Праздник жареного гуся

Гусь может стать хитом вашего праздничного новогоднего стола. И, хотя готовить его придется не один час, он того стоит! Нежное сочное мясо порадует вас и ваших гостей. Как замариновать и приготовить гуся, вам расскажут рецепты блюд из гуся на Новый Год 2023. Обычно гуся маринуют накануне, иногда вымачивают. Есть и некоторые хитрости в том, как приготовить гуся на Новый Год 2023. Известно, что гусь любит сладкие; добавки — гвоздику, апельсины, мед, корицу. Отличным мясо получается, если натереть его так называемыми пятью специями. Запекать в духовке гуся надо несколько часов, в зависимости от размера. Узнайте из нашей рубрики, что можно приготовить из гуся на Новый Год, помимо основного горячего блюда. Можно заключить, что приготовление гуся к Новому Году — дело не хлопотное, хоть и не быстрое. Удачи в приготовлении и счастливого Нового года!

Нравятся мне праздники, связанные с какими то вкусными ассоциациями. Например День жареного фазана (http://stevekyiv.livejournal.com/71457.html).
11 ноября — День святого Мартина (St. Martin’s Day), праздник в католической церки почитаемый настолько, что в некоторых странах он даже выходной. Во Франции Мартин считается одним из пяти святых покровителей страны. Но этот праздник тоже ассоциируется с жареной птицей, правда не фазаном — гусем. Традиционно в честь святого Мартина едят жареного гуся, пьют молодое вино, раздают маленькие подарки, совершают пожертвования и готовятся к посту перед Рождеством.

11 ноября Католическая церковь чтит память МАРТИНА ТУРСКОГО (335 или 316—397), христианского монаха-отшельника, экзорциста и проповедника, епископа г. Тура; святого покровитель Франции. Он был учеником Илария Пиктавийского. Возле его келий возникли древнейшие монастыри в Галлии — Лигюже (близ Пуатье) и Мармутье (на Луаре). Биография Мартина Турского написана его учеником Сульпицием Севером. Память в Православной церкви — 25 (12) октября. Один из наиболее почитаемых самими кельтами святых чтится и Русской Православной Церковью — это святитель Мартин Турский. Сыгравший большую роль в формировании типа кельтской святости, этот святой не был кельтом по происхождению. Святитель Мартин родился в начале IV в. в Паннонии, Римской провинции, располагавшейся между современными Венгрией, Югославией и Австрией. С ранней юности он мечтал о монашестве, но отец настоял на его военной карьере. Именно тогда святой и попал в Галлию, где нес свою службу в качестве офицера. Когда представилась возможность оставить армию, Мартин удалился в пустыню вблизи Пуатье, где вскоре вокруг него возник небольшой монастырь. Мартину были присущи редкостная доброта и заботливость. В сочетании с мужественным и величавым обликом бывшего военного это особенно располагало к нему людей. Мартин постоянно заботился о больных, нищих, голодных, получив за это прозвание Милостивого. Еще будучи военачальником, однажды зимой он разорвал свой плащ и отдал его половину совершенно раздетому человеку. Есть легенда, что он мечом отрубил кусок своей красной накидки. Теплый офицерский плащ спас несчастного от гибели.Ночью приснился Мартину Иисус, облаченный в половину плаща, благодаривший воина за доброе дело. Вдохновленный сном, Мартин оставил военную службу, принял крещение и удалился в монастырь в Пуатье.

Святитель Мартин почил о Господе во время молитвы в Канде (Candes), в храме, расположенном по-над местом слияния рек Вьенны (Vienne) и Луары (Loire). Местные жители хотели похоронить его у себя, однако жители Тура похитили тело, выставив окно храма, и отправились с ним восвояси вверх по течению на лодках. По местному преданию, несмотря на осеннюю пору, по пути их следования расцветали цветы и пели птицы. О размахе деятельности св. Мартина говорит то, что на его похороны в 397 году собралось около 2 тысяч монахов. Святой Мартин считается покровителем бедняков, солдат, сукноделов, домашних животных и птиц, альпийских пастухов.

Относительно гусей, то в разных странах версии их причастности и использования во время праздника разные.

Австрия.
В Австрии традиция Мартиниганзель восходит к языческим праздникам сбора урожая, и была адаптирована христианством. На Мартиниганзель австрийцы едят специально приготовленного гуся, который подается с кнеделями, красной капустой и каштанами. Обычай поедания гусей на день святого Мартина также восходит к старым временам. В пост, который следует за днем св. Мартина, действовали жесткие правила. Так, например, нельзя было проводить никаких крупных сделок в эти дни. Поэтому 11 ноября превратился в рыночный день и в день сбора долгов. А, как известно, гуси являлись типичным «платежным средством» австрийского крестьянства. В сегодняшней Австрии день святого Мартина отмечается не только поеданием гуся, но и массовым походом в хойригеры — маленькие ресторанчики на окраинах Вены, где подается молодое вино — именно 11 ноября официально считается днем вина нового урожая, когда оно созревает, а вино прошлого года с этого момента считается старым. Кроме того, Мартиниганзель — традиционное открытие сезона балов и карнавалов.
После 11 ноября, дня Св. Мартина, начинается время Фашинга – карнавала, последних недель перед постом, который длится ни много, ни мало – 6 недель. В эту ночь по улицам городов ходят дети с фонариками (Laternen-Umzüge). Этот обычай – родом из времен Римской империи, поддержанный предписаниями католической церкви. Свет и лампада являются символами истинной веры. Именно дети должны носить в этот вечер фонарики по улицам и просить Господа, чтобы он обратил на них свое внимание и научил делиться с ближними тем последним, что у них есть.
Этой же идее служит и традиция поедания «рогалика св. Мартина» (Martinsbrezel), который непременно нужно съесть не одному, а поделиться им с кем-то.

Германия.
В Германии День святого Мартина (Martinstag) является праздником сбора урожая. Особенно он любим детьми. Ведь именно в этот день происходит Laternenumzug (в свободном переводе — «Шествие с фонариками»). Все начинается еще за несколько дней, с подготовки к событию — дети в детских садах и младших классах школы своими руками изготавливают фонарики из бумаги, куда вставляются свечи. В вечер праздника дети вместе с родителями собираются в условленном месте (обычно около церкви) и отправляются колонной в заранее определенное место, распевая песенку: «Laterne, Laterne – Sonne, Mond und Sterne…».. Процессия выглядит впечатляюще — взрослые несут факела, дети бумажные фонарики с зажженными свечами. Обычно в таких походах участвует до нескольких сотен человек, таким образом, по городу растягивается этакая светящая змея из сотен фонариков и факелов. По легенде, именно таким образом односельчане святого Мартина искали его в свое время с фонарями и факелами для того, чтобы воздать ему должное за его доброту. Считается, что когда дети идут по улицам, то Всевышний обращается к ним и помогает стать добрее и отзывчивее.
В старину в ночь на Святого Мартина выставляли на крыльцо сосуды с водой, чтобы оно превратилось к утру в вино. А ещё в германских школах принято на праздник Святого Мартина поедать так называемого «Векмана» — это такой медовый пряник в форме человечка с трубкой из сахара.

