон­крет­ны­ми дня­ми Свет­лой сед­ми­цы, но не с чис­ла­ми ме­ся­ца. Каж­дый год Свет­лая сед­ми­ца при­хо­дит­ся на раз­ные чис­ла ме­ся­ца и, со­от­вет­ствен­но, на её дни при­хо­дят­ся раз­ные па­мят­ные со­бы­тия ми­ней­но­го (непо­движ­но­го) ка­лен­дар­но­го цик­ла.

^[24] По­дроб­нее см.: [54].

^[25] В Ма­ло­рос­сии всё на­обо­рот: «ку­ли­чом» там на­зы­ва­ют ку­ша­нье, при­го­тов­лен­ное из тво­рога (на­ша «пас­ха»), а «пас­хой» – наш ку­лич.

^[26] Ав­тор По­сла­ния к Ев­ре­ям по­дроб­но объ­яс­ня­ет про­об­ра­зо­ва­тель­ный ха­рак­тер вет­хо­за­вет­но­го бо­го­слу­же­ния. По За­ко­ну Мо­и­сея (То­ре), «по­чти всё освя­ща­ет­ся кро­вью, и без про­ли­тия кро­ви не бы­ва­ет про­ще­ния» (Евр.9:22). Но этот вре­мен­ный За­кон имел лишь «тень бу­ду­щих благ» и не мог «од­ни­ми и те­ми же жерт­ва­ми, при­но­си­мы­ми из го­да в год, сде­лать при­хо­дя­щих к ним лю­дей со­вер­шен­ны­ми» (10:1). По­это­му Хри­стос, ис­пол­няя окон­ча­тель­ный за­мы­сел От­ца о на­шем спа­се­нии, от­ме­ня­ет эти жерт­вы (10:9-10). Ведь «вся­кий свя­щен­ник еже­днев­но стоит в слу­же­нии [пе­ред пре­сто­лом], при­но­ся мно­го раз од­ни и те же жерт­вы, ко­то­рые ни­ко­гда не мо­гут ис­тре­бить гре­хов. Этот же [Хри­стос], при­не­ся од­ну жерт­ву за гре­хи, сде­лал на­все­гда со­вер­шен­ны­ми освя­ща­е­мых» (10:11-12, 14).

^[27] Име­ем в ви­ду лишь пер­вый день празд­ни­ка и его бо­го­слу­жеб­ное про­дол­же­ние – «попраздн­ство» (т. е. по­сле празд­ни­ка). Этот пе­ри­од за­вер­ша­ет­ся «от­да­ни­ем» празд­ни­ка. Из дву­на­де­ся­тых празд­ни­ков са­мое боль­шое по­праздн­ство (во­семь дней) у Бо­го­яв­ле­ния, Воз­не­се­ния и Успе­ния Бо­го­ма­те­ри; у осталь­ных мень­ше. Пер­вый день празд­ни­ка в этот счёт не вхо­дит; по­это­му и пе­ри­од пас­халь­но­го по­праздн­ства на­счи­ты­ва­ет 39 дней. Опре­де­ляя об­щую про­дол­жи­тель­ность празд­ни­ка, при­ня­то сум­ми­ро­вать пер­вый день празд­ни­ка, по­праздн­ство и предпраздн­ство (так на­зы­ва­ют день или дни, пред­ше­ству­ю­щие неко­то­рым боль­шим празд­ни­кам, служ­бы ко­то­рых со­дер­жат пес­но­пе­ния на те­мы бу­ду­ще­го празд­ни­ка, – см. Сло­варь-глос­са­рий). Но «празд­нич­ны­ми» в тра­ди­ци­он­ном по­ни­ма­нии эти дни на­звать труд­но, к то­му же в ря­де слу­ча­ев они сов­па­да­ют с по­стом (пе­ред Рож­де­ством, Пре­об­ра­же­ни­ем, Успе­ни­ем). Предпраздн­ство ло­гич­но рас­смат­ри­вать лишь как нрав­ствен­ную и ин­тел­лек­ту­аль­ную под­го­тов­ку к празд­ни­ку. Ви­ди­мо, по­это­му Устав под­чёр­ки­ва­ет, что у празд­ни­ка Пас­хи пред­праздн­ства нет (!), хо­тя под­го­тов­кой к нему слу­жит Ве­ли­кий пост, а в служ­бе Ве­ли­кой Суб­бо­ты уже зву­чат пас­халь­ные мо­ти­вы: пе­ре­об­ла­че­ние ду­хо­вен­ства и прич­та в бе­лые ри­зы, за­ме­на в ал­та­ре и хра­ме всех чёр­ных по­кро­вов на бе­лые, еван­гель­ское чте­ние о вос­кре­се­нии Хри­ста. Раз­ве это не пред­праздн­ство?

^[28] Для луч­ше­го уяс­не­ния смыс­ла про­чтём этот Ка­нон, на­сы­щен­ный важ­ны­ми бо­го­слов­ски­ми и по­э­ти­че­ски­ми ме­та­фо­ра­ми и ал­лю­зи­я­ми, в пе­ре­во­де. Рус­ский пе­ре­вод, в ря­де слу­ча­ев сти­ли­сти­че­ски под­прав­лен­ный c огляд­кой на гре­че­ский текст, да­ёт­ся по из­да­ни­ям: 36; 13]. При этом со­хра­ня­ет­ся от­сут­ству­ю­щий в рус­ском язы­ке, но при­выч­ный нам зва­тель­ный па­деж при об­ра­ще­нии ко Хри­сту – Христе (или Христе Боже). В скоб­ках под ир­мо­са­ми и тро­па­ря­ми – от­сыл­ки к тек­стам Свя­щен­но­го Пи­са­ния, на ко­то­рые опи­рал­ся ав­тор Ка­но­на; ино­гда это по­чти до­слов­ные ци­та­ты, ли­бо па­ра­фра­зы, не все­гда лег­ко узна­ва­е­мые. В ком­мен­та­ри­ях к Пас­халь­но­му ка­но­ну ис­поль­зо­ва­на кни­га: [21. С. 111–117].

^[29] По­сле каж­до­го тро­па­ря Ка­но­на по­ёт­ся пас­халь­ный тро­парь Хри­стос вос­кре­се…, а по­сле каж­дой пес­ни про­из­но­сит­ся Ма­лая ек­те­нья и со­от­вет­ству­ю­щий воз­глас свя­щен­ни­ка.

^[30] Ка­мень в пу­стыне, из ко­то­ро­го Мо­и­сей уда­ром из­влек во­ду, – это про­об­раз жи­во­тво­ря­щих рё­бер Хри­сто­вых, ис­то­чив­ших кровь и во­ду для Кре­ще­ния и При­ча­ще­ния (Исх.17:6; Мф.26:29).

^[31] То, что пре­ис­под­няя на­пол­ни­лась све­том, – озна­ча­ет суд над вра­га­ми Хри­ста. Они хо­те­ли бы бе­жать, но бе­жать им неку­да, ибо всю­ду Хри­стос (вспом­ним сти­хи «Да вос­креснет Бог…» в на­ча­ле Утре­ни).

^[32] Чет­вер­тая песнь всех ка­но­нов на­по­ми­на­ет о слу­же­нии сто­яв­ше­го на стра­же свя­то­го про­ро­ка Ав­ва­ку­ма, про­ви­дев­ше­го необы­чай­ное и ужа­сав­ше­го­ся си­лой Гос­по­да. Пре­дель­ным про­яв­ле­ни­ем это­го чу­да си­лы и все­мо­гу­ще­ства Бо­жия, про­ви­ден­ным Ав­ва­ку­мом, и бы­ло Вос­кре­се­ние Хри­сто­во.

^[33] В Кни­ге Ис­ход на­хо­дим два про­об­ра­за Иису­са Хри­ста: 1) пас­халь­ный аг­нец в па­мять из­бав­ле­ния от еги­пет­ско­го раб­ства (Исх.12:5-11) и 2) по­свя­ще­ние Бо­гу каж­до­го пер­вен­ца, раз­вер­за­ю­ще­го ма­те­рин­скую утро­бу (ка­ким яв­ля­ет­ся и един­ствен­ный ре­бе­нок) (Исх.13:1-2). Этих пер­вен­цев, со­глас­но За­ко­ну, на­до бы­ло «вы­ку­пать» у Бо­га осо­бой жерт­вой. Про­об­раз ясен: Гос­подь Иисус Хри­стос стал та­ким Пер­вен­цем, раз­верз­шим дев­ствен­ную утро­бу и по­свя­щён­ным Бо­гу, во­лю Ко­то­ро­го Он тво­рил до кон­ца. При этом Он был Пас­халь­ной Жерт­вой (Агн­цем), при­не­сён­ной как за Се­бя Са­мо­го, так и за гре­хи все­го ми­ра, из­бав­лен­но­го с тех пор от тле­ния и смер­ти. Та­ков смысл это­го тро­па­ря.

^[34] Здесь рас­кры­ва­ет­ся ра­дост­ное ис­пол­не­ние прит­чи о де­ся­ти де­вах (Мф.25:1-13).

