Чего ты кричишь, Мария?
А ты молчи, мажешь себе и мажь, больше тебе тут делать нечего!
У вас тут сроду не уедешь!
Порядки позаводили!
Хоть караул кричи, честное слово!
Скоро тут люди будут ночами сидеть и билетов у вас ждать!
Война, что ли? Не уехать, не приехать.
Пожаловаться некому.
И сказать некому.
Такие здоровенные поезда ходят и одного человека посадить не могут!
Что у вас тут за порядки такие завелись? Паразиты!
— Э, дядька, а чего это у тебя?
— Билет.
— На проходящий?
— Вот, сейчас будет.
— Она сказала, нет билетов.
— Это СВ называется, он дорогой.
Сильно дорогой?
Нет, не то что дорогой, там что хорошо, это то, что…
Едрить твою!
Сдайте, бабоньки!
Что, слышно?
Тетя Катя, зайди с веником в буфет.
Граждане, ну кто привязывает животных к кассе?
То собаку привяжут, теперь бычка.
Ну что ж такое? Отвяжите, пожалуйста.
Здравствуйте.
Добрый день.
— Здрасьте.
— Занято.
Боже…
— Я на секунду.
— Хорошо.
Да!
— Ваше имя, если не секрет?
— Таня.
Танечка, пожалуйста, чайку.
У вас заварка, наверное, казенная? Так не надо, я сам завариваю.
У меня такая бомбочка… В общем, покруче кипяточку только.
— Так это вы?
— Я.
Значит…
— Со мной?
— Наверное.
— Один?
— Один.
Так…
А вы что?..
А это не ваша забота. Девушка!
— Гражданин, уходи!
— Я же извинился!
Девушка! Я так ехать не согласна.
— Что случилось?
— У вас женских коек, что ли, нет?
Посадили с каким-то этим… Ну, вы же видите… как же так?
— Он что, пристает?
— Как это, пристает?
Ни переодеться, ни тапочки надеть.
Идите пока в свое купе, а мы что-нибудь подыщем.
Да?
До Цветновской еще далеко, ночь ехать, что-нибудь придумаем.
Постойте, вы чего там делаете?!
Зажгите сейчас же, сейчас же свет зажгите!
Безобразники! Ой…
А дядька-то где?
— Вы чего?
— Ничего.
Это тоннель.
Я знаю. Вы-то что перепугались?
— Заходите.
— Спасибо.
— Здравствуйте.
— Здравствуйте.
Меня зовут Ляпин Юрий Николаевич.
Вы не возражаете?
Это вино сухое грузинское. Мне друг прислал из Грузии.
— Не, я цветное не пью.
— Я тоже, вообще-то, не очень.
И курить бросил.
Но иногда помогает, успокаивает.
Да? Тогда плесните.
Вам тоже?
Хватит.
— За знакомство.
— За знакомство.
Ой и отрава!
Ну и друг у вас!
Нет, вообще он очень хороший человек.
Вообще-то, он не грузин, а грек,
но живет в Тбилиси, работает там тренером по теннису.
А, простите, как вас зовут?
— Что?
— Ваше имя.
А, Мария.
Юрий.
Между прочим!
Но ведь я немного выпила, а в голову уже ударило!
Давайте поедим чего-нибудь. Я целый день на вокзале промоталась!
Очень хорошо.
Распоряжайтесь, а я пойду организую тарелочки, вилочки.
Танечка! У вас тарелочки, вилочки не найдутся?
Пожалуйста.
Вот спасибо. Умница.
Дорогой, что ты ходишь туда-сюда?
Вы знаете, я никак не могу понять, как же так полу…
Трагикомедии Никиты Михалкова – 40 лет.
На самом деле «Родня» «полежала на полке», потому что получился слишком уж честным слепком жизни с двойной моралью в СССР 1980-х. Как изменилась страна с тех пор, как изменились мы! Но образы героев картины все так же актуальны.
1981-й. Высоцкий уже умер, Брежнев еще жив. Дети слушают Boney M, юноши отправляются в Афган. Мария Васильевна Коновалова, женщина немолодая, но еще в соку, обвешанная сумками, кошелками, с эмалированным ведром в руках, едет из своей деревни Батурино в областной центр к дочке и внучке. Стиль – деревенский шик: белые носки под черные туфли, кардиган крупной вязки под куртку, белая майка с эмблемой Олимпиады-80 трещит под напором большого сердца.
