Суккот праздник радости

Что такое Суккот ^[↑]

Суккот — еврейский осенний праздник, празднуемый в еврейском месяце Тишрей. Отличительной особенностью праздника Суккот является заповедь жить в особом шалаше, называемом «сукка». Отсюда и идет название праздника — Суккот, дословно — «шалаши»; в русской традиции также встречается название «Праздник кущей». Суккот продолжается семь дней, и все это время принято жить в таких шалашах, в память об облаках славы, защищавших народ от знойного солнца Синайской пустыни во времена Исхода: в сукке едят и пьют, устраивают веселые праздничные трапезы, встречают гостей, танцуют и даже спят тоже в сукке.

Суккот — еврейский Праздник шалашей

Праздник Суккот в еврейском календаре ^[↑]

Всего четыре дня отделяют Йом-Кипур от праздника Суккот, называющегося «временем веселья нашего». Содержание этого короткого перехода прекрасно выражает книга Тегилим: «Свет посеян для праведников, и для прямодушных — радость». После того, как выпрямились наши сердца в Йом-Кипур, приходит радость и спокойствие праздника Суккот.

И в самом деле, говоря о празднике Суккот, Тора трижды упоминает о веселье:

Поэтому в наших святых книгах всюду, где сказано просто «праздник», имеется в виду праздник Суккот.

Праздник этот в Торе называется также «праздник сбора урожая» — так как он приходится именно на это время. Начинается он 15 тишрей и продолжается семь дней, а восьмой день — самостоятельный праздник под названием Шмини-Ацерет, когда мы уже не сидим в «суке» — шалаше, сосредоточивающем в себе всю суть праздника Суккот. Шмини-Ацерет называется так потому, что в Торе сказано о нем: «В день восьмой [шмини] празднество [ацерет] будет у вас — никакой работы не совершайте» (Бемидбар, 29). Буквально же слово ацерет означает «задержка». Почему этот праздник называется именно так, поясняет мидраш: «Сказал Вс-вышний евреям по окончании семи дней Суккот: “Пожалуйста, останьтесь со Мной еще на день — трудно Мне расставаться с вами!..”»

В Стране Израиля Шмини-Ацерет соединяется с праздником Симхат-Тора, а за ее пределами, где каждый праздничный день удваивают, Шмини-Ацерет — восьмой день после начала Суккот, а Симхат-Тора — девятый. Праздничные дни между первым (а за границей — первым и вторым) днем Суккот и этими праздниками называются холь-гамоэд, то есть «праздничные будни».

Суккот очень богат заповедями. Мудрецы наши говорят, что выражение из книги Тегилим «насыщение радостью пред лицом Твоим» (гл. 16-я) относится именно к этому празднику. Одновременно есть тут и игра слов: слово сова («насыщение») написано так, что его можно прочитать как шева («семь»), и мудрецы видят в этом намек на семь заповедей Торы, связанные с праздником Суккот:1) «сукка»; 2—3-4—5) «арбаа миним» (четыре вида растений: этрог, лулав, гадас и арава); 6) праздничные жертвоприношения; 7) жертвоприношения, выражающие праздничное веселье.

Две последние заповеди исполнялись лишь в те времена, когда существовал Храм.

Суккот — один из трех праздников в году, на которые Тора приказывает всем сынам Израиля собираться в Иерусалим и праздновать их там.

К перечисленным выше семи заповедям надо прибавить еще две, выполнявшиеся в Храме, но память о которых жива и теперь, придавая особый характер празднику Суккот: возлияние воды на жертвенник (нисух гамаим) и веселье по этому поводу (симхат бейт ашоэйва). Хотя они и не упоминаются в числе 613 заповедей Торы, есть предание, что они относятся к тем законам, которые Моше-рабейну получил от Вс-вышнего на Синае устно.

Другой древний обычай, введенный еще пророками, — это битье о землю ивовыми ветками в день Ошана-Раба.

Из всего богатства этих заповедей и обычаев заповедь сидения в шалаше («суке») выделяется особо — так что даже весь праздник называется «Суккот» («шалаши»).

Что же это за заповедь и в чем ее смысл?

Сукка должна иметь минимум три стены и крышу, покрытую сорванными ветками или стеблями растений

На этот вопрос Тора отвечает в книге Ваикра, в гл. 23-й: «В шалашах живите семь дней: всякий коренной житель в Израиле должен жить в шалаше — дабы знали во всех поколениях ваших, что в шалашах поселил Я сынов Израиля, когда выводил их из страны Египетской».

Что это были за шалаши, в которых жили евреи после ухода из Египта?

Мудрецы наши высказывают точку зрения, что речь идет о шалашах в буквальном смысле слова: о временных постройках, в которых обычно живут кочевники в пустыне. Но другая точка зрения говорит, что слово «шалаши» надо понимать в переносном смысле: имеются в виду так называемые «облака славы» — чудесные облака, которыми Вс-вышний окружал со всех сторон народ Израиля все те сорок лет, что они находились в пустыне. Есть мудрецы, которые примиряют две эти крайние точки зрения: они говорят, что сразу после ухода из Египта евреи действительно жили в шалашах, а потом Вс-вышний окружил их «облаками славы».

Как бы то ни было, заповедь о «суке» призвана напомнить нам об исходе из Египта и о той уверенности, которую проявили наши предки: уходя в пустыню, они полностью полагались на Вс-вышнего, обещавшего привести их в обетованную землю, отдать ее им и обеспечить им там счастливую, изобильную жизнь.

Однако если заповедь о «суке» призвана напомнить нам об исходе из Египта, не логичнее было бы исполнять ее в месяце нисан — когда, собственно, и состоялся исход из Египта?

Мудрецы наши отвечают: если бы мы делали так, то в факте нашего выхода из прочных домов и поселении в шалашах не было бы ничего необыкновенного. Ведь в месяце нисан, весной, когда теплеет, многие поступают подобным образом, и не было бы заметно, что мы делаем это ради увековечивания какого-то исторического события. Однако осенью, с наступлением холодов, люди обычно уходят из летних жилищ и возвращаются в свои теплые, крепкие дома — мы же в это время поступаем как раз наоборот: уходим из домов и на семь дней поселяемся в шалашах, и потому сразу видно, что в наших действиях заключен какой-то особый смысл.

Праздник Суккот отмечается в пору изобилия и подведения итогов материальным достижениям («плоды гумна твоего и точила»). Естественно, что в это время сердце земледельца наполняется гордостью за свои успехи. Но есть опасность, что это чувство приведет его к мысли, будто «сила моя, руки моей крепость доставила мне все это добро». Так вот, для того, чтобы подчеркнуть, что материальные блага преходящи и достижение их не может быть самоцелью, Тора говорит человеку, с удовлетворением разглядывающему все, что он нажил: именно сейчас уйди из дома твоего — из твоей теплой, надежной крепости, снабженной всеми удобствами, — и смени его на шаткое временное жилище, открытое всем ветрам и беззащитное перед превратностями погоды. Знай, что вся наша жизнь в этом мире — это жизнь в шалаше, покрытом листьями, которые сегодня зелены, а завтра увянут. Единственное твое ценное приобретение — это исполнение заповедей Вс-вышнего и твое духовное обогащение.

Каким должен быть шалаш? ^[↑]

Для того, чтобы ваш шалаш был «кашерным» — то есть соответствовал требованиям, которые предъявляет Тора, необходимо выполнение ряда условий.

«Сука» не должна располагаться ни под каким строением, она не может быть накрыта никаким навесом — но должна находиться под открытым небом. Сначала воздвигают ее стены. В крайнем случае достаточно, чтобы настоящих стен было две, а третья символизировалась бы лишь доской шириной не менее 10 см (тефах). Длина и ширина «сукки» должны быть не менее 70 см (7 тфахим), а высота ее от земли до «схаха» (крыши из веток) — не менее 80 см и не более 10 м.

«Схах» должен состоять из растений — но обязательно из сорванных, срезанных или срубленных. Нельзя использовать как «схах» ветки дерева или кустарника, растущего из земли. Принято также использовать в качестве «схаха» циновки — однако они должны быть сделаны специально для «схаха» и их нельзя использовать для иной цели.

Нужно позаботиться, чтобы «схах» был густым — чтобы внутри «сукки» тени было больше, чем солнца. То есть чтобы в полдень, когда солнечные лучи падают почти отвесно, тени внутри «сукки» было бы больше, чем солнечных зайчиков. Нельзя, однако, делать «схах» слишком плотным: необходимо, чтобы ночью сквозь щели в «схахе» проглядывали звезды. Стоит помнить правило: если в «суке» солнца больше, чем тени — она негодна, но если сквозь «схах» не видно звезд — «сукка» кашерна.

«Суку» принято, по мере возможности, украшать. Слова Торы «Это — Б-г мой, и я прославлю Его» мудрецы наши истолковывают так: прославляй Б-га, стараясь исполнять заповеди как можно красивее. То есть постарайся, чтобы твоя «сукка» была красивой, чтобы у тебя был прекрасный «талит», и т. п. Есть обычай украшать «сукку» теми семью видами плодов, которыми славится Страна Израиля, красивыми картинками, на которых написаны связанные с праздником Суккот цитаты из Танаха и перечислены «ушпизин» (речь о них пойдет ниже), занавесями и т. п.

Главная часть заповеди — это ночевать в «суке». Тора повелевает: «в шалашах живите семь дней», а наиболее яркий признак того, что человек живет здесь, — это если он здесь ночует.

Нельзя есть вне «сукки» в течение всех семи дней. В начале каждой трапезы мы произносим особое благословение: «Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, освятивший нас Своими заповедями и повелевший нам жить в шалаше!»

Женщины, в принципе, освобождены от обязанности жить в «суке», потому что эта заповедь относится к числу тех, исполнение которых зависит от наступления определенного времени. Также и тот мужчина, здоровью которого жизнь в «суке» вредит, освобождается от этой заповеди. Поэтому, например, больной, которому опасно спать на открытом воздухе, не должен спать в «суке». По той же причине мы можем уйти из «сукки», когда начинается дождь настолько сильный, что его струи портят еду, стоящую в «суке» на столе.

«Ушпизин» — гости праздника Суккот ^[↑]

Семь «ушпизин» (гостей) посещают в течение праздника «сукку» каждого еврея, соблюдающего заповеди Торы. Это — души Авраама, Ицхака, Яакова, Йосефа, Моше, Аарона и Давида, и каждый из «ушпизин» по очереди возглавляет их всех.

Каждый из этих гостей, каждый из этих отцов нашего народа в свое время познал вкус скитаний: Авраам — ушел из Харана в Кнаан, а оттуда — в Египет; Ицхак странствовал в стране филистимлян; Яаков — бежал в Харан, а в конце своей жизни ушел в Египет; Йосеф — был продан в Египет; Моше — бежал от фараона в Мидьян, а позже, вместе с Аароном, сорок лет странствовал по пустыне; Давид, преследуемый Шаулем, бежал в страну филистимлян, к Ахишу, царю Гата. Читая приглашение «ушпизин» войти в «сукку» — символ скитальческой жизни, мы выражаем надежду на то, что больше не будем странствовать, что больше не уйдем в изгнание.

Чтобы удостоиться посещения этих семи гостей и чтобы праздничное веселье было настоящим весельем, мы должны также приглашать к себе гостей из плоти и крови: мы должны подумать об одиноких, о бездомных, о нуждающихся, у которых нет возможности выполнить заповедь о «суке», и пригласить их под сень своей «сукки», как сказано в Торе: «И будешь веселиться в твои праздники — и ты, и сын твой, и дочь твоя, и раб твой, и рабыня твоя, и левит, и гер, и сирота, и вдова, что находятся в воротах твоих».

Четыре вида растений — «Арбаа миним» ^[↑]

Выбор ветвей адасы — мирта — одного из 4-х растений на Суккот

Другая важнейшая заповедь, связанная с праздником Суккот, — заповедь «арбаа миним» («четыре вида растений»). Она призывает нас улучшить наши отношения с окружающими. Четыре вида растений — этрог, лулав, адас, арава, — над которыми мы произносим особое благословение в дни этого праздника, символизируют единство народа и нашу взаимную ответственность друг за друга.

В чем состоит заповедь «арбаа миним»?

Сказано в Торе: «И возьмите себе в первый день праздника плод великолепного дерева, побеги финиковых пальм, ветви дерева густолиственного и речных ив, и веселитесь пред Г-сподом, Б-гом вашим, семь дней» (Ваикра, 23).

Итак, Тора повелевает взять четыре вида растений, являющихся представителями всего растительного мира. Связывая их воедино, мы тем самым посвящаем их Вс-вышнему. Обращая их к четырем сторонам света, поднимая вверх и опуская вниз, мы тем самым воцаряем Его над всем миром — над четырьмя сторонами света, небесами и землей. Вс-вышний находится в каждой точке сотворенного Им мира и властвует над ним: «Его царская власть — надо всем».

Почему из всего растительного мира избраны именно эти четыре вида?

Потому что каждый из них не похож на все остальные: «плод великолепного дерева», то есть этрог, обладает прекрасным запахом и вкусом; «побег финиковой пальмы», лулав — берут от дерева, плоды которого сладки, но не пахнут; «ветвь дерева густолиственного», адас (мирт) — прекрасно пахнет, но несъедобна; «ветвь речной ивы», арава — несъедобна и не имеет запаха.