^[35] В пер­вом тек­сте утвер­жда­ет­ся мысль, что Гос­подь по­беж­да­ет за­ко­ны при­ро­ды не на­си­ли­ем («лом­кой»), а пе­ре­хо­дом в су­ще­ствен­но иной план бы­тия, на­хо­дя­щий­ся вне сфе­ры за­ко­нов тлен­ной при­ро­ды, вне пе­ри­фе­рии ми­ра. Как хо­ро­шо вы­ра­жа­лись сред­не­ве­ко­вые схо­ла­сты, «Gratia naturam non tollit, sed perficit – бла­го­дать не уни­что­жа­ет при­ро­ду, но до­во­дит её до со­вер­шен­ства». Чу­до не про­ти­во­есте­ствен­но, а сверхъ­есте­ствен­но. Хри­стос ро­дил­ся и Хри­стос вос­крес: при этом утро­ба Ма­те­ри оста­лась дев­ствен­ной, а ка­мень, слу­жив­ший две­рью гроб­ни­цы, – «за­пе­ча­тан­ным», то есть со­хра­нив­шим на­ло­жен­ные на него стра­жей пе­ча­ти (Мф.27:66). «За­печата­ну гро­бу, жи­вот (жизнь) от гро­ба воз­си­ял еси Хри­сте Бо­же, и дверем за­клю­чен­ным, уче­ни­ком пред­стал еси» (суб­бо­та Свет­лой сед­ми­цы; тро­парь, глас 7-й). Это не на­ру­ше­ние, а пре­вос­хож­де­ние (perfectio). Та­ко­ва ис­тин­ная по­бе­да.

^[36] Эта песнь от­ли­ча­ет­ся че­кан­ны­ми бо­го­слов­ски­ми фор­му­ли­ров­ка­ми, свой­ствен­ны­ми ге­нию свя­то­го Иоан­на Да­мас­ки­на, сов­ме­ща­ю­ще­го по­э­ти­че­ский по­лет мыс­ли с без­уко­риз­нен­ной стро­го­стью и точ­но­стью вы­ра­же­ния. Осо­бен­но за­ме­ча­те­лен ир­мос с его ос­нов­ною мыс­лью: стра­да­ние Хри­ста бы­ло необ­хо­ди­мо для все­объ­ем­лю­ще­го вос­при­я­тия Им че­ло­ве­че­ско­го есте­ства и, через это, – «об­лечение» (при­ве­де­ние) его в из­на­чаль­ное «бла­го­ле­пие», утра­чен­ное в гре­хо­па­де­нии. Дру­гая важ­ная мысль: Хри­стос и до Сво­е­го во­пло­ще­ния и во­че­ло­ве­че­ния, как Сын Бо­жий, вме­сте с От­цом при­ни­мал уча­стие в «до­мо­стро­и­тель­стве Спа­се­ния» (ссыл­ка на из­бав­ле­ние дру­зей про­ро­ка Да­ни­и­ла из «хал­дей­ской пе­чи», – см. Дан. 3 гл.). По­это­му Он мо­жет быть на­зван Бо­гом всех вет­хо­за­вет­ных пра­вед­ни­ков («от­цов»), пусть ещё и не знав­ших тай­ну Три­еди­но­го Бо­га, от­кры­тую нам через Бо­го­во­пло­ще­ние.

^[37] Несколь­ко необыч­ный для рус­ско­го чи­та­те­ля тер­мин упо­треб­ля­ет­ся в дан­ном слу­чае ис­клю­чи­тель­но в по­ло­жи­тель­ном смыс­ле (в пе­ре­во­де с гре­че­ско­го – «ис­точ­ник», «при­чи­на»). Мож­но пе­ре­ве­сти: « вос­пе­ва­ем То­го, Кто стал При­чи­ной про­ис­шед­ше­го…»).

^[38] Этот тро­парь да­ёт дог­ма­ти­че­скую фор­му­ли­ров­ку Пас­хи как на­ча­ла «жиз­ни бу­ду­ще­го ве­ка». Этим непо­сред­ствен­но свя­зы­ва­ют­ся 6-й и 12-й чле­ны Сим­во­ла Ве­ры («…и вос­крес­ше­го в тре­тий день, со­глас­но Пи­са­ни­ям, …и жиз­ни бу­ду­ще­го ве­ка».

^[39] В дан­ном слу­чае сло­во «суб­бо­та» (празд­нич­ный день в Вет­хом За­ве­те) упо­треб­ля­ет­ся в зна­че­нии празд­ни­ка во­об­ще, что яс­но из по­сле­ду­ю­щих слов. Но празд­ник Хри­сто­ва Вос­кре­се­ния неиз­ме­ри­мо вы­ше всех дру­гих празд­ни­ков!

^[40] Вос­про­из­во­дит­ся по пуб­ли­ка­ции: [18. С. 8–9]. Текст Кни­ги Де­я­ний Апо­столь­ских име­ет осо­бое зна­че­ние, по­то­му что еван­гель­ский фраг­мент о вос­кре­се­нии Хри­ста про­чи­ты­ва­ет­ся за Ли­тур­ги­ей Ве­ли­кой Суб­бо­ты. А еван­гель­ское чте­ние пас­халь­ной Ли­тур­гии, как мы мог­ли убе­дить­ся, ни­че­го не го­во­рит о Его вос­кре­се­нии.

^[41] Сле­ду­ет пом­нить, что та­кие пас­халь­ные пре­де­лы – толь­ко для XX–XXI сто­ле­тий, ко­гда со­от­но­ше­ние меж­ду да­та­ми юли­ан­ско­го и гри­го­ри­ан­ско­го ка­лен­да­ря вы­чис­ля­ет­ся по фор­му­ле n + 13! C 2100 го­да от­ста­ва­ние юли­ан­ско­го ка­лен­да­ря от аст­ро­но­ми­че­ско­го вре­ме­ни до­стигнет 14 дней, и са­мая ран­няя Пас­ха бу­дет при­хо­дить­ся на 5 ап­ре­ля, а са­мая позд­няя – на 9 мая. Со­от­вет­ствен­но, на один день к ле­ту пе­ре­дви­нут­ся и все да­ты непо­движ­ных празд­ни­ков (Рож­де­ство – на 8 ян­ва­ря, Бо­го­яв­ле­ние – на 20 ян­ва­ря и т. д.). Впро­чем, это осо­бая те­ма (см.: «Ка­лен­дарь для че­ло­ве­ка или че­ло­век для ка­лен­да­ря? Ко­гда мы празд­ну­ем Рож­де­ство Хри­сто­во»).

^[42] В XVI–XVII сто­ле­тии раз­ни­ца меж­ду ка­лен­да­ря­ми со­став­ля­ла 10 дней, и са­мая ран­няя пра­во­слав­ная Пас­ха при­хо­ди­лась на 1 ап­ре­ля по гри­го­ри­ан­ско­му ка­лен­да­рю.

^[43] Бу­дет при­хо­дить­ся уже на 5 ап­ре­ля.

^[44] При­хо­ди­лась на 6 мая, по­сколь­ку раз­ни­ца меж­ду ка­лен­да­ря­ми в XVIII сто­ле­тии со­став­ля­ла 11 дней.

^[45] По­дроб­нее смот­ри­те ста­тью «Сед­ми­ца» в Сло­ва­ре-глос­са­рии.

^[46] В сло­ве «мытарь» уда­ре­ние на пер­вом сло­ге! См. Дья­чен­ко Г., свящ. Пол­ный цер­ков­но-сла­вян­ский сло­варь. М., 1993. С. 322. То же – во всех ор­фо­гра­фи­че­ских и ор­фо­эпи­че­ских сло­ва­рях рус­ско­го язы­ка. Бы­ту­ю­щая в цер­ков­ной сфе­ре фор­ма «мытарь» мог­ла воз­ник­нуть по ана­ло­гии со сло­вом «мытарства» и ста­ла про­фес­сио­наль­ным нео­ло­гиз­мом, как «компас» у мо­ря­ков, «искра» у во­ди­те­лей или «осужден­ный» в ми­ли­цей­ской сре­де.

^[47] Гре­че­ское на­зва­ние это­го вос­кре­се­нья в цер­ков­ном ка­лен­да­ре – Ан­ти­пас­ха – бук­валь­но озна­ча­ет «вме­сто Пас­хи»), «по­то­му что этот день – пер­вый из вос­крес­ных дней все­го го­да, в ко­то­рый со­бы­тие Вос­кре­се­ния по­вто­ря­ет­ся» [43. С. 639–640]. Дей­стви­тель­но, мы по­чти­тель­но на­зы­ва­ем каж­дый вос­крес­ный день «ма­лой Пас­хой». При­хо­дит­ся стал­ки­вать­ся с невер­ным по­ни­ма­ни­ем тер­ми­на Ан­ти­пас­ха да­же в цер­ков­ной сре­де (греч. анти име­ет несколь­ко зна­че­ний, глав­ное – ‘вме­сто’, ‘за’).

^[48] Пер­вая пас­халь­ная Неде­ля (в зна­че­нии вос­кре­се­нье) – это сам празд­ник Свет­ло­го Хри­сто­ва Вос­кре­се­ния (ина­че – «пер­вый день празд­ни­ка»).