Нелепость и решительность – из них и состоит эта простая тетка, громогласно живущая, требующая правды, готовая всех накормить и со всеми поругаться, уважительно и жалостливо оглядывающая городскую жизнь, способная и гулящему зятю дать по лбу, и прощения у него попросить в микрофон перед сотней незнакомых людей, и бывшего мужа-выпивоху пожалеть, и на дочь-брошенку накричать. Чего она не может – это понять, почему все не так, как она хочет.
Она большая. Всем мешает. Не сдвинешь. В сценарии Виктора Мережко «Была – не была» героиню представляла такая фраза: «Мария ломанула вперед, чемоданами прокладывая дорогу, сметая с пути праведное и неправедное, и никакая сила не могла ее остановить». Вот об этом и фильм: о том, как Мария Васильевна Коновалова остановилась.
«Родня» – первый опыт Никиты Михалкова в описании современности – трагикомедия, буффонада, снятая так свободно, что цензура потребовала внести 117 поправок. Говорят, кто-то из чиновников возмущался: «Таким увидеть советский народ можно было только из окна мерседеса!» Какую-то часть правок Михалков внес, и все равно фильму дали четвертую категорию и закрыли. Но потом «Родню» посмотрел Юрий Андропов, занявший пост генерального секретаря ЦК КПСС, – пришел в восторг, категорию изменили на вторую, и картина вышла на экраны.
Преувеличенная, почти клоунская интонация превращала «Родню» в парад-алле, а повседневную советскую жизнь – в цирковые номера, но эти номера скреплялись квазидокументальными вставками, и клоунада вдруг прорастала жизнью. И Михалков, и оператор Павел Лебешев говорили, что это фильм о том, как деревенская тетка сталкивается со «своеобразным язычеством городской жизни», полной условностей и диковатых ритуалов, и, пытаясь в этой жизни разобраться, многое разрушает. Но, как объяснял режиссер, «чистотой своей и истинностью своей она заставляет людей, с которыми общается, рано или поздно оглянуться на прошлую и настоящую свою жизнь».
«Родня» – это череда людей, которые переодеваются, хорохорятся, сбривают усы, надевают парики, притворяются кем-то другим: счастливыми, сильными или что слышат друг друга. И Мария Васильевна притворяется, и ее дочь Нина, и внучка Иришка, и город, и страна – они примеряют на себя чужое счастье, а где искать свое, не знают. Город, куда приехала Мария Васильевна, – это уже не деревня, но и не столица. Снимали «Родню» в Днепропетровске, который выбрали именно за «налет провинциальности». Из «городского» тут и трамвай, и футуристическая архитектура, и шикарный ресторан – закрытый, разумеется, на спецобслуживание, и гостиница, где, разумеется, нет мест…
Но в тихих дворах все по-деревенски, все всех знают, качели висят на ветке старого дерева, бродячие собаки прибегают к местным алкашам за лаской и хлебушком. Многоквартирный дом, в котором живет Нина, торчит на краю стадиона, как единственный зуб в пасти чудовища. Собственно, Мария Васильевна так и едет в город – как в пасть чудовища, проглотившего когда-то ее мужа, а теперь и дочь с внучкой.
Роль Коноваловой была написана специально для Нонны Мордюковой, и это редкий случай, когда актриса сама выбрала режиссера. Виктор Мережко, умевший горевать о тяжелой женской доле («Вас ожидает гражданка Никанорова», «Здравствуй и прощай»), пообещал Мордюковой комедийную роль, но сообразил, о чем написать сценарий, лишь когда к нему самому приехала теща из деревни.
Мордюкова прочитала и сразу сказала: «Должен снимать самый лучший режиссер! Никитка!»
Актриса не сразу приняла михалковское видение Марии Васильевны: тетка с полным ртом металлических зубов, химическая завивка, никакого макияжа. Но конфликты на съемочной площадке (в какой-то момент режиссер и актриса вообще перестали разговаривать и общались через оператора) не помешали Мордюковой не раз говорить в интервью: «Я влюблена в мою героиню».
Коновалова – действительно одна из лучших ролей Нонны Мордюковой. Мария Васильевна во всю мощь пугается и во всю силу радуется. Только вздрогнула от внезапного шума стадиона за окном – и уже умиляется: смотри, смотри, эти-то забили. С ней невозможно ужиться, она слишком сильно любит и слишком резко судит, мучает всех своей «отчаянной праведной правотой».
