Праздник святого киприана

Святой Киприан был язычником, родом из Антиохии. Еще в раннем детстве он был отдан нечестивыми родителями в служение языческим богам. С семи до тридцати лет Киприан обучался в крупнейших центрах язычества — на горе Олимп, в городах Аргосе и Таврополе, в египетском городе Мемфисе и в Вавилоне. Постигнув премудрость языческой философии и чародейства, он был посвящен на Олимпе в жрецы. Вернувшись в Антиохию, Киприан стал почитаться язычниками как главный жрец, удивляя людей способностью управлять стихиями, насылать мор и язвы, вызывать мертвецов. Многие людские души сгубил великий жрец, обучая их чародейству и служению бесам.

В том же городе жила христианка — девица Иустина. Обратившись ко Христу от языческого заблуждения и приведя к истинной вере отца и мать, она посвятила себя Небесному Жениху и проводила время в посте и молитве, сохраняя девство. Когда юноша Аглаид предложил Иустине стать его супругой, то святая мученица ответила отказом. Аглаид обратился к Киприану и просил его с помощью чародейства склонить Иустину к замужеству. Но как ни старался Киприан, ничего не мог сделать, потому что святая мученица молитвой и постом сокрушала все козни диавола.

Заклинаниями насылал Киприан на святую деву бесов, разжигавших в ней плотскую страсть, но она изгоняла их силой Крестного знамения и горячей молитвой ко Господу. Даже один из бесовских князей и сам Киприан, силою волшебства принимавшие различные обличья, не могли искусить святой Иустины, огражденной твердой верой во Христа. Все чары исчезали, и разбегались бесы от одного вида и даже имени святой девы.

Разгневанный Киприан наслал мор и язвы на семью Иустины и весь город, но и тут был побежден ее молитвой. Душе его, развращенной властвованием над людьми и стихиями, открылась вся глубина ее падения и ничтожества тех, кому он служил. «Если ты боишься даже тени Креста и трепещешь Имени Христова, — сказал Киприан сатане, — то что ты будешь делать, когда сам Христос придет на тебя?». Диавол тут же набросился на отвергшего его жреца и стал бить и душить его.

Святой Киприан впервые испытал на себе силу Крестного знамения и Имени Христова, оградившись ими от нападения вражия. С глубоким покаянием пришел он к местному епископу Анфиму и отдал на сожжение все свои книги. А на другой день, придя в церковь, не хотел выходить из нее, пока не принял Святого Крещения.

Подвигом своей последующей праведной жизни святой Киприан утверждал великую силу горячей веры во Христа, искупившей всё его более чем тридцатилетнее служение сатане: через семь дней после Крещения он был поставлен во чтеца, на двадцатый день — в иподиакона, на тридцатый — в диакона, а через год рукоположен во пресвитера. В скором времени святой Киприан был возведен в сан епископа.

Священномученик обратил ко Христу столько язычников, что в его епархии некому было приносить жертвы идолам, и их капища были заброшены. Святая Иустина удалилась в монастырь и была избрана в игумении. Во время гонения на христиан при императоре Диоклетиане епископ Киприан и игумения Иустина были схвачены и привезены в Никомидию, где после лютых мучений усечены мечом в 304 году. Воин Феоктист, видя невинные страдания святых, объявил себя христианином и был казнен вместе с ними.

Зная о чудесном обращении ко Христу святого священномученика Киприана, бывшего служителем князя тьмы и верой разорвавшего его узы, христиане часто прибегают к молитвенной помощи святого в борьбе с нечистыми духами.

Факт 1. Киприан начал изучать волхвование с семилетнего возраста и посвятил этому более 20-ти лет

Киприан, знаменитый волхвователь и философ, происходил родом из Карфагена и жил в царствование Декия в Антиохии. Происходя от нечестивых родителей, он еще в детстве посвящен был ими для служения языческому богу Аполлону. Семи лет он был отдан чародеям для научения волхвованию и бесовской мудрости.

По достижении десятилетнего возраста он был послан родителями для приготовления к жреческому служению на гору Олимп, которую язычники называли жилищем богов; там было бесчисленное множество идолов, в коих обитали бесы. На этой горе Киприан постиг различные бесовские превращения, научился изменять свойства воздуха, наводить ветры, производить гром и дождь, возмущать морские волны, причинять вред садам, виноградникам и полям, насылать болезни и язвы на людей. Он видел там бесчисленные полчища бесов с князем тьмы во главе, которому одни предстояли, другие служили, иные восклицали, восхваляя своего князя, а иные были посылаемы в мир для совращения людей. Там видел он также в многих образах языческих богов и богинь, а равно различные призраки и привидения, вызыванию коих он учился в строгом сорокадневном посте; ел же он по захождении солнца, и то не хлеб и не какую-либо иную пищу, а дубовые желуди.

Когда ему минуло пятнадцать лет, он стал слушать уроки семи великих жрецов, от которых увидал многие бесовские тайны. Затем он пошел в город Аргос, где, послуживши некоторое время богине Гере, научился многим обольщениям у жреца ее. Пожил он и в Таврополе, служа Артемиде, а оттуда пошел в Лакедемон, где и научился разными волхвованиями и навождением вызывать мертвецов из могил и заставлять их говорить. Двадцати лет от роду Киприан пришел в Египет и в городе Мемфисе обучался еще большим чародействам и волшебствам. На тридцатом году он пошел к халдеям и, научившись там звездочетству, закончил свое ученье, после чего возвратился в Антиохию, будучи совершенным во всяком злодеянии.

Факт 2. Киприана полюбил и оказывал ему честь сам князь тьмы

Волхвователь, чародей и душегубец, Киприан стал великим другом и верным рабом адского князя, с коими беседовал лицом к лицу, удостоившись от него великой чести, как о том он сам открыто засвидетельствовал.

«Поверите мне, — говорил он, — что я видел самого князя тьмы, ибо я умилостивил его жертвами; я приветствовал его и говорил с ним и с старейшинами его; он полюбил меня, хвалил мой разум и пред всеми сказал: «Вот новый Замврий, всегда готовый к послушанию и достойный общения с нами!» И обещал он мне поставить меня князем, по исхождении моем из тела, а в течение земной жизни — во всем помогать мне; при сем он дал мне полк бесов в услужение. Когда же я уходил от него, он обратился ко мне со словами: «Мужайся, усердный Киприан, встань и сопровождай меня: пусть все старейшины бесовские удивляются тебе». Вследствие сего, и все его князья были внимательны ко мне, видя оказанную мне честь.

