Праздник кущей когда празднуют

Главная традиция и правило Суккота, или Праздника кущей, — жить в особом шалаше, сукке, в течение семи дней. Это действие отсылает к библейским событиям и одновременно учит смирению и правильной расстановке приоритетов, напоминая о том, что духовное важнее материального. Рассказываем, какие еще традиции и обычаи сопровождают Суккот в 2023 году.

Когда отмечается Суккот в 2023 году

Отмечают событие в начале осени, в месяц еврейского календаря Тишрей — он приходится примерно на середину сентября-октября. Праздник Суккот в 2023 году начинается вечером 29 сентября и будет продолжаться целых семь дней, до 6 октября. Многие памятные даты в иудейской традиции начинают отмечать не с восходом, а именно с закатом солнца. Ведь в первой части еврейской Библии — Торе — говорится: «И был вечер, и было утро — один день». Таким образом, действительно, день у евреев начинается с заходом солнца и завершается уже вечером следующего дня.

Осень у евреев богата на праздники и памятные даты. Некоторые из них, например праздники Шмини Ацерет, Симхат Тора, связаны с Праздником кущей.

Самостоятельный по своей сути праздник Шмини Ацерет (дословный перевод — «задержитесь на восьмой») добавляет к Суккоту еще один день, в 2023 году это будет 7 октября. Шмини Ацерет — завершение Суккота, его кульминация. В этот день евреи зажигают свечи и выходят из своих шалашей. Прожив несколько дней в сукке, в праздник Шмини Ацерет можно из нее выйти и начать молиться о дожде.

Симхат Тора также вытекает из отмечания Суккота и считается самым радостным праздником у евреев. В общем, умеют устраивать и проводить праздники в иудейской традиции.

История праздника Суккот

Праздник Суккот тесно связан с богатым историческим прошлым еврейского народа. Как и история иудеев, Суккот обращает нас к заре раннего христианства и древним библейским летописям. Известно, что иудеи странствовали по Синайской пустыне на протяжении сорока лет после выхода из Египта. Поэтому к шалашу-жилищу, к домашнему уюту у евреев особое отношение. Появление упоминаний Суккота в разных частях Торы свидетельствует, что предания о древнем еврейском празднике неоднократно переписывались и дополнялись различными мудрецами-летописцами того далекого времени.

Древнееврейские мудрецы и их летописи донесли до нас смысл праздника Суккот. Его поздняя традиция сформировалась уже в XVII веке нашего времени. Через столетие идеи, заключенные в праздновании Суккота, проникли и в Россию в виде движения субботников. Нет, не тех, где таскают бревна и облагораживают территорию. Субботники — это религиозное движение, связанное с ритуалами иудаизма и запретом на работу в субботу.

Суккот имеет ряд других названий. Это время евреи иногда называют датой сбора урожая, концом странствий по пустыне, праздником человечности и мира, черпания и возлияния, временем просьб дождей для будущего урожая. Впрочем, в древности Суккот также ассоциировался с аналогичными процессами.

Традиции и правила праздника

В почитаемой всеми евреями части Библии — Торе говорится: «В шалашах живите семь дней … чтобы знали поколения ваши, что в шалашах я поселил сынов Израиля, когда вывел их из земли Египетской». Особое внимание Тора уделяет окончанию праздника, когда на седьмой его день, называемый Хоша’на Рабба, евреи обходят синагогу семь раз. Все, что связано с Суккотом, Тора подает исключительно в веселом, праздничном духе. И даже заповеди, предназначенные для осеннего праздника, проникнуты радостью и весельем.

Важнейшая традиция Суккота — житие в сукке. К такому шалашу предъявляются определенные требования: желательно строить его своими руками под открытым небом, в сукке нужно собираться всей семьей и обязательно там ночевать. Конечно, если у человека есть проблемы со здоровьем, проживанием в шалаше во время Суккота можно и пренебречь.

Еще одна традиция — «вознесение лулава», букета из четырех видов растений. Сначала читают благословения над цитрусовыми и пальмовыми ветвями и плодами — этрогом и лулавом, также в сукке лежат ветви мирта и ивы. Все эти четыре растения символизируют людей еврейской национальности, живущих на разных континентах. Плод этрога, имеющий и вкус, и запах, связан с праведниками, соблюдающими все законы Торы и совершающими благие поступки. Остальные плоды и растения на столе (лулав, мирт и ива) «принадлежат» людям, не дотягивающим до праведников. Связкой из этих четырех, священных для евреев растений, обмахивают жилища.

Желанными гостями праздника являются души ушпизинов — пастырей— с именами Авраам, Ицхак, Яков, Давид, Моисей, Аарон и Иосиф. Пригласить их в сукку — значит подарить евреям надежду на избавление народа от скитаний.

Главная традиция праздника

Иногда Суккот также именуют как Праздник сбора урожая, потому что он приходится на соответствующее время. Наряду с Песахом и Шавуотом он входит в число паломнических праздников, то есть тех, в которые было предписано совершать паломничество в Иерусалим и приносить жертвы в Храме.

Название праздника на иврите произошло от слова, означающего «шатер», «куща», «шалаш» [суккА]. То есть Суккот фактически означает «шалаши». Традиция предписывает каждому еврею в течение семи дней (столько продолжается праздник) жить в специально построенном шалаше. В нем полагается принимать пищу, танцевать, молиться и даже ночевать.

Этот обычай связан с преданиями об Исходе. Когда евреи блуждали по пустыне, им приходилось ночевать или укрываться от солнца в простых шалашах из веток, ведь кочевники не могли иметь более надежного пристанища. И в память о скитаниях евреев, об их мужестве и об обретении Земли Обетованной сегодня и отмечают Суккот – Праздник кущей.

Традиция строить шалаши может иметь и метафорическое значение. Некоторые считают, что сукка – это символ так называемых облаков славы. Ими Господь затянул небо над Синайской пустыней, чтобы защитить свой народ от палящих солнечных лучей.

Как строить сукку

Чтобы действительно стать частью праздника, сукка должна соответствовать определенным требованиям. В частности, шалаш должен располагаться прямо под открытым небом, а не в каком-то помещении. Нельзя строить его даже под деревом с густой и раскидистой кроной, ведь в пустыне таких деревьев не было.

Обычно люди устанавливают шалаш во дворе дома или на веранде. Материалы для строительства можно купить в магазинах или собрать самостоятельно.

Постройка сукки – важная обязанность, своего рода ритуал. Поэтому по возможности каждый должен в этом поучаствовать. Если кто-то в силу обстоятельств не может построить себе шалаш, полагается пригласить его в свой.

Сначала нужно возвести стены – хотя бы две, но лучше три. Третья может быть символической, в виде широкой доски. Когда стены готовы, настает время для главного элемента – крыши [схах]. Здесь действуют особые правила. Схах делают из веток или тростника. При этом крыша должна быть не слишком плотной, но и чересчур много просветов оставлять нежелательно. В идеале через нее должно быть видно звездное небо и должен проникать дождь. Но она же должна давать защиту от солнца, обеспечивать тень.

Разрешено использовать ту же сукку и на следующий год. Но перед тем как заселиться в нее, нужно обязательно приподнять на шалаше крышу или ее часть и снова опустить.

Заповеди Суккота

Основная заповедь входит в 613 ключевых заповедей Торы и напоминает о том, какому событию посвящен паломнический праздник Суккот. Она же совпадает и с главной традицией – строительством сукки в память об испытаниях израильского народа в пустыне.

Согласно заповеди, каждый верующий еврей обязан провести в сукке семь дней. Но в наше время это правило не столь жесткое. Если люди проживают в местности с холодным или дождливым климатом, находиться в сукке постоянно они не обязаны. То же касается людей со слабым здоровьем. В этом случае достаточно хотя бы дважды в день принимать пищу в шалаше. Но по возможности следует всё же проводить в нем как можно больше времени.

Другая заповедь праздника связана с четырьмя священными растениями: этрог (цитрон), лулав (финик), мирт и ива. Эти растения в Суккот должны присутствовать на праздничном столе. Каждое из них наделено особым символическим значением. Этрог имеет выраженный вкус и запах. Он символизирует иудеев, которые прекрасно знают Тору и к тому же чтут и выполняют ее заповеди. Они настоящие праведники.

Растение лулав имеет вкусные и сладкие плоды, но не пахнет. Это – евреи, которые не слишком хорошо знакомы с Торой, но при этом совершают благие деяния, следуют заповедям.

Мирт – очень душистое вечнозеленое растение, из которого изготавливают эфирные масла. Оно символизирует иудеев, блестяще знающих Тору, вдыхающих ее «аромат». Но как мирт не обладает выраженным вкусом, так и эти иудеи не имеют вкуса к праведным деяниям.

Наконец, есть ива. Это растение не имеет ни аромата, ни вкуса. И оно символизирует сынов израильских, которые не знают Тору и не совершают благих дел.

В праздник над священными растениями читают молитвы, а затем их связкой обмахивают жилище – сукку.

Трапеза на Суккот

Этот праздник считается радостным и веселым событием, поэтому и приемы пищи проходят в теплой и дружественной атмосфере, сопровождаются танцами и исполнением песен. Как и при строительстве шалашей в Суккот, есть особые предписания к проведению трапезы, главное из которых состоит в том, что принимать пищу полагается в сукке. Впрочем, за пределами шалаша разрешено употреблять фрукты и сладости, а также утолять жажду.

Трапезу начинает хозяин дома, который произносит благословение [кид(д)Уш] над бокалом вина, а затем отливает немного каждому из собравшихся. Затем присутствующим полагается омыть руки, прежде чем отведать хАлу – традиционный праздничный хлеб. Его готовят из дрожжевого теста с яйцами. Отделение халы считается видом жертвоприношения.

Халу в Суккот полагается обмакивать не в соль, как обычно в праздники, а в мед. Затем переходят к основным блюдам, а завершают трапезу десертом. Поскольку Суккот связан со сбором урожая, на праздничном столе можно увидеть блюда из нового урожая. Часто в праздник подают:

креплах – пельменные изделия;
голубцы в виноградном листе;
баранину в горшочке;
блины с яйцами и морковью;
жареные огурцы;
сельдь с овощами.

В конце приема пищи возносят благодарственную молитву Всевышнему.

Отмечают Праздник кущей по еврейскому календарю, поэтому по григорианскому календарю его дата не фиксирована. Согласно еврейской традиции, Суккот празднуют 15 числа месяца тишрея – он считается началом года и приходится на сентябрь или октябрь. 1–2 тишрея отмечают Новый год, или Рош ха-Шана, а 10 – День очищения, Йом-Кипур. Сразу после Йом-Кипура начинают готовиться к Суккоту, строить шалаш.

В 2022 году Суккот начинают праздновать вечером 10 октября, в понедельник. Стоит помнить, что новый день начинается у евреев не в полночь, а с заходом солнца. Продлится Суккот целую неделю.

А на восьмой день наступает кульминация праздника: Шмини Ацерет [шминИ ацЕрет]. Правда, согласно Талмуду, это уже отдельный праздник, просто наступающий сразу за Суккотом. Его название буквально означает «восьмой день». В этот день уже можно покинуть сукку. Но многие верующие еще остаются в шалаше, совершают праздничную трапезу, читают молитвы.

Итак, праздник Суккот в Израиле и других странах связан с преданиями об Исходе. Его главная традиция – строительство шалаша, или сукки, в которой нужно проводить как можно больше времени в течение недели. Суккот отмечают осенью в месяц тишрей, празднование длится семь дней и завершается на восьмой другим праздником – Шмини Ацерет.

ivrika.ru

Источник

Что такое Суккот ^[↑]

Суккот — еврейский осенний праздник, празднуемый в еврейском месяце Тишрей. Отличительной особенностью праздника Суккот является заповедь жить в особом шалаше, называемом «сукка». Отсюда и идет название праздника — Суккот, дословно — «шалаши»; в русской традиции также встречается название «Праздник кущей». Суккот продолжается семь дней, и все это время принято жить в таких шалашах, в память об облаках славы, защищавших народ от знойного солнца Синайской пустыни во времена Исхода: в сукке едят и пьют, устраивают веселые праздничные трапезы, встречают гостей, танцуют и даже спят тоже в сукке.

Суккот — еврейский Праздник шалашей

Праздник Суккот в еврейском календаре ^[↑]

Всего четыре дня отделяют Йом-Кипур от праздника Суккот, называющегося «временем веселья нашего». Содержание этого короткого перехода прекрасно выражает книга Тегилим: «Свет посеян для праведников, и для прямодушных — радость». После того, как выпрямились наши сердца в Йом-Кипур, приходит радость и спокойствие праздника Суккот.

И в самом деле, говоря о празднике Суккот, Тора трижды упоминает о веселье:

1. «И веселитесь пред Г-сподом семь дней» (Ваикра, 23);

2. «И веселись в твои праздники…» (Дварим, 16);

3. «И будешь только веселым» (Дварим, 16).