Нина (Светлана Крючкова) орет на мать: «Ты хочешь, чтоб я как ты? Всех разогнала и одна осталась? Одинокая женщина – это не-при-лич-но!» – и демонстративно вываливает только что приготовленный омлет в мусорное ведро, даже не попробовав. Внучка Коноваловой, Иришка (девочку играет мальчик – Федя Стуков), выпрыгивает из шкафа в маске волка из «Ну, погоди!».
Вовчик (гениальная роль Ивана Бортника) – когда-то первый парень на деревне, бывший муж Марии Васильевны, а теперь жалкий пьяница. Чем больше он прикладывается к «лекарству», тем больше бравирует: «Я был и главным… А теперь я просто рядовой бухгалтер, Маруся, и я счастлив, Маруся, потому что я ни от кого не завишу, Ма-ру-ся!» Его бравада переходит в пьяные слезы с безнадежностью, но только зритель приготовится пожалеть его, как вдруг всю сентиментальность сметают мотоциклисты в футуристичных одеждах, а потом – алле-оп! – номер с животными.
Еще на арену выйдет липкий Тасик (безжалостный Юрий Богатырев) со своим «Танцевать, теща!», и они с Мордюковой покажут один из величайших парных танцев в истории кино. Хореограф Геннадий Абрамов рассказывал, что Мордюкова в свои танцевальные способности не верила, просила, чтобы на общих планах снимали дублершу, но режиссер и хореограф ее убедили.
Сначала она танцевала, сидя на стуле, чтобы прочувствовать язык тела, и только когда уже поняла, что нужно делать, хореограф разрешил ей встать. После блестящей репетиции Мордюкова отмечала день рождения, и на следующий день на съемках танцевала гораздо хуже. Хореографу танец совершенно не понравился, и он попросил Михалкова сделать монтажные врезки, чтобы усилить динамику сцены. Богатырева же учить не надо было, зять в танце «топтал тещу, как петух курицу».
Здесь все лихи, отчаянны и потеряны. Вот главный инженер Ляпин (Андрей Петров) – несостоявшийся художник – еще более нелепый и трогательный, чем сама Коновалова. Он носит в портфеле будильник, который то и дело звонит в самый несуразный момент. Вот сын Вовчика Кирилл (одна из первых ролей Олега Меньшикова), который, уходя в армию, дожидается вопроса Марии Васильевны: «А ты не постригся?» – и торжествующе снимает парик. Вот импозантный официант с пластырем на шее – крест-накрест (фурункул, наверное, вскочил), который то ли юлит, то ли хамит, то ли очаровывает, в общем, ведет себя так, как будто он тут главный и его «Чего изволите?» – только игра.
Он и есть тут главный: официанта сыграл сам Михалков, обслугу – остальная съемочная группа. Оператор Павел Лебешев, художник-постановщик Александр Адабашьян, ассистент режиссера Тамара Кудрина (она сыграла молодого официанта с усиками) – все они обживали эти бескрайние кафельные пространства ресторанного закулисья. Примеряли дефицит, смотрели телевизор, пили кофе. Знали, как жить. Коновалова и ее родня – просто живет, как получается.
Фильм несколько раз прерывается долгими планами, которых не было в сценарии, и сначала кажется, что они не имеют отношения к сюжету. Вечер, Мария Васильевна стоит на балконе, на стадионе, куда выходят окна квартиры, бегает спортсмен – круг за кругом. Все это, начиная от фигурки на балконе и заканчивая крупным планом спортсмена, снято одним планом, трансфокатором с большим диапазоном изменения фокуса.
После очередного скандала Коновалова хлопает дверью, ее внучка танцует в маминых одеждах, а Нина смотрит в окно – там мучительно долго самолет превращается из точки в громадину. После сцены в ресторане Коновалова причитает, сидя на парапете, – а мимо едут военные грузовики, полные солдат.
Эти паузы, серые, медленные, почти документальные, нужны были режиссеру и оператору для того, чтобы рассказать не о конкретной Марии Васильевне, а обо всей стране. Страна – это то, что происходит на заднем плане, пока вы суетитесь и хорохоритесь, топчетесь на одном месте и никак не можете начать движение к горизонту. Финал – с проводами в армию, суетой на перроне, благословением чужого сына, примирением матери, дочери и внучки – тоже был придуман режиссером.
