Пьеса 8 любящих женщин сценарий

Тома Роберт » Восемь любящих женщин — читать книгу онлайн бесплатно

Восемь любящих женщин

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Утро лучи бледного солнца освещают гостиную. Розовато-желтые языки пламени резвятся в камине. Где-то в глубине дома часы бьют десять. В кресле на колесиках появляется Бабушка. Она двигается медленно, с опаской, возле книжных полок останавливается и нажимает кнопку. Среди книг открывается тайник: небольшая ниша, оклеенная с внешней стороны корешками книг. Бабушка, услышав шум, поспешно захлопывает дверцу и уезжает с такой прытью, которой в ней никак нельзя было подозревать.

С лестницы спускается Шанель. Она останавливается на площадке у двери хозяина. Прислушивается. За дверью тишина. Где-то вдалеке слышен сигнал автомобиля. Мадам бежит к входной двери, на ходу вытирая руки фартуком.

ШАНЕЛЬ: Это она! Она едет! (Стремглав бежит обратно к лестнице. На верхних ступенях появляется Луиза с подносом). Они подъезжают. Сюзон уже близко! Я слышала сигнал машины.

ЛУИЗА: Поздравляю.

ШАНЕЛЬ: Ох, как я рада! Моя Сюзон! Ведь я ее вырастила. Десять лет мы с ней были неразлучны. Она мне как дочь.

ЛУИЗА: (равнодушно) Знаю…

ШАНЕЛЬ: Как летит время!.. Сюзон уже за двадцать. С тех пор, как она учится в Англии я вижу ее всего два раза в году.

ЛУИЗА: И это я знаю.

ШАНЕЛЬ: Ну, беремся за елку! (берет большой пакет, пытается развязать веревку)

ЛУИЗА: Два месяца я здесь, и вы с утра до вечера рассказываете одно и то же (лениво убирает со стола).

ШАНЕЛЬ: Когда служишь в доме пятнадцать лет — начинаешь верить, что это твой дом и твои дети! Вы тоже это почувствуете со временем.

ЛИЗА: (насмешливо) Вы что же думаете, что я проживу всю жизнь в горничных.

ШАНЕЛЬ: А вам это не нравится?

ЛУИЗА: (с иронией) О, что вы! Я в восторге.

ШАНЕЛЬ: Тогда почему же Вы этим занимаетесь?

ЛУИЗА: (растерянно) Почему? Жить-то ведь надо.

ШАНЕЛЬ: Вы попали в хорошую семью.

ЛУИЗА: (с иронией) Вы так считаете?

ШАНЕЛЬ: Конечно, при мадемуазель Сюзон здесь было веселее.

ЛУИЗА: Значит, мне не повезло, опоздала.

ШАНЕЛЬ: Но рождество мы проведем великолепно!

ЛУИЗА: (грызет оставшийся сахар) Еще бы! Сочельник при свечах!

Замечательно! И никакого выхода! Из этой дыры до ближайшей деревни пять километров. И то через лес. А ночью выпало столько снега. Я даже до деревенского бала не доползу. Хороший праздник! Телевизора и того нет!

ШАНЕЛЬ: И, слава Богу, от него болят глаза. Вы подали завтрак месье?

ЛУИЗА: Нет еще. Он спит.

ШАНЕЛЬ: И он не знает, что мадам поехала на машине встречать Сюзон?

ЛУИЗА: Он просил его не будить.

ШАНЕЛЬ: Не будить? Родная дочь приезжает на каникулы — и не будить!

Отнесите ему завтрак. (Нашла ножницы и пытается разрезать веревку). Не забудьте предупредить бабушку и мадемуазель Огюстину.

ЛУИЗА: (ядовито) Не беспокойтесь, мадемуазель Огюстина в курсе всех событий, иначе какой смысл подслушивать под дверью?

ШАНЕЛЬ: Луиза, это дерзость!

ЛУИЗА: А вы сделаете вид, что не замечаете этого. (Уходит)

ШАНЕЛЬ: Из этой девицы толку не будет. Впрочем… (в конце концов, разрезала веревку и устанавливает елку) (Медленно, озираясь по сторонам, выезжает в кресле бабушка. Она опять подъезжает к книжным полкам, но замечает Шанель и принимает грозный вид).

БАБУШКА: А-а-а! Милая Шанель! Сюзон уже приехала?

ШАНЕЛЬ: Ваша внучка будет здесь с минуты на минуту. Я уже слышала сигнал машины. Но дорогу так занесло, что они, наверное, с трудом пробираются.

БАБУШКА: (осматривает елку) Какая красавица!

