Стиляги сценарий фильма

Stilyagi
Official film poster
Directed by	Valery Todorovsky
Written by	Yuriy Korotkov Valeriy Todorovskiy
Produced by	Vadim Goryainov Leonid Lebedev Valeriy Todorovskiy Leonid Yarmolnik
Starring	Anton Shagin Oksana Akinshina Maksim Matveyev Evgeniya Khirivskaya Ekaterina Vilkova Igor Voynarovskiy Konstantin Balakirev Sergei Garmash
Cinematography	Roman Vasyanov
Edited by	Aleksey Bobrov
Music by	Konstantin Meladze
Production companies	Russia-1 Krasnaya Strela Ministry of Culture Planeta Inform
Distributed by	Central Partnership
Release date	19 December 2008
Running time	120 minutes 136 min (full DVD)
Country	Russia
Languages	Russian English subtitles
Budget	$15 million
Box office	$17 million (₽490 million)

Stilyagi (Russian: Стиляги, also known as Hipsters in the English release) is a 2008 Russian romantic jukebox musical film directed by Valery Todorovsky and starring Anton Shagin and Oksana Akinshina. Set in mid-1950s Moscow, the film depicts the Soviet stilyagi subculture, along with their struggle for self-expression within the prevailing reality of the Soviet repression.

Stilyagi has been featured at the Toronto International Film Festival, Nashville Film Festival, and the Cleveland International Film Festival, where it has been an audience favorite. It won the Audience Choice Award at the Anchorage International Film Festival in 2009 and several Golden Eagle Awards and Nika Awards, including Best Film in both.^[1] In Russia, it has become a cult film, as most of its score consists of covers of 1980s and 1990s Russian rock music from bands such as Bravo, Nautilus Pompilius, Nol and the Red Elvises. It received generally positive reviews from critics.

Synopsis[edit]

In 1955, a group of young Muscovite Komsomol (communist youth) students led by Katya intercepts illegal stilyagi gatherings in Gorky Park. Perceived as «enemies of society», the stilyagi are forced to flee, with many of them getting caught and their clothing, ties or hair cut by the Komsomol for demonstrative purposes. Mels, a twenty-year-old paragon athletic student and member of the Komsomol, is ordered by Katya to chase one of the escapists, another young girl. However, the girl soon tricks him into believing that she broke her ankle, and then abruptly pushes Mels into a pond, at the same time inviting him to «come spend some time with Polly (Russian: Польза, wordplay on «benefit») on the Broadway».

The next day, Mels visits Gorky street and runs into the same group of stilyagi, with Polly among them. Before being aggressively seized by Dryn, another member, he has a short talk with Polly during which she gives him a kiss on the cheek, all while asking Mels if he has gotten sick. Fred, the leader of the gang, then appears, calling Mels an «innocent little schlub», and all the stilyagi leave the scene in Fred’s car. Determined to being in love with Polly, Mels decides to change himself for someone she would appreciate: a stilyaga [singular of stilyagi].

Upon visiting local cloth retailers, Mels finds out that all the clothes sold there are alike, with no stark differences. He then gets called into an alley by an imported goods dealer, who sends Mels to a former textile factory operator, now retired and making on demand clothes for «different» people (clandestinely). Soon, Mels gets his new outfit prepared, turns a pair of regular shoes into high-platforms at his father’s workplace factory, creates a compound to make his hair stay up, etc. When he comes out of his room dressed like a stilyaga, his father, whom he lives with, joyfully approves of the change as a phase of self-expression. However, Mels’ younger brother, as well as all of the neighbours inside their communal apartment, give him the cold shoulder and remain speechless. Mels gets people shoving him and throwing things at him on the street, but continues on to find another member of the stilyagi, Jewish medical student Bob.

Mels intercepts Bob near his house and starts questioning him about learning to dance like them, with Bob mainly reluctant to respond by distrust (believing it to be a trap). Mels insists and finally the two visit Bob’s apartment, where they have fun at dancing the boogie to bootlegged songs. Their party crashes when Bob’s parents get home and Mels is obliged to leave. Now having a reliable connection to the gang, Mels finds Bob and the rest of stilyagi near a local theater, trying to get in. First hesitant, Polly and the others finally accept Mels amongst them, just as Fred arrives and provides everyone VIP entry. Mels assists a show of rock-n-roll songs, one of them performed by Fred, and has fun dancing with the others. On their way back, the stilyagi promptly meet with the komsomol and as two gangs clash, Katerina sees Mels amongst her enemies. Still confused by his actions, she then watches Polly take Mel’s hand on purpose, and ends up publicly scolding him.

At Fred’s party, Mels sees that Polly still remains mainly indifferent to him. He asks Fred for help, but ends up getting bad advice, much to the amusement of the rest of the gang. As he remains alone with her in a room, she tricks him again by excusing her to go to the bathroom, with the gang then busting him naked as he thought that the two would have sex. Despite the embarrassment, Mels’ determination to change into a better man for Polly is not extinguished, and he gets Fred’s appreciation for this. Later Fred suggests that Mels learns to perform in order to impress girls, as he himself does. The remark leaves Mels determined to find a saxophone and learn to play it.

Several days later Mels meets the clothes dealer again and insists on obtaining a saxophone. The dealer leads him to an upbeat traveling jazzman whose career was broken by the Stalinist regime after he chose the «wrong» instrument. The musician proposes to do a favor of selling Mels his own saxophone, if Mels learns how to play it first. Mels then spends several nights listening to pirate radio from New York City trying to improvise the sound on the saxophone, but ends up faking it multiple times, until he is visited by the spirit of Charlie Parker who seemingly teaches him to play properly. This soon has Mels performing for his friends in a theater, of which he is nervous at first, yet he finally finds the vibe to much applause from the gang. At the end, Polly comes and gives Mels her first sincere kiss.

Soon after, Fred reveals to the gang that his father, a major diplomatic figure, has arranged a diplomatic post for him in the United States, and he now must leave the country, albeit provided that he marries a Soviet woman from an «approved» family, first, abandoning his lower-class, unconnected girlfriend, Betsy. Since Fred has the most authority in terms of leader, he grants future leadership to Mels, creating a situation of disdain in other members and eventually arising tensions. Katya, somewhat aware of these events, decides to try to lure Mels away from Polly by dressing better than her. As the two meet, she soon feels that Mels doesn’t fall for her, and as she corners him, he rejects her, explaining that she has not changed at all. Furious, Katya slaps him and runs away. The next day, Mels comes to class realizing that a meeting is being organized by Katya with the purpose of excluding him from the Komsomol for being a rootless cosmopolitan. He silently gives away his badge, thus sealing his choice of remaining a stilyaga.

Although Mels gets great popular attention with his performances during the following months, he doesn’t see that around him, the former stilyagi start pacing down their lives as, apparently, their lifestyle gets them nowhere. One night Polly meets drunk Mels at the bar and announces to him that she is pregnant with a child of an exchange African-American medical worker whom she met as intern and who was much older than her. Mels remains optimistic to raising the child anyway, but does not tell the others about its origins. As he settles down to become a father, the popularity of the stilyagi slowly turns into collective friend gatherings instead. The next year, Polly gives birth to a dark-skinned baby boy, John, but Mels’ family and neighbors in the communal apartment end up accepting him as their own, despite the differences.

Months later, Fred returns from the United States to visit Mels. Having himself outgrown the movement by now, he witnesses a family living by Soviet standards with Mels still dressing as a stilyaga, and Polly raising a black-skinned toddler. Mels then tells Fred that most of the other members of their former gang moved on with their lives, with Bob eventually arrested and sent off to Siberia for buying illegal records from a smuggler, Dryn getting into the army, etc. They share a bottle of Jack Daniel’s, after which Fred promptly reveals to Mels that there are no stilyagi in the United States, and that he has never met there anyone living the same lifestyle, as such flamboyant behavior and such disrespect for the laws would have had them locked up in a mental asylum in mere minutes. Appalled by this, Mels shouts at Fred, telling him to get lost, and rhetorically states to himself: «But we do exist…»

The film ends with Mels performing a song (together with the remaining stilyagi) that draws parallels between his movement and that of the late 1980s «nonconformist» Soviet countercultures (such as rockers and punks, among others), the moral of which is the importance of remembering to always stand for the values one believes in, which in turn allows for any of these cultures to be remembered over time.

Cast[edit]

• Anton Shagin as Mels «Mel» Biryukov, former Gorky Park Komsomol unit member who gradually becomes a stilyaga
• Oksana Akinshina as Polina «Polly», MSU student who later falls in love with Mels
• Maksim Matveyev as Fyodor «Fred», son of a prominent Soviet politician who later get sent on a diplomatic mission to the U.S.
• Evgeniya Brik as Katya, Gorky Park Komsomol unit leader
• Ekaterina Vilkova as Betsi
• Igor Voynarovskiy as Boris «Bob»
• Konstantin Balakirev as Andrei «Dryn»
• Sergei Garmash as Mels’ father
• Irina Rozanova as Polza’s mother
• Oleg Yankovsky as Fred’s father
• Leonid Yarmolnik as Bob’s father
• Alexey Gorbunov as an underground jazz musician
• Marina Orlova as a Komsomol member

Soundtrack[edit]

The soundtrack for the film includes hits from well-known Soviet rock bands such as Kino, Chaif, Bravo and Nautilus Pompilius. It features covers of several 1970s and 1980s songs with lyrics re-written for the film. Music was a large part of the stilyagi lifestyle so naturally the soundtrack of the movie played a huge role. Despite the movie taking place in 1950’s Moscow many of the songs used are covers of popular 1970 and 1980s songs. The soundtrack for the film includes hits from well-known Soviet rock bands such as Kino, Chaif, Bravo and Nautilus Pompilius.

Because there is not a current tradition of musical film in Russia, it proved impossible to find a composer able to score an entire film in the stilyagi musical style. Instead, Todorovskii had composer Konstantin Meladze rearrange rock classics of the seventies and eighties.^[2] The lryics of these classic songs were adapted to fit the plot of the movie so that they would act to drive the narrative forward or comment on events.^[2] “Todorovskii justified this solution by pointing out that 1980s rockers demanded individual freedom and social change even more insistently than the non-political stiliagi [sic]. They were essentially the children of the stiliagi generation and similarly formed a counterculture.”^[2]

Soundtrack listing^[3]

Title	Music	Lyrics	Arranger	Performer	Notes
Emu ne nuzhna amerikanskaya zhena [He Doesn’t Need an American Wife]	Kolibri	Konstantin Meladze	Konstantin Meladze	VIA Gra	Courtesy of VIA Entertainment
Vosmiklassnitsa	Viktor Tsoy	Victor Tsoy
Chelovek i koshka	Fyodor Chistyakov	Fyodor Chistyakov
Skovannyye odnoy tsepyu	Vyacheslav Butusov	Ilya Kormiltsev
Ya to, chto nado	Valeriy Syutkin	Valeriy Syutkin
Bugi-vugi kazhdyy den	Mikhail Naumenko	Mikhail Naumenko
Zholtyye botinki	Evgeniy Khavtan	Zhanna Aguzarova
Bud so mnoy vsegda ty ryadom	Evgeniy Khavtan	Zhanna Aguzarova
Moya malenkaya beyba	Garik Sukachyov (as Igor Sukachyov) Sergey Galanin	Garik Sukachyov (as Igor Sukachyov) Dmitry Pevzner
Pust vso budet tak, kak ty zakhochesh	Vladimir Shakhrin	Vladimir Shakhrin
Shalyay-Valyay	Vladimir Shakhrin	Vladimir Shakhrin
Staryy korabl	Andrey Makarevich	Andrey Makarevich

Historical Context[edit]

Stilyagi, or in their direct translation, “style hunters”, was a youth counterculture that emerged around the start of the Cold War. The movie itself is set in 1955, two years after the death of Stalin. In a repressed Soviet Union, rebellious youth and Russians feening for jazz and rock found out-of-the-box, innovative ways to score records: bootleggers pressed forbidden music on x-ray films. The films were riddled with skulls and rib cages, the broken human form. They called it music on the ribs or bone music (roentgenizdat).

The records were thin and feeble, but all the same, bootleggers were willing to risk interrogation and imprisonment to feel the things that jazz makes us feel. Hospitals were overflowing with x-ray films and the Stilyagi helped themselves to this waste. The music, which bootleggers accessed through satellite countries (e.g. Hungary), was copied onto standard wax disk cutters and then pressed into x-rays. They then cut the x-rays into a rudimentary circle and would reportedly burn a hole through the center using a cigarette, a process depicted in the opening scene of the movie.The records were distributed in the black market at very cheap prices with one disc costing as low as one ruble.