Внешний вид его был подобен цветку; голова его была увенчана венцом, сделанным (не в действительности, а призрачно) из золота и блестящих камней, вследствие чего и все пространство то освещалось, — а одежда его была изумительна. Когда же он обращался в ту или другую сторону, все место то содрогалось; множество злых духов различных степеней покорно стояли у престола его. Ему и я всего себя отдал тогда в услужение, повинуясь всякому его велению».

Так рассказывал о себе сам Киприан после своего обращения.

Факт 3. Киприан почитался в народе как главнейший жрец

Живя в Антиохии, Киприан много людей совратил ко всяким беззакониям, многих погубил отравами и чародейством, а юношей и девиц заклал в жертву бесам. Многих он научил своему гибельному волхвованию: одних — летать по воздуху, других — плавать в ладьях по облакам, а иных ходить по водам. Всеми язычниками он был почитаем и прославляем как главнейший жрец и мудрейший слуга их мерзких богов. Многие обращались к нему в своих нуждах, и он помогал им бесовской силой, которой был исполнен: одним содействовал он в любодеянии, другим во гневе, вражде, мщении, зависти.

Факт 4. Иустина и сама обратилась от язычества, и семью свою привела в христианство

Жила в то время там же, в Антиохии, некая девица по имени Иустина. Она происходила от языческих родителей: отцом ее был идольский жрец по имени Едесий, а мать ее звали Клеодонией. Однажды, сидя у окна в своем доме, девица сия, тогда уже пришедшая в совершенный возраст, случайно услышала слова спасения из уст проходившего мимо дьякона по имени Праилия. Иустина захотела лучше и совершеннее научиться вере у дьякона, но не осмелилась искать его, удерживаемая девической скромностью. Однако она тайно ходила в церковь Христову и, часто слушая слово Божие, при воздействии на ее сердце Святого Духа уверовала во Христа.

В скором времени она убедила в сем и свою мать, а затем привела к вере и своего престарелого отца. Когда же отец ее Едесий укрепился в Христовой вере, то епископ, видя его благочестие, поставил его пресвитером. После сего, пожив добродетельно и в страхе Божием год и шесть месяцев, Едесий во святой вере окончил свою жизнь.

Читайте также — Житие Сергия Радонежского в пересказе Бориса Зайцева

Факт 5. Чтобы погубить Иустину, враг распалил к ней страсть богатого юноши-язычника

Иустина доблестно подвизалась в соблюдении заповедей Господних и, возлюбив Жениха своего Христа, служила Ему прилежными молитвами, девством и целомудрием, постом и воздержанием великим.

Но враг, ненавистник человеческого рода, видя такую ее жизнь, позавидовал ее добродетелям и начал вредить ей, причиняя различные бедствия и скорби.

В то время жил в Антиохии некий юноша по имени Аглаид, сын богатых и знатных родителей. Он жил роскошно, отдаваясь суете мира сего. Однажды он увидел Иустину, когда она шла в церковь, и поразился ее красотой. Дьявол же внушил дурные намерения в его сердце. Распалившись вожделением, Аглаид всеми мерами стал стараться снискать расположение и любовь Иустины и, посредством обольщения, привести чистую агницу Христову к задуманной им скверне. Он наблюдал за всеми путями, по которым девица должна была идти, и, встречаясь с нею, говорил ей льстивые речи, восхваляя ее красоту и прославляя ее; показывая свою любовь к ней, он старался увлечь ее к любодеянию хитросплетенною сетью обольщений.

Девица же отворачивалась и избегала его, гнушаясь им и не желая даже слушать его льстивых и лукавых речей. Не охладевая в своем вожделении к ее красоте, юноша послал к ней с просьбою, чтобы она согласилась стать его женою. Она же отвечала ему: «Жених мой — Христос; Ему я служу и ради Него храню мою чистоту. Он и душу и тело мое охраняет от всякой скверны».

Слыша такой ответ целомудренной девицы, Аглаид, подстрекаемый дьяволом, еще более распалился страстью. Он решился похитить ее, но попытка его не удалась.

Не зная, что делать далее, он, с усилением в нем нечистой похоти, решился на новое злое дело: он пошел к великому волхву и чародею — Киприану, жрецу идольскому, и, поведав ему свою скорбь, просил у него помощи, обещая дать ему много золота и серебра. Выслушав Аглаида, Киприан утешал его, обещая исполнить его желание.

Взяв затем книги по своему тайному искусству, он призвал одного из нечестивых духов, в коем был уверен, что он скоро может распалить страстью к этому юноше сердце Иустины. Бес подал ему наполненный чем-то сосуд. Киприан призвал Аглаида и послал его окропить тайно из дьявольского сосуда дом Иустины. Когда это было сделано, блудный бес вошел туда с разженными стрелами плотской похоти, чтобы уязвить сердце девицы любодеянием, а плоть ее разжечь нечистою похотью.

Факт 6. Блудная страсть настигла Иустину, когда она ночью стала на молитву

Иустина имела обычай каждую ночь возносить молитвы к Господу. И вот когда она, по обычаю, вставши в третьем часу ночи, молилась Богу, то ощутила внезапно в своем теле волнение, бурю телесной похоти и пламя геенского огня. В таком волнении и внутренней борьбе она оставалась довольно продолжительное время: ей пришел на память юноша Аглаид, и у нее родились дурные мысли.

Девица удивлялась и сама себя стыдилась, ощущая, что кровь ее кипит как в котле; она теперь помышляла о том, чего всегда гнушалась как скверны. Но по благоразумию своему Иустина поняла, что это борьба возникла в ней от дьявола; тотчас же она обратилась к оружию крестного знамения, прибегла к Богу с теплой молитвою и из глубины сердца взывала к Христу, Жениху своему: «Господи Боже мой, Иисусе Христе! Вот враги мои восстали на меня, приготовили сеть для уловления меня и истощили мою душу. Но я вспомнила в ночи имя Твое и возвеселилась, и теперь, когда они теснят меня, я прибегаю к Тебе и надеюсь, что враг мой не восторжествует надо мной. Ибо Ты знаешь, Господи Боже мой, что я, Твоя раба, сохранила для Тебя чистоту тела моего и душу мою вручила Тебе. Сохрани же овцу Твою, добрый Пастырь, не предай на съедение зверю, ищущему поглотить меня; даруй мне победу на злое вожделение моей плоти».

Долго и усердно помолившись, святая дева посрамила врага. Побежденный ее молитвой, он бежал от нее со стыдом, и снова настало спокойствие в теле и сердце Иустины; пламя вожделения погасло, борьба прекратилась, кипящая кровь успокоилась. Иустина прославила Бога и воспела победную песнь. Бес же возвратился к Киприану с печальною вестью, что он ничего не достиг.