Поэтому в наших святых книгах всюду, где сказано просто «праздник», имеется в виду праздник Суккот.

Праздник этот в Торе называется также «праздник сбора урожая» — так как он приходится именно на это время. Начинается он 15 тишрей и продолжается семь дней, а восьмой день — самостоятельный праздник под названием Шмини-Ацерет, когда мы уже не сидим в «суке» — шалаше, сосредоточивающем в себе всю суть праздника Суккот. Шмини-Ацерет называется так потому, что в Торе сказано о нем: «В день восьмой [шмини] празднество [ацерет] будет у вас — никакой работы не совершайте» (Бемидбар, 29). Буквально же слово ацерет означает «задержка». Почему этот праздник называется именно так, поясняет мидраш: «Сказал Вс-вышний евреям по окончании семи дней Суккот: “Пожалуйста, останьтесь со Мной еще на день — трудно Мне расставаться с вами!..”»

В Стране Израиля Шмини-Ацерет соединяется с праздником Симхат-Тора, а за ее пределами, где каждый праздничный день удваивают, Шмини-Ацерет — восьмой день после начала Суккот, а Симхат-Тора — девятый. Праздничные дни между первым (а за границей — первым и вторым) днем Суккот и этими праздниками называются холь-гамоэд, то есть «праздничные будни».

Суккот очень богат заповедями. Мудрецы наши говорят, что выражение из книги Тегилим «насыщение радостью пред лицом Твоим» (гл. 16-я) относится именно к этому празднику. Одновременно есть тут и игра слов: слово сова («насыщение») написано так, что его можно прочитать как шева («семь»), и мудрецы видят в этом намек на семь заповедей Торы, связанные с праздником Суккот:1) «сукка»; 2—3-4—5) «арбаа миним» (четыре вида растений: этрог, лулав, гадас и арава); 6) праздничные жертвоприношения; 7) жертвоприношения, выражающие праздничное веселье.

Две последние заповеди исполнялись лишь в те времена, когда существовал Храм.

Суккот — один из трех праздников в году, на которые Тора приказывает всем сынам Израиля собираться в Иерусалим и праздновать их там.

К перечисленным выше семи заповедям надо прибавить еще две, выполнявшиеся в Храме, но память о которых жива и теперь, придавая особый характер празднику Суккот: возлияние воды на жертвенник (нисух гамаим) и веселье по этому поводу (симхат бейт ашоэйва). Хотя они и не упоминаются в числе 613 заповедей Торы, есть предание, что они относятся к тем законам, которые Моше-рабейну получил от Вс-вышнего на Синае устно.

Другой древний обычай, введенный еще пророками, — это битье о землю ивовыми ветками в день Ошана-Раба.

Из всего богатства этих заповедей и обычаев заповедь сидения в шалаше («суке») выделяется особо — так что даже весь праздник называется «Суккот» («шалаши»).

Что же это за заповедь и в чем ее смысл?

Сукка должна иметь минимум три стены и крышу, покрытую сорванными ветками или стеблями растений

На этот вопрос Тора отвечает в книге Ваикра, в гл. 23-й: «В шалашах живите семь дней: всякий коренной житель в Израиле должен жить в шалаше — дабы знали во всех поколениях ваших, что в шалашах поселил Я сынов Израиля, когда выводил их из страны Египетской».

Что это были за шалаши, в которых жили евреи после ухода из Египта?

Мудрецы наши высказывают точку зрения, что речь идет о шалашах в буквальном смысле слова: о временных постройках, в которых обычно живут кочевники в пустыне. Но другая точка зрения говорит, что слово «шалаши» надо понимать в переносном смысле: имеются в виду так называемые «облака славы» — чудесные облака, которыми Вс-вышний окружал со всех сторон народ Израиля все те сорок лет, что они находились в пустыне. Есть мудрецы, которые примиряют две эти крайние точки зрения: они говорят, что сразу после ухода из Египта евреи действительно жили в шалашах, а потом Вс-вышний окружил их «облаками славы».

Как бы то ни было, заповедь о «суке» призвана напомнить нам об исходе из Египта и о той уверенности, которую проявили наши предки: уходя в пустыню, они полностью полагались на Вс-вышнего, обещавшего привести их в обетованную землю, отдать ее им и обеспечить им там счастливую, изобильную жизнь.

Однако если заповедь о «суке» призвана напомнить нам об исходе из Египта, не логичнее было бы исполнять ее в месяце нисан — когда, собственно, и состоялся исход из Египта?

Мудрецы наши отвечают: если бы мы делали так, то в факте нашего выхода из прочных домов и поселении в шалашах не было бы ничего необыкновенного. Ведь в месяце нисан, весной, когда теплеет, многие поступают подобным образом, и не было бы заметно, что мы делаем это ради увековечивания какого-то исторического события. Однако осенью, с наступлением холодов, люди обычно уходят из летних жилищ и возвращаются в свои теплые, крепкие дома — мы же в это время поступаем как раз наоборот: уходим из домов и на семь дней поселяемся в шалашах, и потому сразу видно, что в наших действиях заключен какой-то особый смысл.

Праздник Суккот отмечается в пору изобилия и подведения итогов материальным достижениям («плоды гумна твоего и точила»). Естественно, что в это время сердце земледельца наполняется гордостью за свои успехи. Но есть опасность, что это чувство приведет его к мысли, будто «сила моя, руки моей крепость доставила мне все это добро». Так вот, для того, чтобы подчеркнуть, что материальные блага преходящи и достижение их не может быть самоцелью, Тора говорит человеку, с удовлетворением разглядывающему все, что он нажил: именно сейчас уйди из дома твоего — из твоей теплой, надежной крепости, снабженной всеми удобствами, — и смени его на шаткое временное жилище, открытое всем ветрам и беззащитное перед превратностями погоды. Знай, что вся наша жизнь в этом мире — это жизнь в шалаше, покрытом листьями, которые сегодня зелены, а завтра увянут. Единственное твое ценное приобретение — это исполнение заповедей Вс-вышнего и твое духовное обогащение.

Каким должен быть шалаш? ^[↑]

Для того, чтобы ваш шалаш был «кашерным» — то есть соответствовал требованиям, которые предъявляет Тора, необходимо выполнение ряда условий.

«Сука» не должна располагаться ни под каким строением, она не может быть накрыта никаким навесом — но должна находиться под открытым небом. Сначала воздвигают ее стены. В крайнем случае достаточно, чтобы настоящих стен было две, а третья символизировалась бы лишь доской шириной не менее 10 см (тефах). Длина и ширина «сукки» должны быть не менее 70 см (7 тфахим), а высота ее от земли до «схаха» (крыши из веток) — не менее 80 см и не более 10 м.

«Схах» должен состоять из растений — но обязательно из сорванных, срезанных или срубленных. Нельзя использовать как «схах» ветки дерева или кустарника, растущего из земли. Принято также использовать в качестве «схаха» циновки — однако они должны быть сделаны специально для «схаха» и их нельзя использовать для иной цели.

Нужно позаботиться, чтобы «схах» был густым — чтобы внутри «сукки» тени было больше, чем солнца. То есть чтобы в полдень, когда солнечные лучи падают почти отвесно, тени внутри «сукки» было бы больше, чем солнечных зайчиков. Нельзя, однако, делать «схах» слишком плотным: необходимо, чтобы ночью сквозь щели в «схахе» проглядывали звезды. Стоит помнить правило: если в «суке» солнца больше, чем тени — она негодна, но если сквозь «схах» не видно звезд — «сукка» кашерна.

«Суку» принято, по мере возможности, украшать. Слова Торы «Это — Б-г мой, и я прославлю Его» мудрецы наши истолковывают так: прославляй Б-га, стараясь исполнять заповеди как можно красивее. То есть постарайся, чтобы твоя «сукка» была красивой, чтобы у тебя был прекрасный «талит», и т. п. Есть обычай украшать «сукку» теми семью видами плодов, которыми славится Страна Израиля, красивыми картинками, на которых написаны связанные с праздником Суккот цитаты из Танаха и перечислены «ушпизин» (речь о них пойдет ниже), занавесями и т. п.

Главная часть заповеди — это ночевать в «суке». Тора повелевает: «в шалашах живите семь дней», а наиболее яркий признак того, что человек живет здесь, — это если он здесь ночует.

Нельзя есть вне «сукки» в течение всех семи дней. В начале каждой трапезы мы произносим особое благословение: «Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, освятивший нас Своими заповедями и повелевший нам жить в шалаше!»

Женщины, в принципе, освобождены от обязанности жить в «суке», потому что эта заповедь относится к числу тех, исполнение которых зависит от наступления определенного времени. Также и тот мужчина, здоровью которого жизнь в «суке» вредит, освобождается от этой заповеди. Поэтому, например, больной, которому опасно спать на открытом воздухе, не должен спать в «суке». По той же причине мы можем уйти из «сукки», когда начинается дождь настолько сильный, что его струи портят еду, стоящую в «суке» на столе.

«Ушпизин» — гости праздника Суккот ^[↑]

Семь «ушпизин» (гостей) посещают в течение праздника «сукку» каждого еврея, соблюдающего заповеди Торы. Это — души Авраама, Ицхака, Яакова, Йосефа, Моше, Аарона и Давида, и каждый из «ушпизин» по очереди возглавляет их всех.

Каждый из этих гостей, каждый из этих отцов нашего народа в свое время познал вкус скитаний: Авраам — ушел из Харана в Кнаан, а оттуда — в Египет; Ицхак странствовал в стране филистимлян; Яаков — бежал в Харан, а в конце своей жизни ушел в Египет; Йосеф — был продан в Египет; Моше — бежал от фараона в Мидьян, а позже, вместе с Аароном, сорок лет странствовал по пустыне; Давид, преследуемый Шаулем, бежал в страну филистимлян, к Ахишу, царю Гата. Читая приглашение «ушпизин» войти в «сукку» — символ скитальческой жизни, мы выражаем надежду на то, что больше не будем странствовать, что больше не уйдем в изгнание.

Чтобы удостоиться посещения этих семи гостей и чтобы праздничное веселье было настоящим весельем, мы должны также приглашать к себе гостей из плоти и крови: мы должны подумать об одиноких, о бездомных, о нуждающихся, у которых нет возможности выполнить заповедь о «суке», и пригласить их под сень своей «сукки», как сказано в Торе: «И будешь веселиться в твои праздники — и ты, и сын твой, и дочь твоя, и раб твой, и рабыня твоя, и левит, и гер, и сирота, и вдова, что находятся в воротах твоих».

Четыре вида растений — «Арбаа миним» ^[↑]

Выбор ветвей адасы — мирта — одного из 4-х растений на Суккот

Другая важнейшая заповедь, связанная с праздником Суккот, — заповедь «арбаа миним» («четыре вида растений»). Она призывает нас улучшить наши отношения с окружающими. Четыре вида растений — этрог, лулав, адас, арава, — над которыми мы произносим особое благословение в дни этого праздника, символизируют единство народа и нашу взаимную ответственность друг за друга.

В чем состоит заповедь «арбаа миним»?

Сказано в Торе: «И возьмите себе в первый день праздника плод великолепного дерева, побеги финиковых пальм, ветви дерева густолиственного и речных ив, и веселитесь пред Г-сподом, Б-гом вашим, семь дней» (Ваикра, 23).

Итак, Тора повелевает взять четыре вида растений, являющихся представителями всего растительного мира. Связывая их воедино, мы тем самым посвящаем их Вс-вышнему. Обращая их к четырем сторонам света, поднимая вверх и опуская вниз, мы тем самым воцаряем Его над всем миром — над четырьмя сторонами света, небесами и землей. Вс-вышний находится в каждой точке сотворенного Им мира и властвует над ним: «Его царская власть — надо всем».

Почему из всего растительного мира избраны именно эти четыре вида?

Потому что каждый из них не похож на все остальные: «плод великолепного дерева», то есть этрог, обладает прекрасным запахом и вкусом; «побег финиковой пальмы», лулав — берут от дерева, плоды которого сладки, но не пахнут; «ветвь дерева густолиственного», адас (мирт) — прекрасно пахнет, но несъедобна; «ветвь речной ивы», арава — несъедобна и не имеет запаха.

