Сценарий похищение принцессы фефелы

Сказка в двух действиях, восьми картинах.Действующие лица:
ФЕФЕЛА III — принцесса
ПЕРВАЯ ФРЕЙЛИНА
КОЛДУНЬЯ
РАЗБОЙНИК
МЕФОДИЙ??Действие первое.
Картина первая.
Апартаменты принцессы ФЕФЕЛЫ III. Слышен крик и визг за дверью. Дверь с грохотом открывается и вбегает разъяренная ФЕФЕЛА, за ней следует ПЕРВАЯ ФРЕЙ­ЛИНА.
ФЕФЕЛА (визжа и разбрасывая все на своем пути). Негодяй! Проходимец! (Топает ногами). Гнать его из дворца!
ФРЕЙЛИНА (пряча улыбку в кружевной платочек. С фальшивой участливостью). Ах, ваше Высочество! Успокойтесь, не тревожьте себя так! Принц из Западного царства уже давно покинул Ваш дворец. (Глубокий реверанс, чтобы скрыть смех).
ФЕФЕЛА (во время того, как говорила ФРЕЙЛИНА, с ожесточением топтала свою шляпку. На последних словах ФРЕЙЛИНЫ оцепенела). Как? Уже? Даже не извинившись передо мной?! Не поблагодарив за гостеприимство?! Нет, ты что-то путаешь, мы с принцем только что расстались, пяти минут не прошло, за это время даже не успеть с лестницы спуститься.
ФРЕЙЛИНА. Однако он успел. Когда я следовала за вами из тронного зала, я видела, как принц с такой скоростью несся по лестнице, что пожалуй обошел бы вашу лучшую борзую на охоте. На ходу он еще умудрился кричать, чтобы ему оседлали коня. И когда мы с вашим Высочеством зашли сюда, в Ваши апартаменты, из окна был слышен цокот копыт удаляющегося всадника. Судя по тому, что коня пустили во весь опор, принц уже покинул границу нашего королевства.
ФЕФЕЛА. А может, это не он ускакал?
ФРЕЙЛИНА. Он! Он, Ваше Высочество! В Западном царстве коней куют серебряными подковами, их звон ни с кем не перепута­ешь.
ФЕФЕЛА (подавленно поднимает с пола свою потоптанную шляпку, смотрит на нее с унынием). И так уже шестой жених…
ФРЕЙЛИНА (ее лицо расплылось в довольной торжествующей улыбке). Ваше Высочество! (С плохо скрытой издевкой). Вы же сами хотели его прогнать!
ФЕФЕЛА (очнувшись от своих мыслей, заметила гримасу ФРЕЙЛИНЫ). Что-о? (Набрасывается на ФРЕЙ­ЛИНУ, мутузит ее шляпкой). Потешаться над королевской дочерью? Думаешь, если к тебе без конца сватаются, то ты можешь себе позволить что угодно? Вот тебе! (Лупит шляпкой).
ФРЕЙЛИНА (уворачивается и пытается убежать). Ваше Высочество! Что Вы, Ваше Высочество! У меня и в мыслях ничего такого не было!
ФЕФЕЛА (останавливается). Стой! Ты кажется, собралась замуж за церемониймейстера?
ФРЕЙЛИНА (чувствует какой-то подвох). Вы дали мне свое высочай­шее дозволение. Ваше Высочество!
ФЕФЕЛА. Дала, а теперь забираю назад!
ФРЕЙЛИНА. Но как же? Королевское слово нерушимо! И Вы всегда гордились, что Вы, Ваше Высочество, своему слову хозяйка!
ФЕФЕЛА. Так и есть, хозяйка! Хочу дам, а захочу — заберу обратно.
ФРЕЙЛИНА (со слезами в голосе). Но, Ваше Высочество…
ФЕФЕЛА. Не бывать такому, чтобы слуги вперед госпожи замуж выходили! До тех пор, пока я не стану женой какого-нибудь принца, ни одна моя фрейлина или служанка нс выйдет замуж. И слово мое твердо!
ФРЕЙЛИНА. Эдак мы до старости в девках засидимся, а то и вовек замуж не выйдем.
ФЕФЕЛА (в ярости). Что? Как ты смеешь? Я тебя назначила первой фрейлиной для чего, думаешь? Чтобы ты, — по известной хитрости своей, мне советы толковые давала, а ты смеяться задумала? (Бьет ФРЕЙЛИНУ шляпкой). Это чтобы в голове твоей просветлело немного.
ФРЕЙЛИНА (закрывает голову руками). Ай, не надо! Ваше Высочество, я же вам советовала, но вы меня не хотите слушать! И я же осталась виноватой! (Хнычет).
ФЕФЕЛА. Ну чего, чего ты мне советовала-то?
ФРЕЙЛИНА. Как же, помните, я говорила вам, чтобы вы с принцами себя сдерживали, больше молчали, глазки скромно потупили бы и молчали. И ни в коем случае не давали воли рукам. Вот этот принц, ну что он вам такого сказал? Всего лишь заме­тил, что к этому платью, что на вас, больше подошли бы белые цветы, — и всё!
ФЕФЕЛА. Все! И этого мало? Как он смел? Вместо того, чтобы говорить комплименты, он сделал мне замечание! Его счастье, что он был мой гость, а то бы я его вообще из окна выбросила.
ФРЕЙЛИНА. Ему, бедняге, и так хорошо досталось. Он и глазом моргнуть не успел, как вы двинули его кулаком в ухо!
ФЕФЕЛА. Да, я погорячилась, но потом я извинилась все-таки.
ФРЕЙЛИНА. Он уже не слышал. Боюсь, что принц оглох.
ФЕФЕЛА. В таком случае, о нем и жалеть не стоит. Зачем мне глухой муж?
ФРЕЙЛИНА. Конечно, так же не нужен, как и кривой.
ФЕФЕЛА. Это ты о Восточном принце? Так это просто недоразу­мение произошло. Я просто дружески похлопала его по плечу, а его тут же перекосило. Вообще, хлипкий народ эти принцы.
ФРЕЙЛИНА. Да где же других взять? Соседние принцы все уже у вас побывали, уж небось и молва по свету разлетелась. Где теперь для Вашего Высочества брать женихов прикажете?
ФЕФЕЛА. К моей бабушке, Фефеле I, женихи со всего света съезжались. Слава о ее красоте и кротости до сих пор живет в народе. А маму мою, Фефелу II, чуть не похитил колдун! Но мой отец вызвал его на бой, победил и женился на ней. Какие были прекрасные времена! Вот если бы меня кто-нибудь похитил!
ФРЕЙЛИНА. Да, хорошо было бы!
ФЕФЕЛА (замахивается). У! Пришибу!
ФРЕЙЛИНА (отскакивает). Ваше Высочество, это я к тому говорю, что хорошо, ведь… это (лихорадочно соображает) ну…
ФЕФЕЛА. Ну?
ФРЕЙЛИНА. Ну, если б вас похитили, то весть об этом раз­неслась бы далеко по свету, съехались бы богатыри-принцы вас освобождать и когда один из них освободил бы вас, то ему вы отдали бы свою руку и сердце.
ФЕФЕЛА (очень заинтересована). А если бы он не захотел?
ФРЕЙЛИНА. А куда бы он делся! Все освободители обязаны жениться на освобожденных принцессах. Так всегда было!
ФЕФЕЛА. Кто же захочет меня освобождать? Меня уже все знают. (Выразительно смотрит на свой кулак). Никто не приедет, так в заточении и останусь. (Жалея саму себя, собирается всплакнуть).
ФРЕЙЛИНА. Ну, надеюсь, не все. Мир велик! Кто-нибудь найдется. А когда спасет и поймет вас, то уж поздно будет. Это даже обманом нельзя считать — ведь вы действительно красавица, Ваше Высочество…
ФЕФЕЛА. Это ты хорошо придумала, только вот кто меня будет похищать?
ФРЕЙЛИНА. А вы Ваше Высочество, сами себя похитьте.
ФЕФЕЛА. Это как?
ФРЕЙЛИНА. В вашем лесу, у речки Медянки живет с давних пор колдунья, про нее еще наши прадеды знали и боялись даже в лес заходить. Такая у нее была могучая сила, что могла человека превратить в камень, и в травинку, и в жабу, если ей кто не понравится. Сама могла смерчем обернуться — пролетит над деревней — деревню с землей сравняет. А то медведем обернет­ся, да таким огромным и могучим, что ни копья его не берут, ни стрелы.