Нидерланды
Вся зима для жителей Нидерландов — это сплошной Мидвинтерфеест, что буквально переводится как «праздник зимы». На самом деле, это название относится в наибольшей степени к началу зимы. Ее приносят с собою три любимых и почитаемых в стране святых — Мартин, Клаас, Томас. Святому Мартину, епископу Турскому, чей день празднуется 11 ноября, посвящены сорок церквей в Нидерландах из числа самых древних и четыреста церквей в Бельгии. А город Утрехт считается находящимся под его непосредственным покровительством. В наше время самое интересное представление в Мартинов день разыгрывается в городе Венлоо в провинции Лимбург. На улицах города появляется сам святой Мартин в епископском костюме. Он едет в старинном экипаже, а по обе стороны экипажа и за ним важно выступает оркестр — свита ряженых, несущих в руках фонарики, вырезанные из репы со свечками внутри. В день святого Мартина почти на каждой голландской кухне в духовке запекается гусь. Этот обычай берет начало еще в те времена, когда количество корма на зиму заготавливалось ограниченное, его берегли для несущих яйца, а нагулявших осенний жирок гусей к праздникам забивали. Легенда же гласит, что однажды гуси своим гоготаньем очень мешали святому Мартину произносить проповедь, и тот в сердцах сказал, что на столе они ему куда милее. Согласно другой версии, гуси досадили святому куда сильнее — бестолковые птицы выдали криком его тайное убежище, каким как раз и являлся гусиный сарайчик, где он прятался, не желая быть избранным на должность епископа. С тех пор люди и наказывают их в день памяти святого. В этот день популярен еще один вид «угощения святого Мартина». Изготавливается оно так: бумажные кулечки поплотнее набиваются изюмом, орехами, конфетами, печеньем вперемешку с мелкими монетками, маленькими игрушками, сувенирами, маленькими косметическими принадлежностями и прочее — в зависимости от состава и возраста тех, кому предназначено угощение. Такие кулечки подвешиваются к потолку в залах и комнатах, где происходят детские праздники и молодежные дискотеки — примерно на высоте поднятой руки взрослого человека. В кульминационный момент праздника кулечки поджигают, «начинка» в беспорядке падает на гостей, и те расхватывают подарки. Правда, из соображений пожарной опасности в последнее время все происходит по другому — гостинцы перемешиваются в большой корзине, и кто-нибудь из хозяев или устроителей праздника просто опрокидывает корзину в толпу.

Норвегия
Последний крупный праздник, отмечаемый перед Йулем (Jul, в поздней традиции — Рождество), — день святого Мартина (по-норвежски — Mortensmesse или Mortensdag), 11 ноября. Этот праздник любят. Традиционное блюдо, которое готовят почти в каждой семье – жареный гусь. В этот день на столе много различных яств. Такое изобилие не случайно — День святого Мартина — последний праздник перед долгим рождественским постом. Люди веселятся, едят много вкусной пищи, чтобы затем вплоть до 25 декабря (до католического Рождества) не есть пищи животного происхождения. В Норвегии совершенно другая история поедания «мартиновского гуся» (Mortensgå), здесь праздник имел мало отношения к официальной церкви. По сути, этот день приходился на начало сезона забоя скота. Норвежские крестьяне полагали, что в этот день надобно потешить себя за столом. Главным праздничным блюдом в большинстве мест была свинина. Поросенок иногда заменял гуся в качестве главной эмблемы праздника. Святой Мартин виделся также покровителем бедняков. На некоторых гравюрах он изображен разрубающим свой плащ надвое, чтобы поделиться с бедными. Потому считалось, что в день святого Мартина нужно хорошо обходиться с неимущими соседями. В некоторых городах дети расхаживали по улицами и устраивали импровизированные концерты за умеренную плату. Крестьяне предсказывали погоду: если на святого Мартина идет дождь — он не перестанет лить до Нового года. Также гадали по грудной косточке гуся: белые пятнышки предвещали снежную зиму, коричневые — морозную. По передней части кости судили о днях до Йуля (Рождества), по задней — о днях после. Скотине традиционно задавали «зимнее угощение» (vinterfor), когда в обычный корм подмешивали немного измельченной хвои. Считалось, что соки, которые бродят в хвойных деревьях, наделяют скотину особенной силой в день святого Мартина. В некоторых местах праздник называли «медвежьим днем» (Bjornekvelden, буквально — «медвежий вечер»): считалось, что медведь в этот день уходит в берлогу.

Швеция
10 ноября накануне дня Св. Мартина собираются компании выходцев из самой южной провинции Швеции, Сконе. Не столько ради того, чтобы воздать должное самому святому, сколько ради его древнего атрибута — гуся. Эта объяснимо — гуси жирнее всего именно в начале ноября. А во Франции это время совпадало с порой дегустации вина последнего урожая. Меню «гусь, вино и святой Мартин» основательно закрепилось во Франции, потом приобрело известность в Германии, а затем, в XVI веке, и в Швеции. Гуси здесь водились еще в каменном веке, но первое известное упоминание их в связи со Св. Мартином зарегистрировано в Стокгольме в 1567. Мартинов гусь был популярным блюдом на столах высшего общества вплоть до конца XVIII века, когда гуси исчезли с большей части территории Швеции. Причиной этого было сокращение мест их обитания, паровых полей. 200 лет тому назад гуси в Швеции стали редкостью, за исключением провинции Сконе, где они смогли выжить благодаря окружавшим деревни пастбищам, так что жители только этих мест могли еще продолжать лакомиться гусем на день Св. Мартина. Вот почему многие считают провинцию Сконе родиной этой традиции. Первым на праздничный стол подается так называемый «черный суп», приготовленный на гусиной или свиной крови, кисловато-сладкий на вкус и обильно заправленный специями. Даже для шведов это кушание на любителя, так что обычно помимо него на стол ставится что-то еще, например бульон. На горячее сервируют жаренного целиком гуся, а на десерт — яблочный пирог или причудливый, в метр высотой торт — spettkaka — замешанный на яичных желтках и сахаре и выпеченный на вращающемся вертеле на открытом огне. Раньше такой торт делали во многих местах, а настоящее время — только в Сконе и на Пиренеях. Это триединство («черный суп», жаренный гусь и spettkaka) олицетворяет для жителей Сконе их родной край.
И так, День Св. Мартина — это прежде всего фестиваль, связанный с окончанием осенних работ и началом зимы. В этот день на стол подается традиционный жареный гусь. На ужин готовят черную похлебку из крови гуся. После начинаются Филиппики — так называемый Филиппов пост, названный в честь апостола Филиппа. Он предшествует Рождеству и служит как бы подготовкой к нему. Пост длится месяц. Начиная с первого воскресенья Филиппова поста улицы украшают елочными ветками, огнями, гирляндами и рождественскими елками. А в домах каждое воскресенье Филиппова поста зажигают по одной свечке, так что в последнее воскресенье перед рождеством в доме горят четыре свечи.

Чехия.
Во Франции — божоле, в Италии — новелло, в Чехии — святомартинское. Наступают холода, а значит, пора откупоривать бутылки с молодым вином. В Чешской Республике по традиции это делают 11 ноября, в День святого Мартина, в 11 часов в 11 минут, но на самом деле праздник начинается раньше и длится целых 10 дней.
Святомартинская ярмарка открывается на Староместской площади в Праге в пятницу перед днем Св. Мартина, открываются павильоны, в которых можно попробовать различные сорта молодого вина. Продукцию представляют из погребов Валтице (Valtice), Чейковице (Čejkovice) и других регионов страны. Не обойдется и без деликатесов — утки с капустой, ветчины на гриле и, конечно же, трдла (замечательное произведение чешской кухни).
11 ноября Святой Мартин въезжает на белом коне на Староместскую площадь и разбрасывать среди прохожих «золотые дукаты». Встречают Святого Мартина со всеми почестями и в Моравии — главной винодельческой области страны. Кстати, согласно чешским поверьям, визит Мартина на белом жеребце должен вызвать первый снегопад.