Мудрецы наши нашли, что каждое из этих растений символизирует собой определенный круг сынов нашего народа: есть такие, что обладают сразу двумя достоинствами — и ароматом Торы, и вкусом к исполнению заповедей, они уподоблены этрогу, есть такие, что немного учили Тору и обладают весьма скромными познаниями в ней, но зато отличаются прилежным исполнением заповедей — они подобны лулаву, другие, напротив, прекрасно учат Торе других, но сами не исполняют ее заповедей — их символизирует адас; и, наконец, есть евреи, уподобленные речной иве: и Тору они не учат, и заповедей не исполняют… Но что делает Вс-вышний? «Нельзя же их отринуть! Пусть будут они связаны в единую связку и дополнят друг друга, искупив свои грехи». Вот поэтому-то мы должны связать эти четыре вида различных во всем растений вместе, чтобы тем самым продемонстрировать мировоззрение иудаизма: стремление воспитать все эти четыре типа евреев на основе Торы и заповедей и подарить им ощущение единства и взаимности в отношениях личности с обществом. И так мы молимся в «Грозные дни»: «…и станут единой связкой, чтобы исполнять Твою волю от всего сердца». А в Талмуде, в трактате Сангедрин сказано: «Все евреи ответственны друг за друга».

«Арбаа миним» должны быть полной собственностью их хозяина. Это следует из сказанного в Торе: «И возьмите себе» — то есть приобретите в свою собственность. Если у кого-нибудь нет возможности купить все четыре вида — ему можно помочь исполнить эту заповедь, предоставляя «арбаа миним» «в подарок при условии возвращения».

Этрог — при эц адар — одно из четырех растений на Суккот

По букве закона Торы эта заповедь исполняется всюду, где живут евреи, только в первый день праздника — в Торе сказано: «…в первый день праздника». Лишь в Храме ее исполняли все семь дней, как сказано:

«пред Г-сподом, Б-гом вашим [т. е. в Храме], — семь дней». Но с тех пор, как разрушен Храм, по постановлению мудрецов заповедь «арбаа миним» мы исполняем все семь дней Суккот — для того, чтобы не забылись времена Храма.

Исполнение этой заповеди обусловлено определенными познаниями, касающимися этих четырех видов растений. Этрог, например, недаром называют «плодом великолепного дерева». Сама форма его красива: он напоминает башенку — верхняя часть его, заканчивающаяся шпилем (который называется питам), сужается кверху, а нижняя часть его (где находится окец, «черенок») — расширяется книзу. В некоторых общинах допускается использование этрога с дерева, прошедшего прививку (этрог муркав), в других общинах это категорически запрещено. Во всяком случае, и те и другие должны следить за тем, чтобы по ошибке не взять вместо этрога лимон. Различие между этими родственными плодами выявляется во внешнем их виде: лимон — более гладкий, а поверхность этрога полна выступов и впадин.

Лулав отличается своей прямизной и плотностью: все листья его должны плотно примыкать один к другому. Следует следить, чтобы ствол лулава не разветвлялся. Лулав удостоился того, чтобы вся связка «арбаа миним» называлась по его имени — «лулав». Причина этого заключается в том, что из всех «четырех видов» он наиболее заметный и остальные растения мы привязываем именно к нему.

Чтобы исполнить заповедь, мы берем три веточки адаса. Его великолепие заключается в том, что он «тройной» (мешулаш): на каждом «этаже» из ствола выходят три листика, доходящие до следующего «этажа». Тем самым оправдывается название адаса в Торе: «дерево густолиственное». Адас мы привязываем к лулаву справа — если держать его, повернув к себе той его стороной, на которой виден центральный ствол.

Для исполнения заповеди арава достаточно двух веточек ивы: в Торе это название дается во множественном числе, а минимум множественного числа — 2. Сама веточка должна быть красноватой, листья — длинными и узкими, а вершина — целой и невредимой. Надо следить за тем, чтобы арава не увяла — поэтому принято в течение праздника (в холь-амоэд) заменять эти веточки на свежие. Желательней всего, чтобы эти веточки были срезаны с дерева, в самом деле растущего около воды (хотя это не является обязательным условием). Следует также остерегаться того, чтобы вместо ивы не взять веточки, похожие на нее внешним видом, — например эвкалипта.

Веточки мирта, привязанные к лулаву справа, должны быть немного выше веточек ивы, привязанных слева. Сам лулав должен возвышаться над миртами по крайней мере на 10 см (1 тефах).

Утром, еще до молитвы, мы берем лулав в правую руку, а этрог — в левую, и соединяем их вместе — причем этрог перевернут «вверх ногами» — так, чтобы его питам оказался внизу. Мы произносим благословение: «Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, освятивший нас Своими заповедями и повелевший нам брать в руки лулав!»

В первый день праздника мы добавляем: «Благословен… давший нам жизнь, и поддержавший нас, и давший нам дожить до этого времени!» Мы переворачиваем этрог — чтобы его черенок смотрел вниз, а питам был вверху — и делаем движения всей связкой в вышеуказанных шести направлениях.

Есть два обычая, касающихся порядка движений:

Кроме воцарения Вс-вышнего над всем миром, мудрецы наши открывают в этом намек на наши молитвы: пусть будет этот земледельческий год, начинающийся осенью, благословен дождем и росою, пусть будет меньше сильных ветров, причиняющих вред урожаю.

Лулав — пальмовая ветвь, самое длинное из четырех растений в связке

Если первый день Суккот выпадает на субботу, мы не берем в руки «арбаа миним» (как в субботу, совпадающую с Рош-ашана, не трубят в «шофар»). Тогда на второй день — то есть в первый день холь-амоэд — мы в первый раз исполняем эту заповедь и произносим два благословения, а в остальные дни — только одно: «…повелевший нам брать в руки лулав».

Как уже упоминалось, следует исполнять эту заповедь еще до утренней молитвы, в крайнем случае — перед чтением «Алеля» во время «Шахарит». До того, как мы исполнили заповедь «арбаа миним», нельзя есть. Однако в особых обстоятельствах можно исполнить эту заповедь в течение всего дня.

Желательно приобрести все необходимые растения заблаговременно, советуясь с авторитетным раввином о их пригодности. Не следует поддаваться уговорам продавцов, которые в своем рвении использовать желание покупателей исполнить заповедь как можно лучше запрашивают иногда непомерно высокие цены.

Порядок молитв в праздник Суккот ^[↑]

«Маарив» в ночь на первый день праздника Суккот — обычная праздничная молитва. После чтения «Шма», перед «Амидой», вся община вместе с хазаном произносит: «И сказал Моше о праздниках Г-спода сынам Израиля».

Произносят праздничную «Амиду», центральное благословение которой начинается «Ты избрал нас…», а заканчивается: «Благословен Ты, Г-сподь, освящающий Израиль и времена праздников!»

После «Алейну» и «Кадиша» все поздравляют друг друга с праздником. Принято говорить: Моадим лесимха! («Праздники для веселья»), а отвечать: Хагим узманим лесасон («Праздники и времена для радости!»), и все расходятся по домам, чтобы исполнить заповеди о «суке».

Хозяйка дома зажигает свечи (от огня, зажженного еще днем) и произносит два благословения: «…зажигать праздничные свечи» и «Шегехеяну».

Желательно, чтобы свечи были зажжены в «суке», а подсвечники остались там до конца первого праздничного дня. Если же это невозможно, хозяйка зажигает свечи в доме — потому что сама-то она освобождена от заповеди сидеть в «суке».

Когда входят в «сукку» для совершения трапезы, произносят короткую молитву: «Вот я готов исполнить заповедь о “суке”, которую заповедал нам Творец, да будет благословенно имя Его… Удостой меня сидеть, скрывшись под сенью Твоей… пошли нам благо в этом году и удостой нас жить долгие дни на этой земле, святой земле, служа Тебе и боясь Тебя…»

Затем приглашают «ушпизин». В первый раз — Авраама, первого из них, после чего глава семьи совершает «Кидуш».

«Кидуш», совершаемый вечером, при наступлении праздника, включает в себя четыре благословения: «Творящий плод виноградной лозы», «Освящающий Израиль и времена праздников», «…освятивший нас Своими заповедями и повелевший нам жить в шалаше» и «Шегехеяну».

В «Биркат амазон» после трапезы мы вставляем «Яале веяво» (что потом продолжаем делать и в холь-амоэд), а также, перед самым концом: «Милосердный — Он восстановит для нас падающий шалаш Давида».

На следующее утро в «Амиде» утренней молитвы среднее благословение заканчивается словами: «Освящающий Израиль и времена праздников». Если же первый день Суккот совпадает с субботой, то — «Освящающий субботу, Израиль и времена праздников».

В каждый из семи дней праздника мы читаем «Алель» полностью, без пропусков, после «Амиды» «Шахарит».

Кроме субботы, в каждый из этих дней в то время, когда мы читаем «Алель», мы держим в руках «арбаа миним» и совершаем положенные движения в шести местах:

«Алель» произносят обязательно стоя, перед началом чтения и после благословляют: «…читать Алель» и «Царь, прославляемый в хвалебных молитвах».

Чтобы придать чтению «Алеля» большую праздничность, принято отдельные отрывки его распевать хором на мелодии, передающиеся по традиции в каждой еврейской общине.

Ошана ^[↑]

Особая молитва, которую читают только в Суккот, — это «Ошана». В одних общинах ее читают после «Алеля», в других — в самом конце утренней молитвы, после «Мусафа».

Открывают «арон кодеш» и вынимают свиток Торы. Тот, кому оказана честь вынуть свиток Торы, встает на «биме» в центре синагоги, держа свиток в руках.

Хазан начинает распевать четыре обращения ко Вс-вышнему, начинающиеся словами оша на, которые стали названием этой молитвы. Все молящиеся повторяют их за ним:

Оша на — «Мы молим: спаси нас ради Тебя Самого, Б-г наш, спаси нас!»

«Мы молим: спаси нас ради Тебя Самого, Творец наш, спаси нас!»

«…Спаси нас ради Тебя Самого, Освободитель наш…»

«…Спаси нас ради Тебя Самого, Желающий нам добра…»

Хазан спускается с «бимы», держа в руках «арбаа миним», и открывает шествие. К нему присоединяется вся община, держа каждый свои «арбаа миним». Молящиеся образуют круг и обходят вокруг «бимы», распевая молитвы — каждый день иные (как напечатано в «махзоре»). В этих молитвах мы излагаем Вс-вышнему просьбы, близкие нашему сердцу, касающиеся как нашего личного благополучия, так и благополучия всего народа. Когда полный обход вокруг «бимы» совершен, свиток Торы возвращают обратно в «арон кодеш».

Чтение Торы ^[↑]

В первый день праздника для церемонии чтения Торы вынимают два свитка. Из первого зачитывают отрывок из книги Ваикра, с 22-й по 26-ю главу, приглашая для чтения пять человек (а если этот день — суббота, то семь человек). В этом отрывке упоминаются все праздники Израиля — в их числе и Суккот со всеми его заповедями. Затем кладут второй свиток рядом с первым и произносят «Хаци-кадиш», поднимают первый свиток и показывают его всему народу, а затем зачитывают из второго свитка отрывок о жертвоприношениях, совершавшихся в Храме в этот день (Бемидбар, 29). Это — отрывок «мафтир». «Афтара» взята из книги пророка Зхарьи, гл. 14-я, повествующей о празднике Суккот «в конце дней», а затем мафтир произносит положенные благословения, последнее из которых имеет знакомое нам окончание: «Освящающий Израиль и времена праздников».

В дни холь-Амоэд вынимают только один свиток Торы и вызывают к нему четырех человек (как в рош-ходеш). Для всех четырех зачитывают один и тот же отрывок, в котором перечисляются совершавшиеся в этот день в Храме жертвоприношения (каждый из них начинается обозначением дня: «во второй день…», «в третий день…» и т. д.).

«Мусаф» Суккот — это обычный праздничный «Мусаф», в котором упоминаются «праздник Суккот», «время веселья нашего» и жертвоприношения, относящиеся к данному дню. Как и «Шахарит», «Мусаф» состоит из семи благословений, среднее из которых заканчивается словами: «Освящающий Израиль и времена праздников».

После утренней молитвы в первый день праздника Суккот мы совершаем в своей «суке» «Кидуш», который очень короток: «И сообщил Моше о праздниках Г-спода сынам Израиля. Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, творящий плод виноградной лозы [или “по слову Которого возникло все”]. Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, освятивший нас Своими заповедями и повелевший нам сидеть в шалаше!»

«Минха» в этот день похожа на «Минху» субботы, а если этот день — суббота, то в «Минху» также читают Тору.

«Маарив» на исходе первого дня праздника — как «Маарив» на исходе субботы: в «Шмонэ-эсрэ» также прибавляется «авдала». Надо лишь не забыть прочитать вставку «Яале веяво»!

«Авдала», совершаемая в «суке», — короче, чем после исхода субботы: в ней нет благословений над благовониями и огнем. Однако если первый день Суккот совпал с субботой, то совершают обычную полную «Авдалу».

Холь-аМоэд ^[↑]

«Авдала» на исходе первого дня. праздника вводит нас в праздничные будни — холь-амоэд. В Стране Израиля холь-амоэд продолжается шесть дней, а за границей — только пять.

