Праздник диониса дата

From Wikipedia, the free encyclopedia

This article is about the ancient Greek festival. For the flowering plant, see Dionysia (plant). For the ancient Roman dancer-actress, see Dionysia (stage artist).

The Dionysia (, , ;^[1]^[2] Greek: Διονύσια) was a large festival in ancient Athens in honor of the god Dionysus, the central events of which were the theatrical performances of dramatic tragedies and, from 487 BC, comedies. It was the second-most important festival after the Panathenaia. The Dionysia actually consisted of two related festivals, the Rural Dionysia and the City Dionysia, which took place in different parts of the year. They were also an essential part of the Dionysian Mysteries.^{[citation needed]}

Rural Dionysia[edit]

The Dionysia was originally a rural festival in Eleutherae, Attica (Διονύσια τὰ κατ’ ἀγρούς – Dionysia ta kat’ agrous), probably celebrating the cultivation of vines. It was probably a very ancient festival, perhaps not originally associated with Dionysus. This «rural Dionysia» was held during the winter, in the month of Poseideon (the month straddling the winter solstice, i.e., Dec.-Jan.). The central event was the pompe (πομπή), the procession, in which phalloi (φαλλοί) were carried by phallophoroi (φαλλοφόροι). Also participating in the pompe were kanephoroi (κανηφόροι – young girls carrying baskets), obeliaphoroi (ὀβελιαφόροι
– who carried long loaves of bread), skaphephoroi (σκαφηφόροι – who carried other offerings), hydriaphoroi (ὑδριαφόροι – who carried jars of water), and askophoroi (ἀσκοφόροι – who carried jars of wine).

After the pompe procession was completed, there were contests of dancing and singing, and choruses (led by a choregos) would perform dithyrambs. Some festivals may have included dramatic performances, possibly of the tragedies and comedies that had been produced at the City Dionysia the previous year. This was more common in the larger towns, such as Piraeus and Eleusis.

Because the various towns in Attica held their festivals on different days, it was possible for spectators to visit more than one festival per season. It was also an opportunity for Athenian citizens to travel outside the city if they did not have the opportunity to do so during the rest of the year. This also allowed travelling companies of actors to perform in more than one town during the period of the festival.^[3]

The comic playwright Aristophanes parodied the Rural Dionysia in his play The Acharnians.

City Dionysia[edit]

Origins[edit]

The City Dionysia (Dionysia ta en Astei – Διονύσια τὰ ἐν Ἄστει, also known as the Great Dionysia, Dionysia ta Megala – Διονύσια τὰ Μεγάλα) was the urban part of the festival, possibly established during the tyranny of Peisistratus in the 6th century BC. This festival was held probably from the 10th to the 16th of the month Elaphebolion^[4] (the lunar month straddling the vernal equinox, i.e., Mar.-Apr in the solar calendar), three months after the rural Dionysia, probably to celebrate the end of winter and the harvesting of the year’s crops. According to tradition, the festival was established after Eleutherae, a town on the border between Attica and Boeotia, had chosen to become part of Attica. The Eleuthereans brought a statue of Dionysus to Athens, which was initially rejected by the Athenians. Dionysus then punished the Athenians with a plague affecting the male genitalia, which was cured when the Athenians accepted the cult of Dionysus. This was recalled each year by a procession of citizens carrying phalloi.

The urban festival was a relatively recent invention. This ceremony fell under the auspices of the Archons of Athens, rather than the basileus, to whom religious festivals were given when the office of archon was created in the 7th century BC.^{[citation needed]}

Pompe and Proagon[edit]

The archon prepared for the City Dionysia as soon as he was elected, by choosing his two páredroi (πάρεδροι, «reeves», literally: «by the chair») and ten epimelētai (ἐπιμεληταί, «curators») to help organize the festival. On the first day of the festival, the pompē («pomp», «procession») was held, in which citizens, metics, and representatives from Athenian colonies marched to the Theatre of Dionysus on the southern slope of the Acropolis, carrying the wooden statue of Dionysus Eleuthereus, the «leading» or eisagōgē (εἰσαγωγή, «introduction»). As with the Rural Dionysia, they also carried phalloi, made of wood or bronze, aloft on poles, and a cart pulled a much larger phallus. Basket-carriers and water and wine-carriers participated in the pompe here, as in the Rural Dionysia.

During the height of the Athenian Empire in the mid-5th century BC, various gifts and weapons showcasing Athens’ strength were carried as well. Also included in the procession were bulls to be sacrificed in the theatre. The most conspicuous members of the procession were the chorēgoí (χορηγοί, «sponsors», literally: «chorus leaders»), who were dressed in the most expensive and ornate clothing. After the pompē, the chorēgoí led their choruses in the dithyrambic competitions. These were extremely competitive, and the best flute players and celebrity poets (such as Simonides and Pindar) offered their musical and lyrical services. After these competitions, the bulls were sacrificed, and a feast was held for all the citizens of Athens. A second procession, the kōmos (κῶμος), occurred afterwards, which was most likely a drunken revelry through the streets.

The next day, the playwrights announced the titles of the plays to be performed, and judges were selected by lot: the «proagōn» (προαγών, «pre-contest»). It is unknown where the proagōn originally took place, but after the mid-5th century BC, it was held in the Odeon of Pericles on the foot of Acropolis. The proagōn was also used to give praise to notable citizens, or often foreigners, who had served Athens in some beneficial way during the year. During the Peloponnesian War, orphaned children of those who had been killed in battle were also paraded in the Odeon, possibly to honour their fathers. The proagōn could be used for other announcements as well; in 406 BC the death of the playwright Euripides was announced there.

Dramatic performances[edit]

Following the pompe, the Theatre of Dionysus was purified by the sacrifice of a bull. According to tradition, the first performance of tragedy at the Dionysia was by the playwright and actor Thespis (from whom we take the word «thespian») in 534 BC. His award was reportedly a goat, a common symbol for Dionysus, and this «prize» possibly suggests the origin of the word «tragedy» (which means «goat-song»).

During the fifth century BC, five days of the festival were set aside for performance, though scholars disagree exactly what was presented each day. At least three full days were devoted to tragic plays, and each of three playwrights presented his set of three tragedies and one satyr play on the successive days.^[5] Most of the extant Greek tragedies, including those of Aeschylus, Euripides, and Sophocles, were performed at the Theatre of Dionysus. The archons, epimeletai, and judges (agonothetai – ἀγωνοθἐται) watched from the front row.

The other two days of the festival were likely devoted to dithyrambic contests until 487/6 BC, when comic poets were officially admitted to the agons and eligible for their own prizes.^[6] Each of five comic writers presented a single play (except during the Peloponnesian War, when only three plays were performed), though it is unknown whether they were performed continuously on one day, or over the course of the five-day festival. Until 449 BC, only dramatic works were awarded prizes in the agon, but after that time, actors also became eligible for recognition. It was considered a great honour to win the comedic prize at the City Dionysia, despite the belief that comedies were of secondary importance. The Lenaia festival, held earlier in the year, featured comedy more prominently and officially recognized comic performances with prizes in 442 BC.^[5]

Impressive tragic output continued without pause through the first three quarters of the fourth century BC, and some scholars consider this time a continuation of the classical period. Though much of the work of this period is either lost or forgotten, it is considered to owe a great debt to the playwright Euripides. His plays, along with other fifth-century BC writers, were often re-staged during this period. At least one revival was presented each year at City Dionysia. It has been suggested that audiences may have preferred to see well-known plays re-staged, rather than financially support new plays of questionable quality; or alternately, that revivals represented a nostalgia for the glory of Athens from before the devastation of the Peloponnesian War. Nevertheless, plays continued to be written and performed until the 2nd century BC, when new works of both comedy and tragedy seem to have been eliminated. After that point drama continued to be produced, but prizes were awarded to wealthy producers and famous actors rather than the long-dead playwrights whose work was being performed.^[5]

Another procession and celebration was held on the final day, when the judges chose the winners of the tragedy and comedy performances. The winning playwrights were awarded a wreath of ivy.

Known winners of the City Dionysia[edit]

Tragedy[edit]

(? = exact year not preserved)

Pre 484 — Choerilus, Phrynichus, Pratinus
484 BC – Aeschylus
4?? BC — Euetes
472 BC – Aeschylus (The Persians)
471 BC – Polyphrasmon
4?? BC — Nothippus
468 BC – Sophocles (Triptolemus)
467 BC – Aeschylus (Seven Against Thebes); Aristias took 2nd place
4?? BC — Mesatus
463 BC – Aeschylus (The Suppliants)
460 BC — Aristias
458 BC – Aeschylus (The Oresteia); Sophocles took 2nd place
449 BC – Herakleides
447 BC – Sophocles (Antigone) (year approximate)
441 BC – Euripides
438 BC — Sophocles; Euripides took 2nd place with [Alcestis]
431 BC – Euphorion, son of Aeschylus; Sophocles took 2nd place; Euripides took 3rd with Medea
428 BC – Euripides (Hippolytus)
427 BC – Philocles, nephew of Aeschylus; Sophocles took 2nd place with Oedipus Rex^[7]
416 BC – Agathon
415 BC – Xenocles
409 BC – Sophocles (Philoctetes)
405 BC – Euripides (The Bacchae, Iphigenia in Aulis, Alcmaeon in Corinth)
401 BC — Sophocles (Oedipus at Colonus (posthumous award)
372 BC – Astydamas
3?? BC — Aphareus

Comedy[edit]

(? = exact year not preserved)

486 BC – Chionides
472 BC – Magnes
458 BC – Euphonius
450 BC – Crates
446 BC – Callias
43? BC — Cratinus
437 BC – Pherecrates
435 BC – Hermippus
427 BC — Unknown; Aristophanes took 2nd place with The Banqueters
426 BC — Aristophanes (The Babylonians)
423 BC – Cratinus (The Wicker Flask)
422 BC – Cantharus
421 BC – Eupolis of Athens took 1st place with his play Kolakes (Flatteres); Aristophanes took 2nd place with Peace
414 BC – Ameipsias (The Revellers), Aristophanes «The Birds» (Όρνιθες), Phrynichos «Solitary» (Μονότροπος)
410 BC – Plato the Comic (Πλάτων Κωμικός)
402 BC – Cephisodoros
290 BC – Poseidippus
278 BC – Philemon
185 BC – Laines
183 BC – Philemon
154 BC – Chairion

Modern adaptations[edit]

The festival has inspired people through the present day, as a celebration of humanity (see Nietzsche’s or Aristotle’s take) and an exposition of culture.^[8]^[9] The University of Houston’s Center for Creative works produces and performs an adaptation each spring.^[10] The purpose of the enterprise is to educate and entertain, and adaptations occasionally go beyond Greek theater for inspiration (for example, the 2013 Spring adaptation of the Iliad, titled Ilium). Collaborators flock from all over America and the productions themselves are quite popular, selling out on all ticketed venues.^[10]

The New York Classical Club, through Fordham University’s Classics Department, stages a competition every April wherein groups of high school students produce unique adaptations of the same play.^[11] The competition aims to engage the themes and style of the ancient plays with renewed vigor and an accessible, thought provoking frame. Several notable schools from the area participate, including Stuyvesant and Regis. Adaptations are cut to twenty minutes, and source plays have included The Bacchae by Euripides and the entire collection of Ovid’s Metamorphoses.^[11]

Educational charity The Iris Project^[12] holds a Dionysia Festival every year with Year Eight students from Cheney School, who adapt and modernise Aristophanes plays. The festival is usually hosted at Corpus Christi College, Oxford.^[13]

Modern followers of Hellenism celebrate Dionysia as a holiday and use a version of the Attic calendar to calculate it.^[14]

Notes[edit]

^ Wells, John C. (2000) [1990]. Longman Pronunciation Dictionary (new ed.). Harlow, England: Longman. p. 222. ISBN 978-0-582-36467-7.
^ Zimmerman, J. E. (1964). Dictionary of Classical Mythology. New York: Harper & Row. p. 87.
^ Brockett, Oscar Gross (1968). History of the Theatre. Boston: Allyn & Bacon. pp. 18–26.
^ Mikalson, p. 137.
^ ^a ^b ^c Brockett, Oscar Gross (1968). History of the Theatre. Boston: Allyn & Bacon. pp. 18–25.
^ Mastromarco, Giuseppe: (1994) Introduzione a Aristofane (Sesta edizione: Roma-Bari 2004). ISBN 88-420-4448-2 p.3
^ Smith, Helaine (2005). Masterpieces of Classic Greek Drama. Greenwood. p. 1. ISBN 978-0-313-33268-5.
^ Goldhill, Simon (1987). «The Great Dionysia and Civic Ideology». Journal of Hellenic Studies. 107 (1): 58–76. doi:10.2307/630070. JSTOR 630070. S2CID 145343153. which ties together the civilizing and humane force of plays in the ancient world
^ Harrison, Stephen (2007). The Cambridge Companion to Horace. Cambridge, England: Cambridge University Press. pp. 307–330. ISBN 9780521536844., for the culturing aspect of Dionysus and celebrations associated with him.
^ ^a ^b Harvey, John. «Dr». Theater. Center for Creative Work, University of Houston. Archived from the original on 24 April 2013. Retrieved 8 June 2013.
^ ^a ^b McGowan, Matthew. «Ph.D.» Theater. New York Classics Club. Archived from the original on 9 December 2013. Retrieved 8 June 2013.
^ http://irisproject.org.uk/
^ «Dionysia 2021: Aristophanes Under Lockdown». 12 June 2021.
^ «Calendar». Hellenion. Retrieved 2021-09-27.