Франция.
В День святого Мартина (St. Martin’s Day), отмечаемый ежегодно 11 ноября, после окончания сельских работ, прежде всего зажигались костры на каждой улице и в каждом дворе. В эти костры кидали корзины, в которых недавно лежали плоды. Через эти костры прыгали и устраивали шествия, зажигая факелы от их огня. В этих шествиях участвовали ряженые: святой Мартин на коне и Мартинов человек — мальчик, туловище и конечности которого были обернуты соломой. Святой Мартин считается покровителем бедняков, солдат, сукноделов, домашних животных и птиц, а также альпийских пастухов.
Основу легенды о святом Мартине составляет сказание о том, как однажды легион, в котором служил Мартин, приблизился к французскому городу Амис. Воины не заметили сидевшего у городских ворот старого, полуобнаженного человека. От холода и голода он стучал зубами и дрожащим голосом просил о малой милостыне.
Но солдаты проходили мимо него. Мартин, возглавлявший свой легион, сидел на коне в богато украшенной, длинной красной накидке. Когда он увидел мерзнущего и голодного нищего, просящего милостыню, то, к удивлению солдат, он остановил легион и достал меч, спокойно взялся левой рукой за свою красную накидку и острым мечом отрезал ее половину, затем быстрым движением бросил кусок накидки в руки нищего. После этого он достал из сумки хлеб и отдал его нищему.
Во Франции день Св. Мартина совпадал с порой дегустации вина последнего урожая. И здесь уж никак нельзя было обойтись без соответствующего меню. Трио «гусь, вино и святой Мартин» основательно закрепилось здесь, войдя даже в литературу. «Настает вечер, двери заперты на запор, Кристоф дома. Дом… Медленно вращается вертел, а на нем золотой от жира гусь. По комнате разливается восхитительный запах жареного. Какой он вкусный, этот гусь, какая на нем подрумяненная, хрустящая корочка! О блаженство еды, несравненное счастье, священный восторг, неудержимое ликование!…» (Ромен Роллан. Жан-Кристоф)

На сайте «Австрия, говорящая по-русски» нашел следующий рецепт (гусь на фото выше отношения к рецепту не имеет
Рецепт праздничного гуся на день Святого Мартина
Гусь 3 кг., 5 гр. майорана, 600 гр. яблок, 2 кг. краснокочанной капусты, 1 кг. картофеля, соль. Тушку гуся потрошат, промывают, слегка солят внутри, натирают сухим измельченным майораном и начиняют неочищенными яблоками без сердцевины.
Тушку зашивают и жарят с оставшимися яблоками. Краснокочанную капусту тушат. Гуся разделывают, укладывают на блюдои гарнируют яблоками и отваренными картофелинами правильной округлой формы. Капусту, соус и 40-50 жареных каштанов, тщательно очищенных и посыпанных солью и специями подают отдельно.
Соус готовят так: оставшийся после жаренья гуся жир разводят бульоном, кипятят, добавляют кукурузную муку, перемешивают и процеживают.

День святого Мартина — 11 ноября — один из самых важных праздников осени в первую очередь для детей и их родителей, и готовятся к нему тут заранее. Уже в середине октября в детских садах и начальных школах малыши начинают мастерить из бумаги, картона и других подручных материалов разноцветные фонарики, разучивают тематические песни и слушают истории о жизни Мартина. В книжных магазинах оформляют целые стенды с литературой по теме — многочисленные истории на любой вкус о том, кто такой святой Мартин и почему он так важен.

Святой Мартин, епископ Турский, родился в 316 году на территории современной Венгрии в семье, далёкой от христианства, и в 15 лет был отправлен служить в римскую армию.

Однажды, проезжая в холодную ночь на лошади мимо городских ворот, он увидел нищего в лохмотьях. Так как с собой у Мартина были только тёплый солдатский плащ и острый меч, чтобы спасти замерзающего, он отрезал мечом половину от своего тёплого плаща, протянул её нищему и умчался прочь.

На следующую ночь, как гласит легенда, Мартину во сне явился Иисус, завёрнутый в тот самый плащ, который сказал: «Ты сделал добро для брата моего, а значит, сделал его и для меня». Вскоре после этого Мартин оставил военную службу и начал проповедовать.

Позднее он стал епископом города Тура и был причислен к лику святых. Он умер 8 ноября, а 11 ноября состоялись его похороны. Именно этот день и был позднее выбран днём памяти святого.

Мартин Турский первым в истории латинской церкви был объявлен святым не в связи с мученической смертью, а за свою работу проповедника на протяжении всей жизни.

Сегодня святого Мартина помнят и почитают не только в Германии, но и во Франции, Чехии, Австрии, Швейцарии, Северной Европе, где с размахом отмечают день его памяти.

Традиционно в Германии в День святого Мартина, когда стемнеет, дети из детских садов и начальных школ вместе с родителями и учителями собираются в торжественные процессии с самодельными фонариками. В качестве источника света для самых маленьких используются специальные светильники на батарейках, похожие на удочку с лампочкой на конце, которые продаются повсеместно в преддверии праздника.

Для детей постарше допускаются и настоящие безопасные свечи. Иногда процессию возглавляет всадник на коне в красном плаще, символизирующий святого Мартина. Взрослые сопровождающие могут нести с собой горящие факелы. Как правило, процессия совершает круг почёта вокруг церкви, отправляется на ближайшее поле или же проходит на территории детского учреждения. Обязательный атрибут шествия — песни, посвящённые Мартину и фонарикам, которые начинают разучивать уже в яслях.

В некоторых районах и городах такая процессия становится настоящей масштабной огненной змейкой на улицах города, а кое-где вокруг одной и той же церкви одновременно кружится несколько шествий с разномастными фонарями и толпами участников от разных садов и школ. Самые масштабные шествия в честь святого Мартина в Германии могут достигать 8000 участников (в Вормсе), скромные ограничиваются полусотней человек.

После процессии на улице устраивается небольшой праздник с детским пуншем и раздачей смешных печений. В Баварии это дрожжевые гуси, во Франкфурте — сладкие кренделя, в других районах — человечки из дрожжевого теста с изюмом. Для детей постарше организуется торжественный костёр. В некоторых регионах дети ходят по соседям и поют песни, а их в ответ угощают конфетами.

Вечером в семейном кругу в этот день по традиции едят запечённого гуся с красной капустой, яблоками или каштанами. Рецептов приготовления гуся на День святого Мартина существует немало, их же нередко используют и на Рождество.

Гусь запечённый с яблоками, рецепт

Один из классических рецептов советует накануне праздника натереть гуся со всех сторон солью и перцем. Перед приготовлением наполнить яблоками и зашить. Затем в горячем жире 2—3 часа жарить в духовке, постоянно подливая жидкость и время от времени натирая шпеком. За полчаса до конца этого времени гуся следует положить на гриль и оставить допекаться, постоянно переворачивая и поливая холодной водой. Стекающий при этом жир регулярно сливать. После того как гусь будет готов, начинку нужно осторожно вынуть и сервировать на блюде вместе с готовой птицей.

У истории этого праздника есть и ещё одна более прозаическая биография. Раньше в ноябре крестьяне праздновали окончание сельскохозяйственного года, когда урожай уже собран, скот пригнан с пастбищ на зимовку, все долги закрыты, а работники получают зарплату за отработанный сезон. По такому случаю организовывались широкие народные гулянья с кострами и пиршеством. В этот же день в старину пробовали первое молодое вино и забивали скот.

Прикладное объяснение имеют и все основные составляющие праздника. Так, ели гусей в этот день потому, что в конце года было принято возвращать долги, а гуси часто выступали в качестве платежа, чтобы не нужно было тратиться на пропитание птицы в голодный зимний период.

К тому же после 11 ноября начинался пост, поэтому считалось необходимым уничтожить всю непостную еду. Так что праздничный гусь был ещё одним поводом вдоволь наесться перед периодом воздержания.

Впрочем, легенда о Мартине предпочитает объяснять наличие на праздничном столе гусей совсем иначе. Говорят, что когда жители Тура стали просить Мартина стать епископом, он отказался и решил спрятаться от послов в гусятнике, но гуси подняли гомон, и уклониться от новой должности Мартину не удалось. За это горластые птицы и попали на праздничный стол. По другой версии гуси регулярно громко гоготали и мешали Мартину читать проповеди, за что и поплатились.

Традиция зажигать фонари в этот день тоже имеет несколько объяснений. В рамках легенды о святом Мартине жители города Тура разыскивали Мартина с фонарями по всему городу, чтобы сделать его епископом. Провожать Мартина в последний путь жители города тоже шли с фонарями.

А ещё говорят, что традиция зажигать в этот день фонарики имеет непосредственное отношение к Мартину Лютеру, который родился 10 ноября, а 11-го был крещён в честь Мартина Турского. Позже Лютер был почитаем как «друг света» и фонари в этот день зажигали в его честь. Постепенно оба святых и связанные с ними традиции перемешались друг с другом, а фонари Мартина Лютера стали обязательной частью праздника в честь святого Мартина.

Есть у праздничных фонарей и другое значение. Они напоминают о традиционном языческом празднике сбора урожая, непременными атрибутами которого были костры, огни и факелы.

Когда смотришь на толпы неуклюжих гномиков, упрямо несущих в толпе свои изящные фонарики, и на их родителей, уверенно подпевающих всем тематическим композициям, кажется, что день святого Мартина праздновался в Германии вечно. Но сегодняшний формат праздника имеет не такие глубокие корни, как кажется на первый взгляд.

С момента зарождения и до XIX века он отмечался иначе. Накануне Дня святого Мартина проводилось торжество с огнями, кострами и сопутствующими развлечениями: прыжками через костры, танцами в огне, факельным шествием. Но по большей части какой-то общей для всех чёткой традиции ещё не существовало. В XVIII и XIX веках праздничные костры в День святого Мартина были запрещены, и только в XX веке на Рейнском карнавале традиция была возрождена.

По некоторым данным, в 50-е годы в Германии даже собирался комитет, чтобы регламентировать праздник и придать ему педагогическое значение — научить детей делиться друг с другом. Поэтому во многих регионах в этот день дети показывают небольшую сценку из жизни святого Мартина — встречу с нищим, чтобы ещё раз напомнить, как важно заботиться о ближних.

Об этом же напоминают и детские песни, в которых поётся о том, что «я тоже хочу быть немножко похожим на Мартина, думать о других, дарить что-то другим», «спешить на помощь, когда зовёшь», «делиться с тобой». Правда, популярнее у малышей, конечно же, другие песни, попроще, те, в которых всё-таки речь идёт о разноцветных фонариках и смешных словах «рибамбель-рибамбель-рабум-бум-бум».

Говоря о Дне святого Мартина, сами немцы часто называют его праздником для детей, которые в ожидании Рождества только рады лишний раз окунуться в сказочную атмосферу волшебных огней и поесть сладости.

Но помимо любимой детьми красочной атрибутики праздник в честь Мартина активно используется немцами в педагогических целях, чтобы лишний раз напомнить о том, как важно делиться друг с другом тем, что у тебя есть.

Елка для мертвецов и золоченые орехи

В царской России главным зимним праздником было Рождество. По популярности оно значительно превосходило Новый год, который считался светским праздником и служил всего лишь очередным поводом для похода в гости. Рождество, а точнее предшествующий ему Сочельник был долгожданным событием — прежде всего для детей. Именно для них предназначалась вся праздничная атрибутика: наряженная елка, сладости, подарки и развлечения. Каждый год детская пресса подогревала нетерпение юных читателей, публикуя в декабрьских номерах умилительные картинки со счастливыми семьями, собравшимися у богато украшенного дерева, рассказы и стихи о рождественских чудесах, адаптированные библейские сюжеты о рождении и жизни Христа. Особое место в каждом праздничном номере занимал «Святочный дед» — прототип святого Николая Угодника, который впоследствии трансформировался в современного Деда Мороза.

Рождественские номера журнала «Светлячок», который издавался в России с 1905 по 1918 год, являются, пожалуй, самым ярким примером того, как выглядели детские издания, посвященные грядущему празднику. «Светлячок» был адресован прежде всего детям из обеспеченных семей, о чем свидетельствуют не только иллюстрации, но и литературное наполнение. Так, елку из одноименного стихотворения, опубликованного в 24-м номере журнала за 1904 год, в то время могли позволить себе далеко не все:

Разукрашена цветами,
Вся в гирлянды убрана,
Перед юными гостями
В зале елка зажжена.
Что за славные игрушки
Понавешаны на ней:
Рыбки, куклы и хлопушки…
И большой запас сластей!..

«Большой запас сластей», судя по другим публикациям в журнале, был куда больше содержимого пресловутого «сладкого подарка», который многие дети получают сейчас. Так, в первом номере «Светлячка» за 1904 год вышла статья «Съедобные фигурки», которая начиналась со слов:

«Мы получили каждый на свою долю так много всевозможных сладостей, что нам и есть их не хотелось, и мы стали придумывать, какую бы нам затеять с ними игру».

Игру придумал некий дядя Вася, который предложил детям смастерить из спичек, ягод и сухофруктов «забавных человечков».

«Чем хороши такие фигурки, что они не имеют ничего против того, чтобы у них отъесть руки и ноги…» — пояснил он.

Поделки из еды предлагались юным читателям также в первом номере «Светлячка» за 1908 год: «съедобный народец», сделанный из фруктов, цукатов и миндаля, сообщал о готовности оказаться в детских желудках:

«Мы — те, которые каждую минуту ожидают, что их съедят. Не особенно приятное состояние. Но если это может доставить удовольствие… то почему же бы и не согласиться на это?»

В то же время «золотой молодежи» регулярно напоминали о том, что за стенами их богатых домов существует другая жизнь — хворые, нищие и беспризорные. Нередко в стихотворении или рассказе, которые начинались с описания пышного праздника, появлялись образы обездоленных (чаще всего детей), которые такого праздника были лишены. В стихотворении «Елка», отрывок из которого приведен выше, далее есть такие строки:

Все дети — к окошку… И видят — за ним
Оборванный мальчик стоит недвижим,
Прижался к стене; капли горькие слез
Из глаз у него выжимает мороз.
На крошке дырявая сумка висит,
А ветер-то стонет, а ветер свистит…

Как и многие другие аналогичные произведения, душещипательная «Елка» заканчивается благополучно — мальчика приглашают в дом, одаривают его игрушками и сладостями так, что у того «радости слезы текут из очей», и он благодарит гостеприимных детей, называя их «родными». Истинный финал истории остается за скобками — вероятно, после праздника взрослые выпроводили ребенка на улицу.

Таких историй в рождественских «Светлячках» бесконечное множество — про голодного сына прислуги, которого пожалели господские дети, про «слепенькую» девочку, которую одарил деньгами прохожий… Они просты, понятны и поучительны, в них нет ничего плохого — за исключением однообразия, приторной подачи и несоответствия реальному положению вещей.