Мудрецы наши нашли, что каждое из этих растений символизирует собой определенный круг сынов нашего народа: есть такие, что обладают сразу двумя достоинствами — и ароматом Торы, и вкусом к исполнению заповедей, они уподоблены этрогу, есть такие, что немного учили Тору и обладают весьма скромными познаниями в ней, но зато отличаются прилежным исполнением заповедей — они подобны лулаву, другие, напротив, прекрасно учат Торе других, но сами не исполняют ее заповедей — их символизирует адас; и, наконец, есть евреи, уподобленные речной иве: и Тору они не учат, и заповедей не исполняют… Но что делает Вс-вышний? «Нельзя же их отринуть! Пусть будут они связаны в единую связку и дополнят друг друга, искупив свои грехи». Вот поэтому-то мы должны связать эти четыре вида различных во всем растений вместе, чтобы тем самым продемонстрировать мировоззрение иудаизма: стремление воспитать все эти четыре типа евреев на основе Торы и заповедей и подарить им ощущение единства и взаимности в отношениях личности с обществом. И так мы молимся в «Грозные дни»: «…и станут единой связкой, чтобы исполнять Твою волю от всего сердца». А в Талмуде, в трактате Сангедрин сказано: «Все евреи ответственны друг за друга».

«Арбаа миним» должны быть полной собственностью их хозяина. Это следует из сказанного в Торе: «И возьмите себе» — то есть приобретите в свою собственность. Если у кого-нибудь нет возможности купить все четыре вида — ему можно помочь исполнить эту заповедь, предоставляя «арбаа миним» «в подарок при условии возвращения».

Этрог — при эц адар — одно из четырех растений на Суккот

По букве закона Торы эта заповедь исполняется всюду, где живут евреи, только в первый день праздника — в Торе сказано: «…в первый день праздника». Лишь в Храме ее исполняли все семь дней, как сказано:

«пред Г-сподом, Б-гом вашим [т. е. в Храме], — семь дней». Но с тех пор, как разрушен Храм, по постановлению мудрецов заповедь «арбаа миним» мы исполняем все семь дней Суккот — для того, чтобы не забылись времена Храма.

Исполнение этой заповеди обусловлено определенными познаниями, касающимися этих четырех видов растений. Этрог, например, недаром называют «плодом великолепного дерева». Сама форма его красива: он напоминает башенку — верхняя часть его, заканчивающаяся шпилем (который называется питам), сужается кверху, а нижняя часть его (где находится окец, «черенок») — расширяется книзу. В некоторых общинах допускается использование этрога с дерева, прошедшего прививку (этрог муркав), в других общинах это категорически запрещено. Во всяком случае, и те и другие должны следить за тем, чтобы по ошибке не взять вместо этрога лимон. Различие между этими родственными плодами выявляется во внешнем их виде: лимон — более гладкий, а поверхность этрога полна выступов и впадин.

Лулав отличается своей прямизной и плотностью: все листья его должны плотно примыкать один к другому. Следует следить, чтобы ствол лулава не разветвлялся. Лулав удостоился того, чтобы вся связка «арбаа миним» называлась по его имени — «лулав». Причина этого заключается в том, что из всех «четырех видов» он наиболее заметный и остальные растения мы привязываем именно к нему.

Чтобы исполнить заповедь, мы берем три веточки адаса. Его великолепие заключается в том, что он «тройной» (мешулаш): на каждом «этаже» из ствола выходят три листика, доходящие до следующего «этажа». Тем самым оправдывается название адаса в Торе: «дерево густолиственное». Адас мы привязываем к лулаву справа — если держать его, повернув к себе той его стороной, на которой виден центральный ствол.

Для исполнения заповеди арава достаточно двух веточек ивы: в Торе это название дается во множественном числе, а минимум множественного числа — 2. Сама веточка должна быть красноватой, листья — длинными и узкими, а вершина — целой и невредимой. Надо следить за тем, чтобы арава не увяла — поэтому принято в течение праздника (в холь-амоэд) заменять эти веточки на свежие. Желательней всего, чтобы эти веточки были срезаны с дерева, в самом деле растущего около воды (хотя это не является обязательным условием). Следует также остерегаться того, чтобы вместо ивы не взять веточки, похожие на нее внешним видом, — например эвкалипта.

Веточки мирта, привязанные к лулаву справа, должны быть немного выше веточек ивы, привязанных слева. Сам лулав должен возвышаться над миртами по крайней мере на 10 см (1 тефах).

Утром, еще до молитвы, мы берем лулав в правую руку, а этрог — в левую, и соединяем их вместе — причем этрог перевернут «вверх ногами» — так, чтобы его питам оказался внизу. Мы произносим благословение: «Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, освятивший нас Своими заповедями и повелевший нам брать в руки лулав!»

В первый день праздника мы добавляем: «Благословен… давший нам жизнь, и поддержавший нас, и давший нам дожить до этого времени!» Мы переворачиваем этрог — чтобы его черенок смотрел вниз, а питам был вверху — и делаем движения всей связкой в вышеуказанных шести направлениях.

Есть два обычая, касающихся порядка движений:

1) на восток, на юг, на запад и на север, а потом вверх и вниз;

2) на юг, на север, на восток, вверх, вниз и на запад.

Кроме воцарения Вс-вышнего над всем миром, мудрецы наши открывают в этом намек на наши молитвы: пусть будет этот земледельческий год, начинающийся осенью, благословен дождем и росою, пусть будет меньше сильных ветров, причиняющих вред урожаю.

Лулав — пальмовая ветвь, самое длинное из четырех растений в связке

Если первый день Суккот выпадает на субботу, мы не берем в руки «арбаа миним» (как в субботу, совпадающую с Рош-ашана, не трубят в «шофар»). Тогда на второй день — то есть в первый день холь-амоэд — мы в первый раз исполняем эту заповедь и произносим два благословения, а в остальные дни — только одно: «…повелевший нам брать в руки лулав».

Как уже упоминалось, следует исполнять эту заповедь еще до утренней молитвы, в крайнем случае — перед чтением «Алеля» во время «Шахарит». До того, как мы исполнили заповедь «арбаа миним», нельзя есть. Однако в особых обстоятельствах можно исполнить эту заповедь в течение всего дня.

Желательно приобрести все необходимые растения заблаговременно, советуясь с авторитетным раввином о их пригодности. Не следует поддаваться уговорам продавцов, которые в своем рвении использовать желание покупателей исполнить заповедь как можно лучше запрашивают иногда непомерно высокие цены.

Порядок молитв в праздник Суккот ^[↑]

«Маарив» в ночь на первый день праздника Суккот — обычная праздничная молитва. После чтения «Шма», перед «Амидой», вся община вместе с хазаном произносит: «И сказал Моше о праздниках Г-спода сынам Израиля».

Произносят праздничную «Амиду», центральное благословение которой начинается «Ты избрал нас…», а заканчивается: «Благословен Ты, Г-сподь, освящающий Израиль и времена праздников!»

После «Алейну» и «Кадиша» все поздравляют друг друга с праздником. Принято говорить: Моадим лесимха! («Праздники для веселья»), а отвечать: Хагим узманим лесасон («Праздники и времена для радости!»), и все расходятся по домам, чтобы исполнить заповеди о «суке».

Хозяйка дома зажигает свечи (от огня, зажженного еще днем) и произносит два благословения: «…зажигать праздничные свечи» и «Шегехеяну».

Желательно, чтобы свечи были зажжены в «суке», а подсвечники остались там до конца первого праздничного дня. Если же это невозможно, хозяйка зажигает свечи в доме — потому что сама-то она освобождена от заповеди сидеть в «суке».

Когда входят в «сукку» для совершения трапезы, произносят короткую молитву: «Вот я готов исполнить заповедь о “суке”, которую заповедал нам Творец, да будет благословенно имя Его… Удостой меня сидеть, скрывшись под сенью Твоей… пошли нам благо в этом году и удостой нас жить долгие дни на этой земле, святой земле, служа Тебе и боясь Тебя…»

Затем приглашают «ушпизин». В первый раз — Авраама, первого из них, после чего глава семьи совершает «Кидуш».

«Кидуш», совершаемый вечером, при наступлении праздника, включает в себя четыре благословения: «Творящий плод виноградной лозы», «Освящающий Израиль и времена праздников», «…освятивший нас Своими заповедями и повелевший нам жить в шалаше» и «Шегехеяну».

В «Биркат амазон» после трапезы мы вставляем «Яале веяво» (что потом продолжаем делать и в холь-амоэд), а также, перед самым концом: «Милосердный — Он восстановит для нас падающий шалаш Давида».

На следующее утро в «Амиде» утренней молитвы среднее благословение заканчивается словами: «Освящающий Израиль и времена праздников». Если же первый день Суккот совпадает с субботой, то — «Освящающий субботу, Израиль и времена праздников».

В каждый из семи дней праздника мы читаем «Алель» полностью, без пропусков, после «Амиды» «Шахарит».

Кроме субботы, в каждый из этих дней в то время, когда мы читаем «Алель», мы держим в руках «арбаа миним» и совершаем положенные движения в шести местах:

1. когда произносим «Благодарите Г-спода — ибо Он добр, ибо вечна милость Его!»;

2. при словах «Пусть скажет это Израиль — ибо вечна милость Его!»;

3. 4. при словах «О, Г-сподь, спаси нас!» (дважды);

5, 6. при словах «Благодарите Г-спода — ибо Он добр, ибо вечна милость Его» (дважды).

«Алель» произносят обязательно стоя, перед началом чтения и после благословляют: «…читать Алель» и «Царь, прославляемый в хвалебных молитвах».

Чтобы придать чтению «Алеля» большую праздничность, принято отдельные отрывки его распевать хором на мелодии, передающиеся по традиции в каждой еврейской общине.

Ошана ^[↑]

Особая молитва, которую читают только в Суккот, — это «Ошана». В одних общинах ее читают после «Алеля», в других — в самом конце утренней молитвы, после «Мусафа».

Открывают «арон кодеш» и вынимают свиток Торы. Тот, кому оказана честь вынуть свиток Торы, встает на «биме» в центре синагоги, держа свиток в руках.

Хазан начинает распевать четыре обращения ко Вс-вышнему, начинающиеся словами оша на, которые стали названием этой молитвы. Все молящиеся повторяют их за ним:

Оша на — «Мы молим: спаси нас ради Тебя Самого, Б-г наш, спаси нас!»

«Мы молим: спаси нас ради Тебя Самого, Творец наш, спаси нас!»

«…Спаси нас ради Тебя Самого, Освободитель наш…»

«…Спаси нас ради Тебя Самого, Желающий нам добра…»

Хазан спускается с «бимы», держа в руках «арбаа миним», и открывает шествие. К нему присоединяется вся община, держа каждый свои «арбаа миним». Молящиеся образуют круг и обходят вокруг «бимы», распевая молитвы — каждый день иные (как напечатано в «махзоре»). В этих молитвах мы излагаем Вс-вышнему просьбы, близкие нашему сердцу, касающиеся как нашего личного благополучия, так и благополучия всего народа. Когда полный обход вокруг «бимы» совершен, свиток Торы возвращают обратно в «арон кодеш».

Чтение Торы ^[↑]

В первый день праздника для церемонии чтения Торы вынимают два свитка. Из первого зачитывают отрывок из книги Ваикра, с 22-й по 26-ю главу, приглашая для чтения пять человек (а если этот день — суббота, то семь человек). В этом отрывке упоминаются все праздники Израиля — в их числе и Суккот со всеми его заповедями. Затем кладут второй свиток рядом с первым и произносят «Хаци-кадиш», поднимают первый свиток и показывают его всему народу, а затем зачитывают из второго свитка отрывок о жертвоприношениях, совершавшихся в Храме в этот день (Бемидбар, 29). Это — отрывок «мафтир». «Афтара» взята из книги пророка Зхарьи, гл. 14-я, повествующей о празднике Суккот «в конце дней», а затем мафтир произносит положенные благословения, последнее из которых имеет знакомое нам окончание: «Освящающий Израиль и времена праздников».

В дни холь-Амоэд вынимают только один свиток Торы и вызывают к нему четырех человек (как в рош-ходеш). Для всех четырех зачитывают один и тот же отрывок, в котором перечисляются совершавшиеся в этот день в Храме жертвоприношения (каждый из них начинается обозначением дня: «во второй день…», «в третий день…» и т. д.).

«Мусаф» Суккот — это обычный праздничный «Мусаф», в котором упоминаются «праздник Суккот», «время веселья нашего» и жертвоприношения, относящиеся к данному дню. Как и «Шахарит», «Мусаф» состоит из семи благословений, среднее из которых заканчивается словами: «Освящающий Израиль и времена праздников».

После утренней молитвы в первый день праздника Суккот мы совершаем в своей «суке» «Кидуш», который очень короток: «И сообщил Моше о праздниках Г-спода сынам Израиля. Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, творящий плод виноградной лозы [или “по слову Которого возникло все”]. Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, освятивший нас Своими заповедями и повелевший нам сидеть в шалаше!»

«Минха» в этот день похожа на «Минху» субботы, а если этот день — суббота, то в «Минху» также читают Тору.

«Маарив» на исходе первого дня праздника — как «Маарив» на исходе субботы: в «Шмонэ-эсрэ» также прибавляется «авдала». Надо лишь не забыть прочитать вставку «Яале веяво»!