Sources[edit]

Aristophanes, The Acharnians.
Simon Goldhill, «The Great Dionysia and Civic Ideology», in Nothing to Do with Dionysos? Athenian Drama in Its Social Context, eds. John J. Winkler and Froma I. Zeitlin. Princeton: Princeton University Press, 1990. ISBN 0-691-06814-3
Susan Guettel Cole, «Procession and Celebration at the Dionysia», in Theater and Society in the Classical World, ed. Ruth Scodel. Ann Arbor: University of Michigan Press, 1993. ISBN 0-472-10281-8
Jeffrey M. Hurwit. The Athenian Acropolis: History, Mythology, and Archaeology From the Neolithic Era to the Present. Cambridge: Cambridge University Press, 1999. ISBN 0-521-42834-3
Mikalson, Jon D. (1975), The Sacred and Civil Calendar of the Athenian Year, Princeton University Press. ISBN 0691035458.
Sir Arthur Pickard-Cambridge. The Dramatic Festivals of Athens. Oxford: Clarendon Press, 1953 (2nd ed. 1968). ISBN 0-19-814258-7
Robert Parker. Athenian religion: A History. Oxford: Oxford University Press, 1996. ISBN 0-19-814979-4
Carl A. P. Ruck. IG II 2323: The List of the Victors in Comedies at the Dionysia. Leiden: E.J. Brill, 1967.

Rural Dionysia[edit]

The comic playwright Aristophanes parodied the Rural Dionysia in his play The Acharnians.

City Dionysia[edit]

Origins[edit]

Pompe and Proagon[edit]

Dramatic performances[edit]

Another procession and celebration was held on the final day, when the judges chose the winners of the tragedy and comedy performances. The winning playwrights were awarded a wreath of ivy.

Known winners of the City Dionysia[edit]

Tragedy[edit]

(? = exact year not preserved)

Pre 484 — Choerilus, Phrynichus, Pratinus
484 BC – Aeschylus
4?? BC — Euetes
472 BC – Aeschylus (The Persians)
471 BC – Polyphrasmon
4?? BC — Nothippus
468 BC – Sophocles (Triptolemus)
467 BC – Aeschylus (Seven Against Thebes); Aristias took 2nd place
4?? BC — Mesatus
463 BC – Aeschylus (The Suppliants)
460 BC — Aristias
458 BC – Aeschylus (The Oresteia); Sophocles took 2nd place
449 BC – Herakleides
447 BC – Sophocles (Antigone) (year approximate)
441 BC – Euripides
438 BC — Sophocles; Euripides took 2nd place with [Alcestis]
431 BC – Euphorion, son of Aeschylus; Sophocles took 2nd place; Euripides took 3rd with Medea
428 BC – Euripides (Hippolytus)
427 BC – Philocles, nephew of Aeschylus; Sophocles took 2nd place with Oedipus Rex^[7]
416 BC – Agathon
415 BC – Xenocles
409 BC – Sophocles (Philoctetes)
405 BC – Euripides (The Bacchae, Iphigenia in Aulis, Alcmaeon in Corinth)
401 BC — Sophocles (Oedipus at Colonus (posthumous award)
372 BC – Astydamas
3?? BC — Aphareus

Comedy[edit]

(? = exact year not preserved)

486 BC – Chionides
472 BC – Magnes
458 BC – Euphonius
450 BC – Crates
446 BC – Callias
43? BC — Cratinus
437 BC – Pherecrates
435 BC – Hermippus
427 BC — Unknown; Aristophanes took 2nd place with The Banqueters
426 BC — Aristophanes (The Babylonians)
423 BC – Cratinus (The Wicker Flask)
422 BC – Cantharus
421 BC – Eupolis of Athens took 1st place with his play Kolakes (Flatteres); Aristophanes took 2nd place with Peace
414 BC – Ameipsias (The Revellers), Aristophanes «The Birds» (Όρνιθες), Phrynichos «Solitary» (Μονότροπος)
410 BC – Plato the Comic (Πλάτων Κωμικός)
402 BC – Cephisodoros
290 BC – Poseidippus
278 BC – Philemon
185 BC – Laines
183 BC – Philemon
154 BC – Chairion

Modern adaptations[edit]

Modern followers of Hellenism celebrate Dionysia as a holiday and use a version of the Attic calendar to calculate it.^[14]

Notes[edit]

^ Wells, John C. (2000) [1990]. Longman Pronunciation Dictionary (new ed.). Harlow, England: Longman. p. 222. ISBN 978-0-582-36467-7.
^ Zimmerman, J. E. (1964). Dictionary of Classical Mythology. New York: Harper & Row. p. 87.
^ Brockett, Oscar Gross (1968). History of the Theatre. Boston: Allyn & Bacon. pp. 18–26.
^ Mikalson, p. 137.
^ ^a ^b ^c Brockett, Oscar Gross (1968). History of the Theatre. Boston: Allyn & Bacon. pp. 18–25.
^ Mastromarco, Giuseppe: (1994) Introduzione a Aristofane (Sesta edizione: Roma-Bari 2004). ISBN 88-420-4448-2 p.3
^ Smith, Helaine (2005). Masterpieces of Classic Greek Drama. Greenwood. p. 1. ISBN 978-0-313-33268-5.
^ Goldhill, Simon (1987). «The Great Dionysia and Civic Ideology». Journal of Hellenic Studies. 107 (1): 58–76. doi:10.2307/630070. JSTOR 630070. S2CID 145343153. which ties together the civilizing and humane force of plays in the ancient world
^ Harrison, Stephen (2007). The Cambridge Companion to Horace. Cambridge, England: Cambridge University Press. pp. 307–330. ISBN 9780521536844., for the culturing aspect of Dionysus and celebrations associated with him.
^ ^a ^b Harvey, John. «Dr». Theater. Center for Creative Work, University of Houston. Archived from the original on 24 April 2013. Retrieved 8 June 2013.
^ ^a ^b McGowan, Matthew. «Ph.D.» Theater. New York Classics Club. Archived from the original on 9 December 2013. Retrieved 8 June 2013.
^ http://irisproject.org.uk/
^ «Dionysia 2021: Aristophanes Under Lockdown». 12 June 2021.
^ «Calendar». Hellenion. Retrieved 2021-09-27.

Sources[edit]

Aristophanes, The Acharnians.
Simon Goldhill, «The Great Dionysia and Civic Ideology», in Nothing to Do with Dionysos? Athenian Drama in Its Social Context, eds. John J. Winkler and Froma I. Zeitlin. Princeton: Princeton University Press, 1990. ISBN 0-691-06814-3
Susan Guettel Cole, «Procession and Celebration at the Dionysia», in Theater and Society in the Classical World, ed. Ruth Scodel. Ann Arbor: University of Michigan Press, 1993. ISBN 0-472-10281-8
Jeffrey M. Hurwit. The Athenian Acropolis: History, Mythology, and Archaeology From the Neolithic Era to the Present. Cambridge: Cambridge University Press, 1999. ISBN 0-521-42834-3
Mikalson, Jon D. (1975), The Sacred and Civil Calendar of the Athenian Year, Princeton University Press. ISBN 0691035458.
Sir Arthur Pickard-Cambridge. The Dramatic Festivals of Athens. Oxford: Clarendon Press, 1953 (2nd ed. 1968). ISBN 0-19-814258-7
Robert Parker. Athenian religion: A History. Oxford: Oxford University Press, 1996. ISBN 0-19-814979-4
Carl A. P. Ruck. IG II 2323: The List of the Victors in Comedies at the Dionysia. Leiden: E.J. Brill, 1967.

К.
де Фос. Триумф Бахуса. Холст (ок. 1650 г.).

Название
восьмого месяца Λνθεστηρίων
произошло от третьего большого
Дионисовского праздника, называвшегося
Λνθεστηρία;
это был месяц, в котором природа на юге
пробуждается от зимнего сна; кроме того,
молодое вино, приготовленное осенью,
заканчивало к этому времени свое брожение
и становилось годным к употреблению.
То и другое, т. е. пробуждение природы
и окончание брожения вина, составляло
предмет праздника Анфестерий. Он
продолжался три дня (с 11 по 13 число), из
коих каждый имел особое название. Первый
день назывался днем открытия бочек и
пробы нового вина. Каждый домохозяин
приносил богу жертву, при которой
совершал возлияние свежим напитком, и
все домочадцы, не исключая и рабов,
предавались праздничному веселью и
удовольствиям. Первыми весенними цветами
украшались сосуды и дети как распускающиеся
цветки человеческого рода. В этот день
в Афинах был рынок игрушек, которые
покупали и дарили детям. В праздник
Анфестерий принято было платить гонорар
за обучение софистам и другим учителям,
которые за это в день приглашали к себе
в гости своих учеников. Второй день –
кружки – также был посвящен праздничным
удовольствиям. Веселые компании, в
которых участвовали ряженые, представлявшие
сатиров, нимф и пр., ходили по городу и
заходили к знакомым, где составлялись
пирушки и даже состязания: кто скорее
выпивал свой кубок вина, получал в
награду плющевый венок и мех вина. При
этом не забывали также и умерших
родственников: ходили к ним на могилы
и совершали возлияния вином. По‑видимому,
первоначально этот день был посвящен
главным образом поминовению усопших и
имел целью умилостивить силы подземного
мира, владычеству которых при наступлении
весны приходил конец. Поэтому‑то
этот день вместе со следующим принадлежал
к числу «тяжелых» и храмы богов в эти
дни были закрыты; однако впоследствии
такое значение этих дней вполне уступило
место веселью и наслаждению. От имени
государства совершалась таинственная
церемония в древнем храме Диониса в
Ленее, открывавшемся только в этот день.
Главную роль в этой церемонии играла
βασίλίσσα
или βασίλίννα,
супруга архонта‑царя, которая должна
была быть родовитой гражданкой и выйти
замуж девицей. При совершении церемонии
ей помогали четырнадцать жрецов‑γεραραί,
избранные архонтом‑царем из наиболее
уважаемых гражданок. «Царица» в
присутствии священноглашатая брала с
них торжественную клятву в том, что они
удовлетворяют условиям, требующимся
для участия в церемонии, и будут соблюдать
строгую тайну. Жрецы совершали священные
обряды на 14 алтарях, а затем «царица»
отправлялась в так называемое
святилище‑βουκολείον
вблизи пританея и там будто бы сочеталась
браком с Дионисом. Древний закон об этом
обряде, вырезанный на камне, еще во
времена Демосфена стоял в святилище
Диониса подле жертвенника. Впрочем,
подробности обряда неизвестны, а значение
его объясняется различно; проще и
естественнее всего принять, что «царица»
как представительница страны соединялась
брачными узами с богом возрождающейся
весною растительности в знак того, что
страна вполне предана его служению и
надеется на его защиту и помощь; или,
быть может, эта церемония совершалась
в воспоминание брака Диониса с Ариадною.

Третий
день Анфестерий назывался днем горшков
потому, что тогда приносили подземному
Гермесу в жертву за души усопших горшки
с вареными плодами всякого рода, которых
сами жертвователи не могли пробовать,
как при всех вообще жертвах подземным
богам; ни одному из Олимпийских богов
в этот день не приносили жертвы. Вообще
видно, что три дня Анфестерий были богаты
различными религиозными обрядами,
подробности которых, однако, мало нам
известны.