ФЕФЕЛА. Будет тебе сказки рассказывать, дело говори. (Достает из кармана яблоко и с хрустом ест).
ФРЕЙЛИНА. Дело я и говорю. Я гонцов по земле разошлю, что по­хитила колдунья та принцессу красавицу, а вы, Ваше Высочество, к ведьме той пойдите сами.
ФЕФЕЛА (давится яблоком, глаза лезут из орбит, но пытается сквозь кашель сказать). Погубить меня хочешь? (Бросает в ФРЕЙЛИНУ яблоко). Я тебе задам!
ФРЕЙЛИНА. Ваше Высочество, вы послушайте! Она уже старая совсем, ведьма эта, она слепая, ничего прочитать уже не может в своей «Волшебной книге» и память у нее слаба, не помнит ничего, колдовать совсем разучилась — только про это не все знают! Многие до сих пор в лес и шагу ступить боятся.
ФЕФЕЛА (подозрительно). А ты точно про это знаешь?
ФРЕЙЛИНА. Точно, Ваше Высочество, нельзя уж точнее, я к ней сама ходила, она не опасна совсем!
ФЕФЕЛА. А что тебе там понадобилось?
ФРЕЙЛИНА (растерянно). Да я… Бородавки у меня были, свести хотела.
ФЕФЕЛА. Врешь поди, да это не важно сейчас. Собирайся-ка поживее, похищать меня будем!
ФРЕЙЛИНА (опешив). Сейчас? Да ведь темно уже, куда мы в такую темень пойдем, я и дорогу не найду и страшно в лесу, ночь скоро, может и волки бродят, и медведи…
ФЕФЕЛА (бьет кулаком по столу). Быстро, я сказала! Похищения в такие темные ночи только и бывают. Батюшке с матушкой моим потихоньку, по секрету правду расскажешь, пусть на гонцов не скупятся, да грамоты подальше разошлют во все стороны. И скажи, пусть поголосистей глашатаев выберут. С собой прихвати корзинку с едой, да побольше, будешь ко мне каждый день приходить, еду приносить и рассказывать, как идут дела.
ФРЕЙЛИНА. А может, кого другого с едой посылать будем? Мне много не донести, а аппетит у вас, Ваше Высочество, отменный.
ФЕФЕЛА. Я тебе пошлю! Никто кроме тебя об этом знать не должен! У слуг языки длинные, сама носить будешь, не надорвешь­ся. А я, после, тебя по царски награжу! Уж не забуду!
ФРЕЙЛИНА. Премного вам благодарна, Ваше Высочество.
ФЕФЕЛА. После благодарить будешь, а сейчас корзинку с едой бери и пошли.
Принцесса надевает черный плащ и военной походкой уходит, за ней с видом мученицы семенит ФРЕЙЛИНА.
ФРЕЙЛИНА. Ваше Высочество, а пол царства за вас можно обещать?
ФЕФЕЛА. Нужно!
Уходят.
Картина вторая.
Среди глухого леса стоит наполовину вросшая в землю лачуга колдуньи. Кажется, что место здесь необитаемое. К лачуге подходит сначала ФЕФЕЛА, а через некоторое время, сгибаясь под тяжестью корзины с едой, кряхтя и охая, плетется ФРЕЙЛИНА.
ФЕФЕЛА (разглядывая лачугу). Да-а, мне это представлялось совсем не так, более интересно. (ФРЕЙЛИНЕ). А колдунья твоя точно здесь обитает?
ФРЕЙЛИНА (падает возле корзины, обессилев). Здесь.
ФЕФЕЛА (стучит). Эй! Есть тут кто? Выходи!
ФРЕЙЛИНА. Ваше Высочество, с ней нужно вежливо говорить, на всякий случай. Все-таки колдунья, вдруг чего и вспомнит, порчу наведет, упаси Бог!
ФЕФЕЛА. Сейчас глянем, что там за колдунья.
ФЕФЕЛА ногой вышибает дверь и входит в лачугу. ФРЕЙЛИНА смотрит на это с ужасом. Из лачуги слышен шорох, возня…
Темно тут, не видать ни черта! А что это? Сейчас посмотрим, кого это я поймала.
Из лачуги выходит ФЕФЕЛА, она тащит за шиворот маленькую сухонькую СТАРУ­ШО­Н­КУ, которая никак не может понять, что проис­ходит. Перепуганная, спросонья, старушка тоненько пищит и брыкается.
СТАРУШКА. Что? Что такое? Куда меня тащат?
ФЕФЕЛА (рассматривает СТАРУШКУ при свете месяца). Так… Ты значит, и есть колдунья? (Ставит ее на землю).
КОЛДУНЬЯ. Какая колдунья, милая? Была, верно, да вся вышла! На отдыхе, конечно, сейчас. Уж почитай годов сто никого не трогаю.
ФЕФЕЛА. Да, жидковата ты на вид. (ФРЕЙЛИНЕ). Стоило тащиться, кто поверит, что она меня похитила?
КОЛДУНЬЯ (испуганно встрепенулась). Никого на похитила! Никого! Одна совсем. Кот и тот намедни сбежал! Сатаной клянусь!
ФЕФЕЛА. Ты помолчи, старая, тебе слова не давали. (ФРЕЙЛИНЕ). Чего делать будем? Да оторвись ты от корзинки, точно приросла.
ФРЕЙЛИНА (встает, покачиваясь). Ваше Высочество, она же колдунья, когда она нас воровала, то смерчем обернулась, так? А сейчас, конечно, что ей стоит прикинуться слабенькой? Запросто! Так что никто сомневаться не будет, никто! Вот увидите.
КОЛДУНЬЯ (шепелявя беззубым ртом). Я смерчем? Да когда это было, не вспомню уже, а может, и вовсе не было, чего старое-то ворошить? Теперь я стара стала, а старикам, как водится, везде почет должен быть. А если я кого когда и украла, так всех уже давно отпустила, кого не съела. На нет и спросу нет.
ФРЕЙЛИНА. Выбора у нас нет. Пусть только освобождать съедутся, а там видно будет. Ну скажем, что вы убежали от нее, и все.
КОЛДУНЬЯ. Что вы, светики, я не держу никого, если вы с дороги сбились, так я покажу, как выйти из лесу.
ФЕФЕЛА. Не тараторь, старая, дорогу без тебя знаем. А теперь слушай, какое тебе будет задание: будешь ты тут меня стеречь, а когда съедутся витязи — будешь с ними биться.
КОЛДУНЬЯ. Что? Биться? Уж пожалей ты меня, ослобони! Годов-то мне и не счесть, не вижу и не слышу толком, мне не то, что меч, мне хворостинку поднять не под силу. Какое там биться! А?!.
ФЕФЕЛА. Жить захочешь — поднимешь. Все, я остаюсь! (ФРЕЙЛИНЕ). Иди. Завтра еду принесешь.
ФРЕЙЛИНА. Слушаюсь, Ваше Высочество. (Уходит).
ФЕФЕЛА садится на пенек перед лачугой, достает из корзины белый хлеб, куриную ножку и начинает с аппетитом есть. КОЛДУНЬЯ завистливо смотрит на нее, подходит поближе, присаживается рядом на землю. Слегка покашливает, пытаясь привлечь к себе внимание ФЕФЕЛЫ, но принцесса не реагирует на нее, продолжая жадно есть, урча и причмокивая.
КОЛДУНЬЯ. Я раньше, верно, хорошо колдовала. Все у меня было, что ни захочу. А теперь туго живется, что умела — все позабыла, склероз проклятый, а книгу читать — глаза ослабли совсем, не вижу. До чего дошло: хлеб себе пеку, а раньше — фьють! — и каравай на столе, а сейчас полдня горбачусь, а чего напеку, сама но разберу, не то калоша, не то кирпич горелый, я ведь ничему не училась, тогда не надо было. (Делает взмах рукой). Фьють! И все есть! (Смотрит выжидающе на ФЕФЕЛУ, но та не обращает на нее внимание). Хлеб-то мой такой черствый, да твердый, такой невкусный. (Выразительный взгляд на ФЕФЕЛУ). Вот у тебя-то вижу, хлеб-то беленький, мягонький, свеженький хлебушек-то! (Взгляд). Как раз по моим зубам хлебушек-то!
ФЕФЕЛА. Может он и по твоим зубам, да не про твою честь! (Складывает провизию в корзину). Ишь, чего захотела, старая, тут еще неизвестно, сколько торчать придется… а я еду свою буду разбазаривать.