Мережко потом признавался: «Михалков сумел так повернуть сценарий «Родни», что после выхода фильма на экраны я неожиданно увидел свои возможности в новом качестве. В результате появились «Полеты во сне и наяву».
Тогда про «Родню» говорили – сатира, гротеск. Сейчас видно – безжалостно реалистичное кино. Фильм о людях, которые уже разучились жить по-старому, а по-новому пока не знают как. Уже не деревенские, еще не городские. Уже не застой, еще не перестроечный хаос. Уже не гражданские, еще не военные. Новобранцы. Родня. Уж какая есть.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
«Родня», к/с «Мосфильм», 1981, реж. Н. Михалков
Сценарий Виктора Мережко назывался «Была не была», а Марию Васильевну он списал с собственной тёщи. Нонна Мордюкова долго не хотела сниматься в предложенном им образе: ходить с металлическими зубами, химзавивкой и в непонятных нарядах, но режиссёр убедил её рискнуть сменить амплуа. Вообще из всех актёров, занятых на съёмках, Никита Михалков работал только с Юрием Богатыревым, остальные снимались у него впервые. Например тогда ещё неизвестный, почти дебютант Олег Меньшиков, который с тех пор он стал одним из любимых актёров режиссёра… А бывшего мужа Марии должен был играть Олег Борисов, но режиссёру запретили снимать актёра из-за его отказа сыграть Достоевского, и тогда в фильме появился Иван Бортник.
В фильме снялся Владимир Хотиненко — будущий режиссёр фильмов «Мусульманин», «72 метра», сериалов «Гибель империи» и «По ту сторону волков» тогда работал ассистентом у Никиты Михалкова. Когда для роли Варелика — байкера со странным механическим голосом — Михалкову понадобился человек, который хорошо ездит на мотоцикле, то оказалось, что это именно Владимир. Его лица почти не видно за шлемом, но зато голос настоящий.
«Родня», к/с «Мосфильм», 1981, реж. Н. Михалков
Худсовет отнесся к фильму настороженно. От режиссёра потребовали внести почти 200 правок, часть из которых принципиально меняла сюжет. Худсовет требовал убрать сцену с ударом по лбу зятя — женщине неприлично так себя вести с мужчиной, хотел вырезать сцену с солдатами и летящим в небе самолётом — напоминание о войне в Афганистане. Возмутил их и внешний вид ребёнка главной героини и то, что он слушает западную музыку. Министр кинематографии СССР заявил режиссёру: «Таким увидеть советский народ можно было только из окна „Мерседеса“!». Спас фильм генсек СССР Юрий Андропов, которому фильм очень понравился, и он дал добро на показ с минимальными правками.
Знаменитую сцену с танцем Мордюковой и Богатырёва снимали в только что построенном ресторане, который ещё не открылся для посетителей. В эпизодах была занята вся съёмочная группа — на ресторанной кухне и в зале трудились режиссёр Никита Михалков, художник Александр Адабашьян, оператор Павел Лебешев, а ассистент режиссёра Тамара Кудрина сыграла молодого официанта с усиками, который пил кофе на кухне. Весь реквизит: напитки, закуски, огромная индейка — были настоящими, и после окончания съёмок вся группа осталась в ресторане и использовала его по назначению.
Дочь героини Светланы Крючковой сыграл мальчик Федя Стуков — будущий Том Сойер и Джим Хокинс, а ныне режиссёр и креативный продюсер одного из развлекательных каналов. Режиссёр отсмотрел многих девочек, но нужного нахального образа не находил. Тогда Никита Михалков решился на шуточный эксперимент и пригласил мальчика, год назад снявшегося у него в фильме «Несколько дней из жизни И. И. Обломова». Девятилетний Фёдор сходу включился в эксперимент и с удовольствием сымпровизировал половину роли. После фильма к Фёдору надолго прилипла кличка «Фёкла».