Однако воспитание подрастающего поколения в духе христианских ценностей требовало удобоваримого материала для усвоения понятий «милосердие» и «сострадание».

«Светлячок» был очень религиозным журналом — на страницах его рождественских номеров то и дело появлялись изображения святых. Часто встречались и соответствующие тексты, которые порой представляли собой очень вольную интерпретацию библейских сюжетов. В одном из выпусков (№ 24, 1910) в разделе «Народные легенды о Царице Небесной» опубликовали историю, объясняющую, почему на Рождество принято наряжать елку. Родоначальницей этой традиции, согласно «легенде», стала сама Богородица: чтобы порадовать младенца Иисуса, она нарядила маленькую елку, которая росла рядом с хлевом, где они ночевали. Дерево украсили спустившиеся с неба звезды. Вряд ли в Вифлееме когда-либо росли хвойные, однако для детского религиозного журнала такая фантазия, конечно, подходила больше, чем рассказы о языческом дереве Йоль.

В «Светлячке» часто встречались заимствования из сказок Андерсена — в частности, из «Ели» и «Девочки со спичками». Первый сюжет появлялся в журнале несколько раз — например, в стихотворении «Елка» (№ 24, 1911). Рождественское торжество стало последней радостью хвойной мученицы. В отличие от датского сказочника, автор «Елки» попытался оправдать гибель дерева благой целью служения людям:

Но сегодня — день последний
В жизни елочки моей —
И пред смертью неизбежной
Честь оказывают ей…
<…>
Каждый служит тем, чем может,
И кто счастье дал другим,
Тот спокойно умирает
С этим чувством дорогим.

«Девочка со спичками» превратилась в «Мальчика у Христа на елке» (№ 24, 1910). Ребенок, уснувший на холодной улице, попадает на Христову елку «для маленьких деточек, у которых нет своей елки»:

«И все они теперь здесь, все они теперь, как ангелы у Христа… А матери этих детей все стоят тут же… и плачут; каждая узнает своего мальчика или девочку, а они подлетают к ним и целуют их, утирают им слезы своими ручками и упрашивают их не плакать, потому что им здесь хорошо».

Мальчика постигла та же судьба, что и героиню Андерсена — утром его нашли на улице мертвым.

Вообще рождественские выпуски «Светлячка» сложно назвать легким детским чтением, за которым приятно проводить время в преддверии праздника.

Милые картинки и инструкции по изготовлению елочных игрушек чередуются там с художественными текстами, в которых помимо прочего заходит речь о жестокости, социальной несправедливости и смерти.

Чего стоит хотя бы «Рождественская колыбельная песня», которую однажды предложил родителям журнал (№ 24, 1909):

Всех распинают, милая,
Кто ненавидит ложь…
Спи, деточка, спи, крошечка,
Всего ты не поймешь!..

Антирелигиозная лекция жареного гуся

Антирелигиозная кампания, которая началась вскоре после прихода к власти большевиков, призывала граждан нового государства отказаться от традиции отмечать «поповские праздники», в том числе Рождество. Досталось и Новому году, который сочли «пережитком буржуазного прошлого».

В начале и середине 1920-х предпринимались попытки создать «красные» аналоги зимних праздников. О том, как выглядело «детское комсомольское Рождество» можно прочитать в первом номере журнала «Пионер» за 1925 год. Ким Жихарев из города Данилов Ярославской области рассказал, чем их отряд заменил хороводы вокруг елки:

«В начале вечера был сделан доклад на религиозную тему и потом доклад о жизни тов. Ленина со световыми картинами <…> Потом были пьески и спортномера… В антрактах допризывники и пионеры пели революционные песни».

В рассказе «Новый праздник», опубликованном в «Мурзилке» (№ 12, 1929), мальчик Геня рассказывал отцу о другом праздничном суррогате — Дне индустриализации, который Генин детский сад «Ильичата» готовился отметить 25 декабря. В качестве праздничного декора ребята смастерили из картона и глины фигурки красноармейцев, пушек и коров. Также детсадовцы организовали спектакль: на сцену выходили мальчики в костюмах рабочего, крестьянина и трактора, и все трое поочередно рассказывали, как советская власть заботится о народе. Отец Гени доволен, но на мероприятие не собирается: выходных в конце года рабочим более не полагалось.

Официально отмечать Новый год и Рождество не запрещали, но советская пропаганда постоянно требовала отказаться от этой традиции. В декабрьском номере «Мурзилки» (№ 12, 1931) можно найти рисунок, изображающий оленя, который предлагает юным читателям заманчивую сделку:

«Ребята! Я, олень, вызываю вас на соревнование. Я обещаю вас покатать, а вы не празднуйте поповских праздников Рождества и Нового года».

В юмористической подростковой газете «Баклажка» (№ 17, 1928) опубликовали совет по воспитанию «малосознательных родителей» с помощью говорящего рождественского гуся. В тушку жареной птицы следовало тайком от взрослых поместить радиоприемник и включить его в розетку, когда родители сядут за стол: оживший гусь разразится антирелигиозной лекцией, которую в нужное время зачитают сотрудники радиостанции.

В некоторых советских городах ввели запрет на продажу елок — за торговлю хвойными можно было получить крупный штраф, однако спрос на зеленых красавиц сохранялся.

Детские журналы требовали отказаться от главного атрибута праздника в первую очередь по экологическим соображениям.

«Предлагаем товарищам не устраивать елку — пожалеть деревья, — писали в „Мурзилку“ (№ 12, 1927) Аня и Коля Чекадины. — Деньги на елочные игрушки не тратить, а пожертвовать их беспризорным».

Беречь природу призывало и напечатанное в «Чиже» (№ 12, 1931) стихотворение Александра Введенского:

Не позволим мы рубить
Молодую елку,
Не дадим леса губить,
Вырубать без толку.
Только тот, кто друг попов,
Елку праздновать готов.
Мы с тобой — враги попам,
Рождества не надо нам!

Тех, кто отмечал Рождество и Новый год, обвиняли в повальном пьянстве — советская идеология представляла зимние праздники как повод для очередной попойки, главными участниками которой были служители церкви. Не обошли эту тему и детские издания. В декабрьском номере журнала «Еж» (№ 23–24, 1931) появились рисунки ребят, среди которых были изображения лежащей в гробу бутылки и дерущихся попов. Вот что написал об этом творчестве журнал:

«Васильев нарисовал, как попы подрались. Выпили, стали заработки считать и не поделили. Один бутылкой бьет, другой кулаком. Праздник — это драки, пьянство, попу доход. Положим этому конец. Пусть лежит винная бутылка в гробу. Нет больше попу ходу. Мы боремся за новый быт, долой старое пьяное рождество. Мы не попадемся больше на поповскую удочку!»

Вождь вместо Деда Мороза

28 декабря 1935 года в газете «Правда» опубликовали письмо первого секретаря Киевского обкома ВКП(б) Павла Петровича Постышева, который призывал возродить традицию празднования Нового года.

«Левые загибщики ославили это детское развлечение как буржуазную затею, — писал Постышев. — Следует этому неправильному осуждению елки, которая является прекрасным развлечением для детей, положить конец».

В 1936 году праздник ожил. Теперь хвойное дерево не «осуждали», а усиленно рубили на радость советским детям. Несколько лет спустя «срубили» и Постышева — в 1939 году он был расстрелян.

Христианскую традицию адаптировали к советским реалиям.

