Праздники у инков

Продолжаю про древних инков. Сегодня о том, что и как они праздновали. Календарные обряды Церемониальный календарь Куско превратился в государственный цикл церемоний и празднеств, наиболее важными из которых были: Инти Райми, праздник Солнца, проходил в июне, в момент зимнего солнцестояния. На…

Продолжаю про древних инков.
Сегодня о том, что и как они праздновали.

Календарные обряды

Церемониальный календарь Куско превратился в государственный цикл церемоний и празднеств, наиболее важными из которых были:

Инти Райми, праздник Солнца, проходил в июне, в момент зимнего солнцестояния. На холмах вокруг Куско в честь Солнца совершались многочисленные жертвоприношения. В число их входили дети, которых погребали живыми с серебряными и золотыми сосудами, растертые в порошок морские раковины и ламы. За этим следовало торжественное пиршество за счет Солнца, и все участвовали в танце на общественной площади.

Чауа-уаркиз, Чакра Рикуйчик, или Чакра Кона (месяц вспашки), отмечался в июле, когда жертвы приносились уаке, главенствующей над системой орошения долины.
Япакис, Чакра Айапуи, или Капак Сикис (месяц посева), – август, когда жертвы приносили всем уакам. После того как зернами маиса торжественно засевали поле Мама Уаки, приносили жертвы Морозу, Воздуху, Воде и Солнцу.


Ритуальный посев маиса проводился в августе

Койя Райми и Китуа (праздник Луны) праздновали в сентябре во время весеннего равноденствия, и Пома сообщает, что это был месяц, в котором женщины были наиболее счастливы. Праздник Китуа начинался в момент появления новой Луны. Мужчины занимались очищением города от болезней. После того как болезнь прогоняли, все мылись и в знак очищения вымазывали маисовой кашей лица и дверные притолоки. Далее следовали несколько дней пиров и танцев, после которых приносили в жертву четырех лам и исследовали их легкие, ища предзнаменования. По этому случаю все подчиненные племена приносили на Уакапату свои уаки, признавая власть Инки.

К’антарай, или Ума Райми, проводился в месяце, соответствующем октябрю, в течение которого посевы тщательно оберегали. При необходимости проводили специальные церемонии и жертвоприношения для увеличения количества осадков.

Айамарка, соответствующий ноябрю, был месяцем, во время которого проводился Праздник Мертвых. Покойников выносили на всеобщее обозрение, совершали особые церемонии и подносили им жертвы и пищу.

Капак Райми (величайшее празднество) совпадал по времени с декабрьским солнцестоянием, когда совершались обряды уарачико (ритуал вхождения в возраст для мальчиков), после которых из провинций в Куско приносили продукцию, принадлежавшую императору и религии; за этим следовало грандиозное празднество и жертвоприношения золота, серебра и младенцев.

Камай килья: во время январского новолуния ритуал уарачико продолжался; участники постились, проводили обряды покаяния, на главной площади происходило потешное сражение, а затем следовали танцы и жертвоприношения. В полнолуние ко всему этому добавлялись дополнительные танцы и жертвы. Спустя шесть дней все прошлогодние жертвы сжигали и сбрасывали в реку, чтобы их унесло к Виракоче.

Хатун-пукуй (великое созревание) проводили в месяце, соответствующем февралю. В новолуние жертвенное золото и серебро преподносили сначала Солнцу, затем Луне и другим божествам. «Двадцать морских свинок и 20 вязанок дров было пожертвовано Солнцу ради урожая».
Пача-пучуй (созревание Земли) проводили в месяце, соответствующем марту, месяцу осеннего равноденствия. В это время соблюдали пост, и при новой Луне ухаживали за зреющими посевами и приносили в жертву черных лам.

Айриуа, или Камай Инка Райми, апрельский праздник, был посвящен Инке и проходил под покровительством Солнца. Проводилась церемония в честь эмблемы императора, которую несли члены его фамилии, распевая гимны священной ламе. Это было совершенно белое животное, одетое так же, как члены процессии, которое принимало участие во многих церемониях, символизируя первую ламу на земле.

Айморай килья, или Хатун Куски (великое Возделывание), отмечался в месяц, соответствующий маю. Праздники этого месяца проводились в честь сбора урожая маиса и отправки его на хранение. Солнцу и уакам жертвовали лам, а затем следовали пиршества, на которых в большом количестве поглощали чичу. Тогда же проводилось множество местных праздников и ритуалов. Мальчики, прошедшие возрастной обряд, убирали урожай с поля Мама Уаки.

Семейные обряды

У Инков существовало множество семейных обрядов, обычаев, традиций, связанных с жизненным циклом человека.

Перед тем как должен был родиться ребенок, мать обязана была исповедоваться и молиться, чтобы роды прошли легко, тогда как от мужа требовалось поститься в продолжение родов. На четвертый день после родов ребенка клали в кирау — люльку, к которой его привязывали, и отовсюду приглашались его родные, чтобы они могли посмотреть на него и выпить чичи. Ребенку давали имя позже, на особой церемонии, именуемой рутучико, что означает «отрезание волос». Она проводилась, когда ребенка отлучали от груди, то есть в возрасте от года до двух лет. Имена, даваемые детям на рутучико, употреблялись только до тех пор, пока дети не достигали половой зрелости. В течение этого периода большинство детей постоянно находились рядом со своими родителями и обучались, подражая им и помогая выполнять каждодневные обязанности.


Киара — колыбель


Старшие дети помогают своим родителям: присматривают за животными, собирают топливо для очага, охотятся на птиц

На мой взгляд, наиболее интересны у инков ритуалы, связанные с достижением половой зрелости – ритуалы вхождения в возраст.
Ритуалы вхождения в возраст существовали отдельно для девочек и для мальчиков и назывались соответственно кикочико и уарачико.

Официальной коллективной церемонии для девочек не было, за возможным исключением соучастия дочерей знатных родов в обряде уарачико для мальчиков. Ритуал кикочико был событием внутрисемейным и праздновался, когда у девочки проходила первая менструация. Во время подготовки она оставалась в доме, постясь в течение трех дней, пока ее мать ткала ей новый наряд. Она показывалась на четвертый день, чисто вымытая, с заплетенными волосами, одетая в красивое новое платье и сандалии из белой шерсти. Тем временем ее родственники собирались на двухдневный пир, чтобы отпраздновать это событие, причем ее обязанностью было прислуживать им на пиру. После этого каждый дарил ей подарки, и она получала постоянное имя от самого значительного ее родственника-мужчины, который давал ей доброе напутствие и наказывал ей быть послушной и по мере своих сил служить родителям.

Женские имена говорили о качествах, вызывающих восхищение и считающихся подходящими для женщины, так что девочке могли дать имя по названию предмета или абстрактного качества – такие как Окльо (чистая) или Кори (золото). Мальчики получали имена и прозвища, говорящие о чертах характера или обозначающие животных: Юпанки (почитаемый), Амару (дракон), Пома (пума), Куси (счастливый), Титу (великодушный).

Мальчики принимали участие в церемонии вхождения в возраст мужчины, именуемой уарачико, когда им исполнялось приблизительно 14 лет, плюс-минус год. Основные ритуалы уарачико совпадали по времени с празднованием Капак Райми, но подготовка к уарачико начиналась задолго до того. Женщины ткали для своих сыновей особые наряды: узкие рубахи из тонкой шерсти викуньи и узкие белые плащи, стягивающиеся вокруг шеи шнурком, с которого свисала красная кисточка. Тем временем кандидаты собирались к святилищу Уанакаури, расположенному примерно в шести с половиной километрах от Куско, где они приносили жертвы идолу, прося позволения вступить в аристократическое сословие. Жрецы давали каждому мальчику пращу и кровью ламы, принесенной в жертву, проводили черту на его лице. Затем мальчики собирали траву ичу, чтобы их родители могли на ней сидеть. После возвращения в Куско все начинали готовиться к наступающему празднованию, готовя загодя громадное количество чичи.

В первый день месяца знатные люди представляли своих сыновей Солнцу, их предку, в храме Солнца. Мальчики были одеты в те самые специально изготовленные дома наряды, и их родственники также. Затем все они направлялись к Уанакаури, ведя с собой священную белую ламу. На следующее утро перед возвращением в Куско в святилище Уанакаури приносились новые жертвы и совершались обряды. На обратном пути разыгрывался любопытный ритуал: родители пращами подстегивали мальчиков по ногам. После прибытия в Куско на центральной площади приносили жертвы идолам и мумиям предков.

После нескольких дней передышки, в течение которых мальчики, вероятно, постились, семьи вновь собирались на центральной площади, на этот раз для большей торжественности в присутствии Сапа Инки, и наконец происходили ритуалы, заканчивающиеся принятием мальчиков в аристократическое сословие. Мальчикам и девочкам, которые должны были участвовать в торжествах, Верховный жрец выдавал наряды из хранилищ Солнца. Одеяние мальчиков состояло из рубахи в красно-белую полоску и белой накидки, которая завязывалась голубым шнурком с красной кисточкой; они также носили специальные сандалии, ради этого события сплетенные их родственниками-мужчинами из травы ичу. Далее все направлялись к Уанакаури, к холму Анауарке, где после очередных жертвоприношений инки танцевали особый танец таки. За этим следовал ритуальный забег. Мальчики, которых подбадривали их родственники, бежали дистанцию примерно в тысячу метров вниз по опасному склону. На финише у подножия бегунов встречали девочки с кубками чичи.

Затем после возвращения в Куско они отправлялись на холмы Сабараура и Йавира, где опять приносили жертвы и танцевали. Здесь Сапа Инка выдавал мальчикам символы зрелости – набедренную повязку и золотые ушные подвески. После очередного исполнения танца таки все возвращались в Куско, и вновь повторялся ритуал подхлестывания мальчиков по ногам, дабы почтить богов. После всех этих многочисленных церемоний юные аристократы отправлялись совершить омовение в источнике Калипукьо, расположенном позади крепости Куско, где они снимали одежду, которую носили на протяжении церемонии, и надевали другую, под названием нанакльа, раскрашенную в черный и желтый цвета. Наконец, после их возвращения на центральную площадь Куско, Уакапата, их семьи дарили им подарки, в числе которых было оружие, которое вручали им «крестные отцы», и мальчиков наставляли, как им вести себя, чтобы соответствовать статусу взрослых, и наказывали им быть храбрыми, блюсти верность императору и почитать богов.

Предыдущие статьи цикла:
Древние инки — кто такие?
Во что верили древние инки?
Инки: декоративно-прикладное искусство. Красотища!
Древние инки: во что одевались?
Инки: где жили? Кого ели?))

