Седьмой сценарий кургинян

^
^

скачать книгу бесплатно

Автор: Кургинян Сергей Название: Седьмой Сценарий. Часть 1. До путча Жанр: Аннотация: Сергей Кургинян – политолог, кандидат физико-математических наук, режиссер театра «На досках», президент корпорации «Экспериментальный творческий центр», руководитель авторского коллектива книги «Постперестройка» (М., Политиздат, 1990). В сборник включены его основные доклады, статьи, интервью, аналитические материалы, вызвавшие большой интерес и неоднозначную оценку в общественном сознании как в бывшем СССР, так и за рубежом в конце 80 – начале 90-х годов.Книга адресована всем, кто интересуется вопросами выхода общества из состояния кризиса и катастрофы. Читать книгу On-line

Для читателя имя Сергея Кургиняна не ново. Оно нередко фигурирует в прессе вместе с корпорацией «Экспериментальный творческий центр» (ЭТЦ), якобы обладающей статусом всемогущей империи.

Кургинян и его ЭТЦ «руководят не только политикой в СССР, но и политикой многих правительств мира», как-то заявил в своем телевизионном сюжете ленинградский тележурналист Александр Невзоров. А в одной из публикаций в «Московских новостях» проводилась идея о том, что, захватив власть в Кремле, Кургинян сегодня планирует ее захват в Белом доме в качестве таинственного советника… чуть ли не Президента России.

Более того, на основании одного лишь предположения (!) о связях Кургиняна с теми или иными фигурами в правительстве РСФСР всерьез ставится вопрос о доверии к правительству…

«Досье» на Сергея Кургиняна кочует со страниц одних изданий на другие. Вместе с «досье» из газеты в газету, от «ЛГ» в «НГ», от «НГ» в «КП» и «далее везде» переходят и образные определения личности. «Наш советский Григорий Распутин», «таинственный советник кремлевских вождей», «птица Феникс провокации», «сценарист политического театра»… И везде – некий ореол мистичности, загадочности.

«Независимая газета» (№22 от 19.02.91 г.): «Агония политических институтов… порождает политических шаманов… Гришка Распутин получил возможность смещать и назначать министров.

Весь мир театр… Например, советские государственные мужи, актерствующие в театре режиссера Кургиняна, старательно разучивающие наскоро написанные для них роли».

«Собеседник» (№28, 1991 г.): «Сергей Кургинян – личность таинственная. Режиссер театра «На досках», пособник «памятников» и «интеров», последняя мистическая надежда необольшевиков, спаситель КПСС, теоретик коммунизма как новой религии, глава загадочной корпорации «Экспериментальный творческий центр»… Он же – автор программ вывода страны из кризиса и нашумевшей истории о «заговоре западных банкиров».

Пишут о невероятных привилегиях, «дарованных» ЭТЦ. Мало того, предупреждают («НГ» от 17.09.91 г.): «Корпорация ЭТЦ – мозговой центр депутатской группы «Союз», прибалтийских интеров московских государственных изменников – продолжает работать в прежних условиях. И было бы чрезвычайно досадно, если бы новая российская и союзная администрация решила воспользоваться советами этого авторитетного учреждения. Нашел же вице-премьер России Олег Лобов время, как раз накануне путча, подписать по представлению Валентина Павлова распоряжение № 910-р о налоговых льготах для ведомства Кургиняна. Интересно узнать, отозвало ли новое руководство КГБ назад своих сотрудников, трудившихся в ЭТЦ на ниве придворного нашептывания».

Когда же документально знакомишься с деятельностью С.Кургиняна и его корпорации, то видишь, сколько мифов создано усилиями недобросовестных журналистов.

Сергей Кургинян: факты политической биографии

Попробуем вкратце проследить основные этапы деятельности С.Кургиняна и возглавляемого им ЭТЦ. Без эпитетов и метафор. Только – «голые факты».

Сергей Кургинян, кандидат физико-математических наук, профессиональный режиссер.

Первый этап деятельности, конец 70 – начало 80-х годов. Руководитель театра «На досках». Постоянно находился в конфронтации с тогдашними властями и официальной идеологией, о чем свидетельствуют публикации начала 80-х годов. Несмотря на многократные «разгоны», создал, возможно, самый элитарный в Москве театр для интеллектуалов. В 1986 г. разработал и воплотил в жизнь механизм возникновения и становления новых, независимых от государства профессиональных театров.