КОЛДУНЬЯ (кричит). Кто тебя тут держит! Иди, отколь пришла!
ФЕФЕЛА. Ты, старуха, ко мне с почтением должна относиться, я королевская дочка, Фефела III! Говорить мне нужно — Ваше Высочество! А супротивничать будешь, и впрямь по зубам полу­чишь!
КОЛДУНЬЯ (опускает руки к земле). Сатана! Что я такого хорошего сделала в своей жизни, за что ты наказываешь меня так сурово!?
ФЕФЕЛА (растянувшись на земле). Ты потише там: я спать хочу. В твою хибару я не пойду, на вольном воздухе спать буду, а ты комаров от меня отгоняй, это тебе вместо разминки перед сражением.
КОЛДУНЬЯ (пригорюнившись). Мало зла я совершила! Мало!
Картина третья.
По лесу идет ФРЕЙЛИНА с корзинкой в руках. Корзинка тяжелая, и поэтому ФРЕЙЛИНА часто останавливается перевести дух.
ФРЕЙЛИНА. Третий день надрываюсь, а ей все мало, все не налопается, прожорливая, как саранча! Ох! И зачем я это все придумала, себе дороже. А женихов, все нет и нет, видно, проз­нали, кого это «похитили». Как же, побегут они ее выручать. Ей бы коновалом быть, а не принцессой. Вот наказанье-то!
ФРЕЙЛИНА собирается идти дальше, поднимает корзину с земли, но тут из-за дерева выбегает РАЗБОЙНИК.
РАЗБОЙНИК (показывает огромный кривой нож). Стой! Что несешь? Поставь корзину и все свои колечки, браслетики быстренько снимай и в корзину клади. И не ори! Здесь тебя никто не услышит. Попалась птичка? Все!
ФРЕЙЛИНА (ставит корзину и с любопытством смотрит на РАЗБОЙ­НИКА). И много вам дает ваше ремесло?
РАЗБОЙНИК. Ты колечки снимай, а поговорим мы после.
ФРЕЙЛИНА. Пожалуйста, только ничего ценного в моих украшениях нет, за них много денег не дадут. А вы вполне могли бы получить полцарства!
РАЗБОЙНИК. Я? Полцарства? За какие это заслуги?
ФРЕЙЛИНА. Заслуги тут ни при чем. Голову на плечах иметь надо.
РАЗБОЙНИК. Ну.
ФРЕЙЛИНА. Я вам раздобуду одежду, коня, ну и все, что нужно, и вы назоветесь принцем из Северо-Восточного королевства. Только бороду и усы придется привести в порядок. И волосы, конечно. (Критически осматривает РАЗ­БОЙ­НИКА). Помыться нужно, серьгу из уха вынуть и — законченный принц!
РАЗБОЙНИК. Только назовусь принцем и сразу же полцарства мне дадут?
ФРЕЙЛИНА. Ну, не сразу, конечно. Это только первый этап, а второй так же просто. Здесь в лесу у колдуньи прячется прин­цесса. Нужно ее якобы освободить и все!
РАЗБОЙНИК. От кого это ее освобождать?
ФРЕЙЛИНА. От колдуньи.
РАЗБОЙНИК. О, нет, так не пойдет! Снимай колечки и корзинку еще давай!
ФРЕЙЛИНА. О, Боже! Колдунья старая, колдовать уже не может, она не опасна, все забыла давно.
РАЗБОЙНИК. А вдруг чего вспомнит?
ФРЕЙЛИНА. Не вспомнит!
РАЗБОЙНИК. А зачем тогда освобождать, если колдунья не опасна?
ФРЕЙЛИНА. Совсем не опасна! Просто так принцессе захотелось, чтобы ее спасли. Понимаешь?
РАЗБОЙНИК. Нет, не понимаю. У принцессов этих мозги набекрень, что ли?
ФРЕЙЛИНА. Про всех не знаю, а у этой точно набекрень. Ну, так что, согласен?
РАЗБОЙНИК. А ты меня не обманываешь? Зубы думаешь заго­ворить, чтобы я тебе оставил колечки твои? Не выйдет!
ФРЕЙЛИНА. Это же легко проверить! Бери корзинку! Пошли!
РАЗБОЙНИК Куда это?
ФРЕЙЛИНА. К принцессе, куда еще?!
РАЗБОЙНИК. Прямо так? (Показывает на свои лохмотья).
ФРЕЙЛИНА. Ты сегодня ей показываться не будешь, в кустах посидишь, посмотришь, убедишься, что я не обманываю, а после я тебя приодену. Пошли. Корзинку возьми…
РАЗБОЙНИК (в полной растерянности). Ну, пошли. (РАЗ­БОЙНИК берет корзину и идет вслед за ФРЕЙ­ЛИ­НОЙ).
Картина четвертая.
Лачуга колдуньи. ФЕФЕЛА сидит на пеньке, зевает, отгоняет веточкой мух и комаров. КОЛДУНЬЯ ходит вокруг нее.
КОЛДУНЬЯ. Ну чего зря сидеть, зевать, в лесу живешь, не в каком-то городе. Пошла бы грибов собрала, ягод, или в речке рыбку половила, у меня удочки есть. А?
ФЕФЕЛА (лениво). Отстань, карга.
КОЛДУНЬЯ. Ну, чего отстань. Если изловчиться, можно птичку поймать, засадить ее в клетку, она петь будет. У меня когда кот жил, он ловил птичек.
ФЕФЕЛА. Жарко.
КОЛДУНЬЯ. Так пойди искупайся, река рядом, может после купанья в избушке подметешь? Ну чего так, без дела-то сидеть? Глаза б мои не глядели на тебя, Ваше Высочество!
ФЕФЕЛА. Я королевская дочь! Мне работать не пристало!
КОЛДУНЬЯ. Мне б твои годы! С каким бы я удовольствием пора­ботала, поколдовала.
ФЕФЕЛА. Ну, и чего бы ты наколдовала?
КОЛДУНЬЯ. Домишко бы себе новый поставила, большой, светлый да чистый, а то мой совсем перекосился и крыша течет. Сороки дожди обещали, сыро будет в дому-то моем. Печка тоже дымит, негде кости старые согреть.
ФЕФЕЛА. Дожди, говоришь. Ну так давай, колдуй, поправляй свои дела, а то ходишь тут, с глупостями пристаешь. (Передраз­нивает). Рыбку поймать, птичку поймать…
КОЛДУНЬЯ. Сколько разов тебе говорила — не могу уже.
ФЕФЕЛА. Давай сюда книгу твою, я тебе прочитаю, что нужно вспомнить!
КОЛДУНЬЯ. Вот это дело! Прочитай, сделай милость. (КОЛДУНЬЯ семенит в свою хибарку и возвращается с огромным пыльным фолиантом). Вот! (Благоговейно кладет книгу). Книга старинная, с ней осторожней нужно, а то рассыпется совсем.
ФЕФЕЛА (небрежно берет книгу). Да ладно. Не боись. (Открыва­ет). Где читать-то?
КОЛДУНЬЯ. Там раздел есть: «Как из желаемого сделать действительное». Поищи, где-то в середине, кажись.
ФЕФЕЛА (ищет. Читает про себя, шевелит губами). Вот! (Читает по слогам). Что бы из же-ла-е-мо-го сде-лать дей-стви-тель-ное м-м-м, ладно, это долго, вступление пропустим.
КОЛДУНЬЯ. Нет, ты все читай! Там все важно!
ФЕФЕЛА. Поучи еще! Я три класса закончила! Как-нибудь разберусь, что мне важно, а что нет! (Читает). Нуж-но встать лицом к западу и произнести зак-ли-на-ние. (КОЛДУНЬЕ). Становись лицом к западу!
КОЛДУНЬЯ. Я уж и не помню, где запад-то?
ФЕФЕЛА. Становись лицом к избе своей, что ли, и повторяй: «Хашарумба шандалумба эвисума най!»
С неба на веревочках опускаются огромные пирожные в виде домиков.
КОЛДУНЬЯ. Ой, что это?
ФЕФЕЛА. Это — пирожное! Как раз то, что я хочу, только я подумала: хорошо бы чего-нибудь сладенького, да побольше! А оно вот и появилось! (Бежит к сластям, пробует от каждого. Она в восторге).
КОЛДУНЬЯ. Нам нужен был новый дом.