^[49] Здесь при­ве­де­ны немно­гие про­из­ве­де­ния по­э­ти­че­ско­го жан­ра. Риф­мо­ван­ных строк, по­свя­щен­ных Стра­стям и Вос­кре­се­нию Хри­сто­ву, – не счесть, но тех из них, что мо­гут на­зы­вать­ся сти­ха­ми, – не так мно­го. Впро­чем, это ка­са­ет­ся не толь­ко ре­ли­ги­оз­ной те­ма­ти­ки.

^[50] Хо­ро­шо из­вест­но, что обы­ден­ное че­ло­ве­че­ское со­зна­ние до сих пор не же­ла­ет ми­рить­ся со страш­ной це­ной на­ше­го ис­куп­ле­ния. С пре­дель­ной пол­но­той эту скорбь и недо­уме­ние вы­ра­жа­ют стро­фы на­ше­го из­вест­но­го пи­са­те­ля. При­над­ле­жа­щий при­знан­но­му клас­си­ку XX сто­ле­тия, этот по­э­ти­че­ский ше­девр под­ку­па­ет сво­ей тра­ги­че­ской ис­крен­но­стью, ве­ро­ят­но, рож­дён­ной судь­бой са­мо­го ав­то­ра. По­это­му по­нят­ные пре­тен­зии дог­ма­ти­че­ско­го ха­рак­те­ра вы­но­сят­ся за скоб­ки.

^[51] Ива­нов Вяч. Сти­хо­тво­ре­ния и по­э­мы. Л., 1978. С. 294. В ру­ко­пи­си под сти­хо­тво­ре­ни­ем име­ет­ся при­пис­ка: «Ба­ку 10.VIII ве­че­ром, при ви­де про­ло­ман­ной в уни­вер­си­тет­ском ко­ри­до­ре две­ри. Утром узнал, что вче­ра в 10 ч. ве­че­ра умер Алек­сандр Блок». Блок умер 7 ав­гу­ста 1921 го­да, но весть до­шла до Ба­ку позднее и не бы­ла точ­ной.

^[52] Вклю­ча­ет лишь тер­ми­ны и от­дель­ные пер­со­на­лии, упо­треб­ля­е­мые в кни­ге. По­дроб­нее см.: [71; 44; 32; 63. С. 169–186; 29; 53; 73]. Уда­ре­ния в од­них и тех же сло­вах в цер­ков­но­сла­вян­ском и рус­ском язы­ках не все­гда сов­па­да­ют. Дан­ный сло­ва­рик но­сит ис­то­ри­ко-ли­тур­ги­че­ский (не фило­ло­ги­че­ский!) ха­рак­тер и пред­на­зна­чен для луч­ше­го по­ни­ма­ния рус­ско­го тек­ста кни­ги. По­это­му древ­ние ва­ри­ан­ты опус­ка­ют­ся, и пред­ла­га­ет­ся цер­ков­но­сла­вян­ская нор­ма бо­го­слу­жеб­но­го язы­ка Си­но­даль­но­го пе­ри­о­да, ко­то­рым мы поль­зу­ем­ся до сих пор. См.: [15]. По тех­ни­че­ским при­чи­нам гре­че­ские тер­ми­ны да­ют­ся по­ка лишь в рус­ской транс­ли­те­ра­ции; ес­ли тер­мин чи­та­ет­ся дво­я­ко (про­из­но­ше­ние «по Эраз­му» и «по Рей­х­ли­ну»), то при­во­дят­ся оба ва­ри­ан­та.

^[53] Ста­тья опуб­ли­ко­ва­на: [55. С. 384–385].

^[54] Ста­тья опуб­ли­ко­ва­на: [58. С. 556].

Ис­точ­ни­ки и ли­те­ра­ту­ра

Спи­сок вклю­ча­ет лишь ра­бо­ты, ис­поль­зо­ван­ные ав­то­ром при на­пи­са­нии кни­ги. Все они – как древ­ние ис­точ­ни­ки, так и ис­сле­до­ва­тель­ская ли­те­ра­ту­ра и пуб­ли­ка­ции иных жан­ров – ра­ди удоб­ства опи­са­ны в ал­фа­вит­ном по­ряд­ке.

1. Аве­рин­цев Сер­гей. Со­бра­ние со­чи­не­ний. Со­фия–Ло­гос. Сло­варь. Ки­ев, 2006. С. 399–402.

2. Анич­ков-Пла­то­нов И. Н. Рас­суж­де­ние о крест­ных хо­дах Пра­во­слав­ной Церк­ви. М., 1842.

3. Ан­то­нин (Ка­пу­стин), ар­хим. По­езд­ка в Ру­ме­лию. СПб., 1879.

4. Ар­ранц М., иером. «Как мо­ли­лись Бо­гу древ­ние ви­зан­тий­цы»: Су­точ­ный круг бо­го­слу­же­ния по древним спис­кам Ви­зан­тий­ско­го Евхо­ло­гия. (Дис­сер­та­ция). Л. [Рим], 1979.

5. Афа­на­сий (Са­ха­ров), еп. О празд­ни­ке Всех Свя­тых в зем­ле Рус­ской про­си­яв­ших и о служ­бе на сей празд­ник // Уче­ные за­пис­ки Рос­сий­ско­го Пра­во­слав­но­го уни­вер­си­те­та ап. Иоан­на Бо­го­сло­ва. Вып. 1. М., 1995. С. 91–101.

6. Би­кер­ман Э. Хро­но­ло­гия древ­не­го ми­ра / Пер. с англ. М. 1975.

7. Бо­ло­тов В. В. Лек­ции по ис­то­рии Древ­ней Церк­ви. Т. II. М., 1994.

8. Бул­га­ков С. Свет неве­чер­ний. Со­зер­ца­ния и умо­зре­ния. М., 1917.

9. Бул­га­ков С. В. На­столь­ная кни­га для свя­щен­но-цер­ков­но-слу­жи­те­лей. [Т. 1]. М., 1993.

10.. Ва­си­лий, еп. (Богда­шев­ский Д. И.). Тай­ная ве­че­ря Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста. Ки­ев, 1906.

11. Во­ро­нов Л., прот. Дог­ма­ти­че­ское бо­го­сло­вие. Клин, 2000.

12. Вос­кре­се­ние Гос­подне. Неде­ля Ан­ти­пас­хи. Пре­по­ло­ве­ние Пя­ти­де­сят­ни­цы [без под­пи­си] // Хри­сти­ан­ское чте­ние. СПб., 1839. Ч. 2. С. 119–136..

13. Вос­кре­се­ние Хри­сто­во. Пас­ха. Бо­го­слу­жеб­ные тек­сты празд­ни­ка на сла­вян­ском и рус­ском язы­ках / С пре­ди­сло­ви­ем прот. А. Шме­ма­на. СПб., 2003.

14. Гли­го­ров Г. Ти­по­ло­ги­че­ское зна­че­ние ев­рей­ско­го празд­ни­ка Пас­хи. «Пас­ха – про­об­раз яв­ле­ния Мес­сии и уча­стия в пи­ре Мес­сии» [элек­трон­ный ре­сурс] // https://bogoslov.ru/article/1632232. Вре­мя до­сту­па: 1.03.2012.

15. Дья­чен­ко Г., свящ. Пол­ный цер­ков­но-сла­вян­ский сло­варь. М., 1993.

16. Зан­дер В. Хри­стос – Но­вая Пас­ха. Объ­яс­не­ние служб Страст­ной сед­ми­цы и Пас­хи. Клин, 2001.

17. Зар­ниц­кий Я. Об огла­си­тель­ном Сло­ве св. Иоан­на Зла­то­уста на све­то­нос­ный день Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва // Санкт-Пе­тер­бург­ский Ду­хов­ный Вест­ник. 1896. № 12–13. С. 213–218.

18. Иан­ну­а­рий (Ив­ли­ев), ар­хим. Про­по­ведь на пас­халь­ное апо­столь­ское чте­ние // Во­да жи­вая. С.-Пе­тер­бург­ский цер­ков­ный вест­ник. 2008. № 4. С. 8–9.

19. Иан­ну­а­рий (Ив­ли­ев), ар­хим. Про­по­ведь на Ан­ти­пас­ху, про­из­не­сён­ная 4 мая 2003 го­да в хра­ме-ча­совне Но­во­му­че­ни­ков и Ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских. (Ру­ко­пись.)

20. Иисус Хри­стос в до­ку­мен­тах ис­то­рии / Со­став­ле­ние, ста­тья и ком­мен­та­рии Б. Г. Де­ре­вен­ско­го. 3 изд. СПб., 2000.

21. Ильин В. Н. За­пе­ча­тан­ный гроб. Пас­ха нетле­ния (объ­яс­не­ние служб Страст­ной сед­ми­цы и Пас­хи). Клин, 2001.

22. Иоанн Зла­то­уст, св. Бе­се­да на Пас­ху // Тво­ре­ния иже во свя­тых от­ца на­ше­го Иоан­на Зла­то­уста, ар­хи­епи­ско­па Консстан­ти­но­поль­ско­го. Т. VI. Кн. 1. [Пг.,] 1916. С. 68–73.