Второй этап деятельности, с 1987 по 1989 г. Вокруг С.Кургиняна оформляется группа специалистов, среди которых социологи, экономисты, культурологи и политологи. Начинается активное обсуждение идущих в стране процессов. Тогда же возникает идея создания многопрофильного творческого центра, который бы объединил ученых, обладающих неординарными разработками, и дал им возможность строить независимые научные коллективы, необходимые для реализации этих разработок. Такие коллективы на Западе называют «венчурными», у нас в то время таковых не было. Новации же С.Кургиняна по отношению к интеллектуальным проектам Запада состояли в собирании под одной крышей культурных, образовательных и исследовательских программ, что, как он убежден, может дать серьезный эффект.

С 1988 г. группа политологов по своей инициативе регулярно выезжает в так называемые «горячие точки», где ведет ситуативный анализ. Рождается концепция «дуги нестабильности» (которая подтвердилась в дальнейшем), даются прогнозы развития ситуации. Постепенно формируется новая методология системных исследований, возникает модель геополитического процесса, которую группа пытается предъявить обществу (через статьи) и властям (через серию аналитических материалов). Но никто не слышит предупреждений аналитиков о грядущих бедах. Характерный пример: статья Кургиняна о беженцах (декабрь 1988 г. – тогда этой проблемы «как бы» не существовало) претерпевает в газете «Правда» цензурную правку, при которой беженцы стыдливо переименовываются в «переселенцев». Статья в результате вовсе не выходит. В это же время другая статья – «О механизме соскальзывания» – набирается и «рассыпается» рядом ведущих газет и только через полгода печатается «Литературной Россией». Факт напечатания в этом «правом» органе не остается не замеченным леворадикальной интеллигенцией и дает повод к открытой конфронтации.

Третий этап, с 1990 г. по настоящее время. Шумная известность приходит после издания группой Кургиняна книги «Постперестройка» (осень 1990 г.) и публикации в «Московской правде» статьи «Литовский синдром» (февраль 1991 г.). В то же газете весной 1991 г. выходит еще несколько статей и две концептуальные разработки: «Предотвратить катастрофу, обеспечить развитие общества» и «Судьба коммунизма».

В целом анализ всех публикаций позволяет говорить о Кургиняне как об идеологе прагматической ориентации, стремящемся увязать новые, «постиндустриальные» тенденции в развитии стран-лидеров с объективными возможностями нашего общества. Сам Кургинян заявляет, что его политическая цель – удержать в рамках реальности все политические силы, независимо от их ориентации.

Параллельно с активной публицистической деятельностью Кургинян продолжает возглавлять театр и «Экспериментальный творческой центр», который начинает привлекать к себе внимание высоких должностных лиц. Одновременно с этим, естественно, нарастает и стремление дискредитировать ЭТЦ, как говорится, «отсечь» его от контактов с руководством.

В результате рождается серия публикаций в » Независимой газете», посвященных невероятным правам, якобы «дарованным» ЭТЦ премьер-министром Павловым. Ознакомившись с реальным текстом распоряжения № 200-р от 20.03.91 г. за подписью В.С.Павлова, убеждаешься в том, что в этой бумаге полностью отсутствуют какие-либо финансовые или коммерческие льготы.

Что касается политических прогнозов, то группой политологов ЭТЦ в последние годы был передан руководству страны ряд аналитических материалов, с высокой точностью, как теперь видно, предвосхитивших ход событий. По мнению самого Кургиняна, ни Совет Министров СССР, ни Кабинет министров СССР, ни Президент, заинтересованно знакомясь с его аналитикой, тем не менее не делали из нее практических выводов в своей политике.

«Юридическая газета», №11, 1991 г.

РАЗДЕЛ 1. НЕВЫДУМАННАЯ ХРОНИКА ПЕРЕСТРОЙКИ

От составителя. Назвать «хроникой» в собственном смысле слова содержащиеся в данном разделе статьи и интервью, конечно же, нельзя. Но в них в сконцентрированном виде отражены болевые точки трагического отрезка в истории Отечества, названного «перестройкой». Раскол общества на непримиримые политические группировки, трагедия межнациональной конфронтации, вмешательство чужестранцев в суверенные дела когда-то великого государства – все это запечатлено С.Е. Кургиняном, изучавшим эти процессы непосредственно в «точках кипения». И потому – это невыдуманная хроника перестройки.

1.1. О МЕХАНИЗМЕ СОСКАЛЬЗЫВАНИЯ

Статья первая

Наука зиждется на сомнении. Во всем. И прежде всего – в том, что кажется очевидным. Уж, казалось бы, что может быть очевиднее лозунга: «От слов – к делу!» Но императив научного «ремесла» не позволяет просто и бесхитростно присоединиться к, казалось бы, столь естественному призыву. Сразу хочется доопределить, доосмыслить: от каких слов – и к какому делу?.. Додумать, как «технологически» осуществить такое преобразование. Возможно ли оно в принципе, и если возможно, то в какие слова аккумулирован сегодня максимум энергии, а значит, какие действия при предлагаемом переходе будут осуществлены?

Похожие книги

• Принц из седьмой формации — Абрамов Александр
• Книга воспоминаний (Часть 1) — Абрамович Исай
• Изгнание владыки (Часть 1) — Адамов Григорий
• Изгнание владыки (Часть 2) — Адамов Григорий
• Изгнание владыки (Часть 3) — Адамов Григорий
• Изгнание владыки (Часть 4) — Адамов Григорий
• Цена чести (Часть 1) — Адеев Евгений
• Седьмой совершенный — Агаев Самид
• Атака седьмого авианосца (Седьмой авианосец — 5) — Альбано Питер
• Луч тьмы над седьмой частью света — Амнуэль Песах
• Седьмая часть тьмы — Щепетнев Василий
• Седьмой сценарий. Часть 2. После «путча» — Кургинян Сергей
• Седьмой сценарий. Часть 3. Перед выбором — Кургинян Сергей
• Седьмая часть тьмы — Щепетнев Василий

От составителя. В данном разделе постоянно звучит страшное слово «измена». С. Е. Кургинян через призму понятий «цели» и «ценности» пытается продиагностировать технологию предательства интересов великого государства и технологию измены Родине. Измены реальной, а не той, за которую хотели судить членов ГКЧП. Измены, которая не только привела к распаду СССР и поставила на грань распада Россию, но и нарушила геополитическое равновесие и подвело мир к черте, за которой новая глобальная воина. Это не кургиняновские и не наши измышления. Это реальная ситуация. Достаточно внимательно изучить материалы зарубежных аналитических центров о перспективах стратегической безопасности начиная с осени 1991 года.

Обман и последующее предательство своего народа господствовавшей в доперестроечный и постперестроечный период «элитой» под лозунгами «общечеловеческих ценностей» и «общецивилизационных интересов» — в этом видит С. Е. Кургинян главную причину кризиса в обществе.

1.1. Цели и ценности

Часть 1. Общечеловеческие ценности в контексте геополитики

Утопия устроительства

Сам термин «общечеловеческие ценности» приобрел в нашей стране право на существование в связи с провозглашаемой перестройкой. Он — визитная карточка этой эпохи. Им символизируется ее идеальное измерение, ее стремление найти выход из духовного тупика. Им в очередной раз обозначены мессианские устремления, идущие в мир с Евразийского материка духовности. И мы считаем такие намерения в принципе правильными. В них — замах, масштабность, планетарный замысел.

Но в них же — и трагедия поверхностности, маниловщины, неспособности додумывать до конца — свойство интеллектуалов 60-х годов, причем отнюдь не только советских интеллектуалов. В советском варианте это приобрело дополнительные дефекты.

Возникшая как антитеза идеям «классовой морали», «классовых интересов», эта новая идея немедленно превратилась в идеологему, отвечающую всем стандартам советского бюрократического сознания, а именно:

— псевдоэлитности,

— размытости, или, как это определил Л. Толстой, «неопределенности»,

— эклектичности,

— директивности,

— уплощенности и одномерности,

— отрыву от реальности и т. д. и т. п.

В предельном случае оценка «общечеловеческих интересов» (впрочем, как и так называемых «классовых») вновь оказалась в руках ничтожного меньшинства, превратилась в «окончательное суждение», в норму, обязательную для всех и как бы выражающую интересы всех, в принцип следования тем требованиям, которые от имени общества ставит его руководящая верхушка. Общество, в котором этот вельможный принцип стал новым культурным стереотипом, все больше теряло понятия добра и зла, вместо того — чтобы их, казалось бы, приобрести.

Экспликация общечеловеческих ценностей в рамках советского бюрократического сознания создала фантом, по своим свойствам тождественный экспликации, в этом же типе сознания, понятия о «классовой морали» и «коммунизме».

Однако само по себе это не снимает вопроса об общечеловеческих ценностях как таковых. Мы просто обращаем внимание на то, что не следует путать изначальные формы идей с их бюрократическими трансформами — ни тогда, когда речь идет о коммунизме и классовых интересах, ни тогда, когда речь идет об общечеловеческих ценностях.

Но главная наша цель — рассмотреть вопрос об общечеловеческих ценностях, предъявленных в рамках перестроечного Проекта вне его советско-бюрократических искажений (за них мы уже заплатили и еще заплатим особо). Говоря о ценностях для Постперестройки, мы не считали себя вправе ограничиваться критикой паллиативов. Мы считаем тупиковым тот Путь, которым пошли основные творцы данного Проекта, совершив, с нашей точки зрения, целый ряд гносеологических ошибок, в том числе — абсолютизировав понятие Прогресс и положив в основу своей концепции пресловутый Метафизический Оптимизм, тезис о том, что так называемая антропологическая катастрофа порождена не сущностью человека, но порчей этой сущности. Этот инфантильный гуманизм, по нашему мнению, чреват опасностью не только для СССР, но и для всего мирового сообщества. Он не имеет права на интеллектуальную гегемонию сейчас, после того, что происходит в центре Европы, и мы считаем своей задачей подвести черту под этой «утопией устроительства».

Дьявол и господь Бог

Идея общечеловеческих ценностей исходит из отрицания трансцендентной борьбы за Душу Человека, являющуюся высшей из ценностей.

Предполагая, что общечеловеческие ценности открываются нам в историческом процессе, встраиваясь при этом в культуру, авторы Общечеловеческого Ценностного Проекта оказываются на перепутье между сциентистской методологией, философским рационализмом и интуитивистской аксиоматикой.

В итоге — мы вновь выходим к идее духовных источников, постигаемых интуитивно и не всегда выразимых рационально.

Стоило ли делать изначальную заявку на новый Проект, для того чтобы выйти на кантовские императивы и «нравственный закон внутри нас?» Ведь известно, что суть подобного императива передается лишь с помощью так называемой «непрямой коммуникации», что он не дает выхода в реальность, постулируя лишь наличие у каждого человека изначальной способности совершать личные поступки, основанные на свободе выбора.

И как уже не раз в Истории, мы по поводу общечеловеческих ценностей задаемся вопросом об объеме, глубине и подлинном содержании этого понятия, о том, «що це гаке и с чим его йисты?». Вопрос, казалось бы, должен быть задан творцам Проекта, но они почему-то не торопятся отвечать.

Предлагая нам тотальный рационализм и требуя от нас «целе-рационального действия», они, коль скоро к ним пытаются применить те же мерки, вдруг становятся интуитивистами чистой воды.

Отказываясь от прямого ответа на вопрос о том, что есть «общечеловеческие ценности», они ссылаются на их неизречимость, на то, что попытка что-либо здесь объяснить поневоле окажется лишь экспликацией этих ценностей в рамках той конкретной культуры, в которую погружен их творец, и на поверку они будут всего лишь исповеданием его Веры, выражающей это исповедание лишь для тех, кто это исповедание разделяет. В конечном счете это неизбежно приведет к отказу от столь высоко ценимой ими позиции Исследователя, свободно парящего в астральной Сциенте и наблюдающего культурные миры со своего «высока», и переходу на позиции (всего лишь навсего!) Проповедника…

Какого же Бога? Того, с чьей помощью общечеловеческие ценности единственный раз в Истории были явлены во плоти?

Но принятие этого утверждения всеми без исключения людьми, в том числе и теми, кто трактует этот закон иначе и от лица иной трансценденции, не может происходить иначе, чем путем насилия (явного или скрытого) «ад майориум глориам деи».

Слова же о том, что нравственный закон один, как едина Истина и един Бог, но что есть много путей выражения Истины и проявления Бога, ничего не добавляют к беспомощности исследователя при разрешении вопроса о сути Бога и Истины.

Ибо кроме постоянства всех этих понятий, якобы всего лишь различными извилистыми путями ведущих к одной Магистрали, у человечества есть и нечто еще более постоянное, чем все эти постоянства. А именно — трудности (конечно же временные, какие же еще!), связанные с вопросом о том, что есть подлинное Добро, а что есть видимость, творимая Имитатором, что есть Бог, а что Дьявол, выдающий себя за Бога.

Высшая истина всех религий — напряженная борьба между Богом и Дьяволом, трагический и великий удел Человека, являющегося субъектом и пространством этой великой Войны.

А значит, высший грех — это есть смирение, ожирение, самодовольство, успокоение. То, которое знает дедукцию общечеловеческих ценностей и вещает от их лица, более того — тщится измерять своими рукотворными мерками, сколь адекватно те или иные общечеловеческие ценности воплощены в тех или иных культурах.

Самодовольство, готовое уже строить чуть ли не шкалу (!) общечеловеческих ценностей, надменно говорит любым, кто сомневается в их наличии: «Это столь же непреложно, как результат умножения два на два». Оно при этом само не понимает, насколько разоблачающе близко подошло в этом утверждении к истине о себе и своих ценностях.

Что — внутри?

Ценности — это высшие принципы, на основе которых обеспечивается пресловутый консенсус, то бишь согласие, между людьми, народами, нациями и государствами, и, разумеется, — общечеловеческое согласие, достижение которого и вправду составляет главную задачу человечества в XXI столетии.

От составителя. После известных событий в августе 1991 г., названных «путчем», средства массовой информации сделали и продолжают делать сенсационные заявления о тех или иных документах, свидетельствующих, на их взгляд, о технологии подготовки «государственного переворота». В число таких документов уже в сентябре 1991 г. попали различные аналитические материалы С. Е. Кургиняна и экспертов корпорации «ЭТЦ», найденные в архивах ЦК КПСС.

Населению эти находки преподносились так:

«Как сообщил председатель комитета по архивам при Совмине РСФСР Рудольф Пихоя, в бумагах на Старой площади обнаружены записки известного деятеля Сергея Кургиняна, содержащие сценарий по проведению государственного переворота» («Комсомольская правда», 17.09.91 г.). Или так:

«…Нередко можно услышать: мол, все беды от партийных функционеров, от партаппарата. Думаю, их значение несколько преувеличено, ибо трагедия нашего общества ничуть не меньше связана с интеллектуалами, готовыми служить любой идее и любому лидеру… Представлю одного из них — С. Кургинян, руководитель Экспериментального творческого центра, созданного в свое время не без помощи и участия партии.

Если заглянуть в журнал входящей корреспонденции ЦК КПСС или Российской компартии, можно убедиться — высшее партруководство регулярно получало и внимательно изучало материалы, подписанные Кургиняном. Их можно отличить из тысячи других, как говор беззубого человека. Еще не дочитаешь до последней страницы с подписью, а уже знаешь — Кургинян! Причудливый коктейль здравого смысли, наукообразия и политической паранойи, кочующей из одних „Рекомендаций“ в другие.

…Интересна реакция партийного руководства. К примеру, на — цитировавшихся материалах есть резолюция И. Полозкова: „Т. Антоновичу И. И., т. Зюганову Г. А. Обязательно ознакомьтесь с прогнозом творческого центра т. Кургиняна С.“, и на первой странице отчеркнуто красным карандашом: „…до сих пор наши прогнозы событий (включая самые неожиданные) совпадали с реальным их течением с достаточно высокой точностью“.

В аппарате заместителя Генсека тоже изучали труды Кургиняна и его центра. Не только изучали, по и информировали о них соратников по борьбе…

Нет прямых доказательств того, что Кургинян и его центр специально готовили сценарий августовского путча. Пока нет. Но то, что их труды легли в основу такого сценария, были „изложены и нем более подробно“, — несомненно… Но, в конце концов, дело не в Кургиняне. Не удивлюсь, если завтра он предложит свои „прогнозы и рекомендации“ уже новой власти. Дело в духовной нищете и одичании коммунистического партаппарата, в страхе хватавшегося даже за столь гнилую соломинку…» (П. Вощанов. Страна Заветов. «Комсомольская правда», 08.10.91 г.).

Надо заметить, что П. Вощанов не первый раз обращался к аналитическим материалам С. Е. Кургиняна. Еще в апреле 1991 года он писал:

«…Многие сегодняшние политические процессы корнями уходят в осень прошлого года. Тогда Президент неожиданно для всех сдал программу „500 дней“ и перебросил перчатку вызова через кремлевскую стену. Тогда же началась широкомасштабная кампания дискредитации новых, в муках рождающихся структур власти. Случайно ли совпадение этих событий? В политике череда случайностей рождает закономерность…

…Закономерно и то, что одним из первых актов В.Павлова, вступившего на пост премьер-министра страны, стало создание корпорации „Экспериментальный творческий центр“. Многих тогда удивило то, с какой щедростью глава Кабинета министров, кстати трепетно относящийся к доходным статьям союзного бюджета, предоставил новой организации широчайшие льготы и привилегии.

…Что же это за организация, оказавшаяся столь нужной для союзного руководства? Дело в том, что с осени прошлого года ею готовился сценарий для политической стратегии управления страной „и условиях нарастающих деструктивных процессов“, громко именуемый „Концепцией действий блока центристских сил, возглавляемого Президентом СССР“…

…Можно было бы и не уделять этому документу особого внимания, но есть одно обстоятельство: все, что произошло на нашей политической арене с осени прошлого года по нынешний день, один к одному укладывается в сценарий, подготовленный корпорацией, кстати пользующейся покровительством не только в высоких правительственных, но и в партийных кругах…» (П. Вощанов. Такие разные апрели. «Комсомольская правда», 04.04.91 г.).

Нагнетание истерии вокруг документов, обнаруженных в ЦК КПСС, дошло осенью 1991 г. до того, что любой материал, где содержался прогноз негативного развития ситуации в стране, сразу приписывался перу С. Е. Кургиняна:

«В Кремле состоялось совещание членов нового союзного парламента, в ходе которого депутаты были ознакомлены с концепцией совместной безопасности республик, разработанной аналитиками КГБ СССР…

…Участники совещания получили пакет документов, представленных как „наработки группы академика Рыжова“. Половина из них, подписанная разработчиками, была посвящена проблеме советских военных расходов, структуре НАТО и желательности ее копирования будущими армиями суверенных республик.

Другую половину отличала анонимность и маниакально-панический стиль, известный публике по текстам Сергея Кургиняна. Документ, озаглавленный „Угрозы безопасности и необходимость совместного действия республик“ и несущий интригующую подпись: „КГБ СССР“, предупреждал о неизбежном втягивании страны в сети наркобизнеса, начале серии гражданских войн и якобы уже происшедшей утрате контроля над ядерным оружием. Остальные документы были текстуально и стилистически близки к выше процитированному, но лишены и такой подписи…» (КоммерсантЪ, № 40,1991 г.).

В данном разделе публикуется ряд из тех документов, которые после «путча» найдены в «секретной папке» ЦК КПСС с надписью: «Кургинян». Пусть читатель судит сам, в чем же заключается их «маниакально-панический» стиль, «причудливый коктейль здравого смысла, наукообразия и политической паранойи»?

Как эти материалы оказались в ЦК КПСС? А мог ли быть другой адресат у советских ученых, анализировавших трагедии перестройки и пытавшихся не допустить ее катастрофы?

1.1. Отчет «Баку»

1. Фактическое состояние конфликта

1.1. 03.12.88 г. Место основной деятельности неформальных групп и «митинговой» стихии в г. Баку было, по существу, единственным — площадь им. В. И. Ленина.

Хотя можно с большой уверенностью говорить и о субуровнях этой деятельности — в первую очередь в ряде ведущих НИИ, Академии наук и вузах. Именно они были очагами критического отбора и идеологизации всего потока настроений и лозунгов, прокатившихся через площадь. За день через площадь «прокачивалось» до 30–40 тыс. людей; в особо острых ситуациях предшествующего периода — до 700 тыс. человек.

В республику к этому времени прибыло свыше 78 тыс. беженцев азербайджанской национальности из Армении. Беженцы были приняты в Нахичеванской АССР, г. Кировабаде, Кельбаджарском, Апшеронском, Зангеланском, Мир-Бежарском, Шамхорском, Ханларском, Таузском районах АзССР.

Решением СМ АзССР определены 40 районов республики для размещения беженцев. В период комендантского часа за нарушение режима задержано 417 человек, 63 автомобиля, арестован 31 человек; изъято 9 единиц огнестрельного и две единицы холодного оружия.

Попытки доставить в город неконтролируемые объемы пищевых продуктов незаконным путем в ряде случаев пресекаются. В то же время лица, постоянно живущие в палатках на площади им. В. И. Ленина, в избытке снабжаются всем необходимым. Беженцев в г. Баку не допускают, положение в основном контролируется.

На площади, значительно потерявшей свой авторитет среди масс, после ухода умеренных остаются лишь около 10 групп радикально настроенной молодежи и субкриминальных элементов.

Начинается процесс брожения и выяснения отношений, «борьбы» за площадь среди этих групп. У рядовых граждан, у подавляющего большинства населения города растет скептическое отношение к радикальным группам и площади в целом, как месту политической активности.

Снижению «митинговой активности» площади способствовали и вспыхнувшие между лидерами различных группировок распри и междоусобицы, что заметно дискредитировало их в глазах общественности. Движение на площадь и с нее полностью контролируется войсками и политически здоровой (большинство) частью воинов-интернационалистов.