23‑го
числа того же месяца был праздник Δίασία
в честь Зевса Милостивого. Название
«Милостивый» было только эвфемистическим,
на самом же деле Зевс почитался при этом
празднике как грозный и суровый бог,
для отвращения гнева которого приносились
в этот день умилостивительные жертвы
всесожжения. Фукидид, рассказывая о
заговоре Килона, говорит, что Диасии
были в Афинах величайшим праздником,
при котором весь народ совершал
жертвоприношения за городом, причем
многие жертвовали не животных, а местные
жертвенные предметы. Дело объясняется
тем, что для умилостивления грозного
божества всякий считал долгом совершить
жертвоприношение, а между тем бедные
люди не могли или жалели жертвовать
животных для сожжения целиком на алтаре
и поэтому заменяли их печениями в форме
животных. Так как жертвы целиком сжигались
в честь богов, то Лукиан в «Тимоне» имел
полное право вложить в уста Гермеса
слова, что боги роскошно праздновали
Диасии у богатого Тимона; напротив, для
людей праздник проходил с некоторым
прискорбием. Это прискорбие, очевидно,
состояло, главным образом, в том, что
людям нечем было угощаться, и, вероятно,
послужила одной из причин того, что
Диасии в более поздние времена вышли
из употребления.

Девятый
месяц Ελαφηβολίων
был посвящен Артемиде, которой вообще
у греков посвящался месяц, приходившийся
около весеннего равноденствия. У нас
нет прямых указаний на существование
в Аттике праздника Ελαφηβολία,
встречающегося в других местностях
Эллады, но предполагать его существование
можно с большой вероятностью. Главным
же праздником в этом месяце были великие
Дионисии, продолжавшиеся несколько
дней. Ряд празднеств открывался 8‑го
числа большим праздником Асклепия
(Λσκληπίεία),
установленным в 420 г., а заканчивался
около 14‑го числа праздником Πανδία,
значение которого не вполне ясно. Великие
Дионисии торжествовали полную победу
весны над зимой, были праздником радости
и свободы, когда отпускали на поруки
узников, оставляли в покое должников и
никого не арестовывали, для того чтобы
все могли принимать участие в веселье
и удовольствиях. Первоначально
празднование великих Дионисий, быть
может, ограничивалось, подобно малым,
торжественной процессией, в которой
несли древнюю статую Диониса из Ленея
в древний храм его, стоявший близ
Академии, и оттуда обратно, с хоровыми
песнями и веселыми прогулками по городу;
но впоследствии главной и существеннейшей
частью этого праздника были театральные
представления. Праздник этот, наряду с
Панафинеями, был одним из важнейших в
Афинах и совершался с чрезвычайною
пышностью и великолепием. В V в. до Р.
X. афинские союзники являлись к этому
времени в город для внесения дани, причем
обязаны были по народному постановлению
доставлять священные символы для ношения
в процессии. Ввиду присутствия союзников
афинское правительство не жалело никаких
расходов, чтобы увеличить блеск
торжественных дней или показать
иностранцам свое богатство и изящество
вкуса. Праздником заведовал первый
архонт с 10 попечителями, которые, по
словам Аристотеля, раньше избирались
народом и покрывали расходы на процессии
из своих средств, а в его время избирались
жребием по одному из филы и получали на
устройство процессий 100 мин.

П.П.
Рубенс. Охота сатиров за нимфами. Холст
(ок. 1670 г.).

По
мнению А. Моммзена, в этом же месяце
совершался в честь Матери богов праздник
Γαλαχία,
получивший название от кушанья γαλαχία
(ячменная каша на молоке), которое варили
в этот праздник. Эфебовские надписи
I в. до Р. X. упоминают об обычае эфебов
совершать в этот праздник особое
жертвоприношение богине и посвящать
ей дорогую чашу.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]

Источник

151

6 глава

Дионисийские праздники

Афинские праздники Диониса……. 155
Праздники Диониса в городах Северного Причерноморья … 162

153

Праздники в честь Диониса справлялись в каждом греческом городе. В веселых шествиях несли фаллос — символ плодородия, шли мужчины, ряженные сатирами, и женщины, представлявшие служительниц бога, называвшихся вакханками или менадами. Они держали в руках тирсы (жезлы с шишкой на конце), увитые плющом, священным растением Диониса, и славили бога восклицаниями «Вакх» и «Эвое».
В Афинах Диониса называли Μελπόμενος (ведущий хороводы — Paus. I, 2, 5), подразумевая его дружбу с музами и исполнение драматических представлений на дионисийских празднествах в театрах, которые первоначально строились именно для этого. По словам Павсания (X, 4, 1), никакое греческое поселение не могло считаться городом, если в нем не было театра. И действительно, археологи находят руины античных театров не только в Элладе, но и во всех частях ойкумены, где жили греки на берегах Средиземного и Черного морей.
Дионис или Вакх был богом плодоносящих сил земли, в первую очередь виноградарства и виноделия. Он олицетворял производительные силы природы в их наиболее буйном и безудержно-стихийном виде.1 Греки почитали Диониса в разных ипостасях, давая богу разнообразные эпиклезы: φλοιός — оплодотворяющий влагой жизни и вином, θεμιφόρος — дающий законы, ελευθέριος — несущий освобождение, ίαθρόμαντις — врачующий людей, λυαΐος -освобождающий от забот. В последних трех эпиклезах отразилось представление о том, что Дионис и вино, его божественный напиток, освобождают людей от мирских забот и во время праздника

1 Лосев А. Ф. Античная мифология в ее историческом развитии. М., 1957. С 157.

154

дают возможность не соблюдать стеснительные правила повседневной жизни.
Поклонники бога достигали «дионисийского безумства»; оно вызывалось питьем вина, зажигательной музыкой и криками, прославлявшими Диониса. Хоры исполняли в честь бога дифирамбы, танцуя вокруг алтаря. Поэт Архилох писал: «Я знаю, как вести дифирамб, прекрасную песнь богу Дионису, когда мой разум оглушен вином» (Athen. XIV, 628a-b). В хрестоматии Прокла (гл. 14) дано такое описание дифирамба: «Дифирамб стремителен, проявляет исступленность посредством танца, создает состояние, подобающее богу, воздействует ритмами и используемыми более грубыми словами». Многие участники Дионисий, надевая маски и костюмы спутников бога сатиров и менад, перевоплощались в этих персонажей и вели себя так раскованно и безумно, как об этом рассказывалось во многих дионисийских мифах. На некоторых праздниках красивый мужчина изображал Диониса, и казалось, что сам бог присутствует среди людей.
Выдающийся вазописец Эпиктет в конце VI в. до н. э. нарисовал сцену праздника с участием Диониса на краснофигурном канфаре, который привезли на остров Левка, наверное, для использования при исполнении священных ритуалов. На уцелевшем фрагменте сосуда Дионис изображен с двумя канфарами в руках. Именно эти кубки и ритоны (а других форм винных сосудов существовало множество) обычно рисовали в руках бога и брали для возлияний на его алтарях. Венки из плюща, священного растения Диониса, украшают головы участников праздника, сопровождавшегося мелодией аулоса. Изображение самого инструмента не сохранилось, но за спиной музыканта висит футляр для аулоса, а на голове у него надета форбея, указывающая, что авлет играет под открытым небом (рис. 38).2

2 Об аулосе и форбее см. в разделе о музыке на праздниках.

155

АФИНСКИЕ ПРАЗДНИКИ ДИОНИСА

Античная литература и изобразительное искусство лучше всего освещают торжества в честь Диониса в Аттике; многие их черты были характерны для всех эллинов. Описания афинских Дионисий могут дать некоторое представление и о проведении соответствующих празднеств в северном Причерноморье.
Афиняне отмечали четыре ежегодных праздника, следовавших один за другим в течение четырех месяцев — Посидониона, Ленейона, Антестериона и Элафобелиона.3 Серия дионисийских торжеств начиналась с Сельских Дионисий в Посидонионе (декабрь-январь). Первоначально их справляли больше в деревнях, чем в городе. Праздник знаменовал окончание сбора винограда, и тогда в разгульных пирушках и процессиях веселились мужчины, женщины и даже рабы. Среди них ходили ряженые, представлявшие спутников Диониса, они одевались в шкуры, а лица мазали винными дрожжами или закрывали маской. Участники праздничных шествий держали сосуды с вином, виноградные лозы и гирлянды смокв, вели жертвенных козлов, священных животных Диониса, и непременно несли большой фаллос — изображение напряженного мужского члена, символизировавшего производящие силы природы. Шествие сопровождалось пением фаллических песен и завершалось жертвоприношением на алтаре бога. Затем все расходились на пирушки, а также устраивали традиционные игры. Одна из них άσκωλιασμός (прыжки на одной ноге) состояла в том, чтобы устоять на одной ноге на намазанном маслом надутом мехе для вина (Pollux. IX, 21). Неловкие движения, прыжки и падения участников игры вызывали смех; победитель получал в награду мех, полный вина. Во время Сельских Дионисий импровизировались сцены на сюжеты мифов о Дионисе. В некоторых областях Аттики давали драматические представления, а в театре Пирея шли пьесы, ранее исполнявшиеся на Великих Дионисиях.

3 Латышев В. В. Очерк греческих древностей. Богослужебные и сценические Древности. СПб., 1997. С. 136-140; Parke Η. W. Festivals of the Athenians. London, 1986. P. 100-102.

156

В следующем месяце Гамелионе отмечали Ленеи около святилища, называвшегося Ленейон, и сам бог Дионис имел эпиклезу Леней (Diod. Sic. III, 63). В научной литературе широко распространено мнение, что наименование праздника произошло от слова ληνός — чан, в котором выжимали вино.4 Но, может быть, праздник связан не с производством вина, а с тем, что уже готовое вино посвящалось Дионису, и служительницы бога пили его для возбуждения экстаза; наименование же праздника произошло от слова λήναι — менады.5
Участники вакхической процессии ехали на телегах и пели бранные песни, потом хоры исполняли дифирамбы в честь Диониса. Ленейские торжества, начинавшиеся 12-го Гамелиона, длились несколько дней. Некоторые ритуалы совершались только женщинами и проходили ночью. Возлияния Дионису и танцы вакханок на Ленеях изображены на нескольких аттических стамносах, сосудах, специально изготовленных для подобных церемоний (рис. 39).6
В V в. до н. э. на Ленеях начали разыгрывать трагедии, а затем к ним присоединились комедии. На этом древнем празднике, известном во многих ионийских городах, запрещалось присутствовать не только иностранцам, но даже метекам. Аристофан в комедии «Ахарняне», впервые исполненной на Ленеях в 425 г. до н. э., заявляет, что среди зрителей нет иностранцев, которые могут услышать его критику военной политики Афин, уже шестой год ведущих разорительную Пелопоннесскую войну.
Название третьего праздника Антестерии совпадало с наименованием месяца. В Элладе в Антестерионе природа пробуждается после зимы, зацветают весенние цветы, от чего произошло название месяца (άνθος — цветок); тогда приготовленное осенью вино заканчивало брожение, и его начинали пить.
Праздничное шествие сопровождалось музыкой, к алтарю вели жертвенных животных, юноши несли необходимые для жертвопри-

4 Тренчини-Вальдапфель И. Мифология. М., 1959. С. 257; Roscher W. Η. Auslürliches Lexicon der Griechischen und Römischen Mythologie. Leipzig, 1886— 1890. S. 1070.
5 Frieckenhaus A. Lenäenvasen. Zweiundsiebzigst Programm zum Winckelmannsfeste. Berlin, 1912. S. 28-29; Deubner L. Attische Feste. Berlin, 1932. S. 123, 124.
6 Parke H. W. Festivals of the Athenians. London, 1986. P. 105.