В трактате Мишны Авот говорит раби Эльазар Амодаи[1], что пренебрегающий буднями праздника (холь-амоэд) теряет свой удел в будущем мире — ему не помогают даже исполненные им заповеди и добрые дела. Раби Эльазар Амодаи имеет в виду того, кто ведет себя в эти дни так же, как в обычные будни. Правда, в эти дни не запрещено работать — однако разрешены лишь те виды работы, которые необходимы для нужд праздника, или работы, несовершение которых может повлечь за собой крупные убытки. Кроме того, холь-амоэд следует чтить, одеваясь по-праздничному, устраивая праздничные трапезы и заботясь о том, чтобы все члены семьи чувствовали настоящее праздничное веселье.

Когда в Иерусалиме стоял Храм, дни холь-амоэд были днями, когда весь Израиль совершал паломничество в Храм, проводя праздник в Иерусалиме. В наши дни принято, в память об этом, совершать паломничество в Иерусалим и приходить молиться к Стене плача.

«Акель» — массовое чтение свитка Торы ^[↑]

Во времена Храма в праздник Суккот исполняли еще одну заповедь Торы: раз в семь лет, после окончания года шмита (то есть в первый год семилетья) весь народ собирался в Иерусалиме на праздник Суккот — не только мужчины, но и женщины, и даже малые дети (в отличие от обычных паломничеств в Храм, совершавшихся только мужчинами). И царь Израиля всенародно зачитывал пятую из книг Торы, книгу Дварим, которую называют также Мишнэ-Тора. Это общенародное собрание называлось «Ак’ель».

В наши дни холь-амоэд отличается тем, что в эти дни не возлагают «тфилин» (как в субботу и в праздники), в «Амиду» и «Биркат амазон» вставляют «Яале веяво», а в «Шахарит» прочитывают полный «Алель», молитвы «Ошана» и молятся праздничный «Мусаф».

Возлияние воды и «Симхат Бейт аШоэва» ^[↑]

Мишна в трактате Рош-ашана отмечает, что во время праздника Суккот Вс-вышний решает, сколько воды Он пошлет на землю в наступившем году: будет ли много дождей или, не дай Б-г, будет засуха. Во времена Храма существовал обычай совершать в эти дни возлияние воды на храмовый жертвенник — в знак просьбы послать благословенный, обильный дождями год. Воду торжественно черпали из источника Шилоах около Иерусалима, приносили в Храм и возливали на жертвенник. «Сказал Вс-вышний: Лейте предо Мною воду в праздник — чтобы Я благословил ваши поля дождем».

Вся церемония возлияния воды на жертвенник во всех подробностях описывается в Талмуде, в трактате Сука. Возлияние воды сопровождалось таким весельем, что возникла поговорка: «Кто не видел веселья возлияния воды на жертвенник [симхат бейт ашоэйва], тот никогда в жизни не видел веселья».

Это веселье в наши дни приняло форму, напоминающую о храмовом веселье: ночами холь-амоэд устраиваются праздники, на которых прочитывают все 15 глав Тегилим, называющиеся «Песни ступеней» (главы 120-134). Стих за стихом их распевают хором на особые традиционные мотивы, а между главами провозглашают: «И будете вы в ликовании черпать воду из источников спасения!» Песни, пляски, звуки оркестров, веселые трапезы — так отмечают симхат бейт ашоэйва в наши дни.

Ошана-Раба ^[↑]

Ошана-Раба — это последний день холь-амоэд Суккот. В этот день заканчивается время исполнения заповедей о «суке» и «арбаа миним», а во времена Храма в этот день заканчивалось возлияние воды на жертвенник.

Еврейская традиция придает этому дню особый смысл. Он считается последним из «Грозных дней» — днем, когда на небесах окончательно утверждается приговор каждому из нас (поэтому принято в этот день выражать такое пожелание своим родным и друзьям: «Доброго решения!» или, на идише, а гут квитл!).

Какое отношение Ошана-Раба имеет к «Грозным дням»? Наши мудрецы сообщают предание о том, что этот день — подарок, который Вс-вышний преподнес нашему праотцу Аврааму, сказав: «Я — единственный, и ты — единственный. Я дарю тебе особый день, в который будут искупаться грехи всех твоих потомков. Если они добьются их искупления в Рош-ашана — что может быть лучше! Если же нет — есть еще Йом-Ки-пур. Если же и в Йом-Кипур они не искупят свои грехи — Я дарю вам еще день, Ошана-Раба!»

Возникает новый вопрос: какая связь существует между этим днем и Авраамом? Но дело в том, что Авраам принадлежал к 21-му поколению от Адама: десять поколений — от Адама до Ноаха, и еще 10 — от Ноаха до Авраама. Только Авраам, в 21-м поколении от Адама, узнал своего Творца, стал бороться с идолопоклонством и распространять по миру веру в единого Б-га. В честь Авраама 21-й день месяца тишрей, Ошана-Раба, дарован его потомкам как последняя возможность в новом году искупить свои прежние грехи и открыть новую страницу в жизни.

В этот день к праздничному веселью примешивается настроение «Грозных дней». В ночь на Ошана-Раба принято собираться в синагогах и читать особые молитвы, которые называются «Тикун лейль Ошана-Раба». Читают всю книгу Дварим и всю книгу Тегилим.

Утром хазан надевает белое одеяние, «китл» — как в Рош-ашана и в Йом-Кипур. «Псукей дезимра» читают «длинные» — как в субботы и праздники (опускают только гимн «Душа всего живого»).

Когда открывают «арон кодеш», вся община перечисляет «13 образов Б-жественного милосердия» и прочитывает молитву «Властелин мира» — как в «Грозные дни». Эхо «Грозных дней» звучит также, когда хазан берет в руки свиток Торы: он провозглашает: «Един Б-г наш, велик Властелин наш, свято и грозно имя Его!»

И «Мусаф» в этот день имеет особенность, отличающую его от остальных дней холь-амоэд: в «Кдуше» говорят: «Короной увенчают Тебя, Г-сподь…» — как в субботы и праздники.

Однако главное отличие, выделяющее этот день из всех дней года, это хибут аарава, битье о землю пучками ивовых прутьев. В этот день «биму» обходят не один раз, как в предыдущие дни холь-амоэд, а семь раз, распевая молитвы «Ошана». В Храме в этот день тоже обходили жертвенник семь раз — в этом принимал участие весь приходивший в Храм народ, держа в руках «арбаа миним».

Сначала повторяют все молитвы «Ошана», которые уже произносили в предыдущие дни холь-амоэд, потом к ним прибавляют еще особые молитвы дня Ошана-Раба.

Хибут аарава ^[↑]

Когда заканчиваются все семь «акафот», обходов вокруг «бимы», мы берем в руки пучок из пяти ивовых веточек (арава) и произносим последнюю из молитв «Ошана»: «Ответь верным, изливающим пред Тобой свое сердце…»

Обычай хибут аарава введен последними из пророков — Хагаем, Зхарьей и Малахи. Поскольку об этом обычае не упоминается в Пятикнижии, мы не произносим никакого благословения.

Кабалисты, знатоки сокровенных тайн Торы, объяснили нам смысл этого обряда — использование последних минут особого благоволения Вс-вышнего для того, чтобы удостоиться благоприятного решения небесного Суда.

Но почему для этого используют именно ветки ивы?

Наши мудрецы объясняют, что, во-первых, арава символизирует тот слой нашего народа, который не отличается ни знанием Торы, ни исполнением заповедей (как говорилось выше), а во-вторых, форма ее листьев напоминает форму губ. Это означает, что мы обращаемся ко Вс-вышнему с молитвой учесть, что даже те из нас, кто не имеют заслуг ни в Торе, ни в исполнении заповедей, все-таки обладают одним неоспоримым качеством: у них есть губы, чтобы молиться Вс-вышнему. Они готовы принять на себя любые удары (хибут} — только бы Ты смилостивился над ними и дал им счастливую жизнь. Они готовы вести себя так, как сделал невежественный темный пастух, однажды очутившийся в синагоге в Йом-Кипур: он увидел, что все плачут, а сам молиться он не умел — даже букв не знал. Что же он сделал, чтобы выразить все, что было у него на сердце, перед своим Создателем? Он пронзительно засвистел — и этот свист более успешно пробудил милосердие Вс-вышнего, чем все молитвы.

Согласно порядку «ушпизин» в этот день наш гость — царь Давид. Никто не подчеркивал ценности молитвы в человеческой жизни больше, чем Давид: «И я молюсь Тебе в час Твоего благоволения, Г-сподь…» Поэтому-то в ночь на Ошана-Раба мы прочитываем всю книгу Тегилим, написанную царем Давидом.

Хибут аарава совершают следующим образом. Держат в руке связку веточек ивы до тех пор, пока не прочитывают все молитвы «Ошана», какие положено, а когда хазан заканчивает «Полный кадиш», мы изо всех сил пять раз ударяем ими по полу, а затем бросаем их в такое место, где никто на них не наступит. Сразу после этого мы обращаемся ко Вс-вышнему: «Да будет воля Твоя, Г-сподь, Б-г наш и Б-г наших отцов, избравший добрых пророков и добрые обычаи, чтобы наши молитвы и наши “акафот” были приняты в милосердии и с благоволением. Вспомни для нас заслуги семи Твоих праведников [т. е. “ушпизин”] и удали железную преграду, отделяющую нас от Тебя. Прислушайся к нашим мольбам и вынеси о нас доброе решение — Ты, Который поддерживаешь землю в пространстве, — и утверди нашу запись в книгу жизни…»

[1] Раби Эльазар Амодаи — танай третьего поколения, уроженец селения Модиин, родины Маккавеев. Большинство сообщений от его имени, которые приводит Талмуд, относятся к Агаде — в свое время он считался непревзойденным знатоком Агады и не знавшим себе равных проповедником.

Главная традиция и правило Суккота, или Праздника кущей, — жить в особом шалаше, сукке, в течение семи дней. Это действие отсылает к библейским событиям и одновременно учит смирению и правильной расстановке приоритетов, напоминая о том, что духовное важнее материального. Рассказываем, какие еще традиции и обычаи сопровождают Суккот в 2023 году.

Когда отмечается Суккот в 2023 году

Отмечают событие в начале осени, в месяц еврейского календаря Тишрей — он приходится примерно на середину сентября-октября. Праздник Суккот в 2023 году начинается вечером 29 сентября и будет продолжаться целых семь дней, до 6 октября. Многие памятные даты в иудейской традиции начинают отмечать не с восходом, а именно с закатом солнца. Ведь в первой части еврейской Библии — Торе — говорится: «И был вечер, и было утро — один день». Таким образом, действительно, день у евреев начинается с заходом солнца и завершается уже вечером следующего дня.

Осень у евреев богата на праздники и памятные даты. Некоторые из них, например праздники Шмини Ацерет, Симхат Тора, связаны с Праздником кущей.

Самостоятельный по своей сути праздник Шмини Ацерет (дословный перевод — «задержитесь на восьмой») добавляет к Суккоту еще один день, в 2023 году это будет 7 октября. Шмини Ацерет — завершение Суккота, его кульминация. В этот день евреи зажигают свечи и выходят из своих шалашей. Прожив несколько дней в сукке, в праздник Шмини Ацерет можно из нее выйти и начать молиться о дожде.

Симхат Тора также вытекает из отмечания Суккота и считается самым радостным праздником у евреев. В общем, умеют устраивать и проводить праздники в иудейской традиции.

История праздника Суккот

Праздник Суккот тесно связан с богатым историческим прошлым еврейского народа. Как и история иудеев, Суккот обращает нас к заре раннего христианства и древним библейским летописям. Известно, что иудеи странствовали по Синайской пустыне на протяжении сорока лет после выхода из Египта. Поэтому к шалашу-жилищу, к домашнему уюту у евреев особое отношение. Появление упоминаний Суккота в разных частях Торы свидетельствует, что предания о древнем еврейском празднике неоднократно переписывались и дополнялись различными мудрецами-летописцами того далекого времени.

Древнееврейские мудрецы и их летописи донесли до нас смысл праздника Суккот. Его поздняя традиция сформировалась уже в XVII веке нашего времени. Через столетие идеи, заключенные в праздновании Суккота, проникли и в Россию в виде движения субботников. Нет, не тех, где таскают бревна и облагораживают территорию. Субботники — это религиозное движение, связанное с ритуалами иудаизма и запретом на работу в субботу.

Суккот имеет ряд других названий. Это время евреи иногда называют датой сбора урожая, концом странствий по пустыне, праздником человечности и мира, черпания и возлияния, временем просьб дождей для будущего урожая. Впрочем, в древности Суккот также ассоциировался с аналогичными процессами.

Традиции и правила праздника

В почитаемой всеми евреями части Библии — Торе говорится: «В шалашах живите семь дней … чтобы знали поколения ваши, что в шалашах я поселил сынов Израиля, когда вывел их из земли Египетской». Особое внимание Тора уделяет окончанию праздника, когда на седьмой его день, называемый Хоша’на Рабба, евреи обходят синагогу семь раз. Все, что связано с Суккотом, Тора подает исключительно в веселом, праздничном духе. И даже заповеди, предназначенные для осеннего праздника, проникнуты радостью и весельем.