ФЕФЕЛА. Не нам, а тебе. Дождь еще не начался, успеем.
Появляется ФРЕЙЛИНА с корзинкой. РАЗ­БОЙ­НИК прячется в кустах и наблюдает происходящее.
ФРЕЙЛИНА (замечает книгу). «Волшебная книга!» Вот что мне нужно! Как это карга вытащила ее из тайника своего? (ФЕФЕЛЕ). Здравствуйте, Ваше Высочество! Как ваши дела?
ФЕФЕЛА (не отрываясь от книги). О! Хорошо! Что там про женихов слыхать?
ФРЕЙЛИНА (не сводя глаз с книги). Один уже едет из Северо-Восточного королевства. Говорят, богатырь.
ФЕФЕЛА. Это хорошо. Когда же он будет здесь?
ФРЕЙЛИНА. Скоро. На днях должен быть. А чем это вы тут занимаетесь?
ФЕФЕЛА. Поколдовали немножко. Хочешь пирожного? Я все съесть не успела, зачерствеет, так что бери, не стесняйся.
ФРЕЙЛИНА. Что вы, Ваше Высочество, я фигуру берегу. А вот если бы можно было наколдовать лимонада холодного! Жара! Так пить хочется!
ФЕФЕЛА. Так и наколдуй. Лимонад я тоже люблю. Садись на пенек, там рядом книга, в ней все-все написано.
ФРЕЙЛИНА (с радостью). Рада вам услужить. (Хва­та­ет книгу, жадно вчитывается и, стараясь не привлекать к себе внимания, ищет другой раздел в книге).
ФЕФЕЛА (увлеченная пирожным). Чего долго так? Лимонад хочу!
ФРЕЙЛИНА. Сейчас, сейчас. (Ищет глазами что-то в книге).
ФЕФЕЛА (насторожилась). Что-то ты читаешь долго, дай-ка я сама. (Выхватывает книгу у ФРЕЙЛИНЫ. Читает). Да ты не там читать-то начала, что тут? (Читает вслух по слогам). Как по-лу-чить власть над ко-ро-лев-ской властью. Что-о-о?
ФРЕЙЛИНА (кричит). Я не там открыла! Дайте книгу. Ваше Высочество, я найду нужную главу!
ФЕФЕЛА (в ярости). Я тебе найду сейчас главу! (Бьет ФРЕЙЛИНУ книгой). Получай свою власть! Ах ты, хитрая какая! (Бьет). Получай!
ФРЕЙЛИНА (от ударов падает с пенька, пытается уползти и укрыться). Ваше Высочество! Что вас так рассердило? Ой! Я больше не буду! Ай, больно!
ФЕФЕЛА лупит ФРЕЙЛИНУ книгой, не замечая, что старинный фолиант весь рассыпается, летят куски страниц. КОЛДУНЬЯ пытается отнять книгу у ФЕФЕЛЫ.
КОЛДУНЬЯ (тянет книгу к себе). Отдай, чума на твою голову! Всю книгу излохматила…
Книга разрывается пополам и КОЛДУНЬЯ падает со своей половиной в руках.
О, Сатана! Что же это делается, как теперь жить-то мне?! (Плачет).
ФЕФЕЛА перестает бить ФРЕЙЛИНУ и подходит к плачущей КОЛДУНЬЕ. Первый раз в жизни ФЕФЕЛЕ жалко обиженного ею человека, она смотрит на разодранную книгу, на горько плачущую старушку и ей неловко и стыдно за себя.
ФЕФЕЛА (КОЛДУНЬЕ). Ну чего так убиваться, бабуля! Читать ты все равно ее не могла, а может, ее склеить можно?
КОЛДУНЬЯ. Как же, склеишь ее теперь! Одни клочки остались и те уж по ветру разнесло. А уж как мне избенку новую хотелось, хоть бы крышу какую… Теперь уж все, ничего не будет…
ФЕФЕЛА. Как это не будет, я еще королевская дочь!
КОЛДУНЬЯ. Так что с того, что королевская? Ни Богу свечка, ни черту кочерга!
ФЕФЕЛА (приосанившись). Эй, Фрейлина, подь сюды!
ФРЕЙЛИНА (растрепанная и перепуганная, выглядывает из-за пенька). Что прикажете, Ваше Высочество?
ФЕФЕЛА. Лезь на крышу, дыры залатывать будешь, а то дождь скоро…
ФРЕЙЛИНА (заикаясь). Так ведь я это… не умею я крыши-то чинить, Ваше Высочество!
ФЕФЕЛА (угрожающе подходит к ФРЕЙЛИНЕ). Чтоб сей момент на крыше была, не то я об тебя уже не книгу, а бабкину ступу расколочу. Ну?!
ФРЕЙЛИНА, не помня себя от страха, пытается влезть на крышу, но соскальзывает.
ФРЕЙЛИНА (придя в себя). Ваша Высочество, на мне платье очень уж широкое, я завтра другое надену с юбкой покороче и поуже, и вмиг влезу, а то это цепляется за все, мешает очень. (Полагая, что выкрутилась, хитро улыбнулась). Завтра, Ваше Высочество!
ФЕФЕЛА (тоже улыбается. Передразнивает). Завтра? Ну зачем же откладывать? (Одним махом отрывает у ФРЕЙЛИНЫ юбку). Ну вот теперь ничего не помешает! (Бросает юбку в сторону).
ФРЕЙЛИНА, оцепенев, стоит в одних панталонах, но вдруг что-то вспомнив, смотрит на кусты, в которых прячется РАЗ­БОЙНИК. Из-за кустов показывается его голова. Он с огромным интересом вылупился на полуобнаженную ФРЕЙЛИНУ. Кроме ФРЕЙ­ЛИНЫ РАЗБОЙНИКА никто не замечает.
ФРЕЙЛИНА (вся вспыхнув, не знает как прикрыться). Ваша Высочество, зачем же так…
ФЕФЕЛА. А чего стесняться-то? Тут никого из посторонних нет. Бабка слепая совсем, а мне без разницы. Чего заходила-то, засмущалась, на крышу полезай, или теперь боишься, что панталончики цепляться будут, так я их…
ФРЕЙЛИНА (взвизгивает). Нет! Не надо!
РАЗБОЙНИК, увлеченный зрелищем, теряет осторожность и слишком высовывается из-за кустов. Его замечает ФЕФЕЛА.
ФЕФЕЛА. А это что за гусь здесь прячется? (Подбе­гает к кустам и хватает РАЗБОЙНИКА за серьгу). А ну-ка, вылезай! (Тянет его из кустов).
РАЗБОЙНИК (скорчился от боли). Ой, больно!
ФЕФЕЛА (не отпуская). Кто такой? Отвечай!
РАЗБОЙНИК. Принц я, с Северо-Западу, кажись.
РАЗБОЙНИК ищет глазами ФРЕЙЛИНУ, но та, воспользовавшись моментом, убежала, прихватив свою юбку.
ФЕФЕЛА (отпускает РАЗБОЙНИКА и внимательно его разгляды­вает). Принц, говоришь? Ну и чего тебе тут надобно?
РАЗБОЙНИК. Выручать пришел, принцессу ворованную…
ФЕФЕЛА. Что-то я таких принцев оборванных и грязных отродясь не видывала.
РАЗБОЙНИК. Так идти-то далеко было, вот и поизносился малость. (Вдохновляется своим рассказом). Ехал я к тебе на коне, пал мой конь от усталости. Пешком я пошел, всю одежду изорвал, все спешил к тебе, краса ненаглядная. Третий месяц иду уже…
ФЕФЕЛА (с ревом хватает разбойника за серьгу и дергает в разные стороны). Третий месяц, говоришь?! Да?!! Я тут два дня сижу только, а он третий месяц выручать идет! Кто такой, говори, а не то серьгу с ухом вырву!
РАЗБОЙНИК. Не принц я! Отпусти!
ФЕФЕЛА (отпускает). Ну?
РАЗБОЙНИК. Разбойник я лесной.
ФЕФЕЛА. Ах ты, негодник! (Возвышается над ним горой). Шутки шутить со мной? С принцессой Фефелой III?
РАЗБОЙНИК (испуганно падает перед ней на колени). Пощади, не губи меня! Это не я, это твоя финтифлюшка все придумала! Полцарства посулила! Позарился, прости меня, жизнь-то у меня какая нищая, польстился на богатство. Только я не сам, это все твоя, эта, что без юбки убежала.
