Праздник коряков коянайтатык

Коянайтатык – праздник оленеводов

Для детей подготовительной группы

Подготовил:

инструктор по физической культуре

Морозова А.Н.

Цель:  Развитие интереса у детей к культуре коренных народностей Камчатки. Активизация отдыха детей. Воспитание чувства любви к родному краю.

Задачи:

• укреплять физическое  здоровье детей;

• развивать физическую активность;

• развивать  физические качества детей — силу, ловкость, быстроту, выносливость;развивать у детей умение согласовывать свои действия с действиями товарищей, подчинять личные интересы интересам коллектива;

• формировать устойчивый интерес к физической культуре;

• закреплять знания детей о  традициях корякского народа;

• воспитывать взаимовыручку, смелость и решительность;

• воспитывать чувство патриотизма и сострадания, дружелюбного отношения к людям.

Место проведения: Музыкальный зал

Аудитория: дети 6-7 лет

Предварительная работа: чтение, беседы, просмотр книг, фотографий о Камчатке; рассматривание кухлянки.

Оформление, реквизиты:  Рисунки о камчатке, кухлянка,  конусы 2 шт., олени (на гимнастических палках прикреплены изображения оленя), стойки для перепрыгивания 6 шт., скакалки 2 шт., гимнастическая палка, угощения для детей.

Содержание праздника:

Звучит мелодия ведущий и дети входят в  оформленный в народных традициях зал под музыку и перестраиваются.

Инструктор: Здравствуйте ребята!

Дети:

Инструктор: К нам сегодня пришли гости, а мы гостям всегда рады, давайте с ними поздороваемся.

Дети

Инструктор: Наши гости приехали к нам с разных уголков нашего полуострова. А как называется наш полуостров?

Дети

Слайды детских рисунков

Ребенок 1

Нарисуй Камчатский край

Полуостров с океаном

реки, гейзеры, вулканы,

Про моря не забывай.

Ребенок 2 

Нарисуй медведей бурых

На рыбалке у реки,

Серых чаек в синем море

И оленей табуны.

Ребенок 3

Нарисуй людей спешащих

На работу по утру,

И автобус на маршруте

Вверх ползет в Сапун — гору.

Ребенок 4 

Нарисуешь и увидишь

Часть России на листе.

Пусть живет и процветает

Край Камчатский на земле.

Инструктор: В нашем крае зима очень длинная и чтобы не замерзнуть нужно хорошо подвигаться чтобы согреться.

Под музыку «Северное царство» дети выполняют физ разминку. Садятся.

Инструктор: Ребята, каких коренных народов Севера вы знаете? Мы сегодня поближе познакомимся с коренными жителями Камчатки – коряками. Слово Коряки означают – владеющий оленями. Коряки – это удивительные оленеводы нашего полуострова Камчатка. У кочевых коряков есть праздник – Коянайтатык – «Перегонять оленей» – устраивали после возвращения стад с пастбищ. Давайте вместе проговорим Коя-най-та-тык.

ВИДЕО про коряков.

(Звучит фонограмма музыки. Выходят девочка Миттэ и мальчик Ое в кухлянках подходят к яранге и играют на бубне и танцуют)

Инструктор: Здравствуй, Миттэ, здравствуй Ое!

Миттэ: Амто, на нашем языке это означает — Здравствуйте. Добро пожаловать в наше стойбище! Очень рада видеть гостей на нашем празднике оленеводов! Это главный осенний праздник моего народа — Коянайтатык («Перегонять оленей») устраивали его после возвращения стад с летних пастбищ. В этот день они состязались в гонках на оленьих упряжках, борьбе, беге с палками, набрасывали аркан на движущуюся по кругу цель, взбирались на обледенелый столб….

Хотите и вы принять участие в празднике?

Дети: Да.

Инструктор: Почему сегодня вы играете на бубне?

Миттэ: Бубен — это наш национальный музыкальный инструмент, который мы используем в народных играх и танцах.

Инструктор: Ое, скажи, пожалуйста, чтобы поймать быстрого оленя, уметь управлять собачей упряжкой, ловить рыбу, что для этого нужно?

Ое: Чтобы всему этому научиться, дети всегда находятся рядом с родителями и перенимают опыт и знания у взрослых, родители приучают детей к работе по дому: ходить за водой, приносить дрова, ухаживать за животными, ремонтировать нарты, ловить рыбу, поэтому они очень быстро взрослеют становятся ловкими и сильными.

Инструктор: Миттэ, ты сможешь наших детей научить вашим национальным играм, чтобы они стали ловкими, сильными и главное здоровыми?

Миттэ: Конечно, научу с удовольствием.

Миттэ: Для начала ребята вам нужно разделить на 2 команды (выполняется построение и перестроение на 2 шеренги). Команда девочек будет называться — Олени, а команда мальчиков – Оленеводы.

Миттэ: 

1 эстафета: Оленеводы зимой часто ходят по тундре на лыжах, чтобы найти место для пастбищ оленей

«Ходьба на лыжах»

2 эстафета: Каждый ребенок в стойбище должен уметь поймать оленя, он должен быть очень метким.

В этом состязании вы должны проявить свою ловкость, и как можно больше забросить чаутов на оленя. 

«Ловкий оленевод»

В стороне на площадке ставится фигура оленя. Оленеводы располагаются лицом к оленю на расстоянии 3-4 м от него. Поочередно они набрасывают  на оленя обруч, стараясь накинуть его  на него. Выигравшей считается команда, которая большее число, обручей накинет на оленя.

Миттэ: Наш народ обладает удивительной силой, и может без остановки прыгать через нарты-сани, сейчас хочу посмотреть, кто из вас справится с заданием быстрее и лучше.

3 эстафета «Нарты-сани»

Команды строятся за линией старта. Двое первых игроков бегут и перепрыгивают через нарты (стойки 3 шт.), поставленные друг от друга на расстоянии 1м, ширину 30-40см. Выигрывает  команда, которая быстрее прибежит и не заденет нарты.

Миттэ: (загадка)

у него рога ветвисты,

ноги тонки, ноги быстры!

Динамическая пауза «У оленя дом большой…»

Исполняется танец-игра «Вяженка и олени»

Миттэ: Самое любимое состязание оленеводов были гонки на оленьих упряжках. Следующее состязание Оленьи упряжки.

4 эстафета «Оленьи упряжки»

Команды строятся за линией старта. Один участник изображает запряженного оленя, другой – каюра. По сигналу упряжки бегут друг за другом, преодолевая препятствия. Чья упряжка первой добежит до финиша, та и побеждает.

Ребенок 5:

В тундре бескрайней уснула пурга

Сколько не смотришь снега да снега.

К дому родному не легкий маршрут,

Редкой цепочкой олени бегут.

Юный погонщик на нартах сидит,

Ровно по насту упряжка бежит.

В ритме широких шагов вожака

Звон колокольчика слышен слегка.

Чуют олени и дом и ночлег,

Звонко хрустит под копытами снег

Танец с палками

Ое: Чтобы проверить, кто из мужчин самый сильный у нас есть особое состязание — борьба на палках, приглашаются мальчики.

5 эстафета «Борьба на палке» (для мальчиков).

Два игрока из разных команд садятся по обе стороны прочерченной на полу линии лицом друг к другу. Держась за палку двумя руками и упираясь ступнями ног в ступни соперника, они начинают перетягивать друг друга на свою сторону. Выигрывает игрок, перетянувший другого игрока.

Миттэ: когда наступает лето, мы заранее начинаем готовиться к зиме, готовим покрытие для яранги, так называется наш дом, где мы живем, он переносной и состоит из палок и шкур.

6 Игра «Собери ярангу».

Дети под музыку расходятся  под музыку по залу врассыпную, по окончании музыки они должны собрать две яранги (круга). Кто вперед выполнит задание, тот и победил. Игра проводится 2 раза, на 3 раз собирается одна большая яранга.

Миттэ:  Собрали оленеводы ярангу. Обычно мы отмечаем такое событие песнями и танцами.

Танец – игра «Хэйро»

Миттэ: Вот и подошёл к концу наш праздник, вы сегодня справились со всеми заданиями!

Миттэ: Примите от меня в память о нашей встрече небольшой сувенир! До свидания! Буду ждать вас в гости!

Инструктор: Ребята поблагодарим Миттэ и Ое за подарок!

Звучит музыка, дети поворачиваются и уходят из зала.

Список литературы:

1. Кенеман А.В. “Детские подвижные игры народов СССР” М.: Просвещение. 1989 г.

2. Утробина К.К. Занимательная физкультура в детском саду для детей 5-7 лет.

3. Конспекты нетрадиционных занятий и развлечений в спортивном зале: Пособие для воспитателей и инструкторов по физкультуре. – М.: Издательство “ГНОМ и Д”, 2003.

Во внешности для коряков характерны определенные черты: как правило, они небольшого роста, крепкие и стройные. Рот большой, обычно с пухлыми губами. Волосы, как правило, темные и очень густые. Традиционная одежда коряков сделана из оленьих шкур: мужчины носят рубашки и брюки, а женщины — комбинезоны под названием керкер. До конца XIX века береговые коряки-охотники во время промыслового сезона ходили в штанах из тюленьих шкур. Чтобы защититься от суровых холодов, коряки надевали шубы, особенность которых в том, что мех у них не только снаружи, но и внутри. На голове у коряка — традиционный теплый капор, украшенный бисером и мехом. Фасон головного убора отличается в зависимости от этнографической группы.

Несмотря на то, что сегодня подавляющее большинство коряков владеет русским языком, многие представители народа говорят и на своем традиционном, корякском языке, который насчитывает восемь разных диалектов. Своей письменности у народа не было: первый алфавит, созданный на основе латиницы, появился лишь в 1931 году. В 1950 году он был полностью реформирован и приведен к виду современного русского алфавита. Сегодня подавляющее большинство коряков исповедует православие, но при этом остаются сильны и традиционные верования, в том числе шаманизм. Коряки испокон веков верили, что душа есть у каждой вещи и предмета. Они одушевляли не только животных, но и весь окружающий мир: небесные светила, море, горы, лес.

Главный праздник коряков называется Коянайтатык — перегон оленей. Его традиционно устраивали после возвращения стад с летних пастбищ. После зимнего солнцестояния оленеводы праздновали возвращение солнца. В этот день они состязались в гонках на оленьих упряжках, борьбе, беге с палками, набрасывали аркан на движущуюся по кругу цель, взбирались на обледенелый столб.

Основные жанры повествовательного фольклора коряков — мифы и сказки (лымныло), исторические предания и легенды (панэнатво), а также заговоры, загадки и песни. Общее корякское название музыкальных инструментов – г’эйнэчг’ын. Это слово обозначает и духовой инструмент, похожий на гобой, и флейту из борщевика, и пищалку из пера птицы, и трубу из бересты. Характерны также пластинчатый варган и круглый бубен.

Корякские народные праздники

Содержание

Введение

. Корякские народные праздники

.1 Праздники береговых коряков

.2 Праздник весеннего спуска байдары

.3 Праздник «Тэллытэл»

.4 Праздник первой рыбы

.5 Праздник маски «Улляун»

.6 Праздник коряков оленеводов

.7 Праздник нового бубна

.8 Праздник Мгный

.9 Праздник Туйгивин — Новый год

.10 Праздник «Хололо»

.11 Корякская свадьба

. Ительменский праздник «Алхалалалай»

. Возрождение и сохранение эвенских праздников Быстринского района Камчатского края

Заключение

Список литературы

Введение

В переводе с английского слова фольклор означает «народная мудрость». Фольклор — это художественная культура, созданная и сохраненная народом с глубокой древности. В фольклоре воплощено не только художественное, но и моральное, политическое сознание народа, он тесно связан с ее материальной культурой.

Сменяются века, тысячелетия. Меняется уклад жизни, нравы и обычаи народов. Но неизменным остается в человеке потребность в песне, танце, легенде или сказке отразить свои чувства, взгляды на окружающую жизнь, на взаимоотношения людей. Жизнь во всем своём многообразии была и остаётся неиссякаемым источником устного и словесно — музыкального творчества.

Всем известно, как богата и самобытна культура малых народов севера. И не смотря на время глобальной индустриализации и урбанизации, появления всё новых и новых городских агломераций; не смотря на технический прогресс, культура коренных жителей Камчатки не исчезла. А даже наоборот — происходит процесс восстановления и возрождения культуры этнических жителей Камчатки.

праздник коряк этнический свадебный

1.Корякские народные праздники

Корякских народных праздников около тридцати, дошедших до нас со времен неолита, они представляют для нас огромный интерес. Еще до недавнего времени в них сохранялись некоторые явления экономической и общественной жизни коряков, характерные для первобытного общества.

Многие исследователи Камчатки, кропотливо изучали и описывали корякские народные праздники. Эта тема нашла свое отражение в трудах С.П. Крашенинникова «Описание земли Камчатки»; В.И. Иохельсона «Коряки»; Н.Н. Беретти «На крайнем северо-востоке» и т.д.