Youth bought into the practice not only to make money but to disseminate Jazz (and other banned genres). Bootleggers would travel as far south as Sochi to find source material to access through satellites, climbing high points to install antennas to key into Swiss radio and even stations like BBC. Bootlegging became common practice to the point that bandits even threatened them for the bone records. Millions of records were sold until 1958 when Soviet officials deemed the practice illegal and the biggest bootlegging ring was busted the next year. In the early 60’s, the Komsomol (Leninist Young Communist League) pursued distributors and seized the bone records they found during their “anti-Western music patrols”.
^[4]
[5]

Costumes[edit]

Stilyagi attempted to emulate overseas fashion trends from roughly the late 1940s to the early 1960s. Many of the clothing items featured bright colors and exaggerated lines.^[6] The clothing style has been described as “a little bit rockabilly, a little bit preppy and a little bit English teddy boy”.^[7]
The clothing choices were picked specifically to make the Stilyagi stick out from the Soviet masses who mostly wore dark, plain clothing that focused on function.^[7] “The men sported quiffs and pencil moustaches and wore thick rubber-soled shoes, tight trousers and bright, gaudy shirts and ties”.^[7] The women were equally as well styled with “fifties-American inspired dresses, pant suits and high hairstyles, often accompanied by bright red lips”.^[8] Statement accessories were also common among both genders.^[8]

The Stilyagi clothing would have preferably come from abroad, representing their fascination with western and especially American culture. However, Western items were difficult to come by, leading many Stilyagi to make their own clothes and accessories. Some also resorted to buying them illegally as is seen in the film.

Overall stilyagi clothing was used as a means to fight against the highly repressive society of Soviet Russia. In a society that strictly enforced uniformity and conformity, clothing acted as the perfect way for the Stilyagi to stand out. The costume designers worked hard to ensure that this crucial facet of the Stilyagi counterculture was accurately represented in the film.

Dance/Choreography[edit]

The film’s choreography includes the Western dances popular among the stilyagi including the tango, foxtrot, jitterbug and lindy hop, among others.

Neither the choreographers for the movie, Oleg Glushkov and Leonid Tintsunik, or the dancers had ever work in film before. The project faced hardship when half the dancers left the project after six months of rehearsals, and new performers had to be found.^[2] However this behind the scenes struggle doesn’t come across on film and the choreographer were able to portray dance sequences that were accurate to the stilyagi lifestyle.^{[citation needed]}

Reception and legacy[edit]

In Russia, the movie received mostly positive ratings and mixed reviews (many of the critics accused Stilyagi of being anachronistic with regards to the historical events), as well as two awards: Nika Award (2008) and Golden Eagle (2009).^[9]

It has spawned an interest in namesake subculture, with parts of it soon integrated in Russian youth fashion stream, as well as increased interest for musical instruments such as the saxophone and the trumpet among young Russian pop music producers.^[10] Starting 2011, the film was also spun off into a musical concert which has toured Europe and North America during the same year.^[11]

Stilyagi has an approval rating of 80% on review aggregator website Rotten Tomatoes, based on 25 reviews, and an average rating of 6.78/10. The website’s critical consensus states,»Breezy, colorful, and suffused with joy, Hipsters offers audiences an engaging Cold War musical told from the other side of the Iron Curtain».^[12] It also has a score of 67 out of 100 on Metacritic, based on 11 critics, indicating «generally favorable reviews».^[13]

References[edit]

External links[edit]

• Stilyagi at IMDb
• «Stilyagi» film online

Stilyagi
Official film poster
Directed by	Valery Todorovsky
Written by	Yuriy Korotkov Valeriy Todorovskiy
Produced by	Vadim Goryainov Leonid Lebedev Valeriy Todorovskiy Leonid Yarmolnik
Starring	Anton Shagin Oksana Akinshina Maksim Matveyev Evgeniya Khirivskaya Ekaterina Vilkova Igor Voynarovskiy Konstantin Balakirev Sergei Garmash
Cinematography	Roman Vasyanov
Edited by	Aleksey Bobrov
Music by	Konstantin Meladze
Production companies	Russia-1 Krasnaya Strela Ministry of Culture Planeta Inform
Distributed by	Central Partnership
Release date	19 December 2008
Running time	120 minutes 136 min (full DVD)
Country	Russia
Languages	Russian English subtitles
Budget	$15 million
Box office	$17 million (₽490 million)

Stilyagi (Russian: Стиляги, also known as Hipsters in the English release) is a 2008 Russian romantic jukebox musical film directed by Valery Todorovsky and starring Anton Shagin and Oksana Akinshina. Set in mid-1950s Moscow, the film depicts the Soviet stilyagi subculture, along with their struggle for self-expression within the prevailing reality of the Soviet repression.

Stilyagi has been featured at the Toronto International Film Festival, Nashville Film Festival, and the Cleveland International Film Festival, where it has been an audience favorite. It won the Audience Choice Award at the Anchorage International Film Festival in 2009 and several Golden Eagle Awards and Nika Awards, including Best Film in both.^[1] In Russia, it has become a cult film, as most of its score consists of covers of 1980s and 1990s Russian rock music from bands such as Bravo, Nautilus Pompilius, Nol and the Red Elvises. It received generally positive reviews from critics.

Synopsis[edit]

In 1955, a group of young Muscovite Komsomol (communist youth) students led by Katya intercepts illegal stilyagi gatherings in Gorky Park. Perceived as «enemies of society», the stilyagi are forced to flee, with many of them getting caught and their clothing, ties or hair cut by the Komsomol for demonstrative purposes. Mels, a twenty-year-old paragon athletic student and member of the Komsomol, is ordered by Katya to chase one of the escapists, another young girl. However, the girl soon tricks him into believing that she broke her ankle, and then abruptly pushes Mels into a pond, at the same time inviting him to «come spend some time with Polly (Russian: Польза, wordplay on «benefit») on the Broadway».

The next day, Mels visits Gorky street and runs into the same group of stilyagi, with Polly among them. Before being aggressively seized by Dryn, another member, he has a short talk with Polly during which she gives him a kiss on the cheek, all while asking Mels if he has gotten sick. Fred, the leader of the gang, then appears, calling Mels an «innocent little schlub», and all the stilyagi leave the scene in Fred’s car. Determined to being in love with Polly, Mels decides to change himself for someone she would appreciate: a stilyaga [singular of stilyagi].

Upon visiting local cloth retailers, Mels finds out that all the clothes sold there are alike, with no stark differences. He then gets called into an alley by an imported goods dealer, who sends Mels to a former textile factory operator, now retired and making on demand clothes for «different» people (clandestinely). Soon, Mels gets his new outfit prepared, turns a pair of regular shoes into high-platforms at his father’s workplace factory, creates a compound to make his hair stay up, etc. When he comes out of his room dressed like a stilyaga, his father, whom he lives with, joyfully approves of the change as a phase of self-expression. However, Mels’ younger brother, as well as all of the neighbours inside their communal apartment, give him the cold shoulder and remain speechless. Mels gets people shoving him and throwing things at him on the street, but continues on to find another member of the stilyagi, Jewish medical student Bob.

Mels intercepts Bob near his house and starts questioning him about learning to dance like them, with Bob mainly reluctant to respond by distrust (believing it to be a trap). Mels insists and finally the two visit Bob’s apartment, where they have fun at dancing the boogie to bootlegged songs. Their party crashes when Bob’s parents get home and Mels is obliged to leave. Now having a reliable connection to the gang, Mels finds Bob and the rest of stilyagi near a local theater, trying to get in. First hesitant, Polly and the others finally accept Mels amongst them, just as Fred arrives and provides everyone VIP entry. Mels assists a show of rock-n-roll songs, one of them performed by Fred, and has fun dancing with the others. On their way back, the stilyagi promptly meet with the komsomol and as two gangs clash, Katerina sees Mels amongst her enemies. Still confused by his actions, she then watches Polly take Mel’s hand on purpose, and ends up publicly scolding him.

At Fred’s party, Mels sees that Polly still remains mainly indifferent to him. He asks Fred for help, but ends up getting bad advice, much to the amusement of the rest of the gang. As he remains alone with her in a room, she tricks him again by excusing her to go to the bathroom, with the gang then busting him naked as he thought that the two would have sex. Despite the embarrassment, Mels’ determination to change into a better man for Polly is not extinguished, and he gets Fred’s appreciation for this. Later Fred suggests that Mels learns to perform in order to impress girls, as he himself does. The remark leaves Mels determined to find a saxophone and learn to play it.

Several days later Mels meets the clothes dealer again and insists on obtaining a saxophone. The dealer leads him to an upbeat traveling jazzman whose career was broken by the Stalinist regime after he chose the «wrong» instrument. The musician proposes to do a favor of selling Mels his own saxophone, if Mels learns how to play it first. Mels then spends several nights listening to pirate radio from New York City trying to improvise the sound on the saxophone, but ends up faking it multiple times, until he is visited by the spirit of Charlie Parker who seemingly teaches him to play properly. This soon has Mels performing for his friends in a theater, of which he is nervous at first, yet he finally finds the vibe to much applause from the gang. At the end, Polly comes and gives Mels her first sincere kiss.

Soon after, Fred reveals to the gang that his father, a major diplomatic figure, has arranged a diplomatic post for him in the United States, and he now must leave the country, albeit provided that he marries a Soviet woman from an «approved» family, first, abandoning his lower-class, unconnected girlfriend, Betsy. Since Fred has the most authority in terms of leader, he grants future leadership to Mels, creating a situation of disdain in other members and eventually arising tensions. Katya, somewhat aware of these events, decides to try to lure Mels away from Polly by dressing better than her. As the two meet, she soon feels that Mels doesn’t fall for her, and as she corners him, he rejects her, explaining that she has not changed at all. Furious, Katya slaps him and runs away. The next day, Mels comes to class realizing that a meeting is being organized by Katya with the purpose of excluding him from the Komsomol for being a rootless cosmopolitan. He silently gives away his badge, thus sealing his choice of remaining a stilyaga.

Although Mels gets great popular attention with his performances during the following months, he doesn’t see that around him, the former stilyagi start pacing down their lives as, apparently, their lifestyle gets them nowhere. One night Polly meets drunk Mels at the bar and announces to him that she is pregnant with a child of an exchange African-American medical worker whom she met as intern and who was much older than her. Mels remains optimistic to raising the child anyway, but does not tell the others about its origins. As he settles down to become a father, the popularity of the stilyagi slowly turns into collective friend gatherings instead. The next year, Polly gives birth to a dark-skinned baby boy, John, but Mels’ family and neighbors in the communal apartment end up accepting him as their own, despite the differences.

Months later, Fred returns from the United States to visit Mels. Having himself outgrown the movement by now, he witnesses a family living by Soviet standards with Mels still dressing as a stilyaga, and Polly raising a black-skinned toddler. Mels then tells Fred that most of the other members of their former gang moved on with their lives, with Bob eventually arrested and sent off to Siberia for buying illegal records from a smuggler, Dryn getting into the army, etc. They share a bottle of Jack Daniel’s, after which Fred promptly reveals to Mels that there are no stilyagi in the United States, and that he has never met there anyone living the same lifestyle, as such flamboyant behavior and such disrespect for the laws would have had them locked up in a mental asylum in mere minutes. Appalled by this, Mels shouts at Fred, telling him to get lost, and rhetorically states to himself: «But we do exist…»

The film ends with Mels performing a song (together with the remaining stilyagi) that draws parallels between his movement and that of the late 1980s «nonconformist» Soviet countercultures (such as rockers and punks, among others), the moral of which is the importance of remembering to always stand for the values one believes in, which in turn allows for any of these cultures to be remembered over time.

Cast[edit]

• Anton Shagin as Mels «Mel» Biryukov, former Gorky Park Komsomol unit member who gradually becomes a stilyaga
• Oksana Akinshina as Polina «Polly», MSU student who later falls in love with Mels
• Maksim Matveyev as Fyodor «Fred», son of a prominent Soviet politician who later get sent on a diplomatic mission to the U.S.
• Evgeniya Brik as Katya, Gorky Park Komsomol unit leader
• Ekaterina Vilkova as Betsi
• Igor Voynarovskiy as Boris «Bob»
• Konstantin Balakirev as Andrei «Dryn»
• Sergei Garmash as Mels’ father
• Irina Rozanova as Polza’s mother
• Oleg Yankovsky as Fred’s father
• Leonid Yarmolnik as Bob’s father
• Alexey Gorbunov as an underground jazz musician
• Marina Orlova as a Komsomol member

Soundtrack[edit]

The soundtrack for the film includes hits from well-known Soviet rock bands such as Kino, Chaif, Bravo and Nautilus Pompilius. It features covers of several 1970s and 1980s songs with lyrics re-written for the film. Music was a large part of the stilyagi lifestyle so naturally the soundtrack of the movie played a huge role. Despite the movie taking place in 1950’s Moscow many of the songs used are covers of popular 1970 and 1980s songs. The soundtrack for the film includes hits from well-known Soviet rock bands such as Kino, Chaif, Bravo and Nautilus Pompilius.

Because there is not a current tradition of musical film in Russia, it proved impossible to find a composer able to score an entire film in the stilyagi musical style. Instead, Todorovskii had composer Konstantin Meladze rearrange rock classics of the seventies and eighties.^[2] The lryics of these classic songs were adapted to fit the plot of the movie so that they would act to drive the narrative forward or comment on events.^[2] “Todorovskii justified this solution by pointing out that 1980s rockers demanded individual freedom and social change even more insistently than the non-political stiliagi [sic]. They were essentially the children of the stiliagi generation and similarly formed a counterculture.”^[2]

Soundtrack listing^[3]

Title	Music	Lyrics	Arranger	Performer	Notes
Emu ne nuzhna amerikanskaya zhena [He Doesn’t Need an American Wife]	Kolibri	Konstantin Meladze	Konstantin Meladze	VIA Gra	Courtesy of VIA Entertainment
Vosmiklassnitsa	Viktor Tsoy	Victor Tsoy
Chelovek i koshka	Fyodor Chistyakov	Fyodor Chistyakov
Skovannyye odnoy tsepyu	Vyacheslav Butusov	Ilya Kormiltsev
Ya to, chto nado	Valeriy Syutkin	Valeriy Syutkin
Bugi-vugi kazhdyy den	Mikhail Naumenko	Mikhail Naumenko
Zholtyye botinki	Evgeniy Khavtan	Zhanna Aguzarova
Bud so mnoy vsegda ty ryadom	Evgeniy Khavtan	Zhanna Aguzarova
Moya malenkaya beyba	Garik Sukachyov (as Igor Sukachyov) Sergey Galanin	Garik Sukachyov (as Igor Sukachyov) Dmitry Pevzner
Pust vso budet tak, kak ty zakhochesh	Vladimir Shakhrin	Vladimir Shakhrin
Shalyay-Valyay	Vladimir Shakhrin	Vladimir Shakhrin
Staryy korabl	Andrey Makarevich	Andrey Makarevich

Historical Context[edit]

Stilyagi, or in their direct translation, “style hunters”, was a youth counterculture that emerged around the start of the Cold War. The movie itself is set in 1955, two years after the death of Stalin. In a repressed Soviet Union, rebellious youth and Russians feening for jazz and rock found out-of-the-box, innovative ways to score records: bootleggers pressed forbidden music on x-ray films. The films were riddled with skulls and rib cages, the broken human form. They called it music on the ribs or bone music (roentgenizdat).

The records were thin and feeble, but all the same, bootleggers were willing to risk interrogation and imprisonment to feel the things that jazz makes us feel. Hospitals were overflowing with x-ray films and the Stilyagi helped themselves to this waste. The music, which bootleggers accessed through satellite countries (e.g. Hungary), was copied onto standard wax disk cutters and then pressed into x-rays. They then cut the x-rays into a rudimentary circle and would reportedly burn a hole through the center using a cigarette, a process depicted in the opening scene of the movie.The records were distributed in the black market at very cheap prices with one disc costing as low as one ruble.

Youth bought into the practice not only to make money but to disseminate Jazz (and other banned genres). Bootleggers would travel as far south as Sochi to find source material to access through satellites, climbing high points to install antennas to key into Swiss radio and even stations like BBC. Bootlegging became common practice to the point that bandits even threatened them for the bone records. Millions of records were sold until 1958 when Soviet officials deemed the practice illegal and the biggest bootlegging ring was busted the next year. In the early 60’s, the Komsomol (Leninist Young Communist League) pursued distributors and seized the bone records they found during their “anti-Western music patrols”.
^[4]
[5]

Costumes[edit]

Stilyagi attempted to emulate overseas fashion trends from roughly the late 1940s to the early 1960s. Many of the clothing items featured bright colors and exaggerated lines.^[6] The clothing style has been described as “a little bit rockabilly, a little bit preppy and a little bit English teddy boy”.^[7]
The clothing choices were picked specifically to make the Stilyagi stick out from the Soviet masses who mostly wore dark, plain clothing that focused on function.^[7] “The men sported quiffs and pencil moustaches and wore thick rubber-soled shoes, tight trousers and bright, gaudy shirts and ties”.^[7] The women were equally as well styled with “fifties-American inspired dresses, pant suits and high hairstyles, often accompanied by bright red lips”.^[8] Statement accessories were also common among both genders.^[8]

The Stilyagi clothing would have preferably come from abroad, representing their fascination with western and especially American culture. However, Western items were difficult to come by, leading many Stilyagi to make their own clothes and accessories. Some also resorted to buying them illegally as is seen in the film.

Overall stilyagi clothing was used as a means to fight against the highly repressive society of Soviet Russia. In a society that strictly enforced uniformity and conformity, clothing acted as the perfect way for the Stilyagi to stand out. The costume designers worked hard to ensure that this crucial facet of the Stilyagi counterculture was accurately represented in the film.

Dance/Choreography[edit]

The film’s choreography includes the Western dances popular among the stilyagi including the tango, foxtrot, jitterbug and lindy hop, among others.

Neither the choreographers for the movie, Oleg Glushkov and Leonid Tintsunik, or the dancers had ever work in film before. The project faced hardship when half the dancers left the project after six months of rehearsals, and new performers had to be found.^[2] However this behind the scenes struggle doesn’t come across on film and the choreographer were able to portray dance sequences that were accurate to the stilyagi lifestyle.^{[citation needed]}

Reception and legacy[edit]

In Russia, the movie received mostly positive ratings and mixed reviews (many of the critics accused Stilyagi of being anachronistic with regards to the historical events), as well as two awards: Nika Award (2008) and Golden Eagle (2009).^[9]

It has spawned an interest in namesake subculture, with parts of it soon integrated in Russian youth fashion stream, as well as increased interest for musical instruments such as the saxophone and the trumpet among young Russian pop music producers.^[10] Starting 2011, the film was also spun off into a musical concert which has toured Europe and North America during the same year.^[11]

Stilyagi has an approval rating of 80% on review aggregator website Rotten Tomatoes, based on 25 reviews, and an average rating of 6.78/10. The website’s critical consensus states,»Breezy, colorful, and suffused with joy, Hipsters offers audiences an engaging Cold War musical told from the other side of the Iron Curtain».^[12] It also has a score of 67 out of 100 on Metacritic, based on 11 critics, indicating «generally favorable reviews».^[13]

References[edit]

External links[edit]

• Stilyagi at IMDb
• «Stilyagi» film online

Стиляги (фильм, 2008)

Стиляги
Жанр	мюзикл, драма
Режиссёр	Валерий Тодоровский
Продюсер	Вадим Горяинов Леонид Лебедев Валерий Тодоровский Леонид Ярмольник
Автор сценария	Юрий Коротков Валерий Тодоровский (идея и либретто)
В главных ролях	Антон Шагин (Мэлс) Оксана Акиньшина (Польза) Максим Матвеев (Фрэд) Игорь Войнаровский (Боб) Евгения Хиривская (Брик) (Катя) Екатерина Вилкова (Бэтси)
Оператор	Роман Васьянов
Композитор	Константин Меладзе
Кинокомпания	Красная Стрела
Длительность	120 мин (экранная версия), 136 мин (полная DVD)
Бюджет	15 млн $
Страна	Россия
Год	2008
IMDb	ID 1239426

«Стиля́ги» — российский кинофильм 2008 года, посвящённый жизни одноимённой молодёжной субкультуры в 1950-е годы. Жанровую принадлежность картины кинокритики и сами авторы определяют как музыкальную комедию, мюзикл, музыкальную трагикомедию и «фильм-праздник». Фильм задуман и поставлен режиссёром Валерием Тодоровским по сценарию Юрия Короткова. Это история простого советского парня, который нашёл друзей и любовь среди «идейных врагов». Особенностью фильма является его музыкальный ряд, составленный из хитов «русского рока» в джазовой и рок-н-ролльной обработке^[1]. В фильме много танцевальных, хореографических номеров. Кроме чисто развлекательной функции, картина поднимает проблемные, мировоззренческие вопросы. Фильм не рекомендуется лицам до 16 лет^[2].

Сюжет

Действие фильма происходит в Москве в 1955-1956 годах. Сталин уже умер, но культ личности ещё не разоблачён его наследником. В столице появилось модное поветрие — так называемое «стиляжничество». Стиляги, как их презрительно называют фельетонисты из «Крокодила», или «чуваки» и «чувихи», как они называют себя сами, — это молодые люди из разных семей, увлекающиеся джазом и рок-н-роллом и предпочитающие свободный и яркий стиль жизни и одежды серому официозу «жлобов» — примерных советских граждан. Компания молодых людей «хиляет по Броду» (улица Горького), весело проводит время в «Коктейль-Холле» («Коке»), проводит «процессы» на «хатах»; не желая носить опостылевший «совпаршив», они скупают заграничные «шмотки» у фарцовщиков, в подпольных мастерских заказывают «джакетки», «гавайки», «траузера», галстуки кричащих расцветок, с пальмами-попугаями и полуголыми девицами, «шузы на манной каше», переписывают джаз «на костях». Но в стране всё ещё действует директива о борьбе против «безродного космополитизма» и «низкопоклонства перед Западом». И к борьбе со «стилягами» подключены комсомольские патрули и дружины, вооружённые ножницами для распарывания узких брюк и срезания галстуков и «коков».

Комсомолец Мэлс Бирюков (Антон Шагин), один из образцов советской молодёжи, принимает участие в очередной облаве в парке Горького под руководством «комиссара» Кати (Евгения Брик). Он знакомится с девушкой из неведомого и притягательного мира «стиляг» — Полиной, или Полли, или, для «тех, кто знает», Пользой (Оксана Акиньшина), и влюбляется в неё. Польза приглашает Мэлса «на Бродвей» (улицу Горького). Мэлс через некоторое время достаёт «прикид» и у дверей «Коктейль-Холла» находит своих новых друзей.

В компании подобралась молодёжь из самых разных слоёв московского общества. Лидер в ней — Фрэд (Максим Матвеев), типичный представитель «золотой молодёжи», сын дипломата (Олег Янковский), студент МГИМО, обладатель шикарной «хаты» в «высотке» на Котельнической набережной^[3], заграничного кабриолета и толстого, выкрашенного в невообразимый цвет английского бульдога. Его подруга Бэтси (Екатерина Вилкова) — весёлая и разбитная девица. Боб (Игорь Войнаровский) — студент-медик из интеллигентной еврейской семьи^[3], теоретик танца «стилем» и главный поставщик пластинок на бракованных рентгеновских снимках. Дрын (Константин Балакирев), из «рабочего класса», учится на токаря.

Среди них всех Польза — самая необычная и загадочная. Возможно, поэтому Мэлс и влюбился в «идейного врага». Польза из вполне благополучной семьи: живёт со строгой матерью (Ирина Розанова) в отдельной квартире, работает медсестрой в поликлинике. И всё всегда «делает наоборот». Возможно, поэтому она и ответила на чувства Мэлса, простого студента, не имеющего ни гроша за душой и делящего комнату в коммуналке с фронтовиком-отцом (Сергей Гармаш) и младшим братом.

Тем временем Фрэд уезжает стажироваться в США, эта поездка должна стать «первым шагом посвящения» будущего дипломата. Расплатой за карьеру стал разрыв с друзьями, с Бэтси, женитьба на невзрачной дочери академика.

Комсомолец Мэлс, а теперь «чувак» Мэл совсем отдалился от своих бывших друзей, купил саксофон и научился «лабать», общаясь с «духом» Чарли Паркера. Катя, наивно полагая, что Мэлса удерживает в компании «стиляг» только Польза, хитростью старается соблазнить его и так «вернуть в коллектив». Но затея Кати проваливается, уязвлённая «комиссарша» приходит в бешенство. На комсомольском собрании Мэлса исключают из комсомола.

Мэл приходит в бар, где встречается с Пользой. Полли сообщает ему, что беременна и что отец ребёнка — не он. В ответ Мэл заявляет, что ребёнок его, и забирает Полли к себе. У них начинается общая яркая жизнь, наполненная музыкой и ожиданием ребёнка.

Вскоре у Пользы и Мэла рождается сын, оказавшийся мулатом. Полина признаётся Мэлу, что отцом ребёнка был заезжий американец, которого она почти не знала. Большая коммунальная «семья» Мэлса принимает нового члена как своего. После скандала мать Пользы прощает дочь, и новая «ячейка социалистического общества» обосновывается в квартире тёщи.

Мэла, Пользу и их сына Джона (Ивана) навещают друзья. Вскоре Боб попадается «органам» на покупке американских пластинок, Дрына «забривают» служить на подлодку. С Бэтси происходит нервный срыв, и её высылают из Москвы «за 101-й километр»^[3]. Вернувшийся из Штатов Фрэд находит только Мэла. Бывший лидер тусовки привозит Мэлсу новый саксофон Hohner President и страшную новость — в Америке нет стиляг!

В ролях

Антон Шагин — Мэлс Бирюков (Мэл) Оксана Акиньшина — Полина (Польза) Евгения Хиривская (Брик) — Катя Максим Матвеев — Фёдор (Фрэд) Игорь Войнаровский — Борис (Боб) Константин Балакирев — Дрын Екатерина Вилкова — Бэтси Эльвира Волошина — Элли София Лебедева — Софи Ольга Смирнова — девушка Боба (по сценарию, Шерри) Яна Буйко — Лизи Сергей Гармаш — отец Мэлса Олег Янковский — отец Фрэда Людмила Соловьёва — мать Фрэда Леонид Ярмольник — отец Боба Ирина Розанова — мать Пользы Алексей Горбунов — лабух (выпивоха) Александр Стефанцов — Нолик Александра Стрельцина — врач Константин Авдеев — стиляга

Полина Сыркина — стиляга Сергей Ларин — комсомолец-бригадмилец Антон Шурцов — комсомолец Степан Балакшин — комсомолец Марина Орлова — комсомолка Евгения Водзинская — комсомолка Георгий Тараканов — танцор Виктория Маслова — официантка Леонид Калараш Иван Николаев Максим Пешков Михаил Сиворин Алеся Пуховая Евгения Суворкина Олег Пангсепп Анатолий Завьялов Игорь Афанасьев Мария Мина Ольга Ефремова

В камео «самовлюблённого саксофониста» — роль так и была обозначена в сценарии — на экране появляется солист джаз-бэнда «Коралловые рифы» Кирилл Сухомлинов. Другие музыканты группы поработали «дублёрами» актёров, в сценах игры на музыкальных инструментах:

Все крупные планы игры на контрабасе исполнили руки Александра Марихбейна, виртуозную аппликатуру по клапанам трубы и губы трубача сыграли части тела Антона Захарова, крупные планы барабанной, тромбоновой техники — наши друзья — молодые московские джазмены.^[4]

— К. Сухомлинов

Эпизодическую роль музыкантов исполнила белорусская группа «Тяни-Толкай».

В роли сына Пользы (новорождённого и немного подросшего) на экране появляются дети одной белорусской семьи, в которой супруг чернокожий.^[1]

Не последнюю роль в картине исполнил английский бульдог Филя.^[5][6]

Съёмочная группа

• Валерий Тодоровский — режиссёр, автор либретто, продюсер
• Юрий Коротков — автор сценария
• Роман Васьянов — оператор
• Константин Меладзе — композитор, музыкальный продюсер
• Сергей Чупров — звукорежиссёр
• Владимир Гудилин — художник-постановщик
• Александр Осипов — художник по костюмам
• Ирина Мельникова — художник по гриму
• Олег Глушков — хореограф
• Леонид Тинцуник — хореограф
• Ольга Ципенюк — автор кавер-текстов
• Евгений Маргулис — музыкальный консультант
• Ирина Третьякова — второй режиссёр
• Татьяна Талькова — ассистент по актёрам^[7]

Продюсеры: Вадим Горяинов, Леонид Лебедев, Леонид Ярмольник^[8]

Саундтрек

В фильме использованы хиты групп «Машина времени», «Кино», «Зоопарк», «Nautilus pompilius», «Ноль», «Браво», «Колибри», «Чайф» и «Бригада С», относящиеся к 1970-м и 1980-м годам. При этом действие картины разворачивается в 50-х годах XX века. В большинстве песен частично или полностью переписаны тексты и изменены аранжировки.

1. Буги-вуги (в оригинале — «Жёлтые ботинки», инструментал, Евгений Хавтан и группа «Браво»)
2. Человек и кошка (Фёдор Чистяков и группа «Ноль», оставлен оригинальный текст), исполняет Сергей Гармаш
3. Я то, что надо (Дай мне эту ночь) (Валерий Сюткин и группа «Браво»), исполняет Андрей Бирин
4. Я люблю буги-вуги (Майк Науменко и «Зоопарк»), оригинал — Джон Ли Хукер, исполняет Игорь Войнаровский
5. Playboy (Моя маленькая бейба) (Гарик Сукачёв и «Бригада С»), исполняет Константин Пона
6. Песня старого джазмена (в оригинале — «Старый корабль», Андрей Макаревич и группа «Машина времени»), исполняет Алексей Горбунов
7. Summertime (инструментал, Джордж Гершвин), исполняет Чарли Паркер (запись), Игорь Чернов
8. 17 лет (Пусть всё будет так, как ты захочешь) (Владимир Шахрин и группа «Чайф»), исполняет Константин Пона
9. Восьмиклассница (Виктор Цой и «Кино»), исполняют Андрей Бирин и Оксана Акиньшина
10. Ему не нужна американская жена (группа «Колибри»), исполняют Наталья Гура, Алёна Романовская, Татьяна Решетняк, Эльвира Соловей, на ремикс был снят клип группы «ВИА Гра»
11. Скованные одной цепью (Вячеслав Бутусов и группа «Nautilus pompilius», оригинальный текст — Илья Кормильцев), исполняет Евгения Брик
12. Шаляй-валяй (Владимир Шахрин и группа «Чайф», сохранён оригинальный текст и дописан куплет), исполняет Андрей Бирин
13. До свидания, мама (группа «Моральный кодекс», в фильм не вошла)
14. Московские огни (Будь со мной) (Жанна Агузарова и группа «Браво», сохранён оригинальный текст, в фильм не вошла; мелодия в ритме вальса звучит на танцах в парке, в самом начале фильма)

Музыкальная обработка: Константин Меладзе. Аранжировка: Юрий Шепета, Максим Гладецкий. Переработка текстов: Ольга Ципенюк.

История создания

Предыстория

В конце 70-х — начале 80-х годов в обществе возрос интерес к субкультуре «стиляг». Вызван он был прежде всего спектаклем «Взрослая дочь молодого человека», поставленным Анатолием Васильевым по пьесе Виктора Славкина «Дочь стиляги» на сцене Московского драматического театра имени К. С. Станиславского (1979). Спектакль стал событием в культурной жизни Москвы.

Валерий Тодоровский в это время учился на сценарном отделении ВГИКа. Он всегда мечтал поставить киномюзикл. В поисках подходящего сюжета для такого фильма Тодоровский перебрал множество тем. Увидев постановку Васильева, он заинтересовался культурой «стиляг» и стал искать о них дополнительную информацию, отметив про себя, что история из жизни «стиляг» могла бы удачно вписаться в формат музыкального фильма.^[10]

Затем, в середине 1980-х, появилась группа «Браво», которая играла музыку, стилизованную под бит 1950—60-х годов с элементами джаза. В своём сценическом образе они также использовали романтизированную эстетику «стиляг» и стали очень популярны. Постепенно Тодоровский утвердился во мнении, что тема «стиляжества» — это то, что нужно для мюзикла, она популярна, свежа, хорошо принимается публикой. А главное, музыка в ней — самостоятельный персонаж, что как нельзя лучше подходит для этого жанра.^[11][12]

Через некоторое время Тодоровский поделился своей идеей со знакомым сценаристом Юрием Коротковым, и тот с энтузиазмом взялся за работу. Сценарий был завершён к началу 2000-х. Он был написан так, что музыкально-хореографический номер можно было вставить практически в любой эпизод, в том числе и в довольно экзотическую обстановку типа коммунальной кухни или комсомольского собрания, что в итоге и было сделано. В процессе работы над фильмом сценарий был существенно переработан Тодоровским, многие «текстовые» сцены были заменены музыкальными номерами. По этой причине в титрах, кроме автора сценария — Юрия Короткова, — указан и «автор либретто» — Валерий Тодоровский. Фильм в итоге оказался поставлен именно по этому либретто, завершённому Тодоровским к середине 2006 года, а не по исходному сценарию.^[11][12]

Оценив стоимость картины, Тодоровский понял, что проект слишком сложен и масштабен, и нереально найти человека, который рискнул бы его продюсировать. Сценарий пролежал «в столе» пять или шесть лет.^[11]

В ноябре 2005 года Валерий Тодоровский, Дмитрий Месхиев и медиаменеджер Вадим Горяинов основали кинокомпанию «Красная стрела»^[13], в том числе и для производства фильма о «стилягах»^[14]. В 2006 году соучредителем компании стал сенатор и бизнесмен Леонид Лебедев.^[15] Кроме собственных средств, компания привлекала вложения сторонних инвесторов. Так, производство и продвижение «Стиляг» поддержал миллиардер Михаил Прохоров.^[16] Независимым продюсером фильма выступил известный актёр и шоумен Леонид Ярмольник, уже помогавший Валерию Тодоровскому в работе над картиной «Мой сводный брат Франкенштейн» (2004).

Кастинг

Решив финансовые проблемы, Тодоровский сразу же запустил проект. Как показало время, решение это было правильным, потому что сразу по окончании работ над картиной разразился мировой финансовый кризис, и следующая возможность снять нечто подобное отодвинулась на неопределённый срок.^[17] Был проведён отборочный просмотр и набрана команда молодых актёров на главные роли. На главную женскую роль Полли пробовалась Екатерина Вилкова, но в итоге ей досталась роль «куклы» Бэтси.^[1] Пригласили польскую актрису, но оказалось, что в окружении остальных актёров она выглядит «чужой».^[10] Когда Тодоровский предложил попробоваться Оксане Акиньшиной, работа над фильмом уже шла полным ходом.^[18] Таким образом, Оксана оказалась в статусе приглашённой «звезды», кроме неё и Екатерины Вилковой остальные утверждённые молодые актёры были дебютантами.^[10] Для съёмок Оксане пришлось отпустить длинные волосы и перекраситься в блондинку.^[19]

Актёры прошли серьёзную подготовку, и не только в плане навыков пения и хореографии. Так, Антон Шагин специально брал уроки игры на саксофоне, а Игорю Войнаровскому пришлось поправиться на 20 килограммов.^[1]

Однако затем создатели картины столкнулись с новыми проблемами технического и творческого характера. Основной из них стало отсутствие музыкального материала. Поиск композитора затягивался, съёмки постоянно откладывались, появилась опасность потерять актёрский состав, так как удерживать актёров без работы было нельзя. Композитор и музыкальный продюсер Константин Меладзе подключился к проекту, когда судьба картины уже висела на волоске. Но для написания саундтрека ему требовалось время. Пока Меладзе заканчивал работу над музыкой, Тодоровский во время очередного вынужденного перерыва, продлившегося в итоге целый год, решил сделать с набранными актёрами более простой фильм.^[10][11]

«Тиски»

Тодоровский остановил свой выбор на сценарии молодёжного триллера, предназначавшегося для другого режиссёра, который от него отказался. В этой истории поднималась проблема наркомании, и работу над фильмом частично профинансировал Госнаркоконтроль России. Основные съёмки проходили летом 2006 года в Ростове-на-Дону и продолжались всего два месяца. Так появилась незапланированная картина «Тиски». Примечательно, что актёрам в этом фильме достались роли, совершенно непохожие на их героев в «Стилягах». Так, Антон Шагин сыграл в «Тисках» безжалостного убийцу, как бы в противовес лиричному стиляге Мэлсу.^[10]

Триллер имел средний успех, но свою главную задачу выполнил — коллектив был сохранён, а кроме того, актёры-дебютанты получили возможность поработать вместе перед главным проектом.

Репетиции. Хореография

По словам Тодоровского, в России много высококлассных мастеров хореографии, но практически нет таких, которые могли бы выстроить танец исходя не из сценического пространства, а посредством киноязыка.^[20]

Утеряна культура музыкального кино, и никто не знает, как его нужно делать. Прервалась она, на мой взгляд, ещё во времена Михаила Григорьева и Григория Александрова. Попытки какие-то были, но я говорю не о том, когда д’Артаньян ехал на лошади и пел, а говорю о фильмах, в которых актёры по-настоящему поют и танцуют. Отсутствие традиции всегда означает, что всё нужно изобретать с нуля.^[20]

— В. Тодоровский

Тодоровский три недели прожил в Нью-Йорке в надежде поднабраться опыта и пригласить американских специалистов. Но найти подходящих и притом свободных ему не удалось. Посетив несколько мюзиклов на Бродвее, Тодоровский осознал, что миф о недосягаемом уровне их мастерства не соответствует действительности: при высоком профессионализме, по его мнению, там много откровенно плохих постановок. Тодоровский решил делать всё сам. После его возвращения авторы будущей картины принялись пересматривать и изучать старые голливудские музыкальные фильмы: с Фредом Астером, Джином Келли, киноклассику Боба Фосса. Валерий Тодоровский, по его словам, предпочёл «напитаться энергией и талантом настоящих мастеров» неясной перспективе работы с неизвестными ему людьми.^[20]

После года поисков Тодоровский нашёл двух хореографов, Олега Глушкова и Леонида Тимцуника, согласившихся уделить время работе над фильмом. Оба они были театральными специалистами и не имели опыта работы на съёмочной площадке, поэтому в разработке приёмов кинотанца им помогали и другие члены съёмочной группы, профессионалы кино. Чтобы движения танцоров смотрелись в кадре естественно, приходилось их упрощать, делать более внятными по сравнению с пластикой театрального танца.^[20] Кроме того, никогда не существовало такого стиля, как «танец стиляг». Постановщикам и всей съёмочной группе приходилось долго изучать буги-вуги и другие стили, комбинировать их в поисках нужного рисунка.^[21]

Полгода до начала съёмок было отведено репетиционному периоду. Леонид Ярмольник договорился с руководством Щукинского училища, которое предоставило для этих целей помещение,^[11] и всё это время актёры по нескольку раз в неделю^[21] репетировали в специальном зале с зеркалами.^[20]

Также в России не нашлось танцоров и певцов, профессионально ориентированных на жанр мюзикла.^[17] Всё это приводило к большой «текучке кадров», часто оказывалось, что артист, хорошо работающий на сцене, совершенно не мог работать в кадре.^[20] Репетиции шли медленно и трудно. После полугода труппу покинула половина танцоров, и пришлось набирать новых,^[11] а когда готовые хореографические номера поместили в декорации, оказалось, что до 70 % наработок не годится.^[20] Снова приходилось вносить изменения.

С точки зрения режиссёрской и операторской работы, развития сюжета основная трудность заключалась в том, чтобы «нащупать» естественные переходы между «прозаическими» диалогами и музыкальными номерами, когда герои начинают петь и танцевать.^[17]

Музыкальное сопровождение фильма

Процесс поиска музыкального решения фильма в общей сложности длился три года^[22] и стал для авторов картины самой тяжёлой задачей, ещё более трудной, чем постановка танцев.^[11]

По утверждению Валерия Тодоровского, традиция мюзиклов в российском кино отсутствует: нет композиторов, способных создавать хиты, хотя многие пишут хорошую музыку.^[20] Режиссёр обращался к разным композиторам. Алексей Рыбников, автор саундтреков ко множеству популярных фильмов, был занят на несколько лет вперёд. Многие другие с энтузиазмом соглашались, но каждый раз это оказывалось для них непосильной задачей и они отказывались.^[10]

Следующим предложением было использовать архивные записи 1930—1950-х годов — музыку, которую слушали сами «стиляги». Но у «стиляг» не было своей музыки, вся она была зарубежной, и Тодоровский счёл нелепым делать современный российский мюзикл на основе старых американских песен. От этой идеи тоже пришлось отказаться.^[11]

В это время Тодоровский активно общался с рок-музыкантом Евгением Маргулисом, и тот посоветовал режиссёру обратить внимание на рок-наследие 80-х годов:

Маргулис носил мне диски, я слушал и понимал, что это абсолютное попадание. Во-первых, по мироощущению люди, которые создавали русский рок, очень близки стилягам. Во-вторых, они тоже хотели отличаться, это тоже контркультура. И третье: это были дети стиляг. Поколение Цоя и Бутусова родилось у тех, кто в пятидесятые слушал буги-вуги. Все сошлось.^[22]

— В. Тодоровский

Авторы фильма остановили свой выбор на «русском роке», были приобретены права на использование некоторых композиций.^[22] Однако, необходимо было не просто их спеть, а рассказать историю. Поэтому тексты многих песен были изменены, эту работу выполнила московская поэтесса Ольга Ципенюк^[23], ранее написавшая несколько текстов для сольного проекта Маргулиса и группы «Машина времени»^[7]. Некоторые тексты были переписаны полностью, но рефрены (припевы) были оставлены без изменений, даже в тех случаях, когда их текст не был связан с происходящим на экране (например, «Восьмиклассница» Виктора Цоя).^[22]

Труднейшей задачей было сделать новые аранжировки хитов «русского рока». В поисках подходящего композитора прошёл год, пока, наконец, уже отчаявшись, авторы не вышли на Константина Меладзе. Меладзе принял предложение Тодоровского и для пробы пригласил на свою киевскую студию музыкантов и Сергея Гармаша, с которыми за три недели записал композицию «Человек и кошка».^[23] Тодоровскому результат понравился, и Меладзе два с половиной года работал над музыкой к фильму, а также выступил в качестве музыкального продюсера фильма.^[20] Он же работал с актёрами, которым пришлось петь самим за своих персонажей, в том числе и заведомо «непоющим»:

…Наш музыкальный продюсер Константин Меладзе — это человек, который заставит петь табуретку. Я своими глазами видел, как запел Гармаш. Распелся так, что его нельзя было остановить… Для меня это было принципиально важно, и могу сказать, что поют все сами. Поёт сам Гармаш, поёт Горбунов, все молодые поют. Янковский, к сожалению, не умеет петь, но он зато танцует. Все всё делают сами.^[22]

— В. Тодоровский

Интересно отметить, что Константин Меладзе мало знаком с жанром современного киномюзикла и полагает, что он неестественен для российского кино. В отличие от Тодоровского, Меладзе называет картину не мюзиклом, а музыкальной комедией, но сравнивает её, как и режиссёр, с такими фильмами, как «Весёлые ребята» или «Волга-Волга». Таким образом, у режиссёра ленты и композитора разное представление о жанре мюзикла.^[23][24]

Аранжировки, написанные Константином Меладзе, представляют собой преимущественно джазовые и рок-н-ролльные обработки, но среди них есть и, например, рэповый вариант песни «Скованные одной цепью» рок-группы Nautilus Pompilius.

Благодаря Константину Меладзе к проекту была привлечена поп-группа «ВИА Гра», которую он продюсирует. В исполнении группы была записана кавер-версия композиции «Ему не нужна американская жена» группы «Колибри».

Соответствие эпохе

Следующим возник вопрос о художественной достоверности и аутентичности картинки исторической эпохе. Ещё на этапе создания сценария авторы консультировались с известными «стилягами», и в первую очередь, со знаменитым джазменом Алексеем Козловым. Также неожиданно для себя Тодоровский нашёл много интересной информации в Интернете.^[12]

Сначала внешний вид героев было решено максимально приблизить к исторически достоверному. Художником по костюмам Александром Осиповым были воссозданы костюмы, какие носили советские граждане, в том числе и «стиляги», в 50-х годах. Оказалось, что костюмы реальных «стиляг» не настолько сильно отличались от одежды остальных людей, и современным зрителям будет непонятна их эпатажность. Авторам пришлось прибегнуть к гиперболе чтобы показать различие между ними. Внешний вид и тех и других сильно утрирован. «Жлобы» в фильме одеты сплошь в серое, а стиляги «цветные», и в этом они больше напоминают героев карикатур того времени, чем своих реальных прототипов.^[11]

Это же фильм не о стилягах и не о музыке, это фильм о возможности быть свободным в условиях несвободы… Именно это и было для меня главным, а не фенечки, тонкости… Если бы человек вышел в то время в таком костюме как у нас, его бы тут же повязали и повезли на Лубянку сразу, а не в отделение милиции. Но для зрителя это выглядит правдоподобно, потому что он видит разницу.^[12]

— Ю. Коротков

Всего для актёров и массовки было пошито 800 костюмов.^[20]

В то же время совсем отрываться от эпохи было нельзя. Зрителю нужно было давать какие-то ориентиры из прошлого. В качестве таких ориентиров авторы вставили молодёжный сленг того времени, довольно точно воспроизведённый героями фильма^[12]; вид городских улиц, и особенно «Бродвея» (улицы Горького), прорабатывался также весьма тщательно, с помощью декораций, драпировок и компьютерной графики.^[25]

Во время съёмок в Минске группа скупала в комиссионных магазинах и у местных жителей реквизит: сумки, чулки, подтяжки, платья, халаты, лампы и книги 50-х годов.^[25] Актёры и актрисы почти постоянно находились в сценических костюмах, даже вне съёмочной площадки. Для съёмок они даже надевали нижнее белье послевоенного покроя, хотя его, как правило, не видно в кадре, — для того, чтобы лучше прочувствовать своих персонажей, погрузиться в эпоху. В сценическом гардеробе Оксаны Акиньшиной было около десяти ретро-платьев.

Таким образом, авторами была создана реальность, параллельная московской 50-х годов XX века, по словам Короткова, очень недостоверная, но весьма правдоподобная для современного зрителя.^[12]

Также в фильме существует множество менее существенных хронологических несоответствий, например:

• В начальных кадрах фильма показан общий вид на московский ЦПКиО им. Горького, на заднем плане отчётливо видно большое колесо обозрения. Как раз во время этих кадров появляется надпись «1955 год». Однако большое колесо обозрения в парке Горького было установлено только в 1957 году к фестивалю молодёжи и студентов.
• В самом начале фильма Мэлс садится в трамвай РВЗ-6М2. Однако трамваи данной модели производились, начиная с 1960 года.
• Сцена в метро: все стиляги, кроме Мэла и Пользы, садятся в поезд, в вагон типа Е^[26]. Однако такие вагоны начали эксплуатироваться в 1963 году.
• Сцена в метро: над турникетами висит надпись «Приготовьте 5-копеечные монеты». Однако с 16 августа 1948 года вплоть до деноминации 1961 года проезд в метро стоил 50 копеек и оплачивался жетоном, а не монетой.
• В США Фрэд улетает на самолёте Ил-18, однако первый полет этой модели состоялся лишь в 1957 году, а его массовая эксплуатация началась в 1959 году. Действие же сцены происходит до 1956 года, так как эта дата показана по возвращении Фрэда из Штатов.

Процесс съёмок

Фильм «Тиски» был полностью готов 23 апреля 2007 года^[27], а уже на 11 мая был назначен первый съёмочный день картины под рабочим названием «Буги на костях».^[28]

Съёмки её проходили в Минске, Москве и Санкт-Петербурге^[29], фильм стал первым проектом подобного масштаба, своеобразным экспериментом для режиссёра Валерия Тодоровского, делавшего до этого более камерное кино.

Когда я впервые в жизни увидел у себя на площадке тысячу человек массовки, одетую в костюмы в стиле 50-х, а потом вспомнил, что параллельно компьютерщики дорисовывают старую Москву, мне стало страшно. Я человек ответственный и считаю, что, когда тратишь большие деньги, за них надо отвечать. Раньше я только читал о голливудских режиссёрах, которые со стомиллионными бюджетами чувствуют себя гораздо более скованно, чем со скромными фильмами. Чем меньше денег, тем больше свободы.^[22]

— В. Тодоровский

Съёмки начались в Минске, на студии «Беларусьфильм» 11 мая 2007 года.^[10][30] Тодоровский уже имел хороший опыт работы на главной киностудии Белоруссии, там проходили съёмки его картин «Любовник» и «Мой сводный брат Франкенштейн»^[31][32] Декорациями картины Тодоровского оказались заняты все три павильона «Беларусьфильма» — в них были отсняты сцены в магазине одежды, в комиссионке и парикмахерской, в тесной коммуналке и в шикарной «хате» Фрэда.^[25]

Кроме того, Минск оказался подходящим городом для натурных съёмок, так как в нём сохранились места, напоминающие Москву 1950-х годов. «Бродвей» снимали на проспекте Независимости, застройка которого очень похожа на московскую улицу Горького середины 50-х. Роль «Коктейль-холла» досталась зданию минского ГУМа, постройки 1951 года. Вход в магазин задекорировали, но он продолжал работать даже в период съёмок. Также снимали возле Художественного музея, в ремонтной мастерской при военной части, на Московском кладбище.^[25]

На проспекте Независимости была построена троллейбусная остановка, на буксире доставлен первый минский троллейбус модели МТБ-82Д — в этой части проспекта нет троллейбусного движения.^[33][34]

Вообще, в картине были задействованы около пятидесяти легковых и грузовых автомобилей: ГАЗы, ЗИСы, «Победы». Машина семьи Фрэда — американский автомобиль Hudson Custom Eight Convertible Coupe, когда-то принадлежавший Валерию Чкалову, специально для съёмок приехал из Москвы в Минск.^[35]

Съёмки сцен у «Коктейль-Холла» (Минский ГУМ)

Проспект Независимости перегорожен	Вид на противоположную сторону проспекта, актёры массовки	Подготовка к съёмке сцены…	…прошла успешно
Главные герои заняли свои места	Автомобиль Фрэда «подъезжает» к дверям «Кока»	Стиляги приветствуют своего предводителя	Универмаг тем временем продолжал работать
Мэлс не задействован в этой сцене…	…но не смог отказать себе в удовольствии попозировать	Польза приветствует Мэлса…	…а комсомольцы начеку

Ради некоторых кадров фильма пришлось выезжать в Руденск и другие населенные пункты республики.

В августе 2007 года съёмочная группа на две недели выехала в Санкт-Петербург, чтобы отснять несколько сцен, которые невозможно было поставить в Минске и Москве. В частности, эпизод в метро был снят в вестибюле станции «Автово» и на платформе метро «Пушкинская» в Петербурге. По сценарию ватага «стиляг» в «прикидах» вбегает на станцию, прыгая через турникеты. Эпизод снимали ночью, при страшной духоте, пришлось сделать несколько десятков дублей. У актёров отклеивались бакенбарды, у актрис накладные ресницы, на лицах плавился грим.^[19]

Затем были два с половиной месяца натурных съёмок в Москве. Эти кадры пришлось обрабатывать на компьютере, чтобы придать Тверской улице, Пушкинской площади и другим узнаваемым местам облик полувековой давности, «избавляться» от рекламных щитов и других анахронизмов.

Приём визуального разделения «стиляг» и «жлобов» был задействован и при работе с молодыми артистами, которые не всегда могли понять мотивацию героев. Например, по словам создателей фильма, многие актёры не понимали, почему за внешний вид или музыку могли избить или устроить «разнос» в институте, почему это так важно для их героев, и не могли вжиться в роль. Авторы просто указали, что серые — «плохие», а цветные — «хорошие», и это такая игра. После таких объяснений работа с молодыми актёрами наладилась.^[12]

На съёмку финального эпизода фильма — марш неформалов к Кремлю по Тверской улице — власти долго не давали разрешения. Наконец, разрешение было получено, только на один воскресный день. С четырёх до восьми часов утра улица была перекрыта. Съёмочная группа, актёры и массовка долго репетировали этот проход на Тушинском аэродроме, и смогли уложиться в отведённые четыре часа.^[11]

Название фильма

Ещё в мае 2008 года один из продюсеров фильма Леонид Ярмольник говорил о разногласиях с прокатчиками по поводу названия. Ярмольник полагал, что в названии «Буги на костях» есть загадка, которую хочется разгадать, а слово «стиляги», предложенное прокатчиками, ему не нравилось.^[36]

Несмотря на намерения Леонида Ярмольника бороться за сохранение оригинального названия картины, последнее слово осталось за прокатчиками. В ноябре Валерий Тодоровский фактически подтвердил сказанное Ярмольником. Вопрос о смене названия к этому времени был уже решён,

Мне в какой-то момент сказали, что ни один человек сейчас не знает, что такое «буги на костях». Прокатчики мне сказали, что будет ощущение, как будто это что-то про кладбище. Или хоррор. Поэтому пришлось это прекрасное название поменять.^[22]

— В. Тодоровский

Работа над фильмом не обошлась без чрезвычайных происшествий. Летом 2007 года на съёмочной площадке умерла одна из актрис массовки.^[37] В некоторых изданиях появилась версия, что именно из-за этого случая и было решено сменить название фильма.^[38]

Кампания по продвижению фильма

Незадолго до премьеры фильма к проекту подключился Константин Эрнст — по словам Тодоровского, «человек, который лучше всех в стране умеет раскручивать кино». Эрнст просмотрел рабочую копию картины, она ему понравилась: по мнению некоторых обозревателей, из-за внешней схожести с проектом «Первого канала» «Старые песни о главном». Эрнст принял решение сделать из фильма главное новогоднее кинособытие в России.^[39][40]

Рекламный бюджет фильма составил 5 миллионов долларов. Кроме обычной рекламы: постеров, роликов, афиш, проводились и весьма примечательные акции. Сама картина позиционировалась как «фильм-праздник»^[41], что даже стало своеобразным слоганом рекламной кампании. В декабре 2008 года был открыт официальный сайт фильма.

К выходу фильма было приурочено издание книги «Стиляги, как это было. Документальный роман» Георгия Литвинова.^[42] Своими воспоминаниями поделились известные «стиляги»: знаменитый джазовый саксофонист Алексей Козлов, контрабасист Вадим Неплох, композиторы Анатолий Кальварский и Виктор Лебедев, писатели Рауль Мир-Хайдаров, Олег Яцкевич, Борис Дышленко и Валерий Попов, журналисты Борис Алексеев («Эхо Москвы») и Лев Лурье. Среди прочих «действующих лиц» книги, так или иначе оказавшихся связанными с культурой стиляг: актёр Олег Анофриев, основатель группы «Браво» Евгений Хавтан и другие. Книга вышла в двух вариантах, в один из которых был включён сценарий картины. Кроме того, клип на песню «Ему не нужна американская жена» в исполнении трио «ВИА Гра» ротировался на музыкальных телеканалах.^[43]

Также во время проката фильма в московском выставочном центре «Винзавод» действовала выставка «Время стиляг», на которой, кроме «артефактов» этой субкультуры, экспонировались костюмы главных героев фильма. Вход на выставку был свободным.^[44]

Выставка «Время стиляг»

Костюм Мэла

Костюм Пользы

«Совпаршив» (костюм «жлоба»)

Прокат и релизы

Прокатом и дистрибуцией «Стиляг» занимается компания Централ Партнершип, которая в целях продвижения фильма организовала серию предпрокатных показов картины. Самый первый показ фильма публике состоялся 11 декабря 2008 года в городе Тольятти (кинотеатре «Киноплекс»)^[45]. Затем прошли премьерные показы в Волгограде и Ростове-на-Дону — 12 и 13 декабря. 16 декабря фильм был показан в петербургском кинотеатре «Художественный». Московская премьера фильма прошла 18 декабря 2008 года в киноцентре «Октябрь»^[16][46][47], причём в столице Украины фильм был продемонстрирован публике на день раньше, чем в Москве.^[48] Затем, с 20 декабря ежедневно «Стиляг» крутили одним вечерним сеансом во всех кинотеатрах крупнейших российских городов (города-миллионники + Вологда).^[16]

Официально прокат в России стартовал 25 декабря (900—1000 копий), как при поддержке «Первого канала», так и телеканала «Россия». Этот случай стал первым в истории российского телевидения, когда два крупнейших и традиционно конкурирующих между собой федеральных канала поддерживали один проект. В прокате фильм конкурировал с ещё одной российской новогодней премьерой — картиной Фёдора Бондарчука «Обитаемый остров» по роману братьев Стругацких.^[49][50]

Прокат продолжался до марта, сборы составили около 490 млн рублей, уступив по этому показателю не только «Обитаемому острову», но и другой новогодней премьере — комедии «Любовь-морковь 2».^[51]

Полная «режиссёрская» версия фильма длиннее прокатной примерно на 16 минут и включает в себя сцены, которые более ироничны сюжетной тематике. Валерий Тодоровский планирует выпустить её ограниченным прокатом.^[17]

22 января 2009 года состоялся официальный DVD-релиз режиссёрской версии картины. Дополнительно на диске размещены 40-минутный «фильм о фильме» и клип группы «ВИА Гра» «Американская жена». На конец февраля намечен выход бюджетного варианта издания — без дополнительных материалов.

Телепремьера фильма состоялась на следующих новогодних праздниках — 1 января 2010 года на канале РТР.

Различия прокатной и полной версии картины

Для праздничного проката из фильма были изъяты некоторые эпизоды:

1. В самом начале картины удалена сцена, в которой в поликлинике делают рентгеновский снимок лёгких, его просматривает Боб, а затем у себя дома он копирует на него пластинку.
2. Та же сюжетная линия. В конце фильма удалена сцена ареста Боба при попытке купить пластинки у американца. На встречу Боба приводит фарцовщик Нолик, он же стоит «на шухере», но перед появлением опергруппы уходит. Затем он подбирает обронённую американцем пластинку Элвиса Пресли. Таким образом, вероятно, это он «сдал» Боба. После удаления этого эпизода становится непонятной фраза Мэла в разговоре с Фредом: «Про Боба знаешь?» Очевидно, Боба посадили, и даже Фрэд со своими связями ничем не может помочь.
3. Сцена со скрипучей кроватью Мэла и Пользы в коммуналке.
4. Сцена появления в коммуналке тёщи Мэлса, скандал, а затем примирение с дочерью и зятем.

Стилистические и художественные заимствования

• Некоторые эпизоды фильма перекликаются с советской музыкальной кинокомедией «Цирк» (1936) Григория Александрова: сюжет с негритёнком, сцена передачи его «по рукам», финальная сцена марша по Тверской улице.

• Ракурсы и монтажный ритм сцены на комсомольском собрании отсылают к фильму Алана Паркера «Стена» (1982), поставленному по одноимённой рок-опере группы Pink Floyd.^[52]

Критика

Деятели культуры, искусства, общественные деятели высказывались о киномюзикле, в основном, положительно.

Одним из первых «Стиляг» увидел журналист Владимир Соловьёв. Он восторженно отозвался о фильме, как о художественной, так и об идейной его стороне:

Я был потрясён. В России такого кино не было давно, очень давно, как по жанру, так и по качеству сценария, режиссуры, великолепной актёрской и операторской работе… Идеологически фильм настолько важный, что я бы всех просил его посмотреть. Он о свободе личности, о праве быть другим, не похожим. Думаю, что он очень не понравится движению «Наши». ^[53]

— В. Соловьёв

Музыкальный критик Артемий Троицкий счёл мюзикл сделанным на уровне лучших мировых стандартов, не увидел противоречия в использовании музыки 80-х годов, отмечая при этом, что в фильме есть смысловая нагрузка, что он «абсолютно антигосударственный». Главная же ценность фильма, по мнению Троицкого, заключается в том, что «Стиляги» — это «очень уместный и красивый повод поговорить о свободе». Сцену комсомольского собрания, где исполняется песня «Скованные одной цепью», Артемий Троицкий назвал «фантастической» и «шедевром».^[54] Обозревателя «Коммерсанта» Арину Бородину эта сцена тоже «заворожила».^[55]

Евгений Гришковец вслед за Артемием Троицким отмечает, что историческая достоверность не была приоритетной задачей авторов. О фильме Гришковец говорит в своей излюбленной манере, с большим количеством ассоциативных сравнений и интуитивно осязаемых недосказанностей, с упоминанием ностальгических, для многих, деталей из прошлого:

Москва в «Стилягах» будто бы нарисована американскими художниками пятидесятых годов, которые рисовали девушек пин-ап. А ещё атмосфера фильма мне напоминает старую «Книгу о вкусной и здоровой пище» 1953 года с раскрашенными фотографиями… Автор воспроизвёл свою любовь к юности родителей, к мифам того времени и той Москвы, но главное, к своей собственной юности. Весь фильм пропитан любовью. В нём нет плохих, в нём есть счастливые и несчастливые…^[56]

— Е. Гришковец

Среди рецензий противоположного настроя можно выделить статью Т. Краснова, опубликованную на сайте Санкт-Петербургского отделения КПРФ. Фильм вызвал резкое неприятие у её автора. Краснов называет картину «антисоветской поделкой» и видит в ней прозападный выпад в сторону истории России. Фильм, по его мнению, полон антисоветских штампов, типа «чемодана в прихожей», насквозь фальшив, проповедует американскую масскультуру и оскорбляет всех, чья молодость пришлась на послевоенные годы^[57]. «Стиляги» в трактовке автора — исключительно бездельничающие дети элиты и несознательные им подражатели:

…Если бы вместо песен «Браво», «Чайфа» или «Зоопарка» включить песню БГ со словами «их дети сходят с ума от того, что им нечего больше хотеть», а ещё лучше шевчуковских «мальчиков-мажоров»! Сразу стало бы понятно, почему комсомольский патруль… активно разбирался с недорослями уже начинавшей гнить и разлагаться советской элиты… Увлечённые западной масскультурой в то время, когда страна практически стояла на пороге войны с Западом, — какие эмоции могли они вызывать у нормальной послевоенной советской молодёжи?.. А вот нынешнее поколение неформалов явно приводить в чувство некому… Значительная часть вины за это лежит как раз на Тодоровском и ему подобных.^[57]

— Т. Краснов

Фильм также подвергался критике и с противоположных позиций. Так писатель Александр Кабаков по поводу фильма заметил следующее:

— Стиляги — это слово придумал фельетонист журнала «Крокодил». Музыкант Лёша Козлов сказал, что это все равно что снять фильм про холокост и назвать его «Жиды». Это постыдный фильм, я удивляюсь, что его сделал Тодоровский. Чуваки и чувихи — так их называли в пятидесятых годах, а не стиляги — подвергались чудовищному преследованию государства. Над ними измывались и, прямо скажем, с точки зрения режима издевались вполне заслуженно. Они действительно были врагами советской власти — сознательными и упорными, это первые и совершенно органические диссиденты. Они абсолютно не принимали ничего советского! Сделать из этого весёленькую историю — этого следовало ожидать. Потому что это — в рамках идеализации советского прошлого, которая началась со «Старых песен о главном» …^[58]

— А. Кабаков

Несуразности в фильме

Кроме ряда явных анахронизмов (см. раздел Соответствие эпохе), при внимательном просмотре фильма можно заметить некоторые несуразности, часть из которых, впрочем, могла быть режиссёрской или операторской задумкой:

• Во время песни «Моя маленькая бейба» несколько секунд идёт сцена, в которой Фрэд тянет билет на экзамене. И хотя по сюжету Фрэд и Мэлс учатся в разных институтах, если приглядеться, то можно узнать ту же аудиторию, в которой происходит изгнание Мэлса из комсомольцев.
• В сцене, когда Мэлс приходит учиться танцевать, Боб говорит ему, что есть 3 основных стиля: атомный, канадский и двойной гамбургский. Позже в песне поётся «есть атомный ещё, есть гамбургский тройной»
• Песня «17 лет». Когда Фрэд и Боб забираются на сцену, к ним из-за барабанной установки присоединяется Дрын, однако ударные не прекращают звучать. Такой же ляп есть и в сцене с «духом» Чарли Паркера.
• В сцене передачи младенца по рукам один из героев держит ребёнка только за голову и ноги, не поддерживая его спину. Младенец при этом должен провалиться вниз.
• Во время песни «Ему не нужна американская жена» у Бэтси постоянно сползают и внезапно появляются бретельки платья на плечах.
• В одной из уличных сцен можно отчётливо увидеть рекламу оператора связи МТС.
• В статье с заголовком «Сегодня ты играешь джаз, а завтра — Родину продашь» описываются отношения с Китаем. К тому же, идёт ссылка на письмо ЦК Компартии Китая 14 июня 1963 г., что идёт вразрез со временем, показанным в фильме, аналогично, статья «Под чужую дудку» — о показательной стрижке овец на ВДНХ, «Обезьяны среди нас» — о московском кинофестивале 1963.
• Со временем вообще происходит обратный отсчёт — газеты показывают сначала за 1973 год (30 лет со смерти Марии Мельникайте), затем идёт газета с постановлением от 14 апреля 1961 года, затем «Правда» от 14 июля 1960 года, затем скачок куда-то после 1965 год (упоминание о чём-то изданном в 1965) и возврат на 14 июля 1963 год (статья Н. Абалкина о московском кинофестивале)
• Как уже говорилось выше, в сцене в метро показан вестибюль станции «Пушкинская» Ленинградского метрополитена, хотя действие фильма происходит в Москве.
• В сцене, где Мэлс учится играть на саксофоне с Чарли Паркером, на неоновой вывеске допущена опечатка в слове «sings»: Sarah Vaughan Signs George Gershwin. См., например, [1]

Номинации и награды

Кинопремии «Ника» и «Золотой орёл»

В марте 2009 года «Стиляги» были выдвинуты на премию «Ника» в восьми номинациях, в том числе в номинации «Лучший игровой фильм».^[59] Киновед Андрей Плахов выразил удовлетворение тем, что обойма арт-хаусных номинантов была разбавлена добавлением «яркого талантливого фильма из новогодней обоймы» коммерческого кино.^[60] 3-го апреля 2009 г. фильм получил премию «Ника» в четырёх номинациях, среди них и номинация «Лучший игровой фильм».^[61]

Фильм также получил шесть номинаций на премию «Золотой орёл» за 2009 год и был отмечен четырьмя статуэтками, в том числе как лучший игровой фильм и за лучший сценарий.

Награды

Год	Награда	Номинация	Награждённый
2008	«Ника»	Лучший игровой фильм
Лучшая работа звукорежиссёра	Сергей Чупров
Лучшая работа художника	Владимир Гудилин
Лучшая работа художника по костюмам	Александр Осипов
2009	«Золотой орёл»	Лучший игровой фильм
Лучший сценарий	Юрий Коротков
Лучшая мужская роль второго плана	Сергей Гармаш
Лучшая работа звукорежиссёра	Сергей Чупров

Номинации

Год	Награда	Номинация	Номинированный
2008	«Ника»	Лучшая режиссёрская работа	Валерий Тодоровский
Лучшая мужская роль второго плана	Сергей Гармаш
Лучшая женская роль второго плана	Евгения Хиривская (Брик)
Открытие года	Константин Меладзе (музыкальный продюсер)
2009	«Золотой орёл»	Лучшая режиссёрская работа	Валерий Тодоровский
Лучшая операторская работа	Роман Васьянов

Другие награды

• MTV Russia Movie Awards 2009
  • Лучший кинозлодей — Евгения Брик
  • Лучший поцелуй — Мэлс (Антон Шагин) и Польза (Оксана Акиньшина)
  • Лучший саундтрек — «ВИА Гра» «Американская жена»
• Английский бульдог Филя, снявшийся в роли домашнего любимца Фреда, был удостоен кинопремии для животных «Золотой клык» в номинации «Лучшая роль второго плана».
• Официальный сайт фильма Stilyagifilm.ru получил сетевую премию рунета РОТОР в номинации «Лучший киносайт года».
• Главный приз 3-го Ближневосточного международного кинофестиваля в Абу-Даби — «Чёрная жемчужина».^[62]
• 2009 — Anchorage International Film Festival
  • Лучший игровой фильм Премия «Golden Oosikar» — Валерий Тодоровский
  • Премия зрителей Feature Narrative — Валерий Тодоровский
• 2009 — Les Arcs European Film Festival (France)
  • Лучший актёр — Антон Шагин
• 2010 — Белый слон
  • Лучшая работа художника — Владимир Гудилин, Юрий Фоменко

См. также

• Стиляги (статья о субкультуре)
• Дети фестиваля

Примечания

Литература

Литвинов Г. Стиляги. Как это было. — М.: Амфора, 2009. — С. 304. — ISBN 978-5-367-00884-5 (Послесловие без комментариев, стр. 287—299)

Ссылки

• Стиляги(англ.) на сайте Internet Movie Database
• «Стиляги» Фильм Валерия Тодоровского. — сайт фильма. Проверено 17 января 2010.
• Красная стрела. — Официальный сайт производителя фильма. Проверено 17 января 2010.
• Юрий Коротков В ритме «бугги». — сценарий фильма. Проверено 13 января 2009.

Премия «Ника» за лучший фильм
Телец (2001) · Кукушка (2002) · Возвращение (2003) · Свои (2004) · 9 рота (2005) · Остров (2006) · Монгол (2007) · Стиляги (2008) · Полторы комнаты, или Сентиментальное путешествие на родину (2009) Полный список · (1987—2000) · (2001 — настоящее время)

Премия «Золотой орёл» за лучший игровой фильм
Кукушка (2002) · Возвращение (2003) · 72 метра (2004) · 9 рота (2005) · Остров (2006) · 12 (2007) · Дикое поле (2008) · Стиляги (2009)
Союз кинематографистов России

Стиляги — художественный фильм Валерия Тодоровского по сценарию Юрия Короткова в жанре трагикомедии, мюзикла и «фильма-праздника» (жанр, изобретенный самими авторами). Впервые после развала СССР поднял тему молодежной субкультуры 50-х и на какое-то время даже возродил эту субкультуру^[1]. Музыкальная составляющая фильма это хиты русского рока 1980-х, аранжированная в джазе и рок-н-ролле. Во многом, благодаря ярким музыкальным номерам фильм и запомнился зрителям. Также в фильме в очередной раз была затронута тема свободы личности и противостояния тоталитарному режиму. В российском интернете еще не было BadComedianа, а Дмитрий «Гоблин» Пучков пока предпочитал заниматься смешными переводами, а не противодействовать фальсификации истории. Поэтому крики о клевете на советский строй раздавались не со стороны передовой интернет-общественности, а максимум от отдельно взятых политиков красно-советской ориентации.

Сюжет[править]

Середина 1950-х, Москва. В свете начавшейся за кадром Холодной войны в Советском Союзе активно преследуют молодых балбесов, которые открыто выражают свою симпатию к американцам, их музыке и образу жизни. Их называют стилягами, они носят вызывающе яркие шмотки и пышные прически-коки, любят собираться вместе и … нет, не строить планы по проведению диверсий, а всего лишь, слушать любимую музыку и танцевать под нее. Но в стране все еще не каждую музыку можно слушать, не будучи заподозренным в продаже Родины. И потому на стиляг устраивают облавы. С этого и начинается фильм. В Парке Горького комсомольцы под руководством идейной бой-бабы и синего чулка Кати готовятся накрыть одно из таких гнезд разврата. В процессе завязавшейся потасовки одной из стиляжек удается бежать. В погоню за ней устремляется главный герой, обыкновенный советский комсомолец по имени Мэлс (что значит Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин). Он догоняет паршивку, но та, сделав вид, что подвернула ногу и идти не может, подпускает его ближе и толкает в пруд. А потом с издевкой приглашает облапошенного преследователя «прийти на Бродвей, чтобы провести время с Пользой». Польза — это ее имя «для друзей». На самом деле она Полли, а по документам — Полина. Просто в среде западников-стиляг принято брать себе в качестве псевдонимов американизированные варианты их настоящих имен. Мэлс принимает приглашение за чистую монету и на самом деле приходит «на Бродвей» (в сленге стиляг Бродвеем или Бродом называлась главная улица города, в Москве это — улица Горького). Там он на самом деле сталкивается с группой стиляг, встретивших его насмешками. Полли, продолжая играться с влюбленным Мэлсом, как кошка с мышкой, целует его в щеку. Заодно мы знакомимся и с повседневной жизнью Мэлса, которая отображает существование девяноста процентов хомо советикус того времени. Шумная и грязная коммуналка, две комнаты на семью, чтобы просто попасть в туалет, нужно стоять в очереди. В общем становится понятно, почему Мэлсу захотелось попасть в мир ярких красок, ярких людей и яркой любви, как в кино. Но предварительно он сам должен стать ярким. То есть одеться как все стиляги. Это не так-то просто. В советских магазинах исключительно совпаршив темных оттенков, до унылости одинаковый. Мэлс отчаивается стать таким же клёвым, как его вчерашние идейные враги. Но на ловца и зверь бежит. И его цепляет фарцовщик по прозвищу Нолик, который одевает новоявленного стилягу с головы до ног в правильную одежду. Осталось дело за малым: научиться вести себя, как настоящий чувак. И Мэлс не придумывает ничего лучше, чем подловить стилягу, на котором он при последней облаве лично распарывал стильные штаны. Ему удается где уговором, а где угрозой заставить того научить его стильно танцевать. Так Мэлс обретает себе первого друга в этой среде — Боба, в миру Бориса.

Потом он является на Бродвей и уже при полном прикиде сразу признается стилягами за своего и допускается в тусовку. Мэлс (с подсказки Боба отныне он — Мэл) знакомится с другими ребятами — Дрыном, Бетти, лидером компании Фредом и другими. Также впервые предпринимает активные попытки завоевать сердце Пользы. И впервые же светится перед суровыми комсомольцами в новом облике. Те пребывают в шоке. А Катя, будучи тайно влюбленной в Мэлса, замечает как Полли страстно сжимает руку того, словно специально ее поддразнивая. И объявляет ее про себя своим злейшим врагом. А Мэлса официально переводит в разряд предателей.
Мэлс продолжает активные попытки покорить свою возлюбленную. Для этого он даже покупает саксофон и учится на нем играть, слушая по радио доносящийся из Нью-Йорка джаз. Под аккомпанемент Чарли Паркера, подбадривающего нашего героя своими «Йес, бэби», Мэлс неожиданно быстро становится сносным музыкантом. В это же время признание в любви Полли на хате у Фреда предваряет неудачную попытку с ней переспать. После чего искушенный в амурных делах Фред учит Мэла жизни и обхождению с девушками, заодно подсовывая ему Кама-Сутру. В конце концов, Мэл добивается своего. Песня-признание со сцены растопила сердце Полли. И они провели первую ночь в хате, предоставленной им за деньги Ноликом.

Веселье продолжается. Комсомолка Катя, мучающаяся от неразделенных чувств, затаскивает Мэлса к себе под предлогом починить приемник. Тот знакомит ее с «музыкой толстых», включив на граммофоне запись Гленна Миллера на рентгентовском снимке. А заодно увлекает ее в страстный стиляжий танец. Но когда распаленная Катя его целует, он резко дает ей понять, что любовь своей жизни уже обрел и менять ее на кого-то не собирается. Мир Кати рушится, она истерит и прогоняет Мэлса. А потом устраивает комсомольское собрание, на котором честит его и провоцирует на добровольную сдачу комсомольского билета. Остальным стилягам тоже приходится нелегко. Фред, будучи сыном дипломата, готовится пойти по стопам отца. Первый шаг в этом действе — стажировка в Америке. Но ради этого он должен перестать быть стилягой, бросить своих друзей и даже любимую девушку, а вместо нее жениться за невзрачной дочке какого-то академика. Фред принимает все условия, передавая осиротевшим друзьям в наследство весь свой шмот. А Полли в это время выгоняет из дома истеричка-мать, потому что девушка оказывается беременной неизвестно от кого. Но Мэлс решает ее проблему, забрав к себе в коммуналку, где его отец благородно уступает молодой семье целую комнату. Польза выхаживает ребенка и рожает неожиданно… негра. Мэлс, будучи осведомленным заранее, что ребенок не от него, все равно пребывает в шоке. Но сына признает. И его добродушный отец тоже признает негритенка своим внуком.

А потом в гости к Мэлсу неожиданно нагрянул Фред. Он привез друзьям дорогие подарки, в том числе и фирменный саксофон. И при этом ошарашивает Мэлса новостью о том, что «в Америке нет стиляг». Это и ставит точку в фильме.

Персонажи и актеры[править]

• Мэлс
• Полина, она же Полли или Польза (Оксана Акиньшина) — девушка-стиляга, будучи не в меру обаятельной нечаянно влюбившая в себя Мэлса и тем самым навсегда изменившая его жизнь.
• Федор Брусницын, он же Фред (Максим Матвеев) — сын дипломата, харизматичный мачо, лидер стиляжьей группировки, что характерно, первый же ее покинувший.
• Катя, она же «комиссар» (Евгения Брик) — суровая комсомолка, борющаяся с тлетворным влиянием загнивающего Запада, и заодно влюблённая в Мэлса. Главный антагонист.
• Безымянный отец Мэлса по фамилии Бирюков (Сергей Гармаш) — светлый и позитивный человек с непростой судьбой. Фронтовик.
• Безымянная же мать Пользы (Ирина Розанова) — истеричная противная баба, каждую сцену со своим участием делающая неоправданно громкой. Ближе к концу, правда, смиряется с непутевостью дочери и повышает градус доброты.
• Бетти или Бэтси, настоящее имя не озвучено (Екатерина Вилкова) — девушка-стиляга, невеста Фреда, красивая и уверенная в себе. Как потом окажется, высланная из Москвы
• Боб, он же Борис Моисеевич Штойтер (Игорь Войнаровский) — юноша из интеллигентной семьи, нерд, первый друг Мэлса в среде стиляг. В конце был арестован за покупку джазовых пластинок у американца
• Дрын, настоящее имя неизвестно (Константин Балакирев) — стиляга из простых рабочих, эксцентричный юноша, призванный, видимо, осуществлять в фильме разрядку смехом. В конце отправился служить на подводную лодку.
• Безымянный отец Фреда по фамилии Брусницын (Олег Янковский) — дипломат, продвинутый папаша, секущий фишку. Каждый настоящий стиляга мечтает о таком.
• Безымянный алкоголик в пивной (Алексей Горбунов) — спившийся бывший джазмен, у которого Мэлс покупает саксофон.
• Родители Боба по фамилии Штойер (Леонид Ярмольник, Галина Чернобаева) — евреи-интеллигенты. Отца, как можно догадаться, зовут Моисеем. Имеют немало репрессированных родственников, да и отец Боба тоже имел несчастье в своё время попасть под раздачу — видимо, во времена «дела врачей», поэтому скоро вышел.
• Фарцовщик по прозвищу Нолик (Александр Стефанцов) — появляется в фильме, когда нужно достать какой-нибудь редкий стиляжий артефакт, который невозможно создать своими руками. Допустим, классный галстук, пиджак, ключ от свободной хаты или американца с кипой фирменных пластинок в портфеле.