Литература:
Энн Кенделл. Инки. Быт, религия, культура — М.: Центрполиграф, 2005
Луи Боден. Инки. — М.: Центрполиграф, 2004
История мировых цивилизаций: учебное пособие/коллектив авторов под науч.ред. Г.В.Драча, Т.С.Паниотовой. – М.:Кнорус, 2012
Интернет-источники:
http://incamusic.narod.ru/latinorama/civil/civil.htm статья «Цивилизация инков»
http://tapemark.narod.ru/les/220a.html лингвистический энциклопедический словарь
http://ru.wikipedia.org/wiki/%C8%EC%EF%E5%F0%E8%FF_%C8%ED%EA%EE%E2 статья в Википедии «Империя инков»

Инки

Если о внутреннем содержании религии инков нам приходится судить по отрывочным и часто искаженным данным, то чисто внешние проявления инкского язычества мы представляем себе достаточно хорошо. Хроника донесла до нас великолепные описания ритуалов. Инка Гарсиласо, например, воссоздал подлинные картины праздников и торжеств сынов Солнца. Благодаря его литературному таланту читатель, словно сам присутствует на триумфе в Куско или ликует на великом празднике Солнца в толпе подданных Тауантинсуйю.

Особые положения Солнца на небе — дни солнцестояния и равноденствия — составляли календарную основу всех главных праздников инков. Главных праздников было четыре, и все они были связаны с культом Солнца и его сынов, «даривших блага» простым людям земли.

Один праздник назывался Ситва. Он имел прямое отношение к проблеме «охраны здоровья» населения Тауантинсуйю, ибо в процессе этого торжества все беды и все зло изгонялись из пределов царства. Празднику предшествовал длительный и суровый пост. В последний его день из главной крепости инков Саксайуаман в Куско прибегал воин со священным копьем, служившим своеобразной эстафетой.

Воин символически передавал это оружие другим четырем воинам, и они убегали из столицы царства по четырем главным дорогам, как бы изгоняя своим оружием все болезни и все зло. У каждой развилки и перекрестка дорог стояли другие воины, поджидавшие эстафету. Приняв ее, они бежали каждый в своем направлении, пока последние из воинов не достигали границ Тауантинсуйю, за которые «выталкивалось» накопившееся за год зло. Повсюду по дорогам и городским улицам, где пробегали воины, стояли люди, ожидавшие их прибытия. При приближении воинов они начинали трясти свою одежду, как бы стряхивая с нее недуги и беды, которые воины уносили за пределы царства или «убивали».

А ночью того же дня везде зажигались факелы. Их огонь доделывал то, чего не успели сделать воины. Огонь очищал селения и самих людей. Существовала примета: кто повстречает даже истлевшие остатки факела (их выбрасывали в реки за пределами селений), попадет в беду. Завидев их в воде или на берегу, индейцы с воплями бежали прочь.

Другой праздник отмечался после завершения посева кукурузы, когда ее зеленые ростки начинали пробиваться сквозь землю. Он назывался Куси-райми и был обращен непосредственно к Солнцу. Инки молили своего божественного отца не посылать на землю холод, чтобы урожай получился обильным. Интересно, что у сынов Солнца в Куско был свой участок под посевы, который они возделывали сами. И посадку первого зерна кукурузы, и снятие первого початка — оба эти акта первым совершал Сапа инка: это было священнодействие чрезвычайной важности.

Вараку — так назывался третий главный праздник. Это было торжество и одновременно суровое испытание для тех, кто достигал 16 — 17 лет и должен был доказать свое право называться воином и мужем. В Вараку принимали участие только инки. Это был их праздник. Только тот, кто с успехом проходил все испытания Вараку, становился полноправным сыном Солнца. Любая неудача — и экзаменующегося ожидало изгнание с Вараку. Это был великий позор, хотя из хроник нельзя понять, что конкретно означало это изгнание и как оно влияло на дальнейшую судьбу незадачливого «новичка» — так именовались участники Вараку.

Длительный пост, состязание в силе, меткости и умении изготавливать и чинить оружие и одежду, строить укрепления, брать их штурмом и защищать и еще многое другое составляло перечень «экзаменов». Новичков экзаменовали и «по гуманитарным наукам», по вопросам их веры и священного происхождения, проверяли знание законов и обычаев царства. Одним из основных состязаний был бег. Победитель бега и принц-наследник становились командирами двух отрядов, которые по очереди защищали учебную крепость, выявляя «абсолютного чемпиона» Вараку. Сражения велись учебным оружием, но, как пишут хронисты, были случаи, когда новички получали при этом тяжелые увечья, даже со смертельным исходом.

Только пройдя все эти испытания, новичок становился воином и мужчиной и получал набедренную повязку — вару (от ее названия и произошло слово «вараку») и другие знаки-символы сына Солнца, в том числе золотые диски, вставлявшиеся в мочки ушей. Испытания Вараку отличались суровостью и огромной требовательностью со стороны экзаменаторов, каковыми были старые инки, «опытные в делах мира и войны». Да иначе и быть не могло. Без такой требовательности к самим себе инкам из Куско вряд ли бы удалось покорить остальных кечуа и стать во главе «панкечуанского» государства Тауантинсуйю. Но в последние годы царствования сынов Солнца Вараку стал больше торжеством, нежели испытанием. Если когда-то Вараку действительно служил своеобразным отбором претендентов на управление царством, выявляя наиболее достойных для столь важного дела людей, то к моменту прихода испанцев этот священный ритуал стал лишь еще одним поводом восхваления всемогущества Солнца и его сынов.

Инки

Четвертый, самый главный праздник сынов Солнца назывался Интип Райми —Торжественный праздник Солнца. Его отмечали в связи с июньским солнцестоянием, с которого, если судить по обрядам и ритуалам Интип Райми, как бы начинался новый период жизни.

Еще задолго до наступления этого торжественного дня Куско начинал готовиться к великому празднику. В священную столицу шли караваны носильщиков, доставлявшие обильные яства, дорогие подношения со всех концов необъятного царства сынов Солнца. В Куско спешили и сами инки, и местные цари и начальники — кураки, правившие своими бывшими землями по поручению сынов Солнца. Все хотели участвовать в торжестве и лицезреть самого Единственного инку, прямого потомка Солнца и Луны…

Нужно сказать, что все земледельческие народы древности рано или поздно пришли к пониманию своей зависимости от дневного светила, положив в основу сельскохозяйственного календаря дни солнцестояния и равноденствия. Именно эти дни особого положения солнца на небе были точками отсчета для определения сроков и характера сельскохозяйственных работ. Но люди ощущали свое бессилие перед капризами природы и искали защиту и покровительство у светила, которое несло им свет, тепло и жизнь.

Автор: В. Кузьмищев.

Схожі статті:

Inca religion—an admixture of complex ceremonies, practices, animistic beliefs, varied forms of belief in objects having magical powers, and nature worship—culminated in the worship of the sun, which was presided over by the priests of the last native pre-Columbian conquerors of the Andean regions of South America. Though there was an Inca state religion of the sun, the substrata religious beliefs and practices of the pre-Inca peoples exerted an influence on the Andean region prior to and after the conquest of most of South America by the Spaniards in the 16th century.

Inca gods

The creator god of the Inca and of pre-Inca peoples was Viracocha, who was also a culture hero. Creator of earth, man, and animals, Viracocha had a long list of titles, including Lord Instructor of the World, the Ancient One, and the Old Man of the Sky. Some have said that he also was the creator of the Tiwanaku civilization, of which the Inca were the cultural heirs. Viracocha went through several transmogrifications (often with grotesque or humorous effects). He made peoples, destroyed them, and re-created them of stone; and when they were re-created, he dispersed humankind in four directions. As a culture hero, he taught people various techniques and skills. He journeyed widely until he came to the shores of Manta (Ecuador), where he set off into the Pacific—some say in a boat made of his cloak, others say he walked on the water. This part of the myth has been seized upon by modern mythmakers, and, as Kon-Tiki, Viracocha was said to have brought Inca culture to Polynesia.

Viracocha was the divine protector of the Inca ruler Pachacuti Inca Yupanqui; he appeared to Pachacuti in a dream when the Inca forces were being besieged by the Chanca. Upon victory, Pachacuti raised a temple to Viracocha in Cuzco. He was represented by a gold figure “about the size of a 10-year-old child.”

Inti, the sun god, was the ranking deity in the Inca pantheon. His warmth embraced the Andean earth and matured crops; and as such he was beloved by farmers. Inti was represented with a human face on a ray-splayed disk. He was considered to be the divine ancestor of the Inca: “my father” was a title given to Inti by one Inca ruler.

Apu Illapu, the rain giver, was an agricultural deity to whom the common man addressed his prayers for rain. Temples to Illapu were usually on high structures; in times of drought, pilgrimages were made to them and prayers were accompanied by sacrifices—often human, if the crisis was sufficient. The people believed that Illapu’s shadow was in the Milky Way, from whence he drew the water that he poured down as rain.

Mama Quilla (Mama-Kilya), wife of the sun god, was the Moon Mother, and the regulator of women’s menstrual cycles. The waxing and waning of the moon was used to calculate monthly cycles, from which the time periods for Inca festivals were set. Silver was considered to be tears of the moon. The stars had minor functions. The constellation of Lyra, which was believed to have the appearance of a llama, was entreated for protection. The constellation Scorpio was believed to have the shape of a cat; the Pleiades were called “little mothers,” and festivals were celebrated on their reappearance in the sky. Earth was called Pachamama (Paca Mama), or Earth Mother. The sea, which was relatively remote to the Inca until after 1450, was called Cochamama (Mama Qoca), the Sea Mother.

Temples and shrines

Temples and shrines housing fetishes of the cult were occupied by priests, their attendants, and the Chosen Women. In general, temples were not intended to shelter the celebrants, since most ceremonies were held outside the temple proper. The ruins of the Temple of Viracocha at San Pedro Cacha (Peru), however, had a ground plan that measured 330 by 87 feet, which indicates that it was designed for use other than the storage of priestly regalia.

The Sun Temple in Cuzco is the best-known of the Inca temples. Another, at Vilcashuman (which was regarded as the geographic centre of the empire), has a large temple still existing. Near Mount Aconcagua in Argentina, at the southern limit of the Inca empire, “there was a temple…an ancient oracle held in high regard where they made their sacrifices,” and on Titicaca Island, one of the largest of several islands in Lake Titicaca, there was a temple of the sun.

As the Inca conquered new territories, temples were erected in the new lands. In Caranqui, Ecuador, one such temple was described by a chronicler as being filled with great vessels of gold and silver. At Latacunga (Llacta cunga) in Ecuador there was a sun temple where sacrifices were made; part of the temple was still visible when the German explorer and geographer Alexander von Humboldt sketched the ruins in 1801.

The Sun Temple in Cuzco, built with stones “all matched and joined,” had a circumference of more than 1,200 feet. A fragment of the wall still extant is testimony to the accuracy of the chronicler’s description. Within the temple was an image of the sun “of great size,” and in another precinct, the Golden Enclosure (Corincancha), were gold models of cornstalks, llamas, and lumps of earth. Portions of the land, which supported the temples, the priests, and the Chosen Women, were allotted to the sun and administered for the priests.

Along with the shrines and temples, huacas (sacred sites) were widespread. A huaca could be a man-made temple, mountain, hill, or bridge, such as the great huacachaca across the Apurímac River. A huaca also might be a mummy bundle, especially if it was that of a lord-Inca. On high points of passage in the Andes, propitiatory cairns (apacheta, “piles of stones”) were made, to which, in passing, each person would add a small stone and pray that his journey be lightened. The idea of huaca was intimately bound up with religion, combining the magical and the charm-bearing.

The priesthood

Priests resided at all important shrines and temples. A chronicler suggests that a priest’s title was umu, but in usage his title was geared to his functions as diviner of lungs, sorcerer, confessor, and curer. The title of the chief priest in Cuzco, who was of noble lineage, was villac umu. He held his post for life, was married, and competed in authority with the Inca. He had power over all shrines and temples and could appoint and remove priests. Presumably, priests were chosen young, brought up by the more experienced, and acquired with practice the richly developed ceremonialism.

Divination

Divination was the prerequisite to all action. Nothing of importance was undertaken without recourse to divination. It was used to diagnose illness, to predict the outcome of battles, and to ferret out crimes, thus giving it a judiciary function. Divination was also used to determine what sacrifice should be made to what god. Life was believed to be controlled by the all-pervading unseen powers, and to determine these portents the priests had recourse to the supernatural. Oracles were considered to be the most important and direct means of access to the wayward gods. One oracle of a huaca close to the Huaca–Chaca Bridge, across the Apurímac River near Cuzco, was described by a chronicler as a wooden beam as thick as a fat man, with a girdle of gold about it with two large golden breasts like a woman. These and other idols were bloodspattered from sacrifices—animal and human. “Through this large idol,” a chronicler wrote, “the demon of the river used to speak to them.” Another well-known oracle was housed in a temple in the large adobe complex of Pachacamac near Lima.

Divination also was accomplished by watching the meandering of spiders and the arrangement that coca leaves took in a shallow dish. Another method of divination was to drink ayahuasca, a psychedelic brewed from plants that had profound effects on the central nervous system. This was believed to enable one to communicate with the supernatural powers.

Fire also was believed to provide spiritual contact. The flames were blown to red heat through metal tubes, after which a practitioner (yacarca) who had narcotized himself by chewing coca leaves summoned the spirits with fiery conjuration to speak—“which they did,” wrote a chronicler, by “ventriloquism.” Divination by studying the lungs of a sacrificed white llama was considered to be efficacious. The lungs were inflated by blowing into the dissected trachea (there is an Inca ceramic showing this), and the future was foretold by priests who minutely observed the conformance of the veins. On the reading of this augury, political or military action was taken.

Confession was part of the priestly ritual of divination. Should rain not fall or a water conduit break without cause, it was believed that such an occurrence could arise from someone’s failure to observe the strictly observed ceremonies. This was called hocha, a ritual error. The ayllu, a basic social unit identified with communally held land, was wounded by individual misdeeds. Crimes had to be confessed and expiated by penitence so as not to call down the divine wrath.

Sacrifice

Sacrifice, human or animal, was offered on every important occasion; guinea pigs (more properly cui), llamas, certain foods, coca leaves, and chicha (an intoxicant corn beverage) were all used in sacrifices. Many sacrifices were daily occurrences for the ritual of the sun’s appearance. A fire was kindled, and corn was thrown on the coals and toasted. “Eat this, Lord Sun,” was the objuration of officiating priests, “so that you will know that we are your children.” On the first day of every lunar month 100 pure-white llamas were driven into the Great Square, Huayaca Pata in Cuzco; they were moved about to the various images of the gods and then assigned to 30 priestly attendants, each representing a day of the month. The llamas were then sacrificed; chunks of flesh were thrown onto the fire, and the bones were powdered for ritual use. Ponchos of excellent weave or miniature vestments were burned in the offering. The Inca ruler wore his poncho only once: it was ceremoniously sacrificed in fire each day.

Humans also were sacrificed; when the need was extreme, 200 children might be immolated, such as when a new Inca ruler assumed the royal fringe. Defeats, famine, and pestilence all called for human blood. Even a Chosen Woman from the Sun Temple might be taken out for sacrifice. Children, before being sacrificed, were feasted “so that they would not enter the presence of the gods hungry and crying.” It was important in human sacrifice that the sacrificed person be without blemish. Many were chosen from the conquered provinces as part of regular taxation; “blood money” was scarcely a metaphor.

Festivals

The 30-day calendar was religious, and each month had its own festival. The religious calendar is explained in considerable detail by Guamán Poma de Ayala (see Table 3). In his letter to Philip II he offered two different versions, one centring on state ceremonies and sacrifices performed at Cuzco and the other describing the agricultural practices at the local level in the highlands. Quite different calendars prevailed on the irrigated coast, but surviving sources do not record them in any detail.

Months and celebrations of the Inca calendar
Gregorian months Andean months approximate translation
December Capac Raimi, Capac Quilla the lord festival; the month of rest
January Zarap Tuta Cavai Mitan the time to watch the growing corn
February Paucar Varai the time to wear loincloths
March Pacha Pucuy Quilla the month of the land’s maturation
April Camai Quilla [Inti Raymi in state calendar] the month of harvest and rest
May Zara Muchuy Quilla Aymoray Quilla dry corn to be stored
June Papa Allai Mitan Pacha
Haucai Cusqui
potato harvest
rest from harvesting
July Chacra Conaqui Quilla the month of redistributing lands
August Chacra Yapuy Quilla Hailly the month to open lands coming into cultivation with songs of triumph
September Zara Tarpuy Quilla Coia Raymi Quilla the month for planting; also, the Festival of the Queen
October Chacramanta Pisco Carcoy the time to scare birds out of newly planted fields
November Chacra Parcay the time to irrigate fields

Victor Wolfgang von Hagen John V. Murra

Inca religion—an admixture of complex ceremonies, practices, animistic beliefs, varied forms of belief in objects having magical powers, and nature worship—culminated in the worship of the sun, which was presided over by the priests of the last native pre-Columbian conquerors of the Andean regions of South America. Though there was an Inca state religion of the sun, the substrata religious beliefs and practices of the pre-Inca peoples exerted an influence on the Andean region prior to and after the conquest of most of South America by the Spaniards in the 16th century.

Inca gods

The creator god of the Inca and of pre-Inca peoples was Viracocha, who was also a culture hero. Creator of earth, man, and animals, Viracocha had a long list of titles, including Lord Instructor of the World, the Ancient One, and the Old Man of the Sky. Some have said that he also was the creator of the Tiwanaku civilization, of which the Inca were the cultural heirs. Viracocha went through several transmogrifications (often with grotesque or humorous effects). He made peoples, destroyed them, and re-created them of stone; and when they were re-created, he dispersed humankind in four directions. As a culture hero, he taught people various techniques and skills. He journeyed widely until he came to the shores of Manta (Ecuador), where he set off into the Pacific—some say in a boat made of his cloak, others say he walked on the water. This part of the myth has been seized upon by modern mythmakers, and, as Kon-Tiki, Viracocha was said to have brought Inca culture to Polynesia.

Viracocha was the divine protector of the Inca ruler Pachacuti Inca Yupanqui; he appeared to Pachacuti in a dream when the Inca forces were being besieged by the Chanca. Upon victory, Pachacuti raised a temple to Viracocha in Cuzco. He was represented by a gold figure “about the size of a 10-year-old child.”

Inti, the sun god, was the ranking deity in the Inca pantheon. His warmth embraced the Andean earth and matured crops; and as such he was beloved by farmers. Inti was represented with a human face on a ray-splayed disk. He was considered to be the divine ancestor of the Inca: “my father” was a title given to Inti by one Inca ruler.

Apu Illapu, the rain giver, was an agricultural deity to whom the common man addressed his prayers for rain. Temples to Illapu were usually on high structures; in times of drought, pilgrimages were made to them and prayers were accompanied by sacrifices—often human, if the crisis was sufficient. The people believed that Illapu’s shadow was in the Milky Way, from whence he drew the water that he poured down as rain.

Mama Quilla (Mama-Kilya), wife of the sun god, was the Moon Mother, and the regulator of women’s menstrual cycles. The waxing and waning of the moon was used to calculate monthly cycles, from which the time periods for Inca festivals were set. Silver was considered to be tears of the moon. The stars had minor functions. The constellation of Lyra, which was believed to have the appearance of a llama, was entreated for protection. The constellation Scorpio was believed to have the shape of a cat; the Pleiades were called “little mothers,” and festivals were celebrated on their reappearance in the sky. Earth was called Pachamama (Paca Mama), or Earth Mother. The sea, which was relatively remote to the Inca until after 1450, was called Cochamama (Mama Qoca), the Sea Mother.

Temples and shrines

Temples and shrines housing fetishes of the cult were occupied by priests, their attendants, and the Chosen Women. In general, temples were not intended to shelter the celebrants, since most ceremonies were held outside the temple proper. The ruins of the Temple of Viracocha at San Pedro Cacha (Peru), however, had a ground plan that measured 330 by 87 feet, which indicates that it was designed for use other than the storage of priestly regalia.

The Sun Temple in Cuzco is the best-known of the Inca temples. Another, at Vilcashuman (which was regarded as the geographic centre of the empire), has a large temple still existing. Near Mount Aconcagua in Argentina, at the southern limit of the Inca empire, “there was a temple…an ancient oracle held in high regard where they made their sacrifices,” and on Titicaca Island, one of the largest of several islands in Lake Titicaca, there was a temple of the sun.

As the Inca conquered new territories, temples were erected in the new lands. In Caranqui, Ecuador, one such temple was described by a chronicler as being filled with great vessels of gold and silver. At Latacunga (Llacta cunga) in Ecuador there was a sun temple where sacrifices were made; part of the temple was still visible when the German explorer and geographer Alexander von Humboldt sketched the ruins in 1801.

The Sun Temple in Cuzco, built with stones “all matched and joined,” had a circumference of more than 1,200 feet. A fragment of the wall still extant is testimony to the accuracy of the chronicler’s description. Within the temple was an image of the sun “of great size,” and in another precinct, the Golden Enclosure (Corincancha), were gold models of cornstalks, llamas, and lumps of earth. Portions of the land, which supported the temples, the priests, and the Chosen Women, were allotted to the sun and administered for the priests.

Along with the shrines and temples, huacas (sacred sites) were widespread. A huaca could be a man-made temple, mountain, hill, or bridge, such as the great huacachaca across the Apurímac River. A huaca also might be a mummy bundle, especially if it was that of a lord-Inca. On high points of passage in the Andes, propitiatory cairns (apacheta, “piles of stones”) were made, to which, in passing, each person would add a small stone and pray that his journey be lightened. The idea of huaca was intimately bound up with religion, combining the magical and the charm-bearing.

The priesthood

Priests resided at all important shrines and temples. A chronicler suggests that a priest’s title was umu, but in usage his title was geared to his functions as diviner of lungs, sorcerer, confessor, and curer. The title of the chief priest in Cuzco, who was of noble lineage, was villac umu. He held his post for life, was married, and competed in authority with the Inca. He had power over all shrines and temples and could appoint and remove priests. Presumably, priests were chosen young, brought up by the more experienced, and acquired with practice the richly developed ceremonialism.

Divination

Divination was the prerequisite to all action. Nothing of importance was undertaken without recourse to divination. It was used to diagnose illness, to predict the outcome of battles, and to ferret out crimes, thus giving it a judiciary function. Divination was also used to determine what sacrifice should be made to what god. Life was believed to be controlled by the all-pervading unseen powers, and to determine these portents the priests had recourse to the supernatural. Oracles were considered to be the most important and direct means of access to the wayward gods. One oracle of a huaca close to the Huaca–Chaca Bridge, across the Apurímac River near Cuzco, was described by a chronicler as a wooden beam as thick as a fat man, with a girdle of gold about it with two large golden breasts like a woman. These and other idols were bloodspattered from sacrifices—animal and human. “Through this large idol,” a chronicler wrote, “the demon of the river used to speak to them.” Another well-known oracle was housed in a temple in the large adobe complex of Pachacamac near Lima.

Divination also was accomplished by watching the meandering of spiders and the arrangement that coca leaves took in a shallow dish. Another method of divination was to drink ayahuasca, a psychedelic brewed from plants that had profound effects on the central nervous system. This was believed to enable one to communicate with the supernatural powers.

Fire also was believed to provide spiritual contact. The flames were blown to red heat through metal tubes, after which a practitioner (yacarca) who had narcotized himself by chewing coca leaves summoned the spirits with fiery conjuration to speak—“which they did,” wrote a chronicler, by “ventriloquism.” Divination by studying the lungs of a sacrificed white llama was considered to be efficacious. The lungs were inflated by blowing into the dissected trachea (there is an Inca ceramic showing this), and the future was foretold by priests who minutely observed the conformance of the veins. On the reading of this augury, political or military action was taken.

Confession was part of the priestly ritual of divination. Should rain not fall or a water conduit break without cause, it was believed that such an occurrence could arise from someone’s failure to observe the strictly observed ceremonies. This was called hocha, a ritual error. The ayllu, a basic social unit identified with communally held land, was wounded by individual misdeeds. Crimes had to be confessed and expiated by penitence so as not to call down the divine wrath.

Sacrifice

Sacrifice, human or animal, was offered on every important occasion; guinea pigs (more properly cui), llamas, certain foods, coca leaves, and chicha (an intoxicant corn beverage) were all used in sacrifices. Many sacrifices were daily occurrences for the ritual of the sun’s appearance. A fire was kindled, and corn was thrown on the coals and toasted. “Eat this, Lord Sun,” was the objuration of officiating priests, “so that you will know that we are your children.” On the first day of every lunar month 100 pure-white llamas were driven into the Great Square, Huayaca Pata in Cuzco; they were moved about to the various images of the gods and then assigned to 30 priestly attendants, each representing a day of the month. The llamas were then sacrificed; chunks of flesh were thrown onto the fire, and the bones were powdered for ritual use. Ponchos of excellent weave or miniature vestments were burned in the offering. The Inca ruler wore his poncho only once: it was ceremoniously sacrificed in fire each day.

Humans also were sacrificed; when the need was extreme, 200 children might be immolated, such as when a new Inca ruler assumed the royal fringe. Defeats, famine, and pestilence all called for human blood. Even a Chosen Woman from the Sun Temple might be taken out for sacrifice. Children, before being sacrificed, were feasted “so that they would not enter the presence of the gods hungry and crying.” It was important in human sacrifice that the sacrificed person be without blemish. Many were chosen from the conquered provinces as part of regular taxation; “blood money” was scarcely a metaphor.

Festivals

The 30-day calendar was religious, and each month had its own festival. The religious calendar is explained in considerable detail by Guamán Poma de Ayala (see Table 3). In his letter to Philip II he offered two different versions, one centring on state ceremonies and sacrifices performed at Cuzco and the other describing the agricultural practices at the local level in the highlands. Quite different calendars prevailed on the irrigated coast, but surviving sources do not record them in any detail.

Months and celebrations of the Inca calendar
Gregorian months Andean months approximate translation
December Capac Raimi, Capac Quilla the lord festival; the month of rest
January Zarap Tuta Cavai Mitan the time to watch the growing corn
February Paucar Varai the time to wear loincloths
March Pacha Pucuy Quilla the month of the land’s maturation
April Camai Quilla [Inti Raymi in state calendar] the month of harvest and rest
May Zara Muchuy Quilla Aymoray Quilla dry corn to be stored
June Papa Allai Mitan Pacha
Haucai Cusqui
potato harvest
rest from harvesting
July Chacra Conaqui Quilla the month of redistributing lands
August Chacra Yapuy Quilla Hailly the month to open lands coming into cultivation with songs of triumph
September Zara Tarpuy Quilla Coia Raymi Quilla the month for planting; also, the Festival of the Queen
October Chacramanta Pisco Carcoy the time to scare birds out of newly planted fields
November Chacra Parcay the time to irrigate fields

Victor Wolfgang von Hagen John V. Murra

Религиозные праздники [инков]

Инки, практически вся деятельность которых сводилась к войнам и управлению их Империей, очень много дней в году проводили в церемониях и увеселениях. Едва ли не каждый месяц имел какой-либо праздник. Тремя основными были Инти Райми, «Период Солнца», Ситуа (этимология слова не ясна) и Капак Райми, «Главный Период». Первый начинался в середине мая и длился около месяца, до зимнего солнцестояния. Он наступал после последней жатвы и знаменовал собой конец сельскохозяйственного года. Почти ежедневно в жертву различным божествам, обитавшим в Золотом Храме в Куско, в частности, Солнцу, Молнии и Виракоче, дабы те «не старели» в конце растительного цикла, приносились сотни лам, альпак и гуанако. Мумии прежних правителей и статуи основных богов выносились из их жилищ и устанавливались на площади Кусипата, где «пили» с живыми и удостаивались танцев и песен. Ситуа также длился около месяца, с середины августа до середины сентября. Он проходил прямо перед началом сезона дождей, способствующего распространению инфекционных болезней. По этому случаю из всех провинций Империи привозились уака, которых умоляли не забирать людские жизни. Хроническим больным полагалось на какое-то время покинуть город, дабы их «горе» не нарушало, в этом начале земледельческого цикла, абсолютного счастья в центре мира. Группы воинов проносились по улицам столицы, издавая вопли, призванные напугать смертоносную нечисть, которую они гнали перед собой до ближайшей реки, где они обмывались и тщательно чистили оружие. Река должна была унести болезни к морю. По окончании этих обрядов очищения инки пировали, пели и танцевали на протяжении нескольких дней кряду. Чужакам и больным, проживавшим в городе, наконец-таки дозволялось вернуться и присоединиться к всеобщему веселью. Такие же празднества проходили и в центрах провинций. Капак Райми начинался в середине ноября и длился также около месяца, совпадая с летним солнцестоянием. Чужаков, не относящихся к инкскому племени, церемониально изгоняли из центра мира, коим был Куско, так как они воплощали возможное ненастье, и примерно с месяц они были вынуждены проживать где-нибудь в окрестностях города. Именно в этот период подростки проходили обряд перехода во взрослый возраст, уарачикуй, в Куско и в тех провинциальных центрах, где находились резиденции Инков. В жертву приносились множеством лам, которых сжигали перед выносимыми на главную площадь статуями богов. После таких церемоний продолжались празднества, центральную роль в которых играли выпивка, песни и танцы. Завершались они обрядом возвращения чужаков.

Итье С. Инки. М., 2013, с. 194-196.

Праздники

Праздники

Праздники носили религиозный характер. Для майя религия была человеком, а человек – религией; многое, если не все из того, что они делали, имело магическую или религиозную цель.

Месяц Поп, который выпал бы в нашем календаре на июль, был у майя Новым годом. Это было время обновления. Люди надевали новую одежду, разбивали свою старую глиняную посуду и уничтожали циновки. Среди людей царило чувство обновленной преданности богу. Это было торжественное событие.

Уо, второй месяц, был периодом празднеств, посвященных всем богам-покровителям: моряков, охотников, путешественников и так далее.

Количество богов у майя испанцам казалось неисчислимым, так как у большинства богов имелись различные ипостаси. Уо был месяцем профессиональных праздников; он заканчивался распитием спиртного, танцами и блудом.

В пятом месяце Цеке наступала очередь бога пчел. Все, кто содержал пчел – а таких было много, – участвовали в празднествах. Их цель была очевидна; они хотели подольститься к богу пчел, чтобы тот увеличил количество меда. Мед и его побочный продукт воск были статьями торговли, и, как уже упоминалось ранее, из меда майя делали свой главный напиток – медовуху. В эти месяцы все участники праздников напивались и становились буйными, хотя это пьянство и было ритуальным.

Поп

Яшкин

Мак

Уо

Мол

Канкин

Цип

Ен

Муан

Цотц

Яш

Паш

Цек

Цак

Каяб

Шуль

Сех

Кумху

Уаеб

Рис. 76. Символы, обозначающие названия восемнадцати месяцев майя, включая несчастливый пятидневный период Уаеб. Все вместе они давали в итоге 365 дней

Шестой месяц, Шуль, выпадал на ноябрь. В этом месяце чествовали бога Кукулькана, Пернатого Змея. В Чичен-Ице верили, что он, или кто-то другой с таким же именем, отстроил заново этот священный город и дал ему новые законы. Люди обменивались богатыми подарками. Знатные люди демонстрировали свои праздничные наряды в строю: одежду, украшенную перьями, главным образом головные уборы, щиты и плащи, сделанные из перьев птицы кецаль (квезал). Также проходили шествия жрецов и клоунов. И хотя церемонии были чрезвычайно торжественными, клоуны смешили публику, было много фарса, пародий.

Так все и шло, от месяца к месяцу. Каждому соответствовали свои праздники. В девятый месяц Чен заканчивали изготовление новых идолов, за них платили деньги и дарили. Яш был месяцем обновления. По всей стране охотники возмещали ущерб за пролитую кровь животных, которых они убили. В понимании майя каждое животное имело душу, и, когда его убивал охотник, он должен был продемонстрировать животному свое уважение. Если охотник этого не делал, тогда другие животные того же вида, что и «оскорбленное» животное, не позволяли охотнику себя убивать. Так что чувства животных нужно было уважать и не делать ничего, что обидело бы их. Оленьи рога, челюсти и крылья майя вешали в своих домах.

Во все праздничные месяцы проходили предписанные обычаем танцы. Пятнадцатый месяц Муан был периодом дождей, поэтому в рисунке танца просматривались мотивы дождя и урожая. В шестнадцатом месяце Паш (пишется Pax, и его значение совершенно отличается от латинского слова pax – «мир») проходил праздник, посвященный войне. Жители небольших поселений майя наводняли большие храмовые города майя и становились свидетелями того, как избранный полководец наком выражает свое почтение богу войны. Полководца несли в паланкине. Праздник длился пять дней, наполненных танцами и возлияниями. Ланда пришел в ужас, когда увидел это: «…в месяц Паш во время праздников, которые оплачивают богатые люди, индейцы превращаются в бурдюки с вином… а в конце этих пяти дней наком со свитой отправляется назад в своих паланкинах». Все (за исключением накома, которому это было запрещено), как и предписывалось ритуалом, здорово напивались.