.1Праздники береговых коряков

Праздник первой нерпы устраивался в конце марта. В хорошую солнечную погоду, два-три охотника уезжали к морю на собачьих упряжках. Здесь, в разводьях, которую к тому времени уже появляются, они вели охоту на нерп. Перед началом охоты, за ошейник, к нартам привязывали жертвенную собаку, а на заднюю часть ремень, который держали в руке. Остол, тормозную палку, с металлическим наконечником — втыкали в снег справа от собаки, чтобы собака прикасалась к нему боком. Собаку хорошо кормили в последний раз и ножом наносили удар в левую лопатку. Убитую собаку опускали в трещину во льдах, туда же бросали щепотку табака.

Охота продолжалась от одного до трех дней. Охотник прятался за торосы, рядом с ним стоял гарпун с привязанным к нему линем из нерпичьего ремня. Гарпуном загарпунивали и подтаскивали убитую нерпу к берегу или к льдине (сейчас охотники надевают поверх кухлянок белые камлейки и все чаще пользуются надувными резиновыми лодками, очень удобными для транспортировки на нарте к месту охоты).

После охоты праздник продолжается, готовится угощение из нерпичьей печени, суп из нерпичьего мяса, юкола с нерпичьим жиром и крепкий чай.

Тема танцев и песен на празднике первой нерпы, является нерповая охота. Охотники, языком хореографии рассказывали о том, как они удачно били зверя, как зверь пытался уйти, как трудно было его вытащить на лед и как они радовались, когда добыча оказывалась в их руках. Из охотничьей пантомимы родился танец нерпы, который сейчас исполняется на празднике хололо.

.2 Праздник весеннего спуска байдары

В землянке собирались родственники и гости, которые узнали, что хозяин будет спускать байдару в море. Гости из табунов привозили подарки — оленье мясо. Женщины при помощи пестиков из костей сивуча готовили толкушу. Присутствующие вели беседы, не касающиеся морской охоты. Костер еще не разводили.

Вдруг раздавался стук, э то кто-нибудь из присутствующих незаметно стучал по опорному столу землянки. Хозяева открывали летний вход в землянку, который в большинстве случаев был обращен к морю, с возгласами: «О, он стучится к нам! Он пришел! Заходи!». Открывая дверь, находили привязанного к ней со стороны улицы деревянного божка, «охранителя» байдары — «уттэкалак». «Охранителя» вносили в землянку и все восклицали: «А пришел море открывать! Ну, давай заходи!». Его сажали у погасшего костра, из одного обугленного углубления на хранителя хозяин вращением сухой палочки между ладоней добывает новый огонь. Когда появляется дым, присутствующие громко говорили: «Новый огонь горит! Море открылось!». Хозяин жилища «кормил» «охранителя»: мазал ему рот жиром и толкушей. Момент добывания огня назывался «разбудить сверлением охранителя».

Начинались угощения и танцы, танцы исполнялись в медленном ритме — чтобы море было спокойным. В танцах подрожали лахтаку, нерпе, сивучу. В песнях сопровождавших танцы пелось о хозяине моря.

Первыми из землянки выходили старики, за ними мужчины и мальчики. Один из стариков с копьем в руке вел на поводке «хорошую собаку». Под помостом, на высоких столбах или опорах из толстых шестов, составленных пирамидой, на которых лежал остов байдары, жертвенную собаку убивали. Хозяин байдары командовал. Охотники надевали тяжелую покрышку байдары на каркас. Швы покрышки тщательно промазывали толченой печенью и жиром морского зверя. Охотники брали весла, поднимали байдару на плечи и несли к воде. Впереди процессии несли «уттэкалак» и толкушу. В это время бросали друг в друга толкушей. Охотники садились лицом к корме, а хозяин лицом к носу, после удачной охоты, когда байдара возвращалась, у всех добытых лахтаков и нерп отрезали левые ласты, чтобы «звери не рассказывали сородичам» — т.к. они в этом случае не смогут возвратиться «к себе домой».

Сейчас праздник байдары не празднуется, но многие его элементы перешли в художественную самодеятельность и сохранились в фольклоре, песнях и танцах.

.3 Праздник «Тэллытэл»

Проводился весной, его главным элементом был акт «Тэллытэл». «Тэллытэл» выстругивался из цельного куска древесины. Состоял из двух лопастей и несколько напоминал пропеллер. В средней части «Тэллытэл» просверливалось два отверстия, через которое продевалось два конца лахтачьего ремня. Ремень закреплялся за столбом землянки или юкольника. Мужчины, сидя на земле, периодически тянули на себя ремень, «Тэллытэл» вращался. Ремень перетирался и через некоторое время рвался, все мужчины были начеку и с обнаженными ремнями бросались к ремню. Каждый старался отрезать себе кусок. Считалось, что тому, кто успеет отрезать, повезет на охоте. Акт «Тэллытэл» сейчас проводится на хололо.

1.4 Праздник первой рыбы

Начинается он в июле. Пожилые женщины корякского села собирались на берегу реки или бухты. В воду бросали одни конец травяной веревки («наталатыткин»), и одна из самых почетных женщин, брала за другой конец е и всем своим видом показывала, что тянет с большим трудом. Женщина звала на помощь: «Идите сюда, помогите мне. Сколько рыбы, что я не справлюсь!» К ней подходили другие, в том числе и беременные (этот обычай, по представлениям коряков, способствовал хорошим родам и обильному ходу рыбы во время нереста), начинали тащить веревку.

Женщины кричали, подражая чайкам: «кыйя, кыйя», таким образом, привлекая рыбу в реку. Праздник часто проводился более полно, в том случае если лососевая рыба шла на нерест плохо.

Первую рыбу вынимали из сети, разделывали, отрезали голову, удаляли хребет. Готовили и с другими яствами ставили на праздничный стол, в этот же день выступали к ловле.

.5 Праздник маски «Улляун»

«Улляун» — это маска, которую в старину надевали при некоторых обрядах. Сейчас она применяется на празднике хололо в пантомиме. В празднике участвовали все жители села и два или три человека ряженных в масках.

Родители предупреждали заранее своих детей, что вечером придут люди в масках — гости из тундры и дети должны были себя хорошо вести, чтобы «Улляу» не рассердились.

Вечером приходили ряженные в масках односельчане, которых никто не мог распознать. В руках у них были ольховые ветки, они ходили по всем домам с вечера до поздней ночи или до утра. Исполняли корякские танцы, за что жители преподносили им дары: нерпичье масло, ягоды, кедровые шишки, толкушу и юколу. Если кто-то желал дать гостям подарок, ряженные могли сами взять, сколько хотели и передать излишки нуждающимся. При них нельзя было смеяться, громко говорить, за это «Улляун» жестоко наказывали ольховыми ветками. Большое внимание праздника отводилось корякским праздникам.

.6 Праздник коряков оленеводов

Праздник возвращения солнца отмечался в последние дни старого года 22 декабря до 13 января.

К селу подходил табун, и пастухи забивали несколько оленей для них и для себя.

В прошлом оленей привязывали за шею и за заднюю часть корпуса, и закалывали копьем с левой стороны. Старые пастухи наблюдали, как и в какую сторону падает животное; это являлось приметой хорошей или плохой следующих перекочевок.

На улице разжигали костры, разделывали тушу и целый день варили в котлах оленину. Одновременно с оленем убивали жертвенную собаку. Кровь оленя и собаки смешивали и освещали место вокруг костра. Разбрызгивая кровь на четыре стороны света, кости оленей складывали в одно место, а затем сжигали на костре. Типичным угощением праздника были оленьи языки, толкуша, суп из оленьей крови. Во время праздника пожилые коряки употребляли мухомор — ели сухой или пили с голубичным отваром. Но мухоморов должно было быть обязательно нечетное количество. Говорили так, обязательно чтобы один из них был без товарища. Мухомор запрещалось сушить вниз шляпкой, зачастую он являлся предметом обмена.

После угощения начинались корякские игры и спортивные соревнования.

Соревнования начинались гонками на оленьих упряжках. В селах дистанция составляла 7-10 км, в тундре 50.

Дистанция бега с палкой традиционным видом соревнования иногда составляло до 40 км.

Корякская народная борьба ведется обычно в стойке, допускаются подножки, в кульминационный момент, чтобы измотать противника, борцы обмениваются легкими подзатыльниками. Борьба завершается броском одного из силачей на лопатки.

В день праздника проводятся игры: «корякский батут», подбрасывание одного из присутствующих на растянутой шкуре и метание чаута по оленьим рогам.

Центральным моментом праздника является залазенье на гладкий, обледенелый столб высотой до десяти метров. На верхушке в качестве приза привязывают торбаса, мешочек с кедровыми шишками, корякский головной убор, сапоги, толкушу в котелке. Взобравшись на столб, смотрят в сторону солнца и восклицают: «Тыткиттыт». Соревнования, игры заканчиваются вечером, когда заходит солнце. В последний момент мужчины садятся друг другу на плечи, обхватывают столб руками, повернувшись лицом к солнцу, они отмечают момент заката.

К концу праздника на снегу «не должно было оставаться ни одного кусочка мяса и не одной косточки», чтобы « Новое Солнце увидело хорошую жизнь и чистоту», на алюторском языке праздник называется «Тыткэнлэктыткэн».

.7 Праздник нового бубна

Праздник устраивался после изготовления нового бубна. Новый бубен делали в том случае, если кто-либо из близких болел и находился в тяжелом состоянии. Праздник мог начаться в любое время суток, даже в середине ночи. Иногда он проводился в полной темноте, если праздник носил ритуальный характер. Хозяева дома, гости пели свои песни, плясали. Гости приносили в чехлах свои бубны. Праздник начинался с пиршества, после чего начинались пляски. Праздник проводился и в день совершеннолетия одного из членов семьи. Сын или дочь брали бубен, и «уже по-настоящему играли». Родители готовили угощения и собирали гостей. Считалось, что бубен нельзя передавать в руки чужому человеку, по поверию в этом случае с хозяином могло случится несчастье. На летних рыбалках старики пользовались бубном, чтобы «отгонять» «нинвитов» — злых духов.

У пенжинских коряков праздник проводился два раза в год — на зимний и летний праздник оленя, слившись с другими ритуалами.

.8 Праздник Мгный

Праздник очищения и новоселья начинался хозяином табуна. В яяне собирались гости, многие приходили со своими бубнами. Стол сервировался празднично: толкуша, ягоды, оленье мясо. После угощения устраивались танцы и пения по бубны. Танцы водились по часовой стрелке, «как солнце ходит». Этот хоровод сопровождался старинной песней-мелодией оленеводов.

После чего начиналось изгнание «нинвитов» — зловредных существ, которые, по древним верованиям коряков, мешали людям жить.

Вход в жилище закрывали, подкладывали в костёр больше хвороста и, когда помещение наполнялось дымом, раздавался возглас. Вход быстро открывали, бубен высовывали наружу, ударяли по нему колотушкой и кричало: «Пэй! Пэй! Уходите нинвиты, очищайте наше жилище». Каждый бубнист должен был сказать свое слово, после чего вход в яяну закрывался снова. Пожилые женщины шептали заклинания возле костра, сжигая зайчий пух, частицы пищи, толкушу — «для счастья». После чего вход открывали и начинали танцевать танец радости.

1.9 Праздник Туйгивин — Новый год

В январе идёт забой оленей. Срубают берёзы с ветками. Несколько берёз кладут вокруг я ранги. Одну берёзу ставят на самую верхушку, вывешивают оленью голову в сторону, откуда встаёт солнце. Ярангу, ветки берёзы, рога украшают заячьим пухом. Внутри яранги вывешивают красивые торбаса, кухлянки, чижи, малахаи. На ветки берёзы вывешивают детские шапочки, торбаса, фигурки животных, сделанных из дерева.

Встречают гостей, выносят горящие головёшки и бросают их в сторону гостей. Начинается праздник, игры и соревнования: борьба на снегу, метание чаута, прыжки на шкурах, бег в мешках, «догонялки»

Детям на одежду привешивают заячьи ушки, хвостики, ножки от лисы, росомахи, медведя, оленя. Взрослые одевают кухлянки на изнанку, всё лицо обмазывают углём, щёки подкрашивают краской из ольхи. Устраивают гонки на оленях, катание на собаках, танцы. Когда гости начинают уезжать, получают подарки — красивые бусы и подвески, игрушки из костей, дерева, бересты. На призы — варежки, лахтачьи шкуры, ножи.

Через несколько дней снимают оленью голову и отваривают её. Едят её только старушки — чтобы все болезни проходили через них: они отжили свой век. А молодым, особенно детям — счастья, здоровья, радость, удача.

Заячий пух собирают и прячут в мешочки. Если заболеет кто-нибудь из взрослых, из детей, делают компрессы, чистят ушки.

.10 Праздник «Хололо»

«Хололо» или «Ололо» — промысловый обряд комплексного действия, одни из которых оказались особенно устойчивыми, другие подверглись некоторым изменениям или полному выпадению из его структуры.

Относительно полная и точная схема его проведения, основанная на описаниях: Крашенинникова, Стеллера, Малюковича, и т.д.:

.Приготовление ритуальных блюд.

.Раздача гостям травы лаутэн.

.Символическая борьба прибывших из леса мужчин с хозяином дома.