«Авдала», совершаемая в «суке», — короче, чем после исхода субботы: в ней нет благословений над благовониями и огнем. Однако если первый день Суккот совпал с субботой, то совершают обычную полную «Авдалу».

Холь-аМоэд ^[↑]

«Авдала» на исходе первого дня. праздника вводит нас в праздничные будни — холь-амоэд. В Стране Израиля холь-амоэд продолжается шесть дней, а за границей — только пять.

В трактате Мишны Авот говорит раби Эльазар Амодаи[1], что пренебрегающий буднями праздника (холь-амоэд) теряет свой удел в будущем мире — ему не помогают даже исполненные им заповеди и добрые дела. Раби Эльазар Амодаи имеет в виду того, кто ведет себя в эти дни так же, как в обычные будни. Правда, в эти дни не запрещено работать — однако разрешены лишь те виды работы, которые необходимы для нужд праздника, или работы, несовершение которых может повлечь за собой крупные убытки. Кроме того, холь-амоэд следует чтить, одеваясь по-праздничному, устраивая праздничные трапезы и заботясь о том, чтобы все члены семьи чувствовали настоящее праздничное веселье.

Когда в Иерусалиме стоял Храм, дни холь-амоэд были днями, когда весь Израиль совершал паломничество в Храм, проводя праздник в Иерусалиме. В наши дни принято, в память об этом, совершать паломничество в Иерусалим и приходить молиться к Стене плача.

«Акель» — массовое чтение свитка Торы ^[↑]

Во времена Храма в праздник Суккот исполняли еще одну заповедь Торы: раз в семь лет, после окончания года шмита (то есть в первый год семилетья) весь народ собирался в Иерусалиме на праздник Суккот — не только мужчины, но и женщины, и даже малые дети (в отличие от обычных паломничеств в Храм, совершавшихся только мужчинами). И царь Израиля всенародно зачитывал пятую из книг Торы, книгу Дварим, которую называют также Мишнэ-Тора. Это общенародное собрание называлось «Ак’ель».

В наши дни холь-амоэд отличается тем, что в эти дни не возлагают «тфилин» (как в субботу и в праздники), в «Амиду» и «Биркат амазон» вставляют «Яале веяво», а в «Шахарит» прочитывают полный «Алель», молитвы «Ошана» и молятся праздничный «Мусаф».

Возлияние воды и «Симхат Бейт аШоэва» ^[↑]

Мишна в трактате Рош-ашана отмечает, что во время праздника Суккот Вс-вышний решает, сколько воды Он пошлет на землю в наступившем году: будет ли много дождей или, не дай Б-г, будет засуха. Во времена Храма существовал обычай совершать в эти дни возлияние воды на храмовый жертвенник — в знак просьбы послать благословенный, обильный дождями год. Воду торжественно черпали из источника Шилоах около Иерусалима, приносили в Храм и возливали на жертвенник. «Сказал Вс-вышний: Лейте предо Мною воду в праздник — чтобы Я благословил ваши поля дождем».

Вся церемония возлияния воды на жертвенник во всех подробностях описывается в Талмуде, в трактате Сука. Возлияние воды сопровождалось таким весельем, что возникла поговорка: «Кто не видел веселья возлияния воды на жертвенник [симхат бейт ашоэйва], тот никогда в жизни не видел веселья».

Это веселье в наши дни приняло форму, напоминающую о храмовом веселье: ночами холь-амоэд устраиваются праздники, на которых прочитывают все 15 глав Тегилим, называющиеся «Песни ступеней» (главы 120-134). Стих за стихом их распевают хором на особые традиционные мотивы, а между главами провозглашают: «И будете вы в ликовании черпать воду из источников спасения!» Песни, пляски, звуки оркестров, веселые трапезы — так отмечают симхат бейт ашоэйва в наши дни.

Ошана-Раба ^[↑]

Ошана-Раба — это последний день холь-амоэд Суккот. В этот день заканчивается время исполнения заповедей о «суке» и «арбаа миним», а во времена Храма в этот день заканчивалось возлияние воды на жертвенник.

Еврейская традиция придает этому дню особый смысл. Он считается последним из «Грозных дней» — днем, когда на небесах окончательно утверждается приговор каждому из нас (поэтому принято в этот день выражать такое пожелание своим родным и друзьям: «Доброго решения!» или, на идише, а гут квитл!).

Какое отношение Ошана-Раба имеет к «Грозным дням»? Наши мудрецы сообщают предание о том, что этот день — подарок, который Вс-вышний преподнес нашему праотцу Аврааму, сказав: «Я — единственный, и ты — единственный. Я дарю тебе особый день, в который будут искупаться грехи всех твоих потомков. Если они добьются их искупления в Рош-ашана — что может быть лучше! Если же нет — есть еще Йом-Ки-пур. Если же и в Йом-Кипур они не искупят свои грехи — Я дарю вам еще день, Ошана-Раба!»

Возникает новый вопрос: какая связь существует между этим днем и Авраамом? Но дело в том, что Авраам принадлежал к 21-му поколению от Адама: десять поколений — от Адама до Ноаха, и еще 10 — от Ноаха до Авраама. Только Авраам, в 21-м поколении от Адама, узнал своего Творца, стал бороться с идолопоклонством и распространять по миру веру в единого Б-га. В честь Авраама 21-й день месяца тишрей, Ошана-Раба, дарован его потомкам как последняя возможность в новом году искупить свои прежние грехи и открыть новую страницу в жизни.

В этот день к праздничному веселью примешивается настроение «Грозных дней». В ночь на Ошана-Раба принято собираться в синагогах и читать особые молитвы, которые называются «Тикун лейль Ошана-Раба». Читают всю книгу Дварим и всю книгу Тегилим.

Утром хазан надевает белое одеяние, «китл» — как в Рош-ашана и в Йом-Кипур. «Псукей дезимра» читают «длинные» — как в субботы и праздники (опускают только гимн «Душа всего живого»).

Когда открывают «арон кодеш», вся община перечисляет «13 образов Б-жественного милосердия» и прочитывает молитву «Властелин мира» — как в «Грозные дни». Эхо «Грозных дней» звучит также, когда хазан берет в руки свиток Торы: он провозглашает: «Един Б-г наш, велик Властелин наш, свято и грозно имя Его!»

И «Мусаф» в этот день имеет особенность, отличающую его от остальных дней холь-амоэд: в «Кдуше» говорят: «Короной увенчают Тебя, Г-сподь…» — как в субботы и праздники.

Однако главное отличие, выделяющее этот день из всех дней года, это хибут аарава, битье о землю пучками ивовых прутьев. В этот день «биму» обходят не один раз, как в предыдущие дни холь-амоэд, а семь раз, распевая молитвы «Ошана». В Храме в этот день тоже обходили жертвенник семь раз — в этом принимал участие весь приходивший в Храм народ, держа в руках «арбаа миним».

Сначала повторяют все молитвы «Ошана», которые уже произносили в предыдущие дни холь-амоэд, потом к ним прибавляют еще особые молитвы дня Ошана-Раба.

Хибут аарава ^[↑]

Когда заканчиваются все семь «акафот», обходов вокруг «бимы», мы берем в руки пучок из пяти ивовых веточек (арава) и произносим последнюю из молитв «Ошана»: «Ответь верным, изливающим пред Тобой свое сердце…»

Обычай хибут аарава введен последними из пророков — Хагаем, Зхарьей и Малахи. Поскольку об этом обычае не упоминается в Пятикнижии, мы не произносим никакого благословения.

Кабалисты, знатоки сокровенных тайн Торы, объяснили нам смысл этого обряда — использование последних минут особого благоволения Вс-вышнего для того, чтобы удостоиться благоприятного решения небесного Суда.

Но почему для этого используют именно ветки ивы?

Наши мудрецы объясняют, что, во-первых, арава символизирует тот слой нашего народа, который не отличается ни знанием Торы, ни исполнением заповедей (как говорилось выше), а во-вторых, форма ее листьев напоминает форму губ. Это означает, что мы обращаемся ко Вс-вышнему с молитвой учесть, что даже те из нас, кто не имеют заслуг ни в Торе, ни в исполнении заповедей, все-таки обладают одним неоспоримым качеством: у них есть губы, чтобы молиться Вс-вышнему. Они готовы принять на себя любые удары (хибут} — только бы Ты смилостивился над ними и дал им счастливую жизнь. Они готовы вести себя так, как сделал невежественный темный пастух, однажды очутившийся в синагоге в Йом-Кипур: он увидел, что все плачут, а сам молиться он не умел — даже букв не знал. Что же он сделал, чтобы выразить все, что было у него на сердце, перед своим Создателем? Он пронзительно засвистел — и этот свист более успешно пробудил милосердие Вс-вышнего, чем все молитвы.

Согласно порядку «ушпизин» в этот день наш гость — царь Давид. Никто не подчеркивал ценности молитвы в человеческой жизни больше, чем Давид: «И я молюсь Тебе в час Твоего благоволения, Г-сподь…» Поэтому-то в ночь на Ошана-Раба мы прочитываем всю книгу Тегилим, написанную царем Давидом.

Хибут аарава совершают следующим образом. Держат в руке связку веточек ивы до тех пор, пока не прочитывают все молитвы «Ошана», какие положено, а когда хазан заканчивает «Полный кадиш», мы изо всех сил пять раз ударяем ими по полу, а затем бросаем их в такое место, где никто на них не наступит. Сразу после этого мы обращаемся ко Вс-вышнему: «Да будет воля Твоя, Г-сподь, Б-г наш и Б-г наших отцов, избравший добрых пророков и добрые обычаи, чтобы наши молитвы и наши “акафот” были приняты в милосердии и с благоволением. Вспомни для нас заслуги семи Твоих праведников [т. е. “ушпизин”] и удали железную преграду, отделяющую нас от Тебя. Прислушайся к нашим мольбам и вынеси о нас доброе решение — Ты, Который поддерживаешь землю в пространстве, — и утверди нашу запись в книгу жизни…»

[1] Раби Эльазар Амодаи — танай третьего поколения, уроженец селения Модиин, родины Маккавеев. Большинство сообщений от его имени, которые приводит Талмуд, относятся к Агаде — в свое время он считался непревзойденным знатоком Агады и не знавшим себе равных проповедником.

Источник

Речь, произнесенная в торжественном годичном собрании Казанской Духовной Академии 8 ноября 1890 года 8 ноября 1890 года экстраординарным профессором С. Терновским.

Милостивые Господа!

В день торжественного академического праздника почитаю уместным предложить Вашему просвещенному вниманию речь о торжественнейшем празднике древнего еврейского народа, о празднике, который и по времени своего празднования, в конце осени, и по своему внутреннему смыслу и значению, как праздник по окончании годовых трудов, имеет нечто сходное с нашим академическим торжеством. Я разумею праздник кущей.

Праздник кущей был у евреев праздник по преимуществу, не просто חַג (хаг) праздник, а הֶחָג (ге-хаг), – как назван он в одном месте Священного Писания (2Пар. 7, 8–9) и как называют его раввины, – то есть особенно замечательный, всем известный праздник. И когда в Священном Писании идет речь о празднике, без обозначения о каком именно, то некоторые ученые предполагают, что тут именно следует разуметь праздник кущей (Иоан. 5. 1). Достаточно было сказать: «праздник», чтобы всякий еврей понял – какой тут праздник разумеется.

Что же придавало такое особенное значение празднику кущей? Почему этот праздник имел такой торжественный и притом вполне радостный характер?

Праздник кущей установлен был прежде всего и главнее всего в воспоминание великого исторического периода в жизни еврейского народа, в воспоминание странствования по пустыне. Поэтому главным характерным отличием праздника было то, что с наступлением его евреи должны были устроять себе шалаши-кущи из древесных ветвей и жить в них в течение всего праздника, именно в течение семи дней: В кущах живите семь дней: всякий туземец израильтянин должен жить в кущах, чтобы знали роды ваши, что в кущах поселил Я сынов израилевых, когда вывел их из земли египетской (Лев. 23. 42–43).

Эти кущи, по мнению Кейля, должны были быть устрояемы из красивых ветвей. В книге Левит читаем, пишет он: в первый день (праздника) возьмите себе ветви красивых дерев, ветви пальмовые и ветви дерев широколиственных и верб речных и веселитесь пред Господом Богом вашим семь дней (Лев. 23, 40). Сличая этот стих книги Левит с дальнейшими, где сказано: в кущах живите семь дней, ясно видим, что упомянутые здесь сучья, ветви и кусты должны были служить материалом, из которого строились кущи. Таким образом евреи, при устройстве кущей, должны были употреблять те растения, которые могли напоминать им о их странствовании в пустыне: ветви пальм, которые могли напоминать о пальмах, растущих в тех долинах пустыни, где евреи раскидывали свои шатры; ветви ив, которые напоминали им о ивах, растущих при тех горных ручьях, к которым приводил евреев Господь для утоления их жажды; ветви дерев широколиственных, которые напоминали им о тех широколиственных деревьях, какие увидали они, когда достигли границ земли обетованной.