157

ношений принадлежности, девушки шли с корзинами, наполненными цветами и плодами. Среди них находился сам Дионис, представленный либо статуей, либо человеком в маске. Бог ехал на деревянном корабле, поставленном на колеса. Это напоминало миф о том, что бог прибыл в Элладу из-за моря и научил греков виноградарству. Как выглядело такое аттическое праздничное судно, известно по рисункам на чернофигурных аттических вазах.7 Дионис на деревянном корабле появлялся на праздниках и в других греческих городах, например в Смирне и в Александрии.8 Афиней (V, с. 198) подробно описал, как в 274 г. до н. э. Птолемей Филадельф устроил роскошную дионисийскую процессию в Александрии Египетской. Там в сопровождении жрецов и актеров двигалась повозка со статуей Диониса, совершающего возлияние из золотого кубка.
Антестерии, знаменовавшие приход весны, стали прообразом более поздних карнавалов, проходивших примерно в то же время. Возможно, и само название карнавала происходит от латинского carrus navalis — корабль-повозка Диониса. Каждый из трех дней Антестерий имел свое название: πιθοιγία (открывание пифосов), χοές (кружки), χύθροι (горшки).
В первый день открывали сосуды, в которых бродило вино, и пробовали, как оно удалось. Хозяин дома приносил жертву Дионису, кубки с вином украшали весенними цветами, и все домочадцы, включая рабов, весело отмечали праздник. Особое внимание уделяли детям; им дарили игрушки, купленные на открывавшемся в этот день в Афинах рынке игрушек. Наряду с этим рынком устраивались ярмарки продажи вина и сосудов для него. В первый день Антестерий нанимали на год сельскохозяйственных рабочих, вносили плату учителям и риторам, заключали разнообразные договоры сроком на год.
Во второй день все старались пить вино из новых кружек, приобретенных накануне на ярмарке. По городу ходили толпы ряженых сатирами и менадами; многие принимали участие в рас-

7 История греческой литературы. М.; Л., 1946. С. 279, 280. Рис. 17; Parke Η. W. Op. cit. Fig. 48; Boardtnan J. ABF. № 247.
8 Parke H. W. Op. cit. P. 109.

158

пространенном особенно в этот день состязании — кто скорее осушит свой кубок вина. Победитель получал венок и мех вина. Вечером начинались застолья. Хозяин дома давал венки, душистые масла для умащения и десерт, гости приносили в корзинках (их часто изображали на вазах) еду, вино и кубок для питья, поэтому пирующие ели разнообразные яства и пробовали разные вина нового урожая.
12-го Антестериона совершались мистерии Диониса, заканчивавшиеся его браком с супругой одного из афинских архонтов. Таинственные церемонии проходили сначала у южного склона Акрополя в древнейшем храме Диониса, открывавшемся раз в году именно в этот день. Ведущая роль принадлежала царице, которую изображала жена архонта, называемого басилевсом (царем). В его обязанности входили в основном сакральные функции: руководство мистериями, различными агонами, организацией праздника Леней и т. п. Басилисса должна была быть чистокровной афинянкой и состоять с архонтом-басилевсом в первом браке. Ей в помощь избирались 14 пожилых женщин, происходивших также из уважаемых афинских родов. Вместе с этими женщинами, давшими клятву не разглашать поверенные им тайны, царица «совершала завещанные предками священные таинства от имени государства и во имя богов, многочисленные священные и сокровенные обряды» (Dem. LIX, 72). Затем свита из ряженых сатирами и менадами сопровождала царицу в находившийся вблизи пританея Буколейон. Туда женщины вводили царицу и оставляли ее одну для таинственного брака с Дионисом (Aristot. Athen. Pol. 3), его роль, вероятно, играл архонт-басилевс. Так происходило соединение божества с представительницей Афинского государства, и этот древний акт считался важным для благосостояния всех жителей Аттики, потому что Дионис покровительствовал не только виноградарству, но и всему живому на земле. Недаром во время Антестерий справляли детские праздники.
Третий день посвящался хтонической ипостаси Диониса, и тогда вспоминали умерших. Все храмы закрывались, а дома в особых горшках (χύτροι), давших название этому дню, варили для покойных кушание из всевозможных злаков (πανσπερμία). Счита-

159

лось, что тени умерших приходят в этот день, чтобы отведать специально приготовленную для них еду, которую не разрешалось есть живым.
Четвертый самый пышный праздник Великие или Городские Дионисии справляли в Элафоболионе.9 Они с середины VI в. до н. э. наряду с Панафинеями стали главными афинскими праздниками, и слава об их великолепии разносилась по всей греческой ойкумене. В V в. до н. э. в храме Диониса близ театра афиняне поместили драгоценную статую бога, украшенную золотом и слоновой костью; ее автор Алкамен был учеником Фидия, исполнившего в той же хрисэлефантинной технике знаменитую статую Афины в Парфеноне (Paus. I, 20, 3).
Великие Дионисиии начинались в день появления на небе первой четверти молодой луны и длились 6 дней. В это время возобновлялась навигация, и на праздник могли прибыть эллины из разных городов, в том числе из Северного Причерноморья. Во второй половине V в. до н. э., когда существовал Афинский морской союз, его члены обязались доставлять свои взносы к этому сроку.
Главный ритуал первого дня Великих Дионисий составляла торжественная процессия, во главе которой двигалась древняя деревянная статуя Диониса, взятая из храма на священном участке бога близ театра. Участники шествия несли изображение фаллоса, подносы с приношениями, меха с вином и особо выпеченные хлебы (Pollux. 75; Athen. III, 111b). Вместе с ними шли также красивые девушки, державшие на голове корзины, полные цветов и плодов. Колонну возглавляли жрецы, далее следовали должностные лица, потом мальчики в сопровождении своих наставников, граждане и метеки, в конце — представители афинских колоний и союзников; в V в. до н. э. среди последних находились граждане из городов Северного Причерноморья. Для участия в процессии все старались нарядиться в дорогие и красивые одежды. Метеки

9 Кроме подробного описания этого празднества в упомянутой выше книге X. Парке (прим. 3) см. также статью: Маринович Л. П. Гражданин на празднике Великих Дионисий и полисная идеология//Человек и общество в античном мире. М., 1998. С. 295-362.

160

облачались в красные одеяния, граждане — в разноцветные. Демосфен в речи «Против Мидия» (XXI, 22) рассказал, как он заказал «золотой венок и гиматий, украшенный золотом, чтобы в этой одежде принять участие в торжественной процессии Дионисий».
Шествие останавливалось у алтарей и обходило их хороводами, воздавая почести разным богам. Среди прочих особенно выделяли алтарь 12 богов на агоре (Xen. Hipp. III, 2), но, конечно, в тот день главным был алтарь Диониса. Около него заканчивалась процессия, там закалывали множество быков, и участники праздника получали по большому куску мяса. О количестве жертвенных животных можно узнать из надписи, сообщающей, что в 334 г. до н. э. на праздник Диониса доставили 240 быков (IG II2.1496). Вечером и ночью празднование продолжалось при свете факелов. Все танцевали и пели под аккомпанемент аулосов и тимпанов, а во многих домах устраивались пирушки.
Во второй и третий дни состязались сначала хоры мальчиков, затем хоры взрослых мужчин, исполнявших дифирамбы Дионису. Каждая из 10 афинских фил выставляла свой хор, иногда числом до 50 человек.10 Победители получали в награду треножник, которым гордилась вся фила. Его посвящали в храм богу или устанавливали на улице Треножников, начинавшейся у входа на священный участок Диониса Элевтерия на склоне Акрополя близ театра. Сохранился миниатюрный круглый храмик с коринфскими колоннами, служивший постаментом для бронзового треножника, полученного на хоровом состязании мальчиков в IV в. до н. э. Памятник соорудил хорег Лисикрат, оплативший хор, его учителя и авлета — аккомпаниатора. Это ясно из надписи на архитраве храма: «Лисикрат из Киккины, сын Лиситеида, был хорегом, фила Акамантида одержала победу по хорам мальчиков; Теон играл на аулосе, Лисиад, афинянин, обучал хор; Эвенет был архонтом» (IG II2. 3042). Имя архонта позволяет определить точную дату праздника — 330 г. до н. э. Рельеф, украшающий верхний фриз, представляет сцены мифа о Дионисе и морских разбойниках, напоминая, что хор выступал на Дионисиях. Памятник Лисикрата оказался единственным

10 Герцман Е. В. Музыка Древней Греции и Рима. СПб., 1995. С. 74.

161

уцелевшим из множества подобных, стоявших вдоль всей улицы Треножников. Среди них, по словам Павсания (I, 20, 1), многие обладали выдающейся художественной ценностью.
Великолепие Великих Дионисий в V-IV вв. до н. э. обеспечивалось частными лицами; богатые афиняне брали на себя обязанность (литургию) оплатить хор или постановку пьес. Последняя стоила особо больших денег, так как кроме трат на обучение и одежду певцов, требовалось еще оплатить учителей для актеров, нарядить артистов в роскошные костюмы, изготовить декорации и др.
Три заключительных дня Дионисий проходили в театре и посвящались в основном драматическим состязаниям, славившимся во всей греческой ойкумене. О них будет рассказано в следующей главе. В первый день из храма приносили и устанавливали в театре статую Диониса Элевтерия. Зрителей подвергали ритуалу очищения, окропляя их кровью жертвенных поросят так же, как перед открытием Народного собрания. В V-IV вв. до н. э. прежде чем начать драматический агон, исполнялось несколько торжественных церемоний, имевших большое воспитательное значение и «возбуждавших желание приносить пользу государству» (Dem. XVIII, 120).
Сначала 10 стратегов, высших должностных лиц государства, совершали возлияние Дионису. Затем на орхестру выходили сыновья граждан, отдавших жизнь за отечество в промежуток времени после предыдущих Великих Дионисий. Глашатай возвещал, что государство берет на себя содержание сирот до их совершеннолетия, а затем совершеннолетние юноши-сироты появлялись на орхестре в полном вооружении гоплитов, сделанном за общественный счет (Aeschyn. III, 153-155).
В годы существования Афинского морского союза на орхестру выносили множество монет и слитков, полученных от союзников в качестве обязательных взносов (Isocr. VIII, 82), и в их числе деньги из Ольвии, Нимфея и других городов Северного Причерноморья (МИС. 1). Наконец, последняя церемония состояла из всякого рода торжественных объявлений. Глашатай читал постановления о награждении золотыми венками соотечественников и ино-

162

странцев за их особые услуги Афинам. Здесь иногда звучали имена граждан из государств на северном побережье Понта. В 288 г. до н. э. в театре огласили постановление о награждении золотым венком и постановке двух статуй боспорского царя Спартока Третьего (МИС. 4). Это считалось особенно почетным актом, потому что в театре сообщали только о наградах от имени всего афинского народа, а в прочих случаях относительно венчания золотым венком объявляли на других менее престижных собраниях (Dem. XVIII, 120).
Сведения о награждении Спартока и о членстве в Афинском морском союзе Ольвии, Нимфея и, возможно, еще нескольких городов Северного Причерноморья дают надежное свидетельство о том, что официальные лица из этих полисов участвовали в афинской дионисийской процессии и присутствовали в качестве гостей на театральных представлениях.

ПРАЗДНИКИ ДИОНИСА В ГОРОДАХ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ

В письменных и эпиграфических источниках Дионисии занимают первое место по количеству немногих упоминаний о праздниках в Северном Причерноморье. Здесь до появления местных виноградников древние праздники виноградарей отмечались лишь по традиции. На Боспоре и в Херсонесе уже в V-IV вв. до н. э. колонисты сумели акклиматизировать виноград,11 а в Нижнем Побужье и Поднестровье с их более суровым климатом количество винограда, достаточное для производства вина, удалось выращивать лишь в первые века нашей эры.12
Древнейшее письменное свидетельство о местных праздниках Диониса содержится в ольвийской новелле о скифском царе Скиле. События, записанные в «Истории» Геродота (IV, 79), относятся ко второй четверти V в. до н. э. Ольвиополиты рассказывали, как Скил пожелал принять посвящение в таинства Диониса

11 Кругликова И. Т. Виноградарство и виноделие / / Античные государства Северного Причерноморья. М.,1980. С. 156, 157.
12 Крыжицкий С. Д.. Русяева А. С, Крапивина В. В. и др. Ольвия. Античное государство в Северном Причерноморье. Киев, 1999. С. 263, 264.