Читайте также — «Несвятые святые» архимандрита Тихона: рассказ автора о книге

Факт 7. Даже имени праведной Иустины бесы не выносили и бежали от него

Киприан призвал более злобного беса и послал его соблазнить Иустину. Тот пошел и сделал гораздо больше первого, напав на девицу с большею яростью. Но она вооружилась теплою молитвой и возложила на себя еще сильнейший подвиг: облеклась во власяницу и умерщвляла свою плоть воздержанием и постом, вкушая только хлеб с водою. Укротив таким образом страсти своей плоти, Иустина победила дьявола и прогнала его с позором.

Тот, подобно первому, ничего не успев, возвратился к Киприану.

Тогда Киприан призвал одного из князей бесовских, поведал ему о слабости посланных бесов, которые не могли победить одной девицы, и просил у него помощи. Обнадежив Киприана и обещав иными способами соблазнить девицу, князь бесовский принял вид женщины и вошел к Иустине. Иустина узнала хитрого обольстителя-дьявола и искуснее, нежели Ева, победила его. Она тотчас прибегла к защите Креста Господня и положила честное его знамение на своем лице, а сердце свое обратила ко Христу, Жениху своему. И дьявол тотчас исчез с еще большим позором, чем первые два беса.

В большом смущении возвратился к Киприану гордый князь бесовский. Киприан вознегодовал на дьявола за то, что он посрамил его, и, понося беса, сказал: «Такова-то ваша сила, что и слабая дева побеждает вас!»

Тогда дьявол, желая утешить Киприана, предпринял еще одну попытку: он принял образ Иустины и пошел к Аглаиду в той надежде, что, приняв его за настоящую Иустину, юноша удовлетворит свое желание, и, таким образом, ни его бесовская слабость не обнаружится, ни Киприан не будет посрамлен. И вот, когда бес вошел к Аглаиду в образе Иустины, тот в несказанной радости вскочил, подбежал к мнимой деве, обнял ее и стал лобызать, говоря: «Хорошо, что пришла ты ко мне, прекрасная Иустина!»

Но лишь только юноша произнес имя девы, как бес тотчас исчез, не будучи в состоянии вынести даже имени Иустины.

Факт 8. Почетные граждане города просили Иустину не печалить Киприана и выйти замуж за Аглаида

Киприан начал мстить за свой позор и наводил своим волхвованием разные бедствия на дом Иустины и на дом всех сродников ее, соседей и знакомых, как некогда дьявол на праведного Иова. Он убивал скот их, поражал рабов их язвами и таким образом ввергал их в чрезмерную печаль. Наконец, он поразил болезнью и Иустину, так что она лежала в постели, а мать ее плакала о ней. Иустина же утешала мать свою словами пророка Давида: «не умру, но жива буду и поведаю дела Господни» (Пс. 117, 17).

Не только на Иустину и ее сродников, но и на весь город, по Божию попущению, навел Киприан бедствия, вследствие своей неукротимой ярости и большого посрамления. Появились язвы на животных и различные болезни среди людей; и прошел, по бесовскому действию, слух, что великий жрец Киприан казнит город за сопротивление ему Иустины. Тогда почетнейшие граждане пришли к Иустине и с гневом побуждали ее, чтобы она не печалила более Киприана и выходила замуж за Аглаида, во избежание еще больших бедствий из-за нее для всего города. Она же всех успокаивала, говоря, что скоро все бедствия, причиняемые при помощи бесов Киприаном, прекратятся. Так и случилось. Когда святая Иустина помолилась усердно Богу, тотчас все бесовское наваждение прекратилось; все исцелились от язв и выздоровели от болезней. Когда совершилась такая перемена, люди прославляли Христа, а над Киприаном и его волшебною хитростью издевались, так что он от стыда не мог уже показаться среди людей и избегал встречаться даже с знакомыми.

Факт 9. Борясь с дьяволом, Киприан взмолился: «Боже Иустины, помоги мне!»

Убедившись, что силы крестного знамения и Христова Имени ничто не может победить, Киприан пришел в себя и сказал дьяволу: «О, губитель и обольститель всех, источник всякой нечистоты и скверны! Ныне я узнал твою немощь. Ибо если ты боишься даже тени креста и трепещешь Имени Христова, то что ты будешь делать, когда Сам Христос придет на тебя? Если ты не можешь победить осеняющих себя крестом, то кого ты исторгнешь из рук Христовых? Ныне я уразумел, какое ты ничтожество; ты не в силах даже отомстить! Послушавшись тебя, я, несчастный, прельстился и поверил твоей хитрости. Отступи от меня, проклятый, отступи, ибо мне следует умолять христиан, чтобы они помиловали меня. Следует мне обратиться к благочестивым людям, чтобы они избавили меня от гибели и позаботились о моем спасении. Отойди, отойди от меня, беззаконник, враг истины, противник и ненавистник всякого добра».

Услышав сие, дьявол бросился на Киприана, чтобы убить его, и, напав, начал бить и давить его. Не находя нигде защиты и не зная, как помочь себе и избавиться от лютых бесовских рук, Киприан, уже едва живой, вспомнил знамение святого креста, силою которого противилась Иустина всей бесовской силе, и воскликнул: «Боже Иустины, помоги мне!» Затем, подняв руку, перекрестился, и дьявол тотчас отскочил от него, как стрела, пущенная из лука. Собравшись с духом, Киприан стал смелее и, призывая имя Христово, осенял себя крестным знамением и упорно противился бесу, проклиная его и укоряя. Дьявол же, стоя вдали от него и не смея приблизиться, из боязни крестного знамения и Христова Имени, всячески угрожал Киприану, говоря: «Не избавит тебя Христос от рук моих!» Затем после долгих и яростных нападений на Киприана бес зарычал, как лев, и удалился.

Дальнейшие события в жизни святых Киприана и Иустины вкратце изложены в акафисте. Киприан попросил христианского епископа Анфиса крестить его, но тот, зная, что Киприан — великий и для всех страшный волхвователь, не поверил. Тогда Киприан посреди города сжег все свои чародейские книги, сильно каялся, пребывал в посте и молитве. Видя его усердие и преданность Христовой вере, епископ крестил его, затем поставил в чтеца, на двадцатый день поставил во иподиакона, на 30-й — в диакона, а через год рукоположил в иерея. Киприан изменил свою жизнь, с каждым днем увеличивал свои подвиги, постоянно оплакивая прежние злые деяния. Скоро был поставлен епископом. Святую Иустину девицу он поставил диаконисою, а затем ей поручил девичий монастырь, сделав ее игуменьей над другими девицами христианскими. Своим поведением и наставлением он обратил многих язычников и приобрел их для Церкви Христовой. Таким образом, идолослужение стало прекращаться в той стране, и слава Христова увеличивалась.