Важнейшая традиция Суккота — житие в сукке. К такому шалашу предъявляются определенные требования: желательно строить его своими руками под открытым небом, в сукке нужно собираться всей семьей и обязательно там ночевать. Конечно, если у человека есть проблемы со здоровьем, проживанием в шалаше во время Суккота можно и пренебречь.

Еще одна традиция — «вознесение лулава», букета из четырех видов растений. Сначала читают благословения над цитрусовыми и пальмовыми ветвями и плодами — этрогом и лулавом, также в сукке лежат ветви мирта и ивы. Все эти четыре растения символизируют людей еврейской национальности, живущих на разных континентах. Плод этрога, имеющий и вкус, и запах, связан с праведниками, соблюдающими все законы Торы и совершающими благие поступки. Остальные плоды и растения на столе (лулав, мирт и ива) «принадлежат» людям, не дотягивающим до праведников. Связкой из этих четырех, священных для евреев растений, обмахивают жилища.

Желанными гостями праздника являются души ушпизинов — пастырей— с именами Авраам, Ицхак, Яков, Давид, Моисей, Аарон и Иосиф. Пригласить их в сукку — значит подарить евреям надежду на избавление народа от скитаний.

Популярные вопросы и ответы

Возвращение в кущи пустыни

Историческая память

Песах, Шавуот и Суккот — это три великих праздника, в которые во время существования Храма происходило паломничество в Иерусалим. Всем им присущ ряд общих особенностей, связывающих их в единую систему. Одна из таких отличительных черт — это наличие у каждого из них двойного значения. С одной стороны, это исторические праздники, которые служат для напоминания о ключевых событиях в истории еврейского народа на заре его существования. С другой стороны, они связаны с годовым природным и сельскохозяйственным циклом. Эта двойственность, обогащающая значение праздников, находит свое выражение в их названиях. Песах именуется праздником весны, Шавуот — праздником жатвы; Суккот — праздником сбора урожая. Два значения каждого праздника являются взаимодополняющими. В некоторых аспектах они развивают и продолжают друг друга, а в других речь идет о дополнении противоположностей.

Историческое значение дней Песах и Шавуот ясно и однозначно. Эти праздники отмечают поворотные моменты в истории еврейского народа — два одномоментных и необратимых события: исход из Египта и дарование Торы. В молитвеннике эти праздники называются соответственно «временем нашей свободы» и «временем дарования нашей Торы». Историческое обоснование праздника Суккот выглядит иначе: «Дабы знали ваши поколения, что в сукках‑кущах Я поселил сынов Израиля, когда вывел их из земли египетской» . Представляется, что праздник Суккот служит напоминанием не о том или ином событии, но о целой эпохе. Это не героический период Исхода, а его продолжение, пора скитаний по пустыне. Кущи в пустыне не были одноразовым явлением и не знаменовали собой критический поворот в истории, но все‑таки их заповедано помнить на протяжении поколений. Более того, в память о них мы и сами должны сооружать «кущи» и жить в них, как это делали наши предки. Иными словами, мы должны словно разыгрывать ежегодное представление о былом, причем исполняемая нами роль имеет прямое отношение и к нашей жизни в настоящем.

Праздник сбора урожая

Пребывание в кущах в пустыне — это квинтэссенция существования, преисполненного неуверенностью в завтрашнем дне, которая не позволяет построить постоянные дома и вынуждает ограничиваться недолговечными жилищами. Когда евреи вступили в Страну Израиля и осели в ней, их жизнь кардинально изменилась. В сущности, то был переход от ненадежного, оторванного от реальности существования к стабильной и относительно спокойной жизни, которая позволяет строить планы на будущее, оставаться на одном месте и возводить постоянные здания. Спокойная жизнь в Стране Израиля была пределом мечтаний поколения пустыни. Еврейский народ, выйдя из Египта, страстно стремился достичь Земли обетованной, этой «хорошей и обширной земли» , в которой «не будешь иметь недостатка ни в чем» . Однако, когда эта цель была достигнута и евреи наконец‑то зажили оседлой и стабильной жизнью, они должны, следуя заповеди Торы, вновь вспоминать о периоде скитаний по пустыне, воссоздавая ощущение непостоянства.

Само по себе объединение праздника кущей и праздника сбора урожая имеет большое значение. Время сбора урожая — это завершение сельскохозяйственного года. В эту пору, перед началом нового цикла сельскохозяйственных работ, крестьяне собирают и складывают в хранилища урожай — плоды их усилий на протяжении предыдущего года. Как правило, это время удовлетворенности и покоя, когда люди, радуясь своей доле, ощущают всю прелесть постоянной, стабильной жизни. Именно в этот период от них требуется, покинув свои дома, поселиться в кущах, иными словами, вернуться в пустыню, к непостоянству кочевой жизни. Причем надо не просто вспомнить об этом, но и предпринять ряд практических действий, словно осуществить этот переход в реальности.

Застой

Выход из установившегося стандарта ради воспоминания о жизни в пустыне и ее символическое воссоздание вызывают вопрос: что плохого в постоянстве? Неужели изгнание и скитания хороши сами по себе, так что мы должны их вспоминать и даже воспроизводить?

Представляется, что в проверке под иным углом зрения нуждается не сама по себе стабильная жизнь, а некоторые аспекты сопутствующих ей образа мыслей и эмоционального склада. Народ, который определенное время живет на своей земле, начинает ощущать не только свою связь с ней и право на нее, но и уверенность в том, что существующее положение будет продолжаться всегда. Построив себе постоянный дом, засеяв поле и посадив виноградник, человек чувствует, что навеки поселился в этом месте и его невозможно оттуда изгнать. Таким образом, постоянство приводит к беспечности, к чрезмерной самоуверенности и легкомыслию. Такой настрой препятствует увидеть как внутренние, так и внешние опасности и угрозы. В противоположность этому обитатели кущей в пустыне отдают себе отчет в том, что их жизнь в этих шалашах временна. Даже если они проведут на одном месте годы, такое состояние все равно нельзя назвать стабильностью. Готовность своевременно отреагировать на любую угрозу порождается именно этим закрадывающимся в душу сомнением — опасением, что существующий порядок вещей не может продолжаться вечно. Статус‑кво может быть доводом в судебных прениях, однако в реальности нет никакой гарантии его сохранения.

Помимо этого, стабильность приводит к тому, что человек считает себя не жильцом, а домовладельцем и постепенно начинает ощущать неколебимую уверенность в справедливости своих притязаний. Постоянное пребывание в определенном месте (равно как и в определенной должности или роли) со временем формирует чувство, что это «мое», более того, что я имею на него право. Это ощущение не нуждается в рациональном обосновании и доказательстве: продолжительное существование само по себе оказывается свидетельством своей оправданности. Отрицание такого подхода можно встретить и в самой Торе, и в других местах. Так, например, сказано: «Не говори в сердце своем, когда отбросит их (народы Ханаана) Г‑сподь, твой Б‑г от твоего лица, так: за праведность мою привел меня Г‑сподь овладеть этой землею» . Подобное ощущение проблематично не только потому, что является неверным, но в первую очередь потому, что не дает возможности взяться за поиск подлинной причины сложившейся ситуации.

Притупление чувств

К этому добавляется еще и то, что стабильная, протекающая в благополучии и довольстве жизнь приводит к тому, что человек лишается способности сочувствовать проблемам и нуждам того, кто остался на обочине. Сытый голодного не разумеет, домовладелец с трудом вникнет в проблемы бомжа, обыватель не поймет странника. В целом можно сказать, что обладатель определенного статуса или благ с трудом поймет того, кто их лишен. Это верно не только по отношению к семьям, которые веками живут в благосостоянии и покое. Удивительно, что и первое поколение счастливцев, и даже люди, которым самим довелось пережить много тяжелого на пути к успеху, быстро теряют способность сочувствовать страждущему. Психологический склад человека не позволяет ему запоминать ощущение боли, точно так же забвению подвергаются и иные виды страдания. Нувориш не просто не хочет вспоминать времена своей бедности; часто он совершенно утрачивает всякое сострадание к беднякам. Нищим скитальцам, пришедшим из пустыни, после некоторого периода тихой, размеренной жизни начинает казаться, что они извечно живут в благоденствии и покое. Теперь они испытывают чувство ненависти к чужестранцу и бездомному.

Психологические механизмы забывания и вытеснения, а также вызванное ими притупление чувств столь мощны, что, видимо, нет возможности совершенно избежать их воздействия. Далеко не только грубые, низкие хамы, достигнув высот, ни во что не ставят тех, с кем недавно еще были на одной ноге; люди тонкой душевной организации тоже порой подвергаются этой трансформации.

Вместе с тем забвение — это не просто изъян в функционировании мозга, а важное средство защиты. Если бы человек помнил все, и особенно если бы он часто вспоминал пережитые муки и страдания, испытанное чувство стыда, возможно, он не был бы способен жить дальше. Только способность забыть, вытеснение травмирующих воспоминаний и позволяет нам двигаться дальше.

Таким образом, нельзя полностью избежать той душевной трансформации, которую влечет за собой переход к постоянству, со всеми его позитивными и негативными аспектами. Однако в нашу обязанность входит следить за тем, чтобы эти изменения не вылились в полное забвение и огрубление. «И отучнел Йешурун , и стал брыкаться; растолстел ты, разжирел и раздался; и он оставил создавшего его Б‑га… Создателя, сотворившего тебя, ты забыл» . Таков один из возможных побочных эффектов успеха и спокойной жизни.

Знай, откуда ты пришел

Хотя нельзя полностью избавиться от избирательной амнезии и притупления чувств, с ними, безусловно, можно бороться. Поэтому надо часто напоминать себе о своем прошлом, о пережитых страданиях и скитаниях, об изведанном ощущении неуверенности. Даже если человек перестал испытывать инстинктивное сочувствие к страждущим и неимущим, воспоминания такого рода, по крайней мере, помогут запечатлеть иной образ в его сознании. Часто вспоминая о том, что он сам (или его предки) был бездомным скитальцем, человек предотвращает возникновение новой самоидентификации, проводящей резкую грань между успешными, уверенными в себе и сильными «своими ребятами» и жалкими, беспомощными неудачниками, которым достается по заслугам. Тот, кто хорошо помнит, что родился в семье беженцев, не сочтет себя коренным жителем, неотъемлемой частью своего нового места обитания. Эти процессы действуют и в обратном направлении: когда прошлое вытесняется из памяти, образовавшийся вакуум заполняется самозародившимся автохтонным сознанием, которое в лучшем случае готово терпеть пребывание другого, не признавая его братом.

Поэтому именно в книге Дварим, являющей собой подготовку к вступлению в Страну Израиля, рефреном повторяется фраза: «Помни, что ты был рабом в стране египетской» . Евреи, которые были уже не в Египте, но готовились к вступлению в обетованную страну, могут быстро забыть о том, что их новое положение отнюдь не является самоочевидным или оправданным само по себе. Тора требует от нас помнить об этом, чтобы избежать безразличия и притупления чувств, которые может принести с собой постоянство. А если такая опасность существует и в повседневной жизни, она должна быть особенно велика в пору праздников. В душе того, кто трапезничает в кругу семьи, радуясь совершенным праздничным жертвоприношениям, может развиться огромная степень безразличия к неимущим. Поэтому в Торе наряду с повелением «И радуйся пред Г‑сподом, твоим Б‑гом, ты, и твой сын, и твоя дочь» — сказано также: «…И левит, который во твоих вратах, и чужеземец, и сирота, и вдова» . Нам повелевают не только «Радуйся пред Г‑сподом, твоим Б‑гом, всему произведенному твоей рукою», но и «Остерегайся, не оставляй левита во все твои дни на твоей земле» .

Лицом к лицу

Мы сможем глубже и шире воспринять значение перехода из дома в кущу, сукку, если лучше разберемся в характере периода скитаний по пустыне. Положение народа Израиля в пустыне во многих аспектах было значительно лучше, чем впоследствии. Народ был непосредственно связан с Небесами, все его существование строилось вокруг Святилища; власть была сосредоточена в руках пророка. Помимо этого, сама по себе странническая жизнь, когда евреи ели манну небесную, избавляла от всякой зависимости от поиска средств к существованию. Все это вело к тому, что власть Творца и Его присутствие становились осязаемыми. На это указывают и слова Писания: «И Он смирял тебя, и томил тебя голодом, и питал тебя манной, которой не знал ты, и не знали твои отцы, дабы ты понял, что не хлебом единым живет человек, а всем, что исходит из уст Г‑спода, живет человек» . Иными словами, положение еврейского народа в пустыне являлось наглядной демонстрацией того, что он может существовать, будучи всецело подчинен Всевышнему и направлен исключительно на достижение Его целей, не впадая в зависимость от материальных посредников. Оказывается, именно жизнь народа в пустыне близка к совершенству. Поэтому стоит если и не вернуться к ней, то по крайней мере вспоминать о ней, дабы ее идеалы стали движущей силой для последующих поколений.