ШАНЕЛЬ: А мы ее еще украсим.БАБУШКА: Вы любите это делать?

ШАНЕЛЬ: Очень! Больше всего на свете!

БАБУШКА: Вы добрая женщина, Шанель.

ШАНЕЛЬ: A к вам все добры, мадам.

БАБУШКА: Да, я счастлива. Марсель приютил меня и Огюстину. Но все же мы здесь не дома.

ГОЛОСА: Вот она! Сюзон приехала! Собаки ее узнали и не лают!

ШАНЕЛЬ: Подумать только какая у них память! (Входит Сюзон. Она ставит чемодан на пол и бросается в объятия бабушки).

СЮЗОН: Бабушка!

БАБУШКА: Сюзон, внучка моя, Сюзон! (увидев Шанель) Шанель, Шанель!

ШАНЕЛЬ: Девочка моя! (Сюзон и Шанель целуются, входит Габи).

ГАБИ: Она великолепна, не правда ли?

БАБУШКА: Совсем невеста.

CЮЗОН: (смеется) Вот с этим я согласна. Только, пожалуйста, поторопите женихов.

БАБУШКА: Твой отец будет счастлив увидеть тебя. Шанель зовите его скорей.

ШАНЕЛЬ: Он просил его не будить.

СЮЗОН: Как? Одиннадцать часов, а он еще в постели?

БАБУШКА: Вероятно. Он допоздна работал.

ШАНЕЛЬ: Он очень устает. Он просто изводит себя работой.

ГАБИ: (насмешливо) Изводит себя работой. Наверное, всю ночь напролет читал (уходит)

ССЗОН: Как, наверное? Неужели у них теперь разные спальни?

ШАНЕЛЬ: (стараясь переменить тему) А как погода в Англии? Ничего?

СЮЗОН: Ол райт.

ШАНЕЛЬ: Что, что?

СЮЗОН: Это я по-английски.

ШАНЕЛЬ: Со мной? По-английски? Смешно. По-английски я знаю только «гуд бай» и «кисс ми» — поцелуй меня.

СЮЗОН: Кисс ми? А ты уже говорила это хоть одному англичанину?

ШАНЕЛЬ: Конечно. И не одному. Каждому англичанину. Чтобы получить жевательную резинку. (Все смеются. Входит Габи. Шанель, спохватившись) Ох, я забыла распорядиться о завтраке. (уходит).

СЮЗОН: Ах, как хорошо быть снова здесь, мой дорогой старый дом.

ГАБИ: Ох, этот дорогой старый дом. Ему не помешал бы основательный ремонт. Но твоему отцу он нравится и таким. Что поделаешь? (Входит Луиза с вещами).

Сюзон, а это Луиза. Наша новая горничная.

СЮЗОН: Здравствуйте, Луиза.

ЛУИЗА: Здравствуйте, мадемуазель. Вы хорошо доехали?

СЮЗОН: Очень. Несмотря на непогоду. Когда мы ехали лесом, ветер сметал снег с деревьев, и никого кругом. Такое одиночество, как будто ты уже не на земле, а на небе.

ГАБИ: Вернее в пустыне. Надо проехать много километров, чтобы увидеть человеческое лицо. Что бы мы делали без телефона и машины? А эта высокая стена вокруг виллы? Мы отрезаны от мира. Мы так здесь скучаем… Но для твоего отца это ровно ничего не значит. Это для него дороже нашего настроения. Он говорит, что только здесь ему удается отдохнуть от дел. Еще бы! Он уезжает на целый день, а мы помираем со скуки. (Садится, просматривает газеты и почту).

ЛУИЗА: Может быть, мадам разрешит разбудить месье?

СЮЗОН: Я сама его разбужу.

ГАБИ: Нет, нет! Пусть отдыхает. А раз он просил не будить — не будите.

Мерси Луиза. (Луиза уносит пальто и чемодан Сюзон).

СЮЗОН: Ты довольна ею, ма?

ГАБИ: Очень.БАБУШКА: Произносит что-то нечленораздельное.

ГАБИ: Она согласилась жить в этой глуши, взаперти, вдали от людей…

Читать дальше

Откровенно говоря, для того, чтобы максимально всеобъемлюще описать свежую премьеру Театра им. Моссовета, достаточно просто процитировать афишу: «Психоделический абсурд-ноктюрн с элементами черной комедии». Но, полагаю, такая «рецензия» мало кого порадует, потому позвольте  приступить к размышлениям.

Идея поставить «8 любящих женщин» может возникнуть в голове или у человека, любящего старую добрую «классику», или у творческой личности, которая изобрела новый способ подачи старого проверенного материала.

Ну, сами подумайте: пьесу Робера Тома не ставил только ленивый. Вот даже прямо сейчас её «традиционное» прочтение радует зрителей Малого театра. А фильм-мюзикл Франсуа Озона с Катрин Денёв в принципе является неким «золотым стандартом», основываясь на котором, люди составляют своё представление о материале.

Вспомнили фильм, да? Вспомнили? А теперь — забудьте! Ибо моссоветовская премьера не имеет к нему никакого отношения. Нет, конечно, текст Тома никуда не делся, но, во-первых, в Моссовете к нему отнеслись куда как бережнее и не изобретали дополнительных смыслов… если вы понимаете, о чём я (отдельно я оценила весьма грамотное и вдумчивое «купирование» реплик — действо вместилось в 2 часа, приобретя «актуальный» драйв и не утратив ничего значимого).

А во-вторых, история, творящаяся на сцене Театра им. Моссовета, в корне отличается от того, что вы можете себе представить, размышляя о «8 любящих женщинах». Мне сейчас очень сложно, ибо любое хоть капельку подробное описание спектакля раскроет те или иные карты — а это в данном случае недопустимо. Спойлеры испортят всё впечатление от посещения театра, ибо кредо данной постановки — внезапность и неожиданность.

Я б даже так сказала: пожалуй, тем, кто хорошо знаком с пьесой Тома, смотреть спектакль будет гораздо интереснее, нежели «новичкам». Потому как появится шикарная возможность оценить, под какими новыми углами можно взглянуть на, казалось бы, набивший оскомину материал.

Форма. Вот чем берут «Женщины» в Моссовете. Режиссёр-постановщик Олеся Невмержицкая (под художественным руководством Евгения Марчелли) перевернула пьесу Тома буквально с ног на голову, сохранив при этом её стиль и суть. Замечу, что тексту Тома бесконечно идёт подобное прочтение, и он становится особенно объёмным и гомерически смешным. Я, кстати, редко даже хихикаю в театре, просто отмечая про себя то или иное забавное место (личная особенность, простите), но здесь с завидной регулярностью скатывалась куда-то под кресло и невозбранно хохотала.

Психодел. Абсурд. Капелька чёрного юмора. Всё, как обещали. А внутри — история человеческих отношений, притворяющаяся детективом (как оно и задумывалось изначально автором). Только на сей раз — вывернутая наизнанку, переосмысленная… И с элементами сторителлинга (вот это мини-спойлер, но он никому не испортит впечатления, ибо вы же всё равно не поймёте, о чём я).

А в финале выливающаяся в нечто, не предсказуемое никоим образом. К слову, именно этот момент — концовку — особенно хорошо бы знать в оригинальной версии Тома, дабы оценить его по достоинству. Здесь уровень абсурда достигает наивысшей отметки, но — редкое дело! — всё происходящее понятно, великолепно считывается и не оставляет вопросов.

«8 любящих женщин» в Моссовете — постановка, сильная, стильная и современная. Безо всякого переноса событий в нынешний день, причём. Как был 1958-й на дворе (именно тогда написана пьеса), так и остался. И коли вы любите театральный дурдом (в хорошем смысле этих слов), вам сюда. Я — так обожаю!

Два часа действия — и невозможно оторвать взгляд от сцены. Можно же упустить нечто интересное! Даже нудное и затянутое обычно начало пьесы (так задумано — происходящее снежным комом должно навалиться на зрителей) кажется задорным аттракционом. И чем дальше — тем фееричнее. Небольшая передышка в начале второго акта (правильно, публике надо собраться с силами… плюс контрасты — они работают мощнее) — и новая ступень абсурда и фантасмагории.

В общем, ТАКИХ «Любящих женщин» вы ещё не видели. А потому — направляйте стопы в Моссовет!

И самое главное: спектакль воспринимается невероятно легко. Он не давит, не погружает в безысходность (хотя вполне мог бы — при ином подходе). Постановка радует и пролетает, как скорый поезд мимо переезда. И как-то тут всё столь грамотно отмерено, что занавес закрывается как раз в тот момент, когда тебе достаточно. Тебе хватило зрелища и эмоций, тебя не перегрузили режиссёрскими находками — всё идеально.

Прекрасный спектакль, шикарная новинка в моссоветовской афише — и, надеюсь, громкое событие, которое привлечёт толпы столичных театралов. Оно этого определённо заслуживает!