23. Иоанн Зла­то­уст, св. Бе­се­да на три­днев­ное Вос­кре­се­ние Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста // Тво­ре­ния. Т. VI. Кн. 1. [Пг.,] 1916. С. 58–63.

2.4 Иоанн Зла­то­уст, св. Сло­во на Пас­ху // Тво­ре­ния… Т. VI. Кн. 1. [Пг.,] С. 83–86.

25. Иоанн Зла­то­уст, св. Бе­се­ды на По­сла­ние св. апо­сто­ла Пав­ла к Ко­лос­ся­нам, пе­ре­ве­дён­ные с гре­че­ско­го при Санкт-Пе­тер­бург­ской ду­хов­ной ака­де­мии. СПб., 1858.

26. Ис­то­рия древ­не­го ми­ра / Под ред. И. М. Дья­ко­но­ва и др. Изд. 3-е. Кн. II. М., 1989.

27. Кал­лист, еп. Дио­клий­ский. По­ни­ма­ние спа­се­ния в пра­во­слав­ной тра­ди­ции // Стра­ни­цы. Жур­нал Биб­лей­ско-бо­го­слов­ско­го ин-та св. ап. Ан­дрея. М., 1996, № 3. С. 17–37.

28. Кас­си­ан (Без­об­ра­зов), еп. Хри­стос и пер­вое хри­сти­ан­ское по­ко­ле­ние. М., 2001.

29. Ки­при­ан (Керн), ар­хим. Ли­тур­ги­ка: Гим­но­гра­фия и эор­то­ло­гия. М., 2002.

30. Кли­ми­шин И. Ка­лен­дарь и хро­но­ло­гия. М., 1985.

31. Кня­зев А., прот. По­ня­тие о спа­се­нии в Вет­хом За­ве­те // Вест­ник рус­ско­го сту­ден­че­ско­го хри­сти­ан­ско­го дви­же­ния. 1978. № 98

32. Крас­но­сель­цев Н. Ф. О древ­них ли­тур­ги­че­ских тол­ко­ва­ни­ях. Одес­са, 1894.

33. Крат­кое све­де­ние о вос­крес­ном дне (без подп.) // Хри­сти­ан­ское Чте­ние. 1837. Ч. III. С. 303-313.

34. Куп­ри­я­нов И. К. Крест­ные хо­ды, мест­ные празд­ни­ки и цер­ков­ные об­ря­ды древ­не­го Нов­го­ро­да. Нов­го­род, 1859.

35. Ле­вин­ская И. А. Де­я­ния Апо­сто­лов. Ис­то­ри­ко-фило­ло­ги­че­ский ком­мен­та­рий. М., 1999.

36. Ло­вя­гин Е. Бо­го­слу­жеб­ные ка­но­ны на сла­вян­ском и рус­ском язы­ках. СПб., 1875.

37.. Май­ка­пар А. Но­вый За­вет в ис­кус­стве. М., 1998.

38. Мень А., прот. Сын Че­ло­ве­че­ский. М., 1991.

39. Мень А., прот. Та­ин­ство, Сло­во и Об­раз. Бо­го­слу­же­ние Во­сточ­ной Церк­ви / Пре­ди­сло­вие ар­хи­епи­ско­па Иоан­на (Ша­хов­ско­го). Брюс­сель, 1980.

40. Мир­ко­вич Л. Хео­р­то­ло­гиjа. Бео­град, 1961.

41. Ми­ха­ил (Му­дью­гин), еп. Спа­се­ние и оправ­да­ние. (Опыт крат­ко­го рас­кры­тия пра­во­слав­ной субъ­ек­тив­ной со­те­рио­ло­гии) // Бо­го­слов­ские тру­ды. Сб. 7. М., 1971. С. 231–239.

42. Некра­сов А. От­ку­да ве­дет свое на­ча­ло и что со­бою зна­ме­ну­ет круг еже­днев­ных бо­го­слу­же­ний на­ших // Пра­во­слав­ный Со­бе­сед­ник, 1896. Ч. II. С. 392–405.

43. Ни­коль­ский К., прот. По­со­бие к изу­че­нию Уста­ва бо­го­слу­же­ния Пра­во­слав­ной Церк­ви. СПб., 1907 (репр.: М., 1995).

44. Ни­коль­ский К., прот. Сло­варь на­зва­ний мо­лит­во­сло­вий и пес­но­пе­ний цер­ков­ных. Изд. 2-е. СПб., 1892.

45. [НИОР БАН] Три­одь Цвет­ная, XVI в. – БАН, Ар­ханг. Д. 114.

46. [НИОР БАН] Три­одь Пост­ная и Цвет­ная, 2-я пол. XV в. – БАН, 13.5.3 / Яцим. 48.

47. Огиц­кий Д. Ка­но­ни­че­ские нор­мы пра­во­слав­ной пас­ха­лии и про­бле­ма да­ти­ров­ки Пас­хи в усло­ви­ях на­ше­го вре­ме­ни // Бо­го­слов­ские тру­ды. М., 1971. Сб. 7. С. 204-211.

48. Ор­лов Г. Объ­яс­не­ние пас­халь­но­го бо­го­слу­же­ния и пас­халь­ных обы­ча­ев. М., 1898.

49. Па­вел (Виль­чин­ский), еп. О по­след­ней Пас­халь­ной ве­че­ре Иису­са Хри­ста с уче­ни­ка­ми. Ка­зань, 1908.

50. Пас­ха­лия.

51. Пе­ре­во­щи­ков Д. М. О ле­то­счис­ле­нии // Ме­ся­це­слов на 1855 год. СПб., [1854].

52. Пет­ров­ский А. Вос­крес­ный день // Пра­во­слав­ная бо­го­слов­ская эн­цик­ло­пе­дия. СПб., 1902. Т. 3. Кол. 956-979.

53. Пра­во­слав­ная эн­цик­ло­пе­дия. М., 2000–2016. Т. I–XL (из­да­ние про­дол­жа­ет­ся);

54 Райт Дж. Э. Биб­лей­ская ар­хео­ло­гия / Пер. с англ. А. А. Че­ха. Под ред. А. Б. Ни­ки­ти­на. СПб., 2003.

54а. Ру­бан Ю. И., Жел­тов М. С. Арт­ос // Пра­во­слав­ная Эн­цик­ло­пе­дия. М., 2002. Т. III.

55. Ру­бан Ю. Вос­кре­се­нье // Рос­сий­ский гу­ма­ни­тар­ный эн­цик­ло­пе­ди­че­ский сло­варь. М.; СПб., 2002. Т. I. С. 384–385.

56. Ру­бан Ю. Ис­то­рик – агио­граф – чтец. (К 90-ле­тию со дня кон­чи­ны Бо­ри­са Алек­сан­дро­ви­ча Ту­ра­е­ва) // Во­да жи­вая: Санкт-Пе­тер­бург­ский цер­ков­ный вест­ник. 2010. – № 6–7 (125). С. 22-23.

57. Ру­бан Ю. Как мо­ли­лись в Древ­ней Ру­си? // Рос­сия в X–XVIII вв. Про­бле­мы ис­то­рии и ис­точ­ни­ко­ве­де­ния. (Те­зи­сы до­кла­дов и со­об­ще­ний Вто­рых чте­ний, по­свя­щен­ных па­мя­ти А. А. Зи­ми­на. Москва, 26–28 ян­ва­ря 1995 г.). М.: РГГУ, 1995. С. 483–494.

58. Ру­бан Ю. Неде­ля // Рос­сий­ский гу­ма­ни­тар­ный эн­цик­ло­пе­ди­че­ский сло­варь. М.; СПб., 2002. Т. II. С. 556.

59. Ру­бан Ю. От Пас­хи до Тро­и­цы. (Эор­то­ло­ги­че­ские этю­ды) // Стра­ни­цы. Жур­нал Биб­лей­ско-Бо­го­слов­ско­го ин­сти­ту­та ап. Ан­дрея. М., 1996. № 2. С. 87–101; № 3. С. 74–89.

60. Ру­бан Ю. Пас­ха (Свет­лое Хри­сто­во Вос­кре­се­ние) // Рос­сий­ский гу­ма­ни­тар­ный эн­цик­ло­пе­ди­че­ский сло­варь. М.; СПб., 2002. Т. II. С. 688-689.

61. Ру­бан Ю. Пас­ха (Свет­лое Хри­сто­во Вос­кре­се­ние) / Под ред. А. А. Амо­со­ва и В. Ф. Фё­до­ро­ва. Л., 1991.

62. Ру­бан Ю. Спа­се­ние // Рос­сий­ский гу­ма­ни­тар­ный эн­цик­ло­пе­ди­че­ский сло­варь. М.; СПб. Т. III. С. 339–340.

63. Ру­бан Ю. Сре­те­ние Гос­подне (Опыт ис­то­ри­ко-ли­тур­ги­че­ско­го ис­сле­до­ва­ния) / Отв. ред. О. П. Ли­ха­че­ва; всту­пи­тель­ное сло­во про­то­и­е­рея В. Ф. Фе­до­ро­ва / со ста­тьёй отв. ред. «Ве­хи хри­сти­ан­ско­го ка­лен­да­ря». СПб., 1994.

64. Свет­лый Хри­стов празд­ник Пас­ха / Сост. И. Пре­об­ра­жен­ский. СПб., 1904.