163

Вакхического и стал участвовать в священных процессиях, проходивших по улицам Ольвии. Вместе с прочими поклонниками бога царь впадал в вакхическое исступление, и это вызвало негодование скифов, наблюдавших шествие с городской стены.
Итак, праздники Диониса в Ольвии сопровождались процессиями, сходными с подобными в других греческих городах. Надо полагать, что в VI — середине V в. до н. э. дионисийские празднества в Ольвии, Тире и на Боспоре в основном повторяли ритуалы, принятые в их метрополии Милете. Это косвенно подтверждается упоминанием в рассказе Геродота о Дионисе Вакхическом и той же эпиклезой бога на обломке килика V в. до н. э., найденном в Ольвии:13 именно в этой ипостаси Диониса более всего чтили в Милете и других малоазийских греческих полисах.14
Шествия вакхантов сопровождали все дионисийские празднества, поэтому нельзя выяснить, какую именно процессию наблюдали скифы. В ней мог принять участие любой человек, предварительно прошедший акт инициации. Посвящение (на него указывает употребленный в новелле глагол τελεσΟήναι), вероятно, совершалось во время тайных мистерий. Их устраивали и в других государствах Северного Причерноморья. На это указывают находки в погребениях масок Диониса и его спутников: маски надевали во время мистерий, а уменьшенные терракотовые копии вешали в святилища как символические предметы мистериальных действий. Такие маски в качестве символа перевоплощения использовались в погребальном обряде; они знаменовали переход покойного в новое состояние, в котором смерть оказывается началом нового цикла бытия.15
Праздники ольвийского союза орфиков, почитавших Диониса, по-видимому, носили тайный характер.16 О них известно по надпи-

13 Русяева А. С. Земледельческие культы в Ольвии догетского времени. Киев, 1979. С. 83.
14 Ehrhardt N. Milet und seine Kolonien. Frankfurt am Mein. 1983. S. 169.
15 Финогенова С. И. Античные терракотовые маски Северного Причерноморья / / CA. 1990. № 2. С. 201, 202.
16 West Μ. L. The Orphics of Olbia / / Zeitschrift für Papyrologie und Epigraphic. 1982. № 45. P. 25. О почитании Диониса орфиками и символическом понимании ими образа бога см.: Лосев А. Ф. Указ. соч. С. 155-160.

164

сям на трех костяных табличках первой половины V в. до н. э., обнаруженных при раскопках центрального ольвийского теменоса. На всех трех начертано имя Диониса; на одной оно сочетается со словом орфики, на другой читаются орфические речения дуалистического характера: «мир — вражда», «истина — ложь». Кроме того, на табличках прочерчены магические рисунки и цифры.17
Возможно, мистерии орфиков справлялись также в Пантикапее. Такое предположение основывается на посвятительной надписи Дионису Арею (КБН. 15), потому что такое редчайшее словосочетание встречается только в орфических гимнах (Orph. Hymn. XXX, 4). Во время орфических мистерий вспоминали миф о Дионисе Загрее, сыне Зевса и Персефоны. Там рассказывалось о битве Диониса с титанами, во время которой он превращался в разных животных. Когда бог принял образ быка, титаны сумели схватить его за рога и ноги и, разорвав на части, стали поедать. В это время появилась Афина, она спасла сердце Загрея, вложила его в гипсовую фигуру и вдохнула в нее жизнь, а Зевс наказал титанов, поразив их молниями. Воскрешенный обрел бессмертие, став Дионисом-Загреем, кости же его растерзанного тела погребли в Дельфах (Eur. Fr. 472 Nauck; Diod. Sic. V, 75, 4; Nonn. VI, 155; Firm. Matern. VI, p.15).
Трагическая судьба Диониса Загрея и его возрождение после гибели аллегорически истолковывались посвященными в мистерии как символ новой жизни, которая ждет их после смерти. Орфики полагали, что каждого человека можно считать частью одного космического существа; подобно Дионису Загрею мист умирает, распадаясь на части, и затем вновь возрождается в загробном царстве.
Религиозное учение орфиков, включавшее культ Диониса Загрея, широко распространилось среди греков в VI-V вв. до н. э. Посвящение в союз орфиков проходило во время мистерий, и там своим адептам сулили счастливую жизнь в потустороннем мире.18

17 Русяева А. С . Указ. соч. С. 73-75.
18 Томсон Дж. Исследования по истории древнего общества. М., 1958. С. 226, 227; Nilsson Μ. Geschichte der Griechischen Religion. München, 1941. S. 642-648.

165

Основателем этого учения считался мифический поэт и музыкант Орфей. В некоторых преданиях ему приписывали учреждение вакхических оргий (Eur. Hippol. 953) и изобретение мистерий Диониса (Apollod. Bibl. I, 3, 2), а в других мифах рассказывалось, как вакханки убили Орфея, растерзав его на части за то, что он считал величайшим богом Аполлона, а не Диониса, но последний наказал их за это, превратив в дубовые листья (Ovid. Met. IX, 67, 84).
Древнейшее эпиграфическое свидетельство о праздниках Диониса в Северном Причерноморье относится к Ленеям. Это надпись, исполненная в конце VI — начале V в. до н. э. на бронзовом зеркале из Ольвии (рис. 40). Вдоль внешней окружности диска прочерчены слова: «Демонасса, дочь Ленея, радуйся».19 Зеркало принадлежит к изделиям местного производства, украшенным в зверином стиле. Его ручка оканчивается условно изображенной головой барана, а край диска окаймлен невысоким бортиком, никогда не встречающимся на зеркалах, изготовленных в Элладе. Такие зеркала с бортиком и с боковой ручкой, оканчивающейся фигуркой животного, неоднократно встречались при раскопках Ольвии и Березани и скорее всего там и производились.20
Начиная с первой публикации зеркала, осуществленной Н. П. Розановой, надпись на нем интерпретируется как обращение к служительнице культа Диониса Ленея. Праздник Ленеи издавна справлялся в ионийских городах и в Афинах. Он был сходен с Сельскими Дионисиями, включал шествие ряженых и исполнение дифирамбов. Милетяне отмечали Ленеи в месяце, имевшем то же наименование и приходившемся на декабрь-январь. Милетские колонисты, поселившиеся в Тире, Ольвии и на Боспоре, первоначально пользовались календарем метрополии и справляли принятые там праздники.21 Название месяца Ленеон сохранилось

19 Розанова Н. П. Бронзовое зеркало с надписью из Ольвии / / Античная история и культура Северного Причерноморья. М., 1968. С. 248.
20 Скржинская М. В. Зеркала архаического периода из Ольвии и Березани / / Античная культура Северного Причерноморья. М., 1984. С. 117. Каталог № 37.
21 См. главу «Праздники, календарь и определение времени».

166

в надписях Ольвии и Тиры,22 соответственно тогда и проходили местные Ленеи.
На упомянутом зеркале читается слово εύαΐ, переведенное как «радуйся». Его постоянно восклицали участники дионисийских шествий (Eur. Bach. v. 145). По-видимому, Демонасса и ее отец, носивший имя, созвучное дионисийскому празднику Леней, входили в число служителей Диониса, организовывали празднования Леней и проводили на них священные ритуалы. Как видно по вазовым рисункам, часть праздничных церемоний совершали только женщины, и в них какую-то роль играло зеркало, сохранившееся до наших дней.
Имя Леней начертано также на ольвийской надписи V в. до н. э. Там упомянут глава местного союза мольпов Дионисодор, сын Ленея, внук Мольпагора. (НО. 58). Возможно, члены семьи Дионисодора были служителями культа Диониса и организовывали его празднества. Ведь Мольпагор дал сыну имя Леней, а тот назвал своего сына «даром Диониса». Имя Леней встречается в Ольвии и в эллинистическое время.23
В VI—V вв. до н. э. Ленеи праздновали в Борисфене. При его раскопках найден обломок чернолакового сосуда V в. до н. э. с граффито «ленейский аск». Он служил призом победителя на веселом ленейском состязании в питье вина.24 Само название аска означало по-гречески мех для вина, и сосуд воспроизводил его форму. Состязание в питье вина на Ленеях известно по надписи с о. Родос, в которой сообщается о победе в этом соревновании некоего Фрасибула (IG. XII, 125).
О праздновании Леней в Пантикапее можно судить по двум памятникам. В эпитафии винодела, жившего на рубеже IV—III вв. до н. э., названа эпиклеза Диониса Леней (КБН. 117). Уникальный

22 Ленеон упомянут один раз в надписях Тиры и дважды в ольвийских надписях ( IPE I2. 4, 45; НО. 47). В Ольвии этот месяц включен также в календарь, прочерченный на донышке скифоса V в. до н. э. См.: Виноградов Ю. Г., Русяева А. С. Культ Аполлона и календарь Ольвии / / Исследования по античной археологии Северного Причерноморья. Киев, 1980. С. 25.
23 IPE I2. № 33, 201.
24 Толстой И. И. Греческие граффити древних городов Северного Причерноморья. М.; Л., 1953. С. 53. № 75.

167

для Северного Причерноморья аттический стамнос середины V в. до н. э. украшен сценой той части ленейского праздника, которая совершалась исключительно женщинами (рис. 39).25 Стамносы с подобными изображениями служили ритуальными сосудами на Ленеях, и это отражено на рисунках нескольких краснофигурных стамносов,26 в том числе пантикапейского. На них показаны поставленные на небольшой столик один или два стамноса, из которых женщины наливали вино в кубки; среди последних канфар всегда один, вероятно, потому, что посвящался Дионису.27
На лицевой стороне пантикапейской вазы изображена женщина в дорическом хитоне с канфаром в руке; она подходит к стамносу, стоящему на столике с тремя ножками, заканчивающимися львиными лапами. Церемония возлияния сопровождается пляской вакханки в длинном хитоне, поверх которого наброшена небрида — шкура пантеры, священного животного Диониса. Танцу аккомпанирует на аулосе третья женщина, одетая в хитон с темной каймой и с плющевым венком на голове.
Оборотная сторона стамноса расписана более небрежно; композиция картины также составлена из трех женских фигур. Одна вакханка с тирсом идет, закинув назад голову, вероятно, выражая такой позой вакхический экстаз. Навстречу ей движутся две закутанные в плащи женщины; ближайшая к вакханке несет в руке факел (может быть, он указывает, что действие происходит ночью), у другой на голове надет венок из плюща, священного растения Диониса.
Кроме Леней колонисты, вероятно, по традиции своей метрополии, на первых порах жизни в Северном Причерноморье справляли праздник Антестерий в месяце с тем же названием. Он приходился на январь-февраль, однако на новой родине это время никак не отвечало смыслу праздника, знаменовавшего начало весны. Теофорное имя Антестерий встречается в ольвийских надписях эллинистического периода (НО. 67),28 но оно скорее всего не

25 Лосева Η. М. Аттический краснофигурный стамнос, найденный в Керчи / / Сообщения ГМИИ. 1974 . Вып. 7. С. 125-132.
26 ARV2. №. 628-632.
27 Лосева Н. М. Указ. соч . С. 130.
28 Виноградов Ю. Г. Декрет в честь Антестерия и кризис Ольвийского полиса в эпоху эллинизма // ВДИ. 1984. № 1. С. 51.

168

имеет непосредственного отношения к празднику, а других свидетельств о нем нет.
Главные торжества, посвященные Дионису в Северном Причерноморье, назывались Дионисиями. О них упоминается в ольвийских и херсонесских декретах III в. до н. э. Старшую надпись на постаменте статуи Каллиника обычно датируют IV в. до н. э.,29 но, на наш взгляд, более убедительна датировка III в. до н. э., предложенная В. П. Яйленко.30 На камне отчетливо читаются заключительные слова постановления: «о награждении возвестить на Дионисии в театре» (рис. 41). Столь же хорошо сохранилось наименование этого праздника на мраморной плите с декретом о венчании золотым венком херсонесского историка Сириска (IPE I2 344. рис. 42). В ольвийских декретах в честь Антестерия, а также сыновей херсонесита Аполлония и неизвестного лица, упоминание о наградах во время Дионисий в театре уверенно восстанавливается на стертых или утраченных местах надписей.31
Из текстов упомянутых надписей сейчас известно, что в Ольвии и в Херсонесе объявляли о самых значительных наградах на праздниках Дионисий, когда почти все граждане собирались в театре. Это было особенно почетно, потому что становилось известно всему населению государства. С IV в. до н. э. такая церемония проводилась в афинском театре перед постановкой новых трагедий на Великих Дионисиях (Dem. XIII, 84, 115, 116, 118; МИС. 4). Подобное объявление о наградах в Ольвии и Херсонесе скорее всего напоминало сходную церемонию в Афинах, культурная жизнь которых оказывала большое влияние на многие греческие полисы.