В словах пророков проскальзывает мотив ностальгического стремления к поре скитаний по пустыне, которая уподобляется времени юношеской любви, когда народ был подобен невесте, следующей за своим женихом. Этим дням суждено еще вернуться. Б‑г говорит устами пророка Йехезкеля: «И приведу вас в пустыню народов, и там буду судиться с вами — лицом к лицу. Как судился я с отцами вашими в пустыне страны египетской, так буду судиться с вами» . Таким образом, согласно пророчеству Йехезкеля, выход в пустыню, подобный тому, что имел место после исхода, произойдет и в начале грядущего избавления. У пророка Ѓошии мы сталкиваемся с поэтическими образами возвращения в пустыню как обретения утраченных идеалов юности: «Поэтому приманю Я ее и приведу ее в пустыню, и обращусь к сердцу ее. И оттуда дам Я ей виноградники ее, а из долины скорби — врата надежды, и воспоет она там, как во дни юности своей и как в день исхода твоего из страны египетской» . Именно в этой книге проявляется в наиболее явной форме связь жизни в пустыни с грядущим избавлением: «Я, Г‑сподь, твой Б‑г со времен страны египетской, опять поселю тебя в шатрах, как в дни праздника» . Оборот «дни праздника» имеет здесь двойное значение. Это, с одной стороны, чистые, радостные дни после исхода, которые наступят вновь в процессе будущего избавления. С другой стороны, это праздник Суккот. Таким образом, в ходе будущего избавления Г‑сподь сделает перманентным то состояние, которое мы временно воссоздаем в «дни праздника».

Возвращение в пустыню

Праздник Суккот — это время сбора урожая, праздник благодарности и радости: крестьянин благодарит за свои успехи, земля — за то, что не осталась невозделанной и что ее населяет народ Израиля. Поэтому именно в противовес этой связи крестьянина с землей надо заявить о другом аспекте нашего бытия, подчеркнув, что мы не зависим от земли, но обращаем ее на служение высшей цели.

Однако в праздник Суккот недостаточно простого воспоминания. Для того чтобы углубить рациональную идею, память о событиях прошлого, надо придать им эмоциональный оттенок, испытать подлинное переживание. Поэтому мы не только вспоминаем о том, что «в суккот поселил Я сынов Израиля, когда вывел их из страны Египетской», — но и исполняем требование: «Всякий коренной житель Израиля должен жить в суккот» . Тот, кто, укоренившись на земле и ощущая внутреннюю связь со своим краем, воспринимает себя как его исконного обитателя, должен покинуть свой дом и хотя бы на несколько дней вернуться в сукку. Ему надо вспомнить о скитаниях по пустыне и самому испытать это состояние, чтобы избавиться от самоощущения элиты, обладающей особыми привилегиями, и вновь почувствовать, что все объединены общей участью. Он должен погрузиться в более высокую реальность, вернуться к нашей прежней жизни, независимой от всех материальных факторов, — к изначальному состоянию народа Израиля. Тогда к нему снова вернутся юношеские любовь и вера.

Время нашей радости. Радость праздника

Праздник Суккот, который по‑разному именуется в еврейской традиции, называется в молитвеннике «время нашей радости». В самом деле, в дни Суккот радости предается особое значение, на протяжении праздничной недели это проявляется в «веселии водочерпия» и достигает кульминации в день Симхат Тора, радости Торы. Таким образом, выражение «время нашей радости» относится к существенному аспекту праздника.

Однако выделение определенного периода как «времени радости» вызывает недоумение и даже напрашивающиеся возражения. Кто же устанавливает время радости? Как можно радоваться по расписанию? Разве человек в состоянии приказать своему сердцу веселиться в заранее установленную дату календаря?

Разумеется, этот вопрос относится не только к Суккот. «Время нашей радости» — это лишь одно из звеньев в цепи эмоциональных переживаний, привязанных к календарю. Такова концепция времени в иудаизме. Некоторые дни предназначены для радости, а некоторые — для серьезных размышлений или для печали и скорби. Эти периоды взаимосвязаны, так что говорят даже, что лишь тот, кто искренне скорбит Девятого ава, может радоваться в Симхат Тора. Как бы ни рознились эти переживания, в них раскрывается одна и та же душевная сила, тот же внутренний потенциал, и поэтому между ними существует глубинная связь.

Внутренняя дисциплина

Источник способности радоваться, размышлять или горевать по расписанию кроется во внутренней дисциплине, являющейся интегральной частью религиозного мировосприятия. Во многих смыслах внутреннюю дисциплину можно назвать одним из краеугольных камней религиозного бытия человека. Разумеется, чисто внешнее соблюдение заповедей является недостаточным, но даже оно требует в значительной мере вдумываться в смысл происходящего, оценивать, совершать выбор. Для того чтобы исполнять требования закона, необходимо выработать в себе внутреннюю душевную способность к соблюдению заповедей как таковому и тем более к постоянному их соблюдению, в самых разных жизненных ситуациях и настроениях. Соблюдающий заповеди изначально в том или ином виде принимает выраженную в них систему ценностей («ярмо Царствия Небесного/ярмо заповедей»), и именно этот акт делает возможным все его дальнейшие действия в этом направлении.

Понятно, что разные люди отличаются по глубине восприятия, однако даже те, для кого исполнение требований закона стало «заученной заповедью» , хоть в какой‑то мере способны следовать своему внутреннему голосу. Возможно, их поверхностное отношение — плод слишком строгого воспитания, невежества, духовного страха; возможно, они не понимают всей глубины произносимых ими слов и выполняемых действий или даже искажают их значение. Но, несмотря на все это, то обстоятельство, что они являются соблюдающими заповеди людьми, указывает на присутствие содержания в жизни — жизни, основанной на системе ценностей.

Мы находим нужным подчеркнуть эти соображения, которые могут показаться тривиальными ввиду того особого значения, которое они приобретают в современном контексте. В результате совокупности исторических и культурных факторов понятие «религиозный человек» сегодня имеет крайне ограниченный смысл. Под этим подразумевается поддержание установленного образа жизни или принадлежность к определенной идеологической группе. Именно поэтому так важно напомнить, что религиозный жизненный опыт требует и наличия определенного внутреннего, духовного аспекта.

Ярмо Царствия Небесного

Принятие «ярма Царствия Небесного» — это результат личного выбора, свободного и осознанного волеизъявления человека, однако оно означает смирение перед высшим авторитетом и подлинную дисциплину. Сколь бы глубоко ни мыслил человек, сколь бы аутентичен ни был его религиозный опыт, он не всегда сможет отождествиться с предписываемыми ему практическими действиями всей душой. Пусть даже он понимает и чувствует смысл заповеди, но трудно себе представить, что в любой момент может пробудиться естественная, спонтанная готовность выполнять то, что от него требуется. Многие мыслители отмечали тот факт, что самопроизвольные действия человека всегда являются результатом работы скрытых психологических механизмов и связанных с ними сторон его личности. Функционирование человека в высших сферах деятельности и тем более его отношение к заповедям не могут основываться на подобном волеизъявлении, которое к тому же и не в состоянии вобрать в себя все без исключения заповеди и все ситуации, требующие их выполнения (исключение — лишь единичные личности). Принятие «ярма Царства Небесного» происходит в душе, и именно потому речь идет о крайне серьезном решении, шаге, делающемся раз и навсегда и не допускающем изменений.

В определенном смысле потребность в решении о принятии ярма Небесного Царства проистекает из идеи заповеди как Высшего закона, который, по определению, не поддается полному пониманию и с которым невозможно всецело отождествиться: ведь такое повеление не может проистекать от человека. Постулируя, что источник заповеди недоступен нашему постижению, мы приходим к тому, что заповедь эта в принципе не может возникнуть исключительно в человеческом сознании. Таким образом, религиозный человек не может положиться лишь на свои собственные силы и спонтанные внутренние порывы. Религиозная жизнь нуждается в ином подходе. Надо подготовить себя к выполнению заповедей там, где и когда это требуется, выработав в себе эмоциональный настрой, соответствующий соблюдаемым заповедям как в целом, так и в частности.

Внутренний опыт

От человека требуется выработать в себе способность не только к практическому выполнению закона, но и к сопутствующему внутреннему переживанию. Значительная часть религиозной литературы посвящена вопросам требуемого при соблюдении заповедей намерения и необходимой внутренней подготовки. Высокий религиозный уровень проявляется не столько в более тщательном и точном совершении поступков, сколько во внутренней готовности эмоционально отождествиться с их содержанием. Многие полагают, что такая работа над собой находится за пределами иудаизма, но это не так. Выработка соответствующего душевного настроя, процесс «вчувствования» — интегральная часть мира религиозного человека. Выполнению заповеди должна предшествовать некая фиксированная структура (для занимающихся эзотерическим учением так называемые каванот — намерения; для более широко круга — осмысление и как требуемый от каждого минимум — благословение), а также самые разнообразные формы работы над собой, цель которых — сделать человека внутренне готовым к исполнению заповеди. Разумеется, в этой области действие само по себе имеет ценность, обладая первостепенным, определяющим значением; ведь без практики все внутренние намерения лишаются смысла. Однако действие непременно влечет за собой определенное душевное переживание. Ритуалы, слова и выработанные формулировки направлены на возникновение должного душевного настроя. Однако основным источником этого настроя является комплекс таких факторов, как подготовка, внутренняя дисциплина, ясность мысли. Он предшествует как практическому действию, так и сопутствующему ему переживанию.

Некоторые критики видят в подобном подходе отказ от аутентичного внутреннего опыта, от естественных движений души. Весь мир романтизма основан на той предпосылке, что человек должен подчинить всю свою жизнь стихии чувств, заранее отказавшись от всякой попытки изначально подготовить себя к определенным переживаниям и эмоциям. Так относятся не только к религиозным чувствам, но и ко всей душевной жизни человека. Такие понятия, как «любовь с первого взгляда», «наитие» и другие, являются дополнительными следствиями этого общего подхода. Однако именно в этих областях легко увидеть, сколь мало обоснована базисная посылка романтической парадигмы и сколь иллюзорны созданные на ее основе понятия, которые повисают в воздухе, будучи не в силах привести ни к подлинному творчеству, ни к подлинным чувствам. Феномен спонтанного вдохновения почти не встречается в реальности, но, даже если и существует, не может служить единственным источником мало‑мальски продолжительного творческого процесса. Беглый взгляд на значимые произведения (не только в сферах философии или науки, но и в области изящной словесности и поэзии, а также пластических искусств) показывает, что они были созданы не благодаря спонтанному порыву, а в результате долгой и утомительной работы. Зачастую их создание определялось не столько внутренними, сколько внешними факторами и материальными требованиями. То же самое относится и к прочим областям душевной жизни, вплоть до наиболее высоких ее проявлений: любви, самосознания и самопожертвования.

Упражнение, учеба и тренировка

В сущности, можно сказать, что в определенной степени уникальность человека как такового коренится в его способности постоянно преодолевать спонтанные психологические импульсы, заменяя их тщательной, осознанной работой над собой. Чем ниже стоит живое существо, тем в большей степени оно подвержено власти инстинктов — а что это как не пресловутая естественная спонтанность? И напротив, высокая ступень развития требует освобождения от этих импульсов, замены их системой упражнений, учебой и тренировками. У человека даже реализация такой унаследованной способности, как прямохождение, поначалу требует длительной практики. Лишь после периода обучения ребенок начинает хорошо ходить. Отметим, что так обстоит дело с простыми функциями организма, а ведь осуществление душевных функций должно быть несравненно более сложным, запутанным делом.

Некоторые из еврейских мудрецов отмечали, что понятия «вера» и «доверие» неслучайно выражаются однокоренными словами . Для развития веры необходимы доверие и душевная тренировка, подготовляющие человека к достижению значимого религиозного опыта. Это не отрицает существования спонтанных переживаний, но человек не может строить свою жизнь на их основе.

Процесс устроен сложнее. С помощью самоанализа и самосознания, посредством работы мысли и надлежащей подготовки человек достигает способности черпать из внутренних ресурсов своей души эмоциональные переживания и действовать на их основе. Эти переживания, хотя и не являются полностью свободными, отнюдь не менее аутентичны. Они более подобают человеку, поскольку протекают в сознательно выработанных рамках и в установленном им самим направлении.

Таким образом, вопрос: «Как можно радоваться по расписанию?» — не получает полного ответа, однако становится понятно, что, во всяком случае, если человек способен подготовить себя к определенному душевному опыту путем осознанной дисциплины, то он может достичь и аутентичного переживания.

Чему радоваться?

Какова природа этой внутренней работы над собой, требуемой для того, чтобы ощутить подлинную радость? Почему временем радости является именно праздник Суккот?

Процесс внутренней подготовки понятнее в случае памятных дней, отмечающих определенные события, некогда случившиеся в эту дату. Годовщины знаменательных событий побуждают грустные или радостные воспоминания. Эти воспоминания, хотя и не являются внешним раздражителем, все‑таки указывают на источник испытываемых чувств.

Однако праздник Суккот не призван служить напоминанием о том или ином историческом событии. Согласно всем объяснениям, это не памятный день, а «пора радости»: день, предназначенный для радости, не имеющей внутреннего обоснования.

Чтобы это лучше понять, попробуем вначале разобраться в природе чувства, обратного радости, — грусти. Ее внутренним ядром является гордыня, именно она питает грусть. Ведь, в сущности, грусть — это развернутый риторический вопрос: «Разве я не имею право на..?». При этом совершенно неважно, является ли предпосылка правомочности, на которой основывается чувство грусти, обоснованной объективно; ведь источник всякого чувства субъективен.