Напоследок — об артистках, подаривших нам фейерверк эмоций. Мой (он же премьерный) состав был таким:

Бабушка — Ольга Остроумова
Габи — Ольга Кабо
Пьеретта — Евгения Крюкова
Огюстина — Екатерина Гусева
Луиза — Анна Михайловская
Сюзон — Глафира Лебедева
Катрин — Евдокия Карева
Шанель — Анна Галинова

Как видите, тут сразу несколько актёрских поколений, присутствуют признанные любимицы поклонников театра (включая всероссийских звёзд — замечу, всё это и в другом составе наличествует), равно как «дебютантки» — студентки, ни на йоту не уступающие (а кое-где и дающие фору) именитым коллегам.

Как и весь спектакль, героини местами трактованы куда как нетрадиционно (скажем, впервые фраза: «Конечно, при мадемуазель Сюзон здесь было веселее», — звучит вполне логично; при такой-то Сюзон любому веселее). И артисткам есть, что играть, куда копать и в какие тяжкие пускаться. Кажется, все на сцене получают истинное наслаждение от происходящего. Ещё бы — сокровища же, а не роли.

Я прониклась всеми, но отдельно хочу поаплодировать Евдокии Каревой и Глафире Лебедевой (а вот и они, вышеупомянутые студентки). Я давно не видела столь фундаментальной работы молодых артистов.

И, конечно, моя фаворитка — Анна Галинова. Да, роль Шанель — она, обычно, не слишком выпуклая и основополагающая. Но не здесь! Некоторые сцены можно смело назвать бенефисом Шанель. А уж что творит Галинова… Она в Моссовете — артистка приглашённая. И я прекрасно понимаю, почему её посчитали необходимым звеном спектакля. Короче, идите и смотрите сами! Ибо словами сие не передать.

А Ольга Остроумова!.. А Ольга Кабо!.. А Евгения Крюкова!.. А!.. Актёрский ансамбль — невероятен. И я понимаю, что обычно, в иных постановках, на сцене сияют Огюстина да бабушка (и попробуйте поспорить!) — но в Моссовете все героини наполнены жизнью и обладают ярко выраженной индивидуальностью. (Что там — Огюстина чуть не самой адекватной временами выглядит…)

8 женщин. 8 жизней. 8 характеров. 8 трагедий… И одна невероятно чудесная комедия… Да, комедия! Может, Робер Тома и не был в курсе, что сочинил вот такое, но это нас уже не касается.

«8 любящих женщин» — спектакль, который даст почву и для размышлений, и для здорового смеха. Эта премьера — стопроцентная удача Театра им. Моссовета.

И вот вообще не важно, приемлете ли вы абсурд и психоделику или нет. «Женщины» — штука для всех. Эта постановка не закапывается в недра «нетаковости» — она не эпатирует (хотя пару раз балансирует на грани), не заумствует, не существует по принципу «поставим непонятно, а публика оправдает».

Моссоветовская премьера — это, как бы так сформулировать, высококачественный театральный цирк. Тот самый, который мастерски жонглирует зрительскими чувствами и эмоциями, ходит по тонкой проволоке несообразности и укрощает авторский текст.

А в итоге мы имеем яркий, необычный и удивляющий спектакль. И я уже хочу посмотреть его ещё раз. Да и вы не откажетесь, если придёте в Театр Моссовета, стопроцентно!

Ирина Петровская-Мишина специально для Musecube

Фотографии Екатерины Щербаковой можно увидеть здесь

А фотографии Ольги Кузякиной — здесь

Обновлено: 31.01.2023

Классический детектив Робера Тома поставил на прославленной сцене режиссер Владимир Бейлис.

Богатая усадьба, от которой до ближайшей деревни пять верст по лесу. Ее обитатели: хозяин с женой, теща, дочери, служанки – настоящее женское царство. Семейство готовится отпраздновать Рождество, и никто даже не предполагает, что их ждет. Сколько тайн будет открыто, как изменится картина жизни этого благопристойного дома — за одну ночь. Те ли они, кем хотят казаться? Господина, владельца поместья, неожиданно находят мертвым. И расследование, начинающееся тут же, удивит зрителей.

НОВОГОДНИЕ ПАКОСТИ ЗНАКОВ ЗОДИАКА Надеемся,что вы пока еще не составили список гост.

Когда кажется, что жизнь «закатала в асфальт», когда выхода нет и жить не хочется, нужно . . . прост.

открытка Как устроить любимому незабываемую ночь 14 февраля — это не только .

Инженеры закончили сборку марсианского орбитального зонда Maven Инженеры компании Lockheed.

-Ссылки

-Музыка

-Фотоальбом

2012 год — год Дракона 00:48 20.12.2012 Фотографий: 14

-Поиск по дневнику

-Интересы

-Друзья

-Сообщества

-Статистика

Мы отыграли спектакль и отметили Медународный день театра. Спектакль прошел на подъеме и мы, по ставшей уже забываться привычке артистов-«старичков», от радости расцеловали друг друга.

И вот теперь я расскажу о развязке спектакля .

Инсценировать свою смерть помогла Марселю его младшая дочь, Катрин. Ночью она зашла к отцу и застала его в слезах. «Как страшно, когда плачут папы! Папы никогда не плачут!» — это реплика из её монолога. Она предложила отцу прикинуться мертвым, как в спектакле Мольера «Мнимый больной», и узнать, кто что на самом деле о нём думает и кто как к нему относится на самом деле.

В конце своего монолога, когда Катрин рассказала всем женщинам-приживалкам и ждущему за дверью отцу все про всех, она радостно воскликнула: «Он не умер! Он и не думал умирать! Ты все сышал, папка. Эти дамы не стоят твоих слёз! Теперь он уедет со своей маленькой дочкой — далеко-далеко!»

Но Марсель не выдержал психологического напряжения и спустил курок. Тем более, что ехать «далеко-далеко» ему было не на что. Раздался выстрел.

«Теперь вы на самом деле убили его!» — проследняя фраза и последняя сцена спектакля.

Судя по тому, что Марсель кормил один такую ораву, похоже, что он родился в году Черепахи. .

А ТЕПЕРЬ АРТИСТЫ ВЫХОДЯТ НА ПОКЛОНЫ. ВСЕМ ЗРИТЕЛЯМ (МОИМ ЧИТАТЕЛЯМ) СПАСИБО ЗА ВНИМАНИЕ!

Франция, 1950 год. На загородной вилле восемь женщин готовятся отмечать Рождество, но праздник омрачён убийством Марселя, хозяина дома. Его тело с ножом в спине находят в кабинете. Естественно, подозрение падает на каждую из присутствующих: жену, дочь, падчерицу, тёщу, сестру жены, служанку, горничную и родную сестру жертвы. Как и положено в подобных случаях, каждая из женщин имела мотивы на убийство. И тут сюжет преподносит сюрприз и, как выясняется, далеко не единственный.

Озон не ограничивается детективной составляющей и заставляет восемь то ли героинь, то ли самих актрис петь и танцевать, попутно раскрывая нам их загадочные женские (актёрские) души.

В какой-то момент становится совершенно неважно, детектив перед нами или не детектив, и на первый план выходят музыкальные номера именитых французских актрис.

Озон не был бы Озоном, если бы за комическими ситуациями, истерическими сценами, соперничеством и музыкальными клипами, не создал многослойное произведение, способное отдать дань классике кино в целом и одной актрисе в частности.

Психодел. Абсурд. Капелька чёрного юмора. Всё, как обещали. А внутри — история человеческих отношений, притворяющаяся детективом (как оно и задумывалось изначально автором). Только на сей раз — вывернутая наизнанку, переосмысленная… И с элементами сторителлинга (вот это мини-спойлер, но он никому не испортит впечатления, ибо вы же всё равно не поймёте, о чём я).

А в финале выливающаяся в нечто, не предсказуемое никоим образом. К слову, именно этот момент — концовку — особенно хорошо бы знать в оригинальной версии Тома, дабы оценить его по достоинству. Здесь уровень абсурда достигает наивысшей отметки, но — редкое дело! — всё происходящее понятно, великолепно считывается и не оставляет вопросов.

Два часа действия — и невозможно оторвать взгляд от сцены. Можно же упустить нечто интересное! Даже нудное и затянутое обычно начало пьесы (так задумано — происходящее снежным комом должно навалиться на зрителей) кажется задорным аттракционом. И чем дальше — тем фееричнее. Небольшая передышка в начале второго акта (правильно, публике надо собраться с силами… плюс контрасты — они работают мощнее) — и новая ступень абсурда и фантасмагории.

И самое главное: спектакль воспринимается невероятно легко. Он не давит, не погружает в безысходность (хотя вполне мог бы — при ином подходе). Постановка радует и пролетает, как скорый поезд мимо переезда. И как-то тут всё столь грамотно отмерено, что занавес закрывается как раз в тот момент, когда тебе достаточно. Тебе хватило зрелища и эмоций, тебя не перегрузили режиссёрскими находками — всё идеально.

Прекрасный спектакль, шикарная новинка в моссоветовской афише — и, надеюсь, громкое событие, которое привлечёт толпы столичных театралов. Оно этого определённо заслуживает!

Напоследок — об артистках, подаривших нам фейерверк эмоций. Мой (он же премьерный) состав был таким:

Бабушка — Ольга Остроумова
Габи — Ольга Кабо
Пьеретта — Евгения Крюкова
Огюстина — Екатерина Гусева
Луиза — Анна Михайловская
Сюзон — Глафира Лебедева
Катрин — Евдокия Карева
Шанель — Анна Галинова

Я прониклась всеми, но отдельно хочу поаплодировать Евдокии Каревой и Глафире Лебедевой (а вот и они, вышеупомянутые студентки). Я давно не видела столь фундаментальной работы молодых артистов.

И, конечно, моя фаворитка — Анна Галинова. Да, роль Шанель — она, обычно, не слишком выпуклая и основополагающая. Но не здесь! Некоторые сцены можно смело назвать бенефисом Шанель. А уж что творит Галинова… Она в Моссовете — артистка приглашённая. И я прекрасно понимаю, почему её посчитали необходимым звеном спектакля. Короче, идите и смотрите сами! Ибо словами сие не передать.

А Ольга Остроумова. А Ольга Кабо. А Евгения Крюкова. А. Актёрский ансамбль — невероятен. И я понимаю, что обычно, в иных постановках, на сцене сияют Огюстина да бабушка (и попробуйте поспорить!) — но в Моссовете все героини наполнены жизнью и обладают ярко выраженной индивидуальностью. (Что там — Огюстина чуть не самой адекватной временами выглядит…)

8 женщин. 8 жизней. 8 характеров. 8 трагедий… И одна невероятно чудесная комедия… Да, комедия! Может, Робер Тома и не был в курсе, что сочинил вот такое, но это нас уже не касается.

Моссоветовская премьера — это, как бы так сформулировать, высококачественный театральный цирк. Тот самый, который мастерски жонглирует зрительскими чувствами и эмоциями, ходит по тонкой проволоке несообразности и укрощает авторский текст.

А в итоге мы имеем яркий, необычный и удивляющий спектакль. И я уже хочу посмотреть его ещё раз. Да и вы не откажетесь, если придёте в Театр Моссовета, стопроцентно!

Ирина Петровская-Мишина специально для Musecube

Фотографии Екатерины Щербаковой можно увидеть здесь

А фотографии Ольги Кузякиной — здесь

Читайте также:

  

• Почему одинцова не ответила на чувства базарова кратко

  

• Вспомните из истории древнего мира средних веков и нового времени как развивалась наука какое кратко

  

• На какие государства распалась империя карла великого почему это произошло кратко

  

• Как вы объясните общие причины развития новых социальных движений кратко

  