«Родня», к/с «Мосфильм», 1981, реж. Н. Михалков
На съёмках произошел глобальный конфликт режиссёра и главной актрисы, и только профессионализм обоих позволил закончить съёмки. Должны были снимать финальную сцену проводов в армию, когда Маруся ищет в толпе своего Вовчика, и Никита Михалков хотел, чтобы Нонна Мордюкова проявила в этой сцене всю драматичную мощь. Когда он перед съёмками обнаружил актрису не за подготовкой, а за весёлыми посиделками с Риммой Марковой, то возмутился и потом придирался, что народная артистка, а сцену не вытягивает… Мордюкова не выдержала и ударила Михалкова, а после общалась с ним только через оператора. Примирение состоялось при всей съёмочной группе после окончания работы.
Сценарный образ героини фильма Виктор Мережко списал со своей тещи специально под Нонну Викторовну Мордюкову. Актриса долго отказывалась от роли Марии Васильевны — деревенской дородной женщины с металлическими зубами и химической завивкой, однако режиссер смог убедить Мордюкову сменить свое амплуа. Олега Меньшикова, сыгравшего Кирилла, сына Коновалова, он позвал впервые — впоследствии актер станет любимчиком Михалкова. На роль Владимира Коновалова — бывшего мужа Марии, приглашали Олега Борисова, но из-за отказа сыграть Достоевского ему запретили сниматься в новом фильме Михалкова. И тогда утвердили кандидатуру Ивана Бортника, как оказалось, не зря. Юрий Богатырев, которому досталась роль «Тасика», бывшего мужа Нины, уже снимался в картинах Михалкова, таких как «Свой среди чужих, чужой среди своих» (1974), «Раба любви» (1975). Правда, он оказался единственным актером, с кем Михалков уже работал, остальных пригласил впервые.
Сюжетная канва фильма выстроена вокруг истории отдельно взятой семьи, разделенной пропастью поколений в лице Марии Васильевны (Нонна Мордюкова), Нины (Светлана Крючкова), ее дочери, и внучки Иришки (Федор Стуков). Все они весьма экзальтированные и сумбурные, каждая при своем мнении. Из-за этого на протяжении всего фильма зрителя не покидает ощущение перманентного внутрисемейного конфликта, даже в те моменты, когда кажется, что все уже хорошо (финальные кадры, где героини втроем идут по путям и оживленно о чем-то спорят). Мария Васильевна — натура волевая, гордая, но в тоже время ранимая, добрая — ее установка всех помирить отчасти не сработала, семью так и не удалось склеить, муж «Тасик» не вернулся, однако мир привнести все же получилось. Эта роль — полноценный бенефис Нонны Мордюковой, вокруг которой меняется все: мизансцены (танцевальный поединок с «Тасиком»), характеры людей (плачущая и покаявшаяся дочь Нина, сцена на вокзале), наконец, сама Мария, взявшая на поруки бывшего мужа алкоголика, добровольно отказалась от счастья с добродушным инженером Ляпиным (Андрей Петров). И только окончательно переругавшись, герои понимают, что ближе их самих никого нет. Мария принесла сакральную жертву ради семьи и получила признание дочери, которая увидела трогательную сцену прощания Коноваловых на вокзале.
Новый советский реализм, подхваченный кинорежиссерами, писателями, музыкантами, художниками — привнес бытовые и социальные перемены в обществе. В гладком до той поры социалистическом сюжете появился ярко выраженный конфликт, который уже невозможно было спрятать за «историческим фасадом» прошлого. Советское общество вовсю погрузилось в утопическое будущее Станислава Лема и не стеснялось доставать зарубежный ширпотреб и слушать диско в обход существующим табу. Окружающая реальность вдруг стала интересней, чем бережная реставрация прошлого. Модернистская архитектура Днепропетровска, показанная в фильме во всей красоте, воспринимается как декорации к уже наступившему будущему — и тем неуместней она выглядит на фоне старых как мир семейных конфликтов.
Никита Михалков как режиссер прекрасно адаптировал под «Родню» свои наработки в кино. К примеру, эффект подглядывания, когда камера плавно смещает фокус с бытового сюжета на спортивные соревнования или приземляющийся самолет, намекая на бренность нашего бытия. Режиссер частенько сам снимается в своих картинах и делает это весьма деликатно и органично. В «Родне» он снялся в небольшой роли ушлого и в чем-то карикатурного официанта, еще раз подчеркнув сатирический тон картины. Еще один забавный эпизод, в котором появился Михалков, — это момент, когда Мария и инженер Ляпин пытались сделать быстрое фото, однако, вместо совместного портрета, вышли задержавшиеся кадры с Михалковым, художником Александром Адабашьяном, оператором Павлом Лебешевым. Эта же троица участвовала в колоритной сцене в ресторане, где героиня Мордюковой отплясывала с бывшим мужем Нины.