.Танцы под бубен, исполнение родовых песен.

.Сжигание на огне чучел животных.

. Перетягивание ольховых веток и затаскивание их в дом.

.Погружение в воду и обливание водой «нерп».

.Изготовление масок и «Тэллытэл».

. Раскачивание «Тэллытэл», чтобы не давать спать таликамаку — хозяину вертушки.

.Обрядовый акт «Тэллытэл».

. Пробивание копьём шкуры животного.

.Разбрасывание шишек и ягод гостям (акт плодородия).

.Ритуальный танец с калаками.

.Танец с женским охранителем къусъын.

.Приход в дом уляу.

.Посвящение в охотники.

.Ророткот.

.Танец вокруг березы.

.Проводы атрибутов праздника.

Участниками обряда являются все жители и гости посёлка, важно и распределение ролей по возрастному и половому признаку. «Хололо» — хозяйственно-промысловый, по этому в нём выделяются функции основных участников — мужчин-охотников. Этот обряд проводит каждая семья поочерёдно, но начинается он в доме, где была промысловая удача.

Не смотря на то, что «Хололо» промысловый праздник, в нём присутствует магический и сакральный характер — все действии участников, по их представлению, оказывают влияние на силы природы, животных, обеспечивая удачную охоту в будущем. К магическим действиям «Хололо» относятся — «Тэллытэл», перетягивание ольховых веток, затаскивание их в дом, пробивание шкуры животного (в последствие перестало нести свой смысл), танцы и песни, пантомима уляу. На протяжении всего праздника животные «присутствуют» на всех этапах как живые, они веселятся вместе со всеми, едят, а чтобы им не было жарко, их обсыпают снегом, поят водой. Во время сжигания чучел нерп, женщины и мужчины, танцуя, поворачиваются в направлении моря с возгласами «оча-а! хололо!», и таким образом они указывают непрпам дорогу домой. В композиции праздника «проводы домой» промыслового зверя — самая развёрнутая часть, несущая нагрузку обряда.

Так же исполняется особый танец «Калак» (так называли доброго духа, охранителя очага). В основном его исполняли старики. По-русски его называли «Иступлённый танец». Начинался танец среди ночи и имел функцию очищения души и тела.

Так же во время праздника производятся различные гадания: гадания на огне, гадания на вертушке, на лопатке нерпы, толкуши.

Упоминание пищи в мифологии и фольклоре народов Камчатки свидетельствуют о ритуальном и неритуальном ее назначении. В обрядах даже само приготовление пищи несёт ритуальную нагрузку. Говорят: «Если неправильно готовить, то весь год все будут болеть». Основным блюдом «Хололо» является толкуша. Все ингредиенты этого блюда заготавливаются заранее: топлённый нерпечьий жир, икра сушённая, клубни дикой картошки, сушеная мякоть иван-чая, ягода шикши. Все перечисленные продукты — это природные богатства, которыми очень бережно пользовались аборигены. Включая это блюдо в ритуал, они проецировали акт благодарения.

После окончания праздника все его атрибуты уносят в тундру, берут с собой толкушу, кормят ею таликамак и едят сами. Гости должны также взять часть толкуши с собой.

К большому сожалению сама форма обряда — праздника «окаменела», а сакральная функция перешла в игровую форму. Проведение обрядов в период социалистического строительства не поощрялось, а иногда и вовсе запрещалось. Сегодня праздник «Хололо» вошёл в перечень краевых праздников, и для него установлена дата проведения — 4 ноября. Он проводится в национальных посёлках Корякского округа и в столице края. Этот праздник проводится как особое увеселительное и познавательное мероприятие.

.11 Корякская свадьба

Особое внимание хочется уделить свадебному ритуалу, т.к. ни что не показывает дух народа, как именно этот ритуал.

Корякская свадьба начинается задолго до праздничного торжества. В конце 19-го начале 20-го века еще были сильны традиции, когда жених должен был «отработать» свою невесту в хозяйстве будущего тестя. Но и после этого молодые должны были пройти ряд обрядов, которые по верованиям коряков несли зарождающейся семье счастье и благополучие.

Подружки, родственники со стороны невесты одевают, наряжают девушку в традиционный национальный свадебный наряд (керкер или кухлянка, головнушка, торбаза), завязывают веревкой рукава, пояс, ворот, керкер (или кухлянку). Волосы заплетены в две косички и связаны вместе. Невесту выводят на улицу, в кругу своих родственников, под звуки бубна исполняется танец.

Друзья жениха и родственники подбадривают его, ведут напутственную беседу, шутят. Жених одет в национальную одежду (кухлянку, торбаза, меховые конайты, малахай и т.д.) Под сопровождение мужских напевов исполняется танец жениха с родственниками, друзьями.

Обряд выдавания: Основной обряд называется «хватание». Происходит он следующим образом: Родственники и подружки выводят невесту, одетую в несколько новых комбинезонов и кухлянках и перевязанную красивыми завязками. Оберегая невесту от «нападания» жениха родственники и подружки прячут ее в своем кругу. При случае «нападания» невеста всячески сопротивляется и не дает жениху сорвать с себя завязки и проникнуть в «сокровенные» места. При этом ей помогают родственники и подруги, всячески мешают, укрывают, отталкивают жениха от нее. Ускользая от «нападаний» она убегает, но жених настигает ее и происходит развязка действия (хватание за столь откровенные места). Жених издает крики победителя на корякском языке.

После этого исполняется всеобщий танец веселья и радости. Молодожены идут к собачьей упряжке, на которой и отправляются к дому невесты, где их приветствуют родственники и гости фразой на корякском языке «Ну вот, наконец-то свадебным караваном прибыла новая семья!». Останавливается «караван», гости и зрители встречают молодых в национальной одежде с приветствием и почестями.

Обряд очищения: под звуки родовой мелодии бабушки (чакоки) на корякском языке провозглашают о прибытии новой семьи и передают прибытие по кострам: «Ну вот, наконец-то свадебным караваном прибыла новая семья!».

На подъеме стоит высокая березовая арка. Чтобы принять участие в действии национальной свадьбы, приглашенные поднимаются, и проходят через нее. Проходя через костер, каждый «кормит» его со словами: «Огонь, неси нам лишь добро», «Огонь, будем жить дружно». При подходе молодоженов, стоящие рядом лучники выстреливают стрелами в ту сторону, откуда приехала собачья упряжка.

У главного, третьего костра, молодоженов встречает бабушка. Вынося из главного чума «головень-огонь» для очищения-одымления. Во время действия звучит национальная мелодия.

Забой оленя для обряда помазывания.

Звучит родовая мелодия. В стороне от главного чума забивается жертвенный олень. Звук родовых мелодий не утихает, звук бубна, национальных инструментов сопровождает ритуал для обряда — помазания. После действия молодожены вместе с гостями заходят в главный чум. Рассаживаются по местам по желания. Молодожены садятся напротив входа. Заносят нарты, кровь в деревянной посуде. Совместно с родственниками, родители проводят помазание — голова, живот, утварь, нарты. После этого все танцуют.

Обряд «Камлание»

По кругу костра разложены продукты для «кормления» огня. Обряд проводит старый шаман. Во время исполнения ритуального танца шаман подкармливает костер едой (что разложена по кругу костра). Когда еда заканчивается шаман и родители молодых подводят молодоженов к костру и дают знак, что надо класть оленьи кишки в костер. Молодожены делают это, шаман проводит второй обряд. Слышится корякская речь ( в ней принимают участие шаман, новобрачные и родители). Все они сидят у костра. Невеста берет золу и натирает ей ладони, приговаривая о хорошей жизни с очагом семьи. На протяжении танца шаман следит за изготовлением кишок и как только они готовы, он предлагает их молодоженам.

Молодожены танцуют свой первый брачный танец

2.Ительменский праздник «Алхалалалай»

Обрядовый ительменский праздник Алхалалалай проходит в конце ноября, когда заканчивается летний и осенний промысел, люди празднуют удачную рыбалку и охоту.

«… Предки сего народа по заготовлении в зиму съестных припасов имели обычай начало трудов своих приносить богу на жертву, а потом сами между собой веселиться, приходя друг к другу в гости…» — пишет С.П. Крашенинников. Учёного С.П. Крашенинников в своей работе «Описание земли Камчатки» подробно описал все детали обрядовых церемоний на празднике. Он увлечённо собирал сведения об истории Камчатки, изучал старинные документы, хранившиеся в приказной избе, интересовался судьбами землепроходцев, тщательно записывал фольклор аборигенов. Его записи до сих пор помогают учёным разных областей науки.

Крашенинников в своём труде приводит три варианта празднования Алхалалалая. Два варианта проведения у «южных Камчадалов» (записи 1738 и 1740 г.г., острожек Чаапыынган на реке Кыхчике) и вариант празднования Алхалалалая «северными Камчадалами» (1739 год, острожек Шванолом).

Данные три варианта имеют как отличия, так и некоторые сходства.

В обрядах, входящих в этот праздник, принимает участие большое количество людей, которые выполняют свою строго закреплённую функцию, также используется большое количество предметов. Все эти детали важны, они тщательно записаны Крашенинниковым.

Как и у «южных», так и у «северных Камчадалов» праздник начинался метением юрты. После этого, старики нашёптывали что-то над мусором, и этот сор выносился из юрты. Обряд можно назвать «обряд выметания злых духов».

Учёный называет этот «годовой праздник» «праздником очищения грехов», ничуть не сужая этим его содержания, так как вся совокупность обрядов на нём была направлена на восстановление гармоничной картины мира через «задабривание» многочисленных врагов; действия «очищения» и «задабривания» духов часто совершаются параллельно. Быть удачливым в охоте, рыбной ловле, способным продолжить свой род можно лишь при условии защищенности от злых духов, которыми, по мнению первобытного человека, заполнено всё вокруг.

Естественно, прежде чем очищаться от грехов самим, нужно вычистить своё жилище, выгнать из него всех злых духов, ведь затем ещё многие обряды будут проходить в юрте.

«С пол часа спустя вынули из места вон старую лестницу место вычистили, и старик неведомо что пошептав положил туда щепочку обвитую тоншичем, после того новую привязали с равным шептанием, а старую поставили к стене, ибо вон ее выносить не окончив праздника не дозволено», — пишет С. П. Крашенинников.

Лестница имеет особое значение в обрядах. Она служит для входа и выхода в юрту через отверстие на крыши, но в обрядах она выполняет совсем другие функции, хотя чем-то схожие со своей первоначальной функцией. Лестница соединяет миры, мир людей с миром духов, поэтому ительмены в своих обрядах уделяют ей столько внимания.

Также во многих обрядах используется трава «тоншич», на неё обычно нашёптывают какие-то слова, а после кидают в огонь (огонь — очистительная сила). Сгорающая трава, вместе с собой, сжигает всё плохое, нечистое.

Приведём описание обряда, который проводился у ительменов в острожке Шванолон во время Алхалалалая и был записан Крашенинниковым: «По прошествии двух часов собрались в юрту все мужики, бабы и малые ребята, которые того года или хворали или тонули. Бабы всем мужикам и ребятам обвязали головы тоншичем, и дав им в одну руку тоншичу, в другую сладкой травы выслали вон из юрты…Затем сняв с себя тоншичевыя перевяски на огнище клали, и потоптав ногами те, которые хворали отходили по своим местам, а которые тонули те легли на огнище, и всё то представляли, что они в то время, как тонули, делали, и кликали по имянно, от кого тогда требовали помощи, которые пришёл к очагу с пеплу их, акибы из воды таскали».

Этот обряд интересен тем, что из больных или переболевших чем-то людей выгоняют злых духов опять же с помощью травы тоншич. Одевая на людей повязки из тоншича, ительмены предполагали, что вся хворь все злые духи впитываются в эту траву. Затем по ней топчутся и сжигают, тем самым очищают человека.

Интересен тот факт, что идёт чёткое разделение на людей, которые болели, и на людей, которые тонули. Хотя в начале обряда их как бы объединяют, и они совершают одинаковые действия.

Дело в том, что у ительменов считалось большим грехом спасать утопающего, а если его спасали, то верили, что и спаситель, и спасённый должны вскоре умереть.

В данном обряде выполнялась инсценировка того, как тонул человек, он повторял все детали и подробности происшествия. Это действо тоже служило для очищения человека, недаром всё это проходило рядом с очагом, а пепел, продукт огня, заменял воду.

Почти все обряды проводились стариками, ительмены почитали людей пожилого возраста. Старики во время проведения обрядов выполняли роль шаманов, хотя типичного шаманства у ительменов не было, а было в основном знахарство.

Еще следует уделить внимание одному из этапов праздника Алхалалалай — обряду, связанному с установкой идола Хантая, этот обряд сохранился и по сей день, ежегодно в поселках Сосновка и Ковран , во время празднования Алхалалалая, устанавливают фигуру Хантая.

Вот как это описывает Крашенинников: «В то же время некоторый старик принес в юрту березовый кряж, и начал из него Хантая делать…сделав его, навязал сладкой травы на шею, а за ним ипрочие сладкую траву или тоншич приносили ему на жертву, по совершении которой поставили его на очаг вместе со старым Хантаем».