В таком именно смысле понимали евреи предписание о кущах и во времена Неемии, как это ясно видно из следующих слов Неемии: пойдите на гору и несите ветви маслины садовой, и ветви маслины дикой, и ветви миртовые, и ветви пальмовые, и ветви других широколиственных дерев, чтобы сделать кущи по написанному (Неем. 8, 15).

Не смотря на это, евреи позднейшего времени, разсеянные из Палестины и лишенные возможности ставить кущи из указанных деревьев, стали утверждать, что в книге Левит, при перечислении деревьев, говорится не о материале, из которого следует строить кущи, а о той связке ветвей, о тех ваиях, которые каждый израильтянин должен был носить в руках во время праздника кущей. А самые кущи, по мнению позднейших евреев, и в древния времена можно было строить из каких угодно деревьев и кустарников.

Некоторое основание для такого мнения позднейших евреев можно видеть в том, что и в библейские времена евреи во время праздника кущей носили в руках ваия – пучек ветвей, так называемый «лулав», в правой руке, и райское яблоко, или лимон, в левой руке. В первый день праздника они целый день носили с собой эти предметы, а в следующие дни брали их с собой, когда шли в храм.

Не имея возможности строить кущи «по написанному», нынешние евреи непременно приобретают хотя один лулав на всю синагогу и придают ему особенно важное значение. В Талмуде существует самое подробное предписание относительно устройства лулава. Указано: как надо избирать ветви для лулава, как их срубать, как их связывать, помещая пальмовую ветвь в средине, миртовую справа, ивовую слева, и как держать его и потрясать им. Исполнивший все это исправно, по мнению раввинов, также угодит Богу, как и тот, кто принес жертву всесожжения.

Это перенесение на лулав тех чувств благоговения, какие собственно приличествуют куще, вызвано необходимостию, а потому вполне естественно. Но совершенно напрасно раввины приписывают ветвям, входящим в состав лулава, такое символическое значение, которое не имеет никакого отношения к событиям, послужившим основою для праздника кущей. В 34 псалме читаем: все кости мои скажут: Господи! кто подобен Тебе (ст. 10)? Стих этот, говорит рабби Мани, намекает на лулав. Хребет пальмовой ветви имеет сходство с человеческим хребтом, мирт напоминает глаз человека, верба – рот человека, а яблоко сердце человека. Давид, по мнению названного рабби, так думал: между всеми членами тела нет важнее этих, ибо их значение уравновешивает значение всего тела. Стало быть: «все кости мои говорят». Другие раввины иначе определяют символическое значение ветвей лулава. Под пальмою, хотя по виду прекрасною, но не благовонною, разумеют они евреев лицемерных; под миртою – ни добрых, ни худых; под ивою – людей нечестивых, не имеющих ни закона, ни добрых дел, то есть язычников. Но оставим эти раввинские измышления, неимеющия никакого отношения к тому значению, какое должен был иметь праздник кущей.

По мнению Кейля¹, пребывание в кущах должно было напоминать израильтянам не о лишениях безпокойной кочевой жизни и не о трудностях, которые переносил народ во время своего странствования, потому что лишения и нужды не могут быть предметом радости. В самом Священном Писании куща представляется символом не лишений и опасностей, но защиты, охранения и покрова от зноя, дождя и бури (Псал. 26, 5; 30, 21; Ис. 4, 6). Иегова поселял в кущах свой народ во время его странствования по пустыне великой и страшной; и это было доказательством отеческой заботливости Иеговы, Его верности Своему завету. И Израиль, живя в кущах в течение праздника кущей, должен был вспоминать об этой заботливости Иеговы о народе и живое сознание о ней постоянно сохранять в грядущих своих поколениях.

По мнению Куртца², Вангемана³ и других, предметом торжества праздника кущей служило собственно воспоминание первого года путешествия израильтян по выходе из Египта. Праздник этот установлен был еще при Синае, и, значит, ближайшим образом относится к тому времени, которое до сих пор прошло в путешествии. Часть пустыни, пройденной до Синая, была еще сравнительно богата водою и покрыта обширными оазисами с более или менее роскошною растительностию. Особенно это нужно сказать об окрестностях Синая. Прекрасный вид природы и сознание полной своей свободы доставляли израильтянам самые чистые и возвышенные радости. Разцвет гражданской и личной независимости, торжествовавшийся в Египте, в синайской пустыне, за пределами египетского деспотизма, созрел в сладостный плод вольной и счастливой жизни. Убогая куща казалась теперь израильтянину великолепнее чертогов египетских фараонов. Он чувствовал себя, как птичка в воздухе (Псал. 123, 7). Эти то первые впечатления свободы и независимости – когда израильтяне еще не начинали плакать по египетским котлам с мясом и воздыхат о луке и чесноке, – и увековечены в празднике кущей. Они-то собственно и в последующее время служили предметом сладостного воспоминания.

Но более основательно, держась строго богословской точки зрения, выясняет значение праздника кущей Бэр в своей Символике Моисеева культа⁴, ясно представляя: почему праздник кущей был у евреев самым великим по воспоминаниям праздником, подобно празднику пасхи. «В день празднования пасхи, говорит он, евреи воспоминали о том, как были они избавлены от египетского рабства и призваны к новой жизни; во время праздника кущей они воспоминали о том, как они, во время пребывания в пустыне, воспитывались под непосредственным руководством Иеговы к этой новой жизни. Освобождение из Египта давало возможность евреям начать новую самостоятельную жизнь; странствование по пустыне служило для утверждения народа в началах этой новой жизни союза с Иеговой; – чему при выходе из Египта положено было только начало, то во время странствования по пустыне получило окончательное утверждение, проникло в жизнь народа. Невзгоды пустыни, подобно бурям моря, всего яснее показывают человеку слабость его естественных сил и укрепляют в нем стремление искать для себя опоры в Божественном покровительстве. И насколько период воспитания имеет в жизни человека великое значение, настолько великое значение должен был иметь для евреев праздник кущей.

Д р у г о ю отличительною чертою праздника кущей, придававшею ему характер особенно радостного праздника, было то, что евреи соединяли с ним чувства благодарности Богу за обилие плодов земных, только что собранных ими в минувшее лето. Дело в том, что праздновать праздник кущей постановлено было Моисеем глубокою осенью, с 15 дня седьмого месяца, по нашему счислению приблизительно в конце сентября, когда евреи уже окончательно собрали все плоды земли своей. Праздник кущей совершай у себя семь дней, когда уберешь с гумна твоего и из точила твоего (Втор. 16, 13).

Некоторые из западных писателей придают празднику кущей даже

и с к л ю ч и т е л ь н о значение благодарности Богу за обилие плодов земных и за благополучное окончание трудов земледелия, относят его к культу природы, припоминают, что и у других древних народов осенью, после окончания всех полевых работ, бывали очень торжественные праздники. Такой взгляд на праздник кущей проводит Георг в своем сочинении о древних иудейских праздниках⁵. Он утверждает, что в древнее время иудеи с праздником кущей не соединяли никакого воспоминания о великом историческом периоде жизни еврейского народа, о странствовании евреев по пустыни. Чтоб утверждать это, Георгу необходимо было отвергнуть подлинность некоторых книг Священного Пнсания. «Но если мы будем отвергать по своему произволу подлинность книг Священного Писания, говорят по поводу этой теории Георга Винер⁶ и Бэр⁷, писатели, мнения которых относительно вопросов о библейских древностях пользуются в науке вполне заслуженным авторитетом, то в таком случае наука о библейских древностях потеряет всякую историческую основу и будет сборником гинотез, не имеющих под собой твердой почвы»⁸.

Евреи позднейшего времени, разсеянные по разным странам, иногда очень холодным, и испытывающие большое неудобство жить в кущах в такое позднее осеннее время, наоборот, для возвышения своего подвига пускаются по поводу этого праздника в разсуждение о том, что такое время для праздника несколько противоречит первоначальной цели его учреждения. Для чего, спрашивают они, Бог повелел совершать сей праздник в сентябре, когда известно, что израильтяне вышли из Египта в марте? Раввины отвечают на это следующим образом. Если бы, говорят они, этот праздник совершался в марте, когда наступают жаркие дни в Палестине, в которые все вообще имеют обыкновение делать шалаши для защиты от солнечного зноя, то не узнали бы, что мы строим кущи и обитаем в них по особенному повелению Божию и в память Божия благодеяния. По сей то причине Бог повелел совершать этот праздник в сентябре, в то время, когда наступает период холода и дождей, и когда все вообще имеют обыкновение оставлять палатки и возвращаться в теплые жилища. А чрез это самое делается уже ясным, что мы не для собственной выгоды и не по общему обыкновению переселяемся в это время из домов наших в кущи, но по повелению Божию и в воспоминание изъявленного нам благодеяния. Таковы разсуждения евреев. Но эти разсуждения позднейших евреев теряют всякое значение во первых потому, что в Палестине в сентябре стоит такая же хорошая погода, как и в марте. Летний зной миновал, время зимних дождей еще не началось. Жить на открытом воздухе в это время, таким образом, ни холодно, ни жарко. С другой стороны, не было основания приурочивать празднование кущей к марту месяцу и в том, что исход евреев из Египта совершился в марте. Праздник кущей был установлен не для воспоминания времени исхода, – для этого был другой праздник, праздник пасхи, – а для воспоминания о странствовании евреев по пустыне, которое продолжалось сорок лет. Назначить этот праздник можно было во всякое время года.

И всего приличнее было назначить праздник кущей именно в осеннее время года. Евреи вспоминали о водительстве Иеговы в пустыне, о том, как хранил Он их в земле непроходной и безводной, – и как, верный Своим обетованиям, Иегова привел их в землю добрую, в которой без скудости они могут есть хлеб свой. Теперь, осенью, наслаждаясь, после летних трудов, обильными плодами, которые принесла земля обетованная, израильтянин всего живее мог сознавать непреложность обетований Божиих. Назначенный в такое время праздник кущей мог быть празднуем евреями с полною свободою и в полном довольстве. К празднику кущей, говорит Бэр, оканчивались все работы и начиналась зима – время покоя. Каждый имел в своих руках плоды годовых своих трудов, чем благословил его Бог. Все заботы теперь покончились. Ни одно время года не было так удобно для торжественного, радостного праздника.

И вследствие этого праздник кущей был более торжественный праздник, чем другие великие праздники – пасха и пятидесятница. Трижды в год израильтянин должен был являться пред лице Божие – с даром в руке своей: в пасху, пятидесятницу и праздник кущей. На другой день празника пасхи евреи праздновали начало жатвы, приносили во святилище первый сноп новой жатвы, и с этого дня начинали вкушать новый хлеб в виде сырых и сушеных зерен. В праздник пятидесятницы, кроме воспоминания о даровании закона при Синае, они праздновали окончание жатвы зерновых хлебов и приносили к святилищу уже два печенные хлеба, испрашивая на них благословение Божие, как на свою обычную пищу. В праздник кущей израильтянин торжествовал окончание всех своих трудов земледелия, когда он совершенно убрал уже не только с гумна своего, но и из точила своего, то есть не только собрал зерновой хлеб и овощи, но и виноград и маслины и плоды других плодовых деревьев. И если хлеб служит только для пропитания, а вино и масло и фрукты свидетельствуют о богатстве и изобилии; то праздник кущей, очевидно, был более торжественным праздником, чем пасха и пятидесятница. Израильтянин должен был в этот праздник являться пред лице Божие с даром гораздо более обильным, чем когда бы то ни было.