65. Се­леш­ни­ков С. И. Ис­то­рия ка­лен­да­ря и его пред­сто­я­щая ре­фор­ма. Изд. 3-е. Л., 1962.

66. Сер­гий (Ста­ро­го­род­ский), ар­хи­еп. Пра­во­слав­ное уче­ние о спа­се­нии. Изд. 4. СПб., 1910.

67. Ска­бал­ла­но­вич М. Тол­ко­вый Ти­пи­кон. М., 1995. Т. II–III.

68. Сло­варь биб­лей­ско­го бо­го­сло­вия / Под ред. Кса­вье Леон-Дю­фу­ра и др. Брюс­сель, 1974.

69. Сло­варь ста­ро­сла­вян­ско­го язы­ка. Ре­принт­ное из­да­ние. – Изд-во С.-Пе­тер­бург­ско­го ун-та. Том I. СПб., 2006.

70. Смир­нов Д. Празд­но­ва­ние вос­крес­но­го дня. (Его ис­то­рия и зна­че­ние.) Ки­ев, 1893.

71. Со­чи­не­ния бла­жен­но­го Си­мео­на, ар­хи­епи­ско­па Фес­са­ло­ни­кий­ско­го. М., 1994.

71а. Страст­ная неде­ля. Вос­кре­се­ние Хри­сто­во [без под­пи­си] // Хри­сти­ан­ское чте­ние. СПб., 1839. Ч. 1.

72. Тафт Р. Ф. Ви­зан­тий­ский цер­ков­ный об­ряд / Пер. с англ.. СПб., 2000.

73. Тафт Р. Ф. Ли­тур­ги­че­ский лек­си­кон / Ро­берт Френ­сис Тафт; [пер. с англ. С. Го­ло­ва­но­ва]. Омск, 2013.

74. Ти­пи­кон, си­есть Устав. СПб., 1992. Ч. 2.

75. Три­одь Цвет­ная. М.: Пе­чат­ный двор, 1591.

76. Успен­ский Н. Д. Ана­фо­ра. (Опыт ис­то­ри­ко-ли­тур­ги­че­ско­го ана­ли­за) // Бо­го­слов­ские тру­ды. Сб. № 13. М., 1975. С. 40-147.

77. Уче­ние о спа­се­нии в раз­ных хри­сти­ан­ских кон­фес­си­ях. М., 2005.

78. Фер­ра­ри Ж.-Л. Во­сток и За­пад «ой­ку­ме­ны» от Алек­сандра Ве­ли­ко­го до Ав­гу­ста: ис­то­рия и ис­то­рио­гра­фия // Вест­ник древ­ней ис­то­рии. 1998. № 2. С. 32–50.

79. Ху­лап В. Ф. // Ре­фор­ма ка­лен­да­ря и пас­ха­лии: ис­то­рия и совре­мен­ность.

Со­кра­ще­ния на­зва­ний Биб­лей­ских книг

Вет­хий За­вет

Агг. – Кни­га про­ро­ка Аг­гея

Ам. – Кни­га про­ро­ка Амо­са

Быт. – Бы­тие

Втор. – Вто­ро­за­ко­ние

Дан. – Кни­га про­ро­ка Да­ни­и­ла

Зах. – Кни­га про­ро­ка За­ха­рии

Иез. – Кни­га про­ро­ка Ие­зе­ки­и­ля

Иер. – Кни­га про­ро­ка Иере­мии

Иов. – Кни­га Иова

Ион. – Кни­га про­ро­ка Ио­ны

Ис. – Кни­га про­ро­ка Ис­айи

Исх. – Ис­ход

Лев. – Ле­вит

2 Макк. — Вто­рая кни­га Мак­ка­вей­ская

Мал. – Кни­га про­ро­ка Ма­ла­хии

Мих. – Кни­га про­ро­ка Ми­хея

Ос. – Кни­га про­ро­ка Осии

1 Пар. — Пер­вая кни­га Па­ра­ли­по­ме­нон

Песн. – Песнь Пес­ней

Пс. – Псал­тирь

Сир. – Кни­га пре­муд­ро­сти Иису­са, сы­на Си­ра­хо­ва

Суд. – Кни­га Су­дей

1 Цар. — Пер­вая Кни­га Царств

2 Цар. — Вто­рая Кни­га Царств

3 Цар. — Тре­тья Кни­га Царств

4 Цар. — Чет­вер­тая Кни­га Царств

Числ. – Чис­ла

Но­вый За­вет

Галл. – По­сла­ние к Га­ла­там ап. Пав­ла

Де­ян. – Де­я­ния Апо­сто­лов

Евр. – По­сла­ние к Ев­ре­ям ап. Пав­ла

Иак. – По­сла­ние ап. Иа­ко­ва

Ин. – Еван­ге­лие от Иоан­на

1 Ин. — Пер­вое по­сла­ние ап. Иоан­на

1 Кор. — Пер­вое по­сла­ние к Ко­рин­фя­нам ап. Пав­ла

2 Кор. — Вто­рое по­сла­ние к Ко­рин­фя­нам ап. Пав­ла

Лк. – Еван­ге­лие от Лу­ки

Мк. – Еван­ге­лие от Мар­ка

Мф. – Еван­ге­лие от Мат­фея

Откр. – От­кро­ве­ние (Апо­ка­лип­сис) ап. Иоан­на

1 Петр. — Пер­вое по­сла­ние ап. Пет­ра

2 Петр. — Вто­рое по­сла­ние ап. Пет­ра

Рим. – По­сла­ние к Рим­ля­нам ап. Пав­ла

1 Фес. — Пер­вое по­сла­ние к Фес­са­ло­ни­кий­цам ап. Пав­ла

Приблизительное время чтения: 21 мин.

Пасха — главный праздник всего церковного года, смысловой центр православного календаря. Пасха — это праздник Воскресения Христова.

Это переходящий праздник, его дата меняется год от года и зависит от лунно-солнечного календаря. Праздник не принадлежит к числу двенадцати двунадесятых праздников, а стоит как бы над их кругом, потому что его значение по-настоящему уникально.

На Пасху мы вспоминаем о событиях, описанные в Новом Завете всеми четырьмя евангелистами — Матфеем, Марком, Лукой и Иоанном. Четыре Евангелия рассказывают о днях Страстной седмицы и Воскресении Христовом.

В пятницу Страстной седмицы — Страстную, или Великую, пятницу — Спаситель был распят на кресте. Ученики похоронили Его в гроте — пещере, которая находилась рядом с Голгофой, горой, где совершались казни — распятия.

В ночь с субботы на воскресенье, то есть накануне иудейской Пасхи, Мария Магдалина и другие женщины пришли к пещере, чтобы омыть и умастить благовониями тело казненного Христа. Этих женщин в Церкви принято называть Женами-мироносицами.

Преданные Господу ученицы обнаружили, что камень, закрывавший вход в пещеру, отвален, а сам гроб пуст. Им явились два Ангела и возвестили Воскресение Христа: «Когда же недоумевали они о сем, вдруг предстали перед ними два мужа в одеждах блистающих. И когда они были в страхе и наклонили лица свои к земле, сказали им: что вы ищете живого между мертвыми?» (Лк 24:4-5).

Воскресение Христово — это смысловой центр всего христианства. Апостол Павел писал в Первом послании коринфянам: «Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес; а если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша» (1 Кор 15:13-14).

Слово «Пасха» буквально переводится как «прохождение мимо, прехождение, избавление». На иврите Пасха:פסח (Pesaḥ). На греческом: πάσχα. На латыни: Pascha.

Праздник Воскресения Христова получил название «Пасха» от еврейского праздника Пасхи. Песах у иудеев посвящен Исходу израильтян из Египта и освобождению их от рабства. Эти события описаны в Ветхом Завете.

Почему христиане взяли название иудейского праздника? Дело в том, что события Страстной седмицы — предательство Иуды, арест Христа, Страсти Христовы и распятие — произошли накануне еврейской Пасхи. А Воскресение Христово — в ночь на Пасху.

Существует специальный термин — «пасхалия». Это система расчета даты православной Пасхи.

По поводу даты Пасхи есть постановление Первого Вселенского собора, которые был проведен Церковью в 325 г. в городе Никее. Оно гласит: православная Пасха празднуется в первое воскресенье после весеннего полнолуния, которое наступает после или в день весеннего равноденствия.

Правило действует только в случае, если это воскресенье приходится на день ПОСЛЕ дня празднования еврейской Пасхи. Если воскресенье приходится на день ДО еврейской Пасхи, православную Пасху отмечают в первый воскресный день после дня еврейской Пасхи.

Получается, что дата празднования Пасхи лежит в пределах от 4 апреля до 8 мая по новому стилю.

• 2022 — 24 апреля
• 2023 — 16 апреля
• 2024 — 5 мая
• 2025 — 20 апреля
• 2026 — 12 апреля
• 2027 — 2 мая
• 2028 — 16 апреля
• 2029 — 8 апреля
• 2030 — 28 апреля

Пасхальное приветствие — христосование — обычай, который пошел еще от Апостолов. «Приветствуйте друг друга с целованием святым», — писал Апостол Павел в своем послании к римлянам (Рим 16:16).

Христосоваться — значит приветствовать друг друга словами: «Христос воскресе!» — «Воистину воскресе!», при этом троекратно целуя друг друга в щеки.

Верующие здороваются таким образом начиная с пасхальной ночи и еще сорок дней — до отдания праздника Пасхи, праздника Вознесения Господня. В пасхальную ночь христосование происходит в конце пасхальной утрени.

Сначала с Воскресением Христовым поздравляют друг друга священнослужители в алтаре. Потом они выходят из алтаря с крестом, Евангелием и иконами, становятся перед царскими вратами, лицом к молящимся в храме. Прихожане целуют Евангелие, крест и иконы и христосуются между собой.

Это приветствие — выражение ликования, радости от вести о том, что Спаситель воскрес.

• украинский: Христос воскрес!
• белорусский: Хрыстос уваскрос!
• греческий: Χριστος Aνεστη!
• грузинский: ქრისტე აღსდგა!
• сербский: Христос Васкрсе!
• болгарский: Христос возкресе!
• хорватский: Hristos voskrese!
• польский: Chrystus Zmartwychwstał!
• румынский: Hristos a înviat!
• эстонский: Kristus on surnuist ülestõusnud!
• литовский: Kristus prisikėlė!
• латышский: Kristus Augšāmcēlies!
• английский: Christ is Risen!
• ирландский: Tá Críost éirithe!
• французский: Le Christ est ressuscité!
• испанский: ¡Cristo ha resucitado!
• португальский: Cristo ressuscitou!
• итальянский: Cristo è risorto!
• немецкий: Christus ist auferstanden!
• голландский: Christus is opgestaan!
• датский: Kristus er opstanden!
• норвежский: Kristus er oppstanden!
• шведский: Kristus är uppstånden!
• финский: Kristus nousi kuolleista!
• словенский: Kristus je vstal!
• македонский: Христос воскресна!
• венгерский: Krisztus feltámadt!
• чешский: Kristus vstal z mrtvých!
• словацкий: Christos vstal z mŕtvych!
• албанский: Krishti u ngjall!
• арабский: Al-Masih-Qam!
• корейский: Kristo Gesso!

После Пятидесятницы, то есть сошествия Святого Духа на Апостолов, которое произошло в пятидесятый день после Пасхи, последователи Христа впервые начали проводить особую службу — Литургию. На Литургии совершалось Таинство Причастия, которое установил сам Христос на Тайной Вечере. Литургии совершались как раз по примеру Тайной Вечери.

В первые века христианства Пасха отмечалась каждую неделю. В пятницу христиане постились и вспоминали страдания Спасителя на кресте. В воскресенье — радовались и славили Христа воскресшего. Весной, в период иудейской Пасхи, Пасха была особенно торжественной, потому что именно на иудейскую Пасху произошли распятие и Воскресение Христовы.

Во II веке праздник становится во всех Церквях ежегодным. Сначала было как бы две Пасхи: «Пасха крестная» и «Пасха воскресная». Страдания и смерть Христа отмечались особым постом и назывались «Пасха крестная». Она совпадала с иудейской Пасхой, а постились до ночи с субботы на воскресенье. В воскресенье отмечалась Пасха радости, или «Пасха воскресная», то есть Воскресение Христово.

Вопрос единого для всех христиан дня Пасхи поднял император Константин Великий. В 325 г. он созвал епископов в город Никея в Малой Азии. Мы теперь называем это Первым Вселенским собором. Епископы решили согласовывать день празднования Пасхи между христианскими общинами разных стран. Воскресение Христово постановили отмечать строго после иудейской Пасхи и всегда в воскресенье. Днем христианской Пасхи выбрали ближайшее воскресенье после первого весеннего полнолуния.

Сначала восточные Церкви и Рим праздновали Пасху в один день, определяя вместе ее дату. Потом сообщение между ними прервалось, Восток и Рим начали праздновать Пасху каждый по своим вычислениям, часто в разные дни.

Само слово «Пасха» стало общепринятым для обозначения праздника Воскресения Христова в V веке. Постепенно Пасха приобрела самое большое значение среди других христианских праздников, ее стали называть «праздников праздник».

Пасхальное богослужение — самое торжественное в году. Начинается оно за некоторое время до полуночи. Служба до 12 часов ночи носит название Полунощница. На ней священник и диакон выходят к Плащанице — большому плату из ткани, на котором вышита или написана икона, изображающая Спасителя во гробе. С пением молитв они совершают каждение вокруг Плащаницы, поднимают ее и уносят в алтарь. Там — кладут на святой Престол, где Плащаница остается до праздника Вознесения Господня, которое происходит через 40 дней после Воскресения.

Перед самой полночью начинается Пасхальная заутреня (или утреня). Из-за закрытых царских врат начинает звучать стихира (вид церковногло гимнографического текста): «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити».

Потом царские врата открываются, и священнослужители в светлых облачениях вместе с прихожанами выходят из храма и обходят его крестным ходом. Впереди несут крест, Евангелие, иконы, хоругви (укрепленные на древке полотнища с изображением Христа или святых). У каждого верующего в руках — свеча или лампадка. Все поют: «Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангели поют на небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити». Крестный ход сопровождается особым пасхальным колокольным звоном.

Обойдя храм, шествие останавливается у затворенных западных врат храма. Эти врата символизируют двери гроба Господня. Колокола затихают, и священник первым провозглашает радостную весть: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав». Эта песнь священнослужители и все верующие повторяют три раза. Потом священник поет стихи пророчества Царя Давида: «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его…». Люди вторят на каждый стих: «Христос воскресе из мертвых…»

Двери открывают, и верующие входят в ярко освещенный храм, как когда-то Жены-мироносицы вошли в гроб Господень и увидели, что Спасителя там нет, что Он воскрес из мертвых.

Дальнейшая Пасхальная заутреня — это пение канона святого Иоанна Дамаскина. Во время пения канона священнослужители обходят храм, кадят и возглашают: «Христос воскресе!» На что прихожане вторят: «Воистину воскресе!»

Утреня заканчивается словами: «Друг друга объимем, рцем: братие! и ненавидящим нас простим вся воскресением». И все, сначала священнослужители в алтаре, потом верующие в храме, начинают христосоваться, то есть троекратно целовать и приветствовать друг друга радостными словами «Христос воскресе!» —  «Воистину воскресе!»

Потом в храме читают огласительное слово на Пасху святителя Иоанна Златоуста. В нем есть слова, которые в полной мере выражают победу Христа над смертью: «Где твое, смерте, жало? Где твоя, аде, победа? Воскресе Христос, и ты низверглся еси. Воскресе Христос, и падоша демони. Воскресе Христос, и радуются ангели. Воскресе Христос, и жизнь жительствует».

После утрени совершаются Часы и Литургия, причем при открытых царских вратах. Они будут открыты всю Светлую седмицу в знак того, что Христос навсегда открыл всем христианам врата Царствия Небесного.

Часы Святой Пасхи — это молитвы, которыми в Пасхальную седмицу заменяутся обычные молитвословия перед Литургией.

Пасхальный крестный ход — радостное шествие вокруг храма, которое совершает в ночь с Великой Субботы на Воскресение Христово.

Пасхальная заутреня начинается прямо перед полуночью. Из-за закрытых царских врат звучит стихира (вид церковногло гимнографического текста): «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити».

Потом царские врата открываются, и священнослужители вместе с прихожанами выходят из храма и обходят его крестным ходом. Впереди несут большой запрестольный крест, запрестольный образ Богородицы, Евангелие, другие иконы, хоругви (укрепленные на древке полотнища с изображением Христа или святых). У каждого верующего в руках — свеча или лампадка. Все поют: «Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангели поют на небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити». Крестный ход сопровождается особым пасхальным колокольным звоном.

Шествие останавливается у затворенных западных врат храма. Эти врата символизируют двери гроба Господня. Колокола умолкают, и священник провозглашает: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав». Эта песнь священнослужители и все верующие повторяют три раза. Потом священник поет стихи пророчества Царя Давида: «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его…». Люди вторят на каждый стих: «Христос воскресе из мертвых…»

Двери храма открывают, и верующие входят в ярко освещенный храм, как когда-то Жены-мироносицы вошли в гроб Господень и увидели, что Спасителя там нет, что Он воскрес из мертвых.

Колокольный звон на Пасху — торжественный, радостный. С дневних веков звонари вкладывали в него все мастерство и всю душу. Пасхальный звон имеет особое название — «трезвон». Это наиболее сложный из видов звона, он назван так, потому что состоит из трех частей с небольшой паузой между ними.

Светлая седмица — неделя после Пасхи — называется также Звонильной неделей, потому что все желающие могут в эти семь дней подняться на колокольню и попробовать себя в звонарном искусстве.

Тропарь — это краткое песнопение, которое выражает смысл православного праздника.

Тропарь Пасхи по-церковнославянски:

Христо́с воскре́се из ме́ртвых, сме́ртию смерть попра́в, и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.

В переводе на русский:

Христос воскрес из мертвых, поразив (Своею) смертию смерть и даровав жизнь находящимся в гробах.

Огласительное слово святителя Иоанна Златоуста звучит во всех православных храмах на пасхальной заутрене после того, как верующие целуют друг друга, поздравляя со Светлым праздником Пасхи — Воскресением Христовым.

«Огласительное» исторически значит предназначенное для наставления в вере желающих принять Крещение. Дело в том, что в древности в Церкви крестили людей в Великую субботу — то есть перед самым праздником Воскресения Христова. Традиционно в огласительном слове священнослужители кратко излагали основы христианского вероучения — догматы Церкви. Слово святителя Иоанна Златоуста — самое известное из пасхальных огласительных слов.

Текст огласительного слова:

Аще кто благочестив и боголюбив, да насладится сего добраго и светлаго торжества.

Аще кто раб благоразумный, да внидет, радуяся, в радость Господа своего.

Аще кто потрудися постяся, да восприимет ныне динарий.

Аще кто от перваго часа делал есть, да приимет днесь праведный долг.

Аще кто по третием часе прииде, благодаря да празднует.

Аще кто по шестом часе достиже, ничтоже да сумнится; ибо ничим отщетевается.

Аще кто лишися и девятаго часа, да приступит, ничтоже сумняся, ничтоже бояся.

Аще кто точию достиже и во единонадесятый час, да не устрашится замедления: любочестив бо Сый Владыка, приемлет последняго, якоже и перваго: упокоевает в единонадесятый час пришедшаго, якоже делавшаго от перваго часа; и последняго милует, и первому угождает, и оному дает, и сему дарствует; и дела приемлет, и намерение целует; и деяние почитает, и предложение хвалит.

Темже убо внидите вси в радость Господа своего: и первии, и втории, мзду приимите.

Богатии и убозии, друг со другом ликуйте.

Воздержницы и ленивии, день почтите.

Постившийся и не постившийся, возвеселитеся днесь.

Трапеза исполнена, насладитеся вси.

Телец упитанный, никтоже да изыдет алчай; вси насладитеся пира веры; вси восприимите богатство благости.

Никтоже да рыдает убожества: явися бо общее Царство.

Никтоже да плачет прегрешений, прощение бо от гроба возсия.

Никтоже да убоится смерти, свободи бо нас Спасова смерть.

Угаси ю, Иже от нея держимый.

Плени ада, Сошедый во ад.

Огорчи ада, вкусивша плоти его.

И сие предприемый Исаиа возопи: ад, глаголет, огорчися, срет Тя доле.

Огорчися, ибо упразднися, огорчися, ибо поруган бысть.

Огорчися, ибо умертвися.

Огорчися, ибо низложися.

Огорчися, ибо связася.

Прият тело, и Богу приразися.

Прият землю и срете небо.

Прият, еже видяше, и впаде во еже не видяше.

Где твое, смерте, жало?

Где твоя, аде, победа?

Воскресе Христос, и ты низверглся еси.

Воскресе Христос, и падоша демони.

Воскресе Христос, и радуются Ангели.

Воскресе Христос, и жизнь жительствует.

Воскресе Христос, и мертвый ни един во гробе.

Христос бо, востав от мертвых, Начаток усопших бысть.

Тому слава и держава во веки веков. Аминь.

Пасхальный канон написал преподобный Иоанн Дамаскин, один из Отцов Церкви, богослов, философ и гимнограф, который творил в VIII веке. Его Пасхальный канон сейчас — часть пасхальной утрени.

Песнь 1

Воскресения день, просветимся людие: Пасха, Господня Пасха! От смерти бо к жизни и от земли к небеси, Христос Бог нас преведе, победную поющия. 

Припев: Христос воскресе из мертвых. 

Очистим чувствия, и узрим неприступным светом воскресения Христа блистающася, и радуйтеся, рекуща ясно да услышим, победную поюще. 

Христос воскресе из мертвых. 

Небеса убо достойно да веселятся, земля же да радуется: да празднует же мир, видимый же весь и невидимый, Христос бо воста, веселие вечное.

Богородичны

Слава: Умерщвления предел сломила еси, вечную жизнь рождшая Христа, из гроба возсиявшаго днесь, Дево Всенепорочная, и мир просветившаго. 

И ныне: Воскресшаго видевши Сына Твоего и Бога, радуйся со апостолы Богоблагодатная чистая: и еже радуйся первее, яко всех радости вина, восприяла еси, Богомати Всенепорочная.

Песнь 3

Приидите пиво пием новое, не от камене неплодна чудодеемое, но нетления источник, из гроба одождивша Христа, в Немже утверждаемся. 

Ныне вся исполнишася света, небо же и земля и преисподняя: да празднует убо вся тварь востание Христово, в немже утверждается. 

Вчера спогребохся Тебе, Христе, совостаю днесь воскресшу Тебе, сраспинахся Тебе вчера, Сам мя спрослави, Спасе, во Царствии Твоем. 

Слава: На нетленную жизнь прихожду днесь благостию рождшагося из Тебе, Чистая, и всем концем свет облиставшаго. 

И ныне: Бога, Егоже родила еси плотию, из мертвых, якоже рече, воставша видевши, Чистая, ликуй, и Сего яко Бога Пречистая возвеличай.

Ипакои, глас 4-й

Предварившия утро яже о Марии, и обретшия камень отвален от гроба, слышаху от ангела: во свете присносущнем Сущаго, с мертвыми что ищете яко человека? Видите гробныя пелены. Тецыте и миру проповедите, яко воста Господь умертвивый смерть, яко есть Сын Бога, спасающаго род человеческий.

Песнь 4

На божественней стражи, богоглаголивый Аввакум да станет с нами и покажет светоносна ангела, ясно глаголюща: днесь спасение миру, яко воскресе Христос, яко Всесилен. 

Мужеский убо пол, яко разверзый девственную утробу, явися Христос: яко человек же, агнец наречеся: непорочен же, яко невкусен скверны, наша Пасха, и яко Бог истинен, совершен речеся. 

Яко единолетный агнец, благословенный нам венец Христос, волею за всех заклан бысть, Пасха чистительная, и паки из гроба красное правды нам возсия солнце. 

Богоотец убо Давид пред сенным ковчегом скакаше играя, людие же Божии святии, образов сбытие зряще, веселимся Божественне, яко воскресе Христос, яко Всесилен. 

Слава: Создавый Адама, Твоего праотца, Чистая, зиждется от Тебе, и смертное жилище разори Своею смертию днесь, и озари вся божественными блистаньми воскресения. 

И ныне: Егоже родила еси Христа, прекрасно из мертвых возсиявша, Чистая зрящи, добрая и непорочная в женах и красная, днесь во спасение всех, со апостолы радующися, Того прославляй.

Песнь 5

Утренюем утреннюю глубоку, и вместо мира песнь принесем Владыце, и Христа узрим правды солнце, всем жизнь возсияюща. 

Безмерное Твое благоутробие адовыми узами содержимии зряще, к свету идяху Христе, веселыми ногами, Пасху хваляще вечную. 

Приступим свещеноснии исходящу Христу из гроба яко Жениху, и спразднуим любопразднственными чинми Пасху Божию спасительную. 

Слава: Просвещается божественными лучами и живоносными воскресения Сына Твоего, Богомати Пречистая, и радости исполняется благочестивых собрание. 

И ныне: Не разверзл еси врата девства в воплощении, гроба не разрушил еси печатей, Царю создания: отонудуже воскресшаго Тя зрящи Мати, радовашеся.

Песнь 6

Снизшел еси в преисподняя земли и сокрушил еси вереи вечныя, содержащия связанныя Христе, и тридневен, яко от кита Иона, воскресл еси от гроба. 

Сохранив цела знамения, Христе, воскресл еси от гроба, ключи Девы не вредивый в рождестве Твоем, и отверзл еси нам райские двери. 
Спасе мой, живое же и нежертвенное заколение, яко Бог Сам Себе волею привед Отцу, совоскресил еси всероднаго Адама, воскрес от гроба. 

Слава: Возведеся древле держимое смертию и тлением, воплотившимся от Твоего пречистаго чрева, к нетленней и присносущней жизни, Богородице Дево. 

И ныне: Сниде в преисподняя земли, в ложесна Твоя, Чистая, сшедый, и вселивыйся и воплотивыйся паче ума, и воздвиже с Собою Адама, воскрес от гроба.

Кондак, глас 8-й

Аще и во гроб снизшел еси, Безсмертне, но адову разрушил еси силу, и воскресл еси яко победитель, Христе Боже, женам мироносицам вещавый: радуйтеся, и Твоим апостолом мир даруяй, падшим подаяй воскресение.

Икос

Еже прежде солнца Солнце зашедшее иногда во гроб, предвариша ко утру, ищущия яко дне мироносицы девы, и друга ко друзей вопияху: О другини! приидите, вонями помажем Тело живоносное и погребенное, плоть Воскресившаго падшаго Адама, лежащую во гробе. Идем, потщимся якоже волсви, и поклонимся, и принесем мира яко дары, не в пеленах, но в плащанице Обвитому, и плачим и возопиим: О Владыко, востани, падшим подаяй воскресение. 

Воскресение Христово видевше, поклонимся Святому Господу Иисусу, Единому Безгрешному, Кресту Твоему покланяемся, Христе, и святое воскресение Твое поем и славим: Ты бо еси Бог наш, разве Тебе иного не знаем, имя Твое именуем. Приидите, вси вернии, поклонимся святому Христову воскресению: се бо прииде Крестом радость всему миру. Всегда благословяще Господа, поем воскресение Его: распятие бо претерпев, смертию смерть разруши. (Трижды) 

Воскрес Иисус от гроба, якоже прорече, даде нам живот вечный и велию милость. (Трижды)

Песнь 7

Отроки от пещи избавивый, быв человек, страждет яко смертен, и страстию смертное в нетления облачит благолепие, Един благословен отцев Бог и препрославлен. 

Жены с миры богомудрыя вслед Тебе течаху: Егоже яко мертва со слезами искаху, поклонишася радующияся живому Богу, и Пасху тайную Твоим, Христе, учеником благовестиша. 

Смерти празднуем умерщвление, адово разрушение, иного жития вечнаго начало, и играюще поем Виновнаго, Единаго Благословеннаго отцев Бога и препрославленнаго. 

Яко воистинну священная, и всепразднственная сия спасительная нощь, и светозарная, светоноснаго дне востания сущи провозвестница: в нейже безлетный Свет из гроба плотски всем возсия. 

Слава: Умертвив Сын Твой смерть, Всенепорочная, днесь всем смертным пребывающий живот во веки веков дарова, един благословенный отцев Бог и препрославленный. 

И ныне: Всем царствуяй созданием, быв человек, вселися в Твою, Богоблагодатная, утробу, и распятие претерпев и смерть, воскресе боголепно, совозставив нас яко всесилен.

Песнь 8

Сей нареченный и святый день, един суббот царь и господь, праздников праздник, и торжество есть торжеств: воньже благословим Христа во веки. 

Приидите новаго винограда рождения, божественнаго веселия, в нарочитом дни воскресения, Царствия Христова приобщимся, поюще Его яко Бога во веки.

Возведи окрест очи твои, Сионе, и виждь: се приидоша к тебе яко богосветлая светила, от запада, и севера, и моря, и востока чада твоя, в тебе благословящия Христа во веки.

Пресвятая Троице, Боже наш, слава Тебе. 

Отче Вседержителю, и Слове, и Душе, треми соединяемое во ипостасех естество, пресущественне и пребожественне, в Тя крестихомся и Тя благословим во вся веки. 

Слава: Прииде Тобою в мир Господь, Дево Богородице, и чрево адово расторг, смертным нам воскресение дарова: Темже благословим Его во веки.

И ныне: Всю низложив смерти державу Сын Твой, Дево, Своим воскресением, яко Бог крепкий совознесе нас и обожи: темже воспеваем Его во веки.

Песнь 9

Припев: Величит душа моя воскресшаго тридневно от гроба Христа Жизнодавца. 

Ирмос: Светися, светися новый Иерусалиме, слава бо Господня на тебе возсия. Ликуй ныне и веселися, Сионе. Ты же, Чистая, красуйся. Богородице, о востании Рождества Твоего. 

Припев: Христос новая Пасха, жертва живая, Агнец Божий, вземляй грехи мира. 

О божественнаго, о любезнаго, о сладчайшаго Твоего гласа! С нами бо неложно обещался еси быти до скончания века Христе, Егоже вернии, утверждение надежды имуще, радуемся. 

Припев: Ангел вопияше Благодатней: Чистая Дево, радуйся, и паки реку: радуйся! Твой Сын воскресе тридневен от гроба, и мертвыя воздвигнувый, людие, веселитеся. 

О Пасха велия и священнейшая, Христе! О мудросте, и Слове Божий, и сило! Подавай нам истее Тебе причащатися, в невечернем дни Царствия Твоего.

Ексапостиларий

Плотию уснув, яко мертв, Царю и Господи, тридневен воскресл еси, Адама воздвиг от тли, и упразднив смерть: Пасха нетления, мира спасение.

Стихиры Пасхи

Стих: Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его.

Пасха священная нам днесь показася: Пасха нова святая, Пасха таинственная, Пасха всечестная, Пасха Христос Избавитель, Пасха непорочная, Пасха великая, Пасха верных, Пасха двери райския нам отверзающая, Пасха всех освящающая верных. 

Стих: Яко исчезает дым, да исчезнут. 

Приидите от видения жены благовестницы, и Сиону рцыте: приими от нас радости благовещения воскресения Христова; красуйся, ликуй и радуйся, Иерусалиме, Царя Христа узрев из гроба яко жениха, происходяща. 

Стих: Тако да погибнут грешницы от лица Божия, а праведницы да возвеселятся. 

Мироносицы жены, утру глубоку, представша гробу Живодавца, обретоша ангела, на камени седяща, и той провещав им сице глаголаше: что ищете Живаго с мертвыми? Что плачете Нетленнаго во тли? Шедше проповедите учеником Его. 

Стих: Сей день, егоже сотвори Господь, возрадуемся и возвеселимся в онь. 

Пасха красная, Пасха, Господня Пасха! Пасха всечестная нам возсия! Пасха! Радостию друг друга обымем. О Пасха! 

Избавление скорби, ибо из гроба днесь яко от чертога возсияв Христос, жены радости исполни глаголя: проповедите апостолом. 

Слава, и ныне: Воскресения день, и просветимся торжеством, и друг друга обымем. Рцем, братие, и ненавидящим нас, простим вся воскресением, и тако возопиим: Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав.

Чудо схождения Благодатного огня, или Святого Света, как его еще называют, происходит каждый год в Великую субботу, накануне православной Пасхи. Первые письменные свидетельства очевидцев о появлении Святого Света относятся к IX веку.

Чудо совершается в Иерусалиме в храме Воскресения. По преданию, он был построен на месте горы Голгофы, где был распят Спаситель, и гроба Господня — пещеры, в которой Он был погребен и где Ангелы явились Женам-мироносицам, чтобы возвестить, что Христос воскрес. Построили храм в IV веке император Константин и его мать, царица Елена.

Благодатный огонь выносят на особом богослужении из Кувуклии. Это часовня внутри храма Воскресения, в которой находится Гроб Господень.

В церемонии схождения Благодатного огня участвуют представители нескольких поместных православных Церквей: Иерусалимской православной церкви (Греко-православный патриархат Иерусалима), Иерусалимского патриархата Армянской апостольской церкви, Коптской и Сирийской церквей. Греческий Патриарх молится на Гробе Господнем о чуде, иногда его молитва продолжается очень долго. Именно он передает сошедший огонь другим патриархам, а затем огонь разносят по храму.

Православные христиане приезжают на службу со всего мира, с замиранием сердца ждут: свершится ли чудо в этот год? В руках люди держат связанные снопы свечей — 33 свечи, по числу земных лет Спасителя. Когда огонь выносят, так называемые «скороходы» быстро распространяют его по всему храму — от свечи к свече. Очевидцы схождения Благодатного огня говорят, что первые минуты после чуда он не жжется, некоторые верующие умывают им лицо в знак радости о предстоящей Пасхе.

В храм Воскресения ежегодно приезжают до 15 тысяч верующих. Не всем хватает места внутри храма, и многие ждут чуда около его стен. Служба транслируется в прямом эфире на телеканалах многих стран, в том числе и России.

Существует традиция приносить Благодатный огонь из Иерусалима в разные страны. В 1992 года впервые после почти 80-летнего перерыва его доставили на русскую землю. С тех пор каждый год его везут на самолете из Израиля в Москву, а затем передают в российские города.

В православных церквях на Пасху освящается особый квасной хлеб — артос, или просфора всецелая. Исторически те, кто не мог причаститься в храме в день Христова Воскресения, могли ощутить единство с общиной, вкусив этот хлеб. На артосе изображают крест, на котором есть только терновый венец, но нет Распятого Спасителя. Это знамение победы Христовой над смертью.

В современные дни артос раздают верующим в субботу Светлой седмицы, чтобы те хранили его дома в течение всего года. В особых случаях его можно использовать в качестве антидора. Дословно с греческого языка это слово переводится как «вместо Причастия». Артос вкушают натощак при болезнях.

В Сербии, как и в России, был распространен обычай «христования» — приветствия на Пасху, когда люди трижды целовали друг друга говорили: «Христос воскресе!» «Воистину воскресе!». Дети устраивали катание яиц по дорожке — у кого яйцо дальше укатится.

В католических странах Европы и в США сохранился обычай утром на Пасху прятать пасхальные яйца, чтобы дети, как проснутся, начинали их искать. После долгих поисков в доме и во дворе малышня находила «гнездо» пасхального кролика (Easter Bunny), в нем были спрятаны разноцветные пасхальные яйца.

Пасхальный кролик, или заяц, стал символом Пасхи в Германии с XVI века. Потом традиция разлетелась по всему миру. В виде кроликов делают игрушки, сладости и сувениры.

Задолго перед Пасхой на площадях европейских городов открываются Пасхальные ярмарки. Мосты и фонтаны украшаются зеленью и разноцветными яйцами. Во многих двориках можно увидеть кусты и деревья, украшенные яйцами и пасхальными кроликами.

Оформление материала: Мария Иванова.