Культ идолов у ительменов основан не на благоговейном преклонении перед ними, а на союзе -договоре. Идол должен помочь человеку, семье или роду и пока он помогает, то и люди выполняют перед ним соответствующий культ, вытекающий из того же договора.

У Хантая большой, широко раскрытый рот, в который каждый во время обряда кладет кусочек еды. Считается, что люди, угощая Хантая, кормят своих умерших предков. Фигура Хантая заключает в себе несколько функций — это и «проводник» в другой мир, и защитник острожка от злых духов. Заметим, что Хантай вырезается из ствола березы, а береза у ительменов напрямую использовалась для очищения, поэтому магические силы Хантая увеличивались.

При проведении Алхалалалая, происходило исполнение еще многих разнообразных обрядов, к сожалению, смысл большинства из них уже утерян. Но весь этот обрядовый праздник нацелен на соединение человека и природы.

Сейчас, в наше время, также проводится праздник Алхалалалай в селах Сосновка на ительменском стойбище «Пимчах» и в Ковране, но отношение к нему не такое серьезное, как было у предков. Спустя века обряды этого праздника приобрели более развлекательную и игровую форму.

3.Возрождение и сохранение эвенских праздников Быстринского района Камчатского края

Небольшое село Анавгай расположилось в живописном месте — в отрогах срединного Козыревского хребта полуострова Камчатка. В переводе с корякского языка «Анавгай» означает: «Анаун» — лиственница, «Най» — гора, то есть «Анавгай» — это «Лиственничная гора». И, действительно, лиственницы у нас много, ведь эвены всегда располагаются в тех местах, где существует лиственничный лес.

Многие задаются вопросом: откуда же эвены пришли на Камчатку, но это, скорее всего вопрос ученым. Факт то, что 02 марта 1852 года впервые ламуты пришли на прием к губернатору Камчатки Завойко и попросили разрешения на поселение. Ламуты сообщили губернатору, что на полуострове они находятся неофициально уже лет 9-10. Завойко разрешил расселиться ламутам в районе Усть-Большерецкого острога (это прибрежная тундровая зона), но постепенно они перешли на нынешние места. До сих пор в районе сохранились корякские названия мест и когда я спросила у Ольги Ануфриевны Мурашко почему коряки оставили эти места, то она ответила что, скорее всего, это из-за страшной эпидемии тифа коряки ушли на север Камчатки и эвены пришли уже на свободную территорию. В данное время в Быстринском районе проживают и коряки, так как в конце 50-х годов в Соболевском районе из-за гололеда погибли стада оленей.

Благодаря поддержке областного Управления культуры и назначением на должность главного специалиста по межнациональным и культурным связям Ефремовой Раисы Петровны с середины 80-х годов по всей Камчатке начался творческий подъем у национальных коллективов. На Камчатке началось возрождение национальных праздников и, анавгайцы не остались в стороне.

Впервые фольклорный праздник «Нургэнэк» (с эвенского языка «Праздник танца») проводился в июне 1989 года и с тех пор этот праздник проходит ежегодно. Главным действующим лицом является эвенский ансамбль «Нургэнэк», который создан в июле 1972 года знатоком фольклора народов Севера Татьяной Петровной Петровой-Бытовой и камчатским поэтом Георгием Германовичем Поротовым.

Если первые праздники включали в себя в основном театрализованные действия, концертные программы и конкурсы для команд, то жители сел Эссо и Анавгая становились потенциальными зрителями. И, как положено, в памяти зрителя не остается каких-либо впечатлений. Анализируя прошедший праздник, мы старались что-нибудь изменить в лучшую сторону. В селе Ковран Тигильского района Корякского автономного округа ранее, чем у нас возродился ительменский праздник «Алхалалалай» (ительменский праздник «Благодарение природе») в котором активное участие принимает ительменский народный ансамбль «Эльвель» (худ-ный рук-тель Жирков Б.А., засл. работник культуры РФ). По приглашению коллектива я с удовольствием приняла участие в празднике столицы Ительмении и поняла, что зрителя обязательно надо вовлечь в действие и только тогда будет положительный результат. В следующие праздники каждый год мы стали менять программу, чтобы они не походили друг на друга. Праздник «Нургэнэк» длится не менее 3-х дней. В программу входят обязательные мероприятия: детский фолклорный праздник «Нургэнэкэкэн» в детском саду «Родничок» с различными новыми программами, выставка-распродажа сувенирных изделий, национальный танцевальный марафон, детский марафончик, конкурс по разделке рыбы, угощение ухой или оленьим супом и чаем с лепешками.

В 1999 году в рамках мероприятий «Черкановские чтения», посвященных эвенскому собирателю сказок Кирьяку Степановичу Черканову проводился семейный конкурс Черкановых, Индановых и Банакановых. Зрители с удовольствием следили за этапами: сочинение легенды о горе «Спящая красавица», инсценирование эвенских сказок, реклама эвенских изделий, танцевальные номера.

В 2001году мы впервые провели национальные соревнования «Дюлипки!..» («Вперед!..» с эвенского языка). В соревнованиях приняли участие 4 команды по 10 человек, в итоге было задействовано 40 человек плюс многочисленные «болельщики» от мала до велика. Соревнования проходили в форме эстафеты, а маршрут проходил по окрестностям села. Участники должны были передавать друг другу «нимк,ан,и» ( «посох» с эвенского языка) поэтапно: бег, скачки на лошадях, спуск на лодке по реке Быстрой, метание чаута, прыжки через нарты, национальная борьба и т.д. Так же в соревнования вошел конкурс «Согни березу». Когда вы попадете в лес и увидите дугообразно наклоненную березу, то помните, что это эвенские юноши мерили свою силушку. Дело в том, что в каждом рассказе старожила, между строк книг надо искать то, что связано с культурой, бытом, историей твоего народа. Про березы мой соплеменник Василий Падерин из Эссо узнал совершенно случайно, когда пошел в лес со своим старшим другом.

Мы были удивлены в 2001 году, когда в полночь на берегу собрались односельчане, чтобы провести «Ночь эвенских сказок у костра». В начале мероприятия рассказывали сказки, которые в принципе были уже известны, но потом началось совместное сочинительство новых сказок.

До 2001 года мы знали, что в ночь с 21 на 22 июня по традиционному календарю эвены отмечают встречу Нового года, но не знали, как его проводить. В утренних новостях по радио Инданов Николай случайно услышал небольшую передачу об этом празднике и в течении дня мы всех предупреждали, что на поляне, где мы обычно проводим праздники в полночь состоится ритуал встречи Нового года. Народ собрался вовремя, ведь это было огромное событие: впервые Новый год будем встречать летом. В ритуале приняли участие жители села и гости праздника «Нургэнэк».

А в 2002 году Новый год мы встречали, используя материал преподавателя Якутского государственного университета Анатолия Алексеева. С давних пор у эвенов существовала традиция в пору пробуждения природы организовывать встречи всех семей. Ну, а какая встреча родственников обходится без праздников, национальных танцев и песен. Со встреч родственников в мае начинался целый цикл весенне-летних праздников. Он продолжался до окончания летнего солнцестояния. Завершал его главный календарный праздник «Эвидек» — праздник Нового Солнца и Нового года. Происходил он в ночь с 21 на 22 июня в 2-х км от села у реки Анавгай.

Начался наш праздник с обряда очищения по-корякски, который проводили старейшина корякского рода Эввач Викиковна Чачим и Анастасия Сорокина, запомнившая этот обряд по рассказам своей 80-летней матери Еталпен Ятгиновны Укипа. Под ритмичные удары в бубен весь народ двинулся к большому ритуальному камню, под которым еще в 18 веке был захоронен корякский шаман. Когда все подошли к камню, то Эввач Викиковна разожгла маленький костерок и по-корякски сказала, что в этот огонь она кладет «энэлвэт» — маленький кусочек оленьего внутреннего жира, щепоточку чая, табак, заячий пушок — это угощение Шаману и предкам. Затем участники действия кладут у подножия камня то, что у них лежит в кармане: сигаретку, конфету, копейки и т.д. (В былые времена клали бусы, шкурки, скребковые камни). Каждый гладит камень и мысленно обращается к духу Шамана. Прежде чем уйти — все обходят камень по часовой стрелке. Далее все последовали к импровизированной небольшой юрте, (это означает, что здесь в давние-давние времена находилось стойбище коряков) внутри которого разожжен огонь обложенный камнями. Все подходят к огню и бросают в него маленькие веточки деревьев и кустарников. Далее к Эввач Викиковне и Анастасии подходят представители родов и, взяв «энэлвэт» кладут его в огонь с добрыми пожеланиями своему и другим родам. Устроители обряда тушат огонь спиралью, начиная с камней и заканчивая центром костра.

Затем проводится обряд очищения по-эвенски, который в стародавние времена проводили эвенские шаманы. Их задачей было очистить, отделить души соплеменников от различных болезней и скверны. Каждый человек, чтобы предстать перед Солнцем и Верховным божеством с чистой душой, поджигает веточку можжевельника и обкуривает себя, затем веточку бросает в огонь, перешагивает его и отряхивается. Только в этом случае у Вас, у членов Вашей семьи и рода все будет благополучно. Можжевельник, по представлениям эвенов способен изгонять болезни, злой дух, нехорошие помыслы из человека.

После обрядов так же под звуки бубна все направляются к большой поляне, где выступает с концертной программой эвенский народный ансамбль «Нургэнэк». В полночь начинается ритуал встречи Нового года. На нашей поляне рядышком стоят две лиственницы. Наши старожилы тоже были удивлены совпадению, ведь обряд обязательно надо проводить между двумя деревьями, что означают священных птицу-мать и птицу-отца. Между ними мы натянули веревку — гилбэр, на которую прежде чем привязать разноцветный лоскуток материи надо загадать самое заветное желание с надеждой его исполнения в Новом году и оно должно обязательно исполниться. По представлениям эвенов, эти две лиственницы и гилбэр символизируют небесные ворота, открываются они только 22, 23 и 24 июня — в дни солнцестояния. Возле священных деревьев мы разожгли два ритуальных костра и подкладывали в огонь веточки можжевельника, дым которого очищает от скверны. Перешагивая через первый ритуальный костер, прощаемся со старым годом, с лютой зимой, оставляем в огне свои невзгоды. Перешагнув второй ритуальный костер, переходим к рождающемуся Новому году. Это означает пробуждение природы после долгой зимы, а с ней и обновление жизни человека, рождение лучших надежд. Все участники обряда мысленно обращаются к Солнцу: «Пусть Новый год принесет мне счастья!..» Подходят к гилбэр и привязывают свой лоскуток, загадывая заветное желание. Потом беремся за руки и образуем большой круг: наш круг символизирует Солнце, а руки его лучи. Свой эвенский танец «Норгали» (с эвенского языка «Танцуй!») мы посвящаем Новому Солнцу и Новому году. По всей поляне горят костры, у которых суетятся хозяева. Каждый хозяин приглашает гостей к своим кострам, чтобы гости отведали угощения. Если у твоего костра побывает больше народу, то Новый год будет благополучным.

На рассвете гилбэр с желаниями мы обвили вокруг ствола лиственницы, так как сила и энергия дерева будет способствовать исполнению заветных желаний участников ритуала.

Впервые эвенский свадебный обряд на быстринской земле мы провели во время прошлого праздника «Нургэнэк». Безусловно, мы все волновались: виновники торжества, участники ансамбля «Нургэнэк», соплеменники и гости праздника. Потому что, 23 июня 2001 года, это было не театрализованное действие, молодожены Жанна Гуркова, корячка из олюторского села Тиличики и Герман Долган, эвен из пенжинского села Аянка были вовсе не артисты. Даже в памяти наших старших соплеменников не сохранилось что-либо об обряде и нам пришлось собирать материал по крупицам. Большую помощь оказали работники Быстринской библиотеки им. Черканова К.С. (директор Сычева Н.П.) и мл. научный сотрудник районного этнографического музея Данилова Ульяна.