ФЕФЕЛА. Фрейлина?
РАЗБОЙНИК. Она, змея кружевная! Откель мне было чего знать? Она уговорила меня, научила принцем называться. (Вдохнов­ляется). Сказала: что получишь — пополам!
ФЕФЕЛА. Меня что ли пополам? (Яростно). Я вот тебе бока-то намну! И то, что ей причиталось бы, и тебе достанется! (Бьет РАЗБОЙНИКА). Вот это тебе! (Развора­чи­ва­ется и бьет со страшной силой). А это тебе за нее! Замуж ей хочется! Придумала, как от меня отвязаться!
РАЗБОЙНИК от удара отлетает далеко от ФЕФЕЛЫ, потом вскакивает и, не разбирая дороги, с воплем убегает прочь.
ФЕФЕЛА (стоит, подбоченившись). Вот так я вас! (КОЛДУНЬЕ). Видела, как расправляется с вратами Фефела III?
КОЛДУНЬЯ. Ну и что? Крыша-то все одно осталась дырявая.
ФЕФЕЛА. Не тужи. Я сама тебе крышу залатаю.
КОЛДУНЬЯ. Э-э-э! Ты что! Не надо! Ты мне и вовсе мою хибаренку всю развалишь, экая медведица ты, право. Поспи лучше. Я к водяному схожу, очки у него возьму на время, может прочту по клочкам, как дело сделать. А ты отдыхай, умаялась, поди?
ФЕФЕЛА ложится на землю. КОЛДУНЬЯ подсовывает ей под голову истерзанную книгу.
КОЛДУНЬЯ. Постереги. А я скоро вернусь.
ФЕФЕЛА (засыпая). Иди, не бойся.
КОЛДУНЬЯ (сама с собой). Да уж чего бояться. Надежней пса сторожевого. Такого страху на всех нагнала, никто и не сунется. Не девица, а клад.
КОЛДУНЬЯ, довольно хихикая, уходит. ФЕФЕЛА громко храпит.
Действие второе.
Картина пятая.
Лес. На полянке сидит МЕФОДИЙ, крестьянский сын. Перед ним разложена на платке обычная крестьянская еда: хлеб, картошка, сало. МЕФОДИЙ отдыхает и не спеша ест.
МЕФОДИЙ (прислушиваясь к пению птиц). Ишь, как заливаются! Хорошо в лесу! На поле за плугом пашешь-пашешь не разги­баясь, некогда в лесу посидеть, пение птиц послушать, красотой лесной да свежестью насладиться. Все-таки батюшка мой умный человек! Иди, говорит, принцессу выручай, получишь полцарства, хоть поживешь в свое удовольствие, все не век на чужом поле спину гнуть. А на чужом-то и впрямь работа не в радость. Сражать­ся вот только я не умею, меча в руках не держал. Дубинку себе вырезал (глядит лежащую рядом с ним огромную дубинку), да кажись перестарался, тяжела больно, еле от земли отрываю, Опять же с голыми руками не пойдешь, обернется колдунья змеем каким… вот страсть-то!
На поляну выбегает запыхавшийся, перепуган­ный насмерть РАЗБОЙНИК. Падает возле изум­ленного МЕФОДИЯ и никак не может отдышаться.
МЕФОДИЙ. Что с тобой, дядя? От волков что ли бежишь? Или от разбойников?
РАЗБОЙНИК (переводя дух). От принцессы.
МЕФОДИЙ (изумлен). От той, что у колдуньи?
РАЗБОЙНИК. Угу.
МЕФОДИЙ. Не совладал, значит. Ты, я гляжу, не слабый, знать сила та сильней твоей была.
РАЗБОЙНИК (трясется от пережитых волнений). Куда сильнее! Еле ноги унес! Ухо так распухло, того и гляди, отвалится!
МЕФОДИЙ. Эка напасть. Какая она, колдунья-то? Страшная?
РАЗБОЙНИК. Я ее и не разглядел толком: старушенция вроде как все, а вот принцесса, я тебе доложу — редкий фрукт! (Замечает еду и забывает, о чем говорил). Это твои харчи?
МЕФОДИЙ. Мои, угощайся. Все ешь, тебе силы восстановить надо.
РАЗБОЙНИК (набрасывается на еду). Спасибо, поизмотался я, это точно.
МЕФОДИЙ. Значит, битва была?!
РАЗБОЙНИК (с набитым ртом). Еще какая! Думал, меня на куски разорвет.
МЕФОДИЙ. А оружие у тебя какое было?
РАЗБОЙНИК. Какое там оружие. Бросали меня, как щенка…
МЕФОДИЙ. Против колдовства может, хитростью какой надо было…
РАЗБОЙНИК. Нет, хитрость-то меня и подвела, перехитрил сам себя, вот как бывает! Надо было мне сразу колечки и корзинку отобрать, а я на полцарства позарился и вот ни с чем остался.
МЕФОДИЙ. Что за корзинка? Колдовство в ней какое, или сила колдуньи сокрыта? Расскажи?
РАЗБОЙНИК. Да как я тебе расскажу про все? (Вни­ма­тельно смотрит на МЕФОДИЯ). Ремесло у нас с тобой разное, не поймешь ты меня. Одно тебе скажу: иди-ка ты откель пришел, не суй голову свою бестолковую в такое гиблое дело!
МЕФОДИЙ. Я от своего не отступлюсь!
РАЗБОЙНИК. Ну, ты поступай, как знаешь, а я пойду. Мне выспаться нужно и отдохнуть перед работой. За угощение спасибо! Прощай!
МЕФОДИЙ. Прощай.
РАЗБОЙНИК уходит. МЕФОДИЙ сидит оза­да­чен­ный.
МЕФОДИЙ. Может, и вправду, вернуться? Великой силой колдунья владеет, даже хитростью ее не возьмешь. В какой корзине она силу свою прячет? (Смотрит вслед РАЗ­БОЙНИКУ). Ничего мне не рассказал, сиди тут, голову себе ломай. И почему вдруг в корзине? (Встает). Вернусь я домой, однако. (Задумывается). Принцессу вот только жалко. Может, мучает ее колдунья. Пойду выручать — вдруг одолею? Были же такие случаи, вот Иван — кресть­янский сын змея одолел, и Муромец знаменитый — тоже из кресть­янской семьи! Как я батюшке в глаза смотреть буду, если ни с чем вернусь? Со стыда сгореть, да и только! Пойду, будь что будет! Вдруг да одолею — вот смеху-то будет! (Ухо­дит, волоча дубинку).
Картина шестая.
Избушка колдуньи. ФЕФЕЛА спит на прежнем месте с книгой под головой. Возвращается КОЛДУНЬЯ, в руках у нее замысло­ватые очки с толстенными стеклами. КОЛДУНЬЯ одевает их на нос и тянет книгу из-под головы ФЕФЕЛЫ. ФЕФЕЛА спросонья не поймет, в чем дело.
ФЕФЕЛА (не открывая глаз). Кто тут хулиганит?
КОЛДУНЬЯ. Да я это, книгу мою отдай.
ФЕФЕЛА (открывает глаза и испуганно вскрикивает). Ой! Кто тут? Что за кикимора? (Узнает КОЛДУНЬЮ). Фу ты, запугала совсем, сон как рукой сняло. Что это ты нацепила?
КОЛДУНЬЯ. Очки у водяного взяла, книгу давай! До чего водяной жаден! Уж просила его, умоляла, — ни в какую не согла­шается! Последнее колечко свое с руки сняла и отдала ему за очки. Любимое колечко было, дареное. Жалко, но делать нечего.
ФЕФЕЛА. Ты, когда к нему снова пойдешь, меня с собой возьми. Я с него, с водяного этого, не то что колечко твое — душу его рыбью вытрясу.
КОЛДУНЬЯ. Так я ему не только это колечко, в другие разы сколько всего передавала, что уж и не упомню всего.
ФЕФЕЛА. Все назад вернем!
КОЛДУНЬЯ. Вот хорошо-то! А сейчас давай книгу, может соберем чего. (Пытается сложить книгу).
ФЕФЕЛА. Я пойду посмотрю, может, клочки не все разнесло, соберу что осталось. (Уходит).
КОЛДУНЬЯ (пригорюнилась). Зря только колечко отдала — пропала моя книга!
Появляется МЕФОДИЙ, прячется за кустами, наблюдает за КОЛДУНЬЕЙ.