Чем более мы убеждены в своей правоте и в обоснованности собственных притязаний, тем более усиливается ощущение обиды перед лицом той несправедливости, с которой мы столкнулись, когда нас лишили чего‑либо. По мере укрепления этого чувства мы все более погружаемся в собственное Я и в возмущение против Творца, мира, общества или воли случая — всего, что относится к категории не‑Я.

Как у отдельной личности, так и у всего общества есть лишь один способ борьбы с подобной меланхолией. Надо сузить до минимума определение того, на что мы «имеем право», и тогда все, что у нас есть, окажется чудесным даром, которому можно лишь радоваться. Это не значит, что человек не должен бороться за достижение того, что для него действительно важно, однако такая установка является залогом того, что его усилия завершатся не ощущением безнадежности и меланхолией, а положительными эмоциями, практическими действиями и творческим созиданием.

Рецепт радости

Одно из наиболее простых объяснений требования проводить праздничную неделю Суккот в кущах (суккот) состоит в необходимости двойного душевного движения. Ощущение бесприютности, возникающее в результате вынужденного перехода из дома во временную, непрочную постройку, дополняется исторической памятью об эпохе Исхода. Таким образом, переходя жить из дома в непостоянное жилище, мы словно отказываемся от всех благ, которые имеем и, вернувшись к изначальному состоянию народа, заново переживаем опыт скитания и лишений, когда у нас за душой нет ничего, кроме веры и надежды на будущее.

Действительно, тот, кто на время переселится в пустыню, вновь становясь гонимым и лишенным всего изгнанником, сможет иначе увидеть свою постоянную жизнь, и в его новообретенном взгляде будет радость. Праздник Суккот начинается во время сбора урожая; он мог бы быть проникнут для одних чувством удовлетворения собой и своими успехами, а для других — ощущением безвыходности и тоски. Вместо этого всех нас приводят в шалаши, погружая в то состояние, в котором пребывал наш народ на заре его формирования. Вот тут‑то и можно суметь радоваться тому, что имеешь, не выдвигая нескончаемых требований и забыв о своих мнимых правах. Возвращение в Суккот к той точке, с которой некогда все начиналось, и позволяет обрести радость. Смиренно отказываясь от демагогических требований, мы учимся ценить то, что у нас есть, сопутствующее нам благословение. Чем меньше мы верим в то, что «имеем право», чем ближе стоим к изначальному состоянию изгнания и лишений, тем больше мы будем ценить хорошее вокруг себя. Так и обретается подлинная благодарная радость. Возможно, то будет не безудержный всплеск веселья, не знающего границ, но подлинное чувство, которое, усиливаясь изо дня в день, перейдет от «веселия водочерпия» к той отраде, которую несет праздник Симхат Тора.

Книгу Адина Эвена-Исраэля (Штейнзальца) «Суть еврейских праздников» можно приобрести на сайте издательства «Книжники»

Суккот [суккОт], или Праздник кущей, – одно из главных осенних торжеств у евреев. Он напоминает о ключевом событии в иудейской традиции – Исходе, когда израильский народ сорок лет скитался по Синайской пустыне вместе с Моисеем, прежде чем обрести Землю Обетованную. Узнаем, что такое Суккот в иудаизме и каковы основные традиции и заповеди этого праздника.

Главная традиция праздника

Иногда Суккот также именуют как Праздник сбора урожая, потому что он приходится на соответствующее время. Наряду с Песахом и Шавуотом он входит в число паломнических праздников, то есть тех, в которые было предписано совершать паломничество в Иерусалим и приносить жертвы в Храме.

Название праздника на иврите произошло от слова, означающего «шатер», «куща», «шалаш» [суккА]. То есть Суккот фактически означает «шалаши». Традиция предписывает каждому еврею в течение семи дней (столько продолжается праздник) жить в специально построенном шалаше. В нем полагается принимать пищу, танцевать, молиться и даже ночевать.

Этот обычай связан с преданиями об Исходе. Когда евреи блуждали по пустыне, им приходилось ночевать или укрываться от солнца в простых шалашах из веток, ведь кочевники не могли иметь более надежного пристанища. И в память о скитаниях евреев, об их мужестве и об обретении Земли Обетованной сегодня и отмечают Суккот – Праздник кущей.

Традиция строить шалаши может иметь и метафорическое значение. Некоторые считают, что сукка – это символ так называемых облаков славы. Ими Господь затянул небо над Синайской пустыней, чтобы защитить свой народ от палящих солнечных лучей.

Как строить сукку

Чтобы действительно стать частью праздника, сукка должна соответствовать определенным требованиям. В частности, шалаш должен располагаться прямо под открытым небом, а не в каком-то помещении. Нельзя строить его даже под деревом с густой и раскидистой кроной, ведь в пустыне таких деревьев не было.

Обычно люди устанавливают шалаш во дворе дома или на веранде. Материалы для строительства можно купить в магазинах или собрать самостоятельно.

Постройка сукки – важная обязанность, своего рода ритуал. Поэтому по возможности каждый должен в этом поучаствовать. Если кто-то в силу обстоятельств не может построить себе шалаш, полагается пригласить его в свой.

Сначала нужно возвести стены – хотя бы две, но лучше три. Третья может быть символической, в виде широкой доски. Когда стены готовы, настает время для главного элемента – крыши [схах]. Здесь действуют особые правила. Схах делают из веток или тростника. При этом крыша должна быть не слишком плотной, но и чересчур много просветов оставлять нежелательно. В идеале через нее должно быть видно звездное небо и должен проникать дождь. Но она же должна давать защиту от солнца, обеспечивать тень.

Разрешено использовать ту же сукку и на следующий год. Но перед тем как заселиться в нее, нужно обязательно приподнять на шалаше крышу или ее часть и снова опустить.

Заповеди Суккота

Основная заповедь входит в 613 ключевых заповедей Торы и напоминает о том, какому событию посвящен паломнический праздник Суккот. Она же совпадает и с главной традицией – строительством сукки в память об испытаниях израильского народа в пустыне.

Согласно заповеди, каждый верующий еврей обязан провести в сукке семь дней. Но в наше время это правило не столь жесткое. Если люди проживают в местности с холодным или дождливым климатом, находиться в сукке постоянно они не обязаны. То же касается людей со слабым здоровьем. В этом случае достаточно хотя бы дважды в день принимать пищу в шалаше. Но по возможности следует всё же проводить в нем как можно больше времени.

Другая заповедь праздника связана с четырьмя священными растениями: этрог (цитрон), лулав (финик), мирт и ива. Эти растения в Суккот должны присутствовать на праздничном столе. Каждое из них наделено особым символическим значением. Этрог имеет выраженный вкус и запах. Он символизирует иудеев, которые прекрасно знают Тору и к тому же чтут и выполняют ее заповеди. Они настоящие праведники.

Растение лулав имеет вкусные и сладкие плоды, но не пахнет. Это – евреи, которые не слишком хорошо знакомы с Торой, но при этом совершают благие деяния, следуют заповедям.

Мирт – очень душистое вечнозеленое растение, из которого изготавливают эфирные масла. Оно символизирует иудеев, блестяще знающих Тору, вдыхающих ее «аромат». Но как мирт не обладает выраженным вкусом, так и эти иудеи не имеют вкуса к праведным деяниям.

Наконец, есть ива. Это растение не имеет ни аромата, ни вкуса. И оно символизирует сынов израильских, которые не знают Тору и не совершают благих дел.

В праздник над священными растениями читают молитвы, а затем их связкой обмахивают жилище – сукку.

Трапеза на Суккот

Этот праздник считается радостным и веселым событием, поэтому и приемы пищи проходят в теплой и дружественной атмосфере, сопровождаются танцами и исполнением песен. Как и при строительстве шалашей в Суккот, есть особые предписания к проведению трапезы, главное из которых состоит в том, что принимать пищу полагается в сукке. Впрочем, за пределами шалаша разрешено употреблять фрукты и сладости, а также утолять жажду.

Трапезу начинает хозяин дома, который произносит благословение [кид(д)Уш] над бокалом вина, а затем отливает немного каждому из собравшихся. Затем присутствующим полагается омыть руки, прежде чем отведать хАлу – традиционный праздничный хлеб. Его готовят из дрожжевого теста с яйцами. Отделение халы считается видом жертвоприношения.

Халу в Суккот полагается обмакивать не в соль, как обычно в праздники, а в мед. Затем переходят к основным блюдам, а завершают трапезу десертом. Поскольку Суккот связан со сбором урожая, на праздничном столе можно увидеть блюда из нового урожая. Часто в праздник подают:

• креплах – пельменные изделия;
• голубцы в виноградном листе;
• баранину в горшочке;
• блины с яйцами и морковью;
• жареные огурцы;
• сельдь с овощами.

В конце приема пищи возносят благодарственную молитву Всевышнему.

Отмечают Праздник кущей по еврейскому календарю, поэтому по григорианскому календарю его дата не фиксирована. Согласно еврейской традиции, Суккот празднуют 15 числа месяца тишрея – он считается началом года и приходится на сентябрь или октябрь. 1–2 тишрея отмечают Новый год, или Рош ха-Шана, а 10 – День очищения, Йом-Кипур. Сразу после Йом-Кипура начинают готовиться к Суккоту, строить шалаш.

В 2022 году Суккот начинают праздновать вечером 10 октября, в понедельник. Стоит помнить, что новый день начинается у евреев не в полночь, а с заходом солнца. Продлится Суккот целую неделю.

А на восьмой день наступает кульминация праздника: Шмини Ацерет [шминИ ацЕрет]. Правда, согласно Талмуду, это уже отдельный праздник, просто наступающий сразу за Суккотом. Его название буквально означает «восьмой день». В этот день уже можно покинуть сукку. Но многие верующие еще остаются в шалаше, совершают праздничную трапезу, читают молитвы.

Итак, праздник Суккот в Израиле и других странах связан с преданиями об Исходе. Его главная традиция – строительство шалаша, или сукки, в которой нужно проводить как можно больше времени в течение недели. Суккот отмечают осенью в месяц тишрей, празднование длится семь дней и завершается на восьмой другим праздником – Шмини Ацерет.

ivrika.ru

From Wikipedia, the free encyclopedia

Sukkot
A sukkah (plural: sukkot) in Israel
Official name	Hebrew: סוכות or סֻכּוֹת‎ («Booths, Tabernacles»)
Observed by	Jews, Samaritans, Semitic Neopagans
Type	Jewish, Samaritan
Significance	One of the three pilgrimage festivals
Observances	Dwelling in sukkah, taking the Four Species, hakafot and Hallel in Synagogue
Begins	15th day of Tishrei
Ends	21st day of Tishrei
Date	15 Tishrei, 16 Tishrei, 17 Tishrei, 18 Tishrei, 19 Tishrei, 20 Tishrei, 21 Tishrei
2022 date	Sunset, 9 October – nightfall, 16 October (17 October outside of Israel)
2023 date	Sunset, 29 September – nightfall, 6 October (7 October outside of Israel)[1]
2024 date	Sunset, 16 October – nightfall, 23 October (24 October outside of Israel)
2025 date	Sunset, 6 October – nightfall, 13 October (14 October outside of Israel)
Related to	Shemini Atzeret, Simchat Torah

Sukkot^[a] is a Torah-commanded holiday celebrated for seven days, beginning on the 15th day of the month of Tishrei. It is one of the Three Pilgrimage Festivals (Hebrew: שלוש רגלים, shalosh regalim) on which those Israelites who could were commanded to make a pilgrimage to the Temple in Jerusalem. In addition to its harvest roots, the holiday also holds spiritual importance with regard to its abandonment of materialism to focus on nationhood, spirituality, and hospitality, this principle underlying the construction of a temporary, almost nomadic, structure of a sukkah.^[2]

The names used in the Torah are Chag HaAsif, translating to «Festival of Ingathering» or «Harvest Festival,» and Chag HaSukkot, translating to «Festival of Booths.»^[3] This corresponds to the double significance of Sukkot. The one mentioned in the Book of Exodus is agricultural in nature—»Festival of Ingathering at the year’s end» (Exodus 34:22)—and marks the end of the harvest time and thus of the agricultural year in the Land of Israel. The more elaborate religious significance from the Book of Leviticus is that of commemorating the Exodus and the dependence of the People of Israel on the will of God (Leviticus 23:42–43). It is also sometimes called the «Feast of Tabernacles»^[4] or Feast of Booths.^[5][6]

The holiday lasts seven days in the Land of Israel and eight in the diaspora. The first day (and second day in the diaspora) is a Shabbat-like holiday when work is forbidden. This is followed by intermediate days called Chol Hamoed, when certain work is permitted. The festival is closed with another Shabbat-like holiday called Shemini Atzeret (one day in the Land of Israel, two days in the diaspora, where the second day is called Simchat Torah). Shemini Atzeret coincides with the eighth day of Sukkot outside the Land of Israel.

The Hebrew word sukkōt is the plural of sukkah, «booth» or «tabernacle», which is a walled structure covered with s’chach (plant material, such as overgrowth or palm leaves). A sukkah is the name of the temporary dwelling in which farmers would live during harvesting, reinforcing agricultural significance of the holiday introduced in the Book of Exodus. As stated in Leviticus, it is also reminiscent of the type of fragile dwellings in which the Israelites dwelled during their 40 years of travel in the desert after the Exodus from slavery in Egypt. Throughout the holiday, meals are eaten inside the sukkah and many people sleep there as well.