На празднике «Нургэнэк» присутствует много молодых девушек и парней, и вот наступила пора одному из парней выбрать невесту. Если парень сделал свой окончательный выбор, то он должен подать особый знак — коснуться рукой девушки и пригласить ее на национальный танец «Норгали». И теперь, когда парень решил жениться, то надо посылать свата к родителям девушки. Посаженый отец Инданов Николай Егорович вручает свату Бережкову Владимиру красивый кисет, туго набитый доверху табаком, это подарок будущему тестю сына. Когда сват подходит к юрте невесты, он берет сухое полено и войдя в юрту кладет его в костер, это красноречивее слов означает о цели прихода. Сват здоровается с матерью невесты Гурковой Валентиной и только потом с остальными присутствующими в юрте. Сват достает кисет с табаком и в первую очередь угощает им посаженого отца невесты Кавава Сергея Ивановича. Отец, услышав ответ на вопрос: «чей табак?», принимает его и передает матери и если она согласна на замужество дочери, тоже принимает кисет. Затем мать угощает гостей чаем, а в это время сват дотошно изучает угол невесты, оценивает ее аккуратность, умение шить. Сват обращается к родителям невесты: «Скоро погаснет очаг и его некому будет разжечь. Я нуждаюсь в доме и огне, дайте мне обрезков от платья». Отец отвечает: «У нас много обрезков. Который из них?» Сват: «Дочь твою старшую сватаю». После разговора о размере калыма гости покидают юрту невесты. Участие шамана в обряде представляется несомненным, потому что шаман, роль которого исполняет Падерин Василий, должен не допустить «злых духов» туда, где совершается обряд. Шаман обкуривает местность дымом багульника и можжевельника. Старшая женщина из рода невесты Данилова Ульяна оленьей кровью мажет очажные стойки в юрте, поливает вокруг очага, льет в огонь. Две оленьи шкуры укрепляют на двух шестах и устанавливают с наклоном в сторону восхода солнца — это жертва богу и духам на счастье молодой семьи. Девушки наряжают невесту в красивую одежду, вешают на шею бусы, надевают кольца на пальцы рук. Набрасывают на лицо красивый большой платок, чтобы она не видела свой путь и, не запомнила дорогу к родному дому. Выйдя из юрты, невесту подсаживают на красиво оседланную лошадь. Родственница одной рукой ведет под уздцы лошадь, а в другой держит посох, к которому привязан платок. Когда невеста тронулась в путь, за ней следом идут четыре женщины и подметают следы, чтобы невеста забыла обратную дорогу. Прибыв к юрте жениха, невеста с женщинами объезжают юрту 3 раза по направлению движения солнца, а парни при каждом повороте делают выстрелы из луков. Спешившись, все делают поклон священному дереву — лиственнице. Жених встречает невесту и принимает украшенный посох, вручает свату подарок. Перед входом в юрту, под ноги молодоженам бросают шкуру. В юрте молодожены обходят очаг три раза и присев на почетное место, жених открывает лицо невесты. Родственница со стороны жениха распускает две косы невесты и заплетает их в одну, затем повязывает ей платок. Это означает, что теперь она замужняя женщина. Шаман обращается к молодоженам с добрыми пожеланиями. Мать невесты раздает конфеты и печенье всем собравшимся ребятишкам. Молодая жена угощает гостей, а гости, в знак пожелания счастья молодоженам бросают маленький кусочек еды в огонь. После трапезы начинается всеобщая заключительная потасовка, где запрещается применение палок и камней, любого оружия. Команде молодого мужа надо перетащить на свою сторону как можно больше родственников молодой жены. Неучастие в потасовке — это признак того, что участник торжества чем-то недоволен. Закончился праздник выступлением национальных коллективов, угощением ухой, чаем и обменом подарками. Спустя некоторое время я стала расспрашивать земляков об их впечатлении и услышала одинаковые ответы: «Мы смотрели, затаив дыхание, это было как в кино». Надеюсь, что это становится традицией, так как в этом году, во время 13-го праздника «Нургэнэк» мы провели во второй раз свадебный обряд для своих молодых земляков — Арины Индановой и Константина Черканова.

Каждый год в детском саду «Родничок» проходит детский праздник «Нургэнэкэкэн». Программы с каждым годом видоизменяются: конкурс воспитанников «Веселая камлеечка», семейный национальный конкурс «Папа, мама плюс Я», конкурс воспитанников «Мут дю» (с эвенского языка «Мой дом») и т.д. Праздники не похожи один на другой. Дети с родителями готовятся к нему задолго до его наступления: разучивают танцы, стихи и песни, шьют костюмы, готовят реквизит. То, что праздничные июньские дни открывают дети детсадовского возраста — это символично. Ведь если мы, взрослые, будем закладывать в наших детях с раннего возраста любовь к родному краю, истории своего народа, то спустя годы мы увидим результат своей работы.

С 1998 года каждой весной во время весенних каникул в Анавгае проводятся гонки на собачьей упряжке-одиночке. С февраля месяца анавгайские ребята в возрасте с 4 до 14 лет начинают тренироваться по улицам села и его окрестностям. Детский национальный праздник «Дюлин!..» начинается с эвенского обряда «Улекич» (с эвенского языка «приношение огню»), ведь по древним верованиям эвенов, огонь является воплощением доброго духа, семейного счастья и благополучия. В принципе, обряд «Улекич» выполняется эвенами всегда, где бы они ни были: в тундре, в походе или вдали от родных мест. Далее бессменный организатор праздника Инданова Надежда представляет участников гонок с их четвероногими друзьями. На старт вызываются виновники торжества, которые за считанные минуты и секунды должны преодолеть дистанцию в 2 км. И по всему полю разносятся приказы на эвенском языке «Дюлин!..», вперед — к доброму светлому, сохраняя то, что оставили для нас наши деды и прадеды. Национальные танцы детского эвенского ансамбля «Орьякан» (с эвенского языка «Оленята») под руководством Валентины Ждановой, запах варящегося оленьего мяса над костром, шутки разрумянившихся «болельщиков», гомон детей и лай собак — все это создает праздничное весеннее настроение. Этот детский праздник стал одним из любимых праздников жителей Анавгая и его гостей из разных уголков Камчатки.

Главной задачей организаторов является возрождение и сохранение национальных эвенских праздников в первую очередь для молодого поколения. К счастью равнодушных людей нет. Все земляки, от мала до велика, стараются принять в праздниках самое активное участие. И это является залогом успешного выполнения данной задачи.

Заключение

Исходя из описаний праздников и обрядов Коряк, можно сделать вывод, что для этого народа танец и песня играют главную и очень значительную роль. Они несут как сакральный так и бытовой смысл. Они сопровождают каряка с самого его рождения и до самой смерти. Через песни, он ассоциирует свою связь с природой, животными, подражая крикам птиц и зверей. В танцах выказывает уважение к силам природы и душам зверей, всячески имитируя их повадки и через пластику показывая их движения. Радость и горе, счастье и тоска, всё это пронизывает его песни и танцы.

И наша самая главная задача — сохранить культуру, фольклор, язык малых народов.

Список литературы

1.А. А. Гончарова, М. Е. Беляева. «Корякский обрядовый праздник «Хололо»». Центр сохранения нематериальной культуры народов Камчатки. Петропавловск-Камчатский. «Камчатпресс». 2012г.

. Корякский окружной научно-методический центр народного творчества и культурно-просветительской работы. «Праздники, игры, сказки народов Камчатки и Чукотки». Палана. 1992 г.

.М. К. Такакава.«Фольклорный праздник». Чукотский окружной дом культуры. Анадырь. 1983г.

.В. Н. Малюкович. «Краеведческие записки». Камчатское отделение Дальневосточного книжного издательства. Петропавловск-Камчатский. 1974г.

Теги:
Корякские народные праздники 
Курсовая работа (теория) 
Культурология
Просмотров: 44663
Найти в Wikkipedia статьи с фразой: Корякские народные праздники

Введение

Коряки
(самоназвание «чавчыв», «нымылан») – народность России,
население Корякского автономного округа Камчатской области. Проживают также в
Чукотском автономном округе и в Северо-Эвенском районе Магаданской области.
Общая численность коряков – 9 тыс. 242 человека (Перепись 1989 г.). Относятся к
арктической расе большой моголоидной расы. Говорят на корякском, или
нымыланском языке, чукотско-камчатской языковой семьи. В языке коряков
выделяются восемь основных диалектов: апукинский, чавчывенский, итканский,
каменский, паренский, алюторский, карагинский, паланский. Они отличались друг
от друга, кроме языка, рядом культурных, хозяйственных, бытовых особенностей,
которые пока недостаточно исследованы.

Первые упоминания

Первые упоминания о коряках встречаются в русских
документах 1630-1640-х годов. Уже тогда коряки делились на две крупные группы: на
кочевников-оленеводов («чавчывены») и на приморских оседлых жителей
(«нымыланы»), занимавшихся морской охотой и рыболовством. Были хорошо
развиты традиционные ремесла и промыслы: резьба по кости, рогу и дереву
(мужчины), аппликация из меха и кожи, вышивка по коже сухожильными нитками и
оленьим подшейным волосом, плетение корзин, циновок, мешков из травы (женщины).
Орнамент коряков во многом сходен с мелким геометрическим орнаментом чукчей, но
в плетении и меховых изделиях принимает более крупные размеры и иногда более
сложные формы. У северных коряков прослеживается в орнаменте влияние русского
народного искусства (шестилепестковые розетки, вписанные в круг, цветочные
мотивы), а у южных – некоторые мотивы айнского искусства (парная спираль с
бутоновидным выступом между завитками), попавшие к корякам через посредство
ительменов.

Зимним жилищем береговых коряков была
четырех-восьмиугольная землянка или полуземлянка со входом через дымовое
отверстие в крыше. Жилищем тундровых кочевых коряков был переносный коническо-цилиндрический
чум «яранга», крытый оленьими шкурами. Под влиянием русских в XVIII
в. появились срубные деревянные жилища.

Средствами передвижения служили баты – лодки, выдолбленные
из древесных отводов, и каркасные лодки – байдары, обтянутые лахтачьими
шкурами, а зимой – ступательные и скользящие подшитые лыжи и ездовые
дугокопыльные нарты (женские, мужские, детские, а также грузовые).

Традиционная одежда шилась из шкур молодых оленей: мужская
верхняя – «кухлянка» и женская – комбинезон «керкер» мехом
внутрь и наружу. Она обильно украшалась орнаментом и различными опушками и
подвесками. Капоровидные головные уборы орнаментировались разноцветным бисером,
нашивавшимся на мех в виде полосок и кружочков, а также бисерными низками и
меховыми кисточками. У каждой этнографической группы коряков был свой родовой
головной убор, отличавшийся формой и украшениями. Обувь шилась из ровдуги, она
была с кроенной подошвой и со срезанным прямо верхом голенища. Традиционные
украшения на ровдужной обуви – вышивка подшейным белым волосом оленя и узкими
полосками окрашенной ровдуги, с небольшим количеством бисера на меховом узоре,
вырезанном из кусочков темного или светлого меха. Пищей для всех групп коряков
служили вареная, вяленая или мороженая оленина, рыба, мясо и жир морского
зверя, черемша, ягода, грибы, дикий лук и другие дикоросы.

В середине XVII в. у коряков существовали общины,
управлявшиеся старейшинами. Затем, под воздействием русского торгового
капитала, у коряков появилась имущественная и социальная дифференциация, они
постепенно втягивались в товарно-денежные отношения и стали заниматься пушным
промыслом, изготовлением меховых и ровдужных ковров и изделий косторезного
промысла на продажу.

Раньше все коряки были анимистами и шаманистами, а затем,
благодаря неустанной работе среди них русских миссионеров-священников, приняли
православие. Однако, с установлением на Камчатке советской власти, под страхом
репрессий коряков заставляли отказываться от христианской православной веры,
все церковные приходы были закрыты. В 1930-е годы жестоко преследовались и
корякские шаманы, а также владельцы крупных оленьих стад.

В середине ХХ в. произошла известная консолидация коряков.
Предоставление им национальной автономии, несмотря на ее очевидную
декларативность, все же способствовало не только дальнейшему подъему
политической активности народности, но и появлению и укреплению представления
об этническом единстве всех коряков. С 1932 г. русские учителя-энтузиасты стали
вводить национальную письменность на латинской графической основе (с 1950-х
годов – на основе русского алфавита). Однако диалекты в языке коряков
продолжают существовать. Поэтому преподавание в начальных классах ведется на
диалекте большинства коряков, проживающих в данном районе.

Создание корякского автономного округа, преобразование
оленеводческих колхозов в совхозы, техническое переустройство промыслового
хозяйства, развитие новых отраслей сельского хозяйства – животноводства и
птицеводства – способствовали не только сближению, но и смешиванию обособленных
в прошлом этнографических групп коряков. В целом в настоящее время национальное
самосознание у коряков получило явное преобладание над местными диалектными
формами.

Современные коряки

В современной жизни коряков произошли глубокие социальные,
экономические и культурные изменения. Ведущей отраслью хозяйства береговых
коряков стало промысловое рыболовство, коряки-оленеводы получили возможность
приобщаться к медицине, к среднему специальному образованию, к разным формам
профессиональной культуры и искусства. В 1974 г. был организован Корякский
национальный ансамбль танца «Мэнго», в репертуаре которого большое
место занимают одноактные балеты, основанные на местных легендах (балеты
«Ворон», «Деревянный человек» и другие), и хореографические
миниатюры на основе народных традиций праздника «Хололо», обрядовых и
игровых танцев береговых и оленных коряков. Устраиваются окружные, зональные и
всероссийские выставки народного декоративного и профессионального искусства, а
лучшие мастера становятся членами Союза художников России.

Однако в этнической истории коряков второй половины ХХ в.
имеется немало негативных явлений. Проведенная в конце 1950-х годов
непродуманная политика насильственного сселения коряков из мелких, якобы
«неперспективных» поселков в более крупные привела к экономическому упадку
и к культурной деградации значительного числа коряков. Многие национальные
промыслы начали угасать, наметился серьезный спад сельскохозяйственного
прозводства, а в связи с интенсивным промышленным освоением тундры и нерестовых
рек резко ухудшилось и экологическое состояние в местах проживания коряков.
Только после августа 1991 г. коряки получили, наконец, реальные возможности для
своего национального, культурного, экономического возрождения на собственной,
закрепленной за ними, территории.