Вифлеемская звезда превратилась в красную пятиконечную, вместо золоченых орехов и картонных ангелов на колючих ветках появились шары с советской символикой, самолеты и красноармейцы. Также елки начали украшать ватными клоунами в ярких цветных костюмах, фигурками акробатов и цирковых животных — следствие популярности советского фильма «Цирк», который вышел весной 1936 года. Так, в «Чиже» № 12 за тот же год детям предложили самим сделать новогодние украшения в виде убранной лентами лошади и поросенка с разноцветным седлом на спине.

К слову, «Чиж» был одним из немногих детских журналов, который обратился к новогодней тематике уже в первый год возвращения праздника. В то время как декабрьский номер «Мурзилки» (№ 12, 1936) рассказывал о творчестве Александра Сергеевича Пушкина, чей столетний юбилей праздновался в 1937 году, «Чиж» уже развлекал читателей картинками с наряженной елкой и улыбающимися детьми. Особенно интересна обложка первого новогоднего «Чижа», которую оформил художник Борис Малаховский. Среди участников изображенного на ней карнавала можно найти двух необычных персонажей: в левой части рисунка находится человек в белых одеждах с длинными волосами, который держит в руке пастушеский посох, в правой — некто с черной бородой и выразительным носом, одетый в восточный костюм.

Если обратиться к библейскому сюжету о рождении Христа, можно обнаружить, что первыми, кто пришел поклониться святому младенцу, были именно пастухи.

Бородатый персонаж напоминает одного из волхвов, принесших дары новорожденному — по крайней мере, в христианской иконографии похожие изображения встречаются довольно часто. Перевернутый полумесяц (цата) в христианской традиции служит одним из символов Богородицы (яркий пример — Остробрамская икона Божьей матери). Являются ли загадочные образы Малахова ускользнувшей от цензуры «пасхалкой» или простым совпадением — неизвестно. Больше новогодних елок художник не рисовал: летом 1937-го его арестовали по обвинению в шпионаже и расстреляли.

Помимо веселых картинок, стихов и рассказов, посвященных празднику, в декабрьских и январских номерах детских изданий регулярно повторялась история о «ленинской елке» в Сокольниках, о которой раньше по понятным причинам умалчивали. Эта традиция сохранялась в детской периодике до распада СССР: рассказ о том, как «дедушка Ленин» играл в жмурки с учащимися школы-интерната и держался за детские ладошки своей «большой и теплой» рукой, многие поколения советских граждан знали наизусть. В ранних публикациях произведения — например, в первом номере «Чижа» за 1938 год — присутствует волнительный эпизод: по дороге к ребятам Владимир Ильич стал жертвой грабителей и лишился кошелька.

К концу 1940-х по карманам вождя шарить прекратили, и Ленин стал добираться до школы без происшествий.

Образ Деда Мороза, пришедший на смену «святочному деду», порой принимал неожиданные формы. Так, в «Мурзилке» (№ 1, 1942) появилось стихотворение Александра Твардовского «Зимний праздник», где детей с Новым годом поздравлял некий Дед Данила:

По дороге вперебежку
Дети лыжами гремят.
Смотрит с важною насмешкой
Дед Данила на ребят.
<…>
По селу идет обходом,
Никого не обойдет.
Всех поздравит с Новым годом,
С каждым справит Новый год.

Трубка с чубуком — явная отсылка к образу Сталина, который регулярно появлялся с трубкой на фотографиях, картинах и в кино. Вообще в первой половине 1940-х Деда Мороза редко видели на страницах советских детских журналов — вместо незнакомого старика в ватном халате многие дети ждали возвращения отцов с войны. В двенадцатом номере «Мурзилки» за 1943 год напечатали стихотворение, которое сложно назвать праздничным:

Он прилетел на истребителе,
Чтобы попасть на елку в срок.
Ребята из окошка видели
Его красивый ястребок.
Он обнял дочку: «Здравствуй, Галенька!»,
Но Галенька не узнает:
Она с отцом рассталась маленькой,
А он воюет третий год.

В военное время журналы рассказывали детям, как провести новогоднее празднество с минимальными затратами. «Пионер» (№ 12, 1944) предлагал школьникам игры со скромным реквизитом — простыми поделками из бумаги, спичечными коробками, карандашами, гвоздями и даже сосульками. В игре «Меткий стрелок» дети должны были стрелять шариками из мятой бумаги по мишеням — карикатурным изображениям Гитлера и его соратников.

После победы эхо военных лет продолжало звучать в публикациях, посвященных празднику.

Яркий пример — рассказ Иосифа Дика «Елка» из «Мурзилки» (№ 1, 1948), где мальчик, прятавшийся в метро во время обстрелов, вспоминал о пышных новогодних торжествах предвоенных лет. У рассказа счастливый конец: отец, вернувшийся с фронта, подарил сыну на Новый год свои погоны.

«Поиски войны пусть останутся в прошлом»

Оттепель, пришедшая на смену суровому сталинскому режиму, немного ослабила идеологические гайки, в том числе и в детской прессе. В 1956 году появились «Веселые картинки», содержание которых поначалу полностью соответствовало названию — красочные странички без идеологического подтекста. Отпустила политическая пропаганда и «Мурзилку» — правда, всего на несколько лет. Очень сильной идеологическая составляющая оставалась в изданиях для детей постарше — в «Искорке», «Пионере» и «Костре».

Так, в преддверии очередного зимнего праздника в «Искорке» (№ 12, 1960) появилось стихотворение «Перед встречей», где Дед Мороз называл СССР своей родиной и радовался успехам трудящихся подобно очередному вождю:

…Страну труда окидывая взглядом,
Он не скрывает радости своей.
Он знает: хорошо трудились люди —
Куда ни глянь, победам нет числа.
И новый год счастливым годом будет,
Раз хороши у Родины дела.

В целом содержание новогодних выпусков детских журналов на протяжении почти трех десятилетий — с 1960-х до середины 1980-х — было довольно однообразным. Как и остальные номера, они начинались с новогоднего поздравления, в котором упоминались важные даты грядущего года — очередной съезд партии, начало пятилетки, годовщина Великой Победы или образования СССР. «С новым годом, маленький работник Советской страны!» — поздравлял маленького читателя «Мурзилка» (№ 1, 1976). «Мы все вокруг одна бригада, а бригадиром — Новый год», — писали в «Костре» (№ 1, 1976). Далее шли стихи и рассказы, посвященные празднику, порой сомнительного качества. Иногда вся праздничность ограничивалась обложкой с наряженной елкой, а в самом журнале о грядущем торжестве не вспоминали.

Оказала свое влияние на репрезентацию новогоднего праздника в детских журналах и космическая гонка. На обложке первого номера «Искорки» за 1959 год изображен снеговик в форме «Спутника-3» — этот аппарат запустили на орбиту Земли 15 мая 1958 года. На картинке из его иллюминатора выглядывает собака, но, к счастью для четвероногого, спутник отправился покорять космические просторы в одиночестве. На рисунке к новогоднему стихотворению «Веселый праздник» из первого номера «Искорки» за 1963 год вокруг елки водят хоровод дети в костюмах космонавтов. В самом стихотворении есть такие строки:

Вот бы в небо прокатиться!..
Вот бы нам луны достичь!..
И глядит
Не наглядится
Со стены
Родной Ильич!

Радостное ожидание праздника часто омрачала тема холодной войны. Накануне Карибского кризиса в «Костре» (№ 12, 1962) опубликовали «Новогоднюю анкету», на вопросы которой попросили ответить художников и авторов журнала. Писатель Юрий Томин на вопрос, что бы он хотел взять с собой в наступающий год, ответил: «Мир. Хотя бы такой, какой он есть сейчас. Поиски войны пусть останутся в прошлом». Лучшим подарком Томин назвал «гарантию мира».