On each day of the holiday it is a mitzvah, or commandment, to perform a waving ceremony with the Four Species, as well as to sit in the sukkah during the holiday.

Origins[edit]

Sukkot shares similarities with older Canaanite new-year/harvest festivals, which included a seven-day celebration with sacrifices reminiscent of those in Num. 29:13-38 and «dwellings of branches,» as well as processions with branches. The earliest references in the Bible (Ex. 23:16 & Ex. 34:22) make no mention of Sukkot, instead referring to it as «the festival of ingathering (hag ha’asaf) at the end of the year, when you gather in the results of your work from the field,» suggesting an agricultural origins. (The Hebrew term asaf is also mentioned in the Gezer calendar as a two-month period in the autumn.)

The booths aspect of the festival may come from the shelters that were built in the fields by those involved in the harvesting process. Alternatively, it may come from the booths which pilgrims would stay in when they came in for the festivities at the cultic sanctuaries.^{[7][8][9][10][11]} Finally, Lev. 23:40 talks about the taking of various branches (and a fruit), this too is characteristic of ancient agricultural festivals, which frequently included processions with branches.^[9]: 17

Over time, the festival was historicized by symbolic connection with the desert sojourn of exodus (Lev. 23:42-43).^[8] However, it has been noted by both ancient and modern scholars that the narratives of the exodus trek never place the Israelites in booths.^{[12][9]: 18}

Laws and customs[edit]

Sukkot is a seven-day festival. Inside the Land of Israel, the first day is celebrated as a full festival with special prayer services and holiday meals. Outside the Land of Israel, the first two days are celebrated as full festivals. The seventh day of Sukkot is called Hoshana Rabbah («Great Hoshana», referring to the tradition that worshippers in the synagogue walk around the perimeter of the sanctuary during morning services) and has a special observance of its own. The intermediate days are known as Chol HaMoed («festival weekdays»). According to Halakha, some types of work are forbidden during Chol HaMoed.^[13] In Israel many businesses are closed during this time.^[14]

Throughout the week of Sukkot, meals are eaten in the sukkah. If a brit milah (circumcision ceremony) or Bar Mitzvah rises during Sukkot, the seudat mitzvah (obligatory festive meal) is served in the sukkah. Similarly, the father of a newborn boy greets guests to his Friday-night Shalom Zachar in the sukkah. Males awaken there, although the requirement is waived in case of drought. Every day, a blessing is recited over the Lulav and the Etrog.^[15]
Keeping of Sukkot is detailed in the Hebrew Bible (Nehemiah 8:13–18, Zechariah 14:16–19 and Leviticus 23:34–44); the Mishnah (Sukkah 1:1–5:8); the Tosefta (Sukkah 1:1–4:28); and the Jerusalem Talmud (Sukkah 1a–) and Babylonian Talmud (Sukkah 2a–56b).

Dwelling in Sukkah[edit]

The sukkah walls can be constructed of any material that blocks wind (wood, canvas, aluminum siding, sheets). The walls can be free-standing or include the sides of a building or porch. There must be at least two and a partial wall.^[16] The roof must be of organic material, known as s’chach, such as leafy tree overgrowth, schach mats or palm fronds – plant material that is no longer connected with the earth.^[17] It is customary to decorate the interior of the sukkah with hanging decorations of the four species^[18] as well as with attractive artwork.^[19]

Prayers[edit]

Prayers during Sukkot include the reading of the Torah every day, reciting the Mussaf (additional) service after morning prayers, reciting Hallel, and adding special additions to the Amidah and Grace after Meals. In addition, the service includes rituals involving the Four Species. The lulav and etrog are not used on the Sabbath.^[20]

Hoshanot[edit]

On each day of the festival, worshippers walk around the synagogue carrying the Four Species while reciting special prayers known as Hoshanot.^[20]: 852 This takes place either after the morning’s Torah reading or at the end of Mussaf. This ceremony commemorates the willow ceremony at the Temple in Jerusalem, in which willow branches were piled beside the altar with worshippers parading around the altar reciting prayers.^[21]

Ushpizin and Ushpizata[edit]

A custom originating with Lurianic Kabbalah is to recite the ushpizin prayer to «invite» one of seven «exalted guests» into the sukkah.^[22] These ushpizin (Aramaic אושפיזין ‘guests’), represent the «seven shepherds of Israel»: Abraham, Isaac, Jacob, Moses, Aaron, Joseph and David, each of whom correlate with one of the seven lower Sephirot (this is why Joseph, associated with Yesod, follows Moses and Aaron, associated with Netzach and Hod respectively, even though he precedes them in the narrative). According to tradition, each night a different guest enters the sukkah followed by the other six. Each of the ushpizin has a unique lesson to teach that parallels the spiritual focus of the day on which they visit, based on the Sephirah associated with that character.^[23]

Some streams of Reconstructionist Judaism also recognize a set of seven female shepherds of Israel, called variously Ushpizot (using modern Hebrew feminine pluralization), or Ushpizata (in reconstructed Aramaic). Several lists of seven have been proposed. The Ushpizata are sometimes coidentified with the seven prophetesses of Judaism: Sarah, Miriam, Deborah, Hannah, Abigail, Hulda, and Esther.^[24] Some lists seek to relate each female leader to one of the Sephirot, to parallel their male counterparts of the evening. One such list (in the order they would be invoked, each evening) is: Ruth, Sarah, Rebecca, Miriam, Deborah, Tamar, and Rachel.^[25]

Chol HaMoed intermediate days[edit]

The second through seventh days of Sukkot (third through seventh days outside the Land of Israel) are called Chol HaMoed (חול המועד – lit. «festival weekdays»). These days are considered by halakha to be more than regular weekdays but less than festival days. In practice, this means that all activities that are needed for the holiday—such as buying and preparing food, cleaning the house in honor of the holiday, or traveling to visit other people’s sukkot or on family outings—are permitted by Jewish law. Activities that will interfere with relaxation and enjoyment of the holiday—such as laundering, mending clothes, engaging in labor-intensive activities—are not permitted.^[26][27]

Religious Jews often treat Chol HaMoed as a vacation period, eating nicer than usual meals in their sukkah, entertaining guests, visiting other families in their sukkot, and taking family outings. Many synagogues and Jewish centers also offer events and meals in their sukkot during this time to foster community and goodwill. ^{[28] [29]}

On the Shabbat which falls during the week of Sukkot (or in the event when the first day of Sukkot is on Shabbat), the Book of Ecclesiastes is read during morning synagogue services in the Land of Israel. (Diaspora communities read it the second Shabbat {eighth day} when the first day of sukkot is on Shabbat.) This Book’s emphasis on the ephemeralness of life («Vanity of vanities, all is vanity…») echoes the theme of the sukkah, while its emphasis on death reflects the time of year in which Sukkot occurs (the «autumn» of life). The penultimate verse reinforces the message that adherence to God and His Torah is the only worthwhile pursuit. (Cf. Ecclesiastes 12:13,14.)^[30]

Hakhel assembly[edit]

In the days of the Temple in Jerusalem, all Israelite, and later Jewish men, women, and children on pilgrimage to Jerusalem for the festival would gather in the Temple courtyard on the first day of Chol HaMoed Sukkot to hear the Jewish king read selections from the Torah. This ceremony, which was mandated in Deuteronomy 31:10–13, was held every seven years, in the year following the Shmita (Sabbatical) year. This ceremony was discontinued after the destruction of the Temple, but it has been revived in Israel since 1952 on a smaller scale.^[31]

Simchat Beit HaShoevah water-drawing celebration[edit]

During the intermediate days of Sukkot, gatherings of music and dance, known as Simchat Beit HaShoeivah (Celebration of the Place of Water-Drawing), take place. This commemorates the celebration that accompanied the drawing of the water for the water-libation on the Altar, an offering unique to Sukkot, when water was carried up the Jerusalem pilgrim road from the Pool of Siloam to the Temple in Jerusalem.^[32]

Hoshana Rabbah (Great Supplication)[edit]

The seventh day of Sukkot is known as Hoshana Rabbah (Great Supplication). This day is marked by a special synagogue service in which seven circuits are made by worshippers holding their Four Species, reciting additional prayers. In addition, a bundle of five willow branches is beaten on the ground.^{[20]: 859  [21]}

Shemini Atzeret and Simchat Torah[edit]

The holiday immediately following Sukkot is known as Shemini Atzeret (lit. «Eighth [Day] of Assembly»). Shemini Atzeret is usually viewed as a separate holiday.^[33] In the Diaspora a second additional holiday, Simchat Torah («Joy of the Torah»), is celebrated. In the Land of Israel, Simchat Torah is celebrated on Shemini Atzeret. On Shemini Atzeret people leave their sukkah and eat their meals inside the house. Outside the Land of Israel, many eat in the sukkah without making the blessing. The sukkah is not used on Simchat Torah.^[34]

Sukkot in the generations of Israel[edit]

Jeroboam’s feast[edit]

According to 1 Kings 12:32–33, King Jeroboam, first king of the rebellious northern kingdom, instituted a feast on the fifteenth day of the eighth month in imitation of the feast of Sukkot in Judah, and pilgrims went to Bethel instead of Jerusalem to make thanksgiving offerings. Jeroboam feared that continued pilgrimages from the northern kingdom to Jerusalem could lead to pressure for reunion with Judah:

If these people go up to offer sacrifices in the house of the Lord at Jerusalem, then the heart of this people will turn back to their lord, Rehoboam king of Judah, and they will kill me and go back to Rehoboam king of Judah.^[35]

Nehemiah[edit]

Hannukah[edit]

In Christianity[edit]

Sukkot is celebrated by a number of Christian denominations that observe holidays from the Old Testament. These groups base this on the belief that Jesus celebrated Sukkot (see the Gospel of John 7). The holiday is celebrated according to its Hebrew calendar dates. The first mention of observing the holiday by Christian groups dates to the 17th century, among the sect of the Subbotniks in Russia.^[36]

Academic views[edit]

De Moor has suggested that there are links between Sukkot and the Ugaritic New Year festival, in particular the Ugaritic custom of erecting two rows of huts built of branches on the temple roof as temporary dwelling houses for their gods.^[37][38]

Some have pointed out that the original Thanksgiving holiday had many similarities with Sukkot in the Bible.^[39][40]

See also[edit]

• List of harvest festivals
• Sukkah City – a 2010 public art and architecture competition planned for New York City’s Union Square Park
• Ushpizin, 2004 film
• Shkinta

Notes[edit]

References[edit]

Further reading[edit]

• Chumney, Edward (1994). The Seven Festivals of the Messiah. Treasure House. ISBN 978-1-56043-767-3.
• Howard, Kevin (1997). The Feasts of the Lord God’s Prophetic Calendar from Calvary to the Kingdom. Nelson Books. ISBN 978-0-7852-7518-3.

External links[edit]

Jewish[edit]

General[edit]

• Thetorah.com — Sukkot
• Encyclopædia Britannica — Sukkot
• Jewish Encyclopedia — Sukkot
• Jewish Virtual Library – Jewish Holidays: Sukkot
• My Jewish Learning: Sukkot 101

By branch of Judaism[edit]

• Reform Judaism: Sukkot Reform Judaism
• The Rabbinical Assembly: Sukkot Conservative Judaism
• Orthodox Union – Jewish Holidays: Sukkot Orthodox Judaism
• Chabad.org: Sukkot & Simchat Torah Hasidic Judaism
• Reconstructing Judaism: Sukkot Reconstructionist Judaism
• Sukkot – Society for Humanistic Judaism Humanistic Judaism
• The Karaite Jews of America: Sukkot Karaite Judaism

Christian[edit]

• Sukkot: The Season of our Joy – The Feast of Tabernacles

From Wikipedia, the free encyclopedia

Sukkot
A sukkah (plural: sukkot) in Israel
Official name	Hebrew: סוכות or סֻכּוֹת‎ («Booths, Tabernacles»)
Observed by	Jews, Samaritans, Semitic Neopagans
Type	Jewish, Samaritan
Significance	One of the three pilgrimage festivals
Observances	Dwelling in sukkah, taking the Four Species, hakafot and Hallel in Synagogue
Begins	15th day of Tishrei
Ends	21st day of Tishrei
Date	15 Tishrei, 16 Tishrei, 17 Tishrei, 18 Tishrei, 19 Tishrei, 20 Tishrei, 21 Tishrei
2022 date	Sunset, 9 October – nightfall, 16 October (17 October outside of Israel)
2023 date	Sunset, 29 September – nightfall, 6 October (7 October outside of Israel)[1]
2024 date	Sunset, 16 October – nightfall, 23 October (24 October outside of Israel)
2025 date	Sunset, 6 October – nightfall, 13 October (14 October outside of Israel)
Related to	Shemini Atzeret, Simchat Torah

Sukkot^[a] is a Torah-commanded holiday celebrated for seven days, beginning on the 15th day of the month of Tishrei. It is one of the Three Pilgrimage Festivals (Hebrew: שלוש רגלים, shalosh regalim) on which those Israelites who could were commanded to make a pilgrimage to the Temple in Jerusalem. In addition to its harvest roots, the holiday also holds spiritual importance with regard to its abandonment of materialism to focus on nationhood, spirituality, and hospitality, this principle underlying the construction of a temporary, almost nomadic, structure of a sukkah.^[2]

The names used in the Torah are Chag HaAsif, translating to «Festival of Ingathering» or «Harvest Festival,» and Chag HaSukkot, translating to «Festival of Booths.»^[3] This corresponds to the double significance of Sukkot. The one mentioned in the Book of Exodus is agricultural in nature—»Festival of Ingathering at the year’s end» (Exodus 34:22)—and marks the end of the harvest time and thus of the agricultural year in the Land of Israel. The more elaborate religious significance from the Book of Leviticus is that of commemorating the Exodus and the dependence of the People of Israel on the will of God (Leviticus 23:42–43). It is also sometimes called the «Feast of Tabernacles»^[4] or Feast of Booths.^[5][6]

The holiday lasts seven days in the Land of Israel and eight in the diaspora. The first day (and second day in the diaspora) is a Shabbat-like holiday when work is forbidden. This is followed by intermediate days called Chol Hamoed, when certain work is permitted. The festival is closed with another Shabbat-like holiday called Shemini Atzeret (one day in the Land of Israel, two days in the diaspora, where the second day is called Simchat Torah). Shemini Atzeret coincides with the eighth day of Sukkot outside the Land of Israel.