Факт 10. Перед своей мученической кончиной Киприан попросил, чтобы сначала казнили Иустину — опасался, как бы она не испугалась при виде его смерти и не отреклась от Христа

Видя строгую жизнь святого Киприана, заботы его о вере Христовой и о спасении душ человеческих, дьявол скрежетал на него зубами и побудил язычников оклеветать его пред правителем восточной страны в том, что он богов посрамил, многих людей отвратил от них, а Христа, враждебного богам их, прославляет. Правитель велел схватить Киприана и Иустину и посадить их в темницу. Мучитель велел повесить святого и строгать его тело, а святую Иустину бить по устам и очам. Во все время долгих мучений они непрестанно исповедовали Христа и с благодарением претерпевали все. Затем мучитель заключил их в темницу и пробовал ласковым увещанием вернуть их к идолопоклонству. Когда же он оказался не в силах убедить их, то повелел бросить их в котел; но кипящий котел не причинял им никакого вреда, и они, как бы в прохладном месте, прославляли Бога.

Видя сие, один идольский жрец по имени Афанасий сказал: «Во имя бога Асклипия я тоже брошусь в сей огонь и посрамлю тех волшебников». Но едва только огонь коснулся его, он тотчас умер.

Видя сие, мучитель испугался и, не желая более судить их, послал мучеников к правителю Клавдию в Никомидию, описав все случившееся с ним. Сей правитель осудил их на усечение мечом.

Когда они были приведены на место казни, то Киприан попросил себе несколько времени для молитвы ради того, чтобы прежде была казнена Иустина: он опасался, чтобы Иустина не испугалась при виде его смерти. Она же радостно склонила свою голову под меч и преставилась к Жениху своему, Христу.

Видя неповинную смерть сих мучеников, некто Феоктист, присутствовавший там, очень сожалел о них и, воспылав сердцем к Богу, припал к святому Киприану и, лобызая его, объявил себя христианином. Вместе с Киприаном и он тотчас был осужден на усечение. Так они предали свои души в руки Божии; тела же их лежали шесть дней непогребенными. Некоторые из бывших там странников тайно взяли их и отвезли в Рим, где и отдали одной добродетельной и святой женщине по имени Руфине, родственнице Клавдия кесаря. Она похоронила с честью тела святых Христовых мучеников: Киприана, Иустины и Феоктиста. При гробах же их происходили многие исцеления притекавших к ним с верою.

Подготовлено по житию, изложенному святителем Димитрием Ростовским.

• Преподобный Амвросий Оптинский: всех поражала его любовь к Богу и людям
• Кто такие святые?

From Wikipedia, the free encyclopedia

Saint Cyprian
Bishop of Carthage
See	Carthage
Appointed	248 or 249 AD
Term ended	14 September 258 AD
Predecessor	Donatus I
Successor	Carpophorus
Personal details
Born	c. 210[1] Carthage,[2] Roman Empire
Died	14 September 258 Carthage, Roman Empire
Sainthood
Feast day	16 September (Catholic Church, Western Orthodox, and Lutheran) 31 August (Eastern Orthodox) 13 or 15 September (Anglican) 14 September (historical Sarum Use)
Venerated in	Catholic Church Oriental Orthodox Churches Eastern Orthodox Church Lutheranism Anglicanism
Patronage	North Africa, Berbers[3][4]

Cyprian (; Latin: Thaschus Caecilius Cyprianus; c. 210 – 14 September 258 AD^[1]) was a bishop of Carthage and an early Christian writer of Berber descent, many of whose Latin works are extant. He is recognized as a saint in the Western and Eastern churches.

He was born around the beginning of the 3rd century in North Africa, perhaps at Carthage,^[5] where he received a classical education. Soon after converting to Christianity, he became a bishop in 249. A controversial figure during his lifetime, his strong pastoral skills, firm conduct during the Novatianist heresy and outbreak of the Plague of Cyprian (named after him due to his description of it), and eventual martyrdom at Carthage established his reputation and proved his sanctity in the eyes of the Church.

His skillful Latin rhetoric led to his being considered the pre-eminent Latin writer of Western Christianity until Jerome and Augustine.^[6]

Early[edit]

Cyprian was born into a rich pagan Berber (Roman African),^[5] Carthaginian family sometime during the early third century. His original name was Thascius; he took the additional name Caecilius in memory of the priest to whom he owed his conversion.^[7] Before his conversion, he was a leading member of a legal fraternity in Carthage, an orator, a «pleader in the courts», and a teacher of rhetoric.^[8] After a «dissipated youth», Cyprian was baptized when he was thirty-five years old,^[2] c. 245 AD. After his baptism, he gave away a portion of his wealth to the poor of Carthage, as befitted a man of his status.

In the early days of his conversion, he wrote an Epistola ad Donatum de gratia Dei and the Testimoniorum Libri III that adhere closely to the models of Tertullian, who influenced his style and thinking. Cyprian described his own conversion and baptism in the following words:

When I was still lying in darkness and gloomy night, I used to regard it as extremely difficult and demanding to do what God’s mercy was suggesting to me… I myself was held in bonds by the innumerable errors of my previous life, from which I did not believe I could possibly be delivered, so I was disposed to acquiesce in my clinging vices and to indulge my sins… But after that, with the help of the water of new birth, the stain of my former life was washed away, and a light from above, serene and pure, was infused into my reconciled heart… a second birth restored me to a new man. Then, in a wondrous manner, every doubt began to fade… I clearly understood that what had first lived within me, enslaved by the vices of the flesh, was earthly and that what, instead, the Holy Spirit had wrought within me was divine and heavenly.^[9]

Contested election as bishop of Carthage[edit]

Not long after his baptism he was ordained a deacon and soon afterwards a priest. Sometime between July 248 and April 249, he was elected bishop of Carthage, a popular choice among the poor who remembered his patronage as demonstrating good equestrian style. However, his rapid rise did not meet with the approval of senior members of the clergy in Carthage,^[10] an opposition that did not disappear during his episcopate.

Not long afterward, the entire community was put to an unwanted test. Christians in North Africa had not suffered persecution for many years; the Church was assured and lax. In early 250, the Decian persecution began.^[11] Emperor Decius issued an edict, the text of which is lost, ordering sacrifices to the gods to be made throughout the Empire.^[12] Jews were specifically exempted from that requirement.^[13] Cyprian chose to go into hiding, rather than face potential execution. While some clergy saw that decision as a sign of cowardice, Cyprian defended himself by saying that he had fled in order not to leave the faithful without a shepherd during the persecution and that his decision to continue to lead them, although from a distance, was in accordance with divine will. Moreover, he pointed to the actions of the Apostles and Jesus himself: «And therefore the Lord commanded us in the persecution to depart and to flee; and both taught that this should be done, and Himself did it. For as the crown is given by the condescension of God, and cannot be received unless the hour comes for accepting it, whoever abiding in Christ departs for a while does not deny his faith, but waits for the time…».^[14]

Controversy over the lapsed[edit]

The persecution was especially severe at Carthage, according to Church sources. Many Christians fell away and were thereafter referred to as «Lapsi» (fallen).^[11] The majority had obtained signed statements (libelli) certifying that they had sacrificed to the Roman gods to avoid persecution or confiscation of property. In some cases Christians had actually sacrificed, whether under torture or otherwise. Cyprian found those libellatici especially cowardly and demanded that they and the rest of the lapsi undergo public penance before being readmitted to the Church.