МЕФОДИЙ. Пообсмотрюсь-ка я сначала, как ловчее к делу подступиться, может, и узнаю чего ценного.
КОЛДУНЬЯ (разговаривая сама с собой). Каких там клочков принцесса еще насобирает? Далеко ушла куда-то.
МЕФОДИЙ. Ишь, какая коварная! Старушкой убогой прикинулась! Ну, да меня не проведешь, знаю твои способности!
КОЛДУНЬЯ. Ни за что колечко, выходит, отдала.
МЕФОДИЙ. Колечко какое-то… И тот человек про колечки какие-то говорил, и про корзину. (Замечает корзину с едой). Уж не эта ли корзина, волшебная? Надо колдунье путь к ней перекрыть!
КОЛДУНЬЯ. И смотреть тут нечего. Загубили книгу! (Отклады­вает книгу). А пока принцесса там ходит, возьму-ка я хлебушка беленького, она поди и не заметит, не заглядывала еще в корзину-то! (Идет, озираясь, к корзине).
МЕФОДИЙ. Вот оно, начинается! (Выскакивает с дубиной КОЛДУНЬЕ наперерез). Стой! Освободи принцессу! Или биться будем до смерти!
КОЛДУНЬЯ. Ох! Светики, куда деться мне!
МЕФОДИЙ. Выходи на бой, не боюсь я тебя!
КОЛДУНЬЯ (осторожно подходит к МЕФОДИЮ). Да ты послушай, мил человек, где мне сражаться с тобой? Я старая, немощная, пожалей ты меня!
МЕФОДИЙ. Не подходи! Знаю я, как ты людей изводишь! Не подходи к корзине, зашибу враз!
КОЛДУНЬЯ. Да что же вы все жадные-то такие? Мир что ли, перевернулся совсем? Тебе что, жалко, если старуха кусок хлеба из корзины возьмет? Не твоя корзина-то!
МЕФОДИЙ. Мне про корзину эту добрый человек сказывал: в ней сила твоя, колдовская!
КОЛДУНЬЯ. Какая там сила! Я тебе покажу, там снедь всякая. (Хочет подойти к корзине). Ты мне поверь.
МЕФОДИЙ (перепуган до дрожи в коленях). Не подходи! (Взмахивает дубиной). Зашибу!
Огромная дубина не под силу МЕФОДИЮ. Под ее тяжестью его шатает из стороны в сторону. КОЛДУНЬЯ едва успевает уворачиваться, чтобы не быть ею задетый.
КОЛДУНЬЯ (истошно кричит). Фефелушка, спасай меня! Убивают! А-а-а!
Прибегает запыхавшаяся ФЕФЕЛА.
ФЕФЕЛА. Что такое? Кого убивают?
МЕФОДИЙ (увидев ФЕФЕЛУ, роняет дубинку). Она!
КОЛДУНЬЯ (ползет к ФЕФЕЛЕ). Ты уж меня защити, Фефелушка!
ФЕФЕЛА (МЕФОДИЮ). Ты чего тут устроил?
МЕФОДИЙ. Я тебя освобождать пришел!
ФЕФЕЛА. Ну пришел и ладно, чего старуху-то гонять?
МЕФОДИЙ (смутился). Так ведь ведьма она…
ФЕФЕЛА (поднимает КОЛДУНЬЮ, отряхивает). Не ведьма, а колдунья, разницу понимать надо. Напугал ее, бедную, до смерти.
МЕФОДИЙ. Так она к корзине рвалась…
КОЛДУНЬЯ. Я хлебушка беленького… немножко, крошечку взять хотела.
ФЕФЕЛА. Чего там крошечку — бери сколько надо! У меня вишь — все небо пирожными завалено, жизнь самообжорством покончить мне, что ли.
КОЛДУНЬЯ, радостная, бежит к корзине, достает хлеб и ест. МЕФОДИЙ мнется, не знает, что делать, ФЕФЕЛА подталкивает его к корзине.
ФЕФЕЛА. Чего топчешься, садись, закуси с нами. И о себе расскажи.
МЕФОДИЙ. Я не голоден. А о себе чего мне рассказывать?
ФЕФЕЛА. Как зовут тебя, принц? Из какого ты королевства?
МЕФОДИЙ. Зовут меня Мефодий, только никакой я не принц, а крестьянский сын я, вот.
ФЕФЕЛА. Какой, какой ты сын?
МЕФОДИЙ. Крестьянский.
ФЕФЕЛА. Это что за времена, разбойники принцами прикидываются, а этот даже и прикидываться не хочет! Так вот взял и пришел! Меня, королевскую дочь, какой-то собачий сын пришел освобождать! Ты что думаешь, суконное твое рыло, я за тебя замуж пойду? Я принцев жду!
МЕФОДИЙ. Так я же думал, ты в неволе томишься. А тут обман какой-то.
ФЕФЕЛА. Молчать! Не твое холопье дело рассуждать про это. Но пока меня настоящий принц освобождать не приедет, ты здесь останешься. Считай, что я тебя в плен взяла. Вот.
МЕФОДИЙ. Нет уж, мне домой пора, работа меня ждет. Мне не до баловства, отец один там. в поле надрывается.
ФЕФЕЛА. Ты со мной не спорь, будет так, как я желаю. (Поднимает с легкостью дубину МЕФОДИЯ и забрасывает ее в лес). Валяются тут всякие дрова.
МЕФОДИЙ (стоит потрясенный, не сводит глаз с ФЕФЕЛЫ). Вот так принцесса! Ни в сказке сказать, ни пером описать! Такой цены нет! Ее хоть в плуг, хоть в борону впрячь — лучше лошади потянет, на руках копну сена снесет! Вот красота-то где неземная!
ФЕФЕЛА (растерялась). Ишь ты, крестьянский сын, а понимает…
ФЕФЕЛА и МЕФОДИЙ молча смотрят друг на друга. Между ними просовывается КОЛДУНЬЯ.
КОЛДУНЬЯ. А чего тебе эти принцы сдались? Толку-то от них? Смотри, какой молодец пригожий — чего от добра добра-то искать?
ФЕФЕЛА (опомнившись). Еще чего! Принца буду ждать!
КОЛДУНЬЯ. Ну жди, жди! Глупость от тебя одна! Вот и книгу сдуру попортила. С дырявой крышей старуху оставила.
МЕФОДИЙ (встрепенулся). Ежели у вас крыша протекает, то я ее мигом в порядок приведу, инструменты только нужно, есть у вас?
КОЛДУНЬЯ. Пошарь в избе под лавкой, голубок, чевой-то должно быть.
МЕФОДИЙ уходит в избу. ФЕФЕЛА смотрит ему вслед, это замечает КОЛДУНЬЯ.
КОЛДУНЬЯ. Принца будет ждать, а изба-то сто лет не метена, паутиной заросла, пыль столбом, куды, скажи, его чаю позовешь попить? И самовар, к слову сказать, не чищен давно…
ФЕФЕЛА (не понимая, куда клонит КОЛДУНЬЯ). Обойдется.
КОЛДУНЬЯ. Может, конечно, и обойдется, только лучше, если ты малость порядок наведешь… Мефодий там крышу чинить и ты возле, самовар, например, почистишь, все веселее работать вдвоем. И опять же принц оценит, какая ты хозяюшка.
ФЕФЕЛА. Ну разве что для принца постараться?
КОЛДУНЬЯ. Для принца, конечно, для кого же еще. (Хихикает потихоньку).
ФЕФЕЛА уходит. Из избы слышен неразборчивый разговор, смех, стук молотка по крыше, звук от начищаемого самовара.
КОЛДУНЬЯ. Вот славненько! Такая пара: любо-дорого! Фефелка-то глупа совсем. Ну какого ей принца надо? Она же его силищей своей, характером насмерть вмиг испугает. Этот не таков, силенок, правда, тоже не густо, но зато сметка есть, даром не пропадет Фефелкина силушка. Поработает она на поле, да на огороде, ну и по дому покрутится — хватило бы силы после всего ложку ко рту поднести! Просмотрю-ка я еще книжку мою, может что полезного осталось. (Надев очки, внимательно изучает то, что осталось от книги). Одно расстройство — то, что не нужно, есть, самое главное пропало. Что тут у меня осталось: «Как превращаться самой и превращать других в разных животных». Если б я раньше это могла прочитать, давно бы тут Фефелка свиньей хрюкала, а теперь я к ней привязалась, жалко мне ее. (Читает). Ну это и вовсе глупости, а вот это, пожалуй, может пригодиться.