Самоназвание. Расселение.

Место проживания – Корякский автономный округ, Камчатская область.  К началу
контакта с русскими в XVIII веке коряки делились на кочевых (самоназвание чав’чу – «оленевод») и оседлых
(нымылъо – «жители»,
«поселяне»), в свою очередь подразделявшихся на несколько
обособленных групп: карагинцы (каран’ынылъо),
паренцы (пойтылъо), каменцы (вайкынэлъо) и т. д. Кочевые расселялись
во внутренних районах Камчатки и на прилегающей материковой части, оседлые
(береговые) – на восточном и западном побережьях Камчатки, а также в районе
Пенжинской губы и полуострова Тайгонос.

Язык

Первые сведения о языке коряков были собраны С.П.
Крашенинниковым в середине XVIII в. До начала XX в. Корякский язык почти не
изучался. Его изучение было возобновлено и поставлено на научную основу В.Г.
Богоразом. В трудах ученых получило обоснование родство корякского языка с
другими языками чукотско-камчатской группы. Корякский язык представлен рядом
диалектов, самый распространенный их которых чавчувенский диалект. На нем базируется
корякская письменность на русской графической основе. Диалекты корякского языка
изучены мало.

Социальная жизнь, власть, брак, семья.

Основой социальной
жизни была большая патриархальная (от лат.pater
– «отец», arche –
«власть») семейная община, объединявшая близких, а у оленных – иногда
и отдаленных родственников по отцовской линии. Во главе ее стоял старейший
мужчина. Браку предшествовал испытательный для жениха срок отработки в
хозяйстве будущего тестя. По истечении его следовал так называемый обряд «хватания»
(жених должен был поймать убегающую невесту и дотронуться до ее тела). Это
давало право на брак. Переход в дом мужа сопровождался обрядами приобщения жены
к очагу и семейному культу. Вплоть до начала ХХ века сохранялись обычаи левирата
(от лат. levir – «деверь, брат
мужа»): если умирал старший брат, младший должен был жениться на его жене
и заботиться о ней и ее детях, а также сорората (от лат. soror – «сестра»): вдовец должен жениться на сестре
умершей жены.

Типичное селение береговых коряков объединяло несколько
родственных семей. Существовали производственные объединения, в том числе
байдарные (пользующиеся одной байдарой), ядром которого была большая
патриархальная семья. Вокруг нее группировались другие родственники,
занимавшиеся промыслом.

Стойбище оленеводов, глава которого владел большей частью
оленьего стада и руководил не только хозяйственной, но и общественной жизнью,
насчитывало от двух до шести яранг. Внутри стойбища связи основывались на
совместном выпасе оленей, скреплялись родственными и брачными узами и
поддерживались древними традициями и обрядами. Начиная с XVIII века у кочевых
коряков имущественное разделение (расслоение), обусловленное развитием частной
собственности на оленей, привело к появлению бедняков-батраков, которые могли и
не состоять в родстве с другими жителями стойбища.

В начале ХХ века произошло разрушение
патриархально-общинных отношений среди оседлых коряков. Вызвано это было
переходом к индивидуальным видам хозяйственной деятельности: добыче мелкого
морского зверя, пушной охоте, рыболовству.

Праздники, обряды.

Главные обряды и праздники оседлых коряков XIX – начала
ХХ века посвящались промыслу морских животных. Основные их моменты –
торжественные встреча и проводы добытых животных (кита, касатки и др.). После
исполнения ритуала шкуры, носы, лапки убитых животных пополняли связку семейных
«охранителей».

Главный осенний праздник кочевых коряков – Коянайтатык – «Перегонять
оленей» – устраивали после возвращения стад с летних пастбищ. После
зимнего солнцестояния оленеводы праздновали «возвращение солнца». В
этот день они состязались в гонках на оленьих упряжках, борьбе, беге с палками,
набрасывали аркан на движущуюся по кругу цель, взбирались на обледенелый столб.

У коряков были развиты также обряды жизненного цикла,
сопровождавшие свадьбы, рождение детей, похороны.

Для защиты от болезней и смерти обращались к шаманам,
совершали различные жертвоприношения, носили амулеты. Преждевременный уход из
жизни считали кознями злых духов, представления о которых нашли отражение в
похоронно-поминальной обрядности. Погребальную одежду готовили еще при жизни,
но оставляли ее недошитой, опасаясь, что имеющий уже готовую одежду умрет
раньше. Ее дошивали крупным, некрасивым швом, пока покойник находился в жилище.
В это время спать строго запрещалось. Основной способ погребения – сожжение на
костре из кедрового стланика. С умершим на костер укладывали его личные вещи,
предметы первой необходимости, лук и стрелы, продукты, подарки ранее умершим
родственникам. У береговых коряков южных групп, крещенных еще в XVIII веке,
православный похоронно-поминальный обряд переплетался с традиционными обычаями:
сожжением умерших, изготовлением погребальной одежды, обращением с покойником
как с живым.

Фольклор, музыкальные инструменты.

Основные жанры повествовательного
фольклора коряков – мифы и сказки (лымныло),
исторические предания и легенды (панэнатво),
а также заговоры, загадки, песни. Наиболее широко представлены мифы и сказки о Куйкыняку (Куткыняку) – Вороне. Он предстает и как творец, и как трикстер-проказник.
Популярны сказки о животных. Персонажами в них чаще всего выступают мыши,
медведи, собаки, рыбы, морские звери. В исторических повествованиях отражены
реальные события прошлого (войны коряков с чукчами, с эвенами, межплеменные
стычки). В фольклоре заметны следы заимствований у других народов (эвенов,
русских).

Музыка представлена пением, речитативами, горлохрипением
на вдохе и выдохе. К лирическим относят «именную песню» и
«родовую песню», воспроизводящие местные и семейные напевы.

Общее корякское название музыкальных инструментов – г’эйнэчг’ын. Это же слово обозначает и
духовой инструмент, похожий на гобой, с пищиком из пера и раструбом из бересты,
а также флейту из растения борщевика с наружной щелью без игровых отверстий, и
пищалку из пера птицы, и трубу из бересты. Характерны также пластинчатый варган
и круглый бубен с плоской обечайкой и внутренней крестовидной рукояткой с
позвонками на скобе с внутренней стороны обечайки.

Современная культурная жизнь.

В школах дети изучают родной язык. В
поселке Палана открыта школа искусств. При Доме культуры работают фольклорный
коллектив, кружок корякского языка и национальный танцевальный коллектив
«Вэем» («Река»). На местном телевидении и радио ведутся
передачи на корякском языке.

Для защиты интересов коренных жителей округа образована
общественная организация «Коренные народы Севера Корякского автономного
округа», во всех национальных селах, а также в Тигильском и Карагинском
районах имеются ее первичные ячейки. В Корякском автономном округе принимают
законы, которые должны помочь сохранить и возродить национальный уклад жизни,
традиционные формы хозяйствования.

Промыслы, орудия промыслов и орудия труда, средства передвижения.

Для кочевых коряков – чавчувенов характерно крупнотабунное
оленеводство с численностью стада от 400 до 2000 голов. В течение года они
совершали четыре главные перекочевки: весной (перед отелом) – на ягельные
пастбища, летом – в места, где меньше гнуса (комаров, мошек и пр.), осенью –
ближе к стойбищам, где происходил забой оленей, и зимой – короткие перекочевки
недалеко от стойбищ. Основными орудиями пастухов служили посох, аркан (чав’ат) – длинная веревка с петлей для
ловли оленей, а также палка в виде бумеранга (особым способом изогнутая и после
броска возвращающаяся к пастуху), с помощью которой собирали отбившуюся часть
стада. Зимой чавчувены охотились на пушных зверей.

В хозяйстве нымылъо – оседлых коряков сочетались морской
зверобойный промысел, рыболовство, сухопутная охота и собирательство.

Морской зверобойный промысел – основное занятие жителей
Пенжинской губы (итканцев, паренцев и каменцев). Он также играл важную роль у
апукинцев и карагинцев, в меньшей степени – у паланцев. Охота на морского зверя
весной носила индивидуальный, а осенью – коллективный характер, начиналась в
конце мая – начале июня и продолжалась до октября. Основными орудиями были
гарпун (в’эмэк) и сети. Передвигались
на кожаных байдарах (култаытвыыт –
«лодка из шкур лахтака») и одноместных челнах-каяках (мытыв). Добывали лахтака, нерпу, акибу,
ларгу, крылатку. До середины XIX века оседлые коряки Пенжинской губы охотились
на китообразных. Добычей моржа занимались апукинцы и карагинцы.

К концу XIX века в результате истребления китов и моржей
американскими китобоями промысел этих животных сократился, и первостепенную
роль в экономике нымылъо стало играть рыболовство. С весны до осени с моря в
реки восточного побережья Камчатки шли огромные косяки лососевых рыб: гольца,
нерки, чавычи, кеты, горбуши, кижуча, кунжи; в феврале – марте в заливы
заходили корюшка, навага, в апреле – мае воды у берегов «кипели» от
сельди, пришедшей для икрометания. Для ловли рыбы использовали запоры, сети
ставного и сачкового типа, удочки и крючки на длинном ремне, напоминающие
гарпун. Рыболовство дополнялось охотой на птиц, копытных и пушных зверей,
собирательством дикорастущих ягод и съедобных корней. Из орудий охоты были
распространены капканы, самострелы, сети, ловушки давящего типа (насторожка
срывается, и бревно придавливает зверька), черканы и тому подобное, а с конца
XVIII века стали пользоваться огнестрельным оружием.

Карагинцы и паланцы освоили огородничество и скотоводство.

Жилища.

Кочевые коряки жили летом и зимой в переносных каркасных
ярангах (яяна), основу которых
составляли три шеста высотой 3,5–5 метров, поставленные в виде треноги и
связанные наверху ремнем. Вокруг них, в нижней части яранги, образуя
неправильную окружность диаметром 4–10 метров, укрепляли невысокие треноги,
связанные ремнем и соединенные поперечными перекладинами. Верхняя коническая
часть яранги состояла из наклонных жердей, опирающихся на поперечные
перекладины, верхушки треног и верхние концы трех основных шестов. На остов
яранги натягивали покрышку, сшитую из стриженых или потертых оленьих шкур,
мехом наружу. Внутри вдоль стен к дополнительным шестам привязывали меховые
спальные пологи (ёёна), по форме
напоминающие перевернутый вверх дном ящик высотой 1,3–1,5 метра, длиной 2–4
метра, шириной 1,3–2 метра. Количество пологов определялось числом семейных пар,
живущих в яранге. Пол под пологом застилали ветками ивы или кедровника и
шкурами оленя.

У оседлых коряков преобладающим типом жилища была
полуземлянка (лымгыян, яяна) длиной до 15 метров, шириной до 12
метров и высотой до 7 метров. При ее сооружении в круглую яму глубиной 1–1,5
метра по окружности вкапывали восемь вертикальных столбов и четыре – в центре.
Между наружными столбами вбивали по два ряда распиленных вдоль бревен,
образующих стены жилища, сверху скрепленные поперечными балками. От квадратной
рамы, соединяющей четыре центральных столба и образующей верхний вход и дымовое
отверстие, к верхним поперечным балкам стен шли плахи восьмискатной крыши. Для
защиты от снежных заносов коряки западного побережья сооружали вокруг отверстия
воронкообразный раструб из жердей и плах, а коряки восточного побережья –
заслон из прутьев или циновок. К одной из стен, обращенной к морю, пристраивали
углубленный в землю коридор с плоской крышей. Законопаченные сухой травой или
мхом стены, крышу и коридор жилища засыпали сверху землей. Очаг, состоящий из
двух продолговатых камней, располагался на расстоянии 50 сантиметров от
центрального бревна с зарубками, по которому зимой через верхнее отверстие
попадали в жилище. В промысловый сезон входом служил боковой коридор. Внутри
такой землянки на стороне, противоположной коридору, устанавливали помост для
приема гостей. Вдоль боковых стен подвешивали спальные пологи из вытертых шкур
оленя или выношенной меховой одежды.

В начале XIX века под влиянием русских поселенцев у паланцев,
карагинцев, апукинцев и коряков северо-западного побережья Охотского моря
появились бревенчатые избы. К концу XIX века карагинцы и частично паланцы
начали строить наземные жилища якутского типа (балаган), в которых окна
затягивали кишками морских животных или медведя. В центре таких жилищ
устанавливали железную или кирпичную печь с трубой, вдоль стен сооружали
деревянные нары.

Одежда.

всех групп одежда коряков была глухого покроя.
Чавчувены шили ее обычно из оленьих шкур, приморские использовали, наряду с
оленьими, шкуры морских животных. Украшением служил мех собак и пушных зверей.
Зимой носили двойную (мехом внутрь и наружу), летом – одинарную одежду.
«Всепогодный» мужской комплект состоял из меховой рубахи-кухлянки с
капюшоном и нагрудником, меховых штанов, головного убора и обуви. Верхние штаны
шили из тонкой оленьей шкуры или камусов оленей, нижние и летние – из ровдуги
или кожи, вырезанной из старой покрышки яранги. До конца XIX века береговые
коряки-охотники во время промыслового сезона ходили в штанах из тюленьих шкур.