Лозунги «Мир» и «Дружба» регулярно появлялись на страницах детских журналов вплоть до окончания холодной войны. В новогодних номерах помещали картинки с детьми в национальных костюмах разных народов, которые водят хоровод вокруг елки, публиковали рассказы о том, как встречают Новый год в других странах, подчеркивая, что, несмотря на разные обычаи, заветным желанием людей всех стран и народов является «мир на всей земле». В качестве примера пацифистской поэзии можно привести стихотворение Наримана Бакоадзе «Подарок Деда Мороза» из журнала «Мурзилка» (№ 1, 1981), содержание которого по меркам новой этики кому-то может показаться спорным:

Краснощекий и веселый,
Он войдет в дома и школы,
Он по всей земле пройдет,
Всех внучат своих найдет.
Белому скажет: «Ты сахар мой сладкий!»
Смуглых зовет он: «Мои шоколадки!»
Черного — «Черный кишмишик ты мой!»
Желтого — «Медушек мой золотой!»

Стихотворение заканчивается призывом к миру «в любом уголке на планете». Примечательно, что появилось оно в годы Афганской войны, когда протестующих советских пацифистов сажали в тюрьмы и помещали в психиатрические клиники.

От «чернухи» к херувимам

«По-новому работать, по-новому учиться, по-новому мыслить — вот требование нашей партии» — такое заявление опубликовали в «Костре» (№ 12, 1986) накануне нового 1987 года. Можно сказать, что наибольшее влияние на жизнь и мировоззрение советских граждан оказало именно третье условие — давление советской идеологии значительно ослабло, уступив место гласности, антикапиталистическая пропаганда обернулась стремлением наладить отношения с Западом, антирелигиозная — законом о свободе вероисповедания. Разумеется, новые реалии не замедлили сказаться на организации воспитания подрастающего поколения, которому предстояло жить в благополучно «перестроенном» государстве.

В детских журналах елейные публикации о величии советского государства и верности заветам Ильича появлялись всё реже.

На их место приходили шутки, комиксы, психоделичные иллюстрации и кулинарные рецепты. С последним было сложно — время пустых полок, достигшее своего апогея в конце 1980-х — начала 1990-х, явно ощущалось в содержании кулинарных страничек. На Новый год, немыслимый для многих без традиционного «праздника живота», журналы предлагали обойтись очень скромным набором продуктов. «Искорка» (№ 12, 1986) советовала накормить гостей «полосатыми бутербродами» — ломтиками хлеба, слепленными между собой слоем масла и кусочком сыра. Еще одно блюдо для тощего кошелька — «бутербродный еж»: в кочан капусты втыкались заостренные палочки, на которые нанизывалось всё, что есть в доме — кусочки мяса, сыр, соленые огурцы.

Сократить еще одну статью новогодних расходов предложили «Веселые картинки» (№ 12, 1985). Авторы журнала рассказали, как сделать костюм клоуна из бумажного пакета и резиновых перчаток, превратиться в мухомор с помощью ватмана и ночной рубашки или стать улиткой, надев на руки носки и привязав к шее закрученную полосу бумаги.

В праздничных номерах появлялись и другие приметы времени. Например, «Мурзилка» (№ 12, 1988) спрашивал читателей, что бы те хотели получить на Новый год. Среди вариантов ответов помимо традиционных книжки, куклы и велосипеда были джинсы-«варенки», магнитофон и компьютер. К слову, компьютеризация и вообще ставка на ускорение научно-технического прогресса стали одним из важных направлений перестройки, что сказалось и на детской прессе.

О популярности «умных машин» свидетельствует обложка новогодних «Веселых картинок» (№ 1, 1986) — на ней ребята делают снеговика в виде робота.

Новое значение во второй половине 1980-х приобрело понятие «дружба народов». Теперь дружить можно было со всеми — в том числе с «загнивающим Западом» и США. В одном из новогодних номеров «Костра» (№ 12, 1989) появилась публикация, которую еще лет десять назад не пропустил бы ни один советский журнал: изображение елки, украшенной лентой с надписью «Наш дом — Европа» и призыв активнее общаться с «зарубежными друзьями». В «Веселых картинках» (№ 12, 1988), на обложке которого Мурзилка пожимал руку Микки Маусу, напечатали рисунок американского автора Теодора Сьюза (он же — знаменитый Доктор Сьюз): вылезающий из камина Санта-Клаус поздравляет советских детей с Новым годом. В январском номере 1990 года те же «Картинки» опубликовали рисунок с Дедом Морозом, одетым в короткую желтую курточку, розовые штаны и шапку фирмы Adidas.

Не обошла детские издания и перестроечная «чернуха».

В декабрьском номере «Искорки» (№ 12, 1989) появился рисунок, где преступники в костюме Деда Мороза и Снегурочки грабят советский банк. Рядом на асфальте лежит бездыханное тело панка в кожанке. В другом номере этого журнала (№ 12, 1986) был опубликован рассказ о том, как сотрудников редакции в новогоднюю ночь атаковали неизвестные с кухонным ножом. Нападение оказалось розыгрышем — таким необычным способом дети решили поздравить с праздником своих любимых авторов.

В декабре 1988 года «Искорка», долгое время бывшая одним из самых идеологизированных советских изданий для детей, внезапно вспомнила о дореволюционных праздничных традициях. В журнале появилась картинка, где детям предлагали сравнить праздничное убранство двух елок — современной и той, которую наряжали «прабабушки и прадедушки». Последняя была украшена не только свечами и конфетами, но и многочисленными фигурками ангелов. В журнале эту ель осторожно назвали «новогодней».

После принятия в 1990 году закона СССР «О свободе совести и религиозных организациях» рупор государственной антирелигиозной пропаганды замолчал окончательно. На это событие тут же отреагировали в «Мурзилке» (№ 12, 1990) — номер с Вифлеемской звездой и тремя волхвами на обложке рассказывал о «силах небесных» и ангельских чинах — Серафимах, Херувимах и Архангелах.

Там же были помещены изображения ангелов-хранителей, которые можно было вырезать и повесить на елку.

Кроме того, в журнале напечатали комикс с Мурзилкой, которого преследовал полтергейст, рассказали о нечистой силе и перечислили некоторые суеверные приметы вроде: «Ногами под лавкой качать — черта тешить». Легендарный журнал «Трамвай», который в 1990 году только «родился», тоже подхватил суеверно-религиозную тему и в декабрьском номере 1990 года рассказал, как «Черта-дьявола одолеть».

«В нашей стране всё наладится»

«Что год грядущий нам готовит? Об этом думают сейчас ваши папы и мамы. Об этом думаю и я, и моя редакция», — писал «Мурзилка» в первом номере 1992 года. Политическая свистопляска 1990-х, финансовые реформы, экономический кризис, зашкаливающий уровень преступности и резкий культурный сдвиг в сторону Запада — вот основные составляющие эпохи, в которую росли постсоветские миллениалы. В детский «контент» 1990-х начали еще чаще, чем во время п
ерестройки, проникать недетские темы.

«Мурзилке», «Веселым картинкам», «Трамваю» и прочим изданиям пришлось искать альтернативные источники финансирования.