Из дома выходит ФЕФЕЛА — веселая, раскрасневшаяся от работы.
ФЕФЕЛА. Бабуль, я там занавески и скатерку вышитую в сундучке твоем нашла, к месту пристроила. Оно как, ничего? Не заколдованное, случайно?
КОЛДУНЬЯ (смеется). Там все простое, не бойся! А крышу не починил еще Мефодий?
ФЕФЕЛА. Заканчивает.
КОЛДУНЬЯ. Пусть ко мне подойдет, как управится, отблаго­дарить его надо.
ФЕФЕЛА (обиженно). А меня не хочешь?
КОЛДУНЬЯ. А тебя-то само собой, только чуть позднее, ладно?
ФЕФЕЛА. Ладно. Пойду дальше порядок наводить. (Уходит).
КОЛДУНЬЯ. А ведь то, что я задумала — доброе дело! Нельзя мне по сатанинским законам добро творить, а то всю свою колдовскую силу навек потеряю. Что же делать? Может, наоборот, подпакостить: Фефелку свиньей обратить незаметненько, подарить ее Мефодию и с глаз долой? Сила злая окрепнет. Тогда и очки может не понадобятся, отдам водяному, чтоб ему захлеб­нуться, жадюге, а колечко свое назад вытребую. Вроде так-то лучше будет, да душа вот не лежит к черному делу! Ой, что это я сказала? Душа? Вроде раньше не наблюдалось у меня ее? (Прислушивается к себе). Чтой-то вроде скребет внутри и сердце стучит как-то по человечески… Все, знать кончилась я как злая колдунья, таперича ничего другого не остается, как доброй волшебницей стать.
Появляется МЕФОДИЙ. На нем фартук, ремешок на волосах, руки испачканы, он вытирает их платком.
МЕФОДИЙ. Вот, бабуля, крыша готова, ни одна капелька дождя не просочится! И печку заодно поправил, а то угоришь, не приведи Господи. . .
КОЛДУНЬЯ. Вот спасибо тебе, светик! Я тебя отблагодарить хочу. Так никого еще не одаривала, как тебя одарю.
МЕФОДИЙ. Ничего мне не нужно. Спасибо за заботу, конечно, но с нищей старухи я ничего взять не могу.
КОЛДУНЬЯ. Да ты погоди отказываться, послушай, о чем речь сперва. Место я тебе укажу, где клад зарыт. Сокровища там несмет­ные! Купишь себе на них царство целое, править там будешь, царем.
МЕФОДИЙ. Я царем быть не умею, не мое это дело.
КОЛДУНЬЯ. Чего там уметь? Приказывай только, и все.
МЕФОДИЙ. Приказывать тоже нужно уметь, чтобы с умом, со сметкой, а так — развалится все царство-государство мое. Нет, не по мне все это.
КОЛДУНЬЯ. А на Фефеле жениться хочешь?
МЕФОДИЙ (смущенно). Хочу, по сердцу она мне пришлась!
КОЛДУНЬЯ. Тогда и нечего тут рассуждать. Бери лопату и в лес ступай. Я заклинание произнесу, как только лопата из рук твоих вырвется и в землю воткнется сама, там и копай, понял?
МЕФОДИЙ. Понял, что ж не понять. А Фефелу с собой можно позвать?
КОЛДУНЬЯ. Нет, не нужно ей знать об этом. Один иди, лопата за домом лежит.
МЕФОДИЙ. Ну тогда я пошел. (Уходит).
КОЛДУНЬЯ (вслед). Иди, голубь! С Богом! Ой! Что это я говорить стала? А, таперь уж все едино.
Картина седьмая.
Избушка колдуньи. Поздний вечер. На пеньке с книгой сидит КОЛДУНЬЯ. ФЕФЕЛА нервно ходит вокруг нее.
ФЕФЕЛА. Ты, старая, не хитри! Куда ты Мефодия послала? Отвечай!
КОЛДУНЬЯ. Ну что ты ко мне пристала со своим Мефодием? Пошел человек за грибами, может быть, за дровишками. Он человек работный, без дела сидеть не любит, не то что ты.
ФЕФЕЛА. Это я без дела сижу?! В избу-то свою загляни — все блестит! Отродясь ты небось в такой чистоте не жила. А кто это все сделал?
КОЛДУНЬЯ. Ты, милая, спасибо тебе!
ФЕФЕЛА. Что мне «спасибо» твое? Мефодия куда подевала?
КОЛДУНЬЯ. Чего за Мефодия волноваться? Ну ушел, подумаешь, крестьянский сын какой-то, мы принца ведь ждем! Или уже не ждем?
ФЕФЕЛА. Где он, принц-то…
КОЛДУНЬЯ. А ты бы, милая, вместо того, чтобы драться, больше бы руки к труду прикладывала… Давно бы замуж вышла, такая белолицая да румяная, не засиделась бы. А то не знаешь, куда руки от безделья девать.
ФЕФЕЛА. Чего уж об этом говорить, всем моим женихам от меня досталось, никто за мной не приедет.
КОЛДУНЬЯ. Приедут еще, погоди! Дураков-то на свете много.
ФЕФЕЛА (спокойно, грустно). За такие твои слова сидеть бы тебе, бабка, на самой высокой сосне, да устала я нынче. А Мефодия все нет. Вдруг с ним беда какая приключилась?
КОЛДУНЬЯ. Скорее всего, что так. А то бы давно прибежал к тебе, все налюбоваться не может.
ФЕФЕЛА (смущенно). Ну уж, будто. (Спохва­ты­ва­ет­ся). Постой, так если что с ним случилось, бежать нужно, искать его!
КОЛДУНЬЯ. Куда бежать собралась? А принца кто ждать будет? Я, что ли?
ФЕФЕЛА. Да не нужен мне никакой принц! Так ему и скажи, если объявится, конечно, какой.
КОЛДУНЬЯ. А кто тебе нужен, Фефелушка?
ФЕФЕЛА. Мефодий, вот кто!
КОЛДУНЬЯ. Вот это правильно!
ФЕФЕЛА. А раз правильно, так подскажи, где его искать!
КОЛДУНЬЯ. Этого я тебе сказать не могу, не знаю сама, где он.
ФЕФЕЛА. А куда он пошел? В какую сторону, знаешь?
КОЛДУНЬЯ. Не заприметила я. Одним тебя я могу порадовать: вернется Мефодий богатым человеком, клад он в лесу откапывает с моей помощью.
ФЕФЕЛА. Что это за помощь такая? Ты тут сидишь, а он в лесу копает?!
КОЛДУНЬЯ. Волшебная моя помощь. В книге своей секрет один прочитала, по клочкам, что остались.
ФЕФЕЛА. Ну на что мне его клад? Своих у меня сокровищ мало, что ли? А вдруг ты чего перепутала, не тот листочек прочла?
КОЛДУНЬЯ. Угомонись, придет твой Мефодий, никуда от тебя не денется.
Появляется РАЗБОЙНИК. Он боязливо подходит к избушке. Опасаясь подойти поближе к ФЕФЕЛЕ, кричит ей.
РАЗБОЙНИК. Ваше Высочество!
ФЕФЕЛА (вздрогнув). Кто тут?
РАЗБОЙНИК. Ваше Высочество, это я, разбойник!
ФЕФЕЛА. Ты чего тут забыл?
РАЗБОЙНИК. Меня Мефодий упросил к вам прийти.
ФЕФЕЛА. Что с ним? (Хочет подойти поближе к РАЗ­БОЙ­НИКУ).
РАЗБОЙНИК. Вы ко мне не подходите, а то я убегу, сами будете своего Мефодия выручать.
ФЕФЕЛА. Да что же с ним? Что?!
РАЗБОЙНИК. Он в яме сидит. Глубокая такая яма, что без веревки и не вытащить его оттуда.
ФЕФЕЛА. Как же он попал туда?
РАЗБОЙНИК. Сам ее выкопал, клад искал.
КОЛДУНЬЯ. Нашел?
РАЗБОЙНИК. Ничего там нет, кроме какой-то бутылочки маленькой.
КОЛДУНЬЯ. Мало копал, значит, должен быть клад.
РАЗБОЙНИК. Куда уж лучше копать! Метра на три в землю ушел, не выбраться. Хорошо, что я мимо проходил, а то и не нашли бы его, так и помер бы.