В последние три части года майя – в месяцы Каяб и Кумху, а также в пятидневный Уаеб – также проходили праздники, но большая часть развлечений носила неофициальный характер. Индейцы опять много пили и – судя по тому, как часто это обсуждается, – занимались прелюбодеянием. «У них не было праздников, – пишет епископ Ланда с отвращением, – когда бы они не напивались неким напитком из меда, в который добавлялся определенный корень, отчего это вино становилось крепким и зловонным».

Знатные люди устраивали много частных пиров. Те, кто принимал приглашения на такой пир, должны были устроить ответный пир у себя. Каждый прибывший гость вручал хозяину прекрасно сотканную одежду манта и керамический сосуд «по возможности самый красивый». На пиру предлагалось обилие блюд: индейка, оленина, утка, шоколад – все это подавали очень миловидные женщины. Гости делились на пары или на группы по четыре человека, и начинались танцы. Напитки подавали виночерпии, которые сами не должны были напиваться. Женщины пили мало, так как их задачей было «отвести своих пьяных мужей домой». Происходили стычки и потасовки, а иногда «следовало нарушение супружеских прав», как писал епископ, «бедные женщины думали, что впускают своих собственных мужей, тогда как…».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Читайте также

ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПРАЗДНИКИ

ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПРАЗДНИКИ
Корейцы считают семейные ценности «одним из главных достижений корейской цивилизации», а праздники — важным способом их укрепления. В дополнение к традиционным праздникам, которые отмечаются испокон веков, в Корее существуют основные

ПРОЧИЕ ПРАЗДНИКИ

ПРОЧИЕ ПРАЗДНИКИ
Кроме вышеупомянутых, в корейском календаре насчитывается еще несколько десятков дней, выделенных как особые. Это памятные даты, профессиональные праздники, а также так называемые «новые» праздники, принятые в рамках национальной программы по

Праздники

Праздники
Переход церковных ритуалов в традиции общекультурные особенно заметен во время религиозных праздников. Отмечаются они в точные даты (которые, впрочем, могут слегка смещаться) и по установленным правилам. Однако редко когда заканчиваются в церкви.Самый любимый

Мусульманские праздники

Мусульманские праздники
Как и все верующие, горцы придавали особое значение религиозным праздникам. Приведем здесь перечень основных праздников, святых дней и ночей мусульман (по лунному календарю) из книги М. Камилова «Пять основ ислама»:Ид-уль-фитр — праздник

XVI. ПРАЗДНИКИ И РАЗВЛЕЧЕНИЯ

XVI. ПРАЗДНИКИ И РАЗВЛЕЧЕНИЯ

Народные празднества
Кроме упомянутых выше, у горцев были праздники, связанные с циклами сельскохозяйственного года. О некоторых из них уже шла речь в предыдущих главах. Поэтому приведем здесь лишь несколько примеров.Сельскохозяйственные

I ОБРЯДНЫЕ ПРАЗДНИКИ

I
ОБРЯДНЫЕ ПРАЗДНИКИ
ВЕРОВАНИЕ ЛЮДЕЙ В ВЕРХОВНОЕ СУЩЕСТВОПервоначальное состояние людей было запечатлено дикостью, суевериями и созданием собственной веры, и ни одного не было гражданского общества, которое бы жило без своего верховного существа. По понятию народов

Праздники

Праздники
Праздники носили религиозный характер. Для майя религия была человеком, а человек – религией; многое, если не все из того, что они делали, имело магическую или религиозную цель.Месяц Поп, который выпал бы в нашем календаре на июль, был у майя Новым годом. Это было

Глава 18 Праздники

Глава 18
Праздники
Кельтский год поначалу не был упорядочен по солнцестояниям и равноденствиям, а неким образом был связан с сельскохозяйственными сезонами или временами года. Позже год состоял из лунных циклов, и есть некоторые свидетельства в пользу стремления кельтов

Праздники и рабочие дни

Праздники и рабочие дни

Главные праздники
В Британии всего 8 федеральных праздников: Новый год 1 января, перед Пасхой, дата которой меняется из года в год и зависит, как и у нас, от лунного календаря, Good Friday (Страстная пятница), понедельник после Пасхи, Bank Holiday (Банковский

Главные праздники

Главные праздники
В Британии всего 8 федеральных праздников: Новый год 1 января, перед Пасхой, дата которой меняется из года в год и зависит, как и у нас, от лунного календаря, Good Friday (Страстная пятница), понедельник после Пасхи, Bank Holiday (Банковский выходной). Традиция выделять

Весенние праздники

Весенние праздники
Отзвучали веселый смех, чмоканье и залихватские напевы. Февральская стужа сковала сердца, померкли улыбки, и тоскливо стало на душе. Наступало самое печальное время года — Великий пост. Он начинался за сорок дней до Пасхи, в Пепельную среду. В

Летние праздники

Летние праздники
Ночью 23 июня, накануне Дня Иоанна Крестителя, нечисть кутила так буйно, как не веселилась с самого Хэллоуина. На юге Стаффордшира верили, что в эту ночь ведьмы всего мира устраивают совещания, на которых решают судьбы смертных.То было время для гаданий и

Осенние праздники

Осенние праздники
На всю Англию прославился «танец с рогами», исполнявшийся в стаффордширском городке Эбботе Бромли в начале сентября. Одна из гипотез связывает его возникновение с указом Генриха Первого, даровавшего местным жителям близлежащие охотничьи угодья. По

Праздники Перу Флаг Перу. Фото: Gencay M. Emin, Shutterstock

Перу (исп. Perú, кечуа Piruw, айм. Piruw), официальное название — Республика Перу (исп. República del Perú) — государство в Южной Америке. Граничит на северо-западе с Эквадором, на севере с Колумбией, на востоке с Бразилией, на юго-востоке с Боливией и Чили. На западе омывается Тихим океаном.

Как и население соседних латиноамериканских государств, население Перу является отражением этнографической картины Южной Америки, отражающей автохтонные элементы, волны европейских миграций и разнообразное смешение культур и языков. Вплоть до середины 16 века территория Перу была центром империи инков — одного из наиболее высокоразвитых индейских племен, сумевшего наладить цивилизацию в условиях сурового высокогорного климата.

Ламу перуанцы называют «Небесными верблюдами». Фото по лицензии PxHere

Ламу перуанцы называют «Небесными верблюдами». Фото по лицензии PxHere

К концу 16 века Перу стала частью колониальных владений испанцев протянувшихся на тысячи километров вдоль западного побережья обоих континентов. Став одним из двух главных центров колониальной империи (наряду с Мехико), Лима стала центром испанской иммиграции, которая, однако, была немногочисленной. Основная масса прибывших из Испании в тот период оседала либо в Лиме, либо в других прибрежных городах. Большинство поселенцев — испанские мужчины — быстро смешались с индейскими женщинами — дав начало обширной группе испаноязычных креолов и метисов.

В целом, испанская культура Средиземноморья довольно гармонично вписалась в Перуанские реалии и несмотря на некоторые конфликты с индейцами и болезни занесенные европейцами, она не привела к почти тотальному коллапсу или геноциду коренного населения, имевшего место в США и Канаде. Восточные районы Перу (сьерра и сельва) были слабо затронуты европейским влиянием, и в них до наших дней сохраняются почти нетронутыми индейские обычаи и культура, хотя испанский язык становится все более распространенным.

Фото по лицензии PxHere

Фото по лицензии PxHere

В современной стране население условно подразделяется на три части по количеству ландшафтных групп в стране. Наиболее заселены коста (побережье Тихого океана) и сьерра (прилежащие горные долины), менее всего — сельва Амазонки на востоке страны. Значительная часть населения имеет смешанное происхождение.

В столице и на побережье проживает некоторое количество (10 % населения) преимущественно европейского (в основном испанского, но также французского, итальянского и немецкого — более поздние иммигранты конца 19 — начал 20 веков) происхождения, составляющие политическую и экономическую элиту современного Перу. Наряду с ними в столице проживают группы азиатов, преимущественно китайского и японского происхождения, также играющих важную роль в экономической жизни страны. Японцем по происхождению является и бывший президент Перу — Альберто Фухимори. Большинство населения косты — испаноязычные метисы католического вероисповедания. В горах и на востоке страны преобладают люди индейского происхождения, составляющие порядка 45 % населения страны.

Всего в разделе — 18 праздников.
Зеленым цветом обозначены фестивали, памятные даты и т.п., имеющие большое значение для
страны, но не являющиеся праздниками в прямом смысле этого слова. Красным цветом отмечены
государственные выходные.

Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла


22, С. 669-674

опубликовано: 11 декабря 2014г.

  • Государство инков
  • Миф о происхождении инков
  • Творение и устройство мира
  • Пантеон инков
  • Храмы
  • Ритуал Великого жертвоприношения
  • Инициация
  • Погребальный обряд
  • Культ предков
  • Календарь
  • Праздники

ИНКОВ РЕЛИГИЯ

традиц. верования индейской южноамер. этнической группы кечуа, в европ. историографии названных инками. История, культура и И. р. известны по данным археологии и письменным источникам колониального времени (прежде всего испано-перуанским хроникам Сьеса де Леона, Хуана де Бетансоса, Кристобаля де Молины, Бласа Валера, Пабло Хосе де Арриага, Франсиско де Авенданьо, Франсиско де Авилы, Пачакути Ямки, Фернандо де Монтесиноса, Гуамана Помы де Аялы, Гарсиласо де ла Веги и др.). Инки не знали письменности (согласно легенде, письмо было запрещено основателем империи инков) и передавали большую часть информации с помощью «кипу» — системы шнурков с узелками. Поскольку индейцы передавали исторические сведения устно, а испанцы стали записывать полученную через переводчиков информацию лишь с 50-х гг. XVI в., многое в представлениях об И. р. является реконструкцией.

Империя инков включала территории совр. Перу, Боливии, Эквадора, севера Чили и северо-запада Аргентины. Индейцы называли Инкой лишь императора (Сапа Инка — единственный, верховный Инка), конкистадоры обозначали этим словом все племя, которое именовало себя «капак-куна» (великие, прославленные). В кн. «Культура инков» Х. Лара предположил, что инки происходят от племени кечуа-аймара, мигрировавших из долины оз. Титикака. Оттуда переселенцы добрались до долины, где располагалось сел. Паккари-Тамбо (Пакаритампу). Через неск. веков они начали завоевание района Куско и ок. 1438 г. создали там гос-во Тауантинсуйу (на языке кечуа — 4 стороны света). Империя инков была теократической: император был не только верховным правителем и жрецом, но и наместником бога на земле. Демиург Виракоча был властителем всего сущего, императора считали сыном Солнца, а императрицу — дочерью Луны, сестрой-супругой Солнца. Почитание бога Солнца, ставшего символом инкской культуры, носило офиц. характер. И. р. включала также многочисленные децентрализованные культы богов, олицетворявших природные реалии. Кроме того, особо почитались священные объекты (уака): реки, озера, горы, храмы, камни. Мораль инков сводилась к принципам: «Не воруй, не лги, не ленись». Известны 13 имен правящей династии инков — от Манко Капака до Атауальпы, убитого испанцами в 1533 г.