Добрая половина актёров сами исполняют свои песни, а именно: Войнаровский, Акиньшина, Брик, Гармаш, Горбунов. За остальных поют профессиональные певцы.

Что здесь есть[править]

• Аллюзия — сцена, где отец Мэла радостно принимает чернокожего младенца как своего внука. Явная отсылка к аналогичной сцене из фильма «Цирк». А сцена с комсомольским собранием отсылает к фильму «Стена», снятому по сюжету рок-оперы группы Pink Floyd.
• Бафосная аббревиатура — за кадром: слово «чувак», у стиляг означающее своего парня, принятого в тусовку. Одно из его трактовок это аббревиатура, расшифровывающаяся, как «Человек, Уважающий Высокую Американскую Культуру.»
• Думать о красе ногтей  — все мужчины-стиляги (Фред, Боб, Мел, Дрын) придают огромное значение внешности, тратят огромные для себя деньги на дорогие костюмы. Иногда даже с риском для свободы, как Боб, фарцующий пластинками. И все они отличные музыканты.
  • Облик стиляг возможно частично вдохновлён американским zoot suits с их костюмами попугайских цветов, а частично британскими teddy boys с их огромными начёсами.
• Бонус для гениев — отчество сценариста фильма: Марксович. Что намекает откуда взялась идея дать главному герою имя в честь коммунистических вождей, в т. ч. Энгельса.
  • Бонус для современников — это обычное советское имя, не выдуманное сценаристом. В годы правления Сталина было нормой давать такие имена новорождённым детям.
    • В самом начале фильма, когда Катя раздавала команды комсомольцам в парке Горького, она окликала некого Вилена. Вилен, как и Мэлс, это советское имя, расшифровывающееся, как Владимир Ильич Ленин.
• Бонус для современников — первая сцена фильма не имеет никакого отношения к сюжету. В ней некоему персонажу делают рентгеновский снимок грудной клетки во флюорографическом кабинете. Дело в том, что на рентгеновские снимки советские любители западного рока 50-х записывали музыку, как на пластинку. Рабочее название фильма было: «Буги на костях»
• Большая нерезиновая деревня — собственно, здесь происходят события.
  • Частично в роли Москвы 50-х снимались Минск («Бродвей» — проспект Независимости) и Санкт-Петербург (вестибюль станции метро «Автово» и подземный зал станции «Пушкинская»), всё-таки столица быстро меняется и давнишней фактуры уже не найти.
• Безответная любовь — Катя любит Мэлса, но тот, хоть и понимает что ранит чувства девушки, всё же предпочитает быть честным с ней до конца. В свою очередь, Мэлс по уши влюблён в Полину до такой степени, что даже готов стать отцом чужого ребёнка. Польза сначала жестоко играет с Мэлом, но потом на какой-то период искренне влюбляется. После свадьбы же она слишком замотана бытом, но осталась влюблённой.
  • Обречённая любовь — между Фредом и Бетси. Куда не кинь — всюду клин: если остаться с любимой, потом в конечном итоге возненавидишь её за то, что она стала якорем на шее. А предать любимую ради мечты… себя ты, может, и простишь, но для любимой девушки однозначно умрёшь в глазах как достойный человек.
    • Оно того не стоило — а потом окажется, что мечта твоя, ради достижения которой ты от столь много отказался, рассыпется как песчаный замок, когда ты подберёшься к ней вплотную: Америка реальная и Америка идеализированная оказались очень далеки друг от друга…
• Буржуазно-коричневая сволочь — в повести-первоисточнике саксофон, который купил Мэлс, имел на корпусе большую свастику (трофейный, из Германии). Получается, что его предыдущий владелец за десять лет не сподобился спилить этот ненавистный для окружающих его людей символ. Сам Мэлс всё-же сообразил, что отец завяжет ему такой инструмент узлом вокруг шеи, и тут же сточил свастику напильником.
• Все оттенки серого — как справедливо заметил Евгений Гришковец, в этом фильме, несмотря на серьёзность поднимаемых вопросов и драматическую напряженность, «плохих» героев нет. Впрочем, как и однозначно хороших, за исключением отца Мэлса. Перебежчик, разбивший сердце искренне любившей его всем сердцем девушки ради ветреной профурсетки? ? Оная профурсетка, не стесняющаяся использовать свою красоту для манипуляциями мужчинами и переспавшая с негром-американцем просто ради того, чтобы было что вспомнить потом в старости? Предавший свою любовь ради тёплого места и жизни в «идеальной» Америке мажорчик? Можно ведь и с этой точки зрения взглянуть на главных героев. Вот только в жизни нет белого и чёрного, как нет и демонов с ангелами. Зато есть люди. Простые и не очень. Счастливые и несчастные. Обычные.
• Гулаги и рабы — сеттинг и время действия. Сталин уже умер, но культ его личности еще не разоблачен. Еврейская семья стиляги Боба все еще помнит о временах преследования безродных космополитов. Они хранят в прихожей чемодан с вещами, необходимыми в камере предварительного заключения. Они же рассказывают сыну о некоем дяде Адольфе, посаженном за политически неправильное имя, и тете Фире, которая села за повешенный напротив туалета портрет Сталина. Когда арестовывали отца Боба, то ему даже не смогли объяснить, за что. Позже и сам Боб становится жертвой режима, попавшись на покупке пластинок у американца.
• Давний поклонник выигрывает — Фред женился на безымянной рыженькой девушке из хорошего научного семейства, которая безответно любила его со школы и, в отличие от Бетси, годилась на роль жены дипломата.
• Девушка из лагеря противника — Польза по отношению к Мэлсу. Очень быстро заставила любимого перейти на сторону врагов.
• Диалектика Льда и Огня — Катя. Особенно в сцене изгнания Мэл
• Дорогой ценой — Мэлс слишком многим пожертвовал, чтобы влиться в ряды стиляг и покорить Пользу, и теперь отказывается вернуться к обычной жизни, даже когда этого требует сама Полина.
• Драматическая смена причёски — прическа в фильме играет большую роль. И ее смена всякий раз намекает на крутой поворот в жизни героя. В самом начале Мэлс сменил скромное комсомольское карэ на пышный стиляжий кок. А ближе к концу Польза, насильно остригаемая Катей во время одной из облав, пытается стебать соперницу, но после ее ухода горько плачет. С этих пор, потеряв свои роскошные золотистые локоны, стиляга Польза умирает, и вместо нее рождается унылая домохозяйка Полина, добропорядочная мать и жена. Видимо, предчувствие такого поворота и вызвало у девушки поток слез.
  • А также Фред, по настоянию отца перед стажировкой в США поменявший «этот замечательный кок на идеологически-выдержанный полубокс».
• Зловещий джаз — аверсия. Здесь как раз тот случай, когда джаз вовсе не зловещий. Он не служит саундтреком к мрачному нуарному фильму о том, как страшно жить, а ассоциируется с идеализированной Америкой, страной с кисельными берегами, где все счастливы, сыты и красиво одеты.
• Знаменитая завершающая фраза — диалог Мэла и Фреда перед финальной песней. «Мэл, пойми, в Америке нет стиляг!» — «Но мы-то есть!».
• Золотая молодежь — Фред, он же Федор, сын дипломата. Являет собой положительный пример образа. Он не противный папенькин сынок, а хороший парень, который пользуется своим положением, чтобы только помогать своим друзьям-стилягам и вытаскивать их из беды.
• Изгой — такова участь ставших стилягами в большом обществе. Все их пытаются оскорбить, побить, вернуть. Но испытания нужно принимать с честью.
• Коварство соблазнявшей — Мэл влюбляется в Пользу. Польза делает вид, что это взаимно, прямо на вечеринке заманивает его в постель и выходит, пообещав скоро вернуться… Только для того, чтобы запустить в комнату, где сидит ожидающий Пользу Мэл, толпу хохочущих над полуголым обманутым Мэлом друзей с криками «Спи спокойно ночью мама, мы болеем за Динамо!».
• Красивый — не значит хороший — комсомолка Катя. Главный антагонист фильма, но при этом очень красивая девушка. А будучи одетой в мамино платье, с серьгами и распущенными волосами, скрепя сердце, сама это признает. Но быть красивой Катя все равно не хочет, потому что «не считает себя лучше остальных».
• Ксеномания — педаль в пол. И ещё глубже — в реальной жизни, где у многих стиляг любовь к Великой Американской Культуре сочеталась с ненавистью ко всему советскому.
• Любовный треугольник — Катя, Мэл и Польза. Катя символически убивает Пользу, обрезая ей волосы.
  • Второстепенный треугольник — Бетти, Фред и дочка академика. Но Бетти, в отличие от Кати, прощает возлюбленного, считая, что главное — чтобы он был счастлив.
• Мегера со скалкой — мама Пользы. Жестоко подавляет свою дочь, постоянно устраивая ей истерики. И похоже сама виновата в том, что дочь намеренно пошла ей наперекор, вступив в ряды стиляг и превратившись в ту самую Пользу. Остается только посочувствовать Мэлсу после его переселения в квартиру тещи. Со своей шуткой о совместном житье «Утром построение, вечером перекличка» он явно многого не договаривает.
• Ментор — сразу несколько человек для Мэла.
  • Фред  — в плане одежды, отношений с женщинами и стиля жизни вообще.
  • Боб — в плане стильных танцев: «Спортсмен? Здесь не нужно быстрее-выше-сильнее… Здесь нужен… драйв!».
  • Чарли Паркер — в плане игры на саксофоне и только в воображении Мэла.
• Милая стервочка, которая пытается играть в роковую женщину — Польза. С удовольствием водит за нос мужиков, демонстрируя им силу женского обаяния, но никого не подпускает близко. Даже Фред, наиболее желанный у девушек-стиляг самец не имеет никаких шансов. В общем, Польза это Польза. Она «все делает наоборот».
• Момент характеристики — во время облавы на стиляг в самом начале фильма, в то время как вся прочая тусовка паникует и ругается на «жлобов», её лидер Фред стоит спокойно, молча насмешливо-снисходительно наблюдает, как с него срезают галстук, и при этом ещё лапает одну из держащих его девушек.
• Музыкальный анахронизм — совершенно сознательно. Хотя события происходят в середине 1950-х, саундтрек фильма это перепетые песни из 1980—1990-х. Тексты и аранжировки многих песен изменены очень сильно по сравнению с оригиналом (в частности «Восьмиклассница», «Ему не нужна американская жена», «Скованные одной цепью»).
• Музыкальный триппер — сколько угодно и на любой вкус. Бриллианты русского рока, очень удачно аранжированные в джаз и рок-н-ролл стиле, моментально задевают за живое.
• Незапланированная беременность — пока Мэлс пытался стать «настоящим стилягой», чтобы покорить Пользу, она успела встретить настоящего американца. Чернокожего.
• Неформал — это здорово — собственно, в этом соль фильма: как здорово быть не таким как все и защищать свою индивидуальность. Впрочем, услышанная в финале весть о том, что «в Америке нет стиляг», делает персонажей фильма заодно и лузерами. Хотя ясно, что сообщенная Фредом новость несла в себе куда более глубокий смысл. Оказавшись в Америке, он был шокирован не тем, что по настоящему Бродвею никто не ходит в таких же клоунских одеяниях, как у них. Просто он узнал, что Америка — это не сказочная страна эльфов, в которой вечный праздник, а такая же, как и другие страны, со своими проблемами: нищетой, расовой сегрегацией, насилием, преступностью и т. д.
  • Сам Фред ничего такого не произносит. Хотя отдалённый американский аналог стиляг, а именно популярных в 1940-х Zoot Suits американские полицейские прессовали и в к 1950-м разогнали
• О боже, какой мужчина — Фред. Его уход оплакивает оплакивают все чувихи.
• Отвергнутая женщина — это страшно — ох, не стоило Мэлсу так резко и бескомпромиссно отвергать любовь председателя комсомольской ячейки. К представителям любой власти в сеттинге гулагов и рабов нужно относиться уважительно.
• Отказ от адюльтера — поступок Мэлса, приведший к предыдущему тропу.
• Пейсы, кашрут и день субботний — стиляга Борис или Боб из семьи Штойтеров, интеллигентных евреев-врачей. Отец в исполнении Ярмольника даже ругает сына за то, что тот забыл, кто он такой.
• Песня против героя и Злодейская песня — «Скованные одной цепью» Nautilus Pompilius с переработанным текстом. В оригинале песня обличает советский строй. Здесь же, напротив звучит из уст его защитника — комсомолки Кати, разоблачающей «гнилую сущность» главного героя.
• Предатель — именно этим словом Катя заклеймила Мэлса, увидев его среди стиляг.