ФЕФЕЛА. Ай! Идем туда скорее!
РАЗБОЙНИК. Только веревку возьмите, и подлиннее…
ФЕФЕЛА убегает в дом.
КОЛДУНЬЯ. Как же я так просчиталась?
РАЗБОЙНИК. Я сюда в жизни бы не пришел, да парень он больно хороший, добрый, и такой доверчивый. Я таких даже не грабил, жалко, как дети они, честное слово.
Появляется ФЕФЕЛА с длинной веревкой в руках.
ФЕФЕЛА (РАЗБОЙНИКУ). Такая подойдет?
РАЗБОЙНИК (осмелев, подходит, с важным видом осматривает веревку). Пожалуй, сгодится.
ФЕФЕЛА. Ну, тогда пошли скорей! (КОЛДУНЬЕ). Ты нас здесь подожди, а то тебе за нами не поспеть.
КОЛДУНЬЯ. Идите, идите, с Богом!
ФЕФЕЛА с РАЗБОЙНИКОМ убегают. КОЛДУНЬЯ снова принимается за свою книгу.
Картина восьмая.
Избушка Колдуньи. Утро. Возле корзины с едой расселись КОЛДУНЬЯ, ФЕФЕЛА, МЕ­ФО­ДИЙ и РАЗБОЙНИК. Они едят, переговариваются и смеются.
КОЛДУНЬЯ. Я к этой книге больше и не прикоснусь. Такого сокола чуть не загубила!
МЕФОДИЙ. Ничего бабусь, не кори себя, ты добра мне хотела.
ФЕФЕЛА. А что за бутылочку ты откопал?
МЕФОДИЙ. Я ее с собой прихватил, на всякий случай. (Показывает маленькую бутылочку). Вот она.
КОЛДУНЬЯ (оживилась). Ну-ка, покажи. (Берет у МЕФОДИЯ бутылочку, рассматривает ее, открывает, нюхает). Да ведь это же Колдуна Тапавира заветная бутылочка! В ней сок ста цветов, да по капле от ста рек и от ста озер. Как победил Колдуна наш король, отец Фефелушки, так с колдуном вместе все его волшебные вещи и зелья сгинули, а это чудом в земле сохранилось.
ФЕФЕЛА. Ну и на что она, эта бутылочка?
КОЛДУНЬЯ. Кто выпьет этого зелья хоть глоточек маленький, тот до скончанья века счастлив будет, здоров и весел.
ФЕФЕЛА (берет бутылочку). Да тут зелья-то на дне совсем.
КОЛДУНЬЯ. Долго в земле лежало, вот и выдохлось.
ФЕФЕЛА. Может и свойство свое потеряло?
КОЛДУНЬЯ. Нет, еще крепче стало. Уж я-то знаю!
ФЕФЕЛА (отдает бутылочку МЕФОДИЮ). Пей, тут мало, пусть все тебе будет. Ты ее откопал, она твоя.
МЕФОДИЙ (отдает РАЗБОЙНИКУ). Бери. Ты меня спас, да и жизнь у тебя тяжкая, тебе счастья больше всех нужно. Пей!
РАЗБОЙНИК (берет бутылочку и отдает КОЛ­ДУНЬЕ). Я молодой еще и здоровый, пусть бабуля выпьет, ей тяжелее всех живется. Пей, бабушка!
КОЛДУНЬЯ. Мой век прожит, пусть счастье молодым достанется! (Отдает бутылочку ФЕФЕЛЕ). Пей, дочка!
ФЕФЕЛА (крутит бутылочку в руках). А ведь тут на каждого по глоточку хватит, пожалуй. (Выпивает маленький глоточек и передает МЕФОДИЮ).
МЕФОДИЙ. И то верно. (Отпивает, передает РАЗ­БОЙ­НИКУ).
Каждый выпивает по глоточку, и снова бутылочка в руках ФЕФЕЛЫ. ФЕФЕЛА смотрит, осталось ли еще зелье.
ФЕФЕЛА. Тут еще на глоток осталось! Кому же это отдать?
Появляется ФРЕЙЛИНА. Вид у нее несчастный.
ФРЕЙЛИНА. Мне отдайте, мне! Я так несчастна!
ФЕФЕЛА. Что случилось еще?
ФРЕЙЛИНА. Мой жених, церемониймейстер, сбежал со второй фрейлиной! Он бросил меня, Ваше Высочество!
ФЕФЕЛА (отдает ФРЕЙЛИНЕ бутылочку). Бери. За твои хитрос­ти выдрать бы тебя не мешало, ну да ладно! Сегодня хороший день! Дождалась я наконец своего жениха, своего суженого!
ФРЕЙЛИНА (со слезами в голосе). А я потеряла! (Вы­пи­вает зелье).
ФЕФЕЛА. А я тебе еще лучше жениха найду, вот. (Показывает на РАЗБОЙНИКА). Чем тебе не жених? Приоденем, причешем — любо-дорого будет!
ФРЕЙЛИНА. Это уж конечно, как прикажете, Ваше Высочество, только что мне с ним, — разбоем по лесам заниматься, что ли? Вы мне тогда хоть какой-то пистолет пожалуйте вместо свадебного подарка! (Громко вздыхает).
ФЕФЕЛА (озадаченно). Нет, зачем мне разбойников у себя в королевстве плодить? Вот как я решила — разбойника я назначаю министром спорных дел! Это место давно пустует, а тебе (РАЗБОЙНИКУ) оно подойдет. Там, главное, сила нужна, разни­мать спорящих, ну и отвага, конечно!
ФРЕЙЛИНА. А какой у министра будет оклад?
ФЕФЕЛА. Не прогадаешь! Раза в три больше, чем у церемониймейстера.
ФРЕЙЛИНА, довольно взвизгнула, берет РАЗБОЙНИКА под руку. РАЗБОЙНИК стоит рядом с ней, гордо приосанившись, уже изображая из себя министра.
КОЛДУНЬЯ. Может и мне, Фефелушка, местечко возле себя подыщешь? Тяжко одной жить в лесу. Нечисть вся от меня теперь отступится, а добрые люди когда еще сюда придут. Я тебе хорошо послужу, возьми!
ФЕФЕЛА. А тебя я сама позвать к себе хотела. Будешь во дворце со мной жить, чай с малиной пить, вот и вся твоя служба!
КОЛДУНЬЯ. Чай с малиной это, конечно, хорошо. После работы. Я вот о чем давно мечтаю, нельзя ли мне устроиться у тебя печати ставить?
ФЕФЕЛА. Какие еще печати?
КОЛДУНЬЯ. Я, когда еще в силе была, пролетала мимо твоего дворца, так у одного окна видела: сидит, важный такой вельможа и печати ставит. Вот так… (Показывает). Шлеп, шлеп, шлеп! И так он был своей работой доволен — загляденье! Я вот тоже так хочу, мне вполне по силам. Я и печать на всякий случай загото­вила.
ФЕФЕЛА. Так похвались! Что у тебя за печать?
КОЛДУНЬЯ (вытаскивает из кармана большую куриную ножку). Вот! Я уже ее и к бумаге прикладывала… Шлеп — елочка, шлеп — елочка… Чем не печать?
ФЕФЕЛА (озадачена). Елочка, говоришь.
КОЛДУНЬЯ. Ну да. Вот буду я сидеть, тоже важная, и печати шлепать. Такой печати ни у кого еще не было. Дозволь, твое Высочество! Очень хочется!
ФЕФЕЛА. Очень, говоришь… Ну да ладно, потешу я тебя на старости лет, договорились!
ФРЕЙЛИНА (подскакивает к ФЕФЕЛЕ). Ваше Высочество, как же это? Королевские указы будут куриными ножками закрепляться, вместо королевской печати? Нас же соседские государства на смех поднимут! Принцы что скажут?
ФЕФЕЛА. До принцев мне теперь дела нет. А посмеются, что ж, на здоровье! Смеяться — не плакать.
ФРЕЙЛИНА. Не положено куриной ногой, что у нас печати, что ли, нет?
ФЕФЕЛА. Печать большая, тяжелая она для старушки будет. Пусть подурачится. А как родятся у нас с Мефодием дети…
 КОЛДУНЬЯ (подхватывает). Буду им песенки петь, да сказки рассказывать.
УЧАСТНИКИ (все вместе). А этой сказке — конец!
Староторжский Александр Владимирович
Титова Лариса Дмитриевна
Москва тел. 371-84-59   ( 151-91-81 )