«Родня» могла вовсе не выйти на экраны, если бы не последнее слово Юрия Андропова, тогдашнего генсека страны. Худсовет изначально отнесся к фильму со скепсисом и потребовал от Михалкова внести около 200 правок, которые сильно искажали сюжет. В частности, попросили вырезать сцену, где Мария бьёт кулаком зятя, а также эпизод с солдатами и летящим в небе самолетом, намекая на разворачивающийся Афганский конфликт. Западная музыка и взбалмошное поведение ребенка тоже не устраивало цензурный аппарат. Министр кинематографии СССР высказал режиссеру следующее: «Таким увидеть советский народ можно было только из окна Мерседеса!». Однако, после того, как картину посмотрел лично Андропов и пришел в восторг, «Родне» дали зеленый свет с минимальными правками. Может быть, поэтому картина получилась такой живой и актуальной по сей день?
Цитаты из фильма:
1. «Если я, Мария Васильевна, козел, то ваша дочь соответственно…»
2. «Жена рыбного инженера — какое счастье!»
3. «Музыка играет, кобра дома — семейное счастье! Спасибо всем!»
Кадры из фильма *Родня*, 1981 | Фото: domkino.tv и liveinternet.ru
10 лет назад, 6 июля 2008 г. ушла из жизни знаменитая актриса, народная артистка СССР Нонна Мордюкова. Она сыграла более 60 ролей в кино, одной из самых ярких из них стала Мария Коновалова в фильме Никиты Михалкова «Родня». Зрители рыдали от смеха в эпизоде ее танца с Богатыревым («Танцевать, теща!»), не подозревая о том, что этот танец чуть не стал для актрисы последним…
Нонна Мордюкова в фильме *Родня*, 1981 | Фото: kino-teatr.ru
Автором сценария к фильму «Родня» был Виктор Мережко. Он написал его специально для Нонны Мордюковой. Актриса прочитала его за одну ночь и тут же дала согласие на съемки. При этом, по ее мнению, такой фильм мог снять только один режиссер – Никита Михалков, и она сама ему позвонила. Сценарий ему понравился, и режиссер согласился приступить к работе. На тот момент актриса даже не подозревала, чем обернется для нее это решение.
Кадр из фильма *Родня*, 1981 | Фото: domkino.tv
Кадр из фильма *Родня*, 1981 | Фото: vokrug.tv
К съемкам приступили летом 1980 г. С первых же дней между режиссером и актрисой начались конфликты. Первый из них возник из-за того, что они по-разному представляли себе внешний облик главной героини. Михалков хотел видеть простую деревенскую женщину, а Мордюкова отказывалась появляться на съемочной площадке без макияжа и прически. Актриса жаловалась своей сестре, что режиссер над ней издевается, превращая ее в «страшную тетку с серебряными зубами». В сердцах она даже покинула съемки и вернулась только после того, как узнала слухи о том, что ее роль хотят отдать Римме Марковой.
Никита Михалков на съемках фильма | Фото: liveinternet.ru
Виктор Мережко рассказывал, что реакция темпераментной актрисы была очень бурной: «Чего?! А чего это вдруг, какое он имеет право? Сценарий чей, твой?» Я говорю: «Сценарий уже «Мосфильму» принадлежит, это не мой сценарий». – «Так заберём! Деньги вернёшь, заберём! Римму Маркову он будет… Не будет Римма Маркова там сниматься – я буду!». Как оказалось, Михалков нарочно пошел на эту хитрость, чтобы вернуть Мордюкову, – и не прогадал. В результате она пошла на уступки и согласилась даже на вставные зубы, химическую завивку и нелепую футболку с эмблемой Олимпиады-1980. А Римма Маркова все же снялась в фильме, правда, в роли администратора гостиницы.
Кадр из фильма *Родня*, 1981 | Фото: domkino.tv
Юрий Богатырев в фильме *Родня*, 1981 | Фото: domkino.tv
Узнав о том, что в фильме снимается Нонна Мордюкова, местные жители собирались вокруг съемочной площадки и ждали обеденных перерывов, чтобы угостить любимую артистку: приносили картошку, соленые огурцы, сало и даже самогон. Мордюкова сидела на скамейке и сортировала всю эту снедь, чтобы досталось всем членам съемочной группы.