However, in Cyprian’s absence, some priests disregarded his wishes by readmitting the lapsed to communion with little or no public penance. Some of the lapsi presented a second libellus purported to bear the signature of some martyr or confessor who, it was held, had the spiritual prestige to reaffirm individual Christians. That system was not limited to Carthage, but on a wider front by its charismatic nature, it clearly constituted a challenge to institutional authority in the Church, in particular to that of the bishop. Hundreds or even thousands of lapsi were readmitted that way against the express wishes of Cyprian and the majority of the Carthaginian clergy, who insisted upon earnest repentance.^[6]

A schism then broke out in Carthage, as the laxist party, led largely by the priests who had opposed Cyprian’s election, attempted to block measures taken by him during his period of absence. After fourteen months, Cyprian returned to the diocese and in letters addressed to the other North African bishops defended having left his post. After issuing a tract, «De lapsis» (On the Fallen), he convoked a council of North African bishops at Carthage to consider the treatment of the lapsed, and the apparent schism of Felicissimus (251). Cyprian took a middle course between the followers of Novatus of Carthage, who were in favour of welcoming back all with little or no penance, and Novatian of Rome, who would not allow any of those who had lapsed to be reconciled.^[15] The council in the main sided with Cyprian and condemned Felicissimus though no acts of that council survive.

The schism continued as the laxists elected a certain Fortunatus as bishop in opposition to Cyprian. At the same time, the rigorist party in Rome, who refused reconciliation to any of the lapsed, elected Novatian as bishop of Rome in opposition to Pope Cornelius. The Novatianists also secured the election of a certain Maximus as a rival bishop of their own at Carthage. Cyprian now found himself wedged between laxists and rigorists, but the polarisation highlighted the firm but moderate position adopted by Cyprian and strengthened his influence by wearing down the numbers of his opponents. Moreover, his dedication during the time of a great plague and famine gained him still further popular support.^[15]

Cyprian comforted his brethren by writing his De mortalitate and in his De eleemosynis exhorted them to active charity towards the poor and set a personal example. He defended Christianity and the Christians in the apologia Ad Demetrianum, directed against a certain Demetrius, and countered pagan claims that Christians were the cause of the public calamities.

Persecution under Valerian[edit]

In late 256, a new persecution of the Christians broke out under Emperor Valerian, and Pope Sixtus II was executed in Rome.^[6]

In Africa, Cyprian prepared his people for the expected edict of persecution by his De exhortatione martyrii and set an example when he was brought before the Roman proconsul Aspasius Paternus (30 August 257).^[6] He refused to sacrifice to the pagan deities and firmly professed Christ.

The proconsul banished him to Curubis, now Korba, where, to the best of his ability, he comforted his flock and his banished clergy. In a vision, he believed he saw his approaching fate. When a year had passed, he was recalled and kept practically a prisoner in his own villa in expectation of severe measures after a new and more stringent imperial edict arrived, which Christian writers subsequently claimed demanded the execution of all Christian clerics.^[6]

On 13 September 258, Cyprian was imprisoned on the orders of the new proconsul, Galerius Maximus. The public examination of Cyprian by Galerius Maximus, on 14 September 258, has been preserved:^[12]

Galerius Maximus: «Are you Thascius Cyprianus?»

Cyprian: «I am.»

Galerius: «The most sacred Emperors have commanded you to conform to the Roman rites.»

Cyprian: «I refuse.»

Galerius: «Take heed for yourself.»

Cyprian: «Do as you are bid; in so clear a case I may not take heed.»

Galerius, after briefly conferring with his judicial council, with much reluctance pronounced the following sentence: «You have long lived an irreligious life, and have drawn together a number of men bound by an unlawful association, and professed yourself an open enemy to the gods and the religion of Rome; and the pious, most sacred and august Emperors … have endeavoured in vain to bring you back to conformity with their religious observances; whereas therefore you have been apprehended as principal and ringleader in these infamous crimes, you shall be made an example to those whom you have wickedly associated with you; the authority of law shall be ratified in your blood.» He then read the sentence of the court from a written tablet: «It is the sentence of this court that Thascius Cyprianus be executed with the sword.»

Cyprian: «Thanks be to God.”

The execution was carried out at once in an open place near the city. A vast multitude followed Cyprian on his last journey. He removed his garments without assistance, knelt down, and prayed. After he blindfolded himself, he was beheaded by the sword. The body was interred by Christians near the place of execution.^[6]

Cyprian’s martyrdom was followed by the martyrdom of eight of his disciples in Carthage.^[16]

Writings[edit]

For writings falsely attributed to Cyprian, see Pseudo-Cyprian.

Cyprian’s works were edited in volumes 3 and 4 of the Patrologia Latina. He was not a speculative theologian, his writings being always related to his pastoral ministry.^[17] The first major work was a monologue spoken to a friend called Ad Donatum, detailing his own conversion, the corruption of Roman government and the gladiatorial spectacles, and pointing to prayer as «the only refuge of the Christian».^[6] Another early written work was the Testimonia ad Quirinum. During his exile from Carthage Cyprian wrote his most famous treatise, De Ecclesiae Catholicae Unitate (On the Unity of the Catholic Church) and on returning to his see, he issued De Lapsis (On the Fallen). Another important work is his Treatise on the Lord’s Prayer. Doubtless only part of his written output has survived, and this must apply especially to his correspondence, of which some sixty letters are extant, in addition to some of the letters he received.

Cyprian of Carthage is often confused with Cyprian of Antioch, reputedly a magician before his conversion. A number of grimoires, such as Libellus Magicus, are thus mistakenly attributed to Cyprian of Carthage.

Biography[edit]

Pontius the Deacon wrote a biography of Cyprian titled The Life and Passion of St. Cyprian, which details the saint’s early life, his conversion, notable acts, and martyrdom under Valerian.