Как и другие СМИ, они выживали за счет рекламы, количество которой с каждым годом росло. Номера, посвященные Новому году — самому коммерциализированному празднику наряду с Днем всех влюбленных, — служили отличной площадкой для размещения рекламных сообщений. Например, в «Мише» (№ 12, 1997) напечатали комикс, где медвежонок вместо «Марсов» и «Сникерсов» закупает к новогоднему столу конфеты «Раконфи» со словами: «Это будет самый сладкий год в истории нашего леса». На обложке январского номера «Трамвая» за 1993 появился символ года, Петух, который держит в перьях золотое яичко с эмблемой «Кодак».

Символы года появлялись в праздничных выпусках журналов регулярно. Особенно в этом плане отличился «Трамвай», который посвятил почти весь январский номер 1995 года свинье. На второй странице читателя ждал тест на чувствительность к «поросячьему» юмору, выполненный в лучших традициях знаменитого «трамвайного» абсурда. Один из вопросов:

Кто такой сфинкс:
а) это свинский финкс;
б) это финский кс;
в) это скнифс.

Еще одна интересная деталь этого номера — «свинский» словарик, объяснявший значение слов, которые ассоциировались со словом «свинья» или были похожи на него по звучанию. Помимо «свиноводства», «свинца» и летчика Тимофея Хрюкина в словарике присутствовала аббревиатура «КПСС» с подписью: «псс… сс.. с..».

При всей своей любви к абсурдистскому юмору, «Трамвай» был единственным детским журналом, который продолжал вспоминать о Рождестве и публиковал адаптированные библейские истории.

Другие издания от этой темы быстро отказались. В «Мурзилке» (№ 1, 1996) «силы небесные» трансформировались в НЛО, которое доставило на Землю Деда Мороза, а «Веселые картинки» переиначили историю о Ноевом ковчеге: спасительное судно, спроектированное Незнайкой, вместе с горой Арарат утонуло в снегу и превратилось в ледяной замок. В награду за удачное архитектурное решение Незнайка получил книгу «Капитал».

Актуальные в эпоху экономических реформ уроки финансовой грамотности иногда очень органично вписывались в новогодний контекст. В декабрьском номере журнала «Миша» за 1993 год появилась история о том, как Миша удачно вложился в пиар-акцию своего магазина: благотворительный новогодний карнавал, устроенный для лесной малышни, принес магазину широкую известность, и «Мишина щедрость с лихвой скоро окупилась».

Особой популярностью пользовалась «компьютерная» тема, хотя в 1990-е позволить себе пузатый монитор с процессором могла далеко не каждая семья.

Компьютер стал частым героем комиксов — в «Мурзилке» (№ 1, 1998) его подарили лешему, чтобы тот не мешал праздновать Новый год, в «Мише» (№ 1, 1994) «умную машину» приспособили для определения победителя конкурса «Мисс Новый год». К слову, среди участников конкурса были длинноногая лиса с выдающейся грудью и, как ни странно, мускулистый медведь в слишком обтягивающих плавках.

О том, чем жили и что чувствовали сами дети в «лихие 1990-е» можно судить по их письмам. В 1997 году «Костер» предложил читателям написать короткие новогодние пожелания своим сверстникам. Вместо стандартных «счастья, здоровья» в «Костре» (№ 1, 1998) дети и подростки желали другим «учиться жить», «выбрать цель в жизни», «любить даже с самой маленькой надеждой на взаимность» и, наконец, «чтобы родителям зарплату отдали».

Каждый из детских журналов встретит новое тысячелетие по-своему. В первом номере 2000 года Карандаш из «Веселых картинок» помашет читателям из машины с открытым верхом и дверями-ножницами, которыми славится компания Lamborgini, «Мурзилка» вспомнит о «судьбе России», которая «освящена именем Христа», «Миша» подарит Бабе-яге новую ступу и расскажет про Конвенцию ООН о правах ребенка.

Конец очередной эпохи в жизни страны обозначил не только оторванный листок календаря, но и сакраментальное «Я устал, я ухожу». Многие, вероятно, надеялись, поддавшись вере в магию чисел, что на чистом листе нового десятилетия чья-то твердая рука обязательно напишет что-нибудь хорошее. 10-летняя московская школьница, которую «Миша» еще в 1998 году спросил, какими она видит грядущие 2000-е, ответила:

«Я думаю, что в будущем всё будет по-другому. В нашей стране всё наладится. Мама сможет заработать деньги и заплатить за мою учебу».

Быстрый фильтр

Поиск по категории «Гусь на Новый год»

From Wikipedia, the free encyclopedia

(Redirected from Roast goose)

In cooking and gastronomy, goose is the meat of several species of bird in the family Anatidae. The goose is in the biological family of birds including ducks, and swans, known as the family of Anatidae. The family has a cosmopolitan distribution. Roast goose is a dish found in Chinese, European, and Middle Eastern cuisines. In Chinese cuisine, geese and ducks can be steamed with aromatics. Goose and goose liver are also used to make foie gras, pates and other forms of forcemeat. Most Chinese preparations of goose involve cooking it thoroughly, while in France the breast meat is often carved off to be grilled rare (as with duck), while the rest of the tough carcass is further roasted.

Southern China[edit]

In southern China, roast goose is a variety of siu mei, or roasted meat dishes, within Cantonese cuisine. It is made by roasting geese with seasoning often in a charcoal furnace at high temperature. Roasted geese of high quality have crisp skin with juicy and tender meat. Slices of roast goose may be served with plum sauce.^{[citation needed]}

Hong Kong[edit]

Roast goose, as served in Hong Kong,^[1]
[2] is similar^{[clarification needed]} to its counterpart in the neighboring Guangdong Province of southern China. Some restaurants offer a similarly prepared roast duck.^{[citation needed]}

European[edit]

Goose has a distinct flavor^[3] which makes it a favorite^[4] European Christmas dish. In Germany, roast goose is a staple for Christmas Day meals.^[5] For European cultures, roast goose is traditionally^[6] eaten only on appointed holidays, including St. Martin’s Day.^[7]

It is generally replaced by the turkey in the United States. Similarly, goose is often an alternative to turkey on European Christmas tables.^{[citation needed]}
In the United States, the price per pound of goose is usually similar to that of farmed duck, but the large size of the bird and low yield of meat to bone and fat makes a goose a luxury item for most. An added value is that roasting a goose will render a great deal of excellent quality fat which is typically used for roasting potatoes or as the shortening in pie crust (sweet or savory). One can also simmer pieces of goose submerged in the fat to make confit.
Roast goose is also a popular ingredient for post-Christmas meals. There are a number of recipes for Boxing Day which make use of left over roast goose from one’s Christmas Day banquet.^[8]

Variations[edit]

Prevalent stuffings^[9] are apples, sweet chestnuts, prunes and onions. Typical seasonings^[10] include salt and pepper, mugwort, or marjoram. Also used are red cabbage, Klöße, and gravy, which are used to garnish the goose.^{[citation needed]}

Middle East[edit]

This section needs expansion with: more examples from other areas within the region. You can help by adding to it. (May 2017)

Among the most famous food products special to Kars region of Turkey are Kars honey, Kars Kasseri, Kars Gruyère cheese, which tastes like Swiss Emmental cheese, and Kars style roast goose.^[11][12][13]

Gallery[edit]

• 

  Timurid conqueror Babur in a banquet presented with roast goose

• 

  Roast goose with dumplings (Klöße) and red cabbage

• 

  Roast goose curry served with rice at a restaurant in Thailand

See also[edit]

• Siu mei
• Char siu
• List of Christmas dishes

References[edit]

External links[edit]

• Gordon’s Christmas roast goose recipe Retrieved 26 April 2013
• The Perfect Christmas Goose Recipe Retrieved 26 April 2013