Археологические исследования показывают, что мн. достижения были унаследованы инками от предшествующих цивилизаций, а также от подчиненных соседних народов. К моменту появления инков в Юж. Америке существовали такие цивилизации, как Моче (культура Мочика известна цветной керамикой и ирригационными системами), Уари (это гос-во явилось прообразом империи инков, хотя население говорило, по-видимому, на языке аймара), Чиму (центр — город Чан-Чан, характерная керамика и архитектура), Наска (создали т. н. линии Наска, а также системы подземных водопроводов, изготовляли керамику), Пукина (г. Тиауанако к востоку от оз. Титикака, с населением ок. 40 тыс. чел.), Чачапояс («воины туч», имевшие грозную крепость Куэлап, к-рую также называют Мачу-Пикчу севера).

В XI в. в районе долины Куско возникла раннеинкская культура Кильке и сложилась 4-уровневая иерархия поселений, характерная для ранних государств, были созданы общественные здания (дворцы, храмы). Население перемещалось с удобных для обороны вершин холмов в плодородные долины, где создавались сельскохозяйственные террасы, проводились оросительные каналы. С нач. XIV в. культура Кильке распространилась на соседние с Куско долины. В кон. XIV — нач. XV в. в долине Куско сложилось раннегос. образование с населением почти 30 тыс. чел. Ок. 1438 г. сюда с запада вторглись чанка, по языку (кечуа) и культуре близкие к жителям Куско. Согласно легенде, старый правитель Куско Виракоча Инка и его законный наследник Инка Урко были готовы подчиниться чанка, но побочный сын правителя, принявший имя Пачакути, разгромил врага и захватил верховную власть. Затем Пачакути (Пачакутек; ок. 1438-1471) покорил протогос. объединение аймара Колья к северо-западу от оз. Титикака. Враждебное Колья объединение Лупака (к юго-западу от оз. Титикака) присоединилось к Пачакути мирно. В бассейне оз. Титикака Пачакути завладел сотнями тысяч лам и альпака, обеспечив армию транспортом, одеждой и продовольствием. Приблизительно с 1463 г. вместе с Пачакути в завоеваниях участвовал его сын — Тупак Япанаки, ставший после отца единовластным правителем (ок. 1471-1493). Завоеватели продвигались на север, чтобы овладеть Кахамаркой — наиболее крупной из межгорных котловин на севере совр. Перу. Затем Тупак Япанаки направился на территорию совр. Эквадора, где его войска установили контроль над местными племенами. На юге этой области был основан г. Томмебамба (близ совр. г. Куэнка), ставший 2-м по значению в гос-ве инков (в кон. XIV — нач. XV в. отчасти уступил эту роль г. Киото, расположенному севернее, близ совр. столицы Эквадора). В кон. 60-х — нач. 70-х гг. XV в. инки спустились на побережье и захватили гос-во Чимор (столица Чан-Чан). После подавления восстания в Чиморе его сокровищница была вывезена, опытных ремесленников переселили в Куско, город опустел, но гробницы правителей остались нетронутыми (позднее их опустошили испанцы). Весьма вероятно, что инки во многом заимствовали существовавшую в Чиморе бюрократическую систему управления.

Далее Тупак Япанаки отправился на юг и завоевал мелкие гос-ва центрального и юж. побережья совр. Перу. Общеандский храмовый центр Пачакамак поддержал инков. С упорным сопротивлением инки встретились лишь в небольшой долине Кнаете. В царствование Тупака Япанаки было завершено покорение территории Зап. Боливии, где было подавлено восстание племен колья, и подчинена плодородная долина Кочабамба на вост. склонах боливийских Анд. В состав гос-ва инков вошла также обширная территория на юго-западе совр. Боливии, северо-западе Аргентины и севере Чили (примерно до совр. г. Мантьяго), где жили небольшие группы скотоводов, земледельцев и рыбаков, к-рые не оказали серьезного сопротивления.

Со времени правления Пачакути и до конца правления Уайны Капака (1493-1527) инки пытались покорить чачапоя, жителей Вост. Кордильер (на севере совр. Перу), а также Амазонию. По мнению мн. исследователей, на пике могущества государство инков, население которого составляло ок. 9 млн чел., протянулось с севера на юг на 4 тыс. км. Уайна Капак умер на севере Тауантинсуйу от эпидемии, распространившейся в Юж. Америке после первых контактов с европейцами. Выбранный им наследник также умер. Новым был назначен оставшийся в Куско 19-летний Уаскар (1527-1532). Назначив на основные посты в гос-ве своих друзей, он спровоцировал конфликт с приближенными отца, находившимися на территории совр. Эквадора. Те выдвинули в качестве нового Инки Атауальпу. Войска Уаскара были разгромлены полководцем Атауальпы Чальку Чимой. Находясь в Кахамарке, Атауальпа организовал убийство Уаскара и его приближенных, а также жен и детей. Этим воспользовался Ф. Писсаро, высадившийся с отрядом в Тумбесе (на границе совр. Перу и Эквадора). Захватив Атауальпу во время неожиданного нападения, он обвинил его в узурпации власти и начал поход на Куско якобы с целью возвести на трон законного наследника Уаскара — его сына Манко Капака II. Все это время столкновения враждующих групп инков продолжались. Часть провинциальной знати инков поддержала испанцев, послав им подкрепление. После формального воцарения в 1534 г. Инка Манко Капак II вскоре возглавил восстание против испанцев, а в 1536 г. отступил в горы и создал там Новоинкское царство в Вилькабамбе. В ходе войны между Уаскаром и Атауальпой и под ударом испанцев адм. система Тауантинсуйу распалась, города опустели, за исключением Куско и части городов в бассейне оз. Титикака, где обосновались завоеватели.

Поколение индейцев, выросшее в эпоху испан. господства, стало идеализировать былое гос-во инков, тем более что надежды провинциальной знати получить независимость не оправдались. Совр. наука предполагает, что, по представлениям перуанских индейцев, на 1565 г. приходилось начало большого временного цикла, к-рый должен был принести местным божествам-первопредкам (уака) победу над богом белых пришельцев. Эти представления сложились в идеологию движения «танки онкой» (плясучий недуг; его последователи принимали участие в экстатических танцах), возникшего перед 1565 г. Но уже в 1572 г. оно было разгромлено, как и Новоинкское царство, последний правитель которого Тупак Амару был казнен, после чего открытое массовое сопротивление индейцев Перу надолго прекратилось. Принявшие христианство потомки столичной и провинциальной знати сохраняли часть своих привилегий и участвовали в формировании культуры, включавшей как индейские, так и европейские элементы.

В 1780 г. Хосе Габриель Кондорканки, принявший имя Тупак Амару II, возглавил самое крупное восстание в вице-королевстве Перу, после поражения к-рого инкская культура пришла в упадок и перестала развиваться, представители знати были высланы в Испанию или убиты.

Государство инков

делилось на 4 части (суйу) — по 2 в 2 половинах («ханан» — верх и «хурин» — низ). Суйу не были ни адм., ни территориальными единицами, напоминавшими провинции. Это были области, совпадающие с 4 сторонами света. Каждая суйу состояла из неск. айлью (общин), члены к-рых считали себя потомками определенных мифических первопредков. Каждой айлью соответствовал свой секе (азимут), исходящий из главного храма Куско — Коринканчи (золотой дом или усадьба). Вдоль секе располагались святилища данной айлью, секе сохраняли общее направление, что оказалось существенным в процессе расширения гос-ва. Чинчасуйу занимала большую часть территории гос-ва инков (к северо-западу и к востоку от Куско), Кунтисуйу (юго-запад) и Антисуйу (северо-восток) были значительно меньше.

В гос-ве инков труд был обязательным для всех жителей империи. Привилегии праздности не существовало ни для аристократии высших рангов, ни для Сапа Инки. В этой связи перуанский археолог Л. Э. Валькарсель писал: «Все сельскохозяйственные работы начинались с личного примера Инки в Куско и его представителей во всех концах империи. Инка подавал его, распахивая целину или прокладывая первую борозду своим золотым плугом. Очевидно, что такой обычай был призван символизировать всеобщее равенство в отношении физического труда». Каждый вносил свой вклад в общее дело по мере своих возможностей. Известна система инкской статистики, в соответствии с которой все население классифицировалось по возрастным категориям. Это обеспечивало равенство в распределении обязанностей. Основная нагрузка приходилась на долю мужчин в возрасте от 25 до 50 лет. На женщин, детей и стариков возлагались трудовые повинности, соответствовавшие их возможностям. В течение года в ходе полевых работ делались перерывы по офиц. праздникам или в зависимости от сельскохозяйственных циклов, обусловленных естественными факторами. Поэтому обработка земли, являвшаяся основным занятием жителей империи, сменялась др. видами трудовой деятельности, в частности ремесленной или строительной. Продолжительность тех или иных работ регулировалась в зависимости от их вида, были и повинности, к-рые надо было выполнять в обязательном порядке. Такой тип принудительных работ назывался «мита», к их числу относились работы в шахтах, посадка коки, общественное строительство и воинская служба. Как правило, мита ограничивался 3 месяцами в году. Его должны были выполнять мужчины в возрасте от 25 до 50 лет. Поскольку определяющим стимулом деятельности человека в инкском обществе было удовлетворение его насущных потребностей, каждый получал участок земли (тупу), необходимый для пропитания его самого и его семьи. Выделялся он на каждого мужчину, а женщинам полагался половинный надел. В соответствии с подсчетами инков этого было достаточно для жизнеобеспечения семьи в течение года. Размеры тупу колебались в зависимости от степени плодородия земель и тех сельскохозяйственных культур, к-рые на них выращивались. В среднем, по подсчетам Валькарселя, площадь такого надела составляла ок. 2,7 тыс. кв. м. Характерным для перуанцев общественным институтом, отражавшим существовавший между ними дух солидарности, была айни — взаимопомощь между семьями при коллективной обработке их участков. Аграрная политика инков была направлена на расширение площадей обрабатываемых земель. Поскольку речь шла о посевах тех, над кем они одерживали верх и кого себе подчиняли, завоевания инков не носили разрушительного характера. Наоборот, все земли инки делали пригодными для земледелия. Из этих земель они выделяли те, что предназначались Инке и Солнцу, т. е. гос-ву и церкви. Эти земли обрабатывались жителями в свободное время, после того как были возделаны семейные наделы. Такая дополнительная трудовая повинность называлась «минка», занятые на этих работах люди получали еду и питье и трудились под звуки музыки. Это был праздник и вместе с тем вклад каждого в «расходы на общественные нужды», к-рые становились возможными благодаря полученному таким способом прибавочному продукту. То, что производилось на землях Инки, предназначалось на нужды гос. аппарата, самого Инки, его семьи и свиты, на содержание армии и создание запасов для буд. посевов на случай стихийных бедствий, таких как засуха, нехватка продовольствия и др. Так действовала своеобразная система «страховки». Хранилища этих запасов помещались в каменных зданиях, расположенных во всех суйу империи. Когда испанцы грабили эти хранилища, нередко они находили там запасы маиса на 10 лет вперед, др. продукты питания, одежду, орудия труда, оружие и предметы первой необходимости. Существование такой системы накопления было возможным гл. обр. при отсутствии внешней торговли. Запасы, к-рые образовывались благодаря минке, шли также на общественную благотворительность: часть их использовалась на помощь тем, кто не были способны прокормиться собственным трудом,- вдовам, сиротам, престарелым, калекам; другая часть в виде подарков раздавалась после одержанных побед представителям знати покоренных племен, вождям (куракам) и имперской аристократии (орехонам). Продукты, получаемые с земель Солнца, предназначались прежде всего на содержание жрецов, использовались также в качестве приношений божествам, духам, мумиям инков и праху выдающихся деятелей гос-ва. Кроме того, они жертвовались храмам, святилищам, уака (пристанищам) и гробницам. Расходы на религ. празднества, гулянья по случаю минки или общенародные трапезы (киракуй) несли гос-во и жречество. Частным лицам разрешалось устраивать приемы с угощением лишь в тех случаях, когда заканчивалась совместная обработка земли. Расходы гос-ва на всенародные празднества возмещались проводимым накануне всеобщим постом религ. характера, который продолжался от 3 до 5 дней. Т. о., культовые ритуалы отражали экономические потребности общества. Инки верили, что духи-покровители общины обитают в неких естественных уака, в тех местах, где община зародилась, или там, где покоятся останки их предков. Испан. иезуитский миссионер о. Бернабе Кобо отмечал, что термин «уака» инки «применяли по отношению ко всем святым местам, предназначенным для молитв и жертвоприношений, как и ко всем богам и идолам, которым поклонялись в таких местах». Он составил список 350 уака (в районе Куско) — от гор, скал, источников до древних гробниц и полей сражений, на которых побеждал Сапа Инка.