The Hebrew word sukkōt is the plural of sukkah, «booth» or «tabernacle», which is a walled structure covered with s’chach (plant material, such as overgrowth or palm leaves). A sukkah is the name of the temporary dwelling in which farmers would live during harvesting, reinforcing agricultural significance of the holiday introduced in the Book of Exodus. As stated in Leviticus, it is also reminiscent of the type of fragile dwellings in which the Israelites dwelled during their 40 years of travel in the desert after the Exodus from slavery in Egypt. Throughout the holiday, meals are eaten inside the sukkah and many people sleep there as well.

On each day of the holiday it is a mitzvah, or commandment, to perform a waving ceremony with the Four Species, as well as to sit in the sukkah during the holiday.

Origins[edit]

Sukkot shares similarities with older Canaanite new-year/harvest festivals, which included a seven-day celebration with sacrifices reminiscent of those in Num. 29:13-38 and «dwellings of branches,» as well as processions with branches. The earliest references in the Bible (Ex. 23:16 & Ex. 34:22) make no mention of Sukkot, instead referring to it as «the festival of ingathering (hag ha’asaf) at the end of the year, when you gather in the results of your work from the field,» suggesting an agricultural origins. (The Hebrew term asaf is also mentioned in the Gezer calendar as a two-month period in the autumn.)

The booths aspect of the festival may come from the shelters that were built in the fields by those involved in the harvesting process. Alternatively, it may come from the booths which pilgrims would stay in when they came in for the festivities at the cultic sanctuaries.^{[7][8][9][10][11]} Finally, Lev. 23:40 talks about the taking of various branches (and a fruit), this too is characteristic of ancient agricultural festivals, which frequently included processions with branches.^[9]: 17

Over time, the festival was historicized by symbolic connection with the desert sojourn of exodus (Lev. 23:42-43).^[8] However, it has been noted by both ancient and modern scholars that the narratives of the exodus trek never place the Israelites in booths.^{[12][9]: 18}

Laws and customs[edit]

Sukkot is a seven-day festival. Inside the Land of Israel, the first day is celebrated as a full festival with special prayer services and holiday meals. Outside the Land of Israel, the first two days are celebrated as full festivals. The seventh day of Sukkot is called Hoshana Rabbah («Great Hoshana», referring to the tradition that worshippers in the synagogue walk around the perimeter of the sanctuary during morning services) and has a special observance of its own. The intermediate days are known as Chol HaMoed («festival weekdays»). According to Halakha, some types of work are forbidden during Chol HaMoed.^[13] In Israel many businesses are closed during this time.^[14]

Throughout the week of Sukkot, meals are eaten in the sukkah. If a brit milah (circumcision ceremony) or Bar Mitzvah rises during Sukkot, the seudat mitzvah (obligatory festive meal) is served in the sukkah. Similarly, the father of a newborn boy greets guests to his Friday-night Shalom Zachar in the sukkah. Males awaken there, although the requirement is waived in case of drought. Every day, a blessing is recited over the Lulav and the Etrog.^[15]
Keeping of Sukkot is detailed in the Hebrew Bible (Nehemiah 8:13–18, Zechariah 14:16–19 and Leviticus 23:34–44); the Mishnah (Sukkah 1:1–5:8); the Tosefta (Sukkah 1:1–4:28); and the Jerusalem Talmud (Sukkah 1a–) and Babylonian Talmud (Sukkah 2a–56b).

Dwelling in Sukkah[edit]

The sukkah walls can be constructed of any material that blocks wind (wood, canvas, aluminum siding, sheets). The walls can be free-standing or include the sides of a building or porch. There must be at least two and a partial wall.^[16] The roof must be of organic material, known as s’chach, such as leafy tree overgrowth, schach mats or palm fronds – plant material that is no longer connected with the earth.^[17] It is customary to decorate the interior of the sukkah with hanging decorations of the four species^[18] as well as with attractive artwork.^[19]

Prayers[edit]

Prayers during Sukkot include the reading of the Torah every day, reciting the Mussaf (additional) service after morning prayers, reciting Hallel, and adding special additions to the Amidah and Grace after Meals. In addition, the service includes rituals involving the Four Species. The lulav and etrog are not used on the Sabbath.^[20]

Hoshanot[edit]

On each day of the festival, worshippers walk around the synagogue carrying the Four Species while reciting special prayers known as Hoshanot.^[20]: 852 This takes place either after the morning’s Torah reading or at the end of Mussaf. This ceremony commemorates the willow ceremony at the Temple in Jerusalem, in which willow branches were piled beside the altar with worshippers parading around the altar reciting prayers.^[21]

Ushpizin and Ushpizata[edit]

A custom originating with Lurianic Kabbalah is to recite the ushpizin prayer to «invite» one of seven «exalted guests» into the sukkah.^[22] These ushpizin (Aramaic אושפיזין ‘guests’), represent the «seven shepherds of Israel»: Abraham, Isaac, Jacob, Moses, Aaron, Joseph and David, each of whom correlate with one of the seven lower Sephirot (this is why Joseph, associated with Yesod, follows Moses and Aaron, associated with Netzach and Hod respectively, even though he precedes them in the narrative). According to tradition, each night a different guest enters the sukkah followed by the other six. Each of the ushpizin has a unique lesson to teach that parallels the spiritual focus of the day on which they visit, based on the Sephirah associated with that character.^[23]

Some streams of Reconstructionist Judaism also recognize a set of seven female shepherds of Israel, called variously Ushpizot (using modern Hebrew feminine pluralization), or Ushpizata (in reconstructed Aramaic). Several lists of seven have been proposed. The Ushpizata are sometimes coidentified with the seven prophetesses of Judaism: Sarah, Miriam, Deborah, Hannah, Abigail, Hulda, and Esther.^[24] Some lists seek to relate each female leader to one of the Sephirot, to parallel their male counterparts of the evening. One such list (in the order they would be invoked, each evening) is: Ruth, Sarah, Rebecca, Miriam, Deborah, Tamar, and Rachel.^[25]

Chol HaMoed intermediate days[edit]

The second through seventh days of Sukkot (third through seventh days outside the Land of Israel) are called Chol HaMoed (חול המועד – lit. «festival weekdays»). These days are considered by halakha to be more than regular weekdays but less than festival days. In practice, this means that all activities that are needed for the holiday—such as buying and preparing food, cleaning the house in honor of the holiday, or traveling to visit other people’s sukkot or on family outings—are permitted by Jewish law. Activities that will interfere with relaxation and enjoyment of the holiday—such as laundering, mending clothes, engaging in labor-intensive activities—are not permitted.^[26][27]

Religious Jews often treat Chol HaMoed as a vacation period, eating nicer than usual meals in their sukkah, entertaining guests, visiting other families in their sukkot, and taking family outings. Many synagogues and Jewish centers also offer events and meals in their sukkot during this time to foster community and goodwill. ^{[28] [29]}

On the Shabbat which falls during the week of Sukkot (or in the event when the first day of Sukkot is on Shabbat), the Book of Ecclesiastes is read during morning synagogue services in the Land of Israel. (Diaspora communities read it the second Shabbat {eighth day} when the first day of sukkot is on Shabbat.) This Book’s emphasis on the ephemeralness of life («Vanity of vanities, all is vanity…») echoes the theme of the sukkah, while its emphasis on death reflects the time of year in which Sukkot occurs (the «autumn» of life). The penultimate verse reinforces the message that adherence to God and His Torah is the only worthwhile pursuit. (Cf. Ecclesiastes 12:13,14.)^[30]

Hakhel assembly[edit]

In the days of the Temple in Jerusalem, all Israelite, and later Jewish men, women, and children on pilgrimage to Jerusalem for the festival would gather in the Temple courtyard on the first day of Chol HaMoed Sukkot to hear the Jewish king read selections from the Torah. This ceremony, which was mandated in Deuteronomy 31:10–13, was held every seven years, in the year following the Shmita (Sabbatical) year. This ceremony was discontinued after the destruction of the Temple, but it has been revived in Israel since 1952 on a smaller scale.^[31]

Simchat Beit HaShoevah water-drawing celebration[edit]

During the intermediate days of Sukkot, gatherings of music and dance, known as Simchat Beit HaShoeivah (Celebration of the Place of Water-Drawing), take place. This commemorates the celebration that accompanied the drawing of the water for the water-libation on the Altar, an offering unique to Sukkot, when water was carried up the Jerusalem pilgrim road from the Pool of Siloam to the Temple in Jerusalem.^[32]

Hoshana Rabbah (Great Supplication)[edit]

The seventh day of Sukkot is known as Hoshana Rabbah (Great Supplication). This day is marked by a special synagogue service in which seven circuits are made by worshippers holding their Four Species, reciting additional prayers. In addition, a bundle of five willow branches is beaten on the ground.^{[20]: 859  [21]}

Shemini Atzeret and Simchat Torah[edit]

The holiday immediately following Sukkot is known as Shemini Atzeret (lit. «Eighth [Day] of Assembly»). Shemini Atzeret is usually viewed as a separate holiday.^[33] In the Diaspora a second additional holiday, Simchat Torah («Joy of the Torah»), is celebrated. In the Land of Israel, Simchat Torah is celebrated on Shemini Atzeret. On Shemini Atzeret people leave their sukkah and eat their meals inside the house. Outside the Land of Israel, many eat in the sukkah without making the blessing. The sukkah is not used on Simchat Torah.^[34]

Sukkot in the generations of Israel[edit]

Jeroboam’s feast[edit]

According to 1 Kings 12:32–33, King Jeroboam, first king of the rebellious northern kingdom, instituted a feast on the fifteenth day of the eighth month in imitation of the feast of Sukkot in Judah, and pilgrims went to Bethel instead of Jerusalem to make thanksgiving offerings. Jeroboam feared that continued pilgrimages from the northern kingdom to Jerusalem could lead to pressure for reunion with Judah:

If these people go up to offer sacrifices in the house of the Lord at Jerusalem, then the heart of this people will turn back to their lord, Rehoboam king of Judah, and they will kill me and go back to Rehoboam king of Judah.^[35]

Nehemiah[edit]

Hannukah[edit]

In Christianity[edit]

Sukkot is celebrated by a number of Christian denominations that observe holidays from the Old Testament. These groups base this on the belief that Jesus celebrated Sukkot (see the Gospel of John 7). The holiday is celebrated according to its Hebrew calendar dates. The first mention of observing the holiday by Christian groups dates to the 17th century, among the sect of the Subbotniks in Russia.^[36]

Academic views[edit]

De Moor has suggested that there are links between Sukkot and the Ugaritic New Year festival, in particular the Ugaritic custom of erecting two rows of huts built of branches on the temple roof as temporary dwelling houses for their gods.^[37][38]

Some have pointed out that the original Thanksgiving holiday had many similarities with Sukkot in the Bible.^[39][40]

See also[edit]

• List of harvest festivals
• Sukkah City – a 2010 public art and architecture competition planned for New York City’s Union Square Park
• Ushpizin, 2004 film
• Shkinta

Notes[edit]

References[edit]

Further reading[edit]

• Chumney, Edward (1994). The Seven Festivals of the Messiah. Treasure House. ISBN 978-1-56043-767-3.
• Howard, Kevin (1997). The Feasts of the Lord God’s Prophetic Calendar from Calvary to the Kingdom. Nelson Books. ISBN 978-0-7852-7518-3.

External links[edit]

Jewish[edit]

General[edit]

• Thetorah.com — Sukkot
• Encyclopædia Britannica — Sukkot
• Jewish Encyclopedia — Sukkot
• Jewish Virtual Library – Jewish Holidays: Sukkot
• My Jewish Learning: Sukkot 101

By branch of Judaism[edit]

• Reform Judaism: Sukkot Reform Judaism
• The Rabbinical Assembly: Sukkot Conservative Judaism
• Orthodox Union – Jewish Holidays: Sukkot Orthodox Judaism
• Chabad.org: Sukkot & Simchat Torah Hasidic Judaism
• Reconstructing Judaism: Sukkot Reconstructionist Judaism
• Sukkot – Society for Humanistic Judaism Humanistic Judaism
• The Karaite Jews of America: Sukkot Karaite Judaism

Christian[edit]

• Sukkot: The Season of our Joy – The Feast of Tabernacles