29 Виноградов Ю. Г. Карышковский П. О. Каллиник сын Евксена / / ВДИ. 1982. № 4. С. 26-30.
30 Яйленко В. П. Ольвия и Боспор в эллинистическую эпоху / / Эллинизм. Экономика, культура, политика. М., 1990. С. 268-272. См. подробнее об этой надписи в главе «Объявление о наградах на праздниках».
31 Виноградов Ю. Г. Эпиграфические открытия последних лет в Ольвии // Новейшие открытия советских археологов. Тезисы докладов. Киев, 1975. С. 89; Он же. Декрет в честь Антестерия и кризис Ольвийского полиса в эпоху эллинизма / / ВДИ. 1984 № 1.С. 57, 58. .

169

Херсонеситы, наверное, праздновали Дионисии в месяце с одноименным названием, по-видимому, как и в прочих государствах приходившемся на весну. Вообще дионисийские праздники в Херсонесском государстве играли весьма заметную роль; их справляли в городе и в сельской местности, где найдены небольшие святилища бога.32 Ведь в окрестностях города выращивали много винограда и изготовляли большое количество вина, о чем красноречиво говорят находки виноделен и керамической тары местного производства.33 Поэтому здесь праздновали окончание сбора урожая винограда и пробу нового вина. В III в. до н. э. отмечался праздник, во время которого мужчины с детьми и с женами выходили из города; процессия шла по окрестностям, сопровождая несущих статую Диониса. Надпись, свидетельствующая об этом, сохранилась с лакунами. Согласно реконструкции В.В. Латышева (IPE I2. 343), принятой большинством современных исследователей, речь шла о нападении варваров на херсонеситов, когда они вышли из города, неся статую Диониса.34 Праздники этого бога, во время которых граждане отправлялись за пределы города, проводились и в других греческих государствах, например в Смирне (Her. I, 150).
Ольвийские праздники Диониса в основном проходили в городе, так как сельское население Нижнего Побужья до римского периода не занималось виноградарством, а вино в больших количествах ввозилось из разных центров виноделия. Этим объясняется то, что посвятительные надписи, скульптурные и терракотовые изображения Диониса и его спутников найдены главным образом на городище и в незначительном количестве на ольвий-

32 Сорочан С. Б., Зубарь В. М., Марченко Л. В. Жизнь и гибель Херсонеса. Харьков, 2000. С. 81.
33 Стржелецкий С. Ф. Виноделие в Херсонесе Таврическом античной эпохи / / Херсонесский сборник. Симферополь, 1959. Вып. 6; Монахов С. Ю. Производство амфор в эллинистическом Херсонесе / / ВДИ. 1984. № 1. С. 109-130.
34 Соломоник. Э. И. Каменная летопись Херсонеса. Симферополь, 1990. С. 12. № 3. Другое восстановление текста предложено Ю. Г. Виноградовым. В его прочтении получается, что херсонеситы отправились за город собирать урожай винограда в месяце Дионисии, то есть речи о празднике в надписи нет. См.: Виноградов Ю. Г. Херсонесский декрет «о несении Диониса» и вторжение сарматов в Скифию / / ВДИ. 1997. № 3. С. 114, 121.

170

ской хоре.35 Фрасибул, ольвийский жрец Диониса в первой половине IV в. до н. э., по окончании срока своих священных обязанностей сделал посвящение богу на беломраморной плите (IPE I2. 166). Надпись определенно указывает на существование в Ольвии святилища Диониса и проведение там празднеств под руководством жрецов. Святилище существовало уже в V в. до н. э., когда ольвиополит Клит принес туда в дар Дионису чернолаковый килик, о чем гласила прочерченная на нем надпись.36 Вероятно, из этого святилища переносили в театр статую бога во время Дионисий так же, как это делалось в других городах.
В Борисфене, втором городе Ольвийского полиса, также справляли праздники Диониса в его святилище. Там найден фрагмент чернолакового сосуда с посвящением богу.37 Обломки керамической посуды с подобными надписями-посвящениями обнаружены также в Пантикапее и Нимфее,38 а на одном сосуде из Феодосии прочерчено несколько восклицаний «эвоэ», сопровождавших дионисийские праздники.39 Напомним в связи с этим строку из хора «Вакханок» Еврипида (стих 68): «К богу Вакху я взываю: эвоэ!»
Праздники Диониса приобрели особое значение на Боспоре с последней трети V в. до н. э., когда там уже акклиматизировали виноград. После прихода к власти в 438 г. до н. э. Спартока, основателя династии Спартокидов, правивших до I в. до н. э., культ Диониса стал одним из ведущих.40 Торжества проходили в театре и у храма бога, находившегося в южной части Пантикапея у подножия горы Митридат.41 В храме или около него стояла великолепная статуя Диониса. В поврежденном виде ее нашли в 1865 г.; бог представлен безбородым кудрявым юношей в коротком хито-

35 Русяева А. С. Указ. соч., 1979. С. 96, 97.
36 Толстой И. И . Указ. соч. С. 22. № 22.
37 Там же. С. 55. № 79.
38 Там же. С. 78. № 118; С. 101. № 164.
39 Петерс Б. Г., Айбабин А. И. и др. Феодосийская экспедиция // АО. 1976. М., 1977. С. 353.
40 Античні держави Північного Причорномор’я / / Давня історія України. Т. 2. Київ, 1998. С. 260.
11 О театре на Боспоре см. следующую главу; о храме Диониса см.: Гайдукевич В. Ф. Боспорское царство. М.; Л., 1949. С. 160, 161.

171

не и плаще, у ног сидит его священное животное пантера.42 Скульптура исполнена хорошим мастером на рубеже V—IV в. до н. э. и по характеру изображения близка типу статуй Праксителя.43 Несколько столетий статуя Диониса пользовалась большим почетом у боспорян; ее изображение чеканилось на местной монете I в. до н. э.44 В городе были и другие статуи Диониса, о чем свидетельствует известняковый постамент с надписью III в. до н. э. (КБН. 24).
Замечательное свидетельство о дионисийских празднествах в Нимфее содержится в недавно найденной надписи. Она сделана в первой половине IV в. до н. э. агонотетом, устроителем и распорядителем на нимфейском празднике Диониса. Исполнив свои обязанности, он финансировал строительство парадного входа в святилище, а может быть, в театр, где походили организованные им торжества. На архитраве агонотет велел вырезать посвящение со своим именем и выделить буквы красной краской: «Теопропид, сын Мегакла, сей вход посвятил Дионису, будучи агонотетом, при Левконе, архонте Боспора и Феодосии, всей Синдики, торетов, дандариев и псессов». Часть архитрава с надписью сохранилась неповрежденной; кроме того, осталось еще несколько незначительных фрагментов, позволяющих определить ионийский ордер постройки, но не дающих возможность ее реконструировать.45
Когда Боспор оказался под властью Митридата Евпатора, праздники Диониса в первой половине I в. до н. э. приобрели новый характер. Ведь царь считал себя воплощением этого бога и представал в его образе во время празднеств. По описанию Плутарха известно, как в театре Пергама (там находилась резиденция царя после его побед над римлянами в Малой Азии) устроили представление апофеоза Митридата. С помощью каких-то приспособ-

42 Соколов Г. И. Античное Причерноморье. Л., 1973. С. 37. № 16.
43 Давыдова Л. И. К вопросу об иконографии статуи Диониса из Пантикапея в коллекции Эрмитажа //175 лет Керченскому музею древностей. Материалы конференции. Керчь, 2001. С. 431-433.
44 Гайдукевич В. Ф. Указ. соч. С. 161.
45 Соколова О. Ю. Новая надпись из Нимфея / / Древности Боспора. М., 2001. Вып. 4. С. 368-371.

172

лений к нему, словно с неба, спускалась Ника и венчала его как нового бога (Plut. Sulla. 11). Нечто подобное, вероятно, происходило и на боспорских праздниках, когда Митридат обосновался в Пантикапее. Культ Митридата-Диониса стал на Боспоре официальным, о чем известно по надписям из Пантикапея и Фанагории (КБН. 24,31).
Праздники Диониса сопровождались возлияниями вина из специально сделанных для этих церемоний сосудов. Они встречаются при раскопках всех более или менее крупных античных городов. Назовем некоторые из наиболее выдающихся подобных находок в Северном Причерноморье.
Во второй половине V в. до н. э. жители Никония приобрели два краснофигурных кратера для праздничных церемоний. На одной вазе нарисовано шествие Диониса в сопровождении сатира, играющего на аулосе, и менады с тирсом и горящим факелом.46 Дионис изображен бородатым мужчиной в хитоне и большом плаще, на голове у него плющевой венок, а в руках тирс и канфар. Росписи с подобным сюжетом известны на ряде кратеров, предназначенных, по всей вероятности, исключительно для культовых целей.47
Другой кратер украшает сложная композиция с фигурами в трех уровнях. В верхнем ряду сидящий Дионис с тирсом протягивает менаде канфар, который та наполняет вином из небольшой ойнохои. Менада одета в хитон и поверх него в шкуру пантеры. В нижнем ярусе помещены еще одна бегущая менада с ойнохоей, сатир, играющий на аулосе, и жрица, ведущая козла в жертву Дионису. Кроме этих персонажей на кратере нарисованы Аполлон в венке с лирой в правой руке и двое его служителей: слева женщина возлагает цветы на треножник, а несколько ниже в среднем ряду юноша играет на лире, любимом инструменте бога. Слева к Аполлону подходит крылатая Ника с венком; позади нее изобра-

46 Секерская Η. М. Античный Никоний и его округа в VI—IV вв. до н. э. Киев, 1989. С. 99, 100. Рис. 64. 47 Там же. С. 100.

173

жен лавр, символ бога. На оборотной стороне вазы нарисованы две менады с факелами и винными мехами; их преследует сатир, а другой сатир полулежит рядом с амфорой и ритоном, из которого течет вино.
Изображение Аполлона вместе с Дионисом отражает распространенный с классического периода обычай почитания их в одном святилище. Особой известностью пользовалось совместное почитание этих богов в Дельфах, названных Φ. Ф. Зелинским «античным Ватиканом». Сюда стекались паломники со всей греческой ойкумены, в том числе из Северного Причерноморья (МИС. 15); они обращались к знаменитому оракулу Аполлона и приносили в святилище свои дары.
В Дельфах справлялись дионисийские празднества главным образом зимой, когда считалось что Аполлон удаляется в счастливую страну гиперборейцев на краю земли. Существовало предание, что Дионис пришел в Дельфы раньше Аполлона, а в дельфийском храме показывали гробницу Диониса, растерзанного титанами.48 В окрестностях Дельф с древнейших времен происходили оргии фиад — женщин, посвященных в таинства Диониса (Paus. X, 4,3 ; 32, 7). Фронтоны и метопы дельфийского храма Аполлона украшали фигуры Диониса и его поклонниц фиад (Paus. X, 19, З).49
Аполлон вместе с Дионисом появляется на вазовых рисунках в последней четверти VI в. до н. э.50 Оба бога представлены на чернофигурном лекифе из Ольвии: Дионис, хвостатый силен и Гермес стоят около Аполлона, сидящего на дифросе и играющего на кифаре (рис. 43).51 В Ольвии также найдена ситула с изображением Диониса и Аполлона в окружении своих спутников. Выполненная из глины ваза со множеством рельефных фигур воспроиз-

48 Подробно культ «дельфийских братьев» Аполлона и Диониса рассмотрен в кн. : Иванов В. Дионис и прадионисийство. Баку, 1923. С. 18-41; 112-134. Переиздание СПб., 1996.
49 Соколов Г. И. Дельфы. М., 1972. С. 142.
50 Lambrinudakis W. Apollo // LIMC. Bd. 2. S. 277.
51 AHO. C. 38. № 9.