Уже жертвоприношения, приносимые по уставу праздника кущей, были чрезвычайно обильны. Праздничное жертвоприношение в праздник кущей, сверх обычного жертвоприношения, состояло из одного козла, в жертву за грех, и из двух овнов и четырнадцати агнцев в жертву всесожжения. К ним присовокупляли: в первый день праздника тринадцать тельцов, во второй двенадцать, в третий одиннадцать, в четвертый десять, в пятый девять, в шестой восемь и в седьмой семь. Таким образом в течении семи дней праздника приносимо было во всесожжение семьдесят тельцов (семьдесят есть священное число семь, умноженное на число десять, обозначающее полноту). Количество приносимых в жертву тельцов в последующие дни праздника постепенно уменьшалось в нисходящем порядке, от тринадцати до семи. Этим показывалось, что и самая меньшая жертва праздника кущей далеко превышает всякую другую праздничную жертву. Вот как изложен в книге Числ (гл. 29, ст. 12–38) устав о жертвоприношениях в праздник кущей. И в пятнадцатый день седмого месяца пусть будет у вас священное собрание; никакой работы не работайте, и празднуйте праздник Господень семь дней. И приносите всесожжение, жертву, приятное благоухание Господу: тринадцать тельцов, двух овнов, четырнадцать однолетних агнцев; без порока пусть будут они; и при них в приношение хлебное пшеничной муки, смешанной с елеем, три десятых части ефы (то есть около 18 фунтов) на каждого из тринадцати тельцов, две десятых части ефы (т. е. около 12 фунтов) на каждого из двух овнов, и по десятой части ефы (т. е., приблизительно по 6 фунтов) на каждого из четырнадцати агнцев, и одного козла в жертву за грех, сверх всесожжения постоянного (состоявшего из двух агнцев в день, одного утром и одного вечером) и хлебного приношения его (состоявшего из 0,1 части ефы, т. е. из 6 фунтов муки, смешанной с елеем) и возлияния его. И во второй день двенадцать тельцов, двух овнов, четырнадцать однолетних агнцев, без порока, и при них приношение хлебное и возлияние для тельцов, овнов и агнцев, по числу их, по уставу, и одного козла в жертву за грех, сверх всесожжения постоянного и хлебного приношения и возлияния его. И в третий день одиннадцать тельцов, двух овнов, четырнадцать однолетних агнцев, без порока, и при них приношение хлебное и возлияние для тельцов, овнов и агнцев, по числу их, по уставу, и одного козла в жертву за грех, сверх всесожжения постоянного и хлебного приношения и возлияния его и т. д.

Кроме таких обильных праздничных жертв по уставу, во дни праздника кущей евреи приносили еще множество добровольных жертв. Устав о праздничных жертвах во дни кущей оканчивается таким замечанием: Приносите это Господу в праздники ваши, сверх приносимых вами, по обету или по усердию, всесожжений ваших, и хлебных приношений ваших, и возлияний ваших и мирных жертв ваших (Числ. 29, 39).

После обильных жертвоприношений в храме, евреи считали особено обязательным для себя устроять в дни кущей обильные трапезы, приглашая к своему столу бедных и неимущих. И веселись, сказано, в праздник твой ты, и сын твой, и дочь твоя, и раб твой, и раба твоя, и левит, и пришелец, и сирота, и вдова, которые в жилищах твоих (Втор. 16, 14). По поводу этого постановления раввин Иулиан из Рима говорил: «Всесвятой так сказал Израилю: у тебя есть четыре рода домочадцев: сын, дочь, раб и раба. И у Меня тоже есть четыре рода домочадцев: левит, иноземец, сирота и вдова. Я тебе предписал обрадовать твоих и Моих домочадцев в праздник, который Я тебе дал».

Торжественность препровождения праздника кущей значительно возвышалась еще от того, что это был у евреев последний праздник перед зимой, в течение которой у них не было никаких праздников, совершавшийся к тому же в седьмой священный месяц и вскоре после таких праздников, которые имели характер дней поста и покаяния. В первый день седьмого месяца был день нового года по гражданскому летосчислению; в течении восьми дней, следующих за днем нового года, евреи приготовлялись постом и покаянием к великому дню очищения, который был в десятый день месяца. Затем, после нескольких дней промежутка, – в пятнадцатый день начинался уже праздник кущей, продолжавшийся до двадцать второго числа. Таким образом в течение всего этого месяца было только несколько дней непраздничных и последний праздник, совершавшийся в этом месяце, служил конечным пунктом, в котором завершалось то торжественное праздничное настроение, которое возбуждено было в предшествующие праздники.

Стечение народа к святилищу в праздник кущей было особенно велико, так как и праздник был весьма важен и время было свободное от работы и удобное для путешествия. Неудивительно поэтому, что Соломон для освящения вновь выстроенного им храма и перенесения в него ковчега завета избрал именно дни праздника кущей. И понесли ковчег завета и скинию собрания и все священные вещи, которые были в скинии, и несли их священники и левиты. А сам Соломон и с ним все общество израилево, собравшееся к нему, шли пред ковчегом, принося жертвы из мелкого и крупного скота, которых невозможно исчислить и определить, по множеству их (3Цар. 8, 4–5). И сделал Соломон в то время семидневный праздник, и весь Израиль с ним, – собрание весьма большое, сошедшееся от входа в Емаф до реки египетской, а в день восьмой сделали попразднество, ибо освящение жертвенника совершали семь дней и праздник семь дней. И в двадцать третий день седьмого месяца царь отпустил народ в шатры их, радующийся и веселящийся в сердце о благе, какое сделал Господь Давиду и Соломону и Израилю, народу Своему (2Пар. 7, 8–10). Вполне естественно было также и то, что первый царь израильский Иеровоам, по разделении царства, перенес в израильском царстве праздник кущей с седьмого месяца на пятнадцатый день восьмого месяца (3Цар. 12, 32–33). Он мог мотивировать это тем благовидным предлогом, что на севере Палестины окончательная уборка земных плодов происходила несколько позднее, чем на юге Палестины. Но в действительности этою мерою, точно также как устройством культа тельцов в Вефиле и Дане, он хотел разорвать религиозное единство между севером и югом, скрепляемое общим свиданием евреев во Иерусалиме на великом национальном празднике.

Со времени возвращения из плена праздник кущей в Иерусалиме достиг самой высокой торжественности. Уже во времена Неемии евреи озаботились прежде всего торжественно устроить праздник кущей. И нашли написанное в законе, который Господь дал чрез Моисея, чтобы сыны Израилевы в седьмом месяце, в праздник, жили в кущах. И потому объявили и провозгласили по всем городам своим и в Иерусалиме, говоря: пойдите на гору, и несите ветви маслины садовой, и ветви маслины дикой, и ветви миртовые, и ветви пальмовые, и ветви других широколиственных дерев, чтобы сделать кущи по написанному. И пошел народ, и принесли, и сделали себе кущи, каждый на своей кровле, и на дворах своих, и на дворах дома Божия, и на площади у водяных ворот, и на площади у Ефремовых ворот. Все общество возвратившихся из плена сделало кущи, и жило в кущах. От дней Иисуса, сына Навина, до этого дня, не делали так сыны израилевы. Радость была весьма великая. И читали из книги закона Божия каждый день, от первого дня до последнего дня. И праздновали праздник семь дней (Неем. 8, 14–18).

В это послепленное время к празднованию кущей присоединилось много новых церемоний: церемония возлияния воды при утреннем жертвоприношении, церемония обхождения жертвенника с ваиями и блестящая церемония с факелами, совершаемая во храме, во дворе жен, ночью.

Вот что происходило обычно в Иерусалиме в дни кущей в это послепленное время⁹.

В торжественные дни общего приготовления к этому празднику во всей Палестине, одни спешили кончить к этому дню собирание плодов, другие приготовлялись к путешествию в Иерусалим, третьи, которые должны были остаться дома, начинали строить себе кущи из зеленых древесных ветвей, четвертые, наконец, запасались драгоценными плодами и красивыми ветвями, чтобы украсить ими свои кущи, которые они построют около Иерусалима.

В тринадцатый день месяца, после полудня, стали подходить к Иерусалиму сперва небольшия, а потом и более многочисленные группы путешественников. Со всех сторон, из дальних и из ближних мест, стекались сюда тысячные толпы народа, совершая свое путешествие с пением и музыкою. В это время встречались здесь жители Ливанских гор с жителями Вирсавии, находящейся на самом крайнем юге Палестины, обитатели заиорданской страны, Переи, и обитатели Галилеи, поселенцы приморских городов и отдаленных горных местностей, даже колонисты стран, находящихся вне Палестины, еврейские колонисты Сирии, Малой Азии, Кипра и Ливии. Все стекались к горе и городу Иеговы.

С плоских кровель своих домов смотрели жители Иерусалима на это стечение путников в их город. С радостию прислушивались они к их торжественному пению.

Вот подходит толпа путников с востока. Они поют: к Господу воззвал я в скорби моей и Он услышал меня. Господи! избавь душу мою от уст лживых, от языка лукавого. Что даст тебе и что прибавит тебе язык лукавый? Изощренные стрелы сильного с углями дроковыми. Горе мне, что я пребываю у Мосоха, живу у шатров Кидарских. Долго жила душа моя с ненавидящими мир (Псал. 119).

На другой день, который был кануном праздника, во святом городе и его окрестностях открылась такая картина, какую можно было видеть только в Иерусалиме. Дворы храма, где во время праздника кущей жило множество священников, широкие площади при городских воротах, кровли всех домов, Елеонская гора от подошвы до крайних пунктов своих трех вершин, вообще все в самом Иерусалиме и в ближайших его окрестностях, на разстояние субботнего пути, вдруг вновь покрылось зеленью. Дело в том, что луга и сады и некоторые кустарники к этому времени уже на половину пожелтели; но пальмы, смоковницы и гранатовые доревья, из ветвей которых, между прочим, строились кущи, еще сохраняли свою долго не вянущую зелень. Вся страна была уже выжжена солнечным зноем, виноградники были уже пусты, на ветвях плодовых деревьев уже не красовались спелые фрукты; но в окрестностях Иерусалима, повидимому, снова возвратились весна и лето со всеми их разнообразными цветами. – Везде шла работа привычных рук. Мужья и жены строили себе кущи. Дети помогали родителям. Все строившие держались того мнения, что если куща длиною и шириною четыре аршина, то это хорошо, а если она меньше этого, то она недостаточна для благоугождения, и что надо строить ее не особенно плотно, так чтобы находясь в ней можно было видеть звезды небесные. В один день, как бы по волшебству, около Иерусалима и в самом Иерусалиме раскинулся красивый лагерь, построенный из зеленых ветвей. И тогда как повсюду кругом выжженные горы и равнины представляли самый печальный вид, город, о котором благоволил Иегова, чтобы в нем пребывало имя Его, вдруг получил цветущий вид, как будто в нем была еще средина весны.

К вечеру все было готово. Красивая зелень отливала своим темным блеском, золотистые померанцы, лимоны, гранатовые яблоки, которые были навешены для украшения кущи, красовались между зелеными ветвями. Внутри, по бокам кущей, были навешены драгоценные ковры, пол был покрыт лучшими циновками. В средине кущи горел большой светильник и на разукрашенном столе блестела самая лучшая, у богатых серебряная и золотая, домашняя утварь.

Вечерняя звезда уже восходила со стороны Средиземного моря и в воздухе носились уже последние звуки гимнов запоздалых путешественников.

Теперь поднялись уже сами иерусалимляне и, оставив, после следуемых по обряду омовений, свои жилища – одни богатые комнаты, другие бедные хижины, – стали переселяться в кущи.

Безчисленное множество светильников было зажжено около столов в кущах – на Елеонской горе, в долине Кедронской, на всех кровлях домов иерусалимских; просвечивая сквозь кущи, они представляли собою как бы звездную землю под звездным небом.

Зайдем в любую кущу. Отец семейства, стоя пред накрытым и освещенным столом, произносит благословение: – «Благословен Ты Господи, Боже наш, Владыка вселенной, освятивший нас заповедями Твоими и повелевший нам жить в кущах». После этого он пьет вино из чаши; тоже делают и все присутствующие и начинается вечерняя трапеза. Тоже делается в это мгновение повсюду, может быть в тысяче кущей. Праздник начался.

Тысячи светильников блестят на долинах и возвышенностях. Свет небесных звезд проникает в кущи. Тихий вечерний ветерок колышет ветви и освежает воздух в кущах. Повсюду слышится веселый говор. Соседи по кущам радостно приветствуют друг друга. По местам слышится пение псалмов, сопровождаемое игрою на музыкальных инструментах. Израильтяне проводят вечер, наслаждаясь лучшими яствами, в полном безмятежии беседуя между собою и мирно исполняясь чувствами праздничной радости.

Особенно радостно было им праздновать праздник кущей после дней поста и покаяния. Дней за пять до праздника кущей они целых девять дней проводили в посте и покаянии, приготовляясь к великому празднику очищения, который был в 10-й день седьмого месяца. В этот праздник весь Израиль получал отпущение грехов. Первосвященник возлагал свои руки на козла отпущения, в символ того, что на него слагает он грехи всего Израиля, после чего козел этот отводится в пустыню, в землю ненаселенную, где и погибал, символизируя погибель отягчавших его грехов Израиля. Теперь, в праздник кущей, евреи чувствовали себя примиренными с Иеговою. Они имели не только полное довольство во всем земном, но и полное спокойствие совести. Из всех радостей, какие может испытывать человеческое сердце, нет выше той, которая дается спокойствием совести. Если за девятью днями покаяния следовал праздник очищения, то за днем очищения необходимо должен был следовать праздник исполненный полного радостного торжества, каким и был праздник кущей.