Theology[edit]

Sacraments[edit]

Cyprian believed in infant baptism and infant communion.^[18] Cyprian however spoke against the efficiency of baptism done by heretics and insisted on their rebaptism, and he believed that the Eucharist cannot be properly consecrated outside the church.^[19][20]

Cyprian was one of the earliest of the Church Fathers to enunciate clearly and unambiguously the doctrine of baptismal regeneration («the idea that salvation happens at and by water baptism duly administered»): «While he attributed all the saving energy to the grace of God, he considered the ‘laver of saving water’ the instrument of God that makes a person ‘born again,’ receiving a new life and putting off what he had previously been. The ‘water of new birth’ animated him to new life by the Spirit of holiness working through it.»^[21]

Church[edit]

Cyprian believed that the lapsed can be re-admitted to the Church after penance and he opposed the Novatians.^[22][23]

Cyprian believed that every bishop occupies Peter’s throne, but the see of Peter (Rome) is the direct heir of Peter.^[24] Cyprian believed that all the apostles were equal and that all the bishops followed the Apostles in succession.^[25]

Other[edit]

Cyprian was amillenial.^[26] Augustine argued that Cyprian taught the gift of perseverance.^[27] Cyprian argued that each days of Genesis consisted of 1000 years.^[28]

Veneration[edit]

Churches were erected over his tomb and over the place of his death. In later centuries, however, these churches were destroyed by the Vandals. The graves of such saints as Cyprian and Martin of Tours came to be regarded as «contact points between Heaven and Earth», and they became the centres of new, redefined, Christian urban communities.^[29] A surviving homily from Augustine on Cyprian’s feast day indicates that his following was fairly widespread throughout Africa by the fourth century.

Charlemagne is said to have had the bones transferred to France; and Lyons, Arles, Venice, Compiègne, and Roenay in Flanders all have claimed to possess part of the martyr’s relics.

The Catholic Church celebrates his feastday together with that of his good friend Pope St. Cornelius on 16 September,^[8] and in the Catholic Middle Ages the Sarum use observed it on the day of his death, 14 September. The Eastern Orthodox Church commemorates him on 31 August.^[30] Lutherans now commemorate him on 16 September, while Anglicans celebrate his feast usually either on 13 September (e.g. the Anglican Church of Australia) or 15 September (the present-day Church of England remember him with a Lesser Festival.

References[edit]

Sources[edit]

English Translations of Works by St. Cyprian[edit]

• St. Cyprian. The lapsed. The unity of the Catholic Church, translated and annotated by Maurice Bévenot, SJ), 1957 (Ancient Christian Writers, 25) ISBN 9780809102600
• The Letters of St. Cyprian of Carthage, translated and annotated by G.W. Clarke [de]), 4 vols., 1984-89 (Ancient Christian Writers, 43-44, 46-47) ISBN 9780809103416, 9780809103423, 9780809103690, 9780809103706
• Brent, Allen, editor and translator, «St Cyprian of Carthage: Selected Treatises,» St. Vladimir’s Seminary Press, 2007, ISBN 0-88141-312-7
• Brent, Allen, editor and translator, «St Cyprian of Carthage: Selected Letters,» St. Vladimir’s Seminary Press, 2007, ISBN 0-88141-313-5
• Butler, Alban (1866), The Lives of the Fathers, Martyrs, and Other Principal Saints, vol. 2, James Duffy, retrieved 23 August 2021
• Campbell, Phillip, editor, «The Complete works of Saint Cyprian» Evolution Publishing, 2013, ISBN 1-935228-11-0
• Christian Classics Ethereal Library: Cyprian texts

Others[edit]

• Daniel, Robin, «This Holy Seed: Faith, Hope and Love in the Early Churches of North Africa», (Chester, Tamarisk Publications, 2010: from www.opaltrust.org) ISBN 0-9538565-3-4
• Olson, Roger E. (1999). The Story of Christian Theology: Twenty Centuries of Tradition Reform. InterVarsity Press. ISBN 978-0-8308-1505-0.
• J.M. Tebes, «Cyprian of Carthage: Christianity and Social World in the 3rd. century», Cuadernos de Teología 19, (2000) (in Spanish)
• Benedict XVI (2008). The Fathers. Our Sunday Visitor.

External links[edit]

• Pontius the Deacon (Pontius Diaconis), «The Life and Passion of Cyprian, Bishop and Martyr»
• «The Plague of AD 251»
• Works by Cyprian at the IntraText Digital Library, with concordance and frequency lists
• Acta proconsularia S. Cypriani
• Multilanguage Opera Omnia
• Pope, Charles. «The Life of Saint Cyprian of Carthage»
• Works by Cyprian at LibriVox (public domain audiobooks)
• https://www.patheos.com/blogs/nightowlmeditations/2019/04/saints-and-witchcraft-the-patron-saints-of-witches/

From Wikipedia, the free encyclopedia

Saint Cyprian
Bishop of Carthage
See	Carthage
Appointed	248 or 249 AD
Term ended	14 September 258 AD
Predecessor	Donatus I
Successor	Carpophorus
Personal details
Born	c. 210[1] Carthage,[2] Roman Empire
Died	14 September 258 Carthage, Roman Empire
Sainthood
Feast day	16 September (Catholic Church, Western Orthodox, and Lutheran) 31 August (Eastern Orthodox) 13 or 15 September (Anglican) 14 September (historical Sarum Use)
Venerated in	Catholic Church Oriental Orthodox Churches Eastern Orthodox Church Lutheranism Anglicanism
Patronage	North Africa, Berbers[3][4]

Cyprian (; Latin: Thaschus Caecilius Cyprianus; c. 210 – 14 September 258 AD^[1]) was a bishop of Carthage and an early Christian writer of Berber descent, many of whose Latin works are extant. He is recognized as a saint in the Western and Eastern churches.

He was born around the beginning of the 3rd century in North Africa, perhaps at Carthage,^[5] where he received a classical education. Soon after converting to Christianity, he became a bishop in 249. A controversial figure during his lifetime, his strong pastoral skills, firm conduct during the Novatianist heresy and outbreak of the Plague of Cyprian (named after him due to his description of it), and eventual martyrdom at Carthage established his reputation and proved his sanctity in the eyes of the Church.

His skillful Latin rhetoric led to his being considered the pre-eminent Latin writer of Western Christianity until Jerome and Augustine.^[6]

Early[edit]

Cyprian was born into a rich pagan Berber (Roman African),^[5] Carthaginian family sometime during the early third century. His original name was Thascius; he took the additional name Caecilius in memory of the priest to whom he owed his conversion.^[7] Before his conversion, he was a leading member of a legal fraternity in Carthage, an orator, a «pleader in the courts», and a teacher of rhetoric.^[8] After a «dissipated youth», Cyprian was baptized when he was thirty-five years old,^[2] c. 245 AD. After his baptism, he gave away a portion of his wealth to the poor of Carthage, as befitted a man of his status.