Миф о происхождении инков

повествует о том, что Манко Капак и его сестра-супруга Мама Окльо, выполняя волю отца Солнца — Инти, вышли из вод оз. Титикака, чтобы обратить на путь цивилизации дикарей, населявших окрестные земли, и создать великую империю. От отца они получили волшебный золотой жезл, к-рый должен был указать им, где будет центр гос-ва. Неподалеку от селения Пакари-Тамбо, лежащего у подножия холма Уанакаури, Манко Капак воткнул этот жезл в землю, и по воле божественного провидения он с легкостью ушел в нее — знак того, что именно здесь должна быть основана столица буд. империи. Др. миф приписывает происхождение инков 4 парам братьев и сестер Айар, которые были героями или полубогами. Манко Капак и Мама Окльо были главной из этих 4 пар прародителей инков. В соответствии с 3-й легендой Манко Капак происходил из Эквадора, откуда, выполняя все то же божественное предначертание, он направился в Куско, где должен был основать империю. Т. о., Манко Капак, полубог и великий вождь, вывел подданных на путь цивилизации.

Творение и устройство мира

Демиург Виракоча создал Вселенную (пача), используя воду, землю и огонь, затем из камня сотворил человека, а также солнце, луну и звезды. Для продолжения работы он разделился на 3 части (2 его ипостаси — Токапу Виракоча и Имаймана Виракоча). Этот творец разрушил все созданное им ранее, уничтожив первое порочное человечество огненным дождем, и создал род людской заново. Он основал Куско и заложил основы инкской цивилизации. После этого он пересек Тауантинсуйу и дошел до Эквадора, исчез на западе в водах Тихого океана.

У инков существовало представление о цикличности истории человечества, к-рое было связано с мифами о «4 поколениях». Первыми были «древние люди — виракочи». Они носили одежду из листьев, жили в пещерах и знали единого бога — Виракочу. Эти люди очистили землю от змей, хищников, карликов, дикарей и начали ее возделывать. Следующее поколение — «древние люди» — обрабатывали поля, в т. ч. террасы, проводили каналы, строили дома, носили одежду из шкур, поклонялись единому богу — Грому-Молнии в 3 лицах (отец, старший сын и младший сын). Третьим поколением были «дикие люди», их количество увеличивалось, как морской песок. Они умели ткать, жили в каменных домах с соломенными крышами; общественной жизнью управляли вожди, «дикие люди» строили дороги, добывали золото, серебро, медь, свинец, олово. У них были развиты ремесла, имелось постоянное войско, т. к. случались войны из-за пастбищ, полей, вод. Поклонялись они Пачакамаку. Это поколение было уничтожено потопом. Последнее поколение — «воины» — оставило земли предков и расселилось в труднодоступных местах на вершинах гор, построив там крепости. Это были отважные воины и охотники. Умерших хоронили в склепах с едой и одеждой. Вожди имели неск. жен, были окружены почитанием. Своего бога они называли «Творец людей».

По представлениям инков, существует 3 уровня Вселенной: верхний (ханан пача), под к-рым в среднем (кай пача) живут люди, животные и есть растения, и нижний (уку пача), где находятся умершие и те, кто должны родиться. В верхнем мире находятся Солнце — Инти и его сестра-супруга Луна — Килья, а также созвездия. Нек-рые из них в инкской космографии объединялись по принципу сходства с очертаниями животных, от которых они произошли, напр. созвездие Чоке-чинчай, по форме напоминающее ягуара. Средний и нижний миры сообщаются через пещеры, родники, шахты и озера. Связь между средним миром и небом устанавливается при посредстве Инки, который в данном случае выступает в ипостаси сына Солнца. В нижнем мире некогда возникли 2 большие змеи — Яку Мама и Сача Мама. Первая выползла на землю и превратилась в большую реку. Когда же она поднялась в высший мир, то превратилась в радугу Коичи — оплодотворяющее божество, к-рое дает жизнь растениям и животным. Вторая змея передвигалась в вертикальном положении и, поднявшись в небо, превратилась в молнию Ильяпу — божество дождя, бури, грома. В нижнем мире хранятся семена новых растений, мертвые возвращаются туда, чтобы потом вновь возродиться в человеческих существах. Над всеми уровнями Вселенной, над Солнцем, Луной и звездами возвышался Виракоча — творец всего сущего (его полное имя Апу-Кон-Тики-Виракоча — верховный господин огня, земли и воды; по др. версии, великолепное (сияющее) основание и бездна — хранилище всех вещей). Культ этого верховного божества был введен Пачакути после того, как он одержал победу над чанками. Валькарсель отмечал, что это божество появилось в религ. системе инков сравнительно поздно, когда у них уже складывалась общая картина мира. Тогда в главном святилище храма Куско Инти Уаси на самом видном месте уже находились образы Солнца и Луны, а ниже, на некоем подобии небесной карты, которая отражала структуру религ. верований инков, располагались др. небесные светила — образы инкских божеств. На самом высоком месте был помещен новый символ, соответствовавший богу Виракоче,- эллипсоидная фигура из золота.

Существует 4 т. зр. относительно природы культа Виракочи и его места в пантеоне инков. Согласно 1-й версии, Виракоча и Пачакамак (демиург побережья Центральных Анд) тождественны друг другу. Виракоча-Пачакамак — создатель Вселенной и человека, невидимый и неосязаемый дух, заимствованный инками у др. индейцев, при этом Виракоча исключительно божество инков. Виракоча-Пачакамак — хозяин окружающего пространства-времени (Кузьмищев. 1982. С. 92-97; Юрьевич. 2004. С. 71-72). Согласно др. версии, Виракоча и Инти тождественны друг другу. Слияние демиурга и солярного божества явилось результатом ухода от «лунного календаря и обращения к более прогрессивному — солнечному» (Ершова. 2007. С. 23-240). Виракоча — солнечное божество и человек Солнца, к-рый, выполнив свою миссию, удалился в дом отца (Спенс. 2005. С. 320). Др. исследователи рассматривают Виракочу как составную часть трехчленного панперуанского пантеона (Солнце/Виракоча/Пачакамак), при этом подчеркивают слияние функций главных божеств империи, и т. о. в И. р. появляются черты монотеизма. «На побережье и в прилегающих горных областях Пачакамак считался верховным главой уака и занимал такое же положение, какое отводилось Солнцу/Виракоче в Куско» (Березкин. 1991. С. 148-155). Взаимопроникновение культов Виракочи, Инти и Пачакамака в период империи инков отмечает и Г. Уртон (2005. С. 84-87). «Видимый образ Виракочи — Солнце, место его поклонения — храмовый комплекс Пачакамак» (Кенделл. 2005. С. 213), хотя Э. Кенделл, ссылаясь на М. де Муруа и Т. Зуидему, писал о более высоком статусе Виракочи по сравнению со статусом Инти (Там же. С. 213-215). Виракоча абсолютно автономный бог по отношению как к Инти, так и к Пачакамаку (Стингл. 1986. С. 182; Салливан. 2000).

Пантеон инков

составляла триада небесных богов: Солнце, Гром и Луна. Дополняющим, 4-м элементом служило созвездие Плеяды. Солнце и Гром в свою очередь были триипостасны. Бог Солнце появлялся в виде солнечного диска Инти, тройственного в едином лике (господин Солнце, сын Солнце и брат Солнце). Бог Гром, тесно связанный с солнечным светом, также имел 3 ипостаси: молнию (копье Света), гром и молнию (луч Солнца) и Млечный Путь (или созвездие Южный Крест). По представлениям инков, бог Гром, разбивая камнем небесный сосуд с водой, посылал дождь. Луна была преимущественно жен. божеством, и ей отводилась роль сестры и жены Солнца.

Храмы

Главное святилище инков первоначально располагалось в местности Уанакаури, где, по преданию, по пути в долину Куско вознесся к Солнцу, вернулся и окаменел старший брат мифического первопредка инкской династии Манко Капака. Святилище Уанакаури располагалось к югу от Куско. Разрешение на воцарение каждого нового Инки давал Интип Апун (соправитель, Верховный жрец). Происходило это после видения, во время к-рого с Интипом Апуном разговаривало божество (Солнце, или Виракоча). Стремясь получить власть, минуя традиционную процедуру, отстранить уже назначенного наследника и избежать ограничивавшей его полномочия санкции Верховного жреца, Пачакути объявил, что он имел видение, причем не в Уанакаури, а в Куско, где с ним разговаривал Инти. Ранее Интип Апун наследовал функции Верховного жреца, Пачакути же стал назначать высшее духовное лицо сам. Новая процедура интронизации не была определена в деталях: впосл. санкция Верховного жреца на нее все же требовалась, при смене правителей наследник стремился опереться на жречество крупнейших храмовых центров. Окончательное подтверждение своих прав Инка получал, одержав победы на поле боя.

Церковную иерархию возглавлял Великий жрец, близкий родственник императора; при нем состоял «совет девяти», члены к-рого были «инками по привилегии» (людьми низшего сословия, получившими право называться инками за особые заслуги). Жрецы регулярно совершали инспекционные поездки в провинции, где издавна культ отправляли хранители уака — добровольные жрецы, не получавшие за свою деятельность вознаграждения из гос. казны. Храмы не являлись местом для собраний. Коллективные ритуалы, нередко сопровождавшиеся жертвоприношениями животных, происходили на центральных площадях; церемонии носили как искупительный, так и пророческий характер.