К полночи там и здесь погасали светильники. В кущах водворялась тишина. Женщины, дети, немощные люди и все прислуживавшие им, а также и люди недавно вступившие в брак возвращались в дома, а мужчины и мальчики, начиная с пятилетнего возраста, приготовляли себе постели в кущах. Все ложились спать.

Но еще не успел начаться новый день, лишь только утренняя заря стала золотить вершины Аравийских гор, празднующие израильтяне оставили свои дома и кущи и стали восходить в храм Господень, все врата которого были отворены еще с полуночи, еще прежде чем пропели первые петухи, а жертвенник всесожжения вычищен был еще с вечера. Еще священники, вошедшие на крыло храма следить за разсветом, не возвещали оттуда: barkai ad Chebron (видно до Хеврона), еще на площади храма не раздавался обычный призыв: «священники на службу! левиты на клирос! израильтяне но местам!», еще утренняя жертва не начиналась, а уже все галлереи и дворы на Мориа были полны народом.

Обычные утренния приготовления в храме: возжение светильников, убиение жертвенных животных, курение фимиамом во святом на алтаре кадильном, шли своим чередом. Как обычно, также приносились дневные жертвы и священники трубили в трубы.

Но вот, во время принесения праздничной утренней жертвы, началось нечто особенное в священнослужении праздника кущей. Восемь священников стали на подмостках жертвенника, каждый с частями той жертвы, которую он приносил. Ряд их заканчивался девятым священником, который имел в руках золотую чашу с вином для принесения жертвы возлияния. Тогда в одно мгновение раздались звуки всех музыкальных инструментов и высокая праздничная радость отразилась на лицах всех присутствующих. Так называемые водяные ворота, находящияся на южной стороне внутреннего двора храма, отворились, и по высокому крыльцу, ведущему в эти ворота, вошел священник с довольно большим золотым сосудом (вместимостию в три лога, т. е. 18 скорлуп куриных яиц) наполненным водою, которую он почерпнул в Силоамском источнике. Этот источник, о котором пророк говорит, что воды его текут спокойно, находится при подножии юговосточного склона горы Мориа.

Все музыкальные инструменты один за другим смолкли, раздавались только одни трубные звуки. Народ разступился во дворах храма и открыл широкую дорогу вошедшему священнику. Когда он приблизился к жертвеннику всесожжения, на встречу ему выступил тот священник, который имел чашу с вином, и оба, став лицем друг к другу, возгласили: почерпните воду с веселием от источника спасения (Ис. 12, 5). Весь теснившийся кругом народ с восторгом повторил эти слова священников: почерините воду с веселием от источника спасения!

Священник, выступивший от жертвенника на встречу вновь пришедшему, в это время принял у него принесенную им чашу, вылил находящуюся в ней воду в свою чашу с жертвенным вином, и затем, вылив все это в две дырявые чаши, находившияся на западной стороне жертвенника, чрез которые все проходило в поток Кедрон, поднял свои руки с пустою чашею к верху, чтобы весь народ был свидетелем, что он все вылил. Это делалось в виду того, что саддукеи не сочувствовали церемонии возлияния воды и один из них вылил однажды воду не в трубы жертвенника, а на пол. Представители фарисеев за это закидали его бывшими в их руках лимонами.

Во время церемонии возлияния воды левиты попеременно – или играли на трубах и кимвалах, или пели псалмы, а народ стоял в обширных дворах храма и его галлереях, держа в левой руке лимон, а в правой связку из пальмовых, ивовых и миртовых ветвей.

Это была первая праздничная радость в праздник кущей. О ней евреи говорили: «кто не видал радости почерпания воды, тот не видал истинной радости на свете». С этой церемонией соединяли евреи чувства благодарности Господу за дарование дождей ранних, идущих с октября и разрыхлявших почву для посева, и за дарование дождей поздних, идущих с февраля и содействовавших наливу и созреванию хлебов. Соединяли также с этой церемонией воспоминание о чудесном изведении воды из скалы во время путешествия по пустыне. Ссылались и на пример Давида, в одно время возлившего воду во славу Господа (2Цар. 23, 16).

За церемониею почерпания воды следовали праздничные жертвоприношения, которые совершались целым собором священников. Множество левитов, отличающихся по своему искусству в музыке и пении, стояли на пятнадцати ступенях лестницы, а великий галлел (то есть псалмы от 112 до 117) пела вся многотысячная толпа народа. Когда при пении великого галлела доходили до слов 117 псалма: Благословен грядущий во имя Господне, то все присутствующие при богослужении начинали торжественное обхождение жертвенника в воспоминание шествия евреев по пустыне. Мужчины и дети, священники и миряне торжественно обходили кругом жертвенника, держа в правой руке праздничный пучек из одной пальмовой ветви, одной ивовой и одной миртовой, а в левой руке лимон: – первые и последния произведения растительного царства – отпрыски и плоды. Во время этого обхождения они непрерывно возглашали: Осанна! Осанна! В тоже время они потрясали лулавом направо, налево, вверх и вниз, и вероятно при пении слов псалма: Да ликують все дерева дубравные (Псал. 95, 12). Дойдя до первосвященника, они осыпали его душистыми листьями благовонных растений и плодами, чтобы все драгоценнейшие дары земли скопились около священнейшего лица во всем народе.

Это был второй торжественный акт храмового богослужения в день кущей. Евреи соединяли с ним чувство благодарности к Богу за изобилие плодов земных, собранных в истекшем году, и воспоминание о великих событиях в жизни избранного народа Божия. Обращая взор свой к будушему, они, при словах: Благословен грядый во имя Господне, исполнялись радостною надеждою на пришествие грядущего Мессии.

После торжественного обхождения жертвенника, первосвященник, стоя на верхней из 15 ступеней, произносил торжественное благословение народу. Это последнее благословение народу и в обычные дни давалось очень торжественно. Священники становились в два ряда на ступенях схода двора святилища, одни на южной стороне этого схода, другие на северной. Пятеро из них держали в своих руках пять различных сосудов, употреблявшихся при воскурении фимиама. Когда народ готов был выйти из двора святилища, тогда священники произносили в один голос, без перерыва: Да благословит тебя Господь и сохранит тебя! Да призрит на тебя Господь светлым лицем Своим и помилует тебя! Да обратит Господь лицо Свое на тебя и даст тебе мир (Числ. 6, 24–26).

Затем одни из присутствующих, по своему желанию, приносили свои частные благодарственные жертвы. Их было так много, что все 424 священника, приходившие в эти дни в храм, по очереди совершали эти жертвоприношения. Другие расходились по притворам храма слушать чтение закона. В седьмой, субботний, год в праздник кущей прочитывался весь закон и даже женщины обязаны были тогда присутствовать при этом чтении. В обычные годы во всяком случае в храме в дни кущей заканчивалось чтение закона, которое начато было после прошлогоднего праздника кущей и продолжалось в течение года в различных местных синагогах.

После обильной праздничной трапезы, которую народ устроял или в кущах, или около храма, из остатков от мирных жертв благодарности, вечером он снова собирался в храм на третью в этот день торжественную церемонию, которая называлась «ночною радостию» праздника.

Тотчас после вечернего жертвоприношения все присутствующие в храме шли во двор жен, который был в 12 раз больше двора израильтян и представлял собою громадную залу почти в 30 сажен в длину и в ширину. Здесь, в четырех громадных люстрах, висевших на высоте пятнадцати футов, зажжено было безчисленное множество светильников, так что свет от них, по словам раввинов, распространялся на весь Иерусалим. Зажигали эти светильники с наступлением вечера мальчики из детей священнических, употребляя на светильни старые льняные одежды священнического облачения. На 15 ступенях, которые вели из двора жен во двор Израиля, стояли левиты музыканты и играли на музыкальных инструментах. Члены верховного совета, старейшины и знатнейшие из народа совершали торжественное обхождение двора с факелами в руках. Женщины смотрели на церемонию с верхних галлерей; старики сидели кругом двора; молодые люди стояли и показывали различные опыты своей силы, ловкости и искусства. Некоторые, например, баллансировали на пальцах зажженными факелами, и великий раввин Гиллел имел в этом такое искусство, что на двух больших пальцах баллансировал восемью факелами. Несколько часов длилось это торжественное ночное ликование народа в эту праздничную ночь, при блестящем освещении светильников, при благоухании принесенных сюда во множестве свежих ароматических плодов, при общем высокорадостном настроении торжествующих.

Семь дней продолжался праздник кущей, и во все следующие дни было тоже, что в первый день, с тем только различием, что в эти следующие дни позволялось работать и заниматься торговлею. По всей вероятности торговля в Иерусалиме в эти дни шла особенно оживленно. Египтяне привозили сюда произведения искусств и ремесл, сидоняне и тиряне редкости из далеких стран, купцы с востока пряности и драгоценности востока, жители Галаада бальзам, жители Галилеи сестные продукты. Евреи, собравшиеся в Иерусалим на праздник, спешили накупить себе всех этих вещей в виду наступающей зимы.

Последний день праздника кущей отличался особенною торжественностию и преимущественно пред другими днями носил название праздника «Осанна» и «вербного дня». В этот день весь жертвенник всесожжения, со всех сторон, до самых рогов, был обставлен ветвями верб, причем верхушки этих ветвей были несколько согнуты, в символ того, что все земное должно преклоняться пред величием Божественным. Это украшение жертвенника вероятно соединялось с воспоминанием, что Сам Господь, во время странствования израильтян по пустыне бе ходя в обиталищи, в кущи (2Цар. 7, 6).

Обряд почерпания воды в этот день не имел ничего особенного, сравнительно с тем, как совершался он в предшествующие дни. Но торжественное обхождение жертвенника в этот день было особенно исполнено радостного воодушевления. Народ с радостными восклицаниями «Осанна» и с ветвями в руках семь раз обходил в этот день жертвенник, соединяя с этим семикратным обхождением жертвенника воспоминание о чудесном взятии Иерихона при Иисусе Навине. В предшествующие дни жертвенник обходили только по одному разу. Теперь, в седьмой день, когда оканчивался праздник кущей и весь цикл годовых праздников, народный восторг искал себе удовлетворения в этой последней безконечно долго тянувшейся церемонии. Казалось, народ не хотел прекратить своих торжественных кликов – «Осанна!» – Да поможет нам Господь!

Вечером совершали последнюю трапезу в кущах. И хотя листья ветвей, из которых сделаны были кущи, уже наполовину завяли и пожелтели по осеннему, кущи все еще не теряли своей прелести в глазах празднующих израильтян, по воспоминанию о семи счастливо проведенных здесь днях. – Отец семейства произнес молитву над последнею чашею вина, какую приходилось здесь пить. При окончании этой вечерней трапезы уже звезды появились на небе и свет их в последний раз проник в кущи. После трапезы, совершив благодарственную молитву, все оставляли кущи, с тем чувством сожаления, которое возбуждается в нас, когда мы оставляем место, к которому привыкли, и где нам было хорошо. Дети, женщины, даже взрослые мужчины и отцы семейства, уходя, брали с собою на память о пребывании в кущах лимон, гранатовое яблоко, или другой какой плод, из тех, какими увешена была куща, а то и просто полузавядший листок с ея дорогих для них ветвей.

«Дай Бог, говорят нынешние евреи, оставляя свои убогие шалаши, чтобы в следующий год таким же образом могли мы обитать в куще левиафана», разумея под этим то время, в которое ожидаемый ими Мессия некогда предложит им в пищу крупных животных, крупных рыб и т. д.¹⁰. Но эти ожидания евреев напрасны. С тех пор как они не узнали истинного Мессию, величие религиозной жизни еврейского народа погибло безвозвратно. С тех пор не только их гордость и слава – храм иерусалимский, согласно предсказанию Господа, превращен в груду развалин, но и прекрасная некогда куща, своим зеленым видом свидетельствовавшая о развитии жизни, заменилась безобразным шалашем, устроенным из полусгнившего хлама.

Величие религиозной жизни составляет теперь наследие христианских народов.

По словам пророка Захарии празднование праздника кущей обязательно для всех народов. Все остальные из всех народов, приходивших против Иерусалима, будут приходить из года в год для поклонения Царю Господу Саваофу и для празднования праздника кущей. И будет, если какое из племен земных не пойдет в Иерусалим для поклонения Царю Господу Саваофу, то не будет дождя у них. И если племя египетское не поднимется в путь и не прийдет (сюда); то и у него не будет дождя, и постигнет его поражение, каким поразит Господь народы, не приходящие праздновать праздника кущей. Вот что будет за грех Египта и за грех всех народов, которые не прийдут праздновать праздник кущей (Зах. 14, 16–18).

Конечно нельзя понимать слова пророка в буквальном смысле. Праздник кущей был вполне национальный еврейский праздник: одни евреи могли соединять с ним воспоминание о странствовании по пустыни. Пророк в этих словах давал евреям то утешительное пророчество, что скоро наступит то время, когда все народы познают Бога истинного, что скоро прийдет Тот, Кто есть чаяние языков и Кому покорность народов.