174

водит металлический оригинал; в III-II вв. до н. э. она служила скорее всего для праздничных церемоний.52
Культовое родство «дельфийских братьев» особенно выразительно запечатлено на обнаруженном в некрополе Пантикапея замечательном кратере мастера Кадма.53 В конце V в. до н. э. вазописец нарисовал Аполлона с оливковой ветвью; он идет навстречу Дионису и приветствует его в своем святилище. На это указывает изображения пальмы, священного дерева бога, и полукруглого камня-омфала — «пупа земли», который показывали в дельфийском храме Аполлона. Одетый в нарядный хитон, Дионис подходит к Аполлону в сопровождении менад и сатиров (рис. 44).
Кроме кратеров и канфаров на дионисийских праздниках часто использовались ритоны, нередко нарисованные на вазах в руках бога (рис. 45), а также фигурные сосуды. Последние изображают либо самого Диониса, либо его спутников менад и сатиров. Такие фигурные сосуды IV в. до н. э. находились в кургане близ Фанагории 54.
На вазах VI-V вв. до н. э. Диониса рисовали бородатым мужчиной в расцвете лет (рис. 38, 43-45), а с конца V в. до н. э. греки стали изображать этого бога чаще всего юношей. Таким он представлен на упомянутой статуе из Пантикапея, на привозных вазах, найденных в Ольвии и на Боспоре (рис. 46), и на терракотовых статуэтках и портретных геммах Митридата в образе Диониса.55 Подобный образ бога воспроизводили и местные мастера вскоре после его появления в Элладе. Такова терракотовая статуэтка бога, исполненная в Пантикапее в первой половине IV в. до н. э. Дионис изображен юношей с изнеженным телом, на его пышных волосах роскошная повязка, концы которой спускаются на плечи.

52 Штерн Э. Ваза с рельефными украшениями из Ольвии / / ИАК. 1902. № 3. С. 93-113. Табл. 14.
53 ARV2. Р. 1185. № 7; LIMC. Bd. 2. S. 279. № 768 а.
54 ДБК. Табл. 70.
55 Неверов О. Я. Митридат-Дионис // СГЭ. 1973. № 37. С. 42, 43; Молев Ε. Α.. Молева Н. В. Терракотовые статуэтки из Китейского святилища // Боспорские исследования. Вып. 3. Симферополь, 2003. С. 258 и др.

175

По следам раскраски видно, что тело бога было нежно-розовое, плащ — лиловый, брови и зрачки выделялись черной, а рот — красной красками.56
Перечисленные изображения Диониса дают возможность представить, как в разные периоды истории во время вакхических шествий выглядели статуя бога или человек, исполнявший его роль.
В прологе трагедии «Вакханки» Дионис говорит, что его поклонники кружатся в плясках и поют восторженные песни, одевшись в небриды и держа в руках тирсы (Eur. Bach. v. 20-25). Такие сцены с ряжеными сатирами и менадами сопровождали дионисийские праздники в Северном Причерноморье. Об этом напоминают росписи найденных здесь ваз и терракотовые статуэтки. Кроме сатиров и менад рядом с Дионисом, вероятно, появлялась его супруга Ариадна. Во всяком случае северопричерноморские эллины хорошо знали миф о браке бога, потому что Ариадна неоднократно изображена на расписных вазах, сосудах с рельефами и терракотах из раскопок Ольвии и Боспора.57
В коллекции северопричерноморских археологических материалов находится значительное количество терракотовых масок Диониса, сатиров и актеров, выступавших в театре на Дионисиях.58 Большинство таких изделий относится к эллинистическому периоду. Маски разделяются на две группы; первая представляет уменьшенные копии сценических масок, и о них пойдет речь в следующей главе. Другая группа — вотивные приношения, непосредственно связанные с ритуалами на дионисийских праздниках; эти небольшие терракотовые изделия часто имеют отверстия для подвешивания и в отличие от театральных масок выполнены в реалистической манере без гротеска. В основном культовые мас-

56 Кобылина M. M. Терракотовые статуэтки из Пантикапея и Фанагории. М., 1961. С. 62, 63.
57 ДБК. Табл. 60; UKV. № 84, 366, 414; Леви Е. И. Терракоты из цистерны ольвийской агоры // КСИИМК. 1959. Вып. 74. С. 76; Русяева А. С. Рельєфні зображення Діоніса та Аріадни на посуді з Ольвіі // Археологія. 1976. № 20. С. 36-42.
58 Финогенова С. И. Античные терракотовые маски Северного Причерноморья // CA. 1990. № 2. С. 189-202.

176

ки обнаружены на городищах, и это указывает, что их использовали во время городских дионисийских празднеств.
В Северном Причерноморье подавляющая часть культовых масок найдена на Боспоре. Они преимущественно изображают голову Диониса и делятся на два типа. Наиболее многочисленны маски бога с большой бородой, завитой в спиралевидные локоны (рис. 47).59 На голове у него два коримба (условное изображение плодов плюща) и венок из листьев и цветов плюща, среди которых часто можно рассмотреть два маленьких рога, напоминающих о почитании Диониса в образе быка.60 В числе нескольких десятков подобных масок почти нет совершенно одинаковых. Это, по мнению С. И. Финогеновой, может означать, что к каждому дионисийскому празднику изготавливались новые формы. Боспоряне использовали как местные, так и привозные формы для производства масок Диониса. Они передают один иконографический тип так называемого индийского Диониса или Диониса-Сарданапала, который впервые был создан Праксителем. Боспорские маски этого типа сделаны под значительным влиянием малоазийского искусства.61 Вероятно, в период позднего эллинизма малоазиийские черты проявлялись и в характере боспорских праздников, которые стали отмечать по новому календарю, введенному Митридатом Евпатором.62
Другой менее многочисленный тип культовых масок называется Дионисом-Виноградом, так как волосы, усы и борода бога представлены в виде ягод или гроздей винограда (рис. 48).63 На масках 11—I вв. до н. э. Дионис иногда изображен безбородым.64 На

59 ДБК. Табл. 74; Русяева А. С. Указ. соч. 1979. С. 84; Денисова В. И. Коропластика Боспора. Л., 1981. С. 65-68; Финогенова С. И. Указ. соч. С. 190-192.
60 Денисова В. И. Указ. соч. С. 66.
61 Финогенова С. И. Указ. соч. С. 192.
62 См. об этом в главе «Праздники, календарь и определение времени».
63 Кастанаян Е. Г. Раскопки Порфмия в 1953 г. // CA. 1958. № 3. С. 204; Силантьева П. Ф. Терракоты Пантикапея // САИ. 1974 . Вып. Г-11. Ч. 3. Табл. 40,1; Денисова В. И. Указ. соч. С. 123; Финогенова С. И. Указ. соч. С. 194.
64 Денисова В. И. Указ. соч. С. 66. Табл. 21 д.

177

нескольких масках Ариадны волосы также изображены в виде ягод винограда; ее связь с Дионисом подчеркнута также священной повязкой, перевитой лентой и венком из листьев и цветов плюша.65
В эллинистический период в Северном Причерноморье появляются маски юного безбородого Диониса и молодых сатиров; вначале они были привозными, а затем их стали делать и местные мастера.66 Маски спутников Диониса силенов и сатиров известны по находкам в Ольвии, Херсонесе и на Боспоре. В отличие от масок бога и его супруги эти персонажи обычно представлены гротескно, и зачастую трудно провести четкую грань между подобными культовыми и театральными масками (рис. 49). У них мясистые щеки, высоко поднятые брови, острые уши, рот растянут в широкой улыбке.67 Одна маска сатира из Ольвии изображает его молодым, другая — бородатым стариком с большими остроконечными ушами,68 а маска силена из Мирмекия представляет его лысым в венке, увитом лентами и плодами.69 По виду этих масок можно представить, как изменялся облик ряженых в вакхических процессиях.
Итак, надписи и предметы прикладного искусства показывают, что в Ольвии, Херсонесе и на Боспоре Дионисии входили в круг самых многолюдных и любимых праздников. Как и в Элладе, часть торжественных церемоний совершалась в театре. Многие жители из античных городов Северного Причерноморья посещали Афины и присутствовали на прославленном во всей греческой ойкумене весеннем празднике Великих Дионисий. Их церемонии влияли на устройство местных праздников; не случайно в Ольвии и Херсонесе, как и в Афинах, именно на Дионисиях оглашали

65 Финогенова С. И. Указ. соч. С. 195.
66 На краю ойкумены. Греки и варвары на северном берегу Понта. Каталог выставки. М., 2002. № 221-226.
67 Там же. С. 195, 196; ДБК. Табл. 74, 3.
68 Русяева А. С. Указ. соч. 1979. С. 85.
65 Денисова В. И. Указ. соч. С. 66. Табл. 22 ж.

178

почетные декреты и увенчивали золотыми венками, а для разных дионисийских праздников во всех городах на северных берегах Понта приобретали аттические расписные сосуды со сценами мифов о Вакхе и его спутниках, а также с изображениями праздников в их честь.

Подготовлено по изданию:

Скржинская М.В.
Древнегреческие праздники в Элладе и Северном Причерноморье / М. В. Скржинская. — СПб. : Алетейя, 2010. — 464 с. : ил. — (Серия «Античная библиотека. Исследования»). ISBN 978-5-91419-085-6
©Μ. В. Скржинская, 2010
©Издательство «Алетейя» (СПб.), 2010
©«Алетейя. Историческая книга», 2010

Источник

Афинские праздники Диониса

Афиняне отмечали четыре ежегодных праздника, следовавших один за другим в течение четырех месяцев – Посидониона, Ленейона, Антестериона и Элафобелиона[388]. Серия дионисийских торжеств начиналась с Сельских Дионисий в Посидонионе (декабрь-январь). Первоначально их справляли больше в деревнях, чем в городе. Праздник знаменовал окончание сбора винограда, и тогда в разгульных пирушках и процессиях веселились мужчины, женщины и даже рабы. Среди них ходили ряженые, представлявшие спутников Диониса, они одевались в шкуры, а лица мазали винными дрожжами или закрывали маской. Участники праздничных шествий держали сосуды с вином, виноградные лозы и гирлянды смокв, вели жертвенных козлов, священных животных Диониса, и непременно несли большой фаллос – изображение напряженного мужского члена, символизировавшего производящие силы природы. Шествие сопровождалось пением фаллических песен и завершалось жертвоприношением на алтаре бога. Затем все расходились на пирушки, а также устраивали традиционные игры. Одна из них состояла в том, чтобы устоять на одной ноге на намазанном маслом надутом мехе для вина (Pollux. IX, 21). Неловкие движения, прыжки и падения участников игры вызывали смех; победитель получал в награду мех, полный вина. Во время Сельских Дионисий импровизировались сцены на сюжеты мифов о Дионисе. В некоторых областях Аттики давали драматические представления, а в театре Пирея шли пьесы, ранее исполнявшиеся на Великих Дионисиях.

Участники вакхической процессии ехали на телегах и пели бранные песни, потом хоры исполняли дифирамбы в честь Диониса. Ленейские торжества, начинавшиеся 12-го Гамелиона, длились несколько дней. Некоторые ритуалы совершались только женщинами и проходили ночью. Возлияния Дионису и танцы вакханок на Ленеях изображены на нескольких аттических стамносах, сосудах, специально изготовленных для подобных церемоний (рис. 39)[391].

В V в. до н. э. на Ленеях начали разыгрывать трагедии, а затем к ним присоединились комедии. На этом древнем празднике, известном во многих ионийских городах, запрещалось присутствовать не только иностранцам, но даже метекам. Аристофан в комедии «Ахарняне», впервые исполненной на Ленеях в 425 г. до н. э., заявляет, что среди зрителей нет иностранцев, которые могут услышать его критику военной политики Афин, уже шестой год ведущих разорительную Пелопоннесскую войну.

Название третьего праздника Антестерии совпадало с наименованием месяца. В Элладе в Антестерионе природа пробуждается после зимы, зацветают весенние цветы, от чего произошло название месяца (????? – цветок); тогда приготовленное осенью вино заканчивало брожение, и его начинали пить.

Праздничное шествие сопровождалось музыкой, к алтарю вели жертвенных животных, юноши несли необходимые для жертвоприношений принадлежности, девушки шли с корзинами, наполненными цветами и плодами. Среди них находился сам Дионис, представленный либо статуей, либо человеком в маске. Бог ехал на деревянном корабле, поставленном на колеса. Это напоминало миф о том, что бог прибыл в Элладу из-за моря и научил греков виноградарству. Как выглядело такое аттическое праздничное судно, известно по рисункам на чернофигурных аттических вазах[392]. Дионис на деревянном корабле появлялся на праздниках и в других греческих городах, например, в Смирне и в Александрии[393]. Афиней (V, 198 c) подробно описал, как в 274 г. до н. э. Птолемей Филадельф устроил роскошную дионисийскую процессию в Александрии Египетской. Там в сопровождении жрецов и актеров двигалась повозка со статуей Диониса, совершающего возлияние из золотого кубка.