Защищая кухлянку от снега, надевали широкую рубаху –
камлейку – с капюшоном из ровдуги или ткани, которую носили также и летом в
сухую погоду. Для дождливой погоды служила камлейка из ровдуги, обработанной
мочой и прокопченной дымом.

Зимняя и летняя мужская обувь – башмаковидного кроя с
длинным (до колен) или коротким (до щиколоток) голенищем. Зимнюю шили из
оленьих камусов мехом наружу, летнюю – из тонких оленьих, собачьих, тюленьих
или нерпичьих шкур, ровдуги или непромокаемой продымленной шкуры оленя с
подстриженным ворсом. Подошву делали из шкуры лахтака, кожи моржа, оленьих
щеток (часть шкуры с длинной шерстью с ноги оленя над копытом).

Меховой мужской головной убор – малахай капорообразного
кроя с наушниками – носили зимой и летом. В комплект зимней мужской одежды
входили двойные или одинарные рукавицы (лилит)
из оленьего камуса.

Женщины шили для себя меховой двойной комбинезон до колен.
Для нижнего комбинезона чавчувенки подбирали однотонные тонкие шкуры молодых
оленей, для верхнего предпочитали пестрые. У приморских корячек в одежде
преобладают чередующиеся белые и темные полосы оленьего камуса и меховая
мозаика. Летние комбинезоны изготавливали из продымленной шкуры оленя или
ровдуги, украшали их полосками красной ткани, вставленными в швы. Поверх
комбинезона женщины зимой носили двойную или одинарную кухлянку, сходную с
мужской, а весной, летом и осенью – меховую рубаху гагаглю (кагав’лён) мехом внутрь, значительно
длиннее мужской кухлянки. Перед и спинку гагагли украшали бахромой из тонких
ремешков, подвесками из крашеного меха нерпы, а также бисером. Специальных
головных женских уборов не было. Во время перекочевок женщины оленных коряков
носили мужские малахаи. Женскую обувь украшали аппликацией из тонкой белой кожи
с шеи собак, но по крою и материалам она была идентична мужской. Зимой женщины
носили меховые двойные рукавицы.

До пяти-шестилетнего возраста ребенку шили комбинезон с
капюшоном (калны’ыкэй, кэкэй): зимой – двойной, а летом –
одинарный. Рукава и штанины комбинезона зашивали, а после того как ребенок
начинал ходить, к штанинам пришивали меховую или ровдужную обувь. В одежде
детей пяти-шестилетнего возраста уже четко прослеживалось предназначение ее по
половому различию.

Пища.

Питались оленные коряки мясом оленя, чаще всего вареным,
употребляли также кору ивы и морскую капусту. Береговые жители ели мясо морских
зверей, рыбу. С XVIII века появились покупные продукты: мука, рис, сухари, хлеб
и чай. Мучную кашу варили на воде, крови оленя или тюленя, а рисовую ели с тюленьим
или оленьим жиром.

Коряки – это село в Елизовском районе Камчатского края
России. Является административным центом одноименного Корякского сельского
поселения. Расположение села Коряки: 15 км от города Елизово (на северо-запад).
Рядом расположены села Старые Коряки и Новые Коряки.

Название села произошло от народности «коряки», которая
заселила бассейн реки Авача в первой половине XVIII века. В честь села Коряки
назван Корякский вулкан на Камчатке.

Население села Коряки сегодня составляет порядка 3 тысяч
человек. Основное население – коряки, коренные жители бывшего Корякского
автономного округа. На территории Камчатского края проживает более 7 тысяч
коряков. Говорят коряки на русском языке, их письменность также основана на
русском, однако некоторые хранят знания корякского и алюторского языка. Среди
населения села распространено русское православное христианство.

История села Коряки берет своё начало в XIX веке. В 1855
году там было 8 домов, 29 жителей и столько же голов крупного рогатого скота, и
несколько лошадей. Со временем село развивалось, и численность его населения
росла: В XX веке там проживало уже 1743 человека, и были основаны колхозы, а к
концу 70-х годов XX века в селе было более 2 тысяч человек, построены
автодороги, спортивные залы, дом культуры и школа. 

Коряки, единого самоназвания не имели (групповые самоназвания: «чавчыв», «чав’чу» («оленевод»), «нымылгын» («местный житель»), «нымылг–аремку», «кочующий житель» и др.), или «нымыланы», «чавчувены», «алюторцы» — коренное население северной части полуострова Камчатка. В настоящее время компактно проживают в Камчатском крае, Магаданской области и Чукотском автономном округе России.

Первые упоминания о коряках в русских документах относятся к 30-40-м годам XVII века, тогда же впервые появляется и этноним «коряки». Вероятно он заимствован у юкагиров или эвенов, от которых русские первопроходцы и узнали об этом народе. Юкагиры называли этот народ «карака», эвены — «хэёкэл» («тот, кто показывается из-за бугра), что в русской адаптации и превратилось в слова «коряк». Существует предположение, что этноним «коряк» восходит к корякскому слову «хора» — «олень».

Общая численность коряков в настоящее время составляет около 9 тысяч человек, они являются коренным населением Корякского автономного округа Камчатской области (около 7 тысяч), живут также в Чукотском автономном округе и в Северо-Эвенкийском районе Магаданской области. Основные этнографические группы: коряки береговые, оседлые (нымыланы), коряки оленные и кочевые (чавчувены).

Говорят коряки на корякском языке чукотско-камчатской семьи, письменность — на русской графической основе. В настоящее время коряки  говорят в основном по-русски, около 2 тысяч человек сохраняют корякский язык, около тысячи — алюторский язык.

Часть верующих коряков — православные, но широко распространены традиционные верования: шаманизм и промысловые культы.

Коряки ранее (да и сейчас) разделялись на две большие хозяйственно-культурные группы: береговые — рыболовы и охотники на морского зверя и тундровые — оленеводы.

Каждая группа включала несколько более мелких территориальных групп и говорила на своём языке или диалекте.

Тундровые коряки («кочевые», «чавчувены», самоназвание — «чавчыв», «чавчывав», т.е. «оленевод»), это кочевые жители внутренней тундры, занимающиеся разведением оленей, говорят они на собственно корякском языке. К ним относятся каменцы, проживающие на побережье Пенжинской губы), паренцы, проживающие на реке Парень, на северо-востоке полуострова Тайгонос, итканцы, живущие в сёлах Верхняя, Средняя и Нижняя Иткана на востоке полуострова Тайгонос и  апукинцы, проживающие в низовьях реки Апука.

Береговые коряки (или «оседлые») — «нымыланы», самоназвание «нымылъын», «нымылъу», — это оседлые жители побережий, занимающиеся морским рыбным промыслом. Исконный язык — алюторский, поэтому всю группу иногда называют алюторцами. К ним относятся паланцы (северо-западное побережье Камчатки между сёлами Усть-Воямполка и Лесная), карагинцы (побережье Карагинского залива между сёлами Ука и Тымлат) и собственно алюторцы (северо-восточное побережье Камчатки между сёлами Тымлат и Олюторка)

К береговым корякам близки кереки (берег Берингового моря между бухтой Наталья и мысом Наварин), в советское время их включали в состав коряков.

ИСТОРИЯ ПРОИСХОЖДЕНИЯ И РАЗВИТИЯ КОРЯКОВ

Историю происхождения коряков связывают с автохтонной культурой их предков (судя по культурной близости) — охотской культуры первого тысячелетия н. э.В бассейне Охотского моря археологами выявлены памятники охотской культуры — культуры охотников на морского зверя, рыболовов и охотников на дикого оленя, в которой прослеживаются черты корякской культурной традиции, в относительной хронологической непрерывности вплоть до древнекорякских поселений XVI-ХVII вв.

Основу охотской культуры составляют внутриконтинентальные неолитические традиции Прибайкалья и юго-восточные компоненты Приамурья. Древние племена коряков постепенно продвигались вглубь Камчатки, а переход к морскому зверобойному промыслу и оседлости способствовал обособлению отдельных групп древних коряков, дроблению древнекорякского языка на диалекты, становлению специфических черт культуры береговых коряков и их современного  физического облика.

Приобщение к оленеводству произошло у коряков в XI-XVI веках вследствие его заимствования отдельными группами оседлых зверобоев у эвенков в районе Пенжинской губы, а также на восточном побережье Камчатского полуострова, примыкающем к Чукотке. Первоначально оленеводство лишь дополняло уже сложившийся хозяйственный комплекс прибрежных жителей — охоту на морского зверя и диких оленей, рыболовство и приморское собирательство, но позднее оно трансформировалось в специализированное пастбищное оленеводство.

Наиболее тесно коряки взаимодействовали с ительменами, что фиксируется практически во всех сферах культуры, а с ХVII века наиболее значимым фактором, определяющим облик корякской культуры, становятся корякско-русские связи. Совместное проживание с русскими, прежде всего береговых коряков, изменило их хозяйство и быт, хотя «оленные» коряки в большей степени сохранили особенности своей культуры. Таким образом, на облик этнической культуры коряков оказали влияние как общерегиональные факторы формирования палеоазиатских народов, так и этнокультурные связи с соседями.

Следует отметить, что взаимоотношения береговых коряков, нымыланов с русскими в первые десятилетия русской колонизации складывались весьма сложно и казачьи отряды, продвигавшиеся к от Охотска и Анадыря, встречали ожесточённое сопротивление, причём война с охотскими береговыми коряками тянулась вплоть до середины XVIII века, и в ходе её нымыланы потеряли до половины общей числленности, особенно сильно пострадали алюторцы, паланцы, а также пенжинские коряки, численность которых сократилась в 3-4 раза. Кроме того, сильное опустошение среди нымыланов произвела также и эпидемия оспы в 1769-70 годах.

Тундровые коряки, чавчувены быстро приняли российское подданство и согласились платить ясак, причём казаки нередко привлекали их к походам против береговых коряков. В то же время происходили и частые военные столкновения чавчувенов с оленными чукчами, которые также воевали с русскими. К началу 80-х годов XVIII века, когда чукотско-корякские войны прекратились, чавчувены потеряли более половины населения, лишились части оленей и вынуждены были уступить чукчам и эвенам часть своей территории, откочевав от Анадыря к Гижиге и далее на Камчатку. Общая численность береговых и оленных коряков к концу XVIII века достигала пяти тысяч человек.

Со 2-й половины XVIII века установились мирных отношений береговых коряков с русскими первопроходцами и начинается постепенное сближение двух народов, появляются русские поселения — Гижига, Пенжино и др., широкое распространение получает торговля, в быт коряков входят новые орудия труда, металлическая утварь, мануфактурные изделия, пищевые продукты. На Охотском побережье распространяется русский язык и растёт число смешанных браков.

В XIX веке контакты коряков с соседними племенами ещё более расширяются, особенно с ительменами (карагинцы и паланцы) и северных групп чавчувенов с «оленными» чукчами.

С 30-х годов XIX века наметился стабильный рост численности коряков и по переписи 1897 их было более 7 тысяч человек.

ЯЗЫК

Коряки, как и другие палеоазиатские народы северо-восточной Сибири, относятся к материковой группе популяций арктической расы монголоидов Корякский язык входит в чукотско-камчатскую группу палеоазиатских языков, в которой он ближе всего к чукотскому.

Близость языков объясняется общностью языкового субстрата, из которого в различные временные периоды и обособлялись языки современных народов Северо-востока Сибири. Вначале, вероятно, это был ительменский язык, который длительное время развивался автономно, а затем — чукотский и корякский, которые дольше сосуществовали в субстратном состоянии в условиях достаточно активных контактов между этими народами.

В структуре языка культурно-хозяйственное разнообразие коряков отразилось в диалектах, названия которых, соответствуют выделяемым группам: чавчувенский, каменский, апукинский, паренский, итканский, олюторский, карагинский, паланский, керекский. Диалекты олюторцев и кереков, как самостоятельных этносов, выделяют в настоящее время как самостоятельные языки.

В 1932 году под руководством В.Г. Богораза, лингвист С.Н. Стебницкий подготовил «Красную грамоту» — первый букварь на корякском языке. Сложность распространения грамотности среди коряков заключалась в делении их языка на две диалектные группы — северную и южную, каждая из которых состояла из говоров (4 и 3 соответственно). Наряду с ними выделялся и ещё один диалект — коряков-оленеводов чаучу. Поскольку чаучу составляют около половины численности коряков, именно их язык был взят за основу создания письменности, учебной и массовой литературы. В 1937-1938 году обучение было переведено на алфавит с русской графической основой.

ХОЗЯЙСТВО КОРЯКОВ — ОЛЕНЕВОДСТВО, РЫБОЛОВСТВО И ОХОТА.

Этническая культура коряков представлена двумя основными хозяйственно-культурными типами — оленеводство и рыболовство и охота на морского зверя.