• Какие явления на земле связаны с солнечной активностью кратко

Главная > Выпуск № 24 > «Восемь женщин» Бориса Мильграма  Надежда Нестюричева «Восемь женщин» Бориса Мильграма  Завершающим аккордом Театра-Театра в предъявлении нового театрального сезона стал спектакль-кабаре «Восемь женщин» по пьесе Робера Тома в постановке Бориса Мильграма. Посетив три следовавших друг за другом сентябрьских премьеры Театра-Театра, невольно ловишь себя на мысли, что побывал в трех разных театрах, которые отличаются и спецификой выбора материала, и набором преобладающих средств выразительности, и подходами к организации сценического пространства. Все три спектакля («Шинель», «Риверсайд Драйв», «8 женщин») камерные, ни один из них не вынесен на большую сцену: «Риверсайд Драйв» ставится в смежном театре «Сцена-Молот», а «Шинель» и «8 женщин» – на сцене ТТ: перерезанная шаткой металлической лестницей серая кирпичная стена сцены – «дом Петровича», к которому в «Шинели» поворачивался круг с сидящими на нем зрителями, в «Восьми женщинах» выполняет роль основной декорации – собственно стены двухэтажного дома, в котором и разворачиваются события детективной комедии. Максимальное сужение сценического пространства и почти полное отсутствие декораций – это не просто дань модному нынче минимализму: в данном случае такая обстановка помогает зрителю прочувствовать специфику места действия – занесенного снегом одинокого дома, обитатели которого – восемь очаровательных и несносных, великодушных и коварных, любящих и ненавидящих друг друга женщин – искусственной изоляцией от внешнего мира принуждены к тому, чтобы наконец-то разобраться в копившихся годами семейных проблемах. Необходимые для предъявления детективной ситуации детали обстановки наличествуют: дверь в комнату «убитого» мужа-брата-отца-господина Марселя, телефон с перерезанным проводом, по которому невозможно дозвониться в полицию, и, наконец, роскошный автомобиль, который из средства передвижения, за невозможностью передвижения, превращается в дополнительную сценическую площадку. Ну, а с лишними деталями в детективе надо быть осторожным – да и вообще любой предмет на сцене должен «выстрелить», тем более в доме, где совершено преступление… Восемь героинь пьесы – это восемь женских характеров, каждый из которых являет собой оригинальную и в то же время универсальную комбинацию черт, в той или иной степени присущих каждой женщине. Наверняка многие из сидящих в зале в размышлениях и действиях каждой из участниц этой детективной истории обнаружили частичку себя или своей матери-жены-дочери, а помогли им это сделать «8 женщин Бориса Мильграма» (именно так на рекламных щитах и программках прочитывается название постановки) в исполнении талантливых актрис Театра-Театра. Главную роль – роль Габи, супруги Марселя, – исполняет заслуженная артистка России Елена Старостина. Высокая, статная, красивая актриса, с плеч которой на красный бархат платья то и дело нарочито соскальзывает меховое манто (художник по костюмам – Ирэна Белоусова), с одной стороны, демонстрирует непоколебимую самоуверенность своей благополучной героини, с другой – ее внутреннюю неудовлетворенность. По ходу пьесы обнаруживаются ее весьма неоднозначные отношения со всеми домашними, включая дочерей, а к концу выясняется, что главная личная коллизия связана с тайным любовником, который тоже, отсутствуя на сцене, как и Марсель, окажется разоблачен. Полной противоположностью Габи поначалу кажется сестра Марселя – бывшая стриптизерша Пьеретта, которая знает цену своей соблазнительной красоте и эффектно подтверждает это в исполнении Анны Сырчиковой. Актриса появляется на сцене в выгодно подчеркивающем линии фигуры алом платье с проглядывающим из-под него черным бюстье, в атласных перчатках,  на одном из пальцев — кольцо с крупным сверкающим камнем. Габи и Пьеретта кажутся совсем разными и по уровню воспитания, и по кругу общения, и по степени внутренней свободы: Габи неприступна и высокомерна, Пьеретта порочна и вульгарна. Но на деле связывают их не только отношения с Марселем (одну – супружеские, другую – кровнородственные) – обе они водили за нос Марселя, выманивая у него деньги, обе влюблены в одного и того же мужчину и обе оказались жертвами этого альфонса. Еще одна условная пара героинь – живущие в доме Марселя из милости сестра Габи Огюстина и их мать. Героиня Марии Полыгаловой Огюстина – взрослый ребенок и, одновременно, перезрелая дева, которая изо всех сил старается сохранить за собой статус самой благовоспитанной женщины в доме и болезненно реагирует на фривольные намеки в свой адрес и сомнительную атмосферу вокруг. Большую часть спектакля демонстративно неженственная (в ее темном, бесформенном платье есть только намек на красный цвет, вариациями которого в первом действии полыхают наряды остальных героинь), панически опасающаяся быть уличенной в страстной любви к Марселю и чтении любовных романов (чего стоит ее смятение и негодование в ответ на реплику Пьеретты о том, что обе они абонированы в одной библиотеке, – библиотека в этом контексте оказывается едва ли не аналогом публичного дома), она в то же время неотразимо обаятельна своей нелепостью, неловкостью, своим даром попадать в смешные ситуации и создавать их вновь и вновь каждым своим выходом на авансцену эту странного детективного разбирательства. «Бабушка» (мать Габи и