In the early days of his conversion, he wrote an Epistola ad Donatum de gratia Dei and the Testimoniorum Libri III that adhere closely to the models of Tertullian, who influenced his style and thinking. Cyprian described his own conversion and baptism in the following words:

When I was still lying in darkness and gloomy night, I used to regard it as extremely difficult and demanding to do what God’s mercy was suggesting to me… I myself was held in bonds by the innumerable errors of my previous life, from which I did not believe I could possibly be delivered, so I was disposed to acquiesce in my clinging vices and to indulge my sins… But after that, with the help of the water of new birth, the stain of my former life was washed away, and a light from above, serene and pure, was infused into my reconciled heart… a second birth restored me to a new man. Then, in a wondrous manner, every doubt began to fade… I clearly understood that what had first lived within me, enslaved by the vices of the flesh, was earthly and that what, instead, the Holy Spirit had wrought within me was divine and heavenly.^[9]

Contested election as bishop of Carthage[edit]

Not long after his baptism he was ordained a deacon and soon afterwards a priest. Sometime between July 248 and April 249, he was elected bishop of Carthage, a popular choice among the poor who remembered his patronage as demonstrating good equestrian style. However, his rapid rise did not meet with the approval of senior members of the clergy in Carthage,^[10] an opposition that did not disappear during his episcopate.

Not long afterward, the entire community was put to an unwanted test. Christians in North Africa had not suffered persecution for many years; the Church was assured and lax. In early 250, the Decian persecution began.^[11] Emperor Decius issued an edict, the text of which is lost, ordering sacrifices to the gods to be made throughout the Empire.^[12] Jews were specifically exempted from that requirement.^[13] Cyprian chose to go into hiding, rather than face potential execution. While some clergy saw that decision as a sign of cowardice, Cyprian defended himself by saying that he had fled in order not to leave the faithful without a shepherd during the persecution and that his decision to continue to lead them, although from a distance, was in accordance with divine will. Moreover, he pointed to the actions of the Apostles and Jesus himself: «And therefore the Lord commanded us in the persecution to depart and to flee; and both taught that this should be done, and Himself did it. For as the crown is given by the condescension of God, and cannot be received unless the hour comes for accepting it, whoever abiding in Christ departs for a while does not deny his faith, but waits for the time…».^[14]

Controversy over the lapsed[edit]

The persecution was especially severe at Carthage, according to Church sources. Many Christians fell away and were thereafter referred to as «Lapsi» (fallen).^[11] The majority had obtained signed statements (libelli) certifying that they had sacrificed to the Roman gods to avoid persecution or confiscation of property. In some cases Christians had actually sacrificed, whether under torture or otherwise. Cyprian found those libellatici especially cowardly and demanded that they and the rest of the lapsi undergo public penance before being readmitted to the Church.

However, in Cyprian’s absence, some priests disregarded his wishes by readmitting the lapsed to communion with little or no public penance. Some of the lapsi presented a second libellus purported to bear the signature of some martyr or confessor who, it was held, had the spiritual prestige to reaffirm individual Christians. That system was not limited to Carthage, but on a wider front by its charismatic nature, it clearly constituted a challenge to institutional authority in the Church, in particular to that of the bishop. Hundreds or even thousands of lapsi were readmitted that way against the express wishes of Cyprian and the majority of the Carthaginian clergy, who insisted upon earnest repentance.^[6]

A schism then broke out in Carthage, as the laxist party, led largely by the priests who had opposed Cyprian’s election, attempted to block measures taken by him during his period of absence. After fourteen months, Cyprian returned to the diocese and in letters addressed to the other North African bishops defended having left his post. After issuing a tract, «De lapsis» (On the Fallen), he convoked a council of North African bishops at Carthage to consider the treatment of the lapsed, and the apparent schism of Felicissimus (251). Cyprian took a middle course between the followers of Novatus of Carthage, who were in favour of welcoming back all with little or no penance, and Novatian of Rome, who would not allow any of those who had lapsed to be reconciled.^[15] The council in the main sided with Cyprian and condemned Felicissimus though no acts of that council survive.

The schism continued as the laxists elected a certain Fortunatus as bishop in opposition to Cyprian. At the same time, the rigorist party in Rome, who refused reconciliation to any of the lapsed, elected Novatian as bishop of Rome in opposition to Pope Cornelius. The Novatianists also secured the election of a certain Maximus as a rival bishop of their own at Carthage. Cyprian now found himself wedged between laxists and rigorists, but the polarisation highlighted the firm but moderate position adopted by Cyprian and strengthened his influence by wearing down the numbers of his opponents. Moreover, his dedication during the time of a great plague and famine gained him still further popular support.^[15]

Cyprian comforted his brethren by writing his De mortalitate and in his De eleemosynis exhorted them to active charity towards the poor and set a personal example. He defended Christianity and the Christians in the apologia Ad Demetrianum, directed against a certain Demetrius, and countered pagan claims that Christians were the cause of the public calamities.

Persecution under Valerian[edit]

In late 256, a new persecution of the Christians broke out under Emperor Valerian, and Pope Sixtus II was executed in Rome.^[6]

In Africa, Cyprian prepared his people for the expected edict of persecution by his De exhortatione martyrii and set an example when he was brought before the Roman proconsul Aspasius Paternus (30 August 257).^[6] He refused to sacrifice to the pagan deities and firmly professed Christ.

The proconsul banished him to Curubis, now Korba, where, to the best of his ability, he comforted his flock and his banished clergy. In a vision, he believed he saw his approaching fate. When a year had passed, he was recalled and kept practically a prisoner in his own villa in expectation of severe measures after a new and more stringent imperial edict arrived, which Christian writers subsequently claimed demanded the execution of all Christian clerics.^[6]

On 13 September 258, Cyprian was imprisoned on the orders of the new proconsul, Galerius Maximus. The public examination of Cyprian by Galerius Maximus, on 14 September 258, has been preserved:^[12]

Galerius Maximus: «Are you Thascius Cyprianus?»

Cyprian: «I am.»

Galerius: «The most sacred Emperors have commanded you to conform to the Roman rites.»

Cyprian: «I refuse.»

Galerius: «Take heed for yourself.»

Cyprian: «Do as you are bid; in so clear a case I may not take heed.»

Galerius, after briefly conferring with his judicial council, with much reluctance pronounced the following sentence: «You have long lived an irreligious life, and have drawn together a number of men bound by an unlawful association, and professed yourself an open enemy to the gods and the religion of Rome; and the pious, most sacred and august Emperors … have endeavoured in vain to bring you back to conformity with their religious observances; whereas therefore you have been apprehended as principal and ringleader in these infamous crimes, you shall be made an example to those whom you have wickedly associated with you; the authority of law shall be ratified in your blood.» He then read the sentence of the court from a written tablet: «It is the sentence of this court that Thascius Cyprianus be executed with the sword.»