Оленеводство — основа жизнеобеспечения коряков-чавчувенов (чаучу) которое дополняется охотой и рыболовством. Оседлые коряки занимались рыболовством, морской и сухопутной охотой, но для различных территориальных групп оседлых коряков, значимость данных видов хозяйства могла меняться. У алюторцев оленеводство лишь дополняется промысловым комплексом.

Оленеводство коряков-чавчувенов является крупностадным и по организации и продуктивной направленности соответствует самодийскому. Отличия фиксируются лишь в менее протяженных маршрутах сезонных перекочевок, летнем выпасе в горах и разделении стойбища, а также отсутствия пастушеской собаки. Для коряков-оленеводов был также характерен высокоспециализированный олений транспорт.

Для алюторцев характерна меньшая обеспеченность хозяйств оленями и кооперация малооленных хозяйств, они больше времени уделяли охотничьему промыслу.

Рыболовство составляло основу хозяйства оседлых коряков — карагинцев, алюторцев, паланцев, а морской зверобойный промысел — пенжинцев и апукинцев. В начале XX века охотой на морских животных занимались до 63 % хозяйств коряков.

Ловили лососёвых рыб — кету, горбушу, нерку, кижуча, чавычу, кунжу, в основном в устьях рек во время нерестового хода, а также корюшку, ленка, сельдь, хариус, зимой практиковался подлёдный лов наваги. Орудия лова — сети из крапивных или жильных ниток, а позднее — привозные сети, реже удочки.

Развит также и пушной промысел (охота на соболя, лисицу, выдру, горностая, росомаху и белку), который, однако, до прихода русских большого значения не имел, коряки охотились в основном на медведя, горного барана и диких оленей.

Охотились весной и осенью на нерпу, лахтака и ларгу с помощью гарпунов, сетей, колотушек и ружей, у пенжинских коряков был наиболее распространён  промысел с байдар, карагинцы выезжали к морю по льду на нартах. Зверя добывали также на лежбищах. В прошлом важное значение имела и охота на китов.

Особенностью культуры оседлых коряков было и упряжное собаководство, разнообразные средства передвижения по воде, имеющие много общего с чукотскими и эскимосскими традициями.

Традиционное хозяйство береговых коряков было комплексно, и в хозяйственном комплексе оседлых коряков рыболовство занимало ведущее место. Рыбный промысел, преимущественно речной и прибрежный, был наиболее развит у карагинцев, алюторцев и паланцев. Морским зверобойным промыслом в Охотском и Беринговом морях занимались все группы оседлых коряков и оленеводы-алюторцы.

Собирательство особенно было распространено у оседлых коряков – собирали съедобных моллюсков, яйца диких птиц, ягоды, орехи, ивовую кору, морскую капусту, дикий щавель, сарану, кипрей, борщевик и т.д.

СЕМЕЙНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Основной экономической единицей всех групп коряков в XIX — начале XX вв. была большая патриархальная семья. Известно и многожёнство, хотя в конце XIX века оно уже не имело широкого распространения. Браки заключались внутри одной локальной группы, брачная система коряков исключала двоюродных кузенов, существовал и «калымом» (как в Средней Азии) — т.е. отработка за жену. Соблюдались также обычаи левирата (когда вдова была обязана или имела право вступить вторично в брак только с ближайшими родственниками своего умершего мужа, в первую очередь — с его братьями) и сорората, когда мужчина вступал в брачные отношения с несколькими женщинами — родными или двоюродными сестрами. У всех групп коряков существовало строгое половое разделение труда.

Обитатели стойбища были связаны отношениями родства, численность населеия стойбища достигала иногда 50-70 чел. «Главой», т. е. распорядителем хозяйственной жизни стойбища, считался владелец большей части стада. Несколько стойбищ, кочующих на определённой территории, объединялись в группы, связанные кровными или брачными узами,  а также и экономическими отношениями, возглавляли эти группы «старосты».

Формы собственности коряков — общинная на пастбища и частная на оленьи стада.  Оленеводческое хозяйство чаучу, оленеводов, до его «реконструкции» в советский период оставалось патриархально-натуральным с заметными чертами первобытнообщинных отношений.

ОДЕЖДА, ЖИЛИЩА, ДОМАШНИЕ ПРОМЫСЛЫ

Традиционных домашние промыслы — это обработка дерева, кости, металла, камня, плетение, выделка шкур, в древности корякам было известно и примитивное гончарство.

Употребление металлов коряки знали ещё до контактов с русскими, а XIX-XX веках центрами корякского кузнечного ремесла были посёлки паренских коряков — Парень и Куэл. Коряки занимались горячей обработкой железа, холодным способом обрабатывали медь и латунь.

Дерево употреблялось для изготовления оленьих и собачьих нарт, лодок, копий, утвари, древков копий и гарпунов, челноков для плетения сетей. Из кости и рога оленя и горного барана коряки делали утварь, ножи для разделки рыбы, кирки, развязыватели узлов, наконечники гарпунов, тормоза для оленьих нарт, гребни для расчёсывания травы.

Каменные топоры, наконечники копий использовались ещё в начале XX века, а каменные скребки для выделки шкур используют и поныне. В настоящее время традиционные отрасли оленеводство и рыболовство определяют хозяйственную направленность Корякского Автономного округа.

Жилища коряков представляют собой конические переносные юрты — яранги. Яранга имела каркасный остов из жердей, который обтягивался покрышкой, сшитой из оленьих шкур со стриженым мехом, мездрой внутрь.

У оседлых коряков преобладала округлая полуземлянка диаметром от 3-х до 12 метров с воронкообразным сооружением на крыше и стенами из деревянных плах, с центральным квадратным или округлым очагом, обложенными камнями.  Зимой в землянку входили землянку через дымовое отверстие. С середины XVIII века стали появляться срубные жилища.

Единственным типом поселения у оленеводов было стойбище, состоящее из нескольких жилищ-яранг.

Специфика проведения промысла, прибрежный лов рыбы и добыча морских животных, определяла характер расселения. Поселки береговых коряков располагались по берегам рек, чаще в устьях и на морском побережье.

Традиционная зимняя одежда состояла из меховой рубахи-кухлянки, штанов, капора и обуви. Зимняя одежда двойная: нижняя — мехом к телу, верхняя — мехом наружу. Большинство кухлянок с капюшоном, штаны в длину достигали щиколоток. Мужская зимняя обувь с длинным и коротким голенищем шилась из оленьих камусов мехом наружу, подошвы обычно делали из лахтачьей шкуры. Внутрь обуви вкладывали меховые чулки-чижи. В дорогу поверх кухлянки надевали камлейку — широкую рубаху из ровдуги или материи. В комплект женской зимней одежды входили также комбинезон (керкер), меховая рубаха (гагагля), капюшон которой заменял головной убор. Летняя одежда коряков имела тот же покрой, что и зимняя, но из ровдуги, оленьих шкур со стриженым мехом, собачьих шкур, покупных тканей.

Основная пища оленеводов — оленье мясо, в основном в варёном виде. Вяленое мясо шло на приготовление ритуального блюда — толкуши (мясо растирали пестиком, добавляя коренья, жир и ягоды). Замороженным мясом питались в дороге.

Все оленные группы коряки заготавливали юколу (сушёную рыбу), летом разнообразили рацион свежей рыбой.

Для оседлых коряков основная пища — рыба, мясо и жир морских животных, причём большая часть рыбы потреблялась в виде юколы, исключительно лососёвой, а мясо морских животных варили или замораживали.

Повсеместно употреблялись продукты собирательства: съедобные растения, ягоды, орехи. В качестве возбуждающего и опьяняющего средства использовался мухомор. С конца XIX века всё большее распространение стали получать покупные продукты: мука, крупы, чай, сахар, табак.

ВЕРОВАНИЯ

Традиционное мировоззрение коряков связано с анимизмом, коряки одушевляли весь окружающий мир: горы, камни, растения, море, небесные светила. Распространено поклонение священным местам — аппапелям (сопкам, мысам, утёсам), практикуются жертвоприношения собак и оленей.

Широко распространены культовые предметы — аняпели, особые камни для гадания, священные доски в виде антропоморфных фигурок для добывания огня трением, амулеты, символизирующие тотемистических предков.

Главные обряды и праздники оседлых коряков XIX — начала ХХ века посвящались промыслу морских животных, торжественные встреча и проводы добытых животных (кита, касатки и др.). После исполнения ритуала шкуры, носы, лапки убитых животных пополняли связку семейных тотемов.

У коряков были развиты также обряды жизненного цикла, сопровождавшие свадьбы, рождение детей, похороны.

Для защиты от болезней и смерти обращались к шаманам, совершали различные жертвоприношения, носили амулеты. Преждевременный уход из жизни считали кознями злых духов, представления о которых нашли отражение в похоронно-поминальной обрядности. Погребальную одежду готовили ещё при жизни, но оставляли ее недошитой, опасаясь, что имеющий уже готовую одежду умрет раньше. Ее дошивали крупным, некрасивым швом, пока покойник находился в жилище и в это время спать строго запрещалось. Основной способ погребения — сожжение на костре из кедрового стланика. С умершим на костер укладывали его личные вещи, предметы первой необходимости, лук и стрелы, продукты, подарки ранее умершим родственникам. У береговых коряков южных групп, крещенных еще в XVIII веке, православный похоронно-поминальный обряд переплетался с традиционными обычаями: сожжением умерших, изготовлением погребальной одежды, обращением с покойником как с живым.

ИСКУССТВО И ПРАЗДНИКИ

Народное декоративно-прикладное искусство коряков представлено художественной обработкой мягких материалов (исключительно женское занятие) и изготовлением изделий из камня, кости, дерева и металла (мужское). На подолы кухлянок нашивались меховые мозаичные полосы в виде широкой каймы (опуван). Орнамент был преимущественно геометрический, реже растительный, часто вышивали реалистические фигурки зверей, сценки из их жизни. Из моржового клыка и рога вырезались миниатюрные фигурки людей и животных, изготавливались костяные серьги, ожерелья, табакерки, курительные трубки, украшенные гравированным орнаментом и рисунками.

Главный осенний праздник кочевых коряков — Коянайтатык («Перегонять оленей») устраивали после возвращения стад с летних пастбищ. После зимнего солнцестояния оленеводы праздновали «Возвращение Солнца», в этот день они состязались в гонках на оленьих упряжках, борьбе, беге с палками, набрасывали аркан на движущуюся по кругу цель, взбирались на обледенелый столб.

Также был весенний «праздник  рогов» — кильвей, а осенью праздник забоя оленей у оленеводов.

У приморских охотников перед началом весеннего морского промысла устраивали праздник спуска байдары, по окончании осеннего сезона (в ноябре) праздник нерпы – «хололо» («ололо»). Существовали праздники «первой рыбы» и «первой нерпы».

И у береговых, и у оленных коряков устраивались особые религиозные церемонии по случаю добычи на охоте медведя, барана и пр. с обрядовыми плясками, представляющими натуралистические подражания движениям животных и птиц: тюленей, медведей, оленей, воронов.

Основные жанры повествовательного фольклора коряков — это мифы и сказки («лымныло»), исторические предания и легенды («панэнатво»), а также заговоры, загадки, песни. Наиболее широко представлены мифы и сказки о Куйкыняку (Куткыняку) — Вороне, который предстает и как творец, и как шутник и проказник. Популярны сказки о животных, персонажами в которых чаще всего выступают мыши, медведи, собаки, рыбы и морские звери.

В исторических повествованиях коряков отражены реальные события прошлого (войны коряков с чукчами, с эвенами, межплеменные стычки). В фольклоре заметны следы заимствований и у других народов (эвенов, русских).

Музыка коряков представлена пением, речитативами, горлохрипением на вдохе и выдохе. К лирическим относят «именную песню» и «родовую песню», воспроизводящие местные и семейные напевы.

Общее корякское название музыкальных инструментов — г’эйнэчг’ын. Это же слово обозначает и духовой инструмент, похожий на гобой, с пищиком из пера и раструбом из бересты, а также флейту из растения борщевика с наружной щелью без игровых отверстий, и пищалку из пера птицы, и трубу из бересты. Характерны также пластинчатый варган и круглый бубен с плоской обечайкой и внутренней крестовидной рукояткой с позвонками на скобе с внутренней стороны обечайки.

Современная культурная жизнь. В настоящее время в школах дети изучают родной язык. В поселке Палана открыта школа искусств, при Доме культуры работают фольклорный коллектив, кружок корякского языка и национальный танцевальный коллектив «Вэем» («Река»). На местном телевидении и радио ведутся передачи на корякском языке.

Для защиты интересов коренных жителей округа образована общественная организация «Коренные народы Севера Корякского автономного округа», в Корякском автономном округе принимают законы, которые должны помочь сохранить и возродить национальный уклад жизни, традиционные формы хозяйствования. В последние десятилетия успешно развивается профессиональная хореография (национальный танцевальный ансамбль «Мэнго») и изобразительное искусство, созданы созданы объединения художников-любителей и литераторов, особой известностью пользуются художник Кирилл Кильпалин и писатель Коянто (В. Косыгин).

А.А. Каздым,
Академик Международной Академии наук, член МОИП

Источник: http://kontinentusa.com/malye-narodny-rossii-koryaki/