Кадр из фильма *Родня*, 1981 | Фото: smootrim.ru
Сложнее всего Нонне Мордюковой дался эпизод с танцем в ресторане. Актриса ни в чем не хотела уступать своему партнеру Юрию Богатыреву, и на репетициях себя не щадила, хотя состояние ее здоровья на тот момент и не позволяло ей так лихо отплясывать. Все это едва не завершилось трагедией: после одной из репетиций актрисе стало плохо, ее увезли на «скорой». В больнице оказалось, что у нее случился сердечный приступ. Актриса не призналась в том, что незадолго до съемок пролежала в больнице почти полтора месяца с сердечной недостаточностью. К счастью, на тот момент все обошлось. Спустя три дня Мордюкова снова приступила к съемкам.
Юрий Богатырев в фильме *Родня*, 1981 | Фото: domkino.tv
Светлана Крючкова в фильме *Родня*, 1981 | Фото: kino-teatr.ru
Светлане Крючковой, которая исполнила в фильме роль дочери главной героини, тоже пришлось несладко: «У меня были каблуки 10 сантиметров, комбинезон, наглухо застёгнутый весь день, наклеенные ногти, что по тем временам вообще было необычно, химическая завивка. Этот образ, придуманный Никитой Михалковым, был очень далёк от моего собственного». Правда, она тогда была начинающей актрисой и спорить с режиссером даже не думала.
Федор Стуков в роли Иришки | Фото: domkino.tv
Немногие из зрителей узнали в девочке Иришке, внучке главной героини, юного актера Федора Стукова, который в том же году снялся в главной роли в фильме «Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна», а спустя год – в «Острове сокровищ». Михалкову так и не удалось найти подходящую девочку на эту роль – все претендентки выглядели недостаточно нахальными, и Иришку пришлось сыграть Федору, с которым режиссер уже работал в фильме «Несколько дней из жизни И. И. Обломова». В будущем Стуков стал режиссером телепередач и реалити-шоу, а в качестве актера появился на экранах только трижды после долгого перерыва.
Одну из своих первых ролей в этом фильме сыграл Олег Меньшиков | Фото: kino-teatr.ru
Съемки фильма проходили не в павильоне, а в настоящей квартире, на настоящем вокзале и в настоящем ресторане. Подходящим местом для съемок режиссеру показался город Днепропетровск. Там жил брат сценариста Виктора Мережко, и он подал эту идею Михалкову. Из окон выбранной квартиры открывался вид на стадион, за матчем на котором наблюдала в одной из сцен героиня Мордюковой. Однако и тут возникли сложности. Дело в том, что во времена СССР Южный машиностроительный завод в Днепропетровске выполнял заказы для оборонной промышленности. Из-за этого город считался режимным объектом. Администрация дала разрешение на съемки с условием: в кадр не должен попадать «Южмаш». Но он находился как раз возле стадиона. Поэтому эти кадры частично пришлось снимать в Киеве.
Кадр из фильма *Родня*, 1981 | Фото: kino-teatr.ru
При сдаче фильма снова возникли проблемы, из-за которых «Родня» полтора года пролежала на полке. Цензорам фильм показался опасным и не соответствующим советской действительности. В руководстве Госкино Михалкову заявили, что «таким увидеть советский народ можно было только из окна «Мерседеса». Картине дали 4-ю категорию и закрыли. Пришлось вырезать сцены с солдатами – в это время шла Афганская война, и эти кадры вызывали «ненужные» ассоциации с военными действиями. Кроме этого, пришлось внести огромное количество правок. И только после того, как фильм однажды посмотрел и оценил Юрий Андропов, категорию тут же изменили на первую, и «Родню» выпустили в прокат.
Нонна Мордюкова в фильме *Родня*, 1981 | Фото: domkino.tv
Одним из самых драматичных моментов стали съемки финальной сцены на перроне. Мордюковой никак не удавалось сыграть ее так, чтобы режиссер остался доволен. Он снова пошел на хитрость, но на этот раз сам за это поплатился: Почему Нонна Мордюкова подралась с Никитой Михалковым.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми: