Сценарии ухода путина

Шесть сценариев краха режима Кремля: «Путин сам не уйдет»

Российские политологи снова начали говорить о скором уходе Владимира Путина с поста президента РФ. В российских СМИ стали активно муссировать тему ухода Владимира Путина с поста президента РФ и транзита власти. 

Социолог и блогер Игорь Эйдман уверен, что российский лидер сам не уйдет. Однако есть несколько сценариев, при которых Россия все же сможет получить нового лидера.

1. Проигранная война

Конфликт с Украиной может завершиться поражением Кремля и новым витком санкций с последующим кризисом. «Скорее всего, Путин не решится на полномасштабную войну в условиях нарастающего внутреннего кризиса и внешнего давления», — считает социолог.

2. Фатальные санкции

Значительное усиление западных санкций, которое загонит РФ в экономический коллапс. Это может произойти при реализации сценария из пункта No1.

3. Антиуглеродный удар

Россия, вероятно, не сумеет работать с учетом новой климатически-нейтральной экономики. После введения ЕС трансграничного углеродного налога Кремль потеряет десятки миллиардов евро. До старта этого сценария остается около пяти лет.

4. Новая разорительная война в Чечне

Все главы республик в составе РФ не имеют права голоса и полностью подчинены Москве. Единственное исключение — Кадыров, который уже давно в конфликте с ФСБ. Путин недоволен этой ситуацией, и в какой-то момент Кадыров зарвется. Тогда Кремль поставит во главе Чечни подконтрольного чиновника.

Если нечто подобное произойдет, кадыровцы могут схлестнуться с федералами, спровоцировав новую разорительную чеченскую войну. Однако Кадыров слишком остроумен и хитер, чтобы затеять войну, а Путину не хватит смелости.

5. Недееспособность или смерть Путина

«Путин достиг возраста, когда умер Андропов и приближается к возрасту смерти Брежнева», — напомнил Эйдман. Тем не менее современная медицина ушла далеко вперед по сравнению с советскими временами, поэтому этот прогноз слишком маловероятен. Однако естественный уход каждого человека неизбежен.

6. Формальный уход Путина

Путин может использовать опыт президента Казахстана Нурсултана Назарбаева. Он покинет пост, однако все будет сделано для того, чтобы преемник не поднял бунт и не взял власть в свои руки. Если же Кремль решится на подобный сценарий, то к формальной власти приведут слишком зависимого человека, который не решится нарушить правила игры.

Ранее стало известно, что президент РФ Владимир Путин уже не в состоянии защитить интересы своего олигархата на Западе. До этого глава Белого дома Джо Байден отказал ему во встрече, лидерство президента РФ оказалось под угрозой.

А эксперты предполагают, что Кремль не готовит вторжения в Украину, так как слишком ограничен в ресурсах. 
 «Диалог.UA»

==================================

так и не поняла…

ни один из сценариев не гарантирует уход Путина…

Путин вечен???… 

Каждый из высших лидеров нашей страны управлял государством с помощью собственного фирменного политического метода. Горбачев предпочитал забалтывать любую проблему. Брежнев — заметать любую проблему под ковер. Сталин натравливал своих соратников друг на друга, а потом уничтожал их поодиночке, оставаясь при этом в роли всеми почитаемого верховного арбитра.

Впрочем, все это уже блестяще сформулировано до меня — в известном с детства анекдоте о разнице в управлении советским и российским «государственным поездом» при разных руководителях: «При Хрущеве: разбираем рельсы сзади, прокладываем впереди, продолжаем путь.

При Брежневе: раскачиваем вагоны, приносим всем чай, делаем вид, что едем.

При Горбачеве: разбираем поезд на запасные части, пытаемся построить из них дирижабль и улететь.

При Ельцине: устраиваем дебаты на тему «А был ли поезд?».

Где место Владимира Путина в этой шутке, которая на самом деле совсем не шутка? Смысл поиска ответа на этот вопрос заключается не только и не столько в том, чтобы добавить в старый анекдот новую забойную строчку. Если, опираясь на итоги двух с лишним десятилетий пребывания ВВП на олимпе российской политики, мы сможем сформулировать суть его политического метода, то мы сможем спрогнозировать и то, как и когда он намерен покинуть кресло высшего лидера государства. Конечно, всем известная особенность Путина состоит как раз в том, что он всячески старается не дать другим возможности точно спрогнозировать его действия. Но именно с этого и надо начинать. Именно внешняя непредсказуемость многолетнего хозяина Кремля может служить той ниточкой, разматывая которую мы получим ответы на главные вопросы российской политики.

Пейзаж после битвы

Летом 2001 года известный британский политик Робин Кук был внезапно снят с должности министра иностранных дел и переведен на второстепенный пост лорда-хранителя печати. Через несколько дней после этого события Робин Кук устроил в своем прежнем кабинете прощальный прием для мидовского начальства. Вот как работавший тогда личным секретарем Кука известный британский дипломат Шерард Коупер-Коулс описал в мемуарах то, что произошло на этом мероприятии:

«С типичным для него тактом и великодушием (новый министр иностранных дел Джек) Стро предоставил для приема свой кабинет и покинул здание. Но вот что меня огорчило, так это ощущение, что присутствующие чиновники отнеслись к возвращению Кука в его старый кабинет как к огорчительному воскрешению кого-то, кто, с их точки зрения, был уже политически мертв и похоронен.

Неделей раньше эти чиновники прямо-таки жаждали угодить министру иностранных дел Куку. Они бы по-прежнему этого жаждали, останься он на посту министра. Но, так как он им больше не был, чиновники старались держаться от него на расстоянии, предпочитая разговаривать не с Куком, а между собой. Они не видели никакой выгоды для себя в том, чтобы их заметили во время чересчур близкого или чересчур дружелюбного общения с низвергнутым со своего поста министром».

Британские политические нравы и традиции бесконечно далеки от российских. Но вот что абсолютно одинаково что в Лондоне, что в Москве, так это человеческая натура. Конечно, описанный выше эпизод с приемом в британском МИДе никоим образом нельзя впрямую применить к нашим политическим реалиям на 1 января 2020 года. Напомню, что на тот момент впереди у Путина оставалось почти четыре с половиной года гарантированного пребывания в кресле президента.

Но если говорить не о внешней оболочке, а о сути событий, то ВВП в глазах элиты начал постепенно превращаться в «уходящую натуру» сразу после своей победы на, как тогда считалось, последних для него президентских выборах 2018 года. Как я уже писал, такая ситуация была чревата большим риском начала скрытых междоусобных войн внутри элиты. А это, в свою очередь, тянуло бы за собой риск постепенного расшатывания политической стабильности и системы управления государством. Это ведь в Великобритании смена премьер-министра влечет за собой только смену пары сотен человек, входящих в его управленческую команду. Смена первого лица в России автоматически ставит под вопрос место каждого члена элиты в нашей политической и деловой иерархии.

Затеяв эпопею с пересмотром Конституции и провозгласив накануне 1 июля «работать надо, а не преемников искать», ВВП полностью обнулил эту угрозу. «Вместо «хромой утки», чья главная задача — выбрать себе преемника, мы увидели политического гроссмейстера, который одновременно и сам играет в шахматы, и устанавливает при этом правила игры. Путин резко расширил себе пространство для политического маневра. Захочет пойти на новый срок — пойдет. Не захочет — не пойдет. Захочет провести какую-то другую промежуточную политическую комбинацию — тоже проведет», — очень образно и очень точно прокомментировал мне новый российский политический расклад генеральный директор ВЦИОМ Валерий Федоров.

Итак, приготовившиеся было «удариться во все тяжкие» члены российской правящей элиты теперь вновь смиренно сидят по лавкам. Игра закончена?

Игра не просто не закончена. Игра только начинается. Грозный рык «нечего рыскать глазами в поисках преемников!» прекрасно подходит для мобилизации российского чиновничества в преддверии жизненно важного для власти голосования. Но, как это прекрасно понимает сам Путин, он совершенно не годится как руководство к действию для всей страны. Страна не просто имеет право «рыскать глазами в поисках преемников». Она обязана это делать — обязана думать о будущем. А еще «рыскать глазами» и думать о будущем обязан сам ВВП.

Не далее как 5 июня этого года Путин сделал следующее заявление: «Допущенные тогда, порой еще в прошлом веке, просчеты в наши дни в буквальном смысле отравляют жизнь людей и природу. К сожалению, и сегодня мы видим последствия такого откровенно потребительского подхода. Такое еще встречается, и нередко, к сожалению. Многие живут по принципу «после нас хоть потоп». Это прискорбно. Такая логика — тупиковая и крайне опасная».

В данном конкретном выступлении ВВП речь шла о проблемах экологии. Но та же самая логика полностью применима и к проблеме обеспечения политической преемственности. Лидер государства не имеет права жить только сегодняшним днем, ограничивать свой горизонт планирования рамками своего собственного политического и физического существования. Лидер России обязан бороться за лучшее завтра для страны — за завтра, в котором его уже не будет.

Что эта борьба за лучшее завтра означает в плане прикладной политики? В том числе — осознание и принятие того факта, что даже у самого успешного лидера есть период, когда он работает с наиболее высоким КПД. А потом этот КПД неизбежно начинает снижаться. Когда такое снижение приобретет ярко выраженный характер, то для лидера наступает время уходить.

Есть ли у ВВП подобное «осознание и принятие»? Его ближайшие соратники уверяют, что да. «Я понятия не имею, пойдет ли начальник на президентские выборы 2024 года. Вполне возможно, что не пойдет. Но я даже не могу себе представить варианта, при котором он останется у власти после 2030 года. Путин прекрасно понимает, что новое время потребует и нового человека у руля страны. Это осознание было у него всегда. Оно у него по-прежнему есть. И оно у него никуда не денется».

Я привел здесь это высказывание члена ближнего круга ВВП не для того, чтобы пытаться на его основе сделать какие-либо конкретные прогнозы о том, на какие именно выборы он пойдет, а на какие — уже нет. Уровень информированности ближайшего окружения Путина о том, что на самом деле происходит в сердце российской власти, естественно, многократно превышает аналогичный уровень информированности даже самых опытных внешних экспертов. Но когда речь идет о самых важных кадровых или политических вопросах, то абсолютно точным знанием о том, что именно происходит в голове Путина, располагает только один человек — сам Путин. Иногда и суть, и, что случается более часто, время принятия тех или президентских решений застают врасплох даже самых близких путинских соратников.

Если действия ВВП не могут точно спрогнозировать даже самые авторитетные члены его свиты, то что тогда можем мы, простые смертные? Как ни странно, кое-что можем. Мы можем попытаться ухватить логику, в русле которой действует Путин. А это, в свою очередь, выведет нас на те политические развилки, на которых рано или поздно окажется бессменный высшей руководитель России ХХI века.

Вид из кремлевского окна

В своих недавно вышедших мемуарах отставной британский премьер Дэвид Кэмерон рассказал пикантную историю о том, как в 2013 году он пытался наладить с Путиным дружеские отношения. Сначала Кэмерон напросился в гости к ВВП в Сочи, на экскурсию по олимпийским объектам. А затем, во время визита российского лидера в Великобританию на саммит G8, премьер пригласил его в свою резиденцию на Даунинг-стрит, 10, на прием в честь британских ветеранов арктических конвоев, доставлявших во время Великой Отечественной войны военное снаряжение в СССР.

Как откровенно признал Кэмерон, выполнявшие свой долг в исключительно тяжелых условиях постоянных немецких бомбардировок ветераны конвоев в течение многих лет чувствовали, что их подвиг был предан забвению. Поэтому прием в их честь с участием высших лидеров двух стран стал для них исключительно важным событием.

Путин тоже растрогался и даже начал отпускать шутки. Вот как, если верить Кэмерону, звучала одна из них: «После церемонии он сказал мне: «Дэвид, я знаю, что ты думаешь, что у меня рога и хвост и что я на самом деле не верю в демократию…» Тут на его губах заиграла улыбка: «И ты знаешь, ты не являешься полностью неправым!»

Из воспоминаний бывшего британского премьера однозначно вытекает: Дэвид Кэмерон до сих пребывает в убеждении, что под влиянием хваленого английского гостеприимства Путин потерял бдительность и выдал свой самый главный политический секрет. Но мы-то с вами знаем, что Путин свои секреты не выдает никому — а уж тем более враждебно настроенным иностранцам, которые не особо убедительно изображают из себя новоприобретенных друзей. Кэмерон стал жертвой классического путинского политического троллинга. Почему это важно? Потому, что для Путина троллинг — это не только способ продемонстрировать всему миру свое фирменное чувство юмора. Троллинг для ВВП — это один из самых важных политических инструментов, который он активно использует не только во внешней, но и во внутренней политике.

Вспомним бурные политические события первых трех месяцев этого года. 15 января Путин взрывает политическую бомбу, инициируя процесс внесения неких на тот момент не до конца понятных, но точно очень важных изменений в Конституцию. В течение следующих недель российская элита, находясь в состоянии лихорадочного возбуждения, тщетно пытается просчитать: какой именно государственный орган ВВП намерен превратить в свою политическую базу после 2024 года? Кто-то выступает за Государственный Совет, кто-то — за Совет безопасности, Конституционный Суд и далее по списку.

Но, когда 10 марта взрывается новая политическая бомба в виде «поправки Терешковой», то выясняется, что точных намерений президента так никто и не угадал. Бывалый разведчик, Путин вновь застал всех врасплох. А тот, кого застали врасплох, пребывает в состоянии дезориентации и не способен эффективно поднять «бунт на корабле».

Если проанализировать ключевые политические события путинской эпохи, то неизбежно придешь к выводу: подобная ситуация является для высшего лидера страны нормой, а не исключением. Вспомним, например, как и когда ВВП предпочитает проводить самые важные кадровые перестановки.

С точки зрения формального политического календаря новое правительство должно было появиться в России в 2004 году, после вступления в должность свежеиспеченного президента. В реальности же замена кабинета Касьянова на кабинет Фрадкова произошла накануне президентских выборов. Да о чем я, собственно, вообще говорю? Единственным российским правительством путинского времени, которое пришло и ушло в точно оговоренные Конституцией сроки, был кабинет министров, который с 2008 по 2012 годы в качестве премьера возглавлял сам ВВП.

Путин никогда не ограничивал себя рамками формального политического календаря. Он всегда действовал в рамках своего собственного, известного только ему одному политического расписания и таким образом по максимуму использовал в своих интересах эффект неожиданности. Что это означает в плане неизбежной в будущем смены верховной власти в России?

Если мы возьмем за аксиому то, что ВВП не намерен становиться пожизненным президентом, то, как мне представляется, следующее: передача власти преемнику тоже должна произойти неожиданно, а не в момент очередных президентских выборов. Ведь если Путин вдруг «изменит своим принципам» и начнет ориентироваться на формальный политический календарь, то в этом случае в России на новом политическом витке будет воспроизведен тот самый сценарий скрытой, но опасной турбулентности, который был сейчас только что сломан: действующий президент потихоньку превращается в «хромую утку», а в среде элиты начинаются жестокие подковерные сражения за право стать его преемником.

Рискну сделать и еще одно, менее очевидное, но не менее важное предположение. Передача власти от Путина преемнику должна произойти в момент, когда он еще по-прежнему находится на пике формы, на пике своего авторитета, на пике своей популярности.

Сразу возникает вопрос: а зачем это надо самому ВВП? Почему он должен отказываться от власти в момент, когда его к этому не подталкивают никакие очевидные внешние обстоятельства? Подобная постановка вопроса абсолютно оправданна. Добровольный отказ от власти — это вообще нечто совершенно противоестественное для человеческой натуры. Но тем не менее у поставленного выше вопроса есть очевидный и, на мой взгляд, вполне себе убедительный ответ. Уход из власти «на пике» наиболее эффективен с точки зрения обеспечения политической преемственности, сохранения своего политического наследия.

Все мы знаем, что ни одному лидеру нашей страны в последние сто лет не удалось обеспечить сохранение своей генеральной линии в период правления своего сменщика.

Сталин превратил Ленина в икону, но еще при жизни вождя мирового пролетариата фактически начал проводить оппозиционный ему политический курс. Хрущев начал процесс демонтажа сталинизма. Брежнев радостно распрощался с многочисленными хрущевскими завихрениями. Горбачев сумел стать фантастически популярным, гневно обличая брежневский застой. Ельцин не просто растоптал политическое наследие Горбачева, а даже радостно распрощался с возглавляемой Михаилом Сергеевичем страной.

Путин вел и ведет себя безукоризненно по отношению лично к Ельцину и его семье. То же самое, кстати, относится и к поведению нынешнего хозяина Кремля по отношению к Горбачеву: экс-президент СССР имеет сейчас все номенклатурные атрибуты, подобающие бывшему главе великого государства. Но при этом ВВП совершенно не скрывает своего резко негативного отношения к временам, предшествующим распаду Советского Союза, и «святым девяностым».

Как остановить эти вечные советско-российские политические качели? И самое главное — в какой мере это необходимо сделать? Не буду сразу отвечать на этот вопрос в лоб, а приведу вместо этого очень показательный пример из истории современной Франции. В 1969 году великий Шарль де Голль добровольно покинул пост президента Франции, хотя до окончания срока его полномочий оставалось еще несколько лет. Формально это было политическим поражением генерала. С триумфом выиграв за несколько месяцев до описываемых событий парламентские выборы, де Голль не сумел убедить избирателей поддержать на специальном референдуме его план децентрализации власти во Франции.

Но кто, кроме совсем узких специалистов, сейчас помнит, о чем именно шла речь на французском общенациональном референдуме апреля 1969 года? Это частность, которая уже давно потерялась в «песках времени».

А вот что частностью ни в коем случае не является. До прихода Шарля де Голля к власти летом 1958 года Франция страдала от хронической политической нестабильности. На протяжении многих десятилетий высшие руководители менялись с калейдоскопической быстротой. Например, в период с 29 июля 1929 года по 27 июля 1931 года во Франции пришли и ушли целых пять премьер-министров (президент в те годы обладал только церемониальными полномочиями). Летом 1914 года известный политик Леон Буржуа провел на посту министра иностранных дел целых четыре дня. Его сменщик задержался на этой должности на полтора месяца. Сменщик сменщика — на три недели.

В конце концов такой «круговорот министров в природе» выжег сердце французской политической системы изнутри. В 1940 году политическая элита страна без боя сдала Францию немцам, а потом в своей массе пошла к ним в услужение. В 1958 году французская политическая элита вновь упала на колени и расписалась в своей полной беспомощности. На этот раз катализатором кризиса стал мятеж французской армии в Алжире, чьи руководители решили высадить в Париже парашютный десант и устроить там государственный переворот.

Призванный спасти страну от угрозы хаоса и развала Шарль де Голль реорганизовал политическую систему Франции: установил там твердую президентскую власть. И эта новая система выдержала испытание временем. Через пять лет после отставки де Голля Францию возглавил человек, которого он уволил с поста министра, — Валери Жискар д’Эстен. Преемником Жискара стал злейший политический враг де Голля и его основной конкурент на президентских выборах 1965 года Франсуа Миттеран. Но это никоим образом не поколебало основы созданной де Голлем новой политической системы государства. Спустя более чем полвека после отставки генерала хроническая управленческая нестабильность во Францию так и не вернулась.

Какое отношение это имеет к современной российской политической ситуации? Думаю, что вот какое. К Путину можно относиться как угодно. Но некоторые промежуточные итоги его правления точно должны остаться с нами и в постпутинской политической эпохе. Речь идет, например, о возвращении России в число великих держав, о нашей новообретенной способности проводить самостоятельную внешнюю политику, о сохранении контрастирующей с 90-ми годами политической и экономической стабильности.

Разумеется, рядом с этим списком непременно должно появиться еще два: тех сфер, где Путину так пока и не удалось достичь прорыва, и тех особенностей его эпохи, от которых в будущем лучше все-таки избавиться. Но сейчас мы говорим не о том, что из построенного ВВП надо сломать, а о том, что из этого необходимо сохранить. И вот в чем я вижу парадокс. Чтобы обеспечить преемственность курса и сохранение своего политического наследия, ВВП должен очень вовремя и очень грамотно уйти из высших политических лидеров России.

Золотой момент

После того как в 1917 году власть в России перестала передаваться по наследству от отца к сыну, внуку или брату, верховные руководители нашей страны покидали свой «капитанский мостик» тремя основными способами. Самый распространенный из них — прекращение властных полномочий в связи со своим естественным уходом из жизни. Хрущев пал жертвой дворцового переворота. Горбачев и Ельцин вроде бы ушли добровольно, но в реальности их уход был добровольно-принудительным. Михаил Сергеевич потерял страну, которой можно было управлять, а Борис Николаевич — весь свой авторитет и политическую форму.

Что объединяет эти три формы ухода из власти? Полное физическое или содержательное исчерпание уходящего режима. Поэтому вопрос о сохранении политической преемственности просто не возникал. Интересы страны требуют, чтобы следующий трансфер власти в России проходил по совершенно иному сценарию, чтобы он был именно трансфером, передачей эстафетной палочки, а не концом одной изолированной политической эпохи и началом другой.

Чтобы этот сценарий стал явью, Путин должен поймать «золотой момент» для своего добровольного ухода с поста президента — нащупать точку во времени, когда минусы для страны от его дальнейшего пребывания у власти начнут перевешивать плюсы.

Меня уже давно критикуют за употребление фразы «Путин должен». И я полностью признаю справедливость этой критики. Путин сам решает, кому, что и сколько он должен. Все, что я написал, — это всего лишь попытка понять логику, в рамках которой действует ВВП. И только время может показать, является ли эта попытка успешной.

Вернусь поэтому к тому, с чего я начал, — к анекдоту о символизирующем российское государство поезде и месте Путина в этой шутке. Простите, если не оправдал ожиданий, но пока концовка у всеми любимого анекдота может быть только промежуточной. А смысл этой промежуточной концовки сводится к тому, что машинист Путин сам решает, когда наш поезд начинает движение и когда он его заканчивает, на какую ветку сворачивает, на какой станции наш поезд останавливается, а на какой со свистом пролетает мимо.

«Одно из наиболее важных последствий появления в нашей стране новой версии Конституции — это еще большее возрастание требований к главному российскому политическому игроку», — сказал мне Валерий Федоров. Точнее, на мой взгляд, сформулировать просто невозможно.

Поэтому давайте поудобнее устроимся в вагонах «поезда Россия». «Машинист Владимир» нам пока не скажет, когда у него запланирована пересменка. Но зато он гарантирует нам увлекательное политическое путешествие — путешествие, которое уже на данный момент является гораздо более долгим, чем это изначально планировал сам ВВП. Как рассказал мне непосредственный свидетель произошедшего, сразу после первых для него выборов Президента России 26 марта 2000 года Путин в присутствии очень узкого круга лиц откровенно поведал о том, что он чувствовал после своего назначения премьером несколькими месяцами ранее. Смысл сказанного сводился к следующему: я ожидал, что долго на этой должности не продержусь, и мечтал лишь о том, чтобы мне хватило времени добить этих гадов!

Судьба распорядилась по-другому. Времени Путину хватило не только на то, чтобы уничтожить вторгшихся в Дагестан террористов. ВВП хватило времени на то, чтобы превратить потерявшую веру в себя ельцинскую Россию в совершенно иную страну. Одного этого достаточно для того, чтобы гарантировать ему место в истории. Но то, каким именно будет это место Путина в истории, самым прямым образом зависит от того, как и когда он уйдет с поста президента и в каком состоянии он оставит Россию. У де Голля получилось создать сильную и жизнеспособную модель государственности, которая продолжает успешно функционировать даже спустя многие десятилетия после отставки своего создателя. Получится ли это у Путина?

Каждая новая порция новостей о продвижении в нашей стране конституционной реформы, предложенной президентом России Владимиром Путиным, вызывает на Западе, и, в особенности, в некоторых странах «постсоветского пространства», в последнее время превратившихся в оплоты самой оголтелой русофобии, очередной всплеск ярких эмоций, которые так и тянет назвать полновесной истерикой. «Вечный Путин», «новая Империя», «подготовка к агрессии»!

Подобного рода провокационные «прогнозы» все более активно муссируются в СМИ, «экспертной» среде и некоторыми политиками вполне определенного ряда государств. Не отстает в нагнетании паники, как того следовало ожидать, также и отечественная «оппозиция». Все это, конечно, более чем предсказуемо и закономерно, однако, стоит, пожалуй, задаться вопросом: к чему же на самом деле должны привести нашу страну готовящиеся сейчас изменения в ее основном законе?

У кого что болит…

Надо сказать, что пытаясь обсуждать и анализировать реформы отечественной Конституции, «доброжелатели» России, по сути дела, озвучивают собственные фобии и самые потаенные страхи. Вот яркий пример: 24 февраля нынешнего года в Киеве прошел «международный круглый стол» с крайне интригующим названием: «Изменение Конституции в Российской Федерации: цель и характер. Чего ожидать?». В этом мероприятии, кстати говоря, судя по заявлениям его организаторов, помимо местных политиков, «политологов» и «экспертов» приняли участие также и «российские оппозиционеры, находящиеся в политической эмиграции» и даже представители организации «Антипутинский фронт». О чем шла речь? Приведу цитату от одного из организаторов и, по совместительству главных «спикеров» мероприятия, некоего Олега Лисного:

Изменения в российскую Конституцию, которые планирует Путин, однозначно свидетельствуют о проведении мобилизационных мероприятий, которые направлены на подготовку внешней агрессии, как против Украины, так и прочих стран, соседствующих с Россией…

Далее – очередные призывы «быть готовыми к дальнейшей борьбе» и «активно противостоять России на всех возможных международных площадках». Можно, конечно, было бы воспринять все действо, как достаточно безобидное сборище трепачей, вот только вряд ли стоит. На таких вот «дискуссионных площадках» в «нэзалэжной», Прибалтике, Польше вырабатываются и апробируются на предмет перспективности внедрения в общественное сознание вовсе не безобидные лозунги, призывы и доктрины, с которыми впоследствии официальным представителям нашей страны приходится сталкиваться уже на различных официальных международных мероприятиях и форумах.

В качестве другого примера приведу выступление на ту же тему уже от специалистов по информационной войне с Россией более высокого ранга. Речь о докладе «Размышления о будущем России, возможном после 2024 года», составленном, как заявлено «командой политических экспертов, специализирующихся на «русском вопросе» и работающих в «университетах США, Европы и России». Распространялся данный документ на последней Мюнхенской конференции по безопасности представителями Фонда имени Фридриха Эберта (FES) и берлинского Центра восточноевропейских и международных исследований (ZoiS). Самое интересное здесь – это набор из четырех сценариев развития нашей страны, которые видятся Западу в качестве «положительных» и «отрицательных». Право же, это нечто! Каким же наши «друзья» видят «хорошее будущее для России»?

Итак, сценарий первый – «Раненый орел»: президентом страны становится женщина, которая «стремится восстановить стабильность в стране». Естественно, это совершенно невозможно сделать без «помощи Запада», которую он, конечно же, великодушно предоставляет. Взамен Россия «перестраивает внешнюю политику кардинальным образом», сделав главным ее принципом «полный отказ от международной конфронтации»! Все счастливы…

Теперь сценарий №2, который авторы доклада считают «еще более оптимистичным» и называют «Золотой орел»: «Единая Россия» проиграла выборы и Путин «от безысходности передает власть» некоему миллиардеру, который оказывается «либералом, не имеющим националистических взглядов». Свою политику он строит, «не оглядываясь на великое прошлое, а думая о будущем». Результат? Россия «резко сокращает военный бюджет», примиряется с Украиной, помогая ей «реинтегрировать Донбасс». А после «становится союзником США в противостоянии с Китаем». Венец всего: «9 мая 2025 года на Красной площади, плечом к плечу маршируют российские, французские и американские военные…» Ничего не напоминает?

Впрочем, самое время перейти к «негативным сценариям». «Эксперты по России» озаглавили их как «Орел нервничает» и «Орел кричит». Не царственная птица у них вышла, а пернатая истеричка, ей-богу… В первом случае Владимир Путин делает своим преемником «давно и втайне готовившегося на эту роль представителя военной элиты». Новый лидер совершает два «ключевых шага»: «устраивает гражданскую войну в Саудовской Аравии», что приводит к взлету цен на нефть и «проводит показательный процесс против Алексея Навального». Внешняя политика Кремля остается прежней, «с Западом все плохо», зато «в стране воцаряется стабильность», что, по мнению авторов исследования, погружает ее чуть ли не в средневековье. В последнем варианте мир постиг экономический кризис, цены на нефть обвалились, в России – хаос и мрак, а президентом в 2024 году становится Сергей Шойгу, что знаменует «полный переход власти к силовикам». Дальше – вообще дурной Голливуд: в стране начинаются «массовые репрессии», власть перехватывает «новый глава МВД» (как еще не НКВД?), который «подавив внутренних врагов», отправляется в поход на Украину и Грузию, где к тому времени уже размещены войска НАТО. Над миром нависает угроза Третьей мировой. Занавес… Всю эту околошизофреническую «политологию» я цитировал столь обширно исключительно с одной целью – чтобы дать полное представление о том, как в «цивилизованном мире» видят для нашей страны ответ на вопрос: «Что такое «хорошо» и что такое «плохо»? В качестве позитивных там рассматривают исключительно те варианты, при которых Россия снова принимает перед «добрым и щедрым Западом» вполне конкретную позу, полностью отказывается от любой самостоятельности во внешней политике, разоружается и сдается на милость «победителей». Любые сценарии, в рамках которой идет военно-политическое усиление нашей Родины, тут же переводятся лукавой шайкой «экспертов» в совершенно апокалиптические плоскости. Это более, чем откровенный ответ на то, что с нами мечтают сделать…

А что на самом деле?

Один только этот слаженный и срывающий уже глотки от старания переорать друг друга хор «критиков» конституционной реформы однозначно свидетельствует о том, что необходима она России, как воздух. При ближайшем ее рассмотрении как раз те пункты, которые вызывают наибольший негатив на Западе и у наших же «демократов» с либералами, являются самыми значимыми и конструктивными. Установление верховенства законов и интересов нашей страны над всевозможными образчиками «международного права»? Тут, по-моему, вообще двух мнений быть не может. Нет, если кто-то в восторге от перспектив платить 50 миллиардов ворью из «Юкоса» по решению, принятому в Гааге, выполнять ворох политически мотивированных решений ЕСПЧ, заваленного кляузами обиженных на Россию извращенцев, сектантов и прочих «оппозиционеров» – тогда другое дело. В таком случае неплохо бы создать специальный фонд, в наполнении которого предложить участвовать как раз родимой нашей «демократической общественности». Вот из него нехай и выплачивают! Боюсь, правда, что денег в этом фонде не окажется вовсе – эта публика умеет только брать, но не давать. Впрочем, главное тут, конечно, не финансы (которые, кстати, Россия может потратить с куда большей пользой), а твердое решение того, что судьба нашей Родины должна решаться только ею самой, ее народом, а не «международными организациями», сколь бы пышно не звучали их названия. Что там еще? Жесточайший запрет на иностранное гражданство и вид на жительство за рубежом не только для будущего президента, а для всех представителей высшей власти? Да это необходимо было сделать еще бог знает когда! Вот уж удар так удар по «пятой колонне»! Сколько проходимцев, даже не скрывающих собственную работу на враждебные России государства, будут отсечены от перспектив достичь своих целей. А остальным придется раз и навсегда выбирать – или политическая карьера в России, или «любовь» к ней на расстоянии. По-иному и быть не должно.

Касательно самых, так сказать, свежих моментов, озвученных и одобренных Владимиром Владимировичем – по поводу предложения о закреплении в основном законе того, что Россия «чтит память защитников Отечества, защищает историческую правду, не допускает фальсификацию истории, умаление значения подвига народа при защите Отечества», тут все однозначно. Кстати, здесь опять можно в качестве «лакмусовой бумажки» использовать отношение к этому моменту наших западных «друзей». Никто иной, как экс-посол США на Украине Джон Хербст, недавно высказался в том смысле, что «нынешнее руководство России» придает такое значение Великой Победе, «потому что только она хоть как-то оправдывает ее существование в нынешнем виде». Сказано, конечно, с издевкой и желанием плюнуть в душу, однако доля истины в этом есть – где бы мы были без мая 1945-го?! Уж если наши враги это понимают, то нам, наследникам победителей, забывать об этом и вовсе – смертный грех. То же самое можно сказать и относительно намерений зафиксировать в Конституции положение о защите интересов русскоязычных людей и соотечественников за рубежом, как одного из главнейших приоритетов государства. При этом следует внимательно прислушаться к словам президента, чтобы не упустить важный нюанс: Путин делает акцент на том, что в виду имеются «носители русской культуры и русского языка, безусловно имеющие право именовать себя русскими», а не только «представители определенной этнической группы или национальности». Услышав это, в Киеве шибко напряглись? Правильно сделали… В конце концов, почему Венгрия сегодня гораздо более успешна в отстаивании прав своих людей в той же «нэзалэжной», чем Россия? Не стыдно?!

Относительно многих однозначно позитивных вещей, таких, как конституционно закрепляемые (наконец-то!) социальные стандарты и гарантии, обсуждение, пожалуй, и вовсе не требуется. Все же так хотели этого – чтобы государство «повернулось лицом» к самому, что ни на есть «простому народу»? Что ж, дождались… Понятно, что часть смыслов и далеко идущих намерений, закладываемых сегодня в конституционную реформу, пока понятны далеко не всем, кроме ее инициаторов. К примеру, идея Государственного совета. Злопыхатели в нем видят лишь «инструмент укрепления власти Путина». Они это во всем видят. Однако даже от достаточно вменяемых комментаторов ускользает лежащая, вроде бы, совершенно на поверхности аналогия. Да, да – с Государственным комитетом обороны, созданным в самые грозные дни Великой Отечественной и проявившим себя как самый, пожалуй, эффективный орган государственного управления за всю историю СССР. Согласен, что подобного рода ассоциации звучат очень тревожно. Но что ж поделать, если жизнь, похоже, не оставляет особенного выбора, и в Кремле готовятся как раз к самому жесткому варианту развития событий? Тут уж лучше заранее, чем, как это уже было когда-то, постфактум. Если кто-то сомневается, приведу в заключение цитату, опять-таки, со все той же Мюнхенской конференции по безопасности. Государственный секретарь США Майк Помпео заявил, выступая на этом форуме, что Соединенные Штаты «ни в коем случае не допустят возникновения новой Российской Империи». Можно не сомневаться – эта угроза пустой не является. Помешать нашей стране стать обновленной, мощной и свободной в Вашингтоне намерены абсолютно любой ценой. А насчет «не допустим»… Вот это мы, мистер Помпео, еще посмотрим.

Берлинское экспертное сообщество Atlantic Community ведет дискуссию о том, какой будет наша страна после четвертого президентства Путина. «В России каждые десять лет все меняется, и за 200 лет ничего не меняется». Эта цитата, приписываемая русскому реформатору начала XX века Петру Столыпину, хорошо отражает загадку для любого, кто пытается справиться с политическими изменениями в России», — так политолог Фабиан Буркхардт характеризует текущую ситуацию в самом большом государстве мира.

Тем самым эксперт Atlantic Community дает понять, что РФ мало чем отличается от России династии Романовых: какая разница — 1819-й или 2019-й годы на календаре? Страна по-прежнему поделена на касты, «наверху» одни и те же лица сановников, в почете армия и полиция, экономика стагнирует. Впрочем, слова Столыпина, похоже, все-таки притянуты за уши. Говоря о застое, Буркхардт, тем не менее, ищет ответы на вопросы, насколько велика будет роль самого Путина за пределами 2024 года, а также альтернативных элит, институтов, рядовых бюрократов, политических партий, российских регионов или в целом гражданского общества в РФ.

Дело, оказывается, даже не в самом Путине, поскольку «транзит власти» — это о многом другом, кроме президента. Прежде всего, по мнению Буркхардта, речь идет о самом государственном устройстве РФ, которое «классифицируется им как авторитарный режим». С другой стороны — это нормально, ибо такая система правления характерна для 40% населения Земли. Просто в таких странах предпочтения простых избирателей уходят на второй план, уступая интересам и играм элит, отмечает эксперт.

Именно поэтому транзит власти-2024 таит в себе неожиданности, так как элиты — «короли госзакупок», олигархи и топ-менеджеры уже хеджируют свои риски, ибо наблюдается падение популярности нынешней власти, что в свою очередь может превратить Путина в хромую утку. Имеется в виду неудачная и даже глупая с политической точки зрения пенсионная реформа.

Если Путин все-таки решить остаться у власти, это будет выгодно для одних и невыгодно для других, возможно, очень влиятельных фигур, которые крайне раздражены давлением Запада на них лично из-за возвращения Крыма в состав России. Да, они не показывают свое недовольство ВВП, но и открыто не поддерживают русскую Тавриду. Намек предельно ясен: у «западников» нет патриотизма, а также активов на полуострове, зато есть реальные миллионы в США и ЕС. Для них «весна 2014 года» принесла смертельную опасность, которая может исчезнуть только с уходом Путина.

Потеря популярности Путина, как пишет автор Atlantic Community, связана и с плохим качеством управления экономикой. «Сокращающиеся ресурсы и растущий аппетит к поиску ренты усиливают борьбу за куски финансовых потоков, — рассуждает Фабиан Буркхардт. — Несмотря на то, что репрессивные меры также используются для дисциплинирования элит сверху вниз, внутренние распри не всегда иерархически координируются и поэтому все чаще преподносят сюрпризы и руководству».

Следовательно, даже хорошо спланированная передача президентства в «хорошие руки» чревата самыми неконтролируемыми проблемами.

И в самом деле, если посмотреть на предшествующий опыт, в том числе и других стран, порядка 66% всех «транзитов власти» провалились. Взять, к примеру, в качестве «преемника» генсека Юрия Андропова молодого Михаила Горбачева, у которого, кстати, много общего с Дмитрием Медведевым.

Сказать, что при Горбачеве «что-то пошло не так», было бы стократным преуменьшением политической катастрофы. Зато как хорошо все начиналось — молодой и перспективный.

В этой связи эксперт Atlantic Community дает оценку транзитов власти в 1999 году от Ельцина к Путину и в 2008 году — от Путина к Медведеву. Он назвал их неудачными экспериментами «при ближайшем рассмотрении». И в первом, и во втором случае «они развивались вопреки первоначальным ожиданиям, поэтому усилили восприятие Путина о том, что отказ от власти является рискованным и в целом нежелательным».

Действительно, элиты Ельцина хотели не того Путина, какого получили, а Путин вынужден был срочно вернуться в Кремль, отправив начавшего «чудить» Дмитрия Анатольевича в кресло премьера и даже отменил многие начатые им реформы.

Таким образом, по мнению сообщества Atlantic Community, вероятность операции «преемник» не так уж велика. Проще всего было бы внести поправки в статью 81.3 Конституции России об отмене правила двух сроков.

Для этого необходимо две трети голосов в Государственной Думе и три четвертых голосов в Совете Федерации. То и другое у ВВП имеется. Проблема, однако, в том, что правящая партия «Единая Россия» стала токсичной для населения. Ее электоральная популярность находится на минимуме после повышения пенсионного возраста. Не годится она на эпохальное решение, чтобы её понял народ.

Что касается идеи стать главой «Союзного государства» между РФ и Белоруссией, то и тут ловить нечего. Батька ни за что не пойдет на это, разве если сам не станет руководителем новой супер страны. Лукашенко всякий раз устраивает демарши, как только начинается проработка интеграционных вопросов. Кроме того, Запад уже дал понять, что объедение Минска и Москвы будет рассматривать исключительно, как поглощение маленькой республики огромной Россией.

Таким образом, сегодня у президента Путина нет ни одного надежного варианта «транзита власти». Правда, ВВП не раз удивлял тем, что способен на решения, которые никто от него не ожидал. Ключик к разгадке может лежать во фразе, брошенной Владимиром Владимировичем в ходе «прямой линии» — «то, что политические силы, придерживающиеся левых идей, могут контролировать страну, я не исключаю, если они смогут завоевать доверие избирателей. Будет ли это хорошо, я не знаю».

Гипотетически, в 2024 году после прихода в Кремль оппозиции, левой или псевдо независимой, такой, как «Справедливая Россия» или ЛДПР, элиты, поддерживающие Путина и контролирующие экономику, могут легко ввергнуть страну в хаос. Просто не хватит времени, чтобы сориентироваться в сложных хозяйственных вопросах, или кризис будет спровоцирован намерено новыми властями. «Будет ли это хорошо, я не знаю», -возможно, звучит, как предупреждение.

Если, к примеру, вдруг возникнут перебои с продуктами или, к примеру, с выплатами пенсий, вывести народ на улицы не составит труда. После чего не так уж сложно устроить новые президентские выборы, на которых можно будет баллотироваться, как в первый раз. Причем, времени для такой операции много не потребуется — хватить двух-трех месяцев, чтобы также быстро восстановить прежний контроль. Ведь «политика — это искусство возможного», в которой Владимир Владимирович является непревзойденным мастером нестандартных ходов.

| Транзит власти, поправки в Конституцию, последние новости:

Жириновский назвал главную проблему новой конфигурации власти

В Кремле прокомментировали новость об отставке Суркова

Москвичи потребовали проведения полноценного референдума по поправкам в Конституцию

Путин объяснил смысл предложенных им поправок в Конституцию

Игорь Эйдман: Уход Путина, сценарии будущего

Существует несколько сценариев развития событий, при которых путинский режим падет. Можно обозначить основные из них по аналогии с известными историческими событиями: «Бункер» (финал Гитлера), «Табакерка» (конец Павла 1), «Перестройка» (крах СССР), «Круглый стол» (уход Ярузельского), «Февраль» (гибель империи Романовых).

1. «Бункер»
Для того, чтобы загнать Путина в условный «бункер», то есть в полную международную изоляцию, грозящую его режиму катастрофой, необходима жесткая бескомпромиссная позиция Запада. Однако события последних лет демонстрируют, что западные страны совершенно не готовы к какому-то серьезному противостоянию с путинским режимом, по крайней мере, при нынешнем уровне исходящей от него угрозы.

Только открытое нападение Путина на одну из стран НАТО могло бы изменить эту ситуацию. Но, к счастью для человечества, российский диктатор, несмотря на очевидную психическую неадекватность, все-таки не самоубийца и не так безумен, чтобы начать глобальную войну.

2. «Табакерка»
Вероятность внутриэлитного заговора тоже очень невысока. Правящую верхушку России составляют лично преданные Путину люди, зачастую связанные с ним общим профессиональным прошлым, взглядами на мир, криминальными практиками. Путин выполняет в этой среде роль арбитра или, точнее, вора в законе, разрешающего многочисленные конфликты среди «братвы». В результате любые элитные группировки зависят от его протекции. А уход Путина способен нарушить хрупкий мир в его окружении и привести там к катастрофической войне всех против всех. Путин — залог стабильности режима, гарант безнаказанного криминального обогащения правящей элиты. Никто в «братве» сейчас не пойдет против своего «пахана».

3. «Перестройка»
На серьезные реформы, ведущие к сущностному изменению режима, опять-таки шансов очень мало. Нет ничего страшнее для Путина и его поколения силовиков, чем горбачевская «перестройка». Их привычный мир, идеалы, которые внушали им во всяких школах КГБ, рухнули из-за нее. В результате в какой-то момент «силовики» резко потеряли в статусе. Трудно представить, что они пойдут на повторение этих событий.
А главное, путинская олигархия не может не понимать, что ее режим, как и советский, держится на насилии. Любая его либерализация неизбежно приведет к краху. Путинская верхушка помнит, что в результате перестройки рухнул СССР и не хочет такой судьбы для собственного режима. Она не будет рубить сук, на котором сидит.

4. «Круглый стол»
Недавно на конференции в литовском Тракае я был свидетелем такой забавной ситуации. Несколько известных российских оппозиционеров, в том числе Ходорковский, делились с аудиторией своими надеждами на то, что власти со временем будут вынуждены сесть за круглый стол с оппозицией.

На это один литовский политик задал им примерно такой вопрос: «А Путин с компанией хоть знают, что вы собираетесь с ними садиться за круглый стол?». Слушатели засмеялись. Ситуация с «круглым столом» похожа на бородатый анекдот.
— Вы знаете, Рабинович выдает свою дочь за Ротшильда.
— Успешно? 
— Полдела сделано — она согласна. Осталось только уговорить Ротшильда.
Вот и оппозиция согласна на «круглый стол», осталось только уговорить власти.

Я не могу представить обстоятельства, при которых Путин и компания начнут серьезные переговоры с оппозиционерами. В Кремле не могут не понимать, что такой «круглый стол» будет только промежуточным финишем перед полным крахом режима, как было в той же Польше при Ярузельском.

Но даже не это главное. У власти в стране люди с кастовой воровской (или близкой ей чекистской) психологией. Они считают себя «высшей мастью». А оппозиционеры для них (как и все люди не из их среды) — лохи, годные только для того, чтобы их прессовать и обманывать. Правящим ворам, грубо говоря, западло будет сесть с этими «лохами» за «круглый стол». Можете представить Усманова, ведущего на равных переговоры с Навальным, или Сечина — с Каспаровым? Скорее путинский «блатняк» будет, как режим Мадуро в Венесуэле, отстреливаться до последнего.

5. «Февраль»
Возможен ли сейчас взрыв массового недовольства, способный опрокинуть режим? Острый интерес в обществе к антикоррупционным расследованиям А.Навального, выведшим недавно на улицы десятки тысяч человек, свидетельствуют, что такой вариант не исключен. В России зреет социальное недовольство, усиливаются противоречия между основной массой населения и привилегированной верхушкой. Правительство крайне непопулярно. Медведев теперь такой же общественный аллерген, как Штюрмер и Протопопов в 1917 году. Вызывающая роскошь, в которой живут чиновники и олигархи, ставшие новой наследственной «аристократией», вызывает все большее возмущение в испытывающей серьезные экономические трудности стране.

Авантюристический, разорительный курс путинских властей способен привести к усугублению экономического и социального кризиса, к военным и внешне-политическим поражениям. Тогда подспудно зреющее массовое недовольство может прорваться наружу. Более того, такая ситуация возможно (как это было и в 1917 году) повлияет и на поведение рядового состава силовых структур, тихо ненавидящего свое зажравшееся начальство. В этом случае власти не смогут эффективно подавлять протесты.

Конечно пока невозможно оценить шансы на подобное развитие событий. Однако они есть. В истории огромное значения имеет случайность. При определенном стечении обстоятельств Россия может получить шанс на народную революцию, способную вывести страну на европейский демократический путь развития.

Источник: https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=1502752253121082&id=100001589654713

Страшно и смешно: Что будет, когда уйдёт Путин

Владимир Путин оставит президентский пост в 2024 году. Многие граждане РФ опасаются, что его уход вызовет цепную реакцию демонтажа России, выстроенной президентом и его командой с 2000 года. Аналитики выяснили самые главные страхи населения, но действительно ли этого стоит так бояться?

Чуть ли не на днях Центр политической конъюнктуры, возглавляемый известным политологом Алексеем Чеснаковым (кстати, первым, кто сообщил 25 января о грядущей отставке помощника президента России Владислава Суркова), выпустил доклад «Уйти нельзя остаться» с анализом рисков и страхов граждан России в связи с возможным уходом Владимира Путина с поста президента. Примечательно, что отсутствие знаков препинания в названии доклада оставляет пространство для толкований, отсылая к аналогичной неразрешимой дилемме из прошлого: «Казнить нельзя помиловать».

Лучше вряд ли, а вот хуже…

Вряд ли кто станет сомневаться, что Владимир Путин (безусловно, не один, а вместе со своей командой) выстроил в России такую систему власти, в которой именно он персонально, а не просто человек, занимающий высший государственный пост, является краеугольным камнем в основании всей конструкции. Можем вспомнить, что, к примеру, даже когда он занимал пост главы правительства при президенте Дмитрии Медведеве, для журналистов и населения именно Владимир Владимирович оставался сосредоточием высшей власти в стране. А некоторые решения Дмитрия Анатольевича, принятые им явно вопреки путинскому курсу во внешней политике, привели, мягко говоря, к не самым хорошим последствиям как для России, так и для её союзников и партнёров. Как это случилось с той же Ливией после того, как Москва воздержалась от голосования в Совете Безопасности ООН. Можно предположить, что та история и не менее загадочное и эмоциональное выступление Медведева перед журналистами кремлёвского пула об «ошибочности» определения политики Запада в отношении Ливии и Каддафи как современной реинкарнации походов крестоносцев сыграли свою роль в том, что Дмитрий Анатольевич не стал в итоге выдвигаться на второй президентский срок.

Неслучайным можно счесть и то обстоятельство, что доклад появился именно сейчас, когда в стране активно идёт кампания по внесению поправок в Конституцию России, хотя напрямую связывать эти события, да ещё так, как трактует либеральная пресса, оснований тоже нет. Во всяком случае, на истерические предположения о том, что «Путин меняет Конституцию, чтобы оформить себе сохранение власти и остаться во главе государства», Кремль, в том числе и в лице самого президента, дал недвусмысленные ответы. Путин уже заявил, что не намерен под какими-то предлогами оставаться президентом после окончания своего нынешнего срока президентских полномочий, и что поправки не предполагают продления срока этих полномочий.

Дмитрий Анатольевич не стал выдвигаться на второй президентский срок. Фото: Kremlin Pool / Globallookpress    

Ситуация на самом деле принципиально отличается от окончания президентства и Горбачёва (не к ночи будет помянут) в СССР, и Ельцина в постсоветской России. И тот, и другой были на те моменты ненавидимы подавляющим большинством населения, и их уход воспринимался на уровне народа с облегчением и уверенностью, что «как бы там ни было, хуже точно не будет». После 2024-го, если Владимир Владимирович не решит уйти в отставку досрочно, хуже стать может (те, кто пережил 90-е годы прошлого века, прекрасно себе представляют, каким может быть это «хуже»). И страхи наших граждан действительно имеют под собой основания. Тут впору вспомнить спор оптимиста с пессимистом, когда пессимист утверждает, что «хуже уже не будет», а оптимист опровергает его: «Нет, будет. Будет!». Многие граждане нашей страны опасаются, что если Путин уйдёт с Олимпа власти, то в итоге посыпется вся выстроенная пирамида. Правда, оговоримся сразу, среди вполне обоснованных опасений встречаются и такие, которые способны вызвать сочувственную улыбку.
Риски мнимые…

В отличие от авторов доклада, которые все риски поделили по степени выраженности в фокус-группах (В Москве, Перми, Волгограде и Иркутске) на наиболее выраженные, средней степени и периферийные, кажется вполне логичным, скорее, поделить все опасения на две другие группы: страхи мнимые и подлинные.

Мнимые могут быть вполне серьёзными по степени тревоги, но вот в то, что они будут реализованы на практике, верится с трудом. Как, например, можно относиться к опасению, что после ухода Путина вырастет угроза враждебных действий со стороны США? Следующим шагом в этом направлении по сравнению с нынешним состоянием дел может быть только военный конфликт между нашими странами. Однако России это не надо, а про США, вспомнив «Кавказскую пленницу», можно сказать, что «имеют желание, но не имеют возможности». В данной ситуации главную роль играет не наличие или отсутствие Путина у штурвала страны, а боеготовность Вооружённых Сил РФ и их способность к нанесению неприемлемого для противника ущерба.
Наличие прорывных вооружений, разработка новых технологий в этой сфере и постоянная боевая учёба российских армии, ВКС и флота делают открытый военный конфликт маловероятным. К такой же группе страхов можно отнести и войну со странами — членами НАТО. Россия нападать первой не будет, а столь часто и обширно цитируемая статья 5 Устава НАТО говорит о коллективной обороне в случае нападения на государство — члена Североатлантического альянса. Как мы видим в эти дни, например, потери члена НАТО Турции в Сирии вызвали у коллег по блоку и руководства альянса глубокие соболезнования и сочувствие, но никакая конкретная помощь Анкаре предложена не была.

Точно так же можно охарактеризовать и другой риск из этой группы, который касается снижения обороноспособности нашей страны. Графики перевооружения российских ВС давно составлены и утверждены, планы по созданию вооружений составлены и приняты к исполнению, и это всё не изменить одномоментно решением какого-то человека или группы лиц. Самолёты ставятся на крыло, подлодки погружаются, ракеты обкатывается на учебных пусках и т. д.

Прорывные вооружения, разработка новых технологий и постоянная боевая учёба российских армии, ВКС и флота делают открытый военный конфликт маловероятным. Фото: Сергей Киселев / АГН «Москва»  

Возможность олигархического реванша — это тоже скорее страх из прошлого, а не перед будущим. Просто потому, что это уже было, что многие помнят, какой была жизнь обычных людей при торжестве олигархов. Надо лишь учесть, что тогда государственная политика заключалась в том, чтобы раздать государственную собственность в частные руки, потому что государство в лице «эффективных менеджеров» просто не знало, что с этим всем делать. С тех пор прошли обратные процессы, государство многому научилось, в том числе и давать отпор при атаках на свою собственность. А олигархи, те из них, кто понял правила игры, превратились в очень состоятельных и богатых бизнесменов. Но вот прибирать власть к рукам вряд ли сами захотят, потому что не вчера родились, память у них не отшибло, и чем заканчиваются подобные игры, прекрасно помнят. И на примерах собратьев по олигархическому профсоюзу — тоже.
Гораздо более обоснованными, на первый взгляд, могут быть совсем другие опасения.

… и «подлинные»

К числу главных страхов в связи с наиболее вероятными событиями, наверное, можно отнести «обострение борьбы за власть между различными политическими силами и новый передел собственности», а также вызванный этими обстоятельствами «рост коррупции». Думаю, здесь всё понятно, риск «роста коррупции» напрямую связан с борьбой за власть и переделом собственности, когда «государевы люди», не зная, что будет дальше, решат «напоследок откусить» как можно больше, не будучи уверенными в своём и страны будущем. Соответственно, эти опасения нивелируются, если борьба за передел не выйдет за пределы обычных придворных интриг, которые всегда были, есть и будут. Неизбежность борьбы за власть обосновывается историческим опытом («было так уже не раз»), грызнёй оппозиции в лице лидеров нынешних партий и несистемных движений при развале «Единой России», сталкиванием между собой «башен Кремля».

Действительно, было бы глупо отрицать наличие негативного имиджа правящей партии благодаря действиям и заявлениям её функционеров и чиновников — членов «ЕР». Однако, с большой вероятностью, перед следующими парламентскими выборами «единороссы» либо очень сильно почистят свои ряды, либо переформатируют саму партию. Как вариант, хотя и менее вероятный, будет реализован новый партийный проект, который постарается завоевать большинство мест в Госдуме. Что касается оппозиции, то все они пока, кроме КПРФ, не представляют собой весомой политической силы, способной взять власть. КПРФ же, пока у руля стоит товарищ Зюганов, вполне устраивает роль «оппозиции Её Величества», что позволяет пожинать дивиденды и не нести ответственности. Вспомним, как Геннадий Андреевич отказался от борьбы за власть в 1996-м, пусть и руководствуясь самим благими намерениями.

Кроме КПРФ, в настоящий момент нет весомой политической силы, способной взять власть. Фото: Александр Авилов / АГН «Москва»  

В этих условиях «борьба башен» Кремля и отсутствие авторитетного у населения преемника Путина действительно несут в себе опасность. Но, господа-товарищи, сейчас даже не 2021-й, а пока ещё начало 2020 года, и я надеюсь, никто из вас не думает, что для Путина наличие этой проблемы — некая «терра инкогнита», о которой он не имеет понятия. Полагаю, что ещё задолго до ухода Путина с поста президента обе эти проблемы получат свои решения. К тому же кто вам сказал, что, освобождая пост президента, Владимир Владимирович совсем уйдёт из российской политики? Да, ключевую роль его личности в российской политике отрицать невозможно, но это же и означает, что он ещё долгое время будет востребован вне зависимости от того, каким окажется его следующий пост.

Ещё одна группа опасений связана с ожиданием ухудшения социальных обязательств государства по отношению к населению. Люди боятся, что после ухода Путина перестанут индексировать зарплаты и пенсии, прекратится программа выплаты материнского капитала, пособий на детей, строительство детских садов сойдёт на нет и т. д. Однако часть этих гарантий сейчас не просто так прописывается в виде поправок к Конституции, и этот процесс явно направлен на безоговорочное сохранение социальных программ.

Пожалуй, самое высокорисковое опасение — это страх перед сепаратизмом и межнациональными конфликтами, которые, по мнению фокус-групп, могут вспыхнуть с новой силой после ухода Путина. Сбрасывать подобный вариант со счетов, безусловно, нельзя. Однако в истории с той же самой Чечнёй дело здесь не только в хороших отношениях Путина с тем же Рамзаном Кадыровым и уважении со стороны последнего, сколько в том, что в стране выстроена модель государства, в которой национальным республикам быть в составе РФ просто выгоднее, чем вне. И речь здесь не о какой-то дани, а о реализации проектов, которые самим республикам были бы не под силу. А благодаря федеральному центру они получают и развитие, и технологии, и производственно-логистические цепочки, и рынок сбыта. Развитие территорий в едином комплексе и по общему плану — в интересах и всей страны, и конкретного региона. Что же касается радикального сепаратизма, то тот же Федеральный центр уже давно демонстрирует готовность спецслужб и правоохранительных органов к противодействию этим течениям. И результаты на этом направлении, по крайней мере, не огорчают.

Фактор Путина и фактор народа

Все эти рассуждения могут быть в той или иной степени ошибочные или правильные. Но не в этом суть. А в том, что все эти риски, опасения и страхи (не стоит бояться этого слова) напрочь не учитывают одного из главных факторов — самого Владимира Владимировича Путина. Все они строятся, исходя из предположения, будто вчера был Путин, а сегодня исчез, испарился, просто куда-то ушёл, оставив всех разбираться с его наследством.

А теперь ответьте мне всего на один вопрос: много ли вы за те 20 лет, что управлением государства занимается Владимир Владимирович, можете насчитать случаев, когда бы он совершал непродуманные поступки, которые бы приводили не к тем результатам, что он планировал изначально?

Спору нет, неожиданных поступков и заявлений он сделал немало. Но вот, как потом оказывалось, все они оказывались хорошо продуманными шагами, в которых были просчитаны практически все варианты дальнейшего развития, предусмотрены как стимулирующие меры для позитивного развития, так и нейтрализующие негативные тенденции. Зачастую замысел Путина и его команды становился известен спустя даже несколько лет. Это само по себе показывает и уровень планирования, и глубину анализа происходящего и задуманного.

И вы реально думаете, что после всего сделанного он просто уйдёт, махнув рукой, со словами: «Разбирайтесь тут как хотите». Чтобы его преемник мог бы при наличии такого желания развернуть Россию в другую сторону, вне зависимости от того, будет ли продолжен новый курс на социалистическую революцию и возврат торжествующей олигархии. Свести на нет всё, что делалось эти годы. Свернуть новые производства, нацпроекты, перевооружение армии, прекратить развитие новых технологий, под чьи-то хотелки переделать внешнюю политику страны и поползти через границу на коленях с поднятыми вверх руками. Признать клевету на страну правдой и покаяться перед бандеровцами, а потом и перед гитлеровцами. Чтобы всё, что Путин делал эти годы, чем жил, было уничтожено или ушло в историю. Вы серьёзно думаете, что Путин так равнодушен ко всем этим вопросам? Тогда вы ошибаетесь. Если бы он так к этому относился в действительности, проще всего было бы ничего не делать, а обогащаться, позволяя растаскивать страну по углам и офшорам.

Рискну предположить, что многие сейчас бросятся высчитывать, как именно Путин будет гарантировать неизменность государственной политики, какую систему сдержек и противовесов он построит, кто в его команде будет за что отвечать для соблюдения равновесия и так далее. И, наверное, это тоже имеет место быть. Вот только тактические союзы имеют свойства менять и качественное содержание, и количественный состав. Между тем главная гарантия оформляется здесь и сейчас, на наших с вами глазах. Это изменения в Конституцию, которые не позволят предать интересы и России как государства, и населяющих её народов.

Нет, ребятки. Против всех этих страхов есть и будут мощнейшие гарантии. И это не Миллер с Сечиным, не Шойгу с Лавровым и т. д., расставленные в затейливые конфигурации на политическом поле интриг и спецопераций. Это мы сами — самые лучшие гарантии, которые могут быть.