Официальные ритуалы проводились в специально возведенных храмах и святилищах. Прежде всего это были центры паломничества, такие как святилище Пачакамака, существовавшее еще в доинкские времена, но и при инках не утратившее своего значения, а также храм Пакатнаму в Ламбайеке. По всему побережью — от Пиуры на севере до Чинчи, где находилась уака Сентинела, на юге — существовали многочисленные храмы и пирамиды. Некоторые из них и в настоящее время можно встретить в долине Лимы. В горных районах также были расположены крупные святилища, нередко достигавшие огромных размеров, напр., развалины Уари и Тиауанако. Они относятся к доинкским временам, но сохранили свое значение и в период существования Тауантинсуйу.

Самым большим среди храмов был храм в Куско, в квартале Кориканча. Назывался он Инти Уаси и был посвящен Солнцу. По описанию археолога Л. Г. Лумбрераса, «храм состоял из шести святилищ, каждое из которых было посвящено одному из небесных божеств. Поэтому он и включал 6 частей, в которых ныне расположены христианская церковь и монастырь ордена доминиканцев. Длина его внешних стен составляет примерно 68 на 59 м. Со стороны его юго-восточного крыла на 34 м отходила закругленная апсида. Внешняя сторона стены в ее центральной части была украшена фризом, состоявшим из золотой пластины почти метровой ширины. Пространство перед входом в храм также было покрыто золотом. В просторном центральном дворе, если верить преданиям, находился сад, наполовину естественный, наполовину искусственный. Вода в него поступала по желобам, выложенным золотом, в центре сада находился каменный фонтан восьмиугольной формы, полностью покрытый этим же драгоценным металлом». Руины храма сохранились до наст. времени в г. Куско (Перу).

Ритуал Великого жертвоприношения

Идеологическое единство империи инков, бывшее следствием и одновременно условием сохранения политической целостности страны, нашло выражение в ритуале Великого жертвоприношения (капак хуча). Раз в 4 года, а также во время бедствий (напр., по случаю междоусобной войны сторонников Атауальпы с приверженцами Уаскара) по всей стране собирали детей 10-летнего возраста без физических недостатков. Их могли посылать в Куско из всех 4 районов империи либо из той местности, чьи жители нуждались в поддержке божественных сил. Выбор кандидата зависел также от положения родителей и родственников ребенка, поскольку участие в Великом жертвоприношении обеспечивало последним уважение окружающих на мн. годы. Детей приносили в жертву в Кориканче или в загородном святилище Уанакаури; если Инка стремился вознаградить жертвователя, он возвращал ее домой, где и устраивалась церемония. Исследователям известен случай, когда курака (старейшина) селения Окрос близ Аякучо отправил в Куско 10-летнюю дочь, посвященную Солнцу. В награду за то, что ее отец организовал постройку важного оросительного канала, девочка была не только принята в Куско со всевозможными почестями, но и отослана назад. Близ ее родного селения на вершине горы устроили шахтовую гробницу, в к-рой избранницу Солнца замуровали вместе с сосудами и украшениями. В могилу вела медная трубочка (усну), через нее погребенную символически поили водой. Принесенную в жертву девочку стали почитать как местное божество, в честь к-рого проводили особые церемонии в начале и в конце сельскохозяйственного сезона. Ее младшие братья и их потомки стали жрецами нового оракула. Отец девочки получил повышение и был главой всех соседних областей.

Инициация

Когда ребенок достигал определенного возраста (от 5 до 12 лет в зависимости от региона), вся семья собиралась вместе и один из старейших мужчин проводил 1-е обрезание ногтей и волос, затем кремневый нож передавался др. членам семьи, продолжавшим обряд. Волосы и ногти прятали, чтобы никто не мог оказать влияние на ребенка, воспользовавшись ими. После этого ребенку подносили подарки и выбиралось окончательное имя, которое состояло из 2 частей: 1-я означала принадлежность к определенной социальной группе (коммуне), 2-я указывала на индивидуальные особенности или напоминала о конкретной ситуации. В качестве примера испан. миссионер Пабло Хосе де Арриага (1564-1622) называет имя Паукар Либьяк. Первая часть ассоциируется с уака, 2-я напоминает о грозе, потому что однажды ребенка нашли возле места, где ударила молния, однако он не пострадал. В нек-рых районах срезанные волосы приносили в уака и подвешивали там. По обычаю, празднество заканчивалось танцами, песнями. Второй обряд посвящения совершался по достижении возраста 12-14 лет — молодой человек становился полноправным членом племени. Старики хлестали юношу по ногам, напоминая ему об обязанностях перед родителями и начальством, затем дарили ему набедренную повязку (уара).

Погребальный обряд

Для прощания с усопшим собирались друзья и родственники. Женщины обрезали себе волосы, бросали их через голову и, рыдая, восхваляли усопшего. Присутствовавшим предлагали еду и напитки, после чего исполнялись танцы и грустные песнопения. Затем среди пришедших по жребию, наподобие игры в кости, распределялись личные вещи умершего. Ритуал приобретал магическое значение: сам усопший определял, кто будет владельцем той или иной вещи. Тело укладывали в позе эмбриона, словно он находился в утробе матери, что символизировало завершение цикла жизни и возвращение к ее началу. Захоронения инков отличаются друг от друга в зависимости от региона. На побережье тело помещали в гробницу. В Хаухе тело заворачивали в шкуру ламы, а на внешней стороне рисовали лицо. На плато делали углубления в скалах и помещали туда неск. тел; в Коллао строили мавзолеи, вход в к-рые ориентировали на восход солнца; в Паракасе, на побережье, гробница имела форму бутыли с широким горлышком, ее засыпали землей, а входное отверстие огораживали небольшой круглой стеной. В могилу клали любимые вещи умершего, талисманы, орудия труда, маис и др. По завершении погребения присутствовавшие собирались за трапезой, затем все участники церемонии совершали омовение.

После смерти Инки ему воздавались божественные почести, тела умерших Сапа Инков бальзамировали и сохраняли в особых склепах в Куско, причем к каждому приставлялся особый штат жрецов; кроме того, изготавливались их каменные статуи, к-рым воздавались те же почести, что и правящему Инке. Эти статуи часто сопровождали войско во время походов, также они участвовали в торжественных процессиях. Первым европейцем, обнаружившим мумии царей, был испан. колониальный чиновник — хронист Поло де Ондегардо.

Культ предков

По представлениям инков, души мертвых уходили в «землю немых». Путь туда лежал через пропасть по волосяному мосту, по к-рому душу проводили черные собаки. Считалось, что мертвые прорастали и выходили из земли в виде живых людей. Культ предков требовал постоянных жертвоприношений (гл. обр. это был маис, морские свинки, ламы).

Календарь

В империи инков было распространено простое лунное исчисление времени. 4 главные точки траектории движения солнца определялись с помощью приспособления, состоявшего из большого камня, увенчанного конусом (интикуатана); его тень, падающая на определенные зарубки нижнего камня, показывала дату великих праздников Солнца. В столице Куско солнцестояние определялось с помощью столбов, которые назывались «пакчакто умачак» (указатели времени). Они располагались 4 группами (по 2 столба в каждой) на выступах: 2 находились в направлении восхода солнца, а 2 — в направлении захода — для отметки крайних точек восхода и захода солнца. Это давало возможность определять наступление и окончание солнцестояний, во время к-рых солнце никогда не проходило выше средней пары столбов. По вычислениям инкских астрономов, приблизительная длительность года составляла 360 дней, поделенных на 12 лун по 30 дней в каждой. Эти луны не были календарными месяцами, а представляли собой последовательность лунных месяцев, к-рые начинались с зимнего солнцестояния.

Праздники

Особые религ. церемонии проводились во время 4 главных праздников года — райми: Инти райми — праздник Солнца, отмечался после сбора урожая; Капак райми — праздник Инки, в кон. дек.- нач. янв.; Ума райми — праздник воды, без которой невозможны сельскохозяйственные работы; Койа райми — праздник правительницы, посвященный Луне — богине плодородия.

Во время праздника Солнца в столицу со всех частей империи съезжались чиновники с докладами о положении дел в адм. районах. Церемонии начинались со строгого 3-дневного воздержания от пищи, также запрещалось разжигать огонь и вступать в супружеские отношения. В указанный астрономами день Сапа Инка перед рассветом выходил на центральную площадь. В полной тишине собравшиеся снимали сандалии и поворачивались на восток, неподвижно наблюдая за горизонтом. В момент появления первых лучей солнца над вершинами Кордильер люди бросались на землю и целовали первый луч солнца. Самодержец брал в каждую руку по чаше, наполненной священным напитком, и, стоя перед солнцем, поднимал правую руку над головой, предлагая напиток своему отцу — Солнцу. Затем император выливал содержимое чаши в канал, по к-рому жидкость текла в храм. Сам же он выпивал глоток из чаши в левой руке и выливал остатки содержимого в чаши придворных. Придворные продолжали эту церемонию и, следуя примеру Инки, угощали стоящих рангом ниже. Чаши, из к-рых пил или к к-рым прикасался Инка, сохранялись как священные предметы.

Лит.: Alden Mason J. The Ancient Civilisations of Peru. Harmondsworth, 1968; Башилов В. А. Древние цивилизации Перу и Боливии. М., 1972; Гарсиласо де ла Вега. История государства Инков. Л., 1974; Зубрицкий Ю. А. Инки-кечуа. М., 1975; Этнические процессы в странах Юж. Америки. М., 1981; Demarest A. Viracocha. Camb., 1981; Кузьмищев В. А. Царство сынов солнца. М., 1982; Стингл М. Государство инков: слава и смерть сыновей солнца. М., 1986; Sullivan L. E. Icanchu’s Drum: An Orientation to Meaning in South American Religions. N. Y., 1988 (рус. пер.: Салливан У. Тайны инков: мифология, астрономия и война со временем. М., 2000; Галич М. История доколумбовых цивилизаций. М., 1990; Березкин Ю. Е. Инки: Ист. опыт империи. Л., 1991; он же. Сакрализация власти в доиспанском Перу // Сакрализация власти в истории цивилизаций. М., 2005. Ч. 1. С. 161-196; El culto estatal del imperio inca / Ed. M. S. Ziólkowski. Warsz., 1991; Farrington I. S. Ritual Geography, Settlement Patterns and the Characterization of the Provinces of the Inca Heartland // World Archaeology. 1992. Vol. 23. N 3. Р. 368-385; Betanzos J., de. Narrative of the Incas. Austin, 1996; Юрьевич В. А. Астрономия доколумбовой Америки. М., 2004; Кенделл Э. Инки. М., 2005; Спенс Л. Мифы инков и майя. М., 2005; Уртон Г. Мифы инков. М., 2005; Ершова Г. Г. Древняя Америка. Т. 1: Северная и Южная Америка. М., 2007.

Понравилась статья? Поделить с друзьями:
  • Праздники у евреев осенью
  • Праздники традиции обычаи обряды русского народа
  • Праздники у девушек это месячные
  • Праздники традиции обычаи народов россии реферат
  • Праздники у греко католиков