Огюстины) в исполнении Ирины Козловой – смесь пороков и невинности, имитация немощи и демонстрация неиссякаемой живучести. Двусмысленно и нелепо ее поведение и положение в доме: приживалка, владеющая целой кипой ценных бумаг, немощная, обезножевшая старуха, легко выпрастывающаяся из инвалидного кресла и из-под покрывала, под которым обнаруживается легкомысленный декольтированный наряд, – бабушка наглядно являет собой вопиющую парадоксальность женщины, как ее представляют Тома и Мильграм. Внучки ее, дочери Габи – Сюзон и Катрин – юные вариации на тему женской стервозности. В случае старшей, (Екатерина Сушина) эта стервозность облечена в форму внешней холодности и элегантности. В случае младшей (Эва Мильграм) – в форму подросткового бунтарства. Для них Марсель – отец, на преимущественное внимание и любовь к себе которого они претендуют. Еще две женщины – это домашняя прислуга: старая экономка Шанель и горничная Луиза. В первой – сложный грим (пухлые губы, мелкие кудрявые волосы и темная кожа) и невероятных размеров накладки на грудь и на бедра – невозможно узнать актрису Ольгу Пудову, искусно воссоздающую классический образ преданной, доброй и сентиментальной чернокожей няни. Вторая – Луиза (Ирина Максимкина) – прямая противоположность Шанель внешне (затянута в платье-рюмочку) и внутренне (холодна, хитра и коварна); подчеркнуто вежливая и исполнительная, она уже этой подчеркнутостью одновременно камуфлирует и демонстрирует свое особое положение в доме – горничной по статусу и любовницы Марселя по сути, но любовницы – без любви, а исключительно по расчету. Сложное переплетение характеров, амбиций, тайных планов, искусных маневров, наивных саморазоблачений, взаимная любовь, преданность, ненависть, зависть, ревность – все это вместе и определяет логику развития женского сюжета – сюжета женской жизни, построенного в связи с мужчиной, вокруг него, по поводу него, но – без него… Одной из самых ярких красок постановки в целом и образа каждой из героинь в частности становится музыка, музыкальные номера – арии, шлягеры, блюзы, рок. Очевидно, что, создавая спектакль, Борис Мильграм опирался не только на оригинальный текст пьесы «8 любящих женщин» Робера Тома – немалое влияние на его работу оказала вышедшая в 1961 году музыкальная комедия Франсуа Озона «8 женщин», где одним из основных способов характеристики персонажей является вокальная партия – своеобразная визитка, способ передать нравственные и мировоззренческие позиции, объяснить логику совершаемых поступков. Пользуясь режиссерской находкой Озона, Мильграм выстраивает все первое действие, где музыкальные номера оказываются не вкраплениями и украшениями, а опорными эмоциональными и содержательными элементами. Музыка в спектакле звучит живая, и оркестр становится полноценным участником сценического действия, от начала до конца присутствуя на сцене (композитор и музыкальный руководитель спектакля – Виталий Истомин, руководитель оркестра – Петр Юрков, педагог по вокалу – Ольга Тихомирова). Графа в программке «Женщины оркестра» поначалу смутила и озадачила, тем более что в числе музыкантов значились мужчины. Точки над i были расставлены в самом начале действия: музыканты на сцене появились первыми – все без исключения в платьях с широкими шуршащими юбками и пышными рукавами. Это выглядело комично, хотя показалось, что оркестранты испытывают некоторую неловкость, однако женские наряды и парики, судя по всему, не помешали сильной половине оркестра полноценно и успешно участвовать в музыкальном сопровождении постановки. Важной составляющей постановки оказались специально написанные для нее Михаилом Бартеневым и Андреем Усачевым тексты песен, с помощью которых каждая из восьми женщин получила возможность высказаться, открыть себя публике и вместе с нею посмеяться над собой, своей способностью жить и выживать, своими страхами, идеями, слабостями. Ироническим, юмористическим способом самовыражения героинь стали также компьютерные инсталляции на стене-экране и меловые надписи-комментарии на ней же. Все предъявленные актрисами характеры выразительны, заразительны, жизнеспособны и жизнеутверждающи – даже своим пороками. Таковы законы жанра кабаре, по которым сделан этот веселый, озорной, по-хорошему развлекательный, увлекательный спектакль. Эффектный и неожиданный декорационный жест второго действия – использование в качестве дополнительной сценической площадки и малого сценического круга красного кабриолета – не мог оставить равнодушными зрителей, и, по окончании представления, самые смелые из зрительниц выстраивались в очередь, чтобы сфотографироваться рядом с блестящей и ослепительно красивой машиной. Но лучше всего на ее фоне смотрелись яркие, дерзкие, талантливые, красивые, счастливые и любимые женщины Бориса Мильграма – актрисы Театра-Театра.

К 200-летию И. С. Тургенева Архив «Филолога»: Выпуск № 27 (2014) Выпуск № 26 (2014) Выпуск № 25 (2013) Выпуск № 24 (2013) Выпуск № 23 (2013) Выпуск № 22 (2013) Выпуск № 21 (2012) Выпуск № 20 (2012) Выпуск № 19 (2012) Выпуск № 18 (2012) Выпуск № 17 (2011) Выпуск № 16 (2011) Выпуск № 15 (2011) Выпуск № 14 (2011) Выпуск № 13 (2010) Выпуск № 12 (2010) Выпуск № 11 (2010) Выпуск № 10 (2010) Выпуск № 9 (2009) Выпуск № 8 (2009) Выпуск № 7 (2005) Выпуск № 6 (2005) Выпуск № 5 (2004) Выпуск № 4 (2004) Выпуск № 3 (2003) Выпуск № 2 (2003) Выпуск № 1 (2002)