Cyprian: «Thanks be to God.”

The execution was carried out at once in an open place near the city. A vast multitude followed Cyprian on his last journey. He removed his garments without assistance, knelt down, and prayed. After he blindfolded himself, he was beheaded by the sword. The body was interred by Christians near the place of execution.^[6]

Cyprian’s martyrdom was followed by the martyrdom of eight of his disciples in Carthage.^[16]

Writings[edit]

For writings falsely attributed to Cyprian, see Pseudo-Cyprian.

Cyprian’s works were edited in volumes 3 and 4 of the Patrologia Latina. He was not a speculative theologian, his writings being always related to his pastoral ministry.^[17] The first major work was a monologue spoken to a friend called Ad Donatum, detailing his own conversion, the corruption of Roman government and the gladiatorial spectacles, and pointing to prayer as «the only refuge of the Christian».^[6] Another early written work was the Testimonia ad Quirinum. During his exile from Carthage Cyprian wrote his most famous treatise, De Ecclesiae Catholicae Unitate (On the Unity of the Catholic Church) and on returning to his see, he issued De Lapsis (On the Fallen). Another important work is his Treatise on the Lord’s Prayer. Doubtless only part of his written output has survived, and this must apply especially to his correspondence, of which some sixty letters are extant, in addition to some of the letters he received.

Cyprian of Carthage is often confused with Cyprian of Antioch, reputedly a magician before his conversion. A number of grimoires, such as Libellus Magicus, are thus mistakenly attributed to Cyprian of Carthage.

Biography[edit]

Pontius the Deacon wrote a biography of Cyprian titled The Life and Passion of St. Cyprian, which details the saint’s early life, his conversion, notable acts, and martyrdom under Valerian.

Theology[edit]

Sacraments[edit]

Cyprian believed in infant baptism and infant communion.^[18] Cyprian however spoke against the efficiency of baptism done by heretics and insisted on their rebaptism, and he believed that the Eucharist cannot be properly consecrated outside the church.^[19][20]

Cyprian was one of the earliest of the Church Fathers to enunciate clearly and unambiguously the doctrine of baptismal regeneration («the idea that salvation happens at and by water baptism duly administered»): «While he attributed all the saving energy to the grace of God, he considered the ‘laver of saving water’ the instrument of God that makes a person ‘born again,’ receiving a new life and putting off what he had previously been. The ‘water of new birth’ animated him to new life by the Spirit of holiness working through it.»^[21]

Church[edit]

Cyprian believed that the lapsed can be re-admitted to the Church after penance and he opposed the Novatians.^[22][23]

Cyprian believed that every bishop occupies Peter’s throne, but the see of Peter (Rome) is the direct heir of Peter.^[24] Cyprian believed that all the apostles were equal and that all the bishops followed the Apostles in succession.^[25]

Other[edit]

Cyprian was amillenial.^[26] Augustine argued that Cyprian taught the gift of perseverance.^[27] Cyprian argued that each days of Genesis consisted of 1000 years.^[28]

Veneration[edit]

Churches were erected over his tomb and over the place of his death. In later centuries, however, these churches were destroyed by the Vandals. The graves of such saints as Cyprian and Martin of Tours came to be regarded as «contact points between Heaven and Earth», and they became the centres of new, redefined, Christian urban communities.^[29] A surviving homily from Augustine on Cyprian’s feast day indicates that his following was fairly widespread throughout Africa by the fourth century.

Charlemagne is said to have had the bones transferred to France; and Lyons, Arles, Venice, Compiègne, and Roenay in Flanders all have claimed to possess part of the martyr’s relics.

The Catholic Church celebrates his feastday together with that of his good friend Pope St. Cornelius on 16 September,^[8] and in the Catholic Middle Ages the Sarum use observed it on the day of his death, 14 September. The Eastern Orthodox Church commemorates him on 31 August.^[30] Lutherans now commemorate him on 16 September, while Anglicans celebrate his feast usually either on 13 September (e.g. the Anglican Church of Australia) or 15 September (the present-day Church of England remember him with a Lesser Festival.

References[edit]

Sources[edit]

English Translations of Works by St. Cyprian[edit]

• St. Cyprian. The lapsed. The unity of the Catholic Church, translated and annotated by Maurice Bévenot, SJ), 1957 (Ancient Christian Writers, 25) ISBN 9780809102600
• The Letters of St. Cyprian of Carthage, translated and annotated by G.W. Clarke [de]), 4 vols., 1984-89 (Ancient Christian Writers, 43-44, 46-47) ISBN 9780809103416, 9780809103423, 9780809103690, 9780809103706
• Brent, Allen, editor and translator, «St Cyprian of Carthage: Selected Treatises,» St. Vladimir’s Seminary Press, 2007, ISBN 0-88141-312-7
• Brent, Allen, editor and translator, «St Cyprian of Carthage: Selected Letters,» St. Vladimir’s Seminary Press, 2007, ISBN 0-88141-313-5
• Butler, Alban (1866), The Lives of the Fathers, Martyrs, and Other Principal Saints, vol. 2, James Duffy, retrieved 23 August 2021
• Campbell, Phillip, editor, «The Complete works of Saint Cyprian» Evolution Publishing, 2013, ISBN 1-935228-11-0
• Christian Classics Ethereal Library: Cyprian texts

Others[edit]

• Daniel, Robin, «This Holy Seed: Faith, Hope and Love in the Early Churches of North Africa», (Chester, Tamarisk Publications, 2010: from www.opaltrust.org) ISBN 0-9538565-3-4
• Olson, Roger E. (1999). The Story of Christian Theology: Twenty Centuries of Tradition Reform. InterVarsity Press. ISBN 978-0-8308-1505-0.
• J.M. Tebes, «Cyprian of Carthage: Christianity and Social World in the 3rd. century», Cuadernos de Teología 19, (2000) (in Spanish)
• Benedict XVI (2008). The Fathers. Our Sunday Visitor.

External links[edit]

• Pontius the Deacon (Pontius Diaconis), «The Life and Passion of Cyprian, Bishop and Martyr»
• «The Plague of AD 251»
• Works by Cyprian at the IntraText Digital Library, with concordance and frequency lists
• Acta proconsularia S. Cypriani
• Multilanguage Opera Omnia
• Pope, Charles. «The Life of Saint Cyprian of Carthage»
• Works by Cyprian at LibriVox (public domain audiobooks)
• https://www.patheos.com/blogs/nightowlmeditations/2019/04/saints-and-witchcraft-the-patron-saints-of-witches/