По отношению к христианским народам мысль пророка, заключающуюся в этом пророчестве, можно передать такими словами: кто не будет, подобно евреям, с благодарностию вспоминать о времени своего воспитания в законе Божием, кто не будет приходить в храм для научения закону, кто не будет благодарить Господа за окончание годовых своих трудов и не будет просить Его помощи на труды в следующем году, тот не будет иметь Божия благословения на успех.

Но закон должно разуметь христианский, евангельский. От него проистекают блага неизмеримо высшия всех временных радостей, доставляемых описанными выше еврейскими церемониями, – блага вечные. Так учит Господь наш Иисус Христос. Пользуясь всяким случаем, всяким подобием для открытия и уяснения своего Божественного учения, Господь наш Иисус Христос и по поводу церемоний праздника кущей обращал мысль иудеев к своему учению. Когда они восторгались церемониею возлияния воды, в последний великий день праздника стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне, и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой (Иоан. 7, 37). И когда евреи находились еще под живым впечатлением ночной радости праздника кущей, состоящей в блестящем освещении двора жен и процессиях с факелами, – Господь сказал им: Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни (Иоан. 8, 12).

Источник

Суккот — еврейский праздник кущей и факты о нем: история, значение, обычаи

История возникновения праздника
Суть и значение Суккота
Традиции и обряды
Запреты
Праздничное меню

Суккот – главный иудейский праздник, предписанный Торой. Отмечают его осенью. Суккот посвящен выходу евреев из Египта и предвосхищает пришествие Спасителя на Землю. Из атрибутов празднующим понадобятся шалаш и 4 особенных растения. Подробнее о традициях празднования – в материале 24СМИ.

История возникновения праздника

Суккот, или «праздник кущей», получил двойное значение. На иврите «суккот» – форма множественного числа слова «сукка», означающего:

шалаш;
скинию.

Шалаш – это сооружение из палок, покрытых листьями пальмы. Климат в Израиле в середине сентября не такой жаркий, как в августе. Световой день длится 12 часов. До позднего вечера и ранним утром еще светло. Поэтому в древности земледельцы продолжали полевые работы, используя благоприятные условия. Они не уходили вечером домой, а ночевали в поле, устраиваясь на ночлег в шалашах.

Скиния – переносная палатка или походный храм. В Книге Царств говорится, что в 40-летнем походе с евреями по пустыне на местах стоянок Моисей устанавливал передвижное святилище, скинию, для хранения Ковчега Завета. (Книга Царств 8:1-5).

Предположительно, торжество восходит к дохристианским временам, когда праздновали сбор урожая. В самых ранних вариантах Библии Суккот не упоминается, но встречается другое название праздника – «Хаг ха-Асиф». Проводился он в конце сельскохозяйственного года. Название переводится как «праздник урожая». В Торе Суккот называется «Хаг ха-Асиф» или «Хаг ха-Суккот» – «праздник кущей».

Лулав / Фото: Flickr.com

В раннем христианстве древние традиции сбора урожая приобрели новое значение. В месяц тишрей, соответствующий сентябрю-октябрю, евреи во главе с Моисеем доставили в Иерусалим Ковчег Завета. В честь этого события в жертву Богу принесли сотни животных. Суккот стал главным праздником года, символизирующим выход из Египта и обретение свободы. Чтобы отпраздновать, в Иерусалим съезжаются тысячи паломников. Их путешествие олицетворяет путь евреев домой.

Существует еще одно объяснение названия еврейского праздника. Иерусалим времен Моисея был небольшим городом и не вмещал всех паломников. Не находя ночлега, люди строили временные жилища у городских стен – суккоты. Так праздник приобрел соответствующее название.

Суть и значение Суккота

На первый взгляд, смысл празднования заключается в воспоминании о не связанных между собой событиях: блуждании евреев по пустыне и празднике сбора урожая. Глубинный смысл заключается в том, что счастливый человек выражает божеству благодарность за обретенное – пропитание для семьи, дом. Древнейшая форма выражения благодарности – жертвоприношение. За 2 недели празднования ранние христиане приносили в жертву до 70 быков и сотни мелких животных.

Полностью христианская традиция связана с пальмовыми ветвями. Когда Спаситель въезжает в Иерусалим перед Пасхой, жители приветствуют его пальмовыми ветвями. На Суккот они благословляют ветвями друг друга. В христианстве этот символ означает победу жизни над смертью, пожелание благополучия, а если речь идет о святых, то принадлежность к Царствию Небесному.

Традиции и обряды

Суккот начинается 15 тишрея и длится 2 недели. Это переходящий праздник, который ежегодно приходится на разные даты. В 2022 году празднование состоится с 9 по 16 октября. В 2023-м – с 29 сентября по 6 октября. В 2024 году Суккок приходится на 16–23 октября.

Накануне евреи строят сукку – маленькую хижину. В современном Израиле это делают на балконе, на террасе, на заднем дворе собственного дома. В хижине еврею предписывается жить в течение 7 дней.

Сукка напоминает человеку, что его убежище и само существование – хрупкие вещи, несовершенные, временные. Человек может наслаждаться моментом или печалиться, но никто не знает, когда начнется дождь. Духовный смысл постройки состоит в том, чтобы подчеркнуть, что человека не защищают крыши и стены построенного дома. Истинную защиту дает только Бог. Поэтому в молитвах люди благодарят его за жизнь, защиту, урожай и другие блага. В шалаше уединяются, чтобы побыть наедине с собой, а также принимают гостей.

Правила создания сукки:

не слишком большая и не слишком маленькая;
с тремя стенами;
с крышей из пальмовых ветвей;
дает тень от солнца, но пропускает дождь;
не сплошная, сквозь крышу просвечивают ночные звезды.

На юге евреи спят, едят и молятся в сукках всю неделю. На севере эту традицию соблюдают не полностью из-за более прохладного ночного воздуха.

Вторая традиция связана с четырьмя ветвями:

оливковой;
миртовой;
пальмовой;
сосновой.

Они перечислены в Книге Левит (23:40) как ветви, из которых делается хижина. Начиная с I века н. э. евреи интерпретировали священную растительность иначе. Вместо сосны появляется цитрусовый плод. В новой интерпретации плод цитрона и пучок ветвей символизируют еврейский народ. Они разные, но каждый – важная часть общества. За пару тысяч лет эти символы приобрели разные толкования. Например, что это сердце, позвоночник, губы и глаза человека.

Ветви торжественно несли паломники, направлявшиеся на праздничную службу в храм. В каждый день праздника молящийся произносит благословение и машет ветвями во всех направлениях: восток, юг, запад, север, вверх и вниз. Это символизирует божественное благословение для всего сущего, что находится на востоке и юге, западе и севере, вверху и внизу. При этом произносят фразу, которая примерно переводится как «Благословенно Единство, которое освящает жизнь и вдохновляет нас взмахивать лулавом».

Паломники входили в храм, где зажигались факелы. Люди радовались и танцевали под праздничную музыку. По традиции, царь Израиля читал народу разделы Торы. В 70 году н. э. Иерусалимский храм был снова разрушен. Храмовые жертвы приносить стало негде, поэтому традиции празднования сосредоточились на сукке, четырех ветвях и молитвах.

В Суккот евреи читают Хошанот – стихи с просьбами о различных видах божьей милости. Читать нужно 2 раза в день в каждый день празднества. В последний день читают заключительную молитву – Великую Осанну.

В первый день Суккота в Израиле выходной. Предприятия закрыты. Школы остаются закрытыми всю неделю, магазины начинают работать на второй день, а предприятия – по правилам внутреннего распорядка.

Запреты

Строгий запрет действует на первый и седьмой (заключительный) дни празднования. В первый день нельзя работать. Во все дни праздника нельзя сквернословить, злиться, ругаться, желать зла людям. Кроме того, Суккот – это веселый праздник счастья. Нежелательно делать все, что мешает познать это счастье. Других запретов нет.

Сукка в Нью-Гэмпшире / Фото: Wikipedia.org

Праздничное меню

Традиционных блюд для суккота тоже нет, кроме креплаха. Так называют пельмени треугольной формы. Три угла означают трех патриархов – Исаака, Якова, Абрама. Тип начинки для пельменей зависит от типа праздника. На Суккот их готовят с мясной начинкой и подают в бульоне. В Пурим едят креплах с фруктовой начинкой, а в Шавуот – с сырной.

Остальные блюда хозяйка выбирает, учитывая, что речь идет о празднике урожая. На столе будут блюда из овощей и фруктов. Распространены кабачковые супы, сытные тушеные овощные блюда и запеканки. Главное требование к столу – выбирать то, что удобно есть на свежем воздухе в сукке.

Читайте такжеРош ха-Шана: традиции празднования и меню к торжеству

Фаршированные блюда – логичный символ богатства и изобилия. Поэтому умелые хозяйки фаршируют овощи. Подают мясо, завернутое в виноградные или капустные листья, перец, фаршированный мясом и зеленью. Необычный для России рецепт – тыква, фаршированная желудями.

Подают куриный суп и кугель – блюдо, напоминающее запеканку. Кугель готовят из лапши, заливают взбитым яйцом. Считается, что изначально кугель мог быть пресным хлебом из пшеничной муки и яиц, но позже видоизменился под влиянием кулинарных традиций других народов на еврейскую кухню.

Этрог (цитрон) после праздника хозяйки используют для приготовления мармелада или ликера, настоянного на этроге. Он считается полезным для здоровья.

Суккот – праздник не только евреев. Ряд христианских конфессий отмечают праздники Ветхого Завета, объясняя это тем, что Иисус их праздновал. Среди таких конфессий – секта субботников, существовавшая в России с XVIII века.

Источник

Праздник кущей когда празднуют

Когда отмечается Суккот в 2023 году

История праздника Суккот

Традиции и правила праздника

Популярные вопросы и ответы

Что обозначают четыре растения, которые используют в Суккот?

Можно ли использовать сукку, построенную в прошлом году?

Почему из сукки выходят в день праздника Шмини Ацерет?

Главная традиция праздника

Как строить сукку

Заповеди Суккота

Трапеза на Суккот

Оглавление

Что такое Суккот ^[↑]

Праздник Суккот в еврейском календаре ^[↑]

Каким должен быть шалаш? ^[↑]

«Ушпизин» — гости праздника Суккот ^[↑]

Четыре вида растений — «Арбаа миним» ^[↑]

Порядок молитв в праздник Суккот ^[↑]

Ошана ^[↑]

Чтение Торы ^[↑]

Холь-аМоэд ^[↑]

«Акель» — массовое чтение свитка Торы ^[↑]

Возлияние воды и «Симхат Бейт аШоэва» ^[↑]

Ошана-Раба ^[↑]

Хибут аарава ^[↑]

Суккот — еврейский праздник кущей и факты о нем: история, значение, обычаи

История возникновения праздника

Суть и значение Суккота

Традиции и обряды

Запреты

Праздничное меню

Когда отмечается Суккот в 2023 году

История праздника Суккот

Традиции и правила праздника

Популярные вопросы и ответы

Что обозначают четыре растения, которые используют в Суккот?

Можно ли использовать сукку, построенную в прошлом году?

Почему из сукки выходят в день праздника Шмини Ацерет?

Главная традиция праздника

Как строить сукку

Заповеди Суккота

Трапеза на Суккот

Оглавление

Что такое Суккот [↑]

Праздник Суккот в еврейском календаре [↑]

Каким должен быть шалаш? [↑]

«Ушпизин» — гости праздника Суккот [↑]

Четыре вида растений — «Арбаа миним» [↑]

Порядок молитв в праздник Суккот [↑]

Ошана [↑]

Чтение Торы [↑]

Холь-аМоэд [↑]

«Акель» — массовое чтение свитка Торы [↑]

Возлияние воды и «Симхат Бейт аШоэва» [↑]

Ошана-Раба [↑]

Хибут аарава [↑]

Суккот — еврейский праздник кущей и факты о нем: история, значение, обычаи

История возникновения праздника

Суть и значение Суккота

Традиции и обряды

Запреты

Праздничное меню

Что такое Суккот ^[↑]

Праздник Суккот в еврейском календаре ^[↑]

Каким должен быть шалаш? ^[↑]

«Ушпизин» — гости праздника Суккот ^[↑]

Четыре вида растений — «Арбаа миним» ^[↑]

Порядок молитв в праздник Суккот ^[↑]

Ошана ^[↑]

Чтение Торы ^[↑]

Холь-аМоэд ^[↑]

«Акель» — массовое чтение свитка Торы ^[↑]

Возлияние воды и «Симхат Бейт аШоэва» ^[↑]

Ошана-Раба ^[↑]

Хибут аарава ^[↑]