Антестерии, знаменовавшие приход весны, стали прообразом более поздних карнавалов, проходивших примерно в то же время. Возможно, и само название карнавала происходит от латинского carrus navalis – корабль-повозка Диониса. Каждый из трех дней Антестерий имел свое название: Питойгии, Хои и Хитры.

В первый день открывали сосуды, в которых бродило вино, и пробовали, как оно удалось. Хозяин дома приносил жертву Дионису, кубки с вином украшали весенними цветами, и все домочадцы, включая рабов, весело отмечали праздник. Особое внимание уделяли детям; им дарили игрушки, купленные на открывавшемся в этот день в Афинах рынке игрушек. Наряду с этим рынком устраивались ярмарки продажи вина и сосудов для него. В первый день Антестерий нанимали на год сельскохозяйственных рабочих, вносили плату учителям и риторам, заключали разнообразные договоры сроком на год.

Во второй день все старались пить вино из новых кружек, приобретенных накануне на ярмарке. По городу ходили толпы ряженых сатирами и менадами; многие принимали участие в распространенном особенно в этот день состязании – кто скорее осушит свой кубок вина. Победитель получал венок и мех вина. Вечером начинались застолья. Хозяин дома давал венки, душистые масла для умащения и десерт, гости приносили в корзинках (их часто изображали на вазах) еду, вино и кубок для питья, поэтому пирующие ели разнообразные яства и пробовали разные вина нового урожая.

12-го Антестериона совершались мистерии Диониса, заканчивавшиеся его браком с супругой одного из афинских архонтов. Таинственные церемонии проходили сначала у южного склона Акрополя в древнейшем храме Диониса, открывавшемся раз в году именно в этот день. Ведущая роль принадлежала царице, которую изображала жена архонта, называемого басилевсом (царем). В его обязанности входили в основном сакральные функции: руководство мистериями, различными агонами, организацией праздника Леней и т. п. Басилисса должна была быть чистокровной афинянкой и состоять с архонтом-басилевсом в первом браке. Ей в помощь избирались 14 пожилых женщин, происходивших также из уважаемых афинских родов. Вместе с этими женщинами, давшими клятву не разглашать поверенные им тайны, царица «совершала завещанные предками священные таинства от имени государства и во имя богов, многочисленные священные и сокровенные обряды» (Dem. LIX, 72). Затем свита из ряженых сатирами и менадами сопровождала царицу в находившийся вблизи пританея Буколейон. Туда женщины вводили царицу и оставляли ее одну для таинственного брака с Дионисом (Aristot. Athen. Pol. 3), его роль, вероятно, играл архонт-басилевс. Так происходило соединение божества с представительницей Афинского государства, и этот древний акт считался важным для благосостояния всех жителей Аттики, потому что Дионис покровительствовал не только виноградарству, но и всему живому на земле. Недаром во время Антестерий справляли детские праздники.

Заключительный день посвящался хтонической ипостаси Диониса, и тогда вспоминали умерших. Все храмы закрывались, а дома в хитрах, особых горшках, давших название этому дню, варили для покойных панспермию, кушанье из всевозможных злаков. Считалось, что тени умерших приходят в этот день, чтобы отведать специально приготовленную для них еду, которую не разрешалось есть живым.

Четвертый самый пышный праздник Великие или Городские Дионисии справляли в Элафоболионе[394]. Они с середины VI в. до н. э. наряду с Панафинеями стали главными афинскими праздниками, и слава об их великолепии разносилась по всей греческой ойкумене. В V в. до н. э. в храме Диониса близ театра афиняне поместили драгоценную статую бога, украшенную золотом и слоновой костью; ее автор Алкамен был учеником Фидия, исполнившего в той же хрисэлефантинной технике знаменитую статую Афины в Парфеноне (Paus. I, 20, 3).

Великие Дионисиии начинались в день появления на небе первой четверти молодой луны и длились 6 дней. В это время возобновлялась навигация, и на праздник могли прибыть эллины из разных городов, в том числе из Северного Причерноморья. Во второй половине V в. до н. э., когда существовал Афинский морской союз, его члены обязались доставлять свои взносы к этому сроку.

Главный ритуал первого дня Великих Дионисий составляла торжественная процессия, во главе которой двигалась древняя деревянная статуя Диониса, взятая из храма на священном участке бога близ театра. Участники шествия несли изображение фаллоса, подносы с приношениями, меха с вином и особо выпеченные хлебы (Pollux. 75; Athen. III, 111b). Вместе с ними шли также красивые девушки, державшие на голове корзины, полные цветов и плодов. Колонну возглавляли жрецы, далее следовали должностные лица, потом мальчики в сопровождении своих наставников, граждане и метеки, в конце представители афинских колоний и союзников; в V в. до н. э. среди последних находились граждане из городов Северного Причерноморья. Для участия в процессии все старались нарядиться в дорогие и красивые одежды. Метеки облачались в красные одеяния, граждане – в разноцветные. Демосфен в речи «Против Мидия» (XXI, 22) рассказал, как он заказал «золотой венок и гиматий, украшенный золотом, чтобы в этой одежде принять участие в торжественной процессии Дионисий».

Шествие останавливалось у алтарей и обходило их хороводами, воздавая почести разным богам. Среди прочих особенно выделяли алтарь 12 богов на агоре (Xen. Hipp. III, 2), но, конечно, в тот день главным был алтарь Диониса. Около него заканчивалась процессия, там закалывали множество быков, и участники праздника получали по большому куску мяса. О количестве жертвенных животных можно узнать из надписи, сообщающей, что в 334 г. до н. э. на праздник Диониса доставили 240 быков (IG II2. 1496). Вечером и ночью празднование продолжалось при свете факелов. Все танцевали и пели под аккомпанемент аулосов и тимпанов, а во многих домах устраивались пирушки.

Во второй и третий дни состязались сначала хоры мальчиков, затем хоры взрослых мужчин, исполнявших дифирамбы Дионису. Каждая из 10 афинских фил выставляла свой хор, иногда числом до 50 человек[395]. Победители получали в награду треножник, которым гордилась вся фила. Его посвящали в храм богу или устанавливали на улице Треножников, начинавшейся у входа на священный участок Диониса Элевтерия на склоне Акрополя близ театра. До сих пор в Афинах стоит миниатюрный круглый храм с коринфскими колоннами, служивший постаментом для бронзового треножника, полученного на хоровом состязании мальчиков в IV в. до н. э. Памятник соорудил хорег Лисикрат, оплативший хор, его учителя и авлета аккомпаниатора. Это ясно из надписи на архитраве храма: «Лисикрат из Киккины, сын Лиситеида, был хорегом, фила Акамантида одержала победу по хорам мальчиков; Теон играл на аулосе, Лисиад, афинянин, обучал хор; Эвенет был архонтом» (IG II2. 3042). Имя архонта позволяет определить точную дату праздника – 330 г. до н. э. Рельеф, украшающий верхний фриз, представляет сцены мифа о Дионисе и морских разбойниках, напоминая, что хор выступал на Дионисиях. Памятник Лисикрата оказался единственным уцелевшим из множества подобных, стоявших вдоль всей улицы Треножников. Среди них, по словам Павсания (I, 20, 1), многие обладали выдающейся художественной ценностью.

Великолепие Великих Дионисий в V-IV вв. до н. э. обеспечивалось частными лицами; богатые афиняне брали на себя обязанность (литургию) оплатить хор или постановку пьес. Последняя стоила особо больших денег, так как кроме трат на обучение и одежду певцов, требовалось еще оплатить учителей для актеров, нарядить артистов в роскошные костюмы, изготовить декорации и др.

Три заключительных дня Дионисий проходили в театре и посвящались в основном драматическим состязаниям, славившимся во всей греческой ойкумене. О них будет рассказано в следующей главе. В первый день из храма приносили и устанавливали в театре статую Диониса Элевтерия. Зрителей подвергали ритуалу очищения, окропляя их кровью жертвенных поросят так же, как перед открытием Народного собрания. В V-IV вв. до н. э. прежде, чем начать драматический агон, исполнялось несколько торжественных церемоний, имевших большое воспитательное значение, и «возбуждавших желание приносить пользу государству» (Dem. XVIII, 120).

Сначала 10 стратегов, высших должностных лиц государства, совершали возлияние Дионису. Затем на орхестру выходили сыновья граждан, отдавших жизнь за отечество в промежуток времени после предыдущих Великих Дионисий. Глашатай возвещал, что государство берет на себя содержание сирот до их совершеннолетия, а затем совершеннолетние юноши-сироты появлялись на орхестре в полном вооружении гоплитов, сделанном за общественный счет (Aeschyn. III, 153-155).

В годы существования Афинского морского союза на орхестру выносили множество монет и слитков, полученных от союзников в качестве обязательных взносов (Isocr. VIII, 82) и в их числе деньги из Ольвии, Нимфея и других городов Северного Причерноморья (МИС. 1). Наконец, последняя церемония состояла из всякого рода торжественных объявлений. Глашатай читал постановления о награждении золотыми венками соотечественников и иностранцев за их особые услуги Афинам. Здесь иногда звучали имена граждан из государств на северном побережье Понта. В 288 г. до н. э. в театре огласили постановление о награждении золотым венком и постановке двух статуй боспорского царя Спартока Третьего (МИС. 4). Это считалось особенно почетным актом, потому что в театре сообщали только о наградах от имени всего афинского народа, а в прочих случаях относительно венчания золотым венком объявляли на других менее престижных собраниях (Dem. XVIII, 120).

Сведения о награждении Спартока и о членстве в Афинском морском союзе Ольвии, Нимфея и, возможно, еще нескольких городов Северного Причерноморья дают надежное свидетельство о том, что официальные лица из этих полисов участвовали в афинской дионисийской процессии и присутствовали в качестве гостей на театральных представлениях.

Источник

Rural Dionysia[edit]

City Dionysia[edit]

Origins[edit]

Pompe and Proagon[edit]

Dramatic performances[edit]

Known winners of the City Dionysia[edit]

Tragedy[edit]

Comedy[edit]

Modern adaptations[edit]

See also[edit]

Notes[edit]

Sources[edit]

Further reading[edit]

Rural Dionysia[edit]

City Dionysia[edit]

Origins[edit]

Pompe and Proagon[edit]

Dramatic performances[edit]

Known winners of the City Dionysia[edit]

Tragedy[edit]

Comedy[edit]

Modern adaptations[edit]

See also[edit]

Notes[edit]

Sources[edit]

Further reading[edit]

Читайте также:

Третья четверть года (праздники Диониса и др.)

151

Дионисийские праздники

153

1 Лосев А. Ф. Античная мифология в ее историческом развитии. М., 1957. С 157.

154

2 Об аулосе и форбее см. в разделе о музыке на праздниках.

155

АФИНСКИЕ ПРАЗДНИКИ ДИОНИСА

3 Латышев В. В. Очерк греческих древностей. Богослужебные и сценические Древности. СПб., 1997. С. 136-140; Parke Η. W. Festivals of the Athenians. London, 1986. P. 100-102.

156

157

7 История греческой литературы. М.; Л., 1946. С. 279, 280. Рис. 17; Parke Η. W. Op. cit. Fig. 48; Boardtnan J. ABF. № 247. 8 Parke H. W. Op. cit. P. 109.

158

159

160

10 Герцман Е. В. Музыка Древней Греции и Рима. СПб., 1995. С. 74.

161

162

ПРАЗДНИКИ ДИОНИСА В ГОРОДАХ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ

163

164

17 Русяева А. С . Указ. соч. С. 73-75. 18 Томсон Дж. Исследования по истории древнего общества. М., 1958. С. 226, 227; Nilsson Μ. Geschichte der Griechischen Religion. München, 1941. S. 642-648.

165

166

167

168

169

170

171

172

46 Секерская Η. М. Античный Никоний и его округа в VI—IV вв. до н. э. Киев, 1989. С. 99, 100. Рис. 64. 47 Там же. С. 100.

173

174

175

176

177

178

Подготовлено по изданию:

Афинские праздники Диониса

7 История греческой литературы. М.; Л., 1946. С. 279, 280. Рис. 17; Parke Η. W. Op. cit. Fig. 48; Boardtnan J. ABF. № 247.
8 Parke H. W. Op. cit. P. 109.

17 Русяева А. С . Указ. соч. С. 73-75.
18 Томсон Дж. Исследования по истории древнего общества. М., 1958. С. 226, 227; Nilsson Μ. Geschichte der Griechischen Religion. München, 1941. S. 642-648.